Часть третья

Две с лишним недели занял наш путь назад в Римхол. Может, обернулись бы и быстрее, но тут без напасти не обошлось. Близ перевала-то свирепствовала зима, а ниже, в предгорьях, уже началась весна… Все поплыло-потекло. Жуть, просто жуть. Ручьи-речушки вспухли от талой воды, превратившись в бурные, не преодолимые вброд реки, а идти по лесу стало сущим мучением. Всюду — кап-кап, а под ногами — хлюп-хлюп.

Я просто счастлив был, когда мы наконец до города добрались. Даже стоящих на воротах стражников воспринял как родных, с ходу бросив им серебряный ролдо. Мечтая при этом только об одном — поскорей добраться до таверны, отмыться, отчиститься и налопаться всякой всячины от пуза.

Но сначала, конечно, пришлось повозиться: мешки с драконьей чешуей к себе в комнату перенести, замотанный в полотнище хвост затащить да великанский меч не забыть прихватить… А рыцарские латы я, как и намеревался, Питу с племяшом подарил. После того как мой первейший помощник — бес счел в мешках все до единой костяные пластинки и довел до меня получившийся результат. В смысле, что за время транспортировки ни чешуйки не пропало в неизвестном направлении. Ну а Гната я не стал озадачивать подарками — взял только да заплатил ему десятку золотом в довесок к обещанному. У него же сын жениться надумал, ему на дом деньги нужны.

В общем, все довольны остались. И обещали не подвести меня — отправиться в скором времени со мной в новый поход за сумеречником.

Так что настроение вечером было отличное. Отмылся, подстригся-побрился, одежду чистую надел, поел от души. Что еще нужно для полного счастья? Разве что кубок доброго вина да мало-мальски симпатичная девица.

Недолго думая заказал я целую бутыль красного вина и приманил золотым кругляшом парочку отирающихся у стойки бара девиц из «Игривой кошечки». Отрываться так отрываться. А не ломать голову над тем, куда же нечисть дела драконий хвост! И умудрился же как-то этот поганец сплавить охотничий трофей всего лишь за дарованную ему четверть часа, да так, что я никаких концов не смог сыскать.

Сидеть с девушками гораздо веселей, чем одному. И глупые мысли не гложут, и вообще… Если выразить одним словом — хорошо!

Пребывая в благостном расслаблении, я не сразу отреагировал на громкий гул, волной прошедший по залу, а затем на наступившую тишину. В которой отчетливо было слышно:

— Цок-цок-цок!

С трудом оторвав взгляд от буквально вываливающихся из лифа платья прелестей одной из кошечек, я повернулся в сторону источника непонятного звука. Да так и замер, разинув рот… Когда увидел шагающую от дверей особу в черном кожаном костюме, того же цвета длинной накидке, подметающей нижним краем пол и скрепленной чуть повыше груди крупной фибулой с изумрудом, в широкополой шляпе в тон да с иссиня-черным пером, с короткой рапирой в серебряных ножнах на поясном ремне-цепочке и в высоченных шнурованных сапогах на огроменных каблучках…

Впрочем, я не один такой обалдевший был — все посетители «Драконьей головы», те, что мужского пола, замерли с разинутыми ртами, едва завидев обольстительную красотку в мужском наряде. Таких им видеть еще, наверное, не доводилось. Ну а я, хоть и знаком с ней, все равно был в самое сердце уязвлен. Она же за время нашей разлуки немного изменилась… Ростом стала выше больше чем на дюйм, округлости ее, и без того привлекающие взгляд благодаря выбранной одежде, соответственно увеличились. А глаза… Те так вообще стали неподражаемо яркими и обрели насыщенно-зеленый цвет… Нереально красивый. И такое ощущение возникает, будто в воздухе от ее взгляда остается размытый светящийся след… Обалдеть просто. Как она только прошла с такими ну совершенно нечеловеческими глазищами мимо патрулей инквизиции, которых полным-полно на улицах Римхола?!

Я банально забыл, как дышать, увидев Кейтлин ди Мэнс! Та, нахмурившись, обвела взглядом притихший зал и поджала губы, глядя на то, как все чуть ли не облизываются, пялясь на нее. Хотела, похоже, что-то резкое сказать, да тут внезапно увидела меня… Остолбенела. Глаза ее изумленно расширились, и она потрясенно выдохнула:

— Ты?!

— Ага, — только и сумел ответить я, не зная, что еще сказать.

— Ты?.. — Глаза Кейтлин потемнели и заблистали гневом. — Ты что здесь делаешь?! — прорычала она.

— Так это… На сумеречников охочусь… — смешался я. И глупо улыбнулся, пытаясь спихнуть с коленей прилипшую ко мне девицу, упорно не желающую спихиваться.

А бес, поганец, вместо того чтобы поддержать в трудную минуту растерявшегося меня, просто засиял. И предвкушающе потер лапки, радостно приговаривая: «Ой что сейчас будет, ой что сейчас будет!..»

— Ах на сумеречников! — моментально вскипела ди Мэнс. Ее невероятные очи стремительно заполнила тьма…

Отчего сидящая на моих коленях девица наконец сползла с них. Рухнув без сознания на пол. Впечатлительная слишком оказалась. Ну да и я с радостью оказался бы в другом месте, нежели прямо на пути явно жаждущей кого-нибудь прикончить нелюди. Которая к тому же еще и обладает даром.

Я только и успел, что судорожно сглотнуть, глядя на искаженное яростью прекрасное лицо Кейтлин, на ее черные глаза-буркала и на вскинутые руки, охваченные призрачно-алым пламенем. Даже коротенькую молитву зачитывать не стал, осознав, что на нее мне просто не хватит времени.

— Видит Создатель, я не искала этой встречи, стражник!.. — задыхаясь от ярости, выговорила леди. — Все воля случая. Сама судьба, как я кротко верила и надеялась, наши дорожки пересекла… Даровав мне возможность прибить тебя! — Сказала, и перед ее объятыми призрачным пламенем руками начал стремительно формироваться огненный шар.

В этот же самый момент громко хлопнула дверь, и в зал стремительно ворвалось новое действующее лицо. Мой старый знакомец Молох… С ходу зарядив кулаком в челюсть привставшему со стула вышибале, он бросился дальше — прямиком ко мне.

Двигаясь с запредельной скоростью, отчего его движения едва ли не размывались, Молох сбил плечом стоящего в проходе меж столами воина в черненой кожаной броне — одного из тех шестерых, что заявились вместе с ди Мэнс, будучи, по-видимому, охранниками. А затем и саму девушку грубо в сторону оттолкнул-отшвырнул, зло бросив:

— С дороги! — да еще и нецензурным эпитетом припечатал.

Кейтлин даже через ближайший столик кувыркнулась от неожиданного толчка. Но не распласталась на полу, грохнувшись, как это случилось бы с любой обычной девушкой, а перекатилась и моментально вскочила на ноги, разворачиваясь лицом к врагу. И все это, не растеряв концентрации! Незавершенное заклинание из сферы Огня не распалось! Жаль, Молох всего этого не видел… Но он вообще, похоже, не замечал никого и ничего, кроме меня.

И зря. Не успел он преодолеть пяти ярдов, отделяющих его от моего стола, как ему в спину ударил плотный ком огня размером с человеческую голову. Обтек полыхнувшую неистово-белым магическую защиту Молоха и заставил буквально запылать его фигуру.

Но этот своеобразный пожар иссяк так же быстро, как начался, никак не повредив помощнику Угрюмого. Молох только с проклятиями содрал с шеи золотой амулет-оберег, исчерпавший свою силу и расплавившийся под влиянием стремительно выплеснутой им стихиальной энергии. Что и говорить, не самое приятное ощущение мужику пришлось пережить. Хотя если бы не запасся таким мощным оберегом, что оказался способен сдержать удар заклинания «Пожирающий Огонь», относящегося к третьей ступени, пришлось бы ему куда хуже.

Впрочем, учитывая, что Кейтлин на этом и не подумала успокаиваться, завидовать Молоху не приходилось. Не успел он избавиться от раскаленного золотого кругляша, как ему вновь прилетело. В этот раз, правда, не огнем. Демоница в мгновение ока сформировала перед собой «Пульсар Воздуха», и в Молоха с непостижимой скоростью ударила длинная очередь чуть сплюснутых туманных сгустков, формой смахивающих на тыкву.

Дум! Дум! Дум! Дум! Дум!.. — издавали они, ударяя во все же успевшего развернуться лицом к Кейтлин Молоха и отбрасывая его, словно тычками огромной дубины, все дальше к стене. В которую бедолагу, утратившего в процессе всякую ориентацию в пространстве, и впечатало в итоге.

А в довершение всего на рухнувшего на пол мужика, ошеломленно мотающего головой, налетели охранники леди и сноровисто запинали его под стол. Затем резво вытащили, заломали, схватив за волосы и вывернув руки за спину, и заставили опуститься на колени. Тут же один из воинов в черном с силой пробил Молоху в челюсть, сурово выдав:

— Ты как посмел, урод поганый, леди толкнуть?! — И еще раз припечатал, так что у бывшего десятника герцогской гвардии мотнулась голова.

Надо отдать должное Молоху — моментом все осознал. Не растерялся, не впал в ступор и даже рыпаться не стал. Повертел рассаженной в кровь мордой и, найдя взглядом Кейтлин, тут же повинился, невнятно выговаривая слова и отчаянно кося под деревенского остолопа:

— Прощения просим, добродетельная леди… То целиком моя вина… На милость вашу только уповаю…

Вот что значит опыт общения с благородными! Набрался, вишь, уму-разуму за время службы в герцогской гвардии! Вон как ловко выкрутился! Пару слов сказал, а под суд его уже, получается, не отдашь. Ди Мэнс придется самой определяться с наказанием. Так принято у знати в отношении чистосердечно признающих свою вину лиц. Чтобы проблему, так сказать, не развивать.

— Что заставило тебя нестись, не глядя перед собой? — рассерженно вопросила у Молоха Кейтлин, чуть успокоившись после стремительной схватки.

— Да… — замешкался с ответом зарыскавший глазами по сторонам злодей. А потом возьми да брякни, наткнувшись взглядом на меня: — С другом своим свидеться спешил! Вот!

— А это ты зря… Ой зря, — покачав головой, едва слышно прошептал я.

— Так стражник — твой дружок?! — как и следовало ожидать, вновь полыхнула яростью демоница. И гневно бросила, отдавая приказ своим людям: — Всыпьте тогда ему полсотни плетей!

А я укоризненно выговорил, обращаясь к ошарашенно разинувшему рот Молоху:

— Ну вот видишь.

На самого избранная мера наказания впечатление произвела. Полсотни плетей — это не фунт изюму. Обычно прописывают пятерку, в крайнем случае десятку ударов. А то ведь двадцатку, да в полную силу если, уже не всякий человек вынести может. Ну, Молох, учитывая, что у него есть талиар, и полсотни выдюжит, но встанет он после такого явно не скоро… И запомнит урок на всю оставшуюся жизнь.

— А теперь займемся тобой, — обратилась разъяренная Кейтлин ко мне, едва ее люди угомонили начавшего вырываться Молоха, банально запинав и вырубив его.

Я не удержался, сглотнул и бросил быстрый взгляд в сторону окна, размышляя, не пора ли сигануть в него. Мой амулет тоже недолго сможет сдерживать атаки могущественной магессы, возжелавшей поджарить меня до хрустящей корочки.

С трудом удержав себя на месте, я торопливо предложил Кейтлин:

— Может, сначала поговорим?

— Нам абсолютно не о чем с тобой разговаривать! — гневно фыркнула она. Но из колеи я ее своими словами все же выбил. Заставил задуматься над тем, что собирается совершить. Ведь Кейтлин, помедлив, развеяла начавший формироваться огненный шар! Правда, потом… Потом демоница сделала совершенно неожиданный вывод: — Но ты прав, так легко тебя убивать нельзя… Этого тоже хватайте, — решительно велела она своим людям.

Ну этого я уже потерпеть не мог. Одно дело — ди Мэнс, у которой есть основания для претензий ко мне, а другое — совершенно левые люди. Пусть и слуги ее. Да и не по закону это.

— Только суньтесь — мигом грабки попереломаю, — холодно предупредил я пару двинувшихся ко мне воинов в черненой кожаной броне.

— Не слишком ли ты самоуверен? — насмешливо осведомился один из них и демонстративно похрустел толстенной бычьей шеей, разминаясь перед схваткой.

— Да нет, — безразличным тоном вымолвил я, не обращая никакого внимания на эту показуху. Ну да, здоровые все лбы и талиары неплохие небось у каждого есть. Но и я не лыком шит. Криво усмехнувшись, я взялся за край толстенной дубовой столешницы и, чуть напрягшись, с громким хрустом отломал от нее кусок. Отбросил обломок и, отряхнув руки, веско заметил: — И еще. Вы здесь никто. Нападете — отвечать буду, словно встретив каких-нибудь грабителей или бандитов. Не церемонясь. А выживет ли при этом кто — другой вопрос…

— Что-то ты осмелел больно, стражник, как я посмотрю! — прорычала, перебивая меня, Кейтлин.

— Да я таким и был, — пожав плечами, заверил я ее и угрюмо молвил: — Не по закону поступаете, леди, людишек своих натравливая. Не по закону. А значит, прибить их я имею полное право. — Сердито подумав про себя: «Хочет убивать — пусть убивает, а издеваться — не позволю!»

— Ах по закону тебе, значит, захотелось?! — взъярилась она. Стиснула кулачки и долгое мгновение прожигала меня испепеляющим взглядом. А затем внезапно опустила руки и прошипела: — Хорошо же, хорошо… Будет тебе по закону! — гневно бросила она, круто развернулась на своих каблучках и поцокала к двери.

— А платить кто будет за разгром?! — ожил наконец застывший за стойкой бара владелец «Драконьей головы». Понятно, все-таки проделки демоницы не прошли бесследно: пока Молоха воздушным пульсаром к стене трамбовало, четыре стола вместе со всем, что на них было, опрокинуло-расшвыряло по пути, да и половицы на месте, где бандит стоял, неслабо так прогорели.

Но ди Мэнс даже не повернула в его сторону головы! Просто взяла да ткнула пальчиком назад, указывая на меня!

Хлопнула дверь.

Собравшийся в зале люд зашуршал-загудел, обсуждая произошедшее. А Калвин, бросив на стойку полотенце, решительно направился ко мне. Опасаясь, видать, что и я улизну, не расплатившись за нанесенный залу таверны ущерб. Но, так как я и не подумал сдергивать, тьер Труно потихоньку сбавил темп и уже спокойно приблизился ко мне. Подошел и первым делом осторожно спросил, мотнув головой в сторону двери:

— Стайни, а кто это был?..

— Моя невеста, — буркнул я в ответ, погруженный в безрадостные мысли.

— Суровая штучка, — почесав в затылке и вновь оглядев творящийся разгром, оценил тьер Труно. — Значит, с тебя, Стайни, ровно пять золотых, — прокашлявшись, сообщил он.

— За что? — опешив, возмутился я. — За пару перевернутых стульев и столов и разбитую посуду?!

— Ага, — серьезно кивнул он и указал на попорченную мной столешницу: — А еще за отломанный отсюда кусок и за ущерб репутации моему заведению. Ну и за возможные неприятности.

— Да за какие еще неприятности? — с досадой осведомился я, уставившись на наглого вымогателя.

— Ну… А вдруг в следующий раз твоя невеста решит таверну вместе с тобой сжечь?.. — отвел глаза тьер Труно.

— А-а, демоны с тобой! — выругался я, доставая кошель. Бросил требуемую сумму на стол, поднялся и пошел к себе. Поразмыслить над тем, чего мне теперь ожидать от стервозной демоницы. Что она задумала…

Добравшись до своей комнаты, я завалился на кровать, заложил руки за голову и погрузился в мысли. Но ни одной догадки… Навязчиво лезло лишь одно — как изумительно и умопомрачительно шикарно выглядит Кейтлин. Такая вся прям… ням-ням-ням.

Пока облизывался, вспоминая, демон знает сколько времени прошло, а ничего путного так и не пришло. Мудрый бес подсказывал, что надо валить отсюда, пока есть возможность, но я с ним все не соглашался. Может, Кейтлин чуть успокоится и тогда нам удастся спокойно поговорить? С чего она вообще так озлилась?.. Не могла же она почти год таить такую злобу из-за одной сказанной мной в порыве чувств фразы?..

«Тьфу!.. — с досадой сплюнул в конце концов бес, осознав всю тщетность своих попыток склонить меня к незамедлительному бегству, и горестно констатировал: — Все, пропал ты, осел».

«Да ладно тебе, — легкомысленно отмахнулся от него я, с нескрываемой надеждой протянув: — Может, выкрутимся еще».

«Не, не выкрутимся, — закручинился рогатый. — Любовь — такая штука… против нее любые доводы разума бессильны».

«Какая еще любовь?!» — обалдело воззрился я на него.

«Пламенная! — съязвил хмурый бес, пояснив для ослов-тугодумов: — Та, которой ты по отношению к стервочке Кейтлин воспылал!»

«Да с чего ты взял, что я в нее втюрился? В эту стерву? Да ничего подобного!» — попытался я донести до беса всю степень его заблуждения на этот счет. Но тщетно.

Хвостатый лишь лапкой бессильно махнул да голову повесил, понурился. И с убитым видом тоскливо протянул:

«Ох что она с тобой сделает, ох что сделает… Как только прознает о том, что ты без памяти в нее влюблен… Ох, чувствую, и оторвется эта стервочка, отыграется за все…»

«Да ничего я в нее не влюблен, — уязвленно молвил я, непроизвольно поежившись. И без особой уверенности добавил: — Потому как испытываю по отношению к этой суккубе лишь плотскую страсть».

«Это ты себе можешь голову морочить, а не мне! — фыркнул, отчего-то не поверив мне, бес. — А я знаю, что за твоими якобы исключительно плотскими желаниями скрывается!»

«Да ничего ты не знаешь!» — с досадой бросил я, не желая признавать правоту беса. Ведь то, что тревожит мне душу при виде Кейтлин, — это похоть, и только она. А никакая там не влюбленность!

«Знаю! И могу свою правоту даже доказать!» — вскинулся прохвост.

«Каким же это образом?» — недоверчиво хмыкнул я.

«Так можно же провести обычную проверку на влюбленность», — развел лапками бес, вроде как дивясь тому, что я незнаком с таким простым способом определения чувств.

«И что это за проверка?» — не удержавшись, полюбопытствовал я.

«Да простая совсем, — заверил бес. — Передай мне на пару минут контроль над зрением и слухом, так я все сделаю в лучшем виде. — Видя, что я заколебался, злорадно оскалился: — Что, трусишь, что проверка враз выведет тебя на чистую воду?»

«Ничего я не трушу! — фыркнул я и с нарочитой грубостью велел: — Давай бери контроль над зрением и слухом и проводи проверку!»

Обрадованно блеснув глазками, поганец с легким хлопком исчез. А через миг окружающий меня мир потускнел… Практически стих негромкий монотонный шум-гул, проникающий в комнату через тонкие дощатые двери.

Но все это ерунда по сравнению с тем, что произошло дальше… В трех шагах от меня материализовался не имеющий изъяна зрительный образ Кейтлин ди Мэнс… Во всей ее безупречной красе.

Спустя всего минутку безнаказанного разглядывания обольстительной демоницы я не выдержал и сглотнул набежавшую слюну. Ведь суккуба просто потрясающе выглядит… И являет собой нечеловеческое совершенство красоты… При взгляде на нее начинает кружиться голова… А душу мертвой хваткой сжимает когтистая лапа жажды обладания…

Кейтлин меж тем, дав на себя вволю полюбоваться, плавно двинулась ко мне. А поганец-бес, не удовольствовавшись только зрением и слухом, принудил мое тело подняться и встретить ее стоя.

Подойдя ко мне практически вплотную, девушка остановилась и мягко коснулась ладошками моей груди. Затем скользнула пальчиками выше, выше и обвила руками шею… Прижалась к мгновенно задрожавшему мне всем телом… Приблизила свое лицо, так что мы едва не соприкоснулись носами… И заглянула в мои глаза своими сияющими любовью изумрудными очами…

— Любимый, — тихо и чувственно проговорила она своим чарующе-бархатным голоском.

И меня повело… Понесло захлестнувшей душу волной обожания и восторга ей навстречу… Забывшись, я попытался обнять зрительный образ… И от избытка охвативших меня чувств поцеловать Кейтлин…

«Ну вот видишь — проверку на влюбленность ты не прошел», — вздохнул бес, развеивая созданную иллюзию и возвращая мне контроль над зрением и слухом.

А я мысленно выругался и с неприкрытой злостью поглядел на этого паршивца. Ибо такое разочарование меня постигло, когда прекрасная Кейтлин неожиданно исчезла из моих лап, — не передать!

«Теперь я очень хорошо понимаю безумцев, готовых продать душу за любовь обольстительных демониц, — справившись с собой, мрачно поведал я. — Дело здесь вовсе не в похоти… Тут иное — ничего не жалко отдать, чтобы хоть раз увидеть их сияющие любовью глаза, обращенные на тебя…»

Но спокойно поразмыслить над случившимся мне не дали — в дверь громко постучали. Сначала кулаком, а затем, похоже, добавили еще ногой. Сердце сразу забилось чаще, будто предчувствуя новые неприятности, но я все же открыл, а не вылез в окно, как немедленно начала нашептывать мне нечисть.

— Тьер Кэрридан Стайни, — официально обратился ко мне усатый десятник, едва я распахнул дверь, — вы арестованы. И будете препровождены в городскую тюрьму, где станете пребывать до рассмотрения вашего дела судом.

— А в чем меня, собственно, обвиняют? — смешался я.

— Понятия не имею, — безразлично пожал плечами римхольский страж порядка. — Имеем приказ задержать и препроводить, вот мы задерживаем и препровождаем.

— А не сильно вас мало пришло одного человека арестовывать? — хмыкнул я, обнаружив вдруг, что по обеим сторонам проема стоят по полдесятка доспешных стражников с взведенными арбалетами в руках.

— Достаточно, — покосившись на сотоварищей, ответил десятник и добавил веско: — Но на крайний случай в зале нас еще десяток дожидается. С тремя магами. А прилегающие к таверне улицы блокирует полная полусотня стражи. Так что не удерешь.

— Вы точно такой оравой за мной пришли, а не за чудищем каким несусветным? — не смог я сдержать в общем-то неуместный в данных обстоятельствах смешок.

— За тобой, за тобой, — подтвердил десятник и хмуро буркнул: — Может, и глупо выглядит со стороны такая облава, устроенная ради задержания одного-единственного преступника, но нам выбирать не приходится. Ибо твердо обещано, что если ты, не дай Создатель, удерешь, то всю городскую стражу разгонят к бесам.

— Сурово, — хмыкнул я и вздохнул, утвердившись во мнении, кто является инициатором всего этого действа. Ди Мэнс сдержала слово разобраться по закону.

«А не пора ли нам рвать когти? — зашептал на ухо бес. — Пока дело не дошло до пыточной…»

«Поздно уже думать о побеге», — ответил я, протягивая руки десятнику, вытащившему из-за спины кандалы.

Тут ведь уже без вариантов — бегство просто невозможно, даже решись я на такой отчаянный шаг. Вырваться-то из города без боя не получится… А значит, люди пострадают. И стану я не героем-защитником, а злодеем-убивцем… Да и потом, вряд ли мне грозит встреча с местным палачом. Римхол чай не коронный город, чтобы дознания всякие устраивать и прочее. Рассусоливать не будут — Кейтлин просто заявит о своей обиде, и этого будет вполне достаточно здешнему судье, чтобы отправить меня без раздумий на плаху.

— Шагай, — сковав мне запястья кандалами, соединенными тонкой металлической цепочкой, велел усатый римхольский стражник, отступая в сторону.

Криво усмехнувшись, я опечаленно подумал: «Нет, точно казнят меня… Тут без вариантов». И не преминул поддеть беса: «Ну вот, а ты из-за какой-то там моей влюбленности переживал… Проверки дурацкие проводил… Тогда как питаемые мной по отношению к Кейтлин чувства не значат ровным счетом ничего в преддверии скорой встречи с топором палача. Только время на эту чушь потратили…»

Нечисть сердито засопела, но не нашлась что на это возразить. Вздохнув, я сделал первый шаг на пути к местным застенкам.

Обиднее всего, что никто ведь, никто из более или менее знакомых людей, столпившихся в зале и глазеющих на конвоируемого меня, даже слова ободрительного не сказал! Все перешептываются да отводят глаза, стараясь не встречаться взглядом со мной! Даже тьер Труно… Делает вид, что вытирает полотенцем и без того чистую стойку бара, ничего не замечая.

