Критических дней Хорсова я боялась, хоть уже и сталкивалась с ними, но тем не менее в этот раз все будет по-новому.
Все время до них я проводила в тренировках и оттачивании мастерства езды. В конце я пришла к выводу, что если и могла что-то сделать, то уже сделала.
За сутки до начала дней безумия Андрея Матвей и Катя выехали из гаража, переместившись чуть дальше вдоль берега моря, где должны были пожить три дня. А я смотрела на нервного оборотня и не находила себе места.
Но потом, немного подумав, решила, что нужно чем-то себя просто успокоить, и пошла проверить наличие магической сети. До этого озаботиться времени не было. Но так как гонки должны были освещаться на весь мир, то оснащение острова должно быть на уровне.
Так и оказалось: я обнаружила хороший сигнал. Подумав, я зашла в маг-сеть и решила написать письмо подруге.
Но получилось не короткое сообщение, а пересказ первого дня.
Пока я копалась в маг-сети, на нашей импровизированной кухне в гараже раздался грохот, и потом наступила тишина. Я, посидев некоторое время в нерешительности, пошла посмотреть, что же там происходит. Спустившись, увидела кухню пустой, с разбросанными вещами и, уже беспокоясь, отправилась в мастерскую, где обнаружился виновник маленького погрома.
Хорсов, как заведенный, подтягивался на перекладине, вмонтированной в дверной проем. Опасливо посмотрев на взвинченного оборотня, я решила вернуться наверх от греха подальше.
Сидя на облаке в полной тишине, я сильно нервничала. Но ожидание мое долгим не было. Не прошло и получаса, как наверх забрался большой тигр.
Осторожно на него посмотрев, я попыталась понять, буйный он или нет. Тигр вразвалочку приблизился ко мне и ткнулся носом в коленку.
Я так сильно удивилась, что впала в ступор. Но тигр не собирался останавливаться и толкнул мои ноги вбок чуть сильнее.
В этот момент я поняла, как именно проходят критические дни у оборотней. Несмотря на то что Хорсов был в звериной ипостаси, разум на этот раз остался при нем. И сейчас он требует, чтобы я встала.
Поднявшись, я снова посмотрела на него. Он мотнул головой в сторону двери.
Ну конечно, хочет есть!
Спустившись вниз, я отправилась к одному из переносных холодильников, которых мужчины купили, к слову сказать, четыре штуки. По десять килограмм мяса в каждом.
Вынув первую порцию, положила ее тигру и налила воды. Хорсов недовольно фыркнул.
– Что не так?
Тигр подошел к холодильнику. Я приблизилась следом и открыла дверцу.
Оборотень положил лапы рядом с молоком.
– Боже мой, какие мы нежные… – пробормотала я.
Вылив воду, я заменила ее молоком. Надеюсь, оно его не слабит, как Матвея, а то придется сажать на сухари.
Выходить Хорсову было нельзя, и я развесила по всем входным и выходным проемам в гараже манну. Так это чудо начало ходить по дому. Стоило мне отвлечься за компьютером, как Хорсов начинал скучать и пытался развлечь себя всем, что придет в голову. То и дело откуда-нибудь слышался грохот.
Первый раз из кухни. Он возвестил о себе сразу, как закончил есть. Прибежав на грохот, я увидела, что этот неуклюжий кот свалил всю посуду, потому что полез за большой шарообразной посудиной на стол.
– Андрей! Зачем тебя туда понесло? Что ты хотел найти на этом столе?
Тигр, проигнорировав меня, попинал лапой в сторону механической мастерской добытую посудину. Последовав за ним и проследив за его действиями, я поняла, что он пытается играть в футбол…
Кошмар!
Но как только я подумала, что это полосатое недоразумение наконец успокоилось и заняло себя, снова раздался шум от какого-то удара.
В этот раз я увидела, что он врезался в ящик с инструментами, и они все рассыпались по полу. Что Андрей хотел сделать, оставалось загадкой. После этого он свалил баллоны с манной, во время ужина измазал весь пол вокруг себя кровавыми разводами и расцарапал все стены.
