Не успела Каве оглянуться, как полудух куда-то смылся. А ведь у нее появилось несколько важных вопросов. Например, что это за «близнецы» такие в черных мундирах…
Зато к ней уже протискивалась сквозь толпу Эрис. Девушка немного раскраснелась от шампанского и выглядела весьма довольной.
– Пойдем, – прошептала она. – Нас ждут.
И верно, Криста, Даша, невероятно смущенный Патрик и Шелл поджидали их у зеркальной стены.
– Алексей ушел первым, – произнес поляк, улыбаясь одновременно Даше и Эрис. – Хочет подготовиться. Наверняка задумал что-то спрятать от чужих глаз. – Он подмигнул Кристе. – Поэтому сопровождать вас буду я.
Шелл галантно взял Эрис и Дарью под руки, Криста ухватилась за локоть Патрика, и они все прошли через зеркальный проход. Каве, чуть было не оставшись одна, торопливо шагнула вслед за ними.
Как же странно было вновь очутиться в этой комнате. На девушку нахлынули приятные – и не очень – воспоминания, в глазах опасно защипало. Поэтому она сделала несколько глубоких расслабляющих вдохов, словно собиралась выйти в субастрал… Помогло.
Ей надо как можно быстрее смириться с тем фактом, что у младшего Вордака теперь своя жизнь. И вообще, теперь они находятся по разные стороны баррикад.
Каве не удержалась и все-таки взглянула украдкой на Кристу. После – на бывшую подругу Дашу. Та не сводила глаз с Шелла. Неужели поляк-крепыш – новая жертва любвеобильной Кошкиной? При взгляде на Дашку Каве вновь обозлилась. Желание отомстить крепло с каждой минутой пребывания в родных краях.
– Какая красивая комната! – с восхищением проговорила Эрис, отпуская руку Шелла. – А этот мягкий зеленый коврик… Потрясающе!
Лешкина комната ничуть не изменилась. Книжный шкаф, идущий по кругу вдоль стены, небольшой камин, а наверху, над полками, – кольцо матовых светильников. Ну и балки с травами и зельями на конусном чердаке – даже беглого взгляда хватило, чтобы заметить – мешочков и неизвестных предметов заметно прибавилось.
На овальном столике стояли кофейник и чайник. Маленькие золотые чашечки, столь знакомые Каве, теснились вперемешку с белыми чайными.
Засеребрился овал старого пыльного зеркала, и перед гостями появился хозяин. Алексей Вордак был мрачен как никогда, и, кажется, не собирался этого скрывать. Криста тут же подскочила к нему, обнимая, и Каве моментально опустила глаза.
Стала рассматривать коврик с длинным зеленым ворсом, похожий на лесную полянку. Такой знакомый коврик… Который, надо сказать, долго являлся ей в снах.
Раздался звук быстрого поцелуя – Криста абсолютно не стеснялась присутствующих.
Каве перевела взгляд на каминный огонь.
– Предлагаю разместиться на травке. – Лешка небрежно указал на коврик.
Посреди «полянки» тут же появился низенький круглый столик-поднос из меди, украшенный тонкой, изящной гравировкой из листьев. Лешка первым уселся по-турецки на коврик и потянул к себе Кристу за руку. С другой стороны возле него плюхнулся Шелл. Остальные принялись рассаживаться подле столика. Каве немного замешкалась, не зная, куда присесть, но Эрис ухватила ее за запястье и насильно усадила между собой и Шеллом. У последнего отразилось легкое разочарование в глазах, и он, не скрываясь, вздохнул. Дашка, усевшаяся напротив Каве, заметила это и довольно усмехнулась. Нет, веселый поляк точно пришелся по душе Кошкиной.
Эх, Дашка, Дашка. Каве присмотрелась к бывшей подружке: та явно выглядела не очень счастливой. Под глазами – тени, сама заметно похудела… Каково ей в услужении у Ружены? Кстати, интересно, почему Даша вообще оказалась в столь важной компании? Неужели ее все-таки приняли в ученицы, как и обещали, за предательство?
– Итак, – начал Лешка, – пока старики пьют свой любимый закарпатский коньяк и брюзжат о великих делах, предлагаю познакомиться поближе: рассказать, почему каждый из нас очутился в экспедиции. Ну и немножко о себе.
– Отличная идея, – согласился Шелл и щелкнул пальцами. На столике появилась бутылка шампанского и семь бокалов. Вордак легким взмахом руки переместил приборы для кофе и чаепития с каминного столика на медный, гравированный.
Одновременно с этим прямо в воздухе проступили полупрозрачные, словно сотканные из белесой паутины руки и принялись разливать чай-кофе – по желанию каждого.
«Как дела? – неожиданно проник в мысли Каве голос полудуха. – Вечеринка в разгаре?»
