Глава 7

На следующее утро я проснулась в обнимку с собственной книгой, потому что первые три экземпляра мне прислали из издательства еще поздно вечером. Никак не могла с ней расстаться; то и дело прикасалась и любовалась зеленой обложкой, золотым тиснением и оригинальным шрифтом названия и инициалов.

Переворачивала страницу за страницей, вдыхая запах свежей типографской краски.

Могла ли я сказать, что была счастлива? О да, невероятно, бесконечно!..

К утру эйфория немного спала, хотя улыбка еще долго не сходила с моего лица. Впрочем, день начался с неожиданной и приятной встречи, так что мне было из-за чего улыбаться. Продолжиться же он должен был в Академии Виенны, где меня ожидал практический экзамен по магии.

Но сперва с коротким визитом в наш дом прибыли Питер Сегерин и Корнелия Виззман.

Поздравили с выходом книги – раскрасневшаяся и удивительно похорошевшая Корнелия меня обняла (она уже все знала), а Питер поцеловал руку и вручил прелестный букет, заявив, что они с Корнелией выбирали цветы вместе.

Сказал, что его мама в бегах и хлопотах чуть ли не с рассвета. Типография тоже работает на износ, точно также, как и курьерские службы, и первые экземпляры моих романов должны поступить во все книжные лавки и магазины Виенны уже к сегодняшнему открытию.

Насколько Питер знает, их давно ждут, потому что ажиотаж в столице поднят неимоверный. Так что он желает и мне, и моей маме всяческой удачи, ну и денег побольше.

Заодно они привезли и другие новости, и одна из них оказалась несказанно приятной.

- Я сделал предложение Корнелии, и она его приняла, - произнес Питер с крайне довольным видом.

Корнелия кивнула и залилась краской, на что я совершенно искренне произнесла, что она будет самой красивой невеста, которую я только видела.

Потому что они любили друг друга.

Я видела, с какой нежностью прикасался Питер к ее руке, поглаживая и задерживая в своих ладонях, словно не хотел отпускать никогда; как он ухаживал и заботился, а Корнелия смотрела на него с обожанием в глазах.

Это чувство расцветило немного невзрачные черты леди Виззман, сделав из нее настоящую красавицу.

В том, что она тоже влюблена в Питера, у меня не было никаких сомнений. Зато были кое в чем другом.

- Как отнесся к вашему браку лорд Виззман? – спросила я осторожно.

- Ему пришлось смириться, - усмехнулся Питер. - Я сказал ему, что если он не даст своего согласия, то я выкраду его дочь и женюсь на ней тайком, потому что я ее люблю. После этого мы с Корнелией станем жить в деревне, и его деньги нам не нужны. Я способен самостоятельно обеспечивать нашу семью.

- О, папа немного поупрямился, но потом смирился, - заулыбалась Корнелия. - Он желает мне только счастья, так что ему пришлось принять тот факт, что я его нашла.

Затем Питер сообщил, что он принял предложение своего друга и собирается присоединиться к магам из команды «Фергюссона и Борга». Деньги по началу обещают не слишком большие, но все же…

- Тебе не стоит беспокоиться о таких мелочах, любовь моя! - заявила Корнелия. – Главное, чтобы ты был счастлив и занимался тем, что тебе по душе. Денег нам хватит, уж я-то об этом позабочусь!

На это я подумала, что у Питера Сегерина и будущей Корнелии Виззман-Сегерин все совпало, и у них непременно все будет хорошо. И да, конечно же, я буду счастлива стать подружкой невесты их свадьбе!

Зато сообщение Корнелии о том, что де Бражье вчера вечером вышел из тюрьмы, немного поубавило мое радостное настроение, хотя и я подозревала, что виконт не задержится за решеткой навечно.

Однажды его все-таки выпустят.

Ну что же, этот день настал еще вчера, и это означало, что мне стоило ожидать гадостей с его стороны. Но быть может, неделя в тюрьме настроила виконта на благоразумный лад? Или же он позабыл о моем существовании?

Как, например, давно уже отчаявшиеся мои кавалеры, которым я не уделяла никакого внимания. Отказывалась принимать их приглашения, не устраивала чаепитий и смотрин у себя дома и не соглашалась отправляться с ними на свидания.

