Глава 1

Я сидел в том же кабинете, что и в самый первый день моего пребывания на острове. Даже сейчас, по прошествии трёх часов, лабиринт вспоминался как кошмарный сон.

Очнулся я возле того самого грота, в который вошёл на испытание. Рядом стояли Мастер и Деррон и с тревогой смотрели на меня.

— Всё уже закончилось? — спросил я, ещё не до конца уверенный.

Деррон молча подошёл ко мне и обнял. Подобное проявление чувств было для него совершенно несвойственно, и я крайне удивился.

— Что случилось?

— Ничего. Ты молодец. Я горжусь тобой, Егор. — Рыцарь, не стесняясь, вытер слёзы. Я с удивлением заметил, что Мастер тоже плачет.

— Да что с вами? Можно подумать, я с того света вернулся. Мне же ничего не угрожало. — Я с подозрением посмотрел на них. — Ведь не угрожало?

Мастер поспешил меня успокоить.

— Ничего. Просто всегда отрадно видеть, что ученик оправдывает твои ожидания.

— Но ведь не было ничего сложного. Как только я догадался, что сражаюсь со своим страхом, я понял, что надо делать.

— Эх, Егор, Егор… Только то, что ты ещё очень молод, оправдывает твою наивность. А знаешь ли ты, что только один из сотни проходил это испытание с первого раза? Если бы это было так легко, то почему тогда так происходит, по-твоему?

— Один из ста? Но почему? Там же один только страх.

Мастер хмыкнул:

— Один только страх. Как будто этого мало.

— Ты не понял, Егор, — вмешался Деррон. — И, честно говоря, я рад, что ты не понял. Тебе приходилось бороться в лабиринте не только со страхами. Но и с гордыней, завистью, ненавистью. Скажи, неужели тебе не доставляли удовольствия победы в схватках и тебя не тянуло сражаться снова и снова? Сражаться, чтобы доказать всем, что ты лучший? Разве ты не узнавал в своих противниках тех, с которыми тебе уже приходилось сражаться и которые когда-то причиняли тебе боль?

Я пожал плечами.

— Конечно, я гордился победами, но я смотрел на это как на спортивное состязание и считал это чувство вполне обоснованным. Что касается доказательства моего мастерства, то я ведь уже три недели никому не проигрываю. Я просто знал, что я там самый лучший, и не считал нужным кому-либо это доказывать. Поэтому меня особо и не тянуло подраться. Я никогда не любил драки и предпочитал удрать, а не ввязываться в бессмысленные бои. Что касается ненависти — так ведь вы сами говорили, что нельзя ненавидеть того, над кем смеёшься. В лабиринте же мне частенько приходилось смеяться над моими соперниками.

Мастер расхохотался.

— Деррон, мы опять забыли, что он из другого мира. Его рационализм смог разбить даже чары рыцарского камня. Ну какой рыцарь откажется от драки только потому, что считает её бессмысленной?

— Это плохо? — я растерянно глядел на смеющихся друзей.

— Что ты, конечно нет. Более того, мы надеемся, что твоё мышление для многих окажется крайне неприятным сюрпризом. Но хватит, мы уже задерживаемся. Сейчас ты отправишься к себе в комнату, переоденешься в парадный костюм, и не смотри на меня таким взглядом, а потом приходи в мой кабинет. Нам предстоит долгий и серьёзный разговор. А теперь, Деррон, приступай. — Мастер отступил в сторону, освобождая дорогу рыцарю.

Деррон вышел вперёд с моим мечом.

— Егор, на колено.

Я растерялся и, чтобы скрыть растерянность, попробовал пошутить.

— Как драматично! Словно в рыцарских романах.

Но суровый взгляд рыцаря лучше всяких слов убедил меня, что сейчас не время для шуток. Пришлось подчиниться. Деррон, удерживая шеркон за лезвие, коснулся рукояткой обруча на моей голове. Мастер запел какое-то заклинание. Я почувствовал жжение там, где камень касался лба. Но прежде, чем оно стало невыносимо, пение мага оборвалось, и боль вместе с ним.

— Будь достоин звания, которым награждаю тебя от имени повелителя древнего Атла. Вручаю тебе этот меч, носи его с честью и будь достоин его.

Рыцарь отнял меч от моего лба и протянул его мне. Я, не вставая с колена, взял меч правой рукой за рукоять, а левой за лезвие. Затем осторожно поднёс клинок к камню на обруче и на секунду замер. Встал, убрал меч в ножны и поклонился сначала Мастеру, потом Деррону.

— Да будет по вашему слову.

Мастер и рыцарь одновременно поклонились мне в ответ, потом повернулись и пошли к замку. По правилам, теперь мне нельзя было разговаривать целый час, давая камню возможность со мной познакомиться. Вот ведь идиотизм — знакомиться с камнем. «Пудинг, познакомься — это Алиса, Алиса — это пудинг». Тьфу.

Здравствуй, каменюка, меня зовут Егор, а тебя? Как и ожидалось, ответа не последовало. Но я уже успел убедиться, что в магическом мире всё не так просто, как кажется, и поэтому приходится придерживаться определённых правил. Поэтому я поспешил к себе в комнату, где, по случаю торжества, переоделся в парадный камзол, который возненавидел с первого взгляда. Не уверен, правда, что я тогда больше ненавидел — его или уроки по этикету, на которые этот костюм приходилось напяливать. Если бы не настойчивая просьба Мастера, ни за что бы его не надел. Камзол представлял собой нарядную, алых и белых цветов, одежду для дворцовых приёмов. Теперь, правда, как рыцарю мне полагалась голубая перевязь для меча, что, как я надеялся, несколько улучшит вид сего одеяния. Ладно, ещё один день потерпеть можно, надеюсь, что последний.

Оглядев итог получасовых мучений (когда я надевал его первый раз, то провозился часа два), я убедился, что с мечом одежда действительно смотрится гораздо лучше. Просто поразительно, как всего лишь одна деталь может всё изменить. Впрочем, по моему мнению, на любой девчонке такой наряд смотрелся бы намного лучше. Ох уж мне мода этого мира! Но ничего не поделаешь — этикет. Этот самый этикет, причём различных стран, вместе с геральдикой и прочей средневековой мишурой, Мастер вдолбил в меня ещё основательней, чем Деррон фехтовальные приёмы.

Ещё раз осмотрев себя в зеркале, я решил, что меч и обруч делают этот наряд вполне терпимым. Я даже стал выглядеть солидней. Прямо маленький принц. Показав язык отражению, я вышел в коридор и отправился к Мастеру. Час уже прошёл, и можно было наконец приступить к серьёзному разговору.

И вот уже второй час шёл разговор ни о чём. В кабинете был накрыт богатый стол. Мастер с Дерроном расспрашивали меня об испытании, школе, друзьях и тому подобной ерунде. Я терпеливо отвечал, пытаясь ничем не выказать раздражения. В конце концов, я мучился полгода вовсе не для того, чтобы вести сейчас беседы согласно этикету Галлийского королевства. Наверное, в настоящее время у нас есть и более серьёзные темы, которые стоит обсудить. Например, предстоящее путешествие.

— Не торопись, Егор, ещё напутешествуешься. — Мастер как всегда легко прочитал мои мысли. — Самое главное — соблюдать терпение.

— Что, ещё одна проверка? — Я был уже на взводе. — Я, конечно, могу потерпеть, но чем быстрее мы займёмся делом, тем быстрее я смогу привести к вам вашего мага…

— …и тем быстрее вернёшься домой, — понимающе кивнул Мастер. — Ну что ж, если не хочешь отпраздновать своё производство в рыцари…

— Не хочу, и чихал я на ваше рыцарство. Я сделал так только потому, что вы сказали, будто иначе нельзя.

Деррон с неодобрением посмотрел на меня. Кажется, мои слова сильно его задели.

— Иначе нельзя, — Мастер терпеливо не замечал моей грубости. — И если тебе так не терпится, то давай займёмся делами.

— Давайте. Вы обещали рассказать — при каких условиях мои сверстники могут стать рыцарями.

— Прежде всего — рыцарь в нашем мире не то, что в вашем. У вас рыцарь — дворянское звание. Здесь — титул человека, выдержавшего испытание и тем самым заслужившего право на некоторые привилегии. В Магическом мире есть две возможности стать рыцарями — по праву рождения и по заслугам, хотя последнее и трудно. Король может любому человеку недворянского происхождения даровать право пройти испытание.

— В нашем мире так же.

— Не совсем. В вашем мире рыцарь — почётный титул, который дают за заслуги. Здесь это немного не так. На рыцарское звание может претендовать любой. Для этого достаточно пройти испытание. Звание рыцаря почётно, но… Как ты думаешь, что произойдёт, если кто-то не сможет пройти испытание?

А действительно, что? До сих пор я об этом как-то не задумывался.

— Не знаю.

— Ничего. Просто этот человек не будет рыцарем. Рыцари — отдельная категория дворян, стоящая от остальных в стороне и посматривающая на прочих смертных свысока. Когда дворянин проходит испытание, то к его титулу добавляется слово рыцарь: рыцарь-граф, рыцарь-герцог и так далее. Если испытание не пройдено, то они остаются просто графами, герцогами. При этом слово «рыцарь» идёт впереди основного титула, поскольку считается намного почётней. Даже короли бывают рыцарями. Но если ты скажешь рыцарь-король, он прикажет отрубить тебе голову за оскорбление. Титул «король» всегда идёт впереди титула «рыцарь». Советую запомнить это — полезно для здоровья.

— Я запомню, но почему вы мне об этом раньше не говорили? Тогда бы мы не теряли сейчас время. И каковы вообще обязанности рыцаря?

— Официально: защищать справедливость, странствуя по миру. Бороться со злом, защищать слабых и угнетённых. По существующим договорам рыцари имеют право пересекать границы всех государств. Ну а на деле они в основном кичатся друг перед другом своей славой, рассказывая выдуманные подвиги. Пользуясь своими правами, они предпочитают заниматься в деревнях… — Мастер внезапно осёкся и посмотрел на меня, — да, гм… в общем, разными делами, никак не делающими им чести. Поэтому их хоть согласно договорам и пускают в другие страны, но всё же предпочитают присматривать за этим буйным братством.

— Весёленькая перспектива.

— Не переживай. Не все же такие. Встречаются и настоящие рыцари.

— Да? — Я скептически поднял бровь.

— Да, — ответил Деррон. — Не забывай, что ты теперь тоже рыцарь. И если ты будешь жить по законам чести, то одним настоящим рыцарем станет больше.

— А раньше говорить об этом я не мог. — Мастер посмотрел на Деррона. — На эту тему можно говорить только с рыцарем.

— Тоже правило?

— Тоже. Но ладно. Давай теперь поговорим о твоей легенде. Как бы нам тебя назвать? Имя Грег нравится?

— Не нравится. Чем плохо Егор?

— Всем хорошо, только в Магическом мире это имя не встречается. Хорошо, сначала поговорим о твоей легенде, а потом уже ты сам подберёшь себе имя. Как я уже говорил, дети, хоть и нечасто, но становятся рыцарями. Так как при испытании отсутствует какое-либо ограничение на возраст испытуемого, стать рыцарем очень соблазнительно для юного поколения, что они и делают при любой возможности. Им нужно только дворянское происхождение и согласие родителей. Хвала небу, родители быстро выбивают дурь из молодых голов, но некоторым родителям просто всё равно, тем более, если это касается младших детей, не наследников. В таком случае они вполне могут разрешить испытание. С глаз долой, из сердца вон, так, кажется, у вас говорится? Но и здесь, из чистого благоразумия, они не дают разрешения раньше, чем их чаду исполнится пятнадцать, реже четырнадцать лет.

— Но вы говорили, что иногда рыцари бывают и младше.

— Бывают. В основном сироты, так как им некому запретить, а разрешение родителей, если те уже мертвы, не требуется.

— Значит, вы предлагаете мне назваться младшим сыном какого-нибудь дворянина, которого «любящий» отец поспешил сплавить подальше с глаз? — Я задумчиво посмотрел на Мастера.

— Не совсем. Я предлагаю остановиться на варианте с сиротой. Чем меньше вранья, тем лучше. Если ты назовёшься сыном дворянина, то вполне можешь встретить какого-нибудь знакомого твоего «отца».

— Но ведь это тоже будет неправда. Я же не сирота.

— В этом мире — сирота. О господи, прости меня, Егор. Я не хотел тебя расстраивать.

— Ничего. — Я попытался остановить слёзы, хлынувшие при напоминании о том, как далеко я от дома и от родителей. — Всё в порядке.

Мастер недоверчиво посмотрел на меня, но продолжил:

— В этом случае нет опасности встретить знакомого твоей «семьи».

— Вообще, тебе надо называть как можно меньше вымышленных имён, — вмешался молчавший до этого Деррон. — Мастер лучше меня разбирается во многих вещах, но в этом у меня больше опыта. Поэтому я предлагаю другой вариант.

— И какой? — Я с интересом посмотрел на своего, теперь уже бывшего наставника.

— Твои родители и вся остальная семья погибли в междоусобной войне. Ты спасся случайно, и чтобы не погибнуть от рук убийц, бежал от врагов семьи, став рыцарем. Такое происходит сплошь и рядом и никого не удивит. Более того, при этой версии вполне понятно будет, зачем ты скрываешь имя, — опасаешься наёмных убийц, или же враг считает тебя погибшим и ты не хочешь его разочаровывать. Теперь ты колесишь по свету, набираясь разума и оттачивая искусство бойца, чтобы отомстить убийце.

— И в это поверят?

— Я же говорю, подобное происходит сплошь и рядом. Особенно в таких странах, где закон — чистая условность. Ты просто не говори, откуда родом, ссылаясь на опасение за свою жизнь. Поверь, тебя поймут и даже помогут. Какой благородный поступок — помочь сироте отомстить за смерть семьи!

— Мне не нужна такая помощь, — угрюмо буркнул я.

— А вот какую помощь принять, ты будешь решать сам.

От этого варианта я тоже был не в восторге, но после долгого обсуждения он был признан наилучшим. Однако самые жаркие споры, как ни странно, вызвал подбор для меня имени. Ни одно из предложенных мне совершенно не нравилось.

— Зачем мне имя? — заявил я наконец. — Мне по легенде положено скрывать его, так почему же не взять прозвище?

— И какое прозвище ты хочешь себе взять? — поинтересовался Деррон.

Я несколько минут обдумывал различные варианты: от Соколиный Глаз до Зорро, но ничего из этого меня не прельстило. Поэтому я махнул рукой на все эти глупости.

— Пусть будет Энинг.

— И что это значит? — спросил Мастер.

— Энинг — это просто ЭН. Рыцарь ЭН. Неизвестный, никто, незнакомец — как больше нравится. Чем плохо?

Мастер нахмурился.

— Но тебе не кажется, что это немного по-ребячески?

— А я кто? В конце концов, нам ведь и надо, чтобы меня воспринимали как ребёнка, по собственной дурости или по воле судьбы ставшего рыцарем.

— В этом что-то есть, — признал Деррон.

— Есть или нет, но имя себе я выбрал, и оно нравится мне гораздо больше всяких леммингов.

— Не леммингов, а Лимен.

— Какая разница? Вы лучше скажите, где мне искать этот ваш Ключ? С чего вообще начать поиски?

На некоторое время в комнате повисло молчание.

— Хороший вопрос, — заговорил наконец Мастер. — Я не знаю, где искать. За эти полгода я неоднократно пытался пробиться сквозь помехи, но всё напрасно. Они оказались для меня непроницаемы. Я предлагаю завтра отправиться к Колодцу Судьбы.

— Что?! Мастер, ты с ума сошёл? — Деррон выскочил из кресла. — Неужели нет другого выхода?

— Ты думаешь, я не искал?

— Стоп! — Я поспешно вклинился в ставшую вдруг слишком эмоциональной беседу. — Мне кажется, я чего-то не понимаю. Что такое этот Колодец Судьбы и где он находится?

Мастер потёр подбородок.

— Где находится? Он везде и нигде. К нему можно дойти за час, но возвращаться от него можно и год.

— Очень точное определение, — со всем возможным сарказмом сказал я.

— Точнее тебе никто не скажет. Этот Колодец тоже своеобразный побочный эффект Раскола мира. Он находится на стыке миров, не принадлежа ни одному. И там каждый может узнать свою судьбу.

— То есть увидеть будущее?

— Нет. Не путай ясновидение с предсказанием судьбы. Колодец не предсказывает будущее, он показывает Дорогу.

— Какую дорогу?

— Дорогу Судьбы. Иначе — путь жизни.

— Но если это так, то почему вы боитесь отправиться туда?

— Потому, что там можно получить гораздо больше, чем ты спрашивал, — мрачно ответил Деррон. — С этим Колодцем лучше вообще не связываться.

— Как это — получить гораздо больше, чем надо? — удивился я.

— Не знаю, — грустно вздохнул рыцарь. — Судьба часто дарит людям подарки, но они никогда не бывают приятными.

Мрачное настроение рыцаря мне совсем не понравилось.

— Колодец так Колодец. Какая разница? Я согласен рискнуть.

— Мальчишка. — Деррон с грустью посмотрел на меня. — Тебя оправдывает только то, что ты даже не представляешь, с чем имеешь дело.

— Тем не менее, выбора у нас нет, — твёрдо сказал Мастер. — И мы должны сопровождать Егора. Отправлять его одного нельзя.

— Само собой. Я не затем учил его полгода, чтобы он пропал по твоей прихоти.

Подобное замечание Деррона могло показаться грубым, но я уже достаточно хорошо его знал и понял, что он сильно встревожен. И этой кажущейся грубостью он только маскирует волнение за меня. Наверное, только потому, что мне ничего не было известно об этом пресловутом Колодце, я не боялся. Я, в отличие от моих наставников, даже не испытывал ни малейшего волнения.

— Значит, завтра отправляемся к Колодцу, — подытожил я.

— Какой он ещё ребёнок, — печально вздохнул Деррон. — Но я ему завидую.

К моему удивлению, Мастер согласно кивнул.

— Чему ты завидуешь? — удивлённо спросил я.

— Пока ты не подрастёшь, ты всё равно меня не поймёшь, а когда вырастешь, мой ответ тебе будет совершенно не нужен.

Я некоторое время обдумывал это, но потом решил не продолжать тему.

— Вы говорили, что испытание с первого раза проходит только один из ста. А если бы я не прошёл? Вы что, ещё год ждали бы?

— Зачем? — усмехнулся Деррон. — Попробовал бы ещё раз через неделю или через месяц. Сразу, как только мы решили бы, что ты готов.

И почему это я не удивляюсь?

— А как же насчёт того, что человек не выдержит второго испытания раньше чем через год? Вы мне что, врали?

— Не врали. Просто сообщили немного изменённую информацию.

— А в чём разница?

— Если бы мы сказали, что ты в любой момент можешь повторить испытание, разве ты так же стремился бы к победе, как делал в этот раз?

Я вынужден был признать правоту Деррона.

— И сколько раз можно так испытываться?

— Сколько хочешь, но если человек с трёх раз не проходит испытание, то, сколько бы он потом ни старался, всё равно не пройдёт.

В этот момент поднялся Мастер:

— Если мы собираемся отправиться завтра к Колодцу, то давайте заканчивать разговоры. Уже поздно, а Энингу завтра понадобятся все его силы, и ему надо хорошо отдохнуть.

— Энингу? — удивился я.

— Именно Энингу. Привыкай, ты сам выбрал это имя, и теперь мы будем звать тебя только так. И скажи, ты твёрдо решил отправиться завтра?

— Да, только… — я нахмурился, — мне бы хотелось попрощаться с Кешкой.

— Не волнуйся, у тебя ещё будет время, это я тебе обещаю.

— Тогда хорошо. — Я встал и направился к двери, но у самого порога обернулся: — Деррон, ты говорил, что камень даёт ещё что-то, помимо узнавания собратьев по «ремеслу». Теперь ты можешь сказать это?

Деррон улыбнулся.

— Не знаю.

— Как это?

— Очень просто. Это твоё и только твоё. Никто тебе не подскажет, что это, ты сам должен найти свой подарок. — Деррон вдруг повернулся к Мастеру: — Мастер, ты не мог бы нас оставить наедине с Егором. То, что я должен ему сказать, должны знать только рыцари. — Мастер хмыкнул, но спорить не стал, просто растворился в воздухе. Деррон кивнул и снова посмотрел на меня: — А теперь запоминай, камень даёт не только узнавание. Пока ты не стал рыцарем, я не мог сказать. При желании ты сможешь через него мысленно общаться с другими рыцарями. — Деррон сурово посмотрел на меня. — Теперь, когда ты стал рыцарем, я доверяю эту тайну тебе, и ты тоже будешь хранить её. Никто, кроме рыцарей, не должен узнать об этом свойстве камня.

— Как будто об этом никто не знает! Столько рыцарей в мире, кто-нибудь, да проговорился.

— Просто проговориться не даст камень, а рыцари, кому бы они ни служили и как бы яростно между собой ни воевали, никогда никому не скажут об этом. Это их общее преимущество, зачем же им говорить? Нет, никто, кроме рыцарей, об этом не знает.

— Ладно. От меня тоже никто не узнает. — Я открыл дверь и вышел из кабинета.

На следующее утро, сразу после восхода, мы все трое были готовы отправиться в путь.

— Где хоть находится этот Колодец?

— Я уже говорил: везде и нигде.

— Очень точно, Мастер.

— Энинг, успокойся. Точное место не знает никто. — Деррон ещё раз оглядел свою одежду.

Я с некоторым удивлением наблюдал, как маг с рыцарем со всей тщательностью готовятся к дороге.

— Я прошу прощения, но вы ведь не живые? — не выдержал я.

— Не стоит извиняться. — Мастер затянул последний шнурок на сапоге. — Что ты хотел спросить?

— Зачем вы так тщательно готовитесь? Вам же это не нужно, вы духи.

— Духи. Но на пути к Колодцу мы снова станем живыми людьми. Так всегда происходит. Все готовы?

— Готовы. — Деррон подошёл к магу.

— Тогда почему мы не взяли никаких припасов? Мы имеем только то, что на нас надето, да у меня ещё оружие.

— Припасы нам не нужны, к вечеру мы вернёмся. Хранительница ждёт нас. — Мастер вдруг замолчал и с какой-то странной тревогой посмотрел на меня. Но дальше развивать тему не стал. Просто закончил: — Оружие тоже не нужно, на пути никто не сможет причинить нам вреда.

— Мне тоже оставить меч?

— Нет. Тебе он понадобится. Каждый, кто приходит к Колодцу с вопросом, оставляет залог. Твой меч и есть тот самый залог. И потом, он тебе может пригодиться.

— Вы же сказали, что на пути никто не сможет причинить нам вреда?

— На пути да, но не у Колодца.

— Но…

— Всё. Хватит споров. Берёмся за руки и вперёд.

И более не слушая моих вопросов, Мастер взял меня за руку, Деррон за другую.

— Мы готовы, Хранительница! — вдруг выкрикнул Мастер. Чуть помедлил, словно дожидаясь ответа, посмотрел на восходящее Солнце и сделал шаг. Всё вокруг поплыло, предметы стали смещаться. Изменился пейзаж. Теперь мы находились в тропиках, но рассмотреть подробнее я не успел. Мастер сделал следующий шаг, и мы оказались на полюсе, кругом бушевала снежная пурга, даже в двух шагах ничего нельзя было рассмотреть. Но и эта картина надолго не задержалась. С каждым новым шагом пейзажи менялись как в калейдоскопе: пустыня, горы, средняя полоса. Кажется, на Земле не осталось ни одного уголка, где бы мы не побывали. Но вот всё закончилось. Вокруг нас сгустился туман, а когда он рассеялся, мы оказались посреди бескрайней равнины, расстилающейся вокруг насколько хватал глаз.

Мастер отпустил мою руку.

— Ну вот, мы в междумирье. Дальше надо идти пешком.

— Долго? — Я смотрел во все стороны, но нигде не видел ни малейшего признака Колодца, только трава до самого горизонта.

Мастер пожал плечами.

— Не знаю, но не думаю, что долго. — И он уверенно зашагал впереди нас.

— Вы уверены, что нам туда? — Я тщетно пытался понять, почему маг выбрал именно это направление.

— А какая разница? Здесь все дороги ведут к Колодцу. Если хочешь, можешь идти в другую сторону, и мы встретимся возле него.

— Нет, спасибо. — Мне совершенно не хотелось оставаться в этом странном месте одному. — Я с вами.

Мы шли уже около трёх часов. Идти было удивительно легко — мягкая трава пружинила под ногами и как бы помогала в пути. Но мне это место казалось каким-то ненастоящим. Мне долго не удавалось понять почему. Потом сообразил — здесь не было жизни. Обычно в поле стрекочут кузнечики, порхают бабочки, жужжат пчёлы. Здесь ничего этого не было. Даже трава казалась какой-то искусственной.

— Ох, чёрт! — Задумавшись, я прямо лбом врезался в неожиданно возникшую передо мной бревенчатую стену небольшой избушки. Как она здесь оказалась, было непонятно. Не мог же я не заметить её? Потирая голову, я отошёл в сторону и озадаченно огляделся: местность вокруг разительно изменилась. Прямо передо мной обнаружился деревянный дом. За ним виднелся сад в окружении кустарников.

Деррон насмешливо посмотрел на меня, но ничего не сказал. Мастер остановился напротив крепкой двери избушки и стал ждать. Через минуту она открылась, и на пороге показалась старушка. Впрочем, старушкой её можно было назвать с трудом — выглядела она достаточно крепкой. Хотя точно я бы её возраст не определил.

— Приветствую вас, идущие к Судьбе.

— И мы тебя приветствуем, Хранительница Колодца, — ответил Мастер.

— Кто из вас желает получить Ответ? — Но при этом Хранительница смотрела только на меня.

Я нерешительно переступил с ноги на ногу и вышел вперёд.

— Мне необходимо узнать, где искать Ключ к двери между мирами, чтобы вернуться домой.

— Тогда ты пришёл не по адресу, юноша. Я могу показать тебе лишь твою Дорогу.

Совершенно неожиданно для себя я попросил:

— Покажите мне Дорогу, пожалуйста.

Старушка улыбнулась.

— Приятно иметь дело с вежливыми людьми. Ну что ж, если ты твёрдо решил, то пойдём. — Хранительница повернулась и направилась за дом.

Я нерешительно двинулся следом и, сделав несколько шагов, обернулся: ни Деррон, ни Мастер с места не сдвинулись.

— А вы разве не идёте?

Мастер покачал головой.

— Мы не можем, Энинг.

— Твой друг прав, юноша. Каждый может смотреть только на свою Дорогу. Смелей же, не бойся.

Я и не боюсь… кажется.

За домом оказался небольшой, идеально круглый водоём. Он был метров пять в диаметре с кристально чистой водой, просвечивающей до самого дна.

— Положи оружие в Колодец, — потребовала старушка.

Я подчинился, понимая, что здесь следует выполнять любую просьбу хозяйки.

Обнажив меч, я аккуратно погрузил его в воду. Хранительница опустилась перед водоёмом на колени и стала рассматривать в нём что-то, видимое только ей.

Я с интересом смотрел туда же, но ничего, кроме ровного, покрытого мелкими камешками дна, не увидел.

Хранительница вздохнула и посмотрела на меня долгим взглядом, в котором странным образом смешивались испуг и любопытство, жалость и надежда.

— Да, юноша, твоя судьба богата Дорогами. Никогда прежде мне не доводилось видеть столько Дорог у одного человека.

— Каких дорог? — заинтересовался я.

— Дорог Судьбы. Что такое, по-твоему, Судьба?

Я пожал плечами:

— Никогда не задумывался.

— Многие люди путают Судьбу с неизбежностью, но это ошибка. — Хранительница поднялась с колен. — Судьба — это всего лишь выбор, который она предоставляет каждому человеку. Представь себе гладкую прямую дорогу.

— Представил.

— Эта дорога и будет жизнью человека. Её начало — рождение, конец — смерть, а сама дорога и есть Судьба. Как всякая дорога она имеет ответвления и перекрёстки, и чем дольше ты живёшь, тем больше появляется перед тобой путей. По какому тебе идти, ты решаешь сам. Судьба не управляет тобой, она лишь даёт тебе выбор из множества Дорог, а вот по какой из них двинуться, решать только тебе. Некоторые дороги пересекаются различными препятствиями, но чем больше препятствий, тем выше награда в конце. К достойной цели не бывает лёгких Дорог.

— Всё равно не понимаю.

— Когда ты нашёл Ключ…

Я с удивлением посмотрел на старушку.

— В этом месте для меня нет тайн, — ответила она на мой невысказанный вопрос. — Так вот, когда ты нашёл Ключ, пред тобой открылись две Дороги: отдать его и вернуться к обычной жизни или не отдать, круто изменив её.

— Но я не хотел…

Хранительница жестом остановила мои возражения.

— Хотел или нет, но ты сделал выбор. Сделал сам, никто тебя не заставлял. Теперь ты во власти той Дороги, на которую столь опрометчиво свернул. В Колодце я посмотрела на твою Дорогу. На ней множество ответвлений, и каждое из них в свою очередь тоже разделяется.

— И что это значит?

— Это значит, что если ты мечтаешь о спокойной жизни, то можешь о ней забыть. На своей Дороге тебе очень часто придётся выбирать путь из множества вариантов. А теперь совет. Я не могу сказать, где то, что ты ищешь, но я могу указать, откуда тебе лучше всего начать поиски. Город Амстер. Если ты начнёшь оттуда, то у тебя очень большие шансы найти искомое. Но поспеши, с каждым днём увеличивается риск твоей гибели в этом городе. У тебя осталось не так уж и много времени. И это ведь только начало твоего пути. Дальше будет намного сложнее.

— Очень весело.

— А кто тебе сказал, что Судьба обязательно должна быть весёлой? Запомни то, что я тебе сейчас скажу: всё зависит только от тебя. Только твой выбор Дорог имеет значение. Некоторые люди позволяют делать выбор за себя, кто-то идёт по самому лёгкому и гладкому пути. Если ты позволишь решать за себя — ты умрёшь, хотя это не значит, что не стоит слушать чужих советов. Если ты будешь идти только по самым простым Дорогам — ты никогда не вернёшься домой.

— А если меня не устроит ни одна из Дорог, предложенных Судьбой?

— О, не переживай, у тебя всегда будет богатый выбор. Но если так всё же случится, прокладывай свою Дорогу. Иди наперекор Судьбе. Это трудно, очень трудно, но, может быть, именно в этом твой путь к победе. В любом случае — решать только тебе. Уже сейчас перед тобой лежат два пути: отказаться от борьбы и остаться на острове или принять вызов. Первый путь лёгок, сер и скучен; второй — труден, но блистателен. В первом случае никакого риска, во втором он постоянен, и, быть может, ты не дойдёшь до цели.

— Я понял. Значит, мне самому надо делать выбор.

— Человек всегда сам делает выбор. В конце концов, даже если он доверяет своё право выбора другому, это тоже выбор. Всё, больше ничем помочь тебе не могу. Я показала тебе начало пути, но это твоя Дорога и ты должен идти по ней сам. А теперь достань меч.

— А зачем его вообще нужно было туда опускать?

— Ты должен получить подарок. Каждый, приходящий к Колодцу, получает его. — Хранительница вздохнула. — Только очень немногие радуются подарку Судьбы.

Я удивлённо глянул на Хранительницу.

— Странно, то же самое мне говорил Деррон.

— Он умный человек. А теперь испей воды и достань меч.

— Выпить воды?

— Да. Ты должен увидеть свою Дорогу.

Я пожал плечами, наклонился над водоёмом, зачерпнул горсть воды и выпил.

Секунду ничего не происходило, а потом я увидел странное видение — одновременно ужасающее и прекрасное: появилась дорога. Она разветвлялась, а каждая ветвь также разбегалась в разные стороны. Каким-то образом я понимал, что каждая такая ветвь — моя Судьба, которая может осуществиться, если я сделаю такой выбор. Я видел, какая из ветвей Дороги приведёт меня к славе, какая к богатству, какая к гибели, а какая к возвращению домой. Я видел свою Дорогу и себя на ней. Я видел, что стою на развилке. Направо Дорога прямая и ровная, на ней почти нет перекрёстков или ответвлений. Этот поворот буквально манил и звал меня:

— Брось меч. Ты можешь погибнуть. Посмотри, сколько дорог ведёт к гибели на другом повороте. А здесь никакой опасности, никакого риска.

Серая, спокойная жизнь, но я видел, что правый поворот никогда не приведёт меня домой. А левый… Это не дорога — полоса препятствий. Один из путей на ней проходил через Амстер, и в нём дорога разделялась ещё на три. Те, в свою очередь, тоже разделялись на множество других. От некоторых отчётливо веяло могильным холодом, и этих Дорог было много, чертовски много, другие вели к победе. Сколько перекрёстков. Когда придёт пора, как мне сделать правильный выбор? Даже не так. Как мне узнать, что пришло время выбора? Здесь любая ошибка смерти подобна. На Дороге Судьбы нельзя двигаться назад, только вперёд. Зачем мне такой большой выбор? Зачем?

Я почувствовал, как меня охватывает страх, но тут видение оборвалось. Я открыл глаза. Рядом стояла Хранительница и сочувственно смотрела на меня.

— Ты видел свою Дорогу?

Я кивнул.

— Тогда делай свой выбор. Если выбираешь гладкую и прямую дорогу, оставь меч здесь, если другую — достань его и получи подарок Судьбы.

Я задумался. Хранительница мне не мешала. Решение я уже принял и теперь пытался понять, почему я поступаю именно так. Действительно ли я так хочу домой, что готов рисковать даже жизнью, или это говорит во мне мой авантюризм и тяга к приключениям? Но сомнения всё равно оставались, и чем дольше я размышлял, тем сильнее они становились. Нет, решаться надо сейчас, немедленно. Если я буду думать ещё хотя бы минуту, то уже никогда не рискну достать меч. Решительно протянув руку, я взялся за рукоятку, достал шеркон… и от удивления едва его не выронил. Вместо лезвия, точно повторяя его контуры, текла вода. Она струилась от рукоятки к острию, прозрачная, словно в горном ручье. Чистейшая вода Колодца просвечивала насквозь, только лёгкая рябь на поверхности показывала границу между водой и воздухом. Но уже в следующее мгновение меч стал обычным и снова отливал металлическим блеском.

— Что это бы… — Я поднял глаза на Хранительницу и осёкся. Она с нескрываемым страхом смотрела на меня. Потом её лицо разгладилось, и она медленно поклонилась.

— Меч Судьбы. Тяжёлая ноша досталась тебе, юноша. Теперь понятно, почему у тебя такое множество Дорог.

В полной растерянности я поклонился в ответ и спросил:

— Что такое меч Судьбы?

Она покачала головой:

— Я не могу про это рассказывать. Пусть это сделают твои наставники.

Пожалуй, мне действительно стоит поскорее поговорить обо всём с Мастером. Я ещё раз поклонился Хранительнице и поспешил к друзьям.

Глава 2

Друзей я нашёл на прежнем месте. Они сидели под одним из деревьев в небольшом садике неподалёку от дома Хранительницы. При виде меня они стали подниматься, но я подбежал к ним и сел рядом.

— Что с тобой, Энинг? У тебя такой вид…

— Кто? Ах да. — В этот момент я совсем забыл о своём новом имени. — Мастер, что такое Меч Судьбы?

— Как ты сказал? — вскинулся Деррон. — Меч Судьбы? Где ты о нём слышал?

— Хранительница сказала…

— Она не должна была об этом говорить! Зачем она вообще это сделала?! Это очень неприятная вещь, и чем меньше о ней знаешь, тем спокойней живёшь!

— И всё-таки…

— К чему Хранительница вообще упомянула о нём? — вмешался Мастер.

— Но, Мастер, мне нужно знать…

В этот момент я отчётливо ощутил опасность. Уроки Деррона сделали своё дело, я стал настороженно прислушиваться к себе, стараясь незаметно осмотреться вокруг. Мастер продолжал что-то говорить, но моё внимание было сосредоточено на всё возрастающем чувстве тревоги. Заметив мою настороженность, Деррон тоже стал внимательно поглядывать по сторонам. И тут, подчиняясь скорее инстинкту, чем здравому смыслу, я упал вперёд и перекатился влево. Там, где я недавно сидел, торчала стрела. Если бы не мой прыжок, она оказалась бы в моей груди. А в меня уже летела вторая стрела, так что у меня не было времени даже испугаться. Чертовски хороший лучник, мне бы никогда не удалось так быстро выстрелить второй раз. Но эту стрелу я видел, и она была для меня не опасна, мне даже удалось засечь место, откуда она вылетела.

— Деррон, третье дерево от дальнего угла дома!

Рыцарь, в отличие от Мастера, всё ещё продолжающего растерянно глядеть на стрелу, сориентировался одновременно со мной.

— Понял, — коротко кивнул он и метнулся за ближайший куст, столкнув туда же Мастера.

— Лежи тут и не вздумай подняться, — услышал я сердитый шёпот Деррона. — Не забывай, что здесь ты самый обычный человек.

Я прятался чуть в стороне от друзей. Теперь мы все были укрыты от глаз неведомого стрелка. Тот тоже это понял. Кажется, он уже давно наблюдал за нами и видел, что у нас нет луков, да и меч был только у меня. Поэтому незнакомец, одетый в странную чёрную одежду, отбросил лук и с обнажённым мечом выскочил из засады. Не обращая внимания на Деррона с Мастером, он кинулся прямо ко мне. Почему он хочет меня убить? Я ему ничего не сделал, даже не видел его ни разу. Это совершенно необъяснимое нападение буквально парализовало меня. Я не то что защищаться — пошевелиться от растерянности не мог. Стоял баран бараном и смотрел на приближающегося мужчину с высоко занесённым мечом. Все уроки Деррона вылетели из головы. Нужно бежать, защищаться, хоть что-то делать, но я продолжал стоять и смотреть. Вот он уже рядом, его меч опускается… В этот момент на убийцу налетел Деррон и в прыжке ногой ударил по руке, держащей меч. Клинок вылетел, перевернулся в воздухе и отлетел в сторону. Человек взревел от ярости и выхватил кинжал. Он мог бы ударить рыцаря, тот ещё не восстановил равновесие после прыжка, но даже не посмотрел в сторону Деррона, по-прежнему стараясь достать только меня. Но я уже пришёл в себя и ударил по руке с кинжалом так, как учил Деррон. Мужчина вскрикнул от боли, выронив кинжал. Пожалуй, пару минут он ничего не сможет держать в этой руке.

Деррон наконец восстановил равновесие и напал на противника. Мощным ударом он попытался достать его слева. Со стороны могло показаться, что удар достиг цели, но я видел, как человек слегка отклонился и удар прошёл вскользь. Кем бы этот убийца ни был, но драться он умел. Безусловно, если бы Деррон находился в форме, то справился бы с противником шутя. Но сейчас он был не магической иллюзией, с помощью разума восстановившей все былые навыки рыцаря Ордена, а человеком, который столетиями не практиковался в рукопашном бое. Он боролся, но ничего не мог сделать с врагом.