«Едва начали, – быстро справившись с удивлением, ответила девушка. – Вон, кофе разливают».
Хватило трех секунд, чтобы узнать аромат вордаковского кофе, который, несмотря на восхитительный вкус, принес Татьяне много неприятностей в свое время.
«Пей только чай, – мгновенно приказал полудух. – Кофе обладает сильным ароматом, в него могут что-нибудь подсыпать. Ты и так ведешь себя очень плохо… Подставляешься каждую секунду».
Девушка помрачнела. Да она и не собиралась пить этот чудесный кофе… Иначе ее сразу бы узнали по блаженной мине на лице. Ладно, что у нас за чай? Из ромашки, чабреца и, кажется, добавлено немного мяты.
Девушка сделала быстрый глоток. На столике появились воздушные пирожные, конфеты в красивых золотистых обертках, кроваво-алое желе и какие-то восточные сласти из орехов. Ну что ж, пожалуй, с этим можно и чаю выпить.
– Небольшой тост, – проворковала вдруг Криста. В бокалах, стараниями Шелла, уже искрилось шампанское.
– За дружбу и международные связи! – произнесла рыжая ведьма.
– Я бы выпил за любовь, – не обошелся без реплики Шелл. – Ну и за связи можно. – Он бросил Даше пламенный взгляд. Кажется, хитрый поляк решил сместить прицел.
– И за любовь! – Криста усмехнулась, изящно тряхнув волосами. В ушах вспыхнули изумрудные сережки – длинные, изящные змейки; невольно все присутствующие залюбовались ею.
Каве пригубила бокал и тут же отставила.
– Начну с себя, – произнес младший Вордак и одним глотком осушил свой бокал до дна. – Итак, я учился в Кукушке – Карпатском университете, теперь перешел в Карпатскую Академию Равных – Золотой Орел, как мы называем между собой это высшее магическое заведение. Так, что еще… Мой отец – президент, как вы знаете. Поэтому, как всем также известно, если с отцом что-нибудь случится… – Леша сделал паузу. Поморщился. – Следующим хранителем Скипетра буду я. Вот почему, если все три символа соберутся, я должен быть рядом. На всякий случай.
– А еще ты – отличный картограф, мастер межпространственных перемещений, блестящий специалист-заклинатель и составитель зелий, – перечислила елейным голоском Криста, изящно прильнув к нему. – Ты умный, сильный и хитрый колдун. Вот почему ты попал в экспедицию.
– А главное – отлично дерешься, – добавил Шелл и хлопнул Вордака по плечу.
– Жаль, что пожары не умею быстро тушить, – неизвестно к чему сказал тот.
На лице поляка заиграла легкая виноватая улыбка.
– Теперь моя очередь, – быстро произнес он. – Итак, я приехал из Польши. Можно сказать, я Лешкин дядя, самый близкий родственник. – Шелл с опаской покосился на Вордака. – Весьма силен в иллюзиях. Но главное мое призвание – это духи и полудухи. Можно сказать, я специалист по нечисти. – Говоря это, Шелл взглянул на Каве. – Из-за этой приятной особенности меня и взяли в столь важную экспедицию. Если мы встретим какого-нибудь духа, упыря или мертвяка, вы можете рассчитывать на мое плечо, девушки. – Голос Шелла зазвенел от энтузиазма. – И еще… – Лицо парня вдруг стало необычайно серьезным. – Хочу добавить… Озвучить, так сказать, свою позицию… Надеюсь, каждый из вас так поступит. – Он бросил еще один быстрый взгляд на Лешку и продолжил: – Я поддерживаю действия нынешнего карпатского президента – Мстислава Вордака. То есть, всецело предан официальной власти. Дикие лично нам с Виртусом не указ.
Патрик с Эрис как-то странно переглянулись.
После Шелл любезно предложил Даше рассказать о себе. Ничего нового Каве про подругу-предательницу не узнала: та по-прежнему училась в Кукушке, теперь уже на пятом ярусе, ну и состояла при Несамовитом ковене в младших ведьмах. Наверное, так называется школа прабабкиных учениц. А в экспедицию попала, потому что… тут Дашка запнулась, но продолжила: из-за таланта к распознаванию иллюзий и хорошей оборотной способности. Последнее поможет в путешествии по тайным междумирным тропам.
Каве чуть не хмыкнула. Да превращение – худшая Дашкина способность! Еще во времена учебы у старой Олеши она еле-еле в белку оборачивалась. Вот боевые способности – это да, было. Что-то темнит Кошкина…
После настал черед Кристы. Рыжая коротко рассказала о блестящем завершении Кукушки и нынешней учебе в Золотом Орле. Кроме того, она долго обучалась и состоит поныне в известном Несамовитом ковене, в круге старших ведьм.
– Я – одна из лучших учениц Марьяны Несамовитой, – с особым нажимом произнесла Криста. – Той, что когда-то хранила Карпатский Венец. Корону карпатских князей… ныне утерянную.
