Перевал встретил отряд дождем, и продвижение сразу замедлилось. Каменистая дорога, пробитая в самом низком месте, была похожа на весенний ручей, бурный и грязный, и первые всадники двигались со всеми предосторожностями, стараясь не угодить в яму.
Лекарь, снова занявший место в карете рядом с Иллирой, неприметно хмурился, поглядывая в закрытое окно, а сама она, отложив бесполезную книгу, упорно о чем-то думала. Девушке очень не нравилось все, что она узнала за последние дни. Было назойливое ощущение, что жизнь вдруг ускорилась в несколько раз. И не сама ускорилась, а ее настойчиво подстегивают все, кто знает и понимает в самых тайных интригах и политических играх намного больше остальных, простых обитателей. Это походило на весенний ледоход на их спокойной в другие времена года речушке. Приезжающие с верховий купцы рассказывали, что там уже нахлынуло с холмов половодье, подняло льды, ломает мосты и заливает рыбацкие хижины. А у них еще крепко стоял зимник и ребятишки катались по льду на санках и ледянках. Но едва заслышав грозное слово «половодье», матери спешно отбирали весь зимний инвентарь и запирали неугомонных чад дома, до того времени, пока схлынет ледоход. Вот и королева, похоже, пыталась удержать принца какое-то время во дворце, привязав его к дому новой фавориткой… но этот замысел провалился.
«Как некстати эти селяне поймали бандитов!» — с досадой хмыкнула девушка, бросая в рот очередной орешек, и вдруг едва не поперхнулась от пришедшего в голову страшного подозрения.
— Сеньор Бунзон, а вам не кажется, что бандиты… обнаружились подозрительно несвоевременно?!
— Капитан Гарстен это сразу сказал, — мрачно вздохнул лекарь, — потому и взял втрое больше обычного воинов, и самых лучших. И скажу вам по секрету… еще отдал приказ, чтоб во дворце в наше отсутствие удвоили посты и заперли все ворота. Именно поэтому Ингирд решился взять вас с собой… тут вы в большей безопасности.
— Вот как… — задумчиво протянула Илли и тайком вздохнула, а ей-то показалось, что баронет начал считать ее своим другом.
В Палинку, большую, богатую деревню скотоводов и углежогов, отряд прибыл за полночь, проехал по пустым улицам, вызывая истеричный лай местных псов и панику у жителей, и остановился возле двухэтажного, добротного дома старосты, выходящего фасадом на рыночную площадь.
Староста, крепкий, бородатый мужик с глубоко спрятанными под косматыми бровями хитроватыми медвежьими глазками, как оказалось, и не думал ложиться спать, выскочил совершенно одетый и обутый в сапоги. Вслед за ним выскочило двое проворных, молчаливых парней, и пока хозяин раскланивался и рассыпался в сетованиях на погоду, побежали открывать ворота, показывать, куда поставить коней, а куда карету.
Иллира к этому моменту успела подремать на переднем сиденье, заботливо укрытая сеньором Бунзоном мягким пледом. Едва колеса кареты мягко застучали по деревянной мостовой, девушка достала из саквояжа юбку и надела прямо поверх штанов, выпустив наверх жилет. Что деревенские порядки в чем-то консервативнее городских, она знала не понаслышке, тетушка каждую осень выезжала на несколько дней в деревню к подруге, попить парного молока, как это называлось, хотя на самом деле сеньоры пили домашние наливки и молодое вино.
— Сеньорита секретарь, разрешите вам помочь, — учтивый голос Ингирда ни капли не обманул девушку притворной веселостью, за ней Илли ясно расслышала тревогу.
Однако, как ни присматривалась к старосте и его жене, молчаливой расторопной молодухе, показавшей девушке, где можно умыться, особой опасности пока не замечала. Хотя какое-то неведомое чувство, то, что заставляет шагнуть в сторону за миг до трагедии, не позволяло доверчиво расслабиться и насладиться поздним ужином.
Как Иллира заметила, недоверчивой тут оказалась не одна она. Принц запивал мясо, тщательно проверенное Бунзоном при помощи амулета, только привезенным с собою вином, а ее напиток лекарь придирчиво понюхал и тоже проверил. А Ингирд прошел с воинами по комнатам верхнего этажа, где гостям было приготовлено несколько спален, и внимательно изучил запоры на ставнях и дверях, заглянул во все камины и шкафы.
