Находясь во флаере, несущемся к усадьбе Эроски, я связался с Робертом, разбудил Алоиса, и мы провели быстрое совещание. Из него я узнал, что группа Шекуна проверила несколько моусовских явок и на одной из них захватила двоих весьма подозрительных личностей. Буквально несколько минут назад задержанных уже начали допрашивать. Алоис обещал спуститься в подвал и оттуда сообщить мне новости, если таковые появятся и будут нас интересовать.
Но больше всего нас всех взбудоражило и насторожило сообщение от Ульриха. Тот со своей группой вел плотное наблюдение за одной из явочных точек Горгоны. Явкой оказался огромный особняк за окраиной Старого Квартала. И похоже, там собралось на данный момент чуть ли не сорок человек. Прикрывались они все вывеской популярного спортивного клуба, являясь неким его филиалом и местом расслабления для спортсменов. Вот только сами спортсмены выглядели слишком уж неправильно и агрессивно. По предварительным данным, никто там не тренировался, а уж тем более не отдыхал. Во дворе постоянно дежурили несколько культуристов, под широкими плащами которых явно скрывалось оружие. По всему периметру четырехметрового забора тянулась колючая проволока под высоким напряжением.
По совместным предположениям, особняк очень уж походил на гнездо какой-то тайной организации. И оставалось только диву даваться, как его до сих пор не обнаружили службы безопасности Оилтона. Но последнее соображение наводило также на мысль, что обнаруженное нами очень подозрительное место как раз и используют те самые службы. Или одна из них. Уж очень особняк не был похож на место отдыха спортсменов.
Вот только ни у кого из нас не имелось никаких воспоминаний на эту тему. Хотя за полтора года подобные центры неизвестно чего могли появиться даже по личному распоряжению принцессы. Она весьма умело пользовалась для таких целей как рычагами власти, так и денежными средствами.
И самое главное — почему Горгона назвала это место как предполагаемую явочную точку?
Ульрих со своими детективами засели на ближних подступах к особняку и вели постоянные записи всего возле него происходящего. По мере своих возможностей. Настоятельно требуя от меня направить к ним больше людей и техники, а если появится малейший шанс, то и провести сканирование радарами из космоса всей прилегающей территории. По мнению Ульриха, под особняком находятся обширные помещения не то гаражей, не то складов, так как во время их наблюдения, через час после начала, из ворот выехало четыре больших автобуса, а раньше на площади двора их не было. Значит, весьма крупногабаритный транспорт выехал из подземного пространства.
По вопросу космоса подняли с постели Малыша с Арматой. И они тут же приступили к координации совместных действий. На том разговор пришлось прервать из-за прибытия на место. Мне повезло: в поместье я оказался раньше служб имперской безопасности, поэтому успел сжато переговорить с Амалией и перекинуться несколькими словами с Кортом Эроски. Его уже грузили в санитарный флаер после оказания первой медицинской помощи.
— Куда тебя?
— В живот… — простонал виконт. — Сволочи!
— Не беспокойте его! — стал отталкивать меня от носилок один из докторов.
— Это опасно?! — оттолкнул и я его в свою очередь.
— Уже нет. Но повозиться придется в госпитале порядочно. И не толкайтесь! Вы нам мешаете!
— Ухожу! Только один вопрос! — Я склонился к раненому товарищу: — Корт! Сколько их было?
— Минимум двадцать…
— Во что одеты?!
— В боевые комбинезоны нашей пехоты… Но… — Он скривился от боли.
— Говори, что?! — Меня уже оттаскивали от носилок несколько дюжих санитаров.
— У всех на шлемах по окружности белая полоска…
— Понял! Мужайся, друг! И выздоравливай! Мы тут сами разберемся со странной пехотой!
Последние слова я прокричал уже в смыкающиеся створки дверей санитарного флаера. Через секунду тот плавно взмыл в предутреннее небо. А ему на смену посыпались десантные модули наших безопасников. Добраться до своего транспорта я так и не успел — меня окликнул выскочивший из-за угла здания Хайнек:
— Стойте, барон! Как вы здесь оказались?!
— Прилетел на своем флаере!
— Раньше нас?!
— Моя охрана действует более расторопно, чем ваш хваленый дивизион.
— Не зарывайтесь! — Хайнек подскочил ко мне вплотную и чуть ли не набросился на меня с кулаками. — Лучше признавайтесь, что вы здесь делали!
— Хотел выяснить, какие мрази осмелились напасть на моих друзей!
— Выяснили?!
— Еще нет! Но обязательно буду знать в скором времени!
— Лучше выметайтесь отсюда и не путайтесь под ногами! Расследованием займутся профессионалы! Дилетанты-добровольцы здесь не нужны! — Похоже, нынешний командир дивизиона был жутко разгневан. Даже угрожать начал: — И не попадайтесь больше мне на глаза, пока я вас не вызову для допроса!
— Всегда считал за сомнительную честь видеть вас даже издалека! — не соврал я и обошел напрягшуюся передо мной фигуру бравого солдафона.
Оказавшись в воздухе, тут же устроил краберное совещание и обмен мнениями с товарищами.
— Нападение произошло примерно полчаса назад! Враги находились в боевой форме нашей пехоты. Но самое странное, они боялись спутать себя с кем-то! На шлемах явные метки. Белая полоска. И очень странное поведение Хайнека: он прямо-таки взбесился, когда увидел меня в поместье. Какие предположения и соображения?
— Очень может быть, что это действительно военнослужащие империи. Может, это безопасники? — стал предполагать Малыш. — Принцесса могла для проверки отправить кого угодно. Если у нее возникли верные подозрения…
— Вряд ли! — сразу отверг я эту идею. — Столько жертв?! Ни к чему! Она имеет возможности совершить подобное и без лишнего шума. И в чем она может заподозрить графа Шалонера? Скорей уж тебя, Армату, барона Артура…
— Значит, надо искать тех, кто знает лишнее о Шалонере! — Роберт закашлялся от желания высказаться быстро. — Давайте подумаем, зачем его похитили. Что он мог знать? И где мог засветиться?
— Возможно, на Датарге? — предположил Армата.
— Да нет, там он все время находился лишь на орбите…
Но наш Стрелок опять меня перебил:
— Тогда в замке барона Зела Аристронга. Он там покупал вина и коньяки. И вполне мог знать нечто про его сына еще там. А здесь так вообще — подозрительно крепкая дружба вас связала. Может, это странным кому-то показалось?
— Вы не забывайте про яхту миледи! — вполне резонно напомнил Роберт. — Там ведь столько людей, и некоторые видели его в нашей компании. Если кто-то сопоставил внешность Цой Тана, ранее водившего дружбу с Тантоитаном, с внешностью графа Шалонера, то ему стала очевидна максимальная осведомленность нашего похищенного товарища во многих делах. Если не во всех. Ну и последствия себя ждать не заставили…
— Что на это скажешь?
После этого моего вопроса послышались тяжелый вздох и голос Малыша:
— Не знаю… Такой вариант вполне возможен. Краберы на яхте запрещены, но пронести его на борт может любой без всякого труда. Я сейчас же разбужу миледи, и она все проверит.
В необходимости подобной меры засомневался в первую очередь Роберт:
— Если она и обнаружит при обыске крабер, то что это даст? Им ведь можно воспользоваться и без ведома хозяина.
— Стыдно признаться, ребята, но Синява мне до сих пор не открыла всех своих тайн. Но! Она мне торжественно обещала отыскать любого предателя на территории ее собственности в течение нескольких часов.
— Каким образом? — засомневался и я.
— Мне кажется, у нее полный контроль!
После этих слов Малыш сделал многозначительную паузу, и мы поняли, что, скорее всего, бортовой компьютер собирает в памяти все события, произошедшие на яхте. И каждое слово — тоже. И каждый шепот, естественно.
— Тогда буди! — скомандовал я. — И поторопи Армату со сканированием подозрительного особняка. Кстати, Роберт, как там Алоис? Что-то уже выпытал перченого у задержанных?
— Пока на связь не выходил, — ответил тот. — Я сейчас сам к ним в подвал спущусь.
— Добро! Хочу напоследок обратить ваше внимание еще на одну деталь: нельзя забывать о самом приближенном к принцессе человеке — Хайнеке! У него возможности для любой акции или действия в сто раз лучшие, чем у всех остальных.
