Да, купе тут намного удобнее, чем у нас. Не, по компоновке оно почти такое же, а вот отделка намного лучше, да и размерчик его побольше, так что в нем можно свободно ходить, а не протискиваться друг мимо друга, ощущая практически интимную близость чужого человека. К тому же обивка у полок цивильная — на диванную похожа, а не этот кожзаменитель, который словно специально чем-то натирают, чтобы матрацы по нему лучше скользили. Туалета в вагоне, кстати, два; М и Ж соответственно, да, да именно раздельные, а не наши общеочередные. И знаете…., в них чисто и хорошо пахнет. Ко всему, они совершенно не похожи на металлизированный изнутри шкаф, в котором нужно маневрировать между металлическим умывальником и не менее металлическим «белым другом педальной модификации», принимая, при постоянной вагонной качке, такие позы, что любой мастер ушу белеет от зависти и нервно курит в сторонке. А уж как там «классно» в зимнее время умываться, бррр…уххх…бодрит… Помниться я на дембель как раз зимой ехал, ну мы с ребятами немного посидели и меня…кхе-кхе… прижало, ну а там, в комнатке у «белого друга», педаль была сломана и… короче, я себя чувствовал полярником, присевшим над лункой в холодную арктическую ночь. Ну да ладно, не будем о грустном.
А вот виды за окном открывались просто фантастические, порою даже слишком. Например, я тут сижу себе, чаек потягиваю, думаю о высоком, мечтаю себе понимаешь потихоньку, поворачиваю голову — оба на, рядом с окном плывет огромная акула, медленно так, вальяжно перебирает плавниками и плотоядно косится на меня золотистым глазом. Блин, да у меня аж кружка из рук вывалилась и прямо на штаны, а я еще автоматически ноги сдвинул, чтобы ее поймать. М-дя, идиот одним словом…хорошо еще ребят в купе не было, а Батон уже к моим фразеологизмам привык, правда, даже у него уши пару часов как-то нервно подергивались.
Ну а так вообще-то довольно интересно наблюдать за мирами, что сменяются за окном поезда подобно стеклышкам в тубусе калейдоскопа. Вот поезд едет по бескрайним снежным просторам, а уже через мгновение за окном яркое солнце и бескрайнее синее море, а еще через миг состав мчится среди каких-то мрачных пейзажей, очень сильно смахивающих на лунный ландшафт. Короче зрелище за окном такое, что скучать не приходиться и все бы ничего, если бы еще не мои ученики…
В общем-то ничего такого, просто, когда мы с Батоном вошли в наше купе, то помимо Эрнесты с Аланой обнаружили там еще Гая, Теодора, Грея и одну из сестричек эльфиек. Сказать, что я удивился… не – не очень, ибо внутренне я уже готов к чему угодно, так что оставалось только сделать морду лица кирпичом и удивленно приподнять бровь.
Ну, объясняться за всех принялся Теодор, так как Гай тихонько млел в углу рядышком с нахмуренной вампиршей, Грей как всегда уткнулся в свою книжку, а эльфийка, покраснела и, скромно потупив глазки, только молча улыбалась. Глядя на ее застенчивую улыбку, я быстро убрал руки за спину. Спасибо, но я прекрасно помню, как в первый раз на классном часе буквально назвал её своей младшей женой. Конечно, это получилось случайно, я тогда еще не знал, что обычный тычок указательным пальцем в сторону эльфийской девочки в их мире означает ласковое приветствие младшей жены, что-то типа нашего: «кисонька — лапонька – младшенькая». Блин, до сих пор стыдно.
Ну да ладно, короче, Генрих передал Эрнесте и Алане о том, что я их буду сопровождать, а вампирша пригласила эльфийку, которая была ее закадычной подружкой, поехать с ней, ибо их миры находятся на одной ветке. Сестра эльфийки отправилась домой днем ранее и той, естественно, неохота было сидеть и ждать пока ее заберут родители, поэтому на приглашение подруги она с радостью согласилась. Ну, их разговор случайно подслушал Теодор и рассказал все Гаю, тот сразу загорелся идеей примкнуть к нашей компании, так его мир находился на соседней ветке, и в мире Эрнесты можно было сделать пересадку, как, впрочем, и Теодору. Ладно, эльфийка понятно, Гая я тоже с одной стороны понимаю – любовь и все такое, а тут такая возможность побыть хоть пару дней с объектом своих воздыханий, но остальные-то зачем поперлись? Теодор вон даже на этот вопрос не знал, что ответить, просто голову опустил и сделал виноватое лицо, Грей же пожал плечами и, не отрываясь от книжки, бросил, что ему просто было скучно. Его отец в это время воевал в своем мире с очередными «силами добра», которые, в благородном порыве осчастливить всех страждущих, не оставляли за собой камня на камне и мальчику приходилось ехать не домой, а к своей бабушке, что жила в одном из соседних миров. Для сопровождения его в этой поездки должны были прибыть специально посланные слуги, но мальчик как-то не горел желанием ехать под их конвоем, а посему решил отправиться с нами.
