Первое, что я увидела, проснувшись, – цветок. Нежно-розового цвета, по форме напоминающий лилию. Я даже моргнула, привстав, чтобы лучше рассмотреть. Откуда вообще взялось это чудо на подушке? Поднесла его к лицу и вдохнула тонкий аромат.
Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить, от кого презент. Вот после этого настроение резко изменилось, став тревожным. Просто воображение нарисовало, как Хант заходил в комнату, когда я спала и была беззащитна, и стало совсем не до смеха. Бесцеремонность, с которой нарушили мое личное пространство, испугала. Сегодня он цветок подарил, а завтра открою глаза и увижу самого дарителя? А если он руки распускать начнет, пока я сплю?
В растрепанных чувствах я встала с постели и поплелась в душ. Задерживаться в кровати перехотелось, а цветок отбросила от себя, как ядовитую змею.
Вернувшись в комнату, обнаружила служанок, которые указали мне на подарок на туалетном столике. Нехотя открыв коробочку, обнаружила роскошные сережки. В солнечном свете переливались грани камней. К подарку прилагалась записка: «Они сделаны в единственном экземпляре, других таких нет».
После вчерашних драгоценностей эти не вызвали никаких эмоций. С безразличным видом закрыла коробочку, и тут мой взгляд упал на цветок, заботливо поставленный в вазу.
– Уберите, – приказала я.
– Куда его поставить? – не поняли меня.
– Выбросите!
– Госпожа, но это… – растерялись девушки.
– Чтобы духу его не было! – разозлилась я и пошла в гардеробную одеваться.
Приглашение от Марра ишт Ханта присоединиться к нему за завтраком мне передали уже с опаской. Напрасно. Я хотела с ним поговорить.
Служанки пытались угодить, предлагая сделать легкий макияж, прическу, но я отказалась. Не желала уже с утра наводить марафет, как будто собираюсь на чай к королеве. В конце концов, если мой так называемый супруг желает любоваться на прекрасное и утонченное, пусть к своей бывшей катится! Я же буду выглядеть так, как комфортно мне. И переодеваться не стала, оставив простое платье приятного цвета топленого молока, что выбрала до этого. Заплела волосы в обычную косу – и готова.
Завтрак был накрыт в малой столовой. Хант уже дожидался меня и предупредительно отодвинул стул. Выглядел он отлично и своим свежим видом вызвал глухое раздражение. Может, ожидал, что я с порога начну благодарить его за подарки и внимание, но я молчала как рыба, с кислым видом ковыряясь в тарелке. После нескольких общих фраз, которыми мы обменялись, он первый поднял эту тему:
– Тебе понравился цветок?
Я подняла глаза, обрадованная, что он первый об этом заговорил. Сама я собиралась потерпеть до конца завтрака, прежде чем устраивать разборки.
– Скажите, а кто его мне принес?
Судя по мгновенному замешательству барса, он не знал, и мне стало легче.
– Его должны были передать тебе твои служанки.
В этот момент я поняла, что обязательно узнаю, кто та шибко умная и инициативная, которая положила цветок мне в постель, и отобью у нее всю инициативу на будущее.
И все же прежде решила уточнить:
– Это вы приказали положить его мне на подушку?
– Я попросил сделать так, чтобы, проснувшись, ты его увидела. Что-то не так?
– Вы решили проявлять ко мне внимание посредством слуг? – язвительно поинтересовалась я. С одной стороны, испытала облегчение, что его не было в моей спальне, а с другой стороны, взыграло бурлящее с утра раздражение, и внутренний голос нашептывал, что барс даже не напрягся.
Стандартные способы ухаживания за женами? Отдал приказ, чтобы прислали цветы или драгоценности, и поставил галочку для себя, что внимание проявил. Бездушно все это как-то и безлико.
– Ты бы хотела, чтобы я его лично принес? – внимательно посмотрел на меня Хант, явно не понимая причины моего недовольства.
– Считаете, что меня обрадует, когда в мою спальню ворвутся, пока я сплю и не могу выразить протест?
