Пока я возвращался к барону, на мой крабер поступил новый звонок. Абонент конспирировался, и его номер не высветился. Но мало ли кто это мог быть. Тем более что и отвечать я мог уже другим голосом. Поэтому разговаривал смело и вальяжно.
— Я вас очень внимательно слушаю! — Ответом мне долгое время была тишина, поэтому я продолжил: — Лысый! Это опять ты дурачишься?
— Вообще-то я не совсем лысый… — решились мне возразить сиплым и явно измененным голосом.
— Ах, извините! Мне показалось, что это мой компаньон, как всегда, меня разыгрывает! Чем могу быть полезен?
— Я по поводу рекламного объявления…
В моем мозгу сразу зазвонили разные колокольчики. И радостные, и предупреждающие одновременно. Но продолжил я совершенно безразличным тоном:
— Какого именно? Наша фабрика выдает их пачками каждодневно.
— По поводу надувных шариков для праздников.
— Да мы выпускаем эту мелочь в десяти модификациях. Какая именно вас интересует?
— В форме сердечек…
О! А теперь уже пошли слова пароля! Дальше последовал обмен только лишь условными фразами:
— Эти изделия у нас только трех цветов: сиреневые, оранжевые и красные.
— А синий и зеленый вы бы не могли добавить?
— Запросто! Для хорошего клиента мы готовы каждый шарик покрасить вручную!
Все слова пароля были сказаны, но и я, и мой собеседник продолжали явно испытывать недоверие. И никто из нас не решался спросить другого прямо: а ты кто? Но ведь умные люди всегда могут подобные проблемы решить косвенными вопросами. Поэтому меня спросили:
— А как насчет качества? Чуть более полутора лет назад мне подсунули такой брак, что только сейчас мне удалось встать на ноги…
— Признаюсь честно, я сам в то время ушел от производства, и как раз по тем самым причинам. Но если вы со мной работали до того, то должны помнить ни с чем не сравнимое качество и приемлемые расценки.
— Вообще-то я и надеялся услышать своего старого знакомого, но ваш голос мне незнаком.
— Извините, но мне ваш тоже.
— Давайте так, — предложил сиплый голос, — я вам начну рассказывать нечто, что знаем только я и мой старый знакомый, и если вы эти подробности знаете, то продолжите. Хорошо?
— Прекрасная мысль!
— Так вот. Лет пять назад я вашей фирме помогал с разработкой нового шарика. И один ваш самый опытный сотрудник предложил сделать его в виде кометы и наполнить сувенирами. Его имя на букву «С». И по моим данным, он умер от скоротечной болезни.
Мои мысли закружились в радостном хороводе: только четыре человека знали про тайную начинку кометы Ведьма. Двоих уже нет в живых. Император и начальник дворцовой охраны Серджио вряд ли кому выдали эту тайну перед смертью. Значит, остается только профессор Сартре! Ура! Но своему голосу я постарался прибавить грустный оттенок:
— К большому нашему сожалению, в то же самое время ушел из жизни и генеральный спонсор всего предприятия. А ведь он мне был как отец родной. Хоть вообще-то считался тестем.
— Теперь все понятно, — уже вполне нормальным голосом констатировал мой невидимый собеседник. И я почти узнал знакомые интонации. — Но вот твой голос… не внушает мне доверия…
— Профессор, — решил я говорить открыто, — как у вас с транспортом? Можете передвигаться свободно?
— В том-то и дело, что нет. Я и к краберу имею незаконный доступ…
— Малыша помните?
— Несомненно!
— Тогда запоминайте его номер! — Я продиктовал цифры. — Звоните тут же. Он вас заберет из любой точки и решит любые ваши проблемы. Сам я сильно занят. Расследую причины болезни знакомых нам в прошлом людей. — А потом не сдержался и добавил: — Вы просто не представляете, как я рад вас слышать! А уж как вы мне нужны!
— Да я и сам жутко соскучился по знакомым лицам. А уж по работе и подавно.
— Вот работой я вас завалю по уши! — пообещал я. — А то и больше! Все, до встречи! Звоните Малышу. И пусть вам везет!
— Да-да, сейчас! И тебе всего доброго!
