— Эй, Чистюля, вали отсюда, пока не прилетело! Здесь мы копаем! — с угрозой выкрикнул кто-то, стоило мне только вышагнуть на перекресток — пересечение Грейс и Двадцать пятой.
Этот возглас раздался настолько неожиданно и при этом так близко от меня, что я едва не совершил непростительную в данной ситуации ошибку — рывок в сторону с последующим перекатом и вскидыванием ствола. Но повезло. Повезло удержаться от резких движений. А то могло бы реально прилететь… Народ-то среди поисковиков в силу специфики избранной профессии все больше нервный, и реакция у него на наставленное оружие вполне характерная — сначала стрелять, а потом уж во всем разбираться.
«Вот зараза! Чуть не нарвался по собственной дурости, замечтавшись о поджидающих меня невероятных находках да позабыв при этом о необходимости поглядывать по сторонам!» — невольно выругался я про себя, замирая как вкопанный и осторожно поворачивая голову вправо.
Быстрого взгляда на расположенные в полусотне метров далее по улице руины рухнувшего здания хватило, чтобы понять, что я действительно чуть не угодил в переплет. На самом виду, на крупном обломке белоснежного полимеризированного бетона, торчащем из завала над дорогой, подобно балкону, стоит дозорный. Пацан лет четырнадцати в довольно потрепанных шмотках, в солнцезащитных очках-кругляшах, с натянутым высоко на нос шейным платком и при оружии: с обкромсанным каким-то вандалом до цевья помповым дробовиком. Невелика угроза в общем-то, учитывая наличествующее у вероятного противника оружие и разделяющее нас расстояние, ага. Но для тех, кто так сочтет и проигнорирует новенький красно-белый шейный платок, который парень так демонстративно-небрежно поправляет и который означает принадлежность к отряду «Тэйд», насчитывающему, как известно всем местным, в своем составе под две сотни одних только бойцов, есть аргумент и посерьезней. Чуть дальше за руинами, что языком строительного мусора выдаются на улицу и практически достигают побитых зданий на противоположной ее стороне, притаилась приземистая бронемашина. «Блоха», покрытая непритязательно-серым техногенным камуфляжем с черными и голубыми линиями-росчерками. В рейдерском исполнении. И пулеметный ствол из горба-нашлепки на ее покатой спине смотрит прямиком на перекресток… Чтобы у отдельных товарищей, из числа тех, что совсем не к месту тут шастает, не возникло непонимания, очевидно.
— Я просто мимо шел, — неловко сдвинув прикрывающую нижнюю часть лица тонкую маску-фильтр, буркнул я для успокоения всех присутствующих, обращаясь, в первую очередь, к обретающимся в «блохе».
Вернув на место одноразовый бумажный респиратор, поспешил исполнить озвученное ранее повеление пацана-дозорного. Проще говоря — в темпе сделал ноги со злополучного перекрестка. В хорошем прямо таком темпе. Ибо отряд «Тэйд», конечно, в беспределе ранее никем уличен не был, но… Но, как говорится, все когда-то бывает в первый раз. К тому же фиг его знает, что они тут нарыли. Если что-то, стоящее действительно серьезных денег, то прикопать здесь же ненужного свидетеля им сам бог велел.
Миновав перекресток и укрывшись за угловым зданием от глаз зорко наблюдавшего за моим перемещением дозорного, я облегченно перевел дух:
— Пронесло.
Да тут же добавил про себя критично: «Ну а если бы встрял, то был бы исключительно сам виноват. Видел же вчера крутившихся здесь разведчиков „Тэйда“. Так нет же, поленился обойти сегодня этот квартал по Двадцать шестой улице или Двадцать седьмой. А в итоге чуть не угодил под раздачу, нарушив наиглавнейшее правило любого поисковика — не приближаться к чужим раскопам».
Легонько хлопнув правой рукой по левому запястью, я втянул в себя на ходу пару глотков воды из трубки, выдвинутой из интегрированной в комбез емкости, да на том и успокоился. Что было, то прошло, надо жить дальше. Мне только на руку, что одна из серьезных команд поисковиков расположилась неподалеку. Меньше вероятность того, что сюда же сунется кто-нибудь еще и помешает мне.
Поправив лямки давящего на плечи тяжеленного рюкзака, кстати говоря, и послужившего причиной выбора мной самого короткого, но, как оказалось, не самого безопасного маршрута к цели, я еще прибавил шагу. Очень уж охота побыстрей добраться до места и заняться делом. Вдруг реально повезет и удастся разжиться чем-то действительно стоящим. Блин, да даже уцелевшее снаряжение экипажа с лихвой перекроет все мои издержки, что там говорить о большем! Я ж и не возился там практически! Только вспомогательный тоннель под рухнувшим зданием расчистил немного, чтобы можно было не только пролезть самому, но и протащить резак!
С определенным трудом заставив себя успокоиться, я глубоко вздохнул. Раз, другой. И воровато оглянулся. Тоже дважды, через короткий промежуток времени. Так, на всякий случай. Хотя, конечно, вряд ли кто-то из тэйдовцев станет за мной следить, когда все они заняты делом, но осторожность все же не помешает. Да, не помешает… Ведь, если прочуют, что под тем здоровенным завалом лежит не то тяжелый флаер, не то атмосферный бот, отбить находку мне не поможет даже скорострельная автоматическая пушка с полным боекомплектом. Не говоря уже о наличествующих у меня короткоствольном автоматическом «корте» тридцатой модели — под девятимиллиметровый пистолетный патрон, с четырьмя снаряженными обоймами-сороковками, да шестизарядном револьвере тридцать восьмого калибра никому не ведомой марки «Вульв» со всего пятью заполненными каморами.
Если по-хорошему, то мне стоило как-то незаметней вести себя и пробираться к нужному месту, не демонстрируя свое существование всему миру. Но как это сделаешь в имеющихся условиях? Тротуары, прячущиеся за островками-полосками буйно разросшихся без надлежащего присмотра зеленых насаждений, практически сплошь засыпаны поблескивающим крошевом травмобезопасного стекла. Идти по нему — то еще удовольствие. Да и хруст при этом стоит такой, что на соседних улицах слышно. Вот и приходится шагать прямо посередине залитой солнечным светом широкой улицы, меж двух зияющих многочисленными прорехами зеркальных стен всех этих безлико однообразных двенадцатиэтажных зданий с панорамным остеклением, в котором так великолепно отражается ярко-зеленая растительность, которая кажется настоящими джунглями.
Преодолев еще два квартала, я остановился у достигающей уровня шестых этажей серебристо-белой горы, образовавшейся на месте обрушившегося строения. Покосился на эту впечатляющую груду разномастных кусков полимеризированного бетона, искореженных металлических конструкций и крошева зеркального стекла. А затем неторопливо огляделся по сторонам, характерным жестом активируя подачу воды и поправляя лямки рюкзака. Вроде как просто запарился тащить свою нелегкую ношу и решил немного передохнуть. Постояв так с минуту и не приметив поблизости никого лишнего, я подобрался и быстро юркнул в разрыв между растительностью на противоположной от руин стороне. И уже по тротуару двинул дальше. Недалеко, правда, всего лишь к четвертому по счету зданию. Туда и проник через главный вход.
Убравшись с открытого пространства улицы, прямо ощутил, как спало напряжение, терзавшее меня последние сутки и заставлявшее шарахаться от каждого подозрительного шороха. А все почему? Да потому что слишком уж ценная находка мне попалась. На такой можно либо всерьез погореть, либо крупно подняться… Ведь даже в самом худшем случае, если абсолютно все на том флаере или боте при падении пришло в негодность, этого хватит на какую-нибудь технику. На ту же «блоху», не до конца убитую… А это уже совсем другая тема. На своих двоих не только никуда не доберешься, но и не утащишь особо ничего. Колеса для любого поисковика — вещь незаменимая! Даже если ничего путного не отыщется, можно тупо притянуть пару тонн какого-нибудь металлического хлама, годного лишь в переработку, и уже одним только этим оказаться в плюсе по результатам поездки. Пусть в небольшом совсем, но плюсе.
Дойдя до расположенной недалеко от входа лестницы, ведущей на подземные уровни, я бросил мечтать и прислушался, не сопит ли кто там, в темноте, поджидая меня. Поисковик — он ведь тоже неплохая добыча. С него можно и комбез снять, и ствол, и еще кое-какое барахлишко. А самого хоть тем же Фермерам продать за хорошие деньги в работники. Если удастся подкараулить в каком-нибудь темном безлюдном уголке и живым взять.
Постояв чуть, я так и не услышал никаких подозрительных звуков. Однако печалиться по этому поводу не стал. Переступил с ноги на ногу, разрушая повисшую тишину, да, опустив руку к правому бедру, вытащил из подсумка-кармана, закрепленного на нем с помощью ременной системы, один из трех имеющихся прозрачно-голубых пластиковых стержней. Надломил добытый химический светильник и лентой-липучкой закрепил на левом предплечье начавший испускать бледно-синее свечение продолговатый цилиндр. Стянул с лица не нужную более маску-фильтр, снял поляризационные защитные очки и, аккуратно сложив их, сунул в пустой кармашек на поясном ремне. Сделав напоследок пару глубоких вдохов, наслаждаясь настоящим атмосферным воздухом, пусть и пахнущим какой-то пакостью, коснулся ворота комбеза. Отреагировав на нажатие на точку активации, с тихим шелестом вниз скользнуло пятисегментное забрало шлема, герметизируя мой хиб — костюм начального класса химической и биологической защиты, используемый техническими службами при проведении работ в условиях умеренно-агрессивной среды. Все запахи почти тотчас исчезли, поглощенные фильтрами встроенной системы регенерации воздуха, и я, сдвинув под руку свой старый добрый «Корт», спокойно пошагал вниз.
Осторожно ступая по выщербленным ступеням, едва освещаемым моим только начавшим набирать яркость светильником, я спустился до второго подземного яруса. Того, что до Исхода был стоянкой для мобилей, принадлежащих жителям этого здания, а теперь пустовал. Никакой техникой, пусть даже самой бесполезной, здесь спустя столько лет, разумеется, и не пахло — всё укатили, наверное, еще когда выездные ворота не заклинило намертво покосившейся стеной.
В преддверии этого огромного пустующего помещения я непроизвольно замедлился, напрягая свое чутье на неприятности. Но не почувствовал ничего такого — ни неясной тревоги, ни явственного нежелания соваться в это место. На душе тишина и покой. Да и медленное-медленное движение словно подвешенных в воздухе тускло серебрящихся пылинок-снежинок, которых чем дальше в подземелье, тем больше, придает дополнительную уверенность в том, что враг впереди не затаился. Явно прошло уже много часов с того времени, как здешнюю атмосферу тревожили в последний раз.
Держа наготове основной ствол, я вышел на открытое пространство стоянки, осветить которую полностью не удалось бы и десятком стержней, заставив всколыхнуться, закрутиться вокруг меня стремительными усами-вихрями чуть серебрящийся туман. И почувствовал себя донельзя неуютно в столь опасном месте. Даже неопытному стрелку, стоящему во тьме у стены или за одной из опорных колонн, по силам снять идущего с такой иллюминацией человека.
«Одно только утешает: если кто-то и устроил здесь на меня засаду, то стрелять, скорее всего, будет травматическими резиновыми пулями, — подумал я. — Чтобы хиб не продырявить. Потому как по нашим временам проще новый защитный комбез отыскать, чем залатать попорченный. Восстановление целостности металлизированной синтетической ткани — задача не из простых: иголкой, ниткой да подходящей по размеру латкой не обойдешься. А значит, у меня есть шанс. Ведь вряд ли кто-то догадывается, что под хибом у меня легкая кираса из упрочненного пластика, да еще не простая, а с компенсационным слоем. Кинетику травматических пуль этот защитный жилет, что когда-то выдавались подразделениям поддержания правопорядка во время публичных мероприятий, гасит отлично. Проверено».
Стараясь ступать мягко, а не топотать, как шестилапый складской робот-погрузчик, который мы таки смогли восстановить и довести до ума со стариком Ивеном, я дошел до дальней стены и вдоль нее двинулся вправо. К подсобным помещениям, располагавшимся на этом уровне и предназначавшимся для распределяющих блоков энергоцентрали, питающей дом.
В одной из пустых комнатушек, из которых давно уж исчезли все оборудование и подходящие к нему силовые кабели, я остановился и опустил на пол рюкзак. Облегченно расправив плечи, несколько раз развел руки в стороны, разминаясь таким немудреным образом. Хорошо… Что определенно говорит о том, что я неслабо так погорячился с количеством прихваченного с собой барахла. Тех же магниевых стержней к резаку можно было бы взять и на десяток поменьше, да и сменных картриджей к системе регенерации хиба хватило бы пары штук. Не обшивку же тяжелого крейсера мне, в конце концов, придется резать, чтобы запасаться всем необходимым на полные двое суток работы?
Размявшись чуть, я подошел к уходящему вглубь, к инженерным коммуникациям, колодцу и присел возле наполовину сдвинутой с него решетки. Руку осторожно подсунул под нее и, невольно затаивая дыхание, проверил, на месте ли крохотный камешек, подсунутый мной туда давеча. И довольно улыбнулся, удостоверившись, что в мое отсутствие никто здесь не шарил.
Спуск вниз не отнял много времени. С рюкзаком лишь пришлось повозиться, спуская его на десятиметровом шнуре из тонкого переплетенного синтетического волокна. А все из-за того, что в технический колодец оказалось не пролезть с габаритным грузом за спиной. Хотя, может, его проектировщики просто рассчитывали, что по нему будут лазить только роботы-ремонтники, а люди и не сунутся никогда. Такое вполне возможно, учитывая, что и коммуникационные тоннели не отличаются большими размерами. Но непонятно, зачем тогда в стенке колодца вырезали ступени, роботам-то они ни к чему…
Очутившись в тоннеле, на голых стенах которого не осталось даже креплений, держащих бронированные кабели проходившей здесь ранее энергоцентрали, я подобрал свой рюкзак и с осторожностью двинулся дальше через колышущуюся в воздухе взвесь металлизированных снежинок. С осторожностью — потому что при прокладке этих подземных коммуникаций строители что-то напортачили и оттого работа их оказалась некачественной. Керамогранитная труба технического тоннеля, которая, по идее, должна была с гарантией прослужить не одну сотню лет, уже начала трескаться и крошиться. Кое-где куски влагостойкого искусственного камня только на армирующих стальных нитях обрешетки и держатся. Еще лет десять — двадцать, и все тут вообще завалится.
Преодолев с полсотни метров, я остановился у малого ответвления от тоннеля, точно не предназначенного для обслуживания людьми, так как вряд ли городские службы тренировали особое подразделение техников-пластунов, вынуждая их добираться ползком до распределяющих узлов энергоцентрали. Привязав свободный конец шнура к поясному ремню, я поднялся на приличных размеров груду обломков керамогранита, что выгреб вчера из узкого лаза второстепенной линии коммуникаций, чтобы пробраться через имевшийся там завал хоть ползком. «Корт» отправился за спину, а вышедший наконец на полную яркость химический светильник сменил позицию на моей левой руке. Забравшись в круглый тоннель, я отправился в путешествие по нему. На четвереньках, так как ход невелик размерами. А объемистый рюкзак потянул за собой.
Пришлось нелегко, и это еще мягко сказано! Ну нет у меня просто навыка такого способа передвижения, да еще и с грузом, который приходится волочь за собой. Поэтому дистанция в невеликие в общем-то три с лишним сотни метров оказалась безумно выматывающей. Хотя я ее и преодолел все же, но всю дорогу не уставал хвалить себя за предусмотрительно оставленный вчера на месте резак. А то пришлось бы сегодня тащить за собой груз, весящий еще на три кило больше.
Добравшись до бесформенного завала, казалось бы полностью преграждающего дальнейший путь, я чуть передохнул. Воды попил. И начал разбирать состряпанную вчера на скорую руку преграду из увесистых кусков керамогранита, выдранных из обветшалого тела тоннеля. Под этими обломками искусственного камня, аккуратно оттаскиваемыми мной и раскладываемыми у стенок справа-слева, вскоре и резак обнаружился. Никто его не спер, хотя я здорово переживал за его судьбу. А еще спустя десяток минут достаточно напряженной из-за тесноты работы стал виден грязно-белый кусок керамической термозащитной чешуи — неизменной составляющей защиты корпусов высокоскоростных атмосферных кораблей.
Контур будущего отверстия был с немалыми ухищрениями обколот мной еще вчера, и потому я сразу приступил к резке. Прямо от отверстия, прожженного вчера для оценки толщины обшивки, и начал. Нудная достаточно работа, да и портативный резак едва справляется с тугоплавким металлом, все же на такие нагрузки он не рассчитан. Оттого-то по большому счету я и магниевых стержней набрал столько, сколько смог уволочь.
Тем не менее дело пошло. Пусть медленно, но я продвигался к цели. По сорок сантиметров в час. Но там всего-то и надо пройти резаком порядка полутора метров, чтобы завершить начатую окружность. Однако уже спустя пару часов у меня руки начали немного дрожать от усталости, и я, передохнув, чуть сбавил темп. Спешить мне все равно некуда. Это все желание поскорее определиться с ценностью находки подгоняет. А то вот так вырежу проем, а там окажется, что техника под завалом вычищена от и до, один никому не нужный корпус от нее и остался…
К концу резки пассивный химический анализатор на моем левом запястье предсказуемо сменил свой неизменный насыщенно-зеленый цвет на бледно-желтый, а кругляш обшивки, как и следовало ожидать, вывалился наружу, чуть не отдавив мне руки и едва не угробив резак. Но это такая мелочь, учитывая открывшиеся перспективы. Достав из рюкзака баллончик со сжиженной углекислотой, я обработал хладагентом раскаленную кромку обшивки и, едва сдерживая нетерпение, осторожно полез внутрь своей находки.
Чтобы рассмотреть все вокруг, пришлось надломить еще один стержень-светильник — третий уже. Но нисколько не жалко! Ведь, бросив один только взгляд на окружающую обстановку, я едва удержался, чтобы не потереть радостно руки. Это все же не тяжелый флаер, а атмосферный бот! Сильно побито, конечно, все при крушении, но усомниться в том, что передо мной вынесенный на нижнюю палубу двигательный отсек самого что ни на есть обычного бота, невозможно!
Когда возбуждение, вызванное роскошной находкой, немного схлынуло, я внимательно осмотрел отсек и с сожалением констатировал, что тут мало что осталось целым. Четыре малых маневровых двигателя «Локх-16М», обращенных соплами вниз, при падении покорежило и сорвало с мест. И жесткие трубки топливопроводов при смещении разорвало. Да и основной движок, «Локх-04Р», выглядит не так чтобы хорошо с лопнувшим по всей длине внешним кожухом. Хотя, может, все не так печально, как кажется. Но так сразу, не имея на руках технической документации по изделиям компании «Локхин», не разберешься.
Покачав головой в такт своим мыслям, я ухмыльнулся. О чем я, собственно, думаю? Да эти движки прямо бегом принесут порядка шести-семи тысяч кредитов, даже если уйдут как хлам! В них одни только платиновые топливные катализаторы чего стоят! Да и в управляющем контуре драгметаллов до фига и больше! И много еще чего можно наснимать и загнать как запасные части!
Не выдержав искушения столь богатой поживой, я немедля попытался демонтировать самую ценную часть своей добычи — управляющие контуры, что, как пауки, оплели паутиной датчиков продолговатые тела движков. Небольшие по размерам черненые блоки изначально были расположены легкодоступно, так что добраться до первого из них не составило никакого труда. Довольно быстро разблокировав все крепления, я стянул с ближайшего ко мне маневрового движка управляющий контур, здорово так смахивающий на осьминога с этим его округлым сверху телом и длинными жгутами-щупальцами с нашлепками-датчиками на них.
Покрутив в руках покрытую тончайшим слоем пыли добычу, на вид совершенно целехонькую, я подтянул к себе рюкзак, который позабыл даже от пояса отвязать. Достав многопалый съемник, принялся прилаживать его к крышке основного блока управляющего контура, в местах, где на матово-черном фоне красовались золотистые значки в виде жирной стрелки, заключенной в круг. Зафиксировав лапами неказистого паука-съемника все восемь обнаруженных указателей внутренних магнитных замков, я резко крутанул ручку миниатюрной динамо-машины, являющейся главной частью моей самодельной отмычки.
Негромко защелкало, и крышка основного блока соскользнула с него, повиснув на съемнике. А я замер, глядя в открывшееся взгляду нутро управляющего контура.
— Да ну на… — после довольно продолжительного молчания неверяще выдал я, пялясь на абсолютно целую электронную начинку.
Она не то что не сплавилась в безобразный ком, а вообще никак не пострадала! На явственно отдающей зеленцой плате минерального стекла нет ни пятен, ни помутнений, вызванных выгоранием внутренней структуры! Виден лишь идеально четкий, отливающий золотом, тончайший рисунок соединительных дорожек вокруг микросхем!
Все еще не веря в подвалившую удачу, я осторожно положил на пол свою враз ставшую сверхценной добычу и, цапнув съемник, бросился к основному двигателю, чтобы снять крышку с управляющего контура на нем.
— Это что же, этот бот потерпел аварию еще до начала массированной атаки с орбиты? — вслух вопросил я невесть кого, когда и здесь не обнаружил никаких следов выгорания начинки электронного блока.
Впрочем, ничей ответ на озвученную мной догадку мне не требовался. Именно так, как думается, все, очевидно, и было. Бот определенно упал во время Исхода, в тот момент всеобщей паники и неразберихи, когда осуществлялась непосильная задача — полная эвакуация почти трехмиллиардного населения Фреи — и когда было уже не до таких мелочей, как проведение спасательных работ и поиск одного-двух выживших при крушении воздушного судна. А здоровенное здание, стоявшее здесь, обрушившись и погребя под своими руинами упавший кораблик, уберегло впоследствии его оснастку от электромагнитного удара, нанесенного орбитальной группировкой.
С трудом придя в себя, я с максимальной осторожностью установил крышку управляющего блока на место. Не сломать бы что случайно. Как-никак живая электроника стоит на порядок, а то и на два дороже сплавившегося комка драгметаллов. Единственное — ее продать сложней. По той простой причине, что возникнет много ненужных вопросов — где и как достал. А потом не заставят себя ждать недвусмысленные предложения поделиться. Типа жирно будет сорвать такой куш поисковику-одиночке, другим людям тоже кушать хочется. Пусть даже они не впроголодь живут, а вся их добыча тратится на веселое разудалое времяпрепровождение с выпивкой и девками в секторе «D».
Прикусив губу, я с досадой вздохнул. И без добычи плохо, и с ней не сахар. Хотя кое-что, конечно, можно через Ивена втихую толкнуть. Глядишь, на приличные колеса и хватит. А остальное припрятать и чуть позже сплавить. Чтобы не вводить никого в искушение неожиданным богатством.
Покрутившись еще по отсеку и не найдя больше ничего особо заслуживающего внимания, я полез на второй уровень бота. Заклинившую дверь гидравлическим домкратом выдавил и пробрался в грузовой трюм, где просто остолбенел, взирая на застывшую в отдельных отсеках робототехнику. Хотел глаза протереть, чтобы удостовериться, что мне это богатство не мерещится, да вовремя вспомнил, что хиб герметизирован и единственное, чего я таким образом добьюсь, — измажу тонкое полимерное стекло грязными перчатками, и тогда будет видно еще хуже.
Пытаясь сдерживать нахлынувший восторг, я бросился осматривать робототехнику, ища хоть какие-то признаки выгорания электронных устройств. Но ничего такого не обнаружил. Внешние сенсоры и те в полном порядке!
Просто чудо какое-то, да и только. Полторы дюжины роботов… Полноценное техническое звено «Технор-18МК», предназначенное для проведения аварийно-восстановительных работ в условиях среднеагрессивной внешней среды…
Конечно, техника не абсолютно новая, но по сравнению с роботами-ремонтниками на базах, отработавшими минимум по пять-шесть ресурсов, — просто блеск. Да и функциональность у этого техзвена повыше. И эксплуатационные характеристики тоже. «Технор-18МК» без каких-либо проблем может работать хоть в зоне затопления, хоть посреди еще веющего жаром пожарища.
Взяв себя в руки, я начал планомерно обследовать доставшееся мне богатство. Восемнадцать новехоньких на вид роботов, от совсем малышей до двух настоящих мастодонтов, способных перемещать предметы массой в сотню тонн. Сменный навесной инструмент и полный комплект расходников к нему. Малый химический реактор «Стаф-2.03» для энергоподдержки проводимых ремонтно-восстановительных работ. Целых четыре топливных элемента к нему, да еще целый отсек рядом заставлен катушками бронированных силовых кабелей. Мультирепликатор класса «А», способный работать со всеми основными видами материалов — металлом, пластиком, стеклом и керамикой! С рабочей камерой в один кубометр и второй вспомогательной, предназначенной для термообработки требующих этого деталей, в частности используемых в нагруженных узлах механизмов. А для полного счастья — преогромные и явно не пустые танки расходных элементов к репликатору!
Ну и напоследок самое вкусное — малый искин «Гоэта-12»! Искин! Возможно, рабочий! И наверняка с накопителями, полными технологических моделей восстанавливаемых и ремонтируемых изделий! Да еще и с огромной долей вероятности не обремененный этим дурацким основным императивом: перед началом создания чего-либо осуществлять проверку на предмет отсутствия нарушения чьих-либо патентных прав посредством обращения к соответствующим базам данных планетарной или глобальной информационной сети! Ведь, судя по ярко-оранжевой окраске робототехники, находящийся на борту бота технический комплекс принадлежал службе спасения, а у них чуть попроще было все.
Похлопав рукой по округлому боку реактора, похожему в неактивном состоянии на шляпку какого-то гигантского гриба, я присел возле него. Первоначальное возбуждение и эйфория мало-помалу спали, и разум прояснился. Отчего и радость моя поугасла. Находка, конечно, просто фантастическая, да еще одним махом переносящая мою заветную цель — вырваться к звездам — из области эфемерных мечтаний и чаяний в плоскость реальности, но… но вот ее совокупная стоимость… По самым скромным прикидкам, тут добра на пару миллионов кредов. И это без учета искина! Практически бесценного, если мои догадки относительно него верны. Крайне жирный куш, который одиночке ни за что не переварить по причине острого отравления тяжелыми металлами. А конкретно — свинцом. Такую находку может позволить присвоить себе лишь сильный клан или администрация Базы. А остальным, в том числе даже крупным отрядам поисковиков вроде тех же тэйдовцев, ее просто не удастся удержать в своих руках.
Как вариант, конечно, можно находку банально сдать. За четкую наводку на находящийся в работоспособном состоянии техкомплекс меня запросто примут в основной состав любого клана. А это уже реальная тема, ведь поисковику-одиночке действительно тяжело живется. Или с админами Базы договориться. Еще круче выйдет. Те позволят перебраться на уровень «B» и предоставят доступ ко всем высокотехнологичным благам. Заживу как человек… Настоящим техником стану…
— Да-а-а… — вздохнул я и с определенным сожалением мотнул головой, отгоняя возникшее перед затуманившимся взглядом призрачное видение замечательной жизни на уровне, где люди живут практически как до Исхода, — даже имплантаты у многих есть.
Ведь одно «но» все перебивает: поставленной когда-то перед собой цели-мечты я тогда точно не достигну. Плюшек мне, конечно, отсыплют неслабо за преподнесенный подарок, однако расходовать конечный в наших условиях ресурс технического комплекса на такую блажь, как восстановление какого-нибудь малого спейсера, никто не будет. Все надеются, что карантин и так вот-вот снимут.
«Нет, все же сдавать такую находку не дело, потом до конца дней буду локти кусать, вспоминая об упущенном шансе, — поразмыслив, решил я. — Да, одному не справиться, тут без вариантов, но это и не горит. Так что не будем отступать от первоначального плана, просто немного подкорректируем его. Теперь на первое место выходит задача собрать надежную команду».
Стремительно поднявшись, я заходил туда-сюда мимо отсеков с робототехникой, на ходу составляя план первоочередных действий.
«Так, — начал соображать я, — самое главное — это искин. А значит, он забирается в обязательном порядке. Все остальное же можно схоронить пока здесь, завалив ведущий к боту тоннель. Прихватить только кое-что малоценное, чтобы впоследствии продать и приобрести какие-никакие колеса. К примеру, тот же уже снятый с маневрового двигателя управляющий контур. Хоть ботов на базах и не так много, но они все же есть. Так что эту электронику загнать можно будет без особых проблем и за вполне приличные деньги. Ну и из рубки еще, может, что-нибудь выдрать… Те же совершенно бесполезные модули связи и пространственной привязки. Рюкзак-то у меня большой, уложенный в него искин и управляющий контур двигателя не займут и трети его объема, так что еще много чего влезет. А дополнительные креды всяко лишними не будут…»
Решительно кивнув в такт своим мыслям, я круто развернулся и направился к дверям, ведущим в кабину пилотов.
Руками створки раздвинуть не удалось, но попробовать все же стоило — невелики усилия. Однако и домкрат неожиданно спасовал, хотя создаваемого им давления в три тонны обычно достаточно, чтобы выломать блокираторы любых дверей. И переборка между трюмом и кабиной вроде не покорежена, так что полости, в которые уходят створки, наверняка на месте.
Неловко пожав плечами, я отложил в сторонку оказавшийся бессильным в данном случае инструмент и сходил за резаком. Заодно и рюкзак притащил. Пригодится он мне уже скоро.
С резаком дело пошло веселей. Обычный металл прожигается аж бегом. Совсем другое дело, не то что толстенная обшивка из тугоплавких сплавов. Там да, измучаешься, пока дыру вырежешь. А здесь раз — и готово!
Одного магниевого стержня хватило на все: и на длинный вертикальный рез сантиметрах в восьмидесяти от линии смыкания створок двери, и на пару соединяющих линий по горизонтали. Только получившийся прямоугольник даже не шелохнулся, когда я закончил работу. Хотя должен был сам упасть. И удар ногой не помог — отрезанная часть створки словно прилипла к своей неповрежденной товарке. Сэкономил, называется… Не хотелось, а придется новый стержень доставать и делать еще один рез по вертикали.
Пять кредитов прямо на глазах сгорели. Обидно. Но ладно. Ничего тут не поделаешь, для меня не существует иного решения, кроме как покупать и тратить дорогущие магниевые стержни. С плазменным резаком, конечно, не так накладно выходило бы, но он сам по себе стоит о-го-го сколько. Да и повредить его легче легкого, таскаясь по всяким руинам и подземным коммуникациям.
— Ох, ё!.. — потрясенно выдохнул я, когда вырезанный кусок створки, глухо бухнув, упал внутрь пилотской кабины.
Проникший сквозь отверстие свет химического светильника явил совершенно фантасмагорическую картину — темный грот, полный причудливых теней, отбрасываемых сталактитами и сталагмитами. Но иллюзия представшей передо мной нерукотворной пещеры рассыпалась, стоило только приблизить источник света и приглядеться повнимательней. Не природой созданы эти свисающие с потолков темно-бурые сосульки, оплывшие стены и бесформенные образования на полу. Тут без людей не обошлось.
Ошибки быть не может. Такие повреждения являются характерным результатом применения переносного зенитно-ракетного комплекса «Саламандра-3К». Или его стационарных аналогов. Хотя, конечно, непонятно, какой идиот решил засадить по гражданскому боту из противодесантного оружия… Хотели сбить, так гасили бы по движкам тем же самонаводящимся «Плевком» — защиты-то у них никакой. И пилоты были бы вынуждены совершить экстренную посадку. Или в крайнем случае могли бы катапультироваться из отстреливающейся кабины бота. А тут… Нет, ну реально идиоты и изуверы какие-то порезвились… Дуплексный заряд «Саламандры-3К» рассчитан на проникновение в защищенные отсеки тяжелых десантных ботов, гарантируя поражение не менее девяноста процентов находящейся там живой силы противника, экипированной по первому классу защиты. У пилотов же обычного ремонтно-технического судна просто не было никаких шансов — сгорели вмиг в заполнившем отсек облаке высокотемпературной плазмы. Даже понять, наверное, не успели, что же случилось.
Хотя, может, оно и к лучшему, что так, а не иначе. Не нужно будет мне с мертвяками возиться и имплантаты извлекать. А то ведь пришлось бы… Рабочие имплантаты на дороге не валяются. Ибо стоят очень приличных денег.
Встряхнувшись, я отогнал от себя невеселые думы о печальной действительности и занялся делом. Вытащил из кармашка на хибе баллончик со сжиженной углекислотой и обработал темно-малиновую кромку отверстия в двери. После чего, вооружившись резаком, забрался в кабину.
Огляделся внутри и чуть не присвистнул, оценив фронт работ. Плазма на славу постаралась — оплавлено буквально все. Даже обладающие довольно высокой термостойкостью переборки потекли, не говоря уже о приборных панелях. И чуть выступающий смык дверных створок сварился в единое целое. Оттого и не удалось попасть в кабину обычным образом.
