— Я категорически против этого решения! — Эркиат Темрой, глава Высшего Координационного Совета Генозисов, возбужденно прошелся вдоль длинного стола, за которым располагались еще двое. — Более того, я могу обещать, что в случае его принятия вы получите официальный протест от всего Высшего Координационного Совета!
— Для начала я бы рекомендовала вам, Глава, успокоиться, — холодно произнесла единственная женщина, присутствующая в этом огромном кабинете, расположенном на двести шестьдесят шестом этаже Дома Лузитании. Телла Пиот получила титул Старшего Советника еще двадцать два года назад, а последние семь лет она бессменно занимала пост Первого голоса Планетарного Совета.
— Да вы что, — взвился Генозис, — не понимаете?! Это же настоящая бомба! У нас нет никакой информации о его генотипе, у нас нет статистики наблюдений за особями данной генной подгруппы на протяжении даже одного поколения, у нас нет статистического материала скрещиваний, у нас по нему нет вообще ни-че-го! Как можно даже думать вводить эту особь в программу генетического развития?!.
— Это всего один человек, Эркиат, всего один! — раздраженно перебила его Первый голос. — Если награждение полным подданством всего одного, повторяю, — она чуть возвысила голос, — всего одного человека является для Генозисов столь большой проблемой, я вообще не понимаю, чем вы занимались последние сто лет?
— Это сейчас, сегодня, один! — огрызнулся Темрой. — Уже через двадцать лет таковых может стать десяток. А еще через поколение — сотня! И если через двадцать лет выяснится, что в этой линии размножения есть скрытый дефект, — тогда что вы будете делать? Лишать подданства десятки, а то и сотни людей, которые будут уже лузитанцами по рождению?
Пиот поджала губы. Ой, да какая разница, что там произойдет через двадцать лет?! С этим, скорее всего, будут разбираться другие Советники. У них же имеется проблема здесь и сейчас. И крайне узкий коридор ее решений. Ах, если бы этот чертов инопланетник взорвался бы вместе с большинством гостей отеля «Притенсиотт»! Или хотя бы вытащил оттуда на несколько человек меньше…
А тот, о ком шла речь в столь высоком кабинете, в этот момент как раз выбирался из медкапсулы Центральной бойцовской арены. Причем делал он это под брюзжание старшего медтехника:
— …не надо было прерывать регенерационные процедуры! За трое суток был бы как новенький, а теперь вон сколько дополнительных сеансов на него тратить.
— Не бурчи, Кочим, — добродушно прервал его Дакрит, — сам же все время ворчишь, что пора менять капсулы на новое поколение. Но пока ресурс этих не исчерпается хотя бы на семьдесят процентов, Совет капитанов «Цепи» тебе хрен даст добро на замену. Так что мы все делаем исключительно в твоих интересах.
— Да уж, в моих, — хмыкнул медтехник. — А то, что парень из-за этого лишится почти десяти процентов природного запаса регенерационных возможностей организма, тебя не волнует?
— Да не особенно, — хмыкнул капитан «дрока». — Я выбил из Совета полное восстановление по процессу «Этисм-227». Так что он останется твоим клиентом и после церемонии.
— Эх ты! — уважительно покачал головой Кочим. — Эти скряги пошли на такие расходы… — он повернулся к уже выбравшемуся из капсулы Нику. — Да-а-а, парень, повезло тебе… впрочем, заслуженно. Никогда не думал, что инопланетник способен сотворить такое.
— А то, что инопланетник способен войти в «золотую десятку», ты когда-нибудь думал? — хохотнул Дакрит.
— Так я как раз об этом говорю, — ухмыльнулся медтехник. — Не о «Притенсиотте» же…
В этот отель Ник попал, в общем-то, совершенно случайно. Он выиграл уже два боя из тех трех, которые ему обеспечил Дакрит при первоначальной жеребьевке финального этапа «Цепи». Причем после второго Ник совершенно уверился в том, что на еще одну ступень ему ни за что не подняться. Последняя схватка оказалась для него настолько тяжелой, что землянин едва выстоял. Более того, он даже не был уверен, что действительно выиграл. Противник давил на него всю схватку, и к ее концу, по собственному мнению землянина, лузитанец выглядел и чувствовал себя куда сильнее и свежее соперника. Так что присуждение победы именно Нику было полной неожиданностью. Позже он едва голову не сломал, пытаясь разобраться в причинах подобного решения, но единственным вариантом, которому он сумел наскрести хоть сколько-нибудь достоверности, стало то, что этим решением судейская коллегия, по-лузитански прямо и бескомпромиссно, наказала его соперника. Тот вызвал неудовольствие судей тем, что, несмотря на все свое преимущество, не сумел за отведенное время схватки убедительно задавить «какого-то инопланетника». Впрочем, похоже, боец счел это наказание вполне обоснованным, поскольку никак не возразил этому, на взгляд Ника явно несправедливому, решению, а лишь окинул судей досадливым взглядом, тяжело вздохнул и буркнул сопернику:
— Поздравляю, парень! — после чего спокойно удалился из «круга». Ник же ошарашенно двинулся за ним, поскольку был совершенно уверен в прямо противоположном решении судейской коллегии.