Помимо всего вышеперечисленного, без магии убирать лоток было не так просто. Это явилось для меня настоящим испытанием. И если ранее тигр без разума человека особо не привередничал, то Андрей в полном своем сознании был тот еще капризуля.
Одним из его желаний была валерьянка.
И пожелал он ее в момент, когда я стояла за плитой и варила себе укрепляющий отвар. Оборотень же тыкался в пакет с валерьянкой и порыкивал.
– Чего ты хочешь?
Не сказать, чтобы вся эта ситуация доставляла мне удовольствие.
– Я не буду тебе сейчас заваривать валерьянку. Мне нужно доделать отвар, он гораздо важнее. Так что тебе придется подождать.
Хорсов недовольно рыкнул и движением хвоста сбил стул.
Я резко развернулась от плиты и прошипела:
– Не вздумай мне тут вещи ломать. Если не будешь вести себя нормально, я соберусь и уйду отсюда. И завтра будешь сам по себе. Взрослый мужчина, а ведешь себя как маленький ребенок.
На это Хорсов фыркнул и удалился наверх.
«Обиделся», – подумала я, тяжело вздохнув.
Сделав отвар и заварив валерьянки, я поднялась следом, но оборотень на этот момент уже развалился на облаке манны и спал, слегка подергивая ногами.
Поставив отвар рядом со своей кроватью, я стала писать письмо Вале. Но, рассказав о сегодняшних событиях, только получила совет не расстраиваться и привыкать.
Ну, это мы еще посмотрим, кто привыкнет…
Ночью спалось мне плохо. Сначала кот копошился рядом со мной, потом ходил по комнате, спускался вниз и поднимался обратно.
– Хорсов, – прикрыла я голову подушкой. – Ты угомонишься, нет?
Через несколько минут все стихло.
Утро началось для меня нерадостно. Проснулась я оттого, что мне было душно и жарко. Очень душно и жарко.
Открыв глаза, я узрела перед собой тигриную морду. И это мне не понравилось. Кое-как столкнув оборотня с облака, я прорычала:
– А ну брысь!
В ответ послышался недовольный рык.
Взглянув на часы, я заметила, что время приближается к часу и пора идти заниматься делами. Выпив чашку кофе, я с обреченностью посмотрела на ведра и, вытащив во двор большой таз, начала таскать воду, чтобы на солнцепеке она несколько согрелась.
Уже через полчаса покончив с этим делом, я была вся взмыленная и, как ни странно, уставшая. Наверное, под влиянием этого я решила не закрывать сегодня гараж, пусть оборотень разгуливает где пожелает.
Когда он удивленно взглянул на распахнутую мной перед ним дверь, я пояснила:
– Сегодня можешь гулять на улице. Все равно тебя снаружи мыть. Но хочу напомнить твои же слова по поводу благоразумия.
Фыркнув, кошак величественно направился на улицу, и я, выйдя следом, чтобы за ним приглядывать, разместилась на травке. Хорошо, комфортно, с ноутбуком. Войдя в маг-сеть, стала переписываться с Валей и наблюдать за оборотнем.
Прекрасный представитель своей расы. Если в основной своей человеческой ипостаси он являлся греховно привлекательным, то зверем был чертовски опасным. Блестящий густой мех скрывал стальные мышцы, а блаженно прищуренные глаза лежащего в тени и довольстве тигра могли в один момент превратиться в яростный сверкающий взор, сопровождающий оскал.
Но сейчас бедной кисе было тяжело. Его животная натура требовала быть ближе к лону природы, а вот мех и жара на улице всячески этому мешали. Поэтому Хорсов, забравшись в тень и высунув язык, лежал совершенно раздавленный. Зато мне-то как спокойно, просто не передать словами.
Но, увы, долго пребывать в приятном спокойствии мне не пришлось. Солнце через несколько часов начало клониться к закату, значит, пора было купаться.
Растолкав Хорсова, я указала ему в сторону бадьи. Тот, еле поднявшись, направился к ней и, сначала довольно брезгливо потрогав воду лапой, с великой мукой на лице забрался в тазик. Жидкость в нем покрывала ему только часть тела, поэтому пришлось помучаться, чтобы хорошенько намочить шкуру, а потом уже браться за шампунь. Он оказался с запахом клубники.