— Хм! — громко фыркнул Малыш. — Он, конечно, очень тяжелый человек… И ты его недолюбливаешь… Но…
— Так что теперь, к нему и не присматриваться?! И вычеркнуть сразу из списка подозреваемых только потому, что он мне неприятен?
— Проверим и его, командир! — пообещал Роберт как можно скорее, чтобы сбить мое раздражение. — Если больше ничего, то я бегу в подвал.
— Беги! — быстро согласился я. Но тут же вспомнил и добавил: — Только вначале срочно сделай две вещи: разбуди звонком Николя и введи его в курс дела. Хватит ему отсыпаться в подполье. Пусть ползет к центру имперской связи и слушает последние новости! И подбери мне документы старого, отставного солдата. Согнутого подагрой и ревматизмом. Моего роста, но тучного и древнего. И отошли все нужное с посыльным мне в номер «Роки». Соответствующую одежду подыщи и будь готов отправить ее туда, куда я укажу. Место подберу по ходу дела…
Вернувшись в гостиницу, я пробрался в нее через черный ход. Ибо, несмотря на раннее утро, в холле нельзя было протолкнуться от услышавших последнюю новость корреспондентов. Все жаждали услышать из моих уст хоть одно слово по поводу нападения на моих друзей. Подобное положение вещей меня совсем не устраивало — никакой свободы действий и передвижений. Поэтому я решил изменить внешность и скрыться из поля зрения всех любопытных и заинтересованных лиц. Но подобную акцию надо тщательно прикрывать, и с начальником баронской охраны тут же в номере состоялся бурный и тяжелый разговор. И лишь категорически настояв на исполнении высказанных приказов, мне удалось склонить его к полному сотрудничеству.
— Я буду находиться в таком месте, где меня никто не найдет. О нем знает только отец. И дал он мне эти координаты на такой случай, как сегодня. Чтобы ты не волновался, я буду каждые два часа с тобой связываться, согласовывать происходящие события и давать очередные указания. Если удастся, будем говорить ежечасно.
— А еще лучше — каждые десять минут! — пробурчал недовольно мой главный охранник.
— Сотый раз тебе обещаю: мне ничего там не грозит. Твоя задача — отваживать от моих поисков всех желающих. Пусть думают, что я испугался последних событий и лег на дно. Может, даже и до завтра. Ко времени второго экзамена…
— Только через пару часов станет известно, прошли ли вы первый!
— Спасибо, что напомнил, — фыркнул я снисходительно, — но в отличных оценках я не сомневаюсь. Все! Теперь иди! И как только появится посыльный с пакетом — немедленно его ко мне!
— Понятно! — Хоть начальнику охраны и хотелось еще со мной поспорить, но пришлось беспрекословно подчиниться. С видимым недовольством он все же вышел в коридор, а я остался в номере в одиночестве.
Следовало тщательно продумать сам процесс моего исчезновения. Номер графа Шалонера светить не хотелось. При тотальном обыске ход в подземелье обнаружат. Поэтому я решил видоизмениться в каком-то глухом и заброшенном месте. Если пожелают, пусть ищут. А мы заодно проследим за любопытными ищейками. Вот только кто осмелится идти за мной по следу?
Служба безопасности — претендент номер один. Им и так принцесса головы оторвет за то, что потеряют меня из виду. Если не головы, то погоны точно с мясом выдерет.
Номер два — прокуратура во главе со своим старшим следователем Энгором Бофке. Никогда не устающий Рекс теперь уделит мне еще больше внимания. Наверняка он уже в поместье виконтов Эроски и осматривает там каждый отпечаток через старинную лупу. Как жаль, что мы не можем должным образом объединить сию минуту наши усилия и выйти на прячущихся преступников. Хотя… Пришедшее мне в голову воспоминание натолкнуло на неплохую идею.
А вспомнил я то время, когда Энгор открывал мне секреты следственной работы и делился своим необъятным опытом. Так вот, он мне однажды стал рассказывать про осведомителей и разделять их на категории. И в самую высокую категорию он определил тех нескольких человек из своего прошлого, которые помогали следствию прямо кардинально. И при этом не требовали никакого вознаграждения. Разве только покрытия издержек собственного расследования и, еще реже, минимума на свое содержание. А одного такого информатора старший следователь описывал с наибольшей теплотой и горечью:
— Он мне звонил на крабер, говорил: «Это Ветер» — и выкладывал мне всю информацию как на тарелочке. После его личного и тайного расследования оставалось только пойти и арестовать преступника. Или порой подсказывал некоторые детали, незнание которых ставило нас в тупик. По своей натуре и талантам Ветер являлся непревзойденным детективом и распутывал порой сложнейшие криминалистические загадки. Я его неоднократно упрашивал перейти ко мне на работу, но он отказывался категорически. И, посмеиваясь, просил его больше не разыскивать. Что я вообще-то пытался сделать неоднократно, но без особого успеха. Он и голос менял, разговаривая по краберу, и свою внешность маскировал при расследовании. Так что свидетели впоследствии очень расходились во мнениях о подозрительном сыщике.
— И продолжает вам помогать? — спросил я тогда.
— Пропал! Уже года два от него ни одной информации. — Бофке тяжело вздохнул и философски добавил: — Может, умер от старости или женился на ревнивой женщине. А может, и сам в тюрьме оказался…
Это воспоминание мне подсказало, как подсовывать старшему следователю именно ту информацию, которая нас на данный момент устроит больше всего. Надо только хорошенько обсудить ее вместе с Робертом — а вдруг Энгор Бофке и клюнет? Даже если он просто сделает вид, что поверил, — это тоже весьма поможет и следствию, и нам. В конечном счете.
Третьи и четвертые претенденты на мое преследование — это оставшиеся в деле наемные убийцы и слишком уж неразборчивые в средствах кандидаты из числа аристократов. Если, конечно, они еще не успокоились и не стали вести себя благоразумно.
Также не стоило сбрасывать со счетов таинственного Шпона и прикормленных им моусовцев. А последние вообще будут меня разыскивать до моего смертного часа. Или пока я их всех не передавлю. Ведь они-то точно знают о том, что настоящий Тантоитан не погиб во взлетающем звездолете.
Или как там все было на самом-то деле? Никаких сведений, показаний, намеков… До сих пор ничего не прояснилось с тем днем, когда я впал в пропасть неосознанности самого себя. И ни одного воспоминания так и не воскресло в моей голове. Хоть бы что-то вспомнить! Ничего… Только туман… Словно не полтора года, а одна ночь прошла без сновидений!
Скорее всего, у принцессы имеются ворох данных и поминутное расписание движения всех персонажей того трагического дня… Только вот как мне покопаться в этом ворохе? Да и будет ли в этом толк, если у меня пока никаких новых данных не появилось? Разве только обратиться за помощью к профессору Сартре? А вдруг он что-то подправит в головешке?..
«Вряд ли… — засомневался активизировавшийся Булька. — Как у вас говорят, мертвецу горчичник румянца не добавит!»
«Где это ты набрался такого черного фольклора?!» — удивился я.
«Я так шучу! — забулькал он радостно, но тут же успокоился и продолжил: — А с твоими мозгами и в самом деле не все в порядке. С правой стороны, над ухом, у тебя явно некоторая аномалия…»
«Еще бы! При одном очень неудачном взрыве мне в то место кусок обшивки угодил. Да с такой силой, что я часа два без сознания провалялся».
«И чего ты спешишь похвастаться крепостью своей дубовой башки? Дослушай вначале. Так вот, аномалия заключается в том, что в твоем черепе, скорее всего, специально сделали небольшое отверстие. Не знаю для чего, но заросло оно плохо, и в его районе часто наблюдаю колебания температур. Не опасных, конечно…»
— Просверлена дырка?! — ужаснулся я вслух.
«Не паникуй! Не дырка, а маленькая дырочка. Диаметр четыре миллиметра…»
«Ничего себе маленькая! Да туда палец можно засунуть! — возмутился я, ощупывая правую половину своей многострадальной головы. — Ну… может, и не палец… А гвоздь точно!»
«Должно быть, ты на том гвозде фуражку раньше носил?!» — развеселился риптон.
«Кончай издеваться! — последовало от меня грозное предупреждение. — А то заставлю тебя изобразить на моей голове полковничью фуражку!»