Но, как бы там ни было, он перешел в следующий круг. А тем же вечером ему пришло сообщение: «Надо встретиться. СТ.».
Со Страшилой и инженером Ник не виделся с того момента, как они расстались на орбитальном терминале, как и было договорено заранее, но по Сети время от времени общался. Причем как раз вопреки первоначальным договоренностям. И инициатором этого был сам Ник. Уже через месяц после появления на планете он понял, что особенных перспектив с подданством у него нет. Поэтому он купил расширенную базу «Администрирование гражданских Сетей», разучил ее до третьего ранга и, пользуясь кое-какими примочками с Земли, вышел на контакт со Страшилой и инженером, так же озадачив обоих задачей приобретения местного подданства. Надежда на это была небольшой, но по своей ветке развития Ник особых перспектив не видел, поэтому решил, что лишним оно не будет. А ну как кто из соратников какую лазейку найдет? Да, в этом случае ему лично капитанства не видать, но зато они получат доступ к транспорту. А там уже можно будет смотреть, либо летать подчиненным, — против чего он был совершенно не против, если это будет приближать его к цели, — либо просто продать транспорт со всем его содержимым, а на вырученные деньги купить что-нибудь другое. База же была нужна, чтобы максимально исключить возможность отследить их контакты. Ибо членам диаспор, кланов или религиозных объединений, а равно и всех остальных «устойчивых социальных групп», органы управления и центры зарождения которых не находятся под юрисдикцией Лузитании либо основная масса которых проживает за ее пределами, получить подданство Лузитании не светило вообще. Ни в каком поколении. Ну не любили здесь ничего подобного. Если хочешь стать лузитанцем — становись им в полном объеме, безо всяких национальных, религиозных и всяких таких заморочек. Если же не хочешь — твое дело, но лузитанцем ты стать не сможешь ни-ког-да. То есть никакого «главы азербайджанской диаспоры Москвы» или «представителя армянской диаспоры Нижнего Новгорода» здесь не могло появиться по определению. И никаких требований типа «построить мечеть» тут и представить себе было нельзя. А если бы кто-то что-то вякнул бы по этому поводу, то вылетел с Лузитании в ту же секунду. Причем, скорее всего, свои земляки бы и выкинули. Дабы не усугублять… Вот он, на всякий случай, и решил максимально шифроваться. Но, похоже, на этот раз у Страшилы возникли кое-какие затруднения, потребовавшие личной встречи. И потому Ник уточнил: «Где и когда?».
Ответ пришел буквально через минуту: «Бар на крыше отеля „Притенсиотт“. Двадцать два часа».
Вот так Ник и оказался в самом эпицентре тех событий, которые в буквальном смысле поставили на уши всю планету… и позволили ему еще на шаг продвинуться к своей цели…
Между тем страсти в кабинете Первого голоса все больше накалялись. Глава Высшего Координационного Совета Генозисов оставался непреклонен:
— И все равно я считаю, что предлагаемое Первым голосом решение неприемлемо!
Телла Пиот шумно выдохнула. Ее уже достало это ослиное упрямство. Тем не менее она была опытным политиком, поэтому вместо того, чтобы взорваться и высказать этому идиоту все, что она о нем думает, Первый голос попыталась еще раз воззвать к разуму:
— Скажите мне, пожалуйста, дорогой Эркиат, а какую функцию исполняют в нашем обществе Генозисы?
