Наверное, каждый, хотя бы раз в жизни, но пережил это страшное состояние — «до» и «после». Вот только миг назад дышала им, а он мной… и, вдруг, мгновение… и дыхание остановилось. И ударивший шквал огня, беда, которую совсем не ждали, беспощадно разделила жизнь пополам. Появилось чувство дежавю, и второй полосой видения появилась картинка с аварией Разина, тот же столб огня, который нещадно лизал останки автомобиля, в котором находились он и его жена. До чего же схож сценарий: я, мой любимый в автомобиле и бушующая огненная стихия.
Я настолько была поглощена мыслями о Димке, о тех безудержных чувствах к этому мужчине, что по началу и не поняла, что произошло. Моим мозгом в тот момент дирижировали гормоны, и он работал только в одном направлении — он млел от количества эндорфина, дофамина и окситоцина. Интуиция молчала, сущность блаженствовала, как и её хозяйка. И тут…
Димка, внезапно схвативший и прижавший к себе так сильно, что трудно дышать. Быстро повернулась к нему, чтобы спросить в чём дело. Но не успела. Какая-то толика секунды и этот взгляд, что против воли вызывает дрожь во всём теле — страх и невероятная решимость…
И в следующее мгновение мир в буквальном смысле взорвался… Невероятный жар охватил всё тело, вызывая слёзы на глазах… нехватка кислорода от которой кружится голова и жадный грохот пожара в ушах. Единственное, что не даёт сойти с ума, это мужские руки, что продолжали крепко обнимать и прижимать к себе.
Странно, но боли не было, совсем. Или может это адреналин в крови, не давал ей проявить себя? Не знаю. Но вопрос в другом — почему я всё это ощущала? Почему ещё жива? Или не жива? Тогда становится понятным, почему я не чувствовала боли…
Нет, жива… Иначе откуда другие ощущения — запах гари, что щекочет нос; жар огня, от которого пот даже не успевает стечь, испаряясь за считанные мгновения; такие родные объятья Феникса… и жадный рёв пламени, от которого закладывает уши. И всего этого так много, что я потерялась и провалилась в темноту.
Ещё не осознавала, что потеряла сознание, потому как слишком быстрая смена декораций вокруг, немного смутила — вот только что была бушующая стихия, потом, жуткая темнота и почти сразу следом навалилась страшная реальность.
Больно… как же больно. Не до крика, но всё равно, всё тело ломало и горело огнём. Даже дышать было больно. До такой степени были обожжены дыхательные пути, что каждый вздох был подобен маленькой смерти… Но я дышала. Хрипло с надрывом, но дышала.
От каждого неловкого движения кожа натягивалась и болела… ещё чуть-чуть, и кажется, что она потрескается, как пергамент и разойдётся, обнажая обезвоженные мышцы.
— Жива… жива… Настя, держись… только держись, — прошептал кто-то хрипло.
Я его знаю. Да, точно знаю.
Почему-то в голове возникли картинки солнца, лазоревых волн и огромного тигра… Да, точно тигр, с ярко-оранжевой шерсткой и янтарными глазами.
— Саид, — попыталась произнести, едва шевеля губами.
— Тихо, тихо, Целители уже близко… Ты только держись.
Меня словно качало на волнах.
Не сразу поняла, что на самом деле этот Оборотень куда-то понёс меня на руках.
Надо открыть глаза, но я не могла. И не хотела. Зачем это делать? Ведь здесь только боль.
Так хочется спать…
— Настя, нельзя, — мешал забыться этот наглый кошак, и осторожно коснулся щеки.
Больно…
Захрипела и едва не задохнулась от острой вспышки боли, что стремительно распространилась по всему телу.
И тут пришёл спасительный холод… Не обжигающий, а скорее успокаивающий. Он исходил от чьих-то мягких рук, что заботливо касались моего лица, затем провели линию по телу, замирая в том месте где глухо бьётся о рёбра сердце.
Как же хорошо.
«Только не останавливайтесь, пожалуйста, не останавливайтесь»
— Настя, откройте рот, вам надо выпить лекарство.
Всё что угодно, лишь бы эта боль не вернулась.
Прикосновение пузырька к сухим губам, и я почувствовала, как прохладная жидкость медленно стекла по горлу, охлаждая всё внутри.
— Вот и умница… сейчас станет легче, расслабься, позволь мне излечить тебя, — всё-так же мягко произнёс всё тот же незнакомый голос. — Ей невероятно повезло, что рядом был Феникс. Ожоги незначительные, органы дыхания практически не поражены… Взрыв такой силы должен был убить её за считанные мгновения. А так, ещё немного магии и через пару минут она придёт в себя.
Пара минут не понадобилась…
Феникс… Дима…
Распахнув глаза, увидела седого мужчину с небольшой бородкой, что склонился прямо надо мной. Его ладони, окружённые мягким неоновым светом, медленно водили по моему телу, восстанавливая его и излечивая.
— Дима, — прохрипела я, приподнимаясь на локтях, даже не заметив, что стало намного легче. Боль утихла, кожа перестала гореть, лишь слегка покалывала и щипала. — Где Дима?
— Вам нужно успокоиться и полежать немного, — терпеливо произнёс он и попытался меня уложить назад на мягкую травку газона.
— Где Дима?
— Настя, успокойтесь, — к нам быстро подошёл Саид.
— Где он?
Замолчал, отвёл взгляд и тяжело вздохнул:
— Здесь.
— Где здесь?
Не взирая на протесты Целителя, Оборотень помог мне принять вертикальное положение и слегка отодвинулся в сторону, давая мне возможность увидеть всё происходящее своими глазами.