Хорсов, как только учуял это, тут же вздыбил на загривке шерсть и зашипел.
– И не шипи, не шипи. Матвей сказал, что другого запаха не было. И это лучше, чем сидеть с блохами. Хотя мне же спокойнее, если ты откажешься мыться, – приподняла я руки.
Видно было, как в тигре шла внутренняя борьба, после чего он склонил голову, соглашаясь.
Открыв пробку, я выдавила жидкость себе на руку и принялась намыливать кошака. Видя муку в глазах Хорсова, я постаралась поскорее закончить неприятную процедуру, быстро, энергично втирая средство в его мех.
С купанием я управилась быстро, но этот странный шампунь отказывался смываться, и у меня закончилась теплая вода. Пришлось заканчивать омовение питьевой, которая была гораздо прохладнее. Хорсов, несмотря на то что я его не понимала, скорее всего, орал нехорошие слова.
Но вот неприятная процедура подошла к концу, и я, наказав: «Иди в дом, я сейчас подойду», отправилась ополаскиваться. После таких подвигов омовение теперь требовалось и мне.
И тут я допустила ошибку. Поставив на ноутбуке фильм, я взяла щетку и начала вычесывать мех. Шерсть уже немного подсохла, а мех сам по себе был очень густым, и мое расчесывание больше походило на продирание. На особенно трудных участках Хорсов недовольно порыкивал, а я успокаивающе поглаживала его по голове.
Постепенно, когда вычесывание стало приятным, тигр заснул, и я задалась вопросом: как я теперь буду спать, если полтуловища тяжеленного тигра лежит на моих коленках? Аккуратно пытаясь переместить Хорсова на диван, я не преуспела в своих действиях и потому просто, упершись рукой, сдвинула на облако.
«Уф, еще одни сутки прошли», – думала я, засыпая.
В последний день безумия Андрея я неотрывно следила за тигром, чем немало нервировала его, и нервничала сама. Но ожидание для меня всегда было самым тяжелым, поэтому день тянулся особенно медленно. В итоге к вечеру я, вытащив оборотня на улицу, сидела рядом до тех пор, пока он не вскочил и не кинулся в дом, сметая все на своем пути.
Я побежала за ним и ожидаемо нашла его, свернувшегося на втором этаже в клубочек. Он дрожал.
Началось…
Быстро сбегав за вчерашним крепким настоем валерьянки, я практически насильно влила его в оборотня. Он немного расслабился, и я, поглаживая Андрея, начала с ним разговаривать, рассказывая про наши с Валей чудачества юности. Так продолжалось примерно час.
Мой голос уже немного охрип и подсел, когда тело оборотня свела судорога и началось обращение. Через пять минут передо мной лежал голый мужчина.
Невольно окинув его взглядом, я выдохнула:
– Уф…
Что сказать? В этот раз Хорсов без одежды подействовал на меня гораздо сильнее. Стараясь отвести взгляд от его тела, я начала пятиться назад и, когда ноги коснулись лестницы, опрометью бросилась в душ.
Вода! Да здравствует вода!
Вот только теплый поток жидкости не принес облегчения. Кожа горела огнем, была очень чувствительной и приносила мне истинные муки.
Вернувшись в гараж, я сначала пыталась поднять большого оборотня с пола, на котором он спал. Попытки были безрезультатными: без магии я тягать такие тяжести не могу. А от этих попыток только ухудшалось мое состояние. Пришлось оставить все как есть.
Осторожно улегшись на облако из манны, я постаралась расслабиться, но покой не приходил. Ночь обещала быть долгой.
За тренировками незаметно подошли и дни безумия Матвея. Как-то раз приехав с очередной тренировки, я увидела, что Хорсов ждет меня с вещами.
– Что это? – недоуменно спросила я.
– Ты забыла, что у Матвея дни безумия?
– Да… И что, мы переезжаем?
– Конечно, примерно на те же три дня дальше вдоль берега моря. Поэтому давай бери Катю и езжайте. Она покажет тебе место. А я подожду, пока она не вернется, и доберусь в тигриной ипостаси.