Вообще в академии поставлено так, что все дети до старших классов привозятся и забираются родителями, или специально посланными для их сопровождения людьми (и не только людьми), но иногда эту функцию поручают учителям. Еще надо заметить, что все присланные обязательно проходят всестороннюю проверку, которая, после случая с нападением, ужесточилась в разы. В принципе, это правильно, особенно если учесть чьи дети учатся в академии. Даже в моем классе у многих родители не последние люди в своих мирах и тут скорее надо удивляться почему за ними толпами охрана не бегает, а не тому, почему они одни домой на поезде проехать не могут. С другой стороны, ребята говорили, что раньше подобного не было и первое время их даже одних отпускали в поездку. Впрочем, даже сейчас, большинство старшеклассников добираются до дома самостоятельно, ибо многие из них уже довольно сильные маги и зачастую, случись что, охрана им будет только помехой.
Ну как бы там ни было, моим сорванцам, не смотря на все вышесказанное, удалось купить билеты, сославшись естественно на меня, как на их якобы сопровождающего. Самое интересное, что, несмотря на все провозглашенные меры безопасности, ни у кого не возникло вопроса: а почему это билеты дети покупают? М-дяя …пофигизм — это видать межмировое понятие. Хотя, чем дольше едем, тем чаще у меня закрадывается поганенькое предположение, что не все тут так просто…как бы опять чего не случилось. Батон, кстати, со мной вполне согласен. Он собеседник у нас молчаливый, но мимикой и жестами все выражает бойко. Вот и сейчас, после того как я поделился с ним своими сомнениями, быстро подпоясался ремнем с висящим на нем кинжалом, на голову повязал какую-то белую тряпку, сделав из нее импровизированную бадану и, скорчив свирепую морду, взял под козырек. Тряпка оказалась в крупный красный горошек и одна из этих красных точек примостилась точно во лбу нашего котейко, сделав его похожим на японского кота – камикадзе, а он еще глаза щурил, пытаясь придать себе более грозный вид…Блин, я уткнулся в кружку и долго булькал в ней чаем, пуская смешливые пузырики.
Ну да, как бы там ни было, пришлось девчонок размещать в одном купе, двоих мальчишек оставлять у себя, а остальных задвигать в соседнее. Хорошо, хоть билеты нам дали в одном вагоне, да еще и по соседству. Плохо, что это вновь наводило на мысль о том, что данная ситуация была спланирована кем-то заранее, только вот кем и главное зачем?
Меж тем за окном поезда замелькали какие-то строения, и он стал резко сбавлять ход. Дверь купе распахнулась и на пороге появилась Эрнеста.
– Нер, станция.
– И что? – я отставил кружку и вопросительно посмотрел на юную вампиршу.
– Мы с ребятами хотим на перрон выйти, все равно стоянка больше сорока минут, можно?
Я только вздохнул. Запрещать, конечно, смысла нет, но поостеречься надо и скорее не столько от неведомых недоброжелателей, как от самих детей. Еще мне не хватало, чтобы кто-нибудь от поезда отстал или еще чего похуже. А похуже может быть только одно — это когда мои детишки начинают колдовать со скуки, а если их не выпускать, то именно это и может случиться, так что пусть лучше проветрятся, да и я заодно. Я покосился на Батона, который все еще стоял в позе стойкого оловянного япона-солдатика, преданно пожирая меня глазами, и кивнул:
– Хорошо, только от поезда далеко не отходит, да и я сам сейчас выйду.
— Угу, – расплылась в улыбке девочка и закрыла дверь.