Поток цветов и писем от них постепенно иссякал, пока не сошел на нет, чему я была несказанно рада.

Зато мне прислали чудесный букет от Нейтана с пожеланием удачи на экзамене, а также напоминанием, что он заедет за мной позже, и мы отправимся в «чудесное место в центре Виенны, чтобы отметить этот день, какие бы результаты он не принес».

Затем принесли записку от Мэтью, в которой тот извинялся за то, что так сильно на меня давил, когда мы встретились с ним на Маллен-Сквер.

«Теперь я понимаю, что был в корне неправ. Мне искренне жаль, что я не удержался от резких слов и сделал излишне поспешные выводы. Сможешь ли ты найти в себе силы и простить меня за то, что я успел тебе наговорить?».

Я вспомнила, какими глазами он на меня смотрел возле прачечной миссис Лонсон, и украдкой вздохнула. В них я видела собственный смертный приговор, и выкинуть подобное из головы оказалось не так-то просто.

Мэтью поверил написанному в бумагах Моргана Ноллена. Посчитал меня порождением аномалии, и, не сумей я повернуть все на сто восемьдесят градусов, то жалости от него было бы не дождаться.

Но Мэтью все-таки мне поверил, после чего мы заручились поддержкой землян.

В конце письма он сообщал, что провел с Архитектором весь вчерашний вечер и даже остался ночевать в одной из пустующих спален. Сегодня с самого утра они снова продолжили работу, - и теперь вместо смертного приговора глава Особого Отдела просил у меня прощения.

Ну что же, раз я смогла принять тот факт, что в этом мире у меня есть отец из другого, то уверена, однажды я смогу простить и Мэтью Шеннона!

Вернее, уже простила, просто... Просто оставалось забыть, как именно он на меня смотрел!

Написала ему короткую записку, сообщив, что нисколько не злюсь, потому что понимаю причину его резких слов и поступков. Затем добавила, что отправляюсь на экзамен, но буду ждать от него вестей, и чтобы он ни в коем случае не забывал делиться со мной подробностями.

Немного подумав, дописала, что освобожусь ближе к вечеру, и мне бы хотелось снова повидаться с Архитектором. Буду рада, если Мэтью сможет организовать нашу встречу - если, конечно, у них найдется на меня время, потому что дела Аглора сейчас куда важнее, чем мои собственные.

После этого быстро сочинила ответ Джорджи, которая прислала мне письмо, полное восклицательных знаков. Оказалось, подруга читала мою книгу всю ночь напролет и теперь не могла удержаться от восторгов.

В общем, ответила и ей, посочувствовав, что Джорджи придется сопровождать отца в двухдневной поездке. Вместе с ними отправлялся еще и Густав, а также принц Алан из Эльмарена, чье присутствие, по словам Джорджи, «делало это мероприятие не таким уж и мучительным».

Меня это встревожило. Я не видела принца Алана и понятия не имела, монстр ли он на самом деле или нет.

Но принцесса Мари-Энн оставалась дома, все еще борясь со своей «аллергией на солнечный свет», так что я надеялась, что принц Алан, которому придется появляться на свету средь бела дня, все-таки человек. И если Джорджи согласится на поцелуй (о чем она намекала в письме), то это будут мужские губы, а не двенадцать щупалец вокруг зубастой дыры рта.

Покачала головой, разгоняя ужасные воспоминания. Как же мне хотелось, чтобы земляне вместе с Мэтью поскорее собрали свой механизм, чтобы избавиться от ментального воздействия заргов, и все-все встало бы на свои места!

А потом взяло бы и закончилось победой Аглора.

Наконец я отдала письма Сэмми, занимавшегося доставкой моей корреспонденции, и отбыла вместе со своими сопровождающими в Академию Виенны, где меня ожидал второй из трех вступительных экзаменов.

***

Оказалось, раз уж мне пришло приглашение на практический экзамен по магии, это означало, что я успешно написала первый и прошла в следующий тур.