Всего в нескольких шагах от нас в тени дерева лежал Дима. Голова повернута в мою сторону, светлые волосы растрепались, да немного копоти и сажи на впалых щеках и лбу. И полное ощущение, что он просто спит. Ни единого ожога, ран или ещё чего-нибудь. Всё так же красив и безупречен, как и раньше. Того и гляди откроет глаза, ухмыльнётся своей коронной улыбочкой и пошутит в тему.
Но время шло, а Дима так и не двигался, а мой страх всё больше и больше нарастал в глубине души.
Рубашка Колдуна была распахнута и целых три Целителя стояли перед ним на коленях и пытались его разбудить, водя своими ладонями по его телу. Чуть в сторонке стоял Сергей, с каменным выражением на лице и совершенно безумным взглядом смотревший на их манипуляции и пассы, и… бездействовал.
— Что с ним? — прохрипела я, не в силах оторвать взгляда от безжизненного тела любимого. — Почему он не приходит в себя? Он же Феникс… он не мог сгореть. Саид в чём дело?
Молчал, но я чувствовал, что что-то не так.
— Саид!
— Он отдал всё тебе, — наконец тихо произнёс Оборотень. — Все свои силы и всю энергию.
А мне казалось, что хуже быть не может. Как же я ошиблась. Каждое слово — словно удар ножа в самое сердце.
— Нет… нет, нет, нет… НЕТ!
Услышав мой крик, один из Целителей повернулся в нашу сторону и, медленно покачав головой, встал. Его примеру последовали и остальные. В их глазах читалась такая жалость и сожаление, что меня замутило с новой силой…
…Дима так и остался лежать на ярко-зелёной траве.
— Мне очень жаль, — тихо пробормотал Саид.
… в этот самый момент внутри меня словно что-то умерло. Ни чувств, ни эмоций, ни боли. Только одно сплошное отрицание реальности. И как будто падаешь в небеса, разрывая связь между «до» и «после» него. И мир «после» окутался в ненастье. Это не правда. Это не может быть правдой!!
— Пусти, — прошептала я, чувствуя, что араб продолжает держать меня за плечи, не давая сдвинуться с места.
— Настя…
— Я сказала, пусти!!! — закричала изо всех сил, срывая голосовые связки. — Сергей, скажи, чтобы он меня отпустил!
Страж дёрнулся и впервые взглянул на меня. От жуткой боли в его зелёных глазах, полных непролитых слёз, у меня перехватило дыхание. Как же так? Не может быть, что даже он тоже сдался. Все они сдались, оставив Димку умирать. Но не я.
Мне больше не мешали, просто стояли в стороне, наблюдая, как я медленно подползла к Димке и застыла, всматриваясь в его спокойное, даже умиротворённое лицо. Он же просто спит. Как они не видят. Он спит и сейчас проснётся…
— Ты же обещал, — прошептала я, практически ничего не видя перед собой от слёз, что градом хлынули из глаз. Осторожно провела пальцами по его щеке, ещё ощущая теплоту его кожи. — Ты же обещал, что больше не оставишь меня… Я не отпущу тебя, слышишь?… Ты же обещал.
— Настя, — прохрипел Сергей, подходя ближе и падая рядом с нами на колени. — Димы больше нет… Его больше нет с нами, Настя… Что ж ты так… братишка?
И беззвучно зарыдал, вызывая у меня лишь раздражение и злость.
Предатель. Все они предатели.
— Нет! — со злостью воскликнула я. — Уходи! Все уходите!
— Настя.
— Убирайтесь вон… Вы ничего не можете, а я могу.
— Дима умер, — всё еще пытался достучаться до меня Страж.
— Ложь!!!
Я стояла, закрыв глаза и закусив губу, чтобы не орать, и молча молиться. Да-да, это бред, что некромант может молиться. А я даже не знаю, откуда взяла слова для молитвы, потому как при поклонении Тьме изначальной, просительных словес в мольбе не используют. Да, славят, да, благодарят, а чтобы просить у неё — такого не было никогда. Да и если бы я её попросила о спасении кого-либо, она бы, наверное, офигела от наглости того, кто уже давно перешёл на сторону Света. Поэтому, истово, со своим искристым Светом в голове и душе, взывала ко всему Светлому во Вселенной, чтобы ОН не уходил от меня.
Физически меня, конечно, потрепало сильно, плюс ещё эмоциональное потрясение дало о себе знать, но в магическом плане произошла некая консолидация сил. Внутри бесновалась забытая мною сущность. Она рычала, царапалась и громко выла, требуя хоть что-то сделать, а не рыдать над его неподвижным телом.
Магия привычно пробежала по телу, заполняя все сосуды, всю суть, и возвращая телу гибкость и силу. Пусть это временное явление, и после я, наверное, едва смогу пошевелить пальцем, но оно того стоило.
— Настя, не надо, — попытался вмешаться Сергей, хватая за плечо, явно собираясь увести меня от тела брата.
И сразу же отлетел в сторону.
— Уйди, — голос под воздействием магии стал другим — более грубым, зычным и пробирающим.
И повернулась к Диме.
Как такое могло произойти? Как? Он же Феникс? А Фениксы не могут сгореть в огне…
Напитанная моей злостью и болью, магия встрепенулась и вырвалась на свободу, окружая нас непробиваемым серебристо-серым коконом.
«Он отдал всё тебе… Все свои силы и всю энергию»
Даже если это и так. Даже если он и сделал это ради того, чтобы спасти меня, то всё равно должен был сработать защитный рефлекс и начаться процесс Перерождения. Его сущность не позволила бы отдать всё для моей защиты. Тем более процесс им был запущен ранее, я же сама видела таймер.
