— …Танец жениха и невесты! — торжественно закончил отец свою речь.
Было видно, как он волнуется и переживает. Еще бы, не каждый день выдаешь замуж единственную дочь за почти правителя соседнего государства. Пусть и фиктивно.
Мне кажется, в глубине души папа всё-таки надеялся, что свадьба всё-таки состоится. Ему очень нравился Витторн, да и княжич Айдер был неплох. Но Горлaн всё-таки королевских кровей! Это перекрывало любую симпатию.
Я очень старалась улыбаться и выглядеть счастливой, наблюдая затем, как в полной тишине ко мне приближается рыжий оборот.
Эффект дежавю стал еще сильнее.
Все это уже было. Помолвка, танец, множество гостей и острое ощущение неправильности. В тот вечер Витторн танцевал с другой, другую он назвал невестой. А теперь я кружусь в танце с другим.
Мы снова не вместе.
От пристальных и даже голодных взглядов гостей было немного неприятно. Все помнили скандал четырехлетней давности и сейчас явно ждали продолжения.
Может, правитель Моргулии вновь опозорит меня, выбрав другую и насильно отобрав браслет? Его все заметили этим вечером. Кто-то сдержанно поздравил, а кто-то просто промолчал. Парочка девиц, бывших когда-то подругами, даже посмели немного пошутить по этому поводу.
Или, может, они ждали, что Витторн устроит скандал и вызовет рыжего оборота на поединок? Но фокр стоял в стороне и совершенно спокойно наблюдал за нами. Лишь немногие могли рассмотреть сдержанное золото в его взгляде. И лишь единицы понимали его истинное значение.
— Ты сегодня просто очаровательнa, — произнес Горлан, обнимая меня за талию.
Мы медленно закружились в центре зала под звуки музыки.
— Вы мне уже об этом говорили. Причем трижды за последний час.
— Виноват, — немного смущенно улыбнулся мужчина, скользя взглядом по притихшему залу. — Я немного волнуюсь.
— Из-за покушения?
Я тоже осторожно изучала гостей. Кари вряд ли удалось бы попасть сюда, но осторожность уж точно не помешает.
Кто-то улыбался, кто-то кривил губы от злости и разочарования. Мол, опять этой Агнелике повезло, такого жениха отхватила.
На мгновение я встретилась взглядом с Айдером. Мужчина пил в стороне, даже не пытаясь скрыть своей злости и разочарования.
А вот Олейн была рада такому повороту и даже не пыталась это скрыть, громко смеясь над чьей-то шуткой.
— Нет, — отозвался Горлан. — Если бы ты знала, сколько раз меня пытались убить. К этому привыкаешь.
— Сомневаюсь, что к такому можно привыкнуть.
— Mне нравится чувство опасности. Это делает меня живым. Помогает все время быть в тонусе.
«Так и знала, что он адреналинщик. Поэтому и отказывается от титула и ответственности. Ему это неинтересно».
— Разве это не утомляет? — спросила я, крутанувшись в его объятьях под мелодичное звучание смычковых инструментов, очень похожих на скрипку.
— Только не меня.
— Tогда из-за чего такое волнение?
Мы уже не одни танцевали в центре зала. Сначала к нам присоединились родители, потом и другие гости.
— Это моя первая помолвка, — нервно отозвался он.
— Она же фиктивная.
— Они же об этом не знают. Кроме того, что мешает сделать её настоящей? — вдруг произнес Горлан.
— Так чего вы боитесь больше? Что я откажусь? Или всё-таки соглашусь? — лукаво улыбнулась я, бросив на него взгляд из-за плеча, когда мы в очередной раз разошлись.
— Еще не решил. Но хочу отметить, что брачный браслет очень тебе к лицу… То есть к руке… на руке отлично смотрится, — поспешно произнес он.
— Это только так кажется. Он уже изрядно натер мне руку. А еще все время цепляется за платье. Того и гляди порвет дорогую ткань, — пожаловалась я.
Мужчина внимательно на меня посмотрел. И в его взгляде не было ни капли юмора.
— Значит, без шансов?
— Совершенно.
— Жаль. Я хотел бы получить себе в спутницы такую Ви… видную девушку, — сказал мужчина, специально споткнувшись на видящей.