И наконец объявил, что все могут ложиться спать.
Иллира во время этих проверок молчала и ни во что не вмешивалась, отлично понимая: Ингирд и Седрик не первый раз в такой ситуации и отлично знают, что и как нужно проверять.
Но когда девушку привели в предоставленную ей комнату, предприняла собственные меры предосторожности, сняла только юбку и сапожки и поставила возле изголовья стакан с водой, захваченной из столовой, убрав подальше, чтоб не перепутать, приготовленный хозяевами бокал.
Потом, уныло кляня собственную мнительность, перетрясла постель, подергала запор на ставнях и улеглась, но лампадку гасить не стала, лишь прикрутила.
Однако немного отдохнувший мозг, подстегнутый гнетущим чувством тревоги, никак не желал успокаиваться, заставляя вновь и вновь перебирать в памяти подробности внезапных нападений, захватов замков и коварных предательств, какие любили обсуждать долгими зимними вечерами обитатели недавно оставленного ею городка.
Постепенно мысли перекинулись на последние события, на попытки короля и королевы очень осторожно предотвратить возможность провокации, не вызывая подозрений у хитроумного наместника степняков, бывшего до присоединения к Леодийскому королевству князьком тех земель. И на бедного Джигорта, оказавшегося в этих интригах разменной монетой. Разумеется, девушка и секунды не верила, что парня наказали всерьез, скорее это только так видится со стороны. И все равно жалела его, отлично понимая, как тяжело думать парню, что все друзья считают его предателем и подлецом. И было только одно, что торчало занозой во всей этой истории, те рисунки черной тушью на багряно-золотой обивке. Нарочито вызывающие стилизованные женские фигурки, изогнувшиеся то ли в немыслимом танце, то ли в любовной неге. Парень определенно неплохо рисовал… но почему-то у Иллиры эти рисунки не вызвали особого возмущения или отвращения, хотя жить с ними рядом она бы не желала.
И еще они что-то смутно напоминали… Покрутившись на постели еще несколько минут, сеньорита решительно протянула руку и прибавила в лампаде язычок пламени. Затем спустила ноги на пол, намереваясь пройти к своему саквояжу за бумагой и письменными принадлежностями, ей не терпелось проверить одну догадку, и потрясенно замерла, обнаружив невероятное.
Из камина неслышно и тяжело, как закипающее молоко, вытекала волна густого, желтовато-серого дыма и расползалась по полу. Дым успел уже залить всю комнату на высоту двух ладоней, и девушка не сомневалась, что никто, кроме нее, еще этого не заметил, иначе они уже подняли бы тревогу. Однако, судя по тишине, вымотанные тяжелой дорогой и дождем мужчины уснули, едва упав на мягкие, чистые постели.
Медлить было нельзя, но и действовать наобум — тоже, и пока девушка торопливо натягивала сапоги, стягивала шарфом волосы и засовывала в саквояж юбку, она лихорадочно перебирала в уме варианты, как поднять тревогу и остаться в живых. Все повествования о тайных захватах утверждали, что те из жертв, кто первыми обнаружили неладное и подали сигнал, первыми и погибали. Злодеи обычно очень не любят нарушителей тщательно продуманных планов, а ей, как назло, очень хочется жить. Мечты, еще недавно казавшиеся невыполнимыми, вдруг начали резко исполняться, и будущее больше не виделось таким уж беспросветно серым.
А потом Иллира глотнула воды, прополоснула внезапно пересохшее горло, зажала ладошками уши и пронзительно завизжала. И еще раз, и еще.
И только после этого сбросила с двери засов и встала в простенке, зажав в руках тяжеленную кочергу.
Вскоре девушка с облегчением услышала, как захлопали двери, приглушенно зазвучали в тревожной перекличке знакомые голоса, и немного расслабилась.
— Илли! — требовательно стукнул в дверь чей-то кулак, и она сразу узнала голос принца. — Как ты там?
— Нормально, — распахнув дверь, девушка замерла перед спутниками, позволяя рассмотреть и себя, и комнату, — я увидела дым и вам покричала.
— Но сначала оделась, — успокоенно фыркнул Ингирд.
— Я и не раздевалась, как-то все тут подозрительно показалось, — честно ответила она и вдруг обнаружила, что их очень мало. — А где капитан Гарстен?