Но тогда почему?
Ответ нашёлся очень быстро, строило мне только настроить глубинное зрение и вглядеться получше.
Остановил. Этот Колдун всё остановил. Убрать не смог, так как не было времени и специальных артефактов, но процесс заблокировал. Поэтому Перерождения не было, и вся энергия ушла на мою защиту. Поэтому он лежал передо мной недвижимый, медленно угасая. Жизненные силы постепенно покидали его тело, но сердце Феникса ещё не остыло, там тлел маленький огонёк. И эти крохотные всполохи, давали и вселяли большую надежду, что я смогу, что дозовусь, выгрызу, выцарапаю из лап Тьмы своё счастье, свою любовь, своего мужчину, Огненного Птаха, что отдал свою жизнь и свой свет ради моего спасения.
И всё-таки, какие мужчины — эгоисты, будь они хоть людьми или трижды Колдунами. Значит, без меня он жить не захотел, а я? Он подумал, как буду без него жить Я?
Все стадии потери пронеслись в считанные мгновения — боль, отрицание, злость на весь мир и на него за самоуправство, за то, что оставил меня одну. Вот только смиряться и сдаваться я не собиралась.
Время ещё есть, всё ещё можно изменить.
Кокон слегка завибрировал от ударов — Страж изо всех сил пытался пробиться к нам. Рядом с ним увидела заплаканную Таню, что, прижимая руку ко рту, рыдала, сотрясаясь всем телом и не сводя с Димы глаз. А Сергей всё пытался достучаться, раз за разом испытывая защиту на прочность, но пробить границы не мог.
— Настя, — в коконе его голос был глухим и едва различимым. — Не смей.
Дурак. Он реально думает, что я хочу поднять Диму из мёртвых, и сделать из него зомби? Могу, конечно, но это не тот случай, и не тот человек.
Бросив последний взгляд на Стража, я повернулась к Диме и закрыла глаза. Он отдал все свои силы, чтобы я выжила, а теперь я отдам ему всё для того, чтобы вернуть!
Да, пепел его души ещё не остыл, и истинного Феникса ещё можно было разбудить. Мы с сущностью стали единым целым и бросились вперёд, в самое сердце его магии. Здесь царствовала его тварюшка, я могла наблюдать за выжженным сознанием Колдуна. Смотреть на это было больно и страшно. В какой-то миг даже возникла мысль, что я опоздала, что уже слишком поздно и сделать ничего нельзя. Он же полностью себя отдал, всё до последней капли. Понятно почему Целители ничего не могли сделать, Димы просто больше не было — лишь разруха и пепел в сердце. Именно туда я и направила весь вектор силы.
Горстка пепла и тлеющие угольки, что с каждым мгновением затухали…
Осторожно коснулась и замерла, опасаясь оказаться слоном в посудной лавке. Перерождение — очень интимный Обряд, которым руководит сам Феникс. А я мало того, что влезла в святая святых Колдуна, так ещё и хотела видоизменить схему Перерождения. Никому доподлинно не известна последовательность действий в ритуале, поэтому, действуя на одних лишь инстинктах и интуиции, и основываясь на многовековых знаниях некромантов при пробуждении сущностей, я пошла ва-банк.
Запустила пальцы в пепел, чувствуя, как угли словно пульсировали от моих прикосновений, и сразу направила посыл в виде маленькой живительной искры магии. Она вспыхнула, но так и не смогла закрепиться, и погасла. Затем послала следом вторую, третью. Это было похоже на электрические разряды, направленные на восстановление сердцебиения. А ведь отчасти так и было. Только возродить мне надо было Феникса.
На втором десятке я уже сбилась со счёта, всё продолжая пускать и пускать искры, пытаясь хоть как-то напитать его силой и магией. И не получалось. Сущность рычала от разочарования, а я уже готова была вторить ей.
Как же так? Почему? Почему ничего не выходит. Я же отдавала свою энергию, свою силу, а итог был нулевой, всё впустую. Неужели никто не может возродить Феникса, кроме его самого.
Мы с сущностью упали в пепел, сотрясаясь от беззвучных рыданий и буквально сходя с ума от адской боли, что терзала нас изнутри. Это была не физическая боль, а душевная. Когда сердце буквально рвалось на части, стремясь за грань жизни к нему. Как же мне хотелось умереть в этот момент.
«Не получилось, не вышло… Димы больше нет… Не смогла…Вот тебе и Некромант»
Что произошло в тот миг, я так и не поняла. Часть моей души или сущности — сложно определить, когда мы одно целое — её небольшой, совсем крохотный кусочек, вдруг отделился от меня, и ярким осколком упал в пепел…
… А дальше нас просто молниеносно вышвырнуло из Димкиного сознания. Разделило с сущностью, её назад в норку, меня — в тело. Но и это был ещё не конец. Защита, которую так старательно пытался всё это время пробить Сергей, лопнула, как мыльный пузырь.
…И мой дальнейший полёт прямо в руки опешившему Стражу.
Тело, лишённое магической подпитки, сразу превратилось в желе. Я не могла даже пошевелить извилиной в мозгу, не говоря уже о частях тела, до такой степени мне было плохо. Последнее, что я увидела, прежде чем потерять сознание — это высоченный столб пламени на том самом месте, где только что лежал Димка.
Перерождение началось…
Лучше недооценить свои возможности, чем переоценить. Моё забвение пришло на волне гордости за себя, что я, таки, смогла запустить механизм.