— Что, в тюрьму, кельмский кавалер? — бросил кто-то с немалым ехидством, и я замер как вкопанный, ища взглядом насмешника.

Им оказался приснопамятный Джим Флетч, тот десятник, что пытался однажды подставить меня и засадить в местную каталажку ни за что. Вот уж кого обрадовал мой арест так обрадовал… Эвон как скалится…

— Ты бы не умничал сильно, — огрызнулся я, продолжая движение после тычка в спину. — А то скажу ди Мэнс, что ты тоже мой друг.

Флетч как услышал меня, так резко с лица сбледнул. Моментом ему не до подначек стало. Смешался и, промямлив что-то невнятное, попытался затереться среди других стражников. Те прыснули от него в стороны, как от прокаженного. Никому, похоже, не хотелось, чтобы и его случайно приписали к моим друзьям… Как Молоха…

Вышли на улицу. А там тоже, оказывается, толпа зевак собралась. И не лень им… Ведь ночь глухая на дворе, всем спать пора. Ан нет, чуть не полгорода собралось — стоят, глазеют, что за страшного злодея всю римхольскую стражу послали брать под арест. Тоже мне нашли аттракцион.

Хмуро зыркнув по сторонам, я потопал в любезно указанном усатым десятником направлении — к городской управе. Там совсем рядышком и тюрьма располагается.

До мрачного приземистого здания в два этажа с узкими окнами-бойницами добрались буквально за четверть часа. Я и надышаться свободой вдоволь не успел, как оказался внутри пристанища воров, грабителей и убийц… А там пришлось сдать личные вещи на хранение какому-то плешивому старику. Изъяли все: и кошель с остатком денег, и защитный амулет, и медальон с кинетическим щитом, и браслет с накопителями стихиальных энергий, и поясной ремень с ножом, а вдобавок велели снять куртку и сапоги. При мне же все уложили в джутовый мешок вместе с одним экземпляром описи, завязали бечевой и опечатали сургучными печатями.

Вещи мои потащили в местную кладовую, а меня самого повели в хладное подземелье. Действительно хладное запредельно — камни под ногами будто ледяные. Да еще и невесть откуда взявшийся сквозняк… Пока шли, я продрог. И с облегчением принял заточение в крохотную камеру. В ней хоть не дует так. Хотя через щель под старой, обитой железом дверью чувствительно тянет по босым ногам.

Ну зато кандалы сняли с рук. Правда, вместо этого к правой щиколотке прицепили толстую ржавую цепь… Закрепленную на вбитом в каменную кладку штыре.

— Ну вот, располагайся, значит, на постой, — удовлетворенно произнес сопровождавший меня десятник, отступая к двери вместе с парой своих вооруженных подчиненных.

— Спасибо хоть в общую камеру не заперли, — вздохнул я, опускаясь на охапку свежей соломы, любезно брошенную кем-то в угол.

— Приказа такого не было, — ответили мне, закрывая дверь. И уже через зарешеченное окошко, отодвинув расположенную с наружной стороны задвижку, добавили: — Да и вообще сказано разместить тебя с максимально возможным удобством, без притеснений, чтобы не окочурился ненароком. Так что отдыхай себе до суда. Сюда даже крысы не заглядывают… Те, что любят всяким соням пальцы отгрызать…

На этой радостной ноте окошко закрылось, и остался я совершенно один… Ну не считая конечно же беса. Поганец скопировал мою позу, плюхнувшись рядышком на зад, согнув ноги в коленях и положив лохматую башку на сложенные лапы. Скорчив расстроенную физиономию, покосился на меня. За что мне тут же нестерпимо захотелось отвесить ему подзатыльник. Жаль, нельзя.

Пары минут не прошло с момента моего заселения на новое место жительства, как окошко на двери вновь открылось и в него сунулась какая-то толстая харя. Такая толстая, что целиком не поместилась в небольшой проем.

— Так, кто это у нас?.. Новый постоялец?.. — радостно протянул незнакомец, являющийся, похоже, здешним тюремщиком.

— А кто такой? Из наших или приезжий? — с любопытством перебил его кто-то другой и отпихнул от окошка. В проеме возникла еще более жирная и самодовольная рожа, произнесшая: — О!.. Этого я не знаю…

— Ты что натворил, паря? — отодвинув сотоварища, спросил первый. — Прирезал, что ли, кого по пьяни?

— Почему сразу прирезал? — удивился я.

— Так в этом крыле у нас только самые отъявленные злодеи сидят, — охотно пояснил надзиратель. — И раз ты здесь, то, значит, что-то эдакое сотворил.

— Точно! — поддержал его второй, отпихивая от оконца, и радостно уведомил меня: — У нас тут даже людоед есть!

— Вынужден вас разочаровать, людей я не ем, — хмыкнул я. — Да и вообще понятия не имею, за что меня арестовали.

— Что, столько грешков, что не знаешь, за какой и взяли? — гоготнул мой собеседник, совершенно неправильно поняв меня.

— Типа того, — криво усмехнулся я, не став никого переубеждать.

— Ладно, пойдем к Вильяму-горлохвату, — постояв и помолчав, разглядывая не расположенного к беседе меня, сказал один тюремщик другому. — А то этот скучный какой-то.

Задвижка на окошке защелкнулась, и надзиратели двинулись дальше по коридору. А я призадумался… Над тем, что же на меня собираются повесить. Что вообще задумала Кейтлин, затевая суд? Ей же много проще самой прибить обидчика, чем устраивать всякую муть… Или она решила, что смерть для меня — слишком легкий выход, и жаждет на каторге сгноить?..

Сон вообще не шел. Да и холодно слишком, для того чтобы спать. Так и сидел, поджав босые ноги, на охапке соломы до самого утра. Как ни странно, в моей темнице было крохотное окошечко на свободу, просто я его не заметил поначалу. Слишком оно мало. Да и является, по сути, лишь трубой, через которую в подземелье поступают воздух и немного дневного света.

* * *

Тюрьма с зачином дня прямо ожила. Наполнилась гулом, шумом. Очевидно, немало здесь люда сидит.

Кормежка началась. По коридору прокатили какую-то скрипящую тележку и начали стучаться в камеры — еду заключенным раздавать. А про меня словно забыли… Ну да не очень-то и хотелось, учитывая, как громко ругался на тюремщиков сидящий по соседству со мной злодей. Не понравилось ему, вишь, что уже в который раз плесневелый хлеб достается, а каша опять подгорела.

Время потекло… Заключенных еще трижды покормили. А за мной так никто и не пришел.

Я как бы уже беспокоиться начал. Нехорошие мысли стали в голову закрадываться — а не собрались ли меня здесь втихую уморить? Без всякого суда?..

Походив по камере, поразмявшись, я цепь свою подергал, покрутил. В принципе если поднапрячься, то штырь можно выдернуть из стены.

— Эй, ты что это там задумал? — отвлек меня от попыток крутануть цепью штырь знакомый голос.

Повернувшись, я обнаружил знакомую толстую рожу, заглядывающую в окошечко на двери.

— Да так, прикидываю, — неопределенно высказался я, выпуская цепь из рук.

— Ну-ну, — хмыкнул надзиратель и пригрозил: — А то смотри — будешь непотребства какие устраивать, мигом из арбалета в тебя стрельнем.

— Да какие непотребства? — с досадой высказался я. — Что меня на суд-то не ведут?

— Откуда ж я-то знаю? — откровенно удивился тюремщик. — Мне о том никто не докладывает… Может, завтра что решат, — предположил он.

— Да хоть бы поскорей уже, — вздохнул я, поняв, что ничего внятного мне от простого надзирателя не добиться. Потерев бурчащий живот, спросил о насущном: — А что тогда не кормят меня?

— Средствов в городской казне не хватает на то, чтобы вас всех прокормить. Вот, — важно выдал тюремщик.

Я только хмыкнул. Но кивать на чью-то толстую рожу, не иначе как разъеденную на скудных тюремных харчах, не стал.

А надзиратель меж тем продолжил, наморщив лоб:

— А тебя еще к тому же в особом порядке потчевать повелели… Вот и думаем, как угодить. — После чего пообещал, захлопывая оконце: — Завтра что-нибудь решим с твоей кормежкой.

Так я и остался голодным… Урчащее брюхо погладил, вздохнул да на охапку соломы вернулся. На ней хоть ноги не так мерзнут.

Минула еще одна бессонная ночь. Началась кормежка. Опять кашу давали… А про меня забыли вновь!

Когда развозящая пищу тележка прогремела мимо меня, возвращаясь, я не выдержал и, подойдя к двери, громко забарабанил.

— Ну что тебе? — заглянула в окошечко спустя какое-то время толстая харя надзирателя.

— Кормить меня кто обещал? — возмущенно обратился к нему я.

— Сейчас все будет, — заверил он. — С остальными только разберемся.

И правда, десятка минут не прошло, как заскрипел засов, забренчал замок и дверь в мою камеру отворилась.

— Э-э… — растерянно протянул я, глядя на двух толстобрюхих и толстомордых надзирателей, втаскивающих: один — медный таз с исходящей паром водой, а другой — табурет и белоснежное полотенце.

— Умыться вам, перед завтраком, — радушно улыбаясь, сообщил шагающий первым, ставя на пол табурет.

Захлопнув рот, я удивленно хмыкнул, дивясь эдакому тюремному обслуживанию. Но, разумеется, отказываться не стал. И умылся, и руки сполоснул. Чистым полотенцем вытерся.

Надзиратели тут же все уволокли и притащили небольшой лакированный столик. Поставили его у двери на пол. Бархатную подушечку рядом уложили да меня на нее усадили. На столик накрахмаленную скатерть постелили. А мне на шею льняную салфетку притулили. Рукава рубахи помогли закатать.

Я уже в полной прострации от всего этого пребывал. А уж когда один тюремщик притащил здоровенный поднос с фарфоровыми тарелками-тарелочками, разномастными мельхиоровыми ножами, вилками и ложками и начал стол сервировать, а второй подал мне на подносе серебряную чарочку со словами:

— Не изволите ли аперитивчику отведать для аппетиту? — просто в ступор впал.

Даже не задумываясь, чарочку взял и в себя опрокинул. Так хорошо пошло, что я совсем безропотно позволил сунуть себе в руки нож и вилку.

Помогавший мне тюремщик довольно кивнул и выскочил из камеры. Куда-то посеменил, переваливаясь. А второй остался со мной, стоя сбоку, сложив мясистые лапы на пузе и с отеческой улыбкой взирая на меня. Так прошло минуты две или три…

— Ну а еда-то где? — опомнившись, нетерпеливо обратился я к оставшемуся в камере надзирателю.

— Сейчас-сейчас! Уже бегу, уже несу! — тотчас радостно отозвался из коридора другой, словно только этого и дожидавшийся. И торжественно внес в камеру огромное блюдо, накрытое крышкой.

Приблизился. Поставил принесенную посудину на столик передо мной и чуть-чуть крышку приподнял, позволив мне втянуть в себя дивный аромат чего-то вкусненького. Я расплылся в довольной улыбке… И хоп! Как какой-то фокусник неуловимым движением руки резко крышку с блюда снял!

А я ошарашенно разинул рот, уставившись на то, что находилось на полированном до блеска стальном блюде… На наполненную обычной водой простую деревянную кружку, изрядно погрызенную кем-то, и на лежащую рядышком крохотную горбушку черного хлеба, усохшую до состояния окаменелости. Хорошо хоть не плесневелую… У меня даже живот от такого издевательства свело!

— Вот вы в-волки… — запинаясь, выдохнул я, обращаясь к довольно заржавшим надзирателям, глядящим на мою ошеломленную рожу.

— Но-но, не балуй! — бросив глумиться, пригрозил мне самый толстый, едва я, сжав нож и вилку, начал подниматься с подушки со зверским выражением лица. — А то мигом болт в печень схлопочешь.

Получить железный штырь в брюхо мне не очень хотелось, но спасло от неизбежной смерти толстомордых надзирателей только появление нового действующего лица. В камеру заглянул знакомый усатый десятник и с досадой бросил:

— Дэн, Карой, опять вы со своими розыгрышами? Доиграетесь ведь — прирежет вас кто-нибудь! — После чего обратился ко мне: — Собирайся, на суд тебя вызывают.

— Что мне собирать-то? — буркнул я, справившись с обуявшей меня яростью и смерив двух толстобрюхих любителей жестоких шуток не предвещающим ничего хорошего взглядом.

— Ну, к примеру, кандалы, — без тени усмешки выдал десятник, вытаскивая означенный предмет из-за спины. — Цепь с его ноги снимите, — велел он надзирателям.

— Ага, сейчас! — торопливо закивал один из них и двинулся было ко мне. Но вовремя остановился, видя, как я сощурился да нож с вилкой поудобнее перехватил.

— Брось! — строго велел другой, с невероятной для такого толстяка скоростью выскочив из камеры и тут же вернувшись со взведенным арбалетом в руках. Он у них, похоже, рядом с моей камерой лежал — уже настороженный. Видать, частенько во время розыгрышей происходят эксцессы.

— Бес с вами! — выругался я, сочтя произошедшее недостойным кровавых разборок. И так невесть какое обвинение грозит, а за двойное убийство так точно засудят.

Перехватив нож и вилку обратным хватом, я медленно наклонился, вроде как собираясь положить их на стол. А потом, когда тюремщик с арбалетом чуть расслабился, — раз-з! И вогнал их в столик, пробив стальное блюдо-поднос и пригвоздив его вместе со скатертью к лакированной столешнице!

— Ну все, я собрался, — уведомил я десятника, разгибаясь и с удовольствием глядя на ошалевших толстомордых.

Так вот мы и расстались с начавшими переругиваться между собой надзирателями. Ручные кандалы, соединенные тонкой длиннозвенной цепочкой, на меня нацепили и повели на суд. Прямо так, не дав обуться и накинуть куртку. А на улице отнюдь не лето… Неслабо так продрог, пока до управы добрались.

Но все это ничто по сравнению с тем, что ожидало меня в зале суда… В абсолютно пустом зале. Где римхольский десятник и пара его подчиненных усадили меня на скамью и ушли.

Недоуменно повертев головой по сторонам, я растерянно пожал плечами. Что тут творится — не пойму. Но в этот момент за судейской трибуной распахнулась маленькая дверка, и через нее вошла несравненная ди Мэнс. С охапкой каких-то бумаг под мышкой, в судейской мантии и шапочке! Прошла, не обращая на меня внимания, к трибуне и уселась на место судьи!

— Это даже не смешно, — подобрав отвисшую челюсть, хмуро заявил я девушке, начавшей с сосредоточенным видом раскладывать принесенные бумаги. — Это же не суд получается, а фарс!

— А что не так? — подняв взгляд и изобразив удивление, поинтересовалась Кейтлин, не переставая при этом шуршать бумагами. — Все совершенно законно. Закрытое заседание с минимумом присутствующих лиц, так как рассматривается дело, затрагивающее честь девушки благородного сословия.

— Ну… допустим… — медленно кивнул я. Закрытые слушания имеют место быть в судебной практике. В некоторых случаях. В таких, например, когда рассматривается дело об измене родине, ну или в случае, оговоренном ди Мэнс. Однако это не отменяет главного… Потому я прямо так и заявил: — Но судьей-то быть вы не имеете права!

— Ну почему же? Имею полное право, — равнодушным голосом возразила Кейтлин и преспокойно так пояснила: — Как владетель данного города, я являюсь здесь высшим судьей.

— Но… — опешил я и растерянно проговорил: — Но Римхол принадлежит какому-то лорду…

— Принадлежал, — поправила меня Кейтлин. И, задумчиво повертев в руках судейский молоточек, произнесла: — Что ж, пожалуй, начнем уже заседание.

Бросив злобный взгляд на поганого беса, что принялся кататься по полу, дрыгая ногами в припадке обуявшего его безумного смеха, я стиснул зубы. Будет мне все по закону… Как же — жди! Но много сильней меня уязвило совсем иное. То, что немалое мое состояние в две с лишним тысячи золотых — это абсолютно ничто. Никогда не стать мне ровней аристократке, способной позволить себе из одной только прихоти купить не какую-нибудь драгоценную безделушку, а вдуматься только — целый город!

— Значит, начнем, — утвердительно кивнула обворожительная демоница, не дождавшись от меня никакого ответа. Хлопнув молоточком по трибуне, грозно потребовала: — Подсудимый, встаньте! — Когда я, криво усмехнувшись, выполнил приказ, ди Мэнс, сурово сдвинув бровки, вопросила: — Что вы можете сказать в свое оправдание, прежде чем вам будет вынесен смертный приговор?

— Э-э-э… — растерянно проблеял я, малость офонарев с эдакой формулировки.

— Значит, нечего сказать в свою защиту? — удовлетворенно произнесла Кейтлин. — Я так и думала!

— А в чем меня, собственно, вообще обвиняют? — запамятовал я.

— В лишении благородной особы девичьей чести против ее воли, — как-то буднично вынесла чудовищное обвинение леди.

— Но… — окончательно растерялся я. — Это ж кто меня насильником объявил?.. У меня ж всего одна невинная девушка была…

А скалящийся бес за меня мысленно закончил: «Да и та давно мертва!»

— Я говорю о себе! — злым голоском уведомила Кейтлин, совсем меня запутав.

— Но я ж ничего такого с вами не совершал! — вытаращил я глаза.

«А я тебе говорил, говорил! — восторжествовал рогатый. — Пользуйся моментом — все равно отвечать придется по максимуму!»

«Да заткнись ты!» — с досадой бросил я ему. И повторил, растерянно обращаясь к Кейтлин:

— Я же на самом деле ничего такого с вами не совершал…

— Да? — ядовито вымолвила леди и, едва не заскрипев зубами, выдала: — А абсолютно все в Империи уверены в том, что ты со мной переспал! И я, как бы мне этого ни хотелось, поделать с этим ничего не могу! Таким образом и получается, что я лишена невинности против своей воли! — злобно прорычала она.

— Но… — промямлил я.

— И никаких «но»! — сурово пригвоздила Кейтлин. И бухнула молоточком по трибуне: — Виновен!

— Да уж, — крякнул я.

— Или, может, ты считаешь, что я осудила тебя несправедливо, не по делу, а руководствуясь исключительно личными мотивами? — прищурилась эта стерва.

— Да я не считаю — я уверен в этом! — вырвалось у меня.

— Вот как, — раздвинула губы в злой улыбке девушка и указала на две примерно равные стопки замусоленных бумаг: — Знаешь, что это?

— Да нет, откуда же мне это знать? — удивился я.

— Это обращения к новому владетелю о свершении дела на благо города с подписями его жителей.

— Понятно, — кивнул я, так и не поняв, к чему клонит ди Мэнс. Есть такой старый и весьма полезный обычай, согласно которому новый владелец городка или крупного села по ходатайству местных жителей совершает что-нибудь полезное. Площадь или улицу камнем мостит, парк разбивает или обустраивает, ну или еще что-нибудь в том же стиле. Но ко мне-то это каким боком?..

— А знаешь, о чем меня слезно просят горожане? — вкрадчиво поинтересовалась леди.

— Ну, могу предположить, что убить Алого, — пожал я плечами.

— Не угадал, — злорадно улыбнулась ди Мэнс. — Это предложение набрало на полторы сотни меньше голосов, нежели то, что в итоге вызвало наибольшее одобрение. И просят римхольцы… — Тут она сделала многозначительную паузу. Чтобы затем безжалостно рубануть: — О максимально суровом наказании для тебя! Прямо-таки вопиют о необходимости посадить пьяницу, драчуна-дебошира, жестокого убийцу и злостного вымогателя Кэрридана Стайни на кол!

— Что?! — ошалел я от такого известия и неверяще уставился на Кейтлин. — Да быть этого не может!

— Может! — отрезала она. — Чуть больше чем за сутки почти четыре тысячи подписей в пользу этого прошения собрали!

— Да ну это бред! — с отчаянием проговорил я, ощущая себя рухнувшим с высоченного дуба, когда подо мной неожиданно подпилили ветку, на которой сидел. Уж такого захода я точно не ожидал. Подставили меня так подставили… Но сдаваться я не собирался и, встряхнувшись, с негодованием бросил: — Не иначе это все местные злодеи подстроили, вконец окрысившись на меня!

— Да-да, я тебе почти верю! Ты же у нас самый белый и пушистый! — язвительно бросила Кейтлин и зло добавила: — Меня не обманешь… Я прекрасно знаю, какой ты на самом деле.

— Откуда же? — малость охолонув, хмуро осведомился я.

— Да хотя бы из твоего мерзкого письма! — ответила ди Мэнс. Глаза ее тут же потемнели, и она, задыхаясь от ярости, прошипела: — Драть, значит, нас с Мэджери будешь, как кошек, — до писка?!

— Что?! — разинул рот я.

— То! — сказала как отрубила испепеляющая меня взглядом демоница. И сузила глазки: — Или уже позабыл, мерзавец, что накатал в своем чудовищно развратном послании на двенадцати листах?!

«Бес, подлюга! — ахнул я, переводя ошеломленный взгляд на мигом отворотившего рыло рогатого. — Ты что там насочинял?! Ты же, скотина мохнатая, уверял, что там было только повторено мое предложение заделать им по ребеночку!»

«Дак о том я и написал! — подтвердил бес, взирая на меня честными-пречестными глазами. И чуть погодя, почесав ухо и вильнув в сторону взглядом, уточнил: — В подробностях…»

«Ну скотина, — пораженно выдохнул я. — Меня же за эти самые подробности сейчас на плаху отправят!»

«Да я ведь для тебя старался! — неожиданно обиделся рогатый и возмущенно выдал: — Ты знаешь, какая девичья память короткая? Да если бы не мои напоминания — тебя бы мигом позабыли! И плакала твоя дурацкая любовь… — Сел, надулся, рыло отворотил и пробурчал: — Так что за тобой еще должок за неоценимую помощь!»

Меня всего затрясло, и я заскрипел зубами. Все… все бы отдал за возможность содрать шкуру с одного поганца! Который лишил меня возможности уладить проблему с Кейтлин миром. Да благодаря этому писателю недоделанному она меня развеет в пыль, как только я заявлю о своих притязаниях на ее руку и сердце, невзирая ни на какого поверженного магического дракона!

А Кейтлин тем временем вновь стукнула деревянным молотком, призывая к вниманию, и объявила:

— Нет, стражник, сажать тебя на кол я, конечно, не буду… — Замолчала, давая проникнуться, и с торжеством произнесла: — Ты приговариваешься к смертной казни путем скармливания дракону!

— Хрен редьки не слаще, — захлопнув рот, разинутый поначалу, проворчал я себе под нос, нисколько не вдохновленный проявленной милостью. И горестно вздохнул.

Но ди Мэнс еще не закончила. Встала, и руки ее моментально окутало голубое марево.

— А это — чтобы ты не удрал! — С пальцев могущественной магессы слетели четыре змеи из дымчатого тумана.

Я спохватиться не успел, как они обвили мне лодыжки и запястья, превратившись в плотные голубые кольца с проблесками искорок в их толще.

— Что это? — не решаясь двинуться, осведомился я.

— «Сжимающиеся кольца Воздуха», — с удовольствием уведомила Кейтлин. Сотворила еще одно такое колечко размером чуть поменьше. Повесила его на рукоять судейского молотка, продемонстрировала оный предмет мне и отбросила в сторону.

— Кр-рак! — с хрустом расщепилась деревяшка, когда голубое кольцо, стремительно потемнев, резко сжалось.

А я сглотнул, посмотрев на точно такие же магические воплощения на моих руках и ногах.

— Впрочем, ты можешь попытаться убежать, — проявила редкостное великодушие стервозная демоница. — Но ценой станет обретение культяпок!

Щедрое предложение для того, кого собираются скормить дракону, что и говорить. Только оно меня не радует почему-то… Не хочется проверять, справится ли моя усиленная регенерация с отращиванием утраченных конечностей. Хотя и пойти на корм крылатому ящеру желания тоже нет. Такая вот дилемма. Хорошо хоть время на ее разрешение есть, учитывая, что устроить мне выдуманную обозленной леди казнь не так-то просто. А значит, нужно действовать!

— Так что же мне теперь, и отойти от вас нельзя более чем на пару ярдов? — спросил я. И не мешкая, пока ди Мэнс не ответила утвердительно, тем самым вообще лишив меня свободы, изобразил счастливую и в то же время откровенно похабную улыбку.

— Нет! — едва не отдернулась она в сторону. Нахмурилась и сказала: — «Кольца Воздуха» начнут сжиматься, лишь когда ты отдалишься на четверть мили.

— А кандалы с меня снимут? — тотчас позвенел я стальной цепочкой на руках, которую усатый десятник не удосужился с меня снять, приведя в зал суда.

