С востока по посаду на город надвигалась пелена густого тумана, затапливая все пространство за кольцом стен.
Однако внутри Илиона не было криков и набата, хотя по ночным улицам носились гонцы, а угрюмые стражники и ополченцы вооружались и строились у стен и баррикад.
Полтора десятка магов, выдернутых из постелей посреди ночи, боязливо жались друг к другу, будто кучка перепуганных детей. Да и какие это были маги? Так – те, у кого некогда хватило ума не учиться боевой волшбе, а заняться более мирным делом вроде земледелия, ювелирного или строительного ремесла. Их не взяли в поход, собранный графом Туллием для защиты Восточного предела, да они бы и сами не согласились туда идти. Какой там был от них толк? Не умеющие прикрывать строй, лечить раны и творить боевые заклинания; уже немолодые в основном – пользы от них в походе было бы меньше, чем даже от обычного крестьянина. Он и то лучше будет – крестьянин может таскать тяжести, копать, а при нужде и помахать топором.
Однако принцесса Афина имела свое мнение относительно полезности любых магов в обороне Илиона.
Хотя, глядя на собранных волшебников, девушка поняла, отчего они в свое время не оказались в армии… Все уже в возрасте – лет пятьдесят минимум, больше половины – женщины, знаки колдовских гильдий – все сплошь мирные. Опять же судя по знакам различия (точнее, по их отсутствию) – все не выше десятой-одиннадцатой ступени посвящения, которую можно достигнуть без получения патента… Учитывая, что всего ступеней лишь двенадцать.
Взгляд принцессы зацепился за подошедших старика и светловолосую девчонку – ту самую, что была переводчицей при солдатах Федерации… Балахоны и посохи из тех, что дозволены волшебникам низших ступеней. Но какова их реальная сила? Афина готова была поклясться всеми богами, что куда выше, чем кажется на первый взгляд.
– Маги! – зычным голосом обратилась к собравшимся принцесса с высоты седла, – Я, Афина Октаво, восьмая наследница императорского престола, Страж Востока – жду от вам содействия в обороне Илиона.
– Ваше высочество, – развел руками средних лет лысоватый мужчина в неброском, но дорогом камзоле. – При всем почтении, но мы же не воины…
– А я и не требую от вас бросаться огненными шарами, – бросила Афина. – Ваша задача – просто развеять туман и хотя бы попытаться прикрывать ополчение от магических атак.
– Туман – это не так просто, как кажется, ваше высочество, – скрипучим голосом произнес еще один маг, тяжело опирающийся на массивную трость. – Армейские чары против дальновидения. Да еще и мираж. Обычным ветром не обойтись – нужно хорошее разрушающее заклинание.
– Ты справишься? – в упор спросила принцесса.
– Виноват, ваше высочество, – криво ухмыльнулся колдун, похлопав по пустому правому рукаву плаща. – Мне бы пару десятков лет скинуть, вернуть здоровье и руку… А так быстрее умру, чем заклинание сосчитаю.
– Кто готов взяться? – Афина обвела взглядом остальных волшебников. – В долгу не останусь. Слово принцессы.
Однако добровольцев не находилось, маги все как один старались отвести взгляд. Девушка мысленно выругалась… И вновь взглянула на перешептывающихся между собой старика и девчонку. Как их там?.. Маг не представился, а переводчица назвалась Ливией.
– Ты, – подбородком указала на чародейку Афина. – Или твой спутник. Способны развеять этот туман?
– Способна, – лаконично ответила Ливия. – Я встану на острие и возьму на себя привязку и наведение, но мне потребуется помощь в остальном.
– Каркас на мне, – добавил старик. – Но еще нужно будет обсчитать вспомогательные конструкты.
– С этим-то вы справитесь?
На этот раз собранные маги ответили более-менее утвердительно, видимо, решив больше не испытывать терпение недобро выглядящей принцессы.
Более в дела чародеев Афина не вмешивалась. Как и всякого высокородного нобиля, ее с детства учили магии, но особых способностей не обнаружили и потому ограничились азами. Так что никакого желания поучать куда более подкованных в этом деле колдунов у принцессы не было. Заняли площадь на удалении в несколько сотен футов от городской стены, что-то чертят, бормочут, машут руками – их право. Лишь бы дело делали.
Себе же и своему отряду Афина отвела роль резерва для вылазки через пролом. В обороне конница стоять не способна, спешиваться и лезть на стены – бессмысленно, а вот в случае чего встречным ударом отбросить врага – самое то.
Принцесса не пренебрегла ни шлемом, ни добрым копьем, ни осмотрительностью. Мчаться впереди всех с развевающимися волосами и саблей наголо – это красиво и достойно внесения в легенды, однако слишком уж рискованно. В первых рядах должны идти «крылатые», легкие лучницы будут держаться позади, а ее место – в средней линии.
Афина заранее опустила глухое забрало. Темнота темнотой, но никто не должен прочитать по ее лицу, что принцесса изрядно волнуется. Настоящая война – без поддержки союзных нобилей, в крепости и перед лицом численно превосходящего врага – оказалась совсем некрасивой и неблагородной. Федералы обещали помощь, но лишь на рассвете. Правда, откуда такая точность – неясно. Если их солдаты идут пешим маршем, то откуда им знать – прибудут ли они до восхода солнца или много позже? Хотя, быть может, просто их странная магия, завязанная на не менее странные артефакты, сильнее всего именно при свете солнца…
В любом случае надо держаться. До рассвета – еще целая стража, но эта стража сегодня может тянуться длиннее века… Помолиться перед боем, как делают многие вокруг? Хорошо бы. Да вот беда – принцесса слишком уж образованна, чтобы верить в богов. Не просто соблюдать какие-нибудь ритуалы, почитать жрецов и знать традиции, а именно что верить всем сердцем… В кого? Да хоть в кого-нибудь. В Единого, которого почитают в столице и западных провинциях. В Великого Кузнеца Крольма, что почитаем на севере и среди воинов. Да хоть в ту же Эмрис, в чей день простой люд поминает предков…
Но верить получается только в остроту мечей, крепость доспехов, воинский дух да обещания федералов. Стоит ли доверять странным чужакам? Возможно, и нет. Но однозначно стоит поверить тем, кто сейчас вместе с городским ополчением поднимается на стены.
Если человек готов биться с тобой бок о бок, нужно ли обременять себя всеми этими верю не верю?
– Серега, у меня одна сплошная засветка, – послышался в эфире голос снайпера. – Ночное виденье тоже не пашет.
– Аналогично. – Вяземский выключил комбинированный прицел на автомате, картинка с которого шла на наглазный мониторчик. – Эрин?..
– Идут, – стоящая рядом апостол прикрыла глаза, словно бы к чему-то прислушиваясь. – Уже близко.
– Расстояние? – Стоящий вместе с жрицей и десятком ополченцев на вершине башни, Сергей опер цевье автомата на каменный парапет.
– Миля. Немного меньше.
– Направление?
– Там, – немного подумав, указала рукой Эрин.
Старлей переключил прицел с ночного режима на тепловизионный, но на всех диапазонах было сплошное марево от помех. Вооруженная мечами и копьями средневековая армия оказалась не так проста…
– Уверена?
– Да.
– Способность чувствовать боль и смерти, если мы поразить инсургенты?
Апостол нехорошо улыбнулась:
– Да.
– Князь – всем по машинам! – Вяземский решил довериться черной жрице и связался со стрелками за турелями. – Дистанция тысяча пятьсот – тысяча шестьсот. На два часа. Саня, три гранаты в ту сторону.
