Оставшиеся два дня прошли для меня как в тумане. Я не просто учила – зубрила всё, что только могла!
Филиния же разрывалась на два фронта – во-первых, поддерживала меня в этой зубрёжке, а во-вторых, занималась моим гардеробом и сбором других вещей, необходимых для переезда в общежитие академии.
В перерывах между занятиями, в качестве физической нагрузки, я тренировала реверансы. Заодно познавала местный этикет, который был не так уж сложен, особенно если ты не на приёме во дворце.
Успокаивало то, что в академии всё вообще проще. Чины и звания не аннулировались, но имели гораздо меньший вес. Этакая урезанная демократия, где значение имела, прежде всего, магия. Мне очень хотелось верить, что это не просто слова.
Ещё к нам заходил магистр Номан – мой будущий репетитор.
Первым вопросом, который он задал, стало:
– Маргарита, как? Как вам это удалось?
Я могла бы сказать про Заучку, тем более именно Номан подбросил эту невозможную на его взгляд идею, но смысла признаваться не видела. Сейчас Зора что-то вроде безобидной легенды, и она вряд ли обрадуется, если я подстегну к ней интерес.
Вдруг Номан вообще упрётся, вооружится скальпелем и пойдёт препарировать бедную фанатку знаний?
Нет. Говорить – бессмысленно и глупо.
Поэтому я ответила так:
– Я многое знаю, магистр. Но частно теряюсь, стесняюсь. А на экзамене сосредоточилась, собралась, и…
Старик не очень-то поверил, но кивнул.
Последним событием перед моим переездом в общагу стала ещё одна незапланированная встреча.
Вечером, уже пьяная от новой информации, я вышла проветриться в сад и сразу ощутила на себе пристальный, не слишком дружелюбный взгляд.
Татуировка не запульсировала, остальные защитные артефакты тоже молчали, но, учитывая густеющий сумрак, стало жутко.
Я огляделась и почти сразу отыскала источник напряжённости – на кованой части смежного с соседями забора, каким-то чудом удерживая упитанную тушу на тонкой железной полоске сидел Жрец.
Страшный лысый кошак с маленькими кожистыми крыльями взирал с тоской и укором. Словно к нему не анимага прислали, а ветеринара с ножницами – и всё и-за меня.
Я сначала оцепенела, а потом позвала:
– Кыс-кыс-кыс…
Меня молчаливо послали по неприятному маршруту. Жрец повернулся задницей, совершил невероятный прыжок с высокого забора и исчез.
Неожиданно встрепенулась совесть. Кажется, я спасла котика от неминуемой смерти, а ощущения были отнюдь не геройские. Хотелось извиниться. Но объект уже удалился, поэтому «ой».
Ложась спать, я про Жреца уже и не помнила – думала исключительно об общаге. О новом витке самостоятельной жизни, который меня всё-таки настиг.
Изначально планировался Лондон, а сейчас речь шла о магическом мире. Я покидала особняк заботливой бабушки и переселялась в студенческую неизвестность.
Филиния сказала, что кроме зачисления, других привилегий у высшей аристократии не имеется. Что адептки всех сословий живут вместе, в комнатах по несколько человек. Те, кого не устраивает меню столовой, могут готовить самостоятельно, на общей кухне. А с сантехническими условиями всё чуть сложнее, тут как повезёт.
В комнатах, расположенных в новой части общежитского корпуса, санузел один на бокс. В старой части и туалеты, и душевые общие, и единые на весь коридор.
Подозреваю, что в эту ночь все адептки молились о том, чтобы им досталась комната в новой части! Лично я так точно пальцы крестиком держала.
Зато меня окончательно отпустил нервяк по поводу Георга. Филиния поинтересовалась сплетнями, съездила к одной из старинных приятельниц, потрясла за плечо нерадостного магистра Номана и явилась с трижды проверенной информацией:
– Георг появляется в Академии не чаще раза в неделю, а занятия, если и ведёт, то только у старшекурсников.
Некорректное сравнение, но клянусь, это даже лучше, чем отдельный туалет!
Утром следующего дня на территорию Академии посторонних всё-таки запустили. Исключительно слуг и только для переноски вещей.
Я радовалась и мандражировала одновременно и, регулярно оглядываясь на тащащего мои чемоданы лакея, спешила к широкой площадке перед общежитским корпусом. Там должна была состояться жеребьёвка, определяющая кому где жить.