Чуть поразмыслив, я подошел к мутно-белым, совершенно непрозрачным обзорным экранам. Вернее, к оплавленным бесформенным глыбам металла возле них. Сами-то обзорные экраны из закаленного стекла мне ни к чему. Даже если бы они не помутнели под воздействием плазмы и не деформировались, пойдя волнами. Хорошего стекла и без того в городе в избытке — хватит еще на десяток поколений поисковиков, не меньше. А вот раскурочить приборные панели стоит. Драгоценных и редкоземельных металлов в них немало. И было бы еще больше, если бы имелся искин. Но на такие малые корабли их не ставят. Пилоты сами справляются с управлением с помощью имплантированных навигационно-тактических сетей.
Покопавшись в рюкзаке, я добрался до початой пачки тонких магниевых стержней, предназначенных как раз для таких вот случаев, когда приходится резать нетолстые металлические конструкции. Достав сразу с десяток стерженьков, зарядил уже немало потрудившийся сегодня резак. Иного-то способа добраться до начинки приборной панели нет… Обычный инструмент здесь не покатит. Сплавилось все воедино — и крепления, и винты, и магнитные замки.
Пострадавший от буйства плазмы металл, очевидно, утратил значительную часть своих прочностных характеристик. Потому как искрящийся магниевый стержень взрезал его с невероятной скоростью. Я опомниться не успел, как дело было сделано. Оплавленный остов центральной приборной панели был отделен и от пола, и от переборки. А затем еще рассечен на три части для вящего удобства: так проще извлечь ценную начинку из его сердцевины.
Спустя пару-тройку часов посреди пилотской кабины, совсем уж обезображенной в результате моей деятельности, высилась целая горка — высотой почти мне до пояса — добычи: оплывших и частично утративших форму модулей и блоков, обгоревших токопроводящих жил и клемм, а также преогромного количества самых разномастных стеклянистых образований, которые раньше являлись электронными платами из минерального стекла. Нехилая такая кучка вышла, общей массой, пожалуй, под пару сотен килограммов. И не важно, что за раз все это добро не уволочь ни одному обычному человеку, не модифицировавшему свой организм с помощью имплантатов. Я ж не собираюсь тащить с собой, помимо драгоценных и редкоземельных металлов, еще и всякий ненужный и не стоящий абсолютно ничего хлам в виде того же минерального стекла?
С этой прозаической целью — чтобы сократить не несущую никакой прибыли часть добычи в общей ее массе — я извлек из рюкзака необходимый инструмент: раскладное ведерко емкостью десять литров, лопатку-весло с длинной ручкой и ухватистые щипцы. Всё с химически стойким покрытием.
Разложив потребные для дальнейшей работы предметы поблизости от кучи технического хлама, я добавил к ним еще динамо-машину, отсоединенную для этого мной от магнитного съемника и оснащенную платиновыми стержнями-электродами. Ну и, наконец, самое необходимое — герметичная емкость с техническим растворителем. Без него тут никак.
Набросав по-быстрому в ведерко останков электронных плат, я залил все это дело растворителем и хорошенько перемешал лопаткой. До полного исчезновения из получившейся субстанции вязких комков стекла и выпадения всего металла в осадок. Немного времени на это понадобилось — буквально минута-другая.
Отложив лопатку в сторонку, я взялся за динамо-машину. Не мудрствуя лукаво, сунул выходящие из нее электроды в ведерко и резко крутанул ручку. Разряд — и меж платиновыми стержнями стремительно выросло образование из зеленоватого стекла, похожее на крайне игольчатого ежа.
Я цапнул лежащие под рукой щипцы и, прежде чем выкристаллизовавшаяся структура вновь растворилась, быстро, но аккуратно извлек ее из ведра. Да и бросил на пол рядом, что вполне закономерно привело к тому, что этот стеклянный еж разбился, рассыпавшись на некрупные кристаллы-обломки. Пошурудив среди них щипцами, я выбрал те, в которых виднелись вкрапления металла, и побросал назад в ведерко. А основную массу так и оставил валяться на полу.
Проведенную операцию пришлось повторить еще не единожды. А в конце, когда электронные платы закончились и оказалось, что класть в ведерко больше нечего, я достал из рюкзака небольшой туб с нейтрализующим реагентом и опорожнил его в раскладную емкость. После чего уже безбоязненно слил из ведерка утративший свои разъедающие свойства растворитель. Ну и вместе с ним на пол увесисто плюхнулся ноздристый кус металла, отливающего золотом и серебром и имеющего немногочисленные вкрапления зеленоватого стекла.
Не став пока ничего трогать — пусть обсохнет все это добро немного, я отправился подготавливать к транспортировке искин. Благо небольшой рулончик металлизированной пластиковой пленки, экранирующей электромагнитное излучение, я захватить не позабыл. Ею-то и обмотал в несколько слоев тускло отливающий серебром прямоугольный параллелепипед размером сорок на двадцать пять и на шестьдесят сантиметров. Израсходовав при этом практически весь имеющийся запас золотистой пленки, остатков которой, впрочем, все же хватило, чтобы создать защиту от опасностей внешнего мира для снятого блока управления двигательной установкой.
— Кажется, все, — задумчиво бросил я, разобравшись с этой задачей, и обвел преисполненным сожаления взглядом полный добра грузовой трюм. Отсюда прямо все-все хочется утащить!
Переборов-таки возникшее желание скрутить еще какую-нибудь рабочую электронику, я перенес искин и блок управления в пилотскую кабину и взялся укладывать рюкзак. Тот стал еще тяжелее, нежели был по пути сюда! И это при том, что мне пришлось скрепя сердце оставить на полу не только приличную часть оплавленных электронных блоков, но также весь инструмент, используемый для извлечения стекла из плат, и резак.
— Ладно, допру как-нибудь, — махнул я рукой, обойдя кругом набитый доверху рюкзак.
Ну и, полюбовавшись напоследок на находящуюся в грузовом трюме робототехнику, которую так неохота было тут бросать, отправился в обратный путь на карачках по узкому тоннелю, таща за собой на вновь притороченном к поясу шнуре рюкзак.
А возиться с восстановлением преграды-завала возле бота не стал, есть другая задумка на этот счет.
Преодолев примерно половину пути до основного коммуникационного тоннеля, я остановился и вытащил из кармашка испещренный предостерегающими надписями и инструкциями по применению серебристый брикет пластиковой взрывчатки. Извлек из ножен боевой нож… Руками-то плотную вакуумную упаковку не надорвать.
После освобождения небольшой розово-бурой плитки от сверхпрочной пластиковой упаковки я смял добытую пластилиноподобную массу в ком и прилепил его к потрескавшемуся своду керамогранитной трубы. И ходу, ходу оттуда! Пока инициируемая атмосферным азотом взрывчатка не насытилась им в должной мере.
Успел. Успел и вывалиться в основной тоннель, и вытащить за собой закрепленный на шнуре рюкзак, и даже чуть в сторону отойти, когда в отдалении глухо бухнуло, а еще через несколько секунд из узкого лаза-дыры ударил столб пыли и каменного крошева, застучавшего по противоположной стене.
— Ну вот, теперь до бота никто не доберется, — удовлетворенно произнес я, примерно представляя себе, что сотворил подрыв ста граммов пластиковой взрывчатки и с каким жутким завалом, враз отбивающим всякую охоту возиться с ним, теперь столкнется на своем пути любой поисковик, решивший обследовать этот тоннель.
Выбравшись из колодца коммуникаций в помещение распределительного узла энергоцентрали, я устроил себе небольшую передышку, наблюдая за медленным движением-течением тускло серебрящегося тумана в пятне света моего химического фонаря. Засмотрелся прямо на спасение и проклятие Фреи — на эти крохотные снежинки из металлизированного стекла, с корпускулами инертного газа в сердцевине. Отличная ведь была идея — смягчить спектр местного светила, просто-напросто отражая основную часть жесткого излучения при помощи эдакой летучей завесы, расположенной в верхних слоях атмосферы планеты. Жаль только, никто не подумал о том, что будет, если генераторы стабилизирующего магнитного поля, не дающего разлететься этому искусственному светофильтру, набранному из мириад частиц, вырубятся раз и навсегда…
Постояв так немного, размышляя о днях минувших, я дождался, пока восстановится сбившееся дыхание, и вернулся к делам насущным. Смотал поистрепавшийся шнур в моток, закрепил его ремешками-липучками на рюкзаке, ну а тот — тяжеленный, зараза! — кое-как взгромоздил себе на плечи. И двинулся сквозь тускло серебрящуюся дымку-завесу к лестнице.
Дошел. Начал неспешно, чтобы не рвать жилы, подниматься наверх. А на площадке перед последним пролетом и вовсе ненадолго остановился, давая отойти начавшим подрагивать от нагрузки ногам. Заодно убрал не нужный более химический светильник к его использованным собратьям, лежащим в накладном кармане на левом боку рюкзака. Подождал еще чуть, пока глаза привыкнут к изменившемуся освещению, дабы не уподобиться в дальнейшем слепому кроту, выбравшемуся из темного подземелья на солнечный свет. Постоял так какое-то время, рассматривая неплохо различимые щербины на лестничном пролете перед собой, и вдруг поймал себя на том, что категорически не желаю идти дальше!
— Что за… — недоуменно пробормотал я, поневоле настораживаясь и прислушиваясь к своим чувствам.
А они прямо рвали душу, отвращая от выхода из такого успокаивающе-безопасного подземелья! Да, темнота позади несла ощущение домашнего уюта и покоя, а от светлого проема в конце лестницы буквально веяло ледяной угрозой, от которой у меня по всему телу пробежали мураши.
Своей интуиции я привык доверять, а потому тотчас же снял с предохранителя «корт» и дослал патрон в патронник. Медленно-медленно снял с себя рюкзак и, не спуская глаз с верха лестницы, опустил ношу на пол. Так и не выпрямившись полностью, крадучись начал подъем, делая всего по паре шагов в минуту…
Не зря, ой не зря я прислушался к своим чувствам и усилил бдительность! Только благодаря этому тончайшая, едва различимая глазом нить, натянутая поперек проема-выхода с лестницы, не осталась незамеченной.
Поначалу, только обнаружив ее, я замер как вкопанный. А затем, отмерев, нахмурился и подобрался поближе к этой струнке, проходящей примерно на уровне моих коленей. Почти вплотную к ней подошел и осторожно выглянул за край перегороженного проема, ища взглядом то, к чему крепится ускользающая от взгляда нить синтетического волокна. Слева это был новехонький шуруп, вкрученный прямо в полимеризированный бетон. А справа… справа было небольшое блестящее колечко… Торчащее из закрепленного на стене прозрачной липкой лентой цилиндра. Небольшого цилиндра такого примечательного болотно-зеленого цвета, с черной маркировкой…
— Вот уроды! — потрясенно выдохнул я, глядя на приготовленную для меня неизвестными доброжелателями композицию.
Это ж вакуумная граната тут прикреплена! От нее меня не защитила бы никакая кираса. Корпорация «Техноармз» в свое время и создала эту игрушку в расчете на выведение из строя противника, имеющего подобную или немногим лучшую защиту. Правда, заказчики — специальные подразделения, которым потребовалась замена свето-шумовой гранате, ставшей малоэффективной в новых реалиях, — остались не удовлетворены работой оружейников, но дело тут вовсе не в слабости нового оружия. Просто оно получилось довольно неоднозначным. Чрезмерно травмирующим… Так что использовать вакуумные гранаты без развернутого заранее поблизости полевого госпиталя никак нельзя.
«Не иначе кто-то из тэйдовцев все же взялся за мной проследить… А потом, задавшись вопросом, что же мне здесь понадобилось, решил взять тепленьким да разговорить», — пришел к крайне досадному выводу я. И едва слышно выругался, не сдержав эмоций.
Спустив немного пар, я встряхнулся и вновь обратился к своим чувствам. Вцепившийся мне в нутро своими когтями холод смертельной угрозы, подстерегающей впереди, после обнаружения вакуумной гранаты стал не столь выраженным. Ослабил, так сказать, свою хватку, хотя и не исчез полностью. А это явный признак того, что поджидающие меня сюрпризы не закончились. Что, впрочем, и неудивительно. Явно ведь где-то неподалеку засел тот, — или те, что гораздо вероятней и много хуже, — кто установил здесь растяжку…
«Неясной угрозой тянет откуда-то со стороны входа в здание, так что в принципе существует возможность тихо уйти, выбравшись с его противоположной стороны, — начал прикидывать я, как поступить. — Проблема только в том, что так или иначе, а это место я, получается, перед отправленными за мной тэйдовцами засветил… Что мне категорически не нравится… Оставлять ситуацию как есть — просто не дело! Ибо чревато тем, что моя потрясающая находка достанется другим! Слить бы вчистую следящих за мной, да не выход… Наверняка ведь они не сами по себе действуют. И если не всей остальной группе тэйдовцев, то как минимум ее старшему известно, за кем отправились разведчики. Потом ко мне обязательно возникнут неприятные вопросы касательно скоропостижной гибели неких людей… Причем ответить придется».
Мой бесцельно шарящий взгляд в очередной раз наткнулся на нить растяжки. И остановился.
— А что, если?.. — проговорил я вслух.
Да тут же решительно кивнул, соглашаясь с неожиданно сформировавшимся в голове замыслом. Действительно, можно же тупо провернуть все так, что мне и предъявить по факту будет нечего. Тэйдовцы же первые начали действовать жестко, устроив ловушку с вакуумной гранатой. И я теперь вполне в своем праве ответить им тем же… Ну а то, что они вряд ли выживут в результате, ведь развернутых поблизости полевых госпиталей не наблюдается, а до Базы больше часа езды, — так я тут при чем? Меня наверняка тоже не собирались тащить в медицинскую капсулу. И вообще, сами во всем виноваты. Я вот, хотите — верьте, хотите — нет, всячески старался возможного конфликта избежать. Ага. Едва заприметив идущих следом людей, сразу спрятался в первом же попавшемся здании. Да кучу времени там просидел, чтобы с ними не пересечься… А эти уроды взяли да растяжку с гранатой на выходе из моего временного пристанища установили… Как-то так, в общем.
Претворение в жизнь возникшей идеи я начал, понятно, со снятия растяжки. Благо установлена она была без каких-либо хитростей, а потому проблемой ее обезвреживание не стало.
Вакуумная граната, после того как я отвязал от нее синтетическую нить и отодрал липкую ленту, отправилась в свободный карман на поясном ремне. До поры. А остальные элементы растяжки я оставил на месте. В качестве подтверждения своих слов, в случае если у тэйдовцев все же возникнут ко мне вопросы.
Изъяв непременный атрибут моего плана, я вернулся на лестницу и двинулся по ней на самый верх здания. В темпе проскочил двенадцать этажей, отчего слегка запыхался, и оказался на открытой крыше с площадкой для посадки флаеров. Высунулся на простор и едва не дернулся назад, подавленный видом клубящихся, кажется, прямо над головой мрачных грозовых туч. Ну да от подобного зрелища любой исконный обитатель подземных куполов малость оробел бы… С непривычки-то. Когда вместо надежного потолка над головой — такое.
Подавив все же обуявшую меня нерешительность, я выбрался на крышу и устремился к парапету. Устроился за ним, опустившись на левое колено, и осмотрелся. Сначала невооруженным глазом, а потом с помощью простенького четырехкратного тактического бинокля «Винз», основным преимуществом которого перед другими подобными изделиями является компактность.
— Вот вы где, засранцы, — пробормотал удовлетворенно, спустя всего несколько минут выявив засаду, засевшую на третьем этаже одного из зданий напротив.
Снизу-то людей, расположившихся в помещении, лишившемся внешнего остекления, может, так сразу и не заметишь, а вот сверху их хорошо-о видно… Ну как минимум двоих из них: одного, обосновавшегося за наваленными поперек смотрящего на улицу проема останками мебели, и второго, устроившегося чуть дальше, у боковой стены.
Подкрутив резкость в бинокле, я попытался оценить экипировку поджидающих меня гадов. И удивленно нахмурился, не увидев на них приметных шейных платков… Нет, они у них имелись, но какие-то невыразительно-серые, а вовсе не красно-белые.
«А ситуация-то, похоже, начинает исправляться, — невольно хмыкнул я про себя. — Судя по всему, никакие это не разведчики „Тэйда“, а обычные бандюги. Не иначе как наблюдали с безопасного расстояния за деятельностью поисковиков на раскопе и рассчитывали поживиться чем-нибудь, когда те уберутся. А потом, заметив неплохо экипированного одиночку, бредущего куда-то с набитым доверху рюкзаком, решили переключиться на куда как более перспективную цель…»
— Ну раз так, то поиграем! — повеселел я и, внимательно осмотрев в бинокль здание, где засели уроды, помчался вниз.
Чтобы подобраться к засаде, засевшей в здании по соседству, понадобилось около получаса. Улицы-то в городе широченные — так просто, оставшись незамеченным, на другую сторону не перемахнешь. Пришлось по параллельной улице три квартала отмахать и там, вернувшись на Двадцать пятую, под прикрытием рухнувшего на проезжую часть углового строения проскользнуть на следующую. И уже по ней — назад, к утыркам этим.
Ну да, именно к утыркам. Ведь как еще назвать людей, устраивающих для поисковиков-одиночек столь гнусные ловушки? Что не убивают, а только калечат? Смерть-то на самом деле — это еще не самое страшное. Вот калекой немощным стать… Как представишь — так вздрогнешь. А именно такая участь меня бы и ждала, в случае если бандюги меня не добили бы — бросили так подыхать, и я, поломанный взрывом вакуумной гранаты, сумел бы все же потом как-то выползти на улицу и привлечь внимание какого-нибудь отряда поисковиков, возвращающихся домой. Я ж не любимый сынок главного администратора Базы, чтобы расходовать на меня бесценный ресурс медицинских капсул. А без них нормально восстановиться после такого невозможно.
Так что я решительно настроился на применение самых жестких воспитательных мер в отношении этих утырков. Они не очень-то и таились, похоже уже устав меня ждать. Когда я поднялся на третий этаж, мне даже не пришлось соображать, где они тут конкретно расположились, — сами выдали себя негромкой трепотней и шебаршением.
По уныло-пустынному кольцевому коридору, зияющему дырами в местах давным-давно выломанных кем-то и брошенных тут же керамопластиковых дверей, я добрался до нужного помещения. Остановился, разве что самую малость до него не дойдя, и прислушался к не слишком-то разборчивой болтовне бандитов — не изменилась ли ее тональность?.. Одновременно с этим обшаривал взглядом ближайшие подступы к засаде на наличие установленных сюрпризов. Ведь где одна растяжка с гранатой, там и другая… Я бы, во всяком случае, на их месте обязательно обезопасил таким образом свои тылы. А еще лучше — посадил бы одного из своих подельников контролировать ведущий сюда коридор.
Я — не они, это очевидно. Эти придурки не озаботились установкой даже простейших сигналок на подходах к засаде, не говоря уже о чем-то более существенном.
«Никакого страха, судя по всему, не ведают», — констатировал я про себя, спокойно пройдя по двум комнатам — по их полу можно было тупо рассыпать несколько жменей вездесущего стеклянного крошева и уже этим изрядно осложнить подкрадывание сзади! — и очутившись у дверного проема, ведущего в третью.
Улучив момент, когда не подозревающие о приближающейся угрозе бандиты увлеклись разговором, я осторожно заглянул в занятую ими комнату. Бросил только взгляд и тут же стремительно отпрянул. Хватило и краткого мига, чтобы увидеть все, что нужно… Двое их там. Всего двое злодеев в обезличенно-серых синтепластовых комбезах из числа самых дешевых, тех, что предназначены для технического персонала низшего звена и не имеют никаких элементов защиты. Один бандюга вальяжно расположился справа от навала мебели, на дышащем на ладан пластиковом стуле, закинув ноги на опрокинутый металлический шкаф и баюкая в руках какой-то длинный ствол. А другой устроился на ветхих останках когда-то шикарного дивана у левой стены, совсем рядом со стеклянным столом, на котором стоит на четверть полная прозрачная пластиковая бутыль питьевой воды и валяются остатки жратвы. Там же лежит его ствол — самозарядный карабин «Хога-6»!
Был бы я не один да при иных обстоятельствах, таких недоумков можно было бы вообще взять, что называется, не попортив шкурки! Фермерам-то работники завсегда нужны. Но что поделать — не судьба…
Я потянул уже было из кармана на поясе вакуумную гранату, предвкушая возвращение этим поганцам их же сюрприза, да вовремя опомнился. На кой? Это ж не тэйдовцы, чтобы расходовать на них так вот запросто почти сотню кредов, когда патроны к «корту», если немного, можно взять всего по полтора. Да и лишний шум мне не нужен. Мало ли кого он привлечет?
В общем, вакуумная граната осталась лежать там, где лежала. Нечего деньгами разбрасываться. Уперев короткий приклад «корта» в предплечье правой руки, а левой обхватив керамидный термокожух ствола, чтобы удержать его от обычных при стрельбе очередями рывков вверх, я медленно передвинул флажок огня в верхнюю позицию. Коротко выдохнув, встал в позицию у дверного проема…
— Че там этот поисковик так долго возится? Не чует, что ли, что ливень уже скоро рубанет и до Базы будет фиг добраться? — донесся до меня недовольный голос сидящего поодаль бандита.
— Да фиг его знает. Может, путное что-то нашел, — с ленцой ответил второй. И, зевнув, предвкушающе эдак добавил: — На тысчонку-другую кре…
— Пруф-ф! — мягко и практически беззвучно прошелестел оснащенный глушителем «корт», обрывая злодея на полуслове.
Стремительный поворот ствола на полсотни градусов вправо с небольшим подъемом в движении, и еще одна короткая очередь. Сидящему на стуле бандиту прямо в спину.
Сработал быстро, спокойно и четко. Как на виртуальном тренажере. Первый противник, сидящий у стеклянного столика, не успел даже понять ничего, не то что выдернуть пистолет из кобуры на поясе. А у второго, расположившегося тактически неграмотно, и вовсе не было ни тени шанса на сопротивление.
— Такие вот дела, — глубокомысленно изрек я, медленно опуская ствол, и зашел в комнату.
Приблизился к подергивающемуся на останках дивана телу и пару мгновений постоял, размышляя, не выпустить ли в него еще очередь. Решил, что не стоит. Это уже посмертные конвульсии. Три выпущенные из «корта» пули, пробив утырку правую руку и уйдя глубоко в тело, лишили его жизни практически моментально.
Второй же и вовсе не нуждается в контроле. С такими ранами не живут. Вошедшая в спину очередь прошила бандита насквозь, буквально разворотив левую сторону грудной клетки.
«Даже слишком много ему было», — критично подумал я, разглядывая разлохмаченную дыру на лицевой стороне комбеза злодея, сломавшего-таки при падении несчастный стул. — «Вполне хватило бы и пары пуль вместо четырех выпущенных».
Впрочем, сильно пенять себе на излишний расход патронов я не стал. Это ж «корт»… Да еще тридцатая модель, обладающая просто чудовищной скорострельностью. За что, собственно, абсолютное большинство и недолюбливает этот ствол, несмотря на все имеющиеся у него достоинства в виде легкости, компактности, достаточно высокой точности и наличия интегрированного глушителя.
Убедившись, что никакой угрозы мои противники больше не представляют, я повесил «корт» на правое плечо. Придерживая ствол рукой, осторожно выглянул на улицу с целью проверить, нет ли там кого-то, кто мог бы помешать мне заняться сбором законных трофеев.
Удостоверившись, что улица абсолютно пуста и успокоившись на этот счет, я присел возле ближайшего тела и сдвинул шейный платок, прикрывающий нижнюю часть лица бандита. А затем еще избавил его от солнцезащитных очков, ухватив их за гибкий фиксирующий ремешок и стянув. Всмотрелся в открывшуюся рожу и отрицательно покачал головой. Нет, не встречался мне этот субъект ранее… Ни в городе, ни на Базе. Что в общем-то неудивительно, ибо обретаюсь я здесь без году неделя.
Второй бандит, с которым я повторил разоблачительную операцию, тоже оказался мне совершенно незнаком. Можно было и не возиться, переворачивая его тело и стягивая с него солнцезащитные очки и шейный платок, выступающий в роли дешевой замены маски-фильтра и защищающий дыхательные пути от попадания в них снежинок металлизированного стекла.
Разобравшись с этим вопросом, я оценивающе огляделся и, не мудрствуя лукаво, сгреб на пол со стеклянного столика все ненужное, оставив лежать на нем только карабин и брошенные чуть ранее солнцезащитные очки. И начал в темпе собирать все ценности. Первым делом к своему уже лежащему на столешнице собрату присоединился чуть заляпанный кровью «Хога-6» второго бандита. На них же я бросил снятые с трупов как есть оружейные пояса со вторыми стволами, ножами и запасными магазинами. И еще одни простые, но все же стоящие каких-никаких денег солнцезащитные очки.
Дошла очередь до карманов. Обшарив их, я не смог удержаться от удивленного возгласа. Початая пачка жвачки, всего лишь шестнадцать кредов звонкой монетой, блистер с пятком лазурных шариков синтекса, прочая мелкая ерунда — это все вполне ожидаемо и удивления не вызывает. В отличие от двух похожих друг на дружку, как близнецы, тонких металлических пластинок прямоугольной формы со скругленными краями…
Универсальные расчетные карты «Гэлэкси-банка». А в просторечье — унивы.
На первый взгляд, всего лишь изящные серебряные безделицы, одна плоскость которых является непритязательно матовой, а другая несет на себе выполненное в цвете, с неимоверным количеством мелких деталей, стилизованное изображение громадного города — технополиса Оммар, что на Фейте, в центральной системе Восьмого сектора Земного Союза. Но на деле это те же кошельки! Только электронные.
— Блин, надо было все же гранату кинуть, — чутка огорчился я, обнаружив у злодеев расчетные карты. — Глядишь, удалось бы срубить еще немного кредов… Наверняка ж унивы у бандосов не пустые.
Покрутив в руках серебряные пластинки и с сожалением повздыхав, я уже собрался бросить их на столик, когда мне вдруг вспомнился стародавний треп весельчака Гектора, одного весьма ушлого типа из отряда отца. Он рассказывал, как запросто можно выяснить пароль к чужому униву. Способ, конечно, крайне ненадежный, но иногда прокатывает.
— Что мне мешает попробовать? — пожав плечами, спросил я сам себя. — Не выйдет — значит, не выйдет. Не беда.
Я прошелся по комнате, выискивая место на полу, где слой белесой пыли потолще, а найдя, присел и аккуратно сгреб все это дело левой рукой. Набрал практически целую жменю! И щедро сыпанул на подставленные серебряные пластинки. Те моментом стали выглядеть как обвалянные в муке.
Положив изрядно припорошенные пылью унивы на металлический шкаф, я небрежно отряхнул руки и достал из кармашка на поясе баллончик со сжиженной углекислотой. Там ее как раз чуть-чуть осталось.
Пройдясь несильной струей хладагента по расчетным картам, я добился того, что они почти полностью очистились от замаравшей их пыли. Но именно что почти… На серебряных пластинках осталась целая россыпь отчетливо различимых пятен. Разумеется, в тех местах, где их чаще всего лапали грязными руками, оставляя потожировые следы.
Не особо рассчитывая на удачу, я поднял первую карточку, внимательно присмотрелся к раскладке пятен на ней и мигом углядел некую занятную закономерность в расположении самых отчетливых отпечатков пальцев.
— Да тут, похоже, никто не утруждал себя сложными паролями, — хмыкнул я, обозревая открывшуюся взгляду картину. И, не сдержавшись, криво ухмыльнулся.
Опомнился, правда, тут же и, бросив ухмыляться прежде времени, метнулся к лежащему у стеклянного столика мертвому бандиту. Выхватив нож, быстренько срезал с его кистей тонкие перчатки. Затем поднял бездыханное тело и кое-как усадил на останках дивана. Ну и сам устроился рядышком, придерживая труп, в руки которому незамедлительно всунул его унив.
Прижав большой палец правой руки мертвеца к миниатюрной эмблеме «Гэлэкси-банка», располагающейся в нижнем углу на лицевой стороне расчетной карты, я подержал его так несколько секунд. По пластинке прокатилась серебристая волна, смывшая стилизованный рисунок с поверхности и оставившая после себя безмятежную зеркальную гладь, где мгновение спустя возникла черная точка, моргнувшая трижды и выпустившая из себя короткий луч. Тоже черный и всего-то порядка сантиметра длиной. Затем этот луч описал окружность вокруг своей прародительницы-точки, подобно стрелке механического хронометра. Отличие только в том, что за черной полоской оставался неисчезающий цветной след. В результате на металлической поверхности возник радужный круг, здорово смахивающий на человеческое око.
Мне пришлось повозиться, чтобы расположить унив напротив глаз мертвеца, не дав ему при этом выпустить серебряную пластинку из рук. Но все получилось. Стилизованное изображение ока на карточке моргнуло и исчезло так же, как появилось. А ниже под ним, как раз там, где имелось основное скопление белесых пятен, прорисовалось изображение цифровой клавиатуры — четыре ряда по три квадратика и еще один с широким пустым прямоугольником, предназначенным для подтверждения производимых операций.
На последний я первым делом и переместил большой палец убитого бандита. Миг-другой, и вокруг нарисованных кнопок с цифрами расцвел переливающийся золотистый ореол, сигнализирующий о необходимости завершить авторизацию владельца карты путем ввода пароля. Опять же не своей рукой, ибо сенсоры виртуальной клавиатуры унива просто не принимают чужие прикосновения, мгновенно блокируя ее, я начал медленно набирать: один, три, пять, семь, девять, ноль… И, непроизвольно затаивая дыхание, подтверждение…
— Есть! — восторженно выдохнул я, не сдержав эмоций, глядя на ненадолго нарисовавшиеся на зеркальной глади три крупные золотистые цифры. Сумма наличествующих на карте денежных средств — семьсот тридцать один кред.
Не мешкая, я коснулся значка минуса. Тот немедля зажегся красной черточкой на псевдоэкране, расположенном выше виртуальной клавиатуры. Тем же цветом нарисовались и три введенные мной цифры, указывая таким немудреным способом на проведение операции снятия средств с расчетной карты.
Быстренько вытащив свой унив, я активировал его и ввел ровно ту же сумму, что на принадлежащем бандиту, только уже с плюсом. Коснулся своей серебряной пластинкой чужой. И одновременно на обеих коснулся нижних клавиш-прямоугольников… Подтверждая осуществляемый трансферт средств, в результате которого баланс моего унива увеличился на семь с лишним сотен кредов.
— Нет, все же какой удачный сегодня день! — обрадованно сообщил я бандиту, но, понятно, никакой реакции от него не дождался. Труп — он и есть труп.
Отобрав обнуленную карту у мертвеца, я бросил ее на столик — потом загоню кому-нибудь в качестве сувенира, а лишившемуся моей поддержки телу позволил повалиться на пол. И торопливо поднялся на ноги. Некогда рассусоливать. Надо же со вторым поскорее разобраться, пока поволока смерти еще не затянула ему глаза. А то фиг его знает, как отнесется к падению контрастности радужной оболочки слабенький сенсор-считыватель расчетной карточки.
Первым делом, конечно, я взглянул на раскладку пятен на втором униве. А ну как там все куда запущенней и просто нереально подобрать пароль всего с шести возможных попыток?
— Да вы издеваетесь, что ли? — обалдело пробормотал я, присмотревшись к лицевой стороне серебряной пластинки, на которой было одно-единственное отчетливое пятно.
Аж пофыркивая от так и рвущегося наружу смеха, я поспешил активировать расчетную карту. Прошел идентификацию и авторизацию с помощью мертвого бандита и ввел пароль… Состоящий из шести шестерок!
— Тьфу ты! — едва удержался я, чтобы не сплюнуть, когда на зеркальной глади карточки высветилась золотом сиротливая единичка.
Зло покосившись на мертвого бандита, заставившего меня потратить столько усилий ради столь ничтожной суммы, грубо оттолкнул его от себя.
Поднявшись на ноги, я бросил последний взгляд на этого гада, с которого совершенно нечего взять, и, переборов возникшее от расстройства желание еще и пнуть его, занялся тем, до чего мои руки еще не дошли, — потрошением тощих рюкзаков бандитов. Там обнаружилась еще одна вакуумная граната и четыре осколочных. Немного патронов к карабинам и револьверу, да в общем-то и все из ценного. Початые рационы питания времен Исхода мне ни к чему, так же как и запас чужих шмоток. А уж пластиковая фляга с питьевой водой — тем более.
Вот и все трофеи.
В один выпотрошенный рюкзак — тот, что выглядел получше, — я тут же определил все отложенные ценные вещи, а во второй покидал остальное. Отнес последний к шахте магнитного лифта и скинул туда. А следом за ним отправились и оба трупа.