— Уверена, что вы найдете намного лучше.
— Сомневаюсь. Но во всем надо искать положительные стороны. Потерял невесту, зато друг останется, — вдруг произнес Горлан, бросив взгляд на Витторна. — Уверен, что он не уступит тебя.
— А вот это я с вами точно обсуждать не стану, — отозвалась я.
— Придется, танец-то не закончился. Нам надо о чем-то говорить, так почему бы не обсудить вас с Витторном?
— Потому что там нечего обсуждать. Мы просто ищем Кару. Теперь, когда проклятие снято, нас уже ничего не связывает.
— Не понимаю я тебя. Вот честно. Видно же, что тянетесь друг другу, глаз отвести не можете, а все упрямитесь. Да, были прошлые ошибки, но они остались в прошлом. Тем более что Витторн давно тебя простил.
Я упрямо молчала, поджав губы.
— Это, конечно, не мое дело…
— Вот именно, не ваше. Поэтому предлагаю обсудить погоду, — любезно ответила ему. — Хотя это лишнее. Танец подошел к концу.
Не прошло и десяти секунд, как мелодия закончилась.
— Я провожу вас к родителям.
— Благодарю.
Играть роль счастливой невесты осталось недолго. Уверена, слухи о нашей помолвке и скором отъезде уже достигли Кари. Либо она отступит и исчезнет, либо будет действовать.
— Все хорошо, милая? — тихо спросила матушка, стоило Горлану подвести меня к родителям и удалиться.
— Да, все хорошо. Уверена, нам удалось всех обмануть, — обмахиваясь вeером, отозвалась я.
А сама пыталась найти взглядом Джейда.
Мужчине нельзя было подходить ко мне — правила конспирации, да я и не хотела. Сейчас мне было достаточно его взгляда и одобрительного кивка.
Вот и сейчас: стоило нам лишь на секунду пересечься взглядами — и мне стало значительно легче и спокойнее.
Мы справимся. Обязательно справимся.
Уж если удалось обыграть Вриду, за пятнадцать минут устроить переворот в целом государстве и победить древнее проклятие, то какая-то портальщица нас точно не остановит.
— Может, их и удалось, но не меня, — неожиданно произнесла мама, привлекая к себе внимание. — Я все вижу, дорогая.
— Что видишь?
— Все, что ты так отчаянно пытаешься скрыть. Неужели ты думала, что я не догадаюсь? Не пойму, что произошло с моей дочерью?
В этот момент я забыла обо всем. О Каре и неприятностях, о Витторне и Олейн, Горлане и Айдаре.
Острое чувство страха и раскаяния было такой силы, что у меня перехватило дыхание.
— Ч-что? — только и смогла прохрипеть я, с силой сжимая несчастный веер, так что он обиженно захрустел.
— Да-да. Я давно все поняла, — произнесла княгиня, глядя на меня с грустной улыбкой.
За эти несколько секунд я успела так перенервничать, что с трудом могла соображать. Поэтому следующая фраза едва не выбила почву у меня из-под ног.
— Ты ведь любишь его.
— Я-а? — с трудом прошептала я, раскрывая изрядно потрепанный веер и усиленно обмахиваясь им.
— Любишь, но боишься признаться себе.
Я проследила взглядом за Джейдом, который вышел в центр зала танцевать с довольной Олейн под руку.
«Боюсь. И себе. И ему».
— Не стоит хоронить себя из-за ошибок прошлого. Tы изменилась. Мы все это видим. Стала другой.
— Совсем другой? Может, чужой? — переводя взгляд на маму, горько спросила я.
— Какая же ты чужая? Наоборот. Сейчас ты самая настоящая, — улыбнулась она, похлопав меня по рукe. — Такая, какой должна была быть. И Витторн это видит. Он простил тебя, Агнелика. Иначе давно бы уехал. Именно ты держишь его здесь. Я знаю, ты не любишь советы, но позволь мне дать всего один. Позволь себе быть счастливой и любимой.
— Спасибо, мам, — прошептала я, с трудом улыбнувшись. — Я постараюсь.