Темрой на несколько секунд удивленно воззрился на коллегу, а затем его лицо исказилось в крайне саркастической гримасе, и он вкрадчиво произнес:
— Э-э… уважаемая Советник Пиот, насколько я наблюдаю текущий анамнез, вам не помешала бы помощь квалифицированного…
— О моем состоянии здоровья поговорим позже, — не выдержав, рявкнула Первый голос, — а пока я прошу вас ответить на мой вопрос!
— Хм, насколько я знаю, ответ на этот вопрос известен даже детям. Предназначение Генозисов состоит в совершенствовании нашей расы, в избавлении нашего генотипа от признаков генетических сбоев и, наоборот, закреплении в нем всех положительных изменений, ведущих к повышению жизнеспособности и увеличению…
— То есть, грубо говоря, вам предоставлено официальное право, так сказать, держать свечку! — нетерпеливо прервала его Телла.
— Э-э… — ошеломленно проблеял Глава Высшего Координационного Совета, несколько шокированный подобным выпадом почти всегда безукоризненно корректной Пиот.
— А не подскажите ли мне, уважаемый Темрой, есть ли еще где-то среди цивилизованных систем орган, схожий по функциям с вашим?
Эркиат принял горделивую позу:
— Генозисы — неотъемлемая часть национальных традиций Лузитании, именно благодаря им наш народ…
— Да я же как раз об этом и толкую! — вновь грубо оборвала его Первый голос. — Вы — часть этих самых национальных традиций, и ваша собственная власть и значимость держатся именно на них. И я спрашиваю вас, какого черта вы так стремитесь их обрушить? Вы что, не понимаете, чем это грозит Генозисам в целом и вам лично — в частности?
— То есть как?! — непонимающе вскинулся Глава Высшего Координационного Совета. — Почему?..
— Наши национальные традиции гласят, что новые члены «золотой десятки» проходят инициацию в Храме Мечей, — размеренно, будто вбивая гвозди в твердолобую голову Темроя, заговорила Телла. — Также они гласят, что войти в Храм Мечей может только лузитанец. Всем известно, что получить подданство Лузитании чрезвычайно сложно, поскольку для этого требуется выполнить массу условий. Ибо нам не нужны всякие отбросы, которые не смогли ничего добиться у себя на родине и приползли к нам, надеясь ухватить кусок, сброшенный с нашего стола. Нам нужны лучшие из лучших. А вот то, что мы мурыжим эмигрантов по два-три поколения, не предоставляя им полного подданства, именно в угоду Генозисам,
— Я был против подобного подхода, — огрызнулся Темрой, — и, более того, когда принималось это решение о скрытности, я никак не мог на него повлиять.
— Однако, заняв должность, на которой вы уже могли повлиять на изменение этого подхода, вы отчего-то не стали ничего менять, — отрезала Первый голос. — И я хочу вас спросить — вы предлагаете мне наплевать на наши традиции и отказать члену «золотой десятки», исполнившему все наши, весьма, кстати, сложные и многочисленные формальные требования, в полном подданстве, за предоставление которого, между прочим, ходатайствует Совет капитанов «Цепи»? Вы представляете что начнется на планете?
Эркиат Тимрой насупился:
— Вы должны были после происшествия в «Притенсиотте» не разрешать ему выходить «в круг». Тем более что он не полностью восстановился.
Первый голос тяжело вздохнула:
— Я не просто не должна была, я не могла не разрешить ему выйти «в круг». Совет капитанов встал бы на дыбы, если бы я, по каким угодно причинам, своим решением не допустила к «Цепи» кого угодно из бойцов, которые изъявили желание выйти «в круг». И мы бы получили все ту же общепланетную бурю возмущения, которая грозит нам сейчас, но — на дюжину дней раньше.
И в этот момент подал голос последний присутствующий в кабинете:
— Мне кажется, уважаемые, я знаю, как разрешить ваши противоречия…
Когда Ник с Дакритом вышли из Центральной бойцовской арены, землянин невольно повернул голову и покосился на обгорелый зуб отеля «Притенсиотт». После теракта прошло всего десять дней, так что отель все еще разбирали. Ремонтировать здание после взрыва было бессмысленно: кто знает, как взрыв отразился на каркасе, а полное исследование каркаса с непременным последующим ремонтом обойдется заметно дороже возведения нового здания. Даже с учетом полной разборки этого. Впрочем, судя по информации в Сети, существенная часть материалов этого здания должна была пойти на возведение нового. Да и внешний вид, и дизайн номеров планировался очень похожим. Ибо владельцы «Притенсиотта» собирались неплохо заработать на практически всепланетном интересе к событиям, невольным участником которых оказался Ник…
До указанного в сообщении Страшилы как место встречи бара он добрался за пять минут до оговоренного времени. Однако Трис уже была там. В отдельном кабинете. Ну да не с ее личиком в общей зале конспиративные встречи устраивать. Так что Ник, едва появившись в баре, тут же получил через Сеть указания, куда двигать дальше, и уже через минуту уселся напротив давно не виденного партнера.