«Ты ведь говорил, что только подполковник?!»
«Все равно фуражки одинаковые. Ладно, расслабься и думай лучше, где и как будем тренироваться на смену нового облика. Скоро Роберт пришлет документы, и надо будет замену внешности сделать быстро и с соблюдением всех параметров. Не ровен час, поймают нас в момент отхода и сразу проверят. А ты чего-то упустишь…»
«И тебе не стыдно возводить напраслину на боевого товарища?! — возмутился Булька. — Когда это я тебя подводи?! Скорей ты не выполнял мои указания, срывая недисциплинированностью то голос, то…»
«Все! У нас и так мало времени! — Я постарался сделать мысль как можно внушительней. — Но по моим подсчетам, полчаса, а то и час у нас еще есть. Предлагаю употребить время для сна: потом будет некогда отдохнуть чуть ли не сутки!»
«Тогда ложись и представь себе крупные, спелые яблоки на гнущихся от их тяжести ветках».
Поспать нам удалось целых восемьдесят минут. И разбудил меня звонком Роберт, а не посыльный от него с пакетом.
— Что случилось? Алоис нащупал что-то горячее?
— Пока нет. Хотя задержанные показали, что они работают на моусовскую разведку. Но уж слишком они мелки по иерархии и ничего важного пока не рассказали. Шекун их продолжает копать, а Алоис подключился к поиску данных про особняк. И как раз оттуда, от Ульриха, поступили сообщения очень перченые…
— Не тяни! — не выдержал я. — Давай саму суть!
— Вернулись все четыре автобуса. Но когда они поворачивали с основной дороги, гигантский лихтеровоз своими фарами осветил внутренности салона, и Ульрих отчетливо увидел нескольких бойцов в форме пехотинцев. И даже прекрасно рассмотрел на их шлемах белую полоску…
— Надо же! — вырвалось у меня. — Может, теперь вся пехота такие полоски носит?
— Ничего подобного! За полтора года никаких изменений…
— Ты выслал мне посыльного с документами? — Надо было срочно заняться подозрительным особняком.
— Да! Совсем недавно. По расчетам, он будет у тебя через пять — максимум десять минут.
— Отлично! Я сам его встречу. Мало ли что…
— Будем штурмовать? — деловито спросил Роберт.
— Хм! Мы и так уже шуму наделали на всю столицу!.. Посмотрим! На территорию особняка заезжал другой транспорт? Или выезжал?
— Два флаера за это время покинули двор и четыре совершили посадку. Ну и автобусы.
— Шекуна оставь на допросе, а всех его людей — немедленно на особняк. Пусть костьми лягут, но выследят хоть один флаер! Вылетевший, естественно! Если удастся, путь сразу его захватывают. Но! Всех членов экипажа или пассажиров брать только живьем! Если будет хоть малейшее сомнение в полной безопасности пленников, ждать меня или моего дополнительного распоряжения!
— А мне куда?
— Роберт! Пока сиди на связи! От Николя что-то есть?
— Ничего, молчит. — Роберт шумно вздохнул. — Я уже здесь всю задницу отсидел…
— Краберы поставь на пол, не своди с них взгляда и… делай двести отжиманий!
— Понял, командир!
— Только не обмани! И не вздумай делать триста!
— Как же, обманешь тут…
— А я бегу вылавливать посыльного.
Не то чтобы я кому-то из своей охраны не доверял, но если есть возможность, то лучше перестраховаться. А уж Нирьял может заглянуть в бумаги просто для собственного успокоения. Даже зная, что после этого он и минуты на своем посту больше не пробудет. Хотя вряд ли, еще ни разу моего приказания не ослушался…
Посыльного я заметил в конце длинного коридора. Он разговаривал с моим начальником охраны, и как раз оба повернулись и пошли мне навстречу. И хорошо, документы все равно попали бы ко мне лично в руки.
— Прекрасно! А то я уже волноваться начал! — сказал я, забирая из рук посыльного пакет и расписываясь в бланке формуляра витиеватой подписью Артура Аристронга. Затем добавил своему главному телохранителю: — Приготовьте флаер, через десять минут вылетаем!
И бегом в свой номер. Типаж мне подобрали действительно незаурядный — во всех деталях подходящий затребованному мной ранее. Не знаю, где этот старикан-ветеран находился в данное время, но, если меня кто и окликнет на улице, приняв за него, можно всегда прикинуться совсем выжившим из ума на старости лет. Ибо, глядя на фотографии и голографическое изображение, даже Булька пошутил:
«Столько не живут!»
Когда же мы бегло просмотрели все полученные ветераном ранения, травмы и увечья, то я удостоверился, что Роберт с Алоисом явно переборщили с подбором нового тела.
«Да! Такое со здоровым человеком никак нельзя сымитировать!»
«Почему? — притворился риптон наивным. — Сломаем кое-где кости, порвем сухожилия — и будешь как огурчик!»
«Ага! Весь в предсмертных пупырышках! Ты лучше скажи, что будем делать».
«Постарайся не попадаться на тотальную проверку! А то, что на виду, я постараюсь скопировать. Только все равно много времени уйдет — минут десять. Этот идиот, ко всему прочему, еще и тело попортил татуировками! И то хорошо, что у него только четырех пальцев не хватает… на ногах. Так что учитывай!»
«Жаль, что ты не сможешь это сделать быстро. — С Булькой я переговаривался, уже рассовав документы ветерана по карманам и устремившись к флаеру. — Я думал, ты управишься за то время, что я буду переодеваться…»
«Тебе еще придется посидеть неподвижно! А еще лучше полежать!»
«Тогда, может, подскажешь такое место, где меня не будут так долго беспокоить?»
«Не ехидничай! Я и так за тебя почти все проблемы решаю! Можешь и сам иногда подумать мозгами, а то жиром заплывут…»
«Ай, как нехорошо! Ай, как некрасиво! Препираться со старшим по званию! Видимо, придется тебя разжаловать и выгнать со службы!»
«Можно подумать, я давал присягу!» — засмеялся риптон своим булькающим смехом.
В тот же момент я уселся в центральном салоне флаера и скомандовал водителю:
— На панорамный уровень! В районе центра!
На указанном мною уровне транспортных потоков не было. Там только медленно барражировали и зависали на месте экскурсионные летательные аппараты, из окон которых туристы любовались общим видом столицы и запечатляли увиденное на инфокристаллы своих видеокамер. Мне тоже захотелось окинуть город одним взглядом, не сомневаясь, что тогда мне придет в голову хорошая мысль по поводу выбора места для смены внешности. И такая мысль пришла почти сразу, лишь только на глаза мне попались архитектурные украшения самого большого на Оилтоне Дворца водных удовольствий. Работал он круглосуточно, и там имела место такая путаница залов, переходов, раздевалок и водных емкостей, что сбить со следа любого соглядатая было проще простого.
Только я достал крабер, как на нем загорелся сигнал вызова от Роберта.
— Ты опередил меня на две секунды! — заговорил я так, чтобы слышал только он. — Отправляй срочно человека во Дворец водных удовольствий. Там как раз начинают расходиться ночные посетители. Пусть положит сумку в одну из свободных раздевалок, которые идут с пятьсот первого номера, и установит на дверцу код один ноль ноль четыре.
— Понял, отправляю! Посыльный уже в городе с крабером. Как раз в районе Дворца. Минут за десять доберется. Но у нас тоже важные новости: в столицу прибывают дирижеры «Доставки»…
— Все?! — От неожиданности я воскликнул так громко, что сидящий на переднем сиденье начальник охраны удивленно обернулся. Дежурившие в кормовом отсеке пятеро переодетых гвардейцев ничего не слышали из-за поднятой звуконепроницаемой перегородки.
— Нет, только четверо: Ортокс, Стилон, Сельригер и Барайтис.
— Уф! Это ж надо! — Приходилось прилагать все усилия, чтобы говорить тихо. — Что ж теперь будет?!
— Вот именно! Николя подслушал это самым первым. Может, еще и принцесса не знает. Но вот что начнется через пару часов?!
Роберт тоже удивлялся не меньше моего. Еще никогда в истории Оилтона половина шефов «Доставки» не посещали планету одновременно. Один, очень редко два дирижера совершали надолго запоминающиеся визиты. Лишь один раз, в прошлом веке, при возведении в звание императора прадедушки Патрисии, Старый Квартал удостоился чести лицезреть сразу троих главных шефов «Доставки». А тут вообще четверо!