— Снимут, — небрежно отмахнулась ди Мэнс, поднимаясь со стула и собираясь удалиться. И с некоторым злорадством уточнила: — Ведь в них теперь нет нужды.

— А вещи, вещи мои вернут? — и не подумал успокаиваться я.

— И вещи вернут! — уже сердито ответствовала Кейтлин. Ее, похоже, начал несколько раздражать этот разговор. Видя, что я вновь открыл рот, дабы что-то спросить, она поспешно добавила: — Все вернут, что изъяли!

— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул я, отвязавшись от стервы Кейтлин, которая только что подарила мне возможность легко и непринужденно избавиться от совершенно ненужных мне магических украшений. А то не знаю, справился бы я с поглощением энергии из подобных «Колец Воздуха», не сбрасывая излишки энергии в соответствующий накопитель… Помнится, когда нечто подобное пытался провернуть с такой же штуковиной на шее Энжель, чуть не подох… А с браслетом моим все будет много проще сделать. Ведь, как ни крути, а от этих колечек нужно избавляться.

Ди Мэнс, даже не оборачиваясь, проследовала к дверям, явно будучи уверенной в том, что я побегу за ней, словно собачонка. Привязь-то мне уже обеспечили.

Но меня не так сильно беспокоила вероятность упустить демоницу из виду, потерять и, соответственно, отдалиться на четверть мили от нее. Я больше о сохранности своих вещей переживал. И едва Кейтлин ушла, тотчас ринулся в тюрьму. Пока какому-нибудь толстомордому надзирателю не пришло в голову, что меня уже, можно сказать, нет, а значит, пора делить мое добро, за которым никто не придет.

Я вымелся за дверь и едва не влетел с разгона в десятника городской стражи и его бравых подчиненных, стоящих в коридоре и разряжающих оружие.

— О, как раз кстати, — обрадовался я и протянул руки к старшему блюстителю порядка: — Кандалы снимай.

Тот только хмыкнул и выполнил требуемое. Видимо, Кейтлин, выходя, отдала соответствующее распоряжение. Не забыла… Или не стала проявлять мелочность в этом вопросе, не сомневаясь, что никуда я от нее не денусь.

Избавившись от кандалов, я поспешил дальше — вещи свои вызволять. И плевать, что опять без куртки да босиком через всю городскую площадь. Не без портков же…

Напустив на себя самый невозмутимый вид, дескать, мне совсем нехолодно, несмотря на кружащийся снежок, а очень даже жарко, быстро дошел до приземистого здания тюрьмы и забарабанил в обитую порыжевшим от ржавчины железом дверь.

И началась ругань… Тюремщики, уроды, ни в какую не хотели мои вещи отдавать! Заявляя, что им не поступало никаких распоряжений на этот счет. В управу все за соответствующей бумагой посылали. Хорошо отводивший меня на суд десятник подошел, подсобил с этим делом. Прямо-таки выручил.

Добравшись до тюремной кладовой, я спешно вывалил на дощатый стол все из переданного недовольным надзирателем джутового мешка. И первым делом браслет со стихиальными накопителями на левое запястье нацепил. Облегченно вздохнул. А затем, уже не так торопясь, остальными своими вещами занялся. Обулся, куртку надел, амулет с медальоном на шею повесил, пояс с ножом нацепил да бумаги в карман убрал.

— Слушай, служивый, а ты не знаешь, где леди Кейтлин поселилась? — выйдя из тюрьмы и задумчиво покрутив головой, обратился я к десятнику, стоящему у дверей и переговаривающемуся с одним из надзирателей.

— Так в доме градоначальника, где же еще, — обернулся тот. И махнул рукой, на случай, если я не знаю: — Вон тот из белого камня в начале улицы, это он и есть.

— Спасибо, — поблагодарил я. Прикинув на глаз, что пристанище Кейтлин отделяет от «Драконьей головы» всего квартал, что гораздо меньше четверти мили, развернулся и отправился в таверну. Не на улице же мне «Кольцами Воздуха» заниматься?

Менее четверти часа быстрой ходьбы — и я на месте. Приветственно махнув оторопевшему Калвину, пересек зал и взбежал по лестнице на мансардный этаж. Вломился в комнату и, заперев за собой дверь, присел на стоящий у кровати табурет. Не обращаясь за помощью к поганой нечисти, хотя бесовское умение использовать стихиальные энергии мне бы сейчас ох как пригодилось, сконцентрировался. Ауру преобразил. И освободил щупальца-жгутики, позволив им жадно впитывать в себя энергию из полыхающих небесно-голубым колец.

Кейтлин не пожадничала… Столько силы в заклинания вбухала, что при протекании такого ее количества через ауру возникло ощущение, что я весь объят пламенем. Не самые приятные минуты пришлось пережить, прежде чем «Кольца Воздуха» развеялись, а вся энергия из них перетекла в соответствующий сдвоенный накопитель на браслете.

— Фу-х! — шумно перевел я дух, вытирая со лба выступивший пот. Учиться мне еще и учиться! Бес бы с куда меньшим напряжением все это дело провернул… Но все равно приятно, что я сам, без чьей-либо помощи, смог решить возникшую проблему.

«Ну а теперь — в Аквитанию?!» — замер и с ожиданием уставился на меня рогатый, только что суетливо бегавший вокруг.

«Нет, к Кейтлин отправимся!» — решительно отрезал я, бросив на этого поганца, так подпортившего мне репутацию у отдельно взятых леди, злобный взгляд.

Бес неверяще уставился на меня. Да тут же где стоял, там и сел. Плюхнулся на зад и потрясенно выдал: «Ну ты и осел… влюбленный…»

«Сам ты!.. Баран тупорылый… — огрызнулся я, наградив нечисть еще одним злобным взглядом. А когда чуть успокоился, холодно высказался: — Чтобы ты знал — все мои поступки мотивированы здравым разумом, а не идут от каких-то там непонятных нежных чуйств. Которых я вовсе не испытываю по отношению к этой стерве ди Мэнс».

«Но проверку-то на влюбленность ты завалил!» — уличил меня в обратном бес.

«Это не имеет никакого значения, — буркнул я, весьма уязвленный замечанием рогатого поганца. И максимально убедительно, так что сам почти поверил в это, заявил: — Я вовсе не из-за того стремлюсь исчерпать конфликт союзом и неразрывными узами брака с Кейтлин, что влюбился в нее, а потому, что выхода у меня иного нет. Иначе и близко бы не подошел к этой обольстительной стервозе…»

Решительно кивнув в подтверждение своих слов, я направился к сундуку, дабы достать из него чистые вещи и отправиться в купальню избавляться от тюремного духа.

— Ну как ты, Стайни? — с участием осведомился перехвативший меня по пути тьер Труно. — Люди говорят, засудить тебя решила невеста-то?

— Да вроде того, — не стал я отбрехиваться и что-то выдумывать.

— И что? — жадно поинтересовался Калвин.

— А! — отмахнулся я от него. — К смертной казни приговорила! — И поспешил дальше, проскакивая мимо отвесившего челюсть владельца «Драконьей головы». Сейчас не до досужей болтовни.

Искупался и прямо совершенно иным человеком себя почувствовал! А уж когда еще и хорошо поел да доброго винца тяпнул… Даже жить захотелось!

Правда, насладиться пиршеством желудка в одиночестве мне не дали. За мой столик подсел асс-тарх Рабле. Помолчал немного, глядя на то, как я жадно ем, и несколько смущенно обратился ко мне:

— Надеюсь, вы не питаете на нас обиду, тьер Стайни, за то что мы не помогли вам в столь трудный час?.. После всего того, что вы сделали на благо Империи и ее жителей…

На миг замедлив движение челюстей, я хмыкнул и продолжил жевать, ничего не сказав. Нет, понятно, служащий Охранки низшего звена ничего не мог противопоставить аристократке. Но уж избавить меня от унизительной отсидки в местной каталажке можно было — просто поручившись.

— Поверьте, мы предпринимали все возможные усилия, тьер Стайни, — убедительно заявил асс-тарх. — И дело даже не в том, что устав Охранной управы прямо запрещает вмешательство в межличностные конфликты. Во избежание, так сказать… Да и прибывший с ней человечек категорически не советовал встревать… Нет, я пытался переговорить с леди Кейтлин и разъяснить ей, что вы здесь не пьянствуете да с девками непотребными кувыркаетесь, а заняты борьбой с темными и их приспешниками… Но, кажется, мне не удалось ее переубедить. После того как она своими глазами видела вас с девицами из «Игривой кошечки»…

— Да это что, — не выдержал я. — Скажите лучше, как одним умникам удалось собрать четыре тысячи подписей под петицией о моей позорной казни? Вот уж была подстава так подстава.

— Ну вы же должны понимать, тьер Стайни, что Римхол — город насквозь коррумпированный, — вздохнул служащий Третьей управы. — Да, мы изрядно проредили в последнее время преступную верхушку, но ситуацию-то это не переломило. И сейчас в городе полно воров, грабителей и вымогателей, а то и откровенных разбойников. А также их друзей, приятелей, родных и близких. Ну и тех, кто так или иначе кормится с преступного промысла… Вот эти люди и поддержали с радостью данное прошение.

— Это что же, в Римхоле четыре тысячи злодеев обитает? — не поверил я.

— Нет конечно же, — пошел на попятную асс-тарх, смешавшись. — Просто самые ушлые преступники успели принудить часть добропорядочных горожан подписать данную петицию, прежде чем мы успели это дело пресечь.

— Вот уроды! — возмущенно высказался я.

— Да вы не беспокойтесь так, тьер Стайни, — начал успокаивать меня серомундирник. — Люди у нас не такие глупые — они и под навязанным прошением подписывались, и под тем, которое действительно хотели леди Кейтлин преподнести. Так что на данный момент просьба извести Алого значительно опережает то глупое ходатайство о смертной казни для вас. — Сказав это, тьер Рабле с любопытством спросил: — Чем же все обернулось, тьер Стайни? Судя по тому, что вы сидите здесь как ни в чем не бывало, леди Кейтлин простила вас?

— Почти, — буркнул я, бросив злобный взгляд на безмятежного беса.

— Ну и ладно, — с явным облегчением вздохнул асс-тарх и поделился: — Ее ведь и сам отец предстоятель ходил увещевать, да и у него не вышло ничего. Говорит, и слушать не стала отеческого наставления… Язвила и дерзила… А на его замечание о том, что девушке не подобает носить мужскую одежду, так и вовсе заявила, что хотела бы посмотреть на то, как он будет сражаться в платье. Ну а напоследок сунула отцу Мортису бумагу с грозным предостережением патриарха предать анафеме любого священнослужителя, кроме ее исповедника, который только посмеет что-то леди Кейтлин предъявить… Так что пришлось ему, как и мне, убраться несолоно хлебавши, — огорченно подытожил тьер Рабле.

— Н-да… — почесав в затылке, озадаченно вымолвил я и махнул рукой: — Ладно, замяли.

— Замяли, — улыбнувшись, согласился серомундирник и расслабленно откинулся на спинку стула. — А какие у леди Кейтлин планы касательно Римхола? Она изведет Алого?

— Пока ничего не могу относительно этого сказать, — напустив на себя глубокомысленный вид, сообщил я. — Мы этот вопрос еще не обсуждали.

— Жаль, — откровенно огорчился асс-тарх.

— Я проясню у нее дальнейшую судьбу города, — пообещал я, поднимаясь. — Вот прямо сейчас.

Ну а что тянуть? Помылся, в чистое переоделся, покушал хорошо да выпил вина — можно и на тот свет. Ибо невозможно предположить, как отреагирует Кейтлин на появление меня без ее воздушных колец-браслетов. Может и прибить сгоряча.

Дорога до особняка градоначальника заняла совсем немного времени, хоть я и не торопился особо. Недалеко ведь идти… Вскоре я стучался в здоровенную дверь, подбитую по низу полосой листовой бронзы, что была натерта прямо-таки до ослепительного блеска.

Открыл дворецкий. Важный такой щуплый старичок… В сюртуке да с бакенбардами.

— Доложите леди Кейтлин, что к ней тьер Стайни пришел, — уведомил я слугу, не дав ему даже раскрыть рта.

Неодобрительно поджав губы, старый дворецкий посторонился, слегка поклонился и повел рукой, приглашая войти. Ну а я, само собой, отказываться не стал и проскользнул мимо него в холл. Где мне пришлось поскучать, разглядывая растрескавшуюся лепнину на потолках, облупившуюся краску на стенах и истертые линялые ковры на полу. Лишь через полчаса появился какой-то слуга, который предложил мне пройти за ним.

По пути к нам пристроились два здоровяка-воина в черненой кожаной броне. Почти под конвоем меня препроводили на второй этаж особняка, где в кабинете за большим письменным столом заседала за ворохом бумаг несравненная Кейтлин ди Мэнс. Она уже успела сменить судейскую мантию на свой возмутительный мужской наряд.

— Чего тебе, стражник? — недружелюбно осведомилась она, не отрываясь от бумаг и делая рукой знак своим людям выйти.

— Да вот зашел узнать, когда меня, собственно, собираются скормить дракону, — наигранно смущенно обратился я к ней, едва за охраной закрылась дверь.

— Очень-очень скоро, — буквально сочащимся ядом голоском заверила демоница. Подняла на меня преисполненный иронии взгляд, явно чтобы посмотреть, какое впечатление произвели на осужденного на смерть жестокие слова, и буквально через миг застыла, а глаза ее изумленно расширились.

— Что такое? — оглядел я себя со всех сторон, быстренько изображая непонимание того, по какому поводу на меня так пялятся.

— «Кольца Воздуха»! — потрясенно выдохнула Кейтлин и с гневом обратилась ко мне: — Куда они делись?!

— Ну… — сдвинув шляпу и почесав в затылке, задумчиво произнес я и легкомысленно пожал плечами: — А бес их знает!

— Как ты смог от них избавиться? — разозленно прорычала ди Мэнс, привставая в кресле. — Ведь в Римхоле нет ни одного мага, которому было бы под силу освободить тебя! — И тут же с не предвещающими ничего хорошего интонациями произнесла, сузив глазки: — Ну да ничего, все еще можно исправить.

— А зачем что-то исправлять? — недоуменно воззрился я на нее.

— Чтобы ты не удрал, как только представится такая возможность! — выпалила взбешенная леди. И тут же, оборвав себя, растерянно похлопала глазами. Дошло наконец, что если так рассуждать, то я давно уже должен был мчаться отсюда, нахлестывая коня.

Ну а я окончательно добил ее, с нотками удивления воскликнув:

— Да с чего бы это? У меня ведь и мысли не возникало убегать от вас!

— О, так ты собрался с гордо поднятой головой отправиться в пасть к дракону? — восхитилась опомнившаяся стерва. И не преминула любезно сообщить, на случай если кое-что до меня еще не дошло: — Мой приговор окончателен и обжалованию не подлежит! А значит, уготованной участи тебе никак не избежать!

— Право ваше, — легкомысленно пожал я плечами. — Можете казнить, можете миловать.

— Вот как? — нахмурилась Кейтлин, несколько озадаченная тем, что я так спокойно и беззаботно к этому отношусь.

— Ну да, — кивнул я. — Своей вины в том, что случилось с вами прошлым летом в моем доме, я не умаляю… Даже то, что был по уши закинут дурью, не служит оправданием чудовищному деянию, совершенному по отношению к вам, — глядя в потемневшие глаза демоницы, поторопился продолжить я. — Так что если вы считаете, что я заслуживаю столь мучительной казни… То так тому и быть!

— Хм… — протянула Кейтлин, крайне недоверчиво взирая на меня, и осторожно поинтересовалась: — Это с чего же ты так покладист стал, стражник?

— Просто хочу доказать вам, что я не такая скотина, какой вы меня считаете, — простодушно ответил я. С неприкрытой злобой покосившись на восседающего на левом плече беса, мысленно добавив: «После чьих-то поганых писулек!»

Поганец гордо промолчал, а ди Мэнс фыркнула:

— Сомневаюсь, что это у тебя получится! Тебе самим святым подвижником надо стать, не менее, чтобы я изменила мнение о тебе!

— Ну не получится так не получится, — не стал я настаивать на своем. Слова здесь бесполезны — делом докажу.

— Ладно, с этим все ясно, вину свою, значит, осознал, — нетерпеливо подытожила Кейтлин и задумчиво спросила: — Но что мне сейчас-то с тобой делать?.. Не отпускать же.

— А почему нет? — изобразил я удивление.

— Чтобы не удрал, когда до тебя наконец дойдет, что пощады не будет и быть тебе скормленным дракону! — хмуро буркнула Кейтлин. Похоже, опять проснулись в ней подозрения, что я собираюсь смыться до казни.

— Я даю вам честное слово, леди Кейтлин, что не стану от вас удирать ни при каких обстоятельствах! — тут же приняв горделивую позу, дал я этой стерве торжественное обещание.

— Слово?! — возмущенно вскинулась она. — Ты думаешь, я поверю твоему слову?

— А в чем, собственно, проблема? — недоуменно поинтересовался я и, поиграв желваками, раздраженно бросил: — Пусть я не благородный, но для меня данное кому-либо слово тоже кое-что да значит! — Сочтя данный момент крайне удачным для того, чтобы уточнить кое-что крайне важное для меня, с подковыркой обратился к Кейтлин: — А для вас?

— А мое слово вообще нерушимо и неоспоримо! — рявкнула в ответ до глубины души уязвленная такой подначкой благородная девушка. — И тому, кто смеет в этом сомневаться, я сейчас что-нибудь ненужное оторву! Например, башку!

— Не надо! — скрыл я за маской легкого испуга довольную усмешку. В принципе можно уже сейчас призвать эту стерву к ответу, но лучше погодить пока. Слишком уж попортила мне репутацию поганая нечисть этим дурацким письмом. Как бы Кейтлин не прибила меня с ходу… Как только я заявлю о каких-то правах на нее…

— То-то же! — чуть успокоилась демоница. — И впредь думай, что говоришь! — добавила она для вящего моего понимания. — Да не забывай о том, что я, в конце концов, не обещала, что скормлю тебя дракону живьем.

— Хорошо, я уяснил, — покладисто высказался я.

Ди Мэнс с минуту сверлила меня испытующим взглядом, определенно подозревая какой-то подвох, а потом, видимо, вернувшись мыслями к более занимательным деталям нашей встречи, нежели пустая, по ее мнению, пикировка, едва слышно пробормотала:

— И все же как ты избавился от «Колец Воздуха»?..

Разумеется, я и ухом не повел, изобразив приступ временной глухоты. Кейтлин недовольно сощурилась и явно хотела сказать что-то злое, но сдержалась.

— Так когда моя казнь состоится? — изволил незамедлительно полюбопытствовать я. Пока одной стерве не пришло в голову, что знание о том, как я освободился, крайне важно и ради раскрытия этой тайны можно и попытать немножко кое-кого.

— Сказала же — скоро! — недовольно ответила Кейтлин и отчего-то досадливо поморщилась. Слегка покосилась на меня, проверяя, не заметил ли я чего, и насупилась. Посидела так, хмурясь, и неожиданно нехорошо заулыбалась.

У меня сразу сложилось впечатление, что ей какая-то очень плохая идея в голову пришла… А еще больше усугубило мое предчувствие грядущих неприятностей последовавшее замечание-обращение. Положив подбородок на сцепленные в замок руки, леди уставилась на меня искрящимися весельем и предвкушением изумрудными глазищами и умильно проворковала:

— Ты же у нас человек слова, стражник… Да и вообще весь правильный такой…

— Ну да, — вынужден был я признать сей очевидный факт. Хотя не очень-то хотелось этого делать. Слишком уж ласковый тон Кейтлин настораживал.

— Вот и займешься, значит, подготовкой своей казни, чтобы других этой заботой не обременять! — осчастливила меня ди Мэнс.

— Что?! — ахнул я. Хотел еще сказануть сгоряча кое-что ругательное, но, не иначе как чудом, сдержался. Только подумал восхищенно-возмущенно: «Ну стерва!..»

— То! — съязвила леди. — Найди знающего проводника, который доведет нас до места обитания какого-нибудь магического дракона!

— Может, мне ему еще и платить придется из своего кармана? — придя в себя, с сарказмом осведомился я.

— Нет, — усмехнулась Кейтлин, оценив привнесенную мной идею, и уточнила свое пожелание: — Просто найди и договорись.

— Хорошо, я подыщу проводника, — поразмыслив, сказал я, чем смог немало удивить ди Мэнс, которая даже онемела на мгновение.

— Э-э… — растерянно вымолвила она наконец и недоверчиво переспросила: — То есть ты согласен?

— О да! — важно кивнул я. Помялся немного, отводя глаза и нагнетая обстановку, и доверчиво обратился к насторожившейся Кейтлин: — А можно меня сумеречному дракону скормить?..

— Что?! — моментально вспыхнула она.

У меня сразу от сердца отлегло. Не забыла, значит, о своем обещании, не забыла.

— Да я так, вообще спросил, — быстро успокоил я магессу, прежде чем она пришла в ярость и пришибла меня. Ну и чтобы окончательно унять ее и сбить с толку, с искренним любопытством осведомился: — А почему требуется найти логово именно магического дракона?

— Потому что из-за тебя, скотина, отец грозится герба меня лишить! — гневно воскликнула, не сдержав чувств, девушка. — И единственный способ что-то с этим поделать, не переступая через себя, — добиться личного дворянства, повергнув неуязвимого магического дракона!

— Эвон оно как повернулось, — растерянно почесал я затылок. — Так вы, леди, значит, прибыли в Римхол не просто так, а чтобы отправиться охотиться на дракона?

— Ну не ради же того, чтобы свидеться с тобой, я сюда заявилась! — фыркнула Кейтлин.

— Ага… — глубокомысленно выдал я, погружаясь в размышления. Но думал недолго, не удержался, с сомнением спросив: — А вы одолеете практически невосприимчивое к магии крылатое чудовище?

— Одолею, не сомневайся, — сквозь зубы процедила возмущенно сверкнувшая глазами могущественная магесса. — Как-никак я действительный магистр магического искусства.

— Ну если так, то будет вам проводник, — решился я.

— Посмотрим-посмотрим, — разумеется, не могла не оставить последнее слово за собой леди, умудрившись всего одной фразой выразить всю глубину своего недоверия к моим обещаниям.

— Простите, леди, — в этот же миг неожиданно раздался у меня из-за спины чей-то тихий голос, отчего я едва не подпрыгнул.

Резко развернувшись, увидел невозмутимого дворецкого: тот и глазом не повел.

— Простите, леди, — повторил он, — вас вновь хотят видеть тьеры городские советники… — поклонился, сделал шаг назад и замер в ожидании распоряжений.

Кейтлин закатила глаза, выражая свое отношение к незваным гостям, и чуточку раздраженно молвила: — Подержи их с час в гостиной, Карл, а потом запускай.

— Хорошо, леди, — произнес с достоинством поклонившийся дворецкий. И вышел, ступая совершенно беззвучно.

— А все ты со своими законными требованиями! — едва закрылась дверь, напустилась на меня ди Мэнс и потрясла поднятыми со стола бумагами. — Видишь, сколько у меня теперь хлопот?!

— Так это… пойду я тогда проводника искать, — решил я благоразумно удалиться, прежде чем Кейтлин окончательно вскипит и решит не откладывать мою казнь на потом.

Повезло — не стали гоняться за мной, дабы выловить, чтобы новый поводок нацепить. Хотя поначалу думал, что не обойдется без очередных «Колец Воздуха» или еще чего похуже. Сумел я, похоже, ошарашить стервозную демоницу и вынудить ее начать игру по моим правилам.

«И чему радуешься, осел? — пробурчал бес, едва на моем лице возникла улыбка. — Валить надо было сразу же в Аквитанию, как только появился шанс и пока демоница не опомнилась. А теперь эта стервочка глаз с тебя не спустит… И не даст так просто улизнуть».

«Твое мнение здесь никого не интересует, — неприязненно отозвался я. — Сидишь там на плече — и сиди молчи в тряпочку».

«Нет, все же ты действительно осел, — уныло констатировал бес, озлив меня этим замечанием невероятно. Но раньше чем я успел высказать все, что думаю о мерзких блохастых выкормышах ехидны, рогатый язвительно поинтересовался: — Ты правда думаешь, что эти глупые воздушные колечки предназначались исключительно для того, чтобы не дать тебе удрать?»

«А для чего же еще?» — не став ругаться, нахмурился я.

«Ну, к примеру, для того, чтобы вывести тебя на чистую воду… Вынудив воспользоваться своей уникальной способностью к поглощению стихиальных энергий… — мигом придвинувшись поближе к моему уху, зашептал бес. И заломил лапки, якобы страшно переживая за мою участь: — А потом… А потом… Да ты хоть понимаешь, каким лакомым куском для магов является твой дар, глупое животное?!»