Каве вдруг подметила, как омрачилось лицо Эрис. И как пролегла едва заметная складка на лбу Патрика. Интересно, о чем они думают? Что вообще знают про Венец? Но проникнуть в мысленный водопад Эрис или того же Патрика – себе дороже. Рассекретят и не простят.
– Так значит, – вдруг подал голос Патрик, – Карпатский Венец утерян?
– Да-да, утерян, – произнес Шелл, ухмыляясь. – По глупости одного человека.
Лицо младшего Вордака осталось непроницаемым.
– Очень жаль, – произнес Патрик. – Не будем скрывать, в совете ЕВРО надеялись, что карпатские власти обладают всеми тремя символами. Даже в случае удачи с отрицательным магическим пространством мы вряд ли отыщем Великого Мольфара – знаменитого мага древности, – без этих трех магических предметов. Неужели придется ограничиться всего лишь новым пластом междумирья? Искать путь в Чародол вслепую…
Некоторое время все молчали.
– То есть вы хотите сказать, – осторожно произнесла Криста, – что ЕВРО не владеет информацией о нынешнем местонахождении Карпатского Венца?
«О чем у вас разговор? – неожиданно вмешался полудух. – Какая тема?»
«Символы власти, – не без злорадства ответила Каве. – Жаль, говорит Криста, что в ЕВРО не владеют информацией, куда же подевался Карпатский Венец».
«Ого! Каве, давай срочно проведи голосовую связь. Я должен это слышать. В библиотеке сейчас обсуждают погоду на завтра и просят меня, как повелителя планетников, сотворить облачность, но без осадков… У вас разговоры повеселее».
Каве выполнила просьбу полудуха, не забыв отгородить от голосовой связи личное сознание – ее мысленный водопад зашумел с новой силой. Ни к чему Рику Стригою читать заодно и ее мысли.
– ЕВРО всегда с уважением относится к законной власти, – медленно произнес Патрик. – Мы наслышаны о Лютогоре Мариусе – главе сильного магического ковена диких. И прекрасно осведомлены, что этот колдун владеет Державой – одним из трех карпатских символов власти… Причем не скрывает, что стремится захватить официальный президентский титул. Но, хочу заметить, нас не волнует ваша внутренняя политика. ЕВРО интересует отрицательное пространство и, в случае большой удачи, открытие пути в древний Чародол… Конечно, если вдруг объявится новый Карпатский Князь с древним Венцом на челе… А в руках будет держать Скипетр и Державу… Тогда, согласно древнему закону, это и будет истинный правитель магических карпатских земель. Мы присягнем ему. ЕВРО признает права Князя – согласно тому же древнему закону. Ведь этот человек откроет путь в Чародол.
– Значит, – прищурившись, произнес Лешка, – вы признаете любого, кто напялит на себя все три символа? А нынешняя официальная власть ничего для вас не значит?
– Я этого не говорил, – переглянувшись с Эрис, произнес Патрик. У Каве возникло подозрение, что они ведут мысленный разговор между собой. – Но вы же помните, Алексей Вордак, что титул карпатского президента не имеет той же магической значимости, что титул Единого Карпатского Князя? Иными словами, карпатский президент – всего лишь наместник, не более того, согласно тем же древним законам. Это сказано в ваших же хрониках.
– Да, это так, – с нажимом произнес Шелл. – Однако не будете же вы спорить, что у Мстислава Вордака больше всего прав на этот титул?
Патрик нахмурился и не ответил.
– Выходит, ЕВРО нужен только путь в Чародол? – с сарказмом произнес младший Вордак. – А мы тут все хоть передерись за эти символы власти?
– Давайте будем честны! – вдруг резко произнес Шелл. Куда только его веселость и делась. – У нас есть сведения, что ЕВРО имеет свой тайный козырь – Карпатский Венец. Если же это неправда, наша экспедиция практически лишена смысла. Перед походом на Горганы хорошо бы выяснить, за кого же выступает ЕВРО? Кому ваша делегация собирается отдать третий магический символ? Действующему президенту или тому, кто метит на его место? А может… вы сами не прочь побороться за титул Карпатского Князя?
«Скажи им, – вдруг затараторил Рик, – что ЕВРО выступает только наблюдателем. И да, мы знаем, вернее, предполагаем, у кого может находиться Венец. И скажи – корону отдадут сильнейшему».
«Это же враньё? Или… нет?»
«Каве, расслабься. Пусть они дерутся между собой, пусть вцепятся друг другу в глотки. Пусть думают, что мы хотим отдать корону сильнейшему. Что мы решили играть пассивную роль. Пусть забудут, что в наших руках такой же козырь, как у каждого из них».