Вопрос распределения стоял остро и являлся этаким триггером «социальной несправедливости». При том, что руководство ВУЗа играло в демократию, распределение поручили магии – мол, это лучше, чем какой-нибудь «заинтересованный» завхоз.
Я пришла одной из первых, но, в результате толкучки и суеты, оказалась в последних рядах. Отсюда сначала не было видно комендантшу, применившую магию к какому-то сосуду. Зато, когда толпа поредела, я увидела выскакивающие из этого сосуда бумажки.
Комендантша хватала их и приписывала «выпавшую» адептку к названной до этого комнате. Причём меняться комнатами не разрешалось под страхом дисциплинарных взысканий, по крайней мере в первый семестр.
Девушек было много, звучали незнакомые имена и фамилии. Я ждала свою, но Маргариту Сонтор всё не вызывали.
Последние уходившие в корпус девчонки покосились на меня с большим недоумением, а я сильно растерялась. Неужели Георг обманул и меня не зачислили? Я ведь не проверила список, не поехала в академию смотреть итоги, как он и сказал.
Растерянность сначала приморозила к площадке, но потом я набралась смелости и шагнула к комендантше.
– А…
Женщина в строгом платье и с прилизанной причёской посмотрела остро.
– Адептка Сонтор? – спросила она.
Оу, то есть обо мне знают?
– Да. Я…
Короткий кивок и деловитое:
– Следуйте за мной.
Я пошла. Слуга тоже присоединился. Шагая за женщиной, мы поднялись на последний, пятый этаж строения, и леди распахнула добротную, мало похожую на нечто общественное дверь.
Очутившись внутри, я не поняла. Это была небольшая гостиная с хорошей мебелью, а в проёме следующей двери виднелась спальня с единственной кроватью.
– Кабинет там, – женщина махнула рукой в противоположном спальне направлении. – А вход в ванную комнату из спальни.
У меня глаза на лоб полезли.
– Простите, но разве адептки…
– Всё верно, – перебила комендантша бесстрастно, – адептки живут на нижних этажах, а это преподавательский, и тут учениц обычно не селят.
– Обычно? – переспросила я по-прежнему не понимая.
– Личное распоряжение Георга, – пожала плечами женщина. – Его величество приказал разместить вас здесь.
Сначала у меня вспыхнули щёки, затем краска перетекла на шею. В голове табуном пронеслись мысли, от нецензурный до удивлённых. Потом вспомнился вчерашний разговор с попыткой вербовки – может мне показывают преимущества работы на корону? Или…
Тут я поняла, что ошибаюсь. Причина была совершенно иной.
Артефакты! На мне королевское золото и, что ещё важнее, змееподобная татуировка с характерными гербами. Если про татуировки короля знает даже прислуга в особняке Сонторов, то о них знают вообще все.
А если я живу с кем-то, то и переодеваюсь при ком-то. Тут ничего не спрячешь, а королю это надо?
– Поздравляю вас с удачным заселением, адептка Сонтор, – произнесла вдруг комендантша, – поздравляю и сочувствую. Сегодня вы заработали с десяток врагов.
Прозвучало нормально и совершенно искренне. Управительница местного ЖКХ хорошо понимала остроту квартирного вопроса.
– А мы можем как-то скрыть место моего проживания? – робко поинтересовалась я.
Женщина громко рассмеялась и вышла. Уже из коридора добавила:
– Располагайтесь, адептка Сонтор. И отпускайте слугу!
Через полчаса я уже стояла в нервной, длинной очереди. Мне думалось, что в начале учебного года форменные мантии нужны только первокурсникам, но тут были вообще все.
Курсы с первого по пятый. Причём даже первогодки успели сбиться в компании, и лишь я стояла в одиночестве.
Это напрягало, но многочисленные пристальные взгляды были ещё хуже. Новость о появлении у Филинии Сонтор наследницы облетела уже всех.
Я чувствовала себя неуютно и сильно обрадовалась, когда рядом прозвучало:
– Привет, Маргарита.
Джим МикВой покинул своё место в очереди и присоединился ко мне. Он стоял ближе к середине, а я практически в конце, поэтому возражений не последовало.
– Ты как? Заселилась? – спросил парень.
– Заселилась. А ты?
