Вопреки опасению я уснула почти мгновенно. То ли от усталости, то ли от всего свалившегося на мою несчастную голову. Сейчас я почти обожала стражу у дверей женской половины. Только благодаря им Риграсс не заявился «выяснять отношения».
Бесит!
Уже засыпая, я поняла, что меня бесит в других мужчинах и чего я пока не увидела в Иррилии.
Снисходительное отношение.
Да, я добилась всего сама, я заставила себя уважать. Но все равно нет-нет да ловила на себе чуть высокомерные взгляды. Мол, ладно, пока воюй, но рано или поздно все равно сломаешься. Многих коробило, что я не мужчина и не чистокровная орчанка, но при этом сумела выбиться в капралы.
Во взгляде Иррилия я этого не видела.
А вот во взгляде Риграсса… увы…
На этом месте я уснула, буквально провалилась в глухой сон. Чтобы вскинуть голову от тихого звука. Рука сама собой скользнула вниз, под низкую широкую кровать, за мечом. А вошедшая девушка-служанка застыла в испуге, увидев блеснувшую сталь.
— Извини, — проговорила я, — рефлексы.
— Айна, я просто принесла завтрак.
У нее даже губы побелели от испуга. Мне стало чуть стыдно, но что поделать, от подобных привычек практически невозможно избавиться. Да и не оставляло меня опасение, что акиф может приказать выкрасть строптивого капрала Маррингл.
— Все в порядке. Я не хотела тебе угрожать или пугать. Можешь идти. А скажи, айна Дианта уже встала?
— Да, она в купальне. Вас проводить туда?
— После завтрака, — проговорила, понимая, что дико голодная.
На низком столе рядом с кроватью уже дымились тонкие лепешки, которые я успела оценить, местный творог, удивительно нежный и сладкий, фрукты, пряный теплый напиток. Все легкое и необыкновенно вкусное. Так что я, завернувшись в простыню, как следует позавтракала, а после разрешила отвести себя в купальню.
Судя по любопытным взглядам служанок, слухи о том, что меня требовал акиф, уже успели расползтись. Но никто не задавал вопросов. К счастью. А то бы я ответила так, что потом сама могла пожалеть о своих словах.
Дианта в купальне уже лежала на кушетке и постанывала от удовольствия. Спину и плечи ей массировали с помощью специальных губок и масел. Разгоняли кровь, тонизировали.
— Арджана, вы как?
Я залезла в теплую воду и со вздохом окунулась пару раз. Только потом ответила, убирая мокрые волосы с лица:
— Нормально. А ты сегодня ранняя пташка.
— Старшая супруга акифа прислала мне записку и сопровождающего.
— Главу дворцовой стражи, — выдохнула одна из служанок, которая втирала мне в волосы шампунь с цветочным ароматом. — Агаси Тарлан. Айна Дианта, с ним вы в полной безопасности. Никто на вас и взглянуть не посмеет.
— Однако! — присвистнула я. — Дианта, видимо, тебя тут оценили. Ты в гости?
— Да, старшая жена акифа, Хаяла, хочет видеть меня за завтраком. И поговорить о нарядах. По слухам, тут удивительные ткани, секрет создания которых передается из поколения в поколение у местных мастеров. И больше их никто не знает.
Я вежливо промолчала. А что сказать? В тканях я разбиралась, как нарры в прическах.
Но Дианту вышла проводить. А заодно посмотреть на этого агаси Тарлана. Все же за девушку я чувствовала странную ответственность. Хотя успела убедиться, что Дианта может постоять за себя. Но для этого ее надо очень долго бить.
Незнакомый мужчина стоял неподалеку от выхода с женской половины. В глаза бросился рост. Очень высокий, плечи широкие, фигура воина. Темно-красные одежды указывали на его статус среди воинов, так же, как и узор на пряжке ремня. Черные короткие волосы и темные глаза довершали образ. Я отметила машинально, что этот Тарлан не носил бороду. Мощный подбородок и скулы оказались гладко выбритыми.
Да, по сравнению с ним даже Аррша покажется тростиночкой.
— Айны, — короткий кивок и низкий рокочущий голос, — доброе утро. Мне было приказано сопроводить айну Дианту к акире Хаяле.