«И что же, ты решил, что Кейтлин задумала у меня его отобрать?» — фыркнул я.

«Ну а зачем тогда кто-то очень хитрый внедрил в твой защитный амулет ментально активируемое четырехуровневое заклинание второй ступени „Бесконечный сон Соотби“, парализующее тело и дух?.. — коварно вопросил бес. — И для чего на каждой твоей вещи, имеющей магическую составляющую, поисковый маркер висит?..»

«Брешешь!» — замер я, ошеломленный.

«Честное бесовское! — заверил рогатый, едва не осенив себя для пущей убедительности святым знамением. — Бежать надо, бежать, пока не поздно!» — едва не вцепившись лапками мне в ухо, жарко зашептал он.

«Нет», — нахмурившись, упрямо помотал я головой.

«Эх осел, — поник рогатый. Лапками мордочку обхватил и горестно произнес: — Словно мало тебя эти красотки уму-разуму учили».

Уел так уел, поганец… Мне и возразить на это нечего. Но соглашаться с любящей всякие пакости нечистью тоже не след. Сначала разобраться нужно, что к чему. Понять, на самом ли деле Кейтлин имеет на мой счет столь далеко идущие планы или всем ее действиям есть иное разумное объяснение. А пока — ушами не хлопать, держаться настороже да не являть свои способности к поглощению стихиальных энергий так откровенно. Чтобы не очнуться однажды в момент проведения ритуала Единения, посредством которого и заполучаются чужие магические способности в довесок к своим. У Мелинды из «Магнуса» тогда в подземелье поверженного темного магистра, конечно, ничего из этого не вышло, но лучше не рисковать. Ведь не факт, что мне повезет во второй раз…

Глубоко задумавшись, я и не заметил, как добрался до «Драконьей головы». Лишь взявшись уже за ручку входной двери, опомнился, пришел в себя. Непонимающе помотал головой, оглядываясь, и немедля разозлился. На поганую нечисть, что всего парой фраз испортила мне настроение на долгое время вперед и сбила с толку. Надо же о другом в первую очередь думать: как добиться того, чтобы Кейтлин приняла совершенный в ее честь подвиг, при этом сгоряча не испепелив меня. Вот что сейчас важнее всего! Ибо если не решу эту проблему, все остальные отпадут сами собой. По причине моей смерти.

Решительно кивнув, я отправился на поиски тьера Труно с целью переговорить о насущных бедах римхольцев и о том, как можно их с моей помощью разрешить.

Хозяин таверны отыскался в своей комнате. Отдыхал после ночной суеты.

— Что-то хотел, стражник? — распахнув дверь, спросил он и прикрыл рукой рот, зевая.

— Карта нужна, — лаконично просветил я его. — И кое-что спросить.

— Так ты же ее вроде запомнил? — хмыкнул тьер Труно.

— Не мне — леди Кейтлин, — пояснил я.

— А-а… — протянул явно еще не до конца проснувшийся владелец таверны. — Сейчас принесу, — бросил он через плечо и потопал в глубь комнаты.

Обернулся Калвин быстро, и трех минут не прошло. Отдал мне карту и, потерев лоб, озабоченно поинтересовался:

— А спросить-то что хотел?

— Только об этом пока никому! — предупредил я его.

Тьер Труно кивнул, принимая мое условие.

— Кому-нибудь в Римхоле известно, где искать Алого? — тихо спросил я.

— Зайдем ко мне! — выдохнул Калвин, моментально выходя из сонно-расслабленного состояния, в котором пребывал, и, схватив меня за руку, втащил к себе. Высунувшись в коридор, воровато огляделся и, отпрянув назад, резко захлопнул за собой дверь.

— Что за суета? Что вообще… — удивленно вопросил я, когда тьер Труно решительно усадил меня на кожаный диванчик, стоящий в комнате-гостиной у стола.

— Так леди Кейтлин снизошла к просьбам римхольцев и хочет изничтожить Алого? — перебив меня, с жадностью осведомился владелец «Драконьей головы», усаживаясь в кресло напротив. Не сдержав чувств, он хлопнул себя по коленям и расплылся в предвкушающей улыбке: — Ох и заживем мы тогда…

— Ты это, погоди радоваться, — осторожно заметил я. — Еще ничего не решено. Да и знать надо, где этого гада крылатого искать. Без этого-то никак.

— Разворачивай карту, — тотчас деловито велел собеседник. — Сейчас укажу. Мы еще лет пять назад вычислили, где эта тварь обитает.

— Отлично! — обрадовался я. — Одной проблемой меньше!

— А леди Кейтлин справится с Алым? — торопливо раскатывая на столе карту, вдруг усомнился Калвин в силах ди Мэнс совладать с огнедышащим драконом.

— Ну попробовать-то ей ничто не мешает, — уклонился я от четкого ответа, не став подставлять попусту Кейтлин. Конечно, она не далее как четверть часа назад самоуверенно заявила, что справится, но кто его знает, как выйдет на самом деле.

— А, ну да, ну да! — обрадованно закивал Калвин. — Пусть хоть попробует. До нее ведь и попытаться изничтожить Алого никто не соглашался.

— Еще надежные люди нужны, для сопровождения, — сказал я, едва мне указали заштрихованное красным пятно на карте. — Пару человек и перевозчиков я сам найду, но этого недостаточно.

Ну а к кому мне еще обратиться с этим? Тьер Труно — вроде серьезный человек, с преступниками местными особо не водится, знает как облупленных всех промышляющих в здешних горах людей. Да и, надеюсь, подставлять меня не станет, памятуя о примере братьев Хайнс. Но, разумеется, я еще с Дедом переговорю, обсужу выбранных помощников. Дополнительная проверка тут не повредит.

— Будут! Будут люди! — заверил Калвин. — Два-три десятка надежных и опытных охотников в Римхоле для такого дела найдутся. А вы с Охранкой это дело согласовали? — неожиданно спросил он.

— А при чем здесь Третья управа? — с откровенным недоумением воззрился я на тьера Труно.

— Ну как же, — с не меньшим удивлением уставился он на меня и поторопился объяснить: — Ведь их человечек втихаря всех проводников и охотников на драконов распугал, когда леди Кейтлин объявила, что ищет отдельных людей или сработавшуюся группу для сопровождения ее отряда в поисках магического дракона.

— Не знал об этом, — несколько растерянно выговорил я, не сочтя нужным скрывать факт своего неведения об этой проблеме.

— Так, может, Охранка и не дозволит ничего затевать? — расстроился тьер Труно.

— Да куда она денется, — насмешливо хмыкнул я, поразмыслив малость и прикинув, как отнесется ди Мэнс к излишней опеке со стороны серомундирников. Кому-то серьезно не поздоровится. — Да я прямо сейчас с асс-тархом Рабле на эту тему переговорю, — посерьезнев, успокоил я Калвина.

— Ну а я пока нужных людей соберу да тихонечко с ними пообщаюсь, — поднялся вслед за мной тьер Труно.

«А самое главное обсудить?» — возмущенно вопросил бес, видя, что я собрался уходить.

«Ты о чем?» — недоуменно нахмурился я, замедляя шаг.

«О доле в совместном предприятии, осел! — рассерженно фыркнул рогатый. Вцепившись мне лапками в ухо и отчаянно кося глазками на хозяина „Драконьей головы“, быстро-быстро зашептал: — Ты что думаешь, он от доброты душевной так загорелся тебе помочь? Как бы не так! Наверняка рассчитывает что-то хитрое провернуть, пока вы решаете проблему с драконом! Ведь Римхол с Алым и Римхол без Алого, да с такой защитницей, — это два разных города! Такие перспективы откроются…»

Хоть и давал я себе зарок больше никогда не слушать советов пакостника-беса, здесь не сдержался. Очень уж здравую речь он толкнул. Неспроста Калвин так засуетился, неспроста…

Дойдя до двери и взявшись уже за ручку, я вдруг спросил у тьера Труно:

— А что вы собираетесь сделать? Еще пару таверн или кабаков у конкурентов откупить, пока недвижимость в Римхоле ничего не стоит?

— Дак… — на миг растерялся он. Но быстро взял себя в руки и усмехнулся: — Ну есть кое-какие планы на этот счет, а что?

— Хочу поучаствовать, — улыбнулся я в ответ. — Как насчет долевого товарищества?

— Ну… — почесывая в затылке, замешкался с ответом Калвин, видимо прикидывая, выгодно ему мое предложение или нет. А потом просветлел лицом и быстро сказал: — А почему бы и нет? Только при условии участвовать деньгами, а не будущими льготами!

— Договорились, — кивнул я и протянул Калвину руку для скрепления предварительного согласия.

«Рынок, рынок приобретайте! — тут же посоветовал мне азартно задвигавший хвостом бес. — И торговые ряды, и прилегающие к ним здания и строения! А если денег хватит, то еще пару самых бедных кварталов надо целиком откупить! Это большей выгодой в дальнейшем обернется, нежели приобретение домов и особняков в центре города, — после чего поспешно добавил: — Но несколько зданий попроще в приличных кварталах тоже не помешает купить. Для обустройства кабаков, игорных домов и борделей!»

«Ты же вроде в Аквитанию коньки вострил? Или уже передумал и решил в Империи обосноваться?» — подначил я его.

«А!.. — небрежно отмахнулся этот паршивец и, состроив одухотворенную мордочку, выдал: — Я тут подумал на досуге, подумал… И знаешь что?»

«Не знаю», — отрезал я и нахмурился, подозревая какой-то подвох.

«Нет нам никакого смысла перебираться в Аквитанию! — выпалил бес и с ехидством осклабился. — Потому что тебя, такого наивного и доверчивого ослика, обязательно и там какая-нибудь смазливая хитрюга окрутит и облапошит!»

«Сам ты осел, скотина рогатая!» — невероятно обозлила меня столь откровенная издевка.

«Я, может, и рогатая, а ты точно — вислоухая!» — не осталась в долгу поганая нечисть. И, скрестив лапки, гордо задрала пятак.

Я заскрипел зубами, вынужденный и это стерпеть. Ничего ведь реально не поделаешь с этой скотиной! Пользуется отродье бесовское своей нематериальностью и неуязвимостью.

В который уж раз дав себе зарок обязательно поквитаться с гаденышем-бесом, я перенес внимание на втолковывающего мне что-то тьера Труно. Оказывается, пока я мысленно общался с рогатым, у Калвина возникла заманчивая идея погодить самую малость со сбором отряда для охоты на Алого. Чтобы успеть свои делишки обтяпать, прежде чем кто-то еще прознает о грядущих свершениях и коренных переменах в жизни города. Тут даже обманывать никого не нужно — достаточно не переубеждать. Пока ведь мало кто из горожан верит, что новая хозяйка Римхола действительно избавит их от Алого, а не оставит все как есть. Поначалу-то, узнав о том, что прежний владетель уступил свой лен какой-то очень сильной и знатной магессе, все прямо-таки воспылали энтузиазмом… Который быстро иссяк, когда выяснилось, что могущественной Одаренной является совсем молодая девчонка, да еще и невероятно красивая. Ну никак не сочетается это в глазах простых граждан с обладанием реальными боевыми способностями. Все больше готовы к какой-нибудь профанации вроде фейерверков для развлечения гостей на балу. Вот если бы перед горожанами предстала какая-нибудь старая, вздорная мегера, народ не усомнился бы, что она дракона изведет.

— Ладно, — согласился я с приведенными Калвином доводами. — Так и сделаем. Сегодня-завтра разбираемся со скупкой всего, до чего сможем дотянуть свои загребущие лапы, а послезавтра уже займемся набором отряда. Тем более что мне еще этого излишне инициативного человечка из Охранки отыскать требуется, дабы переговорить с ним…

— Вот и хорошо! — хлопнул от избытка чувств в ладоши тьер Труно. — Тогда я прямо сейчас в управу смотаюсь да нужные для создания долевого товарищества бумаги оформлю! — Сдвинув брови, он озабоченно проговорил: — Еще мне надо будет пройтись по друзьям-знакомым и занять денег у кого только возможно… Чтобы побольше в дело вложить… Хотя бы сотен семь-восемь… Ты сколько сможешь достать, Стайни? — живо поинтересовался он.

— Ну, пару тысяч золотом я точно вкину, — прикинул я состояние своих финансов.

— Совсем хорошо! — обрадовался Калвин. — С такими деньгами мы как бы не четверть города откупим!

— Давай тогда решай вопрос с бумагами, а я пока свои дела улажу да деньги из банка заберу, — заторопился я. — А там уже и обсудим окончательно, что, где и как скупать. Есть у меня кое-какие наметки на этот счет.

Спустившись в зал, я решил перекусить, раз подвернулась такая возможность, а уж потом отправляться на поиски загадочного серомундирника, что всех проводников-охотников распугал. Но искать его не пришлось — он сам меня нашел. Только я устроился за одним из столов да заказ сделал, как ко мне подсел какой-то невысокий и некрупный мужчина средних лет с на редкость простодушным лицом. Бросил на меня ничего не выражающий взгляд карих глаз и скосил их, вынуждая обратить внимание на его пальто, на краткий миг распахнутое, дабы продемонстрировать закрепленный на шелковой подкладке серебряный жетон со стилизованным изображением коронованного черного орла, сжимающего в лапах секиру.

— Асс-тарх Рабле предлагал свести меня с вами без лишних церемоний, тьер Стайни… — чуть склонившись над столом, доверительно начал служащий Охранки, видя, что я не спешу о чем-то его спрашивать. — Но я решил подойти сам. Лично, так сказать, засвидетельствовать…

— Ваше право, — равнодушно пожал я плечами, не собираясь подыгрывать серомундирнику и изображать всемерную радость по поводу такого его решения.

— Ну что ж, — мгновенно переменил тон откинувшийся на спинку стула серомундирник. — Тогда будем знакомы, тьер Стайни. Я ун-тарх Брауни. Занимаюсь вопросами безопасности особ, внесенных в первый охранный список. А в данный момент работаю конкретно с леди Кейтлин.

— Будем знакомы, — кивнул я.

— Так вот, тьер Стайни, — серьезным тоном продолжил ун-тарх. — Хотя в настоящее время никакая опасность жизни и здоровью моей подопечной не грозит, налицо назревание весьма щекотливой проблемы. Которую, возможно, мне удастся вместе с вами разрешить.

— И что же это за проблема? — осторожно осведомился я, терзаясь мрачными предчувствиями. Вдруг кто-то на самом верху счел, что не подобает какому-то смерду сходиться с аристократкой, да еще и имеющей общих родственников с самим императором.

— Вы знаете, что герой, повергнувший магического дракона, посвящается императором в рыцари? — неожиданно спросил служащий Охранки.

— Доводилось слышать о таком, — медленно кивнул я.

— Так вот в этом-то и заключается проблема, — вздохнул ун-тарх. И начал объяснять, да все с намеками какими-то странными и недоговорками: — С одной стороны, желание леди Кейтлин сразить магического дракона вызывает всецелое одобрение со стороны руководства Империи… А с другой… За всю историю лишь трижды рыцарский пояс и шпоры вручались женщинам. Причем за действительно великие подвиги-самопожертвования, да еще и случившиеся во время жестоких войн. Сейчас же мирное время и… и посвящение в рыцари леди Кейтлин будет выглядеть не очень оправданным… В том числе в глазах правителей иных государств.

«Да так бы и говорил, что соседи на смех поднимут, узнав, что в Империи до того дошло, что приходится уже девчонок в рыцари посвящать по причине отсутствия способных на подвиги мужчин! — фыркнул бес и пробурчал: — Чего языком елозить-то?»

— Это поэтому вы пресекаете попытки леди набрать отряд для охоты на дракона? — нахмурившись, уточнил я. Действительно проблема… Ди Мэнс, конечно, крута, но и ее могут осадить, в случае когда затронуты интересы государства.

— Именно поэтому, — кивнул ун-тарх.

— А почему вы тогда просто не запретите ей охотиться на драконов? — поинтересовался я. — Исходя якобы из интересов ее безопасности.

— Дело в том, что сэр Родерик, дед леди Кейтлин, считает, что она справится с магическим драконом, — скорчил разочарованную физиономию Брауни. — А мое слово для нее значит куда меньше мнения старшего родственника. — Он немного помолчал. — Да и на самом деле сэр Родерик прав — его внучке нужно где-то набираться боевого опыта… И не на полигонах да макетах. Магический дракон подходит тут лучше всего… Серьезный противник, но не настолько опасный, как другой маг.

— Н-да… — призадумался над дилеммой я. Оно в общем-то мне даже выгодней, если Кейтлин обломают с охотой на дракона — ведь тогда привести в исполнение вынесенный приговор у нее просто не получится. Но только вряд ли это ее успокоит в стремлении сжить меня со свету. Как бы еще больше не обозлилась. А так вопрос еще, хватит ли у нее духу скормить ящеру живого человека. Если хватит, то зачем мне вообще такая жена нужна?

«Еще один осел! — меж тем высказался бес. — Ну не хотят награждать стервочку-Кейтлин по заслугам, так пусть поощрят сверх них! Не рыцарский пояс и шпоры вручат, а права на обширное ленное владение и громкий титул! И все довольны!»

«А ведь правда». — Я счел предложенный мудрым бесом вариант решения проблемы весьма остроумным и заслуживающим внимания.

Не мешкая, поделился с ун-тархом Брауни измышлениями нечисти, заставив серомундирника на пару минут впасть в глубокую задумчивость.

— Это может сработать, — наконец сказал он. — Нужно только более-менее подходящее обоснование под получение титула подвести… Но это уже забота столичных крючкотворов — пусть как хотят, так и выкручиваются.

— Да и времени на это предостаточно, — заметил я. — Охота на дракона — дело небыстрое.

— И непростое, — согласился заметно повеселевший серомундирник. — Ну что ж, — поднялся он, — не буду мешать вашей трапезе, тьер Стайни. Пойду я.

Пожелал приятного аппетита и смылся обтяпывать другие свои мутные делишки. А я смог наконец спокойно поесть.

Успел набить брюхо, прежде чем заявился новый визитер. Один из охранников Кейтлин — немолодой уже воин с сединой в аккуратно подрубленной прямой бороде и усах.

— Джегар Тапс, — спокойно представился он и протянул руку.

— Кэрридан Стайни, — чуть помедлив, пожал я сильную мозолистую ладонь.

— Я знаю, — усмехнулся воин и кивнул на стоящий рядом стул: — Позволишь?

— Падай, — легкомысленно кивнул я, показывая, что можно и без церемоний.

— Меня госпожа послала тебе в помощь, — сообщил устроившийся напротив Тапс и окликнул вертящуюся неподалеку прислугу.

— В какую еще помощь? — удивленно воззрился я на него. — Да и с чего бы вдруг?

— Ну, у нее возникли сомнения, что ты проявишь должный энтузиазм в поисках проводника, — ответил воин.

— Вот как? — нахмурился я и немного раздраженно сказал: — Можешь пойти и передать ей, чтобы не сомневалась — будет у нее проводник. Очень скоро.

— Да никуда я не пойду, — отмахнулся Тапс, благодарно кивнув мальчишке, притащившему ему кубок недорогого вина. — Если у госпожи есть сомнения — значит, нужно за тобой приглядеть. Этим я и намерен заняться.

— А не слишком ли ты много на себя берешь? — поиграв желваками, холодно поинтересовался я. — Не боишься потеряться где-нибудь по дороге во время пригляда-то?..

— Нет, не боюсь, — без улыбки ответил прищурившийся Джегар и медленно выговорил: — Распоряжения леди Кейтлин не обсуждаются… Если госпожа сказала — надо, значит, надо.

— Да ты прямо верный сторожевой пес! — с сарказмом подметил я, намереваясь так или иначе, пусть даже затеяв драку, отделаться от навязанного соглядатая.

— А я он и есть, — даже и не подумал обижаться воин, чем ненадолго выбил меня из колеи.

— Странный ты, — в конце концов хмыкнул я.

— Не странный, а поживший уже немного, а оттого и не такой вспыльчивый да суетной, как вы, молодые, — хлебнув вина и с наслаждением зажмурившись, ответил он. Посидел так и, открыв глаза, откровенно ухмыльнулся: — Нешто ты думаешь, что оскорбляешь меня, верным псом называя?

Я лишь плечами на это пожал, пребывая в некоторой растерянности. Впрочем, Джегару мой ответ и не требовался, так как он тут же продолжил:

— Вот если бы подлой шавкой обозвал… Тогда другое дело. За это стоило бы язык укоротить.

Я задумался, барабаня пальцами правой руки по столешнице: «Кого же мне он напоминает?.. Столь же спокойно-неспешного, настырно-упрямого и склонного к нравоучениям?..» А потом неожиданно спросил у Тапса:

— Тебе, случаем, воинским наставником не доводилось бывать?

— Было дело, — удивленно хмыкнул он. — Оттуда узнал?

— Догадался, — проворчал я, поняв наконец, что в моем собеседнике не так, и какая проблема свалилась мне на голову. От человека, способного за полгода-год превратить толпу молодых лентяев и придурков в крепкий отряд добросовестных воинов, так просто не отделаешься… Такого легче убить, чем переупрямить. В наставники вообще отчего-то люди с особо вредным складом характера идут.

— Умный, — вроде как похвалил, даже не глядя в мою сторону, а рассматривая зал таверны, Джегар. Неспешно глотнул вина и так же неторопливо спросил: — Так как обстоят дела с поисками проводника?

— Отлично, — буркнул я, соображая, как же поступить. Или выбрать крайне жесткий вариант, или пусть его таскается за мной, если это для успокоения Кейтлин требуется?

— Врешь небось, — вскользь бросил продолжающий лениво потягивать вино Джегар. — Серомундирники же всех желающих наняться втихаря спровадили.

— С Охранкой я уже разобрался, — отмахнулся я от него, решив пока не обострять, а там видно будет.

Поднявшись, расплатился за обед и пошел прочь, не обращая никакого внимания на пристроившегося в паре шагов позади меня Джегара.

Разумеется, я и не подумал посвящать в свои планы навязанного Кейтлин соглядатая. Спокойно занялся воплощением замыслов, не беспокоясь о всякой ерунде.

Первым делом, конечно, в банк сходил — кубышку свою растряс. С деньгами вернулся в «Драконью голову», где с час провел в комнате владельца таверны, подписывая необходимые бумаги и обсуждая с Калвином нюансы совместного дела. Джегар же, понятное дело, все это время за дверью простоял.

Потом я заглянул в свою комнату, вещи собрал да с помощью своего спутника перетащил их на второй этаж. Калвин мне другой номер выделил — гораздо лучше каморки наверху, да еще и бесплатно. Когда поволокли мои трофеи с недавней охоты, я непроизвольно заухмылялся, представив вдруг, какое впечатление произвело бы на Кейтлин случайно оброненное ее человечком при докладе: «А еще мы сегодня со Стайни переносили мешки с чешуей сумеречного дракона…»

Она бы меня точно прибила! Хорошо спиной на ощупь не определишь, что несешь в мешке, и разоблачение мне не грозит.

Раскидав по шкафам-сундукам свои вещи, я занялся оружием. Взял стреломет, добытый в логове сумеречника меч и со всем этим добром поперся к мастеру-оружейнику. Все-таки почти месяц по горам шлялся, а стрелометная машинка — штука страсть какая капризная. И холода очень не любит. Разгонные пружины от него хрупкими становятся и легко повреждаются. Надобно их проверить. Ну а меч… Под него перевязь изготовить. Хоть он и не длинный, но на поясе такую тяжесть не потаскаешь. Да и сам по себе клинок слишком широк и такой формы, что, как с фальшионом, с ним обходиться не получится. Но тут уж выбора нет — придется к новому мечу приспосабливаться, раз уж обычные ломаются теперь в моих руках, будто стеклянные.

Посетив оружейника и обговорив детали предстоящей ему работы, я направился на торговую площадь. По лавкам прошелся, всяческой ерунды накупил да с подарками и с бочонком доброго вина отправился в гости к Атеми. Со стариком и его семейством посидеть-пообщаться — душой отдохнуть.

А с утра понеслась суета… Рано-рано заявился Джегар с грозным требованием своей госпожи не по приятелям шляться — винище хлестать, а заниматься поисками проводника. Вот и пришлось изображать кипучую деятельность. К Гнату сходить, известить его о скором выступлении в поход и обсудить с ним оптимальный маршрут к месту обитания одного огнедышащего дракона, к Питу — наказать, чтобы тоже готовился, мулов своих откармливал, кормом для них запасался, исходя из того же расчета, что и в прошлый раз. Алый-то не рядом с Римхолом обретается — почти декаду до его логова топать.