Моё пробуждение не было затяжным или вязким, как в полудрёме, я просто проснулась и сразу открыла глаза, упираясь взглядом в картину, что висела на противоположной стороне. Долгое время лежала, меланхолично рассматривая этот необыкновенно красивый пейзаж — на фоне горной гряды, вернее, у подножья гор, зеленел небольшой лесок, а на переднем плане, круглым зеркалом, раскинулось озеро. Красивая картина.
Я помнила всё до мельчайших подробностей. Память услужливо подсовывала даже самые незначительные факты недавно творящейся волшбы. И сейчас я просто ждала, когда откроется дверь, войдёт кто-нибудь и объявит мне приговор.
Жив или мёртв?
Странно, но никаких эмоций я больше не испытывала — ни страха, ни боли, ни отчаянья, ни сжигающего до костей горя. В моей душе остался лишь пепел, так похожий на тот, что видела у Димы.
Если ничего не получилось, и он мёртв… То и меня больше нет.
Но перед тем, как уйти вслед за ним по ту сторону мира, я утяну за собой тех, кто это сделал.
У меня было время подумать не только о том, что произошло. А вообще о моей жизни в целом. Как я жила последние годы после смерти Учителя? Боясь собственной тени, не смея лишний раз высказать своё мнение? Разве это жизнь? Нет, это жалкое существование. Я так стремилась спасти эти чёртовы знания от чужого посягательства, что превратилась в бледную тень и жалкое подобие той Насти, которая была раньше.
Дима был прав, скрываться и прятаться всю оставшуюся жизнь — это не выход.
Где-то через десять минут, осторожно приоткрылась дверь и в комнату тихо вошла Таня. Девушка аккуратно прикрыла за собой дверь и только потом взглянула на меня.
— Настя… ты проснулась, — воскликнула она, подбегая ближе и обеспокоенно вглядываясь в моё лицо. — Ты как? Хочешь что-нибудь?
Покачала головой, продолжая впиваться в неё требовательным взглядом.
Почему она молчит? Почему ничего не говорит?… А я сама не могу это произнести в слух… Просто не могу. Это выше моих сил… Ну же, скажи…
— Может воды?
Снова покачала.
«Чёрт, Разина, не тупи!»
— Ты такая молодец. Никто не ожидал, — улыбнулась она и сморгнула слёзы, что блестящими капельками повисли на её ресницах. — Дима сейчас в реанимации. Целители ничего пока не говорят, но шанс есть. Реальный шанс. Ты же знаешь Димку, он так просто не сдаётся. В принципе, как и ты… Настя, тебе удалось его вытащить.
Не знаю, чего она ждала от меня. Может более эмоционально окрашенной реакции на её слова? А я боюсь радоваться раньше времени, и не потому, что суеверная, это не про некромантов. Если всё сложится хорошо, я ещё станцую танец радости и счастья, причём вместе с Димкой.
— Позови Сергея, — прохрипела я, прикрыв глаза.
А сердце билось в унисон словам, что набатом стучали в моей голове — «Жив. Жив! ЖИВ!»
Вспомнила, как в момент отчаяния, там, у тела Феникса, обращалась к Высшим силам с молитвой на устах, выпрашивая, вымаливая для него жизнь. Теперь вот надо поблагодарить, что эти самые небожители не остались глухи к моей мольбе. И я истово шептала слова признательности в адрес Богов, всем без разбора.
Интересно, это была благотворительная акция с их стороны, или же мне придётся как-то этот подарок отработать?
Тут же в голове зародилась греховная мысль: а может, не было никакой Божественной подоплёки спасения Феникса, а был лишь мой самоотверженный и безупречный профессионализм, как некроманта, или это моя пламенная, искренняя любовь помогла запустить Перерождение? Дёрнулась от этой мысли, отгоняя от себя, а ну как разгневаю Богов за моё неверие в их исключительность.
— Да, да, сейчас, — выдернула меня со шторма мыслей Татьяна, которая немного растеряно смотрела на меня. И тут я услышала, как она быстро идёт к двери. Девушка явно не ожидала от меня такой реакции. Но на другое я сейчас была не способна.
Жив… жив… жив. Димка жив. И будет жить, я знаю. Его синие бездонные глаза вновь откроются, а улыбка подарит свет и тепло этому миру.
— Настя, ты в порядке? — вновь шаги и встревоженный голос Стража, который быстро подошёл к моей кровати. Как же они надоели с этим вопросом. Что со мной может быть не в порядке? Я же жива. И не моё тело лежало бездыханное на сырой землице.
Открыв глаза, увидела его серьёзные зелёные глаза и жуткий шрам на лице.
— Кто? — выдохнула я.
К чёрту все вопросы о моём здоровье и самочувствии. Я хочу знать кто это сделал. Вопрос «почему» меня не интересовал. Здесь и так понятно. Но вот кто и как?
— «Люди — наше всё», — ответил Страж.
А я в ответ готова была зарычать. И это всё?
А то я не догадалась, что этот жалкий слизняк приложил к взрыву свою руку. Знаю, что это Вознесенский с жалкой кучкой своих фанатиков, которые дальше носа своего не видят. Мне нужна информация, а не эти жалкие крохи.
— Как? — выдавила из себя и постаралась успокоиться.
— Насть, — мужчина замялся и быстро глянул на Татьяну, стоявшую в проёме двери. — Тебе нужно отдохнуть, поспать и набраться сил. Ты же сама едва не умерла после того, как запустила Перерождение. До такой степени истощилась магически, что Целителям пришлось непрерывно, несколько часов подряд, подпитывать тебя живительной магией, чтобы ты не перегорела.