Я не стала оставаться допоздна, как и Горлан, аргументировав наш быстрый уход с праздника трудным завтрашним днем, большими сборами и поездкой в Моргулию.
Перед моими покоями дежурили пять солдат, в комнате оставались Риза и две домовушки. Против такой защиты никакой портальщице не выстоять.
Так мы думали…
Я проснулась среди ночи.
Просто раз — и открыла глаза, упираясь взглядом в темный потолок.
В комнате было очень тихо и спокойно. Даже ветер со снегом больше не били в стекла, нарушая сон.
Что же тогда разбудило меня среди ночи и не даeт вновь заснуть? Откуда взялась эта непонятная тревога?
Я провела ладонью по груди, нащупав кулон.
Теплый.
Он нагрелся от моего тела или причина в опасности?
Напряжение, которое снедало меня все эти несколько секунд, стало совсем невыносимым.
Шумно вздохнув, я села в постели.
«Неправильно. Все неправильно. И охрана эта, и домовые… все это не поможет… лишь станет хуже…»
Перед глазами вдруг закрутились, завертелись непонятные черные линии, жуткие и странно изогнутые… словно… словно.
— Шири! — воскликнула я, чувствуя, как от непередаваемого ужаса сжимается сердце и становится трудно дышать.
— Что случилось, госпожа? Воды? Или молока подогреть? — появившись перед кроватью, деловито спросила домовушка.
— Надо уходить! — хватая за руку, воскликнула я. — Немедленно!
— Уходить? — непонимающе переспросила она, а потом улыбнулась, ласково похлопав меня по руке. — А-а-а-а, я поняла. Не переживайте, это всего лишь кошмар. Все хорошо. Вы в безопасности. Не надо бояться.
— Нет. Надо уходить, — упрямо повторила я, с трудом оставаясь на месте. — Всем! Прямо сейчас!
Конечно, она не поверила. Домовушка решила, что мне приснился кошмар, я не до конца проснулась и вообще немножко сошла с ума от перенапряжения.
— Княжна, вам надо отдохнуть.
Шири попыталась уложить меня в кровать, но я отмахнулась, вскакивая.
Камень на груди становился всё теплее, значит, времени почти не осталось. Не знаю, что придумала Кари, но она нашла способ обойти охрану и добраться до меня. Значит, в опасности сейчас все.
Перед глазами вновь предстали извивающиеся черные плети.
— Немедленно перенеси меня к Витторну! — резко приказала я.
— Но сейчас ночь. Это…
— К черту приличия! — взвизгнула я, хватаясь за голову и мотаясь по комнате.
Наверное, я действительно выглядела сейчас как какая-то сумасшедшая.
— Что-то случилось? — осторожно спросила Риза, которая ночевала рядом.
Девушка давно проснулась, но только сейчас решилась подать голос.
«Её тоже надо увести отсюда! Всех увести! Я не переживу, если они пострадают из-за меня».
— Кажется, у неё истерика, — мрачно заявила Шири. — Последствия взрыва. Это пройдет. Принесу-ка я лучше травяной чай.
— Немедленно. Доставь. Меня. К Витторну! — медленно произнесла я, сжимая кулаки. — Сейчас же. Иначе я сама к нему пойду. Ночью по коридору! Чтобы все увидели!
Кажется, до нее стало доходить, что я не шучу.
Она тяжело вздохнула и обреченно кивнула.
— Хорошо.
— И остальных перенеси отсюда! Всех! Немедленно. Позови Бара и Даю. В комнате и у дверей не должно никого быть! — велела я, прислушиваясь к себе.
«Есть ли у нас еще время или уже поздно?»
— Да, госпожа.
Тут же рядом оказались взволнованные Бар и Дая.
— Что-то случилось? — тревожно спросила светленькая домовушка.
— Угу, — отозвалась Шири, бросив на меня мрачный взгляд.
Она все больше думала о том, что я чокнулась.
— Некогда объяснять. Всех отсюда убрать. И охранников в том числе. Времени почти не осталось, — заламывая руки от волнения, ответила я и покосилась в сторону двери.
«Успеем или нет? Счет шел на секунды».
Слава богу, никто больше со мной не спорил и лишних вопросов не задавал.
