С чего начать? Этот основополагающий вопрос встал на следующее утро. Всю ночь Алоис выдавал мне собранные по крупицам сведения, все детали событий, а под конец — свои подкрепленные фактами выводы. У него подобная работа получалась лучше, чем у кого бы то ни было в нашем дивизионе. Еще покойный Серджио говаривал: «Никогда не давайте этому мавру оружие и всегда гоните с поля боя. Не дай бог, его еще ранят — тогда сразу можно сдаваться!»
Потому-то мы его и выгнали под предлогом борьбы с алкоголиками и начинающими наркоманами в своих рядах. Хорошо законспирировали, снабдили всем необходимым и разрешили работать на нас по собственной инициативе. Как бы со стороны. Об этом знал только я да догадался в свое время Гарольд. И полтора года назад направил работу нашего товарища в нужное русло.
Талант аналитика у Алоиса соседствовал с невероятной наблюдательностью, высочайшим артистизмом перевоплощений и прекрасным знанием человеческой психологии. При желании он мог выделиться так, что являлся гвоздем любого мероприятия. Или наоборот — затеряться в толпе из двоих человек, один из которых женщина. По натуре он был склонен к сибаритству, но лишения и трудности переносил превосходно. Хоть и с немалым ворчанием. Людей, попадающих под его руководство, он мог использовать с максимальной выгодой для дела. Организовать слежку, наблюдение или грамотное дознание для него было проще простого. К тому же он имел невероятный нюх на потенциальных предателей, которые подвергались вербовке без лишней нервотрепки и шантажа.
Вот и сейчас он имел весьма важного осведомителя из числа служащих имперской канцелярии. Помимо сплетен, слухов и личных наблюдений тот регулярно поставлял Алоису все данные, которые попадались ему в документах. Наш мавр проверял несколько раз эти сведения по параллельным каналам — и всегда убеждался в отменном качестве полученной информации.
— Да ты его должен знать! — рассказывал мне Алоис уже ранним утром за пятой или десятой кружкой крепкого, горячего чая. — Это Эрик Пульмен. Он два года назад работал одним из кураторов хозяйственного обеспечения дворца. Я еще тогда подозревал его в мелких хищениях и служебном несоответствии. Но трогать не стал — ждал, когда он «созреет» окончательно…
Как я ни напрягал свои извилины, но так и не смог вспомнить, о ком идет речь.
— Нет, не припомню…
— Если увидишь — вспомнишь! А сейчас этот субъект умудрился выбиться на место заведующего всем хозяйственным отделом.
— И за что он работает? За деньги?
— Нет. — Улыбка у Алоиса получилась как у любящего папаши, который первый раз застал своего сына в кровати с девочкой. — Эрик работает за страх! Мне ведь ничего не стоит издалека проверить все его махинации с имуществом. Да и из прежних его грешков почти все у меня в реестре. Только и делов-то было, что передать ему крабер и неспешно пару часиков побеседовать.
— Не буду повторяться, ты и так наслушался много комплиментов о своем уме!
— Но дело в том, что не только я один такой умный! Эрик Пульмен дает информацию и в другие руки.
— И кто же этот любопытный?
— Не «этот», а «эти»! — многозначительно поправил меня Алоис. — По нашим наблюдениям, у него покупают информацию еще две заинтересованные стороны.
— Покупают? — удивился я. — Ты уверен?
— Обижаешь! Мои ребята долго следили за курьерами, передающими Эрику пакеты, а потом мы подстроили «случайное» ограбление. А там деньги! И немалые! Кто-то очень щедрый собирает дворцовые тайны. И возможно, что не только через Пульмена! Мои ребята как раз этим сейчас и занимаются — отслеживают цепочку к тем, кто непосредственно платит за музыку.
— Понятно! Увы, шпионов всех мастей на Оилтоне всегда было хоть пруд пруди! — констатировал я. — Кстати, пока мы сюда добирались, нами тоже навязчиво пытались заинтересоваться… Да еще и намекнули мне на то, что я понимаю причину их интереса. Правда, это были последние их слова. Вот я и тебя хочу спросить: что такое стахокапус?
— Что такое стахокапус? — переспросил Алоис, обращая взгляд куда-то вовнутрь своей черепной коробки.
— Или кто такой стахокапус? Кого только ни спрашиваю — никто такого слова не слышал. Может, это вообще не поддается обычному переводу? С какого-то другого языка?
— Не знаю… По крайней мере, вот так с ходу вспомнить не могу…
— Хорошо, тогда я тебе сжато расскажу о наших мытарствах. Самое главное, на мой взгляд. Может, тебе что-то и пригодится.
Когда я уже почти закончил описывать нашу одиссею, подал сигнал вызова один из краберов Алоиса.
— Это мой второй помощник. Шекун, — пояснил Алоис и включил крабер. — Алло! Что нового? — Затем пару минут напряженно прислушивался. — Понял! Бди дальше! — И уже мне: — Непонятное оживление в императорском дворце. Может, просто учебная тревога. Принцесса гоняет оба дивизиона словно молодых бойцов. И такое случается часто. Но проверить не помешает…
Он взял другой крабер и после соединения заговорил ласковым, добродушным голосом:
— Привет, дружище! Как жизнь молодая? Ты еще спал? И это при том кавардаке, который у вас творится? Ну ты силен дрыхнуть! А мне вот не спится, уж очень беспокоит меня эта беготня по дворцу. Ты уж выясни как можно оперативнее причину и мне позвони! Вот и отлично! Жду! — Затем положил крабер на стол и кивнул на него подбородком. — Личная связь с Эриком Пульменом. Пройдоха еще тот! Но сработает быстро. Мне даже кажется, он сам любит иногда просто походить по краю пропасти, рискнуть исключительно ради острых ощущений. Хоть и имеет неразгаданную странность: те деньги, которые он получает, мы никак отследить не можем. И в казино не ходит, и за женщинами не слишком-то увивается. То ли копит на старость, то ли искусно скрывает свои капиталовложения.
— А ты с ребятами на какие средства существуешь? — Поднятая тема всегда была актуальна для Алоиса. — Перебиваетесь грабежами?
— Можно и так сказать! — погрустнел мавр. — Расходы неимоверные! Я уже даже подумывал о шантаже некоторых денежных мешков, на которых компромат кой-какой наскреб…
— Расслабься! Теперь это уже не твоя забота! — успокоил я товарища.
— Ну еще бы! — воскликнул Алоис, улыбаясь. — При таком командире мы всегда были сыты, одеты и в тепле!
— Ну не всегда… — Действительно, иногда нас так швыряло по ступеням судьбы, что на четвереньки стать было трудно.
— На то оно и военное время, чтобы стойко перенести все тяготы воинской службы! — с завидным оптимизмом изрек Алоис.
— Значит, готов и дальше продолжать служить под моим командованием на благо империи? — полушутя спросил я.
— А я и не переставал служить! — на полном серьезе ответил мой товарищ.
— Ну тогда скажи, ты ведь наверняка имеешь свое мнение, — что же все-таки со мной произошло? Хотя бы предварительные выводы?
— А что тут говорить! В тебе я уверен! Тебя же просто убрали из игры, подменив на время самым обыкновенным клоном. Создать твоего двойника неизвестным пока врагам было вполне под силу. Хоть ты сравнительно и молод, но свое триумфальное восхождение по служебной лестнице начинал чуть ли не с детства. Уже тогда выказывая свои немалые способности. Уже в то время у тебя могли взять сколько угодно твоих клеток и создать к нужному сроку сколько угодно клонов, похожих на тебя как две капли воды.
— Но ведь клон вряд ли выдрессирует так свое тело, как я! И никогда не сможет оперировать теми же данными, что в моей памяти!
— Совершенно верно! — Алоис поднял вверх указательный палец. — Но этого и не нужно! Достаточно совершить запланированные убийства и создать идеальный путь для отступления. И самое главное — у твоего клона во дворце был сообщник. Причем не простой уборщик или охранник, а среди особ, непосредственно приближенных к императору.
— Ты тоже подозреваешь принцессу?! — спросил я, багровея от гнева.
— Да, и она входит в список подозреваемых, — ответил Алоис с напускным спокойствием и равнодушием. — Но не забывай и о других!
— О ком конкретно?!