– Эля, я тебя не понимаю. – Отложив столовые приборы, барс попытался разобраться. – Что случилось? Тебя разбудили? Не понравился цветок?
Я сама не могла толком выразить причину своего раздражения. Хотела ли я его внимания? Нет. Наверное, бесилась, что вынуждена его принимать.
– Первое впечатление от цветка приятное, но потом стало мерзко оттого, что в мою комнату входят, когда я сплю, – честно ответила ему. Он сам настаивал, чтобы мы разговаривали и лучше узнавали друг друга. – Может, вы привыкли жить со слугами, но для меня дом – это личная территория, куда входят лишь с моего приглашения или согласия. Я бы хотела, чтобы так было и в тех комнатах, что выделили мне. Своих служанок я предупрежу, чтобы не смели входить без разрешения. Если нужно – пусть будят стуком в дверь. Вас тоже попрошу воздержаться от распоряжений слугам, вынуждающих их нарушать мой запрет.
Я почти высказалась! Пользуясь тем, что меня с внимательным видом слушают, решила идти до конца.
– И искренне надеюсь, что вы перестанете дарить эти ненужные подарки. Что вы хотели сказать сережками? Что у вас много эксклюзивных драгоценностей? Верю. На официальные мероприятия вы мне и так выделите подходящие случаю гарнитуры, которые будут соответствовать статусу вашей жены, а в повседневной жизни они мне не нужны. Если же это попытка ухаживать – бросайте это бессмысленное дело.
– Могу я узнать, почему бессмысленное? – осведомился Марр ишт Хант с непроницаемым лицом. Только интонация выдала его состояние. Не нравится? Мне тоже многое не нравится, но деваться некуда.
– Мужчины ухаживают, чтобы женщина оценила их внимание, личные качества и выбрала его. Вы же меня лишили выбора как такового. Если хотели показать внимание – то делать это через слуг попросту смешно. Вот скажите, вы хотя бы лично выбрали этот цветок или отдали приказ садовнику его доставить? – полюбопытствовала я, но Хант молчал. – Вы не вложили и капли своей души! – обвинила его. – Все это так называемое внимание безлико и для галочки, когда в списке дел для секретаря стоит запись послать жене цветы и купить безделушку в ювелирном. Так что не ждите с моей стороны радости или благодарности!
Вот теперь я все сказала! С вызовом посмотрела на барса, а потом выдохнула и принялась за еду. Из-за того, что разнервничалась, проснулся аппетит. На супруга своего больше глаз не поднимала – видеть его не хочу! Нет, будь я на месте его временных жен, наверное, смогла бы получить хоть какое-то удовольствие от подарков, которые остались бы мне после расставания. А так чему радоваться? Что он свои драгоценности решил хранить не у себя в сейфе, а у меня в комнате?
Зудящее чувство чужого взгляда заставило поднять глаза. Хант так и сидел, не прикоснувшись к еде и изучал мое лицо. Наверное, я опять испытала его выдержку на прочность. Увидев, что я смотрю на него, барс через силу произнес:
– Хорошо, что ты рассказала, чего ждешь от меня.
– Я от вас ничего не жду! – излишне горячо воскликнула я, поспешив откреститься от такого утверждения. – Просто сэкономила вам время, чтобы вы не тратили его попусту.
– Похвальная забота… о моем… времени.
Словами барса можно было камни резать, настолько они были остры. Предпочла промолчать, сосредоточив свое внимание на еде. Уязвила? Не мои проблемы. Я – не его временные жены, которые скачут перед ним на цыпочках или извиваются страстно в танце, лишь бы с ними продлили контракт. Мне это не надо.
Марр ишт Хант вернулся к прерванному завтраку. Не знаю как ему, лично мне полегчало, а то, что он меня оставил в покое, вообще радовало. Если честно, еще никогда в жизни так часто не скандалила и не выражала столь откровенно свое недовольство. С другой стороны, меня раньше и не похищали. Стало смешно от мысли, что не зря многие мужчины жалуются, что после свадьбы у женщин резко портится характер. Кажется, я попала в число сварливых жен.