— Он со своими людьми ночует в конюшне, а наша охрана на первом этаже, — разворачиваясь к лестнице, сообщил Инг и осекся.
Лестницы не было.
Вернее, она, возможно, и была, но желтоватый, плотный, как кисель, дым поглотил ее уже почти доверху.
— Дьявол, — бледнея, оглянулся на ближайшее окно Седрик и попытался сдернуть замок, запирающий ставни.
— Не трудись, — горьковато усмехнулся Ингирд, — они надежные… я сам проверял. Илли, позволь твое оружие?!
Кочерга, которая казалась сеньорите очень крепкой и увесистой, согнулась в мужских руках после третьего удара, но замок так и не поддался.
— Нужно выбить створки чем-нибудь тяжелым! — крикнул Седрик и бросился в ближайшую спальню, утопая в желтом молоке уже по колено.
И тут внизу раздался грохот выбиваемых дверей и яростные крики воинов, перемешанные со звоном металла.
— Проще выбраться через чердак, — тихо сказала Иллира, — или через крышу, ее легче разобрать.
И в этот момент из дыма, в том самом месте, где раньше была лестница, вынырнуло нечто странное и жуткое. Черное, мокрое и блестящее, как морда неизвестного морского чудовища.
Сеньорита секретарь даже ахнуть не успела, как оказалась отброшена в самый угол, а перед ней, со звоном выдергивая из ножен клинки, встала стена из мужских спин, едва прикрытых нижними рубахами и штанами. Редкое зрелище для знатной сеньориты, хорошо еще, что она из маленького городка, где в окно можно увидеть по утрам соседей, гуляющих в таком виде на собственных балконах.
А изредка и на чужих. И потому девушка не стала ни смущаться, ни паниковать, просто чуть пригнулась, желая как следует разглядеть чудовище.
А оно сделало еще шаг в сторону пленников и вдруг оказалось, что под черным верхом, с которого щедро стекала вода, находятся вполне человеческие ноги, одетые в форменные брюки и высокие сапоги.
— Капитан Гарстен, — догадалась Илли, и в этот миг воин сбросил пролитую водой шкуру, которой накрывал голову, и облегченно выдохнул:
— Все живы?
— А у вас? — облегчено выдохнул принц.
— Пока отбились, но они отступили. Похоже, к ним идет подмога. Нужно уходить. Мои люди залили жаровню и выбили внизу окна, сейчас выносят охранников. Через несколько минут можно будет выйти. Одевайтесь, лошадей уже седлают. Здесь в трех часах езды ответвление королевского тракта, ведущего на столицу, там есть сторожевая крепость, — четко доложил капитан, и Иллира обнаружила, что стоит перед ним в одиночку.
Все ее спутники опрометью бросились по своим комнатам.
— Вы действительно умеете ездить верхом, сеньорита? — заглядывая в пролет лестницы, медленно проявляющийся из дыма, строго спросил Гарстен.
— Да! Я никогда не лгу! Нас в монастыре учили.
— Отлично. И в каком седле?
— В любом, — отрезала Илли, начиная злиться, — но лучше — в мужском. Ночью в женском намного труднее.
— Просто у нас его и нет, — любезно улыбнулся капитан, — намочите водой ваш платочек и прижмите к лицу, дым уже редкий, я вас вынесу.
— Я сам ее вынесу, — неуступчиво рыкнул Кандирд, появляясь в дверях комнаты, и подал капитану свой сундучок. — Держи, там деньги и защитные амулеты, все наденьте.
— А сеньорите?
— Ей не хватит, я взял все заряженные… какие были. Но она будет со мной, — мрачно сообщил принц и уставился на Илли: — Платок намочила?!
— Вот.
— Прижми к лицу и не дыши! — Кандирд повязал свой платок, оставив незащищенными только глаза, и легко подхватил девушку на руки.
— Цыплята и то больше весят! — расслышала Иллира едкое ворчанье, когда они оказались в беспросветном дыму, и возмутилась.
— Молчи, пока дыма не наглотался!
— Сеньорита! — обрадованно позвал откуда-то голос Бунзона. — Идите сюда!
Через несколько минут отряд стремительно пронесся по улочкам в сторону королевского тракта, провожаемый подозрительной тишиной. Даже собаки приглушенно лаяли где-то на задворках или в хлевах, и по лицу принца гуляла угрюмая мстительная ухмылка.