«Так вы собираетесь…»
«Нет, никто не заберет у тебя Венец, Каве. Мы просто сделаем вид, что готовы его отдать, когда настанет подходящий момент».
«Что-то не верится».
«Каве… Наша цель – уничтожить все три символа власти. Отдав тому, кто сотворил их, – Великому Мольфару. А взамен получить проход в чародольские земли. А может, и магический ключ, явный или символический, от Златограда. Магия уходит из этого мира. Люди все больше доверяют себе и своей технике. Поэтому нам, колдунам, жителям магического измерения, нужен свой мир. Вот почему все чародеи хотят вернуться на родину, в Чародол. Чтобы жить и колдовать свободно, не таясь от простаков».
«Так зачем уходили? – раздражилась Каве. – Не лучше ли было нашим магическим предкам оставаться на месте?»
«Оставим на потом все эти ненужные измышления, – хмыкнул Рик. – А пока что выскажи своим друзьям то, что я тебе говорил».
Все молчали. Эрис с подозрением смотрела на Каве, – возможно, догадалась про связь с полудухом. Патрик тоже поглядывал на девушку – хмуро, но с любопытством.
Все ждали.
И Каве решилась.
– ЕВРО – всего лишь наблюдатель, – начала она твердым голосом. – Мы готовы отдать Венец одному из обладателей карпатских символов власти, нам все равно, кто это будет: хозяин Скипетра или хозяин Державы. Потому что, согласно древним законам, у вас обоих равные права на титул Князя.
«И у нас», – добавил ехидный полудух.
– То есть, – медленно произнес Лешка, глядя на Каве чуть ли не с ненавистью, – мы тут должны все передраться, а вы наградите короной победителя?! Да как же после этого вообще можно вам доверять?
Каве почувствовала себя несчастной. Будь ее воля, она бы давно уничтожила этот Венец. Тем более это почти в ее власти. А Лешка-то? Ну и смотрит… Хоть бы не испепелил взглядом, кто его знает…
«Повторяй слово в слово, – вновь произнес Рик, – если не хочешь, чтобы вечеринка закончилась дракой… Нутром чую, у вас там жарко… Скажи, что мы готовы признать Карпатского Князя, обладающего всеми тремя символами. До этого же ЕВРО будет сохранять нейтралитет. Дабы не допустить международного конфликта. Ну и подсласти пилюлю: конечно, мы гораздо благосклоннее относимся к Мстиславу Вордаку – законному президенту магических Карпат».
Каве повторила слово в слово.
Складка на лбу Патрика разгладилась, Эрис тоже расслабилась и, чуть заметно качая головой, с укором посмотрела на Каве.
– А как вы-то, леди, очутились в экспедиции? – вдруг спросил Лешка, продолжая глядеть на Каве в упор. – Не вы ли теперь носите Венец?
«Каве, осторожно!»
– Ваш сарказм неуместен, – холодно произнесла девушка, отвечая взглядом, полным оскорбленного достоинства. – Вы хотели поговорить честно? Тогда расскажите, как поступите, если Венец объявится? Что сделаете с его обладательницей? Будете ли драться между собой за право убить хранительницу Венца?
«Хороший ход, – одобрил Рик. – Немного грубовато, но хитро. Но все же будь осторожна».
Лешкино лицо стало каменным. На скулах заходили желваки. Казалось, у парня вдруг свело челюсть.
– У Карпат должен быть только один князь, – сказал он. – Не княгиня. Надеюсь, теперешняя хранительница Венца это понимает.
Каве нервно сглотнула.
– Все мы знаем, что можно просто собрать все три символа вместе, – осторожно вмешался Патрик, – и призвать Великого Мольфара. Конечно, если древний карпатский маг еще жив… Возможно, Великий Мольфар даст неплохой совет, кто должен быть Карпатским Князем.
– Легенда гласит, – добавил Шелл, – что полную власть над всеми символами обретет лишь тот, кому отдадут Венец, Скипетр и Державу доб-ро-воль-но. Или же, наоборот, кто убьет всех хранителей. Кроме себя, естественно.
– ЕВРО этого не допустит, – мгновенно произнесла Каве слова полудуха. – Не допустит убийства. Хочу ещё раз подчеркнуть – мы против конфликта. Именно поэтому Венец сокрыт до поры до времени.
– Хотелось бы верить, – пробурчал Лешка. Но все же пыл его поубавился. – Да, хотелось бы верить, что ЕВРО хотя бы не выступит на стороне Лютогора и его внебрачных отпрысков.
Каве насторожилась. Так она угадала – те надменные ребята в черном – сыновья Лютогора?
– Да, вот бы кого встряхнуть, так это лютогоровских сыночков, – подтвердил ее мысль Шелл. – Особенно выскочку Марка. Вот кто спит и видит папочку на карпатском троне.
– Ничего, скоро предъявим ему счет, – процедил Лешка.