Я сунул ноги в шлепанцы и, скомандовав коту «вольно», отправился к выходу из вагона, тем более что поезд уже замер у широкой платформы перед небольшим обшарпанным зданием местного вокзала. Ребята мои уже были на улице и скучковались у невысокой витой оградки, что шла вдоль всего перрона, и лишь Алана стояла в стороне ото всех, что-то задумчиво разглядывая в простирающемся за оградой поле, покрытом золотистым ковром созревающей пшеницы.
— Девочка явно не в своей тарелке.
Я обернулся и вопросительно посмотрел на седого проводника, что стоял рядом с нашим вагоном.
-- Девочка, говорю, переживает, – повторил тот, поглаживая свои густые длинные буденовские усы.
– Есть немного, – кивнул я. – Дела сердечные.
– Оно и видно, – усмехнулся проводник. – Суккубы они всегда очень чувствительны по такому поводу.
– А откуда вы узнали, что она суккуб? – удивился я.
– Молодой человек, – покачал головой проводник. – Я на этой дороге не первый год работаю и уж, поверьте, научился отличать одних существ от других, не смотря на то, в каком обличье они сейчас находятся.
– Ах, да, – я несколько смутился.
Действительно, глупый вопрос. Уж я-то за неполный год уж научился эльфа от дриады отличать, а гнома от драфта
– Да вы не переживайте, молодой человек, на своем опыте знаю, суккубы они отходчивы, так что погорюет чуток, да и забудет былое.
– Надеюсь.
Я извинился перед разговорившимся стариком и подошел к Алане. Девочка скосила на меня глаза, что-то буркнула себе под носик и отвернулась.
– Обижаешься? – спросил я.
– Нет…нер, – ответила та, упорно отводя взгляд.
– А я вот думаю, что обижаешься, но другого выбора у меня не было.
– Я знаю, – девочка тяжело вздохнула. – Это вы меня извините, просто какая-то обида внутри.
Она прижала кулачки к груди и, бросив взгляд в сторону стоявшего рядом с Эрнестой Гая, быстро отвернулась, однако я успел заметить блестевшие в уголках глаз капельки слез.
– Алана, да не переживай ты так, – я сказал я, облокачиваясь на ограду. – Знаешь, в твоем возрасте я влюбился в одну девочку из параллельного класса и предложил ей дружить.
– И что?
– Да ничего, – я грустно вздохнул. – Она сперва согласилась, а через месяц стала встречаться с моим лучшим другом, причем я ее с ним сам познакомил.
– Не может быть, – девочка неверящим взглядом уставилась на меня.
– Почему?
– Потому что нельзя влюбиться и тут же разлюбить, как нельзя и заставить кого-то полюбить.
– Скорее всего, она меня и не любила, – вздохнул я и, улыбнувшись, добавил. – Хотя, если ты не заметила, то уже сама нашла ответ на свою проблему.
– Да?
Девушка на секунду задумалась, затем грустно усмехнулась и посмотрела на меня неожиданно ясным взглядом, в котором уже не было прежней горечи.
– Спасибо, нер, вы правы, – она улыбнулась. – Пойду к ребятам, что тут одной скучать.
– А вот это правильно.
Я посмотрел ей вслед и, развернувшись, в задумчивости уставился на колышущееся море пшеницы.Молодость – как же ты порой наивна, не сдержанна, вспыльчива, а порою просто бестолкова. Но одновременно, как же ты прекрасна, юна, полна чудных мгновений новых открытий и открывающихся пред тобой перспектив. В молодости много того, что ты делаешь впервые: первая любовь, первый поцелуй, первая затяжка сигареты
Блин, твою кису, это еще что за дешевые фокусы. Я зло посмотрел на бродячего скрипача, который пристроился рядышком и выводил на своем инструменте какую-то лирическую мелодию. Получив от меня монетку, он тут же озорно мне подмигнул и принялся наяривать нечто бравурно-ободряющее.
Ну, это другое дело, а то я уже что-то совсем расчувствовался и чуть не растекся по платформе тонким слоем склизкого розового вещества.
– Ловите его, да ловите же кто-нибудь!!! – истошный детский крик окончательно привел меня в себя, разогнав остатки задумчиво-лирического настроения.
Я завертел головой в поисках кричащего и обнаружил оную метрах в двадцати от себя, рядом с выходом из здания вокзала. Маленькая девочка в соломенной шляпке, из-под которой выбивались белокурые локоны волос, и синеньком платьице, размахивала руками, одновременно показывая куда-то в мою сторону и чуть выше. Я поднял голову и несколько обалдел, ибо надо мной, лениво взмахивая роскошными орлиными крыльями, парил розовый крокодил.