Разобравшись со всем, я подхватил упакованную добычу и поспешил к своему рюкзаку. Пока на него кто-нибудь не наткнулся…
Если бы не встроенный климатизатор хиба, то до перекрестка Лакс лайн и Двадцать девятой, где меня должны подобрать возвращающиеся на Базу Питерсы, я добрался бы мокрым как мышь и без всякого ливня, который, кстати говоря, мог бы рубануть и без предваряющего его светопреставления. Да, внезапно налетел ураганный ветер, который мало того что едва не сбивал с ног и кидал из стороны в сторону своими резкими порывами, так еще и превратил все вокруг в непроглядный хаос из-за поднятой в воздух уймищи пыли и мелкого сора, оборванной с деревьев и кустарников листвы да обломков их же ветвей. Это определенно было лишним… И без того пришлось несладко. Рюкзак-то чем дальше — тем тяжелей. А мой так и изначально легкостью не отличался. И нести его я замучился, еще не преодолев и четверти своего пути к цели, задолго до того, как налетел первый шквал ветра…
Если сложить все в целом, то можно сказать, что свою неподъемную ношу я допер чисто на одном упрямстве. Даже пожалел, что выбросил найденный у бандосов коробок с синтексом, все же какой-никакой, а стимулятор, пусть и с ярко выраженными чертами эйфорика. Взбодриться хоть немного в моей ситуации точно не помешало бы. Под конец уже брел, лишь кое-как переставляя подгибающиеся ноги и согнувшись чуть не до земли под тяжестью взваленного на плечи рюкзака. Проклял все! И свою жадность, заставившую нахапать столько добра, и парочку бандитов, подкинувших неслабую такую — килограммов на десять! — добычу, и тэйдовцев, которым приспичило вот именно сегодня и прямо на моем пути устроить раскоп, а я теперь из-за них вынужден топать в обход…
Ну зато узнал, что счастье есть. Есть. И заключается оно всего лишь в возможности избавиться от чудовищной тяжести, давящей на плечи в течение последних полутора часов.
Зайдя в нужное мне угловое здание, лишенное внешнего остекления по всему периметру первого этажа, я добрел до ближайшего опорного столба, прислонился к нему спиной, или вернее — рюкзаком, и буквально сполз на пол. Дух перевел; вперив взгляд в никуда, довольно улыбнулся и замер так, охваченный эйфорией, накатившей волной и захлестнувшей меня с головой… Безо всякого синтекса пережил мгновение подлинного счастья!
Чуть отойдя, отдышавшись, я неловко выкрутился из лямок рюкзака, сбрасывая их со своих многострадальных плеч, и поднялся на ноги. Прошелся туда-сюда на гудящих ногах да тяжко плюхнулся на торчащую из кучи хлама пластиковую тумбу. Умостился на ней поудобней, воды глотнул и вытащил из кармашка на поясе наручный механический хронометр, временно избавленный мной для вящей компактности от браслета-цепочки.
— Ну хоть не опоздал, — облегченно вздохнул я, едва взглянув на тонкие стрелки стильных часов в корпусе из белого золота, доставшихся мне по случаю. — А то было бы реальное попадалово… — И хмыкнул, явственно представив себе эпическое приключение по дальнейшей транспортировке на своем горбу эдакого рюкзака. До Базы-то отсюда, можно сказать, рукой подать — всего-то километров тридцать. Тут даже если горстями синтекс жрать на протяжении всего путешествия, не поможет…
Убрав хронометр, стрелки которого мерно отсчитывали семнадцать минут, оставшиеся до оговоренного с Питерсами срока, я коснулся другого кармашка на поясе и, чуть помедлив, с сожалением убрал от него руку. Заточить сейчас питательный батончик со вкусом шоколада было бы очень в тему, но шлем хиба не разгерметизируешь при такой пылище, какую сюда натянуло.
Спустя несколько минут, правда, воздух стал чуть почище благодаря хлынувшему ливню, но не настолько, чтобы можно было им дышать безо всякой защиты. Дело ведь не столько в обычной пыли и мелком соре, что поднял ураганный ветер, сколько в нет-нет да поблескивающих снежинках металлизированного стекла. Пусть их здесь на порядок меньше, чем на минусовых уровнях зданий, но они все же есть. Так что раскрывать забрало я не стал. Продолжил сидеть как сидел, глядя на сплошную стену льющейся с небес воды и просто балдея от того, что не нужно никуда идти и что-то тащить.
Может, это бездействие в скором времени и надоело бы мне, но до этого банально не успело дойти. Заслоняющая обзор серая пелена дождя неожиданно расступилась, пропуская внутрь моего укрытия приземистую бронемашину… Едва увидев ее, я подскочил со своего места и руками замахал.
Меня заметили. Иначе не объяснить, почему изрядно потрепанная грузовая «блоха», с покатых боков которой струями стекала вода, вдруг резко изменила направление и подкатила прямо ко мне.
Бронемашина еще толком не остановилась, как зашипевшая пневматика начала поднимать вверх ее обращенную ко мне боковую пассажирскую дверь. А Фирх Питерс, чье лицо проглядывало за створками бронежалюзи, прикрывающими лобовое остекление, мотнул головой, приглашая не мешкая забираться.
— Что, Уайт, давно нас ждешь? — весело поинтересовался немедля высунувшийся в образовавшийся проем тощий веснушчатый парень моих лет — Свон. И спешно натянул на нос шейный платок, увидев, насколько загрязнен окружающий воздух.
Я не стал ничего ему отвечать, а вместо этого бесцеремонно сунул в протянутые руки свой рюкзак.
— Ох, ё! — вырвалось у младшего Питерса, попятившегося и едва не плюхнувшегося на задницу. Покосившись на старшего брата, Лагса, обернувшегося с переднего сиденья и заржавшего, он чуточку возмущенно вопросил: — Ты чего, Уайт, керамических плит термозащиты, что ли, доверху в него наложил?
— Типа того, — усмехнулся я, усаживаясь на ближайшее к двери сиденье — весьма непритязательного дизайна, смастеренное, как и все остальные, из изогнутых нужным образом и крупно перфорированных дюралевых листов.
Ага, услышали меня, как же! Забрало-то шлема я поднять не удосужился, перед тем как ответить! А стандартные звуковые мембраны в хибе давно уж заменены мной на однонаправленные — снаружи вовнутрь, чтобы не выдавать себя искаженным шумом дыхания при лазании по темным подземельям.
Спешить я, правда, не стал — дождался, пока задействованная пневматика с тихим шипением опустит дверь и втянет ее в обрезиненный проем, и лишь тогда разгерметизировал хиб и повторил свои слова.
— Врешь ведь наверняка? — недоверчиво покосился на меня Свон, кое-как запихивая мой набитый рюкзак между задними сиденьями и произнеся: — Уфф!.. — прямо-таки упал на свободное место. После чего, покосившись на установленную над дверью магнитную ловушку, к которой прилипла одинокая серебристая снежинка, залетевшая в салон «блохи» вместе с обычной пылью, стянул вниз закрывающий нижнюю часть лица шейный платок и жизнерадостно заявил: — Нет, Уайт, ты меня не проведешь!
— Уверен? — не удержался, подначил его я.
— А то! — немедля подтвердил он со свойственной ему самоуверенностью и, легонько пихнув носком потертого ботинка мой рюкзак, блеснул глазами и уличающим тоном произнес: — Технического серебра ведь тут немало, а, Уайт?
— Есть такое дело, — не стал отрицать я. И широко ухмыльнулся, не сомневаясь даже, что никому и ни за что не угадать, что же я в действительности сегодня нашел.
Свон мои ожидания оправдал. Тут же вскинулся и, наставив на меня указательный палец, с торжеством озвучил возникшую у него догадку касательно моей весьма весомой добычи:
— А это означает, что, скорее всего, ты наткнулся в своих любимых подземных коммуникациях на кусок силового кабеля, не срезанный кем-нибудь до конца! И весь его упер!
Я, улыбаясь, только руками развел. Вроде как и сказать нечего — так впечатлен проявленной Своном проницательностью. Он довольно засопел, ну и в момент потерял интерес к моим находкам. Своими-то похвалиться тоже нужно.
— А нам сегодня тоже неслабо подфартило! — заявил Свон и, лучась довольством, начал просвещать меня под едва различимый на фоне буйства стихии шелест движка «блохи»: — Режем, значит, спокойно себе металлоконструкции на восточной окраине города. Набрали уже почти полный кузов — и тут натыкаемся на частично развалившееся строение… Решили чуть там покопаться, и прикинь, под рухнувшей на дорогу частью стены обнаруживаем мобиль! Нет, ну ты прикинь, а?!
— Норм, че, — уважительно мотнул я головой, проникшись несомненно удачными сегодняшними поисками Питерсов.
— Только ты не забудь сказать, что мобиль тот — на самом деле не мобиль вовсе, а просто коробка на колесах, принадлежащая службе роботизированной доставки! Крайне дешевая поделка «Айзек групп», изготовленная, считай, из одного никчемного пластика! — фыркнул, вмешавшись в наш разговор, Лагс. — Так что металла, тем более редкоземельного и драгоценного, там кот наплакал! Если на пару сотен кредов выйдет, уже хорошо.
— Да все равно неплохая прибавка выйдет, — покосившись на недовольно засопевшего после замечания брата Свона, заметил я. — Вы же, считай, на пустом месте эти пару сотен поднимаете.
— Ага! — с энтузиазмом поддержал меня младший Питерс.
Похоже на то, что он и отыскал этот самый мобиль под завалом, вот и пытается превознести свои заслуги.
Заспориться, по обыкновению, братьям не дал их отец, в момент выруливания на улицу обратившийся ко мне с вроде как ничего не значащим вопросом:
— У тебя какие планы на завтра, а, Уайт?
— Да нет пока никаких определенных, — чистосердечно сознался я, думая о своем. Все ведь с ног на голову ставит такая моя невероятная находка, и все прежние задумки уже не в тему.
— А то мы вот думаем завтра повозиться немного с нашей старушкой, — мельком глянув на меня, пояснил свой интерес Фирх Питерс и, пристально уставившись на дорогу в щель между пластинами бронежалюзи, озабоченно проговорил: — Что-то не нравится мне потрескивание, идущее от задних колес под нагрузкой… Да и с барахлящей пневматикой правой пассажирской двери давно уж пора разобраться. — После чего, выдержав короткую, но многозначительную паузу, спросил: — Ты как на все это смотришь, а, Уайт?
— Да без проблем, раз такое дело, — немедля отреагировал я, правильно поняв вполне себе явный намек на то, что Питерсам будет нелишней помощь в ремонте машины, которая и меня иногда возит. И совершенно бесплатно, между прочим!
— Значит, я тебе завтра утром, когда мы в гараж двинем, сообщение на коммуникатор отправляю? — деловито уточнил Фирх.
— Ну да, — не колеблясь, подтвердил я свое участие в предстоящем мероприятии.
Нет, конечно, мне и без того нашлось бы чем заняться, тема-то стоящая есть, да только не вариант уходить сейчас в отказ. Смотреться просто все это будет не очень, особенно в свете того, что в ближайшее время я приобрету собственную машину. Вроде как покатался с вами, и хватит, сами теперь решайте свои проблемы. Да и не убудет с меня, если я повожусь с Питерсами пару-тройку часов с их «блохой». Тем более что вообще они меня зовут не для того, чтобы самую грязную работу скинуть, а для того, чтобы ремонт проводился под присмотром специалиста. То есть меня. Настоящего-то мастера-ремонтника, которому за один только предварительный осмотр техники, без работы, четверть сотни кредов вынь да положь, прижимистые Питерсы точно вызывать не станут. А я все же какое-никакое техническое образование имею. Вдруг да угляжу какую-то неполадку в механизме, на которую они попросту не обращают внимания по незнанию и которая потом может вылезти им боком?.. В общем, вполне понятное желание свести к минимуму возможность сломаться где-нибудь далеко от Базы. Ну кому нужны такие проблемы? Роботизированных эвакуаторов-то для транспортировки техники, потерявшей возможность передвигаться самостоятельно, на Фрее уже восемь с лишним десятков лет как не водится.
Удовлетворенно кивнув, отец Свона, Лагса и еще трех оставшихся на Базе девчонок больше ничего не сказал, полностью сосредоточившись на управлении бронемашиной. «Блоха»-то уже разогналась до максимально допустимой скорости, и теперь за дорогой надо в оба глаза следить, учитывая, что видимость не превышает нескольких десятков метров. А я — я, откинувшись на спинку сиденья и положив на колени ствол, расслабился. Уютно так в добротно герметизированной «блохе» в такую погодку… Вокруг невесть что творится, а тут прямо красота, сухо… Не так, как в каком-нибудь паровике, конечно: там-то и места побольше, и вообще практически домашний комфорт, но все же. Так и предвкушаю тот момент, когда своей собственной машиной обзаведусь.
Окончательно уйти в сладостные грезы мне мешал лишь без умолку трещавший Свон. Мысли из-за него, не успев воспарить в заоблачные выси, так и соскальзывают на более приземленные вещи. К примеру, на то, чем бы таким его заткнуть… Но настроение такое лениво-благодушное, что не хочется даже извилинами шевелить, выдумывая что-то эдакое. А сделанное серьезным тоном заявление о замеченном подозрительном шевелении по ходу движения «блохи», обычно заставляющее младшего Питерса ненадолго умолкнуть и прильнуть к ближайшей бойнице, сегодня явно не прокатит. Не видно ж ни зги… В такую погоду вообще можно засады не опасаться.
Так мы и катили себе потихонечку в сторону Базы под мерный шелест движка, едва различимый за шумом бьющего по крыше «блохи» ливня. Все полтора часа… «Блоха»-то у Питерсов загружена до предела, так что даже при разблокировке встроенного ограничителя скорости намного быстрей тех же двадцати километров в час не побежит. Хотя ненастная погода, скрывающая нас от висящих над Фреей орбитальных крепостей, погонять позволяет. Никакие оптические датчики в таких условиях не зафиксируют превышение каким-либо объектом допустимой устоявшейся скорости перемещения. А самая погань — самофокусирующиеся магнитометры — в городских условиях, да в случае крохи-«блохи», малоэффективны.
«Впрочем, двадцать километров в час — тоже неплохо. Не пешком же идти и на горбу всю свою добычу тащить. Катаешься себе в свое удовольствие, и никаких забот…» — с оптимизмом подумал я.
Да, я с удовольствием еще покатался бы, несмотря на то что Свон не умолкал ни на минуту: явно решил сегодня оторваться на мне по полной программе. Вот только моего мнения никто не спрашивал. Неожиданно шум ливня, бьющего по крыше «блохи», как отрезало. А в машине потемнело…
Это мы добрались до одного приметного восьмиэтажного здания-блестяшки на углу Канри и Пятой и скатились по пандусу на подземную стоянку. И съехали на самый нижний уровень — третий. Отличие его от любого другого подземного этажа под иным зданием в городе сразу бросается в глаза любому поисковику. Здесь непривычно светло из-за проникающего каким-то образом через воздуховоды потоков разреженного света. И в воздухе не серебрится привычная для таких мест взвесь снежинок металлизированного стекла. Ведь все, что залетают сюда, притянуты размещенными на въезде мощными магнитными ловушками.
«Блоха» тем временем медленно подкатила к дальней стене подземной стоянки. С виду — совершенно глухой. Но это только с виду. Ибо стоило только бронемашине Питерсов остановиться, как один сегмент этой стены, с крупно намалеванными на нем вручную черной краской цифрами «семь» и «шесть», дрогнул и пополз вверх, открыв вскоре круглую трубу тоннеля, в котором легко могут разминуться две «блохи» или сможет проехать одиночный паровой тягач.
Такой вот он — вспомогательный въезд на Базу 76. Один из почти десятка. Ими можно воспользоваться в любое время суток, а не только как основным путем: либо в темное время суток, либо когда небо полностью затянуто облаками. Удобно, что тут говорить. Ну и заодно у главного входа, расположенного на территории загородного аквапарка, благодаря этому не образуются заторы из въезжающей и уезжающей техники. А чем это чревато, никому объяснять не надо: разведывательные аэродроны-то, осуществляющие планетарный техноконтроль, летают еще, высматривают все.
Едва поднялась фальшстена, бронемашина, стронувшаяся с места, проехала мимо врезанной справа в стену бронекапсулы с узким зеркальным окном во всю ее длину. В ней обретаются здешние привратники и находятся управляющие механизмы противовесов. Неспешно разгоняясь, машина покатила по тоннелю. Через длинную череду затянутых экранирующей мелкоячеистой медной сеткой двухстворчатых ворот, которые распахиваются, когда «блоха» утыкается своим носом в выступающие вперед округлые дуги-упоры, и захлопываются, едва она минует их, под влиянием притягивающих пружин.
Два с лишним километра мы преодолели по идущему под уклон тоннелю, освещенному белыми пьезоэлектрическими светильниками, поочередно разгорающимися впереди и медленно угасающими позади. А там добрались и до его окончания, представшего в виде круглой блямбы броневорот, которая, впрочем, откатилась — ушла в стену почти сразу же, едва «блоха» подкатила к ней. Пропуская нас, таким образом, дальше — ко вторым таким же броневоротам, расположенным менее чем в трех десятках метров от первых.
Проехав немного вперед и оказавшись на массивной решетке, бронемашина остановилась — дорогу-то дальше ей никто не спешил освобождать. Да и назад уже не удастся сдать, ведь первая заслонка вернулась на свое место, отрезав путь к отступлению в основную часть тоннеля.
Резко накатило ощущение дискомфорта. И тут же ушло…
Покосившись на расположенную над дверью магнитную ловушку, я удовлетворенно кивнул. На месте нескольких прилипших снежинок металлизированного стекла осталась лишь мельчайшая серебристая пыль. Технология ультразвукового расщепления напряженных кристаллических образований работает как надо.
Додумать мысль о том, как было бы здорово всю Фрею очистить от этой стеклянной дряни, особенно нижние уровни зданий, где ее больше всего, не дал быстро нарастающий гул, от которого мигом заложило уши. А «блоха» вроде как приподниматься на колесах начала, словно освобождаясь от прижимающего ее к полу груза… Это врубился огромный турбовентилятор под решеткой снизу, моментально сдувший плотным потоком воздуха с «блохи» всю грязь и влагу в размещенные на потолке дыры. Ну если и не всю, то уж большую часть точно.
Едва гул начал стихать, а бронемашина опять грузно осела, перед ней возникла призрачно-зеленая стена. Двинувшаяся затем вперед, прокатившаяся через нас и остановившаяся позади. После чего без следа развеявшаяся.
Ну да, самый настоящий биосканер тут стоит. Как и везде, впрочем. Жуть какая технологичная вещь, стоящая уйму кредов, но без нее никак. Никому ж не хочется, чтобы на Базу проникли такие незваные гости, как поделки Копиров, — внешне неотличимые от людей андроиды-убийцы, запрограммированные на истребление рода человеческого. Они продолжают выполнять заложенную в них задачу, несмотря на то что давно остались без своих хозяев. А те бы явно проявили себя хоть как-то за восемьдесят с лишком лет нахождения на Фрее, если бы их не испарили в самом начале карантина вместе с их чудовищным кораблем.
Здесь, всего в ста двадцати километрах от третьего периметра карантинного кольца, опасность появления одного из уцелевших каким-то чудом творений Копиров особенно велика. И пусть за все время зафиксировано лишь около десятка достоверных случаев попыток со стороны враждебно настроенных машин скрытно проникнуть на базы — так как андроиды-убийцы сразу вступают в бой с людьми при их обнаружении, — однако и этого хватает, чтобы всерьез озаботиться защитой подземных куполов от проникновения такого врага. И надо сказать, повезло нам, что творения Копиров не в состоянии скрыть свое металлическое нутро… А то навели бы они шороху.
Прохождением биосканера все, разумеется, не закончилось. Из такой же, как встретившаяся нам в начале тоннеля, бронекапсулы с зеркальным окном выдвинулась досмотровая команда. Четыре человека в легких бронескафах, вооруженные магнитными импульсниками. Серьезная огневая мощь по нашим временам… Только вот под открытое небо, будучи экипированным подобным образом, не высунешься. Мигом с орбиты прилетит так, что мало не покажется.
Впрочем, несмотря на серьезность снаряжения выдвинувшейся к нам команды, сам досмотр не представлял собой ничего особенного. Удостоверились только, что все свои, жители Базы, а не какие-нибудь неизвестные или того хуже — Изгои, которым вход на нее заказан, да и все на этом.
Последняя бронестворка убралась с нашего пути, и Фирх немедля выгнал «блоху» из тоннеля на прилегающий к нему пятачок в секторе «C», где нам пришлось еще немного поскучать в ожидании возможности выехать на основную магистраль. Поглазели через полностью раскрытые бронежалюзи на прокатившие мимо нас две камуфлированные «блохи» в рейдерском исполнении; на негромко пыхтящий тяжелый паровой тягач-восьмидесятитонник, тащивший за собой помимо основного наглухо бронированного трехосного прицепа еще и тройку обычных двуосных крытых вагонов-улиток; да еще на одну бронемашину — чисто пассажирскую.
За этой колонной на основную магистраль выкатили и мы, пристроившись следом. Путь-то наш тоже лежит ровно туда же — в отсек металлоприемки.
Так, будто мы одна команда с этим отрядом поисковиков, и вкатили в огромную, словно выдутую в каменной породе полость, лишь немного облагороженную людьми, укрепившими стальными арками своды. И только там наши пути наконец разошлись. Сопровождаемый бронемашинами паровик покатил дальше, к одному из двух имеющихся здесь пунктов механизированной разгрузки, а мы свернули к ближайшему обычному.
Фирх Питерс, тормознув «блоху» на очерченном квадрате у транспортерной ленты, не мешкая врубил пневматику, поднимающую боковые пассажирские двери и сдвигающую наверх сегментную крышку грузового отсека. А мы — мы сразу полезли наружу. Причем я безбоязненно оставил и рюкзак, и ствол в оставшемся открытым салоне. Мы же не в главный отсек металлоприемки в общедоступном секторе «D» заехали, где вечно крутится тьма всякого народа, в том числе совершенно левого, не имеющего никакого отношения к сдаче-приемке, но твердо настроенного срубить немного кредов на всем этом деле. Там-то да, только отвернись — мигом что-нибудь сопрут. А здесь воров не водится. Благодаря относительно ограниченной доступности сектора и его более высокому технологическому уровню. Проще говоря, заявиться сюда может лишь житель Базы либо обосновавший свое появление гость, да еще оптические датчики службой безопасности Базы повсюду натыканы. Вот потому и порядок такой…
Немолодая женщина-приемщик в синем рабочем комбезе, обретающаяся за простым металлопластиковым столом на этом пункте сдачи металла, довольно радушно поприветствовала своих давних знакомых в лице Питерсов и без вопросов запустила транспортер. На его прорезиненную ленту Свон с Лагсом тут же принялись выкладывать из кузова «блохи» сегодняшнюю добычу. В основном разномастные куски и обрезки металлоконструкций из нержавеющей стали, с редкими включениями цветных металлов.
Я тоже чиниться не стал и принял участие в разгрузке. Ну а что такого? И время быстрей летит, и в целом интересно. Достаточно занятно смотреть, как функционирует автоматизированный пункт приемки. Неспешно ползущая лента транспортера уносит все выкладываемое на нее добро к контрольному стенду, где куски металла поочередно загребаются широкими лопатками на массивную плиту высокоточных весов. Там же, одновременно с взвешиванием, встроенный стилометр определяет и состав сплава. А в конце еще по каждому попавшему на стенд предмету проходится веер красных лучей трехмерного сканера, создающего цифровую модель и сверяющего с имеющейся базой данных, во избежание попадания в хлам целых деталей и узлов механизмов, а также взрывоопасных предметов. Ну и со стенда металлический хлам, позвякивая, сыплется в стоящую на узких рельсах обрезиненную трехкубовую вагонетку, рассчитанную ровно под объем грузового отсека «блохи».
Нескучно, в общем, все это дело наблюдать малознакомому с металлоприемкой человеку. А той же приемщице, к примеру, давно приелась эта забава. Сидит себе да лениво взирает, как меняется выдаваемая контрольно-весовым стендом информационная картинка на развернувшемся над ее столом голографическом экране… Жаль, ограниченно прозрачном в нашу сторону, так что ничего, кроме размытых световых пятен, и не разглядеть…
После выгрузки порядка трех с половиной тонн металлического хлама в кузове «блохи» осталась лишь сущая ерунда — несколько целых пластин, которые выгоднее сдать в механические мастерские Базы, там всегда готовы купить приличный металл и неповрежденные части механизмов по цене выше лома, да еще останки найденного Своном мобиля. А вагонетка наполнилась почти доверху. Когда в нее упал последний кусок металла, а лента транспортера остановилась, она быстро укатилась по узким рельсам прочь. Шмыгнула в темную дыру-проем в близлежащей стене, а из такой же, по соседству, в тот же миг выехала другая, пустая, и встала на место товарки у пункта приемки. Такая вот продуманная карусель.
Многим в этот момент любопытно становится — куда там девается сданный металл, и большинство зачастую представляет себе невероятно большой отсек, в котором вагонетки ссыпают утащенное добро в преогромную гору. Но на самом деле все гораздо прозаичней: там находится всего лишь средних размеров бункер. К нему сходятся все ведущие из зала приемки рельсы, и в него опрокидываются подкатившие с грузом вагонетки, с грохотом вываливая металл. А в самом низу, в устье этого бункера, вращаются здоровущие зубчатые валы. Спаренные. Способные без проблем сгрызть и целую «блоху», не говоря уже об относительно небольших кусках металла. Мельница-измельчитель, добытая на одном из пунктов вторичной переработки, даже танк способна перемолоть в однородную пескоподобную массу… Перемолоть да отправить результат своей работы по еще одному большому транспортеру дальше — в один из необъятных бункеров хранилища Базы. Где металлический песок будет лежать, дожидаясь своего часа.
— Сто двадцать семь кредов нащелкало, — глядя на голографический экран, сообщила меж тем приемщица подошедшему к ее столу Фирху. И, переведя взгляд на него, уточнила: — Кидаем, как обычно, на счет?
— Да, Наира, на счет, — подтвердил Питерс-старший.
Взял придвинутую ему женщиной по столу гарнитуру древнего коммуникатора, выполненную в виде присоски с усиком-ответвлением, прилепил к правому виску и замер ненадолго, пялясь в никуда и беззвучно шевеля губами. Очевидно, осуществляя вход в инфосеть Базы с целью проверки поступления средств на свой личный счет. А когда отмер, отцепил гарнитуру и, удовлетворенно кивнув, положил ее назад на стол.
Больше нас, собственно, ничто не задерживало тут, так что уже спустя несколько минут мы катили прочь. В расположенный совсем неподалеку гаражный массив, где у Питерсов имеется собственное место хранения и где мне в скором времени надо будет что-нибудь присмотреть. На обычной-то гостевой стоянке машину держать не вариант, так как никаких денег на оплату не напасешься.
Прямо сейчас я, правда, не поперся осматривать те гаражные модули, что предлагаются их хозяевами в аренду или выставлены на продажу. Несколько преждевременно это. Своей техникой-то я еще не обзавелся. Так что попросил Фирха высадить меня возле жилого сегмента нашего сектора. Выгрузился, взгромоздил на плечи с помощью Свона тяжеленный рюкзак и потопал, согнувшись, к себе.
Хорошо хоть тут идти всего ничего осталось. Добрести до тамбура меж техническим и жилым сегментами сектора «C», перетерпеть непродолжительную процедуру ультразвуковой и воздушной очистки — и, считай, уже на месте. Пройти еще пару сотен метров по одному из разбегающихся в разные стороны белых коридоров — на редкость унылых из-за того, что созданы они из ничем не декорированного полимеризированного бетона, да за угол завернуть… доковылять до двери — немного выделяющегося на фоне стены прямоугольника со скругленными краями, второго по счету от поворота… и, загнанно дыша, остановиться… Всё-о-о…
Я шлепнул левой ладонью по синему квадрату сенсора слева от двери, заставив его налиться внутренним сиянием, и через миг по моему лицу скользнул веер красных лучей сканера внешности. Еще секунду спустя мягко мигнувший сенсор погас, и преграждающий мне путь в жилище прямоугольник скользнул вправо.
Не мешкая, я ввалился к себе. В стандартный пятисоткубовый жилой модуль, который выглядел внутри несколько необычно — как обставленные с претензией на древнюю роскошь четырехкомнатные апартаменты. Прежние хозяева расстарались, натащив в жилище всякого хлама, каким буквально завалены все лавки и магазинчики в секторе «D». Загородные-то особняки, принадлежащие состоятельным гражданам, меньше всего пострадали от орбитальной бомбардировки, вот и тянут исправно оттуда поисковики низкотехнологичную ерунду на радость всяким доморощенным эстетам…
Ну да тут я сам по большому счету виноват. Сам, торопясь убраться с Базы 5 и не желая заморачиваться с перевозкой своего имущества, предложил согласившимся на обмен людям оставить все как есть, забрав только личные вещи. А те даже упираться не стали… Не желая, очевидно, терять выпавшую им возможность перебраться из сектора «С-3» Базы 76 в сектор «В-7» «Пятерки» за совсем смехотворную доплату. Да что там говорить — я даже не озадачился на этот счет. Как узнал, что здесь не только имеется полный доступ к внутренней инфосети Базы и нет никаких ограничений на использование высокотехнологичного оборудования, но еще и предоставляется возможность задействовать для личных нужд два процента машинного времени малого искина «Форох-11», так и думать забыл о всяких несущественных мелочах. И теперь вот живу, как в старинном дворце… Все стены затянуты расшитыми золотистыми драпировками, на потолках какая-то чушь корявая налеплена, древние стеклянные лампы висят — люстры, кажется, а полы огромными коврами застелены. Само собой, и обстановка вся под стать жилищу, а не строго утилитарная, из обычного металла и пластика. К примеру, большой стол в гостиной — из отливающего синевой стекла, стулья все — из натурального дерева, с мягкой обивкой, также отнюдь не синтетической, а кресла и здоровенный диван обиты мягкой рыжей кожей! Тумбы-вазы всякие еще везде, и как апофеоз — занимающая практически полстены живописная картина, на которой какое-то лесное озеро намалевано…
Поначалу я, конечно, всерьез настроился повыкидывать весь этот хлам, но, оценив фронт работ, решил не горячиться и отложить обустройство жилого модуля на потом. Не к спеху оно. Жить вполне можно и в такой обстановке. Да и девушкам она, как выяснилось, нравится…
Так как в жилмодуле я стараюсь бардак не разводить, а то потом убирать замучаешься, пришлось доковылять до рабочей комнаты и только там скинуть с плеч рюкзак. И «корт» на стол положить. А рядом с ним — расстегнутый подрагивающими руками поясной ремень.
— Уфф!.. — шумно выдохнул я.
И принялся стаскивать с себя хиб, который, будучи вывернутым наизнанку и избавленным от сменных картриджей регенерационной системы, немедля отправился в кабинку микроволновой чистки. Это ж не нательное белье, которое прекрасно отстирает простейшая водная стиральная машина.
Затем, взяв комплект чистого белья, пошел в душевую. С удовольствием постояв под упругими теплыми струями воды, бьющими по натруженным плечам и вроде как массирующими их, я вытерся, быстро оделся да отправился есть. Благо позаботился утром о том, чем порадую проголодавшийся желудок по возвращении, заказав большую порцию мясного фир-фира. Осталось только его разогреть.
Уплетая за обе щеки быстро дошедшую до стадии готовности мясную запеканку, я не смог удержаться от благодушной мысли о том, как же хорошо жить на планете класса «A», а не на какой-нибудь затерянной в космосе орбитальной станции или под никогда не поднимающимся куполом на мертвом астероиде. Хотя бы тем хорошо, что здесь нет никаких проблем с едой. Причем натуральной. И невероятно дешевой, по меркам Земного Союза. Фермеры стараются… Ну и то, что на Фрее обитает не так много народа, тоже ощутимо влияет на ценообразование. Будь у нас всего пара небольших гидропонных оранжерей на пару-тройку десятков миллионов населения, а не по сотне квадратных километров плодородных земель на каждого жителя, все было бы совсем иначе… А так живи да радуйся. Любые поварские изыски стоят в пределах нескольких кредов. Только выбери, что пожелаешь, закажи, и вскоре готовое блюдо будет стоять у тебя на столе. Прямо опомниться не успеешь, как все сделают. Среди всех этих имеющихся на Базе пунктов питания такая конкуренция за клиентов! Возможности-то для расширения деятельности у них ограничены. Не в последнюю очередь из-за обитателей самого населенного сектора — «D», которые считают еду на заказ блажью богатеев и пытаются готовить самостоятельно. Не учившись этому делу предварительно, ага. Так что можно представить, что за еда у них там выходит.
Плотно перекусив, я, хоть мне и не терпелось уже приступить к обстоятельному разбору взятых с бандитов трофеев, перво-наперво занялся «грязным» делом. То есть чисткой побывавшего сегодня в бою «корта». И хорошо еще, что мне посчастливилось не угодить под ливень, а то неполной разборкой и стандартной чисткой было бы не обойтись.
Почистил. Да патроны из магазинов выщелкал, чтобы пружины в них не ослаблять попусту. Ну и в оружейный шкаф все это дело, включая чистящие и смазывающие средства, убрал.
Но и после этого руки не сразу до трофеев дошли. Начал я с освобождения своего рюкзака. Пока он не лопнул, бедный.