Эрис опять переглянулись с Патриком. Наверное, берут на заметку внутренние отношения между кланом цивиллов, возглавляемым старшим Вордаком, и кланом диких под предводительством Лютогора.
«Лютогор заявляет, – внезапно произнес Рик, – что знает, где обитает Великий Мольфар. Но пока сохраняет информацию в тайне… Повтори, Каве».
Каве послушно повторила.
– Это сказки. – Младший Вордак послал ей пренебрежительный взгляд. – Лютогор просто хочет выглядеть сильнее и значимее со своим псевдосекретом. Если бы он что-то знал, то давно бы поскакал на своей драгоценной Державе к Мольфару за советом.
«Великий Мольфар не отзовется на всего лишь один карпатский символ. Возможно, он клюнет на два символа из трех. Оценит попытку, так сказать. Карпатский маг хитер, бестия. Он не подаст нам знак из своего векового убежища, если на то не будет серьезной причины. Три символа сойдутся в единой мощи и проведут мост между мирами. Но если место будет выбрано неправильно, придется ждать долгое время, пока их магическая сила восстановится. Поэтому – или все, или ничего».
Каве, с большим интересом выслушав речь полудуха, мгновенно повторила.
– Откуда вы все это знаете? – не выдержал Лешка и вновь подозрительно посмотрел на девушку.
«Рик Стригой рассказывал», – скромно подсказал полудух.
– А ваш Стригой не знает, случайно, о судьбе девушки, которая носила Карпатский Венец? – неожиданно спросила Криста.
Лешка на это поморщился. Взглянул на рыжую крайне неодобрительно.
«Знает, и еще как, – хмыкнул полудух и быстро добавил: – Каве, этого, надеюсь, не повторишь. Скажи вот что: ЕВРО не ведает о точном местонахождении Венца. Но хранительница, владеющая им вот уже более ста лет, обещала предоставить Венец в нужное время».
Каве, сделавшая в этот момент глоток шампанского, чтобы убрать сухость в горле, поперхнулась, разлив часть жидкости на Шелла.
Поляк, откровенно радуясь представившейся возможности, крепко приложил Каве по спине.
– Прошло? – участливо спросил он.
– Угу, чуть все не вышло, – процедила девушка.
«Каве, повтори, что я сказал, – напомнил о себе полудух. – Это просто слова. Обман. Для твоей же безопасности. Пусть думают, что прабабка твоя жива и готова мстить. Это поможет им забыть о тебе».
– Так, значит, Марьяна Несамовита действительно выжи… хм, жива? – внезапно ожесточившимся голосом произнесла Криста.
Хоть Каве и не совсем понимала, чего добивается полудух, бросая столь откровенные слова молодым колдунам, но за вмиг побледневшее лицо Кристы готова была простить ему все.
«Нам это неизвестно».
– А что случилось с Татьяной Окрайчик? – внезапно спросил Лешка и в упор посмотрел на Каве. – Вы же ведете мысленный разговор с вашим главным – Стригоем, не так ли? Ну так и спросите у него. – Он сердито поджал губы.
Поджала губы и Криста – она явно не одобряла вопроса, хотя сама спрашивала о том же.
Каве же кровь прилила в голову от столь знакомого взгляда этих черных глаз. На дне зрачков она заметила тревожные огни – возможно, он за нее все-таки волнуется…
«Так, Каве, сосредоточься. Изобрази непонимание, прищурься недоуменно. Скажи: мы не знаем, кто это…»
– Мы не знаем, кто это.
– Значит, старая ведьма решила вдруг ожить, – зло произнес Лешка. – И забрала Венец назад. Чтобы самой теперь сыграть в этой шахматной партии?
– Невозможно, – перебив его, произнесла Криста. – Я сама видела ее мертвой! Марьяна не могла ожить…
«Какая славная рыжая ведьмочка, – ухмыльнулся полудух. – Жаль, что такая вредная… Так на чем мы остановились?»
– Личность хранительницы Венца нам неизвестна, – затараторила Каве, упиваясь волнением присутствующих. – Она тайно подписала договор на отречение от короны. И пожелала остаться анонимом. Нас это устраивает. Когда будет найдено отрицательное пространство, Венец предъявят. Мы предъявим.
– Значит, Татьяны Окрайчик уже нет в живых? – не без затаенного злорадства уточнила Криста. – Ведь только очень могущественная ведьма может подписать договор такого значения и остаться нераспознанной… Значит, Венец сейчас охраняет сильная, хитрая ведьма…
– Татьяна Окрайчик была последней хранительницей Карпатского Венца, – поспешил уточнить Шелл, обращаясь к Эрис. – Она пропала ровно год назад. Говорят, это была очень интересная особа, золотоволосая и зеленоглазая. – Его голос стал мечтательным. – Такая себе очень симпатичная ведьмочка.