– Принял.
Коротко прогрохотал автоматический гранатомет, выпуская три снаряда навесом через стену. Спустя секунд десять улыбка Эрин и вовсе превратилась в натуральный оскал.
– Накрытие. Я чувствовать боль. Чувствовать страх.
– Должен быть звук, – покачал головой Вяземский. – Я не слышать.
– И не услышать. Они глушить туманом звук.
Жрица закрыла глаза, покрутила головой.
– Смещение. Лево сто шагов. Ближе сто шагов.
– Князь – всем. Дистанция тысяча четыреста. На один час. По пять гранат. Огонь!
«АГС-40» вновь загрохотали, посылая по крутой дуге снаряды.
– Противник! – проорал Вяземский с башни стоящим внизу ополченцам. – Дистанция – одна миля!
Ополчение отбросило маскировку, начиная зажигать факелы для ночного боя. В воздухе раздались отрывистые команды, заставляющие щитоносцев сбить строй за баррикадами, а лучников готовить стрелы.
На этот раз атакующих, по всей видимости, проняло.
Вяземский не мог увидеть, да и услышал нечто подозрительное лишь в крайний момент – угрозу он скорее просто почувствовал. Не осталась в стороне и Эрин, так что их вопль на имперском и русском прозвучал одновременно:
– Воздух!..
А спустя несколько мгновений с неба обрушился настоящий град среднего размера ледяных сосулек. Казалось бы – против железной брони хрупкий лед ничего не сделает. Но люди – это ведь не танки, полностью броней не покрыты.
Послышались вопли легкораненых из числа тех, кто не успел вскинуть щит вовремя или сделал это недостаточно проворно.
Вяземский, как и ополченцы поблизости, укрылся за каменным парапетом башни, о которых разбилось с десяток ледышек, а вот апостол осталась стоять там, где и стояла. К ее ногам правильным кругом упали несколько крупных, с ладонь, сосулек.
Тяжелее всего пришлось стоящим в резерве всадникам принцессы. Точнее, не им, а коням, у которых защиту имели только лишь тяжелобронированные передовые ряды.
– Маги! – Сергей расслышал крик Афины, перекрывший ржание раненых лошадей. – Или вы действуете, или вы не увидите рассвет!
Подстегнула ли чародеев угроза принцессы, или это было просто совпадением, но в следующее мгновение в воздухе явственно повеяло холодом.
Колдовской туман тем временем затопил почти весь городской посад, перехлестывая уже и через баррикаду. Хотя до вершин башен он не распространялся, растекаясь белым морем понизу. Сергей почувствовал себя стоящим на затертом во льдах корабле, а не на вершине крепостной башни.
По стене хлестнул новый залп, на этот раз из обычных стрел. А значит, атакующие умудрились подобраться уже метров на сто-двести, если могут бить из луков.
– Можешь сказать, откуда бить? – спросил у Эрин старлей, укрываясь за парапетом от обстрела, откладывая в сторону автомат и беря заряженный «РПГ-7».
– Нет, – раздраженно дернула щекой скалящаяся апостол. – Я велика, но не настолько велика. Проще разрубить, чем найти… Седьмое небо!..
Девушка стремительно крутанула своим копьем. Символы на древке оружия засветились и пришли в движение, а затем неожиданный порыв ветра на несколько секунд разметал пелену тумана под стенами города.
И тотчас же до позиций ополчения донеслись звуки рожков и барабанов, ржание лошадей, крики и команды. Как и предсказывал Павел, враг прошел вдоль стены под прикрытием домов посада, объявившись уже на расстоянии пары сотен метров от пролома.
Сергей моментально пожалел, что перестраховался, побоявшись вражеских магов, и сделал из бронемашин неподвижные огневые точки, а не придержал их для контрудара. Сейчас, пройдясь парой бэтээров вдоль стен снаружи, можно было бы без проблем разметать противника… Или если не так, то хотя бы снять с машин пулеметы и гранатометы, расставив их на тех же крепостных башнях, и бить сверху. Но тогда надо было бы тащить и необходимые тяжелому оружию станки – из «Корда», конечно, можно было стрелять и с сошек, но результаты такой стрельбы были бы не самыми замечательными.
Все это промелькнуло в голове Вяземского всего за пару мгновений, пока он прицеливался из гранатомета в идущую быстрым шагом колонну противника, что казалась в темноте громадным зверем…
Прицел на «РПГ-7» был штатный оптический и в темноте практически бесполезный – даже без подсветки сетки, так что Сергей выстрелил практически наугад.
Оглушительно рявкнул гранатомет, выплюнув из раструба сноп дыма и пламени. Снаряд улетел туда, где старлей заметил противника, а Вяземский уже заряжал последнюю оставшуюся осколочную гранату.
В следующий момент пелена тумана вновь сомкнулась, но затем начала буквально на глазах редеть.
Воздух стал еще холоднее. Легкий порыв ветра уронил на пусковую трубу «РПГ-7» первую снежинку.
Туман упал на землю инеем и снегом, пустая тишина ночи взорвалась криками, вспышками факелов и лязгом оружия.
Атакующие ударили сплошной волной, ощетинившейся копьями и щитами, преодолевая последние десятки метров одним стремительным рывком. Вражеские лучники начали вслепую засыпать стены и башни Илиона, ведя стрельбу на подавление.
Вяземский оперативно укрылся за парапетом, о который ударило несколько стрел, а затем высунулся обратно, вскидывая гранатомет на плечо. Однако противник был уже почти под самыми стенами города, и Сергей вновь укрылся за парапетом, с сожалением отложив гранатомет – заряды следовало экономить, а по ближайшим врагам стрелять было бесполезно – граната могла элементарно не встать на боевой взвод. А стрелять куда-то в темноту вслепую – бессмысленно.
Разведчик взял в руки автомат, мысленно укорив себя за то, что не догадался взять рожок с трассирующими пулями. Включил трансляцию на комбинированном прицеле, передавая картинку на наглазный монитор, и высунул автомат наружу, ловя в прицел атакующих. Хотя, учитывая плотность построения, он мог и просто лупить вслепую. На соседней башне тоже послышались звуки раскатистых очередей пулемета Эмиля и отрывистые хлопки снайперской винтовки Булата.
Противник начал подтаскивать к стенам наспех сколоченные штурмовые лестницы, а крупный отряд кавалерии рванул к пролому в стене…
Как только они оказались в зоне огня, воздух разорвал оглушительный грохот очередей крупнокалиберных пулеметов. Тяжелые пули на дистанции в сотню метров производили совершенно опустошительный эффект, как видел Вяземский посредством прибора ночного видения. Отряд в пару сотен всадников перестал существовать буквально в считаные секунды, что потребовались «Кордам», которые изрыгнули десятки пуль калибра 12,7 миллиметра.
Неожиданно темноту разорвали не только огоньки факелов и вспышки дульного пламени, но и три запущенных из рядов противника по дуге огненных шара. Файерболы ударили по перекрывающей пролом баррикаде…
Три взрыва, слившихся почти что воедино, взломали и разметали ее. В эфире послышался вопль Руслана – замолк один пулемет, а следом замолчал и другой.
Ранены? Убиты?
– Это Эриксон! – послышалось в эфире. – Руслана ранило! У меня ленту заклинило!
– Я к Руслану! – немедленно отозвался старшина.
– Принято, Саня! – рявкнул Вяземский. – Эриксон, а ты держи позицию!
Из темноты вынырнуло несколько уцелевших всадников, которые запустили увенчанные четырехпалыми кошками веревки и лассо, цепляя баррикаду и растаскивая ее в стороны.