Дая схватила испуганную Ризу. Бар отправился к охране, а Шири пододвинулась ко мне, протягивая руку.
— Отправляемся, княжна? — в её голосе явственно слышалась насмешка.
Я кивнула, в последний раз оглядывая комнату.
Не знаю, сыграло ли мое больное воображение, или я действительно это слышала. Легкий шорох и противное шипение, от которого тело покрылось холодными марашками.
Короткий перенос, и я упала прямо в руки Джейда.
— Агния? Что случилось? — тревожно спросил мужчина.
Продолжая обнимать меня за плечи, он чуть отодвинулся назад, заглядывая в глаза.
— Почему ты здесь? Шири?
— Велела доставить, господин. Срочно. Устроила истерику, — тут же сдала меня Шири, которая зависла где-то над нашими головами. — Кажется, это последствия взрыва. Я пыталась уложить её, даже чай хотела принести успокаивающий, на травках, но она не позволила. Всё о какой-то опасности кричит. Велела всех увести из комнаты, даже стражу убрать.
— Агния? Что с тобой? — мягко спросил он, привлекая меня к себе и обнимая, пытаясь согреть.
— Змеи… — с трудом произнесла я, пряча лицо у него на груди. Теперь, когда опасность была позади, я могла позволить себе немного расслабиться. — Кари где-то достала арыстовских гадюк… они там… я знаю, что они там. Я их слышала… их шипение…
Арыстовские гадюки были одними из самых опасных существ. Опасные гадюки, поддающиеся дрессировке, один укус которых мог убить за считаные часы. Они легко обходили все магические ловушки. Лишь специально заряженные камни могли от них защитить. В этом мире существовало всего два или три мастера, которые разводили этих созданий. Слишком опасное это было дело. И стоила каждая гадюка целое состояние.
Я не хотела думать о том, откуда у Кари такие деньги и как она вообще смогла получить это адское создание. Самое главное, что она натравила их на меня.
Гадюки убили бы охрану, Ризу, Шири и добрались до меня.
Слава богу, Джейд мне поверил и не стал задавать вопросов.
— Немедленно отправляйся к Горлану! Опасность может угрожать и ему! И отправить Бара за кристаллами Лазариана! — тут же приказал Витторн Шири, продолжая нежно поглаживать меня по голове, стараясь успокоить.
Я лишь сильнее всхлипнула, тяжело дыша.
— Всё сделаем.
— Если гадюки действительно здесь, нужно вызвать Тайта. И давай команду на задержание. Кари не должна уйти.
— Да, господин.
Шири исчезла с легким щелчком, и мы остались одни.
Джейд легко поднял меня на руки и понес к ближайшему креслу у камина, в котором ярко горел огонь.
Сев в кресло, усадил меня на колени и прижал к себе, качая, как маленькую.
— Ты как?
— Не знаю, — прошептала я, обнимая себя за плечи.
Сорочка на мне была из плотного материала, но согревала мало.
— Бедная маленькая Агния. Попала в тело ненормальной княжны, которую все пытаются убить. Такая хрупкая и такая сильная, — произнёс Джейд, целуя в висок.
— Не сильная, — слабо возразила я, касаясь тонкой ткани его рубашки.
В отличие от меня Джейд так и не лег спать, поэтому был в рубашке и штанах. А я явилась к нему среди ночи, сонная, лохматая, раздетая и испуганная.
— Сильная и отважная. Ты подумала не о себе, а о других. В этом есть настоящая сила, Агния, — возразил он. — Ты большая умница.
А его пальцы медленно скользили по моему лицу, словно изучая его, невесомо касаясь завитков волос, небрежно разбросанных по плечам и спине. И каждое такое прикосновение клеймом горело на обнаженной коже.
Это было так правильно и естественно — сидеть вот так, обнявшись, и тихо разговаривать, едва касаясь друг друга в мимолетной ласке. Боясь и мечтая переступить эту грань дозволенного.
Мы оба понимали, стоит чуть ступить на грань — и всё, это конец, назад пути уже не будет. Уверена, Джейд не боится этого, но позволяет мне самой сделать выбор. Самой решиться.