Патрик и Эрис как по команде опустили глаза. Каве чуть ли не кожей чувствовала, какие эмоции они сейчас переживают. Наверняка догадались. Ох и расспросы ждут их с Риком… Хотя наверняка полудух давно это предвидел и все рассчитал.
Неожиданно Каве заметила, как задрожали у Дашки губы. Лицо бывшей подружки посерело, а глаза опасно заблестели. Выглядело так, будто девушка сейчас расплачется.
Кажется, она сама это поняла, потому что стремительно поднялась и, не говоря ни слова, одним прыжком выскочила из комнаты через зеркало.
Патрик, Эрис да и сама Каве разинули рты.
– Ушла по-вашему, – пробормотал Шелл. – По-английски… Ну вот, еще немного поговорим о политике, и все девушки сбегут…
– Мне кажется, эти разговоры сейчас не имеют смысла, – поддержал его Патрик. – Вначале следует найти сильное отрицательное пространство. А не делить шкуру неубитого зверя.
– Мы же собрались на вечеринку, – подала голос Эрис. – А вместо этого устроили консилиум с дознанием. Давайте просто расслабимся. Давайте выпьем, наконец.
– Вот это другое дело! – кивнул Шелл и щелчком вновь наполнил все бокалы.
– Это верно, – произнесла, усмехаясь, Криста. – Поэтому я хочу предложить еще один тост. Давайте выпьем за честное сотрудничество. Путь в Чародол – вот главная цель нашей экспедиции. Выпьем за развитие магии в нашем мире, за скорое открытие древней земли! А все споры оставим старшим. – Она мило улыбнулась всем по очереди.
«Ты смотри, как хорошо говорит, – мрачно подумала Каве. – А сама когда-то первой хотела Венец напялить!»
Все зачокались, звеня бокалами, как на большой праздник, и выпили до дна.
Неожиданно вернулась Дашка.
Она была бледна, но спокойна: извинилась за свой внезапный уход и опять уселась, но теперь между Шеллом и Каве. Поляк не возражал, а вот последняя отодвинулась. Близкое присутствие бывшей подруги подействовало на нее удручающе.
Эрис, вот умница, тут же взяла слово и стала рассказывать о себе. О семье Лизард, о своих способностях к оружию, в частности – при борьбе с нечистью. Например, с упырями, марами и суккубами.
Ее слова вызвали живейший интерес у компании.
– О, знавал я одного суккуба, – развязно произнес Шелл, вновь щелчком наполняя свой бокал. – Он превратился в такую красотку, одну известную белокурую актрису… Сексапильная дамочка. Я почти поверил! Дело было в Ницце, на небольшом, но популярном пляже. Однако после, когда она заманила меня в пещеру и предложила, хм… ну, известно, что предлагают суккубы. – Он ухмыльнулся. – Она вдруг напала на меня! Клянусь, мне было жаль убивать такую нимфу, эх, как же неприятно…
«Чем так опасны эти суккубы? – непроизвольно подумала Каве. – И что это они предлагают?»
«Бестелесные духи, – тут же отозвался полудух, про которого она, признаться, подзабыла. – Могут оборачиваться как мужчинами, так и женщинами – смотря на кого нападают. Через половой контакт выпивают магическую силу. Зачастую – вместе с жизнью мага».
«Вот же гады!» – возмутилась Каве.
«Почему гады? – ухмыльнулся полудух. – Все, как у людей. Разве любовь не выпивает все соки? Недаром любовное влечение так часто сравнивают с болезнью».
Каве имела свое мнение на этот счет, но спорить не стала. Ведь неизвестно, что там за любовь была у самого полудуха в прошлом. Если была, конечно…
Понемножку девушка приходила в себя, к ней возвращалась способность спокойно мыслить. Она даже перестала поглядывать в сторону Кристы, продолжавшей прижиматься к Лешке все настойчивей.
– Да, Каве, – вдруг обратился к ней Шелл, и его вкрадчивый голос девушке сразу не понравился, – говорят, ты сегодня убила гигантскую ящерицу?
– Это была обычная иллюзия, – мрачно ответила та.
– Все равно, это же круто, – не отставал Шелл. – Тебе часто приходилось бороться с подобными тварями?
– Нет. – Девушка взглянула на него исподлобья. – Только с людьми.
– О! – Поляк цокнул языком. – Неужели ты даже убивала? – Он сощурил насмешливые глаза.
– Пока нет. Хочешь открыть счет?
Каве вновь обозлилась. Может, это новый облик так на нее действует? Но она чувствовала, что почти ощутимо распространяет волны агрессии. Чуть что – ее сразу тянет на конфликт.
«Кофе! Хочу кофе… Вот что мне сейчас надо».
Ее рука потянулась к кофейнику.
«Ты пила чай, Каве, – процедил несносный полудух. – Немедленно перестань тянуться к кофе!»