— Не потеряйте ее, — посоветовала я, машинально думая, а оценит ли юмор.
Оценил. Короткая улыбка осветила суровое лицо, сделав его моложе.
— Я не теряю столь редкие драгоценности, — сообщили мне.
А Дианта-то чего молчит? Я повернулась и заметила, что глаза у Дианты, видневшиеся над корфой, круглые и какие-то то ли испуганные, то ли недоверчивые. Точно она что-то увидела и теперь сама не верила в картину. Ладно, кто их, художников, знает. Может, вдохновение пришло или что там…
Я помахала им рукой, а сама вернулась обратно. Но ненадолго, лишь прихватила кошелек с деньгами. Главное — не забыть о местных обычаях. Женщина может передвигаться одна, но с прикрытым лицом. Плюс нельзя первой заговаривать с мужчиной, если только тебе не грозит опасность или он не торговец. Ну, это просто. Буду молчать в тряпочку, а корфу надену без проблем.
Зато скоро Игенборг останется позади.
Ага, а впереди будет свадьба.
Тут я икнула и села на постель, зажав кошелек в руке. Живот скрутило от понимания произошедшего. То ли я до этого не особо верила в то, что случилось, то ли гнала от себя мысли о помолвке. Но теперь поняла, ощутила и впечатлилась. Так, что зубы застучали.
А ведь Риграсс прав: эльфы с обручальными браслетами не шутят. Если наденут на кого, то все, это означает одно — замужество или женитьба неизбежны.
Нарры драные!
Я в панике сжевала край корфы, так что пришлось надевать новую. Руки тряслись, а мысли путались. Я бы немедленно отыскала Иррилия, да только он с Адарантом и другими магами уже отбыл в резиденцию акифа.
Лишь спустя десять минут удалось взять себя в руки. Спокойно, Арджана! У дипломата наверняка все продумано. Он ведь просил ему верить? Просил! Тем более эльфы женятся на себе подобных.
Нет-нет, он точно что-то придумал. А мне надо лишь подыграть ему, выехать за пределы Игенборга и расслабиться. Пока же буду изображать счастливую невесту.
Незаметно выскользнуть из резиденции не получилось. Для начала я заглянула и проверила свой взвод. К счастью, они не скучали. Ухитрились подружиться с местными и теперь устроили дружескую тренировку на деревянных мечах. Я шепотом напомнила правила насчет здешних женщин и велела держать себя в руках. А в остальном — пусть отдыхают. Заслужили.
Я бы с удовольствием прогулялась, благо погода стояла чудесная, а улицы вокруг выглядели великолепно: с белоснежными мостовыми, многочисленными деревьями и красивыми домами. Тем более любопытство нашептывало присмотреться к людям, зайти по пути в пару лавочек. Таверны, правда, пока что для меня закрыты. Туда приличной женщине без сопровождения нельзя.
Но пришлось брать местный экипаж, так как путь до рынка был неблизкий. Нет, я-то легко его преодолею. Но зачем привлекать лишнее внимание. И так велела Талисе остаться в резиденции. Вылетать здесь ахана не торопилась. Видимо, помнила стычку в горах. Она у меня храбрая девочка, но умная и осторожная.
По пути я внимательно изучала все, что проезжала. И заодно запоминала дорогу. На всякий случай. У каждого из нас была небольшая карта, находившаяся в кристалле связи. Но лучше увидеть своими глазами.
Из роскошного квартала мы проехали сначала в более простые, но тоже очень красивые, а затем, через центр города, в южную часть. Сам центр показался мне слишком вычурным. Очень много храмов божества, которому поклонялись игенборгцы. По преданию, насколько я помнила, их бог вышел прямо из окружающих страну скал. И храмы тоже выглядели как хорошо обработанный кусок скалы со входом-пещерой.
И, конечно, яркие цвета вокруг. Они смотрелись очень гармонично и празднично. А деревья… я впервые увидела деревья с темно-малиновой листвой. Видимо, растут только здесь. Порой из них состояли целые аллеи.
Экипаж остановился неподалеку от входа на рынок. На его территории разрешалось передвигаться только пешком. А если ты набрал очень много покупок, то рыночные носильщики к твоим услугам. И за довольно скромную сумму.
