Долго раздумывать над выбором дома свиданий я не стала. Остановилась на одном популярном борделе, располагавшемся в самом центре города, но, как и все заведения такого рода, находившемся не на главной улице, а в маленьком переулке, где он не мозолил глаза добропорядочным гражданам. Зато тем, кто оказывался в таком переулке, трудно было усомниться в назначении двухэтажного особняка с большим количеством окон, занавешенных алыми шторами. Еще меньше сомнений оставляла закрепленная над дверью вывеска, на которой недвусмысленно красовалась розовая камелия – символ страстного желания.
К дому свиданий я подошла ближе к вечеру, так как предполагала, что в это время суток застану большее число девушек на рабочем месте. Поправив съехавшую за спину сумку, громко постучала в дверь.
Примерно через минуту на пороге возник здоровый широкоплечий детина, одетый в ливрею, чем-то напоминающую лакейскую. Привратник осмотрел меня критическим взглядом, безошибочно определил пол посетительницы и безапелляционно произнес:
– Жен, невест, матерей и сестер не пускаем.
И попытался захлопнуть у меня перед носом дверь. Ничего не получилось: я своевременно поставила в проем ногу.
– А я не жена, не невеста, не сестра и тем более не мать, – радостно оповестила его я.
– Кузин тоже не пускаем.
– А я и не кузина! Я газетчица.
– Да хоть белошвейка, – пожал плечами привратник. – Пускать не велено!
С этими словами он все-таки сумел захлопнуть дверь, оставив меня снаружи, к счастью, вместе со всеми частями моего тела: ногу я успела вовремя отдернуть.
Я задумалась, внимательно разглядывая оказавшийся таким неприступным бордель. Вы только подумайте, в монастырь и то попасть легче! Ну да не беда; когда это меня останавливали закрытые двери? Раз стандартным образом не пускают, будем подходить к делу творчески.
Я в очередной раз подняла взгляд на плотно занавешенные окна. В принципе можно пойти и этим путем. По сравнению с настоящей каменной башней второй этаж особняка – это сущие пустяки. На мгновение перед глазами встала забавная картинка. Небольшая комната прямоугольной формы, кровать, застеленная алым бельем, на кровати мужчина и женщина, он сверху, процесс в самом разгаре. Внезапно в оконном проеме возникает заинтригованное лицо газетчицы. Она забирается на подоконник, оттуда спрыгивает в комнату. Те двое, что находятся на кровати, ее, ясное дело, не замечают. Газетчица на цыпочках подходит поближе, интеллигентно стучит пальчиком по спине мужчины и извиняющимся голосом говорит:
– Простите, не могли бы вы ненадолго прерваться? Я хотела бы взять у вашей дамы интервью.
Или нет, лучше так. Подходит она и говорит:
– Леди и джентльмен, ни в коем случае не прерывайтесь, просто ответьте мне параллельно на пару вопросов. Опишите, какие именно чувства вы испытываете в данный момент?
Я ухмыльнулась. Ладно, подождем, воплотить такой план в жизнь я всегда успею. Лучше попробую сочинить легенду, которая позволит мне быстро и беспрепятственно пройти в особняк через дверь.
Подумаем: кого вообще пропускает внутрь этот привратник? Работающих здесь девочек, это понятно, но их он наверняка всех знает в лицо. Поставщиков? Портних? Стоп! Я хлопнула себя ладонью по лбу. Ну конечно, клиентов! Я поджала губы, пеняя самой себе на несообразительность. Надо было прийти сюда в мужском платье. С другой стороны, внешность у меня совсем не мужеподобная. К тому же в мужскую одежду я стараюсь не переодеваться из принципа, стремясь доказать, что женщина при должном желании и способностях прекрасно может добиться всего, чего захочет.
И в этот момент мне в голову пришла замечательная идея. Довольно улыбнувшись, я уверенно постучала в дверь. На сей раз времени прошло немного больше, но наконец на пороге снова возник все тот же привратник.
– Открывай, я клиентка, пришла, чтобы снять девочку, – высокомерно заявила я прежде, чем он успел захлопнуть дверь.
Привратник бросил на меня подозрительный взгляд.
– Для мужа, что ли? – как-то неодобрительно спросил он.
«Тоже мне, моралист нашелся», – мысленно фыркнула я, а вслух сказала:
– Зачем же для мужа? Для себя.