Визит Ортокса, дирижера «Доставки» по связям с общественностью, вполне планировался. Шестидесятилетний красавец, двести три сантиметра ростом, имел вдобавок черные вьющиеся волосы и огромные миндалевидные голубые глаза. Естественно, почти половина женского населения считали его эталоном мужской красоты. Ортокс только тем и занимался, что мотался по всей Галактике и выступал с пышными речами почти на всех мало-мальски значительных церемониях. Он умел расположить к себе буквально каждое разумное существо и являлся самым популярным и любимым среди народа шефом геогалактической структуры.
Дирижер Стилон путешествовал по Галактике намного реже. И не из-за того, что был старше на восемь лет. Просто заведующему финансами «Доставки» достаточно было послать по делам вместо себя нужного заместителя. А их у него вполне хватало — самых умелых, хитрых, изворотливых и сообразительных. Но раз Стилон решился прилететь, значит, рассчитывает на что-то очень крупное в сфере финансовых интересов для своего родного предприятия. В таких случаях он предпочитал удостовериться в надежности «почвы» собственными ногами.
А вот визит Сельригера выглядел немного странным. Дирижер «Доставки» по геологическим разработкам недр и освоению новых планет очень редко посещал подобные скопища знати и всегда являлся человеком сугубо деловым. Он даже почти игнорировал торжественные приемы в резиденции самой «Доставки» и всегда игнорировал приглашения со стороны. Да и выглядел он как человек, у которого на уме ничего нет, кроме решения важных и неотложных проблем.
Но больше всего удивляло желание посетить Оилтон дирижера Барайтиса. Он занимал самый силовой пост в иерархии шефов «Доставки» и являлся руководителем обороны, командующим всеми воинскими формированиями структуры и командиром внутренней и внешней разведки. Визит такой важной персоны уже сам по себе считался из ряда вон выходящим. А уж личностью он являлся вообще неординарной. Хотя внешним видом Барайтис первоначально вызывал улыбку на лице у каждого. Маленький, метр шестьдесят пять, кругленький, с блестящей лысиной, он походил скорей на продавца сладостей в собственной кондитерской. Но хватка и характер у него были железными. Об этом можно было судить уже по тому, что занял он пост пять лет назад, когда ему исполнилось всего сорок девять. Для того чтобы добиться такого повышения, надо было обладать уникальными качествами и гениальными мозгами. И все равно подобное считалось просто сказочным везением. Ходили, правда, слухи, что он буквально затоптал других претендентов и безжалостно отпихнул их неуклюжие носители разума со своего пути. Так что присутствие Барайтиса на Оилтоне обещало быть интригующим.
Вот бы знать точно, что дирижеру обороны «Доставки» здесь понадобилось. Пока в моей голове мелькали десятки предполагаемых вариантов, флаер снизился на транспортную высоту и, следуя моим указаниям, опустился на разгрузочную платформу Дворца водных удовольствий. Со мной вышли все сопровождающие.
— Остаетесь здесь и регистрируете всех, кто за нами следует. Со мной только ты!
Начальник охраны, повинуясь моему жесту, поспешил за мной в глубины огромного дворца. Ориентировался я здесь неважно, но вполне достаточно для задуманного. Дойдя до нужного мне уровня с анфиладами раздевалок, я отдал своему сопровождающему документы барона Артура Аристронга и четко обрисовал ему дальнейшие действия:
— Документы спрятать во флаере! Всех людей немедленно расставить по всему Дворцу и брать на учет каждого, кто будет меня разыскивать. Если насядут безопасники — расскажи все как есть. Пусть думают сами, куда я здесь спрятался. Впоследствии, когда дам команду и координаты, немедленно будь готов доставить мне комплект одежды и мои документы в указанное место. Всех остальных наших людей предупредить: пусть находятся в постоянной боевой готовности. Выполняй!
Пока я перечислял свои приказы, Нирьял лишь недовольно морщил лоб и тяжело вздыхал. Но возражать не решился — сразу бросился обратно к флаеру. Я же за минуту достиг нужных кабинок и быстро проверил искомые двери. Две первые были закрыты, а пятьсот третья и следующая оказались свободными. Значит, круг поисков намного уменьшался. Разве только что-нибудь случилось и посыльный с сумкой пропал в тумане. По логике я стал набирать код на пятьсот второй раздевалке, но, когда повторно дернул за ручку двери, с той стороны раздался недовольный голос:
— Занято! Неужели не понятно?!
Пришлось повторить ту же процедуру набора, но уже в номере пятьсот первом. Получилось! Дверь тихо открылась, я заскочил внутрь и, стараясь не делать лишнего шума, стал лихорадочно раздеваться. Сумка с вещами лежала на виду, на застеленном белой простыней топчане, и вещи оказались вполне чистыми и приятно пахнущими после стирки. Хоть это хорошо! А то Роберт вполне мог подбросить мне такие старые, сохранившиеся у Алоиса, что только в страшных фильмах сниматься!
Включив проектор голографического изображения, я встал под его лучи, а руками прикоснулся к разложенным на столике образцам с отпечатками пальцев. Подобная процедура отрабатывалась нами уже не раз. Плоть риптона прокатывалась по моему телу такими существенными волнами, что меня изрядно покачивало. Мои мускулы и сухожилия, да и внутренности тоже, подвергались то сжатию и растяжению, то сминанию, давлению и искривлению. Со всеми вытекающими при этом ощущениями. Возмущаться такой грубой перестройкой моей внешности не приходилось, да и не следовало. Иначе Булька мог усилить свои действия ненужными шутками и тем юмором, который больше присущ врачам-патологоанатомам.
Поэтому я изо всех сил сосредоточивался на обдумывании предстоящих в ближайшие часы действий. Одновременно становясь ниже, горбатей, толще, старей и уродливей. Иногда краем глаза я с отвращением косил в расположенное на стене зеркало и сразу же возвращался к мыслительному процессу.
Риптон в очередной раз напомнил, что, если мне понадобится еще раз превратиться в старого ветерана, он повторит этот процесс уже намного быстрее. Объясняя это своей памятью на молекулярном уровне.
Минут через восемь Булька разрешил мне надеть брюки, носки и обувь. Что вообще-то удалось мне с немалым трудом из-за свисающего впереди необъятного живота. Затем я переместил голограмму прямо на топчан и сам улегся на него, положив на глаза снимки сетчатки старого ветерана.
Еще через несколько минут в коридоре между раздевалками послышались оживленный говор, топот ног и хлопанье открываемых и закрываемых дверей.
«Ох как быстро они начали твои поиски!» — удивился Булька.
«А то! — не преминул я похвастаться. — Я ведь сам многих из них муштровал!»
«Проектор можешь выключить. Осмотрись перед зеркалом. Вдруг какое явное несоответствие заметишь. Мне остались совсем небольшие мелочи, закончу на ходу. Да! Не забудь изменить голос! А то на это у нас уйдет еще больше времени. Сможешь?»
«Да уж постараюсь что-нибудь пропищать!»
Лишь только я подошел к зеркалу, сразу пропало всякое желание собой любоваться. На меня смотрел престарелый, перекошенный урод с отвисшей от удивления челюстью. Довольный моей реакцией, риптон тоже не преминул похвастаться:
«И как тебе моя ювелирная работа? Красавец?!»
— Да уж! Краше только в гроб кладут! — согласился я, заодно с тихим ворчанием пробуя изменить голос. Что получалось весьма легко: из-за толстых, вывернутых чуть ли не наизнанку губ я шепелявил, словно беззубый. Ко всему еще и слюной брызгался с непривычки.
В тот же момент стали стучаться почти во все запертые двери. Выкрикивая при этом:
— Полиция! Всем немедленно открыть двери раздевалок! Разыскиваются две женщины, опасные преступницы. Если они здесь, пусть сдадутся добровольно! Все равно все выходы перекрыты!
Вот уж хитрецы! Любой мужчина такому объявлению поверит и спокойно откроет дверь. Даже если он сам первый кандидат для ареста. А в женских раздевалках наверняка будут искать в самую последнюю очередь, выкрикивая, что ищут молодого парня, который стащил у рассеянной госпожи сумочку. Чем вызовут только нездоровое любопытство и ускоренное открывание дверей. Знаем мы эти тонкости психологии — сами не раз проводили подобные учения!