— ДОВОЛЬНО!!! — неожиданно прогремел чей-то голос. Казалось, этому голосу вторит сама земля, небо и солнце. Это слово повторяла каждая травинка и деревце в округе. — Я СКАЗАЛА: ДОВОЛЬНО!!!

Неизвестная сила оторвала рыцаря и незнакомца друг от друга и отшвырнула в разные стороны.

Я с испугом посмотрел на Хранительницу. Её прежде такое доброе лицо пылало гневом, волосы были растрёпаны и развевались на поднявшемся вдруг ветру.

— Как ты посмел, слуга смерти, подсматривать за чужой Дорогой?!!! Как ты посмел распоряжаться в моих владениях?!!!

Человек надменно вскинул голову.

— Я служу своему господину и выполняю его приказы.

— Твой господин не властен здесь!

— Пока не властен, но скоро он всех заставит склонить свои головы перед ним.

— Свою пусть бережёт лучше! Ты подсмотрел чужую Дорогу и тем самым нарушил закон Колодца! За это ты должен быть наказан! И ты будешь наказан здесь и сейчас!

— Я не боюсь тебя!

— А напрасно. — Голос Хранительницы упал почти до шёпота. — Уж ты-то, Лонтар, должен знать, что меня называют не только Хранительницей Колодца, но и Повелительницей Дорог. И ты, нарушив закон, предал себя в мои руки.

Несостоявшийся убийца, кажется, растерял часть былой самоуверенности, но продолжал храбриться.

— Ну и что ты мне сделаешь, ведьма? Что ты можешь со своими Дорогами Судеб?

— Мне подвластно многое. Вот твоё наказание. — В руках Хранительницы появился посох. Она направила его на Лонтара, и перед ним раскинулась сеть Дорог. Я сразу узнал картину из моего видения — это была Дорога Судьбы. Она отличалась от моей. Здесь было намного меньше разветвлений и перекрёстков, но спутать эту картину с чем-нибудь было нельзя.

— Кто такой Лонтар? — спросил я у подошедшего Мастера, стараясь ничего не упустить.

— Колдун и шпион Сверкающего. — Мастер с испугом смотрел на происходящее.

— И это всё, что ты можешь? Только показать мне мою Дорогу? — захохотал Лонтар. — Тебе не запугать меня! Я уже всё сообщил господину, и он поможет мне!

— Неужели? Даже маг смерти не властен над Дорогами. — Хранительница оставалась спокойна, и это спокойствие было гораздо страшнее её гнева. — Смотри, червяк, что я могу сделать.

Она снова взмахнула посохом, и все ответвления и перекрёстки Дороги стали оживать, сливаясь в один путь. Смех убийцы мгновенно оборвался.

— Ты не можешь это сделать! Никто, кроме самого человека, не может повелевать его Судьбой! Ты не вправе делать это! — в ужасе завопил он.

— И ты ещё осмеливаешься утверждать, что я не вправе это делать? Ты сам, нарушив закон, отдал себя в мои руки! Ты ведь боишься, Лонтар? И правильно делаешь. Где твоя спесь? Где помощь твоего господина?

Дорога вытянулась и легла перед убийцей ровной прямой полосой, пропадая где-то у самого горизонта. Но вот она начала краснеть, её поверхность превратилось во множество раскалённых углей. Над дорогой подул лёгкий ветерок, накаляя их ещё больше.

— Беги, Лонтар. Отныне и до конца твоих дней, сколько бы ты ни прожил, вот твоя Судьба. На этой Дороге нет перекрёстков. Ты ведь никогда не любил выбора. Ты всегда отдавал это право своему господину, подчинялся любому его приказу. Вот твоя мечта — Дорога без выбора. Беги.

Неожиданно Лонтар оказался на раскалённых углях. Подошвы его сапог задымились, начали обугливаться.

— Мой господин, я верно служил вам! Спасите меня! Молю вас! ПОМОГИТЕ!!!

Но оставаться на месте он уже не мог. Взвыв от боли, он кинулся бежать. Было видно, что каждый шаг причиняет ему неимоверную боль, но малейшая остановка была намного болезненней, и он бежал. Бежал, всё дальше удаляясь от нас. Даже когда его крик замер вдали, никто из нас не решился заговорить.

…А где-то далеко тело колдуна выгнулось дугой, и из его горла раздался жуткий вой. Из глаз человека исчезли все мысли, вместо них возникла боль — безумие не было спасением для этого человека — оно для него стало карой…

— Это слишком жестоко. Никто не заслужил такого, — прошептал я после продолжительного молчания.

— Он заслужил, — оборвала меня Хранительница. — Здесь только я решаю, кто что заслуживает. И не жалей его. Этот человек — негодяй. Нет такого преступления, которого бы он не совершил. И потом, он ведь приговорил тебя к смерти.

— Меня?! К смерти?!

— А ты разве не понял, кого он хотел убить? Не Деррона, не Мастера, а именно тебя? Даже когда твой друг угрожал ему, он старался убить не его, а тебя.

Я кивнул:

— Да, я заметил, но не понял почему. Я же ничего ему не сделал.

— При чём здесь он? Лонтар всего лишь верный пёс своего господина и ничего не делает без его повеления. Именно его хозяин велел убить тебя.

— Сверкающий?! — Мастер удивлённо посмотрел на неё. — Но он не может знать, что Энинг чем-то угрожает ему. Или вы…

— Лонтар подсмотрел происходящее у Колодца и доложил своему господину. Магия смерти защищала его, и я не смогла обнаружить шпиона. Произошедшее же у Колодца настолько встревожило Сверкающего, что он приказал слуге убить вашего ученика.

— Но что там произошло? Что могло встревожить Сверкающего?

— То, что ваш ученик получил в подарок меч Судьбы.

— Ох!

Интересно, кто это сказал, Деррон или Мастер? Но вот зубы заскрипели точно у Деррона.

— Я же говорил, что не надо сюда идти!

— Успокойся, Деррон. — Мастер положил руку на плечо друга. — Хранительница, если он испугался этого, значит, есть предсказание, угрожающее ему? Не думаю, что он испугался простых сплетен, которые ходят об этом оружии.

— Ты прав. Только то, что говорят об этом мече, вовсе не сплетни. Если владелец меча встанет на путь зла, то ничто в мире не сможет противостоять ему, ибо он повелевает самой Судьбой. Но Сверкающий испугался не этого. Он хочет, убив Энинга, разрушить пророчество, которое ему угрожает. И в этом есть некая ирония.

— Ирония в том, что он хочет убить меня? — вскипел я.

— Нет. Сверкающий сам не ведает, что творит, в этом и заключается ирония. Точнее я вам сказать не могу. Не имею права.

— И про пророчество вы нам тоже не скажете? — поинтересовался Мастер.

— Это вы должны узнать сами. Я вам говорю только то, о чём вы можете догадаться и без моей помощи. Но Сверкающий, послав сюда своего шпиона, нарушил закон Колодца, и поэтому кое в чём я вам помогу. Маг смерти сам предоставил мне такое право.

— Хорошо бы эта помощь была существенной, — пробормотал Деррон.

Хранительница пронзила его сердитым взглядом.

— Спасение жизни Энинга — это существенная помощь?

— О да, — поспешно согласился он.

— А что мне угрожает? — спросил я.

— А ты ещё не понял? Лонтар не выполнил свою работу, и Сверкающий знает об этом. Также он знает, что твой путь начнётся в Амстере. Амстер — город большой, и найти тебя там будет довольно сложно, тем более что он не знает, надолго ли ты там задержишься. Поэтому он постарается перехватить тебя на пути к городу. Моя помощь будет заключаться в том, что я помогу тебе добраться до города, минуя убийц. Дальше тебе придётся действовать самому, помочь я тебе больше ничем не смогу. Вот, возьми это кольцо. Когда соберёшься в путь, поверни его на пальце, а потом выброси в море, и ты окажешься в нескольких километрах южнее Амстера. Я могла бы перенести тебя поближе, но ты должен кое с кем встретиться. Возможно, эта встреча в будущем тебе и не пригодится, но в любом случае окажется полезной. Это всё, что я могу для тебя сделать. Прощай, Энинг. Победишь ты или проиграешь, мы больше не встретимся. Никто не может дважды попасть к Колодцу. И я желаю тебе успеха.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

— И ещё. Твой рыцарский камень сделал тебе большой подарок. Он может спасти тебя от меча Судьбы.

— Какой подарок? — сразу насторожился я.

Хранительница улыбнулась.

— Ты поймёшь это сам. — Она наставила на нас посох, и мир вокруг закружился.

Мгновение спустя мы все трое уже стояли около главного входа в замок. Но я лишь краем сознания отметил это. Последние слова Хранительницы напомнили мне о том страхе, с которым она смотрела на меня, когда увидела, что я достал из Колодца. Что же это за подарок я получил, если он способен так сильно напугать человека, чьё могущество нам было недавно так убедительно продемонстрировано.

От тяжких раздумий меня отвлекла ругань рыцаря, который, едва появившись, начал проклинать Колодец, меч, Хранительницу и весь остальной мир.

— К чему такие сильные выражения? — поинтересовался Мастер.

— Сильные? О нет, эти выражения ещё не сильные. Сильные будут позже! Зачем мы потащились к этому идиотскому Колодцу?! Что мы получили от этого кроме неприятностей?! А твой подарочек? — Рыцарь резко повернулся ко мне. — Это точно меч Судьбы?

Я пожал плечами.

— Понятия не имею. До сегодняшнего дня я даже не слышал о его существовании.

— Лучше бы ты и дальше не слышал.

— Но сейчас-то я должен знать об этом мече?

— О мечах. Их три — три меча Судьбы. Опиши свой.

— А что его описывать? — Я обнажил меч. — Вот он. Только вместо стального лезвия было лезвие из воды.

Деррон медленно кивнул.

— Да, я слышал, что обычно так это и происходит. Дух меча вселяется в оружие рыцаря.

— Но что это за мечи? Почему их так боятся?

Мастер посмотрел на небо и, как бы для себя, негромко продекламировал:

Глава 3

Утром я встал невыспавшимся. Болела голова. Но как тут заснёшь, узнав то, что узнал я при прощании с Кешкой? Вчера вечером я так и не решился поделиться открытием с Мастером, решив сначала всё обдумать самому. Кажется, теперь ясно, что за подарок мне сделал камень. Теперь стоит, пожалуй, поговорить об этом с магом. Он гораздо лучше меня разбирается в таких вещах.

Приняв решение, я встал, оделся, пристегнул к поясу меч (теперь он уже не казался мне таким жутким и опасным, как вчера) и вышел из комнаты. Мастера я отыскал в саду. Он неторопливо бродил меж деревьев, о чём-то размышляя. Увидев меня, он подождал, когда я подойду, и двинулся дальше.

— Вот и закончилось твоё обучение, Энинг. Если бы ты знал, как не хочется отпускать тебя на эти поиски. Может, ты и стал хорошим воином, но всё равно остался всего лишь ребёнком. И не твоё это дело — война. Грязная она всё-таки вещь. Из-за чего люди воюют? Неужели не могут договориться? Эх, если бы у нас был другой выбор, никогда не позволил бы тебе отправиться в путь. — Мастер посмотрел на меня внимательней. — Что с тобой? Ты, кажется, готов лопнуть от нетерпения. Что случилось?

— Мастер, я, кажется, понял, какой подарок получил от рыцарского камня.

— Вот как? — Мастер явно был удивлён. — И как ты это обнаружил?

— Вчера, когда плавал с Кешкой, Мастер, я стал понимать его! Я чувствовал всё, что он хотел мне сказать! И это было совсем не так, как раньше.

— Погоди. Ты уверен? — Маг весь напрягся и пронзительно посмотрел на меня.

— Да. Я потом проверил. Я мог понимать птиц, кроликов и других животных, хотя и намного хуже. У них были только простейшие чувства: голод, страх и тому подобное. Я не стал говорить вам вчера, решил, что сначала сам всё обдумаю.

Мастер кивнул.

— Я понимаю тебя. Да, это большой дар. Но многое зависит от того, как ты им распорядишься…

— Вот вы где! А я вас в замке ищу. Уже встал, Энинг? Не терпится отправиться в путь?

— Подожди, Деррон, — остановил рыцаря маг. — Наш ученик узнал дар своего камня.

— Интересно. — Рыцарь с любопытством посмотрел на меня.

Пришлось мне повторить рассказ.

— Вот, значит, как. — Деррон неожиданно улыбнулся. — Хороший дар, и очень вовремя. Тебе он может пригодиться даже раньше, чем думаешь. Позволь мне тоже вручить тебе подарок. — Рыцарь свистнул.

На свист двое призраков ввели в сад упирающегося коня. Но что это был за конь! Я вырос в городе и ни разу не видел живую лошадь. С ними я познакомился только здесь, когда Деррон обучал меня верховой езде. Да и то это были всего лишь иллюзии. Но, как и в случае с мечом, я сразу понял, что этот конь настоящий. Никакая иллюзия не смогла бы передать ту бешеную, неукротимую энергию, которой исходил этот конь. Вороной жеребец вставал на дыбы, пытаясь вырваться из рук призраков. Было видно, что те с огромным трудом сдерживают его. Однажды я уже видел, как двое таких призраков без особого труда несли огромный ящик, набитый всевозможным, и далеко не лёгким, оружием. Сейчас же эти самые призраки с трудом сдерживали одного коня.

В немом восторге я смотрел на подарок.

— Деррон! — в ужасе воскликнул Мастер. — Ты с ума сошёл! Ты что, забыл, что Энинг до встречи с тобой даже не видел настоящей лошади? Ты подумал о том, как он справится с этим жеребцом?

— Ерунда. У настоящего рыцаря должен быть настоящий конь. Я сегодня ночью на всех базарах мира разыскивал такого красавца. Знал бы ты, сколько я заплатил за него! Но этот красавец того стоит. Не конь — огонь!

— Вот именно, — сухо ответил маг. — У Энинга нет никакого опыта в таких делах. Вот, значит, для чего ты выпросил у меня вчера слуг?! Чтоб этого коня на остров притащить! Знал бы, никогда не дал…

Спор рыцаря с магом я слушал краем уха. Всё моё внимание поглощал этот красавец. Я сорвал яблоко и направился к коню.

— Энинг, нет! — в испуге закричал Мастер. — Это опасно!

Я досадливо передёрнул плечом. Какая опасность? Разве он не видит, что конь просто испуган?

Я подошёл поближе и протянул яблоко. Тот удивлённо на меня покосился и тут же попробовал укусить. Я засмеялся и поспешно отдёрнул руку. Потом осторожно потрепал его по холке.

— Ураган. Я буду звать тебя Ураган. Тебе это имя подходит.

Конь фыркнул в ответ.

Через десять минут уговоров он всё-таки согласился принять моё угощение, а ещё через десять мы были лучшими друзьями.

— Глазам не верю, — услышал я ошеломлённый голос Мастера.

— Разве не ты говорил о его даре? — Деррон тоже был удивлён, хотя и не так сильно, как маг.

Ураган ткнул меня мордой в плечо и подставил бок.

— Что, порезвиться захотелось? Ну, давай. — Я одним прыжком вскочил ему на спину, и красавец конь понёсся вперёд, обгоняя ветер.

— Стой! — Теперь в ужас пришёл Деррон. — Куда тебя черти понесли?! Хоть седло надень на коня! Это же не игрушки!

Но я уже не обращал ни на кого внимания. Восторг от скачки, ветер в лицо. Пьянящее чувство свободы. Вперёд, Ураган, мы с тобой весь мир можем обскакать! Быстрее! Ещё быстрее!

Когда мы вернулись, мне пришлось прослушать целую лекцию Деррона о некоторых безответственных личностях, которые рождаются на свет только для того, чтобы доводить до инфаркта взрослых дядь. Дальше он долго распространялся о моих умственных способностях.

Я молча слушал. Раньше я обязательно как-нибудь отреагировал бы на эту лекцию. Обиделся бы, чувствовал бы себя виноватым, но сейчас мне было абсолютно всё равно. Тот восторг от скачки стоил любого наказания. Деррон понял моё состояние и досадливо плюнул:

— Что с тобой сейчас разговаривать. Ты же считаешь себя правым, а все мои слова для тебя пустой звук.

— Конечно, — ляпнул я и тут же прикусил язык.

Деррон ожёг меня сердитым взглядом.

— Через два часа нужно уже отправляться в путь, а ты всё ещё не готов. А ну марш собираться!

Я сорвался с места и помчался к себе в комнату, радуясь, что нудная лекция наконец-то закончилась.

Через два часа я уже увязывал последние узлы с запасной одеждой и запасом еды. К седлу был приторочен щит, а в специальном чехле лежали лук и колчан со стрелами. Ещё один колчан болтался у меня за спиной и ужасно мешал.

— Деррон, ты уверен, что стоит его брать? Ты же знаешь, что я не очень хорошо владею луком. Одного колчана мне вполне хватит.

— Ладно, — сдался наконец рыцарь, — тогда возьми вместо него ещё ножи.

— Их и так у меня более чем достаточно, хватит на целую дивизию. И вообще, я так вооружился, как будто к войне готовлюсь.

— Энинг, ты же знаешь, что Деррон просто волнуется за тебя, — укоризненно заметил Мастер.

Я покраснел.

— Извини, Деррон.

— Ничего. Я понимаю, мы все волнуемся.

Проверив закреплённый у седла багаж, я ещё раз осмотрел одежду: походные сапоги с парой ножей за голенищами, брюки из какого-то мягкого, но прочного материала, мягкая рубашка и кожаный камзол под кольчугу. На поясе кинжал, шеркон и ещё четыре метательных ножа, а в самом поясе, в специальных кармашках, лежали золотые монеты. Обруч на мне, ну вроде ничего не забыл.

— Вот, возьми. — Мастер протянул мне четыре мешочка.

— Что это? — удивился я.

— Деньги. Нельзя отправляться в путешествие без денег.

— Но у меня в поясе…

— В поясе у тебя достаточно золота, чтобы купить приличный замок с солидным годовым доходом, но кто знает, какие траты у тебя будут. Деньги лишними не бывают. Ведь мы даже не знаем, сколько продлится твоё путешествие. Здесь в одном мешочке ещё золото. В другом — серебро. В третьем — немного серебра и медь. Его повесь на пояс, он тебе пригодится для мелких трат. В четвёртом мешочке — изумруды и рубины. Эти камни в Магическом мире очень высоко ценятся. Их здесь достаточно, чтобы купить большое графство или небольшое королевство, так что спрячь их получше. Возможно, они пригодятся тебе потом. Сейчас сложно оценить твои будущие расходы.

— Это имеет смысл, — согласно кивнул я, рассортировывая выданные мешочки. — Теперь я с ног до головы увешан королевствами.

— Это верно, — не поддержал шутки Деррон, — но это лишь означает, что будет очень много желающих твои королевства забрать себе. Поэтому я бы на твоём месте не хвастался.

Но вот со сборами было покончено, и я вскочил в седло. Чёрт, слишком много нагружено на Урагана. Когда приеду в город, надо будет ещё одну лошадь купить.

— Ну, я поеду, — несколько неловко сказал я. — До свиданья.

— Как это до свиданья? — удивился Деррон, поворачиваясь к магу. — Ты что же это, склеротик несчастный, ничего ему не сказал?

Мастер выглядел виноватым.

— Совсем забыл. Из-за этого Колодца я так расстроился, что всё вылетело из головы.

— Оказывается, оттуда ещё что-то может вылететь? — с сарказмом поинтересовался рыцарь.

— О чём это вы? — Я удивлённо переводил взгляд с одного на другого.

— А то, что мы едем с тобой. Неужели ты мог подумать, что мы оставим тебя один на один с незнакомым миром?

— Но… а… что…

— Как я понимаю, эти звуки означают вопрос: «Каким образом?» Без проблем. Своё могущество мы сохраняем только на острове, но это не значит, что мы совсем бессильны в большом мире. Конечно, помочь мы можем только советами и редко чем-то более существенным. Но, думаю, даже такая помощь будет тебе полезна.

— То есть у меня будут собственные привидения? — восторженно спросил я.

— Но-но. Мы тебе, что, вещи? Собственных привидений ему подавай. — Рыцарь, кажется, даже обиделся.

— Ну прости, Деррон. А как вы будете путешествовать? Полетите рядом?

— Можно и так, но это очень утомительно. Пусть Мастер объяснит, он в магии лучше разбирается.

— Есть одна возможность… Если, конечно, ты разрешишь. Мы можем путешествовать в тебе.

— Во мне? — удивился я.

— Ну, не совсем в тебе. Я говорил, что научился переносить сознание. В нашем случае, правда, это полностью делать не надо. Только создать у тебя в мозгу связь с кристаллом на острове. Это обеспечит контакт между нашими сознаниями и тобой. Таким образом, ты сможешь общаться с нами, где бы ни находился.

— А это не опасно?

— Ничуть. Мы бы не стали предлагать тебе этого, если бы была хоть малейшая опасность.

— А без этого никак нельзя? — Мне как-то не очень хотелось, чтобы кто-то сидел в моей голове.

— Я понимаю твои опасения, но не бойся. Мы не сможем читать твои мысли. Только те, которые ты сам захочешь нам сказать, и те, которые произнесёшь вслух.

Я задумался.

— А, была не была. Одному скучно путешествовать. Я согласен.

Деррон закашлялся.

— Что с ним? — удивлённо спросил я.

— Ничего. Просто он опять забыл, что ты из другого мира, — усмехнулся Мастер. — Вот, надень этот кулон.

Я взял в руки скромное украшение на тонкой цепочке и повертел, с недоумением разглядывая его.

— Мне казалось, что вы говорили о прямом общении с моим мозгом?

— Это временно. Через два дня можешь его выкинуть. Он просто организует нужную связь.

— Ясно. — Я надел его на шею и взял кольцо — подарок Хранительницы.

— Кольцо надо выкинуть в море, — напомнил мне голос Мастера, раздавшийся в моей голове.

Я резко обернулся. В саду кроме меня больше никого не было. Никаких следов Деррона или Мастера.

— Где вы? — с испугом спросил я.

— Если тебя это успокоит, то можешь считать, что мы в том кулоне, который я тебе дал. И, кстати, говорить вслух вовсе не обязательно. Просто проговаривай слова про себя. Так тебя никто не подслушает, а мы услышим.

Первое потрясение прошло. Тем более что в первый день моего пребывания на острове именно таким образом и происходили наши беседы. Хотя за полгода я уже успел от этого отвыкнуть.

— А вас никто подслушать не сможет?

— Нет. Мы вообще, кроме тебя, ни с кем разговаривать не сможем, если только не прервём связь с тобой. А этого делать мы не будем.

— Тогда вперёд. — Я резко повернул кольцо на пальце, снял его и закинул подальше в море.

Сразу же земля сдвинулась, на секунду померкло солнце, но уже в следующее мгновение всё восстановилось. Только теперь я был не на острове, а на небольшой лесной прогалине.

— Так и знал, что Хранительница что-нибудь учудит, — услышал я ворчание Деррона. — Не могла на дорогу вывести. Теперь продирайся через чащобу.

— Можно подумать, продираться придётся тебе, а не мне, — возразил я.

— Я же о тебе беспокоюсь, Энинг, — примирительно заметил рыцарь. — И, пожалуйста, постарайся не говорить вслух. Тренируйся, а то можешь попасть в неприятности, если вдруг на людях начнёшь спорить сам с собой.

— Не сам с собой.

— Прекрасно. Ты собрался объяснять это каждому встречному?

Я сообразил, что веду себя довольно глупо, и заткнулся. Конечно, я был взволнован, но это не повод ругаться с друзьями. Гораздо лучше было бы внимательно осмотреться — как-никак, я нахожусь в Магическом мире.

Кругом шумел самый обычный лес, какой можно встретить в средней полосе России. Ничего необычного, никаких странностей вокруг. Если не считать того, что этот лес располагался на том месте, где в моём мире находилась Голландия. Насколько я помнил уроки географии Мастера, Амстер — аналог Амстердама, он даже расположен был примерно в том же месте. Что там ещё говорил маг? Удачно расположенный город быстро превратился в крупнейший торговый центр, куда свозились товары со всего мира. Амстер держал в своих руках шестьдесят процентов мировой торговли, а его торговый флот был самым крупным в мире. Долгие годы с ним соперничали Бритты и Галлийское королевство. Пожалуй, амстерцы не выдержали бы ударов двух таких сильных врагов, если бы у них не нашёлся мощный союзник в лице Этрусской империи, расположенной на северном побережье Срединного моря и в северной Африке со столицей в Риме. Этрусская империя, извечный враг Галлийского королевства, всегда готова была поддержать любого его врага, тем более, если это приносило прибыль. Они даже не раз посылали легионы на помощь Амстеру, когда тот осаждали либо бритты, либо галлийцы, либо те и другие сразу.

Стоя на пересечении важных торговых путей, Амстер стал одним из самых крупных и богатых городов Магического мира. В этот город мне и предстояло отправиться.

Продираться сквозь заросли верхом не было никакой возможности. Поэтому я слез и шёл пешком, ведя коня в поводу. Деррон заявил, что знает эти места, и служил мне проводником. Путешествие сквозь заросли — не слишком приятное времяпрепровождение. Мне оставалось только радоваться крепкой одежде.

Выйдя на первую попавшуюся полянку, я растянулся на траве.

— Фу, ну и глухомань! Откуда такая чащоба в Голландии?

— Ты не забывай, что находишься хоть и в похожем, но всё-таки в другом мире. И если ты считаешь, что это чащоба, то тебе стоит побывать в Китежском княжестве или на Западном материке на Великих озёрах. И говори всё же про себя. Сейчас здесь никого нет, но всё-таки…

— Ладно, ладно, понял, — последовал я совету Мастера. — Но это так похоже на мой мир. Ничего необычного, никаких чудес. Всё кругом обыкновенное до чёртиков.

— Неужели? — раздался в моей голове ехидный смешок мага. — Тебе бы хотелось что-нибудь необычное? Странное у тебя желание, но хорошо. Осторожно поверни голову и посмотри направо. Только не испугай его.

Я, не вставая, как можно осторожнее, стараясь не производить шума, повернул голову и замер…

— МАМА!!! — завопил я на весь лес. НЕ ПУГАТЬ ЭТО?!!!

Очнулся я, покачиваясь на верхушке дерева метрах в десяти от земли. Как я сюда залез, не помню.

— Гм, Деррон, ты неплохо его натренировал, — чересчур уж серьёзно заметил Мастер. — Две с половиной секунды. Очень неплохо, очень.

— Ты так думаешь, Мастер? Не знаю, не знаю. На мой взгляд, мог бы и побыстрее.

Но я сейчас был вовсе не расположен отвечать на едкие шутки друзей.

— Оно по дереву не лазает? — со слабой надеждой спросил я.

Да… если я думал, что шутки — это самое плохое, то я сильно ошибся.

— Где твой меч?!! — В голосе Деррона слышался сильнейший гнев.

Я завертел головой. Наконец мне удалось обнаружить его под деревом вместе со всеми остальными вещами. Очевидно, я скинул его вместе с поясом, чтобы не мешал лезть на дерево. Удивительно, что я ещё кольчугу не снял. Наверное, просто времени не хватило.

— Там, — показал я вниз.

— Почему там, а не здесь?!

Я обречённо вздохнул. Многочасовая лекция на тему того, что меч душа воина и расставаться с ним он не имеет права, была мне обеспечена… Если я спасусь от того чудовища величиной с медведя, с красными огромными глазами и большущими клыками. Где, кстати, оно? Вот чёрт. Наверное, с тыла заходит. Я резко повернулся и едва не полетел вниз.

— Сиди спокойно, — с тревогой попросил Мастер. — Кого ты ищешь?

— Чудовище.

— Оно убежало. Я же просил не пугать его, а ты завопил так, что оно теперь, как минимум, неделю не вылезет из норы. Бедняга.

— Оно — бедняга? — истерично переспросил я. — Оно могло меня сожрать!

— Да что с тобой? Если бы тебе грозила опасность, неужели ты думаешь, я тебя не предупредил бы? Это же всего лишь безобидный зверёк, почти ручной.

— БЕЗОБИДНЫЙ? ЗВЕРЁК? ПОЧТИ РУЧНОЙ? — Я вспомнил зубастую пасть, в которой мог бы поместиться целиком.

— Конечно, безобидный. Это всего лишь горекс. Мы же всего в нескольких километрах от Амстера. Если бы эти звери представляли хоть какую-то опасность, их давно бы перебили. Но они совершенно безвредны, хотя и выглядят страшно. Их создал один не совсем нормальный маг, и они питаются магической энергией. Поэтому вокруг Амстера нет никакой нечисти. Эти зверюшки расправляются с ними очень ловко, лишая их магии. И вот что, давай-ка слезай с дерева.

Вздохнув, я стал спускаться.

— А почему вы мне про них ничего не рассказывали? — поинтересовался я, когда оказался на земле.

— Если ты помнишь, я рассказывал только об опасных хищниках. Обо всех животных мира рассказывать не было времени, тем более что шансы встретиться с горексом были у тебя ничтожны — они очень пугливы.

— Нам пора в путь, — вмешался Деррон. — До дороги не так уж далеко.

Я взял коня под уздцы и снова стал пробираться сквозь заросли. Рыцарь оказался прав, и я скоро выехал на прямую, хорошо утрамбованную дорогу. Дальше можно было ехать верхом.

Мои опасения полностью подтвердились: до самого города Деррон читал мне дурацкую лекцию. Воспользовался тем, что я не могу заставить его замолчать. Лучше бы он меня выпорол или на дыбу вздёрнул, так нет же, садист проклятый, поиздеваться ему захотелось. Если бы он не был уже мёртв, я бы его, точно, убил.

На подъезде к городу стало встречаться всё больше и больше народу, а на обочине показался большой деревянный щит, на котором огромными буквами было выведено: «ПОКУПАЙТЕ МАГИЧЕСКИЕ АТРИБУТЫ У КОМПАНИИ ГЛОСС И СЫНОВЬЯ. НИЗКИЕ ЦЕНЫ И АБСОЛЮТНАЯ НАДЁЖНОСТЬ. ОБРАЩАТЬСЯ НА УЛИЦУ МАСТЕРОВ, ДОМ 6».

— Ни фига себе. — Я ошеломлённо уставился на местный шедевр рекламного творчества. Стоило покидать свой мир, чтобы увидеть рекламные щиты, которые мне до чёртиков надоели дома.

— Что-нибудь не так? — с тревогой спросил Деррон.

Я кивнул на щит. Мастер сообразил первым.

— Что, знакомая картина? — усмехнулся он. — Привыкай, ещё не то увидишь.

И действительно, чем ближе я подъезжал к городу, тем больше становилось подобных щитов. Некоторые сделаны даже с намёком на оригинальность. Иногда их было настолько много, что они стояли через каждые пять шагов. Людей на дороге тоже становилось всё больше и больше. Мне уже приходилось выезжать на обочину, чтобы объехать многочисленные обозы. И кто говорил об экологии в средневековом мире? Да, запаха бензина не было. Зато запах пота многочисленных лошадей, движущихся в упряжке, стоял такой… я уже молчу про более «приятные» запахи свежего навоза. А ещё меня буквально бесил скрип несмазанных колёс на телегах. Нет, я понимаю, крестьяне, но неужели они не могут найти чем смазать это противно визжащее колесо? Мне ладно, я обогнал и уехал, а ему-то каково? Всю дорогу ведь слушать.

— Что-то мало сегодня повозок, — заметил Мастер.

— Мало? — удивился я, глядя на запруженную дорогу.

— Ты просто не видел, что здесь обычно творится. В Амстерский союз, так называемые штаты, входит около девяноста городов. Через них идёт большая часть мировой торговли. А Амстер — крупнейший из них.

Внезапно я почувствовал какую-то тревогу на севере. Какую-то опасность, но не для меня лично.

— Что случилось? — заметил мою настороженность Деррон.

— Н-ничего. Не знаю. Там какая-то тревога чувствуется. Птицы взволнованы.

— Птицы? Ах да, твои новые способности. И что ты чувствуешь?

— Не могу точно сказать. Я же ещё плохо представляю эти свои способности. Ощущается какое-то беспокойство.

Но задумываться над этим было некогда, уже показался город. Я с некоторым удивлением рассматривал крепостные сооружения, словно сошедшие с картинки учебника истории. Но здесь-то была не картина. Мощные каменные стены поднимались метров на двадцать, а башни вздымались ещё выше. Чуть в стороне виднелась гигантская бухта, запруженная огромным количеством разнообразнейших кораблей. Перед воротами царило настоящее столпотворение. Кто-то хотел въехать в город, кто-то, решив сэкономить на пошлине, раскинул товары на равнине перед городскими укреплениями. В результате перед городскими воротами образовалось что-то вроде импровизированного рынка. Стража, стоявшая у ворот, посматривала на него с неодобрением, но не вмешивалась. И всё это великое множество людей загораживало мне дорогу.

— Как тут вообще попадают в город? — сердито спросил я, глядя на людской поток.

— Хорошо поработав кулаками, — ответил Деррон. — Ты же рыцарь. Никто из этих крестьян тебе даже ответить не посмеет.

— Ага, — без энтузиазма поддержал я рыцаря, представив такую картину. — Мне кажется, они меня просто затопчут, не заметив.

Некоторое время я старательно маневрировал, всё ближе и ближе приближаясь к цели путешествия. Уже можно было разглядеть, как у ворот стражник принимает у какого-то крестьянина три медных кружочка — входную пошлину.

— Три терхема, — усмехнулся Мастер, — тогда как пошлина составляет только два. Оставшийся один — честно сворованная прибыль.

— А что мне делать? Заплатить три или два?

— Лучше не жадничай, — ответил мне маг. — Это же купеческий город, и они плевать хотели на всех рыцарей. Их здесь терпят только до тех пор, пока те не нарушают их законов. Здесь не Тевтония, где рыцарь — это опора, надежда, защитник, благодетель всех страждущих и обиженных. Что в переводе на нормальный язык означает: делаю что хочу, будешь мешать — убью.

— А здесь?

— А здесь, если ты будешь чересчур настаивать на своих рыцарских правах, то мигом окажешься в маленькой уютной тюрьме. Ссориться с рыцарями они не будут, поэтому просто выкинут тебя из города. Да и в любом случае, всегда лучше соблюдать местные традиции.

За разговором мне удалось вплотную приблизиться к воротам, и я кинул в ладонь стражника три медяка. Тот одарил меня насмешливым взглядом.

— Сосунок. Напялил обруч и думает, что герой, — услышал я за спиной.

Эх, не хочется расставаться с одним из ножей, но ладно. Как сказал бы Деррон: «Честь дороже». Я вытащил нож и плавным движением послал его за спину.

Солдат испуганно замер: в воротах, к которым он прислонился, в миллиметре от его щеки торчал нож. Я приветливо улыбнулся и помахал ему, а затем не торопясь двинулся дальше, не обращая внимания на рёв разъярённого стражника. Бедняга даже преследовать меня не мог, поскольку находился на посту.

— Ну и зачем ты это сделал? — сухо поинтересовался Мастер.

— Не люблю, когда меня называют сосунком.

— Оставь его, Мастер, — вмешался Деррон. — Он правильно сделал. Солдат хотел выставить его на посмешище, а ни один рыцарь не позволит такого.

Мастер что-то сердито буркнул, но спорить не стал.

Чтобы избавиться от толпы, я свернул с главной улицы, довольно широкой, надо признать, и оказался в каком-то переулке. Народу здесь было гораздо меньше. Только вот решение свернуть сюда оказалось не самой хорошей идеей. Через некоторое время я совсем заплутал в переплетении различных улочек. Район, куда я попал, явно был не самым лучшим местом для прогулок, но, как назло, никого, у кого можно было бы узнать дорогу, не было. Спрашивать же у Деррона мне совсем не хотелось, поскольку потом пришлось бы выслушивать его насмешки. Лучше всё-таки попытаться найти выход самому.

Неожиданно впереди послышался какой-то шум, громкие голоса. Обрадованный, что наконец нашёл хоть кого-то, у кого можно спросить дорогу, я направился туда. Выехав из-за угла, я чуть не налетел на толпу. Здесь было человек двадцать разномастно одетых, уголовного вида типов, которые прижали к стене какого-то подростка в рваной одежде. И что-то странное было в этом подростке.

Приглядевшись, я понял, что он не человек. Чуть зеленоватые волосы, заострённые уши, слегка раскосые глаза и остатки некогда элегантной, типично эльфийской одежды. По крайней мере, так показывал мне эльфов Мастер. Но, несмотря на все уроки, встреча с одним из представителей волшебного народа была для меня полнейшей неожиданностью.

Увидев меня, эльфийский подросток, скорее всего, он был не намного старше меня, с надеждой посмотрел в мою сторону, но она погасла так же быстро, как и появилась. Пока меня не заметили остальные, я поспешно отъехал назад за дом и стал наблюдать из укрытия.

Толпа, окружившая эльфа, заулюлюкала и стала приближаться. Тот вытащил небольшой кинжальчик, скорее пародию на оружие, чем действительно средство защиты. Однако было видно, что сдаваться он не собирается и хочет продать свою жизнь подороже. В толпе тоже это видели и нерешительно остановились. Не то чтобы его боялись, они просто задавили бы эльфа числом, но никто не горел желанием попасть на нож первым.

Отчаянное мужество эльфа заслуживало помощи. Однажды я тоже побывал в подобном переплёте. Как я тогда нуждался хоть в какой-нибудь поддержке! Конечно, тогда мне не грозила смерть, но всё равно приятного было мало. Толпа везде остаётся толпой.

— Что происходит? — спросил я.

— Скорее всего, местная банда решила позабавиться, — тут же ответил Деррон. — Очевидно, эльфа каким-то образом угораздило отстать от своих, а эти подонки немедленно воспользовались предоставленным им шансом.

— А можно ему как-то помочь?

— Можно, если перебить всю эту шайку. Ты готов на это?

— Но зачем убивать? Можно только разогнать их. — Я поёжился от того, как хладнокровно рыцарь предложил устроить бойню.

— Они не забудут об этом и будут постоянно преследовать тебя. Эти подонки хорошо умеют всаживать ножи в спины. С ними даже городская гвардия предпочитает не связываться.

— Но помочь-то надо? Тем более я не собираюсь здесь надолго задерживаться.

— Как мне ни противно это говорить, но тебе лучше исчезнуть отсюда, пока тебя не заметили.

— А ты бы, Деррон, исчез?

— На мне не лежит ответственность за судьбу мира. В данный момент мы не можем позволить тебе рисковать своей жизнью.

— А не пошёл бы ты… — чуть не заговорил я вслух. — Это моя жизнь, и только я решаю, когда мне стоит ею рисковать, а когда нет. Кто мне постоянно талдычил о чести? И я не собираюсь позволить этим подонкам совершить убийство.

— Стой! Что ты хочешь делать?

— Если их нельзя прогнать, то их можно подкупить.