Джим скривился – «новой части корпуса» в мужском общежитии не имелось. Но адепт был готов к бытовым трудностям, о чём и пробормотал.
Потом огляделся и сообщил:
– У нас сейчас вводное занятие, его проведёт сам ректор.
Я понятливо кивнула, а заметив, что собеседник нервно покусывает губу, спросила:
– Что-то случилось?
– Да нет, – отозвался МикВой.
Он огляделся снова и выдал внезапное:
– Позже скажу.
Интрига. Я насторожилась, и в этом несколько странном молчании мы продолжили продвигаться к столу уполномоченного сотрудника.
Счастливчики, уже получившие форму, облачались тут же, возле стола раздачи. Накидывали мантии поверх одежды и спешили к лестнице, выводящей из хозяйственного полуподвала на первый этаж.
Мы с Джимом тоже приоделись. МикВой уже успел посмотреть расписание и знал номер нужной аудитории. Он галантно повёл растерянную даму на лекцию, но в конце пути ждал сюрприз.
Возле двери аудитории стояли двое. Немолодой худощавый мужчина в преподавательской мантии и его величество. Мимо них проскальзывали первокурсники, и я тоже надеялась проскользнуть, но меня заметили ещё на подлёте.
Собеседники сразу замолчали и дружно уставились на меня.
МикВой плавно покрылся пятнами и видимо пожалел о своей галантности. Я же ещё надеялась, что всё обойдётся, но…
– А вот и леди Маргарита, – произнёс Георг.
Второй мужчина посмотрел совсем уж сурово.
Воспоминания об уроках этикета подсказывали, что нужно присесть в реверансе, но это конфликтовало с принятыми в Академии послаблениями. В итоге я не сделала ничего.
Просто выпрямилась и продолжила путь к заветному проёму. Очутившись ближе к мужчинам, нашла в себе силы ответить:
– Доброе утро, – слова сопровождались вежливым кивком.
Худощавый незнакомец поджал губы, а реакцию Георга я пропустила. Отвлеклась на странный элемент – ткать белоснежной рубахи короля в районе груди вдруг встопорщилась, а Георг хлопнул по этому месту ладонью, и всё исчезло.
– Леди Маргарита, вы уже знакомы с ректором? – поинтересовался монарх.
Джим в эту секунду отодвинулся и, сделав вид, что мы не вместе, всё-таки прошмыгнул в аудиторию. Я испытала лёгкий приступ зависти. Тоже так хочу!
– Я… – начала и запнулась.
Потом, наконец, присела в реверансе.
– Калтум, а это леди Маргарита, – представил меня король.
– Адептка Сонтор, – ровно поправил худощавый, и я искренне расстроилась. Неприятно, когда начальство, от которого лучше держаться подальше, знает тебя и по фамилии, и в лицо.
Впрочем, после истории со стёклами и заселением ректору не могли не доложить.
– Очень приятно, – выдохнула я и, ура-ура, мне позволили убраться из опасного коридора.
Войдя в аудиторию, я отыскала взглядом пятнистого Джима и поднялась на третий ряд амфитеатра. Уселась рядом с сокурсником, дождалась пока тот немного успокоится и напомнила:
– Ты хотел о чём-то рассказать.
– Я?
Парень изумился так натурально, что впору поверить, но я пришла к другому, крайне неприятному выводу. Я рискую стать изгоем. То есть это и раньше было понятно, но сейчас я получала удар оттуда, откуда уже не ждала.
– Прекрати, а? – сказала, понизив голос.
Хотелось добавить что-нибудь ещё, развить мысль, но я ограничилась пристальным прямым взглядом.
Джим задумался, шумно вздохнул и подвинулся ближе:
– Я просто не уверен, что об этом вообще стоит говорить.
– О чём?
– Дело… немного незаконное, – сделал неожиданное заявление парень. – Но очень интересное.
Я превратилась в слух. В этакого суриката на горке, высматривающего нечто интересное.
– Просто сегодня открытие сезона, понимаешь? – МикВой перешёл на едва различимый шёпот.
– Какого ещё сезона? – подтолкнула я.
– Сезона поединков. Там стихийники дерутся с боевыми магами. Говорят, это зрелищно, а ещё можно делать ставки. Но если преподы поймают, то придётся драить от копоти стены подвалов…
Дальше я не слушала.