Инструмент, тот, что остался из взятых в поиск приспособлений, отправился в свой шкафчик. Оставшиеся магниевые стержни и нуждающиеся в восстановлении химические светильники — туда же. Снятый с движка бота управляющий блок и нарезанный в рубке электронный хлам — на стол. Замотанный в несколько слоев экранирующей пленки искин, не разворачивая, небрежно засунул в самый низ здорового сдвоенного шкафа, в котором у меня хранится всякое частично работоспособное технологическое барахло. Вроде как совершенно бесперспективная вещь какая-то… Чтобы не заинтересовать никого. Конечно, далеко не факт, что служба безопасности Базы понатыкала жучков аудио- и видеоконтроля в моем жилмодуле, но немалая вероятность же существует. Безопасникам вечно нечем заняться, вот и маются всякой дурью: вместо того чтобы хоть в том же секторе «D» порядок навести, всяких технодиверсантов ищут. Хотя кто тех видел когда? Наверняка по Семнашке и Двадцать четверке саданули с орбиты из тоннельников вовсе не из-за чьих-то злокозненных происков, а по вине отдельных тупоголовых индивидуумов, без ума крутящих сложную электронику, которая по поводу и без постоянно пытается подключиться к планетарной инфосети… Ну да не суть. Главное, что из-за всего этого такой одиночка, как я, недавно объявившийся на Базе и обладающий хорошими познаниями в технике, просто не мог не привлечь внимания безопасников.
За такими размышлениями я вытряхнул опустевший рюкзак и определил его на свое место. Удовлетворенно кивнул и нацепил на голову тонкий органопластиковый обруч коммуникатора «Редж-5ПО». Старье, конечно, страшное, да еще не очень-то удобное в ношении, но зато обладает функцией гипнообучения, что с лихвой перекрывает любые его недостатки.
Подключившись к информационной сети Базы и авторизовавшись, я запустил программу-помощник по разделу ручного огнестрельного оружия и вывел ее на развернувшийся перед глазами виртуальный экран. Имеющихся-то у меня по этому вопросу знаний вполне может оказаться недостаточно. Даже с учетом того, что в оружии я неплохо ориентируюсь и имею усвоенный первый ранг соответствующей базы данных. В наших реалиях это ничто — слишком много самых разных, порой самых диковинных моделей оружия на Фрее встречается. А все потому, что огнестрел в Земном Союзе еще с начала космической эры считается чисто гражданским, свободным для владения оружием. Может, власти и не хотели бы допускать такой вольницы, да поняли, что проще разрешить малое зло, чем безуспешно бороться с ним в условиях повсеместного распространения репликаторов. Вот народ и отрывался по полной, печатая себе при желании все подряд, вплоть до самых экзотических образцов эпохи огнестрельного оружия. Кто во что горазд, что называется. А нам теперь приходится разбираться со всем этим разнообразием.
С добытыми первыми из трофейного рюкзака «Хогами-6» никаких проблем опознания у меня, понятно, не возникло. Ходовой ствол под самый распространенный калибр семь шестьдесят два на тридцать девять. Добротный, неприхотливый и относительно недорогой полуавтоматический карабин из времен заката эпохи огнестрела. Охотно приобретаемый многими, особенно Фермерами. База 3 — «Тройка», то есть наш, так сказать, оружейный магнат, — чуть не сотнями такие изготавливает, с тех пор как тамошние мастерские нарыли где-то технологическую модель «Хоги-6» в современном исполнении — из керамида.
Оптику бы еще соответствующую к этому карабину, но с этим у нас просто беда. Нет такого производства и не предвидится.
«А вот вездесущие глушители делают все, кому не лень», — с толикой расстройства подумал я, скручивая их между делом с карабинов. Нет, вещь, конечно, хорошая и нужная, но по нынешним временам уже вполне можно обойтись и без нее. Нет в небе такого количества аэродронов техноконтроля, как в первые годы, а значит, и примчаться на звуки выстрелов зачастую некому.
Скрученные со стволов невзрачные серые цилиндры глушителей я отодвинул к дальнему краю стола. Это сразу на продажу идет, без разговоров. Ибо сразу видно дешевую, полукустарную поделку, такая в любом оружейном магазине лежит по десятке кредов за штуку. И хватает ее, кстати говоря, тоже только на десяток выстрелов.
Избавив карабины от этих глушителей-самоделок, так диссонирующих с остальным технически выверенным механизмом, я немедля произвел их частичную разборку и, руководствуясь всплывающими перед глазами подсказками программы-помощника, подверг тщательному осмотру.
Оба «Хоги-6» оказались во вполне приличном состоянии. Если и стреляли из них, то не так уж много. Да и ухаживали как полагается. Так что, несмотря на внешнюю потертость, карабины можно сразу задвинуть по нормальной цене. А это есть очень даже хорошо. Я ведь не владелец оружейной лавки где-нибудь в секторе «D», которому вполне по силам продать задорого и полный неликвид, банально впарив неспособный и стрелять-то толком хлам одному из заглянувших простофиль.
«Так, нулевые „Хоги-6“ по четыре сотни ровно идут… а этим, значит, обычная цена для бывших в употреблении, но не имеющих сколь-либо значимых дефектов вещей, — три четверти от стоимости новья… то есть триста кредов… Ну и минус неизбежный процент перекупщику… И выйдет пятьсот — пятьсот двадцать монет за оба», — прикинул я в процессе сборки карабинов.
Разобравшись с трофейным длинностволом, я отодвинул его к дальней стороне стола и извлек из рюкзака первый подвернувшийся под руку оружейный пояс из двух снятых с бандитов. Самый обычный такой ремень — из теперешних. Натуральная кожа плюс детали из нержавеющей стали и никакой тебе невесомой синтетики и пластика. Хотя в защиту этой поделки можно сказать, что со своими функциями она тем не менее вполне справляется.
Расстегнув кобуру, тоже, понятно, кожаную, я, ухватив за рукоять, осторожно вытащил из нее массивный вороненый ствол. И восхищенно присвистнул, покрутив его в руке. Ох и здоровая же пушка этот «Смит и Вессон» 44-го калибра. Реплика, разумеется, но приближенная к оригиналу, то есть из материалов, идентичных тем, что использовались при реальном производстве. Даже накладные щечки на рукояти из натурального дерева, а не из какого-нибудь органического пластика.
— Жаль только, потерт он сильно, это ощутимо скажется на цене даже при условии беспроблемной работоспособности механизма, — пробормотал я, разглядывая короткоствол.
Но тут уж ничего не поделаешь — время беспощадная штука. А изготовлена эта реплика «Смит и Вессона» явно еще до Исхода. После него-то никому не пришло бы в голову тратить бесценные ресурсы репликатора на создание подобного оружия.
Разрядив револьвер, заметно оттягивающий занятую им руку, я проверил его ствол на предмет того, не расстрелян ли он в хлам, и работу механизма. Состояние этого трофея оказалось вполне удовлетворительным. А уж для ствола, которому не менее восьмидесяти двух лет, так и вовсе просто идеальным.
Сунув «Смит и Вессон» назад в кобуру, я отцепил ее от оружейного пояса и отправил прямиком к карабинам на дальний край стола. Тоже на продажу. Без вариантов даже. «Грызли», для охоты на которых, как подсказывает программа-помощник, создан этот револьвер, на Фрее отродясь не водились. Для перестрелок же с людьми, несмотря на неоспоримую мощь, или скорее даже именно по вине ее чрезмерности, он годится слабо. Тот же «вульв» куда как лучше будет. Он-то ухватист и мягок в стрельбе… Да еще и весит, что немаловажно, на добрые три четверти килограмма меньше. И огневой мощи, невзирая на меньший калибр, у него вполне достаточно. Для второго ствола во всяком случае.
Хотя, возможно, я слишком предвзят к этой ручной гаубице — «Смит и Вессону» 44-го калибра. Просто нет у меня никакого желания менять на что-то другое давнишний подарок отца. Память все же… И о родителях, и о детском восторге, который охватил меня в тот момент, когда я взял в руки новехонький револьвер — такой классный благодаря необычной конструкции, совмещающей ствол с нижней каморой барабана, а не с верхней, как обычно…
Досадливо мотнув головой, отгоняя непрошеные воспоминания, я продолжил разбор трофеев. Начал кармашки-подсумки на оружейном поясе освобождать.
Добычей моей стали: два полнехоньких магазина-десятки к «Хоге-6», патроны из которых я незамедлительно вылущил в приготовленный лоток; вычурная золоченая зажигалка; початая пачка курева, сразу полетевшая в предназначенный для мусора короб; да четырехкратный пистолетный оптический прицел с вытертой кое-где чуть ли не до металла краской. Ну и еще в ножнах закономерно обнаружился нож. Хищный такой резак «Бимб», явно не предназначенный для использования на кухне.
С оптическим прицелом я провозился дольше всего, прикидывая, не удастся ли приспособить его к «вульву». Тогда и бинокль не нужно будет с собой таскать.
Не вышло ничего. Приладить его, похоже, можно только к этому самому «Смит и Вессону». Да и то если удастся найти ту часть крепления, которую с оптики кто-то скрутил, — видимо, чтобы прицел было удобно использовать в качестве эдакой подзорной грубы.
Бросив опустевший оружейный пояс на карабины, я вытащил из рюкзака второй. Этот порадовал меня автоматическим пистолетом.
— Кажется, кто-то питал просто неподобающее доверие к переснаряженным патронам, — не мог не хмыкнуть я при виде такого безрассудства. Вторым стволом должен быть револьвер! И только он! Потому что никогда не заклинит в самый неподходящий момент, подавившись негодным патроном.
— Впрочем, чела в принципе можно понять, — малость сдал я назад, ощутив, как удобно — словно влитая! — легла в руку чуть шероховатая рукоять извлеченного из кобуры «Глока-17». Ну и еще кое-какие подозрения у меня возникли.
Вытащив из пистолета магазин, я выщелкнул из него один омедненный патрон с тупоголовой пулей, который выглядел как новехонький. И еще раз хмыкнул. Но уже одобрительно. На донце-то патрона, с заходом на капсюль, лазером выгравирована четкая черная надпись: «RL#3» и проставлена дата — «9/81». Что означает, что данный боеприпас был переснаряжен на одной из автоматизированных линий Базы 3 менее полугода назад. А это соответственно гарантирует отсутствие каких-либо проблем с данными патронами. Ну, сверх допустимых трех осечек на тысячу штук. Так что бандит, с которого я взял трофеем данный ствол, не был столь уж безрассудным оптимистом. Просто раскошелился немного на качественный боеприпас…
«Мне же лучше, — пожав плечами, благодушно подумал я. — Патроны-то, значит, уйдут по полтора-два креда за штуку, а не за десяток».
Я потер еще на всякий случай черную гравировку подушечкой большого пальца, чтобы проверить, не смажется ли надпись. А то появились, говорят, у нас умельцы, тупо обычной краской наносящие подобную маркировку на старые негодные патроны и втюхивающие их потом за половину цены всяким доверчивым ослам.
Опустошив в пустой лоток один семнадцатизарядный магазин — тот, что извлек из «глока», и второй, запасной, добытый из кармашка на оружейном поясе, — я преисполнился благодушного настроения. Тридцать четыре патрона — это уже кое-что. Половина дохода семейства Питерсов за целый день примерно.
Слишком уж проникнуться довольством по этому поводу я не успел. Опомнился. Это ж все не идет ни в какое сравнение с моей главной добычей!
Подумав так, я резко передумал перекладывать пистолет к карабинам. Вместо этого присмотрелся к нему повнимательней. Чуть ли не на нюх каждую деталь изучил и подверг самой придирчивой проверке внутреннюю поверхность ствола «глока». Неплохой ведь пистолет, пластик только на рукояти весь микроскопическими трещинами покрылся. Но еще может послужить, может…
Поразмыслив немного, я решил пока отложить этот трофей в сторонку. Вдруг еще самому пригодится. Нет, не как замена «вульву» и не как третий ствол, но место ему все же найдется. В машину, что уже точно куплю не сегодня завтра, будет неплохо пристроить пистолет, например.
Помимо «Глока-17» оружейный пояс второго бандита порадовал меня еще двумя снаряженными магазинами к карабину, братом-близнецом первого боевого ножа да механическим хронометром. Последний, заключенный в титановый противоударный корпус, оказался, как и мой, без браслета. Что вполне логично. На руку, под облегающий комбез, часы цеплять не станешь. Слишком много мороки возникнет, если понадобится взглянуть на хронометр. Не говоря уже о том, что он будет мешать. Ну а поверх рукава хронометр будет смотреться по меньшей мере нелепо… На такую дичь только Изгои могут сподобиться.
С оставшимся в рюкзаке добром я разобрался совсем быстро. Патроны — по соответствующим лоткам, солнцезащитные очки и унивы — в собравшуюся на дальнем краю стола кучу. Все гранаты — тоже на продажу. Ибо никакого доверия к ним нет, хоть и пригодились бы. Шестнадцать десятиграммовых серебряных монет — в карман штанов. Вот и все.
Критически оглядев собравшуюся на столешнице кучу, я взялся за опустошенный рюкзак. Туда первым делом отправился весь электронный хлам, добытый в рубке, а также управляющий блок с движка бота. Ну а сверху уже все остальное уложил, включая шестьдесят винтовочных и восемнадцать револьверных патронов.
Попытавшись приподнять набитый рюкзак, я аж крякнул от натуги. Опять неслабо так по массе вышло. Хотя все же не так, как было. Да и идти тут всего ничего…
Накинув на плечи легкую куртку, я собрался уже было взять рюкзак и тащить его к Ивену, когда коммуникатор коротко пиликнул, уведомляя о поступившем на него вызове. И высветился ник вызывающего — Черный Роджер.
«Наверное, Питерсы решили переиграть планы на завтра», — подумал я, подтверждая расширенное визуализированное соединение со Своном. Правда, когда перед моим взглядом развернулось виртуальное окно, эту догадку я отмел.
— Ты что это такой взъерошенный? — полюбопытствовал я, глядя на визуализированный образ моего приятеля. Реально выглядит так, словно он немного не в себе, возбужден так, что едва не подпрыгивает на стуле… а уж как глаза горят…
— Ты ежедневную информационную рассылку уже смотрел?! — выпалил он, проигнорировав мой вопрос.
— Не, — мотнул я головой. И, заинтригованный, сразу же запросил эту самую информационную рассылку, одновременно с этим вопрошая младшего Питерса: — А что там?
— С сегодняшним конвоем на Базу приехала со своим шоу сама Аделин Пэйн! И клуб «Огни Небраски» уже заключил с ней договор на выступления! — едва не захлебываясь слюнями, поспешил выложить он сногсшибательную, по его мнению, новость.
У меня было мелькнула мысль подначить его, тупо спросив, кто это такая — Аделин Пэйн? Не стал этого делать, предчувствуя, что подобное незнание до смерти обидит задыхающегося от восторга Свона. Да и сообразил я уже, что это за особа такая. Трудно не догадаться, услышав о том, что она собирается выступать в «Огнях Небраски». В самом популярном на нашей Базе клубе. Стрип-клубе. Развлечений-то после Исхода поубавилось, вот и развлекается народ таким немудреным образом.
— А она ничего так, — пробормотал я, разглядывая анимированную картинку извивающейся вокруг шеста полуголой огненноволосой девицы. Этот рекламный проспект «Огней Небраски» с Аделин Пэйн забрался на самый верх сегодняшней новостной рассылки, заинтересовав наибольшее число получателей.
— Ничего так?! — возмутился расслышавший-таки мои слова Свон. И тут же с непоколебимой уверенностью заявил: — Да она просто отпадная!
— Ну, может, и так, — не стал спорить я, интереса ради запросив открытую информацию по этой звезде стриптиза и обнаружив, что на личном голофото она выглядит даже лучше, чем в рекламном проспекте. Реально красивая особа, лет двадцати пяти. И огненные волосы ее, вьющиеся, до самой задницы, — просто шик!
Благосклонно приняв сдачу мною позиций, Свон тут же перешел к делу, торжественно провозгласив:
— Тогда нечего болтать! Надо немедля двигать в «Огни Небраски», пока там самые хорошие места не заняли!
— Я вообще-то собирался к старику Ивену… — задумчиво протянул я, продолжая разглядывать голофото в личном разделе Аделин Пэйн. Благо их там, в том числе весьма откровенных, оказалось немало. Совсем нечего ей от посторонних скрывать.
— Да ты чего, Уайт?! Какой тут может быть Ивен?! — едва не подскочил от возмущения со стула мой приятель.
Я ничего на это не ответил. Принялся размышлять, непроизвольно поглаживая при этом себя по шее сзади.
Свон немного не так воспринял мое немного затянувшееся молчание, поспешив добавить:
— Если у тебя с деньгами сейчас напряг, то я могу дать взаймы полсотни.
— Полсотни-то зачем? — удивленно воззрился я на него. — Вроде же вход в «Огни Небраски» пятерку всего стоит?
— Ну да, — кивнул Свон, добавив затем: — Но это в обычные дни так. А сегодня вход стоит ровно половину сотни кредов.
— Да они офигели там, что ли, аж в десять раз цену поднимать? — глубоко возмутила меня вопиющая наглость владельцев стрип-клуба.
— Так ведь сама Огненная Аделин выступать будет! Понимать надо! — не поддержав меня, вступился в их защиту Свон. — Если плату за вход такой низкой, как обычно, оставить, то народу в клуб набьется, как беженцев в трюм последнего отходящего корабля!
Я оставил без внимания выданный младшим Питерсом пассаж, продолжая негодовать:
— Да хоть бы и так! Все равно не дело такую цену ломить! Полсотни кредов только за то, чтобы на голую девчонку поглазеть?! Да за эти деньги можно вон в «Таннонвере» на целые сутки зависнуть! В какой-нибудь виртуальной игре с эффектом полного погружения так оторваться, что потом не один месяц под впечатлением ходить будешь! Причем с такими красотками, на фоне которых твоя Огненная Аделин покажется сущей замухрышкой!
— Там девчонки не настоящие, — предпринял слабую попытку возразить мне Свон.
На что я фыркнул:
— А настоящие в секторе «D» возьмут всего десятку за твое развлечение! Причем в эту цену будет включен отнюдь не только стриптиз! — И окончательно уничтожил приятеля саркастичным вопросом: — Или, может, в конскую стоимость входа в клуб включено не только общее шоу, но и приватный танец этой твоей отпадной стриптизерши для каждого гостя?
— Не включен, — недовольно засопел мой приятель и испустил преисполненный расстройства вздох: — За приватный танец она тысячу кредов берет… — похоже, жутко расстроенный тем, что таких денег у него нет.
— Ни фига себе! — потрясенно выдохнул я.
И вновь начал пересматривать голофото этой стриптизерши, пытаясь понять, за что ей такие деньги платят. Ну реально ведь не тянет она против красоток из вирта, хоть и хороша… из тех, о которых говорят «есть за что подержаться»… и не слишком уж фигуристая при этом… Зажечь в реале с такой и я бы не отказался. Смущает лишь тот факт, что в открытой инфе о ней есть абсолютно все — даже вкусовые пристрастия, нет только указания возраста, отчего возникают крамольные мысли, что лет ей куда больше, чем кажется… Были бы еще медицинские услуги так же доступны, как до Исхода, я бы и не усомнился в своей догадке. Сейчас-то никто ни за какие деньги не позволит расходовать бесценный ресурс медкапсул всего лишь на чье-то омоложение или восстановление былой красоты.
— Не, я пас, — сказал я в конце концов ожидающему моего решения Свону. — Другие планы на вечер.
— Да ты чего, Уайт?! — едва не возопил он.
— Может, в другой раз? — предложил я, чтобы отвязаться, и воззвал к его благоразумию: — Она ж явно приехала сюда не для одного-единственного шоу. Несколько недель наверняка пробудет. Так что попадем еще. — Мысленно добавив: «Глядишь, и цены туда дальше поумеренней станут. А то полсотни за какой-то стриптиз — это явный перебор».
— Думаешь? — призадумался мой приятель.
— Уверен, — обнадежил я его и поспешил закруглить разговор: — Ладно, потом еще переговорим. Лады?
— Ладно, давай, — проворчал, безнадежно махнув рукой, Свон, поняв, что развести меня на поход в стрип-клуб сегодня точно не получится. И разорвал соединение.
Я же, покосившись на пузатый рюкзак, на мгновение задумался, правильный ли сделал выбор. Но только на мгновение. Стриптиз, конечно, прикольная штука, но есть в жизни и не менее замечательные вещи. Например, сдача поисковиком его находок и последующее зачисление на унив приятно кругленьких сумм… тысяч так в двадцать кредов.
С этими радужными мыслями я покинул свой жилой модуль. А через несколько минут случившийся разговор со Своном просто вылетел у меня из головы. Достаточно было пройти всего лишь несколько десятков метров, чтобы и думать забыть обо всяких глупостях вроде стрип-шоу. Все же таскать на себе тяжести — дело крайне неблагодарное. Ни разу не вдохновляющее и мигом прочищающее мозги. Сразу жизненные приоритеты по своим местам расставляются: в первую очередь нужно разобраться со своей техникой, чтобы не таскать вот так неподъемные рюкзаки на своем горбу, а потом уже думать о развлечениях.
Печально то, что сектор «C» на самом деле лишь выглядит довольно небольшим. Да, это не тот же «D», основной подземный купол которого имеет более двух километров в поперечнике, но все же. Не стеснялись строители Базы, пользуясь тем, что техники для производства подземных работ сохранилось на Фрее более чем достаточно, вот и понарыли, заразы, от души.
Из-за того что прямую дорогу от моего жилого модуля до лавки старика Ивена никто проложить не догадался, топать мне пришлось с добрый километр. Нехилая такая прогулочка… на начинающих подрагивать от напряжения ногах.
Но идти-то еще ничего — тяжело, да и ладно. А вот поддерживать при этом на физиономии самый невозмутимый вид да беспечно разглядывать вездесущую рекламу, стоящие и проезжающие машины, а также многочисленных прохожих, встречающихся в торговом отсеке — самом сердце сектора «C»… Это да, неслабое такое испытание для выдержки и стойкости. Но на что только не пойдешь ради незаметности.
Нет, может, я и перебираю немного, но осторожность никогда не бывает излишней. Особенно для поисковика-одиночки. Ибо чревато… И хотя это не сектор «D», где к тебе могут просто подвалить какие-нибудь утырки и предложить поделиться нарытым добром, однако излишне светиться все равно не стоит. Шепнуть ведь словечко нужным людям может любой, так что пусть лучше у всех встреча с обычным парнем с рюкзаком за плечами мигом вылетает из головы, никак не откладываясь в памяти… Так будет лучше для всех.
Идя и незаметно контролируя обстановку вокруг, я убедился, что не вызываю излишнего интереса у прохожих. Жителям основных секторов Базы я со своим рюкзаком в принципе был неинтересен, а заглянувшие сюда гости из внешнего мира да редкие вторженцы из сектора «D» больше пялились на тутошние чудеса — переливающиеся фасады торгово-посреднических лавок и мелких мастерских с голограммами-зазывалами, оптическими иллюзиями и прочими технологическими изысками. В общедоступном-то секторе «D» такого не увидишь, там витрины простейшими рисованными вывесками обходятся и древней-предревней неоновой рекламой.
Остановившись, уже почти дойдя до искомой лавки Ивена, я пропустил группу поисковиков, подкативших к лавке Алмера Хро на грузопассажирской «блохе» и прошествовавших внутрь с тремя объемными пластиковыми ящиками явно военного образца. А там и дальше пошел — к логову старика Ивена с незатейливым названием «Технотовары Ивена Тарво». Впрочем, остальные лавки здесь тоже вычурными названиями не щеголяют. Не сектор «D» ведь… Здесь главное — имя владельца. Ибо все строится на доверии. Ну а как иначе? Торговля-то у нас специфическая и в значительной мере завязана на натуральный обмен. А значит, вопрос правильной оценки товара стоит весьма остро.
Лавка Ивена — это, если обойтись без экивоков, довольно небольшое помещение. Здесь нет обычных для сектора «D» витрин с разложенным на них разнообразным товаром. Все гораздо круче для нынешних времен. Обычную витрину заменяет огромный голографический экран, на котором можно в подробностях рассмотреть все, что имеется у старого Тарво. Ну и то, разумеется, чего у него нет, но что он может достать. Последнее — основа его успешной деятельности. Лавок просто «купи-продай» и без того в достатке, да гораздо более крутых.
— О, Уайт! — обратил на меня внимание устроившийся в кресле за прилавком коротко стриженный седой старик. Он сидел с отсутствующим видом и пялился в никуда — или, что гораздо вернее, на виртуальный экран, — пока я не опустил с шумом на пол свой рюкзак и не отвлек его. И пояснил, хотя в этом и не было особой надобности: — А я тут сегодняшнюю информационную рассылку просматриваю.
— Надеюсь, не рекламу шоу Аделин Пэйн в «Огнях Небраски»? — не сумев скрыть ухмылки, что возникла сама собой, подначил я Ивена.
— Нет, до нее еще не добрался, — рассмеялся он и поддел уже меня: — Это ж вам, молодым, такие новости кажутся самыми важными.
— А что, есть и поинтересней? — с ходу ухватил я намек.
— А то! — охотно подтвердил Ивен, поглаживая подбородок, и взялся меня просвещать: — На «Восьмерке» ЧП приключилось, в результате которого чуть ли не половина сектора «A» в руинах лежит!
— Да ладно, — не поверил поначалу я в такую новость. Фыркнул даже: — Еще скажи, опять какие-нибудь технодиверсанты всему виной!
— Сам сначала не поверил, — хохотнул старик. — Там одного администратора в нецелевом расходовании и уводе подконтрольных средств уличили.
— Это обычное крысятничество так красиво теперь называется? — весело хмыкнул я, перебив его.
— Вроде того, — слегка улыбнувшись, кивнул старик. И, выдержав интригующую паузу, буквально убил меня: — Присвоил он себе что-то… оцененное в пять миллионов по нижней планке.
— В пять миллионов кредов?! — разинул я рот. А когда чуть пришел в себя от названной суммы, завистливо пробормотал: — И почему я не администратор какой-нибудь?
— В общем, узнали как-то об этом в службе безопасности Базы и решили администратора, совсем утратившего чувство реальности, взять, — продолжили меня посвящать в перипетии дела. — А он, оказывается, не так прост был… Почуял что-то и попытался удрать.
— И в одиночку разнес половину сектора, что ли? — недоуменно нахмурившись, уточнил я этот непонятный момент.
— Да нет, не в одиночку, — возразил владелец «Технотоваров». — Его попытку бегства прикрывала пара полностью функциональных абордажных дроидов «Крон-15НКИ»… Они-то там и натворили делов… Под сотню человек положили… И разора устроили как бы не на эти самые пять миллионов.
— Да, славная там наверняка заварушка была, — присвистнул я, живо представив себе бои местного значения с участием тяжелых абордажных дроидов, предназначенных для продолжительных боевых действий на захваченных космических судах. И, помолчав немного, покачал головой: — Нет, все же хорошо быть администратором.
Ивен согласно кивнул, прежде чем продолжить:
— Самое смешное — это то, что, кроме убытков, «Восьмерка» ничего не получила. Никаких ценностей на теле этого администратора или рядом с ним не нашли. И теперь ищут кого-то из причастных к этому делу, кто может пролить свет на местонахождение незаконно позаимствованного имущества… — Сделав пасс рукой, старик развернул над прилавком прямо передо мной небольшую голографическую проекцию и кивнул на нее: — Вот, ориентировку по всем базам разослали… — После чего добавил немного вкрадчиво: — С обещанием выплатить сто тысяч награды за информацию, которая приведет к поимке, или впятеро больше за задержание и доставку на Базу 8…
Я без всякого интереса скользнул взглядом по скупым строчкам описания и довольно некачественному — в силу крайне невысокого разрешения — изображению физиономии какого-то едва не налысо обритого подростка с осунувшимся, словно от измождения, лицом, отчего глаза его занимали чуть не половину лица. Посмотрел, не приглядываясь особо, и отвернул голову, дернув уголком рта. Не моя это тема — охота на всяких беглецов. Пусть даже награда обещана приличная. И раньше не взялся бы, а уж после сегодняшней находки — и подавно.
— Вижу, не заинтересовало, — с каким-то скрытым, как мне показалось, удовлетворением констатировал старик Тарво, сворачивая голопроекцию, и усмехнулся: — А мои оторвы, только услышав о награде, банду свою собрали и умчались, стуча от нетерпения копытами. Проверять, не прибыл ли кто похожий на Базу с последним конвоем.
— Да ну, это беглец должен быть совсем тупым, чтобы просто взять и перебраться с одной Базы на другую, пусть даже самую удаленную. Скорее он к каким-нибудь Фермерам подался, в надежде пересидеть всю эту шумиху, — фыркнул я.
— Это точно, совсем никакого соображения нужно не иметь, чтобы так глупо подставляться, — согласился со мной владелец «Технотоваров».
Мы немного помолчали, размышляя каждый о своем, а потом Ивен перешел к делу.
— Чего ты там притащил-то? — спросил он, кивая на приставленный мной к внешней стороне прилавка рюкзак.
— Да целую кучу всего, — бодро заявил я и, стараясь не выдать себя невольной ухмылкой, многозначительно добавил: — Такого тебе еще никто не притаскивал.
— Ну-ну, ну-ну, — подбодрил меня заинтригованный старик.
— Сейчас все покажу, — важно пообещал я, склоняясь над рюкзаком.
Развязал его и с сосредоточенно-деловитым видом начал неспешно выкладывать на прилавок всю уложенную на самый верх ерунду: хронометр, солнцезащитные очки одни и другие, — наблюдая, как с каждым новым предметом, появляющимся перед ним, взгляд старика преисполняется немого укора.
На унивах Ивен не выдержал, проворчав:
— Ты точно мою технолавку с какой-нибудь скупкой-барахолкой в секторе «D» не спутал?..
— Погоди-погоди, — перебил я его, взявшись суматошно обхлопывать карманы куртки, вроде как ища нечто важное. А когда остановился, то, просияв, вытащил из кармашка на левом плече золоченую зажигалку.
— Вот еще! — гордо присовокупил я ее к уже лежащим на прилавке вещам. И все же не удержался — рассмеялся. Очень уж забавным стало выражение чьего-то лица в этот момент.
Ивен, к его чести, довольно быстро сообразил, что его самым банальным образом разыграли. Рассмеявшись негромко, он покачал головой:
— Вот же зараза… одурачил старика…
— Ну так старался, — улыбнулся я в ответ и обезоруживающе развел руками: — Не тащить же мне и впрямь все это добро в сектор «D»?
Все еще посмеивающийся старик только рукой на это махнул, вроде как смиряясь с неизбежностью приобретения непрофильного для его лавки товара. На что я и рассчитывал, затевая эту небольшую аферу. Ивен-то заберет мои трофеи по максимальной цене, в отличие от других скупщиков, которые захотят с меня поиметь куда больше минимальных десяти процентов. Да и не обременяю я всем этим старого Тарво на самом деле. Ему есть куда пристроить и подобную мелочевку, я точно знаю. Те же торгаши-барахольщики из сектора «D» охотно забирают скапливающуюся в «Технотоварах» ерунду в обмен на высокотехнологичные вещи, волей случая оказывающиеся у них.
Крайне довольный тем, что все так удачно срослось, я продолжил процедуру выкладывания на прилавок своих сегодняшних трофеев.
— Пересекся, что ли, с кем-то? — благожелательно поинтересовался Ивен, беря в руки первый добытый мной из недр рюкзака карабин и осматривая его.
— Да утырки какие-то подловить меня сегодня хотели, — кивнул я, выставляя по одной гранате, с кривоватой усмешкой добавив: — Только сами встряли по полной программе.
— Ты смотри поаккуратней там, — покачав головой, предостерег меня старик.
— Это по-любому, — серьезно ответил я, не став иронизировать на тему чьей-то чрезмерной опеки.
И причина вовсе не в том, что не хочется рассориться со стариком Тарво, отчего-то решившим, что он на правах старого друга моего отца должен присматривать за мной. Просто дело ведь говорит.
— Стволы проверил? Как они? — вернулся к делу Ивен, откладывая «Хогу-6» и беря в руки «Смит и Вессон».
— В полном порядке, — заверил я его.
На что старик удовлетворенно кивнул и отложил в сторону и револьвер. Поверив мне на слово, он не стал тщательно осматривать каждый ствол. Медленно обведя взглядом все лежащее перед ним на прилавке, видимо подсчитывая стоимость всего этого добра с помощью своей виртуальной программы оценки и калькуляции материальных ценностей, забитой в коммуникатор, подытожил:
— Тогда тысячу четыреста за все.
— Тысячу четыреста кредов?.. — изобразил я раздумья. Но именно что изобразил — примерно на такую сумму ведь и рассчитывал!
— Кредитов серебром, — педантично уточнил не принимающий обычного сокращения старик.
Хотя это в чем-то понятно. Наши-то креды-кредиты совсем не те, что имеют хождение в Земном Союзе. И являются именно что серебряными. Потому как после Исхода, когда появилась нужда в едином средстве расчета, было решено вернуться к седой старине и обратиться за помощью к драгоценным металлам. А именно — к имеющему наибольшее распространение серебру. Прикинули его стоимость по последней средней биржевой цене Земного Союза, да и начали монету штамповать из самого ходового, технического серебра и в оборот ее пускать. Дальше и золото, и платина, и другие драгметаллы в ход пошли. А уже много позже начали вестись и безналичные расчеты новыми деньгами… Это когда поисковики с Базы 31, располагающейся близ самого крупного города Фреи, полиса Фэйлан, докопались до одного из подземных хранилищ планетарного филиала «Гэлэкси-банка» и обнаружили там два с половиной миллиона новеньких универсальных расчетных карт и терминальное оборудование к ним.