— Туманов. Я. Хочу. Знать. Ты же понимаешь, что это значит. Им больше не нужна информация, гораздо проще меня убить. И это меняет всё.
— Ничего это не меняет. Мы укроем тебя в другом месте и…
— Хватит! — я всё-таки не выдержала и сорвалась. — Я не могу так больше жить и не хочу! В последний раз тебя спрашиваю — как они это провернули? Саид — предатель?
Страж покачал головой и вздохнул, поняв, что спорить со мной бесполезно.
— Нет, это не он. Скорее наоборот. После случившегося, он наш союзник. Ведь теперь это и его затронуло лично… История запутанная и детали тебе знать необязательно. Саида предали. Тот, от кого он меньше всего ждал. Там личные мотивы, которые к тебе не имеют отношения.
— А что имеет? Мёртвый Феникс?
Зелёные глаза вспыхнули болью, и мужчина отвернулся. Да, жестокие и обидные слова и я тут же пожалела о сказанном. Дура, видела же, как он переживал гибель брата, ничуть не меньше, чем я сама, а повела себя как стерва. Но сказанного не воротишь.
— Бомба была рассчитана именно на тебя. Стоило сесть в машину, как она была приведена в действие… Прости, Насть, это моя вина. Я действительно думал, что у Саида ты будешь в безопасности. Но они просчитали и этот вариант. Вспомнили, что именно у него больше месяца жила Лиза Разина.
— А при чём тут она? — я совершенно запуталась в деталях.
— Саида предала женщина. Его постоянная любовница, которая не простила его… длительных и своеобразных отношений с Лизой.
— То есть, всему виной бабские разборки и банальная ревность?
— А ты думала деньги и власть? — Страж вздохнул. — Империи разрушались и по менее достойным причинам.
— Всё равно странно. У него такая охранка, такой уровень безопасности и такая глупая, чудовищная ошибка.
— Поверь, ему сейчас тоже с трудом в это верится.
Кивнула, рассеяно водя указательным пальцем по тонкому одеялу. Дима выживет. Права была Татьяна — Феникс слишком упёртая птица и теперь, когда у него появился шанс на новую жизнь, то он так просто не сдастся.
Новая жизнь… а ведь для него она действительно будет новая. Совершенно обновленный Феникс без лишних тревог, воспоминаний и тяжкого бремени. Я ведь не забыла, что Перерождение полностью сотрёт моего Димку, как личность, явив миру нового Соколова. Но эта информация была сейчас такой ненужной, такой неактуальной, и я даже бы сказала — вторичной. Собственно, как и тогда, она и сейчас никакой роли не играла. Пусть Димка забудет меня и нашу любовь, пусть полностью изменится, но он будет жить. А для меня это главное.
А я… Я попробую всё изменить. Так, как он хотел.
- Устрой мне встречу с Седым, — наконец тихо произнесла я.
— Ты с ума сошла? — рявкнул Сергей, моментально став серьёзным.
— Нет. В данный момент я серьёзна, как никогда. Не могу так больше жить, Сергей… Устрой мне встречу с ним. Скажи, что я готова для переговоров.
— Он тебя убьёт.
— Не переживай, в этом случае я заберу его с собой, — оскалилась в ответ.
— А как же Дима? — впервые за всё время, вмешалась в наш разговор Татьяна.
— Дима… А Дима меня не вспомнит. Ты же знаешь, что такое Перерождение.
— Это ещё вилами по воде писано. Целители сказали, что таймер, который он так и не запустил, для стопроцентного и классического Перерождения, каким-то образом видоизменил процесс в целом. И есть небольшая вероятность того, что память прошлой, то есть, этой жизни, останется с ним.
Сердце против воли сначала замерло, а потом ринулось вскачь. Даже в норке, где без движения продолжала лежать измученная сущность, ярким огнём вспыхнула надежда. А может действительно у нас есть шанс?
Самое страшное, это потерять то, ради чего хотела жить…
Но, вот сейчас, когда появилась крохотная вероятность, что незапущенный Фениксом таймер, остановит полное Перерождение, мне опять стало страшно. Страшно взять и поверить, что ещё не всё потеряно. Счастье казалось и виделось мне настолько хрупким, даже эфемерным, что в любое мгновение я с ужасом ожидала, что оно возьмёт и рассыплется на сотни тысяч осколков. Я была совсем не готова смотреть в равнодушные синие глаза и знать, что я стала для него одной из миллиона подобных. Меня охватывал ужас, что никогда не увижу в его взгляде подтверждение того, что я любима и желанна. И тем более не могла смириться с мыслью, что я опять осталась одна в этом мире.
На фоне всех этих размышлений, даже как-то перестала нервничать по поводу встречи с Седым, на которую всё-таки уговорила Стража. Какое мне дело до всего этого, когда моё сердце сейчас в любое мгновение может истечь кровью. Да, жизненные приоритеты кардинально изменились.
Целители запретили мне вставать два дня с постели, аргументируя общей слабостью и сильным магическим истощением. Кто бы слушал этих эскулапов, им только дай возможность дорваться до нравоучений и наставлений пациентов. Но так как реабилитацию я проходила не в клинике, а в доме Саида, то шикнуть на меня, и как-то призвать к благоразумию, они никак не могли. Уже вечером я встала с постели, одёрнув то ли коротенькое платье, то ли длинную футболку, сложно разобраться, и решила сменить обстановку.
Татьяна, которая старалась всё время быть со мной рядом, и была основным источником информации о состоянии здоровья Феникса, как раз вышла за ужином.
Но есть мне особо не хотелось, а ноги размять — так очень даже.
Так что, дождавшись, когда шаги Разиной затихнут в коридоре, я скинула одеяло и поднялась с кровати. Слабость, конечно, была, но не до состояния желеобразного полуфабриката. Вышла в коридор, некоторое время постояла, приводя дыхание в норму, в раздумье, куда бы податься. После чего свернула налево и так же по стеночке двинулась в путь.
Наверное, это было жутко безответственно и опасно, но сидеть без дела я больше не могла. Мне хотелось глотнуть воздуха свободы. Может, это поможет успокоиться и хоть ненадолго взять себя в руки.
— Вам не стоило вставать, — неожиданно раздалось у меня за спиной.
Голос я узнала сразу, поэтому ничем запускать в него не стала. Да и нечем было, сил-то у меня — кот наплакал. Лишь медленно обернулась, встречаясь взглядом с бархатисто-чёрными глазами, что тут же заскользили по моему телу, задержавшись на открытых ногах.
— Разве вам разрешили вставать?
— А мне надо разрешение? — я нахмурилась, не в силах подавить антипатию, что росла в глубине души. Именно из-за его похождений Димка почти погиб.
— Нет, — араб кивнул, всё ещё внимательно всматриваясь в моё лицо. — Хотите прогуляться?
— Да. А в чём дело?
— Позволите вас сопроводить?
— Не стоит.
При одной только мысли о том, что придётся провести с ним время, меня замутило. Может он и не виноват, но сейчас я действовала не умом, а эмоциями. Найдя козла отпущения, менять его не хотелось.
— Я хотел бы поговорить с вами, — терпеливо продолжил он, и по яркому блеску глаз, поняла, что избежать разговора всё равно не получится. — Давайте выйдем в сад. А то ещё немного, и ваша нянька вернётся и загонит обратно в постель.
— Знаете, наверное, моё самочувствие не позволит мне провести с вами беседу.
Я предприняла последнюю попытку избавиться от его внимания. Как он вообще тут оказался? Ждал меня?
— Но ведь ваше самочувствие позволяет вам гулять по коридору, — парировал Саид.
— Вы в курсе, чем отличается навязчивость от настойчивости? — и почти выстрел взглядом.
— Не хочу вдаваться в природу вашей антипатии ко мне. Давайте, просто поговорим.
— Хорошо.
С его помощью, мы действительно спустились в небольшой и уютный садик, что был отгорожен от обширного парка высокой живой изгородью. Небольшой прудик с рыбками, яркие цветы и столик с аккуратными стульчиками. Почти уронила себя на один из них, и украдкой стёрла пот со лба. Что-то я переоценила свою выдержку, потому как уже выдохлась.
Но всё-таки это намного лучше, чем сидеть взаперти в душной комнате, и смотреть на картину. Здесь даже дышалось по-другому — глубже, полнее. Оборотень сел напротив, продолжая гипнотизировать меня взглядом.
— Что вы хотели?
— Вы обвиняете меня в том, что произошло, — он не спросил, а именно утвердительно произнёс.
— И? Будете оправдываться?
— Не сейчас… Как вам это удалось?
— Что именно? Вызвать Перерождение? Не знаю. Наверное, дело в том, что я — Некромант. Работа с сущностями — моя специализация.
— Я не об этом. Я знаю Соколова достаточно долго… его женщины, громкие романы, затем увлечённость Татьяной… А тут, вдруг, такое самопожертвование, и явно не ради великой цели изменения мира.
— Что вы знаете об изменении мира? Разве ваше дело — не сторона?
— Уже нет.
Ещё один благородный рыцарь без страха и упрёка. И ни один не понимает, во что хочет ввязаться. Странные какие-то тёмные пошли, всё время лезут на рожон, вместо того, чтобы вовремя прикрыть глаза, и сделать вид, что ничего не видел.
— Саид, чего вы хотите? Помочь? Вы уже помогли. Укрываете же у себя в доме беглую преступницу.
— Беглая преступница уже полгода, как мертва, и к Стейси Матиас не имеет никакого отношения.
— Я смотрю, вы подготовились… Вы хотите получить моё одобрение? Или сразу хотите, чтобы я провела Ритуал посвящения вас в рыцари? Так вот этого не будет. Хотите помочь, обращайтесь напрямую к Сергею. Не ко мне. Организационными вопросами не занимаюсь… я — практик.
— Я хочу знать, что происходит со светлыми Ведьмами после инициации, — быстро произнёс Оборотень и глаза в одно мгновение из чёрных стали оранжевого хищного цвета.
Мне даже показалось, что он слегка зарычал. О, как его зацепило.
— А что происходит с Ведьмами после инициации, вне зависимости от того — светлая она или тёмная? Получение силы и раскрытие полного резерва, — я произнесла это, как можно равнодушнее.
— Но всё-таки у светлых есть особенность, не так ли?
— Кто вам это сказал?
— Неважно.
— Вот и я думаю, что неважно, — в тон ему быстро ответила я.
— Татьяна вам рассказывала, что именно я инициировал её сестру Лизу?
Вот какой реакции этот ловелас сейчас ожидает от меня? Ух, мне этот Димка — живность пернатая, даже словом не обмолвился об этом. Хотя… мы мало разговаривали, больше делом занимались. Уф, при воспоминании об этих жарких действах, меня даже пот прошиб. Не думать об этом, не думать… Оборотень за версту может учуять возбуждение, даже если это самое желание направлено не в его сторону. Откинувшись на спинку стула, я сложила руки на груди и вежливо улыбнулась:
— И что?