Так, я дыхнул в сложенную ладошку и принюхался, вроде нормально; зубная паста, чай, колбаса – посторонние запахи отсутствуют. Хотя все могло быть, термос мне Дорофеич упаковывал, но с другой стороны, кто знает, что он мне там заварил, прикольщик бородатый.
Я, мотнул головой, и вновь посмотрел на крокодила, а этот гламурный гад и не думал никуда исчезать, висит себе над головой, изредка шевеля своими крыльями. Хмм…, я покосился на своих ребят, но те были настолько поглощены обсуждением чего-то, что на окружающее ноль внимания.
А девочка меж тем смотрит на меня таким умиляющим взглядом, что мне оставалось только вздохнуть и, вытянув руку, схватить это розовое чудо за хвост. А что, крокодил не очень большой, так, с овчарку размерчиком, к тому же, судя по ошейнику, вполне ручной.
Короче, хватаю я это летающее земноводное за хвост, а эта сволочь медленно так поворачивает голову, разевает свою пасть и делает в мою сторону огненный выхлоп. Я естественно его отпускаю и, стою в полной рассеянности, хлопая глазами. Пламя у этого розового не настолько мощное, чтобы доставить какие-то серьезные неприятности, где-то всего в несколько раз сильнее обычной зажигалки, однако, во-первых, неожиданно, во-вторых, обидно, ну и, в-третьих, зубы он интересно, когда чистил?
Я погрозил кулаком этому летающему мутанту, который просто взмыл повыше и вновь завис надо мной, словно издеваясь. На мой жест кулаком эта гадина только скосила глаза и презрительно дернула хвостом. Ладно, значит, думаешь, что ты в безопасности. Я скинул тапочки и уже приготовился прыгнуть, как услышал, что меня кто-то зовет. Скосив глаза, я обнаружил стоявшую в паре метров от меня хозяйку крокодила.
– Дяденька, дяденька, вы только Гаврика не обижайте, ладно. Он вообще у меня хороший, только вредный очень, вы его главное схватите за поводок, а то боюсь, он снова за поездом увяжется, и я его опять долго не увижу.
– Хорошо, – я ласково улыбнулся девчушке и, озорно подмигнув ей, прыгнул.
Крокодил явно не ожидал от меня такой прыти и, по-моему, даже пасть раскрыл от удивления, когда ухмыляющаяся морда моего лица возникла у него перед глазами. Я естественно вежливо поздоровался и тут же хапнул его за короткий поводок, что свисал у него с шеи.Помниться в эту минуту я страшно удивился, что это за поводок такой из огрызка толстенной цепи, но было поздно… Крокодил взмахнул крыльями и ...и я почувствовал, что значит быть на буксире у сверхзвукового истребителя.
Не, я то грешным делом считал, что это на спине у нашего Криса кататься неудобно, ну ветер там в лицо, да и шкура у нашего дракоши не самая гладенькая, а… кхе...ну короче шершавая она, причем местами весьма. Этакая крупная наждачка и ты, сидя на ней, буквально чувствуешь, как стачиваются и полируются все твои лишние, но порой такие дорогие твоему сердцу, выступы и прочие лишние части тела, причем вместе с гардеробом.
Так, о чем это я, ах да, лечу я значит за этим крокодилом, а этот гад к тому же давай выписывать кренделя вокруг всех столбов, да еще пару раз крутанул бочку. Блин, не знаю прямо, как удержался, впрочем, бутерброду, который я съел вместе с чаем, явно поплохело больше чем мне, и он некоторое время упорно просился наружу, но я его не отпустил, после чего тот обиделся и принялся болтаться у меня в желудке, изредка повторяя свою просьбу. Значиться летаем мы с энтим крокодилом уже пару минут, и я даже начинаю получать от этого некое извращенное удовольствие, тем более что дотянуться до шейки этого гада не могу (ох, как бы я сжал ее в братских объятиях), а отпускать цепь как-то боязно. Мои ребятки внизу, похоже, не могут врубиться в происходящее и с изумлением наблюдают за моим полетом, хозяйка же крокодила, что-то кричит снизу, а порой даже хлопает в ладошки, когда ее любимец закладывает особо крутой и замудренный вираж.
