Я дала ему несколько секунд, чтобы пострадать, и продолжила:
— Я вот тут подумала... А ты точно хочешь продолжать заниматься с учителями в одиночестве и получать домашнее обучение? Это ж тоска какая.
— А есть варианты? — сделал стойку мальчишка.
— Пансион. Школа. Лицей. Это ж столица, ты думал, что все парни учатся по домам? Особенно те, у кого есть магический дар?
— Нет, но... Отец говорил, что у меня хорошие учителя и... И уши... А леди Эстебана заявляла, что такому выродку, как я, не место среди...
— Ой, ну вот ты нашел кого слушать! — дернула я за мочку уха насупившегося мальчишку. — Леди Эстебана! Пфе! Глупая женщина, которая выгнала детей и проматывает состояние в карты. В общем, так. Я выбила у маркиза Риккардо разрешение. Он согласился. Если ты захочешь.
— А что я захочу? — оживился Лекс.
— Я всё узнала. Не я сама, конечно, Анри, секретарь твоего отца. И... не знаю, кто-то из этих... такие, которые появляются, исчезают. Я под капюшоном не разглядела, кто из них мне вручил отчет.
— Ничего не понял!
— Неважно. Отпрыски благородных семейств мужского пола учатся в нескольких пансионах по всей стране. Я подумала, что ты не захочешь уезжать от нас. Но если заинтересуешься, присмотрелась бы к тому, что на юге. Там море и тепло. Если же рассматривать только столицу, то остаются три подходящих варианта.
— Та-а-ак!
— Первый: полный пансион. Там жить постоянно, выпускать в город будут лишь один день в неделю, по выходным. В основном там учатся парни, чьи семьи живут далеко отсюда. Насчет местных не уверена. Второй: школа для детей с магическим даром. Занятия только до обеда, после расходиться по домам. Обучаются там и мальчики, и девочки. Для развития твоего дара полезно, но мне кажется, что у тебя и так самые лучшие учителя, плюс еще отец-маг. А вот остальные преподаватели там наверняка слабее, чем те, кого нанимает маркиз.
— И третий? Ты же его хотела мне посоветовать?
— Да. Лицей. Это самый дорогой вариант, имей в виду. Там хитрая система, которую можно подстраивать под требования обучающихся. Находиться постоянно и ночевать в нем нужно всю неделю, кроме выходных. Эти дни свободные, можно уезжать к родным или просто снять комнату в гостевом доме. Обучают не только общим наукам, но и магическим премудростям. Но у них есть то, что тебе важно. При необходимости и по письменному разрешению родственников учеников отпускают в город к другим учителям. В частности — в школы фехтования и верховой езды.
— И ты считаешь, что... — помолчав, взглянул на меня Лекс.
Сейчас он был предельно серьезен.
— Тебе надо самому подумать. Я оставлю все бумаги, которые мне принесли, почитаешь, вникнешь, осмыслишь. Но мне думается, что лицей... Ты бы приезжал к нам сюда в выходные, и мы могли бы тебя навещать на его территории в приемные часы. Или виделись бы в школе фехтования, куда ты будешь уходить. Кстати, у тебя с верховой ездой как? А то я не подумала об этом.
— Не знаю. Нормально вроде.
— Значит, нужно будет поискать. Поняла.
— Погоди, Эрика, — помотал головой мальчишка. — Ты меня совсем ошеломила... А отец-то согласен?
— Я ж сказала, что уговорила его. Он мне разрешил позаботиться о тебе. И дал тебе право выбора. Продолжать прятаться от мира и тихонько заниматься по-старому, получая домашнее образование. Или учиться с другими парнями, общаться, находить друзей и врагов, ну и морды бить, кому надо. Не без этого.
Лекс хрюкнул от смеха.
— Эрика!
— Что? Ты теперь тоже умеешь, а мальчишки всегда дерутся. А после, через несколько лет в лицее, можно поступить в академию магии. Здесь, в столице, где ты сейчас берешь консультации. Или в другую. Их в королевстве три, я тоже узнала. Но это позднее.
Мы помолчали.
Я протянула руку и погладила растрепанную макушку
— Не трусь. Ты потрясающий. Забудь все глупости, которые тебе говорила леди Эстебана. Да простит меня маркиз, но его мать — тварь, каких поискать. Так травить единственного сына и внука... Просто реши, что хочешь ты. Именно ты. Понимаешь? Не твой отец, не она, не я. Ты должен прожить свою жизнь сам, а мы с лордом Риккардо тебе поможем, чем сможем.
— Ты нас не бросишь? Не сбежишь, если я съеду?