После этого разговора я долго потирал от радости ладони и строил радужные планы. Появление профессора из небытия совсем меняло расклад в моей игре. Вернее, могло придать ей уверенности и застраховать от непредвиденных ситуаций. Интересно, конечно, где это Сартре пропадал такое долгое время? Но всему свое время, разберемся по ходу дела. Малыш его обеспечит всем необходимым.
Наш флаер тем временем уже подлетал к столице баронства. Недолгая процедура контроля — и я поселился в одной из скромных гостиниц. По разработанному Зариной плану я, то есть для непосвященных наследный барон, должен был появиться возле дворца как черт из табакерки. Пусть враги думают, что наследник долгое время скрывался у них под самым носом. Это дополнительно запутает следы.
Но вот уже с момента моего появления во дворце и во время перелета на Оилтон намеревались задействовать все силы безопасности без исключения. Мне хотелось прибыть неожиданно, поэтому за день до моего прибытия в родные пенаты барон объявил выбранным людям, что его сын прибывает через сорок восемь часов. Не раскрывая моей следующей цели — вылет на Оилтон. Зато Зел Аристронг обязал всех знающих о моем возвращении в замок сохранять в глубокой тайне полученные сведения. Вот только наблюдение за теми людьми с того момента велось ежесекундно. И Зарина разоблачила весьма солидную фигуру из числа особо приближенных к барону. Один из офицеров охраны раскрыл себя, когда передавал секретные сведения неизвестному источнику. Посредством крабера, сидя в подвале своего дома и будучи уверенным, что его никто не подслушивает. Когда его схватили, то и бить не пришлось. Предатель тут же во всем признался, рассказал, как его соблазнили крупной суммой денег, и всеми силами пытался описать личность того человека, который его сбил с пути истинного. Затем схваченный был брошен в самую глубокую тюрьму под замком барона. Зел Аристронг его, правда, перед этим все-таки побил. Несильно — всего лишь до потери сознания. Худшее, что было в судьбе продажного офицера, — это то, что никто не знал даже примерных сроков определения его вины и вынесения приговора. Тут уж все зависело от барона: захочет — казнит, захочет — отдаст на съедение крысам. А то и продержит лет тридцать на одних сухарях да воде, лишит зрения и отпустит на шесть сторон. Может и руки отрубить при этом. И без языка оставить. В общем, тяжела доля предателя! На его месте лучше сразу погибнуть. Как это удавалось до него многим другим подобным отщепенцам.
Как мы и рассчитали, моего прибытия на сутки раньше никто не предвидел. Поэтому и мой выход на сцену проходил поначалу буднично и незаметно. Я расплатился в гостинице, захватил сумку с оружием, бронежилетом и сменой одежды и отправился в окрестности баронского замка. Войдя в один из самых многолюдных торговых центров, спокойно переоделся в туалетной комнате, сменил лицо, походку, голос, отпечатки пальцев и сетчатку глаз. Ругаясь при этом с Булькой и доказывая ему, что если риптоны распространятся по всей Галактике, то это будет просто неизмеримая катастрофа для всех служб безопасности и охраны. Мой друг в ответ обвинял меня в расизме, шовинизме и ущемлении разумных меньшинств. Но в конце с веселым бульканьем успокоил:
«Вообще-то хоть бы мне самому выжить в вашей опасной среде обитания! А если среди нас произойдет демографический взрыв, то к тому времени мои потомки подскажут твоим потомкам, каким способом нас можно увидеть, и контроль заставят проходить каждую особь отдельно».
«Разве вас можно отличить от тела человека?» Наша беседа у меня вызвала вполне понятный повышенный интерес.
«Конечно! Я, например, могу обнаружить другого риптона на расстоянии пяти метров! По резко нарастающему эмофону. А уже с расстояния одного метра могу вступить в контакт! Кажется…»
Затем мы еще раз придирчиво и скрупулезно осмотрели в зеркале каждую частичку моего нового тела и отправились к замку. Старую одежду вместе с сумкой я скатал в пластиковый пакет и выбросил в первый же мусоропровод. Резких движений не делал, не оглядывался, не спешил, но все равно привлекал к себе многочисленные взгляды прохожих своей массивной фигурой. Тем более опытному глазу нетрудно было заметить и солидное количество оружия под моей одеждой. Но самое главное, хоть моя масса и была больше массы прототипа на двадцать пять килограммов, узнать меня могли вполне легко. Особенно те люди, которые не раз видели Артура в течение одного года. Именно столько времени он жил в столице, пока не ушел в глубокое подполье. И, как думаю, пока не нашел для себя более приятного занятия — по одурачиванию клиентов.