Я отчетливо слышала, как гулко бьется его сердце, как меняется дыхание, становясь тяжелым и прерывистым. Как медленно каменеет подо мной сильное тело. А сама кусала губы от напряжения.
Легкий хлопок заставил меня отдернуть руку, пальцы которой уже добрались до верхней пуговки мужской рубашки, собираясь расстегнуть её и добраться до горячей кожи.
— Гадюки, — мрачно произнёс появившийся Бар. — Две у княжны. Две у Горлана. Пострадавших нет. Успели вывести всех вовремя. Комнаты заблокировали кристаллами. Тайта вызвали, будет через несколько часов.
— А Кари? — сухо спросил Джейд, в то время как его пальцы выводили круги и вензеля у меня на спине.
— Поймали у самого выхода из замка. Сильная зараза. Двух ребят уложила, пытаясь удрать. Прыткая девчонка. Ошейник надели, заперли в одном из кабинетов под усиленной охранной. Горлан пытается с ней побеседовать. Но так на контакт идет плохо.
— Князю уже сообщили?
— Да. Все вас ждут.
— Хорошо, я скоро буду. Агния?
— Я останусь здесь, — твердо произнесла я, сразу поняв, куда он клонит. — Никуда не хочу. Здесь… безопаснее.
А у самой в голове беспрерывно стучало:
— Хорошо.
— Отправляйся к остальным, — велел Джейд.
— Да, господин.
После исчезновения домового мы еще несколько минут сидели молча.
— Ты уверена, что хочешь остаться здесь?
— Да, — упрямо глядя на ворот его рубашки, ответила я.
— Хорошо. Я предупрежу твоих родных. Ложись в постель, тебе надо хоть немного поспать.
— Я не усну, — произнесла я, зябко поведя плечами.
— Попробуй, — ласково отозвался он, легко поднимая меня и направляясь в сторону кровати. — Если будет что-то нужно, позови Шири.
Джейд усадил меня на постели и схватил одеяло, собираясь укрыть, но я не позволила.
Взяла его за руку и, глядя в глаза, тихо произнесла:
— Возвращайся поскорее… пожалуйста.
— Обещаю. А теперь попробуй поспать, — произнёс он, укрывая меня одеялом и ласково целуя в лоб, как маленького ребенка.
А ведь я ждала от него иного.
— Я буду тебя ждать.
Витторн ушел, а я некоторое время лежала в постели и действительно пыталась уснуть.
Но стоило мне закрыть глаза, как перед глазами вновь возникали извивающиеся тела опасных змей, а в голове слышалось их жуткое шипение.
Поняв, что уснуть не смогу, я встала с кровати, набросила на плечи тонкое покрывало и уселась в кресло у камина, непрерывно глядя на огонь.
Всё-таки он моя стихия. Пусть мне с трудом удавалось его подчинять, да и пользовалась я им редко, но он всё-таки был частью меня и сейчас хорошо успокаивал.
Завтра новогодний бал, бой часов и возвращение домой.
Я ведь так и не поговорила с Айдером и не попросила поцеловать меня в полночь. И, видимо, уже не поговорю.
Давно пора признаться себе, что я не хочу уходить. Иначе я бы давно решила бы вопрос с возвращением. А вместо этого я упрямо откладывала его до последнего.
Фея права. Дома меня никто не ждет, никому я не нужна. Никто не будет переживать из-за моей смерти, а может, даже кое-кто вздохнет от облегчения.
А здесь есть семья, друзья, дар и… Джейд. Мужчина, который неожиданно стал самым важным для меня.
И тут фея оказалась права. Он моя идеальная пара. Только я из-за упрямства и непонятной гордости отказывалась это признавать
Прошло около часа, когда в дверь внезапно постучали.
— Войдите, — поправляя покрывало на плечах, произнесла я.
Это потом уже я вспомнила о том, что нахожусь в чужой комнате и командовать и тем более принимать нежданных гостей не стоит.
Меня совершенно не смущал тот факт, что кто-то может увидеть меня в комнате Витторна и сделать соответствующие выводы. Я либо остаюсь с ним, либо исчезну. В любом случае чужое мнение и слухи мне безразличны.
Я ожидала увидеть кого угодно: родителей, братьев, домовых или слуг.
Но уже точно не бабушку по материнской линии.
Замина медленно вошла в комнату, прикрыв за собой дверь, и внимательно меня осмотрела.
— Доброе утро, — нервно произнесла я, приглаживая волосы. — Я здесь с разрешения родителей. Вы слышали о произошедшем. На меня и Горлана покушались.
Она кивнула, продолжая пристально меня разглядывать, а затем вдруг произнесла:
— Мне известно, что ты не моя внучка.
Мне сначала показалось, что я ослышалась.
— Что?
— Ты не Агнелика, — повторила Замина.
— Не понимаю, — неуверенно улыбнулась я, мысленно прогоняя все возможные варианты.
«Она серьёзно? Но как? Неужели догадалась или услышала наш разговор с Витторном? И что мне теперь делать?»
— Понимаешь, — сухо произнесла она, подходя ближе. — Ты не моя внучка. Не Агнелика. Тело её, а вот душа — иная.
Женщина произнесла это так уверенно, что свести разговор на шутку уже не получится.
— И что вы будете теперь делать? — спросила я, спокойно встречая её взгляд. — Расскажете всем правду?
— Все зависит от тебя, — неожиданно ответила Замина.
— И что это значит?
— Все видят, как ты изменилась. Но никто не понимает почему. Лишь я знаю и Витторн. Его чувства к тебе сложно не заметить. А такие, как он, не прощают предательства.
— Что вы хотите? Шантажировать меня? Так это бесполезно. У меня ничего нет. А завтра я… я уйду.
Еще пару минут назад я была уверена, что останусь, но теперь…
Вот и слетели розовые очки, здравствуй, реальность. А я ведь поверила, что смогу жить чужой жизнью. Мне не простят замену Агнелики. Не простят и отомстят.
Замина вдруг улыбнулась. И эта улыбка вышла как-то грустной и усталой.
— Не возражаешь, если я присяду? — произнесла она, тяжело опускаясь на ближайший стул. — Разговор предстоит долгий. А я не в том возрасте, чтобы долго стоять.
— Конечно.
— В том, что Агнелика стала такой, есть и моя вина, — вдруг призналась женщина, рассматривая свои руки и теребя золотое колечко с огромным изумрудом на безымянном пальце. — Они все считают, что это дар превратил её в чудовище… но это не совсем так.
Я молчала, ожидая продолжения.
— Раз ты заняла её тело, то тебе должны быть доступны и её воспоминания.
— Да.
— Но это было так давно… они, скорее всего, стерлись. Двенадцать лет назад Агнелика с родителями и братьями приезжала ко мне в гости. Мы тогда отмечали рождение наследника у моего старшего сына Нарима.
— Тогда она выкрала у вас блокнот, — произнесла я, роясь в воспоминаниях Агнелики.
— Да… Блокнот с древними знаниями. Я сама выкрала его у своей бабки… хотела получить мужчину, которого любила. Получила. — Замина горько улыбнулась, и в её глазах вдруг застыли слезы. — Ойнер любил другую. Другой сделал предложение. А женился на мне.
«Приворожила…»
— Мне казалось, что моей любви хватит на нас двоих, что мы будем счастливы. Первые годы так и было. Сначала родился Нарим, затем Аури. А потом… все изменилось. Он меня любил и ненавидел. Болезненно ревновал ко всем и бил. Не хотел видеть и не мог прожить без меня и дня. А потом и вовсе сошел с ума. Мы прожили вместе восемь лет, из которых счастливыми были только первые три.
— Вы его привязали к себе, — прошептала я, сочувственно взглянув на женщину.
— Да, — горько улыбнулась она, поднимая на меня полные слез глаза. — Привязала. С помощью блокнота, который свел с ума и единственную внучку.
— Я его уничтожила.
Замина улыбнулась.
— И правильно. Давно надо было это сделать. Но я о другом хотела с тобой поговорить. Сейчас о перемещении душ почти ничего не знают, а раньше, во времена моей бабки, это было распространенное явление. Ты пришла из другого мира и заняла тело Агнелики. А она?
— Погибла. От отравления ядом, — ответила ей.
Всё равно нет смысла больше скрывать правду.