Настолько глубоко задумалась, уйдя в себя, что чуть ли не подпрыгнула, когда Хант со мной заговорил:
– Я приготовил тебе сюрприз, но теперь даже не знаю, как ты отреагируешь.
Слово «сюрприз» вызывало приятные эмоции, но что-то я не спешила радоваться, настороженно поглядывая на барса.
– Доставили ролики. Я планировал предложить тебе покататься после завтрака. Ты хочешь?
Ролики? Так быстро?! Поверить не могла!
– Да! – не смогла скрыть своего энтузиазма. Невыносимо захотелось вспомнить былое и развеяться.
– Хорошо. Тогда переодевайся, – немного расслабился барс. Наверное, уже не знал, какой реакции ожидать. От драгоценностей нос ворочу, цветы не так подарил, ухаживания бесят. – Куда бы ты хотела отправиться на прогулку?
Подумав, я вспомнила вид сверху и аллею с озером, куда мы приземлились. Помнится, там красиво. Как раз появилась возможность спокойно осмотреться. Сказала об этом Ханту.
– Хорошо. Жду тебя через полчаса после завтрака у главного входа.
К себе я прилетела как на крыльях и бросилась в гардеробную в поисках, чего бы такого надеть, отказавшись от помощи слуг. Можно бы свои джинсы, но я не знала, носят ли здесь такое. Поэтому подхватила узкие брюки, которые прислала Жеральдина, и тунику к ним. Пока переодевалась, прическа растрепалась, и я сделала два хвостика на макушке и закрутила их в пучки. Получились этакие рожки, зато в глаза ничего не лезло.
Кажется, я повергла служанок в культурный шок, сообщив, что в таком виде собираюсь идти на прогулку с Хантом. Но не было времени объяснять про ролики, и я понеслась к главному входу дворца. И так провозилась дольше, чем планировала. Кажется, еще никогда за все время знакомства с барсом я так к нему не спешила.
Успела. Марр ишт Хант как раз шел мне навстречу, тоже переодевшись. Ага, попроще. Для себя. На этот раз он позволил себе послабление, оставшись в светло-сером жилете, но рубашка была кипенно-белой, как для приема. Я даже представить себе не могла, что барс надумает со мной кататься, но он держал в руках две спортивные сумки с зачехленными роликами.
Мой внешний вид для него тоже стал сюрпризом, особое внимание досталось прическе. Вот зуб даю, что его бывшие смешные рожки себе на голове не сооружали! Но надо отдать Ханту должное, критиковать он меня не стал, как и я. Сомневаюсь, что в его гардеробе есть что-то иное, кроме костюмов. С другой стороны, не могла представить себе этого мужчину в джинсах и футболке.
Мы спустились к главной аллее, которая на этот раз была пуста. То ли здесь не принято гулять, то ли ради нас всех разогнали. Сейчас у меня была возможность спокойно осмотреться, и я оценила окружающий ландшафт. Все ухожено, красиво, пестрые цветы в клумбах радуют глаз.
Прогулочным шагом мы прошли к водоему, где сели на лавочку переобуться. Мне было интересно, умеет ли барс кататься, но я ничего не спрашивала, решив, что и сама скоро это узнаю.
Мы поспорили из-за защиты. Я убеждала Ханта, что она мне не нужна, он же уперся как мул, чтобы я ее надела. Пришлось. Но от шлема отказалась наотрез – с моей прической он был лишним и мешал, и только поэтому барс уступил. Проследив, как я полностью экипировалась, он стал переобуваться сам.
Я встала с лавочки, размялась, сделав небольшой круг и наблюдая краем глаза за Хантом.
– Защита, – мстительно напомнила, когда он хотел ограничиться одними роликами. – Или я с вами никуда не поеду.
Оценив мой настрой, барс тоже все надел.
– Шлем, – продолжала настаивать я, когда он хотел уже подняться.
– Он лишний, – воспротивился Хант.
– Почему? – требовательно поинтересовалась у него, копируя тон, каким он заставлял меня напяливать все защитные аксессуары. – Вам волосы не мешают.
– Если я верю, что ты будешь осторожна, то и тебе стоит довериться мне, – вывернулся хитрый барс и встал, чтобы тут же потерять равновесие, взмахнуть руками и полететь на землю.
Не увидев я это своими глазами, сказала бы, что такое невозможно. Любой человек упал бы на спину, да он так и падал, но в последний момент извернулся в воздухе, как кот, с поразительной скоростью и ловкостью для его комплекции, и приземлился на четыре конечности.
При этом у него было такое презабавное выражение лица! Могу поклясться – за последние годы Марр ишт Хант впервые потерял опору под своими ногами и так позорно полетел. Замешательство, недоумение, неверие, шок! Эмоции сменялись на лице одна за другой. Увидеть этого уверенного в себе мужчину выбитым из колеи и распростертым у своих ног на четвереньках дорогого стоило.
Я не выдержала и от души рассмеялась. Кажется, кое-кто переоценил свои силы. А еще защиту надевать не хотел! Ха-ха.
– Давайте руку, – подъехала к нему, протягивая ладонь. После его падения я могла позволить себе быть великодушной.
Кажется, мой жест поразил барса еще сильнее, чем само падение, но раздумывать он не стал, приняв мою помощь и поднимаясь.
– Как вы на этом катаетесь?!
– Первый раз? – В принципе и так с ним все ясно. – Давайте вторую руку.
Я отбуксировала его в траву, где заставила походить на роликах, даже несколько раз подпрыгнуть, чтобы привыкнуть к ним. Потом показала основы движения. Надо было видеть лицо Ханта, когда, увлекшись, я дотронулась до его бедра, попросив согнуть немного в коленях ноги и не быть таким напряженным.
Было забавно оказаться хоть в чем-то опытнее его, и роль учителя мне понравилась. Неожиданно приятно, когда тебя слушается человек намного старше и выполняет все, что ты ему говоришь. Барс немного освоился, мы вернулись на аллею. Я страховала Ханта за руку и почти сразу уберегла от падения, когда он опять стал заваливаться назад. Ему с прямой осанкой было непривычно держать корпус согнутым вперед, и мне пришлось вовремя его наклонить, чтобы сгруппировался и обрел устойчивость.
Марр и сам загорелся, увлекшись, и у него стало что-то получаться, однако попросил меня свернуть с главной аллеи на боковую дорожку, к деревьям. Только тогда я поняла, что барсу некомфортно нелепо махать руками и повисать на мне, избегая падения, будучи как на ладони для всех желающих во дворце понаблюдать в окно за тем, как развлекается их господин.
С сожалением посмотрела на дальнее озеро, к которому планировала съездить, но без пререканий повернула туда, куда он указал. Когда мы скрылись за деревьями от посторонних глаз, я отъехала от него, давая больше свободы для маневров, а еще заподозрив в том, что хитрит, чересчур уж часто теряя равновесие.
Мой метод оказался действенным, и совсем скоро барс худо-бедно стал передвигаться самостоятельно. Не удержалась от того, чтобы не повыделываться, и сделала несколько пируэтов, красуясь. Вскоре Хант, осмелев и решив, что он теперь ас, стал требовать научить его разным элементам. И раскрепостился, его было не узнать. С лица не сходила улыбка, глаза горели.
Усмехнувшись такому рвению, я решила начать с азов и показать, как делается фонарик. Продемонстрировала элемент, а потом стала отрабатывать с ним. Сама двигаясь спиной, но не приближаясь, приказала барсу вытянуть руки вперед для равновесия и повторить. Больше смотрела на его ноги, и в этом оказалась моя ошибка.
Только воскликнула, что все неправильно, как Хант сделал резкий рывок и снес меня с дорожки.
Не успев ничего понять, оказалась прижата к стволу дерева и увидела перед собой улыбающееся лицо барса. Рукой он самортизировал удар, успев подставить ладонь мне под голову, так что я не ударилась, но оказалась в его объятиях.
– Попалась! – не угрожающе, но весьма самодовольно заявил барс.
Я так удивилась, что даже не испугалась. Возмущенная до глубины души его фортелем, воскликнула:
– У вас совесть есть?! Я кому показывала?
Мои праведные вопли были ему как с гуся вода. Стоял, улыбался, довольный-предовольный, и буквально лучился весь, как будто выиграл ценный приз. Это настолько отличалось от обычно сдержанного поведения Ханта, что не получалось искренне на него рассердиться.
– Эля, – вкрадчиво произнес коварный барс, – ты сегодня столько мной командовала, сколько я не позволял ни одному человеку. Мне кажется, я заслужил небольшую компенсацию.
– Хотите командовать мной? – предположила я.
– М-м-м… – Марр сделал вид, что раздумывает. – Нет. Не в этот раз, – с неким сожалением отказался он. – Но я совершенно точно заслужил поцелуй!
Самоуверенности барсу было не занимать! И в то же время в нем появилась некая подкупающая притягательная бесшабашность, противоречащая тому мнению, что я о нем составила. Это заставило меня включиться в игру.
В свою очередь я сделала вид, что колеблюсь, и решила поторговаться:
– И вы меня отпустите?
– Да, – с неохотой согласился барс.
Не было смысла ловить его на слове и потом требовать отпустить меня вообще – я понимала, что мне это не светит.
– И больше не будете пользоваться нечестными методами?
– Не могу этого обещать, – открыто улыбнулся Хант. – Тебя очень приятно держать в объятиях.
– Хорошо, – согласилась я, пока он еще чего-нибудь не придумал.
Кажется, от меня не ожидали столь быстрой капитуляции и окинули изучающим взглядом на предмет предстоящей подставы. Хм, все же опытный мужчина, и на мякине его не проведешь. Решила действовать быстро.
– Марр, обещаю, я вас поцелую, – подтвердила с самым искренним видом. – Только хочу чувствовать себя более свободно. Переместите руки на дерево и дайте мне пространство, – потребовала, упершись рукой ему в грудь, намекая, чтобы отодвинулся.
Улыбка пропала, и барс стал серьезным. Даже сквозь ткань я почувствовала, как под моей ладонью быстро-быстро забилось его сердце. Не отводя от меня полный недоверия взгляд, он тем не менее выполнил требуемое. Сначала на ствол дерева возле моей головы легла одна его рука, а потом вторая, и он отстранился. От чувства своей власти над ним мой пульс ускорился. Головокружительное ощущение!
Я выпрямилась, отлипая от дерева, и оказалась на расстоянии своей вытянутой руки, что так и лежала на его груди.
– Закройте глаза. Я смущаюсь, – попросила его.
Медленно, очень медленно он смежил веки и, кажется, даже затаил дыхание. Я приблизилась. Чуть сместилась и положила вторую руку чуть выше талии, как бы обнимая… а потом резко поднырнула, клюнула его в щеку, когда выпрямилась, и вырвалась на свободу!
– Догоняйте! – весело бросила через плечо, устремившись вперед. От гордости за себя – как я его провела! – будто крылья за спиной выросли.
– Эля… – донеслось приглушенно и как-то резко оборвалось.
Я уже прилично отъехала, разогнавшись, и, обернувшись, ничего не разглядела. Но погони не было. Проклиная в душе шибко самоуверенных и плохо держащихся на ногах, я затормозила и поехала обратно. Ничего не могла с собой поделать. А вдруг что-то случилось и он лежит сейчас с окровавленной головой? В то же время зорко смотрела по сторонам, ожидая, что в любую минуту Хант может выскочить из засады. Но все было тихо, и я осторожно приблизилась к тому дереву.
Недалеко от него, неловко раскинув руки, на спине лежал барс. Голова его была отвернута от дорожки, и он никак не среагировал на мое приближение.
– Марр! – позвала его, опасаясь приближаться. – Марр, что с вами?
Никакой реакции.
– Марр, если это шутка… – угрожающе произнесла я, забеспокоившись по-настоящему. Мне не нравилось, что голова повернута набок. Если неудачно упасть и удариться виском…
Отбросив осторожность, я подъехала к барсу и упала на колени. Взялась за его лицо и осторожно стала поворачивать, боясь увидеть кровь. Видимых повреждений не было, и я подсунула руки ему под голову, проверяя, нет ли там ранений.
