Глава 18. Догадка

Теперь, после соединения, многое в моей жизни должно поменяться. И началось это сразу, как только мы вернулись от плетельщиков.

Супруг переселил меня к себе, не приняв никаких возражений: его покои были достаточно большими, чтобы обеспечить двум создателям зону комфорта. А если учесть, что нам сложно было оторваться друг от друга даже на время лекций, то для проживания нашей чете хватило бы и каморки.

Я всеми силами старалась не показывать своих пылких эмоций на занятиях, но, судя по взглядам окружающих, это не получилось ни у меня, ни у Ниркора. А все любопытствующие терзались вполне читаемыми на их лицах недоумением и непониманием: как, за что я полюбила пожилого, пусть и из-за проклятия, мужчину?

И явно предположения были самыми нелицеприятными, прежде всего для меня, бастарда, но теперь это мало волновало. Весь мой мир сконцентрировался на любимом.

Впрочем, вся академия еще отходила от шока, когда однажды утром ректор пришел на лекцию молодым. Потрясение было настолько сильным, что ему даже пришлось дать время студентам прийти в себя, прежде чем начать занятие.

Что самое поразительное, супруг не стал никому ничего объяснять, и, само собой, спрашивать его никто не осмеливался, как и меня теперь в новом статусе. По академии вновь поползли догадки, одна фантастичнее другой.

Немало вечеров мы провели, пересказывая слухи друг другу и веселясь.

Погруженные в свое счастье, мы не забыли и о расследовании.

Вернувшись от плетельщиков, мы все рассказали следователю. Состоялся большой совет, на котором присутствовали все посвященные лица, было много споров, а еще было высказано одно предложение.

Из-за него мы с супругом поругались в первый раз.

Поймать убийцу, который, страшно такое представить, имел покровительство влиятельного человека, был методичен и очень осторожен, оказалось очень сложно.

По какой-то причине сейчас он залег на дно, но рано или поздно ему придется довести ритуал до конца, и лучше даже не думать, что будет потом. Поэтому я предложила использовать себя в качестве приманки.

Фаранар воспринял эту идею в штыки, и его все понимали, но я настаивала.

– Ты понимаешь, что подвергаешь себя невероятной опасности? Что он может отнять тебя у меня, если что-то пойдет не так?

Я понимала, но, посмотрев в глаза супругу, тихо заметила:

– Так ведь он может отнять суженую или просто дорогого человека и у кого-нибудь еще. У меня хотя бы есть преимущество и ваша защита. А у новой жертвы не будет ничего. К тому же убийца и без провокации может выбрать меня новой жертвой, а мы окажемся не готовыми. Мы должны рискнуть.

Я видела, что мои доводы поколебали позицию Ниркора, но прошло немало часов и споров, прежде чем мы решились на этот шаг, и еще не меньше, прежде чем разработали план.

По академии и за ее пределами пускали слух, что я догадываюсь, кто убийца. Мне же отводилась роль приманки, обвешанной заклинаниями слежения, предпринимались меры предосторожности, а дальше всем предстояло ждать.

А еще мне полагалось защитить свой проект, чтобы на следующий год перейти к созданию галактики. Последний семестр подходил к концу, когда я получила приглашение на данное мероприятие.

Для каждого создателя был определен свой день и час. Вот и настал мой черед перенестись порталом на защиту своего проекта и осмотреться в новом месте.

Антураж в большом зале, где я оказалась, был необычный и одновременно с тем академический. Каменный свод уходил высоко вверх, центральная часть зала была огорожена деревянным заборчиком, за которым теснились длинные темные лавки. Между ними виднелись лестницы на второй этаж, где также были заметны лавки.

Окна, расположенные довольно высоко, давали достаточно света, но сверху, видимо для вечерних заседаний, свисали тяжелые огромные хрустальные люстры.

Совершенно непривычно для экзаменационных помещений середину зала украшала растительность: длинная прямоугольная грядка, где густо росла трава, отсекала от центра пьедестал со стойкой докладчика, заканчиваясь раскидистым низкорослым деревом, крона которого нависала над столом распорядителя.