Лучники на стенах и под стенами обменивались залпами, в нескольких местах правее пролома на стену по лестницам уже карабкались первые враги. Еще один отряд всадников почти что достиг пролома..
– Эмиль, Булат! Гранаты!.. – проорал по рации Сергей, доставая из подсумка «РГО».
В темноту отлетает предохранительное кольцо. Рука идет по дуге, отправляя стальной кругляш под стены города…
Взрыв! Еще два!
Мощные оборонительные гранаты погасили атакующий порыв противника, а затем по нему ударили стоящие на стене лучники и арбалетчики. Но враг все равно попытался сбить строй и продвинуться вперед. Сергей высунулся из-за парапета и разрядил весь магазин по всадникам, разваливая их строй. С соседней башни ударил пулемет, выкашивая следующие ряды врагов.
Тридцать патронов в магазине – это на самом деле мало. Но и стопатронная лента в коробе «Печенега» – это не на много больше. Особенно если садить длинными очередями.
И Сергей, и Эмиль сделали вынужденную паузу, чтобы перезарядиться, и обстрел инсургентов продолжили уже лучники ополчения. Однако стрелы и арбалетные болты натолкнулись на серебристый щит, повисший перед отрядом противника.
Вяземский вычленил в строю двух человек, одетых в длинные мантии поверх доспехов, прицелился в крайнего справа и хладнокровно всадил в него короткую очередь. Высокоскоростные пули пробили колдовской щит, как бумагу, попав во вражеского мага и отбросив его назад. Второй чародей попытался было что-то заорать, размахивая руками, но в следующую секунду его голова разлетелась, как арбуз, пробитая снайперской пулей.
Вновь ожил крупнокалиберный пулемет «Гиены», выпустив еще одну короткую очередь прямой наводкой. Тяжелые пули пробивали по нескольку людей за раз, не оставляя ни малейших шансов на выживание тем, кто по невероятной случайности не погибал сразу. А затем, когда закончилась лента «Корда», Эриксон начал бить прямой наводкой из автоматического гранатомета. В тесном строю разрывы легких гранат были не так уж и страшны – большая часть осколков просто вязла в телах, но Неверов клал серию за серию перед пятящимся строем, выкашивая взрывами ряд за рядом.
Однако и в ленте «АГС-40» было не так уж много зарядов, которые в таком темпе исчезали быстрее, чем пролитая на песок вода. Гранатомет замолчал, и бой из землян остались вести лишь автоматчик, пулеметчик и снайпер. Но даже несмотря на плотный огонь, атакующие все равно упорно лезли вперед, явно не замечая из-за темноты своих колоссальных потерь. На какой-то миг чаши невидимых весов опасно заколебались…
Еще один рывок, противник достигнет пролома, и в тесноте городских улиц преимущество может вполне оказаться как раз у него…
Воздух разорвал высокий пронзительный клич, и из пролома навстречу врагу ударил отряд Афины. Не все всадницы сумели беспрепятственно преодолеть остатки баррикады – чьи-то лошади ломали ноги, всадницы вылетали из седла, но те, кто смог прорваться, встречным ударом опрокинули смешавшиеся остатки вражеской пехоты и кавалерии. Завязался ближний бой. На помощь увязшим всадницам принцессы подтянулась пехота ополчения, лучники били навесом через задние ряды, арбалетчики стреляли с башен и стен.
Ополчение на стене справа от башни держало оборону, но людей было мало, а осаждающие сконцентрировали на одном участке слишком большие силы. Защитникам удалось оттолкнуть одну лестницу, другую, задержать врагов на третьей, но затем их просто задавили массой, и на стене начали скапливаться силы противника.
Вяземский нацелил было автомат на врагов, но мимо него что-то стремительно пронеслось, а в следующее мгновение на головы инсургентов в прямом смысле слова рухнула Эрин.
В тесноте свалки ее длинное оружие было практически бесполезно, но она и не пустила его в ход, обойдясь собственными руками и ногами. Вяземский натурально оторопел, когда под ударами жрицы здоровые вооруженные мужики, экипированные в доспехи, разлетелись в стороны, будто кегли. Двигалась Эрин просто нечеловечески быстро – Сергей еле успевал за ней следить.
Сбила сдвоенным ударом ног одного, столкнула со стены второго, подсекла ноги третьего. Выставленным поперек древком отбросила от себя еще троих. А как только вокруг апостола образовалось некоторое пространство, немедленно пустила в ход свое копье.
Обычно размахивание холодным оружием принято сравнивать с танцем, но старлей сейчас ни за что бы так не сделал – бой черной жрицы меньше всего сейчас походил на танец. Мясорубка, газонокосилка или мясницкий тесак ни разу не танцуют – они просто крушат все на своем пути.
Тяжеленное, кажется, даже цельнометаллическое копье порхало в руках Эрин, словно тросточка, и каждый шаг апостола по стене был в прямом смысле отмечен кровью.
Шаг, удар, клинок сносит голову с плеч. Хлесткий удар подтоком перебрасывает труп через парапет.
В Эрин ударили копьями и чем-то вроде алебард и гизарм, но она с хохотом перерубила окованные металлом ратовища и разнесла вдребезги щиты, от которых осталась одна лишь щепа. Отрубила руку вместе с секирой одному инсургенту, разбила подтоком лицо другому, проткнула третьего. Перехватила нацеленное в нее копье, выдернула его из рук врага, волчком крутанулась на месте, блокируя своим оружием несколько ударов, а трофейное с силой швырнула вперед.
Копье с легкостью пробило еще одного врага прямо вместе с щитом, отбрасывая его назад. В следующее мгновение Эрин ворвалась в брешь, пинком сбрасывая со стены одного, ударом древка ломая ногу второму и втыкая лезвие в лицо показавшегося из-за парапета третьего.
Вяземский пришел в себя от только что увиденного побоища, которое не продлилось и минуты, и открыл огонь по карабкающимся по лестницам противникам, заставляя их отступить.
Эрин с легкостью запрыгнула на узкий парапет и пробежалась по нему, на ходу отталкивая копьем приставленные лестницы.
К жрице поднялось подкрепление защитников, но несколько уцелевших врагов, что избегли участи быть порубленными на куски, отошли к другой башне и засели в ней, ведя стрельбу вдоль стены из луков. Апостол с хохотом, который лучше всего описывался как демонический, отбила колдовским щитом несколько стрел.
Прерывать чужое веселье было невежливо, но Вяземский аккуратно положил гранату из подствольника в дверной проем.
Взрыв!
Осколки, многократно срикошетившие от каменных стен, распотрошили противников не хуже мясницкого тесака. Стоявшая под башней Эрин обернулась на Сергея, оскалилась и вскинула вверх сжатый кулак.
Это стоило трактовать как знак одобрения? Или наоборот?
Апостол с места прыгнула вверх, без особых затруднений преодолев трехметровую высоту, и приземлилась на парапет рядом со старлеем. Тот как раз опустошил очередной магазин и вставлял новый, с непривычки немного путаясь с немного иным заряжанием «АК-12».
Эрин улыбнулась и подмигнула Сергею, а затем пробежала вперед и спрыгнула с башни.
В полете с правой руки жрицы сорвалась прозрачная волна, в которой искажались очертания предметов. Мощный, но не смертельный удар расшвырял осаждающих в месте ее приземления на пару метров в сторону.
Апостол мягко спрыгнула, оперевшись правой рукой на землю и держа в левой копье. Враги на мгновение дрогнули и попятились назад.