Мне предстояло пройти метров четыреста по открытой площади и уже потом войти в южные ворота замка. Дабы отвлечь внимание возможных убийц, Зарина находилась в противоположной стороне замка и занималась обычной повседневной рутиной. Естественно, меня без присмотра не оставили! Особенно на первом, самом открытом и опасном участке площади. Я знал, что с наиболее удобного места меня страхует отличный снайпер. Как раз та самая женщина, с которой барон был так близок последние четыре года. Ну и я тоже ведь не мальчик для битья!
Поэтому сразу обратил внимание на троих человек. Двое мужчин и одна женщина стояли метров за сто от ворот лицом к ним и о чем-то оживленно беседовали. На первый взгляд могло показаться, что это простые туристы или гости из провинции рассматривают гордость столицы — замок барона. Который и замком-то назвать язык не поворачивался — дворец! Как минимум. Но уж слишком много напряжения просматривалось в спинах этих троих болтунов, и слишком уж часто они оглядывались по сторонам. Шанс, что они могли оказаться вполне порядочными людьми, конечно же, был. Но и он пропал в тот момент, когда женщина в очередной раз оглянулась и прямо-таки напоролась на меня взглядом. При этом зрачки у нее чуть не выскочили из орбит, а лицо моментально побледнело. Скорее всего, она испытала сильный шок от вида моей персоны. В ту же секунду она отвернулась, что-то выговаривая непослушными губами, но сомнений у меня больше не осталось. Я тут же вскинул три пальца вверх и стал обходить загадочную троицу по гораздо большей дуге. Даже когда они остались чуть сзади, боковым зрением следил за их действиями.
А они замерли словно вкопанные. То ли не могли решиться на атаку, то ли выжидали более удобного случая. И когда я уже потерял их из виду, до меня донесся звук шлепка. Именно с таким эффектом разрывная пуля, выпущенная из беззвучной снайперской винтовки, разрывает плоть и ломает кости человека. В то же мгновение я бросился на землю и, перекатываясь по ней головой к врагам, выставил вперед два моих самых любимых и удобных пистолета. А из того места, где я только что находился, с противным визгом отрикошетило несколько пуль. Пока мои пальцы нажимали на курки, перед глазами пронеслось лишь несколько кадров. Первый: подброшенное ударом пули тело одного мужчины и вылетающее оружие у него из рук. У остальных врагов стволы направлены в мою сторону и вздрагивают от выстрелов. Кадр второй: голова женщины разрывается кровавыми ошметками, а на лице другого мужчины появляется несколько дырок от моих выстрелов. И последний: все три тела безвольными куклами валяются на залитой кровью мостовой.
И лишь с опозданием десять секунд со стороны ворот понеслись переливы свистков, а с площади раздались испуганные крики прохожих. И откуда-то разнесся истерический женский крик. А я уже вскочил и, стараясь не оставаться на одном месте, чуть ли не бегом двигался к замку.
Да! Хорош снайпер! Два трупа за две секунды — отличный результат. Так и захотелось пожать ей с благодарностью руку. Ну и враги те еще ребята! Совершенно не шутят! Словно озверели и ничего не боятся. Сколько же им заплатили за такую настойчивость? И самое главное — кто?!
Со стороны ворот послышался топот, а затем и крики:
— Брось оружие!!! Лечь на землю!!! Руки за голову!!!
Впереди группы охранников мчался хорошо знакомый не только мне, но и Артуру сержант из караульного взвода, и я гаркнул в ответ. Но так, чтобы не сорвать голос:
— Станислав! Это так меня дома встречают?!
От неожиданности тот затормозил, как конь в мультфильме. Или как лыжник на склоне, выставляя лыжи вперед. Но узнал тоже сразу:
— Охранять его светлость!
А мчавшиеся за ним вояки отвели от меня оружие, направили его по сторонам и чуть ли не прижались ко мне своими спинами.