— О-о! Да их много! — Мавр позволил себе снисходительно улыбнуться. — Начиная от министра и кончая начальником дворцовой стражи Серджио.
— Серджио можешь исключить сразу! — Я отрицательно замотал головой. — Уж такой человек, так много сделавший для империи!..
— На каждого человека можно найти свои рычаги воздействия…
— Да и к тому же они сами пали жертвой вместе с императором! — пришлось напомнить неоспоримый факт.
— Пали жертвой. Согласен… — закивал Алоис. — Но возможно, уже после того, как сделали свое черное дело.
— У тебя есть что-то конкретное? — резко спросил я.
— Увы! Ничего такого… — вздохнул Алоис. — Так… простые размышления и предположения…
В этот момент запиликал крабер прямой связи с Эриком Пульменом. Выслушав довольно продолжительное сообщение, мавр отключил связь и стал пересказывать мне с задумчивым видом:
— Ранним утром принцесса получила некое важное сообщение. Подняла по тревоге оба подразделения и срочно вызвала к себе Хайнека. Он сейчас командует твоим дивизионом. Они находятся в данный момент в имперском кабинете связи и оттуда проводят оперативное командование. Половина состава обоих дивизионов уже покинула территорию дворца и на предельных скоростях отбыла в двух направлениях: в космопорт и район главных вокзалов Старого квартала. Как думаешь, к чему бы это?
— Не знаю. Поспрашиваю ребят!
Я поочередно маякнул каждому из ребят своей группы. Они тут же перезвонили и сделали краткие доклады.
У Цой Тана не было никаких проблем. Разрешения на полеты по всей планете он получил и в данную минуту уже находился по пути в город Райкшен. По нашему мнению, там находились различные магазины с самыми уникальными товарами. Там он будет должен произвести небольшие покупки и уже вечером следовать в космопорт Старого квартала.
Роберт, со своей малозаметной внешностью, вообще не привлекал к себе лишнего внимания. Неспешно, но равномерно он продвигался к намеченной цели и собирался достичь одной из явочных квартир в столице следующим утром.
А вот Николя был явно обеспокоен:
— Мамуля! Ты не представляешь, как я по тебе соскучился! А женщины тут настоящие красавицы. Так и манят своими глазками. Даже в моем поезде есть несколько красоток. Постараюсь в пути хоть с одной познакомиться!
Это значило: за ним ведется плотное наблюдение большой группой. Но он надеется покинуть поезд — где-то на середине пути.
— Ты прибываешь в столицу с юго-восточного направления? — уточнил я. — Как и планировали?
— Конечно, мамуля! Но там так скучно…
— Вот именно! Постарайся добраться до квартиры номер три. А там мы тебя встретим и организуем исчезновение. Если они тебя до сих пор не взяли, значит, хотят пройти по твоему следу. Здесь во дворце очень некстати шумиха поднялась. Не думаю, что это по твоему поводу. Но подстраховаться не помешает. Если что, сразу звони! Удачи!
— А что у тебя на явке номер три? — спросил Алоис. — Если они на него столько людей бросят, то оттуда вряд ли вырвется. Все оцепят!
— Риск, конечно, есть. И связан он в первую очередь с большим временем консервации явки. Тебе лично придется идти сейчас туда и все проверить. Там не так сама явка важна, как вход в нее и выход. Я тебе все рисую, запоминай! Вот здесь люк. Внешне он выглядит как самая обычная часть тротуара. Наблюдая из этого окна, ты его открываешь, Николя прыгает внутрь и стартует на тележке. Люк там невиданной прочности — гранатометом сразу и не провалишь. Николя приостановится под аналогичным люком твоей комнаты, и дальше несетесь вдвоем. На поверхность выходите вот здесь, в соседнем районе. Пусть Ульрих возьмет машину и отвезет вас сюда. Здесь тоже явка. Там Николя пусть и заляжет на дно.
— Ух ты! — Алоис от восхищения зацокал языком. — И не жалко такую красоту сдавать?
— Жалко! Но так будет и тише, и без жертв!
— Я и не догадывался о таких явках!
— Еще со времен путча осталось. Знал только я… Хотя… Проверь там все тщательно! Время у тебя есть. Вот здесь все коды доступа в квартиру и управления люками.
Я стал вспоминать нужные цифры и рисовать на схеме расположение консолей. Алоис же тем временем внимательно их запоминал, усиленно морща лоб.
— А что, если там попробовать сделать отвлекающий маневр? — предложил он, осененный какой-то идеей.
— Рационализатор ты наш! — засмеялся я. — Тебе ведь на месте видней будет, действуй! Тем более что к Алоису советоваться тебе ходить не надо!
— Надо же! — заворчал мавр. — Один раз в жизни немного ошибся, а до конца мироздания поминать будут!
Когда в деталях обговорили каждое предполагаемое действие и систему связи друг с другом, мои глаза уже слипались от усталости. Булька меня не беспокоил даже в тот момент, когда мы были в сауне. А уж в повседневных заботах я о нем забывал полностью. Алоис отнесся к моей увеличившейся спине с большим удивлением, но с советами лезть не стал, вполне доверяя моей интуиции. Только сказал на прощание, когда уходил проверять явку:
— Если он и тебя заразит такой сонливостью, учти — мы тебя носить не будем! Здоровья не хватит!
— Ага! Ты еще опять запой старую песню: «Я старый, глухой и слепой негр!» Так и быть, восстановим справедливость — обещаю отправить тебя на пенсию!
— Ложись уже, благодетель! Отдыхай, пока…
— Больной и старый мавр… — успел вставить я в его причитания.
— Сделает за тебя всю работу!
Дверь за ним тихо щелкнула. Убедившись, что крабер находится в удобной досягаемости, я моментально погрузился в сон. Видимо, усталость, а еще больше сауна оказали на меня благотворное воздействие, так как спал я крепко, без сновидений и вскочил с кровати только вечером. По-хозяйски расположившись на кухне, я приступил к методичному опорожнению найденного там холодильника. В его объемистых внутренностях оказалось и мое любимое вяленое мясо, и умопомрачительно пахнущая рыба слабого копчения, и целый набор вполне свежих овощей и фруктов. Отсутствием аппетита я никогда не страдал, а тут на меня вообще что-то накатило. Может, от нервного предчувствия неких важных грядущих событий?
Во время моей трапезы поочередно велся разговор с каждым членом нашей команды. Напоследок Алоис подробно поделился своими наблюдениями, задумками и приготовлениями.
Явка оказалась нетронутой, отлично функционирующей и с приличными шансами на свое сохранение и дальнейшее существование. Вернее, это наш мавр гениально придумал, как спасти точку от разгрома и пустить преследователей по ложному пути.
Непосредственно сам люк находился в начале небольшого тупика, в районе весьма запутанных переулков старой части города. Из окна, за которым должен располагаться Алоис, виден был сам тупик и просматривалась проходящая поперек улочка. Если кто и мог помешать задуманному, то только случайный прохожий, оказавшийся свидетелем исчезновения человека в открывшейся части тротуара. Но на этот случай можно было придержать Николя на самой улице. Он, разговаривая по краберу, остановится и дождется благоприятного момента. А как только ему поступит команда, завернет за угол и «провалится» под землю.
Именно с этого момента начнет действовать задуманный Алоисом отвлекающий маневр. На крыше второй помощник мавра на выдвижной балке установил обычный крюк с кольцом — подобные используют для подъема разной мелочовки вручную. Приготовил тонкий трос и весьма искусно создал висящего на его конце человека. Для этого использовались резиновая кукла, набивка из ваты и точная копия одежды, которую в данный момент имел на себе Николя.
Сбои во всей операции по спасению явки могли произойти лишь по двум причинам: если будут задействованы вертолеты или мухи-разведчики либо если проявят чрезмерную наблюдательность соседи. Пусть не многочисленные, но все-таки могущие бросить любопытный взгляд на люк из своих окон. И по закону подлости — в самый неподходящий момент. Но уж такие детали предусмотреть не было возможности.