– Она одна! – рявкнул кто-то. – Это просто девчонка! Убейте ее! Убей…
Не вовремя выступивший командир захлебнулся собственными словами, когда его грудь вместе с кирасой разворотила крупнокалиберная пуля, убив и стоящего следом за ним мятежника – расстрелявший патроны к «СВД» снайпер перешел на 12,7-миллиметровую «АСВК».
Инсургенты сомкнули строй и попытались было окружить Эрин, но вынуждены были остановиться, когда жрица стремительно раскрутила над собой свое оружие, походя перерубившее несколько выставленных копий.
Апостол разразилась очередным приступом хохота, который явно заменял ей боевой клич. Жрица перехватила копье поперек древка, сделала какое-то неуловимое движение, и ее оружие разделилось надвое – на короткую дубину с заостренным наконечником подтока и коротким мечом на длинной рукояти.
– Эмрис и смерть!..
Эрин прыгнула вперед и врубилась в строй противника, превратившись в один сплошной смазанный вихрь ударов. Во все стороны полетела кровь. Металлическая дубинка с легкостью крушила кости и черепа, а клинок сиреневатой стали с одинаковым эффектом рубил железные доспехи и живую плоть.
Девушка оставила за собой настоящую просеку в рядах врагов, прорываясь к увязшим в рубке воительницам принцессы. Непрекращающийся огонь не заставил дрогнуть инсургентов, но вот, увидев Эрин в бою, они начали отступать. Прилетающая неведомо откуда смерть и грохот выстрелов пугали совсем не так, как забрызганная кровью фурия со светящимися лиловым огнем глазами, которая даже не сражалась, а просто убивала любого встающего у нее на пути.
Один из коней воительниц Афины как раз с жалобным ржанием рухнул, подсеченный ударами гизарм. Его всадница лишь чудом успела соскочить на землю, но почти сразу же оказалась сбита на землю несколькими ударами алебард, которые лишь чудом не пробили тяжелые доспехи. Одно из топорищ полетело ей в основание шеи… Но столкнулось с вовремя выставленным клинком Эрин.
Апостол крутанулась на месте, ударив дубиной по шлему врага. Металл оказался буквально вмят в череп, голова инсургента неестественно выгнулась, а из-под забрала хлынула кровь. Следующий враг получил клинком в грудь прямо сквозь щит – рана была несмертельной, но противник сразу же выбыл из боя. Жрица сблокировала удар мечом, ткнула противника острым подтоком в бок, одним махом пробив кольчугу. Выпустила дубину из рук, прорубила щит третьего вместе с держащей его рукой и вспорола ему горло.
Рывком вздернула на ноги могучего телосложения воительницу, которая оказалась Гастой.
– Жива? – Черная жрица слегка хлопнула ладонью по шлему орчанки. Та в ответ издала неразборчивое мычание, стукнула друг об друга мечом и булавой, что держала в руках, и немедленно вступила в бой.
– Эрин Меркурий!.. – завопил кто-то. – С нами Эрин Меркурий!..
Апостол вытащила из трупа увязшее древко своего оружия, вновь соединила две половинки копья и ударила подтоком в землю. За спиной девушки рвануло вверх бледно-лиловое пламя, которое не причиняло вреда, но осветило фигуру жрицы. Для стоящих против нее людей образ Эрин на мгновение расплылся, а на ее месте появился огромный монстр.
Костяные крылья, как если бы с драконьих содрали всю плоть и кожу, оставив лишь черного цвета кости. Массивная голова, увенчанная двумя парами рогов. Закованное в броню тело, усеянное шипами.
Любой мало-мальски опытный маг сразу бы распознал иллюзию, но против мага апостол действовала бы иначе. А простым разбойникам хватило и этого, чтобы начать спешно отступать. Пользуясь этим, защитники Илиона усилили натиск, грозя вот-вот обратить врага в бегство.
Эрин победно улыбнулась, посчитав свой вклад в бой вполне ощутимым, и направилась к остаткам баррикады, остановилась в укромном месте и украдкой перевела дух, оперевшись спиной на стену и вытирая со лба кровь и пот.
Молва врала – в очередной раз. Три дня и три ночи может биться только Эрин Меркурий из легенды о нашествии тана Ханагари. На самом деле тогда оказалось достаточным убить вождя степняков, чтобы остальные варвары грызлись между собой до прибытия имперских войск… Вот только убить магнуса орков – ничуть не легче, чем прикончить иного божка. А по сути, любой орочий Великий Вождь и есть небольшой божок.
Апостол перевела взгляд на стоящие поблизости бронемашины разведчиков, навострила уши.
Обе «Гиены» были не повреждены, но сильно завалены обломками мусора. Эриксон в темпе перезаряжал «Корд», пока старшина наскоро перевязывал раненого Руслана. Тот не пренебрег бронежилетом, но поймал стрелу в плечо, которое было слабо защищено броней. Однако жизнь его была вне опасности.
К машинам подошел и спустившийся с башни Сергей.
– Патроны кончились, – сообщил старлей. – Надо было пулемет брать.
– Так возьми, командир, – поморщившись, предложил Руслан.
– Не буду Эмиля обделять – ему сейчас нужнее. Как сам?
– Да как сала килограмм. Надо будет в следующий раз хоть щиток к турели приварить, что ли…
– В следующий раз возьмем наш БТР, – скривился Вяземский, доставая из «Гиены» снаряженные магазины и рассовывая их по карманам разгрузки.
На противоположной стороне города послышались взрывы, а затем в небо взмыли несколько осветительных ракет. Сработали минно-сигнальные заграждения у северных врат.
Первой, как ни странно, сообразила Эрин.
– Отвлекающий маневр! – Апостол от возбуждения ажно подскочила и появилась буквально ниоткуда, выступив из тени. – Еще атака!
– Твою!.. – коротко ругнулся старлей, хватаясь за автомат при внезапном появлении апостола, но сразу же опуская оружие. – Так. Всех сюда, разгребаете завалы и на «Гиенах» к северным воротам.
– Надо двигаться, пока они не закрепились, – заявила апостол. – Я иду.
– Одна? – нахмурился Вяземский. – Одной нельзя. Связь нужна. Так… так… Ладно. Эриксон, за старшего, я с Эрин на север. Задержим их, и буду передавать данные. Все поняли?
– Рискованно, командир… – заметил Неверов.
– Все путем.
Старлей повесил автомат поперек груди, забрался на стоящий неподалеку квадроцикл и завел его.
– Что за байда? – спросил разведчик, указав на притороченный к задней части тубус.
– Огнемет в хозяйстве никогда лишним не будет, – отозвался Эриксон.
Эрин без особых колебаний уселась позади Вяземского, одной рукой обхватив его за талию, а второй удерживая копье.
Сергей покосился на жрицу.
– Вперед! – как само собой разумеющееся, произнесла апостол. – Сам же сказал – одной нельзя.
– Тоже верно, – после секундного размышления произнес Вяземский.
Квадроцикл резко взревел мотором и рванул вперед.
Бой у северных ворот Илиона закончился, едва начавшись. Никто не думал, что инсургенты ударят в этом месте – без сильных магов или нормальной осадной техники, которая так просто и сразу не возьмется.
Однако они все-таки ударили.
Правда, не тупо начав стучаться в закрытые ворота или бить их ручным тараном, а хитрее. Хорошо подготовленные штурмовые отряды под покровом тумана и темноты поднялись на стены слева и справа от ворот, а затем быстро перебили стражу. Ударить большей частью сил по пролому в стене с южной стороны, а затем тихо войти в город небольшим хорошо подготовленным отрядом с севера было хитро и разумно. Рискованный план, но в случае успеха Илион бы пал за одну ночь без всякой инженерной подготовки.