Чей-то кулак настойчиво загрохотал и в мою дверь. Громко прокашлявшись, я проворчал в ответ:
— Сейчас-сейчас! Дайте же хоть срамоту прикрыть!
За открытой дверью стояли два шустрых паренька в гражданской одежде. Напряженно-выжидательное выражение на их лицах при моем появлении сменилось удивленно-сочувствующим. Один тут же побежал дальше по коридору, а второй, стараясь ко мне не прикасаться, протиснулся в раздевалку, приподнял и пощупал топчан. Мое шепелявое произношение совсем не скрыло должного сарказма:
— Под этим топчаном и одна женщина не поместится!
— Извините, господин! Работа! — И тут же опрометью выскочил из моей раздевалки.
Выглянув за ним в коридор, я заметил еще нескольких посетителей Дворца, которые бурно возмущались бесцеремонным поведением полиции и апеллировали друг к другу. Как ни странно, одна из дверей так и оставалась запертой. Возле нее собралось человек восемь полицейских в форме и гражданской одежде, и они требовали немедленно открыть дверь. В ответ послышались истерические женские выкрики — кто-то проводил там время с интимной подругой. И эта подруга явно не соглашалась считаться преступницей.
Не желая слишком запомниться всем здесь находящимся, я нырнул в раздевалку, моментально закончил одеваться и с сумкой под мышкой отправился к выходу из Дворца водных удовольствий. При этом притворяться мне не приходилось. Хромота казалась врожденной, поясницу крутило, как после удара бревном, свисающий живот вполне естественно заставлял горбиться, а торчащие в стороны кустики бровей могли прикрыть слезящиеся глаза не только от падающего снега, если тот бы вдруг пошел, но и от солидного града.
На основных пересечениях коридоров сновали растерянные немного люди и иногда отдавали друг другу приказания. Самое смешное, что они порой друг у друга проверяли документы. Вот уж мы с Булькой повеселились по этому поводу! И своего начальника охраны я увидел на самом выходе. Его обступили человек пять с самыми настойчивыми и командными взглядами. А в двоих из них я узнал офицеров дивизиона. Бедный Нирьял! Я ему не завидовал! Как только ему удастся выкрутиться? Могут ведь и домутилом пугать. Знаю я своих ребят: прежде всего — задание выполнить. И если уж принцесса прикажет, не посмотрят, что мой начальник охраны — неприкосновенное лицо и утверждает, что его подопечный в полной безопасности.
Но главное, что тысячи глаз за мной больше не следят! И я волен действовать, как мне будет удобно. Протащившись на соседнюю улицу, первым делом связался с Робертом:
— Ты забыл мне вложить в сумку шляпу!
— Зачем она тебе? — не понял товарищ.
— Сижу вот на лавочке, а все проходящие люди смотрят на меня с такой жалостью, что наверняка бы мне в шляпу кидали только крупные монеты…
— Да, с такой рожей, как у тебя, и кошелек уронить не жалко! — хихикнул Роберт. — Лишь бы никогда с таким больше не встречаться…
— С тобой я встречусь очень скоро!
Мое многозначительное обещание заставило нашего координатора испуганно перейти к докладу:
— Пока ничего нового, командир! Через стекло наблюдаю за подвалом: Шекун как раз приступил к допросу второго моусовца под действием домутила. От пер вого по основным вопросам никакого толку. Алоис остался наверху и роется в реестрах, пытается выяснить, кому же действительно принадлежит особняк со «спортсменами». От остальных ребят тоже ничего не поступало.
— Ну вот! Можешь ведь говорить по существу… когда захочешь. А то кошелек ему, видите ли, не жалко!
— Честное слово, не жалко!
— Тогда приготовь — я двигаюсь к вам. Минут через сорок буду!
— Ой мамочки! — еще больше испугался Роберт. — Последний галакт и тот отдавать придется!
— Ничего! — Мои утешения последовали в том же тоне. — Зато старый ветеран не умрет с голоду! Сегодня…
Пока я пробирался через центр столицы, скучать не приходилось. Такого количества полицейских патрулей на улицах мне не доводилось наблюдать со времен путча. И это при том, что ни военного положения не вводилось, ни комендантского часа не объявлялось. И самое неприятное в нашей ситуации было не то, что на каждом углу тебя могли остановить и проверить документы. И не то, что могли попросить зайти в фургончик с передвижными лайзмерами. Намного хуже все было из-за сотен тысяч видеокамер, расположенных чуть ли не на каждой стене, крыше или другой выступающей части здания. А ведь с их помощью можно отследить маршрут и передвижение любого человека в столице. Конечно, на просмотр видеозаписей надо будет посадить тысячи человек, но в теории и это возможно.
Только транспорт оставался еще некоторой лазейкой, через которую можно перемещаться по городу и пытаться запутать след. Да и то шансов на успех почти не существовало. Оставалось надеяться на знание суперходов в подземных лабиринтах и на то, что вскоре уже не придется менять внешность.
Такая мобилизация всех правоохранительных органов, конечно, произошла не только по моей вине. Или по вине похитителей графа Шалонера. Главная причина — визит на Оилтон сразу четверых дирижеров «Доставки». Уже сейчас я выхватывал из сонма столичных безопасников чуждые нашему климату загорелые и обветренные лица шкафоподобных парней, которые ну совсем не выглядели туристами или простыми обывателями. Узнать десантников из Батальона «Доставки» опытному человеку не составляло труда. Значит, действительно их четыре шефа уже находятся в пути на нашу планету. Хотя, может, мне этих посторонних наблюдателей рисовало возбужденное сознание. Не такие уж в «Доставке» лопухи, чтобы ставить на внешние посты наблюдения людей с явно перекачанными мышцами. Скорее всего, самые незаметные таковыми и останутся для глаз. Тем более в таком столпотворении. И тем более когда за мной, по идее, следить не должны.
Странно только, что от Николя до сих пор не поступило никаких сведений о конкретных сроках прибытия дирижеров. Если они свалятся нам на голову уже сегодня, то ни принцесса, ни император не смогут посетить яхту миледи этим утром. А вот если завтра?.. Или послезавтра?.. И что им здесь надо опять-таки? Ох уж эта политика! Не позавидуешь ни Патрисии, ни ее брату Янушу! И будущему консорту тоже не позавидуешь. Жизнь у него будет как на вулкане!
«Вот именно! — поддержал последнюю мысль риптон. — А представь, какая солидная и спокойная жизнь у врачей! Особенно у знаменитых и прославленных. А мы ведь с тобой можем стать самыми великими в истории человечества…»
«И риптоновечества! — не преминул я добавить и его в список прославленных рас. — Или как правильно?»
«Мне кажется, риптонечества. — Булька надолго задумался, а потом спросил совсем о другом: — Слушай, а когда мы сможем опять как-то заскочить на планету электромугов?»
«Зачем тебе?»
«Интересно стало: сколько риптонов вообще существует в мире? Никак не могу вспомнить. Даже не знаю, каким способом мы увеличиваем свой род. Меня по этому вопросу буквально раздирают сомнения в последнее время…»
«Не переживай, при первой же возможности заглянем на твою родину с дружеским гостевым визитом!»
«Тогда ладно. Не буду больше тебя отвлекать болтовней, а попутно займемся делом…»
«Я так и понял, — на глаза наворачивались слезы, — ты хочешь попутно лишить меня зрения?»
«Последний раз, когда ты танцевал с принцессой, я попробовал создать некоторые прозрачные наросты, как бы вместо линз…»
«Припоминаю…»
«Так вот, если их еще больше увеличить, появляется эффект бинокулярного зрения. И ты сможешь рассмотреть нечто или очень далекое, или очень мелкое. Вот смотри внимательно на того голубя на фронтоне арки…»
«Вижу только темную точку. Сливается на фоне камня…»
«А теперь?»
С каждой секундой изображение птицы приближалось и становилось все более ярким, насыщенным и неимоверно четким. Так и хотелось прикоснуться к нему рукой. Но и дискомфорт получился большой.
«У меня сейчас глаза в мозг продавятся!» — забеспокоился я мысленно.