На этот раз привратник уставился на меня по-новому, без неодобрения, зато с интересом.
– Ты что же, стало быть, из этих, что ли?
– Из этих, их этих, – коротко кивнула я, подозревая, что сейчас слуга выходит за рамки предписанного ему поведения. – Тебе-то какое дело? Немедленно проводи меня к мадам. У меня мало времени, а планы чрезвычайно широкие.
– Немедленно не могу, – извиняющимся тоном ответил он. От прежнего пренебрежительно-холодного обращения не осталось и следа. – Я должен переговорить с хозяйкой. У меня нет инструкций на такой случай. Соблаговолите обождать здесь, это не займет много времени.
Вернулся он и правда на удивление быстро. И сразу же широко распахнул передо мной дверь.
– Прошу вас, – приветливо произнес он. – Хозяйка вас ждет.
Позволив себе короткую самодовольную ухмылку – а что, есть чем хвастаться! – я вошла в особняк.
Мадам вышла мне навстречу в широкий холл и, приветливо поздоровавшись, предложила следовать за ней. Вдвоем мы пересекли просторную комнату, в которой, по-видимому, происходило первичное знакомство клиентов с персоналом, и вошли в кабинет начальницы.
Готовясь к встрече с мадам, я отчего-то рассчитывала увидеть полную фигуристую женщину лет сорока пяти, не по возрасту нескромно одетую, с распущенными волосами и вызывающим макияжем. Мои ожидания не оправдались вовсе. Напротив меня за прямоугольным рабочим столом сидела вполне молодая дама лет тридцати, худая, среднего роста, с темно-рыжими волосами, тщательно уложенными в аккуратную прическу. В меру накрашенная и одетая по последней моде, не так строго, как если бы была, к примеру, гувернанткой, но отнюдь не вызывающе. В ее облике вообще не было даже намека на вульгарность. На слегка вздернутом носике сидели симпатичные очки с маленькими круглыми стеклами.
– Вино? Коньяк? Ликер? Водка? – вежливо поинтересовалась она, дергая за шнурок, чтобы вызвать служанку.
Та не замедлила появиться на пороге.
– Пожалуй, чаю, – с улыбкой сказала я.
Я не пью на работе. За исключением самых крайних случаев.
Если хозяйка и удивилась, то виду не подала.
– Агнес, принеси нам два чая, – сказала она и, отпустив служанку, перевела на меня заинтересованный взгляд. – Привратник сообщил мне о вашем пожелании. Вообще-то у нас здесь несколько другой профиль. Однако я и мои девочки стараемся подхватывать самые новые веяния и постоянно учимся, никогда не останавливаясь на достигнутом.
Я умилилась. Прямо как у нас в академии!
– Так что, – продолжала мадам, – мы постараемся предоставить вам все желаемые услуги. Если, конечно, вы не откажетесь уточнить, что конкретно вас интересует.
Она устремила на меня выжидательный взгляд.
– Ну… – признаться, я не успела как следует подготовиться к данному вопросу. Знала бы заранее, сходила бы в библиотеку, почитала литературу, картинки полистала… – А скажите для начала, какие у вас есть девочки?
– О, самые разные, – заверила меня мадам. – На любой вкус.
– Что именно вы имеете в виду, говоря, что девочки самые разные? – приступила я. – Цвет волос? Размер груди? Национальность? Образование?
Жаль, конечно, что из-за конспирации я не могу делать записи, ну да ничего, память у меня хорошая.
– А какое образование вас интересует? – заинтригованно спросила хозяйка.
– Ну, хотелось бы, конечно, высшее, – брякнула зачем-то я. – Но это, наверное, нереализуемо?
– Ну почему же? – возразила женщина, берясь за чашку, только что принесенную служанкой. Помимо чая перед нами возникла сахарница и элегантная вазочка с конфетами. – Вы удивитесь, если узнаете, каких девушек заносит к нам судьба.
– А не могли бы вы рассказать об этом поподробнее? – попросила я, подаваясь вперед.
– Ну, если вас интересует академическая степень, то выбор, конечно, не так велик, – призналась мадам. – Однако у нас есть две девушки с законченным высшим образованием, а также несколько студенток.
– Они таким образом зарабатывают на учебу? – уточнила я.
– Вы ведь пришли сюда не для того, чтобы снять девочку? – ответила вопросом на вопрос мадам, глядя на меня проницательными карими глазами.