Невольно испугавшись, девушка медленно отвела руку и попыталась успокоиться.
К счастью, Каве не увидела вскользь брошенного на нее взгляда Алексея Вордака, а то бы еще больше разволновалась.
Неожиданно Криста вновь решила обратить на себя всеобщее внимание.
Она вдруг прильнула к плечу Лешки, обвила его шею руками и горячо поцеловала в губы.
Все притихли.
У Шелла отвисла челюсть.
– Извините, соскучилась. – Рыжая лучезарно улыбнулась.
Все, кроме Каве, понимающе заулыбались в ответ.
– Давайте чуть пригасим свечи, – томно добавила Криста. – И расслабимся… Поговорим о чарах…
Появились подушки – мягкие и пузатые. Криста улеглась головой Лешке на колени.
«Каве, ты не забыла о своем маленьком поручении?»
Голос полудуха был похож на голос совести.
Умеет же Рик Стригой подпортить и без того плохое настроение. Несмотря на интимную обстановку, разговор за столом зашел о науке и образовании. Что лучше: учиться в академии или получать магические знания в узком семейном кругу? Спорили увлеченно, особенно Шелл с Патриком. Последний наконец повеселел – ведь появилась возможность блеснуть в ученой дискуссии. Лешка делал вид, что увлечен разговором и тем, что гладит Кристе волосы, но сам приглядывался к каждому из гостей… А Каве надоело на него украдкой пялиться.
Все, хватит.
Она отпила глоток остывшего чая и решительно встала. Заметив ее виновато-вопросительный взгляд, Криста первой шепнула: «Зеркало, по коридору, направо».
Ага… значит, перемещаться через зеркальные пути гостям можно… Ты смотри, доверяют. Хорошо, тогда сделаем небольшой ультрапрыжок.
Из осторожности Каве сначала переместилась в коридор, ведущий к библиотеке. Оглянулась: тихо. А после представила ванну из розового мрамора, где когда-то имела честь побывать…
И очутилась в нижних апартаментах младшего Вордака. Аккурат возле той самой розовой ванны. Отсюда было слышно, как молодые колдуны продолжали разговор о магической учебе. Ну а здесь, среди разноцветной плитки и мохнатых полотенец Каве превратилась в маленькую прыткую ящерку с глазами золотистого оттенка. Радостно повертелась на месте, гоняясь за собственным хвостом, и выскользнула наружу, чтобы пробежаться по комнатам.
Вначале она решила обследовать спальню. На вид комната представлялась обычной: кровать, накрытая клетчатым покрывалом, небольшой деревянный шкаф, зеркало в человеческий рост. Просто-таки спартанское жилище. Повсюду валялись раскрытые книги, обрывки исписанных бумаг, использованные ручки, грязные носки, старые диски, пустые и полупустые пузырьки, источающие странные, непривычные запахи. Каве-ящерке пришлось перепрыгнуть через перевернутый подсвечник, огрызок яблока и лужу почти застывшего сиропа, в котором она измазала свой зеленый хвост. Разозлившись окончательно, Каве побежала обратно в ванную, чтобы ополоснуться после «обыска». Да, Лешке явно стоило получше прибираться в комнате. Наверное, в нижней части Башни редко бывали гости.
Позабыв о поисках Скипетра, Каве макала свой длинный хвост в мыльницу, наполненную водой, пытаясь смыть липкую жижу. А то, когда превратится обратно, платье, одолженное Эрис, будет грязным. Ведь превращение – та же иллюзия, только уменьшенная в размерах, как скомканный лист бумаги. Поэтому колдун не теряет свою одежду, оборачиваясь зверем, он просто применяет чары иллюзии.
И тут дверца ванной комнаты медленно отворилась.
Перепуганная ящерка мгновенно скользнула на пол и юркнула в щель между бортиком из розового мрамора и надбитым куском стенной мозаики.
– А здесь у Вордака просто рай, – прошептал чей-то полузнакомый голос. У маленькой ящерки екнуло сердце – это был баритон молодого польского колдуна.
– О, как здесь красиво, – произнесла девушка, его спутница, и всхлипнула. Дашка!
– Ну не плачь, маленькая, – легко пожурил Шелл. – Не переживай. Что было, то прошло.
– Ты не знаешь ничего, – пробормотала Дашка. Впрочем, в ее голосе прозвучали и кокетливые нотки. – Я так виновата! Это из-за меня ее убили…
К убежищу маленькой ящерки подошли ноги в красивых сапогах, носки которых были украшены тонкими отделочными швами. Рядом тут же оказались блестящие женские туфли на небольших каблучках.
Каве зло помахивала хвостом, заодно пытаясь высушить его. Это ж надо было так попасть!