После небольшого осмотра я обратила внимание на свои ощущения, которые изменились с прибытием сюда, – из-за насыщенного магического поля воздух словно бы сделался гуще и тяжелее, и мне даже показалось, что стало труднее дышать. Здесь все было пропитано магией.

На лавках сидели всего четыре студента с моего потока, и мы, переглянувшись, молча отвернулись друг от друга.

Чего они ждали, я не знала, поэтому отправилась, как и объясняли преподаватели, вдоль стрелочки, к столу регистратора.

За столом сидел среднего возраста мужчина в темной, немного помятой одежде и с ослабленным воротником. Но что-то в нем было странное.

Узкое лицо с тонкими носом и губами, с пронзительными карими глазами, которые будто дырку в тебе высверливают. Длинные ярко-рыжие волосы, не собранные в прическу, прямыми прядями свисали на лацканы черного сюртука.

Его длинные бледные, как и вся кожа, пальцы флегматично вертели ручку, рисуя только ему известный замысловатый рисунок. А пальцами другой руки мужчина барабанил непонятный мотив по столу.

Я осторожно приблизилась к нему и замерла, ожидая.

– Имя? – низким голосом спросил рыжий регистратор.

– Ариадна Элаи, – ответила я. – Создатель со склонностью к магии жизни. Прибыла на защиту своего проекта.

Мужчина сверился со списками.

– Нет такой! – И выжидательно посмотрел на меня. – В списках не числитесь.

Я аж задохнулась от ужаса и несправедливости. Как это нет? И что теперь со мной будет?

– Но… я должна быть. Что же делать?

– Ничем не могу помочь. Ошибки быть не может, я лично все перепроверял.

В полной растерянности и совершенно поникшая, я хотела отойти от стола, но застыла как вкопанная. И подумав, вернулась.

– Есть еще варианты, как вас могут звать? – вскинул брови мужчина, веселясь.

– Да-а… – протянула я и решилась: – Посмотрите Ариадну Фаранар.

Регистратор, сощурившись, несколько мгновений меня рассматривал, я бы сказала, по-новому. А потом стал проверять списки и, видимо, нашел. Когда я это поняла, у меня вырвался вздох облегчения.

– Есть такая студентка. Ваша защита начнется через полчаса в розовом зале. Из-за небольшого инцидента время немного сместилось.

Я кивнула, глядя, как мужчина делает пометки, и не ожидала следующего вопроса, который был на личную тему.

– Значит, Ниркор Фаранар нашел свою половинку?

– Да, – настороженно ответила я.

– Вот и прекрасно. Мне надо, чтобы вы кое-что ему передали. А то его в академии не достанешь, а мне очень нужны кое-какие вещи. Записывайте! – И он начал перечислять.

Мне же ничего не оставалось делать, как вызвать из своей комнаты блокнот и все списочком занести.

– Сушеную лапу динозавра – одна штука. И пусть не рассказывает, что у него нет.

– Найдется, – убежденно кивнула я, вспомнив визит к секретарю академии.

– Большой тесак доисторической эры, часы столетней заморозки…

Отпустили меня только через десять минут, стребовав обещание, что я все непременно передам.

Закивав, я как можно быстрее прошла по коридорчику и оказалась в просторном вестибюле, отделанном белым мрамором.

Я осмотрелась, среди множества цветов ища глазами нужную мне дверь, и увидела, как из пурпурной двери выбежала девушка, вся в слезах, и бросилась туда, откуда я пришла. Этот инцидент сразу поубавил во мне уверенности и решительности, и, увидев розовую дверь, я стала в волнении ходить взад-вперед перед ней.

Наконец дверь отворилась, из нее вышел высокий парень, очень богато и представительно одетый, и с каменным лицом направился прочь, сжимая кулаки.

– Мамочки, – прошептала я и без всякого энтузиазма вошла в розовый зал.

Внутри сидел экзаменатор и два независимых эксперта, полагаю, в моей области. Одного из них я сразу узнала: уж очень сын похож на отца. Да и глав родов все прекрасно знали в лицо, не так много их было.

Те же серебристые блестящие волосы, спускающиеся до плеч, знакомый небрежный хвостик на затылке, как у воинов. Глаза серые, но гораздо темнее – создавалось ощущение, что в них бушует шторм.