– А как вы догадались? – поинтересовалась я, ничуть не смущенная внезапным разоблачением.
Лишь бы теперь мне не указали на дверь, не то придется все начинать с начала. А где гарантия, что в другом заведении моя гениальная идея сработает так же хорошо, как и здесь? Не все же бордели такие прогрессивные.
– По тому, как вы пьете чай, – спокойно ответила хозяйка.
– Чай? – непонимающе подняла брови я. – А что, ваши клиенты пьют его как-то по-особенному?
– Конечно, – кивнула она. – По тому, как человек пьет, вообще можно узнать о нем очень многое. Вы пьете совсем не как женщина, предвкушающая любовные утехи. Так зачем же вы сюда проникли, да еще и обманным путем? Что, ищете своего мужа?
Я улыбнулась.
– У меня нет мужа. Так что искать его здесь не имеет ни малейшего смысла. Ну а что касается мужа потенциального… Согласитесь: здесь не самое подходящее место для подобных поисков.
– Вы очень глубоко заблуждаетесь, – возразила мадам. – Это всего лишь предубеждение, будто все мужчины, посещающие дома свиданий, – аморальные и распущенные сластолюбцы. На самом деле мужчины сюда приходят самые разные и по самым разным причинам. Я могу назвать по меньшей мере пятерых, каждый из которых мог бы стать для какой-нибудь женщины просто прекрасным мужем.
– Неужели? Может быть, познакомите? – загорелась я.
– Давайте для начала я познакомлюсь с вами. Итак, кто вы и что вам здесь нужно?
– Абигайль Аткинсон, профессиональная беседчица, недельник «Торнсайдские хроники», – представилась я. – Наверняка вам приходилось слышать о нашем издании, а может быть, даже его читать.
– И что же вас здесь интересует? – настороженно спросила хозяйка. – Учтите, мы не раскрываем информацию о своих клиентах.
– Видите ли… Как вас зовут?
Я ожидала услышать какую-нибудь Жоржетту, Анжелу или, на худой конец, Мими, но снова ошиблась.
– Зовите меня Рэйчел, – ответила она.
– Хорошо. Так вот, Рэйчел, я хотела бы написать статью о заведениях, подобных вашему.
– И что же вы намереваетесь написать о наших заведениях? – подозрительно взглянула на меня мадам.
– Все, что вы сочтете возможным мне рассказать. Ну, разумеется, исключая то, чего не пропустит цензура. О тех причинах, которые приводят сюда девушек, о требуемых для данной работы характеристиках, об отношении к вам клиентов и даже о высшем образовании. Я убеждена в том, что получится чрезвычайно интересный материал, а также в том, что такая публикация может быть и в ваших интересах.
– С какой же это стати? – поджала губы Рэйчел.
– Посудите сами. Вы только что говорили о предубеждениях, препятствующих людям правильно оценить ситуацию. Речь шла о клиентах, но разве предубеждения не искажают много сильнее образ самих ваших сотрудниц? Да и лично ваш? Вот я, например, признаюсь откровенно, оказалась приятно удивлена, узнав, как вы выглядите и ведете себя на самом деле. Неужели вы не хотите улучшить имидж своих коллег, сделать представления горожан более похожими на правду, заставить людей по-новому взглянуть на ваших девушек, увидеть более полную и менее однозначную картину? А кроме того, вы получите возможность сделать своему заведению рекламу за счет некоторых штрихов, которые мы могли бы ненавязчиво внести в статью. Что скажете?
Рэйчел сидела, по-прежнему поджав губы, и глядела мимо меня на зеленую стенную обивку.
– Ну что ж, – медленно проговорила она наконец, – пожалуй, в ваших словах есть определенный резон. Не вижу причин вам отказывать. Однако с условием, что я смогу прочесть вашу статью прежде, чем она попадет в недельник.
– Само собой, – согласилась я, радуясь, что удалось ее уговорить. – Это вполне стандартная процедура. У меня даже готов шаблон договора, если хотите, мы можем прямо сейчас его подписать. Далее мне понадобится побеседовать с некоторыми вашими девушками, и, если хотите, я могу оплатить их рабочие часы за счет редакции.
– Отказываться не стану, – деловито ответила Рэйчел. – Сколько вам потребуется времени? Скажем, двух часов будет достаточно?