— Когда они поймут, что у тебя много денег, а, по их мнению, только излишне богатый кретин будет платить деньги за спасение эльфа, они не отстанут от тебя. Они постараются как можно скорее избавить тебя от денег и желательно так, чтобы ты потом не смог пожаловаться.

— Даже так? Ладно, попробуем по-другому. — Я решительно двинул коня вперёд.

— Да стой ты, сумасшедший!

— Оставь его, Деррон. Он идёт своей Дорогой. Правильный это выбор или нет, покажет время. Мы не вправе делать выбор за него.

Эти слова Мастера заставили меня слегка замедлить шаг коня. Неужели я нахожусь на одном из тех перекрёстков, которые видел у Колодца? Так быстро? И отступать уже поздно — меня заметили.

— О-о, к нам его милость рыцарь пожаловали, — насмешливо воскликнул один из шайки, очевидно, местный «крёстный папа».

— Уважаемые, вы не подскажете, как добраться до ближайшей гостиницы? — вежливо спросил я, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Я первый раз в вашем замечательном городе и вот, заблудился.

— Конечно, — ощерился предводитель. — Только вы, милорд, уж не обессудьте, но вам придётся заплатить за помощь. Мы люди бедные.

— Да, да, я всё понимаю. — Я демонстративно стал рыться в кошельке на поясе. Дурацкий обычай таскать деньги на поясе, должен заметить.

— А малец соображает, — одобрительно заметил какой-то здоровенный детина с шеей толще головы и гнилыми зубами. Меня чуть не стошнило от одного его вида. — А я думал, что как только они напяливают на себя этот обруч, то все мозги у них сразу набекрень оказываются.

Кошмар, эта образина ещё и думать умеет?

— Ну почему же? — улыбнулся я. — Всегда рад помочь хорошим людям.

— Энинг, не переигрывай, — прошептал Деррон.

— Заткнись. Извини за грубость, — вежливо ответил я и снова посмотрел на предводителя этой шайки, оценивая силы. Вряд ли кто-то из них держал в руках меч. Явно предпочитают ножи.

Я сделал вид, что только сейчас заметил эльфа.

— Ух ты, эльф! Как он здесь оказался? Что вы собираетесь с ним делать?

— Позабавиться, — улыбнулся атаман. — Ну хватит болтовни, давай кошелёк и вещи, и можешь проваливать.

— Кошелёк? Вещи? Я думал, что вам нужно просто заплатить за помощь? — притворно удивился я.

— Именно. А платой за нашу помощь и будут все твои вещи и деньги. Видишь ли, без нашей помощи ты никогда не выберешься отсюда.

— А не слишком ли велика плата? Я могу и у других спросить дорогу.

— Ха, мальчик не понимает. Эй, Щербатый, объясни.

Тот самый детина ухмыльнулся и двинулся ко мне, широко расставив руки. В правой руке он держал внушительных размеров нож.

— Слушай, Щербатый, можно попросить тебя о небольшом одолжении? Я готов даже заплатить тебе, если выполнишь мою просьбу.

Тот, похоже, не ожидал от меня подобной реакции на своё, как ему казалось, грозное выступление. Он замер и удивлённо заморгал глазами.

— Чего?

Да, всё-таки, говоря, что он может думать, он явно лукавил.

— Не улыбайся. Меня тошнит от твоего вида.

Несколько секунд бугай стоял молча, переваривая мои слова. Потом взревел и кинулся на меня. На это я и рассчитывал. Шеркон молнией вылетел из ножен и плашмя опустился на его глупую голову.

— Главное, не сильно ударить, а правильно, — наставительно заметил я ошалевшим бандитам.

Атаман оглядел меня, потом валявшееся на дороге бессознательное тело громилы и расхохотался.

— Да. Ещё никому не удавалось свалить Щербатого одним ударом. Помню, треснули его однажды оглоблей по голове, так та только пополам переломилась. Парень, ты мне нравишься!

Я скромно опустил глаза.

— Знаю. Я всем нравлюсь. А нельзя ли мне тоже немного позабавиться?

— Даже так? — Атаман захохотал ещё сильнее. — Отчего же нельзя? — Он хитро посмотрел на меня. — Я даже дам тебе право начать первым. Покажи, какой из тебя рыцарь, обезоружь его.

— Всего-то? Пожалуйста, — довольно сказал я.

— Ты что, рехнулся?

— Оставь его, Деррон. Мы ему только мешаем.

— Как знаешь, Мастер. — Рыцарь больше в пререкания не вступал.

Я двинул коня, и бандиты расступились передо мной, давая дорогу к эльфу, отпуская заодно пошлые шуточки.

Эльф напрягся и сильнее сжал кинжальчик. Я повернулся к атаману:

— А вам не кажется, что эта забава так себе?

Тот с любопытством посмотрел на меня.

— Ты можешь предложить что-нибудь получше?

— Вам понравится.

Выхватив из чехла лук и колчан, я одним движением кинул их эльфу. Его глаза удивлённо раскрылись, но медлить он не стал. В одно мгновение подхватив лук, эльф натянул его и наложил стрелу. Мастер был прав, эльфы действительно большие мастера обращаться с таким видом оружия. Мне бы никогда не удалось проделать всё так быстро и точно.

— Ты что, чокнулся? — Это было самое невинное выражение, услышанное мной от незадачливых убийц.

— А в чём дело? — удивился я. — Мне кажется, теперь мы развлечёмся на славу.

Атаман некоторое время смотрел на меня, как бы решая, издеваюсь я над ним или действительно такой дурак, каким кажусь. Я ему даже посочувствовал.

Один из любителей позабавиться выругался и шагнул ко мне. Эльф мгновенно нацелился на него, и тот замер.

— Что, дружка себе нашёл? — уголовник прищурился. — Мы ведь тебя везде найдём. Не думай, что сможешь спрятаться от нас!

— Какого дружка? Слюшай, зачем прятаться, дарагой, от таких замечательных друзей? — Я достал две золотые монеты и задумчиво повертел их в руках. Потом посмотрел на разъярённую толпу. — Я вот думаю, хватит этого вам всем на выпивку или нет?

— Этого им хватит, чтобы купить весь трактир целиком, — пробурчал Деррон.

— Это не важно, Деррон, — прошипел я.

Потом снова заглянул в кошелёк.

— К сожалению, больше предложить не могу. — Я заметил, как хищно блеснули глаза атамана при виде золота. — Вы мне понравились. Позвольте вас всех угостить.

Я кинул монеты предводителю шайки, который настороженно следил за мной.

— Вы тут самый честный, — при этих словах Деррон хмыкнул, — поэтому доверяю вам разделить их на всех поровну. Давайте отпразднуем нашу встречу.

— Только сначала я тебе кишки выпущу! — взревел один из уголовников. — И посмотрю, действительно ли у тебя больше ничего нет!

Я сделал вид, что не расслышал, и сурово посмотрел на одного из разбойников.

— Ты что это делаешь?! А ну верни золото своим товарищам! Разве тебя не учили в детстве, что воровать у друзей нехорошо?

Атаман, который до этого ползал по земле в поисках второй золотой монеты, резко выпрямился и посмотрел на обвинённого. Тот, ничего не понимая, смотрел на меня и удивлённо хлопал глазами. Я его прекрасно понимал. В принципе, было не очень сложно кинуть ему за пазуху одну из монет, а вторую бросить на землю. А так как все видели две монеты…

Всё это выглядело не слишком убедительно, но я надеялся на то, что никто не будет устраивать суд присяжных и проводить следствие, каким образом золото попало к тому типу. К счастью, моё мнение о них полностью подтвердилось. Один из бандитов, большой любитель действовать руками, а не думать головой, рванул предполагаемого вора за рубаху, и по мостовой покатился жёлтый кружок.

— Ах ты, ворюга!!! — Мощный удар в челюсть опрокинул того на землю.

Один из разбойников, ошибочно решив, что его никто не видит, поднял монету и сунул её за щеку. На подобную удачу я даже не смел надеяться; повезло… Через минуту уже вся весёлая компания принимала участие в «дележе», а вокруг метался разъярённый атаман, раздавая направо и налево тумаки, опрометчиво думая, что это их успокоит. На нас с эльфом никто не обращал внимания.

Чтобы добавить им энтузиазма, я кинул в толпу ещё пару монет и повернулся к эльфу. Тот с усмешкой глядел на драку.

— Эй, не пора ли нам отсюда сваливать? Они ведь скоро очухаются и вспомнят о нас.

Эльф согласно кивнул. Я повернул коня и направился к выходу из переулка. Эльф поспешил за мной.

— Ты знаешь, как отсюда выйти? — спросил я. — А то я совсем заблудился.

Тот опять кивнул. Видать, мой проводник не слишком словоохотлив.

— Тогда веди.

— А куда вы хотели бы попасть? — Эльф заговорил впервые за всё это время, и его голос оказался на удивление приятным, даже музыкальным.

— Туда, где можно немножко отдохнуть и поесть.

— Значит, в гостиницу.

— Только в хорошую. И пойдём побыстрее из этих трущоб.

Эльф с недоумением посмотрел на меня:

— Что такое трущобы?

— Вот это всё. — Я махнул рукой вокруг.

Эльф хотел ещё что-то спросить, но оглянулся, настороженно прислушиваясь к шуму драки, и ускорил шаг. Я был полностью согласен с его решением. В конце концов, вопросы могут и подождать. Взявшись покрепче за поводья, я поехал за проводником. Тот уверенно шёл впереди, указывая дорогу.

Глава 4

Эльф, действительно, хорошо знал дорогу и быстро вывел меня к центру города. Кажется, он довольно основательно изучил его.

— Вон та гостиница вполне приличная. — Эльф остановился и махнул рукой в сторону большого трёхэтажного деревянного здания в конце улицы. — Я дальше не пойду, нечего мне там делать.

— Подожди. — Мне почему-то казалось, что просто так расстаться было бы неправильно. — Куда ты пойдёшь? Опять в эти трущобы? Если ты отбился от своей семьи, то, может, я смогу тебе помочь?

Насколько я помнил из рассказов Мастера, эльфы всегда жили племенами, или семьями, как они их сами называли. И они никогда не ходили поодиночке. Очень редко можно было встретить кого-нибудь из них одного. Настолько редко, что была даже поговорка: «Встретить одинокого эльфа», то есть произошло какое-то уж очень редкое событие. Но мой вопрос неожиданно разозлил эльфийского подростка.

— А какое тебе до этого дело?! Думаешь, если спас мне жизнь, то теперь можешь лезть ко мне со своими вопросами? Можешь не переживать, эльфы всегда возвращают свои долги.

Я удивлённо посмотрел на него.

— Какие долги? Не хочешь говорить — не надо. Зачем же так сердиться?

— Тогда я пошёл.

Неожиданно камень в обруче немного потеплел, и я понял, что вся его злость — всего лишь бравада. На самом деле ему совсем не хотелось уходить от меня. Что бы там с ним ни произошло, но он был ужасно одинок и сильно страдал. Я был для него единственным, с кем он мог хотя бы поговорить. И если я сейчас уйду, то он погибнет, погибнет просто от одиночества.

Чёрт, как же я об этом догадался? Я удивлённо дотронулся до рыцарского камня. Вот оно что, выходит, я могу понимать не только мысли животных, но и чувства людей!

Эльф тем временем уходил всё дальше и дальше. Чёрт бы побрал его гордость!

— Эй, подожди! — Я послал коня вперёд, догоняя уходящего эльфа. — Хоть скажи, как тебя звать.

— Зачем это тебе? — хмуро посмотрел он на меня.

— Я просто подумал, что раз уж мы встретились, то, может, хотя бы познакомимся?

— Что вы, рыцари, понимаете? Нацепите эти железяки и считаете, что вам всё можно!

Эльф решительно направился прочь. Я соскочил с коня и сделал несколько шагов ему вслед.

— Да не считаю я так! Но я же вижу, что тебе плохо, и решил помочь.

— С чего это рыцарю помогать эльфу?

— А может, я неправильный рыцарь?

Подобного ответа эльф не ожидал и с удивлением взглянул на меня. Потом, совершенно неожиданно, резко поднял лук, который «забыл» мне вернуть, правда, я не очень и настаивал. Как стрела оказалась на тетиве, я даже заметить не успел, только в который раз восхитился той ловкости, с которой он обращался с луком. Сердце буквально провалилось в пятки, а стрела уже сорвалась с его лука, целя прямо в меня. На таком близком расстоянии нечего было даже думать о том, чтобы увернуться. «Только бы не мучиться», — мелькнула шальная мысль. Мелькнула и пропала, а стрела, лишь чуть не задев меня, пролетела дальше. Неужели эльф промазал? Но с такого расстояния даже я не промахнулся бы. И вскрик за моей спиной доказал, что стрела всё же попала в цель.

Я резко обернулся. Какой-то человек с маленьким, но довольно грозным на вид арбалетом зажимал рану в плече. Но даже сейчас он другой рукой пытался навести оружие на меня. Не раздумывая, я метнул нож, который угодил ему рукояткой в руку и выбил арбалет. Несостоявшийся убийца отшатнулся назад и исчез в неприметном переулке.

— Скверный бросок, — заметил эльф. — Ты даже не поранил его.

Я покачал головой:

— Бросок хороший. Ты ведь тоже мог убить его.

— Чтобы потом меня судили? Жители этого города очень не любят, когда разные нелюди начинают убивать людей. Нет уж. Это только ты мог убить его безнаказанно.

— Ладно, убежал, и леший с ним. — Я старался выглядеть как можно уверенней, пытаясь показать, что это покушение не произвело на меня особого впечатления. Но от одной мысли, что сложись всё по-другому и я был бы уже мёртв, у меня подогнулись колени. Пришлось срочно схватить Урагана за уздцы. С трудом мне удалось привести себя в порядок.

Подобрав свой нож и чужой арбалет, я с интересом стал рассматривать его. Да, мощная штука, несмотря на небольшие размеры. С такого расстояния от него не спасла бы даже кольчуга.

— Кто это был? — поинтересовался эльф. — Это точно не наши недавние знакомые. Те не пользуются такими штуками. — Он кивнул на арбалет в моей руке.

— Понятию не имею, — пожал я плечами и задумался. — Хотя могу догадаться, от кого этот подарочек.

— Это может быть только Сверкающий, — услышал я голос Деррона. — Во имя воссоединения, почему я не подумал, что он мог расставить наблюдателей у всех городских ворот?

— Не расстраивайся, Деррон, — постарался я утешить рыцаря. — Всё же обошлось.

— Успокоил, называется. Обошлось только благодаря твоему новому знакомому. Этот убийца мог спокойно пристрелить тебя, а ты говоришь, не расстраивайся?!

С этим, пожалуй, трудно поспорить. Если бы не эльф… я повернулся к нему:

— Спасибо. Если бы не ты…

— Я только вернул долг, — ответил тот спокойно.

— А теперь, если ты вернул долг, тебе ничто не мешает назвать своё имя?

Эльф удивлённо посмотрел на меня.

— Ты, действительно, очень странный рыцарь. — И после небольшой паузы добавил: — Меня зовут Эльвинг.

— Очень хорошо. Пошли вместе со мной в гостиницу, поедим и поговорим обо всём.

Эльвинг с сомнением посмотрел на свою рваную одежду.

— Ерунда, — заметил я его колебания. — Одежда — это ерунда. Сменить её ничего не стоит. Главное не то, что на тебе надето, а то, что ты из себя представляешь.

— Нет, ты на самом деле необычный рыцарь.

— А тебе бы хотелось, чтобы я был обыкновенным? Пошли, пошли. Кому, в конце концов, там будет до тебя дело? — Я чуть ли не силой потащил эльфа к гостинице.

Перед воротами висела небольшая дощечка, на которой была нарисована стрелка и красовалась надпись: «На конюшню». Рядом, для тех, кто не умеет читать, была нарисована лошадь в стойле. Я хмыкнул. В этом городе всё было основательно продумано для того, чтобы как можно быстрее и эффективнее вытрясти деньги из клиентов.

Вместе с эльфом я прошёл вдоль гостиничного здания и свернул за угол. Там располагался комплекс из нескольких конюшен. На мой взгляд, в них можно было разместить лошадей целого кавалерийского полка.

Нас встретил весьма предупредительный конюх, который при виде Урагана едва не лишился речи. Честно говоря, его восхищение конём мне было чрезвычайно приятно.

— Великолепный жеребец, милорд! Сколько здесь служу, но такое чудо вижу впервые!

— Заплати двадцать терхемов конюху — это стандартная плата, но лучше накинь ещё столько же за похвалу. Тебе нельзя быть слишком жадным, это оттолкнёт всех от тебя, а тебе сейчас пригодится любая помощь, — посоветовал Деррон.

Я спорить не стал и заплатил сорок терхемов — одну серебряную монету — куну. Конюх при виде такой суммы склонился чуть ли не до земли и стал что-то говорить о сиятельном князе, попирающем стопами землю.

— Хорошенько позаботьтесь об Урагане, — оборвал я словоизлияния конюха.

— Непременно, милорд. Для такого коня всё самое лучшее. И имя у него подходящее. Вот только…

— Да?

— Милорд, уж слишком хорош у вас конь. Такого любой граф будет рад держать в своих конюшнях, а здесь, бывает, народ лихой бродит… Ведь увести могут. Вам бы охрану нанять. Это будет не слишком дорого, но зато никто не уведёт такого коня.

Я пристально посмотрел на конюха. Тот, кажется, не шутил. Я перевёл взгляд на Урагана и успокоился.

— Когда будете убирать труп того идиота, который захочет украсть моего коня, будьте осторожны. Ураган обычно после этого немного нервничает.

Не слушая больше возражений, я направился к главному входу гостиницы, называвшейся «У моста», что говорило о большой оригинальности владельца, поскольку поблизости ни одного моста не наблюдалось.

— Ты уверен, что не стоило нанять охрану? Ведь конокрады могли и не слышать твоих угроз, — едко заметил Деррон.

— А я и не угрожал.

— Тогда откуда ты знаешь, что Ураган нервничает при попытке его украсть?

— От самого Урагана, конечно.

— Ты так уверен в своём новом даре?

— Я уверен в Урагане.

Около дверей эльф, молчавший всё это время, нерешительно остановился.

— Ты чего? — недоумённо спросил я.

— Зачем ты меня с собой тащишь? Любой другой рыцарь уже давно бы уехал по своим делам и не стал бы связываться с эльфом.

— Я уже говорил, что не такой рыцарь, как все. Могу только ещё раз это повторить. Начнём с того, что я никогда не хотел стать рыцарем…

— Мне казалось, что у людей это считается большой честью?

Я пожал плечами.

— Возможно. Только я никогда не видел особой чести в том, чтобы убить дракона или совершать ещё какие-нибудь такие же бессмысленные «подвиги». Но давай войдём, не стоит разговаривать на пороге. — Я решительно толкнул дверь.

Там нас уже ждали. Очевидно, конюх каким-то образом успел сообщить о моей щедрости, и теперь здесь нас встречали сразу два слуги, как почётных гостей.

— Прошу вас сюда, милорд. Приветствовать рыцаря всегда большая честь для нас.

— Как же, рыцаря. Его деньги, а не рыцаря, — ехидно заметил Деррон.

Я постарался проигнорировать это высказывание.

Слуги, непрерывно кланяясь, наперебой говорили мне о том, какой правильный выбор я сделал, выбрав эту гостиницу. Честно говоря, из-за их болтовни я стал уже серьёзно сомневаться в этом.

Посетители в зале даже не обратили на нас внимания. Мало кто из присутствующих почтил нас ленивым взглядом, тут же возвращаясь к прерванной трапезе. Нас подвели к свободному столику, подвинули стулья, после чего один из слуг исчез, я даже не заметил когда, а второй, согнувшись в поклоне, поинтересовался:

— Что желаете? Есть жареный цыплёнок в грибном соусе, в томатном, рыба, свежайшая, только сегодня утром пойманная… рекомендую. А может быть, желаете суп? У нас несколько видов. Икра…

— Послушайте, — прервал я его словоизлияние, — а вы не могли бы просто дать список того, что у вас есть, а мы сами выберем?

— О, милорд умеет читать? Весьма необычно для рыцаря, — изумлённо воскликнул этот надоедливый тип, который уже начал потихоньку действовать мне на нервы. — А ваш спутник? — спросил он с лёгким презрением в голосе, оглядывая Эльвинга. Тот сжался.

— Мы с моим другом, — я выделил последнее слово и посмотрел на официанта тем взглядом, которым обычно смотрел на меня Деррон, если я в чём-то провинюсь, — сами разберёмся.

— О да, — слуга сглотнул, сообразив, что делает что-то не так. Он поспешно протянул мне несколько листков и отошёл.

— Молодец, быстро учишься, — похвалил меня Деррон.

— С каких это пор ты стал называть меня другом? — с подозрением спросил Эльвинг.

— Слушай! — не выдержал я. — Я просто пытаюсь быть с тобой вежливым, ты мне спас жизнь, и я стараюсь помочь тебе. Если тебе что-то не нравится, вставай и проваливай!

— Ты действительно хочешь мне помочь. Я чувствую это, — с широко раскрытыми глазами сказал эльф. — Я не могу понять почему, но ты не обманываешь. Извини меня.

— Чувствуешь? — в свою очередь изумился я.

— Энинг, эльфы обладают способностью отличать правду от лжи, — заметил Мастер. — В основном из-за этого их и не любят люди.

— Вот как? Гм.

— Ты что-то сказал? — удивлённо спросил Эльвинг.

— Ничего, это я так.

— Я же предупреждал тебя не произносить слова вслух, когда разговариваешь с нами.

— Ладно, ладно, Мастер, больше не буду. — И обращаясь уже к эльфу, добавил: — Я понимаю, каково тебе пришлось, раз ты теперь в каждом встречном видишь врага. — Я быстро сделал пометки в меню и протянул его эльфу.

Тот покачал головой.

— Я не умею читать.

— Тогда давай я тебе прочитаю. — Мне хотелось как можно скорее загладить вспышку своего гнева.

Очень скоро мы выбрали то, что каждый из нас желал попробовать. Эльвинг пытался было заикнуться о ценах, но, заметив мой сердитый взгляд, спорить не решился.

— И всё-таки, странный ты рыцарь, — снова повторил он, — не такой, как другие. — Но это было его единственное возражение.

Я улыбнулся.

— А ты бы предпочёл, чтобы я был такой же, как все?

Эльвинг задумчиво посмотрел на меня и покачал головой.

— Нет. Хорошо, что ты другой.

В это время принесли наш заказ, и мы набросились на еду. Впрочем, я ел мало, поскольку недавно позавтракал, а вот эльф ел жадно и торопливо. Кажется, он уже давно нормально не питался. Мне хотелось спросить, почему он ходит один, а не вместе с семьёй, но, вспомнив, как он реагировал на этот вопрос, передумал.

Глядя, как Эльвинг поспешно жуёт, я улыбнулся и стал с интересом смотреть по сторонам. Деррон достаточно подробно описал мне, как выглядят типичные гостиницы этого мира, а также трактиры и забегаловки. Рассказал и о том, как следует в них себя вести. Сейчас я мог воочию убедиться, насколько точными были его описания. Хотя эту гостиницу назвать типичной было нельзя. Думаю, она соответствовала бы трёхзвёздочной, если бы в этом мире существовало подобное деление. Почти весь первый этаж был отведён под трапезную, в которой могли обедать не только жители гостиницы, но и прохожие с улицы. Тут и там сновали между столиками слуги, разнося заказы. Публика здесь собралась довольно разношёрстная. Вон там, за столиком около окна, сидели несколько купцов, бурно обсуждающих какие-то свои дела. Были здесь и солдаты гарнизона, одетые в синие плащи; потягивая пиво, они презрительно посматривали по сторонам. Даже два рыцаря сидели в дальнем конце зала. Но большинство присутствующих были представителями различных мастеровых гильдий: портные, кузнецы, пекари и прочие. Очевидно, город, действительно, процветает, если даже простые ремесленники могут себе позволить питаться здесь.

— Уф, — эльф с довольным видом откинулся на спинку.

Тут же подскочил слуга. Да, всё-таки обслуживание здесь на уровне.

— Что ещё желаете? Что будете пить? Вина?

Я вопросительно посмотрел на эльфа, и тот согласно кивнул.

— Вина моему другу, а мне молока.

Оба, и Эльвинг и официант, удивлённо уставились на меня.

— Молока? — Глаза слуги удивлённо раскрылись. — Я вас правильно понял?

— Правильно. — Я с досадой кивнул. Мой отец не был сторонником раннего употребления алкоголя и всегда мне это запрещал (хотя тайком я пробовал пару раз), но сейчас, вдали от дома, мне почему-то показалось крайне важным исполнить это желание отца.

Слуга, недоумённо качая головой, удалился. Эльф же с любопытством продолжал разглядывать меня.

— Первый раз вижу, как человек отказывается от доброго вина. Мне кажется, что это вы, люди, говорите: «Лишь вино и красивая женщина делает из человека мужчину».

— Возможно. Но лично я считаю, что вино в большом количестве делает из человека не мужчину, а свинью, и выветривает из него остатки мозгов.

— Деррон, запомни эти умные слова. Неплохо бы тебе принять их к сведению.

— Всё это ерунда и для меня уже не важно. Я же дух, — возразил рыцарь. — Энинг просто слишком молод, чтобы понимать толк в хорошем вине.

Так, похоже, эти двое опять затеяли свою обычную пикировку, только на этот раз в моей голове. Только этого мне и не хватало для полного счастья. Хорошо, что они быстро поняли, что отвлекают меня, и замолчали.

Подошёл слуга. Было заметно, что он изрядно подрастерял прежнее ко мне уважение. Ну и леший с ним. Его проблемы.

— Послушайте, я не знаю, как надолго приехал в ваш город, и мне хотелось бы снять комнату. Это возможно?

— Конечно. Дин вас проводит.

— Очень хорошо. — Я расплатился за обед. Увидев деньги, а также получив хорошие чаевые, слуга зауважал меня снова… и сильно. Поэтому без лишних разговоров он махнул кому-то рукой, и к нам подбежал мальчишка, примерно мой ровесник.

— Дин, проводи этих господ в свободную комнату.

Что мне нравится здесь, никакой писанины и бюрократии.

Мальчишка с восхищением посмотрел на мой рыцарский обруч и с готовностью ухватился за мои дорожные сумки, сложенные около стола. Меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то таскал за меня мои вещи, в которых лежало целое состояние в золоте, серебре, драгоценных камнях и ещё более драгоценном оружии. Поэтому я отстранил помощника и взял их сам.

Дин растерянно посмотрел на официанта, но тот махнул ему рукой, мол, пусть делает, что хочет, лишь бы платил. Мальчишка послушно двинулся вперёд, показывая дорогу. Но продолжал поминутно оглядываться на меня. Кажется, он ещё ни разу не видел рыцаря — своего ровесника, несмотря на уверения Мастера, что такие встречаются.

— Вот сюда, милорд. — Дин поднялся на второй этаж и провёл нас к одной из дверей. Вытащив откуда-то из одежды связку ключей, он отстегнул один и открыл замок.

— Ваш ключ, милорд. — Мальчишка протянул мне ключ.

— Спасибо.

— Заплати ему за помощь, — напомнил мне Мастер.

Я порылся в кошельке, хитро посмотрел на мальчишку и подмигнул ему. У того удивлённо распахнулись глаза, которые раскрылись ещё шире при виде серебряной монеты, вручённой ему.

— Хочешь заработать ещё столько же?

Дин кивнул и с готовностью уставился на меня.

— Мы сейчас с другом оставим здесь вещи и уйдём в город. Я хочу, чтобы ты или кто-то ещё постоянно присматривал за этой дверью…

— А если сюда кто-то полезет, поднять тревогу?

— Ни в коем случае, — одёрнул я излишне усердного помощника. — Ты просто скажешь об этом мне. Мне и никому больше. Понял?

Тот кивнул.

— Справишься?

Мальчишка обиженно засопел.

— Ладно, ладно, можешь идти.

Мы с эльфом вошли в комнату.

— Значит, то покушение всё-таки не было случайным? — спросил он.

— Я никогда так и не говорил.

— Думаешь, тебя найдут здесь?

— Не знаю, но сюрпризов не хочу.

— Почему бы тебе тогда не попросить этого Дина поднять шум?

— Плохая тактика. Если убийца залезет в комнату, а Дин его увидит, то мы будем знать, где он находится, и сможем действовать по обстоятельствам. А если поднимется шум, то убийца сбежит и неизвестно, где он потом на меня нападёт.

— Я тебя такому не учил, — несколько ошарашенно заметил Деррон.

— Да. Но, несмотря на твоё отношение к фильмам, там иногда показывают и кое-что полезное.

— Да уж, — только и сказал рыцарь.

Я повернулся к эльфу:

— Эльвинг, у меня есть к тебе небольшая просьба. Я в этом городе впервые, а мне необходимо здесь кое-что сделать. Времени у меня немного. Ты же вроде город знаешь. Не согласишься ли стать моим проводником? Я готов заплатить тебе.

Эльф пристально посмотрел на меня.

— Ты ведь сказал, что я твой друг? А с друзей я денег не беру. Я помогу тебе. Что ты хочешь здесь найти?

Я вздохнул.

— Если бы я знал… Мне позарез необходимо найти одну вещь. Есть в городе хороший предсказатель? Только не шарлатан.

О поисках Ключа с помощью предсказателей мы договорились с Мастером ещё на острове, решив, что это наилучший вариант. Предсказатели, по словам мага, обладали странными способностями, и они могли если не указать местонахождение Ключа, то хотя бы путь к нему.

— Предсказатель? Чтобы найти какую-ту вещь? Не слишком ли?

— Ты просто не знаешь, что это за вещь, — вздохнул я. — Так как?

Эльф задумался.

— Есть у меня один знакомый предсказатель. По крайней мере, он точно предсказал мою судьбу. Один из лучших здесь. И если он не поможет, то в этом городе тебе не поможет никто.

— Хорошо. Тогда пошли.

Я засунул одну сумку с запасной одеждой и остальными мелочами, необходимыми в дороге, в шкаф, а другую с деньгами и оружием взял с собой. Эльвинг неодобрительно покачал головой.

— Зачем таскать с собой такую тяжесть?

Я вынужден был согласиться с этим и, всё ещё немного колеблясь, засунул сумку под кровать, прихватив лишь кошелёк с мелочью.

— Деррон, а мне обязательно идти в кольчуге? Может, снять её?

— Ты же рыцарь! — ошарашенно возразил тот. — Пока ты находишься в поиске своего подвига, а по твоей легенде так и есть, ты не должен появляться разоружённым на людях. Кроме особо предусмотренных случаев, таких, как торжественные приёмы и тому подобных — ты же должен помнить о них.

— Но я же не разоружаюсь? Меч и кинжал будут при мне.

— Кольчуга у рыцарей тоже считается оружием.

Проклиная дурацкие обычаи рыцарей, я остался в кольчуге. Хорошо ещё, что щит не заставляют таскать.

— Пойдём.

Вдвоём мы спустились вниз и вышли на улицу. Я было двинулся к конюшне, но Эльвинг схватил меня за руку.

— Без коня будет гораздо удобнее и быстрее.

Решив довериться проводнику, я согласно кивнул и двинулся за ним. Тот уверенно вёл меня по разным улицам, ловко лавируя между прохожими, которые с некоторым удивлением смотрели на нашу странную парочку. Мой лук он твёрдо держал в руке и, кажется, выпускать не собирался, а колчан перебросил за спину. Заметив мой взгляд, он смутился.

— Ты не возражаешь?

— Ничего. Ты всё равно с луком намного лучше меня обращаешься. Пусть пока остаётся у тебя, — улыбнулся я.

— Я обращаюсь с ним лучше очень многих даже из своего народа. А лук у тебя отличный, я никогда прежде не видел таких.

Тут моё внимание привлекла одна лавка.

— Подожди. Если уж ты стал моим проводником, то тебе нужно одеться получше. Давай зайдём вон в ту лавку, там продают как раз то, что нужно.

Эльф одарил меня каким-то странным взглядом, но спорить не стал.

Вскоре он уже вышел оттуда в новой добротной одежде и уже ничем не напоминал того замухрышку-бродягу, которого я спас от бандитов. Эльвинг нерешительно осмотрел себя, потом меня.

— Слушай, а как всё-таки тебя звать?

Я с досадой почесал лоб.

— Неужели не представился? Вот голова дырявая. Из-за покушения у меня всё из неё вылетело.

— Нет, не думаю, — хитро улыбнулся Эльвинг. — Скорее, из-за твоего обруча. Я же говорил, что из-за этой железяки люди начинают туго соображать.

Я рассмеялся, и эльф облегчённо расслабился, кажется, это была проверка, и я её выдержал.

— Зови меня Энинг.

— Это ведь не настоящее твоё имя?

— Нет. Но настоящее лучше тебе не знать.

— Это связано с тем убийцей?

— Нет… не только. Много разных причин.

— Теперь я начинаю догадываться, почему ты говорил, что тебе не хотелось становиться рыцарем. У тебя не было выбора, так?

— Пошли к твоей гадалке, — заторопился я, раздосадованный догадливостью эльфа.

— Предсказателю, — поправил он меня, но спорить дальше не стал и двинулся вперёд.

Я с интересом смотрел по сторонам. Город не сильно походил на те описания средневековых городов, которые мне приходилось читать. Никаких узких улочек, только широкие проспекты, радиально расходящиеся от центра к окраинам. В центре они образовывали гигантскую площадь, на которой шла оживлённая торговля. Неподалёку стояло массивное каменное здание магистрата, его указал мне эльф.

Народу здесь было чрезвычайно много, и нам приходилось буквально продираться сквозь толпу. Один раз кто-то попытался срезать с пояса мой кошелёк, впрочем, воришке хватило одного укола кинжалом в руку, чтобы он понял намёк и оставил мой кошелёк в покое.

Судя по тому, что эльф остановился около гигантского шатра, перед которым толпилось множество народа, мы пришли к цели.

— А твой предсказатель пользуется успехом, — заметил я, оглядывая весьма внушительную очередь. — Мы здесь, пожалуй, до вечера простоим.

— Настоящий предсказатель редкость, и они всегда пользуются успехом. — Эльф испытующе посмотрел на меня. — А теперь скажи, действительно ли твоё дело так важно? Если ты решил просто посоветоваться, как решить свои проблемы, то лучше вставай в очередь.

Я выдержал его взгляд.

— Гораздо важнее, чем ты думаешь.

Эльвинг кивнул.

— Ты говоришь правду. Жди здесь. — Он обогнул шатёр и нырнул в него с другой стороны.

Через минуту полог шатра откинулся, и из него вышла молодая девушка в нарядном платье.

— Господа, магистр просит извинить его, но сегодня приёма больше не будет.

Люди разочарованно загомонили. Некоторые пытались всучить девушке золото, но напрасно. Скоро все разошлись, около шатра остался только я. Девушка посмотрела на меня.

— Это вас зовут Энинг?

Я кивнул.

— А меня Мириэль. — Девушка слегка присела и улыбнулась. — Прошу вас, сэр рыцарь, магистр Винер ждёт.

Я несмело вошёл внутрь. Там на мягком ковре за небольшим столиком располагался тучный лысеющий мужчина в простом костюме без всяких украшений. Рядом с ним стоял Эльвинг.

Заметив моё изумление, человек рассмеялся.

— Что, юноша, удивлены? Не похож я на предсказателя, как вы его себе представляли? Признайтесь, вы ведь ожидали что-то вроде таинственного полумрака, загадочных огней вокруг, магических амулетов, развешанных по стенам, знаков на полу? В центре же, облачённый в расшитую загадочными символами одежду, сидит предсказатель с хрустальным шаром в руке?

— Что-то типа этого, — признался я.

— Этому все удивляются, кто приходит ко мне в первый раз. Но дело в том, что я не желаю пускать пыль в глаза. Вся эта мишура, что так любят использовать шарлатаны, нужна только, чтобы вытянуть побольше денег из наивного клиента. Я так не делаю. Я не лгу даже в мелочах, поэтому мне все верят. Это мой принцип. И поэтому я не нуждаюсь во всей этой чепухе.

— Магистр, — прервал поток саморекламы Эльвинг.

Тот с неудовольствием покосился на эльфа.

— Гм. Пожалуй, я слегка увлёкся. Прошу прощения, молодые люди. Итак, Энинг, я не ошибаюсь? Прошу вас. — Винер указал на стул перед собой.

Я сел. Эльвинг встал рядом, я ощущал его молчаливую поддержку.

— Вот этот эльф…

— Его зовут Эльвинг, — перебил я.

Винер удивлённо посмотрел на меня, потом на Эльвинга.

— А ты был прав, это действительно необычный рыцарь. — И обращаясь ко мне: — Вы меня заинтересовали, юноша. И не волнуйтесь, я не хотел обидеть нашего друга. Если что не так, то ещё раз прошу прощения. Итак. Как я понял, у вас есть какое-то важное дело. Даже настолько важное, что вам никак не обойтись без предсказателя?

— Правильно. Видите ли, мне необходимо найти одну вещь, но я даже представления не имею, где её искать.

— Вот как? И что это за вещь?

— Ключ.

— Ключ? Вы что, шутите? — Предсказатель не на шутку рассердился. — Вы побеспокоили меня из-за того, что пропал какой-то ключ? Вы знаете, сколько я потерял денег из-за того, что прекратил приём? Я-то думал, что дело действительно жизненно важно!

— Но оно действительно жизненно важно…

— Для кого?

— Для вас, например! — разозлился я. — Да и для всех остальных тоже! — Не люблю, когда меня перебивают, даже не дослушав.

— Да брось ты! Я слишком стар, чтобы ловиться на такую удочку! А ну-ка… — Винер взглянул на лицо эльфа и осёкся. — Что с тобой, Эльвинг?

Я обернулся. Эльф стоял с бледным лицом и широко открытыми глазами смотрел на меня. В его взгляде застыл страх.

— Он не лжёт, Винер. От этого действительно зависит ваша судьба и судьба очень многих других людей.

Чёрт, совсем забыл о способности эльфа видеть правду.

— Ты уверен? — озабоченно спросил магистр.

— Он не лгал, когда говорил об этом.

— Так. — Предсказатель медленно повернулся ко мне. — Кажется, мне стоит заняться вами всерьёз, юноша.

Винер достал из-под стола какой-то прозрачный кристалл и стал внимательно рассматривать меня сквозь него. Нахмурился. Повертел кристалл. Потом с проклятьем отшвырнул его в сторону и хмуро посмотрел на меня.

— Вы специально пили молоко, перед тем как пришли ко мне?

— Молоко? — переспросил я, удивлённый таким поворотом беседы. Эльф тоже с недоумением смотрел на Винера.

— Ну да, молоко. Я только что попытался заглянуть в ваше прошлое, но у меня ничего не получилось — всё словно в тумане. Так бывает, когда человек выпьет молоко. Не знаю почему, но оно не даёт заглянуть в прошлое человека.

— Я не знал об этом, — честно ответил я. — Это случайно получилось.

Винер покосился на эльфа, и тот подтвердил мои слова.