В отличие от Ниркора, его отец носил короткую аккуратную бородку и усы, что должно было добавить ему немного добродушия, но, вопреки этому, мужчина выглядел мрачным и суровым.

Свекор пристально меня рассматривал, даже не скрывая своего интереса. Пришел посмотреть на жену сына во время ее защиты. Ну очень удачное время выбрал!

Теперь, помимо волнения перед защитой проекта, добавился и страх, что я не понравлюсь.

– Ариадна Фаранар? – невозмутимо поинтересовался мой экзаменатор – мужчина намного старше отца Ниркора, но от своего родителя я знала, что свекор его друг.

– Да, – хрипло подтвердила я.

– Вы на своем потоке выше всех в рейтинге. И выше некоторых создателей девятого курса. – Он посмотрел на меня изучающе.

– Отчасти это из-за убийцы, – рискнула заметить я.

Кого-то устранил маньяк, кого-то – студентка, решившая ради успеха замаскировать убийства под серийные. Мне до сих пор было сложно примириться с правдой.

– Возможно.

Все, сейчас от волнения у меня случится истерика. Но, встретившись с темными пронизывающими глазами экзаменатора, я вдруг подумала, что нужно собраться. Я дочь рода Элаи, и отец явно не был бы мной доволен, если бы я дрожала здесь как осиновый лист и уронила честь своей семьи.

Да, сейчас я вошла в другой род, хотя еще и не осознала этого, но прежде всего я дочь своего отца.

Прямо посмотрев в глаза экзаменатору, я стала ждать продолжения. Он меня понял.

– Я Нурс Ирих, деструктор, тот, кто будет проверять вашу систему на прочность. После чего моя коллега, Аса Майре, испытает магию жизни вашего мира.

Посмотрев на медноволосую женщину преклонного возраста, я подумала: значит, не эксперт.

– Далее при независимом эксперте Эро Фаранаре вы получите оценку системы и разрешение или запрет на дальнейшую работу с ней. Вопросы?

– Нет.

– Тогда мы ждем вашу работу.

Прикрыв глаза, я призвала свою систему, и вот она уже доверчиво вращалась на моей ладони. Я подошла к специальному столу в центре зала и поставила на него систему, после чего она сразу увеличилась в размерах. Я переживала за свое творение, будто за собственное дитя.

Если экзаменаторы и заметили мое отношение, то мне все равно. Последнее время я напряженно работала под руководством мужа, стараясь укрепить свое творение как можно лучше. Теперь осталось ждать.

Ирих прошествовал к системе. Плащ, сшитый из тяжелой ткани, величественно колыхался на ходу.

Остановившись у стола, деструктор решительно провел по воздуху рукой – и на мою систему налетели страшные силы, пробуя различными способами разрушить защиту моего создания.

Я, сжав кулаки, стояла чуть в стороне и старалась казаться безразличной, еле удерживаясь, чтобы не наброситься на деструктора. А он все продолжал и продолжал испытывать мое творение на прочность.

Спустя примерно десять минут моих мучений наконец все прекратилось.

– Очень, очень неплохая защита. Видимо, вам давал советы хороший специалист.

Я проигнорировала намек, вежливо ответив:

– В Академии создателей работают прекрасные преподаватели.

В ответ Ирих постарался скрыть легкую улыбку, Фаранар-старший сидел с непроницаемым лицом, и сложно было представить, что он сейчас думает, а Аса Майре направилась к моей системе, сменяя своего безжалостного коллегу.

У этой женщины подход был совершенно другой. Она покружила вокруг моего создания, а потом протянула руку – и с кончиков ее пальцев сорвалась пустота.

От моей планеты отделилась такая же и чуть не куснула экзаменатора за пальцы.

– Цыц, – шикнула я на свой мир, но женщина махнула рукой.

– Не стоит. Система строптивая и очень живая. У тебя действительно сильная предрасположенность к жизни, а значит, она не смогла устоять. Так ведь?

Я поняла, что Майре говорит о пустоте, и лишь кивнула.

– Это прекрасно, что в нашем полку прибыло. Мне нет смысла дальше смотреть этот мир, он очень живой и, думаю, в будущем станет магически еще сильнее.