– Да, этого должно хватить, – кивнула я. – Но только одна большая просьба: не могли бы вы дать мне какую-нибудь расписку, в которой бы удостоверялось, что деньги потрачены на два трудочаса ваших девочек?
– Вообще-то это не совсем обычно… – задумалась Рэйчел. – Но в виде исключения… А что же, ваш главный куратор не поверит вам на слово?
– Ну конечно поверит, – ответила я. – Но мне бы очень хотелось увидеть его лицо после того, как я предъявлю ему данный документ. Не говоря уже о нашем счетоводе и по совместительству его жене, которая очень любит совать свой нос в не касающиеся ее бумажки.
По приподнявшимся кверху уголкам губ и озорным огонькам, заигравшим в темно-карих глазах, я поняла, что расписку мне предоставят, притом составленную по всей форме.
– Между прочим, у меня есть для вас подарок, – вспомнила я, протягивая руку к отложенному до поры в сторону свертку. – Так сказать, небольшой вклад в приятную для глаз обстановку.
Я извлекла на свет подаренную Рейвеном вазу и водрузила ее на стол. Уж коли граф решил покупать женские услуги при помощи этой вещицы, думаю, что в доме свиданий ей будет самое место.
– С чего вы планируете начать? – осведомилась, поблагодарив меня, Рэйчел. – Вы собираетесь сразу приступить к беседе с девочками или хотите сперва поговорить со мной?
– Если не возражаете, то с вами. Без девочек, разумеется, не обойтись, но вы видите более полную картину. Вот, например, скажите, много ли женщин приходит сюда, чтобы заработать определенную сумму, а затем радикально изменить род деятельности?
– Приходит много, – с легкой грустью усмехнулась Рэйчел, – а вот не меняет род деятельности практически никто. Взять хотя бы тех самых студенток, которые стремятся заработать у нас на высшее образование. Ни одна из них так и не закончила академию…
Мы побеседовали еще с полчаса – совершенно, надо сказать, бесплатно, – а затем Рэйчел вывела меня в приемную комнату для знакомства с будущими интервьюируемыми. Это просторное помещение весьма походило на светский салон, в котором ежевечерне собирается светское общество. Стены были обшиты красной тканью сочного оттенка; мебель оказалась довольно-таки громоздкой, в основном многочисленные стулья, кушетки и скамьи; часть комнаты занимал черный рояль. Девушка лет двадцати, если судить по одежде – одна из работниц данного заведения, ловко перебирала пальцами по клавишам, наигрывая веселый мотивчик.
Всего здесь находилось около дюжины девушек: блондинок, брюнеток, рыженьких и шатенок в возрастной категории приблизительно от пятнадцати до тридцати лет. Мужчин было пока поменьше, двое из них пили вино в окружении четырех женщин; с их стороны доносилась легкая болтовня. По-видимому, клиенты еще только собирались сделать свой выбор. Третий мужчина стоял у рояля, четвертый обнимался с пышногрудой блондинкой, расположившись на кушетке с мягкой спинкой и изящно изогнутыми ножками. А пятый сидел в стороне от остальных, в той части комнаты, что находилась ближе всего к холлу, на предназначенной для ожидания скамье. Увидев его, я с огромным трудом подавила желание спрятаться под какую-нибудь из украшавших комнату пальм в кадках и понаблюдать за его поведением со стороны, вооружившись, по возможности, театральным биноклем. Но рисковать не следовало: Рэйчел могла неправильно понять подобные манипуляции, а к анонимности и безопасности клиентов здесь относились крайне серьезно. Поэтому я направилась ему навстречу с широкой ядовитой улыбочкой на лице.
Опасность я почувствовала слишком поздно и застыла, подозрительно уставившись на Кентона. Было очевидно, что мое появление порадовало дворянина не меньше, чем его присутствие – меня.
– Абигайль! – воскликнул он, поднимаясь нам навстречу. – Неужели у газетчиц настолько низкое жалованье, что тебе приходится подрабатывать здесь по ночам?
– Я здесь по работе! – возмутилась я, слыша, как Рэйчел смеется у меня за спиной.
– Я так и понял, что по работе, – заверил меня Кентон с такой ехидной усмешкой, что захотелось срочно украсить его лицо парочкой живописных царапин.
– Знаешь, приятно было поболтать, но не хочу тебе мешать, – осклабилась в ответ я. – Ты ведь собирался выбирать девочку? Пожалуйста.