— Рад видеть вашу светлость! — выкрикнул Станислав. И по его улыбке действительно было видно — рад! — А что там за трупы?
— Оставь двоих людей, пусть присмотрят! — отдал я команду и, стараясь идти на полусогнутых, наклонившись, побежал к воротам. Радуясь про себя, что это мы посадили снайпера в стратегически важном месте, а не наши враги.
В замке мне понадобилось буквально десять минут, чтобы добежать до малого зала заседаний. Там барон как раз проводил совещание со своими соратниками, родственниками и союзниками. О подобной встрече предложение внес я. Не придется впоследствии объяснять каждому что да как. Сразу любой желающий сможет задать свои вопросы.
На такой короткой дистанции мое дыхание даже не сбилось, поэтому я влетел в зал со всей присущей мне живостью и экспансивностью. И выкрикнул с самого порога:
— Отец! Как я по тебе соскучился!
Барон тоже бросился мне навстречу.
— Сынок! Почему так неожиданно?!
Несколько минут мы тискали друг друга в объятиях, обмениваясь короткими репликами:
— Ух ты! Вот это вымахал!
— Да я такой и был!
— Зато поправился как!
— Не поправился, а мышцы нормальные нарастил!
— Слушай, да у тебя тело словно камень!
— Еще бы! Двадцать пять килограммов накачанных мускулов прибавилось!
— И повзрослел как!
— Зато ты, наоборот, молодеешь!
— Мы ж тебя только завтра ждали!
— А я решил на денек дольше с тобой побыть. Тем более что мои учителя дали добро на лишний день отпуска.
— Друзья мои! — обратился барон к замершим за огромным столом людям. — Кто еще не знаком, представляю: это мой сын Артур! Встречайте!
Несколько человек опередили остальных и буквально затискали меня в объятиях. Даже Булька стал возмущаться от таких панибратских приветствий. А больше всех меня тормошил двоюродный брат Артура Боря Лейквис. Самый близкий родственник из оставшихся в живых. Если не считать его отца. Но тот уже лет двадцать безвылазно жил в своем замке среди диких гор и страдал существенными психическими расстройствами. Единственный сын Боря взял себе родовое имя матери, что весьма часто делалось в среде баронов. И был весьма невысокого мнения о своем умственно больном отце. Его ничто не связывало с хмурым местом обитания своего родителя, вернее, никто, кроме матери, которая была родной сестрой тоже покойной жены Зела Аристронга. Да и она умерла слишком давно. Поэтому чуть ли не с самого детства Боря постоянно жил во дворце своего сводного дяди. Он легкомысленно отнесся даже к нескольким совершенным на него покушениям. Но человек это был милый, открытый и считался самым лучшим другом Артура. Хоть и был лет на шесть старше.
— Ну ты и амбалом стал! — с восхищением выкрикивал он, одновременно пытаясь подкинуть меня в воздух. Но не смог и над полом приподнять.
— Погоняли бы тебя столько лет — и ты бы из хиляка в человека превратился!
— Все эти годы, — стал громко объяснять барон, — Артур проходил все мыслимые и немыслимые уровни подготовки. Закаляя и тренируя свое тело, упражняясь в воинском искусстве и самых различных единоборствах. Теперь он и сам вполне может за себя постоять…
При его последних словах в зал стремительно ворвалась Зарина, подбежала ко мне и, оттолкнув всех остальных, стала ощупывать со всех сторон.
— Не ранен?! Я просто в шоке! Ну как же ты так — без предупреждения! Хорошо, что я уже снайперов успела расставить вокруг замка. И как эти гады тебя распознали? — А затем, уже для всех, пояснила: — Три твари стреляли в Артура! Двоих положили снайперы, а одна мерзость на его счету…
— Да что ж это такое?! — Барон изменился в лице и стал наливаться багрянцем бешенства. — Да сколько же это будет продолжаться?! А вы куда смотрите? — Это уже к Зарине. — Сделать повсеместную облаву! Проверить всех до единого человека! Всех подозрительных и с оружием арестовать! В подвалы! При сопротивлении расстреливайте на месте!!! — Начальник охраны хотела что-то сказать, но ее прямо-таки вымело из зала громоподобным ревом: — Выполнять!!!