Разумная часть меня взбунтовалась, буквально крича, что все незаконные дела – это мимо. Мы не такие и нам оно не надо. Но другая шепнула – там будет магия. Причём не в виде переливов на оттиске печати юриста, и даже не плазма на кончиках аристократических пальцев. И даже не артефакты. А настоящая!
У меня есть шанс посмотреть на реальный поединок магов. Могу ли я его упустить?
К счастью, ровно в этот момент в аудиторию вошёл ректор, и все разговоры резко прекратились. Глава Академии прошествовал к кафедре, принял важную позу и, прокашлявшись, начал агитационную речь.
– Кхм… Господа адепты, рад приветствовать вас в наших стенах! Все вы достойно прошли вступительные испытания и теперь…
Ректор продолжил в духе «учиться, учиться и ещё раз учиться!», разбавляя всё это тезисами о том, что столичная Академия лучшая, а мы, раз оказались тут, лучшие из лучших.
Затем он коротко поведал о том, что ожидает нас в первом семестре, и это было настолько интересно, что я даже конспектирована – единственная на всю аудиторию! Но в голове продолжали вертеться слова МикВоя о поединках.
В какой-то момент парень рискнул нарушить дисциплину и, придвинувшись, шепнул на ухо:
– Каждый сет – это три поединка. Сегодня выступят лучшие участники прошлого сезона, не считая, конечно, тех, кто уже выпустился. Но Маргарита, я сам не знаю, стоит ли туда идти.
Сокурсник действительно сомневался, но для меня он превратился в этакого сидящего на плече демона. Джим искушал, а противовеса в лице ангела не имелось! И я понятия не имела, как поступить.
Чтобы не привлекать внимания уважаемого Калтума – кстати, бабушка называла его фамилию, но она из головы вылетела – я написала свой вопрос на листе бумаги.
«Где будут поединки и во сколько?»
Оказалось ночью. А место организаторы ещё уточнят.
Но обычно это некая поляна в парке или пятачок за хозяйственными постройками, расположенными возле полигона. Или другая «дыра» мира. В общем, где только эти нелегальные бои не проходили.
Разумная часть меня по-прежнему яростно сопротивлялась, но…
«А давай рискнём?» – в итоге написала я.
Джим опять пошёл пятнами, и выяснилось, что он из тех, кому для принятия решения нужна компания. После недолгих колебаний МикВок написал на том же листе: «Хорошо. Время и место встречи определим позже».
А ещё, понаблюдав немного за своим новым приятелем, я узнала, что Джим – ботан.
Он был заучкой как Зора и изгоем как я. Разница заключалась лишь в том, что на меня активно таращились, а МикВоя вообще не замечали. В течение дня я отметила несколько эпизодов как он подходил то к одним, то к другим, но все смотрели словно мимо.
Для высшей аристократии он был знатен, но недостаточно наследник. Для аристократии попроще – слишком знатный и тоже не свой.
Может он говорил им что-то не то? Не знаю. Не слышала. Но я испытывала этакую мелочную радость, когда Джим возвращался в наш тесный маленький междусобойчик.
Что касается лично меня, я пока не пробовала общаться. Ловила чужие взгляды и ощущала этакое неприятие. Прямой контакт случился лишь однажды – на одной из перемен ко мне подошло трио старшекурсниц, одна из которых окинула задумчивым взглядом и спросила:
– Ну и чем ты так впечатлила Георга?
Я не растерялась:
– Магией, разумеется. Чем же ещё?
Девицы дружно фыркнули и отошли. Я осталась на месте – а что ещё делать?
И забыла о них почти сразу, потому что общение было всё-таки побочкой. Здесь и сейчас единственным, что интересовало по-настоящему, оставалась магия. Я впитывала каждое слово преподавателей, понимая, что отстаю от большинства.
Пусть семена дара мы получили считай одновременно, но мои сокурсники были коренными жителями этого мира и априори понимали больше. Мне же приходилось вникать в каждую мелочь, в каждую деталь – если моё незнание выползет наружу, это будет кошмар.
Но дело не только в прикрытии. Мне правда очень хотелось знать.
В итоге весь первый учебный день я провела в состоянии укушенной в филейную часть белки. Я внутренне суетилась, писала даже то, что не нужно писать. А успокоилась после того, как подошедший на последней перемене МикВой сказал:
– Встречаемся в полночь, возле статуи Дитаврии. Знаешь где это?