Рынок был пестрым, ужасно шумным и невозможно ярким. Он захватывал дух, заставлял голову чуть кружиться от многочисленных запахов и гула голосов.
Я уже подходила к высоким каменным воротам, через которые вливался поток покупателей, когда рядом раздался знакомый голос:
— На вашем месте, прекрасная воин-женщина, я бы не ходил один.
Если мне еще кто-то скажет, что за нами не следят, — плюну в глаз! В подобные случайные встречи я не верила. Тем более с этим янтарноглазым. Он словно вынырнул из толпы вокруг. В том же скромном одеянии и с прикрытым лицом. Тут я не выдержала. Он в курсе, что я воин и что не веду себя как робкая девственница.
— Опасаетесь за местных?
— Не боитесь, что кто-то прельстится вашей красотой?
Он как-то неуловимо сумел провести меня через ворота на рынок. Только теперь я не могла полностью насладиться тем, что происходит вокруг. Наличие рядом шпиона — ну а кто еще смог бы так быстро разыскать меня — заставляло насторожиться.
— У вас привычка закрывать лицо? — спросила небрежно.
Сколько здесь всего! Ряды уходили к горизонту и терялись за ним. Запахи выделанной кожи и еды, что готовили прямо здесь, благовоний и свежих трав.
— Порой лучше прикрывать лицо, чем душу.
О, я тоже могу говорить заковыристыми фразами!
— Иногда все же и душу стоит прикрывать, иначе туда плюнуть могут.
— В ваших словах чувствуется горечь, точно вы знаете, о чем говорите.
Он ждет откровений о моей жизни? Да я Ильсире-то не все рассказываю, а она моя самая близкая подруга. Несмотря на периодическое желание ее придушить.
— Жизнь воина нельзя назвать простой, — ответила загадочно. — А вы что, любите гулять по рынку?
— Решил, что такому драгоценному цветку лучше побыть под мужской защитой.
Видимо, он заметил опасный блеск в моем взгляде и тут же примирительно поднял вверх ладони.
— Айна Арджана, вы же понимаете, что в наших краях женщина-воин — это нечто из ряда вон выходящее. А вам ни к чему сейчас стычки с местным населением.
— А говорили, что здесь уважают приличных женщин.
— Уважают, — кивнул мой спутник. — Но порой желание заиметь для своей коллекции редкостную красоту перевешивает.
Это он так тонко на возможное похищение намекает? Я широко улыбнулась, радуясь, что корфа скрывает явно злобный оскал, и проворковала:
— Но, думаю, всесильный акиф не позволит такому случиться.
— Считаете его всесильным? Как вам прием?
Мы прошли мимо мясных рядов, над которыми жужжали мухи, а пахло так, что я едва заметно поморщилась. Пусть брезгливостью не страдаю, но неприятные запахи — не моя стихия. А рядом с мясом продавали и рыбу, так что ароматы витали те еще. Потому я почти с наслаждением свернула в ряды благовоний, кремов и прочих атрибутов красоты и ароматов. Нос чуть чесался, но это мелочи. Мой спутник ухитрялся вести нас так, что никто не толкался. А толпа вокруг была хорошая. Отовсюду неслись громкие голоса, которые ругались, торговались, радовались.
— Роскошный прием, — ответила честно, остановив взгляд на ярком пузырьке из толстого стекла, увенчанном пробкой из лазурита — камня, добываемого у подножия гор рядом с морями. Его еще называли «слезами сирен».
— И это все?
— Я — простой воин и в приемах смыслю мало. Но то, что я видела, произвело впечатление. Акиф правит мудро и справедливо.
Лазурит имеет интересное свойство: в солнечный день становится бледно-бирюзовым и нестерпимо ярким, а в непогоду чуть мутнеет, приобретает оттенок неспокойного моря.
— Вам нравится? — заметил мой взгляд собеседник.
И тут я перепугалась. Еще в детстве мне внушили: от мужчины подарки нельзя брать. В смысле, если он не родственник и не жених или муж. Так что торопливо проговорила:
— К сожалению, воинская служба не дает мне возможности использовать сильные ароматы. Всегда есть опасность быть замеченной противником.