— Ты так и так съедешь от отца, Лекс. Тебе уже четырнадцать. Буквально пара-тройка лет, и ты или поступишь в академию, или захочешь путешествий, или влюбишься-женишься. Тебе еще свою карьеру строить, титул добывать, подвиги на благо страны совершать. А у нас с лордом Риккардо... всё сложно. Но мы разберемся. Хочешь, я с тобой поезжу, чтобы лично взглянуть на все эти три варианта? Или сказать маркизу, что ты с ним желаешь всё посетить?
— Хочу, чтобы ты. С тобой легче. Постой, а ты еще ничего не узнавала, что ли?
— Не успела, — пожала я плечами. — Всё так быстро случилось. Только уточнила, можно ли тебе, и получила разрешение, как следом меня озадачили балом, платьем, этикетом, танцами. Я в ужасе, если честно. Не хочу на бал.
— Дурочка трусливая! Да половина достопочтенных девиц королевства глотку вырвет за приглашение на бал на дворце.
— Так то — достопочтенных. А я-то?
— А ты — лучшая и наша. Ладно, я согласен, леди Эрика. Так и быть, потанцую с тобой сейчас. На что только не пойдешь ради любимой будущей мачехи, чтобы она на королевском балу не оттоптала ноги моему отцу.
Он вскочил, поклонился, протянув мне руку:
— Леди, вы позволите пригласить вас... Вы что сейчас учите с танцмейстером?
— Менуэ́т[1] и полоне́з[2].
— Ой, вот ведь скука! Ну да ладно. Позвольте пригласить вас на менуэт, прелестная леди.
— Только прелестная леди честно вас предупреждает, доблестный кавалер, что может отдавить вам пальцы на ногах. Постарайтесь плакать не слишком громко.
— Обещаю рыдать тихо, леди, — с подрагивающими от сдерживаемого смеха щеками, ответил Лекс.
Потом мы почти час дрессировали меня. Чуть-чуть ругались. Чуть-чуть подрались подушками. Я немного побегала за малолетним поганцем по комнате в попытке добраться до его горла и задушить. Он немного похромал за мной в надежде стукнуть по голове кисточкой от диванной подушечки. Она немножко оторвалась. Случайно.
Потом мы еще немного потанцевали. Помирились. Опять немножко поругались. И довольные проведенным вечером отправились портить нервы маркизу Риккардо. А то, ишь какой хитренький! И на виллу ехать не хочет. И танцы со мной отрабатывать. Да еще и сбежал, пока мы тут ругались и мирились.
...Ночью, когда еще даже светать не начало, меня кто-то разбудил, потрогав за плечо:
— Эрика, Эрика, проснись.
— А? Что? — испуганно села я, таращась в темноту. — Лекс?! Что случилось?!
— Тс-с! Ничего не случилось.
— А чего тогда?
— Эрика, я решил. Я останусь здесь. Хочу, чтобы ты и отец ко мне приезжали, а я к вам по выходным. И я продолжу учебу у господина Фуарье. Он гений фехтования. Но мне пора к другим. Хватит прятаться. У отца вон уже я был в таком же возрасте, а я еще ни разу со сверстниками до этого толком не общался. Пришло время становиться взрослым.
— То е-е-аусть — широко зевнула я, прикрывая рот ладошкой, — лицей?
— Да. Ты съездишь со мной?
— Конечно. После выходных.
— Ты самая лучшая в мире будущая мачеха. Я всем так и буду говорить, а то еще попытаются тебя увести у отца.
— Не дождешься! — снова зевнула я и упала на подушку. — Изыди, чудовище. Я спать хочу.
— Я тоже тебя люблю, — фыркнул он, дернул меня за прядку волос и выскользнул из спальни.
Снова заснуть я так и не сумела. Пришлось встать, разбудить горничную и велеть ей помочь мне собраться. Съезжу на виллу дель Солейль. Разберусь с делами. И с новыми силами окунусь в городскую жизнь. Моя учеба — танцы и этикет. Учеба Лексинталя — у преподавателей академии и у господина Фуарье. Платье к балу и примерки. Визиты в магический надзор и в отдел ментальных расследований. Присмотр за бытом и питанием моих подопечных. Вечерние часы с маркизом, который потихоньку учил меня магии и лечил мои кошмары.
Столько дел, столько дел...
А ведь еще есть леди Эстебана, которая затаилась и сама не приезжает. Только вот счета ее почему-то регулярно оказываются тут, в особняке. И я точно знаю, что лорд Риккардо их оплачивает, ругаясь при этом по-черному.
И еще есть столичные леди, которые, конечно же, уже давно в курсе «куриного переполоха» на вилле его сиятельства. И о том, что леди там голодом морили, и о том, что бесстыжая девчонка-ассистент искала им с маркизом любовницу...
Кстати, эту самую любовницу мы так и не завели. Маркиз ди Кассано ни словом, ни взглядом не подавал виду, что он нуждается в... Ну, в том самом. Более того, когда я заикнулась, что надо бы послать цветы его сердечной подружке и пригласить ее на ужин, он на меня наорал.