— Ладно. Признаю, что был не прав. Так что это за ключ?

— Не ключ, а Ключ. С большой буквы. Он единственный в мире.

— Даже так? И что он открывает?

— Если вы предсказатель, то вы узнаете ответ. Я же сказать этого не могу. Мне нужно только знать, где находится этот Ключ. И поверьте, это действительно жизненно важно.

Магистр опять посмотрел на эльфа. Тот кивнул.

— Интересно. Хорошо. Давайте вашу руку и думайте об этом Ключе.

Я протянул ладонь.

— Что думать? — спросил я Мастера. — Я же никогда не видел этого Ключа.

— Думай просто о двух мирах и о проходе между ними, — посоветовал тот. — Я тебе помогу.

Я закрыл глаза и сосредоточился.

Кто-то коснулся моего плеча, и я открыл глаза.

— А вы неплохо умеете управлять сознанием, сэр рыцарь. — В голосе предсказателя было удивление.

— Вы узнали что-нибудь?

— И да, и нет.

— Как это понять?

— В том смысле, что я не узнал, где находится Ключ, но узнал многое другое. Я впервые сталкиваюсь с подобным. Если бы у меня было больше информации…

— Мастер? Деррон?

— Не стоит, Энинг, — после недолгого раздумья ответил Мастер. — Это не поможет ему. Если он ничего не узнал сейчас, то и подробности окажутся бессильны.

Я покачал головой:

— Извините, Винер, но не могу. Что вы узнали?

— В основном, только догадки. Я сильный предсказатель, но я знаю свой предел. То, что ты ищешь, весьма необычная вещь — это я почувствовал. Что она делает, я не понял, увидел только, что от того, найдёшь ты её или нет, зависит судьба мира.

— Судьба мира?! — охнул Эльвинг.

— Не знаю, почему так, но это точно. Ещё я видел картину катастрофы. Железные птицы летели в небесах и сбрасывали смерть на города. Самые сильные маги не могли противостоять этим птицам. Я не понял, к чему это и что это за птицы…

— Я понял, — прошептал я, даже побелев от страха.

— Если Сверкающий победит, он объединит мир. — Слова Мастера прозвучали эхом моих собственных мыслей. — Начнётся война мира Магии и мира Технологии. Вряд ли после неё много уцелеет. Сверкающий сам не знает, с какими силами играет.

Моё смятение не укрылось от окружающих.

— Всё так плохо? — спросил эльф.

— Я должен найти Ключ. Этого не будет, — через силу произнёс я.

— Если ты найдёшь Ключ, то это тоже будет, — заметил Винер.

— Что?

Тот повторил.

— То есть всё бесполезно?

— Нет. Видение разрушения присутствовало в обоих вариантах, но если ты найдёшь Ключ, то будет надежда. Какой-то сильный враг стоит на пути, от него и исходит зло. Я так понял, что Ключ может помочь убрать этого врага, без Ключа никакой надежды нет. Кому же ты бросил вызов, мальчик? За что тебе такое? — сочувственно спросил Винер.

— За мою глупость.

— Все мы допускаем ошибки…

— За большую глупость приходится платить большую цену…

— Это верно.

— Но как же мне всё-таки отыскать этот Ключ? — в отчаянии спросил я. — Он может быть везде!

— Не везде. Я не знаю, где он, но знаю, где его нет. Его нет на Западном материке, нет в Африке. Нет его и во владениях Сверкающего.

— О, теперь найду без проблем, — с сарказмом заметил я. — Всего-то обшарить Европу и Азию. Да плёвое дело! Через неделю найду!

— Я понимаю, что это не та помощь, которую ты от меня ждал, — спокойно ответил Винер, — но это всё, что я могу.

— Тогда мы пойдём.

— Подожди. — Магистр достал какой-то амулет в виде уха, что-то прошептал и положил его на стол. Ухо засветилось. — Теперь никто не сможет подслушать нас. Так вот, я помочь не могу, но знаю, кто сможет.

Винер замолчал, о чём-то размышляя. И вдруг с силой ударил по столу.

— Синдар забери этого Пирра! Вот уж никогда не думал, что признаю его силу, но сейчас не до личных симпатий!

— Кто такой Синдар?

— Вроде дьявола, — ответил Мастер.

— Слушай, Энинг. Был у меня несколько лет назад ученик — Пирр. Очень талантливый юноша. Мы с ним сильно разругались. Он считал мои методы работы старыми, поскольку я в основном опирался на интуицию. Он же хотел подвести под работу научный фундамент и вечно пытался вывести какие-то формулы пророчеств. — Магистр замолчал. Было видно, как нелегко даётся ему это признание. — Я видел, что он намного талантливее меня, и завидовал ему, а гордость не давала мне признать его превосходство. Я всячески мешал ему, пытаясь задвинуть его в угол. Пользовался своим авторитетом, чтобы высмеять все его теории и исследования. Однажды он меня прямо в этом и обвинил. Кончилось тем, что в один момент он собрал вещи и уехал.

— Вы считаете, что он может помочь? — тихо спросил я.

— Только он и сможет. Он всегда любил трудные загадки. Да. Пожалуй, он сможет. Он сейчас живёт в Константинополе, в Византийской империи. Отправляйся к нему, только не говори, что от меня, а то он даже на порог тебя не пустит.

— А он точно поможет? — всё ещё сомневался я.

— Что значит точно? Что в жизни бывает точно? Не знаю, но чувствую, что эта задача ему по плечу. Я ведь с ним близко общался и видел, на что он способен.

Я поднялся.

— Спасибо. Сколько я вам должен?

— Нисколько, — замахал руками Винер. — Это слишком серьёзное дело, чтобы зарабатывать на нём. И ещё… совет: постарайся за пределами моего шатра даже не упоминать имя Пирра. У тебя, юноша, слишком могущественный враг. Я, правда, не смог разглядеть его лицо, но почувствовал его немалую силу. И уверен, что он во что бы то ни стало хочет убить тебя.

— Я знаю.

— Тогда удачи вам. Это всё, что я могу вам сказать. И… не дай свершиться тому видению.

Я вышел из шатра. Бледный Эльвинг тенью следовал за мной. Сейчас мне хотелось просто обдумать всё услышанное, и он тактично молчал, давая мне эту возможность.

— Отсюда можно отплыть на корабле до Константинополя? — повернулся я к нему.

— Шутишь? Отсюда можно отплыть в любую точку мира.

— Тогда мне надо узнать, когда отплывает ближайший корабль, и договориться о плате за проезд.

— Я могу это сделать.

— Ты?

Эльф ответить не успел. Неожиданно повсюду зазвенели колокола, и что-то тревожное было в их перезвоне.

— Набат!

— Что?

— Набат, — повторил Эльвинг. — Кто-то напал на город!

— Этого мне только не хватало!

Заслышав тревожный перезвон, повсюду стали закрываться лавки, торопливо расходились прохожие. Вдали показались военные патрули. Один из офицеров взобрался на какую-то повозку.

— Жители города! Только что наблюдатели сообщили о подходе объединённого флота бриттов и галлийцев, а с севера подходит их армия! Город объявляется на осадном положении! Отныне никто не может покинуть город без особого разрешения! А сейчас просьба ко всем: расходитесь по домам! Освободите улицы для солдат! Записанным в ополчение явиться к начальникам отрядов самообороны! Тех из гостей Амстера, кто готов оказать помощь в обороне города, просят собраться на Центральной площади!

Офицер слез с импровизированной трибуны и удалился.

Я с досадой ударил по оказавшемуся рядом столбу.

— Везёт же нам! И угораздило же их начать осаду именно сейчас.

— Конечно, — на полном серьёзе поддакнул мне эльф. — И почему они не спросили твоего разрешения?

Я не обратил внимания на его подколку.

— Вот что имела в виду Хранительница, говоря, что у меня мало времени! А я-то, дурак, решил, что надо спешить сюда, а не отсюда. Эльвинг, как ты думаешь, это надолго?

— Трудно сказать. Смотря что они хотят. Но, судя по тому, что они атакуют и с суши и с моря, намерения у них серьёзные. Хотя непонятно, на что они надеются. Но, в любом случае, даже если осаду снимут, быстро по морю уплыть не удастся. С моря объединённый флот выбить будет не так просто.

— Значит, мне надо покинуть город по суше, если нельзя по морю.

— Ты не будешь защищать город? — удивился эльф.

Я посмотрел на него.

— Ты слышал предсказателя и понял важность моей миссии. Здесь же я не смогу повлиять на исход борьбы. Одним защитником больше, одним меньше — на результат осады это никак не повлияет.

Эльвинг задумчиво кивнул.

— Ты прав. Не возражаешь, если я поеду с тобой?

— Ты? Со мной? Но почему?

— Потому, что я слышал Винера и понял важность твоей миссии. Потому, что ты назвал меня другом, а я не бросаю друзей в беде, а, судя по всему, беда ходит за тобой по пятам. Потому, что вдвоём путешествовать веселее и безопаснее. Потому, что тебе нужен тот, кому можно доверить спину. Потому, что мне осточертел этот город. Потому, что ты мне понравился. Продолжить?

— Не надо, — улыбнулся я. — Впечатляет. Но можно ли тебе доверить спину?

Эльф достал кинжальчик и, прежде чем я успел его остановить, полоснул себя по руке.

— Клянусь дубом, ясенем, солнцем, воздухом, лесом и кровью, что буду верен рыцарю Энингу. Клянусь всегда и во всём помогать ему, защищать его спину в бою, делить с ним радости и горе.

— Это самая страшная клятва у эльфов, — сообщил мне Мастер. — Ещё не было случая, чтобы какой-то эльф не сдержал её.

От всего происходящего я немного растерялся.

— Достаточно было простого «да».

Эльвинг улыбнулся.

— Так будет понятнее. Видишь ли, имена Эльвинг и Энинг очень похожи. У нас говорят, что сама Судьба сводит таких людей вместе.

— Только не надо о Судьбе, — поморщился я. — У меня в последнее время появилась на неё аллергия. Все только и делают, что талдычат мне о Судьбе. Но ты хорошо подумал? Ты ведь даже не представляешь, с кем нам придётся воевать?

— Ерунда. У нас говорят: если рядом с тобой друг, то несложно мир обойти вокруг.

— Мне кажется, это нам и предстоит сделать.

— Хо! Всего-то добраться до Константинополя. Пара пустяков.

Почему-то я ему не поверил.

Глава 5

В гостинице царил хаос. Когда мы вошли, то увидели, что персонал и постояльцы безо всякого толку носятся по коридорам, увеличивая общую суматоху. Эльф двинулся было наверх, но я поймал его за руку.

— Подожди, сперва надо с Дином поговорить.

— Ты думаешь, что кто-то сейчас мог спрятаться в комнате?

— Только сейчас и мог. Посмотри, что вокруг творится.

Эльвинг огляделся.

— Не понимаю, чего они суетятся? Хоть что-то полезное делали бы, а так… — Он презрительно махнул рукой.

— Солдаты ушли, остались только ремесленники и купцы. Большинство из них и оружия-то никогда в руках не держали.

— Тогда шли бы по комнатам и сидели бы там, никому не мешая.

В этот момент я заметил Дина и махнул ему. Мальчишка тут же подбежал.

— Что-нибудь видел?

— Видел. — Мальчишка выжидательно уставился на меня.

Я намёк понял и вручил ему ещё одну куну.

— Когда вы ушли, то примерно через час пришёл мужчина, по одежде трудно сказать, кто он, но не солдат. Он спросил: не останавливался ли здесь молодой рыцарь, почти мальчик. Вас, милорд, он описал довольно точно. За информацию обещал хорошо заплатить.

— Вот как? — заинтересовался я.

— Да. Ему сказали, что действительно останавливался вместе с каким-то эльфом-бродягой… ой, извините. — Дин испуганно посмотрел на нас.

— Всё в порядке. Продолжай, — успокоил его Эльвинг.

— Когда он узнал, где вы остановились, то заказал еду и стал ждать. Вон за тем столиком он сидел. — Мальчишка махнул рукой в сторону дальнего столика, откуда хорошо просматривалась входная дверь. — Кажется, он собирался дожидаться вас там…

Мысленно я хорошенько обругал себя. Надо же, подумал о том, что убийца может залезть в комнату, но не сообразил, что он может просто дожидаться меня в зале. Если бы Дин не проявил инициативу, то я наверняка проворонил бы гостя. И, вполне возможно, заплатил бы за это жизнью.

— …Но тут объявили об осаде, и началась паника. Тогда этот человек встал и поднялся на второй этаж. Я проследил за ним: он поковырялся в замке и открыл дверь в вашу комнату. Вошёл туда, а потом снова закрыл. Больше он оттуда не выходил.

— Значит, он всё ещё там. — Я задумчиво посмотрел наверх. — Говоришь, он заплатить обещал?

Дин кивнул.

Я достал золотую монету.

— Держи. Заслужил. Молодец, что не послушался меня и не стал караулить только дверь.

Дин засиял не хуже того золотого, который я ему дал.

— А теперь ещё одна просьба. Ты не мог бы показать окно моей комнаты? — Всё-таки плохой из меня шпион. Пока был в комнате, я даже не удосужился выглянуть из него и осмотреться.

— Конечно, милорд. Идите за мной.

— Погоди.

Я подошёл к Эльвингу, отдал ему ключ от комнаты и шепнул несколько слов. Тот понимающе кивнул и осторожно стал подниматься наверх. Хотя зря он осторожничал. Гостиница гудела как растревоженный улей. В поднявшемся шуме вряд ли кто мог расслышать его шаги.

— Теперь пошли.

Дин поскакал к выходу.

— А тот человек враг? — с любопытством спросил он.

— Враг, враг. Поторопись.

Мы обошли здание, и Дин показал мне одно из окон.

— Вон то.

— Угу.

Я стал внимательно осматриваться вокруг. По дереву, росшему неподалёку, можно было залезть на уровень окна, но от ветки до него было метра три. Допрыгнуть вроде можно. Я быстро снял пояс с мечом, стянул через голову кольчугу — она могла помешать, а потом снова надел пояс. Кольчугу кинул под деревом.

— Дин, присмотри, пожалуйста. Как увидишь меня в окне, возьми кольчугу и поднимайся наверх.

— Ты… вы наверх?

— Наверх. В окнах обычные стёкла?

— Обычные.

— Очень хорошо.

Я подошёл к дереву, подпрыгнул и ухватился за нижнюю ветку. Подъём переворотом, закинуть ногу и быстро наверх. А вот и нужная ветка. Она отходила от ствола и под углом приближалась к нужному мне окну. Плохо только, что держаться не за что, придётся изображать канатоходца. Ладно, не впервой, спасибо Деррону.

Осторожно встав на ветку, я двинулся к окну, балансируя с помощью меча. Хорошо бы осмотреться, но если убийца в комнате, то ещё неизвестно, куда он смотрит. Значит, надо действовать быстро. Ага, вот я уже напротив окна, хорошо, что они широкие. Не теряя ни мгновения, слегка раскачиваю ветку, отталкиваюсь и головой вперёд лечу в окно. А в голове почему-то крутится мысль, что я промахнулся и сейчас врежусь в стену. Но нет, не промахнулся. Сверкнул меч, на пол посыпались осколки стекла, следом в комнату влетел я и, прокатившись по полу, стремительно поднялся на ноги, готовый к нападению и обороне.

Мужчина сидел в кресле, наставив небольшой, уже однажды виденный мной, арбалет на дверь. К такому появлению хозяина он готов не был. Шеркон замер в миллиметре от его горла. Заслышав звон стекла, в дверь ворвался Эльвинг с луком наготове.

Человек в первое мгновение попробовал оказать сопротивление, но тут же замер, ошеломлённо глядя на нас. Потом улыбнулся.

— Что ж, признаю, что недооценил вас, молодые люди. Скверное это дело — убивать детей, но за вас, сэр рыцарь, мне заплатили две тысячи золотом. Этих денег мне хватило бы, чтобы покончить со своим опасным ремеслом и зажить спокойно. Надо было сразу догадаться, что за простую работу столько не предлагают.

— Если вы надеетесь на сочувствие, то не дождётесь. — Я кончиком меча вытащил из его руки заряженный арбалет. — Эльвинг, как ты считаешь, не начать ли мне коллекционировать подобные штуки?

— Если ты будешь пополнять свою коллекцию такими темпами, как сейчас, то скоро можно будет торговать арбалетами.

— О чём это вы? — нахмурился человек. — Хотите сказать, что кто-то ещё пытался вас убить?

— Только не говорите, что не осмотрели мои вещи и не видели такую же штучку.

— Не смотрел, юноша. Я не грабитель, а честный убийца.

— Ну просто ангел небесный, — с сарказмом заметил я. — Какое благородство! Конечно, воровство — позорное занятие, не сравнить с таким благородным делом, как убийство детей.

— Невинное дитя, — улыбнулся эльф.

— Эй, вы двое не такие уж беззащитные, как кажетесь. Уж кто-кто, а вы можете постоять за себя.

— А если бы не могли, то что? Вы пощадили бы нас?

Мужчина покосился на эльфа.

— Эльфа да. На него у меня заказа не было. Тебя — нет.

— Тогда почему я должен щадить вас?

— Не должны, — спокойно ответил он. — Такова неприятная особенность моей профессии. Я всегда знал, что умру в тот день, когда окажусь менее ловким и менее сообразительным, чем моя жертва. Такова плата за ошибки в моей работе.

— Советую сменить работу. Убирайтесь!

Вот тут убийца удивился. Уже во второй раз.

— Вы отпускаете меня? И не будете задавать никаких вопросов?

— А вы бы ответили на них?

— Нет.

— Тогда зачем вы мне нужны? Кто вас послал, я и так знаю. Ну, убью, допустим, я вас. Какой с этого прок? Мой враг наймёт другого. Но вас я уже знаю в лицо, а нового знать не буду. Ещё один довод, чтобы сохранить вам жизнь.

— Ты странный, — заметил убийца. — Ты знаешь, теперь я постараюсь убить тебя только для того, чтобы вернуть уважение к себе! Я не могу допустить, чтобы меня победили два подростка, один из которых даже не человек.

— Я ведь могу и передумать. Вы так настойчиво стараетесь меня переубедить.

— Нет. Мне кажется, ты не из тех, кто меняет своё решение.

Мужчина отвесил мне лёгкий полупоклон, взмахнул плащом и вышел. Эльвинг проследил, действительно ли он ушёл из гостиницы. Я высунулся в окно и подал знак Дину.

— Зря ты его отпустил, — заметил Эльвинг.

— Возможно. — Я устало опустился на стул.

Через некоторое время в комнату осторожно вошёл Дин с моей кольчугой.

— Милорд, я видел того человека. Ну того, который заходил в вашу комнату. Он только что вышел из гостиницы. У меня оказался друг поблизости, мы с ним всегда играем. Я попросил его проследить за тем человеком.

Мы с эльфом переглянулись и расхохотались.

— Я что-то не так сделал? — обиженно и одновременно испуганно спросил мальчишка.

— Нет-нет, — успокоил я его. — Всё правильно, ты молодец. Только, Дин, это ведь может быть опасно. Если тот человек заметит твоего друга…

— Пфе. Чтобы кто-то заметил Рона, если тот этого не хочет? Да ни в жисть.

— Ну, если так… Когда твой друг вернётся, мне бы хотелось с ним поговорить. А пока держи, заслужил. — Я кинул ему двадцать терхемов.

Дин просиял.

— Благодарю, милорд. Как скажете, милорд. — И быстро выскочил за дверь.

— Милорд.

Меня сильно удивило официальное обращение эльфа.

— Я должен вам сказать. Я поклялся быть вам верным спутником и теперь должен вам всё рассказать. Почему я один…

— Эльвинг, если ты не хочешь рассказывать, не надо…

— Не хочу, но надо. И… если вы меня прогоните, я пойму и приму это как должное.

— Да что с тобой?

— Милорд, меня выгнали из племени. Я убийца.

— Ты?!

— Да. Я убил соплеменника. Нет, не в гневе и не в драке, а ножом, ночью.

Услышанное совершенно не вязалось с тем, что мне уже довелось узнать об эльфе. Его можно было представить вызывающим врага на бой, но не крадущимся тёмной ночью с ножом в руке. Нет, на хладнокровного убийцу он совсем не походил.

— Как это случилось?

— Это было около года назад. Мы спасли умирающего от голода человека. Он сказал, что его ограбили разбойники и бросили умирать. Ему все поверили, но у меня он вызвал сомнения. Мне показалось, что он врал. Некоторые человеческие маги могут обмануть эльфа. И я подумал, что он как раз один из таких. Я стал следить за ним и в конце концов разоблачил как шпиона Сверкающего. Его имя было Лонтар.

— Лонтар? — вскрикнул я.

— Вы знаете его?

— Прекрати мне выкать. Я даже не старше тебя. — Имя Лонтар меня крайне заинтересовало. — Продолжай.

— Когда Лонтар понял, что разоблачён, то поклялся мне отомстить. Я посмеялся над его угрозами. Но однажды ночью я проснулся, взял нож и пошёл. Я совершенно не мог сопротивляться желанию убить. Я знал, что не должен этого делать, знал, что поступаю чудовищно, но бороться не было сил. Словно какой-то туман окутывал мой мозг. Я подошёл к спящему Виту и вонзил в него нож. Я тут же очнулся, но было уже поздно. Вит был мёртв.

— Очень похоже на то, что какой-то сильный маг взял его под контроль и управлял им, — сообщил мне Мастер.

— Но вы же говорили, что амулеты могут защитить от подобного? Неужели у него не было амулета?

— Людей. Людей, но не магических существ. Эльфам амулеты не нужны. Они сами обладают силой и могут защищать себя без помощи подручных средств.

— Тогда почему Эльвинг не смог защититься?

— Потому что в мыслях он хотел убить этого Вита, и его сопротивление магической атаке оказалось сломлено.

— Что вы такое говорите?! — возмутился я.

— Энинг, вспомни себя. Сколько раз в своей жизни ты мысленно говорил: я убью тебя, чтоб ты умер. А если какой-нибудь человек постоянно насмехается над тобой? Неужели у тебя нет таких знакомых, которых ты готов убить, и тебя останавливает только разум и совесть?

Я вспомнил о Петрове и пристыжённо замолчал.

— В этом-то и дело, — продолжил Мастер, — что любое разумное существо контролирует свои чувства и не идёт на поводу у них. В случае с Эльвингом Лонтар воспользовался его подсознательным желанием и снял контроль сознания. Ручаюсь, что в тот момент кроме этого Вита эльф никого больше убить бы не смог.

— Меня обвинили в убийстве, но поскольку я был ещё молод, тогда мне только-только исполнилось четырнадцать, меня приговорили не к смерти, а к изгнанию. Так я остался один, и уже скоро год как живу в этом городе.

— Ты же не виноват. Это Лонтар подчинил тебя своей воле.

Эльвинг нерешительно поднял на меня глаза.

— Я так и сказал, но мне ответили, что если бы я сам этого не хотел, то никто не смог бы меня подчинить.

— Никто не может быть настолько безгрешным! — зло воскликнул я. — Они должны были не судить тебя, а научить контролировать своё сознание и подсознание. Если бы они это сделали, то никто не смог бы против твоей воли подчинить тебя!

— А это возможно? — нерешительно спросил он.

Я посмотрел ему в глаза. Интересно, после того, что мне сейчас стало известно, можно ему доверять? А не придёт ли ему в голову мысль убить меня? Снова выбор, и снова никто не сможет дать мне совет. Но если теперь начать опасаться Эльвинга, то можно стать законченным психом, боясь, что Сверкающий подчинит таким образом любого прохожего.

— Я могу научить тебя… если хочешь?

Эльвинг удивлённо раскрыл глаза.

— Мне… я… да, хочу… спасибо.

— Вот и замечательно, — удовлетворённо кивнул я.

Эльвинг неуверенно взглянул на меня.

— Кстати, — вдруг заговорил он. — Это изгнание и предсказал мне Винер, когда однажды я побывал в городе с семьёй. Так я с ним и познакомился. Уже после изгнания я иногда исполнял для него разные мелкие поручения…

В этот момент кто-то усиленно заколотил в дверь.

— Ну кто ещё там? — рассердился я на несвоевременных визитёров.

— Милорд! — раздался с той стороны двери возбуждённый голос Дина. — Рон вернулся. Он стоит рядом со мной!

Эльф взглянул на меня, быстро подошёл к двери и открыл её. В комнату ворвался Дин, таща за собой какого-то паренька, очевидно, того самого Рона. Этот второй мальчишка был полной противоположностью Дина, как по одежде, так и по внешности, очевидно, и по характеру тоже. Дин был в нарядной гостиничной униформе, чистенький и приглаженный, а его друг стоял в рваной холщовой рубашке, драных штанах и босиком. Светлые волосы мальчишки были в совершенном беспорядке, а глаза с каким-то дерзким вызовом смотрели на меня. Я невольно почувствовал уважение к этому пацанёнку. На первый взгляд ему было лет десять, ну, может, немного больше, но он явно уже многое испытал в жизни. Он быстро подскочил к двери, захлопнул и закрыл её на ключ. От подобной наглости мы с Эльвингом слегка обалдели, но быстро получили объяснение подобного поведения: в дверь осторожно постучали.

— Милорд, на этаж проник какой-то хулиган. К вам никто не заходил?

— Нет! — ответил я. — Никакого хулигана здесь нет.

Вновь прибывший нахально оглядел меня с головы до ног и без тени уважения к моему рыцарскому званию спросил:

— А разве рыцари не обязаны всегда говорить правду?

Дин попытался дёрнуть друга за подол, но тот только отмахнулся.

— Обязаны, — улыбнулся я. — Но рыцари тоже люди. Да и в этом случае я сказал правду. Служащий ведь спрашивал о хулигане, а ты пришёл по делу. Так что я честно ответил: никакой хулиган сюда не заходил.

Этот шкет, ниже меня как в прямом, так и переносном смысле, одобрительно прищёлкнул языком:

— Смотри-ка, оказывается, и у рыцарей мозги имеются.

Может, стоит воспользоваться рыцарскими правами и отколошматить его? Я насмешливо оглядел его.

— Хотя по твоему внешнему виду тебя только за разбойника принять и можно.

— А, это. — Он невозмутимо пошевелил пальцами на ногах. — На меня всё равно обуви не напасёшься, вот я и страдаю. А ботинки мне выдают только по праздникам.

Что-то не верилось, что он страдал.

— Ладно. Говори, что узнал.

Этот юный нахал заложил руки за спину, уставился в потолок и стал насвистывать какую-ту мелодию. Эльф с трудом пытался сдержать смех, а Дин стоял красный от смущения за своего товарища.

Я положил на стол десять терхемов, которые немедленно исчезли. Интересно, куда они могли деться? В одежде мальчишки, если эти обноски можно было назвать одеждой, не было и намёка на карманы.

— Этот человек. За которым я следил… за которым меня послали следить. Он вошёл в переулок и зашёл в дом. Я поспрашивал там у друзей. Они сказали, что он поселился там вчера и заплатил за неделю. Если хотите, чтобы я привёл вас к этому дому, то ещё пять терхемов, пожалуйста.

— Ну, ты и нахал, — не выдержал даже обычно невозмутимый эльф. У меня же мелькнула одна заманчивая мысль…

Я развязал кошелёк и выложил на стол медные и серебряные монеты примерно на динар — золотой.

— Бери. — Пододвинул я их Рону.

Тот вопросительно посмотрел на меня.

— Мне сейчас нет никакого смысла идти туда. Ты говорил, что у тебя там есть друзья?

Рон кивнул, не спуская глаз с денег. На его лице застыло какое-то странное выражение, но это точно была не жадность.

— Тогда, наверное, ты сможешь сделать так, чтобы тот человек постоянно находился под наблюдением? Мне надо знать, где он бывает и с кем встречается. И важно проследить за теми, с кем он будет встречаться. Сможешь это организовать?

Рон нерешительно потоптался.

— Можно, но мне придётся кой-кому заплатить.

— Поэтому я и даю тебе столько. За важную информацию буду платить отдельно. Пусть все добытые сведения сообщают тебе, а ты немедленно докладывай мне.

— А как же иначе? — улыбнулся он. — Я согласен.

— Только это может быть опасно.

— Фи. Испугал. Ничуть не опасней, чем лазить по канатам к Центральному фонарю.

К Центральному фонарю? Я видел на площади это сооружение. Фонарь представлял собой огромный шар сгущённого света и в специальном зажиме был подвешен метрах в восьми над землёй. От столбов к шару шли удерживающие его канаты. Надо обладать поистине незаурядным мужеством, чтобы пройти по этим канатам к фонарю и обратно.

— Тогда договорились?

— Договорились. — Рон плюнул на ладонь и протянул её мне, но тут же смутился и поспешно отдёрнул. Я улыбнулся и повторил его жест. Тот, с расширенными от удивления глазами, пожал протянутую руку и, не сказав больше ни слова, выскочил за дверь.

— Милорд, извините моего друга. — Дин покраснел ещё больше и выбежал следом.

Тут уж мы с Эльвингом не выдержали и захохотали.

— Зачем ты дал ему столько денег? — поинтересовался эльф, отсмеявшись.

— Зачем? Теперь у меня будет самая эффективная шпионская служба Амстера. На детей никто и никогда не обращает внимания. Говорю, основываясь на собственном опыте. Они же лазают везде, и это никого не удивляет. В крайнем случае, их просто прогонят. Помню, мы с друзьями… но это не важно.

— Ты уверен, что он не сбежит с деньгами?

— Уверен. Я дал ему понять, что он сможет заработать гораздо больше, если будет со мной честен. Рон — сообразительный пацан, он это понял.

Неожиданно где-то вдали раздался грохот.

— Начали обстреливать город, — спокойно заметил эльф, прислушиваясь к нему. — Скорее всего, со стороны моря. На берегу вряд ли ещё успели установить катапульты.

— Из катапульт?

— Ну да. Но сюда не достанут. Даже тяжёлые осадные катапульты не бьют так далеко.

— Пойдём, посмотрим, — загорелся я. Это было опасно, но сейчас мне это было совершенно безразлично. Деррон же с Мастером по какой-то причине воздержались от советов. Очевидно, они, как всегда, посчитали, что решение должно быть только моим.

Да и какая опасность? Для меня, выросшего в мире самолётов, танков и систем залпового огня, катапульты были только картинками в учебнике истории. Поэтому я просто не понимал — какую опасность они могут представлять.

Эльф, в отличие от меня, прекрасно это понимавший, спорить не стал. Скорее всего, ему, как и мне, хотелось посмотреть на обстрел. Вдвоём мы направились к бухте.

Там уже собралось множество зевак, наблюдающих за боем между фортами, защищавшими вход в бухту, и вражеским флотом. Мы, заплатив небольшую сумму владельцу одного из домов, забрались на крышу и оттуда стали наблюдать за битвой.

Осаждающий флот, вошедший в залив, выстроился в линию и стал обстреливать из катапульт стоявшие в гавани торговые корабли и сами береговые укрепления. Вход в гавань обороняли два мощных каменных бастиона, стоявшие по обеим сторонам пролива. Между ними была натянута толстая цепь. Пока держатся эти два бастиона, вражеские корабли не смогут приблизиться к городу.

Корабли противника действовали довольно согласованно, и град камней с их стороны не прекращался. Им отвечали гораздо более мощные катапульты с берега. Это были действительно монстры, стреляющие огромными глыбами. Иногда в качестве снарядов использовали не один большой, а множество мелких камней и выстреливали этой импровизированной «картечью». Но наибольшую опасность представляли для кораблей особые снаряды: два камня, скреплённые друг с другом цепью. Такой снаряд, попадая в корабль, ломал мачты и реи. Я сам видел, как корабль, лишившись части такелажа, потерял управление и сел на мель, где его и расстреляли менее мощные катапульты. Но вот в дело пошли глиняные горшки с греческим огнём. Несколько кораблей запылало. Где-то с пожаром справились, но часть кораблей превратились в пылающие костры. Остальные, поняв, что дело принимает нежелательный оборот, отошли.

Вокруг раздались ликующие крики собравшихся зевак.

— Чему радуются? — хмуро спросил эльф. — Это ведь даже не обстрел был, так, проверка. Основное ведь будет происходить на суше, а не на море.

Видя, что здесь всё закончилось, мы вернулись в гостиницу. На этот раз наше возвращение обошлось без сюрпризов.

На следующий день ничего особенного не произошло. Вражеский флот не уходил, но держался вне досягаемости катапульт с берега. Объединённая армия галлийцев и бриттов приступила к осадным работам. Солдаты строили укрепления, насыпали брустверы и устанавливали тяжёлые катапульты.

От моих разведчиков стали поступать первые сведения, но пока ничего важного не было. Эльвинг отправился за покупками запасов для путешествия, на случай, если удастся выбраться из города.

Чтобы отыскать такую возможность, я с самого утра бродил вместе с Роном неподалёку от крепостной стены. Но добился лишь того, что намозолил глаза часовым, и те стали провожать меня подозрительными взглядами.

— Говорю же, из города незаметно выбраться нельзя. Уж я бы знал о лазейке, — в сотый раз повторил Рон.

— Ты хочешь заработать десять динаров?

— Хочу. Но через стену ты всё равно не сможешь перебраться.

Никакого уважения к моему рыцарскому званию.

— Не может быть, чтобы в таком длинном заборе не нашлось ни одной дырки. Говорю, основываясь на собственном опыте.

Рон задумался.

— Ну, есть одно место. Там раньше были ворота, но сейчас они заколочены. Их собирались замуровать, но не успели до начала осады. Там вряд ли станут атаковать, и поэтому там находятся только дозорные и небольшие отряды наёмников.

— А ты откуда об этом знаешь?

— Друзья сказали. — Он невинно опустил глаза и заковырял босой ногой землю.

— А ты не думаешь, что об этом не стоит слишком распространяться? Вдруг враги узнают?

— Не-а. Не узнают. Мы же не дураки. Мы никому не говорили. Пошли, что ли?

— Пошли.

Он повёл меня какими-то переулками. Вскоре, несмотря на все уроки Мастера, я потерял ориентацию.

— Жди здесь. Я сейчас.

Я хотел было возмутиться, но этот сорванец уже исчез. Ну никакого почтения к рыцарям! Ничего не оставалось, как только ждать.

Вернулся Рон быстрее, чем я ожидал. Он был бледным, губы дрожали.

— Там, там, они…

Я подскочил к нему и ухватил за плечи.

— Что случилось, Рон? Кто там?

— Враги… они… враги там.

— Какие враги? О чём ты?!

Но видно было, что Рон из-за волнения не может ничего сказать. Сначала надо его успокоить. Придётся прибегнуть к дей-ча. Закрыть глаза, успокоиться, положить руку на лоб мальчика и передать ему часть своего спокойствия. Вот так. Это подействовало.

— Там наёмники убили охрану и теперь пытаются открыть ворота. Они хотят впустить в город врагов! — затараторил Рон.

— Тихо!

Мальчишка моментально замолк, преданно глядя на меня.

— Пошли, покажешь. Только тихо.

Мы шли пригнувшись, прячась за живой изгородью. Вскоре нам пришлось ползти. Осторожно подняв голову, я осмотрелся. Несколько убитых стражников, очевидно, дозорных, лежали около стены. С десяток солдат в доспехах сбивали многочисленные подпорки и засовы. Кажется, они уже почти справились с этой работой. Двое уже встали около ворота лебёдки, готовые поднять решётку, как только ворота будут открыты.

Я внимательно осмотрелся вокруг. Подобраться к воротам незаметно было невозможно: здесь кругом открытое место. А если по стене? Это мысль.

— Давай назад, — шепнул я Рону.

Вскоре мы вернулись на исходную позицию.

— Ты же не дашь им открыть ворота? — умоляюще зашептал Рон. — Они же ворвутся в город! Отсюда их никто не ждёт! Пожалуйста!

Я уже понял, что не дам открыть, и проклинал себя за это… а может, хвалил. Чёртов Деррон с его понятиями о чести! Идти против обученных солдат — безумие. Сколько их там? Человек шестнадцать. И это ведь не «куклы». Но нельзя же позволить врагам войти в город! Мне приходилось читать множество исторических книг, и я ясно представлял, что творит вражеская армия в захваченном городе. А значит, и Рон, и Дин, и их родители будут в опасности. Проклятье, опять выбор! Я повернулся к Рону.

— Беги за подмогой. Я постараюсь задержать их. Только не к наёмникам! Если предали эти, то могут предать и другие.

Тот закивал головой.

— Беги же!

Рон сорвался с места и убежал.

— Энинг, ты не имеешь права так рисковать жизнью, — отчаянно сказал Деррон.

— Деррон, ты же сам учил меня правилам чести!

— Знаю, Егор… береги себя. И не жалей их. Я знаю, ты попытаешься никого не убить, но так нельзя. Это война. Или готовься убивать, или лучше не ходи туда.

Я проверил оружие: меч, кинжал, ножи. Жаль, нет щита, но с ним всё равно на стену не заберёшься. Так, вроде всё в порядке.

Пользуясь щелями в кладке стены как ступеньками, я влез наверх. Не вставая, пополз к воротам. Не дай бог, снизу заметят раньше времени! Вскоре уже можно было разобрать слова.

— Поторапливайся, зараза!

— Последняя доска…

— Скорее…

— Шевелитесь, пока нас не засекли…

Я замер и осторожно заглянул вниз. Все солдаты были заняты и, к счастью, наверх не смотрели. Двое стояли наготове около ворота лебёдки, точно подо мной. Солдаты, лениво облокотясь на него, наблюдали за работой товарищей, сбивавших последнюю доску. Все остальные собрались там же.

Так, сколько их? Раз, два… шестнадцать. Значит, мой первоначальный расчёт был точен. Вооружены в основном мечами, несколько копий. Арбалеты сложены у стены, неподалёку от ворота. Великолепно. Если занять позицию около него, то они не смогут ни поднять решётку, ни воспользоваться арбалетами.

— Готово! Открывай!

Солдаты налегли на створки ворот, и те со скрежетом растворились. Двое латников внизу стали крутить рычаги ворота. Толстая решётка, которая перекрывала проход, начала плавно подниматься. А из леса уже показались вражеские пехотинцы.

Пора. Я спрыгнул на землю. Всего-то метров шесть. На тренировках Деррон заставлял меня прыгать и с большей высоты.

Двое латников от неожиданности выпустили рычаги ворота, и решётка с грохотом опустилась на место. Я взмахнул мечом, солдаты попятились. Так, теперь лучше перейти в атаку, ошеломить их. Главное — не увлечься. Издав боевой крик апачей, я бросился вперёд. Совершенно сбитые с толку моим появлением и испугавшись, что предательство раскрыто, солдаты отпрянули.

Тем временем к решётке уже подбежали первые вражеские солдаты и недоумённо остановились перед ней. Другие, более сообразительные, подняли арбалеты и стали целиться сквозь решётку.

Опа. Я поспешно переместился к вороту, который от ворот не просматривался. Сзади же была стена, что исключало одновременное нападение с разных сторон. Позиция оказалась удобной для обороны. Теперь оставалось только ждать атаку.