– Интересно, как ты объяснил нашему механику, что Матвей ее не тронет?
– Никак. На меня он скалится, хоть и несильно. На нее нет. Может, это из-за того, что ближайшее время они провели вместе и он привык к ней, – сказал Хорсов, хитро улыбаясь.
Коварный оборотень слышал приближение девушки и тут же изобразил недоумение. А Катя была мрачна.
Сев для разнообразия на переднее пассажирское сиденье, я молчала всю дорогу. И спустя примерно час Катя коротко бросила мне:
– Приехали.
Открыв дверцу машины и посмотрев на нее, я сказала:
– Ну не расстраивайся ты так. Если что случится, ты всегда можешь позвонить.
– Марго, ты лучше иди, а? – мрачно предложила мне девушка.
Пожав плечами, я покинула автомобиль и, взяв вещи, направилась в сторону пляжа. Думаю, Хорсов меня найдет.
Сидя на песке, я завороженно смотрела на заходящее солнце, поэтому вздрогнула, когда сзади раздался голос:
– А палатку почему не ставишь?
– Тебя жду.
– Ты слишком неосторожна, Марго. К тебе любой может подкрасться. И когда-нибудь это тебе аукнется.
Я просто пожала плечами. Настроение было на диво радостное, и не хотелось его портить руганью. Не дождавшись ответной реакции, Хорсов поднялся на ноги и, вздернув меня вверх, потащил ставить палатку.
Обустраивались мы недолго, и когда все было готово, то я четко поняла, что меня смущает. Наша совместная ночевка в одной палатке.
Это было довольно необычно, ведь мы все четверо ночевали на втором этаже гаража, и все было нормально. Хотя сейчас мы одни, и между нами явно присутствует физическое притяжение.
Хорсов же все это время вел себя довольно странно. Постоянно улыбался и словно чего-то ждал.
И вот, закончив со всеми делами, мы сидели перед костром и ужинали.
– Почему ты так пристально смотришь на меня? – спросил оборотень, заметив мой интерес.
– Да все пытаюсь понять твое странное поведение.
Андрей усмехнулся и промолчал.
Зараза!
Закончив ужинать, Хорсов поднялся и направился в палатку. По пути присел рядом со мной и, проведя рукой по своей шее, спросил:
– А ты уверена, что хочешь знать причину моего поведения?
– Уже нет, – пробормотала я, заставив его рассмеяться.
Просидев на пляже еще несколько часов, я отправилась спать, только когда уже стало холодно. Меня смущали мои физические желания и эмоции, которые испытывала. Неужели я начинаю влюбляться в оборотня?
Задавшись этим вопросом, на который я не уверена, что хотела бы знать ответ, заснула только глубокой ночью. А на следующий день из сна меня вырвало то, что кто-то тормошил меня за плечо.
– Ум-м-м… – отбросила я руку в сторону.
– Марго, вставай, твой телефон разрывается с раннего утра.
– Ум-м-м, а сейчас тогда сколько?
– Уже полдень.
– Что? – подскочила я и свалилась с облака прямо на колени Андрею, который сидел рядом.
Бултыхаясь в его руках, я несколько раз попыталась встать, но оборотень с совершено серьезным видом продолжал меня удерживать, и только смешинки в глазах давали понять, что он веселится за мой счет.
Ах так… Провоцируем меня, господин Хорсов? Ну, в эту игру могут играть двое. И, проведя рукой по его щеке, я неожиданно ухватила его за нос. Андрей удивленно на меня уставился, и следующая моя попытка освободиться была успешной. Найдя телефон, я увидела тридцать шесть пропущенных звонков от Кати. Ого, у кого-то кризис.
Перезвонив, я услышала на другом конце трубки совершенно истерический голос Кати.
– Марго! Я так не могу! Он отказывается мыться. Что-то ему не нравится в запахе шампуня. Я уже устала. Он все расшвырял, ест как мамонт, и еще я не так ему валерьянку заварила! Заберите меня отсюда, а еще лучше его!