Начали с простого, а дальше пошли сложности. Все-таки собрать и снарядить отряд в четыре человека и в несколько десятков — это не одно и то же. Проблем всяких возникает просто уйма! И количество потребного провианта рассчитай, и с вооружением разберись, и с каждым нанимающимся переговори, откажи ему или место в отряде назначь да обязанности определи… Если бы не навязанный мне Кейтлин в помощь Джегар, я бы, наверное, спятил! Или плюнул на все это и смылся в Аквитанию. Ну вот какое мне дело до того, на какого мула будет навьючен малый походный шатер, предназначенный для ди Мэнс, — на идущего первым или последним? Так нет же, и с такой ерундой суются, спрашивают, как поступить.

Вымотался я за три дня просто запредельно. Даже после боя с личом и его мертвячьей свитой таким измотанным себя не ощущал… И даже то, что дело сделано, не радовало. Как и похвала ун-тарха Брауни, подошедшего вечером перед выступлением в горы.

— Умело вы людей подобрали, тьер Стайни, умело, — поздоровавшись, одобрительно произнес он.

— Угу, — буркнул я в ответ, не поведясь на лесть.

А служащий Охранки продолжил:

— Нам всего пару человек с гнильцой удалось выявить среди всех нанятых вами.

— Кто такие? — немедленно нахмурился я, встревоженно подумав: «Еще в этом походе мне какой-нибудь подставы не хватало…»

Ун-тарх молча достал из кармана сложенную вдвое полоску бумаги и протянул мне, предупредив:

— Только не предпринимайте никаких поспешных действий, тьер Стайни.

— А что вы предлагаете, взять с собой людей, которым нельзя доверять? — не понял я.

— Да нет, — покачал головой серомундирник. — Просто сомневаюсь, что для вашего отряда имеет значение потеря двух человек… А раз так, то лучше всего избавиться от них, отказав в найме в самый последний момент, перед самым выходом. Ну а поиск замены за несколько часов до выступления отряда вообще не стоит устраивать — к добру это не приведет. Да и не критично, думаю, для вас отсутствие двух человек… Все же с вами почти полсотни отправляется…

— Тоже верно, — подумав, согласился я с ун-тархом. Хотя без того уже набранный мной отряд недосчитывается шестерых. Ди Мэнс немногим ранее забраковала. Пришла, перед строем собравшихся наемников в своем изумительно-возмутительном наряде минут пять постояла, покрасовалась… И полдюжины человек пришлось списать. Ибо поплыли…

Плохо вот только, что одного из указанных в переданной бумажке людей мы в повара прочили… Придется обходиться без изысков в походной пище. Но тут ничего не поделаешь — безопасность Кейтлин превыше всего. Ун-тарх Брауни любезно просветил меня касательно того, во что я ввязался, еще в прошлую нашу встречу, состоявшуюся не далее как два дня назад. Ведь аквитанский король поклялся наградить титулом и богатым леном убийцу леди Кейтлин ди Мэнс… А работорговцы с Диких островов обещаются с ходу выплатить немыслимую сумму в двести тысяч золотом тому, кто доставит на их невольничий рынок плененную Черную Розу Империи…

Поэтому пришлось мне чуток урезать свои вложения в общее с Калвином дело и потратить значительную часть сбережений на улучшение экипировки полутора дюжин нанятых мной бойцов. Хорошо еще отец предстоятель вошел в мое положение и выделил под честное слово и обещание вернуть после похода соответствующее количество амулетов с защитными заклинаниями стихии Света третьей-четвертой ступени и столько же медальонов с кинетическими щитами шестого и пятого класса. А то бы я разорился… И так пришлось уйму денег спустить на боеприпас, несущий магическую составляющую, и эликсиры ускорения и восстановления для моих бойцов.

Да и сам я запасся конкретно… Одних только разрывных стрелок две сотни взял, да еще по три десятка: с «Копьем льда», с «Подавляющей сферой холода», со «Шквалом Огня», с «Вихрем лезвий Воды», с «Пожирающим Огнем» и с «Лезвиями Света». Вообще бы, наверное, все наличные средства на усиление вооружения угрохал, если бы не опомнился вовремя. Мне-то что так радеть? Меня же дракону скормить собираются!

* * *

Выступление нашего отряда в поход на Алого прошло, можно сказать, тихо. Конечно, несмотря на ранний час, было людно на улицах, по которым мы проследовали, и у городских ворот, но хоть никто не орал, не кричал ничего одобрительно, руками не махал да не утирал скупую слезу украдкой. Стояли все молча и просто глазели. В основном на восседающую на своем вороном жеребце ди Мэнс конечно же. Она ведь даже свой возмутительный костюм на парадное облачение боевого мага по такому случаю сменила… И в этом огненно-красном с голубой оторочкой наряде, состоящем из мантии, короткой накидки, скрепленной крупной золотой фибулой с двумя камнями — карбункулом и изумрудом, и объемного раздутого капюшона, ниспадающего на плечи, да с объятым призрачным алым пламенем малым скипетром на поясе выглядела жуть как величественно. Прямо грозная повергательница ужасных магических драконов, не иначе… Которой, проехав совсем немного, придется спешиваться, менять свое парадное облачение на что-нибудь более приличествующее случаю, ибо иначе она моментально весь свой наряд подерет о ветви деревьев, и вести дальше своего Пруффа в поводу! Потому что добираться до места мы будем не по дороге, а по местным чащобам! Вот так!

Хотя у леди, возможно, был свой резон так наряжаться. Римхольцы же пообещали поставить ди Мэнс памятник при жизни, если она изведет Алого. Да клялись разориться не на какую-нибудь там махонькую бронзовую или гипсовую скульптурку, а на настоящую полноразмерную композицию, облаченную в белый мрамор, изображающую во всей красе магессу, повергающую злобное огнедышащее чудище.

Не то чтобы мне сильно завидно было, но некий червячок точил. Сумеречный дракон все же посильнее огнедышащего будет… Но вряд ли, скажем, в Кельме установят такой памятник в мою честь. Я еще доказывать, чувствую, замучаюсь, что действительно сумеречника сразил… Заявят, что один слишком хитрый смерд с дохлого дракона чешуи надрал, и что тогда? Проверка-то магом-менталистом мне противопоказана.

Но над этим я пока особо не задумывался. Мне главное — чтобы одна бесподобно зеленоглазая и невероятно стервозная благородная особа мой подвиг приняла, а мнение всех остальных, по большему счету, побоку. Пусть не верят, если так хотят. Тем более что насчет рыцарского пояса можно уже не переживать. Асс-тарх Рабле, перед тем как отряд покинул Римхол, по секрету сообщил-порадовал, что его столичное начальство приняло решение ходатайствовать за меня перед императором и просить о посвящении в благородное достоинство героя, разорившего логово нежити, повергшего хозяйничавшего там лича и вскрывшего целую преступную сеть похитителей людей. А там еще и иерархи ордена Карающей Длани Создателя под это дело подписались… Так что быть мне благородным сэром, быть! Если из этого похода вернусь. И это, кстати, решает также проблему с доказательством убиения мной сумеречника. Простолюдину могут на слово не поверить, но кто посмеет усомниться в словах благородной особы? За это можно запросто и по лицу схлопотать латной перчаткой, и пару дюймов вострой стали в печень на дуэли получить.

Жаль только, не до ликования сейчас. То, что меня ждет посвящение в рыцари, — это, конечно, просто здорово, но… Но пока не до того. Я же так старался с этим походом, рассчитывая, что у меня будет уйма времени, чтобы пообщаться с Кейтлин в непринужденной обстановке. Вечером там, за ужином у костра, или еще когда… Да только зря я губу раскатал! Как выманить ди Мэнс на откровенный разговор, когда ее охрана и близко меня не подпускает к своей госпоже? Не устраивать же безобразный скандал по этому поводу?..

И ведь дело явно не в питаемой ко мне неприязни. Она бы это иначе выразила — холодным презрением или еще как-то в том же стиле. А то нарочито игнорирует… Лишь изредка поглядывает на меня со стороны. То есть просто избрала такую линию поведения, желая узнать, как я себя поведу по мере приближения к логову магического дракона, постепенно осознавая тот факт, что никакое помилование мне не грозит… Вот такая она стерва!

А со старшим охраны ее, бывшим воинским наставником Джегаром Тапсом, мы сошлись накоротке. Когда прошла моя досада на проявленное Кейтлин недоверие, которое он олицетворял, всюду таскаясь за мной по Римхолу и поторапливая с поисками проводника и набором отряда. В походе же меня ничто не напрягало, и мы наконец нормально пообщались. Причем он сам подошел ко мне вечером, после того как обустроили стоянку, разбили шатер для Кейтлин и пары крепких боевитых девиц при оружии, сопровождавших ее всюду, назначили ночных сторожей и все засели ужинать.

— Что, Стайни, снедаешь? — по-простому обратился он ко мне, усаживаясь по правую сторону с обычной деревянной плошкой, в которую была навалена горка каши с мясом.

— Угум, — с набитым ртом пробурчал я. А когда прожевал, уже внятно спросил: — А что?

— Да нет, ничего, — пожал тот плечами, берясь за ложку. Зачерпнув из плошки каши и подув на нее, исходящую паром, негромко сказал, не глядя на меня: — Госпожа велела нам присматривать за тобой, чтобы ты ненароком не удрал. Вот я и присматриваю.

— Поважней, что ли, у тебя дел нет? — проворчал я, проглотив новую шпильку со стороны Кейтлин, пусть и отпущенную посредством другого человека. И хмуро буркнул: — Не собираюсь я никуда сдергивать.

— Знаешь, Стайни, — умяв с четверть плошки каши, продолжил разговор Джегар, — я все в толк взять не могу, что ты такого натворил, что леди Кейтлин тебя дракону скормить собирается.

— А она что, тебя не просветила насчет этого? — спросил я, нисколько не удивленный таким поворотом событий. Ясно, что Кейтлин и не подумала кого-то посвящать в перипетии эдакого дела. И суд закрытый, и обо всем молчок.

— Нет, — покачал головой Джегар, прожевав очередную порцию заброшенной в рот каши. — Да я и не расспрашивал особо… Раз приговорила тебя госпожа, значит, ты того заслуживаешь.

— Откуда такая непоколебимая уверенность в правоте ди Мэнс? — разом утратив всякий аппетит, саркастично осведомился я. — Может, она из глупой прихоти решила человека дракону скормить?

— Кто, леди Кейтлин? — посмотрел на меня как на умалишенного Тапс. — Нет, парень, тут ты не прав, — покачал он головой. — Ты знаешь вообще, как нашу госпожу люд в моих родных краях именует?

— Да как и везде — Черной Розой Империи! — хмыкнув, типа догадался я.

— Э нет, брат, ошибаешься, — прекратив есть и назидательно приподняв ложку, протянул Джегар. — Ее у нас Кейтлин Справедливой за глаза величают.

— И что же она такого справедливого в ваших краях совершила? — недоверчиво вопросил я, малость обалдев от эдакого пассажа.

— А вот слухай, — придвинувшись ко мне, начал рассказ Джегар. — Отправили, значит, нашу госпожу ее родители после какой-то досадной неприятности в столице объехать дальние свои владения да посмотреть, что там и как…

— Досадной неприятности, как же! — не сдержавшись, фыркнул я. — Говори уж как есть — после того как она аквитанского посла живьем спалила!

— Не суть! — отмахнулся воин. — Главное в другом. Добралась она, таким образом, однажды до одного из самых малых и дальних владений своей семьи, о котором все уж и позабыли почти. Ну а что — собранные с крестьян подати назначенный управляющий исправно присылает, ни на что особо не жалуется, да и соседи не шалят — не хотят оттяпать себе кусочек от этих земель. Вот и не лез никто до поры до времени в этот глухой медвежий угол, где только старый замок стоит да малых деревенек пяток…

— Ну а дальше-то что? — поторопил я многозначительно примолкшего Тапса.

— А дальше до этого крохотного удела, где живет почитай вся моя родня, добралась леди Кейтлин… В ветхий замок заглянула, отчет у управляющего и начальника стражи приняла… На небольшом пиру в свою честь поприсутствовала… Пару крестьян, явившихся с пустяковыми ходатайствами, выслушала… А на следующий день, вместо того чтобы проследовать с инспекцией дальше, как все ожидали, проехалась по деревням…

— Ну и? — потормошил я опять замолчавшего Тапса.

— А по возвращении из краткой поездки задала управляющему один-единственный вопрос… После чего приказала казнить его. Заливая ему в глотку расплавленное серебро, пока тот не захлебнется. А попытавшемуся вступиться за свояка начальнику замковой стражи с ходу рукой вырвала горло…

— Ничего себе у вас справедливость! — вытаращив глаза, потрясенно выдохнул я. А когда опомнился, тут же спросил: — За что же она его так, управляющего-то?

— А за дело! — с неожиданно прорезавшейся жестокостью высказался Джегар. Глубоко вздохнув пару раз, явно чтобы успокоиться, уже почти спокойно продолжил: — Землица у нас и так не ахти какая — урожаем не сильно радует, но прожить можно… Обычно… Когда недород не случается третий год подряд, а управляющий не продолжает взимать положенные подати без каких-либо скидок. — И с горечью проговорил: — В одной только моей родной Ольховке во вторую зиму схоронили больше десятка стариков и детей, не вынесших холода и голода.

— Он, часом, не из темных был, этот ваш управляющий? — возмущенно вопросил я, когда чуток пришел в себя после поведанной жути. Это каким бездушным человеком нужно быть, чтобы спокойно тянуть последнее, видя, как люди с голодухи пухнут да десятками мрут?.. Помотав головой, я рассерженно проворчал: — Как вы его сами на вилы-то не подняли за такие-то дела?

— Да кто же знал, что это все — его рук дело, а не решение живущих в недосягаемой столице владельцев лена? — с нескрываемым сожалением высказался Джегар. — Он же сокрушался всякий раз, что не идут хозяева на уступки, не разрешают подати снижать, хотя он и слал им слезные мольбы об этом не раз… — Хмыкнув, зло сплюнул наземь: — Слать-то он слал! И даже согласие такое получал! А все одно полный налог собирал. Образовавшиеся излишки себе забирал да скидывал их потом через знакомцев на городском торгу… Собирался в скором времени накопить денег на разудалую жизнь где-нибудь в Аквитании.

— Да уж, — выдал я, осуждающе покачав головой. Это ведь даже воровством или мошенничеством назвать нельзя — язык не повернется. Нет, это нечто много хуже.

— Но теперь-то такое больше не случится! По распоряжению леди Кейтлин новый договор с нашими деревеньками заключен. Там черным по белому написано, что в случае недорода подать не платится. А в остальные годы исчисляется как десятина от урожая, а не одна пятая, — с нотками гордости произнес Джегар.

— За это у вас и прозвали леди Кейтлин — Справедливой? — задумчиво спросил я.

— И за это, и за многое другое, — кивнул поживший уже воин. — За старосту одного, который зажимал выдаваемые ему из замкового арсенала наконечники стрел с магической составляющей да на сторону продавал… А деревенским приходилось с обычным оружием от дворов волкеров отгонять. Из-за чего трех человек они подрали сильно, а одного так и вовсе загрызли. Этот умник по велению госпожи загонщиком был во время облавы на распоясавшуюся стаю лесных хищников… Рогатину ему простую в руки сунули и отправили вперед. Чтобы узнал, каково это, — считай, без ничего волкеров гонять. За делягу еще одного, что хлебное вино из гнилого зерна и отходов гнал да люд мало-помалу травил… Его леди Кейтлин наказала полусотней плетей и изгнанием из владений голоштанным, а имущество, нажитое им, общине передала… — Джегар с экспрессией махнул рукой: — Да много за что!

— Нескучно, похоже, ди Мэнс время в вашей глуши провела, — пораженно пробормотал я.

— Ну это было только начало ее пребывания в наших краях, — широко улыбнулся Тапс. — Потом еще сосед наш, виконт Тарно, додумался прислать леди Кейтлин цветов и приглашение в гости.

— И? — нарушил я очередную многозначительную паузу.

— Повоевать нам немного пришлось, — с мечтательным выражением лица сообщил Джегар. — Я как раз к тому времени уже на ноги поднялся.

— В смысле поднялся? — не понял я этого момента.

— Да я же до приезда леди Кейтлин, почитай, четвертый год без движения валялся, — как о чем-то обыденном, с безрадостным вздохом поведал Джегар, положив наземь рядом с собой опустевшую плошку. — Тут такое дело… Шесть лет назад друг меня старый в отряд свой сманил со службы у герцога Уэтбери, у которого я обучением молодого пополнения дружины занимался… Жизнь моя, понятно, круто изменилась и в каком-то смысле в гору пошла — наемники неплохо зарабатывают, когда на коне. А потом угораздило нас ввязаться в заварушку в Вольных княжествах, где нашлись люди поопытней да похитрей и связями с темными не гнушающиеся… Ну и угодили мы прямиком в ловушку, настроенную злодейскими магами в удобной для размещения засадного отряда ложбинке. Оттуда вырвалась едва ли десятая часть «Бравых рубак Тереха»… Меня вон дрянью какой-то темной приложило так, что отрядный целитель едва с того света вытащил… Да только полностью вылечить не смог. Ни он, ни другие. Чуть здоровье мне поправят, вернут возможность двигаться без боли — а через декаду-другую хворь опять возвращается. Так я все накопленные денежки на излечение и спустил. Да толку не добился и домой к старикам-родителям вернулся. Где и валялся большую часть времени на полатях, доживая свой век. Редко-редко мог своим по хозяйству подсобить, когда немочь ненадолго отпускала под влиянием отваров целительных трав. Я уж и не надеялся ни на что, да тут леди Кейтлин приехала… Ну а мать моя, хоть и сама едва ходит, а, прознав, что хозяйка наша — великой силы магесса, доковыляла как-то до замка и бросилась госпоже в ноги, умоляя сыну помочь.

— Значит, леди Кейтлин справилась с твоей магической хворью? — тактично отведя взгляд в сторону от заигравшего желваками Джегара, задумчиво констатировал я очевидный факт.

— Ну, поначалу у нее тоже ничего не получалось, — сознался Джегар. — А потом она велела мне повторять: «Стражник, стражник, стражник»… Я послушался. Леди Кейтлин глазами потемнела вмиг да как приложит меня чем-то эдаким — я сразу чувств лишился от боли! А очнулся уже здоровым! — Он открыто ухмыльнулся. — И с той поры мне страсть как интересно было, что же это за стражник такой диковинный, от одного упоминания о коем леди Кейтлин в ярость приходит.

— Сам ты диковинный! А я — самый обычный! — фыркнул я уязвленно. Но обижаться, понятно, не стал и, помолчав чуть, с любопытством спросил: — Так а что с виконтом-то у вас вышло?

— С Тарно-то? — зачем-то уточнил Джегар, будто Кейтлин там не одного виконта извела, а многие десятки — всех и не упомнишь. — Тарно той еще поганью был… Любил в городишке, принадлежащем его семье, пригожих девушек хватать и, не слишком-то заботясь их на то согласием, в поместье к себе возить для известных забав. От кого откупался потом, кого просто запугивал — но все ему с рук сходило. Даже когда одна из лишенных невинности девиц, не поддавшись ни на посулы, ни на угрозы, подала на него в суд. Оправдали тогда виконта. А глупышку эту наивную, что напраслину на уважаемого человека возвела, при этом будучи, по словам благородного подзащитного, не подлежащим сомнению, особой крайне развратной и постоянно провоцирующей на совместные утехи мужчин, к пяти годам каторги приговорили.

— И что с ним сделала ди Мэнс? Спалила живьем? — предположил я, примерно представляя реакцию Кейтлин на цветы и приглашение в гости от такого человека. Да такого оскорбления ни одна уважающая себя леди не стерпела бы! На что он вообще рассчитывал, этот идиот виконт? Неужели полагал, что все творимое им — в порядке вещей, и несказанно удивился, когда выяснилось, что какие-то благородные особы считают иначе?

— Да нет, виконт сам покончил с собой, — ухмыльнулся Джегар. — Осознал свою вину, покаянное письмо написал с изложением всех своих грешков, а затем в выгребной яме утопился.

— Нормальный ход, — усмехнулся я, нисколько не усомнившись в том, что в этом деле не обошлось без чьей-то великодушной помощи. — Туда ему и дорога…

— Это точно, — согласился Тапс.

— Постой, ну а война-то тут при чем? Если виконт тихо-мирно покончил с собой? — опомнился я спустя некоторое время.

— Ну так смертью Тарно все не закончилось. — Джегар едва заметно ухмыльнулся. — Еще потом кто-то подпалил здание городского суда, предварительно заблокировав все окна-двери, когда там заседала судебная коллегия, что виконта все обеляла… И поместье его, куда он девушек таскал, выгорело дотла… А затем отец виконта, граф Телиад, вздумал пожаловаться императору на творящийся беспредел, прося заступничества и мести за своего безвинно убиенного сына. Возжелал он, вишь ли, казни леди Кейтлин. Та в ответ осадила малыми силами замок семейства Телиад и потребовала оплатить ее работу, исходя из обычной ставки действительного магистра магии. Мотивируя это тем, что граф сам давно должен был отсечь гнилой побег знатного рода, а раз сие неблагодарное дело пришлось делать другому человеку — пусть отец негодного сына раскошеливается.

— Да уж, — ошеломленно выдохнул я, потрясенный до глубины души деяниями одной небезызвестной мне особы. — Ди Мэнс совсем берегов не различает.

— Просто поступает как должно, по совести, вот и все, — пожал плечами мой собеседник. И решительно подвел черту под сказанным ранее: — За это мы в леди Кейтлин и души не чаем!

— Не сомневаюсь даже, — растерянно бросил я, пытаясь собраться с мыслями.

А Джегар меж тем молвил:

— Я, кстати, через любовь людскую на службу к леди Кейтлин и попал.

— Это как так? — чуточку удивленно воззрился я на него.

— Да очень просто, — с удовольствием поделился вояка. — После всего, что она совершила, люд с округи стихийно собрался у замка и всем миром решил, что надобно охрану сурьезную нашей защитнице определить. А то, не дай Создатель, изведут ее злыдни какие! Кто же тогда за простой народ заступится?.. — Джегар осуждающе покачал головой. — Тогда-то обо мне и вспомнили. А я еще пять надежных воинов, готовых жизнь положить за леди Кейтлин, подобрал да пару боевитых девах, которым телохранительское дело знакомо не понаслышке…

Пообщались, в общем. Я потом полночи уснуть не мог — все ворочался да рассказ Джегара вспоминал. С неизменной тоской причем. Ибо идея отправиться с Кейтлин за драконом перестала казаться мне такой уж забавной… Раньше я отчего-то был уверен, что у нее не хватит духу скормить меня дракону, но поведанная история о похождениях ди Мэнс изрядно поколебала мою уверенность.

Да и поутру намного легче не стало. Наоборот, еще больше поплохело. Когда чуть погодя Кейтлин, выглянув из шатра, осмотрелась, нашла меня взглядом, многообещающе улыбнулась и исчезла с глаз моих.

Приблизиться к ней мне опять не позволили. Охранницы эти ее, телохранительницы Ильма и Тария. Грудью встали на защиту своей госпожи! В прямом смысле этого слова!

С позором ретировавшись перед превосходящими силами противника, который, спрятав свои впечатляющих размеров прелести под кожаными панцирями, буром попер на меня, стоило мне только приблизиться к шатру, я отошел подальше и зло сплюнул. Не вариант… Засмеют ведь, если начну с этими гадинами наглыми и разбитными грудью толкаться.

Так и не придумав, как добраться до Кейтлин, я вынужден был без особого желания позавтракать и продолжить вместе со всеми шагать по направлению к драконьему логову. Удрать-то я еще не решился. Внутри теплилась крохотная надежда, что все обойдется, не казнят меня, увидев, что я готов идти до самого конца… Но поганый бес начал нашептывать, что пора избавляться от поисковых маркеров и уносить ноги, пока их дракон не начал отгрызать.

С самим же нашим путешествием в гости к Алому не было абсолютно никаких проблем. Ни разбойники, ни расплодившееся в этих краях дикое зверье нам не докучали. Да и погода радовала. Ни дождя, ни мокрого снега — солнышко пригревает да легкий ветерок обдувает. И никакого гнуса! Одно удовольствие идти.

До места, которое, по предположению тьера Труно, облюбовал Алый для территории проживания, мы добрались на девятый день с момента выхода. Разбили постоянный лагерь на окраине реденького леска, раскинувшегося на склоне крохотной долины, и немедленно выслали три двойки охотников искать драконье логово. Ведь нам неизвестно, на какой именно из окрестных скал обитает Алый.