— Ладно, согласен я, — выдержав приличествующую случаю паузу, махнул я в конце концов рукой. И, спохватившись, полез в карман, чтобы выгрести из него все прихваченные с собой монеты и выложить их тоже на прилавок со словами: — Тысяча четыреста кредов и еще шестнадцать.
Ну а что? Зачем мне жменя монет по одному креду? Ладно бы десятка была, пятерка да один кредит. А так — лишние сто шестьдесят граммов веса! И это при том, что лежащие на униве деньги не весят ничего.
— Тысяча четыреста шестнадцать кредитов серебром, — подтвердил, чуть улыбнувшись, Ивен.
— Так, с этим, значит, разобрались, — удовлетворенно произнес я и, предвкушающе потерев руки, радостно провозгласил: — Переходим тогда к более интересному!
— Интересному?
Отвечать вопросительно глядящему на меня Ивену я не стал. Вместо этого наклонился и вытащил из похудевшего рюкзака управляющий контур, снятый с движка бота. Вытащил, на прилавок аккуратненько его водрузил и прямо на глазах у старика содрал с электронного блока экранирующую пленку.
— Управляющий контур двигательной установки?.. — озадаченно пробормотал Ивен, уставившись на мой чуть пошарканный предварительно, чтобы казалось, что его не один день таскали в рюкзаке, трофей. И, найдя взглядом золотистую полоску штрихкода, на мгновение сфокусировал внимание на ней, давая, таким образом, визуальному сканеру своего коммуникатора захватить картинку и считать с нее данные. После чего хмыкнул: — «Локх-16М»… малый маневровый, то есть довольно-таки ходовая модель… — Подняв голову, старик обратился ко мне с вопросом: — Что, думаешь, он еще живой?
— Есть такое подозрение, — солидно кивнул я, добавив тут же самокритично: — Но утверждать не возьмусь, проверка работоспособности на глаз — это на самом деле вовсе не проверка.
— Это да, это да, — согласился владелец «Технотоваров», с хитрым прищуром глядя на меня.
Не иначе мое заявление было воспринято им как обычная для поисковиков в таких случаях мнительность, выражающаяся в нежелании спугнуть удачу своим преждевременным хвастовством и уверениями в исключительности добычи.
— Ладно, проверим сейчас, действительно ты что-то стоящее приволок или еще один кусок бесполезного хлама, — решил старик, когда ему надоело глазеть на мою подчеркнуто невозмутимую физиономию.
Сказано — сделано. Не успел Ивен договорить, как с левого края широкого и вроде бы являющегося одним целым прилавка прорезалась щель, быстро превратившаяся в целую расселину. Оттуда шустро выбрался наружу сверкающий новеньким металлом серебристый паук, с тельцем размером с небольшой мяч, длинными гибкими ножками и двумя рядами скомпонованных по четыре штуки сканеров-окуляров на крохотной голове. Сервисный дроид «Атх-9» собственной персоной! Вторая диковинка, помимо голографической витрины, призванная произвести должное впечатление на посетителей лавки. И со своей ролью она вполне справляется. Ведь одно дело — тестировать притащенную электронику на контрольном стенде вручную, как все, и совсем иначе это выглядит, когда с задачей разбирается сервисный дроид профессионального класса, стоящий по нашим временам далеко за сотню тысяч кредов.
Хотя, конечно, есть и проблемы с этим «Атх-9», куда ж без них? Только на моей памяти, а я на Базе обретаюсь всего-то около полугода, этого сервисного дроида дважды пытались спереть. Недоумки какие-то из новеньких. Они не знали, что все пространство за прилавком находится в растре широкополосного станнера «Станг-1 Ш», использовавшегося подразделениями антитеррора колониальных сил правопорядка. Этот станнер с гарантией вырубает даже десяток упитанных туш незваных гостей за раз, и обычные комбезы от его воздействия не защищают… Хоть увешай ты их наглухо навесной броней! Ну а для самых умных или считающих себя таковыми, озаботившихся и защитой от парализующего воздействия станнера, у Ивена есть и еще один крайне неприятный сюрприз. Прямо над прилавком, в скрытой потолочной нише, у него автоматическая лазерная турель стоит… Тяжелая спарка «Лост-212», снятая с дроида огневой поддержки. Против такой и в бронескафе не попрешь — поджарит моментально.
«Ну, во всяком случае, первых незваных гостей, — критично добавил я про себя, невольно приподнимая голову и бросая взгляд на сокрытую в потолочной нише лазерную турель. — А потом наверняка погорят подводящие энерговоды лавки, не рассчитанные на такую жесткую кратковременную нагрузку…»
Меж тем сервисный дроид, натравленный владельцем «Технотоваров» на мой сюрприз, подскочил к контрольно-управляющему блоку и на мгновение замер, двигая своими сенсорами-окулярами и считывая данные с прибора. Как со штрихкода, предназначенного для первичной идентификации с помощью простейших оптических сканеров, так и с гораздо более информативной радиометки, которую несут в себе абсолютно все произведенные в Земном Союзе вещи. А когда «Атх-9» установил, что за устройство лежит перед ним, буквально набросился на него, в мгновение ока распотрошив! Стремительно сняв крышку не только с основного блока управляющего контура, но и с датчиков тоже. И давай всюду совать тонкие усики-хоботки контрольно-измерительной аппаратуры!
— Да, это тебе повезло так повезло, Уайт, — медленно проговорил Ивен, когда «Атх-9», закончив исследовать внутренности управляющего контура, неподвижно замер, обратившись в сторону своего хозяина, явно скидывая ему данные по оптическому каналу связи. И головой удивленно покачал: — Мало того что и главный блок рабочий, и все сенсорные датчики, так еще и износ у него мизерный… Ресурса за девяносто процентов осталось!
— Норм! — довольно заулыбался я. Даже не пришлось стараться, изображая неподдельную радость от такого известия. Само собой все вышло…
— Редкая добыча, — многозначительно заметил Ивен, косясь на дроида-паука, взявшегося собирать обратно управляющий контур. И больше ничего не сказал, красноречиво так замолчав.
— Ага, редкая, — не мог не согласиться я. — Какую не сыщешь так просто, не зная нужного места… — И практически сразу же бросил с искренней досадой: — Да кто ж знал, что оно все так обернется-то? Разве ж стал бы я тогда этих утырков-бандосов наглухо валить? — Да сам себе тут же и ответил: — Нет, не стал бы… — и испустил горестный вздох…
— Да, обидно, — чуть помешкав, кивнул старик, восприняв все ровно так, как я надеялся подать, — что управляющий контур двигателя взят мной трофеем с неизвестных бандитов вместе со всем остальным.
— Не то слово! — горячо поддержал его я, не выходя из образа. А про себя вздохнул облегченно: «Отлично! И врать не пришлось».
Не то чтобы я Ивену совсем не доверял, но когда речь идет о столь серьезных деньгах, любой, самый мизерный риск неуместен. Ладно бы я просто битый бот нашел, пусть и с чудом выжившей электроникой, а так… Лучше не провоцировать никого, эдак оно надежней будет. Много меньше вероятность быть кем-то схваченным, выпотрошенным на предмет своих тайн и брошенным в каком-нибудь темном закоулке с проломленной башкой.
Владелец «Технотоваров» ушел в себя, явно работая со своим коммуникатором, а я затих, смиренно ожидая, когда старик отомрет и вынесет свой вердикт. Тут немного терпения просто нужно. В один миг-то не прошерстишь Биржу, с партнерами своими не свяжешься. Какое-никакое время требуется, чтобы пристроить мою ценную находку.
— Восемь триста Уоррен с «Десятки» прямо сейчас дает, — отмерев, сказал мне Ивен. — Ему как раз недавно такой двигатель производства «Локхин» в отличном состоянии достался. Проблема только в мертвом управляющем контуре.
— Нормальная вроде цена? — напряженно потерев лоб, уточнил я у Ивена.
— Да, неплохая, — подтвердил он. — Хотя можно и ближе к десяти тысячам поднять. Если не спешить с продажей управляющего блока, а самим найти нерабочий двигатель и восстановить… Покупатель-то на него всегда найдется.
— Не, — помотал я головой. — Ждать мне не вариант. Оно ведь когда ты еще достанешь такой нерабочий движок, чтобы на него мой управляющий контур воткнуть? Может, через месяц, а может, и через год… А своя техника мне уже сейчас край нужна.
— Ну да в общем-то, — согласился с моими доводами потирающий подбородок старик, уточнив затем: — Так я тогда продаю?
— Да, — подтвердил я.
Ивен опять ненадолго выпал из мира, обстряпывая сделку, а я вновь затих, быстренько прикидывая в уме, сколько же получу за этот управляющий контур. С восьми тысяч трехсот кредов оговоренной цены десять процентов посреднику уходит. То есть мне причитается семь тысяч четыреста семьдесят… Вдохновляющая сумма, что тут и говорить.
До серьезного испытания моего терпения дело все же не дошло. Едва я начал переминаться с ноги на ногу, устав стоять неподвижно, как владелец «Технотоваров» отмер, обратил на меня осмысленный взгляд да немного ворчливо произнес:
— Давай уже, доставай свой унив, — одновременно с этим вытаскивая из-под прилавка древний расчетный терминал, с виду здорово смахивающий на совсем уж антикварный калькулятор.
— Сейчас! — чуточку торопливо пообещал я, расстегивая карман на левом плече куртки.
— И когда ты уже счет в банке себе заведешь, как все приличные люди? — не преминул высказаться на эту злободневную тему Ивен по своему обыкновению.
— Вот как только — так сразу, — отшутился я так же, как всегда, не собираясь идти в этом вопросе на попятную.
Понятно, что Ивену проще напрямую перекинуть деньги со счета на счет, нежели возиться с терминалом. Но не так уж это долго, чтобы я чувствовал себя из-за этого хоть сколько-то виноватым. Да и не один я такой, хватает людей, хранящих свои сбережения на унивах, или вообще вон, как большинство обитателей сектора «D», — в наличной монете! Нет, открытие личного счета в банке имеет свои плюсы, конечно. К примеру, появится возможность купить или продать что-то через Биржу или там заказать что-то с другой Базы с доставкой. Но есть и солидный минус, перевешивающий в моем случае все остальное. Доступ к своему счету можно получить только в высокотехнологичных секторах баз. Любых баз, разумеется, ибо банк у нас один-единственный для всех. И как быть, если вдруг такое случится, что мне будет противопоказано довольно долгое время появляться на базах? А ведь такую возможность исключить нельзя. Жизнь, она такая — любит подкидывать неожиданные сюрпризы. Особенно учитывая отдельные моменты моей прежней биографии… Поэтому случись что — пусть лучше мои денежки будут со мной.
Пока Ивен возился с терминалом, забивая необходимую к перечислению сумму, я активировал свой унив, который немедля протянул к терминалу, когда старик удовлетворенно крякнул, справившись со своим делом. Коснулся широкой серебристой полоски с его внешней стороны и с удовольствием узрел изменившуюся сумму баланса. С утра-то там было ровно пять сотен неприкосновенного запаса, а сейчас уже слегка за десять тысяч кредов!
— Ну что, доволен? — благодушно усмехнулся старик, глядя на меня, пялящегося на свой унив.
— А то! — подтвердил я и широко улыбнулся: — Только это еще не все.
— Только не говори, что у тебя там еще один управляющий контур к движку! — возмущенно произнес Ивен.
— Да нет, там более обыденные вещи, — рассмеялся я. — Горелые электронные блоки да добытый из них металл.
И начал выкладывать оставшееся содержимое рюкзака на свободную часть прилавка, поближе к тому месту, где с его внутренней стороны расположен неизменный атрибут лавок-магазинов абсолютно во всех секторах Базы. Контрольно-весовой стенд. Почти такой, как в отсеке металлоприемки, только малый, а не средний, и не автоматизированный.
— Откуда столько? — малость обалдел старик от количества притащенного мной лома.
— Просто повезло, — лаконично поведал я, водружая на прилавок самый жирный кус моих трофеев — увесистую серебристо-золотую с зеленоватыми стеклянистыми вкраплениями чушку металла, извлеченного из электронных плат.
— Да уж, не иначе, — пробормотал Ивен, приходя в себя.
Он покачал головой, глядя на возникшую перед ним кучу.
Ну и, видя, что я закончил с выкладкой трофеев, взялся за работу. Начал поочередно укладывать «исследуемые образцы» на угольно-черную плиту запущенного стенда. Укладывать их по короткому звуковому сигналу и убирать, заменяя следующими, да, поглядывая на развернувшийся по левую руку от него маленький голографический экран, едва слышно похмыкивать при этом. А когда дело дошло до той самой увесистой чушки, для водружения которой на стенд старику пришлось приложить заметные усилия, он хмыкнул уже вполне отчетливо. Но ничего не сказал.
Все рано или поздно заканчивается. Подошли к концу и мои трофеи, на исследование которых ушла добрая четверть часа. Ивен немного посидел еще, пялясь на свой стенд, получая и обобщая данные с него, а затем с неподдельным уважением обратился ко мне:
— Ох и везуч ты, Уайт… Тут же одного серебра под двадцать килограммов выходит!
Я скромно промолчал на это, вроде как засмущавшись. Хотя язык так и чесался… Но надо же дать Ивену возможность подсчитать все спокойно. А то вдруг собьется и где-нибудь ошибется…
— Шесть тысяч шестьсот восемьдесят девять кредитов серебром! — торжественно провозгласил старик чуть погодя, закончив свои расчеты.
— Класс! — широко улыбнулся я и немедля уставился на Ивена. Откровенно выжидательно.
Тот, не будь дураком, сразу сообразил, что к чему. И, посмеиваясь, вновь вытащил из-под прилавка ранее убранный расчетный терминал, с которого скинул мне на унив причитающуюся сумму. В результате чего у меня стало без малого семнадцать тысяч кредов!
«Нормальная такая сумма! На хорошие колеса точно хватит!» — крайне радостно подумал я.
— Доволен, смотрю? — добродушно усмехнулся владелец «Технотоваров», глядя на меня.
— Ну так, — подтвердил я, душа так и прущие наружу эмоции и солидно эдак откашливаясь. Быстренько упрятал унив в карман, после чего деловито поинтересовался у Ивена, кивая на разложенное на прилавке добро: — Помочь все убрать?
— Да нет, не надо, — чуть поразмыслив, отрицательно мотнул головой старик. Пояснив затем, чтобы я не подумал, что дело в каком-то недоверии ко мне, уже не раз бывавшему во внутренних помещениях его лавки, как в мастерской, так и на трех здоровущих складах: — Клайв сейчас подойдет, он всем и займется.
— Ну, как знаешь, — нисколько не расстроился я, что потрудиться придется не мне, а Клайву. Ему полезно будет тяжести на склад потаскать, дабы проникнуться работой в дедовой лавке.
— Куда ты теперь? В «Огни Небраски» небось прямиком двинешь, удачу свою отмечать? — не преминул напоследок с ехидцей подначить Ивен.
— Да какие «Огни Небраски», — отмахнувшись, засмеялся я. — Сегодня найдется и что поинтересней стриптиза посмотреть! — И, посерьезнев, вроде как пожаловался: — А вообще, если честно, умаялся я за сегодня так, что хочется просто упасть и отдохнуть. Что, скорее всего, и сделаю сразу по возвращении к себе. — Пробормотав еще задумчиво: — Заодно базы кое-какие обновлю.
— Обновление баз знаний — это да, дело нужное, — поддержал меня старик.
Ну так ему ли не знать, сколько там мороки? Это тем, у кого нейроимплантаты установлены, хорошо, — полученные знания никуда не денутся, а нам жуть как маяться приходится! Мало того что от ускоренного — а как иначе-то? — гипнообучения поутру башка трещит, так еще и усвоенные базы моментально выветриваются из памяти! Особенно если изученной темы касаешься лишь постольку-поскольку. Так что приходится постоянно обновлять базы знаний.
— Ладно, пойду я, — уведомил я старика.
И действительно вознамерился уже уходить, двинувшись прочь от прилавка, но тут мой взгляд упал на совсем позабытый на радостях рюкзак. Я остановился и задумчиво произнес, глядя на последний оставшийся от бандитов трофей:
— Слушай, Ивен… а тебе рюкзак, случаем, не нужен? Не новый, но добротный еще, даже не латанный нигде.
— Иди-иди уже отсюда, торгаш! — замахал на меня руками, захохотав в голос, Ивен, моментально сообразивший, к чему я клоню.
— Ну, нет так нет, — с сожалением вздохнул я, пожимая плечами, и поднял с пола рюкзак. Подержал его немного в руках, примиряясь с мыслью, что срубить еще несколько кредов не выйдет. Да еще раз вздохнув — тяжко-тяжко, словно с любимой вещью расставаясь, — положил на прилавок со словами: — Ладно, тогда бонусом тебе будет…
Ивен на это только рукой махнул, утирая выступившие слезы.
Ну стремно просто тащиться из торгового квартала с пустым рюкзаком и с такой сияющей рожей. Тут любой смекнет — чел что-то удачно загнал и теперь чешет при деньгах. И зачем мне такое палево?
Не соврал я старому Тарво, что мне и без стрип-клуба найдется на что поглазеть. Чуть ли не до полуночи просидел с коммуникатором, кропотливо изучая выложенные в инфосеть на так называемую виртуальную Биржу объявления о выставленных на продажу машинах и разглядывая их многочисленные голофото… Сначала — объявления с нашей Базы, а потом и с тех, что расположены поблизости. Вдруг там отыщется что-нибудь стоящее? Да не задорого. Ради такого дела можно и к соседям смотаться. Ну или договориться о доставке к нам.
Правда, по большому счету только зря потратил время. Так и не подобрал себе ничего. Не нашлось в продаже такой машины, какая удовлетворяла бы меня во всем и была бы при этом по карману.
Хотя проблема тут даже не в ограниченности собственных средств, из-за чего на новые бронемашины я особо и не заглядывался. Все дело в том, что подержанную технику народ в основном продает напрямую, не выставляя на Биржу. Поэтому так сложно найти там что-то подходящее. Выбор банально небогат, в отличие от соответствующей торговой площадки в секторе «D», под которую отведена часть гостевой стоянки. Там тупо подходишь и выбираешь себе машину из целого сонма. Если сможешь, конечно, сыскать что-то путное среди всевозможного хлама на колесах. Хорошая-то техника надолго не задерживается на торгу. А вот всякие рыдваны стоят едва ли не годами. Ищут себе новых владельцев, которые будут с ними возиться днями напролет!
Живо представив себе все это дело, я даже помотал головой. Никакого смысла заглядывать на торговую площадку в секторе «D» в поисках отличной бронемашины нет. Только деньги спускать попусту! Даже если глянется какая машина, не станешь же приобретать ее без проведения комплексной диагностики в механических мастерских? А эта услуга ни много ни мало, а две с половиной сотни кредов стоит! И нет никакой безусловной гарантии, что результат диагностики тебя устроит и соответственно траты окажутся оправданными! Скорее наоборот — шанс пролететь с покупкой непозволительно высок.
Да и вообще, совершенно нет желания связываться со всяким старьем. С одной стороны, остаточный ресурс движка в пятьдесят — шестьдесят процентов кажется довольно обнадеживающим, а с другой… а с другой — это за сотню тысяч километров пробега! Со всеми вытекающими! Даже если диагностика покажет, что техника в порядке, от проблем это не избавит. Пары недель не пройдет, как у купленной машины выявится куча мелких болячек, вроде как и не влияющих ни на что особо, но в комплексе превращающих поездки в сущую нервотрепку.
Нет, конечно, все решаемо, однако в итоге такая покупка выйдет как бы не дороже абсолютно новой машины. Так что не вариант, не вариант! Единственное место, где все же можно позволить себе приобретение подержанной техники, — это специализированный магазин «Мэшин Мэтрикс». Да, основной его ассортимент — запасные части к производимым «ММ» на Базе 9 движкам, но техникой, так сказать, в сборе там торговать тоже не гнушаются. Как новой, так и относительно подержанной, прошедшей полноценное восстановление, с заменой износившихся деталей и частей. Плохо только то, что таких колес у них немного. Всего шесть бронемашин. И что досаднее всего, на страничке магазина в инфосети вместо нормальных технических описаний одни какие-то рекламные проспекты с кучей ярких цветастых картинок! Как будто кто-то покупает себе технику, ориентируясь исключительно на то, как она смотрится со стороны! Ни одной ведь цифры, кроме как в ценнике!
«Надо самому завтра заглянуть туда, на месте разобраться с их восстановленной техникой. Ибо по таким описаниям толком ничего не понять!» — решил я, уже засыпая.
И вскоре вырубился. Чтобы проснуться спустя всего-то несколько часов. Разбудило меня пришедшее на коммуникатор сообщение от Питерсов. Сообщение о том, что они через четверть часа выдвигаются в гаражный блок. А я об их затее с ремонтом «блохи» совсем позабыл.
Пришлось мне в ускоренном темпе умываться-собираться, перекусывать — и на выход. Но, несмотря на всю спешку, нагнал возмутительно бодрое семейство Питерсов лишь у шлюза-перехода, ведущего в гаражный массив. Поприветствовал всех да с ними пошел, позевывая. Да что там позевывая — отчаянно зевая! При этом не выглядя хоть сколько-то недовольным тем, что пришлось встать так рано. Ну еще бы! Настроение-то враз взмывает в заоблачную высь, стоит только вспомнить о лежащей на униве сумме!
Свон, видя такое дело, даже начал коситься на меня с нескрываемым подозрением. Не иначе заподозрил, что я вчера втихаря от него ходил на представление этой Огненноволосой Аделин и завис в «Огнях Небраски» до самого утра! Потому-то не выспался и при этом довольный такой. Да и во взгляде Лагса нечто сходное читалось… Глава же их семейства явно имел лучшее мнение обо мне. Потому как, покосившись пару раз, он лишь с усмешкой предположил:
— Небось опять со стариком Тарво просидели полночи в его мастерской, пытаясь восстановить какую-нибудь высокотехнологичную игрушку?
— Да вроде того, — благодушно ответил я, с трудом удерживаясь от нового зевка.
Впрочем, как бы там ни было, а никакой недосып не помешал мне в полном объеме включиться в работу по профилактическому обслуживанию и текущему ремонту машины Питерсов. Главное было начать. А дальше сонливость сама собой как-то незаметно ушла.
За пару часов мы разобрались с тревожащим Питерса-старшего потрескиванием, идущим от задних колес. Благо ничего страшного там не случилось, просто подшипники в ступицах поизносились, вот и начали издавать под нагрузкой всякие паразитные призвуки. Заменили мы их на новые, да и закрыли, таким образом, проблему. А потом до полудня возились с барахлящей пневмосистемой, пытаясь наладить привод правой пассажирской двери. И казалось бы — ерундовая задачка, но возни с этими трубками, гибкими армированными шлангами и соединительными фитингами столько… Да еще и по нескольку раз пересобрать все приходится! Так как не получается с ходу ничего!
В итоге нам пришлось перебрать почти всю пневмосистему, чтобы наладить одну только дверь. Ну да ладно, профилактика ей в любом случае была полезна.
Хорошо поработали. Оторвавшись лишь на небольшой перекус, когда младшая из трех дочерей Фирха — Ганна, не доверив столь ответственное дело курьеру службы доставки, самолично притащила нам поесть с ближайшего пункта питания. Такая вот заботливая она… Иногда. Судя по тому, как удивились Свон с Лагсом проявлению в гараже сестры. Правда, вслух они ничего не сказали, узрев кулачок, тут же, украдкой от меня, сунутый Ганной им под нос. И вообще быстро сделали вид, что ее тут нет. Даже подкалывать младшую сестренку не стали, когда та начала строить мне глазки и всячески отвлекать от работы. Взяли пример с Питерса-старшего, упорно делающего вид, что он полностью погружен в монтаж пневмоцилиндра и потому ничего вокруг попросту не замечает. Что явным образом показывает — Фирх изначально был осведомлен о намерении дочки заявиться сегодня в гаражный модуль, и ее планы одобрены главой семьи… Ну да его можно понять — Ганне уже шестнадцать, и пристраивать дочку куда-то нужно. А я не самая плохая кандидатура.
Тем не менее, несмотря на понимание всех обстоятельств дела, поддаваться я не собирался. И старательно игнорировал все эти посылы-намеки, исходящие от Ганны, вроде как с детской непосредственностью делящейся свежими новостями о себе. К примеру — что они сегодня с подружками собираются в танцевальный клуб «Фриир», а ей пойти не с кем… Тупо дурака включил, и все.
Не то чтобы сестра у Свона страшненькая, нет, вполне себе ничего так — можно с такой и замутить что-нибудь. Вот только зачем мне на пустом месте портить отношения с Питерсами? Учитывая, что нет какой-то особой проблемы в том, чтобы найти, с кем покувыркаться? Это у Фермеров более или менее соблюдается баланс полов, не выходя сильно за рамки изначального, основанного на том, что на десять мальчишек рождается двенадцать девчонок. А на базах дело обстоит несколько иначе. Поиск — штука довольно опасная, и многие мужчины, промышляющие им, не возвращаются… Оттого чем дальше, тем больше население женского пола преобладает над мужским. Для нашего возраста порядок таков: на двух парней приходится три девушки. А, скажем, для двадцатисемилетних пропорция уже две на одного… Так что живущие на базах девчонки, не будучи дурами, заранее подбирают себе парней. Пока еще их шансы найти себе пару достаточно велики.
Да, все понятно с Ганной, но я помочь ей ничем не могу. У меня другие планы по жизни — вырваться к звездам, в безграничный космос, на других планетах Земного Союза побывать… А вовсе не заключить семейный контракт, влившись, таким образом, в дружное семейство Питерсов, да потом изо дня в день, год за годом заниматься сбором и транспортировкой на Базу обычного металла, не вылезая при этом за черту города, чтобы обойтись без особого риска.
— Ну вот, заработало! Можно хоть завтра в поиск опять отправляться! — удовлетворенно произнес Питерс-старший, глуша двигатель, в очередной раз запущенный для проверки работоспособности перебранной пневмосистемы.
— Ага, — поддержали его сыновья, хотя и не с такой радостью.
— А сегодня, раз уж день все равно получается вроде как выходной, можно и заглянуть куда-нибудь, пропустить по стаканчику, — продолжил развивать тему Фирх. И обратился ко мне с вопросом: — Ты как на это смотришь, а, Уайт?
— Очень даже хорошо смотрю, — хмыкнув, заверил я его. И, помедлив, вроде как неуверенно продолжил: — Только мне бы прежде еще кое-что провернуть…
— Ну это, надеюсь, много времени у тебя не займет? — уточнил Фирх.
— Да не должно, — ответил я, добавив простодушно: — Особенно если вы немного подсобите… — И серьезно сказал, констатируя очевидное: — Вы ж с машинами куда как лучше меня знакомы… Так что ваш совет мне не помешает, — апеллируя, само собой, в первую очередь к Питерсу-старшему.
— И что за совет тебе нужен? — закономерно заинтересовались Питерсы, которым польстили мои слова.
— Да хочу вот заглянуть в магазин-салон «Мэшин Мэтрикс», присмотреть себе какие-нибудь колеса… из восстановленных, понятно, — вроде как смущенно поделился я своими планами. — Вы как на это смотрите?
— Ты накопил денег на свою машину?! — задохнулся Свон, не то удивленный, не то возмущенный тем, что я, такой богач, пожалел вчера каких-то жалких полсотни кредов на поход в стрип-клуб.
— Да были ж у меня кое-какие сбережения, — пожал я плечами, не став вдаваться в подробности и говорить, что составляли они лишь малую часть потребной суммы.
— Ну, приобретение своей машины — это, конечно, стоящее дело! — откашлявшись, торжественно провозгласил Питерс-старший, опомнившись первым. — Сходим, разумеется, с тобой, Уайт. Отчего не сходить-то? — И вопросительно обратился к сыновьям: — Да, парни?
Те немедля закивали подтверждающе. Не смогли, как я и надеялся, оставить без внимания мое замечательное предложение. Да и кто ж откажется поучаствовать в таком действе, как поход в салон-магазин с целью приобретения машины?! Это само по себе занятие интересное, а уж если присовокупить к нему еще и открывающуюся возможность поделиться своими ценными советами на тему выбора колес…
Не то чтобы у меня имелась насущная необходимость в советах семейства Питерсов, хотя и они лишними не будут, просто спутники мне не помешают. Ведь одно дело, когда покупать машину приходит целая компания, можно сказать, небольшой отряд поисковиков, а совсем другое, когда заявляется всего один молодой чел и приобретает за кругленькую сумму «блоху». Дурость же несусветная так подставляться, показывая себя богатым одиночкой.
Долго мы не рассусоливали — прибрали инструмент, закрыли гаражный модуль, да и отправились прямиком в специализированный магазин «ММ». Благо идти тут всего ничего… Торговый-то отсек в самом центре нашего сектора расположен. А жилые и гаражные массивы, пункт металлоприемки, механические мастерские и зона отдыха примыкают к нему со всех сторон. Отчего на глобальной карте Базы весь этот комплекс представляется неким цветком с округлыми лепестками.
В огромном салоне-магазине, залитом светом так, что поначалу от его яркости режет глаза, нас приняли со всем радушием. Стоило нам только свернуть на входе в ту часть огромного зала, разделенного стеклянной перегородкой, где стоят машины, а не в ту, где расположены высоченные стеллажи с запчастями к ним. Ну это понятно, ведь приходящие сюда обычно оставляют куда большие суммы, если что-то приобретают, а продавцам-то процент от продаж идет.
Приняли, значит, нас со всем радушием трое здешних спецов и немедля начали обхаживать, интересуясь нашими запросами. И обломались сразу же.
К новью, выставленному в главном зале, я даже подходить отказался. И не потому, что денег недостаточно. Нет, как раз хватает. Вон новехонькая «блоха» стоит в грузопассажирском исполнении всего за пятнадцать тысяч кредов… Только вот надо учитывать, что она идет в минимальной комплектации. То есть к ней еще дополнительного оборудования на все пять докупить придется. Ну а как иначе? Бронежалюзи, закрывающие обзорные окна, нужны? Нужны. Лебедка нужна? Конечно. А какой-никакой кран для подъема и перемещения в кузов крупных или просто тяжеловесных грузов? Само собой. А гелиограф, посредством которого происходит общение со встречными? Еще как!
«Да что там говорить, если на этой „блохе“ даже простенькой лопаты-отвала для расчистки пути нет!» — в сердцах подумал я.
Хотя самое главное даже не это, а то, что в данную бронемашину, как и почти во все остальные, стоящие в главном зале, установлен модифицированный движок. Доработали все же экспериментаторы эти из «ММ» под свои нужды и без того технически совершенный «Сакс-50». Ну никак не уймутся — все им хочется расширить модельный ряд своей продукции, вот уже практически полсотни лет как представленный одним-единственным движком. И прошлые ошибки с попаданием на серьезные, по нашим меркам, деньги их никак не обескураживают! Хотя надо признать, сейчас все не так плохо, как при первых попытках. Пока, во всяком случае, народ еще не жалуется на эти «Сакс-50М8». Но я все равно что-то не доверяю технарям из «ММ»… Одно дело — творение спецов, собаку съевших на таких разработках, а совсем другое — его переделка людьми, не обладающими достаточными знаниями в целой уйме дисциплин, начиная с термодинамики и заканчивая материаловедением! На ум так и приходят первые переделки: «Сакс-50М1» с задранной разом с пятидесяти до семидесяти пяти киловатт выходной мощностью, у которого после примерно полугода эксплуатации лопался блок цилиндров; «Сакс-50М2» с модифицированной гидромеханической трансмиссией, у которого передающие шестерни изнашивались на порядок быстрее, из-за чего менять их необходимо едва ли не после каждого выезда, чтобы гарантировать, что они не рассыплются в поездке и машина не встанет колом в паре сотен километров от Базы. Не хочется что-то, как народ тогда, так же на деньги попасть… Движок-то новый в сборе с трансмиссией ровно десять тысяч стоит. А по частям если — так все тридцать!
Впрочем, даже если бы была абсолютная гарантия того, что никаких проблем с двигателем «Сакс-50М8» в процессе его эксплуатации не вылезет, все равно не взял бы технику, оснащенную им. Потому что меня сами по себе не устраивают переделки моторно-трансмиссионной системы в этой восьмой модификации. Да, сделано все в угоду меняющейся ситуации на Фрее — ведь сейчас полегче стало с разведывательными аэродронами, ранее летавшими повсюду чуть ли не стаями. Да, теперь можно уже изредка и погонять на машинах без опасения, что тебе немедля с орбиты прилетит. Но зачем мне возможность разогнать «блоху» до девяноста — ста километров в час вместо максимальных для старых движков тридцати — тридцати пяти? При условии снижения массы перевозимого груза чуть ли не на треть? «Блоха» и так ни разу не тяжеловоз-паровик, много груза на ней не увезешь, а с такой модификацией и подавно… Только для гонок, что ли, ее использовать?
Видя, что новая техника хоть и не оставила нас равнодушными, но покупательского интереса не вызвала, нас взял в оборот другой продавец, быстренько оттерев в сторонку своих более молодых конкурентов.