«А, ну да… — Булька опять провел небольшие манипуляции с наростами на моих глазах, и давление резко спало. Правда, и изображение чуть ухудшилось. — Я только не вижу, как ты смотришься со стороны. Скорее всего, твои глаза похожи на торчащие антенны улитки. Или на горизонтальные сосульки…»
Я подошел к зеркальной витрине магазина, и мы общими усилиями сфокусировали взгляд на моем отражении. Глаза действительно выглядели жутко: словно белок выплеснулся наружу сантиметра на три и взрастил на своем конце еще один зрачок.
«Убирай немедленно это уродство! А то меня сейчас в зоопарк сдадут! И так любой прохожий косится, словно на монстра».
«Все! Не кричи! Уже убрал! — тараторил Булька, приводя мои глаза в порядок. — Хотя мне кажется, что электромуги всегда могли делать подобные наросты на своих глазах…»
— Им стесняться нечего, они свою красоту ничем не испортят! — пробурчал я и, прихрамывая, поспешил в подходящий к остановке монорельс.
Сойдя через две остановки, прогулялся по нужной улице и остановился перед хорошо знакомым особняком. Калитка во двор тут же открылась — видимо, Роберт наблюдал за улицей. И уже через минуту он тащил меня в подвал, рассказывая на ходу:
— Второй моусовец на обязательный вопрос, кто такой стахокапус, четко отвечает: «Растение!»
— Да ну?! — не поверил я. — Такого слова ни в одном справочнике нет. Цой Тан проверял — нет таких растений! И животных тоже!
— Да их находят на новых планетах тысячами каждый год! — не согласился Роберт. — Разве можно их все классифицировать? Ты сейчас сам услышишь…
В подвале упревший Шекун монотонным голосом задавал вопросы и получал не менее монотонные ответы. Из аппарата записи выползала широкая и бесконечная лента бумаги, которая отображала каждое слово допроса. Быстро пробежав по ней глазами, я нашел нужное место и указал Шекуну на него пальцем. Тот прекрасно все понял и стал повторять вопросы:
— Что такое стахокапус?
— Растение.
— Съедобное?
— Не знаю.
— Какой формы?
— Овальный, толстый диск.
— Какой цвет у стахокапуса?
— Черно-синий.
— Какой размер?
— До метра.
— Что напоминает поверхность стахокапуса?
— Твердый, пористый и шершавый камень.
— Что тебе приказали сделать при обнаружении стахокапуса?
— Немедленно сообщить старшему группы.
— Для чего предназначен стахокапус?
— Не знаю…
И на все последующие вопросы об интересующем нас растении пленник отвечал только «не знаю». Потратив на него чуть ли не час, мы так и не смогли выяснить, куда делся старший группы, почему они остались на явке и где в городе находятся остальные моусовцы. Вместе с присоединившимся Алоисом мы принялись раскладывать все по полочкам.
Старший арестованной нами группы выехал по неотложным делам несколько дней назад и только недавно дал приказ срочно покинуть явку и затеряться где-то в городе. Шекун лишь по счастливой случайности успел схватить парочку шпионов уже на выходе с явки. После кто-то пытался позвонить на захваченный крабер, но, услышав незнакомый голос Шекуна, сразу отключился.
При допросе под воздействием домутила составлять фоторобот довольно тягомотно, поэтому личность старшего группы пока даже не выяснялась. С остальными коллегами захваченные нами шпионы контактов не имели и ни о ком конкретно ничего не знали. Но главное, что хоть что-то стало проясняться. И теперь мы пусть приблизительно, но могли догадаться, в каком направлении нам действовать при поисках таинственного стахокапуса. Хотя и допрошенного нами только что моусовца могли ввести в заблуждение ложной информацией, а потом подбросить нам этих пешек, чтобы сбить с нужного следа. Может, они даже следили за явкой со стороны, а лишь только увидели группу захвата, скомандовали убегать в город. А птички-то и попались! И выдали нам именно то, что и было задумано. На последней версии особенно настаивал Алоис:
— Уж очень легко нам удалось их захватить! А ведь после ареста Горгоны они просто обязаны были свернуть все те явки, о которых она знала!
— А вдруг они сами не имели той информации, что накопилась в головке их ядовитой певицы? — резонно возразил Роберт. — Им понадобилась уйма времени, чтобы просчитать все возможные потери и заняться срочной эвакуацией своих подразделений.
— Но ведь особняк со спортсменами они не эвакуировали! — напомнил я. — А такой крупный объект просто убийственно подбрасывать нам на съедение. Или, может, тут замешаны другие силы?
Последний вопрос я задал Алоису, который и вел все допросы Горгоны. И тот стал оправдываться:
— Я так и не успел узнать у нее источник тех сведений, которые содержали запомнившиеся ей данные про особняк. Свалилась она от последней дозы домутила. Даже антидот ее полностью не вытягивает. Надо теперь минимум неделю ждать до следующего допроса. Не хотелось бы ее раньше времени…
— Понятно! Но хоть твои собственные предположения?
— Мне кажется, она, с ее допуском во все тайны, могла просто запомнить этот адрес, выдернув его из текста сводок или секретного сообщения. И даже ее муж Де Ло Кле не сможет с уверенностью утверждать, что она знает, а что — нет.
— Конечно, настоящий разведчик всегда отложит в памяти порой спасительные для него сведения. — Роберт, похоже, радовался предстоящему делу. — Мне кажется, мы в том гнезде отыщем ответы на наши вопросы и разрешим все проблемы одним ударом!
— Конечно! Так и сразу! — осадил я его пыл. — Может, хочешь попробовать штурмовать особняк?! Или сдадим о нем информацию Хайнеку? А он, скорее всего, таких дров наломает!.. Если сам в том не замешан! Мы ведь до сих пор даже приблизительно не можем выйти на главного предателя! Но основное — выяснить все-таки, где находится Цой Тан. Время-то у нас есть — вряд ли они откажутся допросить его в спокойной обстановке под воздействием домутила. Получается от восьми до десяти часов. Это если принять во внимание, что блокада важных сведений в его голове, которую установил профессор Сартре, не даст каких-либо сбоев. Иначе нам самим придется очень туго. В худшем случае надо убегать отсюда уже немедленно. Хоть превентивные меры безопасности нашей штаб-квартиры усилить все равно необходимо. И сунуться в такой момент в логово врагов — просто безумие! Сам посуди, там их сорок! Да плюс двадцать вернулись в автобусах! Если не сто! Да плюс еще неизвестно сколько в подземных пространствах! О которых, кстати, нам пока тоже ничего не сообщили!
— Я запустил программу поиска! — попытался унять мою нервозность Алоис. — Минут через двадцать система выдаст имя главного хозяина, а также всех возможных арендаторов, субподрядчиков, строителей, архитекторов и их связи с кругом лиц, нами подозреваемых. Если хоть одна ниточка появится, мы тут же по ней дойдем до основного клубка.
— Ниточка — хорошо! Но когда мы ее нащупаем? И у нас же не целый сонм аналитиков и гениальных стратегов. И не дивизион за моими плечами. А вот как выдернуть Цой Тана — надо придумать уже сейчас! Роберт, вызывай Ульриха! Что у них новенького…
Пока мы ждали ответа на наш короткий импульс на краберный вибратор нашего товарища, я решил связаться с начальником своей охраны. Все равно Ульриху придется выбрать место для разговора с нами, а то и просто проигнорировать сигнал, если сложится соответствующая обстановка. Находясь на посту наблюдения, почти невозможно сразу же ответить на вызов.
Алоис же тем временем решил поговорить с ребятами на яхте миледи, уйдя для этого в другую комнату. А Роберт ждал на приеме.
Нирьял отозвался сразу же, словно держал палец на кнопке ответа:
— Слушаю!
— Это я! Со мной все в порядке — залег на дно! И меня отсюда никто не выковыряет.
— Ваша светлость! Я тут уже весь холодным потом истек! — признался начальник моей охраны. — От переживаний! Да и не только…
— За меня переживать не надо! Какие новости у вас?
— Только что мне сообщил секретарь: теоретический экзамен вами пройден. Так что поздравляю!
— Спасибо! На другой результат я и не рассчитывал! А виконт Корт Эроски?