Неожиданно глаза Ханта распахнулись, и он схватил меня, заваливая на себя.
– Попалась!
Только и успела упереться руками в траву, чтобы не упасть на него.
– Вы с ума сошли – так шутить! Я испугалась!
– Прости, но нечестно убегать, не сдержав своего слова.
Он даже не попытался сделать вид, что раскаивается, а у меня сердце из-за него чуть не остановилось!
– Я сдержала! Мы договаривались на поцелуй, но не уточняли – куда.
Мой аргумент оценили, и в его взоре я увидела восхищение. Но это был лишь краткий миг. Глаза барса приобрели хитрый блеск.
– Что ж, я тебя поймал и считаю, что имею право на второй поцелуй, – начал качать права Хант, подтверждая, что палец в рот ему не клади.
– Разбежалась! Вы меня напугали, и я считаю, что имею право на моральную компенсацию! – выдвинула свое требование.
– Хорошо, это я тебя поцелую, – легко согласился барс и перекатился, оказавшись сверху.
– Нет! – тонко взвизгнула я. Стало страшно от его близости. – Я вас поцелую!
Да, быстро уступила. Больше не хотелось никаких игр. Зажатая его телом, почувствовала себя в ловушке. Наверное, только то, что барс тут же вернул нас в прежнее положение, не дало мне впасть в панику.
Оказавшись сверху, я облегченно перевела дыхание. Хант лежал не шевелясь, демонстрируя мирные намерения. Его рука на моей спине еле заметно стала поглаживать по позвоночнику, успокаивая. Он повернул голову вбок, подставляя вторую щеку, как бы намекая, что большего не требует, и терпеливо ждал, когда я решусь. Взгляд был серьезный и спокойный, без следа насмешки.
Осторожные прикосновения к спине были приятны, и я немного расслабилась. Не хотелось шевелиться, но время шло. Понукая себя, что чем скорее поцелую, тем быстрее он меня отпустит, я нехотя потянулась к его щеке.
Когда между нами оставались какие-то сантиметры, барс повернул голову и поймал мои губы.
Сердце ухнуло вниз. Всхлипнув, я дернулась, успев почувствовать, что губы у него на удивление мягкие. Мои же собственные от легкого, нетребовательного поцелуя покалывало, как будто в них вонзились тысячи иголочек.
– Эля… – тихо прошептал Марр, и по моему лицу легким дуновением прошлось его теплое дыхание. Синие глаза барса потемнели, и в них я увидела такое желание, что даже вдохнуть не смогла, застигнутая врасплох силой чужих эмоций. – Один поцелуй… Позволь тебя коснуться.
Я замерла, не в состоянии ничего предпринять. То, что он просил, а не принуждал, хотя и мог, я оценила, но сама поцеловать не могла.
Рука барса легла мне на затылок, и под мягким давлением я стала склоняться к нему. При желании, наверное, могла бы вырваться, но, попав в плен его глаз, как под гипнозом позволила Ханту решить за себя.
Соприкосновение губ, и из его груди вырвался глухой стон. Ему, наверное, стоило огромного труда сдержаться, но поцелуй был легчайший. Хант осторожно знакомился со мной, боясь спугнуть. Еще в самом начале я закрыла глаза, и все ощущения были пронзительно остры. Я трепетала от его прикосновений, как будто это был вообще первый в жизни поцелуй.
Марр прихватил мою нижнюю губу, чуть потянув, и я приоткрыла рот. Касание его языка, и я дернулась. Не потому, что неприятно, а попросту не выдержала охватившего внутреннего напряжения.
С разочарованным вздохом барс замер, чуть поднял голову, дыша мне в висок. Я чувствовала, как быстро колотится его сердце, да и мое билось в груди пойманной птицей. Не верила тому, что я с ним поцеловалась. Что вообще позволила дотронуться! Понять не могла, как мы к этому пришли?! И что теперь будет?