Тем же, кто завалил экзамен по истории, приглашения не пришло, но многие из них все равно прибыли в академию. Толпились возле деканата и доски со списками, кто-то из девушек горько плакал, кто-то рвался разбираться и отстаивать свою правоту, уверяя, что произошла досадная оплошность, потому что ошибок в его экзаменационных ответах не было.

Давка стояла неимоверная, а гвалт такой, что мне захотелось накинуть на себя заклинание тишины.

Вместо этого я кое-как протиснулась к доске с результатами. Ниже красной черты, означавшей полный провал, оказалось больше сотни поступающих - те самые, кто не добрал необходимое количество баллов для допуска к следующему экзамену.

Свое имя, к удивлению и собственной радости, я нашла в самом верху - оно стояло пятым. Я набрала 97.6 баллов из ста возможных, и это был самый что ни на есть отличный результат!

Окрыленная и полная надежд, я кое-как пробралась к следующему списку, где тоже отыскала свое имя, номер нужного кабинета и время начала второго экзамена.

До него оставалось около сорока минут, но я все-таки решила дождаться своей очереди возле двери и никуда не ходить. Стояла, прислонившись к стене и размышляла о том, что еще в Истерброке я втайне мечтала о поступлении в академию. Лежа в кровати и таращась в темноту потолка, думала о том, что на практическом экзамене по магии я бы непременно создала нечто невероятно красивое.

Мой универсальный дар позволял использовать заклинания из разных Стихий, так что если бы я взяла Огненную магию, перемешала ее с Воздушной, зачерпнула из Водной и чуток добавила из Земной, то устроила бы для приемной комиссии небольшое красочное представление.

Но здесь, в Виенне, я передумала.

К тому же, пока я дожидалась своей очереди, услышала, что до такого додумалось еще несколько человек, также обладавших универсальным даром. Сделали похожее представление, но приемная комиссия почему-то не впечатлилась.

Я бы даже сказала, что она отнеслась к подобной демонстрации довольно прохладно.

Конечно, самих представлений я не видела, они прошли за закрытыми дверьми, но баллы за них выставили не слишком высокие. Разброс был от пятидесяти до семидесяти из ста возможных, и такое, если честно, не совсем входило в мои планы.

Я собиралась не только поступить в академию, но еще и претендовать на королевскую стипендию, и для этого мне нужно было получить самую высокую оценку и на втором экзамене.

Поэтому я решила, что сделаю все иначе.

Вскоре прозвучало мое имя, и я вошла в аудиторию. Поклонилась трем магам из приемной комиссии, со скучающими лицами восседавшими за длинным столом.

Заявила, что сперва думала показать им красочное представление с использованием четырех Стихий, чтобы продемонстрировать возможности своего универсального дара.

На это один из них кивнул, тогда как второй, обладатель пышных, но немного поникших усов, уставился на меня с выражением скуки на лице, а третий с трудом подавил зевок.

- Приступайте, леди Кэмпбелл-Данкер! - подбодрил меня первый.

- Но я передумала, - сказала ему и остальным. - Времена нынче другие, господа магистры! Враги Аглора активизировались и не забывают постоянно испытывать силу нашей магии. Мне уже доводилась встречаться с Адскими Гончими, причем, несколько раз.

Выражение скуки с лиц приемной комиссии исчезло, сколько его рукой сняло. Магистры переглянулись, затем уставились на меня с интересом, и я мысленно кивнула, решив, что нахожусь на верном пути.

- Для своей защиты я применяла заклинание, которое собираюсь вам продемонстрировать. Нет, не на вас, - улыбнулась им, и моя шутка тоже была встречена вполне одобрительно, - а на условном враге.

До этого в углу аудитории я заметила потрепанного манекена со следами применения огненных и воздушных заклинаний.

- Приступайте! - заявил мне седовласый маг. - Мы будем внимательно наблюдать за вашей демонстрацией, леди Кэмпбелл-Данкер.

Не обманул, магистры следили за мной крайне пристально.

- Я обязательно вам все покажу, но сперва я бы хотела обратить внимание на немного другую проблему. С ней встречаются многие девушки Виенны, как обладающие магическим даром, так и без него. Я уже достигла брачного возраста, и меня не оставляют в покое кавалеры…

- Во многом их понимаю и даже одобряю, - усмехнулся тот самый, пышноусый, после чего подкрутил их кончики, и теперь они залихватски смотрели вверх.