Указав рукой на собравшихся в комнате красоток, я немного посторонилась и сложила руки на груди, всем своим видом давая понять, что не намерена пропустить это зрелище.
– Ну хорошо, – неожиданно покладисто согласился Кентон и перевел задумчивый взгляд на мадам. – Пожалуй, я бы взял… вот эту.
И этот наглец указал пальцем на меня. Я гневно заскрипела зубами.
– Что?! – грозно переспросила я, упирая руки в бока.
Но Кентон в мою сторону даже не взглянул, по-прежнему обращаясь исключительно к хозяйке заведения.
– Ну же, Рэйчел, решайтесь! Заворачивайте! Плачу любые деньги.
– Бантик сверху не повязать? – ядовито выдохнула я.
– Можно без бантика, – сделал он широкий жест.
– Да как ты смеешь? – процедила я, оборачиваясь к Рэйчел в поисках поддержки, но обнаружила на ее лице сдержанную, но вполне веселую улыбку.
«Да, мой праведный гнев здесь точно никто не поймет и не оценит», – печально заключила я. Придется сменить тактику. На моем лице снова заиграла улыбка.
– А мне казалось, тебе нравятся блондинки вроде Бетси, – ехидно напомнила я.
– Вроде кого? – переспросил Кентон. – Ах да… Вы видите, Рэйчел, я уже и забыл девицу, которую снял с неделю назад в трактире. А вот эта красавица помнит. Как вы полагаете, о чем это говорит?
Хозяйка заведения многозначительно улыбнулась.
– Это говорит о том, что у некоторых мужчин на фоне повышенной половой активности преждевременно вырабатывается склероз, – любезно пояснила я.
– Склероза нет, – заметил Кентон. Насчет половой активности, кстати сказать, спорить не стал. – Помню я эту любительницу морепродуктов. Она способна за одно утро оставить без живности весь Великий океан.
– Ну вот, а для меня даже на креветки поскупился, – пожаловалась я, обращаясь все к той же мадам. – И это при том, что он задолжал мне целых две «Зеленых звезды».
– То есть как это две, если всего одну? – возмутился Кентон.
– Надо же, память проснулась, – разочарованно протянула я.
– Молодые люди, – насмешливо сказала Рэйчел, – мы могли бы предоставить вам отдельную комнату… для разговоров. Совсем недорого.
– С ней?! – в притворном ужасе воскликнул Кентон. – Ни за что не рискну остаться с ней наедине и вам не советую. Она же всех так и норовит проинтервьюировать!
Это ж надо, а только что предлагал любые деньги!
– Не беспокойся, тебе это не грозит! – заверила я. – Для того чтобы стать объектом интервью, надо как минимум представлять собой что-то интересное! Вот если бы ты был хозяином заведения, тогда возможно! А ты, насколько я понимаю, всего лишь клиент!
– Во всяком случае, не работник, в отличие от некоторых.
– Я пришла сюда, чтобы взять интервью!
Я даже притопнула ножкой в запале.
– Неужели? И как же ты собираешься собирать материал на этот раз? Свечку будешь держать?
Черт, а неплохая мысль. Как это она сразу не пришла мне в голову?..
– Если понадобится, буду держать, – заверила его я.
Кентон задумчиво на меня посмотрел, кажется прикидывая, не стоит ли заказать у Рэйчел такую услугу в моем исполнении. Но вовремя понял, что эдакими темпами ему недолго будет вовсе утратить потенцию, и передумал.
– Послушай, а как тебя вообще сюда пропустили? – осведомился он с искренним любопытством.
– Эмм… Какая разница?
Но Рэйчел, явно получавшая немалое удовольствие от нашей беседы, не позволила мне замять эту тему.
– Вообще-то девушка пришла к нам в роли клиентки.
– Клиентки? – Кентон не сразу постиг мою идею во всей ее полноте. – То есть ты что, наша конкурентка?! – ужаснулся он.
– А что, боишься, что окажешься неконкурентоспособен? – мило улыбнулась я.
– Наоборот. Если ты так сильно разочаровалась в мужчинах, я могу помочь тебе возвратиться на путь истинный.
Я как раз подыскивала достойный ответ, когда подошедшая к Рэйчел служанка что-то сказала ей на ухо.
– Сейчас приведут, – сообщила мадам, обращаясь к Кентону.