Все это я слушала, отнеся трубку от уха, так как из нее раздавался громкий крик. Затем поднесла трубку к уху Хорсова.
– Мне кажется, нужна твоя помощь.
Отправившись умываться и делать себе кофе, я слышала отрывки разговора.
– Что значит, он не хочет?! Скажи ему, что если он сейчас же не залезет в таз, то я приеду и сам его туда запихну!
Некоторое время было молчание. Потом я снова услышала:
– А ну-ка, поднеси трубку к его уху. Матвей! Имей в виду, если заведешь в своей гриве блох, я тебя лично налысо побрею. Ты же знаешь, как львам в этом плане приходится тяжело. Так что переставай дурить и отправляйся купаться.
Потом последовало около минуты тишины.
– Что опять не так? Ну и что, что ему не нравится запах? Я же терпел, и он потерпит. Передай ему, я потом лично ему духи подарю и обрызгаю, если захочет.
После этого в трубке раздался громкий рев и связь оборвалась.
А я, уже успев выпить кофе и привести себя в порядок, отправилась готовиться к своему крестовому походу. А именно – переодевшись в купальник, купаться. Если я вынуждена мучиться, смотря на него в плавках, то пусть и он посмотрит.
Я прошла мимо кошака, гордо задрав нос, и с разбегу кинулась в море. Буквально через пять минут купания я забыла о Хорсове и просто получала удовольствие. Мое тело в воде расслабилось, и напряжение ушло. Кожа стала менее чувствительной, и наконец-то я смогла просто прикрыть глаза и забыться. Даже не представляла, как была в последнее время напряжена.
Вышла я из воды, когда солнце практически село. Хорсов, какой-то весь мрачный, сидел около костра и жарил сосиски. Несколько раз он окунулся сам. Но все время, пока оборотень сидел на берегу, я ощущала его пристальный взгляд. Это очень меня утешало: не я одна мучаюсь.
Сполоснувшись за палаткой, я переоделась, надев длинную легкую тунику, которая в свете костра была чуть-чуть прозрачной, очерчивая только контуры тела.
Вот так мы и сидели, молча жуя сосиски и находясь практически на грани. Что себя обманывать, я его хочу, очень хочу. Но тем не менее не сделаю шага навстречу. Пусть сам решает. Хотя это очень тяжело. Где-то читала, что на Востоке даже пытка такая была.
Задумавшись, я шла к палатке, когда на мои плечи опустились руки Андрея, и, уткнувшись мне в шею, он пробормотал:
– Ведьма…
Резко развернувшись к нему, я потеряла равновесие и упала бы, если бы Хорсов не поддержал меня. Но именно этот момент, скорее всего, и спас мне жизнь.
В воздухе раздался выстрел, и Андрей повалил меня на песок. После этого мы быстро, ползком отправились в палатку. Но только схватили вещи и свернули облака, как выстрелы повторились вновь.
Осторожно, перебежками мы двинулись в сторону небольшой тропической лесополосы. Ее вполне было достаточно, чтобы укрыться. Попав под сень деревьев, Андрей быстро нашел место, где нам затаиться. Сунув мне в руку непонятно откуда взявшийся пистолет, он сказал:
– Если кто-то подойдет, стреляй сразу без предупреждения.
– А ты куда? – схватила я его за руку.
– Охотиться. Я довольно сильный оборотень, Марго, и вряд ли встречу там достойного соперника. Нужно их немного проредить.
После чего скрылся прочь, оставив меня мучиться в неизвестности с пистолетом, которым я не умею пользоваться.
Ждала долго, и, когда уже готова была отправиться на поиски крутого альфы, он наконец появился.
– Пошли, нас не должны побеспокоить.
– Ты что, их убил?
– Нет, но как минимум четверо из их команды надолго выбыли из строя.
Поднявшись на ноги, я посмотрела ему в глаза, и он, встретив мой взгляд, притянул меня за голову, чтобы в следующий миг поцеловать в губы.