Вот прямо взял — и наорал. Грозно так, сердито. Таращил глаза, только что ногами не топал, и вопил, что у него еще никогда не было такой глупой невесты. И мол, он просто диву дается. Я резонно заметила, что у него раньше вообще не было невесты. Да я и не совсем она, а так...
Он обозвал меня непроходимой дурочкой и слепой особой. И заявил, чтобы мириться приходила с вишневым вареньем, а до тех пор даже на глаза ему не показывалась.
Ну и как не показываться, если мы живем в одном доме? Пришлось ехать на рынок, добывать варенье.
А потом мы мирились.
Сердито сопя, я протянула ему огромную банку:
— С косточками. Смотрите, зубы не сломайте.
— И не мечтайте! А если и сломаю, магистр Дукан мне новые вырастит. Тяжелый, смотрите, палец не сломайте, — забрав подношение, он подхватил мою руку и надел мне кольцо с огромным розовым турмали́ном.
— Не дождетесь! А если сломаю, мне магистр Дукан новый вырас... перелом вылечит.
Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.
— Эри, простите, что накричал. Но вам не стоило...
— Вы тоже простите, мне не следовало лезть в такой щекотливый вопрос. Мы ведь с вами уже говорили, что нам нужна любовница, и я не думала, что мои слова вызовут такую реакцию.
—
— Как скажете, — фыркнула я и смущенно потупилась, глядя на кольцо, украшающее мою руку. — А это...?
— Подарок. Примирительный. Вы ведь не едите варенье. — А сам банку свободной рукой за спину задвигает, прячет.
Вот как можно серьезно говорить с человеком, который запирает от других любимое лакомство в сейф?
Недостаток сна я восполнила во время пути на виллу дель Солейль. Как отъехали от дома, так я почти сразу и уснула. А когда приехали, еле выбралась из экипажа, так всё тело задеревенело. Со мной отправился лишь кучер и один из лакеев, из тех, кто подай-принеси-убери.
Гайрас приставлен к Лексинталю и, учитывая, что у мальчишки свои планы и разъезды, со мной отправили первого попавшегося. Просто на всякий случай.
Нас встретили, тут же появился Ма́рио. Но я попросила дворецкого подождать и, хромая и потирая то бедро, то плечо, то руку, отправилась вокруг виллы, чтобы оценить, насколько улучшился облик здания после ремонта.
Ну что ж, неплохо. Где надо подштукатурили, подкрасили. Местами и кладку пришлось обновить. И ставни поменяли на нескольких окнах. Это хорошо, всё же во время непогоды это лучшая и самая надежная защита окон, стекла-то дорогие. И рамы некоторые подправили. Снизу я не могла точно сообразить, в каких именно комнатах.
Взглянула я и на выращенные Лексом каштаны. Красавцы!
Осмотревшись, я вернулась к крыльцу, где меня дожидалась Лети́ция. Служанка, которая была приставлена ко мне во время недолгого проживания на вилле, встретила меня радостной улыбкой и ворохом вопросов. Как там в городе? Интересно ли? Весело ли? Как Лексинталь, здоров ли, не скучает ли по ним?
— Пойдем, — не ответив на ее вопросы, велела я. — Всем сразу расскажу, чтобы не повторяться.
И точно, в холле столпились немногочисленные домочадцы. Даже Жорже́тта вышла из кухни, чтобы поприветствовать. Конечно, ждали Лекса или маркиза. Но и я сошла в качестве источника новостей.
— Вам всем привет и пожелания здоровья от его сиятельства и Лексинталя, — с улыбкой обратилась я к верным слугам. — Они тоже здоровы, веселы и ужасно заняты. Маркиз днюет и ночует на службе, как вы знаете. А Лекс учится. Он берет уроки у профессоров в академии магии. Так что велика вероятность, что в следующем году вырастит вокруг виллы дивные сады. Еще он занимается в школе фехтования.
— А что ж, учителя на дом теперь не будут приходить? — пожевав губами, спросил Марио. — Осень ведь вот-вот, как же?
— Господин Лексинталь принял решение продолжить обучение в лучшем лицее столицы вместе с другими приличными юношами его возраста.
— Ох ты ж батюшки! — всплеснула руками Жоржетта. — Неужто вырос наш мальчик и перестал прятаться от своей тени?
— Не от тени он прятался, — мрачно зыркнул из-под густых бровей местный конюх, вошедший следом за мной. — А от вдо́вой маркизы, чтоб ее нечисть пожрала. Простите, леди Эрика, а как есть — гадость она гадостная!
Дворецкий шикнул, останавливая ругань, готовую сорваться с губ мужчины. Нельзя ж при господах.
— Ну... да, — не стала я спорить. Но и постеснялась говорить вслух, что леди Эстебана и правда — гадость гадостная.