— Может, желаете взглянуть на варианты поинтересней, как по цене, так и по комплектации? — обратился он к нам, вытряхивая на ладонь из пластикового коробочка ярко-оранжевое фруктовое драже и закидывая махонький шарик себе в рот. Ну и нам открытый коробок немедля доверительно протянул — вроде как приглашая без стеснения угощаться.
Мы с Фирхом не повелись, а вот сыновья его клюнули — взяли по приманке. И заулыбались сразу же довольно… Что понятно — такое фруктовое драже и впрямь очень вкусная штука. Пусть и является синтетикой в чистом виде.
— Давайте пройдем в соседний зал, и я вам все покажу, — без промедления продолжил этот тощий прилизанный живчик возрастом едва ли не старше Фирха.
Само собой, мы не стали сопротивляться и перешли в другой зал, размерами куда как поменьше, где была выставлена восстановленная техника, пусть с виду и не сильно отличающаяся от новья. Тут мы застряли надолго… Среди полудюжины машин бродя, ага. Из которых грузопассажирской моделью в чистом виде была всего одна. Вот вокруг нее мы и водили хороводы добрых полчаса…
В принципе нормально все: немногочисленные дыры на внешней обшивке аккуратно залатаны, а там, где она была серьезнее повреждена, произведена замена листов, из которых набрана. Внутренний же бронекорпус и вовсе абсолютно цел. Почти весь нужный обвес есть, и ресурса у движка — как положено, у старого «Сакса-50», без всяких там модификаций! — еще под восемьдесят процентов осталось. Колеса в порядке, хоть и сразу видно — покатали они уже немало, и цена вполне приемлемая — всего двенадцать с половиной тысяч кредов.
Единственное — ускоритель установлен реактивный! Водородно-кислородный! То есть вероятность улететь в космос, как на настоящей древней ракете, словив от преследователей в корму машины очередь из чего-нибудь посерьезней ручного огнестрела, крайне велика.
Хоть и убеждал меня представившийся Арни Вортом продавец, что емкости со сжиженным газом надежно прикрыты бронепереборкой и их не повредишь так просто, а убедить все равно не смог. «Блоха» — это ж не танкетка какая-нибудь Земного Союза. Какая там в реальности броня… Тот же крупнокалиберный пулемет, если не на предельной дистанции из него бить, моментально ее расковыряет!
— Я так понимаю, вас интересует техника, максимально подходящая для ведения поиска небольшим отрядом? И чтобы людей достаточно вместилось, и не в ущерб грузоподъемности? — уточнил Арни Ворт, опять закидывая в рот фруктовое драже и угощая нас.
В этот раз и мы с Фирхом отказываться уже не стали. Пусть не купили ничего, так хоть вкусняшек отведаем.
— Ну да, все так и есть, — кивнул я в подтверждение его выводов, которые вполне логичны: неспроста же мы кружим битых полчаса вокруг грузопассажирской модели «блохи».
— Тогда у меня есть вариант, который уж точно придется вам по вкусу! — заговорщически улыбнулся нам продавец и потащил за собой к самому входу в зал.
Там стояла совершенно новехонькая с виду бронемашина. В рейдерском исполнении! Да еще и с нестандартным корпусом, сразу бросающимся в глаза из-за своего хищно заостренного носа!
— Вот! — с гордостью поведал Арни Ворт, похлопав ладонью по боку бронемашины. — Лучше вам ничего не найти! — И начал вдохновенно втирать, едва не закатывая глаза от избытка чувств: — Установленный сюда двигательно-трансмиссионный блок «Сакс-50» не выработал еще и одного процента своего ресурса! Абсолютно новый бронекорпус! Нулевые колеса самой ходовой размерности — восьмидесятой! Полный обвес в комплекте! Пневмоподвеска с функцией корректировки дорожного просвета на ходу — от сорока пяти до девяноста сантиметров! Лебедка, преобразуемая в грузовой кран при выдвижении телескопической стрелы, рассчитанная на максимальную нагрузку в пять тонн! Комбинированный пневмомеханический привод орудийной башни, всех дверей и шестисегментной крышки грузового отсека! — Прервавшись, чтобы сделать вдох, Арни указал на мощную, не менее чем пятисантиметровой толщины, пластину спереди «блохи»: — Пневмоприводной нож-отвал с корректируемым углом атаки для расчистки пути в городе либо среди растительности! В походном положении прикрывает нос бронемашины и обеспечивает дополнительную защиту лобовой проекции двигательного отсека!
— Только это рейдер в чистом виде, — кисло улыбнулся я, перебивая поток восхвалений.
Нет, с виду техника, конечно, отлично смотрится — из-за этого нестандартного корпуса, в котором передняя часть выполнена без переходов-переломов, как бывает обычно. Одна плоскость, под острым углом, от носа до самой крыши. Большие лобовые обзорные окна из-за этого располагаются под таким диким углом, что им в принципе и не требуется дополнительная защита в наличествующих бронежалюзи. И так пробить их нереально. Да и вообще, добротность сразу бросается в глаза, стоит только приглядеться, как тщательно пригнаны пластины внешней обшивки, посаженные на заклепки. Даже на этой обманке никакого хлама типа так называемого «упрочненного металлопластика» или там композита, только сталь и легкосплавные элементы кое-где.
Если чисто с виду выбирать, эту «блоху» я и взял бы. Да и Свон с Лагсом тоже, судя по их горящим глазам…
— Проблем-то не будет с такой обшивкой? — спросил Фирх, тоже обративший внимание на слишком уж продвинутый внешний корпус бронемашины.
— Нет, никаких! — заверил нас Арни Ворт. — Проверяли уже подобные корпуса, выгоняя технику с баз. Тут же использована сталь не одного сорта, а сразу пяти, да еще есть элементы, выполненные из алюминиевого сплава, а также из титана. И радиометок нет ни на одном сегменте… Так что для сканеров разведывательных аэродронов корпус техники все так же является собранным из разномастных кусков технологичного мусора.
— Ага, техника, собранная из мусора и приводимая в движение маломощным низкотехнологичным двигателем внутреннего сгорания, а то и вовсе мускульной тягой! — заметил Фирх.
И мы все посмеялись над известной шуткой. Как-то один отряд поисковиков, ехавший себе на дряхлой-предряхлой «блохе» по городу, чем-то заинтересовал разведывательный аэродрон системы техноконтроля. Те остановились сразу на всякий случай, едва приметив его, да отошли от «блохи» в сторонку. А тот все не улетает… Кружит над бронемашиной и кружит… Поисковики ждали-ждали, гадали-гадали, чего он к ним прицепился, а потом один вроде как в шутку предположил — может, псевдоинтеллект аэродрона, отреагировавшего на движущуюся цель, никак не может определить, как эта куча металлолома на колесах вообще могла перемещаться? Двигатель-то они заглушили сразу… Ну и отмотали эти поисковики немного троса с лебедки, впряглись в него, да и потащили свою «блоху»! И аэродрон, застывший в первую минуту в воздухе, мигом убрался оттуда! С той поры некоторые отряды даже возят с собой специально тягловые ремни, чтобы поглумиться при случае над тупыми машинами.
— А то, что с виду бронемашина чистый рейдер, — начал отвечать на мое замечание продавец, — так разве ж это плохо? Меньше желающих подъехать с предложением поделиться.
— Это если бы на нее был предустановлен крупняк, — хмыкнул я.
— Главное, что, по сути, это та же грузопассажирская модель, только с башенкой, — продолжил Арни, закономерно сделавший вид, что не расслышал моих слов.
— Ну да, так оно и есть, — подтвердил Фирх, не преминувший уточнить: — Однако за счет этой самой бронированной башенки в машину и пассажиров влезает меньше, и груза она тоже берет меньше.
— Разумеется, вы правы, — энергично закивал Арни. И, многозначительно воздев указательный палец, торжествующе произнес: — Но… Но не в этом конкретном случае! — Он немедля потянул нас внутрь бронемашины со словами: — Вот, убедитесь сами! Да, вместо обычных для грузопассажирской модели шести кресел в салоне осталось лишь четыре, однако установленная башенка тоже обладает своим сиденьем! На котором так и так кто-то будет сидеть! То есть теряется всего одно пассажирское место! Что, согласитесь, совсем не критично!
И действительно, в строго утилитарном салоне бронемашины все было сделано по уму. Четыре обычных, непритязательных, подпружиненных кресла из изогнутых и перфорированных дюралевых листов, расположены под углом к пассажирским дверям — чтобы при надобности можно было без промедления выскочить. А меж ними в ажурной металлической конструкции, вроде как подвешенной к крыше, еще одно.
— Ну, с пассажирами ладно, — проговорил я, вынужденный согласиться с доводами Арни. — Но грузоподъемность-то из-за усиленного бронирования, присущего рейдерским моделям, и этой самой башенки все равно упала… — Добавив про себя: «На тонну как минимум».
— А вот и нет! — возразил сияющий продавец. — Конкретно эта модель берет всего на двести пятьдесят килограммов груза меньше, чем стандартная грузопассажирская машина! За счет того, что из титана выполнена не только защита двигателя и распределяющего блока трансмиссии, но и сам внутренний бронекорпус машины тоже! По этой причине его общая масса значительно уменьшилась при даже увеличившемся уровне защиты!
После такого заявления я с возросшим интересом поглядел на бронемашину, что так желают нам всучить. Таких вкусных подробностей о ней на страничке магазина в инфосети не было… А то я бы обязательно отметил ее!
— А с ускорителем что? — спросил я, вспомнив об этой немаловажной детали, как-то упущенной нами из виду.
— Эмм… — смешался на мгновение Арни, похоже рассчитывавший обойти эту тему стороной. А потом все же ответил: — Конструкцией предусмотрена установка лишь пороховых ускорителей… В количестве пяти пар. — И сожалеюще развел руками: — Просто данный корпус изготавливался под конкретного заказчика, и таково было его пожелание.
— Ясно, — вроде как разочарованно протянул я, сумев-таки в самый последний момент скрыть свою радость.
Это ж именно то, что я и хотел! Старые добрые пороховые ускорители! Из-за которых «блоха» и получила свое прозвище! Когда она, груженная до предела, буквально прыгает вперед, моментально разгоняясь до сотни километров в час! И практически летит в течение нескольких минут! Да, управлять оснащенной такими ускорителями техникой обычному водителю довольно сложно, но я-то интуит!
— Так корпус заказной, что ли? — недоуменно уточнил меж тем Свон.
— Да, — подтвердил продавец, разоткровенничавшись немного: — Заказали пару месяцев назад одни поисковики, и даже внесли частично предоплату, а заказ в итоге так и не забрали.
— И вы, когда все сроки вышли, кинули в этот корпус первый попавшийся движок да выставили на продажу? — вывел из вышесказанного логичное заключение хмыкнувший Фирх.
— Да, так совпало, что нам тут на днях притащили практически новенькую «блоху», с корпусом, совершенно развороченным попаданием крупнокалиберного снаряда, — пояснил Арни.
— И сколько же вы хотите за нее? — лениво спросил Питерс-старший, уловив мой сигнал ему в виде нарисованного в воздухе знака вопроса из-за спины продавца.
— Всего шестнадцать тысяч кредов! — обрадовал он нас.
— Однако! — крякнул Фирх.
«Да, неслабо! — мысленно согласился я с ним и озадаченно почесал в затылке: — Брать или не брать? Денег-то у меня, что называется, впритык хватает… А ведь машину еще нужно где-то разместить да снарядить перед выездом. Остающихся трех сотен на все никак не хватит».
Арни тем временем буквально насел на переглядывающихся нас, несколько сконфуженных названной суммой, уверяя:
— Поверьте, это самое замечательное предложение! Новая бронемашина в подобной комплектации обойдется вам не меньше чем в двадцать тысяч кредитов!
— Шел бы к ней еще пулемет бонусом, точно бы сразу взяли, — пошутил я, продолжая напряженно соображать, как же мне быть. Но именно что пошутил. Не самый плохонький станковый пулемет, не крупнокалиберный даже, сам по себе под десятку тысяч кредов тянет.
— Бонусом могу предложить бесплатную окраску машины в любой выбранный вами вид камуфляжа в наших мехмастерских! — моментально отреагировал продавец. — И… — замешкался он чуть, перебирая, что бы еще нам всучить, чтобы склонить к покупке. — И двадцатипятиметровый гибкий шланг пневмопривода для подключения внешнего оборудования!
— Пятидесятиметровый! — немедля выдвинул я свое предложение. Штука-то полезная в хозяйстве! Только двадцати пяти метров категорически недостаточно для работы. Вон Питерсы, использующие дисковые резаки, работающие на сжатом воздухе, подтвердят… И потребовал: — А еще — полный бак горючки! — решив про себя: «Если согласится залить в машину две сотни литров топлива, чего мне хватит не на один десяток выездов в поиск, — беру!»
— Идет! — не более пары мгновений раздумывал над моими условиями Арни. Да сразу быка за рога: — Как будете платить?
— Как только — так сразу! — незамедлительно пообещал я.
— Эмм… — смешался на мгновение продавец. Но только на краткое мгновение. А всего секундой позже поспешил объясниться: — Я имею в виду, что наша компания проводит расчеты с поисковиками не только наличными деньгами, но и их добычей. — И мягко так намекнул: — Мы с удовольствием зачтем в стоимость приобретаемой вами техники тот же лом драгоценных и редкоземельных металлов.
«Это понятно, что с удовольствием! — едва не фыркнул я про себя. — По цене-то на добрых пару процентов ниже той, что дадут обычные скупщики! И на все три меньше, если сравнивать с той, что я получил бы у Ивена! То есть с моей покупки кто-то, считай, полтысячи кредов поднимает на ровном месте! Ну да все тут те еще хитрованы, крутятся как могут».
Вслух я всего этого, конечно, не сказал, вежливо отказавшись:
— Нет, спасибо, мы лучше реальными деньгами расплатимся.
— Как пожелаете, — развел руками продаван, изображая самую радушную улыбку и показывая таким образом, что он не имеет совершенно ничего против нашего решения.
— Тогда десятую часть суммы кидаем сразу, а как «блоха» будет камуфлирована и заправлена, производим полный расчет и забираем ее, — уточнил я условия.
— Без проблем, без проблем, — заверил меня Арни, едва только не потирающий руки.
Приложив руку к закрепленному на левом виске коммуникатору, якобы для лучшего его контакта с поверхностью кожи, а на самом деле вежливо показывая таким нехитрым образом находящимся рядом людям, что собирается с кем-то связаться, ненадолго отрешился от мира. Чтобы буквально через минуту, встрепенувшись, радостно нам сообщить:
— С нашим подрядчиком в механических мастерских я договорился! Ваша машина будет незамедлительно отправлена туда сразу после внесения задатка, а все работы по покраске займут не более получаса.
— Норм, — одобрил я.
— Кстати, прямо оттуда — из мехмастерских, вы сможете сразу и забрать машину, если рассчитаетесь с нами полностью уже сейчас, — простодушно заметил Арни, вроде как не зная, чем еще нам угодить.
— Нет, лучше от вас, — отрицательно мотнул я головой, не поведясь на это предложение. Знаем мы такие схемы… В мехмастерских сразу найдут способ срубить дополнительную денежку, заявив о дополнительных опциях, не предусмотренных оговоренным с магазином бонусом, или еще что придумают. Там тоже народ ушлый до жути. — И через час.
— Если вам так будет удобней, — развел руками продавец, сумев сохранить радушное выражение лица и не выдать свое разочарование тем, что не удалось помочь своим знакомым из мехмастерских развести нас еще на сотню-другую кредов.
— Да, так нам будет удобней, — подтвердил я. И засветил свой унив, показывая, что пора переходить от слов к делу.
С внесением задатка разобрались быстро. Арни только отконвоировал нас до небольшой стойки, расположенной у самого входа в этот зал, достал там расчетный терминал и списал с моего унива тысячу шестьсот кредов. И все. Никаких больше заморочек, как до Исхода, с подтверждением покупки. Ну так времена ж совсем другие! Достаточно того, что у всех коммуникаторы, фиксирующие происходящее вокруг. А у кого их нет — наверняка есть ствол. Из которого продавца просто пристрелят за попытку откровенного надувательства. И будут в полном своем праве. Хотя конкретно «ММ» нет смысла кого-то обманывать. Они и с честных продаж хорошо имеют.
— Это ты удачно ввернул насчет полного бака, Уайт! — похвалил меня Питерс-старший, когда за нами мягко закрылась автоматическая дверь салона-магазина из прозрачного стекла. — Под сотню кредов, считай, на этом сэкономил!
— Ну да, горючка же сейчас по три — три с половиной креда за десять литров идет, — подтвердил выводы отца Лагс.
— Да, хорошо вышло, — легко согласился я и спросил у Питерсов: — Ну что, потратите на меня еще часок своего времени? А то мне надо подобрать гаражный модуль да перегнать туда свое приобретение.
— Так ты же водить вроде умеешь? — удивился Свон.
— Умею, — подтвердил я, сразу уточнив: — Только практики-то вождения у меня совсем немного, и та все больше по городу. Как бы не своротить по пути чего… — И с надеждой посмотрел на Питерса-старшего.
— Ну раз такое дело, то поможем с перегоном, конечно, — быстро согласился Фирх, который явно был не прочь попробовать в управлении новую бронемашину.
А Лагс со Своном одобрительно закивали в поддержку этого решения.
— Спасибо! — искренне поблагодарил я их.
— Да не за что, Уайт, — отмахнулся Фирх. — А куда ты свою покупку ставить собираешься? На общественную стоянку?
— Не! — немедля встрял Свон, изобличающе произнеся: — Богатей этот тайный наверняка еще и гаражный модуль собирается себе прикупить!
— Откуда у меня такие деньжищи?! — возмутился я ни капельки не наигранно. — Там же цены от четырех тысяч начинаются! — И сокрушенно вздохнул, запуская со своего коммуникатора поиск по инфосети Базы касательно сдаваемых гаражей: — Арендовать пока буду модуль, только арендовать.
— Балур вроде думает свой сдавать, — ненадолго задумавшись, выдал Лагс.
— Да, действительно, — тотчас подтвердил Фирх. — Глен как-то говорил об этом.
— Есть такое дело, — кивнул я, находя в сформировавшемся поисковом списке соответствующее имя.
— У него как раз самый подходящий под «блоху» модуль — трехсоткубовый, — продолжил приободрившийся Лагс. — К тому же на одной линии с нашим стоит.
— Это все, конечно, хорошо… — задумчиво пробормотал я, изучая данное предложение в инфосети, спросив затем у Питерсов немного озадаченно: — Только вы в курсе, что он за свой модуль сотню в месяц хочет или ровно тысячу в год?
— Он обалдел, что ли, Глен этот? — громко возмутился Фирх. — У нас полсотни, может, чуть выше, стоит такая аренда! — И сердито проговорил, не дав мне вставить и слова: — Погоди, Уайт, сейчас я с ним сам свяжусь…
Что, собственно, и сделал. Напрямую связался с этим Гленом Балуром, создав открытый звуковой канал связи. И с ходу высказал немало нелицеприятного своему знакомому. Потом только, когда тот оправдываться начал, чуть сбавил обороты. Ну а мы вынуждены были стоять, переминаясь с ноги на ногу, и слушать их общение на повышенных тонах.
— Уайт, ты на сколько вообще хочешь арендовать гаражный модуль? — уточнил Фирх, ненадолго отрываясь от разговора.
— Да для начала полугода, думаю, хватит, а там уже видно будет, — быстро дал я ответ. Мысленно дополнив: «На больший срок пока просто денег нет».
Фирх еще минут пять эмоционально общался с этим Гленом, а потом обратился ко мне:
— Три сотни кредов сразу за полгода без возврата в случае досрочного расторжения аренды. Устроит?
— Вполне, — кивнул я. Нормальная же арендная плата, очень даже нормальная.
— Тогда идем в гаражный массив, Глен сейчас туда подтянется, — скомандовал перекинувшийся с ним еще парой фраз и разорвавший голосовую связь Фирх.
Вернулись мы к гаражу Питерсов и там промаялись сколько-то, пока не появился какой-то помятый мужичок — крепкий, но подзапустивший себя: небритый и со следами продолжительного загула на лице. Глядя на него, я даже решил не рисковать понапрасну и оформить аренду не на словах, а через Биржу. Не обеднею с шести кредов за подтверждение договора, зато точно никаких недоразумений не возникнет.
Поздоровавшись с Гленом, мы прошли с ним в его модуль. Осмотрелись… Хотя что там осматриваться? Обычный металлический ящик-контейнер с поднимающейся вверх дверью-жалюзи. Чистый… И совершенно пустой. Если не считать одиноко стоящего у дальней стены стеллажа, дышащего на ладан, а потому, похоже, никому не нужного.
Осмотрелись, в общем, да недолго думая ударили по рукам. Чего рассусоливать — все ведь оговорено уже. Глен быстро обнулил трясущимися руками входной сканер-опознаватель, подтвердил сброшенный ему на комм договор, денежку от меня на свой унив получил да быстренько распрощался и свалил.
— Нормальный в общем-то трудяга, — пояснил Фирх в ответ на невысказанный мной вопрос — что это за мутный тип. — Просто невезучий. «Блоха» у него с братом грузовая была, взятая в кредит, на которой они промышляли… И недавно их какие-то бандюки на двух машинах на дальнем краю города в предместье подловили. Зажали вроде как в каком-то тупике, из которого не вырваться. Сами-то они смогли ноги унести, а вот кормилицу свою пришлось бросить. Вот и попали. Ведь за нее на них еще по три с лишним штуки кредов невыплаченного кредита висит.
— Ясно, — пробормотал я, мысленно посочувствовав челу, ведь хорошего мало — так попасть.
Быстренько разобравшись с не шибко сложным сканером-опознавателем и настроив его на себя, я закрыл модуль и потянул Питерсов назад в «ММ». Мы же чуть ли не час только Глена дожидались… Да то-се еще… С «ММ» уже полчаса как скинули сообщение, что мою технику можно забирать. Покраска-то «блохи» занимает немного времени, если работа производится автоматом, как в мехмастерских.
Нет, если бы я сразу оплатил покупку, то, может, еще ничего и не было бы готово, а так, в ожидании получения всей суммы, в «ММ» подсуетились. И камуфляж нанесли, с которым «блоха» стала смотреться еще лучше, и заправили дополна двухсотпятидесятилитровый бак, и катушку с пятидесятиметровым гибким пневмоприводом в багажное отделение уложили. Все как договорились.
Оставалось только рассчитаться. Что я и сделал, с сожалением глядя на то, как от моего недавнего богатства почти ничего не остается. На униве, как вчера утром, — лишь пять сотен НЗ.
Впрочем, хорошее настроение ко мне немедля вернулось, стоило только усесться в «блоху»! В мою собственную машину! О которой до вчерашнего дня я мог только мечтать.
Фирх Питерс, усевшийся на место водителя, аккуратно тронулся и покатил потихоньку из салона-магазина в гаражный массив. А я, сидя рядом с ним, просто наслаждался поездкой, ревниво прислушиваясь к едва слышимому шелесту движка и шуршанию колес по дорожному покрытию. Не звенит ли ничего, не потрескивает?.. Но вскоре расслабился, так и не вычленив ни одного паразитного призвука в работе «блохи».
Жаль только, совсем краткой была наша поездка. Уже вскоре мы были на месте. Загнали в арендованный гаражный модуль «блоху», выбрались из нее да вокруг пару кругов дали, разглядывая бронемашину.
— Что с этой оружейной башенкой делать, ума не приложу, — посетовал я, остановившись. — Крупнокалиберный пулемет-то для нее достать нереально, а ставить спарку из ручников, как некоторые делают, просто несерьезно.
— Ну, можно немного переделать ее и воткнуть направляющие для НУРСов… — предложил Питерс-старший.
— Разве что… — пробормотал я, обмозговывая подкинутую идею. Не лучшую, конечно, как ни крути, но иного-то варианта, похоже, и вовсе нет. Не безоткатное же оружие ставить, как на паровик?
— Ну, теперь ты у нас совсем серьезным челом станешь, Уайт. Со своим-то рейдером, — вроде как в шутку заметил Фирх, когда мы еще разок обошли «блоху» и уже окончательно остановились.
— Ага, и знаться с нами небось перестанет теперь! — подержал его Свон, завистливо косясь на «блоху».
— Да ладно вам! — засмеялся я в ответ на безобидные подначки и вздохнул, похлопав свое приобретение по носу: — Жаль, на ней пока не выехать никуда… без ускорителей-то…
— Это да, без ускорителей никак не обойтись, — согласился Фирх и, покосившись на меня, хмыкнул добродушно: — Что, совсем на мели оказался, с такими тратами?
— Есть такое дело, — сознался я.
Свон встрепенулся, глядя на меня, и посмотрел на отца, явно желая что-то ему сказать. Но тот его опередил, медленно проговорив:
— Ну, мы в принципе можем одолжить тебе одну-две пары пороховых ускорителей, Уайт… Прикупили их как-то удачно целых два десятка.
— Верну при первой же возможности, — клятвенно заверил я, оживляясь.
Нет, можно, конечно, и просто купить ускорители, но у меня тогда вообще денег не останется. А это нехорошо. НЗ всегда и при любых не критичных обстоятельствах должен быть.
— Хорошо, — кивнул Фирх и посмотрел на сыновей.
Те резво смотались в свой гараж и притащили каждый по паре метровых труб-ускорителей.
Вчетвером мы быстро задвинули их в специальные гнезда в корме бронемашины, предварительно сняв проточно-тягловые сопла. И стала моя «блоха» полностью готова к выдвижению в поиск!
— А ведь такое приобретение обмыть полагается, — вроде как невзначай заметил Лагс, когда мы со всем управились и опять встали все возле машины.
— Это само собой разумеется, — ответил я, внутренне смиряясь с тем, что оставшийся на униве НЗ все же придется немного распотрошить. Не обойтись тут никак без небольших расходов.
Закрыв гаражный модуль, мы отправились в ближайший бар, где и зависли на добрых два часа. Оттянулись чутка, поднабравшись при этом немного. Даже я выпил прилично, хотя обычно стараюсь избегать алкоголя. Противопоказан он просто интуитам.
Хорошо посидели. Оттого вернулся я к себе в самом благодушном настроении.
Душ принял, переоделся и устроился с коммом на диване. Чтобы полазить в свое удовольствие по инфосети и разместить на Бирже объявление о наборе людей в формируемый отряд поисковиков.
Посидишь тут спокойно, ага. Только-только умостился, как коммуникатор коротко пискнул, уведомляя о поступившем запросе на разблокировку входной двери. Один раз и второй. Взглянув на высветившиеся ники нежданных гостей, я издал страдальческий стон. Но разблокировку подтвердил.
Дверь тихо скользнула вбок, а в мое жилище ворвались два цветастых вихря. Две девушки, приодетые в розовые топики и шортики, с раскрашенными во все цвета радуги гривами. Зрелище то еще, не для излишне впечатлительных! И это при том, что эти особы заявились не в полной боевой оснастке, — не разукрасив лица любимыми флюоресцирующими красками. Тогда-то их вид и вовсе сражает наповал. Молодые Фермеры, впервые выбирающиеся из своих поселений в лоно цивилизации, те столбенеют просто с разинутыми ртами, увидев этих девиц. И не замечают самого главного — белых лакированных оружейных поясов с открытыми кобурами на них. А ведь там очень даже настораживающее любого опытного человека оружие — совершенно одинаковые осовремененные реплики автоматических пистолетов «Зиг зауэр Р320» у обеих девиц. Ну и влезают с ходу в разборки с натуральной девичьей бандой, возглавляемой этими двумя сестрами-погодками семнадцати и шестнадцати лет, — Икки и Мэй. Или просто оторвами, как величает их Ивен, взявший на себя заботу о детях своего погибшего младшего сына.
— До нас тут дошел слух, что кое-кто прикупил себе новенький рейдер?! Аж с пятью пороховыми ускорителями?! А нам не сказал?! — налетели на меня эти девчонки с такими спортивно-подтянутыми фигурками, на какие неизменно приятно взглянуть.
— Ну прикупил, — неохотно сознался я, чертыхнувшись про себя и пообещав сделать что-нибудь нехорошее со сдавшим меня гадом, — к примеру, с походом на представление Аделин Пэйн его обломать!
— Так давай по центру города погоняем! — воспоследовало закономерное предложение от девчонок, глаза которых разгорелись азартом.
— Ага, щас, переоденусь только! — фыркнул я, с ходу отбривая этот посыл.
А иначе нельзя, это такие оторвы — только дашь слабину, так моментом на голову сядут и ноги свесят.
— Чувак, да ты чего?! Новенький рейдер обязательно же надо обкатать! — едва не взвыли разочарованно девчонки и с досадой переглянулись.
«Не иначе пообещали уже своей банде устроить незабываемые покатушки, а тут такой облом!» — с ухмылкой подумал я.
Впрочем, Икки и Мэй недолго размышляли, что же им теперь делать. Они же довольно неплохо меня знают… Им известно, что их основные методы, завязанные на откровенное вымогательство, тут бесполезны. На меня вообще где сядешь, там и слезешь. Так что сестры кивнули друг дружке, похоже договорившись о дальнейших действиях через закрепленные на их висках коммуникаторы-прилипалы, и плюхнулись на диван с обеих сторон от меня. Прижались и заговорщически так протянули:
— Ну Уайт…
— А что Уайт? — изобразил недоумение я. — Он, в отличие от вас, нигде гонять не хочет.
— Ну… — хитро улыбнулись они, кладя ладошки: одна — мне на грудь, а другая — на правое колено. — Он же тоже не пожалеет… обещаем…
— Ага-ага, — фыркнул я, нисколько не поверив обещаниям известных на всю Базу кидал.
И они наперебой принялись уверять меня, что выполнят любое мое желание. Честно-честно! Но потом. После покатушек в смысле.
— Ну Уайт… — продолжили свои провокации эти оторвы, прижавшись так тесно, что меня бросило в жар. Или это оттого, что они начали медленно сдвигать свои ладошки: Икки — с груди вниз, а Мэй — с колена и по внутренней стороне бедра вверх? А может, из-за их проникновенного шепота в уши: — Соглашайся… Мы же все по-честному предлагаем — удовольствие в обмен на удовольствие…
— Только разрешение на выезд с Базы получаете у Ивена сами, — в последний момент, уже почти готовый согласиться, все же отыскал я спасительную лазейку. Против своего деда девчонкам таких методов ведения переговоров не применить!
— А если он разрешит? — блеснув глазками, промурлыкала эта парочка.
— Тогда покатаемся, — легко пообещал я, прекрасно осознавая, что Ивен внучек в город ни за что не выпустит.
Добившись от меня принципиального согласия, Икки и Мэй мигом прекратили свои провокации и умчались к себе со словами:
— Тогда подкатывай через час к основному гермошлюзу из сектора «C»!
Причем даже ответа от меня дождаться не удосужились. Сорвались с места и ускакали, как выражается Ивен, топоча копытами. Ну на самом деле-то, конечно, не ими, а металлизированными магнитными подошвами своих любимых космоботиков. Переодеваться, похоже, побежали.
— Ну хорошо, — чуть помедлив, пожал я плечами.
А что тут еще скажешь? Раз пообещал, надо делать и хотя бы до главного выезда с Базы банду Икки и Мэй прокатить.
«Понятно, что после таких разочаровывающе коротких покатушек ничего мне не обломится, эти оторвы продинамят, ну да невелика беда, — хмыкнул я про себя, решительно поднимаясь с дивана. — Меня вполне устроит их обычный откуп — пара-тройка ночей в зале виртуальных тренажеров-симуляторов, которым владеет отец одной из их первейших подручных — Ульки Хрон. Да и погонять с ними по лабиринту — тактическому полигону спецподразделений колониальных сил правопорядка, предназначенному для отработки навыков боестолкновений в замкнутых пространствах, — тоже было бы неплохо, конечно…»
За размышлениями о том, что даже кратковременная поездка с бандой Икки и Мэй определенно попортит мне немало крови, — у них же там все девчонки с заскоками! — но будущие выгоды окупают все, я натянул на себя хиб. А затем без ненужной спешки вооружился и отправился в гаражный массив. Да, встретиться мы договорились лишь через час, но надо еще кое-что сделать перед выездом. Настоящим, понятно, а не нынешним… Чтобы моя «блоха» была уже в совершенно полной готовности покинуть безопасную Базу.
Пока сестры Тарво переодевались да собирали своих приспешниц, я успел обстряпать все, что хотел. И даже больше. Во-первых, установил заказанные и доставленные прямо к гаражному модулю емкости-капсулы с металлизированными снежинками в предназначенные для них полости в задней части крыши бронемашины. Во-вторых, прикрепил над всеми дверями и в башенке магнитные ловушки, также купленные через инфосеть посредством коммуникатора. Ну и в-третьих — сформулировал-таки и вывесил на Бирже свое объявление о наборе людей в новую команду… А там мне на коммуникатор пришло явно окрашенное нетерпением сообщение от Икки: «Ну ты где?!»
Запустив двигатель, я выгнал «блоху» из гаражного модуля и потихоньку покатил к оговоренному месту встречи. Где меня, оказывается, дожидалась уже целая толпа девиц с разноцветными гривами. Весь, так сказать, цвет банды Икки и Мэй… общим числом ровно в дюжину голов.