А сама взглядом пробежала по его лицу и телу — а ведь хорош. Впечатляюще яркий образчик мужского тестостерона. Это не Димка с его ослепительно-яркой внешностью. Это породистый самец. Хищник не только по природе своей магии, а просто по жизни. Такая смуглая, с почти бронзовым отливом кожа, стала, наверное, предметом гордости для любой девушки, настолько она была чистой и ухоженной. Волосы, цвета вороного крыла, были небрежно зачёсаны назад, открывая весьма аристократическое лицо с греческим профилем и невероятными глазами. Сначала они мне показались чёрными, потом цвета горького шоколада — такие же пленительно терпкие и необычные — но стоило ему заговорить о Лизе, как они вспыхнули оранжевым цветом тигриной ипостаси.
— Хочу знать по поводу привязки.
— Какой привязки?
Значит, Лиза. И насколько я помню из разговоров на Сейшелах, она сейчас где-то путешествует. Сбежала от него? Конечно, меня абсолютно не касаются чужие отношения, но эта девочка — дочь Учителя, и я просто не могла проявить пассивность.
— Светлые Ведьмы могут привязать к себе инициировавшего её Колдуна?
Так вот, оказывается, в чём проблема. Оборотень не за девочку переживает, а за себя. Вот кошак облезлый! А я сижу тут, восхищаюсь его самцовостью. Грешным делом подумала, что у них не всё потеряно с Лизой, что надо ему как-то помочь. Ведь если Колдун понравился её светлой сущности, то ей сейчас, ой, как непросто.
— Нет, — совершенно честно ответила ему. — Привязка между Магами, неважно — светлые они или тёмные, просто невозможна. И вы отлично знаете почему — мы же не умеем любить.
— Но светлые же умеют. И ваш личный опыт, а также наследие Анатолия Разина говорят об обратном.
— По-вашему, если я светлая Ведьма, то всесильна? Кого хочу — полюблю? Кого хочу — приворожу? Так получается? Вы хотите сказать, что светлые Ведьмы могут внушить чувства инициировавшим их Магам? Нет, поверьте мне Саид, вам совершенно нечего бояться. Лиза ничего не могла вам внушить, даже если бы захотела.
— А кто инициировал вас?
Так я тебе и сказала.
— Не суть важно…не помню. Это было семь лет назад. Хотите совет? Бесплатный? Живите своей жизнью и не трогайте девочку. Насколько я поняла, у вас с ней произошёл конфликт, даже может быть из-за вашей любовницы, что пыталась нас с Соколовым убить. Так вот, светлые Ведьмы очень многое умеют, в отличие от тёмных. Мы можем, как любить до безумия, так и ненавидеть настолько мощно, что вам и не снилось.
Его глаза опасно сузились. Мужчине явно не понравилось моё замечание. Но меня это мало трогало. Он сам начал этот разговор, так что пусть терпит.
— Я не собираюсь учить вас жизни, настаивать или убеждать. На ваши эмоции и чувства Лиза никак не могла повлиять, а вот вы на её очень даже могли. Так что, если вы действительно хотите ей помочь, просто забудьте о ней… Спасибо за приятную беседу, но я, пожалуй, вернусь в свою комнату, а то Татьяна будет волноваться, — осторожно встала со стула и направилась в сторону входа. Больше мне ему сказать было нечего.
Разина действительно меня уже ждала в комнате.
— Тебе же нельзя вставать, — укоризненно произнесла она, помогая мне улечься обратно в кровать.
Путь назад отнял слишком много сил, но я всё равно была довольна. Всё-таки движение — это жизнь.
— Но и сидеть тоже на одном месте я не могу.
— Диму отключили от аппарата искусственного дыхания, сейчас он дышит сам. Целители сказали, что день — два и он придёт в себя.
Радость и страх — вот именно эти два чувства, в причудливом коктейле, бурлили внутри меня. Радость от того, что жив и ему ничего не угрожает, и страх от того, будет ли наше будущее общим. Вспомнит ли он меня? И что мне делать в том случае, если Перерождение было полным, и его память окажется девственно чистой? Думать об этом было просто невыносимо.
Ближе к вечеру, когда я начала обдумывать очередной план побега из спальни, пришёл Сергей, чтобы сообщить мне свежие новости. Седой согласился на встречу со мной на нейтральной территории.
— Ты точно уверена в том, что собираешься сделать?
— Вполне. Ты сам отлично понимаешь, что всю жизнь скрываться я не смогу. А подвергать вас всех риску больше не хочу. Хватит жертв.
— Что ты отдашь взамен? Документы уже у него.
— Пароль, — ответила ему.
Колдун и так прекрасно понимал, что больше предложить мне было нечего.
Надо отдать должное, Страж не стал меня отговаривать, ругать, кричать. Приняв моё решение за аксиому, просто кивнул и тихо произнёс:
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Мне тоже очень хотелось на это надеяться.
Встречу назначили на утро следующего дня. Таня пыталась уговорить меня отлежаться, но я стремилась, как можно быстрее со всеми расквитаться, пока не передумала, или что-то опять не помешало планам. По лицам присутствующих я понимала, что они особого восторга от моей идеи не испытывают, разве только, за исключением Татьяны. Но та больше заботилась и волновалась о будущем своего брата. Её эта история со спасением мира явно напрягала.
И вот в тот самый час Икс, Сергей, взяв меня за руку, достал сферу, и мы перенеслись. Я до последнего не знала, где будет проходить встреча. Просто нейтральная территория и всё.
Когда мы перенеслись из Эмиратов, там было примерно 9 утра, ярко светило солнышко и было уже достаточно жарко и душно. Здесь же была поздняя ночь.