В эту ночь я и вовсе не спал. Ибо только задремлю — всякая жуть сниться начинает. Драконы всякие… с довольными ухмылками на их драконьих рожах лопающие меня… А одна бессердечная красотка наблюдает за всем этим со стороны и, утирая непрошеную слезу, машет белым платочком. Такая, в общем, чушь снится, что проще не спать, чем так мучиться.

Поняв, что все это из-за неопределенности в будущем и терзающих меня крайне противоречивых идей по поводу того, что же теперь делать, я решил прогуляться поутру — развеяться. Посидеть где-нибудь в одиночестве, в тишине да поразмыслить.

После восхода солнца я поднялся на близлежащий горный склон и, пройдя по нему с полмили, устроился на большом плоском камне. Место просто такое красивое попалось, что дальше топать по нему я не решился. Весна в горы пришла… Всюду тьма синих-синих, ярко-желтых и пламенно-алых цветов, и все это на фоне изумрудной зелени травы. А совсем рядом, возле пары приземистых, корявых горных сосен с красноватой слоистой корой, в небольшой впадине еще лежит скопившийся снег, резко контрастируя со всем этим буйством природы. Такая красота, что дух захватывает. И жить так хочется…

«Ну что, будем поисковые маркеры убирать? — поинтересовался ехидно скалящийся бес. — Или так и будешь сидеть, грезя о том, как стервочка Кейтлин, умилившись и восхитившись твоим упорством, вместо того чтобы скормить дракону, как должно поступить с таким ослом, великодушно прощает тебя и немедля страстно отдается прямо здесь, на этом камне, а затем тащит к алтарю?»

«Ах ты скотина!» — Подначка этого поганца ожидаемо заставила вспыхнуть меня, и правда немного размечтавшегося, видимо, под влиянием очарования цветущей природы, о том, что наш с Кейтлин конфликт, раскрученный, кстати говоря, не без весомого участия одного наглого рогатого пройдохи, разрешится добром, а не моей лютой смертью. Но, увы, причинить бесу какой-либо вред невозможно… Попрожигав малость гаденыша злобным взглядом, я разжал стиснувшиеся сами собой кулаки. И успокоился… А когда ко мне вернулась утраченная было под влиянием вспышки ярости способность здраво рассуждать, и вовсе охолонул и мысленно вздохнул: «И куда дальше, пусть и без поисковых маркеров? В горах отшельником жить, скрываясь ото всех?»

Я досадливо скривился. Знать бы точно, что все это — не хитрая игра, затеянная Кейтлин с целью заставить меня дать слабину, я бы не терзался мыслями, бежать или не бежать.

«Да свалим в Аквитанию, и всего делов!.. К глупышке-златовласке Энжель под теплый бочок», — принялся нашептывать коварный бес.

«Глупости все это! — отмахнулся я от назойливого поганца. — Бегством проблему не решить. Тут уж не только Кейтлин, а вся ее семья возьмется меня гонять с целью прибить. Отыщут и в Аквитании, и на дне морском. Власти и влияния у них на это хватит».

«Ну тогда надо сделать так, чтобы тебя никто не искал! — жизнерадостно заявил рогатый. — Инсценировать твою гибель, к примеру! Шел ты, скажем, шел — и бац! В пропасть сорвался!»

«Полезут ведь тело искать, — покачал я головой. — И что подумают, когда его не найдут?.. — Бес расстроенно поник, а я вздохнул: — Вот то-то и оно».

«Значит, нужно что-то похитрей выдумать!» — посопев немного, воскликнул рогатый, решительно настроенный на бегство.

«Нужно, — нехотя согласился я. — Только не выдумывается что-то ничего путного».

Так мы и сидели с рогатым — положив голову на руки и размышляя. Пока меня вдруг не посетила одна здравая идея.

«Бес! — вскинувшись, тотчас обратился я к нечисти. — Ну-ка убирай быстренько эти поисковые маркеры!»

Поганец просиял, видимо, решив, что я собрался-таки сдернуть, и на миг исчез с моих глаз. А когда объявился вновь, радостно выпалил: «Готово!»

«Отлично! — улыбнулся я и предвкушающе потер руки. — А теперь сидим спокойненько тут и ждем одну не желающую носу казать из шатра особу».

Бес даже не сказал ничего на это. Только хлопнул себя лапкой по мордочке и закатил глаза. Скотина такая… Без слов так выразился, что прибить его охота!

Четверть часа прошло или немногим более. Наконец послышались чьи-то шаги. Кто-то быстро-быстро шел. Или даже бежал.

Повернув голову вправо, я широко улыбнулся, намереваясь насмешливо поприветствовать Кейтлин, которая, бросившись в погоню за исчезнувшим мной, поступила прямо как заправский охотник — не помчавшись от лагеря по прямой, а обежав горный склон, на котором я обретался, по широкой дуге и зайдя с противоположной стороны.

Но улыбка моя поблекла, когда на вершину малого отрога вскарабкались двое охотников из нашего отряда. Один, приметив меня, на мгновение остановился, задыхаясь, выговорил:

— Там, там!.. — и бессильно махнул рукой, указывая куда-то назад. А второй, ничего не говоря, только загнанно хрипя, пробежал дальше.

— У-ар-р-рх-х! — раздался громогласный рык, и из низины, не просматривающейся с моего места, взмыл громадный дракон с блистающей на солнце огненно-алой чешуей.

На краткий миг я остолбенел, ошеломленно взирая на неожиданно объявившееся крылатое чудовище, а затем, опомнившись, сдавленно выругался и воскликнул, обращаясь к бегущим охотникам:

— Куда?! Куда, идиоты?..

Эти тупоголовые бараны то ли от великой растерянности, то ли надеясь, что Кейтлин их защитит, рванули прямиком в лагерь! А кто там дракона в гости ждет? Да никто! Что означает — великий переполох обеспечен. А во время всеобщей сумятицы люди обычно и гибнут… Сомнительно, что ди Мэнс, как бы сильна она ни была, сможет в таких обстоятельствах всех прикрыть-защитить.

Мне крупно повезло, что я неподвижно замер в первый момент, когда объявился огнедышащий ящер. Он просто не обратил на меня внимания, целиком сфокусировавшись на убегающей от него добыче! И тем самым подставился, неверно отреагировав на мое движение — повернув в мою сторону голову и глядя на нацелившийся в него стреломет, миг назад сорванный мной с плеча.

С резким щелчком высвободились разгонные пружины, и стремительно унеслась вперед стальная оперенная стрелка-игла, блеснувшая голубой искоркой на кончике.

— У-ар-р! — едва не оглушил меня озлобленный рык чудовища, правая половина чешуйчато-рогатой морды которого стремительно покрывалась льдом, волной расходящимся от угодившей в янтарно-черный глаз металлической соринки.

Пожалуй, мой лучший выстрел на запредельно дальнюю дистанцию! Меня и тяжело взмывающего вверх огнедышащего дракона в миг, когда стрелка сорвалась со своего места, разделяло почти полторы сотни ярдов! Однако же попал! Да так удачно!

Ну насчет удачи я малость погорячился. Это стало понятно уже в следующую секунду, когда с тряхнувшего башкой дракона осыпался лед, а из распахнувшейся во всю ширь пасти ударил пламенный вал. Огонь в мгновение ока преодолел разделяющее нас расстояние и обрушился на полянку, где я стоял…

Хорошо, что гад крылатый малость промазал: меня задело лишь краем огненного шквала! Иначе быть мне поджаренным заживо! Ибо «Щит отражающего Света» оказался не способен в полной мере защитить меня от огня — заполыхал яростно-белым, словно коконом окружив мое тело, но жуткий жар огненной стихии все равно частично прорвался. Я моментально ощутил себя оказавшимся на раскаленной сковородке угрем…

Сверхчеловеческим рывком я ушел от ударившего в вершину горного склона шквала пламени. Вырвался из-под огненного удара. И потрясенно замер, глядя на недавно живописную, полную зелени и цветов лужайку, что оказалась дотла, до черных камней испепелена; на впадину, немногим ранее заснеженную, а теперь превратившуюся в озерцо и парящую бурлящей водой; на обугленные, чадящие и дымящие скелеты-остовы, что остались от живых сосен…

Стоять прохлаждаться и дальше мне, понятно, не дали. Огнедышащий дракон шустро замахал крыльями, поднимаясь чуть выше, и вновь раззявил свою пасть. Я испуганным зайцем рванул вниз по склону горы. Но не к лагерю, а в сторону виднеющихся вдали обломков скалы, надеясь там найти укрытие от рассвирепевшего чудовища.

Следующий столб извергнутого алым драконом пламени ударил мне буквально в пятки. Хорошо хоть я совершенно непроизвольно вырвался за грань человеческих возможностей и так припустил, что даже стремительно летящий огонь не в силах был меня догнать. Еще бы дорога была получше… А то приходится метаться меж обломков камней, трещин-расщелин, кривых сосен и плотных кустов… В то время как крылатое чудовище по чистому небу неумолимо нагоняет и моя спина уже практически ощущает его жаркое дыхание…

— Г-у-у-ух! — с неистово-яростным гулом ударил в крупный обломок скалы позади меня пламенный вал, полностью захлестывая и немалых размеров каменюку, и изрядный кус земли вокруг.

Я даже оборачиваться не стал, а припустил пуще прежнего, петляя меж препятствий, но сохраняя в неизменности избранное направление. Несясь со всех ног, только об одном переживал: не оступиться бы на неровностях склона, не запнуться об один из множества торчащих повсюду камней…

Еще на сотню ярдов ближе к цели — и еще один огненный шквал с громоподобным гулом обрушивается с небес. На сей раз прямо у меня перед носом. Чуть не подловил меня злобный и совсем не глупый дракон… Я едва не влетел с разгона прямо в огненное пекло! В самый последний момент извернулся, рванул в сторону и потому по самому краешку бушующего пламени проскочил. Даже думать не хочется, что бы со мной стало, если бы не «Щит отражающего Света», оградивший от враждебной стихии… И без того выскочил как из демонического пекла! Просто чудовищный жар! Мгновенно пот вышибает и в ту же секунду высушивает. Да что там говорить, если за краткий миг пребывания в неистовом пламени мой славный доспех чуть ли не до румяной корочки прожарился!

Меня невольно передернуло, когда я учуял исходящую от доспеха вонь горелой кожи. До того проняло, что сразу два дела одновременно сделать исхитрился, — ускорился до предела и немножко стихиальной энергии из основного накопителя на браслете поглотил.

Алый, а это скорее всего он и есть, предпринял еще одну попытку меня подловить. К счастью, неудачную. Теперь-то я держался настороже и успел отреагировать на внезапно разверзшуюся передо мной огненную бездну, не влетев в нее с ходу. Свернул-уклонился и встречи с пеклом в очередной раз избежал.

Огнедышащий дракон, спалив напрасно пяток сосен и поджарив с десяток камней, издал преисполненный злобы и негодования рык и рванул вперед. К громадным обломкам скал, к которым я бежал. Заложив крутой вираж, ящер грузно плюхнулся-уселся на один из них. Маловата, правда, оказалась каменюка для такой громадной туши. Пришлось Алому отчаянно балансировать на остроконечной верхушке скалы, вцепившись в нее мощными лапами с чудовищного размера загнутыми когтями и раскинув крылья. Но неудобная позиция не помешала ему исполнить задуманное — изогнув и вытянув шею, полыхнуть пламенем навстречу мне. Да не прямо, а по дуге, возводя на моем пути непреодолимый огненный заслон!

Отпрянув назад, я отчаянно заметался туда-сюда, пытаясь обогнуть стену пламени. Хватило одного взгляда назад, чтобы понять: отступать мне некуда. Ну не смогу я так же быстро бежать вверх по склону, как летел вниз. Значит, дракон обязательно накроет своим пламенным выдохом. И в долине нигде не скрыться — там даже хоть чего-то, отдаленно напоминающего приличный лес, нет. А кусты и чахлые деревца Алый вмиг испепелит… Вместе со мной. Надолго защитного амулета не хватит — и так уже четверти запасов его энергии как не бывало.

Осознание того, что поблизости есть лишь одно место, где я смогу более-менее успешно прятаться от жаждущего отмщения дракона, заставило меня решиться на откровенно безумный шаг. Закрыв глаза, я с огромной скоростью рванул прямо через стену огня вперед. И прорвался через нее, не сгорев! Настолько быстро бежал, что не успело всерьез поджарить меня! Хотя о бровях и о необходимости бриться в ближайшее время можно не вспоминать… Лицо, судя по ощущениям, неплохо так опалило.

Миновав созданный драконом огненный барьер, я стрелой влетел в обширный проем, через который спокойно проехал бы и фургон, меж двух громадных, опирающихся друг на друга обломков скал. Не останавливаясь, проскочил через него дальше в глубь небольшого каменного лабиринта. Алый, слетев с вершины, уже опустился позади, у входа, намереваясь пустить мне вслед волну магического пламени.

Все же я успел уйти от ударившего в спину огня, и вал его бессильно разбился о торчащий чуть далее камень-обелиск. На ходу приоткрыв рот, чтобы отпустило заложившие от разгневанного драконьего рыка уши, я рванул влево, затем вправо и еще раз влево, пытаясь затеряться меж одиноко расположенных обломков скал. И не заметил, как едва не выскочил на открытое пространство… Где меня уже поджидал Алый, одним махом крыльев перенесшийся на другую сторону созданного какими-то великанами сада камней.

«Негде здесь укрыться, абсолютно негде! Зря сюда бежал…» — такие отчаянные мысли посетили меня в момент стремительного рывка назад, в пространство меж каменных глыб, самая маленькая из которых достигала высоты трех моих ростов.

Мои метания привели к тому, что дракон ненадолго потерял меня из виду. Я тут же остановился и, пользуясь краткой передышкой, принялся судорожно глотать воздух, одновременно с этим взводя стреломет. Как раз успел перезарядить машинку, когда Алый, взмыв в воздух, завис над скоплением камней.

Немедленно вскинув свое оружие, ни разу не дававшее осечки, я сделал выстрел. Звонко щелкнул фиксатор, высвобождая разгонные пружины, и светло-серая стрелка серебристой молнией взметнулась ввысь. Прямо в раззявленную пасть чудовища. И испарилась в плотном потоке ударившего навстречу огня…

Зря я так подставился с этим выстрелом, зря. В лицо словно раскаленным металлом плеснули, румянец на моей броне черными струпьями пошел, а кожу по всему телу враз стянуло, как высохший пергамент. И это за кратчайший миг пребывания в центре огненного потока!

Я рванул за самый большой камень — почти настоящую скалу размером с два дома, поставленных один на другой, смахивающую на воткнутый в землю острием вверх наконечник охотничьей стрелы. На вершину которой поначалу опустился встречавший меня Алый.

Идея о том, что дракон вновь усядется туда же и будет стеснен необходимостью балансировать на крайне неудобном насесте, а значит, диспозиция изменится в лучшую для меня сторону, не прошла испытания жизнью. Не уселся, гад! Вместо того чтобы приземлиться, как я надеялся, и бездарно тратить время, крутясь на вершине-острие скалы, высматривая внизу меня и пытаясь спалить, Алый взмыл ввысь. Поднялся ярдов на двести в небо и полыхнул оттуда огнем. Никакого укрытия от атаки сверху и близко не наблюдалось… Ну если не считать того прохода-проема под громадными камнями, склонившимися друг к другу и соединившимися своими вершинами. Туда я и удрал, спасаясь от магического пламени, что неудержимой лавиной хлынуло вниз.

Дз-зинь! Чистый звук лопнувшей разгонной пружины раздался похоронным звоном у меня в ушах, и я неверяще уставился на исходящий маревом жара стреломет.

Долгий-долгий миг смотрел на него, прежде чем без сил выпустил из рук… Не выдержала такого издевательства машинка стрелометная… Нежная слишком… На прокаливание в драконьем пламени не рассчитанная.

Хотя и с исправным стрелометом у меня не было шанса победить Алого. Магического дракона только «Искрами Тьмы» можно гарантированно извести, а я их, остолоп, не взял… Из опаски, что каким-нибудь нелепым образом вскроется наличие у меня таких жутких запрещенных артефактов, обладание которыми безоговорочно карается костром. И совершенно зря, выходит, боялся… Сгорю ведь что так, что так.

От переизбытка чувств я ударил по каменной глыбе кулаком. Вот ведь!.. Не откажи в такой жизненно важный момент стреломет, можно было по крайней мере попытаться свести все к ничьей! Попробовав, например, ослепить дракона на другой глаз и смыться, пока он тут мечется, все круша!

Еще раз с досадой стукнув по скале, я вздрогнул. Одновременно с вздрогнувшей землей, которая ударила меня снизу по ногам.

Алый не просто так дал мне краткую передышку — он делом занят был! Спикировал на здоровущий камень-обелиск и повалил своим весом! Тот рухнул, понятно, да не куда-нибудь, а на те скалы, под которыми я прятался! Завалив таким образом с одной стороны проход и полностью его блокировав! Теперь я, получается, в пещере нахожусь…

Не тратя драгоценные секунды на размышления, я опрометью бросился вон из ловушки, прежде чем довольная драконья морда обнаружится прямо передо мной, у единственного входа-выхода из-под камней.

Алый меня чуть не схарчил! А все из-за того, что, выбежав наружу, я резко остановился, неожиданно увидев до боли знакомую фигуру в черном, стоящую у валуна на краю дымящейся проплешины на склоне, по которому я сюда бежал. Кейтлин…

Вот пока я, замешкавшись, в растерянности пребывал, меня чуть не сожрали. Усаженная чудовищными клыками пасть низринулась с верха камней и едва не сомкнулась на мне. Хорошо, что я чудовищно быстр… Успел ускользнуть и, обогнув пещеру-ловушку, вновь заскочить в каменный лабиринт. И ну давай там мотаться-петлять, дракона с толку сбивать!

Бегал, ускользая от редких выдохов пламени, пока силы не начали меня оставлять. Уже четырежды подпитывался стихиальной энергией из накопителя, за счет чего еще как-то держался. Но тело начало сдавать — все же оно не железное и к таким невероятным нагрузкам не приспособлено. А Кейтлин и не думала ничего предпринимать… Бессчетное множество раз выскакивая в том направлении из-за камней, я замечал ее все так же неподвижно стоящей на все том же месте. Разве что не плачет и не машет мне белоснежным кружевным платочком, как в том дурном сне…

«Неужели дождется, пока Алый испепелит меня, и лишь потом вмешается?!» — с отчаянием подумал я, осознав, что помощь, на которую так рассчитывал, слишком уж запаздывает. У меня и защитный амулет почти сдох… Еще одно попадание под магическое пламя — и я, считай, беззащитен. Никакие доспехи не спасут — запекусь до углей прямо в них.

Упрямо стиснув зубы, я продолжил свой безумный забег. Отчаянно надеясь, что ошибаюсь насчет того, что ди Мэнс стоит и просто ждет, когда один кельмский стражник прекратит свое существование в этом мире.

Но шиш! Даже каким-нибудь «Воздушным тараном» Алого не шандарахнула, переломав этой бестии крылья! Стоит, стерва, и смотрит, как я медленно поджариваюсь!

Я уж хотел заорать: «Да чего же ты ждешь?!» — и тут меня осенило. Неужели… неужели караулит, дожидается, когда я что-нибудь эдакое от отчаяния выкину?! Свои неведомые способности задействовав!

А мне ведь волей-неволей придется обратиться к ним… Амулету совсем скоро конец, и единственной защитой от магического пламени останется мой дар поглощения стихиальных энергий.

«Я бы на твоем месте так не рисковал, — вкрадчиво сообщил бес. — Не справишься ты с таким потоком… Не получится у тебя скинуть в накопитель такой объем стихиальной энергии в один миг. Тут же выгоришь дотла. Телесная оболочка еще будет жить день-два, а изнутри ты будешь мертвее мертвых…»

«Что же тогда делать?!» — едва не опешил я от таких известий.

«Пока не поздно, восстанови из своего полного накопителя запасы энергии амулета, осел! — фыркнул бес и тут же торопливо продолжил: — А затем преобразуй ауру под поглощение стихии Огня! Но только не разворачивай ее полностью, как обычно делаешь! Чтобы заодно не начать непроизвольно тянуть энергию из „Щита отражающего Света“. Ты станешь на какое-то время практически неуязвим для драконьего дыхания!»

Я крякнул с досады. Уж до восстановления истощившегося амулета мог и сам догадаться! С аурой да, с аурой сложней. Ее я и не подумал бы задействовать так, как предложил бес, опасаясь, что она начнет высасывать энергию из моей же магической защиты.

«С трансформацией ауры помоги!» — бросил я на бегу бесу, спеша укрыться от Алого за следующим камнем. А сам, ясное дело, в это же время принялся создавать канал, связующий два соответствующих накопителя на амулете и на браслете, и перегонять по нему энергию.

Минута метаний меж скал — и дело сделано. Амулет с «Щитом отражающего Света» полнехонек, а аура изменила свою насыщенность и цвет, окружив мое тело плотной красной прослойкой.

«А вот теперь можно драпать!» — доложила довольная нечисть.

«Какой „драпать“? Биться будем!» — возразил я и, заскочив за камень, высвободил из перевязи свой новый меч.

Бес чуть с плеча моего не брякнулся, когда я выдал эдакий пассаж. Он даже на нашелся что на это сказать — только пальчиком у виска покрутил, выражая свое мнение о моей задумке.

Ну да, идея не из самых лучших, это понятно и мне. Даже немного не по себе от того, что собрался совершить… Но выхода-то иного нет! На сколько восстановленного амулета хватит — на три-четыре полных выдоха драконьего пламени, от которых я не увернусь? А потом мне куда деваться? Если послушать злокозненную нечисть и попытаться убежать, закончится все тем, что Алый застигнет меня, грубо говоря, в чистом поле да без штанов. Со сдохшей-то защитой… Нет у меня никаких шансов спастись, кроме самых призрачных, нет. Ведь стерва ди Мэнс, судя по всему, и не трепыхнется, чтобы мне помочь… Остается только погибнуть с достоинством — в бою. Пусть и страсть как не хочется умирать…

Нагнетая в себе ярость, я заложил еще одну петлю по каменному лабиринту. А когда глаза начала застить знакомая багровая пелена, выскочил прямо на дракона! Тот от безмерного удивления даже не сразу выдохнул в мою сторону поток всепожирающего пламени. Припозднился чуток… и зацепил меня лишь краешком огненного дыхания.

Полыхнул «Щит отражающего Света», отражая магический удар. Его остатки, пробившиеся сквозь белое сияние, окутавшее меня, оказались мгновенно поглощены моей трансформировавшейся аурой. Атака Алого впервые прошла практически без неприятных последствий. Я даже не вспотел, побывав в этом горниле! Громадными скачками домчавшись до зависшего в нескольких ярдах над землей дракона, я прыгнул! Рубанув это чудовище чешуйчатое мечом по громадной когтистой лапе!

Алый взревел! Да с такой силой крыльями махнул, стремительно взмывая ввысь, что меня чуть не распластало на земле! Меч-то мой новый не подвел! Погибший в схватке с сумеречником рыцарь явно знал толк в бою с драконами! Потому-то и заказал такое хитрое оружие — не с прямым магическим воздействием, от которого, как известно, крылатых ящеров прекрасно защищает чешуя, а с опосредованным — влияющим не на противника, а на сам клинок. Так что не магия ударила по лапе Алого, а честная сталь. Как бы ни была прочна драконья чешуя, а не выдержала она столкновения с тяжелым клинком, что обрушился на нее с нечеловеческой силой…

Ударивший сверху мощный порыв ветра осыпал меня крупными каплями алой крови и заставил упасть на одно колено. Однако я даже не успел порадоваться тому, что сумел малость подранить своего противника, — пришлось спешно уносить ноги. Алый, взметнувшись было ввысь, вдруг неожиданно сложил крылья и камнем грохнулся наземь! Раздавил бы меня напрочь, вбив в землю своей чудовищной массой, если бы я не успел среагировать и выметнуться из-под стремительно падающей с небес серой тени.