Двинувшийся было к прилавку янтарноглазый остановился и снова вернулся ко мне. Я же незаметно выдохнула от облегчения.
— В Игенборге, — проговорил он задумчиво, двигаясь дальше, — женщины живут в свое удовольствие, не отказывая себе ни в чем.
Угу, только их это «ни в чем» ограничивается местными законами. Золотая и весьма комфортабельная решетка.
— Как вас зовут? — спросила в ответ. — Мне сложно общаться с собеседником, который кроме лица скрывает также свое имя.
— Можете называть меня Зейд. Что касается лица… если вы будете более откровенной, то с удовольствием покажусь вам во всей красе. Хотите попробовать местный напиток?
Что? Я хотела сказать, что пришла на рынок и пить не хочу. Но, как назло, в горле изрядно пересохло. Утренняя свежесть незаметно сменилась знойной жарой. А толпа вокруг ее лишь усиливала.
— Айна Арджана, — словно уловил мои мысли собеседник, — если мы посидим в приличном заведении буквально полчаса, то народу здесь станет меньше. И вы сможете рассмотреть все что хотите.
— Покажете мне оружейный ряд?
В темных глазах мелькнуло удивление или мне показалось?
— Все что хотите, — повторил Зейд. — Идемте?
Он провел меня в небольшое, но очень уютное помещение. Не ресторан и не харчевня. Скорее нечто, напоминавшее эльфийские кафе, где подавались ледяные напитки и мороженое. В последние годы они приобретали все большую популярность.
Свободным оказался только самый дальний столик. Низкий, окруженный полукруглой скамьей с яркими подушечками. Я заметила, что присутствующие здесь женщины возлежат на них, подперев рукой голову. Но мне так разваливаться не хотелось, и я просто опустилась на скамью, поджав ноги.
Официантка в бледно-голубых одеждах и такой же корфе принесла на подносе широкие пиалы, от которых поднимался чарующий аромат: сладкий и с небольшим мятным оттенком. К ним прилагалась тарелочка с незнакомыми мне сладостями прозрачно-медового цвета.
— Напиток вы наверняка уже пробовали, айна Арджана, он изготавливается из зерен роя. Они растут лишь в Игенборге. Их поджаривают, смешивают со специями, медом и медленно варят в течение получаса.
Зейд снял с себя платок, и я наконец увидела его лицо.
Мелькнула ехидная мысль, что и этот не избежал повальной моды на бородку а-ля акиф. Я таких сегодня в толпе уже десятки видела.
— Ну как?
— Теперь мне легче общаться, — ответила кратко.
Внешность у Зейда, конечно, харизматичная. В повороте головы, во взгляде, во всем было видно, что он привык командовать. Думаю, по местным меркам он примерно той же должности, что и Риграсс. Возможно, чуть повыше. Темные волосы длиной до плеч, темные глаза, резкий разлет густых бровей. Да и черты лица показались мне резкими, точно вырезанными из камня. Чем-то Зейд напоминал хищную птицу, готовую в любой момент броситься за добычей.
— Имперцы сумели удивить, — сообщил Зейд, — весь город уже в курсе, что наша святыня вернулась домой. И теперь в Игенборге снова наступит процветание.
— Я не знала, что мы везли, — призналась, осторожно отхлебывая напиток. Для этого пришлось немного приподнять корфу. Ну неудобно, нарры вас дери!
— И это показывает мудрость вашего императора. Думаю, о кристалле знали лишь самые доверенные люди. Хотя кто-то решил помешать вам.
— Да, — помрачнела я. — Только благодаря вашим воинам мы уцелели.
— Случайности всегда имеют смысл. А еще поговаривают, что акиф отдал новую наложницу в жены советнику.
— Любите сплетни?
— Сложно их не слышать, бывая каждый день при дворце. И еще говорят…
— Что он просил взамен Тильды другую, — перебила я. — Только другая, увы, уже чужая невеста. И в гарем отправиться не может. Но даже если бы она была женщиной со свободным сердцем, то лучше убила бы себя. Так как предпочитает свободу. Извините, не хотела никого оскорбить.