– Что бы там ни было, забудь, – мягко и вкрадчиво произнес Шелл. – Лучше иди ко мне, малышка…
Сапоги развернулись и показали задники на небольших широких каблуках, а женские туфельки приблизились, но спрятались за сапогами: скорее всего, поляк крепко обнимал девушку.
Некоторое время было тихо, лишь слышались слабые шорохи. Пока не раздался легкий, причмокивающий звук и медленный, приглушенный стон. Это, конечно, Дашка, м-да… За ним последовал еще один стон – на этот раз явно мужской. Понятно, после утешения парочка явно перешла к поцелуям.
– Я тебе нравлюсь? – вдруг спросила Дашка. Ее голос звучал тихо и жалобно. – Правда, нравлюсь?
«Да уж, – злорадно подумала Каве. – Расскажи о своих чувствах, Шелл». Если вспомнить, как веселый поляк подмигивал Эрис, то Дашка – просто ближняя легкая цель.
– Я знаю, что тебя расслабит, – вместо четкого ответа мягко произнес поляк.
Раздался плеск воды. Его перекрыл другой звук: то ли хлюпающий, то ли чмокающий. Вскоре обзор для маленькой ящерицы стал затруднителен из-за медленно падающей одежды.
Кажется, парочка решила принять ванну.
«Ого!!!» – ужаснулась Каве.
Ну и как же ей превратиться обратно в человека? Совершить ультрапрыжок в теле ящерицы еще никому не удавалось, – перемещаться в пространстве могли только люди. Ну, или полудухи с духами. Но не звери, не пресмыкающиеся.
«Каве, – раздался приглушенный голос-мысль полудуха. – Твое задание отменяется. Скипетра в доме нет. Зато тебе не помешает прислушаться к нашему разговору с Лютогором… Я проведу для тебя канал».
– Я хочу тебя, – сказала Дашка с придыханием. – Сейчас.
«Нет! – взмолилась Каве. – Только не сейчас!»
«Я не услышал твоего ответа, – вдруг зазвучал холодный голос предводителя диких. – За кого ты будешь сражаться, Стригой? За кого ты…»
Веселый плеск и хохот перекрыл окончание фразы: парочка нырнула в ванну. К счастью, они тут же отвлеклись на новый поцелуй.
«Я уверен, ты знаешь, где сейчас Венец. У меня – Держава. Остается отобрать Скипетр. Если Вордак покинет игру, будешь ли ты на моей стороне?»
Ого! Лютогор практически бросает вызов Вордаку… Ну почему же Рик не отвечает? Ящерка заметалась по разноцветным квадратикам плитки. Что же ответит полудух?
– Переходи на мою сторону, – раздался наверху хитрый голос поляка. – Ну, иди же сюда… Я тебе что-то покажу…
Дашка игриво хмыкнула. Послышалось хлюпанье.
«Перешла на его сторону», – невольно отметила Каве и тут же спохватилась, прислушиваясь.
«Зачем мне сотрудничать с тобой, Лютогор? – произнес наконец полудух. – Что я буду иметь с этого?»
– Спускайся ниже… – вкрадчиво произнес наглый поляк.
– Нырять не буду, – заявила бесстыжая Дашка. – Это нечестно.
– Честно, честно, – увещевал поляк. – Ну посмотри, что внизу… Там большой сюрприз.
Дашка тоненько рассмеялась.
Каве, которая пропустила окончание ответной фразы полудуха, чуть сама не закричала: «Да ныряй уже и утопись там!»
«Я дам клятву, – произнес Лютогор. Его холодный голос был четко слышен. – Подпишу мирный договор, Стригой! Клянусь, я выполню обещание. А захочешь, я сделаю тебя равным в правах».
«Конечно, я подумаю над столь заманчивым предложением, Лю…»
– Ха-ха, ну и сюрприз! – отплевываясь от воды, произнесла Дашка.
– Ты плохо смотрела, – чуть обиженно произнес поляк.
Опять раздалось бульканье.
«Послушай меня, Стригой… и послушай внимательно…У меня есть небольшое условие, Стригой. Я уверен, оно не доставит тебе неудобств…»
– А-а, а-а-а… – влюбленные перешли к активным действиям.
«Разговор пойдет о прежней Хранительнице Ве…»
– О-о-о…
Больше Каве вытерпеть не смогла: пулей вылетела из-под ванны и лбом попыталась с разгона пробить дверь. К счастью, дверь оказалась неплотно закрыта, и разозленной ящерке удалось протиснуться в небольшую щель. Мгновенно вернувшись в человеческий облик, Каве первым делом схватилась за лоб – болело нещадно!
Черт бы побрал этих двоих «влюбленных»! И полудуха с его секретными разговорами! Злая на Рика, на Дашку, Шелла, девушка мгновенно представила очертания своей гостевой комнаты и совершила ультрапрыжок.
Пусть все занимаются чем хотят: любовью или интригами, а она пойдет спать.