- В связи с эти мне пришлось научиться вот чему, – добавила я.

Затем, рассказывая обо всем, что я делала, перенесла две магические метки – и Нейтана, и Мэтью, - на манекен, после чего уничтожила сперва первую, затем вторую заклинаниями Гундерсона.

Попала сразу же. Не промахнулась ни по одной, ни по другой.

И не за чем было за мной следить!..

Поклонившись приемной комиссии, заявила, что могу продемонстрировать им еще несколько заклинаний из своего боевого арсенала. Все они производные от заклинания Гундерсона, которые показали себя наиболее эффективно в борьбе против монстров из аномалии.

Но, судя по ошарашенным лицам магов, для зачета мне хватило и столь небольшой презентации.

Именно таким образом я набрала максимальные сто баллов на втором экзамене и вырвалась в лидеры перед заключительным, третьим, на котором ожидалась проверка знаний по естественным наукам.

То есть, задачи по математике и физике.

Ну что же, я была вполне собой довольна – тем, что набрала определенный запас баллов, так как последний экзамен не был моей сильной стороной. Я сомневалась, что смогу получить на нем высокую оценку, а конкуренты на королевскую стипендию дышали мне в спину.

Правда, экзамен ожидался только на следующей неделе, и у меня было достаточно времени прийти в себя, после чего начинать готовиться. Поэтому я преспокойно вернулась домой и написала записку Нейтану, решив сообщить ему, что уже освободилась.

Отправляя с ней Сэмми, я столкнулась с Ричмондами.

Как ни в чем не бывало, те прошествовали мимо. Демонстративно меня не замечали, и, насколько я знала, не выказывали ни малейшего интереса к упаковке вещей. Вместо этого собирались отлично пообедать, снова заказав на кухне пять блюд и продолжая приканчивать остатки винного погреба.

На это я пожала плечами – в этом доме жить им оставалось немного; я их предупредила, так что пусть пеняют на себя.

Затем отправилась собираться на свидание с герцогом Райотом, куда брала с собой еще и Молли. Уговорила ее принять в подарок одно из моих новых платьев - приглушенного оливкового цвета с чудесной вышивкой, чтобы и Молли тоже выглядела красавицей.

Прибыл Нейтан, и мы втроем отправились в ресторан, где чудесно провели время. Настолько хорошо, что мне даже удалось выкинуть монстров, Ричмондов и прочие проблемы из головы.

Я с огромным удовольствием пообедала, принимая комплименты своим успехам. А потом, когда мы ехали в карете Нейтана в городской парк, чтобы немного прогуляться по тенистым аллеям, я увидела, как возле одного из книжных магазинов выстроилась довольно большая очередь.

Стояли человек пятнадцать, а то и двадцать.

Тут рядом притормозил кэб, из которого вышли две девушки и отправились в конец очереди.

- Погодите, но это же... Это же… - забормотала я, не в состоянии поверить своим глазам.

Затем взяла и поверила, так как увидела, что из стеклянных дверей магазина вышла элегантная дама, прижимая к груди книгу в зеленом переплете и с золотистым теснением названия.

Ту самую, с которой я спала в обнимку этой ночью.

Помахала, подзывая извозчика. Тот не успел далеко отъехать, и, увидев нового пассажира, тотчас же принялся разворачивать кэб. Перегородил нам дорогу, несмотря на гневный оклик кучера Нейтана.

Но ничего уже было не поделать – нам пришлось остановиться возле книжного магазина, дожидаясь, когда нас пропустят, и я смогла лицезреть не только очередь, стоявшую на улице, но еще и ту, которая выстроилась внутри к стойке продавца.

У каждого посетителя в руках была зеленая книга, а то и по несколько ее экземпляров.

- Как человеку, обличенному властью, мне многое известно о происходящем в Виенне, - намекнул Нейтан. Выглядел он довольным – кажется, в нашем свидании ему нравилось все, а особенно я в новом светлом платье. – Поэтому я могу раскрыть тебе суть происходящего, Кэрри!