Да, барон умел использовать малейшую возможность для устройства поголовной проверки и устранения под шумок всех подозрительных. А что поделаешь? Диктатор, он и есть диктатор! Тиран! Иные не выживают. Тем более в условиях, когда все вокруг пытаются тебя уничтожить.
Когда страсти по поводу покушения на меня немного улеглись, мы все расселись за столом, и Зел Аристронг ворчливо пояснил причину такого сбора:
— Мы тут совещаемся, какие дополнительные меры безопасности принять к моменту твоего приезда. Вон сколько пунктов набросали! Оказывается, толку от них никакого! Представляю, что творилось бы завтра в окрестностях замка! Кстати, Аберли, — барон обратился к своему первому секретарю, — немедленно запусти в эфир передачу по только что произошедшим событиям. Заклейми заговорщиков самыми низкими эпитетами. Призови народ к бдительности и огласи премию за каждого пойманного шпиона или убийцу. В размере, скажем… двух тысяч галактов. Это взбодрит население, и оно не так будет роптать по поводу чрезмерных облав и проверок. Выполняй!
После ухода секретаря со всех сторон посыпались вопросы. В основном все хотели знать, как я буду себя вести в дальнейшем и для чего вообще, собственно говоря, приехал. Секрет о том, что я еду на отборочные смотрины на Оилтон, еще таковым и оставался. Мало того, никто и не предполагал, что выезжаю я уже сегодняшней ночью. Поэтому в большинстве вопросов сквозили переживание за мою судьбу и попытки хоть советом помочь войти в нормальное русло жизни.
Один только Боря смотрел на меня восхищенными глазами и тихой скороговоркой сообщал последние сплетни о событиях в замке, обещая по ходу своего диалога не отходить от меня ни на шаг и классно оторваться при первой же возможности. Признаться, меня такое назойливое внимание стало раздражать. К тому же я мог проколоться на любой мелочи, о которой Артур мне забыл рассказать на нашей идентификации. Поэтому я незаметно обратил внимание барона на надоедливого родственника, и тот без церемоний прекратил совещание, сославшись на необходимость срочного со мной разговора с глазу на глаз. Все, кроме кузена, отнеслись к этому с пониманием, а тот стал просить:
— Дядя Зел, можно, и я с вами? Или вы и мне не доверяете?
Аристронг посмотрел на своего племянника с отеческой улыбкой и, вставая, ответил:
— Завтра ты будешь первым человеком, который узнает о теме нашего разговора. Всем спокойного вечера и доброй ночи. Артур, за мной!
И только в «свежатнике» мы немного расслабились. А когда слегка выпили и солидно подзакусили, приступили к разбору сегодняшнего покушения. Зарины с нами не было, она вовсю «зверствовала» на вверенных ей направлениях. Но второй секретарь принес нам протокол допроса предателя и обыска тел наемных убийц. А также предварительную информацию по их опознанию.
И сразу же нам бросилось в глаза одно совпадение. Женщину пока идентифицировать не удалось, а вот два ее напарника прибыли с планеты Северный Эдем, принадлежащей одному из соседних баронств. И именно на этой планете и завербовали польстившегося на деньги предателя. Он полтора года назад там как раз находился с кратковременным визитом. А это уже хоть и маленькая, но все-таки ниточка. Оставалось только найти то самое лицо, которое занималось вербовкой как жадного офицера, так, скорее всего, и наемных убийц. Естественно, мы понимали, что та темная личность, как обычно, может оказаться подставной фигурой и, вероятнее всего, ничего не знает о своих работодателях. Но все-таки! А вдруг?
— Если бы удалось его схватить! — стал мечтать барон.
— Туда надо направить группу, которая не засвечена знакомством с тобой. А еще лучше вообще не из твоего региона…
— Конечно! Да где ж их взять? Или ты подсказать хочешь?
— Хочу! Есть у меня на примете одно дельное агентство по таким делам. Я даже подумывал их в нужное время завербовать на службу в свой дивизион. Принципиальные, честные и весьма изворотливые ребята.
— Так что же ты молчишь! — воскликнул Зел.
— Я-то не молчу! — Мне было чем возразить. — А вот ты точно затаился: почему коньяк не наливаешь? Скаредность с годами заедать стала?