«Хорошо еще хоть все догадались надеть комбезы, а не приперлись в своих привычных легкомысленных топиках-шортиках, — не смог не проворчать я мысленно, увидев это цветастое сборище. — И нормальное оружие прихватить не забыли… А то вполне могли бы решить, что одного пистолета достаточно и за пределами Базы».
Стоило мне только подогнать рейдер к оживившимся девчонкам и распахнуть с основного пульта пневматикой двери, как Икки решительно скомандовала:
— Залезаем! — и ее подчиненные-подручные буквально взяли штурмом мою бронемашину.
Я едва моргнуть успел, как они уже все были внутри «блохи», явно показывая таким образом, насколько же им жаждется приключений в виде гонок по городу.
— Может, вас тут просто слишком много? — задал я многозначительный вопрос забравшимся в салон девицам, которые, обнаружив, что кресел вдвое меньше, нежели им потребно, затеяли возню с перепалкой.
— Ничего, это ненадолго, Уайт, — заверила меня хитро улыбающаяся Икки, занявшая на пару с Мэй сиденье по соседству с водительским — то есть моим.
Да, ушлые оторвы устроились вполне себе комфортно. Переднее сиденье само по себе чуть побольше тех, что в салоне, хотя и те немалы и рассчитаны на мужчин, облаченных в тяжелую защиту, а вовсе не на девчонок-подростков в легких комбезах.
— Ну, как скажете, — неопределенно так повел я плечами, пряча усмешку.
Несложно же догадаться, на что намекает старшая из сестер Тарво. Костяк-то их банды представлен обитательницами секторов «B» и «C», да еще из приличных семей… Что подразумевает определенные сложности с покиданием отчего дома, то есть Базы. Странно только, что Икки забывает о том, что она с сестрой находится ровно в таком же положении.
— Поехали, Уайт! — весело проговорила меж тем усевшаяся ближе ко мне Мэй, похлопав ладошкой по передней панели.
— Ну поехали, — усмехнувшись-таки, согласился я и аккуратно тронул «блоху» с места.
Миновав разделяющий сектора гермошлюз, мы по объездной магистрали покатили прямиком к главному выезду с Базы. А там… контрольно-досмотровый пункт! С десятком человек серьезно вооруженной и оснащенной охраны. Да, у них при себе нет высокотехнологичных сканеров, способных идентифицировать человека по паре десятков признаков, но вполне достаточно и того же определения по внешности, чтобы на Базу не проникли те, кому путь сюда заказан, а также не выбрались те, кому покидать ее запрещено.
Стоило только одному из тутошних церберов сунуться в «блоху» и обвести взглядом набившихся в салон девчонок, — все как одна за миг до его появления стремительно нацепили совершенно ненужные внутри бронемашины, да еще задолго до выезда в город, защитные очки и дыхательные маски-фильтры, — как впереди моментально зажегся красный светофор, запрещающий нам выезд. Да еще из пола впереди буквально выпрыгнули толстенные металлические тумбы, которые и паровиком-тяжеловозом с разгона не своротить.
— Выходим все из машины, — раздался глухой голос контролера, облаченного в усиленный элементами навесной брони защитный комбез.
Ага, так его и послушали! Все девушки сделали вид, что это не им сказано.
Отступивший назад боец, так и не дождавшись выполнения своей команды, как мне показалось, тяжко вздохнул про себя. Задвинул за спину находившийся под правой рукой короткоствольный автомат «Шанк-3» и, подняв затемненное забрало шлема, так что теперь был виден надвинутый на его левый глаз оптический визор, вновь сунулся в салон «блохи» и потребовал снять очки и сдвинуть маски. Чтобы затем медленно обвести всех сидящих в бронемашине, не исключая меня, взглядом.
И как не воротили девчонки мордашки, а внимательно изучил он всех, произнеся затем:
— Алия Стай, Валина Эл, Грея Фрост, Лиа Трей, пожалуйста, покиньте машину. Вам запрещен выход за пределы Базы.
До этого сидевшие тихо, как мышки, девчонки немедля начали возмущаться в полный голос. Что это, дескать, какая-то ошибка. И вообще, они уже достаточно взрослые, чтобы самим принимать решения и нести ответственность за себя.
А Икки, которую наряду с Мэй почему-то не упомянули, принялась подливать масла в огонь, глумливо подтрунивая над подружками:
— Ах-ах, а кто-то уверял, что родители давно уже их не контролируют и отпускают куда угодно! Ах-ах!
Понятно, что, несмотря ни на какие препирательства и уговоры и даже на обещание крупной взятки, досмотровая команда не выпустила никого из перечисленных девчонок за пределы Базы. Пришлось им высаживаться, возмущенно сверкая глазами на контролеров, ни в чем в общем-то не повинных.
— Да не переживайте так, мы, как приедем, обязательно обстоятельно расскажем вам, как классно было кататься! — с лицемерной торжественностью пообещала Икки, отчего оказавшиеся за бортом девчонки едва зубками не заскрипели.
Зато проблема с переполненностью машины была решена. Разве что Ние Ларсон пришлось усадить себе на колени Талли Глосс, но Талли самая мелкая в их банде, как по возрасту, так и по комплекции. А Стелла Рис, как обладательница самого мощного оружия, автоматической винтовки «АЕНК-141» калибром семь шестьдесят два, засела в орудийной башенке.
Но это я так отметил, мимоходом. Основное мое внимание оказалось сконцентрировано на Икки и Мэй. Две оторвы, едва увидев, что заградительные тумбы уползают в пол, а светофор меняет свет на зеленый, тотчас же выжидательно уставились на меня с крайне ехидными улыбочками на мордашках. Как бы говоря тем самым: «Ну и что теперь делать будешь? Нас-то не высадили, как ты того ожидал! А значит, от обещанных покатушек по центру города отделаться не удастся!»
«Да, зря на Ивена понадеялся, — с досадой подумал я. А потом, поразмыслив чуть, мысленно махнул рукой: — Ладно, ничего страшного, прокатимся до центра — и сразу назад».
Миновав убравшуюся в стену бронезатворку, мы выкатили в широченный тоннель, с самой настоящей дорожной разметкой на две полосы. И поехали по этой плавно изгибающейся вправо и идущей на подъем керамогранитной трубе. Впрочем, она быстро закончилась, уже через несколько минут выйдя в подвал здания загородного аквапарка. В закрытый и наглухо экранированный подвал на шестом подземном уровне. Выбраться из него, как и попасть туда, можно лишь на грузовом лифте. Не магнитном, понятно, а старинном — на тросах и с приводом от простейшего парового двигателя.
Подъем наверх, на расположенную на первом и втором подземных уровнях здания стоянку, тем более не отнял много времени. И вскоре мы уже выбрались под открытое небо, как обычно после полудня, сплошь затянутое тучами. Да и покатили себе из пригорода в центр Нанса. Сначала осторожно, потихонечку, пока я осваивался с управлением, а потом все быстрей и быстрей, пока не разогнались до безопасных двадцати километров в час.
Нет, можно было бы и быстрей, но я не стал спешить, глядя на буквально прилипших к обзорным экранам-окнам девчонок, начавших оживленно обсуждать все-все, что встречалось на нашем пути. Пускай набираются впечатлений.
Немного погодя я и сам начал получать немалое удовольствие от нашей поездки. Занятная же это штука — вождение… А если бы еще избавиться от переизбытка девичьего щебета, из-за которого чувствуешь себя в салоне бронемашины как на каком-то птичьем базаре, так вообще была бы красота!
По одной из центральных улиц-проспектов мы добрались до сердца города. До внутреннего кольца, опоясывающего его. Дальше-то ходу нет. Дорожное кольцо, и аккурат за ним — высоченный навал из искореженных руин, щерящийся отдельными высоченными зубцами из строений, оказавшихся самыми стойкими. В самую середку-то Нанса как-то с орбиты прилетело из среднего тоннельника… Так что по факту центра полиса не существует. Вал только вот этот, рукотворный, а за ним округлой формы озеро с поросшими вездесущей растительностью берегами. Фантастическое зрелище, должно быть, если сверху смотреть.
Проехавшись по внутреннему кольцу, мы вернулись к проспекту Стайбека, по которому добрались сюда. И я свернул на него, намереваясь вернуться тем же путем на Базу. Покатались же, хватит… Ага, не тут-то было!
— А погонять? — обратились ко мне хитро сощурившие глазки Икки и Мэй.
Оживившиеся подружки их поддержали, прежде чем я успел хоть слово сказать:
— Да-да! Точно! Погонять! Тут ведь и дорога отличная!
И возразить же на это нечего. Проспект Стайбека действительно как нельзя лучше подходит, чтобы погонять на максимальных скоростях. И проезжая часть не захламлена, и длина ее вполне достаточна, в том смысле, что не закончится раньше, чем ускорители выработают свой ресурс. Одно плохо: дорога слишком уж хороша. Не обремененная грузом «блоха» запросто разгонится по ней как бы не до полутора сотен километров в час.
«Ладно, все равно когда-то нужно было бы испытать, как машина будет вести себя под ускорением, чтобы не столкнуться с неприятными сюрпризами в куда более сложной обстановке. Так почему бы и не сейчас, в таких идеальных условиях?» — подумал я. И, решившись, криво усмехнулся и велел девчонкам:
— Ну держитесь тогда.
Это так, на всякий случай. Ремней-то безопасности в «блохе» не предусмотрено.
Как-то контролировать выполнение своего распоряжения я, разумеется, не стал. Не послушают — сами дуры. Я полностью сосредоточился на управлении и начал разгонять «блоху». Сначала на движке, до момента, пока стрелка допотопного механического спидометра не начала мелко дрожать, колеблясь между цифрами тридцать восемь и тридцать девять. А затем только щелкнул вверх тумблер разблокировки первой спарки ускорителей. Миг, другой, пока встроенная динамо-машина, подключившись, выработает необходимый для розжига разряд. И вдавил красную кнопку, замыкая контакт…
Громогласно взрыкнув в момент инициации, пороховые ускорители моментально успокоились, перейдя на какой-то потусторонний свист, пробирающий до костей. А бронемашину резко бросило вперед…
Да что там — «блоха», как ей и полагается, буквально прыгнула с места, а нас вжало в спинки сидений под влиянием ускорения. Стрелка спидометра начала резкими рывками смещаться вправо. Пятьдесят… семьдесят… девяносто… Последняя цифра была преодолена уже спустя пару секунд с момента инициации пороховых ускорителей, и скорость продолжала нарастать! Вот только шкала не предназначенного для таких гонок спидометра закончилась, так что точной цифры не узнать. Точно прем далеко за сотню километров в час. И как бы не за полторы…
Ускорение стабилизировалось, и мы на совершенно сумасшедшей скорости помчались по проспекту. И всё под набирающий обороты восторженный девичий визг, от которого мне лишь немалым усилием воли удалось отрешиться. А то ведь потеря контроля чревата… Опыта-то управления машиной с задействованными ускорителями у меня и нет как такового.
К счастью, купленная «блоха» не доставляла никаких проблем. Ровнехонько шла, не рыская из стороны в сторону, что явным образом указывало бы на проблемы с балансировкой ходовой. Я довольно быстро успокоился насчет своей способности удержать рейдер на дороге. Ну и не смог не заулыбаться, глядя на своих пассажирок, которых переполнял восторг.
Минута вышла. Ускорители отработали, и их подавляющий свист исчез из фона. Скорость машины начала потихоньку падать. Ну и я, поняв, что теперь полностью контролирую управление, и совсем осмелев, решил поставить эффектную точку в нашем великолепном заезде. И на скорости еще за девяносто крутанул руль, уводя «блоху» с заносом на одну из прилегающих к проспекту улиц… В результате чего чуть не оглох! Визг обретающихся в салоне девчонок, не иначе решивших, что мы сейчас перевернемся, скакнул сразу на пару тонов вверх!
У меня даже мысль мелькнула, что с этой бандой в экипаже и вооружать рейдер не нужно. Достаточно разместить в орудийной башенке громкоговоритель, и все будут просто разбегаться с нашего пути, впечатленные таким диким визгом!
Додумать эту забавную идейку я не успел — чуть накренившаяся на правый бок «блоха» вошла в поворот, благодаря заносу вписавшись в него просто идеально. И мы практически на полном ходу выскочили на соседнюю улочку. Прямо навстречу воплощению высоких технологий, словно плывущему по воздуху на уровне третьих этажей! А именно — разведывательному аэродрону, совершенно беззвучно вращающему своими изогнутыми винтами, утопленными в четырех его коротких, широких крыльях.
Сердце мое при виде этой небесной птицы с отливающим явственной синевой металлическим брюшком, испускающей из себя веер красных лучей, шарящих по проезжей части и зданиям перед собой, ухнуло куда-то вниз. А девчонки резко заткнулись. Чтобы всего миг спустя продемонстрировать свои истинные таланты и завизжать едва ли не с переходом на ультразвук!
Время для меня, оглушенного, словно замерло. Потянулось медленно-медленно, позволяя во всех подробностях разглядеть, как «блоха» влетает в самый растр лучей сканера аэродрона. И в тот же миг по его носу будто ударяет электрическая сварка! Это Стелла Рис с перепугу засадила по нему из своей винтовки! И что хуже всего — попала…
Дальше события начали разворачиваться как в страшном сне. Подвергшийся атаке аэродрон свалился в боевой режим. Вырубив сканер, он резко подался назад и вверх, а из раскрывшегося брюха вывалилась лазерная турель…
Да, разведывательный аэродрон — это не боевой, мощного вооружения на борту он не несет. Но нам хватит и установленного на нем модуля огневой поддержки «Трам-15» на основе узкофокусного лазера. Его мощности вполне достаточно, чтобы вскрыть «блоху», как консервную банку!
И все-таки я не оплошал. Не нажал на тормоза, одновременно бросая бронемашину под сень одного из ближайших зданий. Все равно не успели бы укрыться от атаки аэродрона…
Вместо торможения я в пару касаний врубил вторую спарку ускорителей. Стремительно рванувшаяся вперед «блоха», над крышей которой с противным пронзительным воем ионизированного воздуха скользнул рубиновый луч, очутилась под пытающимся набрать высоту аэродроном. И тут я шмякнул ладонью по большой кнопке-грибку на приборной панели, замыкая контакты пиропатронов, громко хлопнувших и выплюнувших вверх из закрытых ниш на крыше два плотных столба серебрящегося снега.
Еще один хлопок — чуть потише тех, что предшествовали ему. Это один из винтов разведывательного аэродрона, прямиком в который угодила значительная масса снежинок из металлизированного стекла, коротко полыхнул пламенем и замер.
Четырехкрылую птицу бросило в сторону. И прежде чем аэродрон успел перераспределить нагрузку на три оставшихся винта и стабилизировать свое положение в пространстве, он налетел на зеркальную стену близлежащего здания. В результате чего уже другой винт, на противоположной стороне, был выведен из строя осыпавшимся на него стеклом. И противник наш, закувыркавшись в воздухе, грохнулся вниз!
Последнее, что я увидел в зеркало заднего вида, — это как немалая туша разведывательного аэродрона неподвижно замерла на тротуаре. А затем ее окутала сеть серебристых молний — сработала автоматическая система самоуничтожения, выжигающая всю электронику робототехники, получившей необратимые повреждения.
Мгновение спустя мы на полной скорости свернули за угол, сбив несколько деревьев на защитной полосе и только чудом не въехав в стену углового здания, а лишь царапнув по нему боком бронемашины. И помчали дальше, что называется, не разбирая дороги и хаотичным образом меняя направление движения. Я надеялся, что искин орбитальной крепости, получавший телеметрию со встреченного нами аэродрона, не сможет правильно рассчитать место нанесения удара возмездия.
И сработало ведь! Не прилетело по нам с орбиты! Ни в течение пяти секунд обычного времени реагирования, ни по прошествии минуты, за которую выработались пороховые ускорители. Скорее чуть сами не стали причиной своей гибели, несясь на «блохе» по явно не предназначенным для таких гонок улочкам, да еще и сворачивая туда-сюда. Когда врезались в расползшийся практически на всю проезжую часть язык строительного хлама, думал, все, тут мы и останемся. Но повезло, пневмоцилиндр на вынесенном чуть вперед отвале сработал в качестве амортизатора в момент столкновения.
Минута на ускорителях и еще пять на движке. Поверив наконец, что мы спаслись, я тормознул «блоху».
Бронемашина, пошедшая юзом, замерла. Я посидел еще немного, крепко держась за руль и пялясь на дорогу, а потом резко выдохнул. И, уже осмысленно оглядевшись, рявкнул на девчонок:
— Хватит визжать! Выбрались мы!
Они резко заткнулись. Одна только Ния Ларсон, обхватив обеими руками Талли Глосс, прижав ее к себе, как какую-то мягкую игрушку и уткнувшись ей лицом в спину, а оттого ничего не видя и не слыша, продолжала издавать «и-и-и!».
— Да успокойте вы ее! — поморщившись, потребовал я, видя, что сама собой она не угомонится. И добавил не предвещающим ничего хорошего голосом: — И дуру эту с винтовкой вытащите из орудийной башенки.
Сказал так, да сразу же пожалел о своих последних словах. Не стоило, определенно не стоило напоминать явно пребывающим не в себе девчонкам о виновнице торжества. Они ведь тут же полезли всем скопом вытаскивать Стеллу Рис из злополучной башенки. А та, хоть и дура, мигом сообразила, к чему дело идет, и принялась отчаянно сопротивляться попыткам стянуть ее вниз. Не возжелала она, понятное дело, получать от подруг тумаков.
— Прекращайте уже дурью маяться! — рассерженно бросил я, когда мне надоела вся эта шумная возня в салоне, устроенная не на шутку обозленными девчонками, которые все никак не могли справиться с проявляющей чудеса увертливости Стеллой. — Пускай сидит там, раз так. Оружие только у нее отберите, — буркнул я и запустил заглушенный было движок «блохи».
— Да, оставьте ее! На Базе с ней разберемся! — поддержали меня Икки и Мэй, которые не принимали участия в народной забаве «вытащи Стеллу из ее норы» по причине того, что перебраться с их сиденья в салон не так-то просто.
— До Базы еще добраться нужно, — проворчал я, оглядываясь и пытаясь понять, в какой части Нанса мы очутились в результате нашей безумной гонки.
Сориентировавшись, стронул машину с места.
Девчонки, чуть угомонившиеся после изъятия у Стеллы винтовки, револьвера и на всякий случай — метательного ножа, оставили ее в покое и начали бурно делиться впечатлениями. По этой причине и потому, что плохо знакомы с городом, не сразу поняли, что едем мы куда-то не туда.
— Уайт… это же проспект Стайбека, — первой заподозрила неладное Мэй.
— Он самый, — неохотно подтвердил я.
— И почему мы движемся к центру города, а не от него? — Это уже отметилась Икки, заметившая все возрастающую высотность зданий.
— Потому что там наш трофей лежит, — выдержав паузу, просветил я этих недогадливых особ.
Ох, что тут началось… Целая буря разыгралась! Девчонки ни в какую не желали ехать обратно, обрушив на меня целый шквал протестов. Но я был непоколебим. Ведь если сразу с орбиты не прилетело, то потом уже навряд ли прилетит. Это от человека можно чего угодно ожидать, а искин не станет без гарантированного результата растрачивать боекомплект орбитальной крепости, и так наверняка за время карантина изрядно истощившийся.
Конечно, одному было бы проще смотаться за грохнувшимся аэродроном. И по деньгам выгодней… Проблема в том, что вечер уже. Если поехать сразу на Базу, чтобы высадить эту хапнувшую незабываемых впечатлений банду, то обратно уже никак. Темно будет. Так что тогда уже лишь завтра поутру. Вот только не факт, что такая ценность пролежит так долго посреди улицы, где на нее запросто может наткнуться какой-нибудь припозднившийся отряд поисковиков. Кто же не соблазнится хорошей добычей и не приделает ей мигом ноги? Аэродрон приличных денег стоит, даже с выгоревшей электроникой. Сверзившийся с большой высоты и разбившийся в хлам и то на три-четыре сотни кредов тянет. А такой, относительно целый, уйдет тысяч за пять. Механика ж наверняка почти вся живая, оптика сканеров, да та же лазерная турель… Не говоря уже о высокоэффективных солнечных батареях, которыми усеяна верхняя часть этой птицы рукотворной.
И это когда мне деньги край как нужны! На ремонт и восполнение расходников «блохи». А также на восстановление растраченных нервных клеток.
Так что я не стал слушать никаких возражений. Пригрозил высадить эту банду прямо здесь — пусть пешком топают назад на Базу, и они притихли. Заопасались, что я сдержу свое слово и им придется остаться одним посреди города, на который скоро опустится ночная тьма. И через четверть часа мы вернулись на место событий, к замершему на тротуаре мертвым куском металла разведывательному аэродрону. Не спер его еще никто за время нашего недолгого отсутствия!
Чуть погодя радости у меня поубавилось. Трофей-то немаленький! Шутка ли — размах крыльев три метра, а масса — двести килограммов! Одному с ним управиться непросто… А эти дурехи из «блохи» ни в какую вылезать не хотят! Как будто та защитит их от удара с орбиты!
Пока я демонстративно не заглушил движок и не заявил, что мы отсюда никуда не сдвинемся, пока не погрузим аэродрон, не поддавались! Лишь после этого покинули машину и начали мне помогать, больше мешая при этом. Пока я раздвигал стрелу крана, они умудрились так запутать тонкий трос лебедки. которым я велел им подцепить крылатый трофей, что потом насилу распутали!
В сердцах обругав этих помощниц, что все от неба глаз не отводят, вместо того чтобы смотреть, что их руки делают, я сам занялся закреплением груза. Продолжая при этом выговаривать девчонкам, до которых никак не дойдет, что нет никакого смысла пялиться ввысь. Ну что там высматривать? И главное — для чего? Надеются, что ли, что им удастся заметить летящий с орбиты со скоростью пару сотен километров в секунду снаряд и отскочить в сторону? Ума совсем нет? Тут кварталов двадцать испарится просто!
Вразумление не прокатило. Эти дурехи, всего пару раз покидавшие безопасную Базу и выбиравшиеся под таящее угрозу открытое небо, совсем разнылись, уговаривая меня ехать уже отсюда, пока не прилетело.
В общем, пришлось мне практически всю работу выполнять самому. Помучившись, я впихнул-таки в невеликий грузовой отсек бронемашины аэродрон. Правда, не целиком — значительная часть его осталась торчать наружу.
«Ну да никуда не денется, сейчас мы его заслонкой прижмем, и нормально будет», — подумал я и отправил на место водителя подвернувшуюся под руку Мэй.
Она справилась на отлично. И даже более того. Так надежно зажала заслонкой грузового отсека аэродрон, что он не то что не выпадет теперь — его не выдрать!
Да, я крикнул ей:
— Стой! — но было уже поздно. Смялся нижний сегмент.
Глядя на такое дело, я с трудом удержался от ругательств. Лишь стиснул зубы и поиграл желваками. А потом шумно выдохнул, выпуская скопившееся раздражение, да так ничего Мэй и не сказал. Что тут говорить, если сам виноват? Тысячу раз же слышал, как бывалые поисковики говорят, что нельзя подпускать женщин к сложной технике, — обязательно что-нибудь сломают!
Оставшуюся работу я выполнил сам, велев девчонкам убираться с глаз моих, а именно — в салон рейдера, что они с превеликим удовольствием и сделали. И не сообразили даже, что бронемашина в нашем случае — отнюдь не защита, а первоочередная цель!
Смотав лебедку и сложив кран, я тоже залез в «блоху», предварительно согнав со своего места Мэй. И мы покатили назад, на Базу.
Чем дальше мы удалялись от места столкновения со злополучным аэродроном системы технокарантина и, соответственно, ближе становились к своему подземному дому, тем больше смелели оккупировавшие салон девчонки. А когда мы спускались на лифте в подвал, от их испуга и вовсе не осталось никакого следа! Они уже вовсю обсуждали, как будут хвастаться перед остальными сегодняшними покатушками и эдаким трофеем! Совсем позабыв о том, что не очень-то горели желанием его забирать. Да что там — они даже Стеллу бить передумали!
Дело дошло до того, что к моменту прохождения досмотра разведывательный аэродрон, загруженный в мою «блоху», мне уже полностью не принадлежал… Икки и Мэй убедили меня расстаться с ним, обосновав это тем, что им удастся его выгодней продать, чем мне. Подумав, я согласился, что названную ими сумму в пять с половиной тысяч кредов выручить мне будет ох как нелегко. А ведь еще с их стороны был подкуп, более чем вдвое перекрывающий понесенные мной сегодня расходы. Пребывающие в эйфории девчонки решили, что будет правильно изначально вычесть из стоимости нашего трофея тысячу кредов на ремонт «блохи» и пополнение расходников. Ну и три доли еще мне из, так сказать, чистого дохода. Как владельцу машины и командиру отряда. То есть полторы штуки сверху… Причем сразу, а не после продажи аэродрона.
А потом был разудалый загул в излюбленном логове банды — клубе «Птица зимородок», обычно называемом всеми попросту «Птицей». Во время посиделок мы чуть ли не десяток раз вываливали всей толпой на улицу, чтобы показать любопытствующим свой трофей, торчащий из грузового отделения моего рейдера, подогнанного прямо туда. Народу подтянулось немерено! В основном из числа друзей-знакомых сестренок Тарво. Свон с Лагсом тоже были. Правда, первый, едва увидев мою бронемашину с подранными боками, весь вечер старался держаться подальше, явно не желая отвечать на провокационный вопрос, кто просветил Икки и Мэй о моем сегодняшнем приобретении.
В целом же вечер, что называется, удался! Сначала-то еще ничего, а вот туда дальше… Прокатившиеся со мной по городу бандитки, немного поднабравшись, совсем расчувствовались на фоне собственных переживаний и устроили мне сеанс непрерывных танцев с откровенными домогательствами. Которым я с удовольствием потакал! Ну а что, когда еще выпадет такая возможность отжечь с девчонками в подобном количестве?
Впрочем, возможно, тут всему виной нарушенная алкоголем критичность восприятия… Будь я трезв, наверняка не стал бы так откровенно дурачиться, подыгрывая распалившимся не на шутку девчонкам. Хотя кто его знает? Ну да не суть. Главное, было здорово! Хотя после затянувшихся на несколько часов танцулек вкупе с обильными возлияниями я уже едва держался на ногах… Понимая, что скоро просто упаду без сил, я, пользуясь тем, что Икки и Мэй куда-то запропастились, свалил отдыхать, отыскав в самом дальнем и темном углу зала, освещаемом лишь всполохами-вспышками стробоскопов, диванчик и устроившись на нем. Но успокоиться, прийти в себя мне не дали. Рядом со мной тут же плюхнулась Ния Ларсон! И давай активно домогаться!
Не знаю, может, она ожидала, что я буду противиться ее поползновениям? Если так, то зря! Оторваться-то я очень даже не прочь! А на Икки и Мэй особой надежды нет: мало ли что они мне обещали… как обещали — так и продинамят! Тут же вполне реальный вариант подворачивается, с вполне себе симпатичной девчонкой. Так что я с удовольствием ответил на заигрывания Нии…
Единственное, проникший в кровь алкоголь начал уже сказываться, и картинка окружающей действительности стала сыпаться, воспринимаясь фрагментированными урывками…
Вот Ларсон откровенно прижимается ко мне сбоку, и я, охотно обняв прильнувшую девушку, поворачиваюсь к ней лицом и, улыбаясь, прислушиваюсь к ее щебету…
Краткий миг темноты. И мы уже вовсю целуемся с Нией…
Новое затмение. И я обнаруживаю себя в расстегнутой и распахнутой рубашке, активно лапающим прилипшую ко мне бандитку…
Еще одно пришествие темноты. Возле занятого нами диванчика объявляется новое лицо — Талли Глосс. С торжеством бросает:
— Ага, вот вы где! — и незамедлительно устраивается у меня на коленях.
— Талли, брысь отсюда! — возмущенно произносит Ния, вынужденная прервать поцелуй со мной и потесниться.
Но ее младшая подруга и не думает слушаться… Прижимается ко мне, обвивая шею тонкими ручками, и нагло отвечает:
— Вот уж фиг! — Да еще угрожает: — Или принимаете меня в свою теплую компанию, или я пойду поищу Икки и Мэй!
И Ние ничего не остается, кроме как смириться. И Талли немедля лезет меня целовать…
Темнота… И опять просветление… Я целую чуть постанывающую от вожделения Нию, поглаживая ее по спинке… А затем Талли… отвечающую не так опытно, но с таким неприкрытым желанием, что меня это дико заводит… И снова чувственную Нию… Одновременно с этим запуская левую руку под коротенькую плиссированную юбочку Талли… и не встречая никакого сопротивления на пути своих наглых поползновений…
Тьма… Полная Тьма… И миг прояснения…
— Эй, вы не офигели ли тут?! — хором возмущенно произносят сестренки Тарво, неизвестно каким образом незаметно подкравшиеся к нам.
И это прекращает борьбу распалившихся до предела Талли и Нии, что они ведут свободным руками, не желая уступать друг дружке право первой забраться под эластичный пояс моих штанов…
— Да чего вы?.. — тянет в ответ и не подумавшая смущаться Талли, уцепляясь за мою шею покрепче и буквально наползая на меня. В результате чего засвечивает перед всеми свои тонкие белые трусики с веселыми цветными картинками, а заодно и мои руки, уже вознамерившиеся стянуть их… — Мы же с Нией реально оторваться хотим… А вы Уайта так и будете динамить…
— Кто это вам сказал?! Мы не собирались Уайта динамить! — вскидываются явно задетые за живое сестренки.
Надавав мне по наглым лапам, не оставляющим своих посягательств на нижнее белье Талли, сестры буквально сдергивают с меня в четыре руки подругу, прижимающуюся грудью к моему обнаженному торсу.
Темнота… Темнота… И повторение картинки — я с двумя девчонками целуюсь-обжимаюсь… Только теперь со мной не Ния и Талли, а Икки и Мэй… Но мне все так же хорошо…
— Так что насчет ваших слов об удовольствии за удовольствие? — испытывая острое желание перейти от откровенных ласк к чему-то более существенному и вспоминая об обещании сестренок Тарво, вроде как подкалываю я их.
Икки и Мэй переглядываются и смеются:
— Ха, чувак, да тебе его не пережить! Ты и так-то на ногах не стоишь!
Это заявление воспринимается мной исключительно как попытка девчонок увильнуть от расчета по своим обязательствам. И я, сконцентрировавшись на контроле над непослушным телом, самоуверенно бросаю:
— А вот и поглядим! Кто первой будет? — без промедления осведомляюсь с широченной улыбкой.
— А мы комплектом идем! — переглянувшись вновь, с ухмылкой заявляют оторвы. — Так что если хочешь заняться с нами сексом, то придется с обеими сразу!
Только смутить меня таким образом и заставить отказаться от своих посягательств им не удается… Я лишь смеюсь и говорю:
— Да без проблем, девчонки! Я такому повороту событий только рад!
Подхватив попискивающих сестренок Тарво, прижимаю к себе покрепче. Кое-как поднимаюсь с ними на ноги, дабы оттянуть их в место, более подходящее для интимных развлечений. Все же заняться сексом прямо в зале — это слишком… Завтра по всей Базе голоролики с нами крутить будут…
Темнота…
— Ох, ё!.. — с чувством выразился я, проснувшись. И, коротко простонав, ухватился руками за трещащую башку. После чего, страдальчески сморщившись, приоткрыл один глаз. А затем и второй.
Налюбовавшись вдоволь на кружащийся потолок, кое-как сполз с измятой постели, на которой, оказывается, валялся. И побрел к своему кабинету-мастерской, одной рукой держась за грозящую вот-вот расколоться голову, а другой хватаясь за все встреченные на пути предметы интерьера, дабы опереться. Так и добрался…
Хряпнув сразу пару таблеток комплексного детокса из военной аптечки и запив их большим количеством воды, я облегченно выдохнул. И тут же выругался в голос. В голове-то под воздействием сильнодействующего препарата, подавившего боль, моментально прояснилось, и в памяти всплыли кристально четкие воспоминания о дне вчерашнем…
Я даже не сдержался и от избытка охвативших меня чувств возмущенно передразнил сестренок Тарво:
— Ты не пожалеешь, Уайт, обещаем!
Нет, то, что было по возвращении на Базу, мне очень даже понравилось. Как захватывающе-откровенное начало в «Птице», так и сносящее крышу бесстыдное продолжение уже у меня в жилмодуле, до которого мы с Икки и Мэй каким-то образом в итоге добрались. Реально суперночка получилась! Но вот предшествующие всему этому события… Две! Две пары пороховых ускорителей сожгли, хотя я рассчитывал обойтись всего одной! Правый пневмоцилиндр управления углом атаки ножа-отвала угробили, когда на полном ходу сносили с дороги мешающий движению хлам! Бока «блохи» изрядно так стесали, несколько раз не полностью вписавшись в поворот! Заслонку грузового отсека немного помяли, спешно запихивая в него свой трофей! А уж что пережили… Слов нет, одни ругательства!
— Да уж… — вздохнул я под гнетом накативших воспоминаний.
Активировав унив, полюбовался на почти кругленькую сумму на нем. Три тысячи кредов без малого!
