Едва дверь за Ариадной и этим следаком закрылась, я в гневе сжал кулаки.
– Спокойно, – сказал Диан, положив руку мне на плечо. – Сейчас тебе нельзя наломать дров. Если заподозрят, что у тебя личный интерес, тут же отстранят.
– Знаю, но чего мне стоило сдержаться! – зло процедил я, но, посмотрев на друга, не удержался от вопроса: – Почему ты не рассказал следователю о том, что я влюблен в Ариадну и она моя половинка?
Диан хмыкнул и, немного помолчав, ответил:
– Потому что я уверен – не она убийца, а значит, ни к чему всем знать про личную жизнь главы академии. Лучше скажи, что ты намерен делать?
– Предложу свою помощь. Несмотря на око, Ариадне выгоднее быстрее найти убийцу. Каждый раз, в момент совершения им преступления, она будет связана с ним и знает это. Ты не представляешь, как это ужасно.
– И не хочу даже. Но ты ей расскажешь о том, что вы пара?
– Нет.
– Я предполагал, что ты совершишь какую-нибудь глупость, но все равно не верю в то, что услышал. Ты сошел с ума?
– С чего ты взял? Пойми, если я сейчас все расскажу, это оттолкнет ее от меня и не даст мне возможности помочь ей. Завоевать ее! Нет, тут надо действовать аккуратнее, осторожнее.
– А что же твой соперник?
– Даже не напоминай о нем. Была бы моя воля, я бы сбросил его в бездну!
– И это мой спокойный, уравновешенный друг, – насмешливо-укоризненно покачал головой Диан. – Устраивай свою личную жизнь, а я пока буду работать. Нам очень важно определить, какой именно ритуал пробуждения использует убийца. Фактически это означает раскрыть дело.
– Я постараюсь помочь как смогу.
На это контролер лишь хмыкнул и махнул рукой. Кажется, мы помирились.
Как оказалось, красное мне идет. А еще я выбрала ярко-алый оттенок, чтобы все видели – я создатель, лишенный доверия. Это ужасно унизительно, не говоря об оке, которое будет следить за мной постоянно, но по-другому мне не снять с себя обвинения.
И все же это ощущение липкого взгляда со стороны, вечно давящего и нервирующего, очень неприятно. Бр-р-р! Что может приглушить его или хоть немного отвлечь?!
Разве только неутихающее сексуальное желание, которое мучит меня и днем и ночью. Кажется, моя жизнь в ближайшее время превратится в ад. А тут еще пришло послание, что меня хотят навестить родители.
Что они мне скажут? Поддержит ли меня род или попробует самоустраниться, насколько это возможно?
Идти по академии в красном платье, с оком на груди – для этого нужна решительность, и я долго настраивалась, прежде чем выйти из комнаты с высоко поднятой головой, не уронив своего достоинства.
Внутри все звенело от напряжения, я боялась и встречи с родителями, и всеобщего осуждения. Как бы я ни храбрилась, внутри трусила, хотелось сбежать.
Родители ожидали меня в гостевых комнатах на первом этаже. Спустившись, я замерла на последней ступеньке. Нервно поправила платье, вытерла вспотевшие ладони, а потом медленно, будто иду на бой, преодолела последние метры. Я глубоко вздохнула и выдохнула, прежде чем открыть дверь.
Мачеха, как всегда с идеально прямой осанкой, сидела на диване и бесстрастно рассматривала комнату. А отец стоял около окна, вглядываясь в пейзаж за стеклом. Даже с моего места были заметны жгуты силы, вьющиеся вверх, и надвигающаяся гроза. Я любила непогоду. Может, она и ему нравится?
– Добрый день, – склонила я голову. – Как вы себя чувствуете? Как ваши дела?
И, проявив вежливость, настороженно взглянула на главную чету рода. Мачеха разглядывала мое платье, отец повернулся ко мне, поджав губы. Ох, все, видимо, плохо.
– Это ты убиваешь студентов? – приподняв бровь, спросил он.
– Нет, – твердо ответила я, вскинув подбородок.
Пусть что угодно обо мне думают, но оклеветать себя я не дам.
– Я всегда говорила, что у нее твой несносный характер, – ворчливо заметила мачеха.
Но отец пропустил ее слова мимо ушей.
– Тогда выбор ока – разумное решение, хоть и непростое. Но, думаю, ты выдержишь, с
Переводя взгляд с одного создателя на другого, я ничего не могла понять.
– Надеюсь, эта проблема скоро уладится, – добавила Аделаида. – Красное тебе к лицу, но не хотелось бы ставить под сомнение честь рода.
– Вы… не злитесь? – Я, как могла, сдерживала удивление, но оно все равно прорвалось хриплыми нотками в голосе.
– Конечно, злимся! Этот следователь посмел бросить тень на наш род. Мы обеспечим тебе всю необходимую поддержку, которая потребуется.
– Всенепременно, – добавила мачеха, еще сильнее меня удивив. – Никто не смеет порочить честь рода Элаи. Она безупречна.
Ага… Уже хорошо… Значит, на меня не сердятся.
– И еще я хотел бы поговорить с тобой об одном деликатном деле, – начал отец. – Чисто случайно я услышал, что ты встретила свою половинку, но у вас не сложились отношения…
Я прикрыла глаза. Сердце до сих пор болело, несмотря на ритуал огня.
– Да, все так…
– Может, ты согласишься рассмотреть другие кандидатуры, чтобы попробовать составить новую пару. Вдруг повезет?
– Рассмотреть? – напряженно переспросила я.
– Да, – подтвердила мачеха. – Мы не будем настаивать.
Немного подумав, я кивнула. Я не думала, что из этого выйдет толк, но если им хотелось…
– Думаю, можно вернуться к этому вопросу после того, как с меня снимут подозрения.
– Это разумно, – кивнул отец, пристально разглядывая меня.
Я видела, что он хотел что-то добавить, но нас прервали.
– Студентка Элаи! Пройдите в кабинет ректора, – раздался в воздухе магический голос.
Удивившись, зачем я могла понадобиться главе академии, я раскланялась с родителями и отправилась на аудиенцию.
Как я и предполагала, Фаранар был у себя один и расхаживал в своем истинном облике из угла в угол, о чем-то задумавшись. Очень рискованно с его стороны.
– Добрый день.
На мое приветствие он не ответил: рассматривал мое платье.
– Вам очень идет красный цвет.
– Благодарю, – склонила я голову и присела в кресло, следуя пригласительному жесту хозяина кабинета.
– У меня к вам предложение, Элаи, которое ректор академии не имеет права вам предлагать. И все же я не хочу оставаться в стороне и, пожалуй, рискну.
С опаской покосившись на Фаранара, я нервно сцепила руки.
– Вы же понимаете, даже после того, как око докажет, что вы невиновны, создатели будут гибнуть от рук этого сумасшедшего? Я уж не говорю о том, что вам придется пропускать через себя все убийства…
– И вы предлагаете помочь следователю? Право слово, я так мало могу сделать по сравнению с таким специалистом…
– А вы мстительны, – улыбнулся Фаранар.
Улыбка еще больше преобразила его. И я засмотрелась на него: таким обаятельным и одухотворенным выглядело его лицо. У ректора потрясающая харизма, она заставляет терять разум, желать ее обладателя.
Фаранар подошел ближе и с нескрываемой понимающей усмешкой добавил:
– Но я думаю, что вы не отдадите на растерзание студентов академии и стукнете по носу своего обвинителя.
Улыбнувшись, я немного вышла за рамки этикета, сказав:
– Вас, как ректора, беспокоит такая ситуация в академии?
– Безусловно, но еще больше меня беспокоит то, в каком состоянии вы были в прошлый раз.
Смутившись, я посмотрела на свои руки. Меня тоже это беспокоило, особенно тот факт, что я обнималась и цеплялась за него совсем уж неприлично. А ректор между тем продолжил:
– Я предлагаю вам партнерство, о котором мы никому не скажем. Предположим, во время расследования вы будете на… индивидуальных занятиях или выполнять мое поручение.
– Вы полагаете, никто ничего не заподозрит? – усомнилась я.
– Ну, на вас же око. – Он пожал широкими плечами, а потом поморщился: – Как только вы его выдерживаете?!
Постоянно сверлящий взгляд, конечно, сильно подавляет, но отступает перед моим желанием к Фаранару. Стоит мне отвлечься – и влечение охватывает все тело, напоминая о том, кого мне никогда не получить.
– Тогда я согласна.
На губах ректора скользнула странно довольная улыбка. Отчего-то мне кажется, он был уверен в моем ответе.
Утром по расписанию стоял предмет «магия жизни» – наполнение чистой энергией (душой) всего живого. Ворча и зевая, наша группа собралась у дверей кабинета в ожидании преподавателя. Мимо пробежало странное ушастое существо, напоминающее помесь кролика и зубастого оборотня, а за ним на всех парах промчался птеродактиль.
Покосившись на нас, кролик улыбнулся, оголив свой внушительный набор зубов – бр-р-р… – а птеродактиль издал что-то похожее на угрожающий рык, и создания скрылись за поворотом. Рассветало все позже, и за окнами сейчас стояло что угодно, но только не утро.
– Снова старшекурсники устроили соревнования, – проворчал кто-то.
Поежившись, я плотнее укуталась в теплую накидку, которую благоразумно захватила с собой, и, опершись на перила, прикрыла глаза.
И почему все, кто хочет, не могут подпитываться от источника силы? Вот жизнь была бы!
Магия жизни давалась мне легко. Можно сказать, это была моя сильная сторона, но, к сожалению, сила все еще плохо подчинялась мне, а из-за последних событий возможностей потренироваться особенно не было.
Но и постоянно жить с оглядкой невозможно. Если за последнее время не случилось никаких происшествий, так стоит ли сейчас терзаться неизвестностью, портя себе нервы?
В этот момент прозвенел звонок и двери в аудиторию с характерным звуком распахнулись. Я открыла глаза и обнаружила, что стою в коридоре в полном одиночестве: мои одногруппники вошли в аудиторию. Я последовала их примеру.
В аудитории было светло, но тоже прохладно. Видимо, в этом году несколько раньше наступил сезон северных штормов, после которого придет весна. Привычно осмотрев помещение, я не увидела никаких приготовлений к практическим занятиям. Может, сегодня ограничимся тренировкой навыков?
В то же время смешинки в глазах Арана Сенара, который внимательно нас разглядывал, заставили насторожиться. Чуть искривленные в усмешке губы выдавали хорошее настроение и подсказывали мне, что преподаватель что-то задумал.
– Доброе утро, студенты… – мягко начал бог, и в аудитории тут же установилась абсолютная тишина. – У вас недавно завершился семестр, и вы закончили изучать основной раздел магии жизни. Мои поздравления, с каждым днем вы становитесь все более выдающимися созидателями. Как вам хорошо известно, теперь мы начинаем более углубленное изучение предмета, поэтому и практические занятия изменятся.
Плохое начало.
Причем начальную теорию следующего раздела жизни мы изучали на пятом году обучения и, на мой взгляд, основательно подзабыли ее. – К тому же у нас довольно своеобразное заведение, а значит, и осваивать предметы, и преодолевать трудности мы должны как боги и создатели. Исходя из этого, думаю, нам пора приступать к изучению весьма важной темы. И я абсолютно уверен в том, что вы сможете удивить меня, ведь совсем скоро вас ожидает выпуск.
Послышалось гудение, и в воздухе огненными буквами высветилось название темы: «Усмирение и дрессировка стихийной магии жизни».
Сенар был прав – эту тему изучали только на старших курсах. Ранее ее изъяли из плана обучения, как непредсказуемую и несколько опасную: если во время занятия что-то пойдет не так, можно на несколько дней остаться совсем без сил. Видимо, недавние события заставили ректора отменить свое же решение.
А я поняла, почему именно декан богов периодически посматривал на меня. Если мне удастся самое сложное усмирение силы, то я, скорее всего, пройду практику по этому разделу, поскольку у меня предрасположенность к магии жизни. Если я получу высший балл по этому предмету, то поднимусь высоко в рейтинге. Внутри все замерло от предвкушения и азарта.
Сенар прекрасно это понимал. Искуситель! Я злобно покосилась на эксцентричного бога.
Тот тем временем продолжал:
– Я понимаю, что пока вы еще студенты, поэтому присмотрю за вами. Однако освобождать от практики буду только под угрозой жизни.
У нас в академии появился еще один маньяк. Помогите!..
– Конечно, вы должны с чего-то начать. И я разработал для вас прекрасную программу тренировки. – Сенар многозначительно помолчал, а потом зловеще добавил: – Вам понравится.
Декан богов вскинул руку, и золотые искорки начертили в воздухе форму арки. Потом подмигнул группе и подул на рисунок. Через мгновение арка стала объемной, а внутри ее образовался каменный портал, переливающийся всеми цветами радуги.
Я напряженно следила за метаморфозами и пока не понимала, что именно хочет предложить нам преподаватель. Подобных занятий никогда не было.
А с аркой в это время происходили изменения: камень словно уплотнился, стал черным, и на нем выступили иероглифы. Но это же…
– Итак, встречайте – арка переноса в пространственный карман.
Сенар сделал театральный жест, демонстрируя свое творение, и, подойдя к этому ужасному порталу, похлопал ладонью по камню.
Нутром чуя, что не все так просто, как нам хочет показать Сенар, я впилась взглядом в декана, который был сама невозмутимость. Я чувствовала, что он еще не все рассказал. Какую-то изюминку, или скорее невкусный пересохший изюм, приберег на сладкое.
– Конечно, вы можете сказать, что арка одна, а вас много, и значит, вы не сможете тренироваться. И будете правы! Но я, как ваш преподаватель, обязан предоставить вам возможность развивать свои таланты.
Ай-ай-ай, чувствую, не к добру у Сенара такое хорошее настроение, он как раз из тех преподавателей, которые преподносят сюрпризы. Неприятные сюрпризы!
– Уверен, вы знаете, что с арками переноса нужно быть очень точными в работе, иначе можно оказаться случайно выкинутыми, например, в чьей-нибудь спальне или тюрьме, – хмыкнул Сенар. – Эх, если бы вы знали историю одного создателя, который выпал на стол прямо перед Советом…
Мы всей группой ахнули и зашептались, а преподаватель продолжил:
– Но цель нашего занятия совсем не в этом, поэтому захватывающий рассказ отложим до лучших времен. Ну, с вводной частью я вроде закончил, а теперь приступим к практике. Ах да, совсем забыл… Нужно всем предоставить возможность позаниматься.
И по щелчку пальцев Сенара порталы размножились согласно числу студентов.
Студенты пооткрывали рты, завороженно глядя на получившийся результат. Отлынивать от занятий никому не удастся.
– А теперь хватит слов, переходим к делу! – Потерев ладони, Сенар окинул нас хищным взглядом и с коварной улыбкой поинтересовался: – Ну, кто первый? Что, неужели никто не изъявит желания? Тогда идете в арки в следующем порядке…
И Сенар зачитал список.
Техника безопасности запрещала нам заходить в порталы всем одновременно, и я очень рассчитывала, что отправлюсь осваивать неизвестное в последних рядах, а там, может, и занятие закончится.
Но мне не повезло: я отправилась в портал десятой по счету. Плохо, для меня это несчастливое число – проверено неоднократно, – и значит, практическое занятие обещало быть весьма непростым.
Пройдя через арку, я оказалась в самом обычном помещении. Тускло освещенная комната, серые стены, высокие потолки, окон нет, как и грязи или пыли. Такой идеальный куб.
Повертев головой и некоторое время подождав, я поняла, что вокруг совсем ничего не происходит.
– Интересно, я так и буду стоять на протяжении всего занятия?
– А это уж как ты сама пожелаешь, – раздался в воздухе голос.
Я совсем не удивилась этой странности, лишь поинтересовалась:
– Ты магическая программа моего обучения? Есть материальное воплощение?
Передо мной тут же появился крокодил, висящий в воздухе. С одной стороны, у него все было как положено: зеленый, зубастый. Но с другой – он был почему-то толстый, очень толстый. И почему вообще крокодил?
Может, из-за того, что именно моему роду принадлежали все патенты на рептилий…
– Готова к работе?
– Пока нет, мне нужно знать твое имя.
– Х 40.
– Не подходит. Будешь… Хабл.
– Да пожалуйста. Раз мы все выяснили, запускаю.
– Погоди!
Но дальше медлить было некогда.
По-видимому, уже давно отработанным движением крокодил вскинул лапу и быстро выплеснул в комнату пустоту, которая начала разрастаться прямо на глазах.
Я напряженно следила за его манипуляциями лапами, стараясь определить, что он для меня уготовил, выжидая нужный момент. На мгновение мне показалось, что невидимые чары под действиями рептилии сплетаются этакими нитками, образуя странный узор.
После чего Хабл улыбнулся и исчез, оставив меня наедине… с изнанкой пустоты!
– А-а-а-а… – в ужасе закричала я, стараясь сотворить портал в стене, но все мои усилия были тщетны.
Почувствовав, как ко мне несется волна пустоты, я машинально выставила щит, который, впрочем, не мог ее сдержать, и я знала об этом. Момент обуздать черную субстанцию был упущен.
Секунда до столкновения показалась удивительно долгой, и я почему-то подумала, что если бы рядом был крокодил, то я смогла бы смягчить удар или отвести его с помощью магии…
В следующий момент пустота настигла меня, но не придавила всей своей мощью, а, лишь слегка задев, обхватила в черный кокон и, пройдя сквозь меня, ушла в никуда. А я, не удержавшись на ногах, упала назад, чуть завалившись на бок, так как чудом успела сгруппироваться.
Я помню, как несколько лет назад проводился турнир между студентами, и такие испытания проходили преподаватели, показывая нам, как достойно преодолевать препятствия.
Тогда Графт отвлек Фаранара и через того тоже прошла пустота, но он быстренько поднялся на ноги, словно ничего и не было.
Я же с трудом встала на четвереньки. Видимо, запас прочности у нас разный. Впрочем, на лице ректора в тот момент отразились задумчивость и усмешка. То ли он был недоволен шуткой друга, то ли просто решил отомстить потом.
В чем-то тогда я им завидовала: друзья – это роскошь.
– Ну что ты делаешь? Тебе нужно было подчинить субстанцию и начать создавать вселенную. Пустота довольно строптива, особенно та, которая еще ни разу не побывала в руках создателя. А нам здесь нужно сделать вселенную. – Крокодил вновь стал видимым.
– Говорила же – не готова.
– Так пустота не спросит тебя, когда ты с ней будешь работать.
Я хотела ответить, но вспомнила наставления преподавательницы о том, что леди не ругаются, и решила поступить по-другому: привычным жестом сложив руки, призвала заклинание морока, и из воздуха появился большой кошмарик в виде черного облачка с зубами. Узрев его, крокодил начал отползать назад.
– Что ты себе позволяешь? – возмутился он. – Я уже многие годы провожу практические занятия со студентами, и напасть на меня – это возмутительно.
В это время кошмарик подбирался к крокодилу, а тот, так же настороженно, кружил от него по комнате.
– Я слышала, что магические программы стараются дрессировать создателей…
– Да как ты могла обо мне такое подумать? – возмущенно посмотрел на меня крокодил.
Именно это время выбрал кошмарик, чтобы впиться тому в хвост.
В итоге крики, вопли, обиды и разборки.
Немного позже, сообщив, что у него трудная подопечная, Хабл с перебинтованным хвостом заключил со мной перемирие и честно обещал предупреждать об атаках, отдельно отметив, что мне это не поможет.
И снова он выпустил пустоту, как и договорились, без всяких сдерживающих и смягчающих защит. На меня дохнуло магической силой, а в следующий момент волна увесисто ударила меня по лицу, под дых, разом вышибив из легких весь воздух, – и перед глазами вспыхнули розовые крокодильчики.
Не успев понять, что происходит, я почувствовала, что лечу, а через секунду врезалась спиной в стену.
Вспомнилась присказка создателей: все, что нас не убивает, делает сильней.
Когда смогла двигаться, я с трудом села на корточки, отчаянно хватая ртом воздух. Тот весьма неохотно проникал мне в легкие: при каждом вдохе ребра болели так, будто были сломаны как минимум в трех местах.
Мир перед глазами расплывался, крокодильчики продолжали наворачивать круги, и их совершенно не волновало, что создатели должны приходить в себя довольно быстро.
Так плохо мне не было с момента начала первых тренировок по борьбе с бездной. Основы основ, так сказать.
– Элаи, давайте мы прервем занятие, – предложил сверху Хабл, но я на него даже не посмотрела: стошнит еще. – Может, мне оказать первую помощь?
– Нет, – выдавила я, все еще пытаясь наладить свою дыхательную систему.
Он издевается? Сейчас я никак не могу остановиться, мне во что бы то ни стало нужно понять, почему пустота повела себя так агрессивно.
– Я сейчас встану…
– Ты совершенно сумасшедшая. Как же мне «повезло» с подопечной. Я уже говорил? Держи, потом спасибо скажешь.
Сквозь медленно рассеивающиеся сполохи я смотрела на длинный вытянутый пузырек с синей жидкостью и не сразу поняла, что это такое. А когда догадалась, удивленно вскинула взгляд на Хабла, тут же поморщившись от головной боли.
Подозрительно понюхав жидкость, которая пахла магией и чуть-чуть амброзией (видимо, настойка приготовлена на ней), я, решившись, одним глотком осушила пузырек. На вкус его содержимое оказалось приторно-сладким – меня аж передернуло, но я смогла протолкнуть лекарство внутрь.
Несмотря на отвратительный вкус, настойка творила чудеса, и уже через пару минут я смогла подняться, правда, опираясь на стену. Крокодил посмотрел на меня с некоторым уважением.
– Скажи мне, почему обычно такая спокойная пустота на этот раз взбунтовалась?
Хабл улыбнулся и, обвив хвостом задние лапы, а передние заложив за голову, по воздуху поплыл ко мне.
– Вот вы, создатели, интересные существа. Никогда не задумывались, как может отнестись материя к тому, что кто-то засунет в нее руку и начнет лепить все, что пожелает, корежа ее на свой манер.
– А разве она разумна? – удивилась я, поскольку никогда не рассматривала вопрос под этим углом зрения.
– После такого заявления я задался тем же вопросом и о тебе.
Вредная рептилия обладала на удивление острым языком, и пока я раздумывала над ее словами, подкалывала меня то так, то эдак. Я, молча усевшись на пол, медитировала и раздумывала над новой информацией.
Однако Хабл постоянно испытывал мое терпение. Меня с детства приучали сдерживать малодушные порывы, но чем дальше крокодил издевался, тем больше я подумывала о кошмарике. В конце концов, у рептилии еще есть что перебинтовать.
Видимо, мои помыслы были раскрыты: подлетев ко мне и подставив маленькие лапки под массивную челюсть, вреднюга решил помочь.
– Пустота помогает вам, создателям, по собственной воле. Существует легенда, что вы именно из нее появились. И она идет навстречу, делая из себя игрушки для вас. Ну же, найди способ с ней подружиться: подход можно найти ко всему.
Да он же лукавит, стараясь пустить меня по ложному следу. Как только я это поняла, сразу стало ясно, что нужно сделать.
– Да, пожалуй, ты прав. Нам нужен план.
– Нам? – забеспокоился крокодил.
– Конечно! Ты, как мой наставник, не бросишь меня на произвол судьбы! – сразу засюсюкала я.
– Не брошу? – удивился Хабл.
Однако мой маневр удался, теперь ему отсюда было не скрыться, я медленно и методично расставляла силовую клетку, делая комнату абсолютно непроницаемой.
– Обманщица! – вскричал крокодил, мечась по комнате и не в силах выбраться.
– Прости, но ты мне нужен для того, чтобы понять пустоту и разобраться в ней, и тогда я смогу работать. И уж вряд ли мне помогут те небылицы, которые ты мне тут плел.
– Э-э… – Крокодил потерял дар речи, хотя я думала, что это невозможно. Видимо, решал, когда он сболтнул лишнее и за что ему такое наказание, как я.
Хабл сразу понял, кого я избрала на роль отвлекающей приманки, и не был готов на такие жертвы. Само собой, он не умрет, но вот ощущения…
– Давай ты попросишь одного из своих преподавателей быть жертвой, ведь они тоже очень любят свою работу… Может, подскажут чего, – сахарно улыбнулся крокодил.
– Нет, я сама хочу разобраться, за это больше баллов дадут. А ты здесь именно для того, чтобы мне помочь, – уверила я его.
– Ладно, – после паузы произнес Хабл. – Начинай, но знай: я был против. И если что-то случится…
– Не переживай, я постараюсь изучить пустоту быстро, – убедительным тоном заметила я, надеясь, что у меня получится.
Поправив одежду, что в данной ситуации было совершенно не нужно, я поставила стеклянную защиту, при которой ничто не могло прикоснуться ко мне, и кивнула Хаблу:
– Начинай.
Крокодил вскинул лапы, как в прошлый раз, и начал выпускать пустоту. И тут у меня в голове словно щелкнуло: он выпускает пустоту, а это возможно, только если…
Я решила поиграть по навязанным мне правилам. Наблюдая, как пустота расширяется, я начала плести самое простое, даже скорее детское заклинание и закрепила эти чары на своем кольце.