— А чтоб ты был здоров! — И мой бокал щедро наполнился самым лучшим и благородным напитком.
Мы степенно выпили по паре глотков, и я продолжил свою мысль:
— Но самое главное, мне кажется, кроется в другом. Ну посуди сам: сколько твоих офицеров в последние годы побывало на том же Северном Эдеме?
— Да, может, и все!
— Вот именно! А если бы их пытались завербовать, как бы они к этому отнеслись?
— Большинство бы доложило об этом немедля. До вчерашнего дня я верил, что доложили бы все.
— Тем не менее, — продолжил я свою мысль, — вышли именно на этого офицера! Значит, были уверены в его продажности. А кто мог об этом сообщить вербовщику?
— Кто? — набычился барон.
— Да тот, кто прекрасно знал о его продажности. То есть человек из самого близкого твоего окружения! К тому же человек, имеющий все возможности изучить будущего предателя. Возможно, даже его близкий товарищ.
Зел недовольно покрутил головой.
— Как у тебя все складно получается! Тащишь осла за уши!
— Ничего подобного! Я просто выдвигаю одну из версий, а ты просто обязан ее проверить.
— Проверим! — пообещал мой собеседник и сразу наморщил лоб, прогоняя все данные в своей памяти. — Как связаться с твоим агентством?
— Легко! Вот тебе все пароли для разговора. Подобные они дают только ну очень уж проверенным клиентам. Звонишь, говоришь то, что надо, а потом обрисовываешь задачу. Они тебе называют сумму аванса, после получения денег на счет тут же приступают к работе. Конечно, если за полтора года с ними не произошло чего-то страшного.
К счастью, ребята пребывали в добром здравии и полной боевой готовности к любой работе. На все разговоры, договоренности и пересылку денег у барона ушло полчаса. Именно через такое короткое время с крабера агентства поступил звонок-подтверждение: «Дело пошло. По ходу будем вас подробно информировать обо всем!»
— Неплохо! — констатировал Аристронг. — Вдруг они кого-то и зацепят в невод. А сегодня утром, сразу после твоего отлета, я еще раз проведу личную беседу с этим отщепенцем. Но уже с более конкретными вопросами.
— С теми талантами, что имеет ваша светлость, любой человек расскажет все, что угодно! Высокоинтеллектуальная душевная беседа — и преступник с радостью выкладывает все секреты.
— Не юродствуй! — остановил поток моей лести барон. — От такого, как ты, дождешься секретов! Даже мои душевные просьбы вряд ли на тебя подействуют!
— Увы! Моя душа уже вконец испорчена превратностями судьбы и тяжкими испытаниями. А те трудности…
— Ты лучше думай о тех трудностях, которые ожидают тебя на Оилтоне! Лишь только станет известно о конечной цели твоего путешествия, за тобой пошлют отборный полк всякой сволочи. Меня часто оторопь берет от суммы тех расходов, которые нужны для такой деятельности! Неужели это окупится? Даже если хорошо заработают впоследствии на разработке месторождений нейтриноселта?
— Само собой разумеется! — воскликнул я. — Да ты уже должен это чувствовать! А дальше начнешь богатеть в геометрической прогрессии!
— Ты веришь, — неожиданно голос Зела Аристронга задрожал, а глаза предательски заблестели, — если бы я знал причину этой нелепой войны с самого начала, то в первый же день отказался бы от этих планет! Лишь бы не испытать этих невыносимых потерь.
Некоторое время мы сидели в полном молчании, отдавая дань нахлынувшей скорби по утраченным близким людям. Время уж давно перевалило за полночь, и Булька тактично напомнил о предстоящем вскоре вылете:
«Танти! Тебе еще надо переговорить со всеми членами нашей команды! А ведь в гиперпространстве этого не сделаешь. Да и на корабле вдруг кто подслушает?»
— Верно, пора собираться! — Я решительно допил свой коньяк и, подойдя к барону, положил руку ему на плечо. — Мужайся, Зел! Утраченного не вернешь! А справедливое возмездие все равно настигнет всех ублюдков. Давай прощаться! У меня еще целый ворох инструкций для своих ребят.
Он встал, и мы крепко, по-мужски обнялись. Так и остался он в моей памяти: сильный, волевой человек со слезами отчаяния и душевной боли на глазах.