Сначала поцелуй принес потрясение и страсть. Когда наши губы соприкоснулись, во мне всколыхнулись так долго подавляемые чувства. Страстно целуясь, испытывала неизведанные для себя ранее ощущения. Ни один поцелуй в моей жизни не дарил мне такого удовольствия, ни морального, ни физического. Сладко было до боли. Оторвавшись друг от друга, мы услышали шум вдалеке, и Хорсов, схватив меня за руку, побежал в противоположную сторону по известной только ему траектории. Мне осталось довериться и следовать за ним, так как без магии я практически ничего не видела.
На трассу мы вышли достаточно быстро и, оглядевшись вокруг, решили, что уже в безопасности и отсюда вполне можно позвонить. Несмотря на то что вокруг было темно, это лучше, чем рыскать по округе в поисках кратчайшего пути.
Но когда Андрей извлек телефоны, то нас ждал очередной сюрприз: оба были разбиты.
Посмотрев на него недоуменно, я получила ответ:
– В суматохе я положил их в один карман, и, видимо, когда мы бежали, я упал на них, – с трудом выговаривая слова, признался Хорсов.
Глубоко вздохнув, я спросила:
– И куда мы теперь?
– Туда, – показал Андрей направо.
– А когда мы доберемся до гаража, там Матвей не…
– Нет. Он к тому времени должен уже обернуться.
Посмотрев на свои ноги в сланцах и тунику, я пришла к выводу, что вид вполне приличный, впрочем, как и у Андрея в шортах, так что можно было отправляться по дороге пешком. Хотя этот поход будет не из легких.
В этот раз Хорсов не ошибся, и шли мы в правильную сторону. Когда достигли гаража, я была очень усталой, очень голодной, изжаренной и злой. Если бы не помощь Андрея, я бы не дошла.
Матвей к нашему приходу уже обернулся и блаженно развалился на солнышке. Но, увидев нас, он порывисто вскочил. Наш вид действительно производил впечатление. Немного поцарапанные, запыленные и обгорелые, мы представляли собой жалкое зрелище.
– Что произошло? – спросил Матвей у Андрея.
– На нас напала небольшая группа, состоящая из трех оборотней и двух людей. Четверых я вывел из строя, а один скрылся.
– Думаешь, они хотели отловить вас?
– Скорее, убить. Вступать в прямое противостояние они не планировали. И их бы ждал успех, если бы не счастливая случайность.
На звуки голосов из гаража вышла Катя и, увидев нас, пришла в волнение.
– Кто на вас напал?
– Хороший вопрос, – пробормотала я, прекрасно зная ответ на него.
Не желая что-то рассказывать, я направилась к душу. Помыться – сейчас первая необходимость.
Прохладная вода принесла облегчение обожженной коже и блаженство. Я так устала от этих сумасшедших приключений. Хочется домой, к своей привычной жизни.
Об этом я размышляла весь вечер, пока меня обрабатывали мазью от ожогов, пока дезинфицировала царапины, пока ужинала.
Тогда я еще не до конца понимала, что такой, как прежде, моя жизнь уже никогда не станет.
Перед гонками я очень нервничала. Накануне предварительного заезда я, сидя на склоне, смотрела на море и заходящее солнце и обдумывала все варианты возможных событий. Как и что может случиться или произойти, я прокручивала в голове уже не по одному разу. И от этого на душе становилось все тревожнее и тревожнее. Наверное, мне нужно было меньше думать о завтрашнем отборе, но я не могла. Мысли сами непроизвольно возвращались к моим сомнениям.
– Что ты мечешься? Сама понимаешь, что победа в гонках это не главное. Самое важное – не дай победить ей. Остальные ребята найдут себе пристанище и будут готовы к захвату этой мымры. Если она не войдет в тройку победителей, то попадет в наши руки.
– Я знаю, но все равно мы столько старались, делали машину и готовились к этой гонке. Думали, просчитывали стратегию, и мне кажется, что подведу всех, если не выиграю.
– Ты очень удивишь всех, если выиграешь. Сегодня уже прилетел Руслан с Саарой, и завтра после отборочного тура они приедут к нам. Тебе нужно пробиться только в участники гонки. Вот и все.
– Утешил… – пробормотала я.
Хорсов ничего не ответил и продолжал молча сидеть рядом со мной, и, как ни странно, мне стало легче.