Зейд оскорбленным не выглядел. Скорее — заинтересованным. Наверное, редко приходилось слышать подобные речи.
— Айна Арджана, неужели у женщины-воина, привыкшей к смелости и силе, вспыхнули чувства к миролюбивому дипломату?
Я с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть прямо в чашку. Это Иррилий-то мирный? Спокойный, да, но это не показатель слабости.
— Я не думаю, что готова обсуждать моего жениха с вами.
— Еще ни разу акифу не отказала женщина.
— Думаю, акиф и сам был бы не рад заполучить чужую невесту, которая предпочитает свободу, а не жизнь в гареме.
— Жизнь воина опасна. В ней нет места слабости или жалости. Она слишком жестока для такой женщины, как вы.
— Мне не привыкать к жестокому отношению. — Тут я поставила пиалу и проговорила, глядя прямо в глаза собеседнику: — Знаете, за что я люблю своего жениха? Он не пытается ограничить мою свободу. Он понимает и чувствует меня так же, как и я его. Нам пришлось вдвоем отбиваться от нескольких нападавших. И поверьте, Иррилий — один из лучших воинов. И для меня честь — сражаться рядом с ним.
— У вас странные понятия о любви.
— Любовь у каждого своя.
— Не спорю. Но молодости свойственны порывистость и ошибки. К сожалению, даже опытные дипломаты подвержены этому недугу.
— На что вы намекаете? — Я сузила глаза, недовольная его намеками.
— Вы слишком разные со своим женихом, и поспешная помолвка вызывает лишь сомнения. Эльфы не просто так проверяют свои чувства годами. Разводы у их расы не приняты. Не боитесь в определенный момент понять, что вами лишь увлеклись, стараясь залечить рану на сердце?
Каждое его слово было подобно ядовитому клинку, который больно ранил. Он как будто подслушал мои мысли, когда я убеждала себя, что между мной и эльфом ничего не может быть.
А Зейд продолжал рассуждать:
— Не подумайте, что я хочу рассорить вас с женихом. Просто факты говорят сами за себя. Известного дипломата совсем недавно бросила невеста, которую он знал с детства. После чего он спешно находит себе другую, да не просто обменивается словом, а надевает обручальный браслет. Решение, к которому они обычно подходят взвешенно, проверив свои чувства годами.
Мне нечего было возразить, а от всего сказанного на душе оставался неприятный осадок.
— Допускаю, что за время пути вы понравились друг другу, а пережитая опасность подарила иллюзорное чувство близости. Недаром после боя многие воины обмениваются кровью, братаясь. Но, Арджана, неужели вы не видите, что этого мало? Вы задумывались о том, что за жизнь ждет вас с ним? Неужели думаете, жене эльфийского дипломата будет и дальше позволено служить в армии и махать мечом, разя противника? Дорогая, вас ждут скучные приемы при дворе, на которых вы, при своей свободолюбивой натуре, будете задыхаться. Как жена дипломата вы будете обязаны неукоснительно соблюдать этикет и подчиняться многочисленным правилам, чтобы не испортить репутацию супруга, от которой зависит его карьера. А его родня? Вам известно, что его бывшую невесту связывают родственные узы с Владыкой? Не хочу оскорбить, знаю, что ваш отец аристократ, но Мощь Ветра — древний эльфийский род, который вряд ли одобрит подобный мезальянс.
У меня пропал аппетит, а в горле встал ком, но я постаралась не подать виду, что задета его словами. Не впервой держать лицо.
— Вы специально сгущаете краски, чтобы на этом фоне ваш акиф выглядел привлекательнее? — насмешливо поинтересовалась у Зейда. — Зря стараетесь. И с какой стати вы с таким жаром ратуете за него? Вам-то что?
— Меня просто задевает, что вы даже не дали себе шанса узнать его, пренебрежительно отнеслись к его интересу. А разве он вас чем-то оскорбил? Предложил что-то недостойное? Вы его восхитили, и он сделал вам предложение стать женой.
Я не выдержала и рассмеялась.
— Только не надо мне говорить об оказанной чести! У него таких жен полный гарем.