В это время офицеру удалось восстановить порядок. Наёмники, разглядев, что имеют дело с мальчишкой, разозлились не на шутку.

— Эй! Ты кто такой?! — заорал их командир.

Очень хорошо. Давайте поговорим. Чем больше разговоров, тем меньше мне придётся сражаться до подхода помощи.

Я поклонился.

— Энинг к вашим услугам, господин офицер. А с кем имею честь разговаривать?

— Что тебе здесь надо? — проигнорировал мой вопрос этот невежа.

— Невежливо отвечать вопросом на вопрос.

— Что вы с ним церемонитесь, капитан! — закричал кто-то по ту сторону решётки. — Мы теряем время! Поднимайте решётку скорее! Скоро придёт смена!

Капитан рявкнул приказ, и солдаты кинулись на меня.

Я вбросил меч в ножны и тут же метнул два ножа. Двое вырвавшихся вперёд солдат выронили мечи и схватились за раненые руки.

— Энинг, ты рискуешь. Я же предупреждал тебя!

— Пока нет необходимости никого убивать, Деррон. — Я метнул ещё два ножа.

Ещё два человека на время выбыли из борьбы. Теперь осталось двенадцать вместе с офицером. У меня было ещё два ножа, но их пока стоило приберечь. Шеркон снова вылетел из ножен, сверкнув на солнце.

Солдаты оказались не готовы к такому отпору и в замешательстве остановились.

— Вперёд, идиоты! Вы что, испугались какого-то мальчишки?

Это подействовало, и они снова двинулись вперёд.

Время привычно замедлило бег, и движения вражеских солдат стали плавными — я взвинтил темп. Кто-то попытался ткнуть меня копьём, но там меня уже не было. С его скоростью только за черепахами гоняться! А вот шеркон перерубает копьё у самой руки солдата, и тот испуганно пятится. Правильно делает, мой меч ведь мог рубануть и выше. Ещё два чужих меча отлетают метра на два. Кто-то уже зажимает рану на ноге. Но я пока не воюю всерьёз, только играю…

Латники отходят, с испугом косясь на меня.

— Боец. Мастер-боец…

— Что вы болтаете? — взбеленился офицер. — Богатенький малютка купил себе умение фехтовать. Хороший маг легко сделает из мальчишки бойца. Посмотрим, как он устоит против этого. — Он достал что-то напоминающее стеклянный глаз и направил его на меня. Из глаза ударил луч света и упёрся мне в лоб. Через мгновение луч исчез.

— Разрушитель заклинаний, — сообщил мне Мастер. — Если бы ты приобрёл мастерство с помощью магии, то сейчас тебе стоило бы спасаться бегством.

— Вот и всё! Теперь посмотрим, как он устоит. — Офицер обнажил меч и первым двинулся на меня. Солдаты благоразумно остались стоять, предпочитая сперва посмотреть, чем кончится дело.

Что ж, пусть смотрят. Я убрал шеркон в ножны и скрестил руки на груди, поджидая капитана.

— Энинг, не рискуй, — с тревогой попросил Деррон.

— Я не рискую, Деррон. Я уже оценил его уровень фехтования. Ниже среднего. Мне надо просто потянуть время, а для этого необходимо немного позабавить солдат.

В этот момент офицер ударил. Я взвинтил восприятие до предела, понимая, что рискую жизнью. Всё вокруг замедлилось, звуки слились в один протяжный гул. Зато теперь можно и поиграть немного с этим воякой. Позволить ему увериться, что этот удар достигнет цели, и, когда капитан уже готов праздновать победу, слегка отклониться. Меч свистит в двух миллиметрах от меня, и этот промах ещё сильнее злит офицера.

— Что встали?! Помогайте! — закричал он солдатам.

Те переглянулись и бросились на помощь командиру. Но на этот раз не скопом, а соблюдая порядок. Копейщики оттесняли меня от ворота, а меченосцы не давали приблизиться к копейщикам.

Это было уже серьёзно. Шеркон снова запел песню битвы. Я поднырнул под одно копьё, перерубил другое и с разворотом ногой въехал офицеру под колено. Его нога с неприятным хрустом согнулась в другую сторону. Капитан закричал от боли и упал. Потеряв предводителя, солдаты опять остановились. Мне только это и надо было.

— Вперёд!!! Нападайте, синдар вас всех возьми!

Латники опять кинулись в атаку. Им удалось ненадолго оттеснить меня от ворота, и двое из них, воспользовавшись этим, попытались поднять решётку. Я нагнулся, вытащил из-за голенища один из двух оставшихся ножей и метнул его. Один солдат упал — нож вонзился ему в бок, в стык пластин доспехов. Извини, надеюсь, ты жив, мне бы не хотелось тебя убить.

В возникшем замешательстве мне удалось проскользнуть сквозь строй и опять занять позицию около ворота. Только во время этого манёвра пришлось показаться в проёме ворот, и из-за решётки вылетело несколько арбалетных болтов. К счастью, мимо.

Солдаты попятились, со страхом глядя на меня. Я их понимал. Почти все они были ранены, трое лежали без сознания, четвёртый, возможно, мёртвый, офицер катался по земле со сломанной ногой, а из пяти копий осталось одно. И всё это натворил мальчишка.

Я направил остриё меча на них.

— Сдавайтесь.

Зря я это сказал. Это привело их в ярость, и они стремительно набросились на меня. Удары сыпались со всех сторон. Я стал ошибаться. Вот чей-то меч задел мою ногу, копьё ударило в плечо, к счастью, вскользь. Несколько раз мою жизнь спасала кольчуга. Боюсь только, что теперь у меня вся грудь и бок превратились в один сплошной синяк. Усилием воли я отключил боль и снова пошёл в атаку. Проскользнул между двумя солдатами и рукояткой меча ударил третьего в висок. Тот упал. Уклонился от двух ударов и проткнул кинжалом руку нападавшего. Я уже не жалел никого — речь шла о моей жизни. Последний нож вылетел из моей руки и пронзил горло самому опасному врагу — человеку, вооружённому секирой. Тело превратилось в боевую машину. Нога выбивает меч из руки, а мой кинжал входит в стык доспехов. Молниеносное движение шеркона, и кто-то теряет оружие вместе с рукой. Боль в левой руке — отключить её. Удар по голове, но за долю секунды я успеваю отклониться чуть в сторону, и удар идёт вскользь. Приседаю и с разворота вонзаю меч в грудь, шеркон пробивает доспехи, и солдат с хрипом валится на землю.

Не выдержав натиска, латники откатываются назад, а по мостовой уже гремят подкованные сапоги городской гвардии.

— Вот сюда, господин офицер! — голос Рона слышится как сквозь вату. — Вот они, предатели!

Гвардейцы, человек сорок, рассыпаются в цепь и, выставив вперёд копья, надвигаются на наёмников. Я ещё успеваю заметить, как те, понимая бессмысленность сопротивления, бросают оружие. Вижу, как ко мне, что-то крича, бежит Рон. С той стороны решётки пытаются стрелять из арбалетов, но ответный залп сметает их, ворота закрываются. Ко мне подходит высокий офицер в синем плаще гвардии.

— Вы вовремя. — Я пытаюсь улыбнуться и проваливаюсь во тьму.

Глава 6

Очнулся я оттого, что рядом кто-то разговаривал. Решив пока не сообщать о пробуждении, я остался лежать с закрытыми глазами, пытаясь разобраться в обстановке.

— Ну, как он?

— Сейчас уже всё хорошо. Вот проснётся, и можно будет его отпускать.

— А нельзя ли его разбудить?

— Ни в коем случае! — Невидимый мне человек даже испугался. — Тогда всё лечение пойдёт коту под хвост.

— Но его требуют в магистрат. Секретарь Альфонсио уже три раза спрашивал.

— Ничего не случится, если магистрат вместе с Альфонсио подождёт. Пока мой пациент не будет полностью здоров, я его никуда не пущу.

Так, значит, один из них врач.

— А сильно ему досталось? Сейчас он вроде выглядит здоровым.

— Сейчас! Видели бы вы его два дня назад…

Два дня назад! Я валяюсь здесь два дня?! С огромным трудом мне удалось удержаться, чтобы не выскочить из постели.

— …Порез на ноге, колотая рана на левой руке, а грудь и бока — сплошной синяк. Плюс большая потеря крови. Удивительно, как он вообще мог сражаться с такими ранами. Если всё, что я слышал, правда.

— Правда. Я сам видел. Он в одиночку удерживал отряд наёмников, не давая им открыть ворота.

— Но он всего лишь ребёнок!

— По словам уцелевших предателей, это не ребёнок, а сам дьявол.

— Он человек. Такой же, как ты и я. Я же врач, я лечил его. Ох, и каких трудов мне это стоило!

— Почему? — удивился собеседник врача. — Ты лечил и более опасные раны.

— Лечить-то лечил, но мне никогда не приходилось встречать человека, настолько невосприимчивого к магии.

— Невосприимчивого?

— Ну, не совсем, конечно, иначе мне бы не удалось его вылечить так быстро, однако… — Мне показалось, что при этих словах врач нахмурился, но открыть глаза я не решился, — мне показалось, что кто-то мне помогал. Это было мимолётное ощущение, словно толкаешь валун в гору, а в самый трудный момент кто-то слегка помог. А может, и просто показалось.

Однако я так не считал.

— Спасибо, Мастер.

— Не за что. Всегда рад помочь. — В голосе мага слышалось огромное облегчение.

— Если бы ты меня послушал, — вмешался Деррон, — то никогда не дошёл бы до такого состояния. Ты мог в первую атаку вывести из строя треть их сил, а потом расправиться с остальными. Вместо этого ты решил поиграть в благородство и никого не убить. Вот и доигрался.

— Сколько человек я убил?

— Не думай об этом, — быстро сказал Мастер. — Лучше подумай о том, скольким людям ты спас жизнь, когда не дал открыть ворота.

Это немного успокоило.

— А где я сейчас?

— В больнице. Ты теперь герой, — усмехнулся Деррон. — Смотри не зазнайся. Кстати, можешь открыть глаза, хватит притворяться.

Я последовал этому совету, открыл глаза и огляделся. Недалеко от меня стояли двое, чей разговор я и слышал. Один явно был военным. Синий плащ офицера гвардии, меч на поясе… Кажется, где-то мне уже доводилось его видеть? Точно! Это тот самый капитан, что командовал подкреплением. Именно он там, у ворот, подбежал ко мне вместе с Роном. Значит, другой — врач, хотя и не в белом халате, а в зелёном. Да, Мастер говорил, что зелёный цвет в этом мире считается цветом жизни.

— Хо! Наш друг уже проснулся. — Врач подошёл к кровати. — Как себя чувствуешь, малыш?

На «малыша» я решил не обижаться.

— Нормально. Готов к труду и обороне. Мне можно встать?

— Конечно. Ты уже почти здоров. А зачем здорового человека держать в кровати? Вот твоя одежда. Тебе её эльф принёс, старую пришлось выкинуть.

Только сейчас я сообразил, что лежу в постели совершенно голый. Быстро вскочил и оделся, не хватало только моего меча и обруча.

— Ты это ищешь? — Капитан протянул мне шеркон в ножнах и рыцарский обруч. — Я решил, что не стоит такие вещи оставлять без присмотра, и забрал их с собой.

— Спасибо огромное. — Я прицепил меч к поясу и надел обруч. — А я вас помню. Вы тот самый капитан, который командовал гвардейцами.

— Как ты меня запомнил? — удивился тот. — Ты же сразу потерял сознание?

— Не сразу. А запоминать всё… такая уж у меня привычка. У меня были хорошие учителя. — Я мысленно подмигнул Мастеру и Деррону и в ответ услышал их смех. — Доктор, вам тоже большущее спасибо. Я чувствую себя превосходно.

— Не за что, милорд, — расплылся тот в счастливой улыбке. — Для меня большая честь лечить вас. Вы же спасли наш город.

— Ну, если это всё, то я забираю вашего пациента. Милорд, вас ждут в магистрате.

— Подождут, — отмахнулся я. — Сначала мне хотелось бы увидеть друзей.

Капитан улыбнулся.

— Я был уверен, что вы так скажете, если судить по тому, что ваши друзья о вас наговорили.

Надо же, взрослый человек, офицер, а обращается ко мне на «вы»! Это было чертовски приятно. Кажется, быть героем мне понравится.

— Они уже вторые сутки сидят в коридоре, даже обедали там.

— В коридоре? — Едва не задев капитана, я пулей выскочил из комнаты под смех врача.

Эльвинг и Рон действительно были там. Только Рон на этот раз был не в своей обычной одежде, а в рубашке на шнуровке, новых штанах и кожаных полусапожках. Он даже причесался, быть может, первый раз в жизни. Они с эльфом стояли возле окна и о чём-то беседовали.

Мне удалось незаметно подкрасться к ним.

— Ро-он, ты ли это? Какой наряд!

Оба резко обернулись.

— Энинг?! — Эльф хотел было броситься ко мне, но сдержался и только пожал руку. Рон же подобными сомнениями не страдал и повис у меня на шее.

— Я так испугался, когда увидел тебя там всего в крови, а потом ты упал… но как ты расправился с теми негодяями!.. Пятерых прибил, а остальные все ранены.

Значит, пятеро. Настроение сразу испортилось. Эльвинг заметил, какое впечатление произвели на меня слова Рона, и, на правах старшего, легонько отвесил ему подзатыльник.

— Не видишь, человек только поправился, а ты сразу кидаешься на него! Дай ему отдохнуть немного.

— А чего ты дерёшься?! Вот сейчас как дам!

— Хватит ссориться. Пошли отсюда. — В этот момент я совершенно забыл о капитане и магистрате.

— Энинг, у нас куча новостей, — опять влез Рон. — Тот человек, ну, за которым ты велел нам проследить, встречался с другим… человеком. Это купец Мастис! Его все знают. Они долго о чём-то беседовали, и он вышел оттуда недовольный.

— Кто? Купец?

— Да нет же. Тот человек пришёл к купцу, а раз пришёл, то и вышел он, а не купец, потому что купец был у себя дома, и выходить ему не надо было. Потом один пацан заглянул в комнату через окно. Мастис ходил из угла в угол и ругался. Слов слышно не было, но точно ругался.

Мы вышли из больницы и направились к гостинице. Рон продолжал болтать, засыпая меня самыми мельчайшими подробностями об убийце и его делах. По-моему, ему просто хотелось поговорить. Доказать, что он недаром потратил эти два дня и честно отрабатывает мои деньги.

В продолжение всей этой тирады Эльвинг преувеличенно внимательно смотрел в небо, изредка бросая косые взгляды на болтуна. Я же делал вид, что мне всё это ужасно интересно. Зачем обижать ребёнка? Ребёнка? Ха! А сам-то ты кто? Лишь ненамного старше Рона.

Вскоре мы подошли к гостинице. Здесь нас ждал капитан.

— Я так и знал, что перехвачу вас здесь, когда увидел, как вы вышли из больницы.

— Ох, капитан, простите ради бога. — Я с досадой почесал лоб. — Я так обрадовался встрече с друзьями, что обо всём забыл.

— Зовите меня Тронтен. Капитан Тронтен. Пожалуй, я могу вас понять. Но я всё же прошу вас и вашего молодого друга следовать за мной. Город желает вознаградить героя, который снял осаду.

— Осада снята? — сразу насторожился я.

Гвардеец поморщился.

— Не совсем. Когда они поняли, что предательство раскрыто и тайно проникнуть в город не удастся, они отступили и вернулись на корабли. Быстро взять город они не смогли, а помощь к нам уже идёт из других городов союза. Так что с суши осада снята, но флот продолжает блокировать море и неизвестно, когда уйдёт. Они понимают, что для нас самое главное — торговля, поэтому будут держать блокаду до последней возможности.

— А по суше, выходит, теперь можно выехать из города?

— Свободно. А вы собираетесь отправиться в дорогу?

— Капитан, мне очень надо как можно быстрее попасть в… в один город. Это жизненно важно для меня. Я хотел отправиться морем, но теперь это не получится. У меня нет времени ждать снятия блокады морских путей. Так что теперь мне придётся отправиться по суше. И чем скорее я отправлюсь в путь, тем лучше.

Краем глаза я заметил, как какой-то грязный оборванный мальчишка подбежал к Рону и что-то ему зашептал. Рон кивнул, и мальчишка умчался.

— Я, конечно, не могу вас задерживать, но всё же убедительно прошу проследовать за мной в магистрат. С вами очень хотел встретиться правитель Мервин.

— Хорошо, — согласился я.

— А я пока соберу вещи в дорогу, — сообщил мне эльф. — Как только ты вернёшься, мы сможем отправиться в путь.

— А ты разве не пойдёшь с нами?

Тот усмехнулся.

— Не будем шокировать почтенных правителей видом эльфа. Не переживай за меня.

— Тогда подожди. — Я достал кошелёк с золотом. — Тебе ведь тоже понадобится конь. Выбери себе самого лучшего и не стесняйся, нам предстоит долгий путь. И возьми ещё одну лошадь для поклажи.

Эльвинг поймал кошелёк на лету и кивнул. Потом повернулся и скрылся за дверью.

Я обернулся к Рону. Тот с восхищением следил за моими действиями. Его глаза подозрительно блестели. Что-то он задумал, и это явно связано со мной, иначе не поглядывал бы на меня с таким хитрым видом. Однако размышлять было некогда — капитан торопил. Я двинулся вслед за ним, а Рон пристроился рядом и зашептал:

— Мне только что сообщили. Тот человек, за которым ты велел следить, вышел из города по северной дороге. Недалеко от развилки он залез в кусты. Ребятам надоело там сидеть, и они вернулись. Дураки, ух я им потом скажу пару слов! Мастис же, ну тот купец, только что встретился с Донованом. Это командир наёмников. Мастис говорил о том, что кто-то там будет сильно недоволен и что они могут только одним способом оправдаться. Он сказал, что они знают как. Донован оправдывался и сказал, что готовит какой-то сюрприз на дороге. Скорее всего, это он про того человека.

Интересные дела. Значит, этот Мастис — шпион Сверкающего. Это он подготовил покушение на меня и подкупил наёмников. Оправдаться, очевидно, хочет моей гибелью — за провал с изменой. Чёрт, высоко же оценивает мою жизнь этот маг смерти! Но неужели он затеял всю эту осаду только ради меня?

— Не бери на себя слишком много, — предупредил меня Деррон. — Сверкающий узнал о тебе только за день до твоего прибытия в город. За это время он мог нанять убийц, но не подготовить вторжение. Хотя, я согласен, предательство наёмников — его рук дело. Но, скорее всего, это просто часть его плана, и ты умудрился этот самый план разрушить. Но зачем ему понадобилось атаковать Амстер?

— Могу предположить, — вмешался Мастер, — что это часть его плана по захвату мирового господства. Амстер ведёт торговлю со многими странами. Разрушение Амстера поведёт за собой прекращение торговли в очень многих местах, что вызовет дестабилизацию обстановки во всём мире. Галлийцы и бритты при всём желании не смогут забрать себе сразу все торговые маршруты Амстера, уж слишком они обширны. Сверкающий же большой специалист по извлечению выгоды в кризисной обстановке. Думаю, для него очень выгодно разрушение Амстера, тем более что галлийцы и бритты наверняка перессорятся друг с другом из-за добычи, что также ему на руку. Таким образом, он парализует сразу трёх сильных врагов.

— Эй, вы что, подслушали мои мысли?

— Ты думал так усиленно, что их сложно было не услышать. Но если ты что-то имеешь против, то когда в следующий раз будешь так громко думать, мы постараемся заткнуть уши, выражаясь фигурально.

— Да нет, Мастер, просто… а ладно, всё нормально.

Мы вышли на Центральную площадь и прошли к главному входу магистрата. Там нас дожидался небольшого роста, весьма упитанный человек в дорогой одежде из синего бархата. На его поясе висели гусиное перо и чернильница.

— Это они? — спросил он сопровождавшего нас капитана.

— Да, мессир Альфонсио.

— Хорошо. Ну-с, молодые люди, следуйте за мной. — Он повернулся и стал подниматься по лестнице, даже не посмотрев, идём мы за ним или нет.

Я с недоумением посмотрел на капитана. Тот улыбнулся и пожал плечами, как бы говоря: «Такой уж у него характер. Ничего не поделаешь. Принимайте его таким, каков он есть».

Я тряхнул головой и, вспомнив уроки Мастера по этикету, распрямил плечи и двинулся за Альфонсио. А вот Рон явно ощущал себя не в своей тарелке и старался держаться ко мне поближе.

Нас провели в большой овальный зал, залитый ярким солнечным светом из прорезанных в потолке окон. Световой поток, отражаясь от множества висящих хрустальных шаров и зеркал на стенах, создавал фантастическую игру света и тени. Я восхищённо замер, осматриваясь вокруг. Рон, открыв рот, вертел головой, пытаясь увидеть всё одновременно. В дальнем конце зала стояли несколько человек в богатых нарядах и с улыбками наблюдали за нами.

— Что, сэр рыцарь, нравится вам этот зал? — выступил вперёд пожилой, с уже поблёскивающей в волосах сединой, мужчина. — Лучшие маги трудились над его украшением, стараясь придать ему неповторимый облик.

— Это Мервин, правитель города и председатель магистрата, — сообщил мне Мастер.

Я отвесил поклон по всем правилам этикета.

— Для меня большая честь говорить с вами, многоуважаемый Мервин.

На лице мужчины мелькнуло удивление.

— Вы знаете меня? Я думал, вы впервые в нашем городе?

— Впервые, но я всегда стараюсь узнать как можно больше о той стране, куда направляюсь.

— Похвальное стремление. Думаю, у нас было бы гораздо меньше проблем, если бы все рыцари следовали этому правилу. — Мервин внимательно посмотрел на меня. Мне показалось, что его взгляд проник в самые потайные уголки души. Я невольно поёжился. — Так вот, значит, каков вы, герой города.

— Герой? — искренне изумился я. Кем-кем, а вот героем я себя точно не считал. Дураком — да, а героем… По собственной глупости пролежать в больнице два дня!

От Мервина не укрылось моё состояние.

— Не спорьте, — поднял он руку. — Если бы не вы, то враги ворвались бы в город и неизвестно, чем бы это кончилось. Но даже если бы их атаку отбили, жертв было бы много.

Правитель приосанился и хлопнул в ладоши.

— Альфонсио, награды!

Тотчас двое лакеев распахнули парадные двери, и в комнату торжественно вошёл уже знакомый мне секретарь с подносом, на котором лежала золотая цепь с каким-то знаком.

— Постановлением магистрата рыцарь Энинг за заслуги перед городом награждается орденом Чести. — Мервин осторожно взял цепь и подошёл ко мне.

Как ни был я растерян, но уроки Мастера даром не пропали, и я опустился на колено. Мервин надел цепь мне на шею. Теперь я смог подробно рассмотреть орден: в обрамлении бриллиантов на рубиновом поле был изображён рыцарь с поднятым забралом. Вокруг него были выбиты слова: «Честь — превыше жизни».

— Кроме того, рыцарь Энинг, кавалер ордена Чести становится почётным гражданином Амстера со всеми вытекающими из этого правами. Ему также вручается…

Я успел заметить сердитый взгляд Мервина, брошенный на кого-то из членов Магистрата. Ему явно не нравилось то, что последует дальше. Члены же магистрата безуспешно старались скрыть улыбки, хотя некоторые из них тоже выглядели хмуро. Что же здесь происходит?

— …грамота с разрешением беспошлинно торговать в городе Амстере и других городах союза.

Мервин вручил грамоту и виновато посмотрел на меня. Я невозмутимо принял грамоту, поклонился и спрятал её за пазуху. Мервин облегчённо вздохнул.

В этот момент Деррон не выдержал и расхохотался так, что у меня зазвенело в ушах. Счастье ещё, что, кроме меня, его никто слышать не мог.

— Нет, — сквозь смех выдавил он, — купцы остаются купцами. Это же надо такое учудить: наградить рыцаря правом беспошлинной торговли! Удавиться и не встать! Я понимаю, что за эту грамоту любой торговец с радостью отдаст правую руку, но рыцарю-то она зачем? Хотелось бы мне знать, кто в магистрате настолько умный, что придумал такую милую шутку? Энинг, если ты отвернёшь ему голову, то будешь абсолютно прав.

— Но ведь награда и правда высокая, — неуверенно заметил Мастер.

— И что? Какая от неё польза Энингу? Он эту грамоту сможет использовать только по одному назначению, да и то бумага, пожалуй, слишком жёсткая. Кроме того, любой рыцарь сочтёт себя оскорблённым, если ему хотя бы намекнут, что он торговец.

— Ты хочешь сказать, что Энинга оскорбили?

— Ну, не совсем, Мастер, просто насмешка, впрочем, довольно обидная. Будь на месте Энинга другой рыцарь, разразился бы крупный скандал, в результате рыцарь оказался бы выставленным на посмешище. Только непонятно, кому это надо и зачем. Энинг, будь внимателен.

Значит, надо мной решили посмеяться? Ну-ну, посмотрим, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Действительно, это грамота нужна мне как рыбе зонтик. Лучше бы денег дали. Но ладно, в конце концов, я этот город защищал не из-за награды.

Слушая разговор Мастера с Дерроном, я пропустил награждение Рона, услышал только заключительные слова:

— …награждается грамотой, дающей право без уплаты вступительной пошлины войти в любую гильдию по своему желанию.

Сияющий, как новенький золотой, Рон, волнуясь, принял грамоту.

Мервин поднял руку.

— Теперь небольшая формальность. Я прошу рыцаря поставить печать в книге почётных граждан.

— Приложи камень обруча к бумаге, — поспешно сказал Мастер, прежде чем я успел задать вопрос и тем показать своё невежество.

Передо мной положили огромную книгу в кожаном переплёте. Я снял с головы обруч и приложил камень туда, куда мне показали, с интересом ожидая результата. Бумага в том месте тут же начала изменяться, точнее, не сама бумага, а её внутренняя структура. Отдельные ворсинки под действием силы камня стали сдвигаться, образуя рисунок. На листе стало появляться изображение летящего сокола. Это было похоже на водяной знак, только отчётливо видимый и цветной.

— Сокол, значит, — Мервин задумчиво посмотрел на меня. — А тебе этот тотем подходит. — И тут же объявил: — Все свободны, господа. Альфонсио, проводи мальчика туда, где он сможет спокойно подождать друга. Сэр Энинг Сокол, попрошу вас ненадолго задержаться.

Остальные члены магистрата недоумённо переглянулись, но спорить не решились. Вскоре мы остались вдвоём.

Мервин с облегчением опустился на стул. Похоже, церемония порядком его утомила.

— Присаживайтесь, сэр рыцарь.

— Не надо так официально. — Я чувствовал себя довольно неловко. — Вы же намного старше, и такое обращение мне непривычно.

Правитель с интересом посмотрел на меня.

— Хорошо. Я просил тебя остаться для того, чтобы попросить прощения за ту глупую грамоту. Это была не моя идея.

— Ничего. Я думаю, что смогу использовать грамоту для своей пользы.

— Вот как? — озадаченно спросил Мервин. — Ты собираешься заняться торговлей?

— Нет. Даже если бы хотел, но у меня просто не будет времени.

— А, твоя таинственная миссия… Я понимаю, что тебе необходимо как можно скорее отправиться в путь. Не удивляйся. Пока ты лежал в больнице, я навёл справки о тебе. Хочу тебе помочь, тем более, мне кажется, что твой поиск каким-то образом затрагивает всех нас. Сейчас идёт война, и тебя могут задержать на наших заставах. Вот, возьми пропуск. Он позволит без задержки миновать все патрули. И тебе окажут любую помощь во всех городах союза.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

— Пустяки. Это то немногое, что я могу сделать, чтобы компенсировать эту глупую шутку с грамотой.

— Как бы она шутнику не вышла боком, — задумчиво сказал я, глядя в потолок.

— Хотелось бы мне тогда посмотреть на лицо Севана.

— Это была его идея?

— Да. Он любит подобные шутки, не понимая, как они задевают людей, а может, и прекрасно понимая… Остальные не рискнули с ним спорить. Если ты обернёшь эту шутку против него, то я навеки твой друг. — Мервин приложил руку к сердцу.

— Вы его так не любите?

— Надутый индюк, — взорвался Мервин. — Мне наплевать на него, если бы его действия не грозили катастрофой всему амстерскому союзу городов. Это он виноват в столкновении с бриттами и галлийцами. Я двадцать лет трудился над установлением мира, а он сумел разрушить всё за несколько месяцев своим высокомерием. И, что самое скверное — у него большая поддержка в магистрате. Он чрезвычайно богат. Он разбогател на торговле шёлком и теперь думает, что деньги смогут заменить ему мозги.

— Шёлк — это неплохо, — повторил я тихо.

— Ты что-то задумал? — насторожился Мервин.

Я вздохнул.

— Ничего обещать не могу. Понимаете, у меня есть очень важная задача, которую я должен выполнить во что бы то ни стало. Но если по пути подвернётся случай, я припомню Севану его шутку.

— Твоя миссия… О ней я тоже хотел поговорить.

— Что вы о ней знаете? — насторожился я.

— Только то, что рассказал мне Винер.

— Он не должен был этого делать! — взорвался я.

— Успокойся. Он рассказал об этом только мне. Это слишком важное дело, чтобы пытаться решать его в одиночку. Думаю, моя помощь лишней не будет.

— Я всё равно не могу вам ничего рассказать. Вы просто не поймёте.

— И не надо, хотя ты зря думаешь, что я не пойму. С магией я знаком не понаслышке. Скажи только, я могу чем-нибудь тебе помочь?

— Помочь? — задумался я. — Возможно. В городе есть купец Мастис…

Я рассказал всё, что услышал от Рона.

— Мастис. Вот, значит, кто мутит воду. — Мервин с интересом посмотрел на меня. — Шпиона Сверкающего уже два года безуспешно разыскивает внутренняя стража. А он вот кто, оказывается. Теперь понятно, почему Винер не смог разглядеть лица твоего врага.

— Я не говорил, что это он мой враг, — быстро ответил я.

Мервин согласно кивнул.

— Я тоже этого не слышал. — Он встал. — Удачи тебе, юноша.

— Благодарю вас, господин Мервин.

— Я смогу тебе помочь в Амстере. Постараюсь сделать так, что наёмным убийцам будет не до тебя. На дорогах им придётся гораздо труднее, чем тебе. Надо будет ужесточить пропускной режим. Но всё равно поспеши. Сверкающий имеет в городе агентуру, и он держит с ней постоянную связь. Главное для тебя — скорость.

— Спасибо вам. — Я поклонился и вышел, успев заметить, как Мервин взял в руки палочку даль-связи.

В коридоре меня уже ждал Альфонсио, а несколько членов магистрата, делая вид, что просто прогуливаются, с тревогой смотрели на закрытые двери. На их лицах ясно читалось: «О чём это правитель может столько времени разговаривать с каким-то мальчишкой? Пусть даже он рыцарь и кавалер высшего ордена Амстерского союза!»

— Разойдись! — Мимо замерших сановников прошёл десяток гвардейцев. Они остановились около дверей, а командир вошёл внутрь.

Лица членов магистрата вытянулись. Некоторые стали со страхом посматривать в мою сторону.

— Всё в порядке, — успокоил я их. — Просто Мервин решил всерьёз заняться некоторыми шутниками.

Подобная фраза никого не успокоила. Наоборот, кое-кто занервничал сильнее.

В этот момент дверь отворилась, и вышел Мервин с командиром гвардейцев.

— Обязательно живыми их брать. Ты понял? Они должны ещё ответить на множество вопросов.

В этот момент правитель увидел испуганные лица сановников.

— Что с вами?

Я благоразумно не стал дожидаться, чем всё закончится, и поспешил к выходу, где меня нетерпеливо дожидался Рон.

— Ты где пропадал? — возмущённо спросил он.

— Беседовал с Мервином. Очень умный человек.

— С самим правителем? — глаза мальчишки стали круглыми, как два блюдца.

— Эй, что случилось? Ты же слышал, что он меня попросил остаться?

— Да, но я не думал… о, чудо, меня награждал сам правитель!

Я успел зажать ему рот прежде, чем тот исторг вопль радости.

— Давай без шума. Пошли, а то Эльвинг, наверное, заждался. Пойдёшь нас провожать?

— Провожать? — Рон, кажется, смутился. — Извини, я не могу. У меня срочное дело… мне велели отправиться, а я забыл… меня послали…

Я подозрительно посмотрел на мальчишку. Явно ведь врёт, никто никуда его не отправлял. Опять что-то задумал.

— Ну, я побежал, — заторопился Рон, заметив мой подозрительный взгляд.

Ну и пусть бежит. В конце концов, я же не нянька ему. Пусть у его родителей об этом сорванце голова болит. Пожав плечами, я зашагал к гостинице, засунув орден, чтобы не привлекать внимания, за пазуху к грамоте.

У гостиницы меня встретил чем-то расстроенный Дин.

— Привет, Дин. А где Эльвинг?

— Я здесь. — Эльф вёл на поводу Урагана и ещё двух коней. Я всё ещё плохо разбирался в лошадях, но, тем не менее, не без гордости отметил, что ни один из них не может даже сравниться с Ураганом. — Все вещи собраны. Можно отправляться.

— Милорд, можно вас проводить?

— Проводить? Конечно, если тебя отпустят.

— Не отпустят? Это с рыцарем-то, спасшим город?

В этот момент к нам подошла какая-то полная женщина. При виде её Дин втянул голову в плечи, стараясь сделаться как можно незаметнее.

— Милорд, — заговорила она. — Это ваши деньги? — Она протянула мне на ладони золотой.

— Мои? — изумился я. — С чего вы взяли?

— Мой сын сказал, что их ему дали вы.

— Ваш сын? — Я посмотрел на притихшего Дина. — Ага. Дин, значит, ваш сын?

— Да, милорд. Он принёс домой золото и сказал, что это вы ему заплатили. Но никто не даёт такие суммы…

— И вы решили, что он их украл? Так?

— Милорд, мы люди небогатые, но честные.

— И вы не поверили сыну? Вы считаете, что он способен на воровство?

— Но золото…

— Он его честно заработал. И давайте не будем больше об этом. Дин, а это ещё от меня на память. Держи. — Я протянул ему небольшой, украшенный перламутром и резьбой кинжальчик.

— Ой, это мне?! — Дин потянулся, но отдёрнул руку и с испугом посмотрел на мать.

— Бери.

— Милорд, — мать Дина недоверчиво смотрела на меня.

— Извините, но мне некогда. Я спешу. До свидания.

Всё-таки рыцарское звание даёт кое-какие преимущества.

Подтянув подпругу, я вскочил в седло и тут встретился с умоляющими глазами Дина.

— Вы позволите вашему сыну проводить меня? — вежливо попросил я.

— Позволить? — Она, похоже, не привыкла, чтобы рыцари просили её о чём-то. — А недалеко?

— Ну, мама, только до ворот! Это же совсем близко, — захныкал Дин.

— Если милорд не против, — женщина совсем растерялась.

— Ура! — Дин вприпрыжку побежал по дороге.

— Эй, ты куда поскакал? — крикнул я ему вслед. — Ты так всю дорогу бежать собрался? Давай ко мне.

— Ух ты! На настоящем боевом коне!

Упрашивать дважды его не пришлось. Подскочив к Урагану, он ухватился за мою протянутую руку и уселся передо мной. Всё-таки когда на тебя смотрят такими восторженными глазами, чувствуешь себя настоящим мужчиной.

Так втроём мы и выехали с гостиничного двора. Впереди ехал я вместе с Дином на Урагане, чуть отстав Эльвинг, и у него на привязи лошадь с нашими вещами. Дин с гордым видом поглядывал по сторонам и махал встречавшимся по пути друзьям.

— Милорд, — поравнялся со мной Эльвинг.

— Слушай, кончай ты с этим милордом, а? Когда ты меня так называешь, мне невесть что начинает мерещиться.

— Хорошо, — улыбнулся он. — Дело в том, что ты не сказал, а я сразу не догадался спросить. Я, кроме коней, купил себе меч и ещё стрел.

Только сейчас я обратил внимание на ножны, висевшие у эльфа на боку.

— Я осёл, и ты очень тактично мне об этом сообщил.

— Я ничего такого не говорил, — изумился мой друг.

— Не говорил, а следовало бы. Я же знал, что не на прогулку направляемся, и всё-таки забыл, что у тебя нет оружия. Правильно сделал, что купил. И вообще, нечего у меня по каждому пустяку спрашивать разрешения.

— Но это твои деньги.

Я взвесил в руке кошелёк, который он только что мне вернул. В нём ещё оставалось достаточно золота.

— Наши. — И кинул кошелёк обратно. — Пусть у тебя тоже будут деньги. Не спорь. Согласись, это разумно.

— А разве Рон не с вами? — спросил вдруг Дин.

— Он сказал, что его родители куда-то срочно по делам отправляют, и убежал, — ответил я.

— Родители? Он так сказал? — нахмурился мальчишка.

— Да нет. Мне так показалось. Он сказал, что ему надо по делам, вот я и подумал, что родители его куда-то отправили.

— Странно. — Но больше Дин ничего не добавил, поскольку увидел очередного приятеля и, выпрямившись в седле, гордо махнул ему. Эльвинг покосился на моего пассажира и усмехнулся.

Вскоре мы добрались до ворот. Дин неохотно слез и долго махал нам рукой. Я взглянул на оставшийся позади город и пришпорил Урагана. Эльвинг сперва приотстал, но быстро выровнялся. Некоторое время мы скакали рядом. Неожиданно из-за поворота дороги показались гвардейцы, и мне пришлось резко натянуть поводья.

— Приветствую вас, милорд. — Я узнал капитана Тронтена. — Ваша информация оказалась верна, и Мервин просил поблагодарить вас. Теперь мы быстро разберёмся со шпионами Сверкающего.

Только сейчас мне удалось разглядеть арестованного, это оказался всё тот же убийца, который однажды пробрался ко мне в комнату. Он стоял под охраной солдат, его руки были связаны.

— Кажется, мы знакомы?

Убийца улыбнулся.

— Опять вам, юноша, удалось обмануть меня. Но не переживайте, я не задержусь надолго в гостях у Амстера. Мы ещё встретимся.

— Встретишься? — сурово посмотрел на него капитан. — О нет, Ролон-убийца, не думаю, что у тебя когда-нибудь появится такая возможность. Двигай! — Капитан повернулся ко мне: — До свидания, милорд. Удачи вам.

— Спасибо, капитан Тронтен. Надеюсь, его освободят не скоро.

— О нет, он надолго останется погостить у нашего города на полном содержании.

Я не сразу сообразил, что капитан имеет в виду тюрьму.

Гвардейцы ушли, уводя пленника, и мы снова поскакали вперёд. Город скрылся из виду, и теперь мы двигались мимо ухоженных полей фермерских хозяйств.

На второй день путешествия мы прибыли в приграничный с Тевтонией город Сердам. Путешествие проходило спокойно, без всяких приключений. Пропуск, выданный Мервином, помог нам без труда миновать все заставы, выставленные на дорогах.