Предводитель инсургентов Деметрий не стал тратиться, перезаключая контракт с «безымянными» с разведки на боевые действия, обойдясь отрядом горцев с Красного хребта. Карабкаться по стенам и воевать в горах для них было делом привычным, хотя и нанимали их вовсе не для штурма Илиона, а ради ущелий Ржавого кряжа и его золотых рудников.
Горцы справились почти идеально, но когда через распахнутые ворота начали проходить основные силы, инсургентов неожиданно атаковали мощной магией. Прогремели взрывы, мгновенно выкосившие несколько десятков бойцов; в небо взлетели магические огоньки – без вреда, но, вероятно, чтобы поднять тревогу.
Инсургенты замешкались, на всякий случай сбили строй, хотя пытаться встретить магическую атаку стеной легких щитов и было сущим самоубийством. Штурмовой отряд одним махом потерял почти треть состава убитыми и ранеными (многих из которых элементарно затоптали в панике), но его командир, глава отряда наемников-северян, посчитал, что самым разумным будет не бежать, а как можно более стремительно наступать вперед, пока не сосчитали новое заклятье.
По сути – стандартная тактика борьбы обычных солдат против магов. Творить чары безостановочно и без подготовки не может даже самый сильный колдун – обязательно нужна передышка и время на вычисления. Так что самое эффективное действие, если враг может испепелить тебя за полмили, а тебе нужно дотянуться до него мечом или копьем – сблизиться как можно скорее.
Правда, приданные наемникам дружинники нобилей как раз таки дрогнули и явно намеревались дать деру – они были хоть и мятежными, но имперскими бойцами. А Новорим уже давно отвык воевать в условиях превосходства противника, в особенности колдовского. Полуграмотные шаманы варваров просто не могли противостоять качественно и количественно превосходящему врагу.
Инсургенты скорым маршем проходили через ворота и начали втягиваться в город.
…Вяземский остановил квадроцикл метрах в двухста от ворот. Шустрая машина мигом промчалась по широким и просторным улицам Илиона, дороги которого сделали бы честь любому российскому городу.
И вот оно – место еще одного прорыва сквозь стену. Но рисуемая прибором ночного видения картинка не то что не радовала, а откровенно нагоняла тоску.
Разогнать врагов силами одного автоматчика и одной копейщицы? Отличная идея! Вот только врагов-то навскидку – несколько сотен. А идея, конечно, замечательная. Просто гениальная, чего уж там…
Впрочем, Эрин численность врагов явно не смутила, так как она бодро спрыгнула с квадроцикла и уже направилась было в сторону прорыва, но была поймана за руку Сергеем.
– Их много, – напомнил разведчик.
– Империя велика, – безмятежно ответила апостол. – Для их могил место всегда найдется.
– Это самоубийство.
– Да – они обречены. Ужасающий истина. А нам бояться нечего. Ты же ведь пускать в ход свое оружие? Громовое оружие и божественное копье – что устоять перед этим?
– Только под огонь не лезь, – буркнул Сергей, изготавливая к стрельбе «Шмель-М».
Модель новая, в отличие от своего предшественника, не сдвоенная, но для приведения все равно надо тратить время – на присоединение рукояти с прицелом к пусковой трубе. Вот только прицел штатный оптический, а кругом – ночь и с системой «Ратника» он не сопрягается. Точную прицельную дальность огнемета Вяземский не помнил, но это было что-то в районе двухсот-трехсот метров. То есть сейчас он почти на пределе эффективной дистанции огня, тем более что в темноте можно и промахнуться. А на такой дистанции даже небольшая погрешность выльется в существенный разброс.
Подойти метров на сто? Разумно. Но опасно – на такой дистанции разведчика смогут достать из луков и арбалетов. Нагрудную броню и каску не пробьют, конечно – там расчет делался на попадание мощных винтовочных пуль, а не стрел, чья убойность сравнима с пистолетной пулей. Вот только даже «Ратник» защищает очень небольшой процент тела, так что в случае попадания стрелы или болта ранение будет опасным… Пора бы отправлять в конструкторские бюро заказы на полные металлопластиковые доспехи, чтобы от пуль не защищали, но мечами и копьями не пробивались.
– Моя команда – ты ставить щит, – произнес Вяземский, вновь усаживаясь в седло квадроцикла, одной рукой придерживая изготовленный для стрельбы огнемет. – Возможность?
– Мелочь, – фыркнула Эрин, усаживаясь позади старлея. – Ну что еще? Почему стоять?
– Когда я приготовиться бить – не стой позади. Смертельно, – на всякий случай проинструктировал апостола Сергей.
– Да-да, понимание. Теперь мы ехать драться?
– Как прикажете, Ваше Святейшество, – хмыкнул Вяземский.
Квадроцикл стремительно рванул вперед, за считаные секунды покрыв расстояние в сотню метров. И, естественно, противник их заметил – не заметить нечто, с оглушительным грохотом несущееся в темноте в их сторону, смог бы разве что отряд штурмовых кротов.
Эрин что-то затараторила над ухом Сергея на непонятном гортанном языке и перед несущимся квадроциклом замерцали несколько пересекающихся призрачных кругов, от которых отскочили выпущенные врагами стрелы и болты.
Когда до ощетинившегося копьями строя оставалось метров сто, Вяземский резко остановил квадроцикл, развернув его боком, едва не опрокинув машину с непривычки. Быстро вскинул на плечо увесистую трубу реактивного огнемета, убедился, что Эрин соскочила в сторону, и нажал на спусковой крючок.
Вышибной заряд выбросил контейнер с огнесмесью из пускового тубуса, а затем на удалении пару десятков метров включился реактивный двигатель, направивший ракету аккурат в середину строя инсургентов.
Вспышка взрыва прорезала ночную темноту. Мощный объемный взрыв, что по силе был едва ли слабее, чем шестидюймовый фугас, громыхнул прямо в гуще врагов. Все инсургенты, что оказались в эпицентре, погибли моментально – ударная волна, зажигательная смесь и колоссальный перепад давления не оставляли шансов на выживание. Те, что стояли вокруг, оказались отброшены ударной волной, многие оказались оглушены и получили тяжелые баротравмы.
Однако одним реактивным огнеметом так сразу несколько сотен человек не прикончить даже в плотном строю.
Державшиеся поодаль лучники и арбалетчики противника пришли в себя почти сразу и в темпе обстреляли Вяземского и Эрин. Стрелы полетели сразу с двух сторон, так что апостолу пришлось попотеть, выгибая колдовской щит полумесяцем…
Однако и это не уберегло от нескольких угодивших в квадроцикл стрел, лишь чудом не задевших старлея. Сергей попытался было завести машину, чтобы в темпе отойти, но тщетно – стрелы явно задели что-то жизненно важное.
Вот тебе и российская армейская техника из китайских комплектующих. Кевларовая броня тут тоже бы явно не была лишней…
Ситуация резко ухудшилась. Защитников города было лишь двое, а боеспособных врагов – никак не меньше полутора сотен. И враги эти были уже совсем близко.
Отступить и затеряться на улицах ночного города? Разумное реше…
Эрин заложила два пальца в рот, оглушительно свистнула и рванула навстречу врагам.