Тем временем дракон неожиданно вильнул в сторону и понесся над полями. Я мысленно выругался, тут уже не до шуток, надо что-то делать до отправления поезда минут двадцать осталось, куда может занести меня этот гордый розовый «орел», только можно было гадать.
Я принялся осторожно подтягиваться на цепи, но крокодил неожиданно рухнул вниз и пролетел прямо сквозь густую крону одиноко стоящего среди пшеничного поля дерева, заставив меня непроизвольно разжать пальцы.
Ой, ай, уй...блин..сучек..ой, еще один, ветка -тфу, нефкуфно, ёк, блин, земля здравствуй.
Я пару мгновений лежал, растянувшись на земле, шевеля по очередности своими похрустывающими конечностями, затем резко вскочил, приложившись макушкой о низкорастущую ветку. Ойкнул, хотел выругаться, но потом махнул рукой и направился к перрону, который, слава богу, оказался неподалеку. К моему счастью, этот летучий аллигатор меня недалеко уволок, всего-то на сотню метров от того места, где я начал свой полет. Отсюда я даже видел своих ребят, которые махали мне руками с платформы. Неожиданно поезд дал гудок, заставив меня буквально подскочить на месте, черт!!! Я бросил взгляд на часы, да не, вроде нормально и до отправления еще больше пятнадцати минут, однако надо торопиться. Я рванул прямиком через поле, хотя рванул громко сказано, тяжелые колосья созревающей пшеницы не давали слишком разогнаться, хорошо еще, что через пару минут я выскочил на накатанную дорогу, которая шла прямо к зданию вокзала, так что добрался быстро.
Около самого вокзала стояла небольшая повозка, запряженная парой гнедых лошадей. Я конечно не очень бы обратил на нее внимание, но меня неожиданно окликнул приятный девичий голосок, заставивший остановиться и оглянуться. На облучке телеги сидела высокая худенькая девушка, почему-то кутающаяся в широкий плащ, да еще постоянно надвигающая на глаза капюшон.
– Э..э..э.
– Вы меня не знаете, – незнакомка чуток сдвинула с лица капюшон и как-то по-хитрому улыбнулась.
– И чем могу помочь? – спросил я, косясь на уже стоявший под всеми парами поезд.
– Вы, ничем, – незнакомка пожала плечами и, проследив мой взволнованный взгляд, добавила. – На счет этой дымящей машины не беспокойтесь, до ее отправления еще есть время.
– Да?
Я бросил взгляд на часы, действительно время еще было.
– Так чем…
– Я вот о том существе, – девушка ткнула изящным пальчиком в медленно пролетающего над нами крокодила.
Я скрипнул зубами. Вод ведь гад, летит себе спокойно и в ус не дует, ну я его…
– Подождите, – остановила меня незнакомка. – Я как раз хотела дать вам на счет него совет.
– Какой?
– Совет не бесплатный, – улыбнулась та. – Я ведь торговка и за свой совет хочу, чтобы вы отдали мне то, что лежит у вас в правом кармане ваших штанов.
Я автоматически сунул руку в карман брюк и нащупал там кругляш магрика. Вытащив монету, я протянул ее загадочной незнакомке, порядочно заинтригованный происходящим. Та приняла монетку, пару секунд ее рассматривала и даже понюхала, при этом макушка е капюшона почему-то заходила ходуном, точно под ним что-то двигалось.
– Интересная монета, – девушка спрятала магрик и кивнула в сторону хозяйки крокодила, все еще стаявшей на платформе теперь уже в окружении моих учеников.
– Эта девочка не совсем девочка, она местный дух и частенько развлекается таким образом.
– Магия?
– Нет, – торговка покачала головой. – Просто шалость. Это ее животное необычайно сильно, хотя таким и не выглядит, я не знаю, что оно такое, но в нашем мире подобного точно нет.
– Ясно, спасибо вам.
Я развернулся и чуть не столкнулся с высоким парнем несущим какой-то ящик.
– Извините меня, – сказал тот и, подойдя к повозке, закинул в нее ящик, после чего, облегченно вздохнув, прислонился к ней спиной.
– Долго еще? – спросила девушка, спрыгивая с облучка.
– Еще четыре, да пара корзин, – выдохнул тот. – Лучше бы помогла, корзины-то легкие.
– Вот еще, – фыркнула та. – Я Хоро Мудрая и я не собираюсь таскать какие-то там корзинки. К тому же, пока ты занимаешься переноской, я караулю нашу повозку, да еще и заработала на этом.