В первые несколько часов путешествия нам постоянно попадались следы войны: сгоревшие постройки, остатки укреплений и тому подобное. Но мы быстро миновали пострадавшие районы. Война на суше велась недолго и на ограниченном пространстве, этим и объяснялись не очень сильные разрушения.

Сеть дорог в Амстерском союзе была развита очень хорошо, и у нас не возникало никаких проблем ни с питанием, ни с ночлегом. Однако мы всё-таки закупили кое-какие долго хранящиеся съестные припасы. Я ещё настоял, чтобы Эльвинг купил хорошую кольчугу, а для себя приобрёл ещё один лук (мой так и остался у эльфа).

Теперь нам предстояло отдохнуть в Сердаме, а дальше наша дорога шла через Тевтонию на юго-восток.

— Заночуем здесь и отправимся на рассвете? — поинтересовался Эльвинг.

— Зачем? Ещё только три часа пополудни. Мы сможем к вечеру добраться до какого-нибудь постоялого двора в Тевтонии.

— Мы-то сможем, а лошади?

Вот о лошадях я и не подумал. Никак не привыкну, что кони не машины. Мой Ураган, может, и смог бы скакать дальше, но зачем без толку утомлять животных?

— Ладно, заночуем здесь.

Мы быстро отыскали небольшую гостиницу и сняли там комнату. Несмотря на все протесты Деррона, я избавился от кольчуги, оставив её под кроватью.

— Может, рыцари и не снимают вооружение на людях, когда отправляются на поиск своего подвига, но я не собираюсь никому из местных об этом сообщать. Пусть считают, что я уже свершил подвиг и теперь возвращаюсь домой.

Деррон заворчал, но настаивать не стал, тем более что меня поддержал Мастер. Теперь из оружия со мной были только меч, кинжал, да ещё пара метательных ножей в сапогах. Не то чтобы я кого-либо опасался, но о наёмных убийцах помнил, хотя и надеялся, что нам удалось хорошо запутать следы. Да и через заставы на дорогах им будет пробраться не так-то просто.

Как только мы устроились в номере, Эльвинг куда-то пропал. Мне удалось отыскать его в конюшне, где он, голый по пояс, чистил коней.

— Вот ты где. Не мог меня позвать? — Мне стало стыдно из-за того, что эльф подумал об уходе за нашими лошадьми, а я нет.

Вскоре я тоже присоединился к нему, и мы на пару занялись чисткой лошадей. За этим делом нас и застал гостиничный слуга.

— Милорд, там какой-то мальчишка вас спрашивает. На вид ему лет одиннадцать. Говорит, что у него к вам важное дело.

— Мальчишка? — Мы с эльфом недоумённо переглянулись.

— Он называл милорда по имени? — поинтересовался Эльвинг.

— Совершенно верно. Он сказал, что скакал за вами от самого Амстера.

Та-а-к. Хорошо запутали следы, называется. Минуточку! Догадка, мелькнувшая у меня, была слишком невероятна. Не может быть!

— Если этот мальчишка тот, о ком я думаю, то я не знаю, что с ним сделаю!

Эльф непонимающе посмотрел на меня. Потом, кажется, тоже понял.

— Рон! Вот, значит, по какому делу он ушёл! Вот паршивец!

Мы, не сговариваясь, метнулись мимо ошеломлённого слуги и выскочили на улицу. Это, действительно, был Рон. Он стоял около гостиницы, держа за уздцы боевого коня. Интересно, где он его взял? Мальчишка был в той же одежде, в которой я видел его в последний раз. Только сейчас она была помята и испачкана. Его волосы опять растрепались. Да и сам он выглядел не лучше. Ему в последнее время явно приходилось питаться не очень сытно. Но глаза смотрели с прежним вызовом, хотя смотреть он предпочитал куда угодно, только не на нас.

— И как ты это объяснишь, молодой человек? — сердито спросил я его.

— Молодой человек, — фыркнул этот нахал, передразнивая меня. — На себя-то посмотри.

Действительно, сам я был ненамного старше. Но сейчас это не имело никакого значения, тем более что я рыцарь.

— Ты мне брось передразниваться, а то сейчас мигом дразнилку твою на место поставлю. Объясни мне по-хорошему: Что?! Ты?! Здесь?! Делаешь?!

Рон отвернулся.

— Я решил отправиться с вами.

— Ах, он решил! Нас ты, конечно, не спросил! Ты просто решил и отправился?!

Эльвинг успокаивающе положил руку мне на плечо.

— Подожди. Так мы никогда не разберёмся. Пошли в комнату, там и поговорим. А то здесь уже любопытные начинают собираться.

Эльф молча указал слуге, стоявшему неподалёку, на коня Рона, и тот поспешно повёл его на конюшню.

Эльвинг взял Рона за руку и отправился в гостиницу.

Я, мысленно припоминая все известные мне ругательства, двинулся следом. Эльвинг был прав — спорить на улице не стоило.

Рон, прежде чем скрыться за дверью, посмотрел на меня, потом опустил голову и вошёл в гостиницу.

Войдя в комнату и закрыв за собой дверь, я уже готов был разразиться грозной тирадой. Но Эльвинг, бросив на меня предупреждающий взгляд, спокойно спросил:

— Объясни свой поступок.

— А че объяснять-то? Я решил с вами поехать.

— Подвиги совершать?! — Я всё-таки не выдержал. — А ты не подумал о своих родителях? Ведь они, наверное, места себе не находят! — Тема родителей в последнее время стала для меня чрезвычайно острой.

Рон напрягся.

— У меня нет родителей. Меня маленьким подкинули в дом мельника.

— А… извини, я не знал. — Моя злость мигом пропала. — Но мельник-то, наверное, тоже волнуется.

— Волнуется?! — Голос Рона сорвался, в глазах заблестели слёзы обиды. Прерывисто и зло он зачастил: — Да он ничем, кроме денег, не интересуется! Думаешь, я себе деньги взял, те, которые ты мне дал? Всё ему отдал! Я там у него как раб был. С утра до ночи! А чуть не по его, то вот! — Рон задрал рубашку. Поперёк спины шли рубцы старых шрамов. — Он порет и ещё говорит, что добра желает! Мол, разума мне добавляет, и я ему за это ещё спасибо должен говорить! Я несколько раз от него сбегал, но меня ловили. А он только смеётся. Потом сказал, что отпустит меня, если я расплачусь с ним за всё то добро, что он для меня сделал. И потребовал двести терхемов, а это пять кун! Где я их мог взять? За работу он мне не платил. Только воровать оставалось! Я знал, что он только этого и добивается. Но я не воровал! Я по ночам отправлялся на заработки и копил эти пять кун! Я зарабатывал, где только мог! Но разве можно было мне собрать такую сумму? Тем более что мельник постоянно брал с меня плату за хлеб.

К концу рассказа слова шли вперемешку со слезами. Уже не сдерживаясь, Рон опустился на пол и разревелся.

— Я не мог там больше оставаться! Лучше с вами, чем с ним. Я швырнул ему в лицо его серебро… Он думал, что я их украл. Я его пытался переубедить, но он не поверил и отвёл к стражникам. Но тот офицер, который пришёл тебе на помощь, выставил его за дверь. Сказал, что я честно заработал, и сказал, что он должен верить мне. Вот! Он страшно разозлился, а я убежал. И больше к нему не вернусь! — Рон говорил всё тише и тише, а потом совсем замолчал. Только плечи тряслись от рыданий.

Эльвинг осторожно взял его за плечи и усадил на кровать. Я тоже присел на краешек.

— Рон, ты совершенно не представляешь, куда мы направляемся. Этот очень опасно. Может, тебе в Амстере было плохо, но там тебе не угрожает смертельная опасность.

— Плевать!

— Да послушай же! Поверь, у тебя всё наладится. Ты уже ушёл от того негодяя, у которого жил. Ты получил грамоту и теперь можешь свободно вступить в любую гильдию.

— В гильдию принимают с шестнадцати лет, а что мне до этого делать?

— Но с нами очень опасно. А ты, я уверен, сможешь найти себе дело. Давай так: я сейчас дам тебе денег, и ты отправишься обратно в Амстер…

— Я не вернусь!!! Если ты меня сейчас прогонишь, я буду идти за вами!

— Рон, — заговорил эльф. — Мы сейчас направляемся в Тевтонию. У тебя боевой конь, и с крестьянской клячей его не спутаешь. Ты знаешь, что в Тевтонии делают с конокрадами? Их вешают. И твой возраст тебя не спасёт.

— Я не украл его!

— Возможно. Я даже не буду спрашивать, где ты его взял. Но я знаю — что бы ты ни говорил, никто тебе не поверит. Обвинят в краже, и ты не сможешь оправдаться.

— Я не крал! Это мой трофей. Когда ты, — Рон посмотрел на меня, — помешал предателям открыть ворота, на следующий день была сделана вылазка. Я тогда часто бывал в казармах и знал о ней. Во время вылазки я тоже отправился с солдатами. Владельца этого коня убили, и я отвёл его в подлесок. Теперь это мой конь. Я его Витязем назвал.

— Не думаю, что тевтонские бароны в это поверят, — спокойно возразил Эльвинг.

— Ну и пусть! Всё равно не вернусь!

— Хватит вам, — прервал я спор. — Рон, ты завтра же возвращаешься в Амстер. Денег на дорогу я тебе дам. А сейчас мы отправимся в лавку и купим тебе новую одежду, чтобы на обратном пути тебя не приняли за вора. И где ты так сумел извозиться?!

— Где-где… Когда в лесу ночевал.

— Так ты что, на земле спал?!

— А где же ещё! Денег-то у меня не было. Я же всё мельнику отдал.

— Ладно. Больше тебе на земле спать не придётся. Деньгами я тебя обеспечу. А сейчас пошли покупать тебе одежду. Заодно прогуляемся, городок посмотрим.

— Чего его смотреть, — буркнул Рон.

— Да пойми же ты! Неужели бы мы тебя не взяли, если бы это не было опасно?

— Всё равно ты не сможешь заставить меня вернуться!

— Посмотрим. А сейчас марш в конюшню! Посмотри, как там твоего Витязя устроили. Потом жди нас у входа.

Рон быстро выскочил за дверь, потом приоткрыл её, показал мне язык и снова закрыл.

— Вот ведь не было печали, — безнадёжно сказал я. — И ведь он прав. Если он заупрямится, то каким образом его можно будет отправить назад? Не возвращаться же самим?

— Может, завтра, когда мы пересечём границу, он одумается и не поедет за нами? — Но, судя по всему, эльф и сам не слишком-то верил в свои слова.

— А это правда, что в Тевтонии конокрадов вешают?

Эльвинг мрачно кивнул.

— Конь у них считается самой большой ценностью. Очень немногие могут нести всадника в полных доспехах, и они стоят очень дорого. Бароны могут простить любое преступление, кроме кражи коня и оружия. Они даже простолюдина могут простить за убийство барона, если простолюдин докажет, что действовал открыто и только защищался, а не напал из-за угла. А если он окажется искусен в бою, то они ещё будут соперничать друг с другом за право взять его в свой отряд.

— Ясно. Тогда будем надеяться, что он одумается.

— Ага.

Мы переглянулись и поняли, что только обманываем друг друга. И я, и Эльвинг уже успели оценить упрямство мальчишки.

— А, — махнул я рукой. — Пошли за покупками, а завтра видно будет. Как говорят у меня на родине: утро вечера мудренее.

Мы вышли на улицу. Рон, как ему и было сказано, ждал нас у входа.

Глава 7

Из Сердама мы выехали на рассвете. Вручив Рону деньги, я велел ему немедленно возвращаться. Послушался он, как же. На своём боевом трофее спокойно ехал за нами в некотором удалении, не приближаясь, но и не отставая.

Решив пока не обращать на него внимания, я огляделся по сторонам. Мы недавно пересекли границу с Тевтонией. Мне вспомнились занятия с Мастером. Всё то, что он рассказывал об этой стране.

Впрочем, назвать Тевтонию единой страной было нельзя. Бароны, каждый из которых имел собственный, хорошо укреплённый замок, вполне могли себе позволить свысока поплёвывать на королевскую власть. А самым любимым их делом была война. Облачившись в доспехи и собрав отряд, барон, не забивая себе голову поиском подходящего повода, нападал на замок соседа. Ну захотелось человеку немного развлечься, воинскую удаль показать.

А там и осада замка начиналась. Другие бароны предпочитали в драку не вмешиваться, если только их не просит об этом одна из сторон. Но те такую просьбу считали ниже своего достоинства, уверенные, что легко справятся сами.

Осада могла продолжаться довольно долго, хотя редко больше полугода, и в случае победы осаждавших замок переходил новому владельцу. В этом случае победитель и побеждённый, как два старых друга, встречались в завоёванном замке. Они обнимались, высказывали друг другу комплименты по поводу умелой осады, достойной легенд, или героической обороны, достойной баллад. Дальше бывший владелец устраивал для победителей пир. Выкатывались из подвалов бочки вина, доставалась разная снедь, приглашались соседи. После чего в течение нескольких дней шла грандиозная попойка. Припасов не жалели, да оно и понятно: зачем побеждённому жалеть припасы замка, если они ему уже не принадлежат? Часто так случалось, что после нескольких дней беспрерывных возлияний победитель с трудом собирал свой отряд, вежливо прощался с гостеприимным хозяином и отбывал домой в полной уверенности, что всего лишь приезжал в гости к лучшему другу. А если замечал вокруг замка остатки осадных работ, то был совершенно уверен, что какой-то негодяй, враг рода человеческого, посмел напасть на его лучшего друга, а он пришёл ему на помощь. После того, как остатки винных паров улетучивались из головы, барон бывал крайне недоволен тем обстоятельством, что не удержал замок. Но быстро утешался тем, что в скором времени забаву можно повторить, и с удовольствием рассказывал детям и внукам:

— А праздновали мы так, как сейчас уже и не празднуют. Нет, вам, молодым, не тягаться со старой гвардией.

Если же победитель сохранял хоть кроху сознания, то из замка отправлялся его бывший владелец. Он, вежливо попрощавшись с другом-победителем, немедленно отправлялся к друзьям или сразу к сюзерену. Там он начинал жаловаться на ничтожного вора, посмевшего украсть его родовой замок. Ему никто не верил, но, тронутые рассказами несчастного, немедленно давали требуемое количество солдат, и забава начиналась по-новому. Впрочем, замки были хорошо укреплены, а бароны поднаторели в их обороне, поэтому очень редко когда их удавалось захватить. Гораздо чаще происходили стычки в открытом поле.

Такие сражения происходили так часто, что на них просто не обращали внимания. При этом все делали вид, что короля как бы не существует. Однако сам король этим огорчён вовсе не был. Как первый среди подданных, он и сам был не прочь слегка поразвлечься. Поэтому все бароны, чьи владения располагались рядом с королевскими, всегда были начеку. Когда же король начинал осаду какого-либо замка, то все соседи втайне надеялись на его успех. Не потому, что они не любили осаждённого, и не потому, что уважали короля, просто пиры после королевской победы бывали грандиозными. Что не мешало этим самым соседям после пира объединиться, выбить королевские войска из захваченного замка и вернуть его законному владельцу.

Подобные нескончаемые стычки плачевно сказались бы на состоянии страны и самих баронов, если бы не одно обстоятельство. Бароны в массе были людьми благоразумными и прекрасно понимали: для того, чтобы предаваться любимой забаве, им нужны средства. Их они могли получить только из своих владений — с крепостных. Но заниматься хозяйственной деятельностью у них не было ни охоты, ни таланта. Поэтому для управления замком они стали нанимать управляющих. Хороший управляющий ценился очень высоко и получал баснословное жалованье. Ему передавалась вся полнота власти в имении барона. Роль же самого барона в основном сводилась к требованию: «Дай столько-то!» В остальном же управляющие делали в поместьях что хотели. Понимая, что их доход зависит от дохода барона, они построили весьма эффективную систему хозяйствования и настояли на принятии нескольких правил. Эти правила без восторга, но и без сопротивления одобрили все правящие слои Тевтонии. А именно: не воевать на засеянных полях; не убивать не носящих оружия; не трогать купеческие караваны, идущие через Тевтонию; не отбирать у крестьян продовольствие и запасы зерна. Правила были полезны, что и было всеми признано. Конечно, находились такие, которым было наплевать на все правила, но на отщепенцев смотрели так же, как в Испании времён инквизиции смотрели на еретиков. Очень скоро не тем, так иным способом заставили все воюющие стороны соблюдать эти правила, превратившиеся в законы.

Правда, попадались и неблагоразумные бароны, которые предпочитали сами, без управляющих, разбираться со своим баронством. Но они быстро обнаруживали, что вести хозяйственные дела — не мечом махать. Такие хозяева быстро разорялись, продавали, по случаю, родовой замок и отправлялись странствовать по свету и совершать подвиги. Или, если они не были рыцарями, нанимались к другому барону.

При таких внутренних порядках могло показаться, что Тевтония — лёгкая добыча для любого завоевателя. Многие так и думали. В этом случае бароны, радостно расхватав оружие предков, отправлялись в церкви. Там они начинали молиться во здравие врага, сделавшего им такой замечательный подарок — войну. Уж теперь-то они покажут удаль и воинскую сноровку. Только бы враг не одумался и не ушёл обратно. После столь горячей молитвы они с отрядами спешили к месту сбора армии. А так как бароны проводили всю жизнь в бесконечных стычках и сражениях, они прекрасно знали, что такое дисциплина и для чего она нужна. Поэтому порядок в сборном войске поддерживался железный. Строгая иерархия командования исключала любое неверное толкование приказов. Конечно, в этой армии было множество слабых мест: практически отсутствовало тыловое обеспечение, так как бароны совершенно этим не интересовались. Да и не нужно им это было. Их замки так густо усеивали всю Тевтонию, что они вполне могли служить опорными базами для армии. Крестьяне же, как только начиналась война, немедленно свозили в эти замки все запасы продовольствия. Вражеской армии оставалось сомнительное удовольствие идти по лишённой продовольствия и фуража местности. В этом случае перед противником было два возможных пути: либо штурмовать бесконечное количество замков ради запасов, с риском получить сожжённые склады в случае падения замка; либо везти обозы, постоянно подвергающиеся угрозе быть захваченными летучими отрядами баронов. Стоило же врагу напасть на этих налётчиков, как те немедленно скрывались за стенами ближайшего замка. Бароны дураками не были и отступление с поля боя перед превосходящими силами вовсе не считали позором.

Другой значительной слабостью тевтонской армии было отсутствие пехоты. Пехота набиралась из крестьян, была плохо вооружена и практически не обучена. К такому воинству бароны не испытывали даже презрения.

Тем не менее, несмотря на все недостатки, эта армия была грозной силой. Железная дисциплина, компетентное командование, личная храбрость позволяли им на равных встречать самых грозных захватчиков.

Когда же остатки вражеских армий убирались к себе на родину, бароны устраивали грандиозную попойку. После неё они возвращались к обычным делам. За пленных офицеров получали выкуп, солдат же иногда отпускали просто так, приглашая приходить ещё. Те клятвенно заверяли, что лучше они голыми выйдут против разъярённых драконов, горгулий и гарпий, чем ещё раз сюда сунутся.

Несколько раз тевтонская армия пробовала преследовать врага на его территории. Но здесь сразу начинали давать о себе знать недостатки в организации армии. Не было подвоза продовольствия, а завоёванную территорию никто не хотел охранять, поскольку это было скучно и не сулило никакой славы. Не было пехоты, которая в состоянии была бы защитить тылы и закрепить успех. Поэтому такие походы всегда заканчивались ничем.

Вот через эту страну и лежал наш путь.

Я оглянулся — Рон по-прежнему следовал за нами. Ко мне подъехал Эльвинг.

— Он не вернётся, а ехать ему дальше одному опасно. Нам ещё сильно повезло, что пока мы никого не встретили.

— И что ты предлагаешь?

— Решай. — Эльф посмотрел на Рона. — Но один он пропадёт.

— С нами он тоже может погибнуть.

— Может погибнуть, а может и нет. Но с нами у него будет шанс.

— И чего он за нами увязался?! — в сердцах воскликнул я.

— Не за нами, а за тобой. Ты для него герой, и он хочет походить на тебя.

— Я не кинозвезда. Только восторгающегося моим геройством мальчишки мне для полного счастья и не хватало!

— Кто такая кино… звезда?

— Неважно. — Я опять обернулся. Нет, от этого прилипалы нам точно не отделаться.

Эльвинг понял, что я сдался, и замахал рукой Рону. Тот радостно гикнул и поскакал к нам. Около нас попытался лихо затормозить, но норовистый скакун взбрыкнул, мальчишка плавно снялся с седла и кубарем покатился по дороге. Я прикрыл глаза.

— Эл, скажи, он хоть жив?

— Жив. Что ему будет, этому сокровищу, — усмехнулся эльф.

— Придётся продать этого коня. Он слишком резв для тебя. Ты с ним не справишься.

— Никогда! Я не отдам моего Витязя! — Рон буравил меня сердитым взглядом.

— Прекрасно. В таком случае разворачивайся и двигай назад. Мы не можем путешествовать с человеком, который летает чаще, чем сидит в седле.

— Я не летаю! Это у меня случайно получилось!

Я молча смотрел на Рона.

— Ну хорошо. — Под моим пристальным взглядом он чувствовал себя неуютно. — Просто я слишком резко затормозил.

— Если ты ещё раз упадёшь, то либо меняешь коня, либо отправляешься назад. Договорились?

Мальчишка немного помялся.

— Ладно, — тихо буркнул он.

— Обещаешь?

— Ну сказал же, что обещаю. — Он с решительным видом забрался в седло, покачнулся, едва не загремел с другой стороны коня, но удержался.

Чтобы испытать Рона как наездника, я нарочно задал высокий темп.

После того, как Рон свалился с лошади в очередной, не помню уж в который по счёту, раз, а все его оправдания типа: камень попал в подкову, ослабла подпруга, слишком крутой поворот — оказались исчерпаны, он, кажется, смирился с неизбежным. Как наездник он, может быть, был и неплох, но управиться с боевым конём у него просто не хватало сил. Конь же, почувствовав слабость наездника, вовсю показывал норов. Мне даже без моего дара было видно, что всадник не пользуется никаким уважением у животного.

В ближайшем же замке мы сторговали коня по хорошей цене, получив в обмен смирную кобылу и некоторую сумму в золоте. Это золото я тут же засунул в кошелёк и отдал его Рону.

— Это мне? — Глаза мальчишки удивлённо распахнулись: никогда до этого ему даже видеть не доводилось такой суммы денег.

— Тебе-тебе. В конце концов, это же за твоего коня. Так что ты их честно заработал.

— Бери, — поддержал меня Эльвинг.

Рон издал радостный вопль и, подхватив кошелёк, с гордостью прицепил его к поясу.

Через несколько часов утомительной скачки мы подъехали к довольно большой деревне. Решив, что пора немного отдохнуть и подкрепиться, мы направились к трактиру. Через Тевтонию постоянно проходило множество караванов, так что трактиров, гостиниц, постоялых дворов было множество.

Пока мы с Эльвингом размещали коней и заказывали еду, Рон куда-то пропал. Когда и куда он исчез, не заметил ни я, ни эльф.

— Вот навязался на нашу голову!

— Спокойно, Эн. Может, ему просто погулять захотелось?

— Погулять?! Пусть только придёт, я ему так погуляю!

Посетители трактира с испугом обернулись в мою сторону. Как я уже успел убедиться, информация Мастера оказалась верна: к рыцарям, даже таким малолеткам, как я, здесь относились очень почтительно. Никто из простых людей не смел не то чтобы сказать мне слово поперёк, но даже первым заговорить не осмеливался. А если какой-нибудь купец и рисковал завести разговор, то вёл себя очень почтительно. Поэтому неудивительно, что мой гнев встревожил всех посетителей.

— Ты напрасно так сердишься, Энинг, — сердито заметил Мастер. — Рыцари в этой стране особая каста — предмет культа. Ты сейчас можешь сжечь этот трактир, и никто не посмеет тебя остановить.

— Не может быть! Что же, они так и будут стоять и смотреть?

— Будут. Потом они, правда, пожалуются барону, которому принадлежит эта земля. Он-то и постарается тебя наказать. Он, но не простолюдины. Поэтому постарайся сдерживать эмоции. Не стоит пугать людей.

— Я не знал, что здесь всё так круто.

— Хм. Круто? Что это означает? Я знаю, что круто может быть сварено яйцо, но в данном контексте это слово мне непонятно.

Последняя фраза вырвалась у меня по-русски, и Деррон не упустил возможности пополнить словарный запас. К счастью, в этот момент в трактир вошёл Рон, что избавило меня от необходимости вступать в лингвистическую беседу.

— Где ты был? — сердито посмотрел я на него.

— Ходил за покупками. — Мальчишка дёрнул плечом. — Я что, не имею права?

— За покупками? — Только тут я разглядел у него на поясе длинный узкий кинжал в затейливо разукрашенных ножнах. — Имеешь, но мог хотя бы предупредить. Мы же волновались за тебя.

— Извините. — Он виновато опустил глаза. — Зато вот. — Рон вытащил кинжал, хвастаясь приобретением. Воинственно взмахнул им пару раз, потом закрутил в руке. — Я видел, как один солдат так делал.

— Осторожно! — Моё предупреждение запоздало: кинжал вырвался из руки и полетел прямо в эльфа.

Реакция Эльвинга оказалась отменной. Не вставая с места, он на лету перехватил кинжал за рукоять и стал рассматривать, будто ничего не случилось.

Я, вскочивший с места, чтобы отбить удар, хотя и видел, что не успеваю, вздохнул с облегчением и резко повернулся к Рону. Тот стоял, побледнев, в глазах блестели слёзы испуга. Он переводил взгляд с эльфа на свои руки и, всхлипывая, повторял:

— Я не хотел… это случайно получилось…

Глядя на него, моя злость прошла.

— С таким попутчиком и враги не нужны.

Рон готов был уже разреветься, но в этот момент вмешался эльф. Невозмутимо он вернул Рону кинжал и спросил:

— Сколько ты за него заплатил?

— Сколько? — Вопрос сбил Рона с толку. Он явно ждал другого. — Динар.

Динар? Ясно, нашего друга надули. Динар — это слишком дёшево за действительно хорошее оружие и слишком дорого для разукрашенной игрушки, которой он, судя по всему, и был.

— Понятно. После того, как поедим, сходим-ка мы с тобой к тому купцу, который тебе его продал.

— Я с вами. Мне тоже хочется поговорить с ним.

Эльвинг улыбнулся мне.

— Это было бы неплохо.

— А что, плохое оружие? — удивлённо спросил Рон. — По-моему, красивое.

— Да как тебе сказать, — осторожно ответил Эльвинг. — По-настоящему хорошее оружие редко бывает таким разукрашенным. Для какого-нибудь дворянчика, никогда не покидающего родной дом, твой кинжал в самый раз. Если уж ты хотел приобрести оружие, то хотя бы посоветовался со мной или с Энингом.

— Лучше с Элом. — Деррон, конечно, научил меня разбираться в оружии, но всё-таки эльф занимался им с рождения.

Рон скис. Без аппетита съел обед и быстро выскочил на улицу.

— Не слишком ли круто мы за него взялись?

Эльвинг отложил вилку.

— Нет. Если он хочет путешествовать с нами, то должен научиться некоторым правилам. В конце концов, его жизнь зависит от нас так же, как наши от него. В момент опасности мы должны быть уверены, что он не выкинет какое-нибудь коленце. И первое, чему мы должны научить его, — это дисциплина.

Нельзя было не признать рассуждения Эльвинга здравыми. В случае тревоги лучше всего будет, если Рон сразу подчинится любому нашему приказу, а не проявит какую-нибудь самодеятельность.

— Тебе крупно повезло с попутчиком, Энинг, — заметил Деррон. — Этот эльф очень серьёзная личность.

А то я и так не знал, что мне повезло.

— А кто-то, помнится, говорил, что не стоит оказывать ему помощь?

— Я очень рад, что ты меня не послушал.

Инициативу в разговоре с купцом я полностью отдал эльфу. Тот молча положил перед невысоким худым старикашкой кинжал и стал пристально смотреть на продавца.

— Что-нибудь желаете, молодые люди? — занервничал тот.

— Желаем. Желаем вернуть свои деньги за вот это, с позволения сказать, оружие.

— Но это великолепный клинок! Его делали гномы с применением магической формулы…

— Очень хорошо, значит, вы не расстроитесь, получив товар назад? Уверен, вы найдёте для него настоящего воина, который сможет по достоинству оценить этот клинок, а мы всего лишь подростки. Нам такие могучие вещи, да ещё с заклинаниями, не нужны.

— Но товар обратно не принимается… — В этот момент его взгляд упал на меня. Точнее, на мой меч, который я извлёк из ножен и вертел в руках, посматривая на хозяина лавки. Смысл моих манипуляций был довольно прозрачен, и продавец проглотил ком в горле. — Однако для вас, молодые люди, я сделаю исключение. Вот ваши деньги. Я не знал, что этот милый мальчик с вами, милорд рыцарь.

— Не беда, — успокоил я его. — Я же вам сейчас сообщил об этом. А если забудете, то я всегда к вашим услугам. Однако мой друг прав: оружие нам необходимо, но на этот раз его выберет эльф.

— Ты становишься настоящим рыцарем, — заметил Мастер. Было только непонятно, хвалит он меня или, наоборот, порицает мои действия.

Через полчаса счастливый Рон вышел из лавки, прижимая к груди купленные шпагу и кинжал. Шпага была хоть и короткая, но хорошего качества. К тому же она идеально подходила невысокому мальчишке. Глядя на довольного Рона, я вздохнул. Человек радуется оружию, которое предназначено для убийства. Но, вспомнив, что чувствовал сам, когда впервые взял в руки меч, понял, что осуждать его не имею никакого права. Чем я лучше его?

Старикашка вышел нас проводить или, вернее, убедиться, что мы действительно уходим.

— Заходите ещё, юные господа. Всегда рад вас видеть.

— Сомневаюсь, что он рад, — весело заметил Эльвинг, когда мы отошли подальше.

— Это точно. — Рон уже забыл недавний конфуз и теперь, прицепив шпагу и кинжал, с гордым видом поглядывал на окрестных мальчишек, толпой бежавших за нами.

Я решил, что пора немного сбить с него спесь.

— Можешь, конечно, хвастаться, но только, пожалуйста, не обнажай оружие. И ещё. Если ты решил отправиться с нами, то запомни одно правило. Я его скажу только один раз. Нарушишь — наше совместное путешествие с тобой закончится. Это я тебе обещаю и даю слово рыцаря.

Рон с испугом посмотрел на меня.

— Правило простое. Ты беспрекословно выполняешь любой приказ, каким бы странным или непонятным он тебе ни показался. Мой приказ или Эльвинга. Если кто-то из нас велит тебе заквакать, будешь квакать. Нет — я сажаю тебя на ближайший караван до Амстера. Ты это понял?

Рон быстро закивал.

— Нет, ты не понял. Мы идём не на прогулку, и от успеха нашей миссии зависит очень многое. Многое как для меня, так и для всех людей этого мира. Как ты владеешь оружием, я уже видел, поэтому мы с Эльвингом займёмся твоим обучением. Можешь быть уверен, займёмся серьёзно. Итак, ты по-прежнему хочешь отправиться с нами?

— Я не вернусь.

— Тогда в путь.

Из деревни мы выехали через час. Местные жители явно были рады избавиться от нашего беспокойного присутствия и не скрывали радости при расставании.

Желая наверстать потерянное в деревне время, мы двигались очень быстро. На ночлег решили остановиться только тогда, когда дальше двигаться стало невозможно. В первой же деревне мы остановились у крайнего дома и попросились переночевать. Правда, я немного опасался, что в такое позднее время нас никто не пустит. Зря беспокоился: ни один крестьянин, находясь в здравом уме, не откажет рыцарю ни в какой просьбе. Нам немедленно предоставили комнату, а сами хозяева с детьми ушли спать на сеновал. Я бы с удовольствием поменялся с ними местами, тем более что спать в летнюю жару в доме — удовольствие то ещё. Но вскоре убедился, что все просьбы и уговоры бесполезны. Я рыцарь, мои спутники — друзья рыцаря, следовательно, нам должны выделить самое лучшее помещение.

Проклиная консерватизм жителей, я настежь раскрыл все окна и улёгся на полу. Эльвинг и Рон последовали моему примеру.

— Энинг, не мешало бы выставить часовых.

— Ой, да ладно тебе, Деррон. Каких часовых? Никто из местных и пальцем не осмелится нас тронуть.

— Я не про местных, я про наёмных убийц. Ты забыл, что случилось в Амстере?

— Сверкающий знал, что я там буду, поэтому и смог подготовиться к встрече. Сейчас же никто и представления не имеет, где мы. Я думаю, что мы уже сбили со следа всех убийц.

— Замечательные слова, — едко заметил Деррон. — Из них выйдет хорошая эпитафия тебе на могилу. Вы так хорошо запутали следы, что вас отыскал даже мальчишка.

Я отвернулся к стене и попытался заснуть. Эльф и Рон уже спали, но я всё ворочался с боку на бок, проклиная душное помещение. Как здесь можно спать? Теперь я понимаю, почему придумали правило уступать рыцарям дома — так крестьяне мстили им за всё зло, которое эти рыцари им сделали. Но я же не делал им зла! За что меня-то так наказали? В конце концов, усталость взяла своё, и мне удалось заснуть.

Всё-таки, наверно, стоило прислушаться к словам Деррона.

Рано утром, когда солнце ещё только-только поднялось над горизонтом, я проснулся с отчётливым ощущением опасности. Эльф уже стоял с луком наготове. Только Рон посапывал во сне, широко раскинув руки.

Некоторое время мы с эльфом молчали, прислушиваясь к звукам на улице. Вроде всё тихо, но ощущение опасности становилось всё явственней. Я встал, оделся и пристегнул меч. Проверил ножи. Потом подошёл к открытому окну и осторожно выглянул наружу. Рядом встал Эльвинг и вопросительно посмотрел на меня. Я молча показал пальцем в сторону спящего Рона. Эльф согласно кивнул и отправился будить мальчишку.

В этот момент дверь с треском распахнулась, и одновременно поднялся шум по всей деревне. На улице мелькали какие-то люди. Но присматриваться было некогда — пришлось заняться непрошеным гостем.

А тот, совершенно не разобравшись в обстановке в полутёмном помещении и считая, что перед ним простые крестьянские дети, кинулся ко мне, пытаясь схватить за руку. Идиот. Всё, что мне требовалось, это чуть отклониться и слегка подправить его полёт, продолжая начатую противником атаку. Теперь, даже если бы он захотел, то не смог бы остановиться — слишком большую инерцию набрал этот вояка. Сила противника, если она использована без ума, оборачивается против самого атакующего. Этот приём был из арсенала сайве, которой обучил меня Деррон, хотя я называл это «принцип айкидо».

Незваный гость весьма эффектно вылетел в окно головой вперёд. Да-с, были бы мозги, было бы сотрясение, а так просто лёгкий ушиб. Голова — это кость, ей не больно. Я выскочил следом. Эльвинг немедленно занял позицию у окна с луком наготове, готовый в случае необходимости прикрыть меня.

В деревне творилось что-то несусветное. Всадники в полном вооружении разъезжали по деревне. Часть из них, спешившись, врывалась в дома. Они выгоняли хозяев на улицу и следом выбрасывали их вещи. Крестьяне сбились в толпу, испуганно косясь на пришельцев, плакали дети.

— Для грабителей они слишком хорошо вооружены, — заметил Деррон. — Да и ни один барон не потерпит на своей территории разбойников. Скорее всего, какой-то барон решил пополнить казну за счёт соседа.

— Разве это не тот же грабёж?

— Энинг, как тебе не стыдно? Разве благородный барон может заниматься грабежом? — притворно возмутился рыцарь. — Как ты мог даже подумать о таком? Это называется не грабёж, а реквизиция.

Неожиданно камень в моём обруче нагрелся и запульсировал. Каким-то шестым чувством я догадался, что это означает — где-то неподалёку находился рыцарь.

— Кто здесь ещё? — отчётливо зазвучал в моей голове чей-то не очень вежливый голос.

Деррон говорил мне, что с помощью камня можно мысленно общаться с другим рыцарем, но ранее делать подобного мне не приходилось. Это было необычно. К счастью, общаясь с Мастером и Дерроном, я уже привык к подобным разговорам. Сосредоточившись, я ответил:

— А кто спрашивает?

Мне уже было ясно, что, скорее всего, рыцарь и командует солдатами, а этот грабёж мне очень не нравился. Не нравилось и то, как эти солдаты посматривали на молодых женщин. Быть зрителем на таком «спектакле» мне не доставляло никакого удовольствия.

Из-за дома на могучем жеребце выехал закованный с ног до головы в доспехи всадник. Увидев меня, он резко затормозил и снял шлем. Некоторое время с удивлением меня разглядывал. Потом презрительно сплюнул.

— Мальчик, я даю тебе пять минут, чтобы убраться отсюда. — Он повернулся, собираясь уехать.

— Вот даже как?! — До этого я не собирался вмешиваться. Смерть крестьянам не грозила, поскольку правила баронов запрещали им убивать не носящих оружие, поэтому благоразумнее было бы уехать. Но этот снисходительно-нагловатый тон меня взбесил. — Вы нарушаете мой сон. Будите меня, когда я не успел как следует отдохнуть после вчерашней скачки. А всё, что слышу вместо извинений: «У тебя есть пять минут, чтобы убраться отсюда».

Рыцарь повернулся и посмотрел на меня, как обычно люди смотрят на таракана, случайно попавшего к ним в суп.

— Значит, я перед тобой извиняться должен? Малыш, я хотел сделать тебе одолжение: отпустить тебя. А ты вместо того, чтобы убраться отсюда, хамишь мне. Я такого никому не прощаю. Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, сопляк?!

— Нетрудно догадаться. Вы самый большой грубиян, которого я видел.

У рыцаря от удивления отвисла челюсть. По-моему, с ним никто так раньше не разговаривал. Что ж, узнать о себе что-то новое всегда полезно.

— Ах ты… да я убивал людей и за меньшее оскорбление!

— Охотно верю. Глупцы всегда оскорбляются, услышав о себе правду.

— Что?.. Да… Ты… Я Гаерг Третних и я не прощаю тех, кто смеет оскорблять меня! Эй, возьмите этого нахала, всыпьте ему хорошенько и отправьте его отсюда голышом! Пусть побегает!

— Вот как. Гаерг Третних — самый большой негодяй в Тевтонии. Подлец и убийца, не останавливающийся ни перед чем ради достижения своих целей. Шантаж, яд, засады — вот только небольшой перечень его «геройств». Накопил колоссальные богатства за счёт грабежа и вымогательства. Несколько раз его пытались убить, но безуспешно. Он устоял даже против армии короля, который всё сильнее и сильнее ощущает угрозу с его стороны. Говорят, он готовит мятеж против короля, но это всё на уровне слухов. Однако, зная его, можно предположить, что в этих слухах может оказаться доля истины. Да-с, Энинг, умеешь ты находить себе врагов, — прокомментировал ситуацию Мастер. — Одно непонятно, что он здесь делает с таким небольшим отрядом.