Вяземский помянул нехорошими словами гипотетическую мать апостола богини смерти, а также умственные способности и храбрость черной жрицы. Однако бросать апостола в одиночестве, несмотря ни на какие легенды и продемонстрированные ею боевые навыки, он просто не мог. Сергей присел на колено, укрываясь за квадроциклом, переключил прицел в ночной режим и открыл огонь фиксированными очередями по три выстрела.
Старлей бил в первую очередь лучников и арбалетчиков, посчитав, что, как только избавится от них, сможет без опаски перестрелять издали остальных. А Эрин должна продержаться до этого момента…
И Эрин держалась. И это было еще мягко сказано.
Как только апостол столкнулась с бегущими в ее сторону противниками, то разомкнула свое копье на короткий меч и увесистую дубину, после чего превратилась в один сплошной вихрь ударов. Тяжелый клинок без труда перерубал окованные железом древки копий и алебард, пробивал любые доспехи и шлемы, а дубина с легкостью крушила кости и щиты.
Инсургенты раз за разом пытались выстроить стену щитов, но Эрин с нечеловеческой легкостью разваливала их строй раз за разом. Попытка взять жрицу в кольцо и зажать длиннодревковым оружием тоже провалилась – апостол просто перепрыгнула через головы врагов и перебила десяток противников со спины.
Но инсургенты все перли и перли вперед, из-за темноты не слишком соображая, что всего два человека уже положили несколько десятков из них. Не всесильной оказалась и Эрин – она пропустила уже несколько ударов, благо еще, что вскользь, и больше не демонстрировала чудес акробатики, а наоборот, понемногу отходила назад.
Неожиданно из переулка слева выскочил еще десяток врагов, вооруженных небольшими круглыми щитами и недлинными секирами, рванувших прямо к ведущему огонь старлею.
Вяземский едва успел повернуть ствол автомата в сторону новой угрозы и выпалил из гранатомета, который не применял по основной массе врагов, опасаясь зацепить осколками Эрин. Взрыв громыхнул по правому флангу, трое инсургентов рухнули на землю, посеченные осколками, но остальные лишь ускорили бег.
Разведчик свалил четверых из них длинной очередью от бедра, но затем автомат замолчал, выпустив последние патроны в магазине.
Еще трое.
Отсоединить пустой магазин, достать и вставить новый… Долго!
Сергей выпустил автомат из рук, который остался висеть на ремне, а сам рванул из кобуры пистолет.
Патрон против всех инструкций мирного времени заранее дослан в ствол. Доля секунды, чтобы снять «ярыгин» с предохранителя…
Две пули в грудь ближайшего врага. Еще одна попадает во второго противника, пробивая щит, но лишь ранит его и слегка разворачивает.
Стремительный удар секирой. Старлей увернулся, отскочил в сторону, но автомат слетел с плеча.
Еще два выстрела – одна пуля пробивает бедро инсургента, вторая дырявит усиленную стальными пластинами кольчугу. Враг падает… А в это время второй достал с внутренней стороны щита короткий дротик с увесистым наконечником и метнул его в грудь Вяземскому.
Рассчитанный на попадание пуль бронежилет выдержал, дротик отлетел в сторону. Но сила в броске оказалось такова, что Сергей аж отшатнулся назад и на секунду оказался дезориентирован.
Враг стремительно сократил дистанцию и быстро рубанул секирой крест-накрест. Вяземский отклонился из стороны в сторону, уворачиваясь от ударов, а затем, улучив момент, чуть ли не в упор всадил три пули в инсургента.
Тем временем Эрин уже отступила настолько, что бой шел почти около стоящего посреди дороги квадроцикла. Апостол крутила всю ту же невообразимую карусель своим копьем, которое вновь собрала воедино. Но ее противники упорно наступали, несмотря на все потери. Собственные потери они замечали мало, зато видели, что противостоит им лишь одна-единственная копейщица, пусть и нечеловечески сильная.
Эрин пропустила удар гизармы, резанувшей ее по бедру. Однако хоть материя платья и оказалась порванной, клинок с металлическим лязгом отскочил в сторону – одеяние жрицы действительно оказалось своеобразным доспехом. Еще один скользящий удар, отраженный наручем, и еще один, резанувший левый бок. Апостол по-прежнему избегала серьезных попаданий, но если вначале она могла увернуться от любого удара, то теперь ее скорость немного, но снизилась.
Строй инсургентов неожиданно начал отступать, а затем из него выступил самый настоящий великан под два с половиной метра ростом, закованный в тяжелые доспехи и вооруженный внушительного вида молотом на копейном древке.
Апостол сблокировала удар, который от обычного человека оставил бы лишь мокрое место, но оказалась, как тот ежик – сильной, но легкой, и потому отлетела назад.
Вяземский, увидев это, перехватил пистолет обеими руками, прицелился и выпустил в великана полдюжины пуль. Хорошая штука – «ярыгин», магазин которого вдвое вместительнее макаровского…
Пули продырявили кирасу на груди великана, он несколько раз дернулся от попаданий, зарычал от боли, но все равно рванул вперед.
Эрин увернулась от неожиданно быстрого размашистого удара молотом, кувырком ушла в сторону, оскалилась и стремительно раскрутила вокруг себя копье. Оттолкнулась подтоком от земли и взмыла в воздух, перекувыркнувшись через великана. Уличную брусчатку в том, где апостол была секунду назад, раздробило опустившееся оголовье молота.
Жрица ткнула копьем назад, пробив острием бедро великана. Тот заревел от боли, обернулся назад, размахнувшись молотом, но апостол уже присела, пропуская удар над собой, стремительно крутанула на месте и перерубила и так раненную ногу противника в лодыжке. Враг заорал и рухнул на одно колено, оперевшись рукой на землю и со всей силы ударив молотом по девушке.
Эрин сблокировала удар копьем, не вставая с земли, а Вяземский в это время выпустил оставшиеся в магазине пули, всадив одну в удерживающую оружие руку великана.
Апостол махом отбросила от себя молот, рывком поднялась на ноги, сделала шаг и вспарывающим ударом отсекла правую руку противника в локте. На противоходе ткнула подтоком в грудь великана, махом пробив кирасу, выдернула копье, крутанула его и с воплем разрубила врага от плеча до пояса.
От рядом отступающих инсургентов прилетел арбалетный болт, пробивший правое плечо апостола. Жрица зарычала, выпустила копье из руки, выдернула снаряд и зажала рану левой рукой.
Вяземский быстро подобрал автомат, в темпе перезарядил его и рывком метнулся к Эрин. Оттолкнул ее в сторону и поймал грудью еще один арбалетный болт. Удар был чувствительным, но не более того – прочную металлокерамическую пластину он пробить оказался не в силах.
Старлей выпустил несколько коротких очередей, достал из подсумка гранату, выдернул чеку и метнул «РГН» вперед. Граната ударилась о чей-то вскинутый щит и мгновенно сдетонировала. Взрыв получился практически воздушным и оттого особенно эффективный, махом уложив не меньше полутора десятков противников.
А затем позади раздалось рычание мотора и грохот пулеметной очереди, которая срезала остатки инсургентов, как хорошо отточенная коса траву.
– Серега, мы здесь! – послышался в эфире голос Эриксона.
– К воротам – держать оборону! – моментально скомандовал Вяземский.
– Понял тебя, командир! Вперед!
Мимо промчалась «Гиена» с торчащим за турелью Эриксоном.
– Ты как? – разведчик присел около опустившейся на одно колено Эрин.
– Замечательно, – сквозь зубы произнесла апостол.