— Есть будешь? — буднично поинтересовалась Страшила. Она оказалась одета в костюм силайтера, как здесь назывались пилоты небольших открытых моделей флаеров, которые можно было назвать воздушными мотоциклами. Шлем с сильно тонированным визором лежал на столе. Вот, значит, как она прошла через общий зал…
Ник мотнул головой:
— Нет, не хочу задерживаться. Уж больно ты приметная. А ну как кто зайдет… Вот если бы, как я предлагал, прошла бы регенерацию…
Трис фыркнула:
— Да тоже бы пялились! Только не из-за уродства, а по противоположной причине. Я вас, кобелей, знаю.
Землянин едва заметно усмехнулся. Трис всегда отличалась категоричностью в суждениях.
— Ладно, в чем проблема?
Страшила протянула руку, взяла стоящий перед ней бокал, сделала большой глоток, потом поставила бокал на стол, уперла в Ника напряженный взгляд и произнесла:
— Мне нужны деньги.
Ник удивленно воззрился на партнера. В момент прилета на Лузитанию ее суммарные накопления минимум раза в полтора превышали его, поскольку он активно тратил заработанное на закупку баз, на подготовку их совместных рейдов и операций и так далее. Нет, благотворительностью Ник, так сказать, не страдал и собирался при подсчете полагающихся каждому из партнеров долей предприятия скрупулезно учесть все вложенное, причем еще и накинуть на него процент в зависимости от того, какую долю это вложенное составляло от суммарных активов на момент вложения. Вследствие чего получалось, что вложенные сто тысяч от миллиона суммарных активов давали право на бо́льшую долю, чем целый миллион, но — от пятнадцати. И он этот вопрос с Трис даже предварительно обговорил. Поэтому и вкладывался так спокойно, не заморачиваясь согласованием собственных трат с партнером, соблюдением долей и всем таким прочим. Но вследствие подобного похода его счет и оказался несколько меньше, чем у Трис. Хотя все доходы они делили строго поровну.
— И на что ты так сильно потратилась?
— Да нет, — усмехнулась Страшила, — скорее уж заработала. Но сейчас все деньги в деле. А гра Ниополу понадобилось срочно кое-что прикупить. И очень недешевое.
— Базы? — уточнил Ник.
— Не только. Еще кое-какие инструменты и комплектующие. Не волнуйся, они не окажутся лишними при любом варианте — и в том случае, если мы сумеем взять под контроль транспорт, и если придется покупать другой корабль.
Ник задумчиво поднял очи горе. В ближайшее время у него никаких крупных расходов не планировалось, да и вообще никаких не планировалось. Ну, кроме текущих. А на них хватало и текущих доходов.
— Если ты, конечно, не передумал зарабатывать картографией, — на всякий случай уточнила Трис.
— Нет, не передумал, — мотнул головой Ник. — А сколько нужно?
— Сейчас — миллиона три. Но я не уверена, что это окончательные траты.
— Хорошо, я предоставлю тебе полный доступ к своему счету, — согласно кивнул Ник, а потом уточнил: — Это была единственная причина, по которой ты хотела меня видеть?
— Ну да… если, конечно, не считать того, что я соскучилась, — усмехнулась Трис.
Ник слегка оторопел. Вот черт, это действительно произнесла Страшила Трис? Он не ослышался?
— Привыкла я, знаешь ли, что ты всегда где-то поблизости торчишь. А тут все одна и одна… — и она весело расхохоталась.
Ник тихонько выдохнул.
— А вообще-то я считала, что мне придется подробно рассказывать, сколько и на что мне нужно денег. Ты же, гад, так вот просто взял и согласился, — тут Страшила хитро прищурилась. — Хотя, должна сказать, что, с точки зрения женщины, подобная покладистость делает тебя очень перспективным мужчиной… — и она снова рассмеялась. Ник криво усмехнулся. Да уж, отвык он от ее подколочек.
— А знаешь, ты права — я, пожалуй, перекушу.
— Как знаешь, — Трис пожала плечами, — а вот я, пожалуй, побегу. Я заказала челнок на Транквею.
Транквея была одним из транзитных узлов, поднятых над плоскостью эклиптики системы. Она не входила в юрисдикцию Лузитании и считалась еще той клоакой. Интересно, какие у нее там дела?
— Ну, тогда до встречи, — кивнул Ник, слегка раздосадованный столь скорым уходом Страшилы. Он и ужин-то решил заказать именно потому, что ему захотелось подольше посидеть в ее компании. Как-то накатила ностальгия…
Уже подойдя к дверям кабинета, Трис притормозила и, мгновение поколебавшись, спросила:
— Слушай, а как долго ты еще собираешься пытаться получить полное подданство?
Ник вздохнул:
— Не знаю. Сегодня у меня почти не осталось надежды сделать это во сколько-нибудь приемлемые для моих планов сроки, но… бросить все я пока тоже не готов. А ну как подвернется какой неожиданный шанс? Мой учитель, Лакуна, говорил мне, что когда ты принимаешь на себя какое-то серьезное, сильное обременение, что-то, что нужно не только лично тебе, но и миру, то под него тебе, как бы сами собой, открываются и ресурсы. Может, и сейчас так произойдет… или я пойму, что пошел не тем путем.
Страшила окинула его задумчивым взглядом, а затем медленно кивнула:
— Знаешь, а, похоже, он прав. Пока я работала только на себя, едва сводила концы с концами, а как только в моей жизни появился ты, с этой своей, как я сначала решила, совершенно дурацкой целью, так все так изменилось… — И она, покачав головой, резким движением нахлобучила шлем и исчезла за дверью.
Ник проводил ее взглядом и, вызвав по Сети меню, задумался. Не столько даже насчет того, что бы выбрать, а о Трис и их взаимоотношениях. Как-то упустил он этот момент, вернее запустил, совсем, напрочь… Ладно, сразу после вылета из «Цепи» займемся, а пока — терпит, и он снова сосредоточился на меню. Но ничего заказать так и не успел. Потому что яркая картинка с меню отчего-то мигнула и погасла. Ник попытался еще раз вызвать меню и… с удивлением обнаружил, что внешняя Сеть недоступна. Он тут же насторожился. При той плотности покрытия узлов подключения, которую, скорее, можно было именовать многократным
Ник вскочил на ноги и бросился вон из кабинета.
Он успел добежать до двери и, распахнув ее, выскочить в общий зал, а потом громадина двухсотдвадцатиэтажного отеля вздрогнула, причем так сильно, что и землянин, и все, кто находился в общем зале, оказались на полу, причем на многих обрушились столики, за которыми они сидели, декоративные панели и все такое прочее. И лишь затем снизу донесся звук чудовищного взрыва.
Ник вскочил на ноги одним из первых. В зале царил хаос, откуда-то явственно тянуло гарью. Силовой купол, накрывавший всю крышу, служивший общему залу стенами и потолком, а заодно исполнявший функцию парапета, не дающего подойти к обрезу крыши, исчез. Со стороны лифтового холла жутко воняло дымом. Теракт? Возможно, но уж больно масштабный. Внизу явно взорвалось нечто куда более мощное, чем любой «пояс шахида». Впрочем, на Лузитании, вероятно, только такой и может произойти. Захват заложников? Да не смешите меня! Только не на Лузитании. Подрыв смертника или там заминированного флаера — не слишком резонансно. Во всяком случае, для лузитанцев. Уж такое тут общество. Нет, если уж чего взрывать, так как в США 11 сентября 2001-го — что-нибудь большое и с тысячами жертв. Как минимум с тысячами. Но отель, вроде как, стои́т. Или пока стоит…
И в этот момент здание снова тряхнуло. Причем куда сильнее, чем в первый раз. Ника чувствительно приложило боком о валявшийся стол, но на ногах он снова оказался в числе первых. Снизу, еще еле слышно, доносились звуки сирен. Землянин криво усмехнулся. Ну да, естественно, сейчас к отелю должны со всех сторон нестись пожарные команды. Согласно нормативам, время реакции на происшествие в «зеленом» секторе своей зоны ответственности, то есть в радиусе трех миль от места дислокации, у пожарных команд не должно превышать трех минут. А в том, что рядом с «лесом больших деревьев», как на Лузитании принято было именовать кварталы небоскребов высотой от ста пятидесяти этажей, дислоцировано не менее трех пожарных команд, можно было не сомневаться. А если еще учитывать, что здесь расположена и известная всей планете Центральная бойцовская арена…
В этот момент очередной взрыв прервал его размышления и опять бросил Ника на пол. Причем на этот раз ему еще и прилетело стулом по хребту. Да что ж здесь творится-то?! Землянин вновь попытался «стукнуться» в Сеть, понадеявшись, что взрывы повредили и подавители, но связи по-прежнему не было. Тогда он подскочил к обрезу крыши и, свесившись наружу, попытался разглядеть, что происходит ниже… Ему повезло. Очень. Потому что именно в это мгновение прогремел очередной взрыв. И только заботой Провидения о своем непутевом блудном сыне можно объяснить тот факт, что землянина не скинуло с крыши, а, наоборот, отшвырнуло от ее края. Так что, вместо того чтобы лететь вниз, кувыркаясь и, как об этом часто писали, в последний раз просматривая мысленным взором свою не слишком-то и длинную, но очень насыщенную событиями жизнь, он просто звезданулся затылком об угол ступеньки. Вследствие чего на этот раз на ноги поднялся не сразу. Да и не на ноги, а на четвереньки.
— Что там?
Ник поднял голову и попытался сфокусироваться на том, кто к нему обратился. Получилось не очень.
— Там это… они этажи взрывают. Блоками. Этажей по двадцать за раз. Снизу вверх.
Стоявший перед ним лузитанец коротко выругался:
— Значит, ни лифты, ни лестницы нам недоступны.
— Скорее всего. — Ник, пошатываясь, выпрямился. Лузитанец, которого он наконец-то сумел рассмотреть, оказался высоким мужчиной, одетым в военный мундир со знаками различия комм-адмирала. Ого, немалая шишка…
— Мы должны как-то спасти детей, — даже не произнес, а, скорее, приказал Нику адмирал.
Землянин удивленно воззрился на него.
— Думайте, — приказал адмирал и, тут же отвернувшись, принялся отдавать приказы: — Внимание всем, собрать детей рядом со мной!
И тут же, как будто всем, оказавшимся в этом кафе в столь неудачное время, не хватало именно такой энергичной команды, всё вокруг мгновенно переменилось. Сразу, как отрезало, смолкли испуганные и истеричные крики, раздававшиеся с разных сторон, а люди, по большей части продолжавшие лежать на полу, пришли в движение, принявшись выбираться из-под обломков мебели и рухнувших декоративных перегородок. Землянин криво усмехнулся. Лузитанцы… В этот момент снизу раздался еще один взрыв, сразу после которого даже не послышался, а так —
— Ну, придумали что-нибудь? — развернувшись к Нику, требовательно спросил адмирал. Тот криво усмехнулся и открыл было рот, решив саркастически поинтересоваться, какого это черта тот посчитал, что он, Ник, может что-нибудь приду… и так и застыл с открытым ртом. Потому что понял глубинную правоту этого привыкшего командовать человека. Да, именно он, Ник, и может. Потому что он — пожарный, то есть человек, специально обученный и подготовленный к действиям в чрезвычайных ситуациях. Во всяком случае, вероятно, он самый подготовленный среди всех, кто сейчас находился на этой крыше. И хотя адмирал вряд ли догадывался, что он пожарный, но вот оценить то, что землянин одним из первых вскочил на ноги и сразу же попытался разобраться в ситуации, причем даже с риском для жизни, высунувшись за обрез крыши, — вполне смог. После чего незамедлительно попытался выжать из того ресурса, в виде которого он расценил землянина, максимум возможного. То есть поставил ему задачу спасти самое ценное — детей. Так что нехрен здесь стоять с разинутым ртом, задача получена — пора действовать!
Ник бросил взгляд наружу. Первая прибывшая пожарная команда уже полностью развернулась. Взгляд Ника уцепился за огромную гусеницу мобильного регенерационного комплекса, припаркованного на краю отельного парка, за пределами вероятной зоны обрушения, вокруг которого суетились выглядевшие с этой высоты мелкими черточками фигурки пожарных. Черт, спасение вот оно, так близко… если возможностей подобного регенерационного комплекса и не хватало на то, чтобы воссоздать организм по одной клетке, то очень не намного. Но как до него добраться? Причем быстро. Ведь, судя по тому, как здание повело при последнем взрыве, следующий просто обрушит всю верхнюю часть отеля… или как минимум сбросит их на землю. А той мешанины, которая от них останется в этом случае, даже для регенераторов мобильного комплекса будет мало. Вот если бы как-то замедлить падение. Хоть немного, хоть чуть-чуть, ну, чтобы шмякнуться, пусть даже без единой целой косточки, но не совсем уж всмятку… И тут взгляд Ника упал на здоровенный ковер, покрывавший пол.
