Осуществить задуманное и наконец провести интимную медитацию я смогла только после того, как Фаранар ушел. Но полученное удовольствие принесло кратковременный эффект, и к вечеру все мучающие меня ощущения вернулись.
Посчитав, что одного сеанса недостаточно, я отправилась в зал еще раз, и еще, но совсем скоро стало абсолютно ясно – проверенным способом мне от тяги к мужчине не избавиться.
Безусловно, хорошего настроения мне это не прибавило, и я ходила хмурая и злая, еле сдерживаясь, чтобы ни на кого не нарычать. А между тем приближались праздник Благоденствия и бал, который был ему посвящен.
Студенты учились, я мучилась, а приготовления шли полным ходом. В общем, все как и должно быть.
День Благоденствия выдался прохладным, но спокойным и солнечным.
С самого утра студенты носились по академии, пребывая в радостном оживлении, и только я ползала словно старуха. Плохо высыпаясь и находясь в постоянном нервном напряжении, я потихонечку сходила с ума.
– Утро доброе, Ариадна! – пропел над ухом Каси.
Покосившись на друга, я пробормотала ответное приветствие.
– Так, а ну погоди, – остановил меня он. – Что с тобой такое происходит? Ты сама не своя последнее время. Ты или перемещаешься по академии словно тень, или сидишь со своей командой над проектом. Вы там что, галактику создаете?
– Нет, конечно. Просто я очень переживаю… о сегодняшнем вечере, – придумала я на ходу отговорку. – Мне нечего надеть, а ты сам знаешь, что создавать простейшие предметы не моя стихия. Кровать до сих пор скрипит, что бы с ней ни делали и как бы ни ремонтировали.
– Да, это, конечно, проблема, но мы ее решим. Пойдем. – И, схватив меня за руку, друг повлек в сторону одной из аудиторий.
Проверив, что в помещении пусто, Каси начал разминать пальцы и ходить по кругу, внимательно рассматривая меня.
– Ты меня беспокоишь, – поделилась я своей тревогой.
– Столько знаешь и такая глупенькая. Я решил подарить тебе платье.
– Но в ответ ты же зарекался больше никому не создавать вещей!
– Никто не узнает. А если проболтаешься, я тебя убью.
Но в ответ на эту коварную угрозу я лишь рассмеялась и стала ждать.
Каси был очень талантлив, но после недоразумения, когда из-за его вещей, по чистой случайности похожих, передрались две девушки и потом нашли крайнего – самого создателя, он зарекся никому ничего не делать.
– Будем надеяться, ты не попытаешься вырвать мне все волосенки, как те две ненормальные.
– Что ты! – совершенно серьезно заметила я. – Такую шевелюру нужно беречь.
Чтобы не мешать, я прикрыла глаза, лишь слегка замечая, как меня оплетает искрившаяся магия. Каси создавал свои шедевры быстро, и не успела я притомиться, как уже услышала:
– Смотри!
Повернувшись, я увидела свое отражение в появившемся зеркале. Белое платье, расшитое магическими узорами и поблескивающее на свету. Изящное, красивое и… откровенное. Вырезы на груди и спине прекрасно все демонстрировали.
– Оно очень…
Не успела я договорить, как друг огорченно воскликнул:
– Прекрати! Прекрасное платье, и даже если немного открытое, то на балу-маскараде тебя никто не узнает.
Я еще колебалась, но Шар уже видел, что соглашусь. Так и случилось.
Вечером, когда по всей академии зажглись искры и она засияла таинственным магическим светом, когда прекрасные полупрозрачные иллюзии разлетелись по замку, изображая танцующие пары или фокусы, когда музыка тихо звенела в воздухе, я вышла из своей комнаты, смущенно поправляя маску.
Но Шар оказался прав: проходящим мимо создателям не было до меня дела, они окидывали взглядом наряд и устремлялись дальше – в большой зал академии, где играл оркестр и танцевали пары.
Я совершенно не знала, зачем иду на бал. Настроения веселиться никакого, и проще было остаться в комнате. А может, стоило бороться за свое душевное спокойствие? Может, нужно заставить себя веселиться и получать удовольствие?
Так я и сделала, отбросив все грустные мысли, и весело зашагала по направлению к залу. А оттуда уже лилась красивая танцевальная мелодия.
Я думала, никто меня не пригласит, но едва сделала несколько шагов, как, склонившись в поклоне, меня попросил составить пару в танце сначала один мужчина, потом второй. А к середине вечера я уже задыхалась, так ни разу и не присев.
Неожиданно музыка смолкла, и в воздухе начал образовываться светящийся желтым цветом круг. Это соискатель истины и помощник в определении своей половинки.
Увидев его, я в страхе попятилась. Нет! Я не хочу подсказок или наводок. Никаких знаков! Мысль, что я столкнусь лицом к лицу со своей половинкой, привела меня в дикий ужас.
Стараясь быть незаметной, я отступала все дальше к двери, но это не помешало мне увидеть, как первым в светящийся круг вытолкнули ректора. Свет закружился вокруг него, оставив в руке какой-то предмет. Со своего места, за спинами студентов, мне было плохо видно, какой именно.
Момент, когда все внимание было приковано к Фаранару, я и использовала, чтобы незаметно выскользнуть за дверь.
Коридоры академии были тускло освещены магическими искрами, и встречаемый мною народ спешил в большой зал. Кажется, только я одна шла в противоположном направлении.
Я уже довольно долго бесцельно бродила по замку, снова лелея свою грусть, когда меня отвлек странный поток магии, знакомый и довольно сильный. А что, если именно сейчас в конце коридора происходит очередное убийство?
Оробев, я сначала решила позвать подмогу, но в следующее мгновение застыла. А что, если будет поздно? Что, если, помешав убийству сейчас, спасу невинную жизнь? Или, возможно, отдам свою.
Вооружившись боевым заклинанием и щитом, я не спеша двинулась по направлению к двери в конце коридора и приоткрыла ее.
– Господин Фаранар?! – Не сдержав удивления, я хотела закрыть дверь, но ректор, увидев меня, поманил к себе.
Войдя и сняв маску, я посмотрела на мужчину.
– Раз уж вторглись, Элаи, то входите. Насколько я понял по вашему решительному виду, – нахмурился он, – вы хотели в одиночку одолеть кровавого и жестокого убийцу?
– Ну…
– Это очень безответственно! – неожиданно жарко воскликнул ректор. – Как вы только додумались до подобного!
– Не теряя времени, я могла бы спасти чью-то жизнь! – с жаром кинулась я доказывать свою точку зрения. – Теоретически.
– Или отдать свою! Никогда больше так не делайте. Дайте мне слово, Элаи.
– Но я…
– Немедленно!
– Хорошо, – выдохнула я, уступая требованию. – Наверное, я пойду, мне не положено…
– Почему же? – улыбнулся глава академии. – Вы ведь тоже имеете отношение к расследованию. Сейчас мы пытаемся выяснить, откуда у убийцы оружие, которым можно умертвить создателя. Таких артефактов совсем немного, и все они под контролем Совета. Я как раз проверял один из тайников.
– И как успехи? – нерешительно спросила я, подходя ближе к ректору, стоящему у стены, на которой был изображен витиеватый рисунок.
– Пока никак, – раздался голос у меня за спиной, и послышались звуки странной возни.
Но стоило мне обернуться, Фаранар что-то спрятал и, прищурившись, начал пристально меня рассматривать. Я неуверенно переминалась с ноги на ногу, размышляя о причинах такого внимания.
Сразу на первый план выплыли мои переживания и чувство к Фаранару, вернулось сексуальное желание, прокатившись по телу жаркой волной.
– Скажите, Элаи, что вы думаете о… скандалах? – задал неожиданный вопрос ректор. – Как вообще относитесь к ним?
– Как и все, отрицательно, – растерялась я.
– Ну, некоторые могут пойти навстречу желаниям…
– Как вы знаете, мое происхождение не совсем… законное. И тем более я чту правила и честь. Достоинство и верность значат для меня очень много.
Задумчиво покивав, Фаранар неожиданно пошел на меня, оттесняя к окну, пока я не уперлась в подоконник.
– У вас красивое платье…
Дыхание сбилось, и я с жадным вниманием ждала следующих слов.
– И замечательные взгляды на жизнь. В свете этого я хочу открыть вам секрет. Вы умеете хранить секреты?
– Я… Да, – ответила я, сникнув.
Комплименты не имеют с мужским восхищением ничего общего.
– Тогда смотрите.
После этих слов по телу ректора словно пошла рябь, возвращая ему молодость. В следующее мгновение на меня смотрел привлекательный мужчина с короткими пепельными волосами, сильным телом и проницательными глазами, в которых прыгали смешинки. На губах Фаранара заиграла легкая улыбка.
– Вы… Вы… – От нахлынувших на меня чувств и желания мне стало сложно говорить.
Зачем, зачем он показал мне то, что молод?! Если раньше его возраст был для меня препятствием, то теперь и оно растаяло. Передо мной был блестящий, обаятельный и привлекательный мужчина, и я была готова пасть перед ним на колени.
– Не было никакого неудачного эксперимента. Я специально примерил облик старика и в полной мере ощутил свою старость. Впрочем, временами истинный возраст брал свое, возвращая мне подвижность и… не только.
Я тут же вспомнила зал медитации, и мне стало все понятно. Смущение опалило щеки, и я потупила взгляд, чтобы в следующее мгновение впиться им в лицо ректора.
– Я замечала иногда, что вы двигаетесь как молодой. Были и другие признаки. Но я списывала это на молодость духа. Но зачем?
– Я должен был попасть в академию для одного дела, но избежав при этом проблем. А у наследника рода они появились бы: многие захотели бы стать моей половинкой или хотя бы попытаться. А старость избавила от этих сложностей… правда, добавив других.
– И вы выполнили свою миссию? – нерешительно, не зная, вправе ли спрашивать, поинтересовалась я.
– Почти. Осталось немного, и я обязательно добьюсь своего. В ближайшее время нам придется часто работать вместе. Мне было бы проще, если бы я смог быть рядом с вами самим собой. Вы сохраните все в секрете?
– Конечно. Я уже о стольком не должна рассказывать, что еще одна незначительная тайна ничего не меняет.
– Вот и прекрасно. Думаю, и вам приятнее будет видеть молодого мужчину, чем старика.
Очень двоякий вопрос, и он же снова всколыхнул во мне волну желания.
Сглотнув и опустив взгляд, я пробормотала:
– Право, не знаю. Господин ректор, можно я пойду? Вечер был длинным…
– Ну конечно, мы же не на лекции.
И я, воспользовавшись возможностью, заспешила прочь, спиной ощущая пристальный взгляд Фаранара. Сердечко взволнованно билось в груди, трепеща от непонятного предвкушения и радости. И причину этого я не знала.
Я сидел в своей комнате и, чуть улыбаясь, смотрел на камин. Наконец-то моя душа пришла в согласие с сердцем. Я был счастлив.
В таком состоянии и застал меня Диан, заглянув на огонек.
– Я смотрю, настроение у тебя неожиданно улучшилось? – мрачно спросил друг. – Это значит, что с тобой можно нормально общаться?
– Да, теперь я пришел в согласие с собой.
– Неужели твои нездоровые чувства к Элаи наконец-то прошли?
– Нет, но я выяснил, что она моя половинка.
– Что? – в шоке осел на соседнее кресло Диан.
– Именно! На нее среагировал талисман круга вечности. Когда я это понял, едва не кинулся к ней с объятьями. Не думаю, что она бы оценила.
– Да уж… Но как же так? Ведь у вас было слияние силы. Пусть это произошло случайно, но неизбежно должно было привести к началу объединения.
– Я думал об этом. Тут не все ясно. Одной из причин может быть то, что на нее есть еще один претендент.
– Невероятно! И что ты намерен делать?
– Отбить ее. Ты сам знаешь, пока объединение не завершилось, можно перебить зов. Я приложу все силы, чтобы влюбить ее в себя. Я буду бороться!
– Ты совершенно безумен, – покачал головой друг.
– Ничего, найдешь свою половинку и тоже сойдешь с ума. Однако у меня есть еще одно подозрение, почему события до сего момента развивались неправильно. Страшное подозрение. И я его проверю.
– Я желаю тебе счастья и надеюсь, жизнь с Элаи – то, чего ты хочешь.
– Даже не сомневайся, – заверил я. – И уже завтра я начну расставлять сети, чтобы этого добиться.
День проходил как обычно. По коридорам академии бродили унылые, невыспавшиеся студенты, которые мечтали добраться до источника силы, чтобы восстановиться. Но кто бы нам дал?
Все изменилось, когда я вышла со второй лекции. Народ вокруг был оживлен и перешептывался, даже Шар о чем-то тихо переговаривался со своим знакомым. Только я собралась подойти к другу и узнать, что происходит, как меня отвлекла секретарь Фаранара.
– Добрый день, господин ректор хочет вас видеть.
Оглянувшись на Каси, я перехватила его встревоженный взгляд и молча направилась за секретарем, не зная, что и думать. В последнее время новости в академии были одна другой ужаснее.
Постучав и войдя в уже такой знакомый кабинет, я увидела следователя Дмара Арса, Графта и ректора. Все хмурились и были сильно не в духе.
– Что случилось? – спросила я, присаживаясь.
Непроизвольно я встретилась глазами с ректором. Он снова был старым, но его глаза… его глаза выдавали то, что я и так знала. Что он молодой привлекательный мужчина, самый лучший, на мой взгляд. И мне захотелось подойти и прижаться к нему крепко-крепко.
– Ариадна Элаи, – начал Арс, – знаете ли вы, что ночью произошло еще одно убийство?
Я застыла, некрасиво выпучив глаза.
– Нет. Я же ничего не почувствовала!
– Вот и нам интересно: почему вы ничего не почувствовали? – пристально посмотрел на меня Арс.
По спине пробежал холодок.
– Студентка Элаи, почему вы ничего не почувствовали прошлым вечером?
– Я не знаю, – промолвила, уже понимая, куда клонит следователь.
– Это очень странно. И вызывает подозрение.
– Мне кажется, наоборот, если бы преступления совершила я, то гораздо логичнее притворяться и дальше, не вызывая подозрений.
– Но вы могли это сделать, желая отвести нас от предположения, что это ритуал пробуждения.
– Я ничего о нем не знаю, – защищалась я.
– И тем не менее расспрашивали своего друга об истории сумасшедшего создателя.
Я удивленно вскинула взгляд на следователя.
– Да, мы допросили ваше близкое окружение, и Шар нам многое поведал.
Внутри всколыхнулась обида. Как он мог? С другой стороны, он, скорее всего, был должен, и все же…
– Думаю, нам пора разобраться. Когда произошло первое убийство, вы столкнулись с убийцей в коридоре. Это мы знаем с ваших слов. Но ведь и вы могли его совершить, сразу выйдя из библиотеки. Если предположить, что вы назначили жертве свидание, тогда получается, вы спустились в подвалы, покромсали ее на куски и пошли спать.
– Кажется, вы упоминали, что это ритуал? – прохладно спросила я.