Николя так и не смог по пути следования поезда изменить свой маршрут. Уж слишком много наблюдателей роилось вокруг него. Мы вполне справедливо предполагали: стоит ему лишь сделать попытку затеряться на одной из промежуточных станций, как его тут же схватят. Поэтому он всеми силами изображал беззаботного малого, довольного жизнью и совершенно не интересующегося окружающими. Так у преследователей поддерживалось желание схватить жертву непосредственно в момент достижения самой цели путешествия.
С вокзала Николя вышел неспешной походкой, взял огромную порцию мороженого и, не оглядываясь, отправился в заданный район. Старался идти по прямой, в темные переулки не сворачивал и за час с небольшим, пройдя весь путь пешком, оказался возле явочной квартиры. В прижатый к уху крабер он молол ничего не значащую ерунду, которая вполне понималась Алоисом. Дойдя до тупика, Николя лениво свернул за угол и прыгнул в люк ногами вперед. Внизу, для его безопасного падения, находилась удобная выемка, обложенная поролоном и ватой. Люк за ним моментально захлопнулся, а из конца тупика медленно стало подниматься вверх искусственное тело. Подъемом руководил Алоис. Из окна ему прекрасно было видно, как более пяти агентов с двух сторон ринулись к тупику. Двое из них заскочили туда одновременно с уже приготовленными парализаторами. Заметавшись взглядами по стенам, они увидели тело своего подопечного, которое уже скрывалось за коньком крыши. Один даже успел прицельно выстрелить. Впоследствии он сильно удивлялся своему непопаданию в цель. Но резиновой кукле от этого было ни жарко ни холодно. Тем более что через две минуты она прекратила свое существование. Выпотрошенная вата была раскидана по чердаку, резина, безжалостно разрезанная на части, оказалась в мусоропроводе верхнего этажа. На следующем этаже туда же отправилась и поспешно разорванная старая одежда. А на первом этаже ввалившиеся в подъезд спецназовцы моего дивизиона совсем не обратили внимания на щупленького парнишку, который с удивлением на них воззрился, так и не донеся ключ до своего почтового ящика. Хотя если бы рванувшие на крышу бойцы были внимательнее, то могли узнать в невзрачном индивидууме своего бывшего сослуживца. А так тот беспрепятственно покинул ставшую вдруг неимоверно шумной улочку, прошел еще несколько и уже там выбросил в одно из подвальных окон тонкий трос, который в скрученном состоянии держал до этого за пазухой.
Как мы потом узнали, беготня по крышам продолжалась всю ночь. Под горячую руку разгневанных неудачей следопытов попало больше трехсот подозрительных мужчин, просто ночевавших, промышлявших заимствованием чужих вещей или занимавшихся любовью на близко расположенных чердаках и крышах. Вот только Николя они так и не нашли. А спуститься под землю им и в голову не пришло.
Конечно, спасение Николя от явного ареста можно смело засчитывать в свой актив. Но с другой стороны, возникал справедливый вопрос: почему за ним была установлена такая плотная слежка? С какой стати? И так неожиданно? Наш товарищ благополучно лег на дно, но своим появлением разворошил огромную пирамиду с бешеными муравьями. Из-за многочисленных обысков, облав и проверок стало невозможно передвигаться по улицам не только нам, вновь прибывшим, но также и Алоису со своими помощниками.
Неужели кто-то узнал о моем присутствии на Оилтоне? Или просто заподозрил подобное? Выходит ли из этого, что мне удалось пробраться в пригороды столицы чисто случайно? Или меня пропустили с определенной целью? Ведь и подобное нельзя было исключать!
В первую очередь я потратил два часа на беседу по краберной связи с самим Николя. Особенно меня интересовали действия следователей по отношению к нему в последующие недели от того момента, когда совершилось убийство императора, а я уже находился, так сказать, в мире ином. Официально. Да и неофициально тоже. Мне Гарольд в свое время успел рассказать в общих чертах, что их всех мурыжили на различных следствиях почти целый месяц. Даже домутил применяли во время допросов, что хоть и вызывало вполне резонные возмущения, но воспринималось с вынужденным пониманием. Все оказались чисты и не запятнаны даже минимальным подозрением в страшных событиях. Вот только доверие они все равно потеряли. Из-за того, что относились ко мне слишком лояльно и открыто не верили в мое предательство. За что и поплатились — всех разжаловали и вышвырнули из дивизиона. Оставив к тому же без нажитых ранее средств существования. Гарольд, рассказывая мне, еще с эдакой грустинкой добавил:
— Хорошо хоть так! А ведь могли и ликвидировать без шума и пыли!
Николя тоже предполагал подобную возможность. Но в отличие от Гарольда он сразу стал называть самую вероятную заступницу — принцессу. Только она могла решить окончательно, что с ними делать. И ведь еще существовал вариант чуть ли не пожизненного заключения! Ведь могли на всякий случай засадить в одно из казенных учреждений и содержать там сколько угодно. Благо синтетических продуктов не жалко.
По воспоминаниям Николя, после того как их отпустили на все шесть сторон, они собрались вместе и еще две недели спорили, выдвигали свои версии и решали, чем заняться в дальнейшем. Им, конечно, намекнули, что оставаться в столице нежелательно, но и чрезмерным вниманием не баловали. Хотя слежка велась почти за всеми постоянно. Именно из-за слежки ребята и решили выбираться с Оилтона. Не захотелось им всю жизнь жить под явным колпаком.
— А когда мы уже деньжат насобирали на билеты в систему Блеска, нас вроде бы вообще в покое оставили. — Николя старался вспомнить каждую подробность. — Только за Гарольдом еще постоянно вился нескрываемый хвостик. Специально молодняк на нем натаскивали. На нервы ему действовали. А когда мы тебя отыскали в невменяемом состоянии, то первые несколько дней ждали ареста каждую секунду. По мне, так нам содействовало просто невероятное везение! Ну а про то чудо, как мы тебя вывезли с планеты, Гарольд тебе уже рассказывал подробно.
— Почему же они взялись так тщательно опекать тебя именно сегодня? Раз уж в свое время не подвергли насильственной депортации?
— Видимо, за полтора года мнение о нас здесь сильно изменилось! И явно не в лучшую сторону! Еще есть вариант — группа внешнего наблюдения случайно меня опознала и забила тревогу. Ведь по их данным, я уже давно числюсь на выезде. А тут неожиданно появился! Вот они и задергались, решили выяснить, к кому это я в гости приперся!
— М-да! Чтоб их ржавчина съела! — воскликнул я в расстройстве. — Да так заметушились, что нам теперь неизвестно, сколько времени придется сидеть по норам и даже нос не высовывать!
— Нос-то высунуть можно! — не согласился Николя. — А через пару дней они устанут и успокоятся!
— Вряд ли… — Уж я-то знал Хайнека, свой дивизион, а еще лучше — азарт и настойчивость, с которыми Патрисия могла преследовать ускользающую добычу. Прекрасно помнил ее одержимость в подобных случаях.
— Слушай, Танти, — после небольшой паузы заговорил Николя, — эта идея с резиновой куклой удалась просто блестяще! Может, мы пойдем дальше? И проведем операцию «Плохой близнец»?
— Действительно! — обрадовался я. — Но тут уж опять вся надежда на Алоиса! Ну-ка, дай ему крабер в руки!
Конечно, наивно было предполагать, что у нашего славного мавра найдутся готовые заготовки для проведения такой сложной дезориентировочной акции. Для подобного нужны были и люди, и сведения, и связи, и деньги, и помощь государства. В лучшем случае. Но так как мы себя до сих пор считали защитниками нашего государства, то могли действовать без оглядки на последствия. Да и денег у нас было предостаточно. Люди имелись наилучшие. Правда, маловато! А связей и сведений у Алоиса хватало.
Уже после часа бурных обсуждений мы выбрали один из самых приемлемых вариантов. И немедля приступили к его выполнению. Тут уж наш товарищ проявил себя во всем великолепии. Тем более что средств для этого я не пожалел.
Суть операции «Плохой близнец» заключалась в том, что нужный человек подменялся трупом. И не просто трупом, а желательно точной копией оригинала. И труп в таких случаях брался из среды очень «плохих» людей, которые и так вполне заслуживали смертной казни. Не все обыватели знакомы с подобными вещами, да такое знакомство им и не нужно! Для их же спокойствия! Но в силовых структурах подобное действо практикуется везде и повсеместно. Тем более что при этом достигаются сразу две цели: теряется след нужного человека и ликвидируется опасный гнойник на теле цивилизации.