Зейд строго посмотрел на меня, укорив:
— Айна Арджана, не разочаровывайте меня. Вы производите впечатление умного, не скорого на поверхностные суждения человека. Что вам известно о традициях Игенборга? Например, сколько жен у акифа?
— И сколько?
— Всего лишь две. По мудрым заветам наших предков нам разрешено иметь трех. Первая — выбранная родителями, вторая — выбор молодости, а третья — выбор сердца и его отрада. Осознанный выбор уже не мальчика, а мужа, познавшего жизнь.
Признаться, я растерялась, но не смогла не съязвить:
— Тогда почему у него полный гарем женщин?
— Даже у вашей императрицы свита из фрейлин, которые проживают во дворце.
— Но у нас они просто живут там, а не являются наложницами.
— Разве? — насмешливо изогнул губы Зейд. — Даже до нас дошли слухи о романе императора с леди Ирийской, фрейлиной, которую потом спешно выдали замуж и отлучили от двора. Или прекрасная Сайта, которая родила от него дочь. Я мог бы долго перечислять победы вашего любвеобильного императора.
— Ваш акиф менее любвеобилен?
— Наш акиф более разборчив и щепетилен в вопросах личных отношений, — отрезал Зейд. — Его первой супругой стала девушка, выбранная родителями. Она из уважаемого рода, воспитанная в традициях Игенборга. Это дань народу, показывающая, что рядом с правителем всегда будет женщина, поддерживающая интересы Игенборга и заботящаяся о его нуждах. Она родила ему сына и дочь. Второй его супругой стала спасенная от бандитов дочь купца, приехавшего из дальних стран. Она подарила ему двух дочерей. А насчет наложниц, проживающих на женской половине… Многих акиф даже в глаза не видел. Иногда туда попадают девушки, потерявшие родных, или те, о которых по некоторым причинам некому позаботиться.
«О, да он само благородство!» — едва не воскликнула я ехидно, но вовремя сдержалась, прикусив язык.
— И переходим к вам. Не зная наших традиций, вчера вы оскорбились, но акиф лишь показал, сколь сильно вы его впечатлили, покорив своей красотой, силой духа, бесстрашием. Он почувствовал, что именно такая, как вы, способна пленить его сердце.
Это акиф еще Арршу не видел! Вот где истинное бесстрашие и привычка идти напролом.
— Для женщин Игенборга нет более почетной судьбы, чем стать третьей женой. Это сразу говорит всем о том, кому принадлежит сердце мужчины, — восхвалял Зейд.
— Мне это лестно, но у меня уже есть жених.
— Подумайте о том, с кем вы обретете истинную свободу. Акифу не нужно, чтобы вы менялись, он оценил вас такой, какая вы есть. Игенборг примет вас и станет домом. Это очень красивый город. Позвольте вам его показать, и вы полюбите его не меньше, чем люблю я, — с воодушевлением и немного лукаво предложил Зейд.
Пока слушала, не заметила, как проглотила сладости и выпила напиток. Зейд оставил деньги и протянул мне руку, предлагая идти знакомиться с городом. Я потянулась к своему кошелю, чтобы расплатиться за себя, но он лишь покачал головой:
— Не оскорбляйте меня.
Чуть поколебавшись, я не стала настаивать. В конце концов, я в Игенборге, а тут свои правила и традиции. Смирилась же я с корфой. Зейд с такой любовью говорил мне о своем городе, что действительно захотелось увидеть Игенборг его глазами, и оскорбить спутника желания не было. Оставив в покое кошель, я поднялась, но без его помощи.
— Наши женщины не пленницы на женских половинах. Арджана, оглянитесь вокруг. — Он сделал жест, предлагающий мне взглянуть по сторонам. — Они ничем не отличаются от женщин империи. Так же любят гулять, встречаются с подругами, ездят в гости.
Ну, праздное шатание и женская болтовня меня всегда привлекали мало, так что не впечатлил. Как будто прочитав мои мысли, Зейд с проницательностью опытного торговца произнес:
— Пожалуй, начнем знакомство с оружейных рядов. — И тут же добавил: — А вы знаете, что у акифа большая коллекция самого редкого оружия?
Вот же демон! Знает, чем можно привлечь мое внимание.
— Расскажете о ней?
— Все, что пожелаете!