«Принять душ, поесть да начинать разбираться с „блохой“, — немедля начал я планировать свои дальнейшие действия. — И первым делом — к Ивену. Ведь заказать через него пороховые ускорители явно будет выгоднее, чем покупать самому. Учитывая, что нужно мне их аж пять пар, даже небольшая скидка уже приличную сумму сэкономит… А заодно не мешает проверить, не завалялся ли где-нибудь у него на складе пневмоцилиндр нужной мне размерности…»
Так я и поступил. И уже спустя час входил в хорошо знакомую лавку. За прилавком, правда, обнаружился не сам Ивен, а Клайв. Он заухмылялся при моем появлении и приглашающе кивнул в сторону комнаты-мастерской, соседствующей с торговым залом.
«Похоже, всем уже известно в подробностях о наших вчерашних покатушках по городу и последующей разудалой гулянке», — мрачно подумал я и, собравшись с духом, пошел сдаваться старику.
— Уайт, — не то поздоровался, не то констатировал Ивен, сердито зыркнув на меня и вновь уставившись на лежащий на огромном рабочем столе-стенде разведывательный аэродрон. — Пришел-таки.
«И, наверное, зря… надо было выждать день-другой, — промелькнула у меня здравая мысль. — Жаль, поздно догадался».
Но отступать уже поздно, так что я просто вздохнул в предчувствии неприятного разговора:
— Пришел…
Ивен хмыкнул, еще раз покосившись на мою покаянную физиономию, и, поджав губы, молвил:
— Я полагал, ты покрепче будешь и не дашь моим внучкам сесть тебе на шею… — И сердито наехал на меня: — Не мог спустить их посыл на тормозах, что ли?
— Да как тут все на тормозах спустишь-то? — смущенно пробормотал я, отводя глаза. — Когда все в таком состоянии…
— В каком еще состоянии? — недоуменно уставился на меня старик, явно сбитый с толку моими словами.
— Ну… пьяны же были до изумления… вот и потянуло всех на глупости… — пояснил я.
— Так вы, оказывается, по пьяни эту дурацкую охоту на разведывательные аэродроны устроили?! — Такой поворот событий до того возмутил Ивена, что он от избытка чувств даже с силой хлопнул раскрытыми ладонями по столу перед собой.
— Нет-нет, в город мы трезвые выбрались! Это уж потом по возвращении набрались! — поспешил я унять явно не так понявшего меня старика.
— Тогда к чему ты это? — буркнул Ивен, медленно остывая.
— Ну, к ночным событиям в общем-то… — недоуменно посмотрев на него, осторожно уточнил я.
— К каким еще ночным событиям? — с не меньшим недоумением уставился на меня в ответ дед Икки и Мэй. И, нахмурившись, начал соображать: — Так, постой… Девчонки-то всю сегодняшнюю ночь прошлялись где-то, явно не желая показываться дома, где их ждала хорошая порка…
«Вот же!.. — мысленно выругался я, едва не хлопнув себя раскрытой ладонью по лбу. — Ивен-то, похоже, совсем по другой причине накинулся на меня! А я как дурак подставился, подсказав еще одну».
— То есть кто-то из них провел эту ночь у тебя? — пришел в итоге к практически верному выводу старик.
— Э-э… да как бы это сказать… — залился краской я, не зная, что на это ответить.
Мало ли как воспримет ситуацию дед Икки и Мэй. Это ж по молодости все зажигают как могут, а к старости такими поборниками морали становятся, что ужас просто! Так что тут можно и попасть… Несмотря на то что ничего предосудительного в целом не произошло. Не дремучее средневековье же у нас все-таки, попроще гораздо в плане межличностных отношений в общем и в сексе в частности…
— Неужто обе? — удивленно вскинул брови Ивен. И, видя по моему донельзя смущенному лицу, что угодил своей догадкой точно в цель, выругался в сердцах: — Вот же оторвы!.. — А потом, посопев негодующе, к моему несказанному облегчению, махнул рукой: — Ладно, то ваше дело — лезть в ваши отношения я не собираюсь. — Чем изрядно успокоил меня, впервые угодившего в такую ситуацию. Ну не приходилось мне до сих пор поднимать тему близких отношений с девчонками в разговоре с их ближайшими родственниками. Как-то без этого обходиться удавалось…
— Я у тебя вообще другое хотел спросить — ты не мог отказаться катать их по городу, что ли? — сердито вопросил Ивен, после непродолжительной паузы возвращаясь к тому, что, собственно, и подвигло его на разговор на повышенных тонах.
— А сам-то? — возмутился я такой откровенной попытке свалить все на меня. — Кто дал им разрешение на выезд с Базы?
— Да это как бы… — смутился старик, явно не ожидавший обратного посыла.
Чуть поспорили мы с ним, за кем тут основная вина, и… замяли тему. Потому как оба хороши — друг на друга понадеялись. А ушлые оторвы этим и воспользовались!
Разобравшись во всем, мы перешли к делу. К тому делу, которое меня сюда привело. А спустя всего каких-то четверть часа я вышел из «Технотоваров» и отправился в гаражный массив, где меня ждала работа.
Ну, работа — это, пожалуй, слишком сильно сказано. Так — немного трудов. Уже через пару часов я управился. И облегченно перевел дух, стирая со лба выступивший пот тыльной стороной правой руки и отступая от кормы «блохи»:
— Ну вот и все.
Полюбовавшись немного на пять пар разнесенных от середины проточно-тягловых сопел ускорителей, я удовлетворенно кивнул. Теперь полный порядок! Можно и реально погонять при необходимости!
«Хотя, конечно, лучше бы такой надобности никогда не возникло, — тут же критично подумал я. — Хватило и одного раза. За глаза…»
Да, повторения вчерашних покатушек не хотелось бы, это однозначно. Но не из-за боязни вновь угодить в подобный переплет я полностью укомплектовал систему ускорения рейдера. Просто не смог ничего с собой поделать, когда Ивен сообщил, что есть возможность приобрести через него пороховые ускорители всего по сотне с четвертью кредов за пару… Взял сразу семь. Пять пар себе и две Питерсам — долг вернул.
С целью дать себе передышку после оказавшейся не очень-то легкой установки расходников, с которыми тупо несподручно возиться одному, я обошел кругом бронемашину. Та вновь выглядела как новая — словно после посещения механических мастерских. Ну, если не приглядываться особо. Потертости-то на боках закрасились отлично, но вот более серьезные повреждения — небольшие вмятости и длинные царапины на отдельных фрагментах внешней обшивки — никуда не делись. Хотя и не бросаются в глаза, да… Только если знать, что они там есть, сразу заметишь.
В сорок кредов мне этот, так сказать, косметический ремонт встал. Окраска, замена поврежденного пневмоцилиндра на новый плюс чистка гнезд после отработавших ускорителей. Все можно было бы сделать и с меньшими затратами, самому, да без инструментов тут никак. У меня ж даже краскопульта какого завалящего нет, не говоря уже о формовочном прессе, на котором выправить погнутый сегмент крышки грузового отсека машины — минутное дело. Что тоже в принципе решаемо — приобретением или арендой нужного. Только вот не хочется превращать свой гаражный модуль в филиал механической мастерской, как у Питерсов… Поисковик должен поиском заниматься, а не постоянным ремонтом и обслуживанием техники.
Пройдясь и восстановив силы, я забрался на крышу «блохи», чтобы сделать самое главное — установить емкости-капсулы с металлизированными снежинками взамен израсходованных. Вот на них нисколько не жаль двадцати кредов. Учитывая, что эта защита, предназначенная по большому счету лишь для отгона аэродронов, а не для их уничтожения, реально спасла нас вчера.
Также не жалко и сотни, отваленной за новенький легкосплавный пневморезак с десятком отрезных дисков. Это вложение окупается с первого же выезда в город. Потом придется тратиться только на расходники для резки металла и изредка — камня.
Закончив с «блохой», я закрыл гаражный модуль и отправился к себе. На ходу уже включил коммуникатор, чтобы заказать что-нибудь перекусить, а то ощутимо проголодался за время работы. Заодно и свое объявление на Бирже проверил. Так, на всякий случай… Машина-то у меня хоть сейчас готова отправиться в поиск. Но нет. Нет еще ни одного отклика, хотя, судя по встроенному счетчику, несколько человек на страничку заглядывало.
Впрочем, такое положение дел не особо расстраивает. Ситуация-то вполне ожидаемая, учитывая, что поисковые отряды больше напрямую формируются, чем вот так, через Биржу. Да еще и фигура я не особо известная… Вот если бы те же тейдовцы о наборе людей объявили, то их бы уже завалили заявками. Мое же предложение большая часть свободных поисковиков, ищущих, куда пристроиться, просто игнорирует. Новички — потому что все как один хотят попасть сразу в крепкую добычливую команду, которая у всех на слуху, а, так сказать, старики, имеющие приличный опыт на этой стезе, не ведутся из-за выставленных мной условий. Умудренные жизнью поисковики предпочитают иметь твердую сумму по итогам выезда, вне зависимости от степени его удачливости, а не долю от чистой прибыли, которой может и вовсе не быть.
«К Фермерам, может, заглянуть? — сбился на размышления я. — У них молодежь частенько желает сорваться мир посмотреть… Чем я вполне могу воспользоваться. К тому же народ у них там попроще, не такой корыстный и ушлый, как на базах, и менее склонный к тому, чтобы кинуть ближнего своего. А это существенный такой плюс…»
В конце концов решил пока не горячиться, обождать пару-тройку дней. Вот если и дальше будет глухо с желающими составить мне компанию в поиске, тогда и поразмыслим на тему поездки к Фермерам.
Добравшись до своего жилого модуля, я сразу отправился в душ. А оттуда — прямиком за стол. Здоровущую кри-пиццу с сыром как раз доставили, а я реально проголодался. Похоже, потому что с утра плохо поел…
Спокойно перекусить мне не дали. На комм упало сообщение от Икки, не содержащее даже привета, а лишь один единственный вопрос: «Ты где?»
Хмыкнув, я лаконично ответил: «У себя».
«Никуда не уходи! Мы сейчас подойдем!» — Это уже не подразумевающее компромиссов уведомление от Мэй, после которого у меня возникло прямо-таки непреодолимое желание пробить по комму, не заключил ли я вчера кое с кем семейный контракт с пьяных глаз. А то возникает подозрение после таких-то посылов от сестренок Тарво. Не стал поднимать данные по вчерашнему вечеру только потому, что сообразил, что вряд ли что-то там найду. Комм-то я вырубал… Еще когда только мы в «Птицу» заявились. Чтобы девушек не распугивать… Они ведь обычно крайне отрицательно относятся к близкому общению с парнями, когда у тех коммуникатор находится в активном состоянии и, вполне возможно, ведет запись всего происходящего вокруг.
Не став ничего отвечать на последнее сообщение, я чуть ускорил работу челюстями, намереваясь побыстрее управиться с трапезой. Однако не успел слопать и половины своего заказа, как заявились сестренки Тарво.
— Хай, чувак! — жизнерадостно поприветствовали они меня, ввалившись в модуль.
Огляделись мельком и, наскочив с двух сторон, синхронно чмокнули меня в щеки, вроде как не удовольствовавшись выражением приязни только на словах. Ага. Только при этом с блюда с кри-пиццей исчезли два ломтя! Которые мгновение спустя обнаружились в руках у Икки и Мэй, плюхнувшихся в кресла напротив меня.
— Вот вы ушлые, — не мог не усмехнуться я, глядя на девчонок, начавших энергично расправляться с кри-пиццей.
— У нас организмы молодые, растущие! Им нужно хорошо кушать! — уведомили меня нимало не смущенные моими словами сестренки Тарво.
— Это понятно, — хмыкнул я и, взяв последний кусок кри-пиццы, поинтересовался: — Что у вас случилось-то, что вы с такой скоростью примчались?
— Уайт, короче, тут такое дело… — начала Икки с набитым ртом.
— Да, дело! — поддержала ее Мэй, тоже и не подумавшая прекратить жевать.
— И какое же? — чуть помедлив, осведомился я.
Кое-какая догадка у меня, конечно, сразу возникла, но я все же усомнился в ее правильности. Вряд ли девчонки желают новых экстремальных покатушек, когда еще не выветрились впечатления после вчерашних. Может, чего другого хотят?..
— Ты же привел в порядок своей рейдер? — утвердительно произнесла Икки, мигом избавив меня от ненужных иллюзий относительно цели их визита.
— Нам надо срочно смотаться в город! Так что собирайся в темпе, и погнали в гаражный отсек! — продолжила более импульсивная Мэй, не дождавшись даже ответа от меня. Мало того, произнесла это так, словно ничуть не сомневалась, что со вчерашнего дня моя «блоха» стала выездным транспортом их банды.
«Вот поэтому я даже не заикнулся о том, чтобы пригласить Икки и Мэй в свою команду, когда посвящал их в свои дальнейшие планы вчера в „Птице“, — хмыкнул я про себя. — Хотя моя авантюрная идея восстановить какой-нибудь спейсер и вырваться к звездам если и могла найти у кого-то горячую поддержку, так именно у этих оторв. Но… Но вот только формируемый отряд тогда будет не моим, а Икки и Мэй. И в этом вся проблема».
— А вы ничего не попутали? — медленно произнес я, поочередно оглядев девчонок. — Может, у меня свои планы на сегодняшний день?
— Да ты чего, чувак?! — хором возмутились сестренки, похоже, даже не допускавшие мысли, что я могу дать им отлуп. — Тут такое четкое дело намечается!
— Точно? — с неприкрытым сарказмом вопросил я.
— Точнее некуда! — заверили меня. И начали торопливо просвещать: — Тут нам Крыс инфу притащил о том, что пара младших техников из мехмастерских втихаря увела несколько восстановленных движков и собирается загнать их сегодня кому-то в городе!
— И вы вознамерились стать третьей стороной этой сделки? — мигом сообразил я. — Которая ничего не делает, а только купоны стрижет?
— А то! — подтвердили одинаково заухмылявшиеся сестренки.
Я долгое мгновение молчал, глядя то на одну, то на другую. Слов просто нет… Одни эмоции! Хотя авантюра в общем-то в их стиле. Чему тут удивляться-то?
— Крыс этот ваш, похоже, совсем придурок, или лицо ему давно не ломали, — рассерженно протянул я, обозлившись на этого тупорылого барана, подкинувшего столь опасную информацию банде Икки и Мэй. — Не мог, что ли, сам слить инфу тем же управляющим мехмастерскими? Наверняка поимел бы с этого намного больше, чем получит от вас.
— Вот тогда бы он точно попал по полной программе! — фыркнула Мэй.
— Ага! — подержала ее старшая сестра, добавив с угрозой: — Попробовал бы только провернуть что-то в обход нас…
— Уайт, похоже, просто не знает, что Крыс нам по гроб жизни должен, а потому работа на сторону для него крайне чревата, — снисходительно заметила Мэй.
— Как раз это я знаю, — буркнул я, соображая, как же тут быть.
Да, история Глена Лимаса мне известна. Свон как-то просветил об этом Крысе, действительно чем-то смахивающем на пресловутого грызуна из-за чуть выступающих передних зубов и длинного острого носа вкупе с вечно бегающими глазками. Полудурок этот, не пользующийся популярностью у женского пола, как-то пытался подсыпать в выпивку одной из девчонок из банды Икки и Мэй какой-то дури, возбуждающей и снижающей критичность восприятия, с понятно какой целью, и был пойман на этом в буквальном смысле слова за руку. За что был нещадно бит. И определен в вечную кабалу. Вечную — потому что нет у Крыса, обитающего в крайнем сегменте сектора «C», двенадцатом, и работающего в механических мастерских простым уборщиком и челом на побегушках, никаких реальных шансов в обозримом будущем выплатить повешенный на него девчонками долг в десять тысяч кредов.
— Тогда что тут думать? Ехать надо! — поторопили мои размышления сестры Тарво.
«Нет, самому мне их не образумить, — сокрушенно подумал я, глядя на загоревшихся азартом девчонок. — Не откажутся они от своей идеи влезть в предстоящую сделку, несмотря на очевидную рискованность этого предприятия. Найдут кого-нибудь еще, даже если я откажусь их везти… А значит, надо привлекать тяжелую артиллерию».
— Давайте рассказывайте все заново и обстоятельно, — потребовал я, врубая на комме функцию протоколирования происходящего и создавая закрытый канал связи с Ивеном.
— Как же сложно с этими парнями… — вздохнув, вроде как пожаловалась Икки младшей сестре.
Та одобрительно закивала, но затем все же взялась меня просвещать как раз в тот момент, когда оказавшийся, видимо, ничем не занятым Ивен подключился к моему комму:
— Крыс как-то узнал, что пара младших техников из мехмастерских подменила полным хламом несколько восстановленных двигателей «Сакс-50» с приличным ресурсом и сегодня собирается толкнуть их кому-то в городе.
— Почему именно в городе, а не тут же, на Базе? — потребовал уточнения я, чуть насторожившись. — Они что, затевают сделку с Изгоями, которым нет сюда ходу?
— Да нет, — отмахнулась Икки, первой расправившаяся со своим куском кри-пиццы. — Просто покупатели уперлись, требуя, чтобы вороватые техники сами вывезли движки с Базы.
— Ну-ну… — с определенным сомнением протянул я.
— Уайт, да ты не сомневайся даже, — несколько снисходительно произнесла Икки. — Это обычные бродяги, опасающиеся подвоха. Вдруг их возьмут за жабры с этими движками при выезде с Базы прямо на контрольно-досмотровом пункте?
— Обычные бродяги, значит? — недоверчиво хмыкнул я. — У которых меж тем есть при себе свободных тысяч пятнадцать-двадцать кредов, чтобы заплатить за такую покупку?
— Да не, денег у них нет, — улыбнулись девчонки. — Они договорились с техниками махнуть движки на целую кучу дури.
— Чего?! — разинул я рот, немало ошеломленный таким поворотом событий.
— Ну да, — не поняв ничего, переглянулись и подтвердили сестренки Тарво. — Пять движков на пять же ящиков синтекса.
— И что же вы хотите с этой сделки поиметь, если деньги в ней вовсе не участвуют? — кое-как справившись с собой, поинтересовался я.
— Два движка и два ящика синтекса! — не колеблясь, поделились своими планами Икки и Мэй.
— Ну вы… — начал было я, но, не договорив, проглотил последние слова. А то обидятся сестры на такой нелицеприятный отзыв об их умственном развитии. И, раздраженно мотнув головой, с напором продолжил: — То есть, по-вашему, люди, катающиеся с кучей синтекса, — это простые бродяги, на которых можно запросто наехать? Да у них там, наверное, на каждого по десятку стволов!
— Ну и что? — отмахнулись эти дурочки. — У нас же тоже стволы есть.
А Мэй еще дополнила с придыханием:
— И рейдер!
— Который, если вы совсем забыли, даже не вооружен! — с сарказмом заметил я, глядя краем глаза на картинку хватающего ртом воздух Ивена.
— Мы уже подумали насчет этого, Уайт! — осчастливили меня девчонки.
— В смысле? — недоуменно нахмурился я.
— Воткнем в орудийную башенку твоего рейдера крупнокалиберный пулемет, и никакие бродяги против нас даже не вякнут! — уведомили меня.
— И где же мы его возьмем? — не понял я. — Он же больше моей «блохи» стоит, если в нормальном состоянии, конечно.
— А у деда на дальнем складе какой-то там КПВТ с боекомплектом лежит, — просветили меня девчонки. — Вот мы его и позаимствуем на время.
— Да уж… — только и смог сказать на это я.
А заулыбавшиеся девчонки вдруг замерли — похоже, принимая сообщения на коммы. Личики у них резко вытянулись, и они разом как одна неверяще уставились на меня.
— Уайт… ты… ты что, нас деду сдал?! — возмущенно выпалили сестры.
Я ничего на это не ответил. Просто визуализировал канал связи с Ивеном, развернув его голографическую проекцию перед ними.
— Домой! Немедленно! — свистящим шепотом проговорил с развернувшейся картинки пребывающий в гневе старик. Подчеркнув при этом для самых умных: — Обе!
Те немедля подскочили и бросились к двери из модуля. Да, с их дедом в таком состоянии лучше не шутить. Так-то он довольно добродушный чел, но уж когда осерчает, спуску внучкам не дает! А если прибавить к этому имеющуюся у него склонность к таким замшело-древним методам воспитания, как ремнем по голой заднице, то девчонкам я не завидую…
— Это война, чувак! — наставив на меня указательный пальчик с оттопыренным вверх большим на манер наведенного пистолета, мрачно бросила на прощанье Мэй, прежде чем выместись вслед за сестрой из моего жилища.
Я только усмехнулся на это заявление, не восприняв его всерьез. Понятно же, что реальных боевых действий в отношении меня оторвы развязывать не будут. Пакость какую-нибудь учинить — это запросто, это они с удовольствием, а что-то серьезное — к примеру, собраться всей бандой и, подкараулив меня где-нибудь, отметелить телескопическими дубинками — точно нет. Все-таки хоть они и стараются поддерживать образ двинутых на всю голову стервоз, на самом деле ими не являются. Как и полными дурами. Во всяком случае, грань допустимого в отношении друзей видят. Да и к тому же дед наверняка вернет им мозги на место, популярно разъяснив, что эта их затея — полный абсурд. Банда ведь у его внучек, банда! И не надо путать ее со спаянным боевым отрядом, каковой нужен в данном случае. Увы, но никакие, даже самые упорные тренировки на тактическом полигоне, сколько их шайку-лейку там ни гоняй, не изменят этого факта.
А вообще, если так подумать, то вся проблема этой девичьей банды в том, что они привыкли считать себя крутыми. Которым море по колено, ага. Развести на деньги какого-нибудь недотепу-сверстника, наехать на кого-нибудь в секторе «D»… да даже забиться на разборки с какой-нибудь другой бандой — никаких проблем! Серьезных, по крайней мере. Народ-то на Базе собирается хоть и самый разный, но все же не настолько дурной, чтобы не прочувствовать момент. Все понимают, что за этими пигалицами стоят действительно серьезные люди. И в случае чего уйти живым с Базы будет нереально, а потому за стволы никто особо не хватается. В городе же никто с оборзевшими девчонками церемониться не станет… Следовательно, вероятность того, что никто и не подумает делиться с ними прибылью, а вместо этого попытается накормить свинцом, возрастает многократно.
«Да в любом случае дурость это! — критично подумал я. — Ду-рость! И патологическая жадность! Зачем вообще куда-то переться, влезать в ненужные разборки, подставляться под пули и обзаводиться врагами, а потом еще возиться — сбывать движки и дурь, когда можно просто связаться с управляющим мехмастерскими, слить ему инфу о вороватых техниках, и все — тысяч пять кредов у тебя на кармане! Вообще без каких-либо хлопот и проблем! Чем плохо-то, а?.. Да, это не двадцать — двадцать пять тысяч, на которые явно рассчитывали девчонки, но и затраты сил ведь несоизмеримы!»
— Ладно, Ивен тоже не дурак — сам разложит внучкам все это по полочкам, — махнул я рукой, закрывая тему. Разве что вздохнул еще с толикой сожаления напоследок: — Хотя это не отменяет того факта, что дуться на меня Икки и Мэй будут не один день. А значит, повторение замечательной прошлой ночи в ближайшее время мне точно не светит.
Впрочем, не так чтобы сильно меня это и расстроило. Секс, конечно, хорошая штука, но и без того есть чем заняться!
Убрав остатки еды, я отправился прямиком в рабочий кабинет. Выложив на стол инструмент и кое-какие детали из разобранного хлама, содержащие в себе магниты, принялся мастерить крепление для трофейного «глока». Место-то я ему уже снизу под приборной панелью «блохи» присмотрел… осталось только придумать, как закрепить там ствол, чтобы он надежно держался и при этом его можно было легко выхватить в случае надобности.
С этим делом я провозился с час, наверное, пока не сотворил из пары кусков гибких шлейфов и трех мощных магнитов некое подобие половинки кобуры. Не без изъянов, конечно, получилась система. Одноразовая по большому счету. В том смысле, что, выхватив ствол, обратно одним движением его не засунуть. Надо по-новому закреплять «глок» этой псевдокобурой. Но это не критично, как мне кажется. Какая разница, сколь удобно возвращать пистолет обратно?.. Главное, что выхватывать его легко.
Так как за это время никто не проявил интереса к моему объявлению на Бирже, как я втайне надеялся, пришлось продолжить искать, чем себя занять.
Поразмыслив чуть, я заказал через инфосеть сотню штук простых безоболочечных пуль и столько же гильз для требуемых моему «корту» девятимиллиметровых патронов. Восстановленный порох же и капсюли у меня еще есть.
Не лишним просто будет сделать запас в свете предстоящих поисковых выездов на «блохе». Совсем не лишним… А покупать готовые патроны в таких количествах слишком дорого. Проще самому повозиться, снаряжая их. Тем более что полуавтоматическая машинка для этого у меня есть.
Пока мой заказ доставляли, я успел смотаться в гаражный блок и закрепить в бронемашине «глок». Хотя это было сделано так, попутно. Питерсы же с поиска возвратились, ну я и решил сразу вернуть им должок. Две пары пороховых ускорителей то есть. Чтобы закрыть вопрос, не оттягивая.
Зря я, наверное, так поступил… Можно было бы и погодить с этим. Свон ведь, уже нацепивший коммуникатор, едва завидев меня, чуть не запрыгал от радости. И тут же, заявив отцу о том, что поможет мне притащить пороховые ускорители, вцепился в меня и немедля поволок в сторону моего гаражного модуля, словно какой-то космобуксир.
— Ты чего, Свон?.. — спросил я у него, немного опешив от такого напора.
— Во, видел?! — восторженно выдал он, разворачивая передо мной со своего комма картинку — голографическую проекцию. И даже не дав мне в нее вглядеться, резко свернул и заозирался — не иначе как проверяя, не подглядывает ли кто.
— Что видел-то? — не понял я, ибо ничего не разглядел толком, кроме разве что полуголой девицы с роскошной рыжей гривой до задницы. — Афишу Аделин Пэйн, что ли?
— Да не афишу! — едва не взвыл Свон, хлопнув себя раскрытой ладонью по лбу. Соизволив затем все же пояснить: — А то, что там написано!
— И что же? — хмыкнул я и высказал догадку: — Решили снизить непомерную цену за вход на ее представление?
— Не, лучше! — мотнул головой счастливо заулыбавшийся Свон.
— Что, сами будут платить по полсотни кредов заглянувшим к ним посетителям?! — остановившись, восторженно разинул я рот. Ну просто не удержался, так захотелось разыграть приятеля, немного двинувшегося на этой стриптизерше!
Свон тоже остановился и, разинув рот, очумелыми глазами воззрился на меня. А когда я не сдержался — засмеялся, возмущенно фыркнул и сердито бросил:
— Тьфу на тебя! С чего им такую глупость придумывать?
— Ну а что же тогда они выдумали? — поинтересовался я, продолжая посмеиваться.
— Лотерею! — с каким-то придыханием выдал Свон.
— Какую еще лотерею? — удивленно переспросил я.
— Самую настоящую! — заверил приятель и возбужденно продолжил: — Каждому входящему в «Огни Небраски» номерок дают, по которому потом будет розыгрыш!
— И что за приз? — полюбопытствовал я.
— Приватный танец Аделин для победителя! — выпалил едва не захлебнувшийся слюнями Свон.
— Хитро! — восхитился я придумкой хозяев стрип-клуба, долженствующей завлечь к ним еще больше клиентов, несмотря на непомерную плату за вход.
— Надо идти! — продолжил меж тем Свон.
— Реально, что ли, надеешься выиграть? — фыркнул я.
— А вдруг?! — аж закатил он глаза от предвкушения.
— Да ты что? Там же под пару сотен номеров будет! — попытался образумить я приятеля.
— Все равно у меня будет шанс! Пусть и всего один из двухсот! — непреклонно заявил Свон. И с надеждой уставился на меня: — А если с тобой, то целых два!
— Это еще почему? — не понял я.
— А ты мне свой номерок дашь, если выиграет он, — бесхитростно поделился Свон своими грандиозными планами.
— Да с чего бы это вдруг? — возмутился я эдакой наглостью. — Выиграю я, а приватный танец Аделин, значит, достанется тебе?! — Не то чтобы я только и мечтал о нем, как мой приятель, но и отказываться не стал бы! Что я, совсем дурак, что ли? Люди вон за него по тысяче кредов платят, а я отказываться буду?
— А я за тебя половину суммы за вход оплачу, — сделал щедрое предложение Свон.
Я задумался. Оно, конечно, так неплохо выходит, но все равно обидно будет, если мой номер окажется выигрышным… Вот если бы Свон все полсотни заплатил, тогда другое дело. Так я ему и заявил.
— Тогда получится, что ты бесплатно на представлении Аделин побывал, — не согласился приятель.
— Да, аргумент, — озадаченно почесал я в затылке.
В общем, после недолгого спора сошлись мы на том, что я плачу только десятку из требуемой полусотни. Договорились и ударили по рукам. И только после этого я сообразил, что собираюсь совершить то, чего делать в ближайшее время не собирался. А в отказ идти уже поздно… Иначе Свон обидится еще почище, чем Икки и Мэй.
Впрочем, эта затея не помешала мне наснаряжать патронов к «корту», как я планировал. Мы же не медля двинулись в «Огни Небраски». Что там делать так рано, если представления девушек начинаются после девяти вечера? Ну а раз дел никаких у меня не осталось, то почему бы и в самом деле в стрип-клуб не сходить?
Так что в «Огни Небраски» я отправился со спокойной душой. Тогда как Свон был не столь безмятежен… Я даже пошутил насчет того, что надо было захватить с собой цепь. Ну, чтобы приятеля к столику приковать. А то набросится еще на Аделин эту…
Не набросился. Хотя слюнями весь наш столик закапал!
Мне тоже понравилось насыщенное визуальными эффектами представление Огненноволосой Аделин. Как и она сама… Реально роскошная штучка! А будь она самую малость менее фигуристой — как на ранних голофото, а не как сейчас, так вообще была бы, как выражается Свон, полный отпад! Да еще это навязчивое ощущение, возникающее, когда мимолетно встречаешься с ней взглядом, что лет ей в действительности вовсе не двадцать, на которые она выглядит, а гораздо, гораздо больше, все время с толку сбивает, не дает искренне восхититься девушкой… Но все равно представление не разочаровало.
А вот Свон, бедолага, покинул «Огни Небраски» в крайне расстроенных чувствах. Не выиграл ни его номерок, ни мой… Повезло вообще какой-то короткостриженой девице. Та и не подумала отказаться от приза и предложить разыграть его повторно между другими гостями клуба!
— Вот же зараза какая! — расстроенно простонал мой приятель, глядя на эту улыбающуюся особу, отправившуюся вместе с Аделин Пэйн в комнату для приватных танцев. — Ну зачем оно тебе надо, а? Когда ты можешь для себя хоть каждый день женский стриптиз устраивать, танцуя и раздеваясь перед зеркалом…
Ну а так вечер удался. Не жаль потраченного времени и все такое. Продолжение бы еще соответствующее просмотренному стриптизу, была бы совсем красота… Но тут уж без вариантов, как говорится. Банально нет таких денег ни у меня, ни у Свона. Да и не факт, что стриптизерша эта заезжая на них поведется. Может, у нее эти, как их там… принципы, во!
Распрощавшись с приятелем у входа в жилмассив, я направился к себе. А когда добрался до своего модуля, то первым же делом нацепил на голову комм. С ним-то вход в стрип-клуб заказан.
— О, есть! — обрадовался я, увидев, что кто-то, скрывающийся под ником E.L., проявил интерес к моему объявлению и выразил желание занять место в новой команде. Причем подав заявку в качестве специалиста в области огневой поддержки! А именно боевик мне в первую очередь и нужен! С остальными задачами, возникающими в поиске, я и сам худо-бедно справлюсь.
— Ладно, сейчас посмотрим, кто ты такой есть… — пробормотал я, забивая никнейм первого кандидата в мою команду в поиск по инфобазе.
Результат оказался несколько обескураживающим… Инфы о нем — ноль! Вообще ничего не известно, кроме того, что сегодня вечером в сети нашей Базы был зарегистрирован этот ник. Словно этот чел только объявился у нас.
— А может, так оно и есть, — пожал я плечами, чуть поразмыслив. — База у нас развивающаяся, новый народ постоянно подтягивается.
Не мешкая, я отписал этому самому E.L., предложив пересечься завтра утром, часов в девять в секторе «D». Обозначив в качестве места встречи оружейный магазин «Ганг-Ганз». А почему именно там, так потому что при нем есть небольшое стрельбище для проверки приобретенного оружия. И воспользоваться этим полигоном может любой, уплатив всего пару кредов.
Мне ведь нужно проверить стрелковое мастерство этого E.L. А то на словах все профи, а на деле только в упор из дробовика по ростовой фигуре садить могут.
Отправив сообщение, я зевнул. Протяжно так…
«Да, надо уже идти спать», — тут же решил я.
Поднявшись с кресла, в которое было уселся, я отправился в спальню, на ходу выставляя таймер встроенного в коммуникатор электронного будильника на восемь утра. И тут пришло ответное сообщение от E.L. Так, словно бы он только и ждал, когда я ему отпишусь.
— Ну и лады, значит… — довольно хмыкнул я, ознакомившись с лаконичным согласием на встречу в оговоренном месте и в предложенный мной час.