Ирих, сев на место, что-то написал на магическом листе, а потом придвинул его Фаранару-старшему. Тот прочитал и все так же невозмутимо расписался.

– Вы можете быть свободны и ожидать оценки вашей системы в общем зале.

Я торопливо забрала свою планету, радуясь уже тому, что она цела и невредима, и покинула зал, раздумывая, почему мне не дали ответ сразу. Тех студентов, кого я видела перед защитой, явно «обрадовали» гораздо быстрее.

Но, решив не паниковать раньше времени, я отправилась куда было сказано предаваться нервному ожиданию.

* * *

Несмотря на все мои страхи, что на защите усомнятся в моем авторстве мира и системы планет, об этом никто ничего не сказал. Ниркор утверждает, что в таких вещах невозможно усомниться, даже если произошло некоторое слияние сил суженых. Отпечаток творца, словно клеймо мастера, видно везде.

Но я все равно нервно расхаживала по залу, глядя на подавленных собратьев по несчастью. Когда на меня начали смотреть волком, я поднялась по лестнице на балкон на втором этаже.

Тут было много растений, некоторые из них редкие.

Переходя от одного к другому, я внимательно их разглядывала, стараясь отвлечься, и когда в очередной раз повернулась, то уперлась взглядом в широкую грудную клетку, затянутую в плотный темный камзол.

Осторожно подняв глаза, я увидела перед собой Фаранара-старшего. Тот выжидающе смотрел на меня сверху вниз, а я не знала, что ему сказать. В голове было пусто.

– Я полагаю, мой сын передал мое приглашение, чтобы вы с ним приехали погостить.

– Э-э-э… Нет, – пробормотала я, лихорадочно стараясь вспомнить, была ли подобная информация.

– Тогда ты должна передать ему одну вещь.

Вздохнув, я обреченно кивнула.

– Если вы не приедете погостить, то семья приедет к нему. Супругу нужно ввести в род, а он, балбес, все пустил на самотек.

– Я передам, слово в слово, – ответила я и тяжело вздохнула.

А Фаранар-старший, чуть улыбнувшись, откланялся.

А следом мне пришло извещение, что моя система допущена к дальнейшей работе. В общем, защита проекта, несмотря на волнение, прошла довольно легко, и в следующем году можно будет начинать строить галактику.

По возвращении я передала супругу все, что обещала. На пожелания регистратора он, нахмурившись, заметил, что черкнет ему пару строк о том, чтобы не вмешивать меня в их дела. Было понятно, что письмо не будет добрым и милым.

Но еще больше удивился Ниркор, когда узнал о присутствии отца на моей защите и услышал рассказ о нашей встрече.

– Вечно он торопится. Не могу я сейчас оставить академию в такой ситуации. Я поговорю с ним.

Отчасти я понимала любимого: убийца бродит рядом, а тут визит к семье. Но стоит признать, что я также обрадовалась отсрочке знакомства с семьей супруга и введению в род.

Ниркор, конечно, все понял и, улыбнувшись, чмокнул меня в нос.

После ответственного события нам выделили пару дней отдыха, но я не отправилась домой, так как знала, что родные будут интересоваться моим браком. Лучше прибыть к родственникам, когда придет время познакомить их с Ниркором.

А сейчас я искала возможность помириться с Шаром. Ну, действительно, сколько можно уже дуться?! Я ведь знаю, он тоже скучает.

Днем, пока супруг был занят, я решила сходить в гости, надеясь, что друг уже вернулся. Но его сосед, открыв дверь, сказал, что Шар находится дома и будет только к вечеру.

Помявшись в коридоре под любопытным взглядом деструктора, я повернулась, чтобы уйти, и увидела на полу клочок кожи.

– Наверное, это у вас оторвалось, – подняла я его и протянула парню.

– Нет, это Шара. Скорее всего, его любимая сумка пострадала.

Но я не слушала ответ, передо мной калейдоскопом кружились воспоминания, всплывали картинки прошлого.

– Ничего, если я сама ему отдам? – деревянным, как мне показалось, голосом спросила я.

– Да не стоит. Вы же знаете его, Шар починит мгновенно. Вещи – это его конек.

– Да-а-а… Как я могла забыть. Тогда я зайду попозже.