Женщина кивнула.
— Бедная девочка. А ты хочешь вернуться домой, не так ли?
— Хотела, — призналась я.
— Почему раздумываешь? Что ждет тебя дома? Муж, возлюбленный, семья, дети?
— Ничего. И никто, — ответила я. — Совсем одна.
— Витторн любит тебя. И ты его любишь. Аури так ожила с твоим приходом, недуг оставил её. Ты вдохнула в неё жизнь.
— Но я не Агнелика. Они узнают… рано или поздно узнают и не простят обмана. Я очень хочу остаться. Очень.
— Так оставайся, — улыбнулась Замина. — Ты — Агнелика. Агнелика, которую мы все любили и мечтали увидеть в подрастающей девочке, отравленной силой и магией. Ты — она. Узнает ли Аури правду или нет — неважно. Ты за эти дни дала им больше любви и тепла, чем они получили от Агнелики за всю жизнь. Поэтому я, от лица всей семьи, прошу тебя остаться здесь. С нами. Остаться и быть счастливой. Ты этого достойна.
— Вам-то это зачем?
— Это принесет счастье и покой моим родным. Я совершила в этой жизни много ошибок. Пришло время их исправлять.
— Но я же чужая, — слабо возразила я.
— Ты за эти несколько дней стала родней, чем Агнелика за последние десять лет. Так что если у тебя были сомнения из-за нас, то отбрось их в сторону. Кто бы ни прислал тебя в наш мир, он сделал правильный выбор.
Она ушла, оставив меня одну и позволяя обдумать слова и принять решение.
А подумать было о чем.
Я сидела у камина, бродила по комнате из одного угла в другой, снова сидела, смотря на яркий огонь.
И чем больше думала, тем сильнее понимала, что причин уходить у меня нет.
Никаких.
Даже чужая семья, в лице Замины, приняла меня.
Тогда чего же я жду?
— Не спишь?
Витторн бесшумно вошел в комнату, закрывая за собой дверь.
Я медленно поднялась, пристально рассматривая его уставшее лицо.
— Не смогла заснуть. Как всё прошло? — теребя завязки на сорочке, спросила у него.
Как много мне хотелось рассказать, во многом признаться. А слова не находились.
— Змеи пойманы. Тайт отличный заклинатель, быстро всех собрал в коробки и увез. Кари я допросил. Она совсем чокнулась. Поздно обнаруженный дар плохо повлиял на её состояние, — проходя вперед, произнёс Джейд.
Остановившись у журнального столика, он налил себе из графина воды в стакан. Сделав глоток, продолжил:
— Представляешь, Хартрай был её отцом.
— Теперь понятно, откуда такая слепая верность и желание отомстить.
«Как же сказать? Как?»
— Внебрачная связь и ребенок, которого он ото всех тщательно скрывал, — кивнул Джейд, взъерошив волосы на затылке ладонью. — Да еще с таким редким даром. Хартрай сам пытался её учить. Точнее, дрессировать. Как личного зверя.
— Так же как было с Агнеликой. Её дар тоже ото всех скрывали, позволяя ему травить её.
«Посмотри же на меня! Посмотри!»
— Примерно. Когда Хартрая сместили, Кари решила вам с Горланом отомстить.
— И что теперь с ней будет? — спросила я, сжимая и разжимая от нетерпения кулаки.
«Вот сейчас… сейчас… скажу…»
— Её будут судить. — Он сделал еще глоток и поставил стакан на столик, поворачиваясь ко мне. — Скорее всего, дар заблокируют, а её принудительно отправят в клинику.
— Я люблю тебя! — быстро произнесла я.
Никакой реакции.
Только плечи вдруг окаменели, да и на лице застыла неприступная маска.
Но я не ждала от него реакции. Не ждала и не хотела. Мне надо выговориться. Сказать всё то, что так глупо скрывала от него и от себя все эти дни.
— Я люблю тебя! — упрямо повторила я. — Очень сильно люблю. Страшно ревную к Олейн. Люблю и боюсь, что ты исчезнешь, что отвернешься… а я не смогу уже без тебя жить. — Секундная пауза, чтобы перевести дыхание. — Фея оставила мне условие. Если в новогоднюю ночь ровно в полночь меня поцелует оборот, то я вернусь домой.