— Что ж тут непонятного, — объяснил Деррон. — Эта земля принадлежит одному давнему врагу Гаерга, к тому же, я слышал, Гаерг здесь что-то ищет. Много людей ему для этого не нужно. Обычный грабительский рейд — отомстит врагу и отыщет то, что ему нужно.

— С таким отрядом?! — изумился Мастер. — Да, в смелости ему не откажешь. А ты не знаешь, что он ищет?

— Гаерг действительно славится отвагой и дерзостью, но никогда не рискует понапрасну. Если ощущает угрозу, то предпочтёт уйти и затаиться. А то, что он ищет… я не уверен, но упоминался какой-то амулет. Якобы с его помощью можно сделать меч способным разрубать камень.

Я бы ещё послушал, но в этот момент двое солдат с глумливыми улыбками двинулись в мою сторону. Я как бы невзначай положил руки на метательные ножи. Эти двое даже не успеют подойти ко мне. Но те, словно почувствовав опасность, остановились и попятились.

— Ну что же вы, смелые воины? Вперёд! Подходите, у меня на всех гостинцев хватит, — раздался за моим плечом насмешливый голос эльфа.

Эльвинг встал рядом со мной. На тетиву была наложена стрела и смотрела она точно на солдат, ещё две были воткнуты в землю перед ним. Грабёж мгновенно прекратился, и солдаты стали подтягиваться к командиру. Кажется, все они прекрасно знали, что такое эльф с луком, пусть даже и молодой эльф.

— Вот, значит, как, — проскрипел зубами Гаерг. — Рыцарь прячется за спину эльфа. Храбрый рыцарь.

Кажется, этим он хотел меня оскорбить.

— Что-то поздновато вы вспомнили о том, что я рыцарь, — в тон ему ответил я. — Никак эльф с луком вам мозги прочистил? А до этого, помнится, кто-то обещал выпороть меня. Надо же, какой героический рыцарский подвиг! Даже не сами пошли, а двоих солдат отправили на одного ребёнка. О вас легенду сложат, сэр рыцарь, воспевая вашу храбрость.

Третних побагровел от ярости.

— Сзади!!! — неожиданно раздался предупреждающий крик Рона.

Я скосил глаза, пытаясь рассмотреть опасность и одновременно не потерять из виду Гаерга. Эльвинг же молниеносно развернулся, стрела сорвалась с тетивы прежде, чем кто-либо успел что-то понять. Арбалетчик, подкрадывающийся к нам из-за угла дома и уже готовый выстрелить, опрокинулся на спину. Стрела, пущенная эльфом, вонзилась ему точно в глаз. Я проглотил комок в горле и поспешно отвернулся. Если до этого у кого-то из солдат Гаерга и были сомнения относительно мастерства эльфа, то теперь они рассеялись.

Из дома гордо вышел Рон, неся оба отнятых мной у наёмных убийц арбалета. И когда он успел зарядить их? Арбалеты были довольно лёгкими, и каждый из них можно было держать одной рукой. Идеальное оружие для наёмных убийц и для ближнего боя. Солдаты это тоже сообразили. Рон подошёл ко мне и вручил арбалеты.

— Молодец, — похвалил я его. Теперь пусть попробуют нас атаковать. Половину нападающих уложит Эльвинг, я тоже не промахнусь, плюс ножи. А с оставшимися можно будет разобраться с помощью шеркона.

— Как ты думаешь, — спросил я эльфа так громко, чтобы меня мог услышать Гаерг, — ты мог бы застрелить сэра Третниха отсюда?

— Запросто, — так же громко ответил Эльвинг.

— Тогда, если они предпримут ещё какие-нибудь враждебные действия, то следует сразу же прибить главаря бандитов.

Барон, слышавший всё, зашипел. Мне даже показалось, что у него от ярости из ушей пошёл пар.

— Ах вы… вы… сопляки! — Гаерг делал героические усилия, чтобы успокоиться.

— Слушай, Энинг, не будет ли нарушением рыцарских правил, если мы просто высечем барона, а потом голым отправим отсюда?

— Не знаю, Эльвинг. Я ведь недавно стал рыцарем. Но с другой стороны, если подобное предложил зерцало рыцарства барон Гаерг Третних, то, думаю, никаких нарушений не будет.

Барон дураком не был и понимал, что если прикажет атаковать нас, то лишится очень многих людей — эльфы славились меткостью и скоростью стрельбы из лука. Да и у меня в руках было два арбалета — тоже сила. Но вот терять-то людей, находясь вдали от дома, он как раз и не мог себе позволить.

— Наглый мальчишка! Если ты в самом деле воображаешь себя рыцарем, то я вызываю тебя на бой! Пусть он всё решит!

— А с чего это мне принимать ваш вызов? В конце концов, вы не показали себя образцом рыцарства?

— Если боишься, то нечего было напяливать обруч!

— Энинг, ты не можешь отказаться от поединка при свидетелях, — сказал Деррон. — Зачем тебе вообще понадобилось доводить до этого? Третних бы отпустил вас всех, он ведь понимает, что схватка может стоить ему слишком дорого. Тебе надо было просто сделать так, чтобы он сохранил лицо.

— А что бы он сделал здесь?

— Ничего хорошего, конечно, но ты только что приобрёл очень опасного врага.

— Опаснее Сверкающего?

— Нет, но легче от этого тебе вряд ли станет.

— Деррон, если я победю… побежу… э-э, одолею его, он сдержит данное перед схваткой слово?

— Сдержит. При свидетелях он не посмеет нарушить его. Это лишит его поддержки всех баронов. При своих солдатах он бы ещё не церемонился, но крестьяне обязательно расскажут о том, что здесь произойдёт. И если станет известно, что он не сдержал слово, то это будет его концом.

— Значит, слово он сдержит?

— Сдержит, но потом постарается отомстить. Он никогда не простит тебе то, что случилось сегодня.

— Вы что, всерьёз полагаете, что у Энинга есть шансы устоять в схватке с бароном? — вмешался Мастер.

— Я бы даже сказал — очень неплохие. Барон разгневан, а гнев плохой советчик. К тому же он недооценивает противника.

— Деррон, это не шутки!

— Поэтому не отвлекайте меня, — попросил я и повернулся к барону: — Хорошо, я принимаю вызов! Каковы ваши условия?

Гаерг зловеще усмехнулся.

— Условия просты: если побеждаю я, то вы, все трое, умрёте; если ты, то можете убираться отсюда!

— Не пойдёт. Если побеждаю я, то умрёте вы или уводите своих людей к себе, не трогая по пути ни одной деревни!

— Щенок, да я из тебя навоз сделаю!

— Непрактично! Из вас больше получится и более качественный!

— К бою! — Гаерг резко развернул коня.

— Стойте! Как вызванный я имею право на выбор оружия!

Барон ожёг меня ненавидящим взглядом.

— Поспеши!

— Пешими и на мечах!

— Ты собрался сражаться со мной той зубочисткой, что у тебя на поясе?

— Да, собираюсь немного почистить вам зубы. Но если вы боитесь, то признайте себя побеждённым и можете проваливать. Сечь вас я, так и быть, не буду.

Просто удивительно, как у Гаерга не произошёл сердечный приступ. Несколько раз он пытался что-то сказать, но смог выдавить только какой-то хрип. Потом соскочил с коня, обнажил тяжёлый двуручный меч и двинулся ко мне.

— Ты уверен, что справишься? — заметно нервничая, спросил эльф.

— Он же в одиночку сражался с целым отрядом наёмников, — заметил Рон. Однако особой уверенности и в его голосе не было.

Умеют мои друзья поддержать в трудную минуту.

Больше никого не слушая, я двинулся навстречу барону, просчитывая свою стратегию. Барон взбешён. Это хорошо. Ещё Деррон сказал, что он недооценивает меня как соперника, значит, сразу пойдёт в атаку. Этим можно воспользоваться. Тогда весь поединок можно закончить за несколько секунд. Но для подстраховки можно ещё немного позлить Гаерга.

Арбалеты я отдал Рону, и тот немедленно, приняв воинственный вид, наставил их на солдат. Те занервничали. Мальчишка, явно новичок в обращении с оружием, внушал им больше опасений, чем эльф с луком. Их можно было понять: я тоже опасался Рона с арбалетами гораздо больше, чем барона и его латников. Однако теперь уже поздно что-либо менять, раньше думать надо было.

Выйдя вперёд, я скрестил руки на груди и стал спокойно наблюдать за приближающимся противником. Внешне спокойно. Мне хотелось убежать от этого ходячего танка как можно скорее и как можно дальше. Вместо этого я сорвал цветок и понюхал его, делая вид, что совершенно не обращаю внимания на барона. Как и ожидалось, это ещё сильнее разозлило его. Он взмахнул мечом с явным намерением развалить меня пополам. Тяжёлый меч начал опускаться. С трудом сдерживаясь, чтобы не броситься наутёк немедленно, я дождался момента, когда меч был уже в нескольких сантиметрах от моей головы, а в глазах барона мелькнуло торжество победы. И только тогда я начал действовать. Мгновенно взвинтив восприятие до предела, ушёл с линии удара. Для постороннего наблюдателя мой силуэт неожиданно расплылся, потерял чёткие очертания и чуть сдвинулся в сторону. Однако этого «чуть» вполне хватило, чтобы двуручник прошелестел мимо меня и зарылся в землю. В то же мгновение шеркон вылетел из ножен, проник в щель между шлемом и доспехами и замер, коснувшись шеи. Барон тоже замер. Переход от торжества победы к поражению был слишком резким, и рыцарь оказался ошеломлён, просто раздавлен этим. Он понимал, что стоит мне слегка надавить, и шеркон пронзит его горло.

— Рыцарь Гаерг Третних, признаёте ли вы себя побеждённым? Выполните ли вы свою часть договора?

— Да, чёрт возьми! — Его глаза в прорезях шлема засверкали такой жгучей ненавистью, что я уже пожалел, что остановил меч. Но сожалеть об этом было уже поздно. Оставалось только отступить и отдать салют.

— Ты допустил ошибку, оставив его в живых, — недовольно заметил Деррон. — Ты никак не хочешь понять, что это война. Здесь либо убиваешь ты, либо тебя. Оставив его в живых, ты оставил врага. Смертельного врага.

— Знаю Деррон, но я не могу так хладнокровно…

— Он может и при случае сделает это. И, можешь поверить, случай он будет искать.

Барон тем временем быстро собрал отряд и, не оборачиваясь, уехал. Его солдаты были недовольны исходом дела, но не спорили. Жители деревни разразились радостными криками. Некоторые испытывали непреодолимое желание упасть мне в ноги. Напуганный подобным приёмом, я поспешно отступил к дому.

— Зря ты его не убил, — заметил эльф, как только я подошёл к нему. — Третних негодяй и не простит тебе случившегося.

И этот туда же. А то я и сам не знаю, что зря.

— И что теперь? — с досадой спросил я эльфа.

— Теперь? Теперь нам лучше всего поторопиться. Рон, оставь ты эти арбалеты, быстро собирайся. Мы отправляемся.

Как можно вежливее мы отказались от всех предложений крестьян остаться и откушать с ними. Поняв, что мы действительно не собираемся задерживаться, они быстро насобирали нам в дорогу разной снеди, категорически отказавшись от денег.

Вскоре мы покинули деревню, провожаемые прощальными напутствиями жителей, обещавших вечно помнить спасителей.

— Завтра же забудут о нас, — заметил эльф. — Люди — это такое неблагодарное племя. Вот эльфы…

— Какая разница — забудут они нас или нет?

— Да никакой, — пожал плечами Эльвинг. — Вперёд, навстречу новым приключениям.

— С удовольствием обойдусь без них, — буркнул я, пришпоривая Урагана.

Глава 8

Мы остановились на краю леса, не решаясь двигаться дальше. Я не слишком верил в предостережение Деррона о том, что барон Третних мог устроить в лесу засаду. Но когда я высказал это предположение эльфу, тот неожиданно отнёсся к нему со всей серьёзностью. По дороге из Амстера я успел рассказать Эльвингу о себе всё, рассудив, что если эльф рискует из-за меня жизнью, то пусть хотя бы знает, по какой причине он вынужден это делать. Вопреки моему ожиданию, он вовсе не испугался, когда узнал, что у меня меч Судьбы.

— У нас, у эльфов, считается, что сами по себе мечи не добры и не злы. Всё зависит от владельца. Я узнал тебя достаточно хорошо и не боюсь, что ты обратишь это оружие во зло. Мне нелегко принять твоё утверждение о двух мирах, живущих каждый по своим законам, но причин не верить тебе нет. Тем более что я не раз замечал некоторые странности в твоём поведении. И не совсем понятно, почему объединение двух миров вызовет катастрофу, но здесь я тебе верю на слово. К тому же и Винер подтвердил это.

Эльвинг ещё долго распространялся на тему Судьбы, но все его фразы сводились к одному: «Я решил помочь тебе и не брошу этого дела, что бы ни случилось. Ты мой друг, и я с тобой».

Такое доверие со стороны эльфа, который совершенно меня не знал, было трогательно. Впрочем, Мастер тут же напомнил, что эльфы всегда могут сказать: врёт человек или нет.

И сейчас Эльвинг, выслушав предупреждение Деррона, сделанное через меня, заметил:

— Это вполне может оказаться правдой. Ему не так уж и трудно вычислить наш маршрут, дорога здесь одна, а лес — идеальное место для засады.

— Но мы ведь тоже это понимаем. Не дурак же он?

— Конечно, нет, но у нас слишком мало опыта в таких делах. Мы ведь проглядели бы эту возможность, если бы не твой друг.

Я покосился на Рона, но тот не обращал на нас никакого внимания, занятый тем, что носился на лошади по полю, размахивая шпагой. Эльвинг понял мои опасения и стал говорить тише.

— В любом случае глупо рисковать. Надо объехать этот лес.

— Но это лишние дни пути, — возмутился я. — Не забывай, что нас наверняка преследуют. Мы пока опережаем их, но если пойдём в обход, то нас догонят.

— Зачем вообще Сверкающему нужна эта погоня? Почему бы ему просто не сообщить о нас агентам по даль-связи? В тех городах, которые мы должны миновать, наверняка есть его люди.

— Он не может знать, каким маршрутом мы двинемся. Я и сам не знаю, куда мы повернём около ближайшего перекрёстка.

— И ещё ему не хватает времени. Вы слишком быстро двигаетесь, — добавил Мастер.

Я сообщил эти слова эльфу. Тот задумался.

— Значит, если мы свернём с дороги, то Сверкающий успеет подготовить нам сюрприз. Конечно, слишком долго играть в прятки с ним нам всё равно не удастся, и рано или поздно он выследит нас.

— Однако я предпочитаю, чтобы это было поздно, а не рано. Мы тоже должны успеть подготовиться.

— Но впереди нас ждёт засада. Что же нам делать?

— Тревога!!! — Рон мчался к нам, махая на скаку рукой. — Тревога! Там на дороге отряд всадников.

— Большой? — спросил эльф.

Словно в ответ на его вопрос, отряд показался из-за поворота, человек шестьдесят, не меньше. Все они были на рослых, хорошо ухоженных конях. Их оружие сверкало на солнце, блестели доспехи. Это точно не бандиты.

— В случае опасности отходим в лес, — шепнул эльф. — Туда они в доспехах не сунутся. А если и рискнут, то мы с помощью луков устроим им весёлую жизнь.

Мы, не теряя времени, отъехали поближе к лесу под защиту деревьев. Я и Эльвинг приготовили луки.

Всадники остановились на расстоянии полёта стрелы и приближаться не спешили. Никаких враждебных действий они не предпринимали.

— Чего они ждут? — занервничал я.

— Спокойно. По-моему, они так же удивлены этой встрече, как и мы. — Эльф выглядел совершенно спокойным.

В этот момент от отряда отделился всадник и направился к нам. Не доезжая нескольких шагов, он остановился, снял шлем и внимательно оглядел всех нас. Это был молодой человек с длинными каштановыми волосами. На вид ему было лет двадцать пять. Несмотря на тяжесть доспехов, держался он в седле непринуждённо, как будто был в лёгкой льняной рубашке.

Всадник улыбнулся какой-то бесшабашной мальчишеской улыбкой.

— Рад приветствовать вас, сэр рыцарь, и вас, молодые люди.

На голове у него был такой же обруч, как и у меня. Я направил Урагана вперёд, подъехав вплотную к незнакомцу.

— Я также рад приветствовать вас, сэр рыцарь.

— Моё имя Отто Даерх. А вы всегда так встречаете проезжающих мимо людей?

— Меня зовут Энинг. А что касается встречи, то да, когда люди вооружены. Подобные предосторожности способствуют долголетию. К тому же у нас есть причины опасаться вооружённых людей.

— Энинг? — Отто нахмурился. — Где-то я уже слышал это имя. — Он пристально посмотрел на меня. — Энинг Сокол, да?

Я удивлённо моргнул.

— Сокол мой тотем, но откуда вы об этом знаете?

Вместо ответа Отто весело рассмеялся.

— Вот так встреча! Я не так давно слышал о вас, юноша, и вот уж не думал, что когда-нибудь увижусь с вами. А откуда я узнал — так ведь в мире не так уж и много кавалеров ордена Чести, чтобы не знать о них. Амстерцы очень редко награждают кого-либо этим орденом. Надо действительно совершить нечто выдающееся, чтобы заслужить его.

— Понятно. — Я с досадой стукнул кулаком о колено. Не то чтобы я был равнодушен к славе, но это могло сильно помочь Сверкающему в моих поисках. А вот облегчать ему работу как раз и не входило в мои планы. С некоторых пор я стал очень трепетно относиться к безопасности своей персоны. — Я был бы вам благодарен, сэр Даерх, если бы вы сохранили моё имя в тайне.

Рыцарь удивлённо вскинул бровь.

— Есть причина?

— Видите ли, слава хорошая вещь, но только не тогда, когда она облегчает дело твоим врагам.

— Настоящий рыцарь не должен бояться врагов и прятаться от них.

— Согласен, но мне крайне необходимо сделать одно очень важное дело. До тех пор моя жизнь мне не принадлежит, и я не имею права ею распоряжаться. — Я уже сообразил, как надо разговаривать с баронами, и не ошибся.

Рыцарь понимающе склонил голову.

— Обет. Теперь я понимаю. Как же мне вас называть?

— Называйте… просто сэр Эн. Это не совсем правда, но и не ложь.

— Очень хорошо, сэр Эн. Но помнится, вы ещё сказали, что у вас есть причина опасаться встречных солдат. Не расскажете ли о ней? Может, я смогу чем-то вам помочь?

— Энинг, — вмешался Деррон, — ты можешь попросить их проводить вас через лес.

Подобная мысль появилась и у меня.

— Понимаете, недавно у нас произошла небольшая стычка в одной деревне, а тот человек пользуется не очень хорошей репутацией…

— И вы думаете, что он ждёт вас в лесу? Не очень-то благородно с его стороны. Погодите! В деревне?.. Мы проезжали мимо одной деревни, и там жители рассказали о трёх подростках, которые… Так это были вы?! Как же я сразу не догадался? Поздравляю вас, сэр рыцарь, с победой. Вы обязательно должны рассказать мне подробности того боя.

Глаза Отто засверкали, было видно, что те события, даже услышанные с чужих слов, произвели на него сильное впечатление.

— Но постойте, вы же победили его в честном поединке! Почему тогда вы опасаетесь, что он караулит вас со своими людьми? Что же это за негодяй такой?! Как его имя?

Я посмотрел внимательно на рыцаря, его гнев явно был не напускным.

— Гаерг Третних.

— Что?!!! Третних!!! Этот мерзавец! Он здесь?! Ах, негодяй! Вот наконец-то ты мне и попался! Если ты действительно здесь, то тебе не уйти!

Глядя на горящие яростью глаза рыцаря, я понял, что уговаривать его помочь нам не придётся. Более того, как бы не пришлось сдерживать его.

Отто тем временем немного остыл от гнева и призывно махнул ждущим команду всадникам. Те немедленно двинулись к нам. От отряда отделился пожилой, но ещё довольно крепкий мужчина с рыцарским обручем и почтительно склонился перед сэром Даерхом. Движения его были по-юношески точны и грациозны.

Я с удивлением посмотрел на обоих. Никогда не слышал, чтобы рыцарь кому-то кланялся, а поклон был младшего по положению старшему. Деррон тоже, кажется, задумался над этим. Но Отто не дал нам времени подумать над этим.

— Буефар, эти люди говорят, что в лесу, возможно, прячется Гаерг Третних!

Реакция Буефара была сдержанней, чем у Даерха, но тоже достаточно эмоциональной.

— Этот негодяй?! Само небо помогает нам, э-э… сэр Даерх.

Отто наградил Буефара сердитым взглядом.

— Это только наше предположение, — вмешался я, недоумевая, чем тот мог рассердить рыцаря. Хотя, конечно, странно, что он не сразу вспомнил имя Даерха.

— Ерунда. Я хорошо знаю мстительность Гаерга. Он никогда не простит того позора, который претерпел по вашей вине. Эх, жаль я не видел того, что произошло в деревне!

— Но как мы отыщем Третниха в этом лесу? — заметил более практичный Буефар. — Когда он заметит наш отряд, то просто исчезнет в чаще, а там его сто лет можно искать.

— Ты прав, — озабоченно заметил Отто. — Надо каким-то образом выманить его.

Я промолчу. Меня это дело совсем не касается… Чёрта с два не касается! Это за мной охотится Гаерг. Конечно, теперь можно безопасно миновать этот лес. А дальше? А, зараза!

— Я думаю, что знаю, как выманить Гаерга.

Отто и Буефар с интересом посмотрели в мою сторону.

— Энинг, не вздумай, — сразу понял мою мысль Деррон.

— Деррон, я сам решаю, что мне делать!

— Мальчик, когда ты вернёшься к нам на остров, я тебя с огромным наслаждением выпорю, чтобы ты не трепал нервы старым людям.

Я сделал вид, что не расслышал.

— Гаерг ведь охотится за нами. Думаю, что если мы поедем впереди вашего отряда, то он непременно нападёт. Вам же только надо двигаться незаметно за нами и, когда засада обнаружится, прийти на помощь.

— А это может получиться, — задумался Отто. — Только проблема в том, что нам необходимо двигаться достаточно далеко, чтобы нас не заметили, и в то же время, достаточно близко, чтобы прийти к вам на помощь вовремя.

— А если мы не успеем, — добавил Буефар, — то вам не позавидуешь. Третних славится умением дарить людям долгую и мучительную смерть.

— Так это даже хорошо!

Оба рыцаря посмотрели на меня как на сумасшедшего.

— Я имею в виду, не то хорошо, что он славится умением, а то, что он делает это медленно. Я имею в виду, что он… — Я совсем запутался и замолчал, собираясь с мыслями. — Короче, если он захочет убить нас медленно, то захочет захватить нас живыми. При численности его отряда он не будет сомневаться в успехе.

— А ты уверен, что сможешь продержаться до подхода помощи? — спросил Буефар.

Я дотронулся рукой до обруча и, может, немного хвастливо заметил:

— Я ведь ношу это не как украшение. А эльф очень ловко обращается с луком. Только у меня будет небольшая просьба: пусть Рон, это наш младший спутник, будет с вами. Я не хочу, чтобы он рисковал.

— Пожалуй, ничего лучше придумать не удастся, — согласился с моим планом Даерх и заметил: — И не переживай, ваш друг будет с нами в безопасности. А если вдруг с вами что-нибудь случится, то я обещаю позаботиться о нём.

— Чертовски тактичный парень, — тихонько пробормотал я. — Умеет же он успокоить.

После этого идея выступить в качестве подсадной утки уже не казалась мне такой хорошей, как раньше. Только вот отступать было уже поздно.

Когда я вернулся к друзьям, то услышал от Рона всё, что он думает обо мне и о той безопасности, которой я его обеспечил. Ну на его протесты я не обратил внимания, с ним всё было ясно заранее, а вот Эльвинг… Мне было очень неловко оттого, что я распорядился жизнью Эльвинга, даже не спросив его согласия. Тот, как обычно, уловил мои сомнения.

— Что ты всё время дёргаешься? По-моему, ты готов просить прощения даже за мысли.

— Но ведь это опасно. Я должен был спросить у тебя.

Эльф возвёл глаза к небу.

— Иногда ты мне кажешься самым умным человеком на свете, а иногда мне хочется надавать тебе по шее из-за твоей непроходимой глупости. Во-первых, ты рыцарь, и я нахожусь в твоём подчинении, нравится тебе это или нет. А значит, ты имеешь полное право мне приказать. Во-вторых, я поклялся следовать за тобой, куда бы ты ни пошёл. По этой причине, даже если бы ты мне запретил, то я всё равно пошёл бы за тобой.

— А как же неподчинение приказу рыцаря? — усмехнулся я.

Эльф улыбнулся.

— У нас, эльфов, не так развито чинопочитание, как у людей. И если тебе от этого будет легче, то считай, что ты спросил моё мнение и получил согласие.

— А меня, значит, можно… это… ингрорировать?

— Как? — изумился эльф. — Где ты это слово услышал, Рон? Может быть, игнорировать?

— Я и говорю — ингрорировать.

Мы с трудом удержались от смеха.

— Рон, помнишь наш уговор?

— Какой? — хмуро спросил он, отводя взгляд.

— Ты выполняешь все наши приказы или возвращаешься обратно.

— Но…

— Роо-он!

Мальчишка сердито посмотрел на нас и, не найдя поддержки, сдался. Насупившись, он присоединился к отряду Отто. Сэр Даерх поглядел на хмурого ребёнка и что-то ему сказал. Через минуту Рон уже весело над чем-то смеялся. Кажется, здесь всё наладилось.

— Ладно, поехали. — Я пришпорил коня и въехал в лес. Эльвинг последовал за мной.

Дорога была ровной и широкой. Как стрела она пролегла сквозь чащу. Было видно, что ею часто пользуются и тщательно за ней ухаживают. Это была одна из караванных дорог, пролегающих через всю Тевтонию. Деревья росли у самой обочины, а их ветки нависали над дорогой, образуя зелёный свод. Впрочем, они не были помехой: дорога была настолько широкой, что на ней с лёгкостью могли разъехаться не менее трёх повозок. Но вот в нашем случае эти деревья могли доставить нам проблемы, поскольку служили идеальным укрытием для засады. Это обстоятельство делало путешествие через лес не слишком приятным.

— И почему они не могли вырубить деревья по обеим сторонам дороги? — раздражённо заметил я. — Ведь в Амстере так было.

— Там так делают, потому что опасаются разбойников. Открытое пространство мешает приближаться к каравану незаметно.

— Можно подумать, здесь разбойников нет и их не надо опасаться!

— Здесь действительно нет разбойников, Эн. Тевтония в этом отношении уникальная страна.

— То есть как нет?! Почему? Здесь же постоянно проходят богатые караваны, и есть где устроить засаду? Да они могли бы неплохо поживиться!

— Могли бы, если бы успели. Дело в том, что стоит по Тевтонии распространиться слухам о том, что где-то объявились разбойники, как все бароны начнут устраивать поединки за право охоты на них. Конечно, первым пробует справиться с ними тот барон, в чьих владениях появились разбойники. Остальные в это время точат мечи и надеются, что их собрат потерпит неудачу. И чем больше неудач будет у баронов, тем больше желающих поохотиться на бандитов отыщется. Да бедных разбойников просто затравят.

— Тогда понятно. При наличии стольких желающих сразиться с грабителями заниматься разбоем становится невыгодно.

— Не то слово. Стать разбойником в Тевтонии — это просто экзотический вид самоубийства.

Разговор отвлёк нас от мыслей о засаде, но, тем не менее, мы оставались настороже, тревожно поглядывая по сторонам. На всякий случай я нащупал на поясе палочку даль-связи, которую вручил мне Отто. Как мне объяснил Мастер ещё на острове, для общения на дальних расстояниях применяются специальные магические амулеты, называемые даль-связью. Единственное, что я смог понять из его объяснений, — здесь используется принцип сохранения связи между несколькими частями некогда единого предмета. Если какую-нибудь вещь расколоть на несколько частей, то все части сохраняют связь друг с другом. Этим законом и пользуются маги, чтобы отыскать какую-нибудь потерянную вещь или человека, хотя человек может защититься от подобного поиска специальным амулетом. С даль-связью, правда, всё намного сложнее. Маги особым образом заколдовывают небольшую палку из дуба (почему из дуба, я так и не понял), потом распиливают её на две, три, четыре части. Максимум на десять (тоже непонятно почему, хотя Мастер и пытался втолковать мне это, рассказывая про какие-то ограничения… магия, короче). Теперь, если одна палочка (она должна быть длиной не менее ладони в поперечнике) будет у одного человека, а вторая — у другого, то они смогут общаться, как бы далеко ни находились друг от друга. Единственный недостаток: с помощью одной палочки невозможно говорить с обладателем другой, если эти палочки не были когда-то одним целым. Поэтому приходится таскать с собой целую их коллекцию. Чтобы не запутаться, на палочках писали имена тех, с кем они связывают, или рисовали какие-нибудь значки.

Магия даль-связи была чрезвычайно сложной и стоила очень дорого, так что позволить себе её могли только состоятельные люди. Но и они имели не больше трёх-четырёх палочек для связи только с самыми нужными людьми. У Отто же их было около дюжины, и некоторые из них были свободны и лежали парой. Скорее всего, он их носил на всякий случай, если вдруг понадобится с кем-то держать связь.

С помощью вручённой мне даль-связи Отто и рассчитывал узнать о том, когда нам понадобится помощь…

Но, несмотря на все предосторожности, нас всё же застали врасплох. Миновав один из поворотов, который казался самым удобным местом для засады, мы слегка расслабились. В этот момент на нас и напали. Поперёк дороги рухнули два дерева, загораживая путь вперёд. И сзади, и с боков к нам уже бежали солдаты.

Я среагировал мгновенно, не задумываясь. На тренировках Деррон не раз заставлял меня отрабатывать защиту при внезапном нападении, и подобная ситуация очень часто возникала при тренировках с «куклами». По этой причине моя реакция была молниеносной и убийственно точной. Два ножа сорвалось с рук, и полетели навстречу ближайшим противникам, а я быстро скатился с коня. Рядом со мной уже стоял Эльвинг, прикрываясь конём от солдат, находящихся на другой стороне дороги. Только сейчас я сообразил, что бросил два ножа на поражение, как с «куклами». Но сейчас-то здесь были не «куклы»! Я не хотел никого убивать, но… Может, всё-таки промазал? Я быстро выглянул из-за крупа коня. Нет. Мои ножи торчали точно из глаз обоих солдат.

Эльвинг же подобных сомнений не испытывал. Его лук с невероятной скоростью отправлял в полёт одну стрелу за другой. Эта стрельба заставила спешенных латников укрыться щитами и отступить за деревья. Атака захлебнулась. Такого отпора от нас не ждали.

— К лесу! — крикнул мне Эльвинг. — Нам надо укрыться за деревьями, иначе здесь они нас расстреляют из луков.

Где же Отто? Я сжал в руке палочку даль-связи. Палочка завибрировала, и раздался голос сэра Даерха:

— Слышу, иду! Держитесь, ребята!

— Я связался с Отто, он идёт! Эльвинг, отходим.

Латники уже подобрались к нам вплотную. Эльвинг в упор выстрелил из лука в одного из солдат. Я обнажил шеркон, отбивая удары.

Мы кинулись под защиту деревьев, опрокинув ещё двоих врагов, которые не ожидали от нас подобной прыти.

— Эл, давай за дерево, я прикрою!

Эльф понял меня с полуслова. Лучник из него был намного лучший, чем фехтовальщик. И как лучник он мог принести большую пользу. Нырнув за дерево, он тут же уложил двух неосторожных солдат, высунувшихся из-за щитов. Остальные попрятались. Гаерг мигом понял преимущество нашей позиции. Эльф прятался за деревом и мог подстрелить любого, кто решит приблизиться. Я же прикрывал друга со спины, не давая никому подойти и вступить в ближний бой.

Третних снова недооценил нас, иначе нам никогда не удалось бы так просто прорваться сквозь строй атакующих и укрыться за деревьями. Было слышно, как он осыпает бранью людей.

В этот момент раздался стук копыт, и из-за поворота вылетели всадники под предводительством Отто Даерха. Не теряя ни секунды, они ринулись в бой. Жала длинных копий нацелились точно на спешенных латников Гаерга, не оставляя тем ни единого шанса.

— Третних, негодяй! Выходи и сразись со мной, если осмелишься!

Латники Отто мгновенно смяли тех солдат, которые на свою беду оказались на дороге. Потом они спешились и кинулись в кусты. С обеих сторон дороги закипела жаркая схватка. О каком-либо порядке в этом хаосе не могло быть и речи.

Прямо напротив нас затрещали ветки, и на дорогу вышел сам Третних. Может, он и был негодяем, но отнюдь не трусом.

— Кто осмеливается бросить мне вызов?! Отто! Вот это встреча!!! Я с радостью убью тебя! Не думал, что сегодня мне так повезёт! Ты наполовину облегчил мне работу!

— Так, значит, слухи были правдивы?!

Третних не ответил на этот, на мой взгляд, довольно странный вопрос. Одним движением, несмотря на тяжесть доспехов, он вскочил в седло. Ему протянули копьё. Протрубил сигнал рога, по которому сражение мгновенно прекратилось — начинался поединок рыцарей. Солдаты стали выходить из-за деревьев. Они словно забыли, что ещё минуту назад отчаянно сражались друг с другом. Теперь бывшие противники смотрели на своих командиров.

Сейчас всё зависело от того, кто победит.

— Пошли, — позвал меня эльф. — Теперь сражения не будет, пока рыцари не разберутся друг с другом.

Он вернул стрелу в колчан и вышел на дорогу. Я последовал было за ним, но какой-то шум в стороне привлёк моё внимание.

— Эн, где ты? — окликнул меня эльф.

Я хотел было позвать его, чтобы сходить выяснить, что там за шум, но потом подумал, что, возможно, это ещё один солдат выходил на дорогу, и решил не обращать внимания. Но непонятное ощущение тревоги не проходило.

— Ты где пропадал? — встретил меня Эльвинг. — Пошли быстрее, нас уже Буефар разыскивает.

— Тогда пошли.

Мы двинулись к офицеру, стоявшему недалеко от того места, где мы прятались. Я напряжённо следил за началом поединка, но никак не мог забыть про странный звук и время от времени продолжал посматривать на кусты.

Рыцари, пришпоривая коней, понеслись навстречу друг другу, и в этот момент кусты зашевелились, сверкнуло на солнце жало стрелы. Никто, кроме меня, её не видел — все были поглощены схваткой. Так вот что это был за шум! Конечно же! Такой звук издаёт колчан со стрелами! Значит, там лучник и он целится… я проследил взглядом направление… в Отто.

— Берегись! Лучник! — Я кинулся к кустам, проклиная себя за беспечность. Ведь мог бы раньше догадаться, мог бы сходить проверить, мог бы…

Но на самоуничижение времени не оставалось. На мой крик обернулись стоявшие рядом солдаты, но только Буефар заметил опасность. Он побледнел и кинулся следом. Однако мы не успевали.

Стрела сорвалась с тетивы, начав свой стремительный полёт. В критических ситуациях мне уже не требовалось прилагать усилия, чтобы взвинчивать восприятие. Это происходило без участия сознания, и теперь я отчётливо видел, как стрела неотвратимо приближается к цели.

Отто был занят схваткой с Третнихом и не видел опасности. Нож вылетел из моей руки помимо сознания, тело само знало, что надо делать. Это было невероятно трудно, даже в последние дни тренировок у меня не всегда получалось сбивать столь быстро движущиеся предметы. Но теперь я не имел права на промах: ведь второго шанса у меня не будет… Нож ударил точно в середину стрелы, перерубив её пополам. Прежде, чем лучник успел что-либо сообразить, шеркон разрубил его лук.

Ничуть не обескураженный этим, он обнажил тяжёлый одноручный меч. Левой рукой лучник достал кинжал. Атака последовала незамедлительно. Уроки Деррона даром не пропали: я поднырнул под меч и рубанул снизу. Шеркон высек сноп искр, скользнув по стальному панцирю. Солдат был закован в доспехи с ног до головы, а все соединения и малейшие щели были прикрыты кольчугой. Все мои атаки оказались тщетны — шеркон не находил ни одной щёлки, куда его смертоносное жало могло бы нанести удар.

Краем глаза я видел подбежавшего Буефара, эльфа и нескольких солдат. Эльф бросился было мне на помощь, но Буефар удержал его. Почему? А, ясно, мой противник, оказывается, тоже рыцарь и имеет право на поединок. Как же я сразу не обратил внимания на знакомую пульсацию камня в обруче? Проклятье на правила этих баронов! Как же можно сражаться с таким танком?

— Энинг, вспомни, как на острове я тебе демонстрировал шеркон, — заговорил Деррон. — Помнишь, я учил тебя удару Ордена? Сосредоточься!

Легко ему говорить. Я начал сосредоточиваться, скапливая силу в мече. Как учил Деррон: у шеркона основная нагрузка на лезвие приходится на ширину ладони от кончика. Именно этой частью меча и наносится удар. Скорость и точность здесь важнее силы удара, намного важнее.

Пока я готовился, мне пришлось на время перейти к обороне, уклоняясь от сыпавшихся на меня ударов. Наблюдавшие за поединком хмурились, считая, что мои дела плохи. Ну и ладно, надеюсь, мой противник тоже так считает.

Пора. Я мягко отвёл опускающийся на меня меч и ударил наискось сверху вниз от правого плеча, усиливая удар внутренней силой в состоянии дей-ча. Скорость — шеркон превращается в молнию. Солдат не успевает не то что отреагировать, но даже что-либо понять — он так и умер с торжеством во взгляде. Шеркон рассёк стальные доспехи как бумагу. Удар стремителен настолько, что на лезвии не остаётся ни капли крови, хотя из рассечённых под доспехами мышц она течёт обильно. Солдат ещё некоторое время стоит, но он уже мёртв. Потом, не сгибаясь, неуклюже падает вперёд.

Я не хотел этого! Проклятье на тебя, Гаерг Третних! Я не хотел никого убивать! Почему ты просто не вернулся к себе в замок?

Вокруг меня толпились латники обеих враждующих сторон, и все они с каким-то суеверным страхом посматривали на меня. Отто с Гаергом, привлечённые поднятым шумом, на время прекратили поединок.

— Что здесь происходит? — осведомился Отто.

— Милорд, — выступил вперёд Буефар. — Рыцарь Энинг…

Вот и кончилось моё инкогнито. Надеюсь всё же, что меня не свяжут с тем Энингом, который был в Амстере.

— …заметил лучника, который целился в вас из кустов. Он поднял тревогу и сразился с ним.

Сэр Даерх в ярости повернулся к Гаергу.