Жаль, недалеко убежал… В ноги ударило так, что я кувыркнулся и упал. А когда подскочил, в меня уже летела громадная когтистая лапа…

Спас кинетический щит, поглотивший большую часть энергии удара, мигнув голубым сиянием. И меня не расплющило в блин еще до того, как отправить в полет…

Получилось так, что, словно бы играючи, дракон отшвырнул меня от себя. Ну да, приложился я спиной о скалу, два с лишним десятка ярдов по воздуху в единый миг преодолев, но это сущая ерунда по сравнению с тем, что мне грозило. Если бы не кинетический щит, я бы вообще превратился в кровавую кляксу на камне…

Упав и тут же поднявшись на ноги, я вновь рванул к Алому. Тот уже двинулся ко мне, явно намереваясь сожрать если еще не убитую, то оглушенную добычу. Но я ему преподнес сюрприз… Сам бросился в пасть! Ну почти. У самого носа в сторону отвернул. И прежде чем дракон отреагировал, домчался до его крыла и изо всех сил рубанул! А от внезапно возникшего перед глазами толстенного бревна уклониться уже не сумел…

«Останусь жив — памятник поставлю придумавшему кинетический щит!» — поклялся я, поднимаясь с земли у камня-скалы, по которому в очередной раз сполз спиной. Более не раздумывая, опять бросился на своего врага. Чтобы в этот раз окончательно дорубить рассеченное крыло. Ведь если Алый взлетит — мне конец.

Навстречу ударил настолько плотный поток яростного пламени, что драгоценный камень-накопитель на моем амулете начал стремительно бледнеть, опустошаясь на глазах. Еще чуть-чуть — и я бы остался без магической защиты и сгорел!

Миновав огонь, я повторил трюк с резким отворотом от разинутой драконьей пасти и стремительным броском к его крылу. Но в этот раз вышло не так удачно, как в первый… Тварь подпрыгнула! Подскочила на добрый десяток ярдов и, извернувшись в воздухе, приземлилась мордой ко мне! Хорошо, что к тому времени я уже успел создать канал, связующий находящийся при последнем издыхании амулет и накопитель на браслете… Иначе нового потока огня просто не пережил бы…

Но до чего хитрая гадина этот дракон! Чудовищно недооценил я его как противника… Увидел в пределах досягаемости поврежденное крыло, понял, что ничто, кроме пламени, не мешает добраться до него, и бросился к цели. А Алый меня просто подманивал… Подставился, а потом молниеносно выпростал поджатую под туловище переднюю лапу — и хвать меня!

Перехитрил и почти сцапал! Одно только коварный дракон не учел — что на слишком быстрое движение его лапы кинетический щит отреагирует, как на удар. Так что не схватили меня, а лишь отбросили.

Я вскочил с земли, уже почерневшей от дыхания дракона, пышущего во все стороны огнем, и метнулся вбок, уходя от удара длинным хвостом с крупными костяными шипами поверху. Затем резко бросился вперед, обегая Алого по широкой дуге. Я ведь очень-очень быстр, а дракон, как ни крути, все же неповоротливая скотина.

До крыла и в этот раз не добрался — пришлось удовольствоваться ударом по чешуйчатой лапе. Здоровущий изогнутый коготь одним взмахом срубил! Но лучше было бы, конечно, саму лапу повредить.

Совсем уж осерчав с этого момента, я бросил умничать и разбирать, куда поганого дракона бить. Начал, бегая вокруг ящера-переростка, всюду его полосовать, куда рука могла дотянуться. Лапы, крылья, мягкое подбрюшье, неожиданно подвернувшийся нос… Разошелся не на шутку и не меньше десятка ран своему врагу нанес, нарезав вокруг него три полных круга. Пока мерзкое создание не исхитрилось вновь приложить меня хвостом.

«Слишком слаб для схватки с драконами кинетический щит пятого класса», — подумал я, без малейшего смягчения грохнувшись на твердую землю в нескольких десятках ярдов от Алого. И хорошо, что за спиной не оказалось скалы…

Я тяжело поднялся на ноги и подобрал с земли меч. Хотя практически безнадежная схватка с ящером с этого момента стала уже заведомо проигранной. Нового удара от дракона без смягчения кинетическим щитом мне точно не пережить… А этого никак не избежать: чтобы изрубить громадного противника в мясо, нужен минимум час схватки с запредельной выкладкой всех сил…

Но я, перехватив двумя руками меч, все же упрямо двинулся вперед. Не отступать же перед какой-то ящерицей?! Пусть и очень здоровой и огнедышащей!

Алый даже не пыхнул в меня магическим пламенем… Сжался весь, крылья сдвинул да голову на толстой шее повернул так, чтобы видеть атакующую его букашку целым глазом.

Стараясь не пялиться на выступающие из драконьей пасти изогнутые клычищи невероятных размеров, я осторожно сократил разделяющее нас расстояние. Замер. Секунды на три. Да как рванул влево, обходя Алого по широкой дуге! А неповоротливый дракон задергался-заелозил, перебирая лапами по земле и не в силах поспеть за мной!

— Н-на! — с чувством выдал я, со всего маху взрезая относительно тонкую и не такую насыщенно-алую чешую на подбрюшье, до которого каким-то чудом умудрился добраться.

В лицо мне плеснуло кровью. Алый громогласно взревел. Оно и понятно — не лапку я ему немножко поцарапал, как в первый раз, а рассек плоть на ярд в длину и чуть ли не на фут вглубь!

Я перекатился под драконом, уходя от его лапы. Вскочив, замахнулся сжимаемым двумя руками мечом, рассчитывая и с этой стороны попортить Алому шкурку и добраться-таки до его потрохов. Но самую малость не успел… Ревущий от боли и гнева дракон, совершив невероятный кульбит, достал свою добычу…

Меня едва не обкрутило вокруг бревна-хвоста, врезавшего чуть пониже грудной клетки, и, как невесомую пушинку, с места сорвало. В глазах помутилось от чудовищного удара, какой не смог бы выдержать ни один человек. А столкновение с чем-то безумно твердым окончательно вышибло из меня дух…

Я упал наземь, не имея сил даже застонать, не то что пошевелиться. А победитель-дракон, издав торжествующий рык, одним взмахом крыльев вознес себя в небо. Решил, очевидно, что так быстрей доберется, нежели семеня по земле, до отлетевшего довольно далеко врага… Наверняка чтобы его тело сожрать…

Увы, изменить что-то в этом плане мне оказалось не по плечу. Даже четкое осознание своей незавидной участи никак не помогло. Я, конечно, спешно поглотил некоторое количество стихиальной энергии из накопителя на браслете и задергался, пытаясь заползти за обломок скалы, подальше с глаз дракона. Но не преуспел в своих попытках. Все мои движения выходили настолько вялыми и беспомощными, что я не смог сместиться даже на четверть ярда…

Прекратив бесполезные попытки уйти от судьбы, я сжал покрепче рукоять меча, который каким-то чудом не выронил ранее. И замер, обретя спокойствие и безмятежность смирившегося с неизбежной гибелью человека.

Алый, тяжко плюхнувшись на массивные лапы, подошел к скале, под которой я возлежал. Остановился, повернул голову и, как мне показалось, с подозрением посмотрел на меня целым глазом. Шумно выдохнул, к счастью, не пламенем, и еще чуть приблизился.

Щелк! И драконья пасть сомкнулась на моей ноге, пронзив ее болью немного пониже колена! А мой бессильный пинок левой в нос Алый даже не заметил…

Удачно, что клыки у чудовища такие огромные и широко расставленные… Только поэтому одна совсем не лишняя конечность не оказалась откушена вмиг — застряла в промежутке меж ними.

«А может, все так и было задумано…» — отстраненно подумал я, повисая вниз головой, когда прикусивший мне ногу Алый хлопнул крыльями, взмывая в небо.

Вскоре я мог с высоты полюбоваться на сад камней. Насладиться последним зрелищем в своей жизни… Дракон не потащил меня в свое логово, чтобы там сожрать. Завис в воздухе и, резко мотнув башкой вверх, раскрыл пасть. Я и ойкнуть не успел, как вылетел из нее… Кувыркнулся дважды в воздухе и приземлился прямо на влажный красный язык дракону … А громадная пасть моментально захлопнулась.

Почти захлопнулась. Абсолютное бессилие не позволило мне нанести хоть какой-то, пусть слабый удар мечом… но поставить его вертикально я все же сумел… И жадный дракон сам напоролся на острие клинка нёбом.

Как Алый возопил!.. Моментально распахнул свою почти сомкнувшуюся пасть во всю ширь, с ожесточением замотал башкой… И выплюнул меня!

Чему я был просто неимоверно рад! Некоторое время. Пока не вспомнил, где нахожусь. А как обратил внимание на свист ветра в ушах и стремительно приближающиеся снизу скалы — так просто весь похолодел… Хоть я и не трус, но глаза все же зажмурил. Не смог удержаться.

Так бы и шмякнулся наземь, не видя ничего, если бы не внезапный порыв ураганного ветра. Вихрь, налетев откуда-то сбоку, резко замедлил мое падение, переведя его в горизонтальную плоскость. Нет, лететь вниз я продолжал, но уже не так быстро, как ранее.

Это-то и заставило открыть глаза… и тут же изумленно расширить их. Медленно кувыркаясь в воздухе, я летел по широкой дуге вокруг узкого конуса громадного темно-серого смерча, спускающегося с небес. Он уже почти затянул в свое засасывающее все и вся жерло-хобот алого дракона, кажущегося на его фоне совсем крохой…

Повезло мне, дико повезло, что я оказался отброшен далеко в сторону резким движением головы Алого… Если бы не это — очутился бы в ловушке вместе с ним.

Захвативший меня порыв ветра тем временем значительно ослаб, видимо, слишком сильно отдалившись от крутящейся воронки смерча, и мое падение вновь продолжилось. Хорошо уже не с такой скоростью. Да и до земли осталось лететь всего ничего…

С нелепыми кувырками меня протащило-пронесло по горному склону мимо деревьев, гнущихся от ужасающей силы ветра едва ли не до земли, пока не занесло в какие-то густые колючие кусты. Где я благополучно и застрял. Долетающие от смерча порывы хотели, конечно, вырвать меня из этой ловушки, но у них это, слава Создателю, все никак не получалось. А там и я для обретения пущей устойчивости напряг все свои силы да вбил меч в землю, вцепившись в него. Решив заякориться таким образом. И лишь тогда смог облегченно перевести дух…

«Это чудо, бес! — немного придя в себя, убежденно заявил я. — Это истинное чудо, что я остался жив, угодив в такой переплет!»

Однако поганец-бес отчего-то нисколько не проникся радостью по поводу моего невероятного спасения, хотя и утверждал ранее, что не спешит возвращаться в Нижний мир. Вместо того чтобы возликовать вместе со мной, паршивец рогатый заломил лапки и горестно вопросил:

«Ты что наделал, а?.. Как же я теперь буду рассказывать бесенятам поучительную историю об одном вислоухом осле, решившем схватиться с огнедышащим драконом?.. Ведь если поведаю, как все было на самом деле, мне же не поверят! Меня, наичестнейшего беса, ославят как враля!»

«Тьфу на тебя!» — обозленно сплюнул я. Думал, у паршивца этого и впрямь беда какая-то приключилась… А он из-за ерунды какой-то плачется… Хотя в такой рассказ и я не поверил бы, если бы все это случилось не со мной.

Немного оклемавшись, я поднял взгляд на небо, большую часть которого заслоняла громадная воронка смерча. Алого уже не было видно в этом грязно-сером вихре, втянувшем в себя уйму прошлогодней травы и листвы, каменной пыли и земли, ветвей деревьев и коры, а также прочего сора со всей долины.

Мне даже не понадобилось напрягаться с поглощением энергии из накопителя для быстрейшего восстановления. Пространство вокруг было буквально переполнено магическими эманациями. Кто-то, сотворив заклинание второй ступени «Воздушный смерч», влил в него просто чудовищное количество энергии… Оттого-то достающая до облаков воронка рукотворного вихря разрослась до трех миль в ширину в самом ее верху. Невероятные размеры смерча подавляли и заставляли посильней вжиматься в землю, завороженно наблюдая за буйством стихии.

Ревущий, гудящий чудовищный вихрь внезапно просветлел… и начал стремительно рассеиваться, разрываясь на части, разлетаясь на клочки. Исчезла создавшая его и поддерживающая магическая энергия. И тут же с неба на землю полетело все, что было недавно поднято с нее. А из центра исчезающего смерча выпал алый дракон с изломанными крыльями… Кувыркаясь в воздухе, низринулся прямо на камни, в которых я пытался скрыться от него.

Раздался глухой шмяк, сотрясший землю, и я отвел взгляд от разбившегося о скалы крылатого чудовища, которое дернулось всего лишь раз и неподвижно замерло.

«Дело сделано — Алый повержен. Можно облегченно вздохнуть и выбираться», — решил я, с трудом разжимая руки, вцепившиеся мертвой хваткой в рукоять вбитого в землю меча.

— У-ар-р! — Громогласный драконий рев заставил меня повременить с оставлением своего убежища.

Я ошалело повертел головой и почти сразу же увидел источник звука — взмывающего над горным склоном алого дракона! Я даже глаза протер, не в силах поверить в то, что вижу! Ведь Алый все так же лежал неподвижно, разбившись о скалы!

— Уар-р-рх! — издала преисполненный злобы рык чуть более светлая копия Алого, разглядев мертвого дракона.

Я испытал непроизвольное желание немедля забиться поглубже в кусты. Впрочем, оно тут же ушло. Когда пышущий огнем двойник Алого погнал черную фигурку по склону, поросшему редкими соснами, к саду камней… Я едва ли не целиком высунулся из колючих зарослей, чтобы не пропустить ничего из захватывающего зрелища, греющего душу не хуже пламенного драконьего дыхания! Да что там — я даже о том, что у меня на теле нет ни одного живого места, вмиг забыл! Всю слабость и боль как рукой сняло!

Быстренько выдравшись из кустарника, я на склоне близ него брякнулся на спину. Завалился, левую руку под голову подложил вместо подушки, а правой длинную травину выдернул да в рот сунул. И принялся со счастливой улыбочкой издалека наблюдать за развитием событий. Мне-то здесь абсолютно ничего не грозит.

Ди Мэнс же приходилось несладко. Явно нет у нее крайне важного в охоте на разных чудищ навыка — умения стремительно драпать, не забывая путать следы. Окутавший ее полог белого света практически не гас — постоянно мерцал, отражая враждебную магию. Да, защитный амулет у Кейтлин явно покруче моего, раз эту стерву еще не припекает, но с таким расходованием и его надолго не хватит. Проверено уже на собственном опыте — драконье дыхание сажает накопители.

А эта наивная еще пару раз останавливалась, пытаясь контратаковать и отогнать от себя огнедышащего ящера. «Воздушной стеной» ударила, бессильно разбившейся о широкую грудь алого дракона, «Копьем льда» — так же безрезультатно скользнувшим по крупной чешуе. Нет, ну, возможно, в иной раз крылатое чудовище и испугалось бы, оставив в покое огрызающуюся магией добычу и решив не связываться с ней, но сейчас, будучи озлобленным за гибель своей пары… Понятно ведь уже, что нам крупно не повезло напороться на драконье семейство, а значит, бой будет до победного конца.

Кейтлин заметно ускорилась, поняв, что простенькими заклинаниями, которые она только и может сформировать на бегу, от такого преследователя не отделаться. Практически в точности повторив мой путь, преследуемая буквально по пятам драконом, яростно пышущим огнем, она заскочила в нагромождение скал. В недавно образовавшуюся там пещеру.

Я закатил глаза и с некоторым злорадством подумал: «Это была твоя самая крупная ошибка, ди Мэнс… В пещере от такого дракона не укрыться».

Огнедышащая тварь меня не разочаровала. Опустилась у дыры под камнями и как дыхнет туда огнем! С такой яростью и силой, что отдельные языки пламени начали бить обратно в морду дракону, отражаясь от дальней стены пещеры.

Один. Два. Три. Четыре. Четыре долгих выдоха огня. Даже мне издалека стало видно размытое марево, возникшее над раскалившимися камнями. А что там внутри пещеры творится — представить жутко! Натуральный кузнечный горн, не иначе!

О да, Кейтлин попыталась что-то предпринять — «Стену Талоса» возвела, сдержавшую два последующих удара магии, влепила каким-то заклинанием из сферы Воздуха в упавший сзади и заслонивший выход камень-обелиск… Но толку-то? Алый дракон не собирался выпускать ее из ловушки, в которую одна донельзя самоуверенная магесса сама заскочила. Молниеносно отреагировав на попытку бегства своей законной добычи, эта умная крылатая тварь запрыгнула на верхушку прильнувших друг к дружке скал и ударом хвоста забила сдвинувшийся камень назад, на место.

«Похоже, не справится она», — почесав левый рог, глубокомысленно подметил бес, с не меньшим интересом наблюдающий за схваткой черной стервы и алого дракона.

«Угу, — согласился я и не преминул позлорадствовать: — Попала, змеюка, в переплет… Когда слабыми заклами не отбиться, а на сотворение сильных противник банально времени не дает! — Выдержав паузу, продолжил уже спокойней: — Ну и то, что прорву сил в смерч вбухала, тоже наверняка сказывается… Резерв-то у нее не бесконечный».

«Ага, — поддержал меня рогатый и неожиданно выдал, задумчиво глядя на беснующегося у пещеры дракона: — Да-а-а… Как же ты ее теперь спасать-то будешь?..»

«С чего ты взял, что я вообще намереваюсь ее спасать? — покосившись на поганца, изобразил я недоумение и рассерженно проворчал: — Она вон меня и не подумала выручать… Стояла просто и любовалась драконьей трапезой».

«Значит, решил все же податься в бега? — оживленно встрепенулся рогатый и, радостно блеснув глазками, осклабился: — Не иначе в Аквитанию собрался — к лапочке Энжель! Я угадал?!»

«На кой мне твоя Аквитания? — сердито огрызнулся я и уже из чистого упрямства пробурчал: — Мне и в Империи неплохо. Даже дворянство в скором времени светит… А уж без претензий стервозных магесс-аристократок вообще будет не жизнь, а сказка!»

«Собираешься остаться здесь?» — вроде как удивился бес. И тут же, не говоря ни слова, заухмылялся самым наигнуснейшим образом.

«Что не так?» — не выдержав, спросил я, поведясь на красноречивые гримасы нечисти, явно должные что-то означать.

«Да нет, я тебя не отговариваю, не отговариваю, что ты! — суматошно замахал лапками бес. — Оставайся в Империи, раз так хочешь! — И, стараясь не скалиться так уж откровенно, выпалил: — Но только не обижайся, когда из одного осла сделают козла!»

«Какого еще козла?!» — вспыхнул, озлившись, я.

«Отпущения, вестимо, какого же еще? — с немалым ехидством просветил меня поганый бес. — На кого, по-твоему, свалят всю вину, если ди Мэнс погибнет?..»

«Вот..!» — с чувством выругался я.

Спешно поднявшись, подхватил меч и поковылял к саду камней.

Хотя если брать по справедливости, то следовало бы досмотреть представление до конца. Полюбоваться на то, как эта стерва будет выкручиваться сама. После того как бессердечно скормила своего единственного защитника дракону. Но нет в мире справедливости, нет…

Впрочем, по большому счету я скорее просто накручивал себя, распаляя жажду отмщения. Чтобы не так волнительно было за чью-то судьбу… Ибо с чего мне испытывать невероятное облегчение, приняв решение броситься на выручку Кейтлин? Прямо как камень с души упал…

К счастью, пока я валялся в колючих кустах да возле них, регенерация моего тела шла полным ходом. Иначе и не поднялся бы после всего, что случилось за неполную четверть часа… А так уже и передвигаться на своих двоих могу. Хоть и не слишком шустро. Алый, тварь клыкастая, правую ногу, похоже, до кости прокусил… И от его более светлой копии мне теперь, в случае чего, не удрать.

«Да и вообще шансов выжить нет, если попаду под удар драконьей лапы или хвоста, кинетический щит-то сдох», — практически равнодушно подумал я, превозмогая желание упасть и вырубиться на часок-другой и упрямо шагая вперед.

В принципе я вообще не могу сделать ничего путного в таком состоянии. Невелик из меня сейчас помощник… В лучшем случае разве что удастся сместить внимание дракона на себя и тем самым выиграть для Кейтлин хоть немного времени. Если не на создание убийственного закла, так хоть на сотворение маскирующего.

Беснующийся у скал дракон так и не заметил моего приближения, продолжая упорно выжигать прячущуюся в пещере убийцу его сородича. Поэтому доковылял я до него преспокойно. Подобрался-подкрался поближе. Воздел меч. Да как рубану по кончику лежащего на земле и чуть подергивающегося хвоста!

— Уа! — Подорвавшийся с места дракон подскочил ввысь на полсотни ярдов, сбив меня воздушной волной.

— То-то же! — с ухмылкой проворчал я, поднимаясь с земли, и из последних сил рванул к пещере, пока путь к ней ничто не преграждает.

Хорошо крылатый ящер не догадался просто плюхнуться на меня сверху и раздавить в лепешку! Только огнем полыхнул… Но что мне с него? Защита от магического пламени уже отработана от и до! Так что я даже не вспотел.

А вот в пещере жара хватало с лихвой. Я воздуха глотнул — так едва глаза из орбит не выскочили. Ощущение возникло такое, будто раскаленной магмы полной грудью хватанул!

То-то Кейтлин стоит ни жива ни мертва и почти не дышит… А прекрасное лицо ее и шея усыпаны крохотными бисеринками пота. И еще она глаза выпучила почти так же, как я. Правда, по иной причине — увидев заскочившего в пещеру меня.

— Кинетический щит, быстро! — не теряя времени, рявкнул я. — Попробую немного дракона помотать… — И закашлялся, ожегши горло. Не стоило, крича, так широко рот раскрывать.

— Не имеет смысла, — бледно улыбнулась ди Мэнс, стирая текущую из носа струйку темной крови. — Я выложилась полностью, сил нет даже на поддержание защиты, не то что на атаку.

Никаких сомнений в ее словах у меня не возникло. Ведь ранее пылающая, как огромный костер, аура ди Мэнс теперь заметно поблекла и светилась едва-едва.

— Какая атака?! — опомнившись, заорал я. — Бросай мне кинетический щит, а сама убегай и прячься, как только дракон сосредоточится на мне!

Но Кейтлин замешкалась с выполнением приказа… И это промедление оказалось роковым. Прежде чем я успел сорвать с шеи растерявшейся ди Мэнс медальон с кинетическим щитом и выместись из пещеры, земля дрогнула, а проникающий снаружи в наше убежище свет померк.

Резко обернувшись, я мельком увидел сунувшуюся под камни драконью голову и неторопливо разверзшуюся громадную клыкастую пасть…

«Сил нет даже на поддержание защиты…» — вихрем пронеслось в моей голове при виде зарождающегося в глубине драконьей глотки огня.

Повернув голову, я уставился в расширившиеся изумрудные глаза Кейтлин, лихорадочно соображая, что же делать. Но ничего путного за столь краткий срок измыслить не сумел. Уже слыша нарастающий гул летящего к нам магического пламени, скрипнул от отчаяния зубами и во всю ширь развернул свою ауру… Прекрасно осознавая, чем это мне грозит.

Но я даже не подозревал, каково это будет — поглотить такую пропасть стихиальной энергии. В меня словно хлынула необъятная огненная река, в один миг переполнив мою сущность. И бросилась терзать, разрывая, сжигая слишком тесную темницу.

— Канал… — сгорая заживо, простонал я, обращаясь к Кейтлин и протягивая к ней руки. — Канал передачи энергии…

Хоть в чем-то повезло. Ди Мэнс меня поняла… Не растерялась — живо создала требуемый канал. Я-то в этом ни в зуб ногой — только в общих чертах представляю, как маги своей энергией делятся, а навыка не имею. И банально схватился за соломинку, пытаясь избавиться хоть от части переполняющего, сжигающего меня жидкого огня… Все же это одна из стихий, которыми оперирует Кейтлин, а значит, Огонь — часть ее сути.

Мне даже делать в общем-то ничего не пришлось — магесса сама схватила меня за руки. Захлестнувшая с головой энергия моментально схлынула. Ушла, как вода сквозь песок! Оставив после себя лишь невероятную легкость во всем теле. Да и Кейтлин нисколько не пострадала, вмиг поглотив такую прорву энергии. Ее аура ярко засияла.

— Но как?! — пораженно прошептала магесса, уставившись на меня расширившимися до предела глазами.

Я бы точно не сдержался и сказал что-то неприличное, если бы не вспомнил о никуда не девшемся драконе. А вот Кейтлин явно о нем позабыла, впав в какой-то ступор. Застыла на месте, не сводя с меня потрясенного взгляда. Даже на донесшийся от входа в пещеру злобный рык не отреагировала. Как будто в нашем положении можно вот так стоять и глупо хлопать глазами, соображая, что произошло!

Понимая, что каждый миг промедления смерти подобен, я немедля занялся приведением Кейтлин в чувство. Нет, бить ее по щекам или орать не стал, потому что не знал, как она на это отреагирует. Поступил кардинальнее…

Недолго думая сделал шаг вперед, встав к Кейтлин практически вплотную. Осторожно опустив ее руки, свои переместил на талию девушки. А потом сдвинул их чуть назад и вниз… Неспешно, с нескрываемым удовольствием провел по восхитительно упругим округлостям… И легонько, но чувствительно сжал их… Причем мне даже не пришлось прикладывать никаких усилий, чтобы изобразить на своем лице наслаждение моментом: дурацкая счастливая улыбочка сама собой на моей довольной роже возникла.