— Все на ковер, — заорал он, — быстрее! Детей закутать в скатерти, занавеси… да вообще во что найдете — и на ковер!
В глазах требовательно смотрящего на него адмирала мелькнуло удивление, и Ник торопливо пояснил:
— Там — мобильный регенерационный комплекс пожарных. Если нас сумеют отскрести от ковра хотя бы одним куском — комплексу этого хватит. Но для того, чтобы так получилось, надо замедлить скорость падения…
Дальнейших объяснений не потребовалось. Судя по тому, как он отреагировал даже на столь сумбурное изложение, этот адмирал был не из кабинетных и обладал способностью работать в условиях резкого изменения обстановки.
— Делать, что сказано. Немедленно! Детей в центр! Если есть чем — привязать к ковру. Быстро!
Похоже, последний взрыв, перекосивший верхушку небоскреба, что-то там повредил у террористов, поскольку промежуток между взрывами сильно увеличился. Большинство застрявших на крыше успели-таки расположиться на ковре и даже кое-как привязать к нему детей. Да и из взрослых кое-кто тоже успел как-то закрепиться. Кто пробил сам ковер подобранными столовыми ножами, продев в получившиеся отверстия полосы ткани из разорванных скатертей, раздраконенных диванных подушек или из своей собственной порванной на полосы одежды, кто просто привязывался к длинному, но прочному и почему-то почти невесомому ворсу… Но не все. Далеко не все. Потому что когда наконец-то раздался следующий взрыв и верхние этажи небоскреба эдак величественно и поначалу неторопливо начали заваливаться влево, обрушиваясь на прилегающий к отелю парк, а ковер все быстрее и быстрее заскользил к обрезу крыши, Ник услышал отчаянный детский визг:
— Мама!
Землянин повернул голову, и в этот момент ковер вынесло-таки за пределы крыши. В лицо ударило плотным потоком воздуха. Ник сузил глаза и уставился в сторону, с которой раздался крик. Несколько человек, среди которых были и две женщины, оторвало от ковра, и сейчас они летели рядышком, постепенно обгоняя ковер, который все больше закручивался, превращаясь в этакую смято-сломанную колбасу, но падая все-таки гораздо медленнее столиков, стульев, кусков балок, обломков и всякого остального мусора, а так же… отдельных людей.
— Мама! Мамочка!!!
Одна из женский фигур, уже обогнавшая падающий ковер на десяток метров, внезапно изогнулась и, развернувшись лицом к отстающему ковру, успокаивающе махнула рукой. Мол, слышу тебя, солнышко, не бойся, все будет хорошо. И этот жест от явно осознающей свою скорую собственную гибель женщины пронзил Ника какой-то своей вечной и великой силой. Силой матери, до последнего вздоха заботящейся о своем ребенке. Он зажмурился, из всех сил старясь удержать внезапно нахлынувшие слезы, нет, не умиления, а злости, дикой ярости на себя, что не смог, не удержал, не спас… а затем они врезались в землю…
— Что, опять накатило? — тихо спросил капитан «дрока». Ник молча кивнул и отвернулся. Всякий раз, когда он вспоминал ту женщину, на него накатывали слезы. И ничего поделать с этим он не мог. Дакрит несколько мгновений просто стоял рядом, а потом осторожно похлопал его по плечу. Мол, ладно, все уже, все прошло и ничего уже не изменить.
— Так ты считаешь, что они дадут мне полное подданство? — резко произнес Ник. Скорее чтобы отвлечься, переключить мозги на нечто более насущное, приземленное, чем действительно интересуясь ответом на этот вопрос в данный момент.
— Ну, конечно! — Дакрит расплылся в улыбке. — Никаких формальных причин отказать тебе в этом у них нет. После того как ты вытащил из этой мясорубки двадцать девять человек, среди которых двенадцать детей, твой рейтинг социальной адаптации прочно обосновался в первой сотне на планете.