— Простите, леди, вы надолго ли? — спросил меня конюх. — А то кучер ничо не говорит толком, к вам отправляет. Мол, леди — дамочка шустрая, планы меняет, то туда, то сюда, а его дело маленькое. Мне лошадок-то — того? Или не того?
— Эм-м, полагаю, того, — похлопав глазами, ответила я. — Останусь на ночь, а в обратный путь завтра. Чтобы до темноты успеть добраться.
— Вот и ладно. А господин Лексинталь молодец. Толковый парень вырастет, я так и знал.
— Леди, а что невесты-то? — спросила Летиция, поблескивая глазами от любопытства. — Преследовали? Наезжали в городской дом?
— А должны были? — удивилась я, краем глаза отслеживая перемещения призрака. Тот в разговор пока не вмешивался, улыбаясь мне издалека.
— Да кто ж их знает? Вы ж как уехали с его сиятельством и господином Лексинталем, тут их две штуки ж остались. Ну, с компаньонками[3] своими.
— Да, точно. И что?
— Да что? Наше дело маленькое, — с улыбками переглянулись слуги. — Нам что маркиз сказал: диета и травка, так мы диету и травку гостьям и продолжали подавать.
— И как? — хихикнула я. — Долго они на травке продержались, учитывая, что объект охоты сбежал?
— Не поверите, леди! — всплеснула пухлыми руками Жоржетта. — До чего ж упорные курицы... в смысле юные леди оказались. Неделю еще кушали лишь траву, морковку и каши на воде, а не уезжали. Нет, говорят, вернется вот-вот его сиятельство. А они, значится, его дождутся.
— Может, они в деревне питались? Уходили гулять или кататься верхом?
— Нет, леди Эрика, точно не питались они в деревне.
— Хм. А что говорили?
— Компаньонки невест постройнели сильно. Аж из платьев выпадать стали, — хихикнула Летиция. — А сами девушки мрачно хрустели салатиками и обменивались репликами, мол, какой его сиятельство мудрый человек. И диета эта для кожи полезна, а в теле у них легкость образовалась.
Я припомнила Габриэ́ллу и Консуэ́лу. Вроде они и так были достаточно фигуристыми. Не худышками, как я, когда только появилась тут. Но мне простительно, я сколько голодала. Да и потом долгая дорога, тоже с не самым лучшим питанием. Это мягко говоря. Но всё же обе леди обладали вполне стройными фигурами с округлостями лишь в нужных местах.
— Странно. При нас-то девушки бунтовали и заявляли, что их голодом морят. А мы уехали, и их сразу всё стало устраивать?
— Да кто ж их разберет? — пожала плечами Жоржетта. — А вас чем порадовать? Что приготовить?
— На ваше усмотрение. У вас всё вкусное, — польстила я ей немного. — Что есть, то и подавайте к столу. Я ужасно голодна с дороги. Летиция, пусть мои вещи отнесут в башню. Я приду через пять минут. Ты поможешь мне привести себя в порядок. Потом я пообедаю. А после, господин Марио, жду вас с отчетами. Его сиятельство велел мне всё проверить, уточнить, не нужно ли что-нибудь еще. И пройдемся по вилле, я взгляну на результаты ремонта. Времени у меня мало, нужно всё успеть.
Слуги засуетились и разбежались. А я дождалась, пока все уйдут, и с улыбкой подошла к висящему в воздухе Касселю.
— Дорогуша! Ты словно роза на рассвете, умытая росой и сияющая в первых лучах солнца. Столь же свежа и прекрасна. — Он изобразил поклон и будто бы целует мою руку, которую я ему с улыбкой протянула.
— Ну как ты тут? Скучал?
— Изнемогал! Ворвался свежий ветерок в наше затхлое болотце, да и улетел дальше, унося с собой живость и потомков моих.
— Зато я тебе двух курочек оставила, — прыснула я от смеха.
— Ох уж эти курочки... — хмыкнул призрак.
— Расскажешь?
— Ступай-ка ты в башню, наверх. А то тут ушки на макушке у некоторых, — указал он рукой в сторону коридора.
Прятавшихся там мне видно не было, но явно слуги хотели подслушать меня. Привидения-то никак, но даже по моим репликам можно о чем-то додуматься.
Глава 10
[1] Менуэ́т — разновидность бального танца, но более уместно назвать его маленьким танцевальным спектаклем. Состоит из поклонов и реверансов, маленьких шагов, изящных поз.
[2] Полоне́з — торжественный бальный танец-шествие, умеренный и сдержанный. Был обязательной частью придворных балов. Исполнялся, как правило, в начале, подчёркивая возвышенный характер праздника.
[3] Компаньонка — женщина, которую нанимали к богатым дамам и девицам для развлечения или сопровождения куда-либо, чтобы соблюсти приличия.