Помогло! Как я, впрочем, и думал. Ди Мэнс осознала происходящее с ней. Взгляд ее обрел осмысленность, а лицо — краски. Глаза стервозной демоницы полыхнули яростью, и их стремительно заполнила тьма… Руки же Кейтлин по локоть объяло пламя. Черное пламя… Но прежде чем магесса сформировала убойный закл, я резко вернул ладони назад на талию Кейтлин да крутанул леди вокруг себя. И сам развернулся. Перемещая вперед магессу так, чтобы она обратилась лицом к алому дракону. В раскрытую пасть которому и влетел сорвавшийся с кистей разъяренной моей выходкой демоницы пламенеющий черный шар… Встретившись там с бушующим огнем…

Ахнуло, пожалуй, не хуже, чем от «Искры Тьмы»! И меня, и Кейтлин вбило в дальнюю стену пещеры! А злобному чешуйчатому ящеру башку и полтуловища в клочья разнесло!

Само собой, мне досталось больше всего… Мало того, что с силой приложило о камень спиной, так еще и ди Мэнс после непродолжительного полета влепилась прямо в меня… Очухался я не сразу. Леди быстрее пришла в себя. Она помогла мне, ошеломленно мотающему головой, подняться и на подгибающихся ногах выбраться из пышущей жаром пещеры. Но далеко мы не ушли — брякнулись наземь неподалеку. И замерли неподвижно, жадно глотая удивительно свежий и приятно холодный воздух.

С четверть часа провалялись так, не в силах пошевелиться — приходили в себя после всей этой эпопеи с драконьей охотой. Может, и дольше бы валялись, если бы не ди Мэнс. Чуть оклемавшись, она достала из кармашка на поясе крохотную скляницу объемом где-то в два наперстка. Целехонькую. Видимо, из небьющегося стекла. И словно бы заполненную алой кровью, разве что светящейся чуть-чуть. Кейтлин сделала крохотный глоток этого не то эликсира, не то снадобья и сунула скляницу мне под нос. Колебаться я не стал — явно не яд суют, коль сами его пьют, — взял снадобье и потребил его по назначению, опрокинув в рот.

Несколько капель эликсира не утолили начавшей терзать меня жажды, но моментально вернули в тело, казалось бы, навсегда оставившие его силы. Вслед за магессой я поднялся на ноги. Посмотрел на развороченную магическим ударом драконью тушу, почесал в затылке и присел на валяющийся неподалеку валун. Рядышком опустилась и Кейтлин, так же растерянно-задумчиво взирающая на останки чешуйчатого чудовища.

Невесть сколько мы так просидели, дивясь на поверженного алого дракона. Пока Кейтлин тихо не спросила у меня:

— Почему, стра… Стайни?

— Что «почему»? — не понял я.

— Почему ты не удрал, пока я пребывала в полной уверенности, что ты погиб, а бросился меня выручать?

— Потому что не такая скотина, какой вы меня считаете, — помрачнев, буркнул я.

Ди Мэнс на это ничего не сказала. Бровки сосредоточенно сдвинула — призадумалась. А затем решительно заявила, доставая из кармана курточки сложенный в несколько раз изрядно измятый лист бумаги и, не разворачивая, разорвала его на мелкие клочки:

— Ну что ж, тогда будем считать, что вину свою ты полностью искупил. Ведь ты определенно не знал, бросаясь на выручку, что смерть мне не грозит…

— Ну если поджариться в драконьем пламени для вас не значит умереть… — хмыкнул на это я, видя явное нежелание одной особы признавать факт спасения ее жизни. Видимо, оттого, что не хочет считать себя по гроб жизни обязанной…

— Стайни, еще задолго до наступления истинной смерти, в момент катастрофического падения уровня жизненной энергии, меня бы мгновенно перенесло далеко-далеко от места схватки, — устало вздохнув, принялась объяснять Кейтлин.

— Что?! — разинул я рот. А потом медленно закрыл его… Поняв наконец, отчего ни власти, ни родню магессы ничуть не беспокоило возможное трагическое завершение охоты на магического дракона. Странно мне все это просто было… Я-то ведь на их месте ни за что ее на такое опасное дело не отпустил бы! А они вон как, оказывается, защитили Кейтлин.

— Так вот… — покосившись на меня, отчего-то невесело подытожила ди Мэнс, а затем решительно заявила: — Но это к делу не относится и не влияет на исключительное благородство совершенного тобой поступка, что заслуживает соответствующей награды… Ты решил сберечь жизнь мне, а я — сохраню ее тебе! — Она усмехнулась. — Тем более что и вынесенный приговор вроде как был приведен в исполнение…

У меня от сердца отлегло. Были же, были некоторые сомнения в том, что одна на редкость стервозная особа так запросто простит мне все прегрешения перед ней и откажется от моего умерщвления. А поди ж ты…

— А это вы что, леди, приговор мой с собой всюду таскали, что ли? — кивнул я на мелкие кусочки бумаги, усеявшие землю у наших ног.

— Ага, — подтвердила Кейтлин. И, нимало не смущаясь, откровенно поведала о своих планах в отношении этого документа: — Собиралась развеять его над твоей могилой.

— Да уж, — крякнул я и, чуть подумав, поинтересовался: — То есть на помилование мне не стоило и рассчитывать?..

— Какое помилование, Стайни? — сердито вопросила девушка. — После того, что ты натворил, у тебя было два выхода — жениться на мне или умереть. От первого ты отказался. А значит, от второго уже отвертеться не мог. Все ведь просто — или-или, другого не дано. И ты сам сделал свой выбор…

Я промолчал. Не стал напоминать одной стерве, отчего я вдруг совершил такую откровенную глупость — отказался жениться на умопомрачительно красивой девушке, да вдобавок аристократке. Сама небось помнит о своем вызывающем предложении… И о том, что на него не мог согласиться ни один уважающий себя мужчина.

— И что же теперь?.. — осведомился я, старательно отводя глаза от длинных ножек Кейтлин, находящихся в такой притягательно-доступной близости от меня, что их можно легко коснуться рукой…

— Да ничего, — равнодушно пожала плечами девушка. — Я, повергнув дракона, несомненно, получу рыцарский пояс. Смогу спокойно игнорировать всяческие сплетни, тем более что их немало ходит обо мне, а родители, надеюсь, успокоятся и перестанут меня донимать требованиями выйти замуж. Вот и все.

— То есть я теперь побоку? — хмыкнув, на всякий случай уточнил я.

Ди Мэнс задумчиво на меня покосилась. Помолчала некоторое время. А затем медленно произнесла:

— Ну я в принципе готова повторить свое первое предложение о заключении с тобой брачного союза… Но только при условии, что у тебя никогда, повторяю — ни-ког-да! — не возникнет вопроса о моих отношениях с Мэджери или какими-либо иными девушками!

— Не согласен я на такое! — скрипнув зубами, сердито буркнул я.

— Как хочешь, — с напускным равнодушием высказалась Кейтлин и, отведя взгляд, насмешливо фыркнула, явно над чем-то втайне потешаясь.

Недоуменно покосившись на нее, я пожал плечами. Подумал малость и успокоенно вздохнул:

— Ну хоть встреча с топором палача мне больше не грозит — и то хлеб.

— Да как сказать, как сказать, — с неожиданным сомнением произнесла ди Мэнс и, нахмурившись, проворчала: — По уму, так кое-кого следовало бы если не на голову, так на руки укоротить.

— Э-э… — малость смутился я. Нет, и не сомневался даже, что Кейтлин припомнит мне наглые хватания ее за зад. Но не ожидал, что это произойдет так быстро.

— Что «э-э»? — моментально вскинувшись, передразнила меня, возмущенно сверкнув глазами, леди.

— Я же все это для пользы дела, а не разврата ради! — торопливо выдал я в свое оправдание.

— О да, это сразу видно было по твоем лицу, что для пользы дела! — злым голоском молвила леди, ни капельки, кажется, не поверив мне и приняв истинную правду за басню, сочиненную на ходу для ее хитрого обмана.

— Ну, отрицать не буду, все это действо и впрямь доставило мне немалое удовольствие, — смутился я. Увидев, как сузились и потемнели глазки Кейтлин, вздохнул и в сердцах брякнул: — Да право же, леди, не стоит нам собачиться из-за подобных мелочей! Ну рассматривайте все это как маленький аванс…

— Аванс?! — перебила меня вскипевшая ди Мэнс, не дав даже договорить. А там ведь было еще два важных слова… Одно — «будущему», а другое — «супругу».

— Ну да, — кашлянув, подтвердил я.

Кейтлин, одарив меня убийственным взглядом, ледяным тоном произнесла:

— Я тебе не Мягкенбок какая-нибудь, чтобы подобные авансы мужчинам раздавать!

— Это уж точно — не Мягкенбок, — угрюмо пробормотал я, неприятно уязвленный осведомленностью Кейтлин о моей связи с обманщицей Элис. Все ей донесли…

— Ладно, — хмуро произнесла, чуть остыв, ди Мэнс, — сойдемся на том, что либо ты молчишь о своем вызывающем поступке, как рыба, либо прощаешься со своими наглыми лапами.

— У меня и в мыслях не было трепать об этом на каждом углу, — облегченно вздохнув по поводу такого простого и мирного разрешения возникшей проблемы, заверил я.

— Посмотрим-посмотрим, — неопределенно высказалась леди, явно намекая, что не очень-то доверяет мне в этом вопросе.

Я решил не огрызаться — промолчать. И ди Мэнс успокоилась, не став дальше эту тему развивать. Так и сидели мы тихонечко на валуне, не говоря друг другу ни слова. До поры до времени. Пока Кейтлин не спросила, покосившись на меня:

— Стайни, а эта уникальная способность к поглощению стихиальной энергии у тебя от рождения?..

— Ну да, — не стал я отпираться и делать вид, что не понимаю, о чем она говорит. Не прокатит. И от неизбежных вопросов теперь все одно уже не уйти.

— Хм, — сморщила лобик ди Мэнс. — Значит, дар у тебя от рождения…

— Да, — повторно подтвердил я и настороженно спросил: — А что?

Смерив меня оценивающим взглядом, Кейтлин задумчиво молвила:

— Да вот думаю, что из тебя выйдет исключительный фамилиар…

— Что?! — оторопело уставился я на нее, не поверив своим ушам. А поганец-бес гнусно заржал. Только мне было совсем не смешно! Ибо заявление Кейтлин пробрало меня до самого нутра! — Делать фамилиаров из людей не позволено никому! Это не спустят даже тебе! — спешно выпалил я.

— Но ты-то явно не совсем человек, — резонно возразила Кейтлин, отводя взгляд.

И я буквально увидел цепочку ассоциаций, выстраивающуюся в одной прелестной головке: не совсем человек — совсем не человек — нелюдь. Которую можно преспокойно сделать своим фамилиаром…

Я сглотнул. Как бы у девчонки не закружилась голова… от захватывающей дух перспективы стать самой могущественной магессой мира!

Хорошо хоть не совсем уж растерялся — сразу осознал, что нужно немедля отвлечь ди Мэнс от столь глупых идей. С целью чего моментально подскочил с валуна и, напустив на себя самый беззаботный вид, махнул рукой:

— Но это все ерунда! Вы мне лучше вот что скажите, как человек, великолепно разбирающийся в этом вопросе: законы ленных владений не могут ведь противоречить общеимперским?

— Нет, не могут, — подтвердила сбитая с толку ди Мэнс и недоуменно уставилась на меня. — А это-то здесь при чем?..

— То есть правило повторной неподсудности на их территории действует точно так же? И за одно и то же преступление злодея дважды наказать нельзя? — не ответив на прозвучавший вопрос, торопливо продолжил я, начиная смещаться в сторону скал.

— Да, именно так, — кивнула Кейтлин, несколько ошеломленная моей экспрессией и напором.

— Но ведь тогда, получается, я могу совершенно законно и невозбранно лишить вас невинности против вашей воли? — просиял я.

Кейтлин же замерла как громом пораженная. А затем глаза ее стремительно заполнила тьма…

— Убью, убью мерзавца!.. — отмерев наконец, задохнулась она от гнева. И устремилась за мной, уже заскочившим за ближайшую скалу.

«Большое спасибо тебе за восстанавливающий эликсир», — мысленно поблагодарил я демоницу, шустро вскарабкиваясь по наклонной поверхности каменюки на вершину. Забрался туда и затаился, прежде чем разъяренная Кейтлин забежала за скалу.

Перехитрил ди Мэнс… Мчась за мной, она и не подумала голову поднять. И проскочила мимо моего пристанища. Мне оставалось лишь сидеть наверху да с ухмылкой за ней наблюдать.

Кругов пять нарезала леди вокруг скалы, гоняясь за неуловимым мной, пока до нее не дошло, что что-то здесь не так. Остановилась, огляделась, тяжело дыша. Сощурилась гневно и медленно пошла дальше, озираясь по сторонам.

Этот момент я и счел подходящим, чтобы перед ней неожиданно предстать. Я же умею быть очень-очень быстрым, когда прижмет… Вот и соскользнул-слетел по наклонной каменой плите вниз, за спину Кейтлин, прямо-таки коршуном. И успел перехватить руки моментально развернувшейся магессы, прежде чем она угостила меня чем-нибудь убойным.

Оказалось, что это совсем нетрудно, — противостоять Одаренным в прямой схватке. Банального прикосновения хватило, чтобы наши ауры частично слились. И моя в тот же миг переняла расцветку энергетической оболочки ди Мэнс… Но забавнее другое — создаваемое Кейтлин заклинание рассыпалось, едва она решила напитать его стихией Огня. Как там бес говорил… Энергия течет по пути наименьшего сопротивления? Вон она и ушла не в закл, а в меня! Ну а я ее в накопитель по-быстрому скинул, благо поток стихиальной энергии был не так силен и огромен.

Предприняв еще пару попыток создания магических структур, Кейтлин прекратила это бесполезное дело. И задергалась. Пытаясь вырвать свои изящные ручки из моих лап. Но это ей закономерно не удалось. Я крепко девушку держал.

— Немедленно отпусти меня! — гневно прошипела она, дернувшись в последний раз.

— Ага, — покивал я. — Как только, так сразу! — И успокоил решившую пнуть меня в голень девушку: — Да отпущу, отпущу! Не рыпайся. Отпущу, как только поговорим спокойно. Без попыток меня прибить.

— Нам не о чем с тобой говорить, грязное животное! — злобно прорычала она. — Кроме как о способе твоего медленного и мучительного умерщвления!

— Есть-есть о чем, — уверил я ее. — Например, о вашей безумной идее сделать из меня фамилиара.

— Это не идея, а констатация факта! — раздраженно заявила Кейтлин.

— Пусть так, — не стал я акцентировать на этом внимание. — Просто хочу вам внятно втолковать одну вещь касательно этого.

— И какую же? — полюбопытствовала чуть успокоившаяся, судя по тому, что прекратила вырываться, ди Мэнс.

— Хочу, чтобы вы зарубили на своем прелестном носике, леди, — свистящим шепотом произнес я, приближая свое лицо к личику девушки. — Если вы хотя бы только попытаетесь… хотя бы только попытаетесь… сделать меня своим фамилиаром… клянусь, я отплачу вам той же монетой… — И максимально гнусно осклабился: — Но так как мне ваши магические силы особо ни к чему, то использовать возникшую связь буду исключительно в целях удовлетворения собственной похоти… Ведь фамилиарские узы не позволят вам абсолютно ни в чем мне отказать… — Я грубо тряхнул расширившую глаза ди Мэнс. — Уяснила?!

— Вполне! — сдавленно прошипела она.

— Надеюсь на это, — с неприкрытой угрозой произнес я. И добавил, дабы эту запредельно самоуверенную особу всерьез проняло: — А то одна слишком умная магесса уже попыталась пропустить мои слова мимо ушей… Так ее теперь, дуру, как ребенка неразумного с ложечки кормят! Но вы так легко не отделаетесь… — сказал и медленно отпустил Кейтлин.

— Я поняла! — ледяным тоном выдала ди Мэнс, растирая запястья.

— Вот и хорошо, — хмуро проговорил я, настороженно глядя на нее. — Да и не беспокойтесь так — не собираюсь я пользоваться приключившимся судебным казусом. Не такая я скотина… Даю честное слово — не стану лишать вас невинности! — И чуть язык себе не прикусил, осознав, что брякнул! Хорошо, что успел, опомнившись, вовремя поправиться: — Против вашей воли, разумеется. — Не удержавшись, я ухмыльнулся.

— Ах ты!.. — рассерженной кошкой прошипела рванувшаяся ко мне Кейтлин. Да так быстро скакнула, что ретироваться я не успел. Единственное, на что меня хватило, — это отшатнуться от обозленной девицы, глаза которой затопил полночный мрак.

— Ох ё! — ошеломленно выдохнул я, когда серо-стальные трехдюймовые когти, возникшие на пальцах атакующей руки демоницы, как бумагу, вспороли мой превосходный пластинчатый доспех. И если бы я не отшатнулся… У меня бы сердце вынули из груди!

— Не зли меня, Стайни, не зли!.. — вибрирующим от едва сдерживаемой ярости голоском выдала ди Мэнс, замершая в полушаге от меня и вся такая напряженная, что кажется, лишний шорох или движение — и кинется не задумываясь.

— Договорились! — поспешно заверил я ее, приподнимая руки в примиряющем жесте. И сглотнул. Смерть ведь, можно сказать, только что зацепила своим невесомым крылом…

— Правильно… Вот и правильно, — проворчала пытающаяся вернуть себе самообладание Кейтлин, с подозрением глядя на меня. — Я, в свою очередь, тоже даю тебе честное слово, Стайни, что не стану делать из тебя фамилиара! — гневно произнесла она и, на диво точно скопировав мою ухмылочку, припечатала: — Против твоей воли!

— Вот и поговорили, — хмыкнул я, переводя дух.

«Ну готовься теперь! — шепнул мне на ухо осклабившийся бес и злорадно заржал. — К добровольному участию в ритуале Единения!»

«Надеюсь, до этого не дойдет, — хмуро выдал я в ответ. — Постараюсь к тому времени, когда Кейтлин измыслит, чем меня прижать, найти способ угомонить ее».

«Ха-ха! — гнусно захихикал этот поганец. — Да ей и выдумывать ничего не нужно — сдаст тебя по возвращении Охранке или святошам, вот и все! Сам прибежишь к ней с просьбой сделать тебя фамилиаром, когда пятки начнет припекать!»

«Сильно сомневаюсь, что Кейтлин к кому-то побежит, — покачал я головой. — Не в ее это натуре… Наверняка, как обычно, решит сама все сделать, никого не вмешивая».

«Ню-ню», — многозначительно изрек бес и откровенно заухмылялся, показывая, насколько он верит в то, что ди Мэнс не сдаст меня с потрохами, когда вернемся из похода.

— Может, хватит уже рожи корчить да башкой мотать? — прозвучал сердитый и немного усталый голосок Кейтлин.

— А? — недоуменно уставился я на нее.

— Бэ! — съязвила она и бросила разворачиваясь: — В лагерь идем. Эликсир бодрости недолго действовать будет.

— Да, идем, конечно! — спохватился я, осознав, что, кажется, слишком увлекся беседой с бесом.

«А добыча?!» — возмущенно вопросила рогатая нечисть, когда мы прошли мимо уцелевшей части дракона.

«Потом разберемся, — пользуясь тем, что ди Мэнс идет впереди и не видит меня, отмахнулся я от рогатого. — Тем более что претендовать мне особо не на что. Драконов ведь Кейтлин завалила».

«Как это не на что, как это не на что?! — разволновался бес. — А законные трофеи?!»

«Коготь и хвост? — кривовато усмехнулся я и с сомнением почесал в затылке. — Ну разве что…»

Впрочем, проблема дележки добычи недолго занимала меня. Ну не получается концентрироваться на делах, когда впереди вышагивает эдакая цаца…

«Какие же ножки у ди Мэнс… Ну просто загляденье, — умилился я, откровенно пялясь на девушку, и украдкой облизнулся. — За такие можно простить ей многое… Если не почти все…»

Миновав пару выжженных до земли черных пятен, мы добрались до склона и начали подниматься наверх. Хоть и непросто это оказалось сделать в нашем состоянии… Подъем-то довольно крутой да протяженности немалой — ярдов под двести. Пока до вершины горного отрога добрались, подустали. Я уж дышать начал, как загнанная собака, а Кейтлин… Кейтлин оступилась и едва не покатилась кубарем вниз, да я спас. Подхватил за руку и удержал, не дал упасть.

— Спасибо, — обретя равновесие и высвободив свою руку из моей, буркнула леди, не глядя в мою сторону.

— Спасибой не отделаетесь! — не иначе как сдуру ляпнул я и великодушно разрешил обернувшейся девушке: — Можете меня в благодарность поцеловать!

— Что?! — вспыхнула она. Негодующе сверкнув темно-изумрудными глазами, гневно выдохнула: — Ну знаешь ли!..

Но мне не суждено было узнать, что она хотела этим сказать, ибо Кейтлин резко замолчала. Лицо ее исказилось, и глаза вновь стали темнее темной ночи.

— Ах, значит, ты теперь еще и поцелуев моих возжелал?.. — совершенно по-змеиному прошипела демоница.

— Ну да, — признал я очевидное, хотя после случившегося миг назад с Кейтлин преображения эта идея мне уже не казалась столь уж заманчивой. Такое выражение лица у нее стало… Словно желает наброситься и покусать.

— Вот, значит, как?.. — прорычала ди Мэнс и растянула губы, превращая возникший на ее лице кровожадный оскал в какое-то подобие насмешливого. — А не передумаешь? Зная о том, что за один-единственный поцелуй придется заплатить жизнью?

— Да хоть и так — все равно обеими руками за, — храбро ответил я. Ну а что еще остается делать? Отступиться же невозможно — сам предложил. Пойду на попятную — сочтут за трусость… Но крутящийся на языке вопрос все же задал: — А вы всех, кто решается вас поцеловать, убиваете, леди?

— О нет, — отрицательно покачала головой Кейтлин и выдохнула: — Их убиваю не я… Их губит собственная наглость…

Расценив это заявление как явную подначку, я решил не сдаваться. Подумал еще о том, что, похоже, моя догадка насчет сходства характеров Кейтлин и Ночной Тени была верна… Из-за присущей им излишней самоуверенности, вспыльчивости и упрямства их обеих так легко развести на «слабо»… что только успевай пользоваться выпадающими возможностями.

Само собой, я не удержался. Сразу же подступился к девушке, осторожно опустив ей руки на талию и заверив:

— Так я же ну нисколечко не нагл…

— Это твоя жизнь, твой выбор и твое решение, — равнодушно-холодным тоном молвила она, и ее заполненные мраком глаза опасно блеснули. Но вот отстраниться от меня или надавать по наглым лапам Кейтлин и не подумала.

— Ты права — это мой выбор, — согласился я. И, бережно притянув к себе эту провокаторшу, прильнул к восхитительным устам. Поцеловал… С упоением… И прямо-таки воспарил от неземного удовольствия на небеса. Ошеломленно подумав еще: «Кажется, совсем не тех девушек я прежде целовал…» Умопомрачительно сладки оказались нежные девичьи губки… Я буквально задрожал от наслаждения, а в глазах помутилось… Будто ночь вдруг настала… Ноги мои подкосились…

— Это твой выбор. На меня не пеняй, — прошептала Кейтлин, делая шаг назад от безвольно упавшего наземь меня, силящегося выдавить хоть слово. Развернулась и, не оборачиваясь, побрела прочь.

А у меня окончательно свет померк перед глазами, и тело мое охватило странное оцепенение…

«Бес! — ощущая, как мертвеют конечности и придя от этого в неописуемое отчаяние, обратился я к рогатому. — Что со мной происходит?!»

«Ну а что ты хотел, чтобы с тобой происходило, осел, когда лез демоницу целовать?» — удивленно вопросил этот паршивец, явно не испытывая ко мне никакого сострадания.

«Да к ним что, нельзя и прикоснуться, что ли?!» — нашел в себе силы возмутиться я.

«Можно, — осклабился бес и ржанул. — Но зачастую только один раз! Вот, помню, водил я как-то дружбу с одним помешанным графом-стихоплетом… С рифмой у него, правда, напряженно было, но кое-что он сумел сочинить, призвав к себе в качестве музы суккубу…» — Мечтательно закатив глазки, он продекламировал: