Глава пятая

НИКОЛЕТТА

— Лесс, мне нужна твоя помощь!

Подруга стояла с задумчивым видом у раскрытого чемодана, пытаясь понять, как в небольшой объем запихнуть огромное количество вещей.

— Угу, — рассеянно отозвалась она.

Повинуясь движению ее руки, из чемодана поднялся ворох одежды, потом разделился на две части. Одна так и застыла в воздухе, вторая опустилась назад.

— Ты не знаешь, где сегодня будет принц?

— В каком смысле? — отстраненно спросила Лес, все еще не решив, что делать с нарядами у себя над головой.

— Какой бал посетит, — пояснила я, сидя на краешке кровати и медленно покачиваясь из стороны в сторону.

— А-а-а, знаю. На балу аймитэ Фурдайн (прим. авт.: аймитэ – уважительное обращение к замужней аристократке).

Кучка в воздухе разделилась еще на две части. Одна легла на постель, а вторая продолжила висеть в воздухе. Особенно эффектно выглядели торчащие в разные стороны чулки.

— А у тебя есть приглашение?

— Да есть вроде, — почесав нос, протянула она. — Ты же знаешь, папа всегда набирает кучу. Все надеется, что я соглашусь пойти.

— А мне ты можешь достать?

Лесс все-таки обратила на меня внимание.

Дернувшись от удивления, она потеряла контроль над силой и тут же была вознаграждена за это: ворох одежды упал ей прямо на голову, заставив удивленно крякнуть и слегка присесть.

Расшвыряв по комнате все, кроме чулок, которые смешно смотрелись на ее макушке, подруга прошептала страшным голосом:

— Ты хочешь пойти на бал к аймитэ Фурдайн? — И тон такой, словно я собиралась уничтожить полгорода.

— Хочу, но мне нужно приглашение. — Немного подумав, я добавила: — И платье. Я все наряды оставила в замке, а возвращаться за ними нет никакого желания.

— Ник, ты же понимаешь… — Лесс осеклась, не зная, как бы поделикатнее сообщить мне неприятную правду.

— … что меня не примут. Будут шептаться, издеваться, говорить гадости прямо в лицо и радоваться моему падению, — согласно кивая, перечислила я. — Да, догадываюсь. Каждый посчитает своим долгом унизить меня.

— Так зачем ты собираешься туда идти? С принцем тебе все равно не поговорить.

— А мне принц и не нужен.

— Но… — Алесса нахмурилась, вспоминая мои слова, после чего неуверенно заметила: — ты же о принце спрашивала.

— Спрашивала. Но пообщаться я хочу не с ним.

— А с кем?

— Пока секрет, — улыбнулась я, поднимаясь с кровати.

Раньше в этой комнате я жила одна. Отец выкупил ее для меня на все время обучения. Но месяц назад с моего согласия сюда перебралась Алесса. Меня по-настоящему радовало такое соседство. Подруга развлекала меня рассказами, кормила, несмотря на протесты, и не давала впасть уныние, за что я была ей искренне благодарна.

— Это как-то связано с тем опасным демоном, о котором уже второй день гудит вся академия? — поинтересовалась подруга.

— А если и так? — потягиваясь до хруста косточек, ответила я.

— Будь осторожнее. Мы ничего не знаем о туманных демонах, а вдруг… он же может быть опасен, — стаскивая с макушки чулок, тихо произнесла Алесса.

— Он спас меня. Дважды, — напомнила ей. — Сделал то, что никто не делал.

— Ты же понимаешь, что это неспроста.

— Возможно. Но он знал моих родителей. А еще демон единственный, кто верит, что отец жив.

— Ох, Ник, ты же всегда была осмотрительной. Неужели теперь готова вот так запросто поверить незнакомцу?

— Может, и готова. В любом случае мне нужна его помощь.

— А я не могу тебе помочь?

— Нет. Спасибо, но нет. Однако ты меня очень выручишь, если достанешь приглашение… и платье, — улыбнулась я и, не удержавшись, порывисто обняла подругу. — Ох, Лесс, спасибо тебе за все.

— Ты меня пугаешь, — пробормотала она, мягко отстраняясь и пристально изучая мое лицо. — Задумала что-то и не признаешься.

— Я признаюсь, непременно расскажу, когда буду уверена, что все получится, — пообещала я.

Алесса действовала стремительно.

Не прошло и часа, как в академию срочной магической почтой доставили две огромные коробки. В одной из них лежало красивое ярко-голубое платье для меня. С пышной юбкой, украшенной белым кружевом, небольшими бантиками, в центре которых сияли искусственные камни, и рюшами; аккуратными рукавами-фонариками и скромным лифом с изящной вышивкой вензелями. В комплекте с ним шли длинные белые перчатки и хорошенькие бальные туфельки голубого цвета.

— Ох, Лесс, красота какая, — прошептала я, приподнимая платье и прикладывая к себе. — Оно просто невероятное.

— Если нужны украшения… — начала подруга, которая не торопилась открывать свою коробку, теребя в руках конверт с двумя приглашениями.

— Нет, у меня есть. Пусть фамильные украшения Альбери достались Форману, у меня имеются свои.

Я продемонстрировала ей шкатулку, в которой лежал сапфировый гарнитур. Да, не сильно дорогой и вычурный, но безумно любимый. Его купил отец, когда я родилась. Кулон, колечко, аккуратные сережки-капельки и множество заколок, украшенных небольшими синими камнями.

— Не передумала? — осторожно спросила Лесс, открывая свою коробку, в которой лежал необыкновенной красоты наряд нежного персикового оттенка.

— Нет, — ответила я, укладывая свое платье на кровать и любовно расправляя складки.

— Смелая ты, Ник.

— Нет. Но мне пришлось такой стать.

— Папа прибудет к семи вечера и лично отвезет нас на бал.

— Как он отреагировал на мое присутствие?

Не хотелось становиться причиной конфликта подруги с отцом.

— Нормально. Для него самое главное, что я, наконец, согласилась посетить светское мероприятие, — фыркнула Лесс. — Все еще надеется, что я вызову интерес у кого-то из аристократов.

— Не лишай его надежды.

— Постараюсь. По крайней мере, пока.

К шести часам я была готова.

Распустила и до блеска расчесала волосы, отчего они непокорными каштановыми волнами легли на плечи и грудь. С помощью подруги украсила заколками, и те сияли в прядях словно крохотные звездочки.

Надела платье, перчатки, обула туфельки и даже решилась на легкий макияж: подкрасила черным карандашом глаза, оттенила их синей краской на веках, провела легким блеском по губам. Отложив в сторону блеск, придирчиво осмотрела себя в высоком зеркале, которое стояло в углу комнаты.

«А ведь я действительно похожа на маму, — подумалось мне в тот миг. — Формой лица, каштановыми локонами, пухлыми губами, носом и разрезом глаз».

Только у мамы глаза были красивого ярко-бирюзового оттенка, а мне цвет достался от отца — темно-карий, словно расплавленный шоколад.

— Какая же ты все-таки красивая, Ник, — вздохнула Лесс, подходя ко мне.

В ее голосе не было ни капли зависти или горечи, а во взгляде сияли чистый восторг и искренность.

И как я раньше не замечала, насколько прекрасный она человек? Почему позволила предрассудкам затмить ее душевные качества?

— Не в красоте счастье. И ты выглядишь ничуть не хуже меня, — улыбнулась я, а потом, посерьезнев, попросила: — Пообещай, что поможешь мне, сделаешь все, что бы я ни попросила.

— Ты начинаешь меня пугать, — нахмурилась она.

— Все будет хорошо. Мне просто… надо будет ненадолго покинуть бал. Ты не могла бы прикрыть мое отсутствие?

— Ник, ты хоть понимаешь, что будет, если тебя застанут где-то с мужчиной? — ахнула Лесс, сразу догадавшись о возможной причине моего отсутствия.

— Понимаю, но так надо. Обещаю быть осторожнее.

— Ты все-таки сумасшедшая, — вздохнула подруга, качая головой.

— Наверное, — не стала отрицать я и подошла к шкафу, доставая оттуда свое пальто. Не совсем то для бала, но пока сойдет и так. — Нам пора выходить. Твой отец уже ждет у академии.

Я очень надеялась, что этот вечер решит все.

Впрочем, для начала мне предстояло найти демона и побеседовать с ним наедине.

Балы и праздники аймитэ Фурдайн устраивала феерические и надолго запоминающиеся всем, кому посчастливиться на них побывать.

Вообще-то эта пожилая дама неопределенного возраста (папа как-то упоминал, что когда он был совсем маленьким, женщина уже была в летах) и очень сильного уровня магии, слыла местной чудачкой и весьма экстравагантной особой. За острый язык и привычку говорить в глаза правду без прикрас, ее ненавидели и опасались. Однако благодаря высокому положению в обществе; доставшемуся ей после смерти мужа, герцога Саргаде, огромному состоянию и дружбе с королевской семьей, с ней были вынуждены считаться. Ходили слухи, что когда-то она являлась фавориткой старого короля, но как при этом Фурдайн удалось сохранить статус лучшей подруги вдовствующей королевы, никто не понимал.

Я не знала, как к ней относиться. С одной стороны, я боялась попасть под раздачу и стать объектом ее насмешек, а с другой, тайно восхищалась. Эта хрупкая маленькая женщина с густыми седыми волосами, которые, несмотря на моду, она никогда не красила, внушала ужас всем и каждому.

Честно говоря, я не сильно удивилась, когда отдав пальто лакею, шагнула в бальный зал, располагавшийся на первом этаже дорогого особняка в центре столицы, и тут же у самого входа наткнулась на хозяйку праздника собственной персоной.

— Николетта Дэрринг! — громко прокаркала она, держа в одной руке длинный мундштук с сигарой, а в другой нечто маленькое, лохматое и визгливое, при более детальном рассмотрении оказавшееся собачкой.

— Добрый вечер, аймитэ Фурдайн, — вежливо откликнулась я, присев перед ней в реверансе.

Оставалась надеяться, что она не выгонит меня с праздника. По крайней мере, пока я не найду тай-шера и не переговорю с ним.

— Наконец-то выбралась из своего логова, — фыркнула женщина и глубоко затянулась.

Судя по ароматам, которые я учуяла, курила она не только табак. Кажется, я разобрала несколько весьма спорных и даже запрещенных травок.

— Прошу прощения? — пробормотала я, поднимая на нее взгляд.

Краем глаза я заметила Лесс, которая отошла с отцом чуть в сторону и теперь подавала мне непонятные знаки. Судя по всему, подруга интересовалась, надо меня спасать или нет.

Я едва заметно покачала головой. С катастрофой по имени аймитэ Фурдайн я готова была справиться сама.

— Не надо притворяться паинькой, Дэрринг, — отмахнулась женщина и, сморщившись, передала визгливую собачонку одному из проходящих мимо лакеев. — Унесите это куда-нибудь. Раздражает!

— Что вы хотите этим сказать? — немного нервно осведомилась я, когда лакей с животинкой ушел.

Разговор явно шел не по плану. Она не должна была себя так вести.

— Я все ждала, когда в тебе проснется кровь родителей, ты перестанешь зализывать раны и покажешь этим идиотам, кто есть на самом деле, — совершенно спокойно сообщила аймитэ.

Я нервно сглотнула.

— Вы шутите надо мной?

— Я? Ничуть. Ты же неспроста явилась сюда, не так ли, Николетта? Уверена, у тебя есть план, и ты готова ему следовать, — довольно улыбнувшись, заявила она.

— Вы ошибаетесь, я лишь решила последний раз погулять на балу перед отправкой на окраину королевства. Вы наверняка слышали, что у меня нет денег на выкуп диплома.

— Тебе нужны деньги? Я могу одолжить. Без процентов и без возврата. Если тебе это, конечно, надо.

От проницательного взгляда ее светло-голубых, практически бесцветных глаз у меня по позвоночнику пробежали мурашки. Я и раньше знала, что она умна, но не думала, что до такой степени. Или мои планы оказались не такими уж и тайными, и об этом догадались и остальные? Пока еще я надеялась, что это не так.

— Благодарю, но не стоит, — ответила с достоинством, — я справлюсь сама.

— Знаю. Поэтому и раньше не стала предлагать. Ты нашла выход, Николетта. Родители бы тобой гордились, — довольно улыбнувшись, произнесла женщина и вновь затянулась, выпуская из носа серо-лиловые колечки дыма.

А я молчала, не представляя, как следует отреагировать на ее слова.

Отшутиться? Поблагодарить? Рассказать все?

— Ну что ж, не стану тебе мешать, — проговорила Фурдайн, когда молчание затянулось. — Но будь осторожна: здесь сегодня собралось немало не слишком приятных личностей. Например, твой дальний родственничек, который уже возомнил себя герцогом, а от самого мертвечиной несет. Твой бывший женишок с подругой тоже здесь. Знаешь, мне даже жаль этого мальчика, такую мантикору в невесты отхватил.

Я поспешно закусила губу, с трудом сдерживая смех. Но как ни старалась, смешок все равно вырвался.

— Я буду осторожна, — пообещала женщине.

— Вот и молодец. Ладно, пойду попугаю остальных, а то что-то они слишком расслабились, — заявила хозяйка праздника и, повернувшись, быстро осмотрелась в поисках новой жертвы. — Айтэ Дарнк!

Вышеупомянутый мужчина дернулся, едва не расплескав вино, бокал с которым держал в руке, и нервно огляделся, мечтая сбежать куда-нибудь подальше. Не вышло, женщина уже достаточно приблизилась и отпускать его явно не собиралась.

Я все-таки улыбнулась.

Бросив на них последний взгляд, глубоко вздохнула и продолжила путь.

Аймитэ Фурдайн оказалась права: кого здесь только не было.

И, конечно же, мне сразу не повезло наткнуться на бывшую подругу.

— Дэрринг? — прошипела Мелисса, когда наши взгляды встретились, и улыбка быстро сползла с ее хорошенького личика.

Девушка как всегда находилась в окружении дорогих подружек-подпевал, которые не оспаривали ни одного ее заявления и неизменно поддерживали.

И я еще считала их своих друзьями!

— Как хватило наглости, — возмутилась Тейгер, смешно вытаращив карие глаза.

— Ни стыда, ни совести, — подхватила рыжая Сесиль, шумно дыша.

— И ни капли самоуважения, — кивнула пухленькая Дафна.

Лишь светленькая мечтательница Уинни молчала, стоя чуть в стороне и виновато косясь на меня. Она, как всегда, не одобряла подруг, но возразить им не решалась.

— Мелисса, девочки, — улыбнулась я, спокойно встречая ее полный ненависти взгляд, — какой сюрприз.

«Караулили они меня что ли», — с досадой подумала я.

— Ты что здесь делаешь?! — процедила Мелисса, до скрипа сжимая несчастный веер, который держала в руке.

— То же, что и ты — пришла на бал.

Снова возмущенно загудели подпевалы, буквально испепеляя меня глазами.

— Да как ты…

— Посмела? — подсказала я, улыбаясь еще шире.

Никогда бы не подумала, что бешенство в ее взоре может доставить мне такое удовольствие.

— Ты!.. — задыхаясь, прорычала Мелисса, лицо которой, исказившись от ненависти, выглядело ужасно некрасивым.

— Я! Пришла сюда. У меня есть приглашение. Кроме того, аймитэ Фурдайн известно, что я здесь, и выгонять она меня отсюда не планирует. Чудесно, не так ли? А знаешь, что еще более чудесно? Ты меня выгнать тоже не сможешь, — с улыбкой закончила я.

Пока Мелисса и ее подружки смешно открывали и закрывали рты, потеряв дар речи, я обошла их и уже собиралась уйти, когда неожиданно остановилась.

Это было не все. Имелось еще кое-что, что я очень хотела ей сказать. Обернувшись, я вновь посмотрела на девушку.

— Я не поздравила тебя с помолвкой. Прости, не было времени, да и желания тоже. Ты вновь добилась своего, Мелисса. Молодец, я всегда знала, что ты своего не упустишь.

— Ты просто завидуешь! — выдала Дафна.

— Осталась одна и завидуешь! — закивала Сесиль, нервно кусая губы.

— Филипп мой! — задрала нос Мелисса, вновь обретя уверенность. Только зря. — Мы скоро поженимся и тебе этому не помешать! Он никогда не женится на тебе, Николетта! Никогда! Без денег ты никто!

— Ты права, — не стала отрицать я, шагнув к ней и тихо, но четко проговорила: — Без денег он на мне не женится. А вот на тебе да. Из-за денег. Филипп твой, Мелисса. Радуйся, если сможешь. Но любит он все равно меня. И любить тоже будет только меня. Стоя у алтаря и глядя тебе в глаза, произнося клятву Пресветлой и целуя тебя, Филипп будет думать обо мне, представлять меня на твоем месте. Помни и живи с этим.

Жестко? Очень!

Но Мелисса сама начала этот разговор.

Я по глазам видела, что она прекрасно все понимает.

— Ненавижу, — прошипела Мелисса, дернувшись, словно хотела ударить, но внезапно застыла и вздрогнула всем телом, — как же сильно я тебя ненавижу.

— Знаю.

Не дожидаясь ответа, я продолжила путь, ведь предстояло еще в толпе отыскать демона.

И мне снова не повезло. Не прошло и пары минут, как я, блуждая между гостей, наткнулась на дорогого родственничка, как назвала его аймитэ Фурдайн.

— Николетта, — хватая меня за локоть, процедил Форман, — вы что здесь делаете?

«У них вопросов других нет, что ли? Заладили одно и то же!»

— А я разве обязана перед вами отчитываться? — поинтересовалась я, безуспешно пытаясь вырваться из захвата, и невольно поморщилась.

Слишком много туалетной воды. Очень много. Слишком густой запах, даже удушающий. Скорее всего некромант пытался забить запах мертвечины, но у него ничего не вышло. Могильный холод так просто не вывести. Вот и сейчас сквозь резкий и навязчивый аромат цветов пробивалась неприятная вонь.

— Своим появлением вы поставили меня в неловкое положение! — продолжал напирать Форман, заставляя пятиться и отступать к одному из огромных окон.

— Я поставлю вас в еще более неловкое положение, если вы сейчас же не отпустите меня! — сухо предупредила я. — Сомневаюсь, что вашему денежному мешку и ее отцу понравится скандал!

— Угрожаете мне, Николетта? — прорычал он, но руку отпустил.

В глубине мужских глаз даже промелькнуло нечто похожее на восхищение. Вот только я в нем совершенно не нуждалась, в этом его одобрении и восхищении. Я не забыла, какое предложение он мне сделал. И какие слова говорил при этом.

— Советую меня не трогать. И держаться как можно дальше, — заявила я, поправляя длинную перчатку, которая слегка сползла с локтя.

— Столько непокорного огня, — неожиданно тихо заметил почти герцог.

И к восхищению в глазах прибавилось что-то нехорошее, ничем, кроме неприятностей мне не грозящее.

— Не для вас, — напомнила ему.

Из соседнего зала послышалась легкая музыка. Видимо, начались танцы. Толпа слегка расступилась, разбиваясь на пары, и я смогла рассмотреть знакомую высокую фигуру, стоящую в стороне от всех.

«Тай-шер! Нашла!» — внутренне возликовала.

Он стоял в одиночестве и лениво рассматривал гостей.

Я увидела его мельком, толпа снова сомкнулась, лишая меня обзора. Но этого короткого промежутка времени хватило, чтобы сердце замерло и тут же забилось сильнее от страха и волнения. Слишком многое было поставлено на карту, и я боялась, что весь мой тщательно выстроенный план рухнет.

— Не смею вас больше задерживать, Форман. Вас ждут невеста и ее отец, а мне пора, — быстро проговорила я, порываясь уйти, но не смогла.

— Мое предложение все еще в силе, Николетта, — перегородив дорогу, сообщил Форман, но руки больше не распускал. — Подумайте о том, что мы можем дать друг другу. Что я могу дать вам… ты же не знаешь… — хрипло добавил он, — как прекрасны и опасны могут быть ночи…

Я вздрогнула, сообразив, куда именно он клонит.

Образование в академии давали всестороннее. Мы изучали и женскую, и мужскую анатомию, в том числе и способы зачатия.

Я, правда, каждый раз вздрагивала.

Анатомические и технические подробности самого процесса ничего кроме страха и легкого отвращения не вызывали. Что в них такого удивительного и восхитительного, о чем с восторгом шептались девушки из бедных семей, которым хранить честь не было никакой нужды, я не понимала. Хотя мне нравились поцелуи Филиппа, и я надеялась, что сам процесс окажется… терпимым.

А теперь это вообще не имело смысла. Ложиться в постель с Форманом, от которого несло мертвечиной и позволять ему… все то, о чем говорилось в учебнике, я не собиралась.

— Избавьте меня от подробностей, Форман. Мой ответ остался таким же, — сдержанно отозвалась я, стараясь не кривить лицо в отвращении. — И не изменится. Так что ищите себе другую содержанку, соответствующую вашим аппетитам и пристрастиям.

Я снова попыталась его обойти.

— Боюсь, я хочу именно вас, Николетта, — глухо произнес некромант, вновь преграждая мне путь.

Меня слегка передернуло от его сального взгляда и пошлого намека, которого не услышал бы лишь глухой.

— Привыкайте к тому, что не все ваши желания будут исполняться.

— Я терпеливый, Николетта. И умею ждать. У вас неделя, не так ли? Всего неделя для того, чтобы найти деньги и выкупить диплом, найти место работы, — да, вам придется работать, — и место для жилья.

— Вы думаете, что один такой умный? Что никто кроме вас не делал мне подобного предложения? — усмехнулась я, устав от этого разговора.

Почувствовав на себе пристальный взгляд, я повернула голову и увидела Филиппа. Бывший жених стоял в сторонке и нервно переминался с ноги на ногу, не решаясь подойти. Его невесты рядом не наблюдалось.

Форман обернулся и понимающе хмыкнул.

— Вы про своего бывшего жениха? Слабак, которому не хватило сил пойти против воли семьи. Неужели такой, как вы, будет не противно отдать себя в руки этому слизняку?

— Это уже мне решать, — сухо отрезала я.

А ведь некромант был прав. Если раньше я могла представить Филиппа рядом с собой, то не сейчас. И дело было не только в предательстве. Бывший жених разочаровал меня. Он оказался слишком слабым, податливым и хлипким.

Сейчас мне требовался другой мужчина. Сильный, решительный. Тот, кому я могла хотя бы частично доверять и на кого могла положиться. Так уж вышло, что им оказался тай-шер, дикарь с бескрайней Пустоши.

Не дожидаясь следующей реплики Формана, я быстро зашагала прочь, ловко маневрируя между гостями. Именно туда, где раньше видела демона.

— Николетта, — едва слышно позвал Филипп.

Дернулся, словно хотел подойти, а потом замялся и замер, понимая, что рядом с нами слишком много случайных свидетелей, да и Мелисса обреталась явно где-то поблизости. Удивительно, что невеста вообще оставила его одного, зная, что я рядом.

Я лишь едва заметно качнула головой, давая понять, что беседы не будет, и продолжила путь.

Однако стоило достичь того места, где, как мне казалось, я видела демона, его там не нашлось. Я остановилась и растерянно огляделась, пытаясь понять, куда он делся, как вдруг…

— У меня создается впечатление, что вы ищете меня, айми Дэрринг.

Обернувшись, я внезапно обнаружила тай-шера. А ведь всего пару секунд назад его здесь не было. Теперь же он стоял рядом, да так близко, что я рассмотрела тьму в его черных глазах и ощутила знакомый пряный аромат солнца и пустыни.

— Да, я искала вас, — тяжело сглотнув, ответила я и незаметно достала из небольшого кармашка крохотный листок розы, который сжала в кулаке.

— И для чего же?

«Пресветлая помоги мне и не оставь в минуту трудную!» — мысленно взмолилась я. А потом решительно, глядя ему в глаза, произнесла:

— Пригласите меня танцевать…

МЕЙНОР (АЙШ`ИР МЕЙН-ОИР)

— Знаешь, Мейнор, ты все-таки ненормальный, — сообщил демону его высочество кронпринц Гаэтар, развалившись на сидении кареты, которая медленно катилась по ночному городу.

— Ты это только сейчас понял? — глядя в окно, осведомился демон.

— Нет, я и раньше догадывался, но сейчас окончательно убедился.

— И в чем же причина твоего заявления?

Тай-шер указательным пальцем отодвинул темную занавеску, которая на повороте закрыла небольшое окошко, мешая обзору.

Сила, повинуясь безмолвному приказу, окутала карету невидимым пологом.

Может, это и лишнее, но безопасность его высочества важнее… и не только его.

В последнее время к демону приковано слишком пристальное внимание.

— Почему ты им позволяешь так себя вести? — раздался недовольный голос Гаэтара.

— Ты сейчас кого-то конкретного имеешь в виду?

— Всех. Если бы они только знали…

— Не узнают, — отрезал демон, переводя взгляд черных глаз на принца, — по крайней мере, пока я сам этого не захочу.

— Да, но…

— Мы же договаривались, — напомнил тай-шер другу.

Его высочество тут же стушевался, но отступать не собирался.

— Я помню, но меня злит такое пренебрежение. Тебя игнорируют, не замечают и даже не здороваются.

— Ты говоришь так, будто это плохо. Зато я вижу истинную реакцию. Это… интересно.

— Глупо, — возразил принц и тяжело вздохнул, теребя массивный перстень с огромным самоцветом на указательном пальце. — А давай я тебе титул какой-нибудь пожалую, а? Любой, какой выберешь.

— Ты думаешь, мне нужен титул? — едва заметно усмехнулся Мейнор, слегка склонив голову.

— Нет, конечно, — стушевался принц, испытывая неловкость под темным взором своего друга и помощника, — но зато с тобой будут вынуждены считаться. Представляешь, как все сразу забегают, если ты вдруг станешь графом или маркизом, а еще лучше герцогом.

— У тебя нет такой власти.

— У отца есть. Он сам не рад всей этой ситуации и не понимает, почему ты скрываешься.

— Ты же понимаешь, что недостаточно просто пожаловать титул. Нужны земли, замок и остальное. У кого отнимать будешь?

— А кто больше всего раздражает, — отмахнулся принц. — У всех бы отнял. Стайка жалких напыщенных идиотов, которые трясутся за свой титул так, словно это единственное, что важно в этой жизни.

— Для них так и есть. Титул и только титул. Ты слышал, что произошло с герцогом Альбери и его дочерью? — вдруг спросил демон, внимательно посмотрев на принца.

Его высочество скривился и отвернулся, пряча виноватый взгляд.

— Слышал. Жалко, конечно, но ты же понимаешь, что это политика.

— Его подставили. По всем пунктам подставили. И дело не только в политике. А об его дочери тебе известно?

Гаэтар подозрительно воззрился на друга.

— Хочешь влезть в это дело?

— Хочешь меня отговорить? — с улыбкой поинтересовался Мейнор, развлекаясь тем, что при щелчке пальцев в его руках возникало темное облако и исчезало, мгновенно растворяясь в воздухе, который все отчетливее пах дождем.

Принц ответил не сразу. Некоторое время наблюдал за манипуляциями друга, а потом произнес:

— Нет, не стану. Но не уверен, что смогу помочь. Эта игра началась давно. Еще до моего рождения.

— Ты же знаешь, что для меня годы имеют другое значение.

— Да, точно. Забыл, сколько тебе лет?

— А я тебе и не говорил, — улыбнулся демон. — А о том, что вся эта игра началась не одно десятилетие назад, я в курсе. Сам видел.

— Говорят, что ты был знаком с герцогиней Альбери.

Мужчина никак не отреагировал, лишь равнодушно кивнул.

— Был. Давно.

— А еще говорят, что ее у тебя увел герцог.

Мейнор криво усмехнулся, бросив мимолетный взгляд за окошко. Показалось или он действительно уловил в этом холодном крае знакомый аромат Пустоши?

— Не стоит верить всему, что говорят.

— Так да или нет?

Тай-шер покачал головой, давая понять, что не станет отвечать на этот вопрос, а потом сообщил:

— Мы прибыли.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — пробормотал принц, поправляя меховой воротник пальто.

Этот бал ничем не отличался от остальных: много шума, веселья и фальшивых улыбок, перемешанных с колкими фразами и презрительными взглядами.

Дикарь, чужак, неотесанный мужлан — какими только эпитетами его не награждали. Не в лицо, конечно, на это ни у кого не хватило бы смелости. Но слух у демона всегда был хороший, как и нюх…

Ее появление он почувствовал сразу. Как и тогда, несколько месяцев назад, когда впервые увидел дочь Ариенн.

Николетта Дэрринг. Зачем она сюда явилась? Чего добивается?

Демон не знал, но затаился, прислушиваясь, присматриваясь, готовый помочь. Если, конечно, понадобится.

То, что девушка искала его, Мейнор сообразил не сразу, наблюдая, как к ней один за другим подходят люди, которых она считала близкими и друзьями. И взгляд этого бледнолицего Формана, которым без пяти минут герцог провожал свою дальнюю родственницу, заметить успел. Хотелось подойти и хорошенько врезать этому некроманту.

Впрочем, это потом… все потом. Сейчас следовало поразмыслить над другим. Зачем он ей? Что задумала эта девчонка? Неужели не понимает, что им стоит как можно меньше видеться, особенно на людях.

Но Николетта упорно шла к нему. Глупая, упрямая. Совсем как ее мать когда-то. Или иначе?

Мужчина внезапно осознал, что перестал их сравнивать. Все-таки, несмотря на внешнее сходство, они были разными. Сильными, упрямыми, честными, но разными.

А потом….

— Пригласите меня танцевать.

Сначала Мейнору показалось, что он ослышался. Ну не могла девушка такое предложить.

— Что?

Николетта нервно сглотнула и неуверенно улыбнулась, пытаясь сгладить возникшую неловкость. А в темно-карих глазах сияла твердая решимость.

— Пригласите меня танцевать, Айш`ир, — вновь тихо попросила девушка.

Мейнор вздрогнул, когда она произнесла его титул. Неужели знает? Но откуда?

А потом пришло успокоение. Это же Каргерайт, старый лис, так его назвал в академии. Наверное, Николетта услышала и запомнила. Не могла она знать правду.

— Вы уверены в том, что делаете?

— Да.

— А если я не умею танцевать? — спросил тай-шер.

Зачем, сам не понял, но откуда-то взялось странное желание подшутить над ней. Может, для того, чтобы проверить, как Николетта будет действовать в данной ситуации? Отступит или нет?

Ариенн бы ушла. Слишком гордая, слишком упрямая, она никогда не просила дважды.

Только вот Николетта оказалась другой. Девушка на мгновение замерла, тяжело дыша. А потом понимающе кивнула и спокойно пообещала:

— А я вас научу.

— Тогда позвольте пригласить вас на танец, айми Дэрринг. — В карих глазах промелькнуло облегчение. В какой-то момент демону даже стало стыдно, что он так долго издевался над ней. — И танцевать я умею, — добавил Мейнор, беря девушку за руку и выводя на середину бальной залы.

На них смотрели.

Нет, на них не просто смотрели — пялились.

Не стесняясь и не скрываясь. Вытаращив глаза и приоткрыв рты. Судя по нескольким звонким хлопкам, пару человек от неожиданности даже выронили бокалы, усыпая мраморные полы острыми осколками.

Краем глаза Мейнор заметил принца. Тот стоял в окружении аристократов и с интересом наблюдал за ним. Поймав взгляд, его высочество отсалютовал другу бокалом и широко улыбнулся, поддерживая эту непонятную игру.

— Вам не простят этого танца, — едва слышно проговорил демон, вставая напротив девушки.

— Думаете, я не догадываюсь? — парировала Николетта, спокойно глядя ему в глаза. Ни страха, ни раскаянья, ни капли сомнений.

«Что же ты задумала, девочка? Какую игру ведешь?»

Тишина становилась все более неприятной и тягостной.

— Где же музыка? — раздался вдруг громкий голос.

Слегка повернув голову, демон заметил аймитэ Фурдайн.

Сколько лет они были знакомы — не сосчитать. И сейчас, наблюдая довольную улыбку Зандэи, Мейнор вдруг подумал о том, что впервые за много лет знает меньше нее. Как же так вышло?

Повинуясь приказу хозяйки, тут же заиграли музыканты.

Сначала нескладно, путаясь в нотах и создавая легкую, режущую слух какофонию, но потом они пришли в себя, и музыка плавно полилась по залу.

Шаг навстречу.

Мужчина обхватил рукой тонкую талию и посмотрел прямо в решительные карие глаза. Девушка, напряженная, словно стрела, позволила ему вести себя. А сама опустила одну руку, а вторую, согнув в локте, подняла, словно хотела коснуться его лица.

Ему хотелось почувствовать это прикосновение.

Слабое, неуловимое.

Только без перчатки.

Кожа к коже. Чтобы ощутить мягкость, уловить аромат, впитать его в себя.

«Хватит!» — мысленно приказал он себе, сдерживая силу, которая уже тянула к девушке свои невидимые путы.

Три полных круга и разворот.

Отойти и снова соединиться, невесомо коснувшись рук.

Кроме них больше никто не танцевал. Мало того, даже не общался. В огромном зале, полном гостей, стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь звуками музыки, шуршанием бального платья Николетты и стуком каблучков по мраморному полу.

Они танцевали молча, не говоря лишних слов и полностью сосредоточившись на движениях.

Звучали последние ноты мелодии, когда Николетта вдруг прильнула к нему, быстро вложила что-то в ладонь и шепнула едва слышно: «Я жду». После чего присела в реверансе, благодаря за танец, как того требовали правила, и, развернувшись, сбежала сквозь толпу зевак.

Мейнор сжал кулак и развернулся в другую сторону. Туда, где его ждал принц.

Стоило ему уйти с импровизированной танцевальной площадки, как все словно ожили. Шепотки, голоса, насмешки и ее имя.

«Николетта… Дэрринг… опозорила себя… демон! Позор! Позор! Бесчестие! Как она посмела!»

— А ты отлично танцуешь, — заметил принц, который в дальнем углу стоял в одиночестве и ждал его.

— Тебя это удивляет? — поднял брови Мейнор.

В Пустоши были приняты другие танцы. Яркие, веселые, не такие чопорные и надменные. Там бы он прижал Николетту к себе, сквозь тонкую ткань платья ощущая каждую клеточку девичьего тела. Наряды у них тоже были другие. Легкие, не сковывающие движения и почти ничего не скрывающие.

Мейнор не хотел представлять Николетту в традиционном платье. Не хотел, а все равно видел…

Ариенн никогда до такого не опускалась.

— Я из другого мира, Мейн-оир, — говорила она. — Так нельзя. И тебе, и мне стоит помнить свое место.

Интересно, а ее дочь бы рискнула?

— Ты все-таки решил вмешаться, — констатировал принц, вырывая друга из опасных размышлений.

— Это всего лишь танец.

Демон выхватил бокал у лакея и разом осушил его наполовину. Образ Николетты с распущенными волосами все не выходил из головы.

— Никогда бы не подумал, что она решится. Ты хоть понимаешь, что теперь будет?

— Это всего лишь танец, — снова повторил Мейнор, скривившись от собственного косноязычия.

— С демоном, отродьем Пустоши. Ей этого не простят.

Не простят. Он прекрасно понимал это. И до хруста в кулаках хотел заткнуть рты каждому, кто посмеет сказать плохое о ней. Николетта же совсем ребенок. Одна, брошенная на растерзание всему миру, вынужденная сражаться за себя и родных.

Неужели они не видят, какая она? Или видят, но не могут простить ее смелость, храбрость и решительность? То, что она не сдалась и пошла против них, готовая отстаивать свое право на счастье?

— Мне кажется, что айми Дэрринг все равно.

— Мне тоже так кажется. Никогда не думал, что дочь Альбери такая, — заметил принц, задумчиво потирая гладкий подбородок. — Я вообще никогда не думал о ней, — признался он, а потом протянул: — Интере-е-е-есно.

— Осторожнее, Ваше Высочество. Не стоит одаривать девушку вниманием, которое может ее оскорбить, — сдержанно проговорил демон.

Мейнор знал, что Николетта никогда не станет новой айми Флорентией. Не уподобится той шумной певичке, из-за которой король рассердился и велел сыну срочно жениться. Но все равно мысль о том, что его высочество может коснуться ее… обнять, прижать к себе и…

Да, даже думать об этом было неприятно и даже немного болезненно.

Опустив взгляд, демон разжал кулак и увидел на своей ладони крошечный листок розы. Не простой листок. Путеводный.

«Я жду…»

Ее тихий шепот и решительный взгляд.

«Ненормальная», — со странным удовлетворением подумал демон, сжимая кулак и пряча листок в кармашек пиджака.

Ускользнуть из зала не составило большого труда. Тай-шер выждал, когда о нем забудут, а потом просто отступил в тень. Призвал силу, которая легко окружила его с ног до головы серым облаком, скрывая ото всех. А дальше дело оставалось за малым. Выпустить листок и позволить тому найти свою хозяйку.

«Я жду…»

Путеводный листок вел его вглубь особняка. Мимо закрытых комнат, из которых доносились сдавленные стоны и всхлипы (видимо кто-то из гостей решил уединиться для более интимной беседы), все дальше и дальше от шумного праздника, пока не замер у одной из темных дверей.

Мейнор на мгновение застыл, размышляя о том, правильно ли поступает.

Ариенн убила бы его, узнай она, что темной ночью демон уединился с ее дочерью в одной из комнат.

«Только вот Ариенн нет. Давно нет», — одернул он себя.

Отворив дверь, демон шагнул вперед и сразу же нашел взглядом застывшую у камина хрупкую девичью фигурку.

— Закройте дверь, — тихо произнесла она, из последних сил стараясь выглядеть равнодушной и спокойной.

Но демон чувствовал ее эмоции. Страх, сомнение и… надежда.

— Вы хоть понимаете, что будет, если нас здесь застанут? — выполнив ее просьбу, осведомился Мейнор.

Немного подумав, запечатал ее еще и магически. Теперь даже если очень сильно постараются, их здесь не найдут. Но все равно ее следовало немного припугнуть.

— Понимаю.

— Ваши родители бы этого не одобрили.

Слегка нервная улыбка тронула алые губы и тут же исчезла.

— Не уверена. Но выбора у меня нет. Мне… мне нужна ваша помощь, Айш`ир.

Демон поморщился.

— Не стоит. Здесь меня никто так не называет.

— А Каргерайт? — напомнила она.

— Он и пара близких друзей, с которыми мы знакомы не один десяток лет.

Николетта понимающе кивнула и осторожно спросила:

— Тогда как мне к вам обращаться?

Он думал недолго. Нет, имя имелось. Однако стоило ли позволять ей произносить его?

— Мейнор, — наконец сообщил демон.

— Это фамилия?

— Имя. У тай-шер нет фамилий. Лишь имена.

О том, что это самое имя состоит из трех, а иногда из четырех, он уточнять не стал, чтобы не путать девушку лишней информацией.

— Мейнор, — задумчиво протянула она, а потом кивнула и сильнее сжала пальцы.

«Волнуется? Боится? Наверное, все вместе. Но не бежит. Храбрый ребенок».

— Так что же за помощь вам потребовалась? — Тяжелый вздох и нервное прикосновение к ушку в попытке убрать с лица прядь, которой не было. — Смелее, айми Дэрринг, я не кусаюсь.

Вообще-то кусается. Но ей, особенно ей, об этом тоже знать не следовало!

Демону казалось, что он был готов ко всему.

Ко всему, но только не к тому, что услышал.

— Женитесь на мне…