Отпустив руку Стража, что так и остался стоять в дверном проёме, я подошла к балкону и остановилась у перил, рассматривая открывающийся передо мной пейзаж — море, луна, звезды. Океанский бриз трепал волосы и дарил коже приятную прохладу. Так освежающе и совсем не холодно.
— Красиво, не правда ли? — Седой подошёл ближе, но дистанцию держал, не провоцируя.
— Красиво, — всё так же не поворачиваясь, кивнула. — Бразилия? Аргентина?
— Бразилия.
Кивнула ещё раз, в последний раз оглядела пейзаж и только после этого повернулась к нему.
Свет из комнаты бил Магу в спину, но я всё равно его прекрасно рассмотрела. Почти не изменился за это время. Всё та же крепкая фигура и белоснежные волосы.
— Здравствуй, Анастасия.
— Стейси. Стейси Матиас, — сухо улыбнулась ему в ответ. — Анастасия Матвеева погибла при задержании более полугода назад.
— Убив при этом четырёх моих людей. Кто бы мог подумать, что за этой ангельской внешностью, скрывается матёрый убийца.
— Вы мне льстите.
— Но и мисс Матиас сейчас находится между и жизнью и смертью, после нападения некой Светланы Фёдоровой. Говорят, что шансов на её спасение почти нет.
— Всё в руках Целителей, — ответила ему.
— Хороша… Я бы не отказался от такой помощницы — юная, красивая, смелая, умная и такая страстная, — двусмысленно улыбнулся он, проходя взглядом по моей фигуре и явно пытаясь вывести меня из себя.
— Увы, но я в покровителях не нуждаюсь.
— Думаешь, Страж сможет тебя защитить? — кивнул он в сторону Сергея, что молчаливой тенью стоял за его спиной.
— Ну, зачем же. Я и сама отлично справлюсь.
— Почему-то до этого у тебя не очень хорошо получалось.
— Да и вы тоже не смогли до сих пор меня поймать. Даже на убийство решились пойти. Грязно работаете. Квалификацию теряете?
Колдун нахмурился:
— Досадное недоразумение. Кое-кто слишком много на себя взял и, не сумев тебя поймать, решил пойти на крайние меры.
Досадное недоразумение, которое чуть не отняло у меня Димку.
— Надеюсь, вы показали ему всю ошибочность такого рода поступков?
— Не сомневайся, дорогая, я умею быть очень убедительным, — Седой хищно улыбнулся. — Но перейдём к делу. Мне передали, что ты хочешь договориться.
— Хочу, — кивнула я. — Или дипломатическое соглашение между нами вас больше не интересует?
— Смотря что ты можешь предложить, Настенька. У тебя ведь осталось не так много того, что могло бы меня заинтересовать. Документы ведь у меня.
— А пароль у меня, — улыбнулась ему в ответ. — Давайте на чистоту. Мы с вами оба отлично понимаем, что все эти сказки, которыми вы кормите Вознесенского и прочих, всего лишь фикция. У вас свои планы на работу Разина.
— И какие же?
— Вы же отлично знаете особенности светлых, о том, каким потенциалом обладают Маги после пробуждения сущности в раннем детстве. И что их сила в разы превышает способности обычных Магов. Возьмём, например, меня, Татьяну Разину с её Аспином высшего уровня и прочее. Собственный личный Клан, состоящий только из самых сильных Колдунов и Ведьм… Вы уже нашли Некроманта, который будет будить сущности? Кому мне предстоит передать пароли?
Промолчал, лишь улыбнулся уголком губ, а я продолжила:
— Вы же умный Маг и понимаете, что процесс запущен, и остановить его невозможно. Не Разин, так кто-нибудь другой к этому, в итоге, когда-нибудь пришёл бы… А вы просто решили воспользоваться случаем и снять первые сливки.
— Умная девочка… ещё не передумала перейти на сторону сильнейших?
— Нет.
— И такая же упрямая и принципиальная, как твой Учитель. Он тоже всё время бредил высшими целями.
— И погиб.
— Здесь моей вины нет.
— Вы просто не смогли удержать своих псов на привязи.
— Нет. Разин метил слишком высоко. За это и поплатился.
— Так вам нужны пароли?
— Что ты хочешь взамен?
— Меня не интересуют ваш Вознесенский и его кодла. Можете и дальше использовать его, как ширму для своих махинаций. Я просто хочу жить спокойно, без преследований и покушений. Новое имя, новая жизнь и ничего общего с Анастасией Матвеевой и Стейси Матиас. Вы не мешаете мне, а я не мешаю вам.
— Ещё условия?
— Какие условия? Я лишь хочу безопасности для себя и близких мне людей. Этого вполне достаточно.
— Близких людей… Как поживает господин Соколов?
Вздрогнула. Всё-таки у него получилось вывести меня из себя.
— Лучше, чем бы вам хотелось.
Кивнул:
— Фениксу очень повезло, что ты оказалась рядом и смогла спасти. Или не повезло. Не будь тебя, и спасать никого не пришлось бы. Не умеют некоторые выбирать себе… друзей. Что ж условия мне понятны. Я подумаю над твоим предложением. Мой ответ не заставит долго ждать.
— Хорошо.
Сергей обошёл Седого и подошёл ко мне, беря за руку.
— Ты не виновата в том, что произошло, — быстро шепнул он мне.
Снова яркая вспышка и мы снова в доме Саида. Почти сразу к нам бросается Таня, с блестящими от волнения глазами. Мы даже не успеваем сказать, что с нами всё в порядке, как она буквально выпалила на одном дыхании:
— Дима проснулся.