По настоянию друзей и капитана он скакал в середине отряда, бережно прижимая к груди худенькую фигурку секретаря и пытаясь понять, почему усыпляющий дым подействовал на него так странно. Вместо сонливости и упадка сил он ощущает готовность скакать хоть всю ночь, лишь бы она так же прижималась к груди и сердито выговаривала за то, что ей не выделили лошади.
— Стоять! — Голос капитана раздался где-то впереди, но воины подхватили, передали приказ по эстафете: — Засада!
— Уходите влево, вниз. Там, за леском, река, она мелкая, а дальше пустоши, овраги, холмы, затеряться можно легко, — командовал капитан голосом, не терпящим возражения, — а мы их удержим до подхода сторожевого отряда, Бунзон уже отправил вестника.
— Интересно, а как мы рассмотрим реку и овраги, — тихонько возмутилась Илли, и спутники на какое-то мгновенье смолкли, только слышалось виноватое сопение. — А что это вы так подозрительно молчите?
— Мы все выпили зелье ночного зрения, — повинно вздохнул Ингирд.
— А я?!
— После него наутро очень болит голова, как после похмелья, — попытался увещевать ее лекарь.
— Ничего, я потерплю, — едко огрызнулась возмущенная их коварством девушка, — зато хоть не буду чувствовать себя слепым котенком.
— Держите, — сказал голос Бунзона, и в руку Иллире всунули маленький стаканчик, — ваше высочество, ваш кошель с вами? Я остаюсь тут, у нас один раненый, могут быть еще.
— Хорошо, — мрачно буркнул принц, — кошель на месте. До встречи.
— Удачи, — откликнулся Гарстен, — уходите, мы пошумим.
Через несколько минут, осторожно отделившись от основного отряда, трое всадников уже стремглав неслись вниз по пологому склону, усеянному валунами, кустами и редкими деревьями. Иллира понемногу начинала видеть мелькающие мимо нее детали пейзажа и отчетливо понимать, что лучше бы она их не видела. А еще, что зря она ругала Кандирда, самой бы ей такого темпа скачки не выдержать. Принцу и его друзьям явно не раз приходилось ездить по таким пустырям, а вот она давно бы осталась где-то позади.
Речку они нашли довольно быстро, но въехавший в нее первым Седрик вынужден был вернуться на берег.
Поток был слишком бурным и глубоким.
— Или мы слишком забрали влево, либо это последствия ливня, но нужно проехать немного по течению, — сказал Ингирд, рассматривая верхушки валунов, о которые бились тугие струи.
— Так едем, — принц повернул коня и погнал его в поиске переправы.
Такое место нашлось примерно через полчаса, и хотя всадники промочили ноги, переправа прошла удачно. Вот только удача сегодня никак не хотела улыбаться принцу: едва маленький отряд выбрался на берег, как друзья обнаружили, что их уже ждут.
Иллира так и не поняла, что крикнул баронет, но принц левой рукой крепко прижал ее к себе, заставляя пригнуть голову почти к коленям, а правой коротко и сильно взмахнул.
Наверное, Ингирд с Седриком сделали то же самое, потому что из-за кустов раздался вскрик, стон и яростная ругань, но через несколько мгновений они остались позади. И тут девушка почувствовала, как Кандирд дернулся, и услышала скрип зубов.
— Принц ранен, — ахнула она, но друзья словно не расслышали этих слов, продолжая погонять лошадей.
— Несильно, — буркнул он сквозь зубы, через полминуты, сообразив, что она волнуется, — нужно уйти.
— Молчи уже! — взмолилась девушка, где-то слышавшая, что от разговоров раненые теряют силы.
Некоторое время Иллире казалось, что Седрик с Ингирдом так и не поняли, что их друг ранен, но, едва перед отрядом открылся склон то ли ущелья, то ли оврага, Седрик заставил свою лошадь несколько секунд скакать бок о бок с животным принца и внимательно всмотрелся в лицо своего господина.
А потом схватил повод его коня и выдвинулся вперед, ведя животное за собой.
Иллира уже давно ничего не понимала и не говорила, девушку грызло свирепое раскаяние. Вот если бы он был на лошади один, то скакал бы быстрее и сумел ускользнуть от того дротика или стрелы, что так метко направила вражеская рука. И теперь она тоже мешает ему устроиться поудобнее, может быть, выдернуть дротик или хотя бы ослабить усилия рук?