Я заинтересованно обернулась. Выходит, наш темноволосый красавчик не просто подбирал себе девочку, а ждал какую-то конкретную? Любопытно будет посмотреть… Чем черт не шутит, может, и правда напрошусь держать свечку? А что, недорого возьму… Через минуту открылась незаметная боковая дверь, и в комнату ввели… мальчика! Честное слово, это был мальчишка лет шестнадцати, с короткими взъерошенными волосами и слегка помятым лицом. Взгляд у него был чрезвычайно хмурый. Ну, тут я его понимаю, я бы тоже не обрадовалась, если бы меня доставили к этому аристократу для развлечений…
Кентон подошел к мальчишке и как-то совсем неэротично отвесил ему подзатыльник. Паренек, насупившись, схватился за ушибленное место, но вслух возмущаться не стал. Алисдейр взглядом указал мальчику на скамью, с которой недавно поднялся сам, и тот послушно сел.
– Наразвлекался? – грозно осведомился Кентон. – Какого дьявола я должен мотаться за тобой по городу и расхлебывать твои сумасбродства?
Парнишка пробормотал в ответ что-то неразборчивое и шмыгнул носом.
– Я надеюсь, господин Алисдейр, вы расплатитесь за своего подопечного? – с мягкой улыбкой осведомилась Рэйчел. – У него не оказалось при себе денег.
– Еще бы они у него оказались! – проворчал Кентон.
– А как вы определяете платежеспособность клиентов? – спросила я у хозяйки, но Кентон бросил в мою сторону такой сердитый взгляд, что я обиженно замолчала.
– А действительно, с какой стати вы стали обслуживать клиента, который пришел без денег? – переключился на Рэйчел Алисдейр.
– Ну мы его на входе на предмет денег не обыскивали, – пожала плечами мадам. – К тому же мы прекрасно знали, что в случае необходимости вы приедете и заплатите за него.
Она одарила Кентона очаровательной улыбкой.
– Напрасно вы так в этом уверены, – холодно ответил тот. – Что, если я откажусь платить за услугу, которую не заказывал и от которой лично мне не было ровным счетом никакой пользы?
– Вы же не захотите, чтобы мальчик прямо отсюда отправился в долговую яму?
В ответ на такую угрозу Кентон лишь презрительно фыркнул.
Я внимательно следила за этим разговором и не могла понять, что связывает Алисдейра с этим мальчишкой. Может, это его внебрачный сын? Но нет. Я не могла припомнить год рождения Кентона, который, несомненно, был указан в той злосчастной энциклопедии, но на вид Алисдейру было лет двадцать пять. Мальчику же, как я упоминала выше, было около шестнадцати. Выходило, что Кентон должен был зачать его в девятилетнем возрасте. Сколь бы высоко ни было его мнение о собственных мужских качествах, столь феноменальные способности были все же сомнительны.
Невзирая на свое ворчание, Кентон без промедления отсчитал несколько монет и передал их Рэйчел. «А ведь точно знает, сколько платить», – подумалось мне. Пока Алисдейр что-то выговаривал хмуро глядящему в пол подростку, я тихонько обратилась к хозяйке:
– Кем этот мальчик приходится Кентону?
– Гай-то? Да, в сущности, никем, – так же тихо ответила Рэйчел. – Его родители долгие годы служили в доме Алисдейров. Отец умер несколько лет назад, а мать – совсем недавно. Вот Кентон его и опекает. Время для мальчика тяжелое, возраст, сами понимаете, сложный. Вот и пускается парень во все тяжкие. Алисдейр пока вытаскивает его из неприятностей, хотя надолго ли хватит его терпения – не знаю. Но думаю, Гай и сам скоро образумится.
Закончив адресованный мальчишке монолог, Кентон повел его в сторону выхода.
– Ну что ж, вернемся к делам, – предложила Рэйчел я. – Вы позволите мне самой выбрать, с кем из девушек побеседовать? Не то чтобы я вам не доверяла, но все-таки было бы лучше исключить любой риск предвзятости… В чем дело?
Краем глаза я заметила, как Кентон решительно возвратился в комнату вместе с Гаем, снова уселся на скамью и закинул ногу на ногу.
– Я не ослышался? Ты намерена выбирать девочек? – мило улыбнулся он. – Ты же не думала, что я могу это пропустить?