— Увы! Ему не удалось пройти первый этап отбора. А по состоянию здоровья он бы и не смог участвовать во втором. Хотя врачи обещают поставить его на ноги буквально через две недели…
— Еще бы! Он парень здоровый! Навещу, когда время позволит! — Я сделал паузу и услышал на том конце связи раздраженное ворчание и недовольное перешептывание. — Кого-то удалось поймать? Я имею в виду тех, кто подходит под категорию врагов.
— Из врагов никого! А вот все остальные убедительно просят считать их нашими друзьями, да еще настаивают…
— Сильно настаивают?
— Очень! Даже сейчас не дают мне спокойно с вами разговаривать…
— А кто именно?
— Да вот господин старший следователь имперской прокуратуры здесь… Прямо требует с вами разговора!
— Хорошо! Дай ему крабер! — согласился я.
И в тот же момент в динамике раздался голос Энгора Бофке:
— Господин барон?
— Да, это я.
— С вами ничего не случилось?
— Ничего! Если, конечно, не считать участившихся случаев покушения на меня, моих друзей и просто знакомых людей.
— Хочу напомнить, вы ведь обязаны помогать следствию! — При этих словах старший следователь грозно запыхтел в трубку.
— Еще бы! Причем достаточно поставить вокруг меня нескольких поворотливых детективов — и преступность в империи сойдет на нет за несколько месяцев.
— Мы поставим, не сомневайтесь. Только скажите куда. И почему вы скрылись с места сегодняшней трагедии?
— Да меня просто вытурил оттуда очень большой начальник, этот грубый солдафон…
— Да, господин Хайнек жаловался на ваше весьма агрессивное поведение…
— А мне, наоборот, его поведение показалось странным и подозрительным! — не вполне учтиво перебил я старого Рекса. — Мне кажется, это он пытался там что-то скрыть или запутать!
— Тем более вам надо было остаться и дождаться моего прибытия! — с непоколебимым спокойствием продолжал Энгор Бофке. — Поверьте, в моей власти защитить любого подданного нашей империи от ложных обвинений и посягательств на его доброе имя.
— Значит, вы готовы за меня полностью поручиться?
Мне так и хотелось подловить собеседника. Но тот был начеку:
— Конечно готов! Но только после того, как мы выясним некоторые детали…
— Понятно! Вот когда выясните, тогда я с вами и поговорю!
И я тут же прервал наш милый разговор. С детской мстительностью представляя, как Энгор Бофке, багровея, сжимает в руке крабер и готовится со злостью расколотить его о стенку.
Хорошо, что и старший следователь уверен теперь в моем здравии и благополучии. Хотя вряд ли он отзовет команду специалистов из Дворца водных удовольствий. Тем еще долго придется простукивать и просвечивать каждую стену в поисках подземного тайного хода.
На данный момент не мешало бы направить усилия имперских следователей в нужное русло. А то они так и будут заниматься бесполезным для меня поиском Артура Аристронга. Вот только какие данные подбросить старому Рексу для затравки? Да еще чтобы пользу с этого поиметь? Этот вопрос мы попытались решить с возвращением в комнату Алоиса. И тот сразу предложил на заклание старых врагов:
— Пусть занимается моусовцами! Подбросим ему этих двоих, от них все равно никакого толку. Вдобавок можно присовокупить тех двоих наемников, которых мы схватили в первые дни твоего здесь пребывания. Только камеру занимают без толку! И жрут как бегемоты! Скоро все запасы истощатся!
— Не жадничай! — Мне понравилось его предложение только наполовину. — Травить голодом пленников некрасиво. И моусовцев Энгору Бофке не стоит сдавать. Ты ведь прекрасно понимаешь: ими сразу займется Хайнек. А то и лично принцесса. Наружные враги находятся в их сфере надзора.
— Тогда сдадим убийц…
— Намного лучше! И не для того это сделаем, чтобы их наказать или отвлечь следователя, а только для того, чтобы он поверил во вновь возродившегося Ветра. Так сказать, контрольный звонок: «Жив. Работаю. Это первая ласточка. Скоро раскрою крупное дело».
— Реальные люди, — поддержал Роберт, — его явно заинтересуют…
— Вот именно! И уже при следующем звонке он долго раздумывать не будет. А сразу поставит на ноги тех, кого мы посчитаем нужным задействовать.
— Как мы «подадим» наемных убийц? — перешел к разработке практической схемы Алоис. — Ведь не сюда же Ветер подует?
— Конечно! Вот мы немедленно этот вопрос и решим. Лучше всего подкинуть этих двоих наемников в одну из засвеченных Горгоной явок. Откуда уже все сбежали. Если Бофке докопается при этом еще и до старых хозяев шпионской точки, то только честь ему и хвала.
— Грузим уже? — Похоже, Роберт действительно засиделся на одном месте и ему не терпелось сделать хоть что-нибудь.
Я с улыбкой смотрел, как он спешно подвинул к себе коробку с артистическим антуражем и, глядя в небольшое зеркало, стал торопливо накладывать на лицо грим и приклеивать небольшие усики. Его лицо довольно быстро теряло свою прежнюю, так хорошо нами изученную узнаваемость.
— Давайте! — разрешил я. — Но только на месте ты, Алоис, уж сам должен справиться, не хватало еще нам там скопом околачиваться.
— Справлюсь! — И в тот же момент Алоис включил подачу усыпляющего газа в камеру, где у нас содержались неудачливые наемные убийцы.
— А что слышно с орбиты?
— Ребята обещали данные сканирования просмотреть в самое ближайшее время…
Роберт не успел договорить остальное, как его перебил звонок от наших наблюдателей у подозрительного особняка.
— С территории объекта взлетел большой транспортный флаер! — докладывал Ульрих. — Я лично пытаюсь висеть на дальнем хвосте. Еще два наших аппарата держат его в боковых клещах. Пока из виду не теряем. Цель слежения двигается на окраину, предположительно в район Мокрых холмов…
— Где второй флаер?! — обратился я спешно к Алоису.
— Справа, возле соседнего дома на тротуаре. Белый «Дайли-восемьдесят». Вот чип управления! В переборке набор предметов ближнего боя.
— Домутил?!
— Там же, целая упаковка! И антидот.
— Заканчивай здесь без нас. Подключи Шекуна себе в помощь. Пусть подбросит наемников на явочную точку моусовцев и выдаст определенные слова Энгору Бофке. Связь со мной держать постоянно! Роберт — за мной! Если выследим место посадки, постараемся взять водителей — а то и пассажиров — для откровенной беседы и выяснить, кто они такие. Может быть, это наши коллеги. Алоис, твоя программа еще не нашла хозяев особняка?
— Пока нет! — Наш информативный гений щелкал по клавишам лучше любого профессионала. — Видимо, много подставных лиц задействовано… Удачи вам!
— Ульрих! Подключайся и на мой крабер!
Мы с Робертом на ходу вооружились всем, что подвернулось нам в прихожей, накинув на себя широкие плащи и прикрыв лица легкими шарфами. Выходя из нашей штаб-квартиры, внимательно осмотрелись и только после этого погрузились в недавно купленный Алоисом флаер последней модели. А уже через минуту неслись на максимально допустимой скорости в сторону Мокрых холмов.
— Объект летит зигзагами… — продолжал докладывать Ульрих. — Сейчас повернул вообще назад… Пролетел мимо меня… Но наш флаер с правого фланга успел развернуться раньше и оказался у него на хвосте. Теперь это удалось сделать и левофланговому… Мне пришлось уйти в нижний транспортный поток… Развернулся. Сообщают, что объект тоже повернул на прежний курс. Подстраиваюсь в нижнем потоке. Есть, вижу! Теперь он резко ушел на запад. Левый фланг его ведет. Объект неспроста так двигается! Явно проверяет, нет ли слежки! По идее, нас заметить не должен! Опять свернул на север. Теперь он и у меня на экране, пошел на посадку. Какие-то склады… Сразу влетел внутрь ангара! Диафрагма свода закрылась. Даю координаты места посадки…
После названных цифр и имени индустриального района Алоис сразу сообщил, что там действительно находятся продуктовые склады. И хранят в них продовольствие, принадлежащее весьма известной компании. Та, в свою очередь, имела обширную сеть магазинов чуть ли не по всему Оилтону. Не дорогих, но и не из дешевых.