Я меж тем уже направлялся к своим ребятам, но услышав слова девушки, замер и, медленно обернувшись, посмотрел на стоящую у телеги пару. Какие-то смутные воспоминания зашевелились у меня в голове, точно я когда-то слышал это имя. Пара заметив, что я их пристально разглядываю, вопросительно уставилась в мою сторону, мне же оставалось только улыбнуться и, помахав рукой на прощание, отправиться дальше.
Едва я приблизился к своим ученикам, как ребята сразу обступили меня, а хозяйка крокодила наоборот отошла подальше.
– Нер, как вы?
– Нормально, и не в таких передрягах бывал, однако, зверюшка интересная.
– Магборский шаркозак, – сказал Грей. – Живет в одном пустынном мире, мы как-то там с отцом отдыхали.Этот еще маленький, а вот взрослая особь могла бы рыцаря вместе с конем слопать, причем за один жевок. Только откуда он здесь?
Я с улыбкой посмотрел на мальчика, не, он просто ходячая энциклопедия, причем я это уже давно заметил, хотя бы потому, что всегда знает ответы на самые каверзные вопросы, а уж это его нордическое спокойствие… Некоторых учителей это, кстати, бесит, а это я уже по количеству жалоб на него знаю, сперва никак не мог понять почему, а оказалось, что он этим своим спокойствием иногда доводит до белого каления. Да еще его голос – точно у машины: ровный такой негромкий, без намеков на эмоции, как будто не разговаривает с тобой, а тупо констатирует какой-то факт. В результате, даже не поймешь, серьезен он или шутит, а может даже грубит или издевается. Правда я все-таки научился чуток отличать его эмоции, вот, например, когда он злиться, то его брови чуток сходятся к переносице, когда смеется – легонько дергаются уголки рта, когда озадачен – изредка чешет мочку уха. Вот и сейчас это жест с ухом.
Я усмехнулся и, кивнув парню, повернулся в сторону хозяйки летающего крокодила, та видимо что-то почувствовала и принялась пятиться назад.
– Говоришь поймать твоего любимца, – я шагнул вперед.
– Да, дяденька, – девочка быстро отступила назад.
– Говоришь осторожно, – еще шаг вперед.
– Да, – кивает та, делая шаг назад. – Мой Гаврик очень впечатлительный.
– Ага, – я криво усмехнулся и, резко развернувшись, скомандовал. – В линию, цель одиночная, выше крыши поезда десять, с упреждением….
Так, стоп, тут надо несколько остановиться и пояснить, что в своем классе помимо уроков труда я вел еще и ОБЖ. Этот предмет наш ректор решил ввести на экспериментальной основе и, собственно говоря, полем для этого эксперимента послужил мой класс. Вот уж пришлось мне репу почесать, но, увы, лучше ничего не пришло в голову, как вспомнить уроки военной подготовки в школе, свою службу, плюс немного физкультуры.
В результате мои ребятки несколько месяцев бегали, прыгали, преодолевали водные преграды, учились сбивать с помощью своей магии различные летающие цели, ну тому подобное. Кстати, это помогло нам во время очередных соревнований между академиями. Тут у них каждый год проходит что-то типа аналога нашей «Зарницы» с захватом флага, ну вот тогда мы с моими учениками и показали, что стоит наша подготовка. Наш отряд удерживал превосходящие в несколько раз силы врага, пока наши основные не совершили обходной маневр и не захватили флаг противника. Так что висящая над платформой малоподвижная цель была для них так…семечками, а ребята у меня, надо сказать, на команды уже вышколены, поэтому они не стали ничего спрашивать, хотя и удивились, а быстренько выстроились полукругом и вытянули свои руки в сторону цели.
– Значит, впечатлительный говоришь, ну, ну…Огонь.
Сбитый звуковым ударом, а затем поджаренный на огне и доведенный до готовности на молниях, крокодил…, а точнее его дымящаяся и потрескивающая электричеством тушка, рухнула на перрон, под бурные аплодисменты окружающих.
– Вот, – я подошел к останкам летающего гада и поднял его за хвост. – Правда, мои ребята немного перестарались, но...
Фигурка девочки вдруг рывком увеличилась, заставив нас, и стоящий на перроне народ, попятится назад.