Джейд молчал. Лишь смотрел так, что у меня обрывалось сердце.
— Теперь от тебя зависит, останусь ли я здесь или нет.
— А что хочешь ты? — наконец с трудом произнёс мужчина.
— А я люблю тебя и хочу прожить вместе долгую и счастливую жизнь.
Только сейчас я смогла убедиться в том, что обороты очень быстро двигаются. Только что он стоял в трех-четырех шагах от меня, а тут раз — и оказался рядом.
— Агния…
Прерывистый шепот, осторожное прикосновение пальцев к подбородку и пылающий взгляд золотистых глаз, полностью утративших холодность серо-голубого оттенка.
Поймав его руку, я поцеловала раскрытую ладонь и, глядя прямо в глаза, прошептала:
— Останься… останься со мной… пожалуйста… сейчас.
Мы оба понимали, что означает эта просьба.
Не просто посидеть рядышком, держа за ручку, утирая слезки и радуясь тому, что я наконец приняла решение.
— Не надо спрашивать меня о том, уверена я или нет. Это не последствия стресса. Останься со мной, пожалуйста… Я хочу этого… тебя хочу…
Последнюю фразу я произнесла едва слышно, но Джейд услышал и тихо прорычал, уже не сдерживаясь:
— Я люблю тебя, Агния. Слышишь? С первой встречи… с первого взгляда… Я же сразу понял, что ты не она.
Наш первый поцелуй был таким… это даже не описать. Но такого фейерверка стоило столько ждать.
Лишь прикосновение губ, а у меня едва крышу не снесло от безумного огненного вихря, от желания, которое огнем пробежало по венам, заставив выгнуться в руках Витторна и гортанно застонать.
— Агния… Агния…
Одежды было так мало и в то же время так много. Я путалась в его пуговицах, которые выскальзывали из пальцев и никак не хотели расстегиваться. Джейд с тихим гортанным смешком сорвал с себя рубашку, и они покатились по полу с легким стуком.
Мне так хотелось запомнить каждую секунду, каждое мгновение, чтобы потом вспоминать их.
Наш первый раз. Он должен быть волшебным. Он таким и был. Одним сплошным огненным безумием, которое невозможно было разделить на части и выцепить какие-то отдельные эмоции.
Просто два человека. Просто мужчина и женщина, которые не могли надышаться друг другом.
Все мысли вылетели из опустевшей головы, подчиняясь только одному желанию — быть с ним. Здесь и сейчас. И как можно быстрее.
Не превращая целовать, Джейд унес меня на кровать, бережно укладывая и нависая сверху.
Его руки были везде, касались меня всю, бесстыдно, жадно и нагло. Губы поставили на каждом клочке пылающей кожи свое клеймо.
Я чутко отвечала на каждое прикосновение, каждое движение стоном, шепотом, вздохом. Сама касалась его, не чувствуя стыда или робости, которые всегда испытывала с Колькой.
Да как вообще можно сравнивать Джейжда и Кольку? Это небо и земля. И вообще, это когда-то было не со мной. В той, другой жизни, которую я навеки похороню.
Теперь есть только мой фокр. Только он один.
Боли почти не было. Так, легкий дискомфорт, на который я отозвалась тихим вздохом, вздрогнув. А потом и это пропало, уступив место буре эмоций и чувств.
Кто сказал, что в первый раз все проходит быстро, грустно и неинтересно? Что, кроме боли и несбывшихся желаний, ничего не будет?
Может, раньше так и было, но не с Джейдом.
Я взлетала и падала, сгорала и оживала вновь. Шептала и вскрикивала, не в силах совладать с эмоциями и чувствами.
— Люблю… люблю тебя.
И слышала в ответ прерывистое:
— Агния… любимая моя… моя! Единственная… Агния…
Все то, что я испытывала раньше, казалось жалким пшиком по сравнению с этим взрывом тысячи огней перед глазами и сладкой дрожью, которая стрелой пронеслась по телу, заставляя выгнуться, до крови закусив губу.
Его… а он мой… как этот мир.
Теперь я это точно знала.