Существует также несколько вариантов развития событий. Все зависит от того, как должны относиться впоследствии к мнимому покойнику. Если его имя должно остаться в почете, то его будто бы убивают некие преступные элементы. Скорбь утраты, торжественные похороны и дополнительная чистка среди вышеназванных преступных элементов. Что тоже имеет свои плюсы.
Иногда нужного человека тщательно вымарывают в грязи, прежде чем он погибнет чуть ли не в сердце криминальной среды. Да еще якобы являясь ее лидером. При этом тоже появляется масса дополнительных возможностей пройтись карающим мечом по клоачным местам и провести необходимую инвентаризацию в своих рядах. Но в любом случае пострадавшие будут в первую очередь винить безвременно покинувших сей мир. А истинные информаторы и «хороший близнец» продолжат спокойно работать, сменив свой внешний облик, место пребывания и образ жизни.
Держа за основу последний вариант, мы и решили действовать, заодно намереваясь ликвидировать одну из подпольных лабораторий по производству наркотиков. Алоис вышел на нее случайно месяца два назад и уже насобирал достаточно компромата на всех ее членов. Подумывал уже и о наводке кому надо, да тут мы вовремя вернулись. Решили использовать лабораторию как полигон для операции. Оставалось только найти среди уголовной мрази личность, полностью подходящую по нужным параметрам. Ведь вряд ли после нахождения трупа Николя следователи ограничатся только внешними схожими признаками. И кровь возьмут на анализ, и отпечатки пальцев сверят, и сетчатку глаза. И цвет волос проверят. Попробуй найти такой прототип! Да еще не находясь у главного руля управления империей!
Но Алоис умел влезть куда надо. Да и куда не надо тоже. Базы данных он взламывал намного лучше Малыша, умудряясь остаться при этом не замеченным для служб контроля и защиты. И информация щедрым потоком лилась в грамотно расставленные нами сети.
Пока ребята этим занимались, я связался с Малышом. И мне повезло — они как раз вышли из лунманского прыжка и сделали короткую остановку «для согласования предстоящих действий», как своим чуть ироничным голосом высказался Малыш. Хотя я и насторожился вначале, внутренне опасаясь услышать, что он в ловушке или застенках. Но с ним все оказалось в порядке. За это время фрегат миледи времени не терял и почти постоянно полным ходом двигался к Земле. Туда они намеревались прибыть через двое суток. Отношение экипажа к нашему аристократу было вполне сносным. Даже со старпомом он умудрился найти общий язык. Про Синяву Кассиопейскую он высказался кратко, но ясно: «Очень умная и достойная полного доверия девушка!» Мне, конечно, хотелось выпытать подробнее причины такого отношения, но я понимал, что та может находиться рядом и слышать каждое наше слово. И Малыш подтвердил мои подозрения, ответив на вопрос о своем здоровье:
— Голова перестала беспокоить с самого отлета. Ни одной таблетки не принял!
Что значило: «Меня ни на одну минуту не оставляют одного!» Мне это показалось немного странным — а как же он тогда спит? Уже и это хотел спросить, но вовремя спохватился. А вдруг он под домашним арестом? И я переключился на вопросы об Армате. Его благополучно высадили на Губку, столичную планету весьма скромной империи. И правил там не кто иной, как двоюродный братец нашей пресловутой миледи. Правда, разница в возрасте между родственниками переваливала за четверть века. Но сам император выглядел так, словно ему еще не было и сорока.
Армату приняли как национального героя, тут же сделали сложнейшую операцию, а Синяву буквально забросали подарками, выполняя даже малейшую ее прихоть, каприз или еще не высказанное желание. Но долго они там не задержались. Стартовали сразу же после успешного завершения медицинской операции. И нигде больше не останавливаясь, полетели выручать Гарольда, да и всех жителей Земли. Исключение сделали только для этой остановки. Ввиду намечающихся событий миледи уже сейчас начала предпринимать предварительные действия, стягивая к конечному пункту назначения небольшую флотилию кораблей, принадлежащих не то родственникам и друзьям, не то покровителям и подчиненным. Напоследок Малыш на полном серьезе заявил, что Синява наверняка прославится на века своими самоотверженными и бескорыстными действиями. После таких слов у меня не осталось сомнений в сопричастности девушки к нашему разговору.
Я пожелал им удачи и тут же связался с Арматой. Тот не жаловался на назойливых посетителей — видимо, его от них ограждали. Но вот про обслуживание он высказался смущенным тоном:
— Ты просто не представляешь, как здесь кормят! Такой вкуснотищи я в своей жизни и не припомню! Через месяц подобного питания мои телеса будут свешиваться по бокам кровати!
— Ничего, — в моем голосе сквозь смех звучали нотки успокоения, — это тебе придаст большей солидности!
— Хватит смеяться! — продолжил Армата. — Но знай, это не самое удивительное. Я еще не видел местные телепередачи, но вокруг себя наблюдаю лишь победительниц конкурса «Мисс Вселенная»! И все они простые санитарки или врачи! Ты ведь знаешь, я к слабому полу равнодушен. А тут у меня глаза вываливаются вместе с челюстью!
— Тоже неплохо! — Надо было похвалить товарища. Уж в кои-то веки он обратил внимание на женщин. — Для пущей солидности и подобное выражение лица поможет! Я, между прочим, лет в тринадцать тоже так на всех девушек пялился! Сплошные красавицы виделись!
— Обидеть хочешь? — засмеялся он. — Намекаешь, что у меня только к тридцати годам глаза открылись? Да я получше тебя в женской красоте разбираюсь!
— О святые электроны! — воскликнул я с ужасом. — Так у тебя не только ранение в ногу, но еще и тяжелая контузия головы?!
— Ой! Не смеши! У меня все тело сотрясается!.. Больно!..
— Тогда я за тебя рад: у тебя не ярко выраженные психотропные тяжелые расстройства с кошмарными сновидениями, а легкий кретинизм блаженного старческого маразма!
— Хватит! — хохотал Армата где-то на далекой Губке. — У меня сейчас крабер заберут! Уже две красавицы ко мне в палату ворвались! — И куда-то в сторону: — Все! Все! Я уже спокоен! Это мне товарищ смешные анекдоты рассказывает! И вы тоже хотите? Хорошо, хорошо! Вот я с ним сейчас закончу! — И опять для меня: — Как вы там? Хоть в двух словах!
— Не так легко, чтоб нарастить жирок под кожей! Но и не так трудно, чтобы лишиться головы! Постараюсь тебе перезвонить завтра. Заодно дашь нужную консультацию. Я только уточню некоторые детали.
— Хорошо! Звони в любое время! Все равно ничем не занят!
— И анекдоты не собираешься рассказывать? — удивился я.
— Ну это делу не помеха!
— Твое дело выздороветь как можно быстрее! Учти, ты мне здесь нужен! И я надеюсь, что Малыш тебя заберет на обратном пути…
— Да хоть сейчас!..
— Но если будешь еще слаб или врачи не разрешат, то жди следующей оказии!
— Через три дня меня обещали уже покатать на коляске! — похвастался Армата. — Так что я скоро стану транспортабельным!
— Добро! Выздоравливай! — пожелал я ему на прощание.
После этих разговоров у меня стало намного спокойнее на душе — хоть в данном направлении все нормализовалось. А за Гарольда я и не переживал — уж он-то сам уползет с Хаоса при первой же возможности. Жалко только, что связи с ним не было. Пока… Ничего, через двое суток Малыш что-нибудь придумает. Если, конечно… Да нет! Такое не случится! Как бы этот спейлоуд ни был опасен в будущем, он на данный момент слишком молод. Рано так волноваться по пустякам!
Затем наступила очередь звонков остальным членам нашей команды. После моих подробных инструкций и описаний сложившейся обстановки Роберт еще больше постарался изменить внешность и соразмерно увеличить бдительность. В предстоящей операции его присутствие было просто необходимо, так как мне рисковать пока не стоило — мог бы попасться совершенно случайно, лишь из-за внешнего сходства. Мы ведь помнили о моем заочном приговоре. А в подобных случаях розыск прекращали лишь через двести лет. Слухи о такой нереальной продолжительности жизни раз за разом облетали Галактику, но я относился к ним скептически. Да и скрываться так долго не намеревался.
Наиболее уверенную позицию среди нас имел Цой Тан. В розыске он не числился, в империи раньше не бывал, одинок, богат. Никаких претензий! Надо только постараться, чтобы его прибытие не связали с нашим. Вернее, с появлением Николя. Гораздо лучше подуть на холодное, чем расслабиться преждевременно.
Поздно ночью владелец корабля «Верность» поселился в средней руки гостинице «Рока». И вовсе не потому, что он не хотел показывать всем свое мнимое богатство или постыдную скаредность. А потому, что таково было мое распоряжение. Алоис советовал расположиться в более дорогих апартаментах. Роберт, напротив, — в одном из весьма скромных и непритязательных мест. Но главную причину я им не открывал — вряд ли они смогут сопротивляться действию домутила в самом крайнем случае. А я, насколько уже стало понятно, все-таки обладаю неким защитным иммунитетом против насильственного вторжения в мою память. Об этом можно было судить хотя бы по сохранившимся торпедам в сердце кометы и тщательно законсервированным явкам в самой столице. Значит, секретная обработка моих мозгов, которую неоднократно проводил в свое время профессор Сартре, оказалась вполне действенной. Мне только не давала покоя одна маленькая деталь: все следы профессора были утеряны моими товарищами в первые же дни после убийства императора. Алоис все это время тоже пытался отыскать моего персонального опекуна и учителя в сфере гипнотического и непосредственного воздействия на мозг человека. Профессор Сартре также являлся очень близким другом покойных императора и Серджио. Что, вполне естественно, не могло не заинтересовать и врагов, и бывших друзей. Вот только куда он пропал, так и осталось моей головной болью. Мне-то он щиты поставил, а вот себе? Его могли заставить открыть все свои секреты в любое время и, зная их, опять добраться до моих мозгов. Конечно, при благоприятных для врагов обстоятельствах. А там, в тех самых мозгах, столько всего невероятного напихано!
Гостиница «Рока» находилась очень близко от императорского дворца. Само здание строилось совсем недавно, буквально на моих глазах. И не только на моих глазах, но и с самым моим непосредственным участием. Об этом в те времена никто не знал. Кроме Серджио. Потому как лично он создавал всю необходимую нам путаницу и неразбериху с чертежами, новыми планами и неожиданными переделками. Вполне возможно, что за четыре года, прошедшие с момента строительства гостиницы, кто-то и раскопал некие странности и пустоты в скелете здания. Но ведь оно совсем новое! Зачем там кому-то возиться с капитальными ремонтами? Там даже краска еще не выгорела небось на фасаде!
Цой Тану повезло сразу — нужный мне номер пустовал. Он его и выбрал, признавшись администратору, что второй этаж для него в самый раз — при пожаре можно спокойно прыгать в окно! Его тут же честно предупредили, что окна выходят во двор. А ведь все гости мечтали поселиться в номере с видом на резиденцию имперской власти. На что наш товарищ ответил:
— Это гораздо лучше: во всех дворцах вечно по ночам балы и шумные салюты — разве отдохнешь в такой нервной обстановке?!
В общем, сельский лорд с замашками нежданно разбогатевшего аристократа. Именно так о нем и подумал администратор, с любезной улыбкой вручая ключи от номера.
Вообще-то заученная Цой Таном легенда имела под собой самые твердые основания. Человек, документами которого мы без боязни оперировали, действительно существовал в природе. И даже являлся наследником одного древнего рода. И титул графа даже имел. Только вот мало ли подобных отпрысков бездельничает по Галактике, вырвавшись из-под опеки престарелых родителей? Да сколько угодно!
Был, правда, один интересный нюанс. Ведь не у каждого наследного графа отец догадался не вносить данные своего сына в общую информационную сеть. А когда сын подрос и решил заняться интересным для него делом, пути его и его семьи пересеклись со мною. И отец по составленному в то время контракту всегда мог внести необходимые нам сведения о своем «непутевом» сыне. О чем я его и попросил, задействовав паролем давнюю договоренность и дав старому графу данные Цой Тана.
Вот таким образом уже второй день наш товарищ постепенно привыкал к обращению «граф» и «ваше сиятельство». А ведь еще несколько недель назад он подвизался бесправным переводчиком в самурайской банде вымогателей. Весьма стремительный взлет по лестнице человеческих рангов! Да и звучит как — граф Шалонер! Вот только умения вести себя подобающим образом ему явно недоставало. Со временем поднатореет, но пока еще долго будет вызывать скрытые усмешки обслуживающего персонала. Администраторы и простые носильщики сразу могут сказать, кто есть кто. Лучше любого сыщика!
Для большей правдоподобности мы оставили новоиспеченному графу и его прежний род занятий. Увлечение флорой и фауной должно смягчить его явное незнание этикета и малоинтеллигентное поведение в среде себе подобных. Да и нет нужды ему сразу вторгаться в пресловутое высшее общество. Лишь бы не трогали, не приставали и не интересовались. Не мешали ему свободно передвигаться и не надоедали бессмысленным наблюдением.
После того как граф Шалонер осмотрел свой номер в гостинице, он сразу подался в ближайшее казино. По воле судеб повезти может каждому человеку. Даже в азартных играх. Но Цой Тан к таким счастливчикам, видимо, не принадлежал, так как довольно быстро просадил оговоренную мной сумму и с чистой совестью пошел спать. Причем сумму я ему указал в таких словах: «По-крупному не играй, не спеши, дальше максимума в две тысячи галактов не зарывайся!» При этом я и не подумал, что он воспримет мои слова как конкретные указания к действию — проиграл ровно две тысячи!
Ругать его сил у меня уже не оставалось, хоть и было желание. Но только я собрался под утро вздремнуть, как вновь появились уважительные причины для бодрствования.
Проснулся Булька. Или очнулся — после продолжительного процесса выздоровления. Как он сразу предупредил — еще не до конца завершенного. Зато его мысли врывались в мой мозг с такой силой, что пришлось даже попросить его так громко «не кричать».
«Это у меня некий всплеск эйфории, — высказался Булька, — в связи с тем что мне удалось пережить очень опасное кризисное состояние организма! Даже моя наследственная память стала потихоньку возвращаться!»
«Прекрасно! Значит, теперь ты сможешь мне рассказать, что ты умеешь делать и как тебя использовать?» — мысленно спросил я.
«Запросто! Я могу защищать твою кожу от мелких порывов, порезов, резкой смены температур и даже останавливать кровотечение при небольших ранах!»
«Для этого мне будет достаточно носить с собой два-три бинта! — попытался я остудить его деловой энтузиазм. — Они намного легче, чем ты!»
«К тому же я могу прекрасно массировать уставшие участки твоих подкожных мышц и проводить электростимуляцию простуженных областей по всему твоему телу!»
«В таком случае лет через восемьдесят ты мне сильно пригодишься! Раньше, увы, я простужаться не собираюсь».
«И еще я могу будить тебя в случае возникновения неблагоприятной среды для твоего организма! Да и в любое время… по твоему желанию…»
«Для этого мне и будильника не надо! — бодро отвечал я. Но подспудно чувствовал, что Булька немного растерян. — А что ты еще можешь?»
«Очень много всего! — Но это последнее утверждение прозвучало как-то неубедительно. — Только… мне надо еще немного сил поднабрать… И поесть… А там опять чего-то вспомню!»
«Ну так бы сразу и сказал!» — Это было уже что-то конкретное.
Созвонившись с Алоисом, я соорудил для скатавшегося в комок Бульки подкормку из проводов в двенадцать вольт. Минут десять понаблюдал, как серый шар булькает от удовольствия и попыхивает голубыми искорками. И только после этого завалился спать. Хотя при этом у меня появилось ощущение некой дисгармонии, словно у меня со спины содрали толстый слой кожи вместе с теплой и плотной курткой. Неужели за короткое время я так привык к подарку электромугов? А что же будет дальше? Или на то и рассчитано? Может, это разумное существо сродни наркотикам? Привыкнешь, а потом таскай всю жизнь? Только такого счастья мне не хватало!
Разбудил меня в обед приход Алоиса. Он долгое время молча разглядывал искрящееся чудо. Помня о молниях, трогать не пытался, хотя несколько раз и протягивал руку. Булька тоже как-то почувствовал присутствие чужого человека в комнате и, пока я умывался, перестал искрить, затих и стал даже темнее цветом. Для уточнения технических деталей мы с Алоисом вышли на кухню и часа три там спорили и решали, рассматривали собранные данные и подбирали самые подходящие варианты. И решили, что операцию «Плохой близнец» проведет лично мавр со своими помощниками. Естественно, с самым непосредственным участием Роберта, который благополучно добрался до выделенной ему явочной квартиры и на данный момент отдыхал после длинной дороги.
Больше всего трудностей вызывала у нас нехватка людей. Лаборатория наркоторговцев располагалась в труднодоступном месте и хорошо охранялась. В первую очередь от конкурентов. Если бы туда ворвались силы полиции, то преступники даже бы не сопротивлялись. А так они увидят малочисленность отряда нападения и попытаются дать самый яростный отпор. Плюс ко всему еще и «близнеца» надо было подготовить заранее и доставить на место или перед самой операцией, или в момент ее завершения.
В общем, двоих человек не хватало. А где их взять? Если бы подключился я, то заменил бы недостающую пару. Но рисковать не имел права. Оставалось только перебирать в уме все возможные кандидатуры из числа моих бывших сослуживцев. После ухода Алоиса на квартиру Роберта я этим и занялся, имея на руках полные списки всех, кто мог нам пригодиться и в настоящее время находился рядом. После еще нескольких часов кропотливой работы на компе пришлось с сожалением констатировать: ни в одном человеке я не был уверен настолько, чтобы доверить знания о наличии моей группы в столице. Если бы еще не слишком ретивая слежка за Николя, можно было бы подключить кое-кого. Надавив на подобранных людей лишь авторитетом того же Роберта, например, и не разъясняя самой сути операции, представив ее как некую частную задумку. Или вообще полностью нанять для этого дела посторонних людей, ведь средств у меня хватало и для этого. Но «Плохой близнец» требовал скрупулезного выполнения некоторых секретных действий, о которых непосвященным даже догадываться было запрещено. А если отправлять только четверых, то риск для каждого возрастал чрезмерно. Не хватало только в такой момент потерять из-за ранений хотя бы одного бойца. И как тут выкрутиться?
С такими тяжелыми мыслями я вернулся в свою комнату. Сел на стул и бездумно протянул руку к дремавшему Бульке. Тот сразу встрепенулся и попытался накатиться на мою ладонь всем своим телом, явно намекая на необходимость нового диалога. Продолжая перебирать в уме варианты готовящейся операции, я положил серый шар себе на плечо, и он уже сам прильнул к моей шее.
«Я вспомнил еще несколько важных вещей! — опять слишком громко раздалось в моих мозгах. — Я умею раздуваться в объеме и менять свою окраску!»
«Хм! Раздуваться? То есть ты хочешь сказать, что можешь стать воздушным шаром и даже поднять на себе некий груз?»
«Еще чего! Сам летать я не могу! — В мыслях Бульки послышалась толика обиды. — Только увеличивать и менять форму».
«А какие цвета окраски у тебя могут получиться?»
«Любые… наверное…»
«Постой, — мне стало интересно, — а как ты видишь окружающий мир?»
«Когда я сам, то с помощью своих сонаров и очень слабого наружного зрения. Когда с тобой — все вижу твоими глазами и слышу твоими ушами. А слушать получается лучше, когда ты спишь».
«То есть ночью ты можешь меня охранять?»
«Конечно! И днем я могу услышать больше, чем ты».
«Я тебя сейчас положу на стол, и ты мне продемонстрируешь свои цветовые возможности. Хорошо? И насчет еды — много тебе не повредит?»
«Нисколько! Я уже умею регулировать поступление пищи в свой организм. Да и не наелся еще. При хорошем питании память моя лучше восстанавливается. Может, еще чего полезного вспомню».
«Давай-давай! Хоть ты и так уже просто незаменим!»
С этими мыслями я положил Бульку на стол, и тот стал творить преобразования своего внешнего вида. Вначале менял цвета: с ярко-желтого на красный, синий или насыщенно-зеленый. Потом немного увеличился в объеме и превратился в почти правильный куб. Потом в пирамиду, потом столбик, параллелепипед и напоследок — усеченную призму. И самым последним трюком распластался на столе и слился с ним цветом. Если бы я не знал, то подумал бы, что стол пуст. Ай да Булька! Ай да молодец! Скоро мы с ним представления давать начнем!
Помимо этих веселых мыслей еще какие-то интуитивные ассоциации пронеслись в моем мозгу, и я попытался на них сосредоточиться. Тут же вспомнил о предстоящей операции и вновь стал думать только о ней. И для усиления умственной деятельности отправился на кухню подкрепиться.
Поздней ночью на связь вышел Алоис и сообщил, что найден двойник Николя с немного странной кличкой Воробей. Он подходил для задуманного по всем параметрам, кроме полностью непохожего лица. Но это было даже лучше — легче будет заманить его в столицу. Наш мавр и этот вопрос сразу продумал. Не мотаться же за «близнецом» в другой город за четыреста километров! А так он сам полетит на приманку в Старый квартал. Приманкой должен был стать не кто иной, как наш новоиспеченный граф Шалонер. Именно на таких богатеньких клиентов охотился нужный нам кандидат в покойники. Между прочим, он не только обирал обманом свои жертвы, но потом еще и убивал. Очень тщательно при этом заметая свои следы. Преступника пытались поймать с поличным уже давно, но тот всегда выкручивался самым счастливым для него образом. Вот только, как говорится в старой пословице: «Сколь ни свети звезда, все равно придет… затухание». Алоис еще со старых времен имел твердую уверенность в сопричастности и некоего крупье к этим преступлениям. И был убежден, что именно тот давал Воробью наводки на самых денежных, недалеких умом, приезжих издалека и одиноких посетителей казино.
Мне ничего не оставалось делать, как сразу же послать к нужному игровому столу нашего Цой Тана и разрешить ему проиграть еще три тысячи. То ли крупье нервничал, то ли наш граф играл слишком спокойно и уверенно, но в эту ночь счастье улыбнулось богатому графу. И он умудрился отыграть потерянные накануне две тысячи. Сохраняя плохо разыгранную невозмутимость дилетанта, Цой Тан, уходя, щедро оставил на столе с десяток галактов и пообещал разорить казино в следующую ночь на том же месте.
Крупье оправдал возложенные на него надежды полностью. Так что ехать за Воробьем далеко не пришлось. Уже в обед следующего дня преступник буквально не спускал глаз с графа Шалонера и пытался втереться к нему в доверие. А тот и обрадовался от всей души и попросил нового знакомого вечером прогуляться вместе по городу, ссылаясь на то, что никого в столице больше не знает. Таким образом, Воробей в нужный час оказался в нужном нам месте.
По этому поводу мне вспомнилась поговорка, которую любила повторять Патрисия в юности: «И на осу паук найдется!»
А со мной за этот день произошло много интересного. И не только со мной. А причиной всему происшедшему стал не кто иной, как пресловутый подарок электромугов.
Началось все со вполне обычного подпрыгивания Бульки на столе, лишь только утром я вошел в комнату, чтобы поспать несколько часиков. Хорошее питание способствовало его выздоровлению и улучшению памяти. Я так и подумал, когда протянул руку к столу. Но создание откатилось в сторону и без обычных наших контактных «разговоров» сразу же приступило к демонстрации своих проснувшихся возможностей.
Первым делом Булька изобразил собой большую миску. Потом нечто вроде кастрюли. Несколько моих хлопков он получил за модель плоского листа, скатанного в трубочку. И совсем бурные аплодисменты и крики «браво!» сорвал за попытку превратиться в полуметрового человечка. Амебообразное, словно из мультипликации, существо неумело перебирало смешными ногами и, вальяжно раскачиваясь, бродило по столу. При этом на той части, что обозначала голову, торчало что-то наподобие носа, ушей и выступающей челюсти. Затем человечек остановился и стал менять цвет по частям тела: голова стала розовой, ниже пояса все окрасилось в темный цвет, а верхняя часть туловища приняла зеленоватый оттенок. Конечности, обозначающие руки, тоже окрасились розовым. Точь-в-точь как мои одеяния в данный момент. Вот тут уже я разразился продолжительными овациями.
Видимо, Бульке понравилась моя реакция, так как он удивил меня еще больше. Я уже и хлопать перестал, и рот открыл непроизвольно, и дыхание затаил. И было отчего — на моих глазах Булька постепенно превращался в… голову! Намного большую, чем моя, но тем не менее очень похожую. Конечно, мне сразу бросилась в глаза неестественность образуемой формы. Да и волосы у создания получились слишком толстые. Сразу видно…
И в моих мозгах молниями пронеслись мысли: а ведь и правда — он же только учится! А что, если ему как следует потренироваться?! Если он уже сейчас такие чудеса творит, то что он сможет изображать впоследствии?! И как лучше использовать его уникальные возможности? Можно ли будет его надеть на себя, допустим, как… как маску?!
Сон улетучился мгновенно! Несколько часов мы провели в интенсивных переговорах, обсуждениях, пробах и даже небольшой ругани. Последнее меня окончательно убедило в том, что Булька действительно принадлежит к семейству разумных существ. И не просто мыслящих, а мыслящих хитро, с хорошей логикой и способностью к самоиронии. Причем строптивость виднее всего была не в самом желании просто поспорить, а во внутреннем, глубоком осознании своей правоты. Если Булька чего-то не понимал, он тут же в этом признавался и чаще всего верил мне просто на слово.
Конечно, нельзя сказать, что наши отношения строились на равноценном партнерстве. Скорее я относился к нему как к ребенку. Очень талантливому, чуть ли не вундеркинду, но все-таки ребенку, которого надо учить, наставлять, поправлять и опекать. Вот только Булька сразу предупредил: хоть он теперь со мной связан чуть ли не пожизненно, пусть я зарекусь давить на него своим авторитетом или командным положением. Но самое главное — это те существенные результаты, которых мы добились, экспериментируя с внешними изменениями человека. Подопытным экземпляром которого я и являлся.
Первым делом мы занялись моим лицом. Булька привычно разместился у меня на плечах и груди в виде эдакого пончо и, удлиняя отростки своего тела, наращивал толщину моей кожи в нужных местах. Трудились мы при самом ярком освещении, да еще и в окружении четырех зеркал. Сверяясь с несколькими фотографиями человека, документы которого имелись про запас в картотеке Алоиса и были в совершенном порядке. Вот только рожа на фотографиях вызывала непроизвольную улыбку. Обрюзгшее лицо, губы навыкате, нос словно горный хребет и уши как у слона. Гротескное лицо, будто топором сделанное, но оно нам подходило именно из-за своей простоты в деталях. Главное было — сохранить сущность типажа, а уж с любимой женщиной, которая знала это лицо лучше своего, я встречаться не собирался. Да и вряд ли такая экстремалка имелась в повседневной жизни.
Получалось у нас довольно-таки хорошо, но наш диспут не прекращался ни на минуту.
«Смотри внимательнее — на подбородке надо добавить еще одну складку. А на горле надо изобразить кадык».
«У тебя такого нет! А ему он зачем? Улучшает дыхание?»
«Скорее наоборот. Кадык — это некое неправильное развитие организма. Иногда связанное с серьезным заболеванием. Вот почти хорошо! Только чуть поострее его сделай… Есть! Теперь в самый раз! Теперь займемся подбородком. Булька! Зачем ты сделал его таким круглым, словно у женщины?»
«Мне кажется, так вид более эстетичный! Ладно, сделаю еще более квадратным, чем твой подбородок!»
«Между прочим, ты какого пола?»
«Пола? Кажется, никакого…»
«Надо же! А как вы размножаетесь? Еще немного увеличь ямку на подбородке…»
«Пока не знаю. Вот так, что ли?»
«Да, сейчас в самый раз. Может, вы просто делитесь? Или отпочковываетесь?»
«Ни одной мысли нет в моем сознании по этому поводу. Только уверен почему-то — родителем я стану ой как не скоро!»
«Зачем ты делаешь такие толстые щеки?!»
«По двум причинам. Первая — мне будет удобнее рассредоточить слой своего тела на остальные участки твоего лица. И вторая — мне надо сохранить некий потенциал возле твоих губ. Ведь их придется поддерживать в ином цветовом режиме, а это пока для меня довольно трудно…»
«А щетина?! — вспомнил я. — Не могу сказать, что она растет с потрясающей скоростью, но колоть она тебя будет изрядно!»
«Нисколько! Я ее просто переварю как нежелательное инородное тело. Ты даже не почувствуешь неудобства!»
«Неплохо! А если мне вдруг понадобится отпустить бороду?»
«Без проблем! Мне при этом даже удобнее будет держаться за твою кожу. Пропущу волосы сквозь себя — и все дела!»
«Постой! Зачем губы такие огромные сделал? Смотри на фото, там они большие, но не до таких же размеров!»
«Странно! Если ты от хорошего питания наел себе толстые щеки, то почему бы и губы не могли обрасти салом?»
«Не все части тела поправляются одинаково. У образца губы и так смешные. Зачем же его вообще уродом делать? Как хочешь, но в этом месте надо работать тоньше. Понял?»
«Постараюсь, Танти. Но на естественный цвет тогда не рассчитывай…»
«Эй, дружище! — Мое лицо стянуло словно вакуумом. — Не так сильно! Может, мне понадобится что-то говорить, а рот открыть не удастся! Старайся не нарушать моей нервной деятельности и кровообращения. Добро?»
«То тебе толсто! То тебе тонко! — стал ворчать Булька. — Сам-то знаешь, чего хочешь? И не забывай: я ведь только учусь!»
«И получается у тебя просто превосходно! На зависть любому визажисту! — подбодрил я его. — Да и спешить нам некуда. Работай!»
Нос нам удался лучше всего, равно как и уши. А вот с надбровными дугами пришлось повозиться. Когда мы их увеличивали по образцу, брови становились маленькие, словно их выщипали. Удлиняли брови — лобная часть не гармонировала с остальным лицом. Но через три часа между зеркал сидел совершенно другой человек. Хоть губы он имел немного синеватого оттенка, но в душе я ликовал. Подобная удача мне и не снилась. Теперь у меня появился шанс быстрее добраться до гостиницы «Рока». Главное было — по пути не вызвать подозрения у агентов безопасности.
Но оказалось, что Булька исчерпал еще не все свои возможности. Когда я ему подробно разъяснил суть и смысл отпечатков пальцев, он пообещал устранить и эту проблему. Причем легко и быстро!
Естественно, ни легко, ни быстро сделать это не удалось. Но четыре часа, проведенные нами возле микроскопа и с увеличительными стеклами, — пустяк по сравнению с той проблемой, которую при этом удалось решить. Булька протянул свою плоть по моим рукам и обвил каждый палец новой кожей с заданным рисунком. Для меня подобное было просто чудом. Не меньше.
Единственное, что беспокоило, так это возможность попасться патрулю на специальном автомобиле с мобильным лайзмером.
«А что такое лайзмер?» — тут же спросил Булька.
«О! Это такой очень полезный прибор для всех служб безопасности. Они стоят во всех космопортах и зданиях со специальным пропускным режимом. Они сканируют плоть подушечек пальцев — а если надо, то и лица — и сразу подмечают любые хирургические операции, как бы давно те ни проводились. И если лайзмер зафиксировал малейшие неучтенные в документах изменения, человека сразу посылают на сверку сетчатки глаза. А уж тогда…»
«Я, конечно, не уверен, — стал размышлять Булька. — Но мне кажется, этот ваш лайзмер будет против нас бессилен. Мое тело полностью перестроилось на твой организм. Теперь я могу моментально заменить вышедший из строя кусочек твоей кожи, без малейших шансов неприятия или неприживления. И мне кажется, срастание будет настолько естественным, что никакой прибор не усмотрит там хирургического вмешательства. Проверить мои убеждения тоже не помешает!»
«Как только представится такая возможность! — пообещал я. — Но скажи мне еще такую вещь: а другого человека ты можешь так же изменить?»
«Не имею для этого ни потенциала, ни времени, ни возможности! Разве только на самом минимальном участке…»
«Например, на пальцах?»
«Я не уверен, что получится… Надо экспериментировать… — сомневался Булька. — И для этого мне придется отторгнуть от себя частичку своего тела и умертвить ее…»
«А это будет больно?»
«Не пробовал, не знаю… А что именно ты хочешь сделать?»
«Надо отпечатки пальцев Николя нанести одному плохому дядьке. И чтоб отпечатки не испортились и после смерти этого дядьки».
Булька некоторое время молчал. Видимо, копался в своем еще не до конца проснувшемся сознании. А я тем временем с восторгом разглядывал подушечки своих пальцев. На глаз рисунок незаметен, но под микроскопом отпечатки выглядели как на картинке-образце.
«Для выполнения твоей задачи мне нужно запечатлеть в своей памяти пальцы Николя. И не просто запомнить, а прозондировать основательно. На это уйдет ми нут тридцать. Может быть… Потом мне ту же процедуру надо провести с вашим плохим дядькой. Вот только там уже и часа может не хватить…»
«Тогда немедленно двигаемся к лежке Николя! — решил я. — Может, тебе подкрепиться надо?»
«Могу и без подзарядки, — обрадовал меня Булька. — Но тогда я буду получать питание от тебя. А в этом случае тебе нельзя ущемлять себя в кормежке. А еще лучше — старайся потворствовать всем своим гастрономическим склонностям».
«Вот это здорово! Поесть я любил всегда! Вот только не всегда удавалось!..»
«Теперь тебе диеты не грозят! Да и вообще — со мной не пропадешь!»
С этими добрыми напутственными словами я покинул квартиру Алоиса и отправился к Николя, по дороге предупредив его, что к нему направлен человек. Дабы он открыл на условный стук.
А сам чуть ли не на крыльях летел в многолюдном людском потоке. Естественно, мои глаза автоматически замечали десятки агентов, шныряющих в толпе. Некоторые из них цепкими взглядами задерживались на моей фигуре, потом, рассмотрев лицо, теряли ко мне всякий интерес. И сотни камер, расставленных в самых удобных местах, тоже изрядно напрягали мое чувство самосохранения. Но они не омрачали моей радости — я просто уверен был в своей неузнаваемости. Оставалось только изо всех сил вести себя непринужденно, с любопытством разглядывать окружающее и с аппетитом поглощать по дороге все, что попадалось на лотках у продавцов и предлагалось в окошечках кондитерских, закусочных и небольших кафе. Вел я себя как настоящий владелец среднего капитала — прожорливый, беспардонный и любопытный.
Теперь я мог спокойно поселиться в нужной мне гостинице и без помех обследовать все, что мне надо, и воспользоваться чуть ли не самой большой из тайн, которые мне достались в наследство от покойных императора и его начальника личной охраны Серджио. Если бы кто-то из наших врагов, а в особенности Моус со своими пиклийскими поборниками, узнал об этой тайне, Оилтонская империя оказалась бы на грани гибели. И в столице сейчас творился бы ад. А так все было спокойно. Относительно, конечно.
Но танки на улицах не стояли, войск видно не было, работали все учреждения, магазины и общественный транспорт. А ведь не так давно здесь стреляли, убивали и ровняли с землей целые кварталы. И я принимал в этом самое непосредственное участие. Вместе с принцессой Патрисией. Но тогда был путч, а сейчас — устоявшаяся мирная обстановка. Тогда мы прикрывали спину друг другу, а сегодня мне страшно смотреть в ее глаза. Даже в кадрах теленовостей.
Отогнав от себя мрачные мысли, я ускорил шаг и уже через короткое время условным сигналом уведомил Николя о своем прибытии. На явку он меня впустил, но руку из кармана куртки не вынимал, держась от меня на дистанции и с напряжением ожидая моих пояснений.
Я бесцеремонно уселся на диван и выдержал издевательскую паузу, всем своим видом показывая, что мне спешить некуда. Николя сдался первым:
— Хотелось бы узнать причину вашего визита?
Я молча придвинул стоящий сбоку стул к себе и похлопал по сиденью:
— Плохо ты встречаешь гостей! Присаживайся, поговорим. Подержимся за руки… — Николя в этот момент стал ко мне приближаться, завороженно разглядывая и прислушиваясь к знакомому голосу. — Или тебя так запугали, что ты уже и от командира шарахаешься?
— Танти?! — выдохнул с облегчением мой товарищ. Затем все еще с опаской пожал протянутую ладонь и только тогда рассмеялся: — Ну ты и загримировался! Супер!!!
Не выпуская его правой руки, я взял и левую, усадил на стул и пояснил:
— А так держаться мы будем не менее получаса!
— Кто такое придумал?!
— Наш новый член команды! Наш новый товарищ! И зовут его Булька!
— Булька?! Ай! — неожиданно воскликнул Николя. — Меня что-то защекотало по пальцам!
— Это он так с тобой здоровается!
— Ничего себе прогресс! — Он присмотрелся к моему носу. — А на твоем лице тоже он?
— Угадал! И не только там! В общем, ты сиди спокойно, а я тебе все подробно растолкую.
Когда через полтора часа я подходил к квартире, в которой собрались Алоис со своими помощниками и Роберт, то тоже предупредил по краберу, что скоро к ним прибудет от меня посланец. Вот только войти в эту квартиру я мог и сам, не ожидая, пока мне откроют изнутри. Что я и сделал со всей присущей мне осторожностью. Ориентируясь на звуки и не зажигая свет в смежных помещениях. Все находились в самой большой комнате, сдержанно смеясь над какой-то историей, рассказываемой Робертом. Дабы совсем не напугать ребят, я вошел туда неслышно, но с поднятыми вверх руками. И правильно сделал! Ибо в тот же момент Алоис нырнул за внушительный комод, на ходу снимая выхваченный пистолет с предохранителя. Его помощники тоже грамотно разбежались в стороны от стола, поднимая на меня раструбы небольших парализаторов. А Роберт рыбкой нырнул за диван, уже в полете отведя руку с блеснувшим кинжалом. Причем делал все зряче: при малейшей угрозе с моей стороны кинжал бы вонзился в мое бренное тело еще раньше, чем метатель скрылся за спинкой дивана.
— Ты кто такой?!! Как сюда вошел?!! — заорал Алоис, наступая в мою сторону и напряженно вглядываясь в темноту за моей спиной.
— Как я сюда вошел? — спокойно переспросил я. — Да у вас все двери открыты! А кто такой? Так ведь вас предупредили о моем визите!
По мере моих ответов Алоис подошел ко мне вплотную, секунд десять напряженно всматривался в мои глаза, а потом вернулся на свое место за столом. И только спрятав пистолет под своей курткой, пробормотал:
— И как не стыдно доводить старого и больного негра до преждевременного инфаркта!
Роберт в это время уже опять взгромоздился на диван и стал с улыбкой подбрасывать кинжал за кончик лезвия.
— А я тебя сразу узнал!
— Да ну! — не поверил я, тоже усаживаясь за стол. — И как же тебе это удалось?
— По походке! Такой поступи, как у тебя, нет ни у кого.
— Вот те раз! — протянул я разочарованно. — Придется походочку менять.
— Проще простого! Но ты лучше признайся, зачем ты себе так личико изуродовал? И во сколько тебе обошлась пластическая операция?
— Для общего дела не жалко! — Мой голос стал твердеть. — Тем более что я тоже буду участвовать в операции. Но сию минуту мне нужен Воробей. Чем раньше я с ним войду в контакт, тем это для нас предпочтительней! Где он сейчас?
— Его сиятельство, — стал отчитываться Алоис, — уже подводит Воробья к нашему кварталу. Минут через двадцать мы его планировали повязать и впрыснуть немного дури в его кровь. Для успокоения и послушания. К моменту смерти наркотический дурман рассосется и не оставит после себя ни малейших следов.
— Отлично! Тогда выходим ему навстречу! — скомандовал я. И высокопарно процитировал: — «Веди нас в бой, о гордый мавр!..»
И был прерван неожиданным смехом.
— Ты бы на себя со стороны посмотрел! — стал оправдываться Роберт. — С твоей внешностью ты можешь смело выступать на подмостках любого театра!
После его слов со мной случилось то, чего я не испытывал уже лет пятнадцать, — я смутился…