– Вы!! – призрак больше всего похожий на скелет в обносках с гривой спутанных волос указывал на нас своим когтистым пальцем.
Я только сочувственно ухмыльнулся, что за глупый призрак, так раскрыть себя перед целым поездом магов и колдунов. Одно дело шутки маленькой девочки, а совсем другое вот это…
Я спокойно посмотрел на призрака, тянущего в нашу сторону свои когтистые руки, и отвернулся, спиною чувствуя ударившие в него струи энергии. Вздохнув, я подошел к урне, стоявшей неподалеку и, запихнув туда тушку крокодила, направился к своему вагону.
– А вы молодец, сэр, – приветствовал меня наш проводник. – Эта девочка…кхе, точнее эта тварь, частенько подшучивала над нашими пассажирами, причем не всегда беззлобно, однако всегда это делала так, что обвинить ее было невозможно. Пару раз сюда специально посылали магов из академии, чтобы они выяснили кто это такая, но ей постоянно удавалось ускользать. В результате предположили, что это какой-то обиженный призрак и решили не обращать на нее внимание.
– Так вы про нее знали? – удивился я.
– Конечно, – кивнул проводник, – впрочем, как и все в этом поезде. А вы разве нет?
Я покачал головой.
– Вот ведь незадача, – старик задумчиво подергал себя за ус. – И, правда, вы ведь в первый раз с нами едете.
– Точно, – я взялся за поручень, чтобы подняться в вагон, но остановился и, обернувшись, добавил: – Пожалуйста, если не трудно, но в следующий раз предупреждайте меня о подобных достопримечательностях.
– Хорошо, сэр, – старик приложил два пальца к козырьку своей форменной фуражки. – Будет сделано, однако позвольте заметить, что это была хорошая работа и мне даже кажется, что вам нравилось то, что вы сделали.
Я пристально посмотрел на старика, в глазах которого почему-то плескался озорной смех и, ничего не ответив, скрылся внутри вагона.
Войдя в вагон, я обессилено плюхнулся на свое место, а Батон, бросив на меня беспокойный взгляд, молча, открыл термос и наполнил мою кружку ароматным чаем. Затем нырнул на верхнюю полку и вскоре на столике появился пакет с Глафириными пирожками.
– Есть что покрепче? – спросил я, растерянно отхлебывая чай.
Кот кивнул и вновь скрылся на верхней полке, чтобы через минуту появится с пузатой бутылкой. Поставив ту на стол, он подошел к двери и поплотнее ее прикрыл. Я открыл бутыль и, сделав большой глоток, поморщился. Толку, конечно, мало, ибо из-за этих драконьих генов я не пьянею, но вот нервы порой успокаивает, а сейчас мне это очень нужно, хотя даже сам не знаю почему. Просто как-то все не так идет, прямо чую очередную закавыку, к которой приведет меня сия поездочка, однако делать-то нечего, детей не бросишь, один раз они и так пострадали по моей вине. Помните. я рассказывал об их похищении, так вот мало того их тогда еще и в мышей превратил и в специальную клетку посадили, чтобы они не применили контрзаклинание. Я помнится тогда удивлялся, почему это мое антимагическое поле не подействовало, оказалось все дело в этой клетке. Дело в том, что клетка была сделана в техногенном мире и излучала специальное поле…, блин, короче техномаги до сих пор разбираются в ее устройстве.
Я снова глотнул и решительно отодвинул от себя бутылку – все, хватит.
– Батон, инструмент у тебя с собой? Сейчас мы тут одну новую песню разучим.
Кот неверящим взглядом посмотрел на меня и, нырнув под стол, вытащил откуда-то небольшую гитару. Вообще-то я его увлечение песнопениями не одобряю, хотя, надо сказать, сам в нем и виноват. Нефиг было сказки Александра Сергеевича нашему коту рассказывать, особенно где кот ученый упоминается. Нашему Батону сей персонаж так понравился, что он под него косить стал, правда, сказки и песни у него почему-то чрезвычайно пошлые, так что пришлось кису учить уму разуму. Слава богу, подействовало, однако ночью иногда нет-нет, да раздастся с чердака затейливое песнопение. Правда и культурные песни у него в репертуаре тоже появились, но это уж он у меня их подслушал.
За окном стало медленно темнеть, мои ребята все скучковались в соседнем купе и играли в карты на желание, а мы с Батоном тихонько пели, причем пели настолько душевно, что у вагонного