— Близко густой ельник, — Седрик чуть придержал бег коней, наклонился и почти в ухо Иллире пояснил: — Мы вас оставим и попробуем их увести, справишься?
— Да, — стараясь, чтоб это прозвучало твердо, пробормотала она, отлично понимая, если бы был другой выход, так они никогда бы не поступили.
— Справится, — тяжело дыша, выдавил принц, — она находчивая.
Ельник возник на пути как-то резко, хлестнули по лицу колючие веточки, и принц снова согнул девушку почти вдвое и придавил своим телом, а через несколько секунд чьи-то руки выхватили ее из пахнущего лошадиным потом тепла и швырнули на землю.
— Заползай под елку! — Принц оказался рядом, грубовато подтолкнул, и она послушно полезла под густые нижние ветви.
Он полз следом, зло цвиркая сквозь зубы, и этот звук подгонял девушку сильнее, чем любая просьба или приказ. Тяжелые от недавнего дождя ветви опустились за ними почти до земли, скрыли от чужих глаз как раз вовремя. Мимо, чуть в стороне от того места, где проехал отряд принца, послышался лошадиный топот, и, прильнув к мягкой, густо посыпанной хвоей почве, Илли сумела разглядеть несколько пар ног. Наверняка не все, но и этого хватило, чтобы понять, почему Ингирд даже не попытался вступить в бой. Это было бессмысленно, они никогда бы не сумели победить, а поражение им было не нужно.
Некоторое время они лежали молча, но топот стих вдали и больше не возвращался.
— Вытащи стрелу, — хрипловато шепнул принц, — возле правой лопатки.
— Почему ты не носишь доспехи?! — тихо зашипела Иллира, пытаясь сообразить, с чего нужно начинать эту операцию.
Разумеется, в монастыре им показывали, как делать перевязки и поить раненых морсом, это тоже должна была уметь каждая знатная сеньорита, и у Илли даже неплохо получалось на деревянном манекене, который для подобных занятий приносили из швейной комнаты.
— Или в твоем монастыре такому не учили?
— Вот посмотрите на него, он еще и подкалывать пытается, — вспыхнула девушка, а того не понимает, что перевязать палец порезавшейся кухарке — это одно, а дергать стрелу из принца — совершенно другое. А вдруг она что-то не так сделает?!
— Учили! — сердито прошипела Илли вслух, переползая принцу за спину. — Только не говорили, что нужно будет перевязывать раненых ночью, да еще и лежа под елкой!
— Я могу переползти под сосну, — так же сквозь зубы предложил он, но Илли такой щедрости не приняла.
— Лежи уже тут. А лекарство есть? Нужно же полить.
— Что там? — хрипло осведомился принц, проигнорировав ее вопрос.
— Стрела, — рассмотрев торчащий из раны предмет, неуверенно сказала девушка, — только странная, короткая и толстая. И, по-моему, железная.
— Болт, — прошипел принц, — потяни осторожно.
Иллира дотронулась до болта, потом, осмелев, взялась крепче и, прикрыв от страха глаза, дернула.
— Дьявол недобитый, — взрыкнул принц, — я же просил, осторожно!
— Но лучше выдернуть сразу, — виновато сказала она и просунула странную стрелу ему под нос, — она слабо держалась, я сразу почувствовала.
— Скажи спасибо, что простой, — проворчал Кандирд, — вот кошель, найди зеленый пузырек и немного полей. Но немного, с половину чайной ложки.
— Прямо в рану или вокруг? — Илли рассматривала маленькую дырочку в рубашке. — Вокруг я не смогу, нужно сначала колет снять. Это он помог, стрела рядом прошла.
— Залей так, переодеваться некогда, — сразу отказался принц, — нужно уходить. Как только враги поймут, что жертв стало меньше, они вернутся.
— А ты идти-то сможешь? — засомневалась сеньорита, щедро плеская в рану зелье. — Может, просто спрячемся?
— Идем, — пошипев и проругавшись, приказал Кандирд, и секретарь послушно поползла следом за ним из-под елки, успев заметить, как он вылил себе в рот стопочку какого-то снадобья.
Наверное, это было какое-то обезболивающее, поняла девушка чуть позже, обнаружив, что принц идет довольно бодро и уверенно выбирает дорогу. Они спустились в овраг, нашли место, где ручей пробирался между больших камней, и перешли по ним на другую сторону. А потом целых полчаса карабкались вверх, этот склон оказался круче. А затем пошли напрямик, стараясь, чтоб посветлевшее небо все время оставалось за спиной.
— На западе королевский тракт, — коротко сказал принц только один раз, когда они сделали короткую передышку, напиться и немного посидеть. К этому времени девушка успела не раз тайком вздохнуть по потерянному где-то по пути саквояжу и оставленной в карете корзинке с орехами. Про те несколько орешков, что остались в ее кармане, она старалась не вспоминать, кто знает, сколько придется бродить по этим оврагам, пока их найдут друзья.
Что найти могут враги — Иллира старалась не думать, следуя простой тетушкиной поговорке, не поминай зло, а то придет.
И все-таки беда стороной не прошла. Неладное девушка заподозрила еще на последнем привале, когда Кандирд поднялся и пошел в ту сторону, откуда они только что пришли. В тот момент она просто окликнула спутника, и он послушно пошел куда нужно, но уже через полчаса вдруг споткнулся на ровном месте. С этого момента Илли старалась идти за ним след в след, бдительно следя за каждым шагом принца. И тем не менее — не усмотрела. Да и как было усмотреть, если невысокий холм, на который они неспешно поднимались, вдруг оборвался вниз каменистой осыпью.
Иллира только и увидела, как Кандирд нелепо взмахнул руками и исчез, а в следующий миг оказалась на краю и в бледном свете встающего утра обнаружила, что он катится вниз, словно тряпочная кукла.
И тогда она села на край, оттолкнулась и поехала следом, прося пресветлого духа только об одном, чтобы, добравшись до своего повелителя, не обнаружить, что его глаза смотрят в небо невидящим взором.
Услышал ли дух ее молитвы или то смилостивилась своенравная судьба, девушка так и не узнала, но принц оказался жив. И даже несильно пострадал, несколько царапин на лице и руках. Но в сознание не пришел, несмотря на все ее старания.
И тогда Илли приняла решение искать убежище. Здесь, на виду, оставаться было нельзя.
Но и далеко его унести ей было не под силу, потому Иллира оставила принца под насыпью и внимательно осмотрела окрестные кусты, валуны и деревья. Не ельник, конечно, но если побродить, можно найти укромное местечко.
В этот раз ей повезло или просто она не слишком придирчиво выбирала. Между густыми кустами бузины и большим валуном нашелся звериный лаз, достаточно просторный, чтоб протащить принца.
Это была самая тяжелая работа в ее жизни. И ведь не неженка, воду всегда таскала двумя бадейками, чтоб меньше ходить, но сравнить принца с ведрами было бы смешно. Хоть и не было у него ни плеч, как у кузнеца, ни жира, но и задохликом принц не был. Илли просунула за плечо его колета свой шарф и, надев на плечо, как бурлак лямку, понемногу подтягивала раненого в убежище, тихо радуясь, что не пошла искать укрытия дальше, туда, где склонилось развесистое дерево, с наполовину выдернутыми бурей корнями. Все равно дотащить туда Кандирда она бы не смогла. Она и сюда-то его еле протиснула, устроила поудобнее на сухой траве и рыжеватых клочьях шерсти, говорящих о том, что когда-то это место принадлежало лисице или дикой собаке.
У Иллиры еще хватило сил выбраться и притащить несколько камней, чтобы замаскировать проход. А потом она проскользнула внутрь, поправила свою баррикаду и обессиленно свалилась рядом с господином, думая, что не сможет больше даже руки поднять. Но, полежав несколько минут, с досадой поняла, что ошибалась. Пока не доделаны все дела, спокойно полежать ей не даст совесть. Девушка тяжко вздохнула и полезла в кошель принца, а найдя знакомый пузырек, повернула пациента к себе спиной, разорвала с помощью заколки для волос и собственных зубов его рубаху и тщательно изучила рану. Та еще слегка кровоточила, но особо страшной девушке не показалась. Полив ее снадобьем и закрыв найденным в кармане и тоже смоченным в зелье платочком, сеньорита наконец-то успокоилась и утомленно привалилась к спине принца, надеясь хоть немного отдохнуть.