— Негодяй, да ещё и трус! У тебя не хватает смелости на честный бой, и ты прячешь убийцу!!!

— Я не приказывал это делать, — ответил Третних таким тоном, что я ему сразу поверил. Он не пытался оправдаться, просто сообщал факт. — Я не боюсь боя с тобой, что сейчас и докажу. А этот идиот действовал по собственной инициативе. Что ж, туда ему и дорога! Все дураки умирают.

— Вот мы сейчас и посмотрим! Бой один на один! Если побеждаешь ты, то мои люди пропустят тебя и твоих людей, клянусь! Но горе тебе, сэр Третних, что твой солдат не успел выстрелить.

— Он успел, милорд, — опять вмешался Буефар, крутя в руке разрубленную стрелу, которую принёс один из солдат. Другой держал в руке нож.

— И не попал? С такого-то расстояния?

— Вот стрела. — Буефар протянул обломки Отто.

— Как такое возможно? Это что, магия?

— Я сам немного занимался магией и знаю, что никто не смог бы сделать подобное. Необходимо зафиксировать взгляд на стреле, а это очень трудно, когда она в полёте. Но, кажется, я догадываюсь, кто это сделал. — Буефар взял из рук солдата нож и повернулся ко мне: — Ваш нож?

Я кивнул. Скрывать не имело никакого смысла.

— Ножом?! Стрелу в полёте?! Буефар, это уж слишком! Каким умением нужно обладать, чтобы сделать такое?

Буефар пристально глядел на меня.

— Кажется, я знаю каким, — тихо сказал он. Так тихо, что только я сумел расслышать его слова.

Он подошёл к поверженному лучнику и перевернул его на спину. Кровь уже перестала течь, и на стальном нагруднике отчётливо был виден идеально ровный разрез. Было ясно, что металл не разрублен, а именно разрезан, как будто орудовали бритвой, заточенной до невообразимой остроты.

Буефар кивнул, словно в подтверждение своих мыслей, и ещё раз посмотрел на меня, потом на моё оружие.

— Шеркон. Так я и думал. Никаким другим оружием вы и не могли быть вооружены.

— Буефар, может, ты объяснишь, что всё это значит?

— Просто этот молодой человек спас вам жизнь, сбив ножом предназначенную вам стрелу.

— Но… сэр Энинг, это вы сбили стрелу?

— Я, сэр Даерх. Ни на что другое у меня просто не было времени.

Отто поклонился в седле.

— Я ваш должник, сэр рыцарь. Но вы, оказывается, гораздо лучший боец, чем я думал. Мы с вами ещё поговорим об этом. Вы готовы, сэр Третних?

Третних наградил меня недобрым взглядом. Кажется, он тоже мечтал со мной поговорить, хотя и несколько по-другому, чем Даерх.

— Я готов.

Оба рыцаря разъехались. Им вручили копья, и они приготовились к атаке.

— Сэр Энинг, вы позволите поговорить с вами наедине?

Я обернулся и с удивлением обнаружил стоявшего рядом Буефара.

— Сейчас? Но…

— Ерунда. Что бы Третних ни воображал о себе, но Даерх гораздо лучший боец. Я его сам учил, а я один из лучших бойцов в Тевтонии. Даерха ошибочно считают слабаком, который не годен ни на что серьёзное, но я знаю его с пелёнок. Тех, кто так думает, ждёт неприятный сюрприз. Может, он и не так силён, но ловок и чертовски быстро соображает. Так что я не волнуюсь за исход поединка.

Интересно, о чём со мной хочет поговорить Буефар именно сейчас, когда его воспитанник сражается за свою жизнь? Почему — понятно, все отвлечены схваткой, и никто не обращает на нас внимания.

— Пожалуйста.

Буефар покосился на эльфа.

— У меня от него секретов нет. Эльвинг мой друг. — От Эльвинга я действительно не хотел ничего скрывать. Он всегда мог помочь дельным советом. В этом плане меня больше беспокоил Рон, но тот целиком был поглощён схваткой и ничего вокруг не замечал. И хорошо. Лучше ему знать поменьше — дольше проживёт.

Отто с Гаергом уже сломали копья и сражались на мечах. Звон ударов разносился по всему лесу, орали солдаты, подбадривая командиров. Пожалуй, сейчас нас не услышали бы, даже если мы принялись бы кричать.

— Как скажешь. Ты позволишь называть тебя просто Энинг?

Я согласно кивнул, с интересом посматривая на сурового воина.

— Понимаешь, Энинг, я с детства мечтал стать самым лучшим бойцом. Сначала это была забава, но потом у меня появилась веская причина. Моя семья — жена и двое детей — погибла от руки убийцы. Я знал, кто убийца, и долгое время пытался разыскать его, усиленно тренировался: часами работал с мечом, с другими видами оружия. Однако я быстро понял, что сила редко приводит к победе. Я серьёзно заинтересовался искусством боя: читал всё, что мог найти по различной технике фехтования и борьбы. Однажды мне попалась книга «Боевое искусство рыцарей Ордена». Книга была очень древней, и её с трудом можно было читать. Тогда я понял, что всё, чем я занимался до этого, — детские игрушки. Там было написано, что должен уметь рыцарь Ордена, и базовые упражнения с постепенным усложнением. Я начал тренироваться по этой книге, но ты и сам понимаешь, что больших результатов достичь при таких занятиях нельзя. Но Орден заинтересовал меня, и я стал собирать о нём все сведения, что только мог достать. Тогда же мне стало известно, что последний рыцарь Ордена погиб около трёхсот пятидесяти лет назад.

— Всё это хорошо, но что вы хотите от меня?

— Хочу кое-что понять. Я узнал, что это в Ордене изобрели шерконы, и считалось, что против них не спасали никакие латы. Говорили, что этим мечом можно разрубить любые доспехи, словно те сделаны из бумаги. Вот так примерно. — Рыцарь кивнул на труп солдата. — После уничтожения Ордена из его арсеналов было наворовано множество оружия, в том числе и шерконы. Только ни у кого не получалось разрубать доспехи. В конце концов, стали считать, что рубили не мечи, а магия рыцарей. Я когда-то сам приобрёл шеркон, сделанный в Ордене, не подделку, но и у меня ничего не получилось.

Неудивительно. Скорее всего, Буефар целиком полагался на мощь удара, а это грубейшая ошибка. Силой можно разрубить доспехи только тяжёлыми мечами. При работе с шерконом гораздо важнее скорость, точность и умение владеть дей-ча.

— А шерконы сейчас считаются чем-то вроде учебных мечей. С ними тренируются дети. Их не принимают за серьёзное оружие. «Детские игрушки» — вот как их называют. Когда мы встретились с тобой, я не сразу обратил внимания, но когда увидел, как ты ножом сбил стрелу в полёте — об этом тоже упоминалось в книге, — а потом посмотрел на рассечённые доспехи, то присмотрелся внимательней. Я могу ошибаться, но, по-моему, на тебе вооружение рыцаря Ордена. Причём не только шеркон, а всё: от кольчуги до ножа. Это не подделка, я уверен. Ты носишь вооружение Ордена, владеешь боевым мастерством рыцарей Ордена, которое считалось утраченным. Откуда это? Кто ты?

— Я не могу вам сказать.

Буефар кивнул.

— Ты ответил. Ты не опроверг меня. Рад приветствовать рыцаря Ордена.

— Не возражай, — быстро вмешался Деррон. — Ты рыцарь Ордена. Последний рыцарь. Ты заслужил это звание.

Воспитатель Даерха тяжело вздохнул.

— Если бы у меня не было других обязанностей, я бы обязательно отправился с вами, сэр Энинг. Рыцари Ордена всегда шли по самым трудным, но благородным Дорогам Судеб. Они всегда боролись за справедливость. Пусть Бог поможет вам в пути.

Опять эти Дороги Судеб. Только их здесь и не хватало.

— Благодарю вас, благородный Буефар. Его помощь нам бы очень пригодилась.

— Значит, я и в этом не ошибся. У вас действительно есть важная задача. Жаль, что я не могу отправиться с вами, мой долг держит меня здесь так же, как ваш зовёт в путь. И я рад, что Орден не погиб.

Буефар отошёл и стал наблюдать за поединком своего воспитанника с Третнихом. Те уже спешились и вели бой на мечах. Было видно, что Третних теряет силы, всё больше неуверенности проскальзывало в его движениях. Он явно не ожидал встретить достойного соперника.

Я обернулся к эльфу. Тот смотрел на меня широко открытыми глазами с недоверием и благоговением одновременно.

— Только вот этого не надо, — простонал я. — Я не привидение!

— Рыцарь Ордена! Я слышал о них. Говорят, что они были лучшими воинами мира.

— Забудь! Я же тебе говорил, что меня учил Деррон, вот он-то и был рыцарем Ордена. Я же только ученик рыцаря, если на то пошло.

Эльф посмотрел на труп латника. Ну зачем ему понадобилось напоминать мне об этом?!

— Ага, ученик. Каковы же тогда рыцари?

— Вот увидел бы Деррона — понял бы и перестал приставать ко мне с дурацкими вопросами.

— Неужели я такой страшный? — с шутливым негодованием спросил Деррон.

— Ты просто в зеркало давно не смотрелся. Посмотрел бы — не спрашивал, — вмешался Мастер.

Шутки друзей рассеяли моё недовольство.

В этот момент раздались торжествующие крики солдат. Меч Даерха пробил грудь Гаерга Третниха — поединок завершился. Солдаты Третниха складывали оружие, признавая себя побеждёнными. Я заметил, как Буефар с облегчением отёр пот со лба. Ага, не так уж он был уверен в исходе схватки, как хотел показать. Но как умело скрывал тревогу!

Всё-таки в поединке один на один что-то есть. По крайней мере, не гибнут невинные люди. Интересно, а если бы победил Третних, то что тогда? Действительно ли его отпустили бы? А что потом было бы с нами? Мысль была такой неприятной, что я поспешно отогнал её. Да, у поединков есть и оборотная сторона…

А мне ещё предстояла долгая беседа с Отто.

Глава 9

Мы направлялись на восток. Отто Даерх настоял на том, чтобы проводить нас и, отрядив часть отряда для охраны пленников, с оставшимися людьми поехал с нами. Пока он не начинал разговора, которого я ждал с таким опасением. Буефар же был молчалив и задумчив. Даерх подъехал к нему и стал о чём-то расспрашивать, изредка поглядывая на меня. Я понимал, что Буефар расскажет Отто всё, что узнал обо мне. Это мне не нравилось, но сделать я всё равно ничего не мог.

Наше путешествие только началось, а уже столько посторонних людей оказались осведомлёнными о моей миссии. Это начинало уже раздражать. По-моему, это не я управляю событиями, а они мной. Стоп! Меч Судьбы подстраивает ситуацию для выполнения его хозяином определённой миссии. Не его ли это работа? Но в чём это выражается? Всего лишь смутные предчувствия, что мной манипулируют. Это ведь может быть и обычная мнительность… или всё-таки правда. Почему Сверкающий так хочет меня убить? Он не знает наверняка, что я выступаю против него. Он не может этого знать. Или может? Да нет, скорее всего, это связано с мечом Судьбы. Хотелось бы мне знать, что за пророчество должен выполнить мой меч, или, точнее, я, как владелец меча. Что так могло напугать столь сильного мага?

В этот момент ко мне подъехал Отто, отвлекая от размышлений.

— Это правда?

Я не стал делать вид, что не понял вопроса.

— Мой учитель считает, что я действительно рыцарь Ордена, но я с ним не согласен.

— Почему? — заинтересовался Даерх.

— Потому что я никогда не хотел быть рыцарем: ни Ордена, ни каким иным.

Моя откровенность явно шокировала рыцаря.

— Но рыцарство — это самое честное и благородное сословие людей! О них поют песни и складывают легенды.

— Благородные, честные, — едко заметил я. — А Третних — образец благородства и честности. Вот пусть и сложат о нём легенду.

— Нельзя же по одному негодяю судить обо всех рыцарях!

— Один ли? Но ладно. Я вообще не то хотел сказать. Лично я считаю, что рыцари такие же люди, как и все. Они могут быть хорошими и плохими, добрыми и злыми. Вы же возводите их в ранг непогрешимых, но так нельзя. — Я и сам не понимал, зачем говорю всё это, но остановиться не мог.

Объяснять было совершенно бесполезно. И сейчас, глядя на скучающего Отто, делающего вид, что внимательно меня слушает, я понял, насколько отличаюсь от людей этого мира. Нет, он вовсе не был глуп, напротив. Было видно, что солдаты, намного опытнее и старше его, искренне уважают этого человека. Мы с ним были просто разные. Даже Эльвинг, знавший и понимавший меня лучше других, посматривал на меня с недоумением.

— Но это неважно, — закончил я. — Я стал рыцарем только потому, что у меня не было другого выхода. Я совершил ошибку и теперь расплачиваюсь за неё.

— То есть тебя принудили дать обет, так?

— Нет. Я дал его добровольно, но если бы мог, с радостью бы отказался.

— Должен признать, что совершенно тебя не понимаю, но не буду спрашивать. И, я предполагаю, ты не сможешь рассказать, где научился боевому искусству рыцарей Ордена. Бедный Буефар, — неожиданно закончил Даерх.

— Почему? — удивился я.

— Он буквально помешан на Ордене. Достал все книги, где хоть мельком упоминается о нём. Изучал воинское искусство рыцарей по всем записям, которые удавалось достать. Он считался самым крупным специалистом по Ордену, пока не появился ты.

— Иначе говоря, он хотел бы узнать, где я учился?

Даерх рассмеялся.

— Он бы правую руку за это отдал, но настаивать никогда не будет. Он слишком горд. Думаю, если бы он был свободен, то обязательно предложил бы себя вам в спутники.

— Он мне так и сказал.

— А ты бы его взял?

Я обдумал эти слова.

— Вы предлагаете его мне в спутники?

— Я могу освободить Буефара от его клятвы. Сам он никогда не попросит. Слишком щепетилен, когда дело касается его чести. Но я-то вижу, какой он ходит с того момента, как узнал, что ты рыцарь Ордена.

— И вы его отпустите?

— Проклятье на тебя! Не трави душу! Он мой самый близкий друг. Он меня с рождения воспитывает. Мне будет трудно с ним расстаться, но я слишком уважаю Буефара, чтобы держать его около себя силой данной им клятвы. И, я знаю, ему тоже будет тяжело оставить меня, но он пойдёт за тобой.

— Только потому, что я рыцарь Ордена?

— Нет. Ему всегда хотелось совершить свой главный подвиг в жизни. И он почему-то уверен, что ты сможешь дать ему такую возможность.

— Почему?

— Не знаю. Он мне сказал, что рыцари Ордена никогда пустяками не занимались. А для Буефара подвиг — это как минимум спасение мира.

У меня против воли вырвался нервный смешок. Эльф, внимательно слушавший, но не вмешивающийся в беседу, поспешно отвернулся.

— Я что-то не то сказал?

— Да нет, сэр Даерх, просто большие запросы у вашего воспитателя.

— Ну это я так, образно.

— Я понял, но не могу принять решение один. Мне надо посоветоваться.

Отто удивлённо посмотрел на меня.

— Я не тороплю, если это действительно необходимо. Сообщи о своём решении. — Даерх пришпорил коня и поехал в начало колонны.

— Что скажешь? — спросил я эльфа. — Кажется, нам навязывают спутника.

— Навязывают? — Эльвинг удивлённо посмотрел на меня. — Не думаю, что это правильное слово. Ты вполне можешь отказаться. А сэр Даерх был искренен, когда говорил о причинах, по которым он просит взять с собой Буефара.

— А что ты сам думаешь?

Эльвинг нерешительно посмотрел на Буефара.

— Он человек чести. Его слову можно верить.

— Я не это спрашивал. Я спрашивал: стоит его брать или нет?

— Чем больше нас будет, тем больше внимания мы будем привлекать, но с ним путешествовать будет гораздо безопасней.

— Слушай, ты! С каких это пор ты стал выражаться так туманно? Я же тебя конкретно спрашиваю, вот и ответь просто: да или нет.

— С одной стороны…

— Да или нет!

— Э-э…

И тут я понял, что эльф просто боится ответить. Он боится, что если с нами будет ещё один рыцарь, изменятся наши дружеские отношения. Не думаю, что у эльфа, с тех пор, как он стал изгоем, было много друзей. И теперь он снова боится остаться в одиночестве. Но прямо отказать ему мешает его честь.

— Дурак ты, а ещё эльф.

— А?

— Два. Неужели ты думаешь, что я меняю друзей, как перчатки?

Эльф отчаянно покраснел.

— Не думаю, — пробормотал он.

— Тогда хватит юлить и говори прямо, а то я подумаю, что ты так и думаешь.

Эльвинг сделал попытку осмыслить мою фразу. Потом вздохнул.

— Помощь Буефара может оказаться полезна. Ты, конечно, извини, но его могут пустить туда, куда нас не пустят, несмотря на твоё рыцарство.

— Я тоже не возражаю, — вмешался Мастер. — Будет в вашей развесёлой компании хоть один взрослый. Возможно, хоть он сможет удержать вас от авантюр.

Ну, если и Мастер поддерживает, то тут уж не поспоришь. Мастер хорошо разбирается в людях и зря советовать не будет.

— В таком случае, если все за, то пойду сообщу это сэру Даерху, а потом поговорю с Буефаром. Кстати, а где Рон? Что-то я давно его не видел.

— Где же ещё он может быть, как не с солдатами, — усмехнулся Эльвинг. — Выслушивает очередную байку.

И действительно, Рон ехал в окружении нескольких всадников, которые что-то ему рассказывали. За этого сорванца можно было не беспокоиться.

О нашем решении я тут же рассказал Отто Даерху. Тот благодарно кивнул.

— Мне будет очень не хватать моего друга, но не могу держать его против воли. Пойду поговорю с ним, а то ведь он может сгоряча отказаться, а потом всю жизнь об этом будет жалеть.

— Только это ведь может быть очень опасно.

Едва я это сказал, как понял, что если хотел отговорить, то выбрал не те слова. Даерх расплылся в улыбке и завистливо посмотрел на нас.

— Если бы меня не держали здесь обязанности, от которых, к сожалению, никто не в силах меня освободить, то я обязательно взглянул бы поближе на вашу опасность. Жаль, что это невозможно. Однако надеюсь, Буефар мне обо всём расскажет. Если же нет… сообщите мне о том, как он погиб.

— Обещаю. — Спорить было бесполезно.

Наверное, я никогда не смогу понять этих людей. Готовы немедленно отправиться в путь и рисковать своими жизнями ради иллюзий… Конечно, моё дело не было иллюзией, но они-то откуда могли это знать? Всё их желание помочь основывалось на мнении, что рыцари Ордена пустяками не занимаются, а все их дела благородны и служат восстановлению справедливости. Интересно, кто здесь дети — я с Роном и эльфом или Отто Даерх с Буефаром? Я бы не смог ответить на этот вопрос.

Тут ко мне подъехали оба рыцаря.

— Сэр Даерх сообщил мне о вашей просьбе сопровождать вас…

Так, оказывается, это я просил Отто. Интересно, о чём я ещё просил?

— …и о том, что ваша миссия крайне важна. Последнее обстоятельство вынуждает меня следовать закону чести и предложить вам помощь.

Хитрость была прозрачнее родниковой воды. Буефару самому хотелось отправиться с нами, и он отчаянно искал повод для оправдания своего поступка.

Чтобы разрядить возникшую неловкость я заговорил:

— Сэр Буефар, скажу прямо, вы нужны нам. Подросткам трудно путешествовать в одиночку, но я не намерен вас уговаривать. Поэтому сразу хочу предупредить: это вы отправляетесь с нами, а не мы с вами, и если вам в нашей компании что-то не нравится, то лучше оставайтесь.

Отто ошарашенно посмотрел на меня, поражаясь моему властному тону. Эльвинг даже уши протёр, не веря услышанному. Честно говоря, я и сам себе удивлялся. Никогда не умел разговаривать с незнакомыми людьми, а теперь командую взрослыми. Пожалуй, самое лучшее для развития чувства уверенности в себе — это маленькое опасное путешествие, парочка покушений и несколько схваток.

— Здесь решения принимаю я. И я не делю людей на рыцарей и всех остальных, поэтому эльф такой же мой друг, каким, надеюсь, станете вы. И ещё: я не могу уважать человека только из-за его титула рыцаря. Пока я не пойму, что это за человек, будь он хоть принц-рыцарь, я не смогу относиться к нему с уважением. Я уважаю вас или сэра Даерха, но не за ваши титулы и звания, а только за ваши дела и поступки.

К моему удивлению, Даерх рассмеялся:

— Буду считать это комплиментом. Это хотя и несколько необычно, но верно — уважать человека не за титул, а за его личные достоинства.

Буефар тоже не выглядел недовольным. Он обнажил меч и отдал мне воинский салют.

— У меня и в мыслях не было командовать вами. Это ваш обет, и вы должны его выполнить. Мы все тут только помощники.

— Ну ты и выдал, — заметил Деррон. — К чему была такая страстная речь? Что вообще с тобой происходит? Ты сегодня какой-то нервный.

— Деррон, я только что убил человека, а ты спрашиваешь, почему я нервный?!

— Если бы не ты, то он тебя убил бы и, поверь, без всякого сожаления. Так что хватит расстраиваться. Он же не первый.

— Но первый, кого я так отчётливо помню! В Амстере у ворот я сразу потерял сознание, а до того всё было как в тумане. Я там даже не всё помню. А здесь…

— Успокойся, Егор, — вмешался Мастер. — Если хочешь, я могу немного отдалить эти воспоминания. Помнишь, я уже однажды так делал?

— Спасибо, Мастер, но не надо. Это мои воспоминания.

— Самобичевание не лучшее средство для успокоения.

— Я сам постараюсь разобраться в своих чувствах, Мастер.

— Как знаешь, — маг замолчал.

Я виновато посмотрел на Отто и Буефара.

— Прошу меня извинить, но я немного разнервничался после боя.

— Это были первые, кого ты убил? — понимающе спросил Буефар.

— Нет. Были ещё… в Амстере… но там я сразу потерял сознание. Я был ранен и потерял много крови. Поэтому я плохо помню, что там произошло. А здесь, как бы сказать, реальнее всё.

Отто дружески хлопнул мня по плечу.

— Не тот храбрец — кто не трусит, а тот — кто борется со страхом. Ты смелый человек, если у тебя хватило мужества заглянуть в глаза своему страху.

Буефар согласно кивнул.

— Тебя обучили не только сражаться. Твой учитель мог бы гордиться тобой.

— Просто чтоб ты знал, — вмешался Деррон. — Я горжусь тобой.

— Спасибо. — Я отвернулся, чтобы никто не заметил предательскую слезу. Странно, я никогда не был нюней. С чего бы? Наверное, это оттого, что у меня никогда прежде не было таких друзей.

Лес уже кончился, и наш отряд стремительно проносился мимо возделанных полей. Мелькали деревни. Даерх, несмотря на все мои возражения, настоял на том, чтобы проводить нас и дальше.

— Я так понял, что вам угрожает опасность, — ответил он мне. — Думаю, с нами вам будет безопаснее. Пока смогу, я буду сопровождать вас. К сожалению, это будет недолго. Если не секрет, куда вы направляетесь?

Я ненадолго задумался. Потом посмотрел по сторонам. Мы вчетвером ехали немного в стороне от остального отряда, и вроде бы подслушать нас никто не мог, а Рон, как обычно, пропадал где-то среди солдат. Буефару всё равно придётся сказать, а Отто вполне можно было довериться.

— В Византию.

— Тогда вам лучше ехать по Большому тракту.

— Разве по центральной дороге не быстрее? — встрепенулся эльф.

— Смотря как мерить. Если смотреть на расстояние, то, конечно, быстрее. Экономится неделя пути. Но по центральной дороге вам придётся ехать через Парадизию, и как бы вам не потерять на этом гораздо больше времени. Благоразумней держаться от Парадизии подальше.

Эльф вопросительно посмотрел на Отто.

— Они что, не пускают путешественников?

— Пускать-то пускают, Эльвинг, но не очень их жалуют. Из-за различных проволочек вы можете потратить несколько дней на то расстояние, которое обычно легко преодолевается за день.

— Хорошо, мы подумаем. — Я пока и сам не знал, как ехать дальше.

— Вам решать, Энинг.

— Буефар, вам ничего не надо взять с собой из дома?

— Не надо, Энинг, — усмехнулся тот. — Я старый солдат и всегда вожу с собой всё необходимое. Так что не стоит беспокоиться. А если что понадобится, то я всегда могу купить это по дороге.

Я покраснел. Идиот несчастный! Тоже мне, великий путешественник — взялся учить человека, который разъезжал по миру, когда меня ещё и на свете не было. Я дал себе слово следить за своим языком получше.

Отряд Отто Даерха хоть и замедлил немного наше путешествие, но сделал его гораздо безопаснее. Три дня пролетело незаметно, и вот мы уже приближались к развилке, где предстояло выбрать одно из трёх направлений дальнейшего путешествия. Либо отклониться на север и обойти Парадизию по Большому тракту, либо идти напрямик через Парадизию, либо двинуться на юг к морю. Там можно сесть на корабль до самого Константинополя. Однако последний вариант меня не прельщал. Он, конечно, был намного удобнее первых двух, даже быстрее, но это наверняка знал и Сверкающий. А значит, он обязательно постарается перекрыть эту дорогу. Думать о том, что Сверкающий до сих пор не знает, куда я направляюсь, по меньшей мере, неблагоразумно. К тому же, в связи с войной, из Срединного моря отозвали большое количество патрульных кораблей, и пираты почувствовали себя там гораздо комфортней, чем раньше. Выходит, двигаться можно либо на север и делать гигантский крюк, либо идти прямо. Но проехать напрямик будет довольно сложно. Власти Парадизии известны своей нелюбовью к путешественникам. Нужно ещё на границе суметь доказать, что ты не замышляешь против них ничего дурного. Идиотизм, но таковы тамошние порядки. А вообще-то, самые обычные религиозные фанатики, как выразился однажды Мастер. Всё более-менее нормальные люди уже давно оттуда сбежали. И никто, находясь в здравом уме, не рискнёт сунуться в это осиное гнездо. Там тебя могут заключить в тюрьму только за то, что ты не вовремя поднял глаза от земли и тем самым нанёс оскорбление богу. Ибо с двенадцати до часа полагается смотреть только в землю, наполняя голову благочестивыми мыслями. Хотя мне лично сложно понять, как голову можно наполнять благочестивыми мыслями. И вообще, что это за мысли такие и как их отличить от неблагочестивых?

Потому-то и была проложена вокруг этой «райской» земли большая караванная дорога. Поэтому и шли по ней все торговцы, предпочитая потерять время на обход, чем рисковать, направляясь по значительно более короткой дороге. А уж одинокие путники вообще предпочитали и близко не подходить к границе Парадизии. Но Сверкающий мог перекрыть Большой тракт, как и южную дорогу. Я бы так и сделал на его месте. Считать же Сверкающего глупее себя было самонадеянно и опасно. Из всех путей дорога на Парадизию должна, по идее, охраняться хуже всего. Вряд ли у Сверкающего здесь слишком много сил, чтобы он смог надёжно перекрыть все три дороги. Значит, упор он сделает на те, по которым, как он полагает, я пойду с наибольшей вероятностью. Дорогу же на Парадизию, как наименее вероятный мой маршрут, он закроет, скорее всего, теми силами, что останутся у него после перекрытия двух других. К тому же, даже если мы отправимся по ней, то Сверкающий может рассчитывать, что в Парадизии мы застрянем надолго, и его люди успеют встретить нас на другой стороне. Так что, если я выберу этот путь, то необходимо будет обмануть его ожидания и проехать Парадизию за рекордно короткое время. Думать сейчас, каким образом это можно сделать, бессмысленно — разберёмся в обстановке на месте. Я принял решение, но уверен, что ни эльфу, ни Буефару оно не понравится…

— Здорово! Покажи ещё раз, как это делается? Ну, пожалуйста!

Что там такое? Я оторвался от размышлений и поднял голову.

На привале солдаты, коротая время, занимались каждый своим делом. Но неугомонный Рон и здесь нашёл себе занятие. Он приставал к каждому латнику с просьбой показать какой-нибудь хитрый приём. Подобное его увлечение мне совсем не нравилось, но, видя, что солдаты с удовольствием занимаются с ним, пока не вмешивался.

В этот раз Рон заметил, как двое солдат вели учебный бой, и, как всегда, начал приставать к ним с просьбой научить какому-нибудь удару. Я заметил недовольный взгляд Эльвинга. Он явно считал, что Рон занимается не делом, и молча корил меня за то, что я не вмешиваюсь. Просьбы же эльфа мальчишка игнорировал. Пожалуй, действительно пора прекращать эти бессмысленные занятия.

Я молча встал, подошёл поближе и стал наблюдать, как солдат обучает Рона удару мечом. Меч для мальчишки был тяжёл, но он самоотверженно размахивал им. Видя моё недовольство происходящим, остальные латники стали с любопытством поглядывать на меня.

Наконец у Рона начало более-менее получаться. Он, довольный собой, с гордостью посмотрел по сторонам и увидел меня. Отдав меч хозяину, он кинулся ко мне.

— Энинг, ты видел, как у меня получается? Здорово, правда?!

— Ты так считаешь?

— А что не так? — встревоженно спросил он, заметив мой хмурый вид.

— А ты не понимаешь? Ну-ка, покажи мне этот приём.

Рон с энтузиазмом взялся за дело, крутя в руке воображаемый меч.

— Ты что мне рукой-то машешь? Что у тебя на боку? Украшение? Возьми оружие и покажи с ним.

— С оружием? — Мальчишка выхватил шпагу и стал торопливо объяснять.

Показал движение, потом занёс её для удара и замер, сообразив, что собирается шпагой нанести рубящий удар.

— Что, не получается? — ехидно осведомился я.

— Но ведь этот приём для меча, а не для шпаги, — обиженно возразил Рон.

— А у тебя что? Твоё оружие шпага, так зачем же ты учишь приёмы для меча? Это пустая трата времени, тем более что применить ты их даже с мечом не сможешь.

— Это ещё почему?

— Не понимаешь? Хорошо. Небольшая демонстрация.

Я отправился к солдатам, которые с интересом наблюдали за нами, и взял у них ненадолго два меча. Для Рона, да и для меня тоже, они были немного тяжеловаты, но легче ни у кого не нашлось. Один меч отдал Рону, второй оставил себе. Шеркон и шпагу Рона отдал Эльвингу, тоже подошедшему к нам.

— Ну вот, теперь у тебя меч. Атакуй меня, покажи этот приём.

— Но…

— Не переживай. Поверь, я не более тебя хочу быть разрубленным пополам. Давай, действуй.

Мальчишка неуверенно взмахнул мечом, я быстро отвёл удар.

— По-моему, тебя учили не так. Давай в полную силу.

Рон покрепче ухватился за рукоятку и пошёл в атаку. Провёл обманный удар, а потом резко поднял меч и ударил. Не мудрствуя особенно, я просто выставил навстречу меч. Удар отозвался глухой болью в кисти, Рон же вскрикнул и выпустил оружие. Если этот удар был болезненным для меня, то что же тогда он почувствовал? Но кисть вроде не вывихнул.

Я коснулся кончиком меча его груди.

— Ты мёртв.

— Это нечестно! Ты сильнее меня, — возмутился мальчишка, держась за ушибленную кисть.

— Надо же, заметил! А с кем ты собрался сражаться? С младенцами? Да, я сильнее, но любой солдат сильнее меня. И если ты со мной не мог справиться, то как собрался побеждать солдат?

— Если не сейчас, то потом этот приём может пригодиться.

— Вот потом бы и выучил. Пойми, нельзя спешить с обучением. Ничего хорошего из спешки никогда не выходит. Ты же хочешь прямо сейчас стать великим фехтовальщиком. Не пойдёт! Сперва поработай хорошенько.

— Но ведь этого я и хочу! Но Эльвинг не учит меня. Поставь ногу сюда, выпрями спину, стой не шевелясь…

— Значит, ты считаешь, что Эльвинг плохо учит? — ледяным тоном осведомился я.

Рон, кажется, струхнул.

— Да… нет… я хотел сказать…

— Вот что, друг мой. Если ты считаешь себя уже готовым к настоящему обучению, то давай проведём с тобой испытание. Выдержишь, я признаю, что Эльвинг и в самом деле плохо тебя учит. Нет — ты признаёшь себя неправым и больше не будешь указывать нам, как тебя учить.

— А что за испытание? — несмело спросил Рон.

— Лёгкое.

Я подошёл к стоявшему неподалёку сухому дереву. Отсёк длинную ветку примерно в палец толщиной. Затем прикинул на глаз длину руки Рона и разрубил палку на две части так, чтобы они были примерно равны и соответствовали требуемой длине. Взвесил их в руке. Слишком лёгкие получились. Я достал из седельной сумки две подковы и моток ниток, крепко привязал по подкове к концу каждой палки.

Недоумевающие солдаты следили за каждым моим шагом. Даже Эльвинг поглядывал с недоумением. Буефар же так смотрел за моей работой, словно пытался навсегда запечатлеть её в памяти. Ну, с ним всё ясно. Он считает меня рыцарем Ордена и теперь внимательно наблюдает за методами обучения.

Я протянул обе палки Рону. Тот с недоумением взял их.

— Мы что, ими драться будем?

— Нет. Ты будешь повторять за мной все действия. — Я нагнулся и поднял с земли оба меча. — Теперь смотри. Берём в каждую руку по мечу, в твоём случае — по палке. Да не за подкову берись — за другой конец. Вот так. Теперь вытяни руки перед собой, смотри, чтобы палки были параллельны земле. Слегка согни колени и выпрями спину. Не нагибайся, а выпрями.

Мечи были тяжелее палок, но для меня это не имело особого значения — Деррон заставлял меня держать груз гораздо тяжелее этих мечей.

— А что дальше делать?

— Ничего. Стой, как стоишь. Кто из нас первым опустит, тот и проиграл. Мечи у меня тяжелее, так что у тебя есть преимущество.

Рон насупился, но не пошевелился, продолжая держать палки.

Через пять минут у него уже начали подрагивать руки. Ещё через две он уже с трудом сохранял первоначальное положение. Колени у него дрожали, и было видно, что мальчишка с трудом сдерживается, чтобы не выпрямиться, палки то и дело норовили клюнуть в землю. Я же ехидно комментировал его стойку, припоминая все те слова, которыми в своё время награждал меня Деррон, когда я ещё только приступал к таким тренировкам. Однако Рон, упрямо закусив губу, держался. Упрямства и выдержки ему было не занимать. В тот, свой первый раз я сдался гораздо раньше.

Но сейчас у меня никаких проблем не было. Не особо напрягаясь, я мог так простоять несколько часов. И сейчас мечи даже не дрогнули в моих руках, оставаясь идеально параллельными земле, колени полусогнуты, спина прямая.

Наконец Рон не выдержал и со стоном опустился на землю.

— Что случилось, великий воин? — спросил я, не меняя позы.

— Но ты ведь долго тренировался, — в отчаянии заметил мальчишка.

— Конечно. А ты считал, что я это с рождения умел? Но вот почему ты не хочешь тренироваться? Почему ты торопишься получить сразу всё? И не вали на Эльвинга — он правильно тебя учит. Сначала научись правильно дышать, стоять, двигаться, падать, а уж потом берись за меч. Ты понял суть урока?

— Понял. Надо быть терпеливым.

— Вот именно. Только тогда ты достигнешь успеха. Я видел у тебя в сумке яблоки, принеси одно.

Рон, не задавая вопросов, быстро сбегал за ним и вернулся.

— А теперь кинь его в меня. Постарайся попасть. — Краем глаза я заметил, как напрягся Буефар и стал внимательно глядеть на мечи в моих руках.

Рон прицелился и сильно метнул яблоко. Сверкнули два меча, со свистом рассекая воздух… На землю упало четыре куска. Однако четвертинки яблока оказались не слишком ровными. Странно, вроде правильно всё сделал. Я провёл пальцем по острию одного из мечей и поморщился. Ага, понятно. Скверная заточка, руки бы поотрывать тому, кто так заточил оружие. Деррон, помнится, так и сделал… буквально. Конечно, впоследствии выяснилось, что это была всего лишь наведённая иллюзия, но боль-то была настоящая. В тот раз я так же вот коряво заточил меч, и этот день запомнился мне надолго… С тех пор правила ухода за оружием я знал назубок. А уж чтобы плохо его заточить — это даже в кошмарном сне привидеться не могло.

Моё движение не укрылось от Буефара. Он подскочил ко мне, выдернул меч из рук и пальцем проверил остроту, потом посмотрел на небо вдоль клинка. Когда он обернулся к солдатам, его взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Чьё оружие? — преувеличенно спокойно спросил он.

Вперёд неуверенно вышел солдат. На вид ему было лет восемнадцать. Сразу видно — новичок. Глаза солдата выражали тоскливую безнадёжность и смирение перед неизбежным наказанием. Плохой уход за оружием карался у латников очень строго. Вот об этом-то я и не подумал. Выставился, называется, и подставил человека. Нет чтобы промолчать, а потом тихонько поговорить с ним. Совсем промолчать нельзя, ибо эта услуга будет медвежьей. Плохая заточка меча может стоить его владельцу жизни. Но вот вызывать на голову солдата гнев Буефара мне совсем не хотелось.

Буефар же гневно буравил взглядом провинившегося, и его молчание было для латника гораздо страшнее любой брани. Остальные почувствовали, что запахло грозой, и старались не попадаться на глаза разъярённого офицера. Необходимо было разрядить обстановку.

— Рон, — позвал я довольно громко.

— А, — встрепенулся тот. — Что?

— Подойди сюда. Посмотри внимательно на Буефара. Похож он на разбушевавшуюся стихию?

— Какую стихию? — Рон недоумённо переводил взгляд с меня на офицера. — А-а, точно похож.

— Так вот, если ты не хочешь, чтобы я превратился в такую же стихию, то всегда ухаживай за своим оружием и слушайся меня. В противном случае ты увидишь Буефара-2 в ярости.

Отто Даерх, наблюдавший за всем, расхохотался. К нему присоединились и солдаты. Даже сам Буефар с трудом пытался сохранить гневное выражение лица, но его губы предательски подрагивали. Гроза миновала.

— Вестольф, считай, что тебе сегодня крупно повезло. Забирай меч и выправи заточку. Через два дня мы расстанемся, но прежде я проверю твоё оружие. И, если оно и тогда будет в таком же состоянии, то тебя уже не спасёт никакое заступничество. А сейчас исчезни!

Солдат просиял, как осуждённый, который ожидал смертного приговора, а услышал о помиловании, и поспешил скрыться среди товарищей.

Я же, поблагодарив, вернул второй меч его владельцу.

Вскоре привал закончился, и мы продолжили путь. Вместе с отрядом нам предстояло ещё два дня пути до развилки, а потом — одна из трёх дорог. Интересно, как друзья отнесутся к моему выбору?