— Вообще-то людей спас комм-адмирал Гурон.
— Э-э, нет, комм-адмирал лично и на всю Лузитанию заявил, что это была исключительно твоя идея. А он лишь помог тебе своим авторитетом организовать людей.
— Если бы адмирал Гурон не дал мне хорошего пинка, прочистившего мозги, у меня бы никаких идей и не возникло.
— Но ведь все-таки возникли, причем именно тогда, когда понадобилось. Потому что не будь ты способен сам по себе выдать нужную идею — никакой пинок тебе не помог бы. Даже если комм-адмирал отбил бы ногу о твою задницу. Разве не так? — Капитан «дрока» снова хлопнул его по плечу, но куда энергичней, чем в первый раз. — А насчет Гурона не волнуйся. У него своей славы столько, что тебе и не снилось. Так что даже если ты и в чем-то прав, он вполне может позволить себе быть великодушным.
— Это я понял, — криво усмехнувшись, кивнул Ник. Да уж, вот так, случайно, столкнуться с живой легендой флота Лузитании, это надо обладать невероятной удачей. Правда, место встречи слегка подкачало. Да и на продолжение подобного знакомства особенно рассчитывать не стоило…
— Ну, вот, — продолжил между тем Дакрит, — формальных поводов, чтобы отказать в твоем прошении, да еще и поддержанном как Советом капитанов «Цепи», так и самим адмиралом Гуроном, у них нет. А вот дополнительных причин для того, чтобы предоставить его тебе, — масса. Взять хотя бы то, что, согласно традиции, никто, кроме полноправных лузитанцев, не имеет права войти в Храм Меча. А тебя, как одного из «золотой десятки», введут туда строго обязательно…
— Дакрит, — прервал его Ник, — ну ты же прекрасно знаешь, что ни по уровню силы, ни по уровню мастерства я не тяну даже на «серебряную сотню». Да и на «бронзовую тысячу», если честно, — тоже. Чего уж там говорить о «золотой десятке»?..
На свой очередной бой Ник вышел, прервав свое восстановление в регенерационной капсуле. И в жутко разбитом состоянии — все-таки жахнуло их о поверхность очень сильно. Но вытянуть сумели всех. Всех, кто удержался на ковре. А таковых оказалось двадцать девять человек. Так что никаких иллюзий насчет того, кто победит в схватке, у Ника не было. Впрочем, их не было и раньше, до всего произошедшего. Свои возможности землянин уже исчерпал. Даже еще и лишку прихватил… Единственное, чего он хотел, выходя «в круг», — это проиграть в схватке, а не получив «баранку» за неявку. Ну, или как там это здесь называлось. Но все пошло не так, как он ожидал.
Едва только прозвучал гонг, Ник встал в стойку, накручивая себя на то, чтобы продержаться до того момента, как схватка будет остановлена «за явным преимуществом» одного из бойцов. Того, что за это он может расплатиться парочкой переломов, Ник не боялся. Все равно ему предстоял долгий и дорогой курс регенерации, так что пара дополнительных повреждений ни на что системно не влияла. Однако он не был уверен, что сможет-таки продержаться. Уж больно хреново себя чувствовал. Но… едва только он замер, ожидая атаки, как его соперник внезапно улыбнулся, опустился на левое колено и произвел три четких хлопка по ковру. Ник ошеломленно замер. Он… этот… он что,
— Послушай, Ник, — обхватив его за плечи, негромко произнес капитан «дрока», — если бы для «Цепи» самым главным были сила и мастерство, то не было бы никакой необходимости выходить «в круг». Силу вполне возможно считать датчиками, а мастерство проверить с помощью комплексов вро (так именовались местные ката). Но мы выходим и деремся. Потому что, да, сила и мастерство важны, но самое важное — это дух. Мы, лузитанцы, больше всего ценим в людях силу духа, стойкость, способность подняться над собой, сделать больше, чем вроде как ты способен преодолеть, опять вроде как, физически непреодолимую для тебя границу, — он усмехнулся. — А теперь скажи: разве то, что произошло в «Притенсиотте», не показало, что ты способен на это. Причем даже лучше, явнее, ярче, чем твое участие в «Цепи»?
Ник промолчал. Откуда ему-то знать? Он просто сделал то, что считал нужным. И все.
— Так что не сомневайся в своем праве быть в «золотой десятке», Ник, — закончил Дакрит. — И вообще, пошли, скоро начнется…