Ульрих и его помощники рассредоточились на близлежащих территориях, а два флаера вновь поднялись в воздух. Для подстраховки и наблюдения сверху. Пока мы с Робертом добрались до ребят, они успели найти какой-то служебный вход на одной из стен вышеупомянутого складского здания. Самый обычный, с улицы. Видимо, здесь этим входом пользовались обыкновенные операторы и грузчики. Наличие охраны или хотя бы дежурного вахтера явно предполагалось, но это можно было проверить, лишь войдя внутрь.
Во время полета Булька вновь преобразовал мою внешность, превратив в хорошо памятного лысого скандалиста-ревнивца. А так как действовать приходилось без раздумий, то я сразу после приземления направил к служебному складскому входу Роберта. Шел он не скрываясь, словно там его ждали лучшие друзья. Крабер укрепил заблаговременно в наружном кармане рубашки так, чтобы его слова слышали все. А из оружия оставил у себя лишь самый минимум — то, что удалось спрятать под обычной рубашкой и простыми брюками. Хоть ветреная погодка, слегка подпорченная дождиком, к такой форме одежды не располагала.
Одновременно Ульрих припарковал свой флаер как можно ближе к месту нашего предполагаемого проникновения на склады. Я тоже делал вид, что прогуливаюсь, но при этом двигался в нужную мне сторону, ожидая сигнала товарища.
Роберта я отправил на острие атаки именно из-за кажущейся безобидности и невзрачности. Его и сейчас не приняли всерьез. Хотя два работника охраны и сами не представляли какой-либо угрозы. Едва завидев зашедшего незнакомого посетителя, тот, что сидел за столом прямо на проходе, строго спросил:
— Ты что, новенький?
— Да нет, — Роберт скромно остановился у стола, незаметно осматривая помещение, — мне надо сестру найти, здесь работает…
— Сестру? А кто такая? — уже не так строго спросил первый охранник.
Но руку из-под стола не убрал. Второй охранник лишь в самом начале скользнул равнодушным взглядом по фигуре Роберта и вновь полностью переключился на ковыряние отверткой какого-то принтерного устройства. Видимо, там недавно что-то сгорело, так как в воздухе висел тяжелый запах паленой проводки.
— Я точно не помню, где она работает, — продолжал тем временем мой товарищ, — всего раз ее сюда провожал…
И назвал выдуманное имя. Охранник с уверенностью замотал головой:
— Такой точно нет! У нас всего-то три женщины работают, так что ищи в другом месте.
— Тогда извините. Может, это в тех складах, что напротив? — Роберт при этом стал отходить к двери, и охранник, расслабившись, вытащил руку из-под стола и даже приподнялся над ним.
— Скорее всего! Там у них много женщин работает!
Видимо, ему не терпелось присоединиться к своему коллеге и он уже мысленно распрощался со случайным посетителем. Но взгляда с него так и не спускал. Что Роберту весьма не нравилось. Поэтому он сделал удивленные глаза и указал рукой на пучок проводов за спиной стоящего у стола охранника:
— Ой! Да у вас же кабель горит!!!
Оба работника проходной синхронно повернулись после этого восклицания к стене и попытались рассмотреть несуществующую опасность. Этих нескольких мгновений Роберту хватило для трех бесшумных прыжков в сторону стола и для перелета через разделяющую их переборку. Один короткий удар — и первый охранник стал беззвучно оседать на пол. Второй осознал ситуацию тоже с опозданием, даже встать не успел. Только выставил перед собой отвертку для защиты. Что, естественно, преградой для Роберта не оказалось. За несколько секунд он скрутил охранника буквой «зю» на полу и даже успел заклеить ему скотчем рот.
В этот момент и мы появились. Ульрих с несколькими помощниками бросились проверять проходы внутрь здания, а я схватил связанного охранника и затащил в тесную подсобку с рядами шкафчиков для одежды и с хранившимся там уборочным инвентарем. Сорвав скотч с губ пленника, сразу стал объяснять ситуацию:
— Служба безопасности! — Одной рукой я его поддерживал, а второй подсунул под самый нос красивое и почти нефальшивое удостоверение. — Скорее всего, ни ты, ни твой товарищ в преступлениях против империи не замешаны, но вы могли подать сигнал тревоги и вспугнуть объект нашего ареста. Понял?!
Пленник в ответ лишь утвердительно закивал. Но несколько ответов из него все-таки требовалось вытянуть.
— Преступник прилетел сюда совсем недавно на флаере. И влетел через приемник в крыше. Какая там охрана?
— Да там вообще никакой охраны нет… Только диспетчер сидит на пульте…
— Кто еще из работников склада там находится?
— Несколько грузчиков, кладовщики, бухгалтер, оператор линий доставки…
— Хорошо! Нам очень важно, чтобы никто из них не пострадал. Поэтому как нам их предупредить и отделить от преступников?
— Даже не знаю! — Похоже, охранник действительно хотел нам помочь. — Если они прилетели за продуктами, один, как правило, сидит в бухгалтерии и оформляет заказ, а второй следит за размещением грузов в трюме флаера…
— А если их трое?
— Очень часто вообще только пилот прилетает. Наши ребята и сами трюм могут запаковать, без присмотра. Все зависит от заказчика. Мы ведь на проходной сидим и даже не знаем, кто там прилетел…
— Это военная организация, но прикрывается вывеской спортивного клуба «Кометытранс». Такой громоздкий темно-бордовый флаер военного образца. Знаком?
— Как же! Наши частые гости! Они всегда по трое летают: два пилота и один снабженец.
— Вот их-то нам и надо схватить! Что еще можешь добавить?
— Не знаю… Разве только диспетчер чтобы лишнюю тревогу не поднял. Он под куполом сидит и весь ангар просматривает…
— Спасибо и на этом. Перед товарищем твоим извинимся позже, да и компенсацию вы обязательно получите. А сейчас тут посидите и ведите себя благоразумно! Наш человек пока займет ваше место.
А в подсобку уже втаскивали слабо упирающегося второго охранника. На голое тело у него была наброшена теплая куртка, а его прежняя одежда уже красовалась на одном из наших помощников. Он занял место за столом и вполне мог сойти за новичка, впервые дежурящего на проходной.
Ульрих только собрался докладывать мне обстановку, как в нашу общую сеть вклинился голос Алоиса:
— Вы себе только представьте, эти склады принадлежат герцогу Давиду Рибенголу. Да и вся сеть магазинов тоже.
— Надо же! — воскликнул Роберт. — Твоему хорошему знакомому! То его чуть не отравили на твоем приеме, то ты сейчас посягаешь на его собственность.
— Да, некрасиво получается, — согласился я, представляя, какой вой поднимет герцог — с его-то известностью! — после того как узнает о наших действиях. — Но другого выхода у нас нет…
— Мало того! — Алоис чуть ли не кричал от переполняющего его возбуждения. — Оказывается, продукты у него покупают «спортсмены» из того самого особняка, который принадлежит не кому иному, как лучшему другу герцога! Генералу Владу Савойски! Особняк — его личная собственность, которую он якобы предоставил в пользование службе разведки своей дивизии. Или что-то в этом роде. Остальные сведения просто стерты из памяти всех информативных баз.
Мы с Робертом от таких новостей присвистнули одновременно. Вот это да! От закружившихся в голове предположений и многочисленных вариантов мы на несколько мгновений замолкли все втроем. Но тянуть время было нельзя, и я решился:
— Как бы то ни было, берем этих снабженцев особняка. Алоис! Не знаю как, не знаю где, но откопай все сведения о герцоге и генерале и постарайся их систематизировать в свете только что полученных данных.
— Уже делаю!
— И подключи Малыша на общую линию нашего разговора. Как Шекун? Подбросил наемников старшему следователю?
— Да. Минут десять назад докладывал. Энгор Бофке получил должную наводку.
— Следи за нашими переговорами, мы беремся за дело. Ульрих! Начинаем захват ангара и пилотов флаера. И никто не должен сильно пострадать. Очень важно в первую очередь как-то изолировать диспетчера…
— Можем обесточить все склады — я нашел центральный рубильник подачи электроэнергии. Поставим возле него одного человека.
— Прекрасно! Тогда рассредоточиваемся таким образом: Ульрих двигается к бухгалтеру, я займусь снабженцем и вторым пилотом, Роберт нас подстраховывает…