– К нему можно было приготовиться и заранее. Мало кто бывает в подвалах, и шанс, что за пару часов кто-то обнаружил вашу подготовку к убийству, маловероятен. Вы согласны?
Посмотрев в пытливые глаза следователя, я, стараясь сохранять спокойствие, кивнула:
– Да, такое вполне могло произойти. Это было бы довольно рискованно, но все-таки могло быть.
– И потом вы приходите к нам и говорите о том, что столкнулись с убийцей. Причем эта информация дает вам возможность быть, хоть и косвенно, вовлеченной в расследование. И, зная положение вещей, вы используете подвалы еще раз для второго убийства. Вам также ничто не мешает подняться затем к себе в комнату и, покричав, отключиться. А нам сообщить, что у вас связь с убийцей. Причем вы вне подозрений.
– А как объяснить, когда я чувствовала, что совершается убийство?
– Вы могли совершить преступление, потом прийти к ректору и устроить это представление.
– А меня вы, видимо, считаете совсем дурачком? – криво усмехнулся Фаранар. – Думаете, я не смогу отличить правду от притворства?
– А вы можете поручиться, что наверняка знаете: то, что рассказала студентка Элаи, имело место быть? И именно так, как она сказала?
– Да, – ответил ректор.
Но я сразу поняла, что Арс мне не верит.
– Что ж, я вижу, меня подозревают в убийствах, мне не доверяют… В таком случае я прошу прикрепить ко мне око.
Все в удивлении посмотрели на меня. Создатели, как и любой житель реальности, были очень свободолюбивые, и нашей натуре претили слежка и надсмотр – мы выходили из себя при любом вмешательстве в нашу частную жизнь.
– Вы уверены, что выдержите подобное? – нахмурился Фаранар.
– Если потребуется, то да. В любом случае мне не придется долго с ним ходить.
– Почему вы так уверены? – прищурился следователь.
– Потому что вы не хуже меня знаете, механизм ритуала запущен и убийца найдет новую жертву, стоит лишь подождать. После этого, благодаря оку, все подозрения с меня будут сняты. А вы, я полагаю, это время употребите на то, чтобы найти преступника и без помощи моих видений и ощущений.
– Вижу, вы оскорбились, что вам безоглядно не верят на слово? – усмехнулся Арс.
– Скорее удивилась, – поправила я. – Когда вы излагали свою версию, было видно, что вы хорошо ее обмозговали. И хотя некоторые пункты в ней бездоказательны, вы требуете безоговорочных доказательств ее неверности. Это создает у меня впечатление, что она желательна для вас. Правда, я не могу допустить мысли, что это, скорее всего, потому, что я бастард и очень удобный вариант. Значит, есть еще что-то, что заставляет вас быть уверенным в моей виновности.
– Элаи, вы не должны думать, что контролер может быть подвластен… общественным предубеждениям.
– Я и не думаю, – послушно кивнула я и посмотрела следователю в глаза. – Однако я прошу право ока и надену красное платье – знак в обществе, что человек временно лишен доверия, но радеет за справедливость. Это обяжет контроль прикрепить ко мне око, и значит, я докажу, что не виновата. Я хочу, чтобы все обвинения были официальными, и хочу быть уверенной, что когда их снимут, то никакие домыслы относительно этого дела не замарают честь моего рода.
– Мне очень жаль, что вы настроены столь агрессивно, – с сожалением покачал головой контролер.
– Ну что вы, всего лишь забочусь о том, чтобы помочь следствию отбросить неправильные версии. Так мы скорее поймаем убийцу, – вежливо заметила я.
– Что ж, тогда мне остается только выполнить вашу просьбу, – улыбнулся следователь и предложил мне пройти за ним.
Теперь я проведу некоторое время в запертой комнате одна, пока ко мне не придут из ведомства контроля и не прикрепят на грудь око – ярко-красную звезду. А потом я надену красное платье и буду ждать.
И ожидание мое будет мучительным.