Хабл закончил с пустотой, и она стала заполнять комнату. Все такая же неумолимая, сердитая, черная энергия искрилась и направлялась ко мне. Сейчас я так легко не отделаюсь.
Но терять мне было нечего, и, когда пустота подлетела совсем близко, я применила заклинание.
В детстве нас всех катали на магической карусельке – крутящихся потоках воздуха, которые подхватывали детей и несли по кругу.
Вот и сейчас волна воздуха подхватила магическую пустоту и начала кружить, только гораздо быстрее обычного. А я, сев на пол, наблюдала за тем, что будет дальше. Время шло, заклинание работало, пустота искрилась и крутилась, не в силах покинуть пределы воздушной сферы.
Не знаю, сколько это длилось, но в какой-то момент рядом появился крокодил и завис над левым плечом.
– Хорошо, ты разгадала меня, прекращай мучить.
– Я оказалась права? – хитро посмотрела я на Хабла, глаза которого стали черными и бездонными.
– А может, поговорим об этом, когда ты нейтрализуешь заклинание? – дернул хвостом вредина.
Исполнив то, о чем меня просили, я повернулась лицом к пустоте. Улыбнувшись, крокодил посмотрел на меня и превратился в комок черной искрящейся субстанции, а потом снова в ящера.
– Почему такой странный выбор образа? – не удержалась я.
– Тебя забавляют эти животные, к тому же они принадлежат твоему роду. Почему бы и нет?
– Действительно, – рассеянно заметила я, потирая переносицу. – Наверно, я так и не справилась с испытанием, так как не поняла его суть.
– А разве это значит справиться?
– Ну, понять смысл задания, разве нет?
– Это задание было не для тебя, а для меня, – заявила пустота, и, откинувшись на спину, крокодил начал плавать в воздухе передо мной взад-вперед. – В конце восьмого года обучения многие создатели приходят ко мне: они не знают, зачем идут. Не все узнают это и по завершении обучения. И дело тут не в силе, а в том, сколько дара жизни в тебе.
Я недоверчиво посмотрела на зеленого толстяка, а пустота лишь усмехнулась.
– Вот, например, Сенар знает. А твой Фаранар так и не понял смысла занятия. Да-да, он у тебя не чуткий.
– Почему у меня? – покраснела я.
Пустота лишь молча вскинула брови на морде крокодила, и я подумала, что она догадалась о моих чувствах к ректору.
– Те, кто прошел данное задание до конца, могут со мной играть. Что смотришь? Ты не знала, что создание вселенных – это хорошая игра, каждый раз новая и интересная?
Я лишь в шоке помотала головой.
– В следующем году я тебе все покажу. Вот, к примеру, этот твой ректор может создавать сильные и развивающиеся системы, галактики и миры, а ты – меняющиеся и живые. Нам будет весело с тобой.
Я улыбнулась и, протянув руку, погладила крокодильчика.
– Ты моя любимица, – подмигнул он и, коснувшись моего лба, исчез, а я увидела черные татуировки на руках.
Значит, я избранница пустоты… Ура!
Когда я вернулась в реальность, поняла, что прошло не так уж много времени. В аудитории шел жаркий спор между Сенаром и ректором.
– Знаешь, Ниркор, – хмурился всегда такой веселый декан богов, – я понимаю твою ситуацию, уже догадался о ней, но ты перегибаешь палку.
– Я…
Тут разговор прервался: мужчины увидели меня. Когда Сенар заметил на моих руках такие же узоры, как и у него, лицо бога вновь расплылось в улыбке.
– Я так и знал! Ну что, понравилась вам практика?
– Да, спасибо, – со значением посмотрела я на бога. – Добрый день, господин ректор.
– Я с вами поседею, Элаи, – пробормотал Фаранар. – Вы отсутствовали на час больше, чем остальная группа.
– Ты забываешь, что и так седой, – напомнил Сенар, и я поняла – он знает секрет главы академии. – И не приставай к студентке с нравоучениями. Идите, Элаи, вам не помешает отдых, а я пока кое-что расскажу господину ректору, ему пригодится.
Кивнув, я направилась прочь, слыша:
– Пойдем, у меня есть хороший отвар, а ты послушаешь про одного динозавра, с которым я познакомился довольно давно…
А я улыбнулась. Динозавр… Все-таки у пустоты удивительное чувство юмора.