– Можно завтра, чтобы уж точно не зря.

– Конечно, – ответила я машинально и ушла.

Прикрыв глаза, я некоторое время постояла, прислонившись к стене, и была рада, что рядом никого нет. Не стоило сейчас кому-то видеть мое состояние.

Рано или поздно на все тайны находятся разгадки, и сейчас я вспомнила, где видела знак проклятого рода, – на сумке друга в самом начале учебного года. А еще я знала, что сумка его любимая, потому что ее подарил отец, как одну из вещей рода, и велел беречь.

Только тогда я не знала, что род Шара проклят за уничтожение создателей и давно исчез.

Кажется, я нашла ужасного убийцу в академии. И по моей щеке скатилась слеза.

* * *

Ночью началась буря, ветер завывал и бился о ставни, дождь хлестал по зданию академии, принося запах сырости и создавая атмосферу грусти.

Я не побежала сразу к Ниркору со своей догадкой, просто не могла. Мне нужно было обдумать страшную правду, принять ее, и я снова гуляла по академии, так как это всегда меня успокаивало. Так случилось и на этот раз.

Когда я вернулась теперь уже в наши общие покои, супруг сразу вышел ко мне и, склонившись, сладко поцеловал. На руках и шее сразу проявились, засветившись, тонкие узоры связи, и я позволила себе забыться хотя бы на несколько секунд.

Но Ниркор все равно почувствовал мое состояние и, чуть отстранившись, спросил:

– Все еще переживаешь из-за своего мира?

Вздохнув, я отошла к окну, глядя на дождь.

– Ариадна…

– Я знаю, кто убийца.

В комнате повисла тишина.

– Кто же? – осторожно и немного недоверчиво поинтересовался суженый, подходя ближе и кладя мне руку на плечо.

– Это Шар. Я только сегодня поняла.

– Великая пустота… – потрясенно прошептал Фаранар. – С чего ты взяла?

– Помнишь знак проклятого рода? Мой друг мне сам говорил, что это знак его рода, но я подумала, что того, в котором он состоит сейчас. Этот символ был прикреплен к сумке, которой Каси очень дорожил, так как это подарок отца. А еще именно Каси рассказал мне историю про сумасшедшего создателя.

– Почему ты мне раньше не сказала об этом?

– Я думала, Каси узнал о ней в часовне, где я ее и нашла. Мне и в голову не приходило, что туда ее мог занести его отец. И сразу стало ясно, кто прикрывает убийцу. Отец Шара занимает не последнее место в роде, ведь он женился на сестре его главы.

– Все равно это нужно проверить, – попробовал меня утешить супруг, но в душе я знала правду.

– Конечно. Когда вы проверите Шара, мозаика злодейств сложится. Легко найти, если знаешь, где искать.

Я была на удивление спокойная и совершенно опустошенная.

– А ведь тот мужчина из моего рода, которого мы видели на площади, тоже вошел в него благодаря браку, и могу поспорить, что знаю, из какой семьи. Вот почему он лгал нам и обманывал, а еще держал в курсе расследования самого убийцу. Интересно, велика ли сеть, которую раскинули приспешники сумасшедшего создателя?

Фаранар собирался связаться со следователем и Графтом, а я не знала, чем себя занять, чтобы отвлечься от чудовищной правды.

– Ариадна, я понимаю, тебе тяжело осознавать, что Шар совершил такое…

– Ты не понимаешь… – я развернулась к Ниркору лицом. – Я же бастард! И он знал об этом. Столько лет дружил со мной, а сам готовил этот план, прекрасно осознавая, чем все для меня закончится. Это то же самое, как быть добрым с животным, которое собираешься усыпить.

Не найдя, что мне ответить, супруг обнял и прижал меня к себе. И только благодаря его поддержке я, наверное, не сошла с ума. Всю ночь я лежала прижавшись к нему и не могла даже плакать, а наутро уснула, смирившись с правдой.

Было решено придерживаться старого плана, а параллельно по-тихому вычислять всех причастных к ужасным событиям.

Каждый из нас получает то, что хочет, и Шар сделал свой выбор. Это было совершенно очевидно, и в моей душе воцарился покой. Насколько это вообще было возможно.