Жрица сжала раненое место пальцами, перекосившись от боли. Лицо девушки заострилось, полыхнули лиловым огнем глаза, мелькнули в оскале плотно сжатые зубы. От раны потянулся легкий дымок, а когда Эрин отняла от нее ладонь, то сквозь прореху в платье была видна лишь свежезапекшаяся кровяная корка.
– Помощь?
– Спасибо, – поблагодарила жрица, опираясь на протянутую руку.
Эрин выдернула увязшее в теле врага копье, стряхнула с клинка кровь, посмотрела на Вяземского, улыбнулась.
– Славное сражение, – заявила девушка. – Мы бились вместе уже дважды, а значит, и третьей битвы не избежать..
– Сражение еще не закончилось, – заметил старлей.
– Скоро враг будет разбит. Победа за нами. Но и после я хотела бы сражаться вместе. Это угодно мне. Это угодно госпоже Эмрис. Как ты считаешь, Сергей?
– Думаю – это хорошая идея, – усмехнулся Вяземский. – Думаю – впереди у нас еще немало сражений.
Погасли последние звезды, и в небесах забрезжили первые лучи рассвета. Но в воздухе продолжал висеть лязг металла, крики и тяжелый запах крови – битва у стен Илиона продолжалась.
Афина, под которой, как и под многими всадниками, убили коня, сражалась пешей в первых рядах. Добрые доспехи, неплохая выучка и, чего уж греха таить, пара телохранительниц по бокам берегли принцессу от серьезных ран. А сама восьмая наследница раз за разом била подобранной легкой и короткой гизармой – цепляла крюком, колола тонким шипом и резала изогнутым клинком.
Контратака, превратившаяся в полноценную вылазку, уже дважды едва не захлебывалась, но в первый раз на помощь пришла Эрин, а во второй – федералы выкатили из пролома свой самоход и ударили громовым оружием, выкосив сразу несколько рядов инсургентов. Но когда обе стороны вновь сцепились между собой, самой своей мощной магией они больше не били, скорее всего, опасаясь зацепить кого-то из защитников Илиона. Но в битве продолжали участвовать, выбивая своими самострелами и ручными бомбами наиболее опасных противников.
За время с начала контратаки инсургентов удалось отбросить от пролома и теперь ополчение при поддержке стрелков с крепостной стены гнало противника дальше. Колдовство федералов уничтожило немало противников, но их все равно было в разы больше, чем защитников Илиона. Однако при поддержке все тех же федералов наступление удавалось развивать.
Бой переместился с открытого пространства на улочки и переулки посада, и тут продвижение ополчения окончательно замедлилось. Самые стойкие части инсургентов отступали грамотно, не разрывая строя и постоянно огрызаясь, а вот стоявшие у них в тылу куда менее храбрые подразделения уже вовсю драпали в сторону своего лагеря.
Афина в очередной раз сменилась в строю, отойдя в тыл. Вокруг были такие же отошедшие из первых рядов бойцы, переводящие дух, да раненые, которых либо наскоро перевязывали и те снова шли в бой, либо уносили в город санитары. С принцессой были лишь трое ее воительниц – «крылатая», чьи латы были обильно покрыты вмятинами и местами пробоинами, девушка из второй турмы, которой наскоро перевязывали руку, и лучница, получившая от мальчишек-сборщиков немного стрел.
По рукам пошел бурдюк, к которому по очереди начали прикладываться бойцы. Стоявший рядом бородатый ополченец в потертом, но добром легионном доспехе сделал несколько глотков, протянул было флягу Афине… И тут же замялся, явно вспомнив, кто перед ним. Однако принцессе сейчас было не до этикета и манер, поэтому она сама, не чинясь, взяла бурдюк и тоже сделала глоток. Внутри оказалось разбавленное вино. Алкоголь Афина на дух не переносила, но сейчас проглотила, не чувствуя вкуса, а просто утоляя жажду.
– Ваше высочество.
Подошедший из тыла глава посольства Федерации Сергей коротко кивнул принцессе. Рядом с ним шла и апостол Эмрис, с ног до головы заляпанная кровью, с порванным в нескольких местах платьем, явно уставшая, но отчего-то находящаяся в приподнятом настроении.
– Северные ворота отбили, – весело произнесла апостол. – Оставили там двух человек и самоход – там уже не пройдут.
Афина механически кивнула. На нахальную жрицу сердиться больше не хотелось – на подобное просто не было сил и желания. Новость о прорыве на севере напрягла, но раз он уже ликвидирован, то бояться нечего…
– Вы обещали подкрепление. Где же оно? – спросила принцесса у Сергея. Без всякого укора – просто спросила.
Без переводчика федерал понимал всеобщий гораздо хуже, хорошо еще, что на помощь пришла Эрин, начавшаяся изъясняться на каком-то полуварварском диалекте.
Вяземский вопрос понял, кивнул, кривовато улыбнулся и указал куда-то на юг.
Сначала Афина не сообразила, что человек в зеленом имеет в виду, но потом поняла, что на фоне рассветного неба в воздухе движутся какие-то точки. На драконов не похожи… Да и движутся, судя по всему, просто невероятно быстро… И гул. Громкий и раскатистый. Так это не в голове гремит после удара алебардой по шлему?..
Шесть черных точек превратились в странного вида штуки, стремительно летящие по небу с громогласным ревом. Две, похожие на упитанных серых жуков, сходство с которыми усиливалось и мельканием сверху чего-то, похожего на крылья насекомых. И еще четыре, похожие уже не на насекомых, а на рептилий – хищное вытянутое тело, небольшие крылья… Неподвижные, правда, зато сверху все то же мельтешение полупрозрачных крылышек.
Насекомые? Животные? Вряд ли. Слишком механические движения, слишком странные очертания. Скорее уж те же самоходы, но не ездящие по земле, а летающие по небу…
– Это 701-й – Афина не слышала, а если бы и слышала, то все равно бы не поняла слова командира сводной авиагруппы. – Прибыли в район работы. Жду целеуказаний.
Вяземский на секунду задумался.
Инсургенты и ополчение слишком уж близко друг к другу – указывать цель надо очень аккуратно. Учитывая характер боя, вообще может быть непонятно, кто наступает, а кто отступает… Лазерное целеуказание? У новых дальномеров такая функция вроде бы документировалась… Вот только увидят ли такую подсветку вертушки? Скорее всего, нет, потому что это обычные «Ми-24» и «Ка-29», даже не модернизированные. По старинке – ракетами или дымами? Ракетницу при себе отродясь не держал, дымы – штука ненадежная, а вот купленный как-то сигнал охотника должен, в принципе, подойти…
Устройство было простым и компактным, да и стоило копейки – металлическая трубка с пружиной и сигнальные патроны. Для того же полевого выхода, когда старые рации дохнут почти моментально, а сотовая связь не ловит – довольно полезная штука.
Сергей зарядил красный патрон, взвел пружину и выпустил сигнал в сторону противника.
– Это Князь. Обозначаю противника красной ракетой.
– 701-й сигнал принял. – Вертолетчик слегка наклонил нос ведущего «Ми-24», заметив мелькнувший в воздухе алый огонек. – Работаем.
Афина была не какой-то там варваркой, и поразить ее применением боевой магии или драконов было нельзя. Но когда летающие машины федералов начали атаку, принцесса невольно вздрогнула.
Четыре ударных «Ми-24» разделились на двойки и развернулись в штурмовой порядок. Вертушки окутались дымом и огнем, обрушив на отступающих инсургентов десятки неуправляемых ракет и поливая из автоматических пушек. По относительно редкому строю воздушный удар произвел совершенно опустошительный эффект – когда немного рассеялся дым от десятков взрывов, Афина видела, что многие постройки посада разрушены до основания и все вокруг усеяно трупами.