Оу. Я бы хотела забыть, но не могла.
В голове сразу вспыхнула провокационная картинка – как стою в крепких объятиях Георга и краснею.
– Да, знаю. – Сказала вслух и наконец выдохнула.
А попутно поняла ещё одну важную вещь…
Да, мы собираемся сделать нечто нелегальное, но не нужно возводить это в ранг катастрофы. Студенты всегда нарушают правила, такова их природа. Даже адепты Гарварда бегают голышом по аллее. Что творят в родном МГУ вообще страшно сказать.
Поэтому… всё хорошо. В крайнем случае буду очищать какие-то подвалы от какой-то копоти. Может и к другой работе на благо общества привлекут.
Но посмотреть на настоящую магию важно! Особенно с учётом озвученного ректором учебного плана. Увы, первокурсникам кроме теории в этом семестре ничего не светит. А у меня всего два года! Если буду тормозить, могу не успеть.
Я действительно выдохнула и в самом деле расслабилась. С занятий вышла умиротворённая, а когда вернулась в комнату, обнаружила там такой сюрприз, что из горла вырвалось горестное:
– У-у-у!
На столике в гостиной сидел… Жрец.
Лысый соседский кот, так похожий на посланника ада, смотрел уже знакомым презрительно-обвиняющим взглядом.
Я сначала растерялась и даже испугалась – вдруг этот любитель махать когтями сейчас кинется? А потом заинтересовалась способом его сюда проникновения.
Форточка одного из окон была открыта. Распахнув само окно и взглянув вниз, я увидела толстый плющ, ползущий по стене.
Жрец забрался по плющу, это очевидно, но неясно другое – как он меня вообще нашёл? Кстати, в правилах Академии значилось, что животные тут запрещены категорически.
– Кажется, я попала, – констатировала тихо.
Обернулась к кошаку и спросила, обращаясь к хвостатой попе:
– Слушай, ты зачем здесь, а?
Жрец обернулся и одарил всё тем же взглядом. Затем привстал на лапах, спрыгнул со столика и направился в спальню.
– Эй, стой, – возмутилась я.
Ноль внимания, фунт презрения.
– Мы так не договаривались, – новая бесполезная реплика.
Объективно мы не договаривались вообще ни о чём. Кот был не нужен и не уместен.
Но сам Жрец придерживался иного мнения и обращался со мной как со служанкой низшего ранга. То есть слышал, о чём свидетельствовало дёрнувшееся ухо, однако объяснять что-либо не спешил.
Ну и как с этой странной ситуацией быть?
Вступить в открытую конфронтацию я не решилась. Схватить и вытурить из комнаты тоже не могла. Отнести к воротам, пропихнуть сквозь прутья и дать пинка для ускорения? Учитывая всё те же когти, это было самоубийством.
В итоге я написала записку и, сбегав к воротам, отдала её одному из дежуривших там мальчишек. Просто со связью в этом мире, невзирая на всю его магию, имелись некоторые проблемы, и единственным способом отправить весточку родным из Академии были бумага и цена в пять медяков.
Я написала Филинии с просьбой сходить к Честосам. Эпизод с появлением Жреца сильно выбил из колеи.
Настроение стало настороженным, однако унывать я не собиралась. Предпочла сосредоточиться на более полезных и продуктивных вещах.
Остаток времени до ужина сидела над учебниками. Затем навестила столовую и снова сходила к воротам – в своей записке я назначила время и надеялась увидеть у ворот Филинию и хотя бы Марка, но…
– Пс-с, леди! – позвал тот самый мальчишка.
Я подошла, и мне протянули сквозь прутья ответную бумажку, в которой мажордом сообщал, что леди Сонтор отбыла в Парламент и вернётся лишь вечером. Так как записка адресована герцогине, то в особняке её не читали. Мажордом спрашивал, что случилось и может ли он сам чем-то помочь.
Моё новое «У-у-у» было горше и жалобней прежнего.
– Другую записку передавать будете? – спросил мальчишка.
А у меня ни бумаги, ни денег с собой, ничего!
– Завтра, – выдохнула я, понимая, что решить проблему прямо сейчас не получится, и что мне нужно срочно что-то придумать с кошачьим туалетом. Просто если это лысое чудовище нагадит в комнате, я превращусь в графа Омуна и тоже пойду убивать!