- Ах вот как! – отозвалась я, но Нейтан не уловил изменений в моем тоне.

- Сегодня в продаже появилась книга некой ММ – это дамский роман, о котором давно уже растрезвонили по всей столице. Судя по всему, он пользуется невероятной популярностью. Такой, что акции издательства «Илсон, Конрад и сыновья» резко пошли вверх, и я даже подумываю приобрести солидную их часть. Подозреваю, не прогадаю, потому что не только писательницу, но и ее издателя ждет феерический успех, если они продолжат в том же духе.

- Очень на это надеюсь! – пробормотала я.

- Кэрри, если хочешь, я достану для тебя эту книгу, - заявил мне Нейтан, на что я уставилась на него во все глаза.

Я задумалась над тем, что ему ответить.

Мне давно уже хотелось обо всем рассказать, но из памяти то и дело всплывало жесткое, даже жестокое лицо Мэтью. Я помнила ледяной холод его глаз и приговор, который глава Особого Отдела вынес мне заранее, не удосужившись ни о чем расспросить.

Сделал это сразу же, стоило ему узнать обо мне лишь часть правды.

Интересно, как изменится лицо Нейтана, человека, в которого я влюблена - что уж тут скрывать! - если он тоже узнает часть правды обо мне?

Окатит ли он меня ледяным презрением, приказав покинуть карету здесь и сейчас, перед этим заявив, что девушкам из приличных семей не пристало заниматься подобными вещами и позорить свое имя какими-то фантазиями, которые они изливают на бумагу?

Или же все-таки довезет до дома?

Либо он найдет в себе силы принять меня такой, какая я есть?

Но не рассказав, обо этом было не узнать, поэтому я решилась. Заявила самой себе, что Нейтан обязательно должен узнать об издательстве, а затем, если мы останемся вместе, ему придется узнать и остальную часть правды.

- Мне не нужна эта книга, - сказала ему. – Потому что она у меня уже есть.

- Наверное, Джорджи удружила, - все еще улыбаясь, произнес Нейтан. – Вчера носилась с ней повсюду, не сдерживая своих восторгов. И эти восторги она выражала насколько громко, что их слышали, подозреваю, далеко за пределами дворца.

- Нет же, Нейтан! - вздохнув, сказала ему. – Вчера мне прислали три экземпляра из издательства, и именно я удружила один из них Джорджи. Но у меня остались еще две книги. Если хочешь, я могу... подарить одну из них тебе. Со своей подписью.

Последнее я произнесла тоскливым голосом.

- Погоди, Кэрри! Что ты имеешь ввиду? - произнес Нейтан растерянно. - Причем здесь твоя подпись?

- Я могу подписать ее на правах автора, потому что «ММ» – это мой псевдоним. Мою бабушку – ту самую, которая меня вырастила, я тебе о ней рассказывала... Так вот, ее звали Маргарет. Фамилия – Митчелл, поэтому сперва я решила, что возьму себе псевдоним Маргарет Митчелл. Но Жозефина Сегерин... Она мой литературный агент, если что. Так вот, Жозефина предложила сократить это имя до инициалов, чтобы никто и ни о чем не догадался. Как видишь, никто и ни о чем не догадался!

По крайней мере, Нейтан этого не сделал.

Он молчал.

Смотрел на меня изумленно, и я, не выдержав его взгляда, отвернулась к окну. К этому времени карета снова тронулась, и книжный магазин с очередью остались далеко позади.

Затем я подумала…

Я не совершила ни одного преступления против законов Аглора – по крайней мере, со своей книгой. Потому что честно ее написала, затем также честно отнесла в издательство и заполучила литературного агента, а через нее и договор на публикацию.

Ну что же, книга вышла в печати, и публика восприняла ее вполне благосклонно, если не сказать, что восторженно. Тогда почему я должна чувствовать себя виноватой? Смотреть с тоской в окно, избегая взгляда герцога Райота?

Ему не в чем меня упрекнуть!

Творчество – никакое не преступление. Наоборот, оно неотъемлемая часть меня, и если Нейтан не сможет принять меня со всеми моими составляющими, то нам стоит расстаться здесь и сейчас.

Пусть это и будет больно, словно у меня вырвут кусок из сердца, зато правильно, потому что «половинчатой» меня не существует. Есть только я в целом виде – со всеми своими мечтами, метаниями, чувствами, книгами и тайнами.

- Кэрри, посмотри на меня! – неожиданно произнес Нейтан, и я медленно повернула голову.

Внезапно заметила, как Молли почему-то заулыбалась, после чего закрыла глаза. А потом еще и засопела, словно заснула и ее здесь с нами больше не было.

- Ты можешь сказать мне все, что об этом думаешь, - заявила я герцогу, - но меня это уже не остановит. Мне нравится то, что я делаю, и я собираюсь продолжать в том же духе. Стану писать книги и дальше. Кстати, дома в Истерброке у меня есть две законченных, и я отдам их в издательство. Сделаю это, потому что книги неотъемлемая часть меня. Они приносит мне радость, и я…

Запнулась, потому что все-таки нашла в себе силы посмотреть ему в глаза.

К своему изумлению, я не заметила в них ни осуждения, ни ледяного презрения. Наоборот, в глазах Нейтана читался живой интерес, а еще, как мне показалось, затаенное восхищение.

Впрочем, я могла ошибаться. Как же легко было ошибиться, потому что мне так хотелось это сделать!

- Как называется твоя книга? - полюбопытствовал он.

- «В полушаге от поцелуя», - призналась ему.

- Ну что же, крайне говорящее название, - кивнул Нейтан. Затем произнес, как мне показалось, совершенно искренне: - Я рад за тебя Кэрри! Поздравляю и горжусь тем, что тебе удалось достичь подобного успеха!

- Правда?! – спросила у него изумленно.

И Нейтан тотчас же подтвердил, что все именно так и никак иначе. Он поздравляет меня от чистого сердца, а еще гордится и пребывает в неимоверном восхищении. Правда, книгу он пока не читал, но собирается исправить это в самом ближайшем будущем.

- К тому же, я давно подумываю о том, что нам пора кое-что исправить и в наших отношениях.

- Что именно? - поинтересовалась растерянно.

- То, что мы с тобой до сих пор находимся в полушаге от поцелуя. Настало время сделать этот шаг! – улыбаясь, произнес он.

Мое сердце забилось словно сумасшедшее, и я охрипшим голосом подтвердила, что все именно так. Да, давно уже пора, я постоянно об этом думаю!..

Но не договорила, потому что в ту же самую секунду очутилась рядом с ним на сидении, его рука скользнула мне на затылок, а он прикоснулся к моим губам своими.

Или же это я прильнула к его?! Потому что, если честно, мне тоже надоели эти полушага до чертиков! Ну сколько можно?!

Теперь же нас почти ничего не разделяло – если только оставшаяся часть правды о моем происхождении, которую Нейтану однажды предстояло узнать.

Зато я узнала, каковы на вкус его губы, и что такое настоящий, не выдуманный и не нафантазированный мною поцелуй, который я с живейшим интересом описывала в своих книгах, мечтая о том, что однажды это произойдет со мной на самом деле.

Ну что же, наконец-таки это со мной случилось; причем, целовал меня мужчина, в которого я была влюблена.

Нейтан притрагивался к моим губам нежно, будоража мои чувства, но вскоре его движения переросли в уверенные прикосновения и ласки, на что я принялась с энтузиазмом отвечать.

Наверное, сперва Нейтан не собирался меня пугать, но я и не думала этого делать. Наоборот, с головой окунулась в чарующий мир неведомых ощущений, потому что наш поцелуй оказался настолько хорош, что я и помыслить не могла!

Но подумала, что непременно расскажу о нем в следующей книге...

Поймав себя на этой мысли, приказала выкинуть ее из головы. Забыть о книгах - по крайней мере, на какое-то время, вместо этого быть здесь и сейчас, рядом с Нейтаном.

Мы целовались так долго и самозабвенно, что и не заметили, как карета остановилась возле городского парка. Пришли в себя только тогда, когда Молли не поинтересовалась, пойдем ли мы гулять, или же продолжим целоваться, и она может еще немного поспать?