Пара «Ка-29», как более маневренные машины, прошли вдоль фронта соприкосновения двух армий, ведя огонь из встроенных четырехствольных пулеметов.
Вертолетная атака под аккомпанемент взрывов, рева автопушек и воя винтов моментально обратила в бегство войска инсургентов. Вот только побежали не только они, но бойцы ополчения. И развернуть их оказалось некому, потому что командиры защитников города бежали наравне со всеми.
Точнее – почти некому.
Афине тоже было страшно, но принцесса напомнила себе, что она – наследница императорского престола, пересилила иррациональный страх перед машинами федералов и остановила нескольких бегущих воительниц из своего отряда.
Правда, многих бы она таким образом не остановила, но на помощь пришла Эрин, крутанувшаяся на месте и окутавшаяся потоками дыма, которые поднялись на полсотни футов, закрутившись спиралью. А затем дым неожиданно рассеялся, и на месте апостола появился черный демон, сжимающий в огромной лапе, ставший внезапно таким маленьким, священное копье богини смерти.
Монстр взмахнул оружием из стороны в сторону, и пространство перед бегущими ополченцами пересекла стена гудящего лилового пламени.
– Стоять! – громыхнул низкий перекатистый рык, в котором словно бы слились несколько голосов. – Ни шагу назад!
Бегущие ополченцы невольно остановились. Позади над полем боя с воем кружили неизвестные летающие создания, но они били пока что только по инсургентам. А вот монстр впереди свои намерения обозначил куда более четко.
– Князь, вижу какую-то здоровую тварь. Ата…
– Нет! – Вяземский едва успел остановить вертолетчика. – Это союзник!
– Твою мать. Ладно, пусть будет союзник.
Демон развеялся клубами черно-лилового дыма, и на землю мягко приземлилась Эрин. По лицу апостола словно бы пробегала рябь, мешая черты человека и чудовища.
– Бейтесь там, где стоите! – Голос девушки не был ее обычным голосом, а раскатистым многоголосым рокотом черного демона. Но затем она все-таки вернула свой обычный звонкий голос: – Или примете смерть от моей руки.
– Летающие машины на нашей стороне! – в свою очередь возвысила голос Афина. – Это подмога от Федерации! Не бойтесь, воины! С их помощью мы уничтожим врага!
Беспорядочное бегство удалось остановить. Ополчение вновь начало разворачиваться в боевые порядки и готовиться добивать тех, кого пощадят снаряды и ракеты вертолетов.
– Князь, обозначь свою позицию – высадим десант.
Сергей невысказанные сомнения вертолетчика понял сразу – высадить десант посреди вражеского строя было крайне чревато. А ошибиться в этом деле, когда с одной стороны ребята в доспехах и с мечами и с другой стороны точно такие же ребята – проще пареной репы.
– Очистить место, – скомандовал Вяземский, выпуская еще одну сигнальную ракету. – Сейчас подойдут наши солдаты.
Ополчение спешно отошло, освобождая свободное место и не сводя настороженно-испуганных взглядов с бороздящих небо вертолетов.
– Вижу сигнал, захожу на посадку.
«Ка-29» заложили вираж и вышли к позиции разведчиков.
Афина невольно сжала древко гизармы, когда две летающие машины двинулись в ее сторону. Она, конечно, уже знала, что в них находятся солдаты обещанного Вяземским подкрепления, но… Оглушительный рев и мощнейший ветер, поднимаемый непонятной магией летающих машин, пробирал до самых костей.
Вертолеты зависли в паре метров над землей. Откинулись дверцы десантных отсеков, и на землю высадилось три десятка бойцов. Красивого десанта, как у спецназа, не получилось – половина бойцов при приземлении попадала, но ведь это был и не спецназ вовсе, а самые обычные мотострелки. Вторая рота, если точнее – Сергей узнал одного из офицеров.
Закончив высадку, «Ка-29» набрали высоту и присоединились к «Ми-24».
– Здорово были, Князь! – К старлею подбежал командир второй роты капитан Алымов. – Мы не опоздали?
– Вовремя, – слегка улыбнулся Вяземский, обменявшись рукопожатием с офицером. – Прямо как кавалерия Конфедерации из-за холмов.
– Давай показывай, кто тут наши и куда наступать! Я еще хочу на базу вернуться и матч посмотреть!
– Вот это все – наши, – указал на несколько расслабившихся ополченцев Сергей. Люди в зеленом им явно казались не столь непонятно-пугающими, как жутковатые летающие машины. – А за «Рубин» можешь не беспокоиться – они же дома играют, а это победа без шансов.
– Твои бы слова, Серега, твои бы слова!.. Ты тут, смотрю, уже пообтерся – рассказывай, как действовать.
– Вперед не лезть – у врага хватает стрелков. Броник не берут, но ранить могут запросто. А если не повезет, то схватишь стрелу в шею или глаз. Бейте из-за спин местных.
– В общем, работаем огневой поддержкой, – резюмировал Алымов, разворачиваясь к бойцам своего подразделения, которое было типично светлоярской – жутко урезанное по составу, но зато только из контрактников и офицеров. – Все слышали? Все поняли? Тогда, рота, вперед!..
Афина смотрела, как вперед уходят три десятка людей в зеленом. Экипированных как-то победнее и попроще, что ли… Но со все тем же громовым оружием.
Три. Десятка.
А до этого лишь шестеро федералов на глазах принцессы уничтожили многие десятки, если не сотни врагов. Такое под силу лишь самым сильным боевым магам Империи, но сколько тех магов и сколько солдат может выставить Федерация?
И люди – это все-таки люди. Гораздо страшнее все эти машины федералов – машины ездящие, машины летающие. Особенно летающие. Совсем не похожие на гордых драконов, что так и не смогли стать абсолютным оружием Империи в силу огромного числа недостатков…
Стало понятно, почему армии Восточного предела полегли в сражениях с войсками Федерацией. Как можно воевать честной сталью и магией против врага, которому чуждо само понятие войны? Эти летающие машины… Эти порождения чудовищного механического колдовства, что сейчас устраивают Ад на земле, сжигая и поражая людей сотнями – громогласные и смертоносные. Бездушные, беспощадные. Великолепные в своей равнодушной жестокости.
Это… эффективно. Но это уже не война. Ни чести, ни доблести – лишь работа чудовищного механизма. Его результат – смерть, его смазка – человеческая кровь. Копья и мечи, блеск доспехов и парадный строй против него бесполезны.
Афина внезапно почувствовала себя совершенно лишней, пережитком какой-то неизмеримо древней эпохи. Правила войны и весь мир менялся прямо на ее глазах. Сегодня люди в зеленом, Федерация Россия не только помогают своему союзнику – они дают грандиозное театральное представление, где вместо сцены амфитеатра – поле боя.
Эпоха меча и магии закончилась неожиданно и резко. Теперь миром правят железные машины, равнодушно-жестокое колдовство, что способно убивать вслепую за многие мили, и солдаты, каждый из которых в бою стоит сотен копейщиков.
Эта сила уже выпущена на свободу. Но что же она сделает с этим миром? Изменит? Безусловно. Но к добру или к худу? Не станет ли век машин последним веком этого мира?
– Неужели это конец?.. – тихо произнесла принцесса Афина, глядя, как летающие машины Федерации огнем и железом истребляют инсургентов.
– Конец? – слегка усмехнулся Вяземский, вскидывая свое оружие куда-то в небо, а затем опуская его обратно. – Нет, это лишь начало.