– Грубияны! Высокомерные наглецы! Лгуны! Свиньи! – Это были ещё самые приличные из эпитетов, так и рвавшихся из души оскорблённой Милли.
Разумеется, вслух она никогда не произнесёт даже самого безобидного из этих ругательств, да и про себя поостережётся так думать, когда находится в окружении незнакомых людей. Совет всё активнее привлекает в свои ряды эмпатов, и начинающей магине нужно всё время помнить о собственной безопасности. Леди Тренна не один раз на разные лады повторяла это предупреждение, и её ученицам было бы стыдно не заучить его наизусть.
Но здесь, в пустынном холле, где девушка остановилась у окна, под прикрытием тяжёлой занавеси, чтобы хоть немного восстановить душевное спокойствие, вполне можно позволить себе немного отвести душу… хотя бы мысленно. Ведь всем известно, после того как выскажешь свои обиды и претензии, сразу становится намного легче. И неважно, кому ты их высказываешь: самой себе, стулу, пасмурному небу за окном или подъезжающей карете, окружённой вооружёнными всадниками.
Странно… а кого это принесло в столь неурочный час? По всем правилам этикета визиты можно наносить в период между завтраком и обедом, а на обед и ужин приезжать только по приглашению. А в это время все обычно заняты собственными делами… и никаких гостей не ждут.
Карета лихо развернулась возле крыльца, и Милли внезапно ясно разглядела знакомые имгантские гербы. Сердце на миг приостановилось, потом затрепетало и помчалось вскачь, как неуправляемая повозка. Великие боги, что же такое могло произойти? Ведь не принцесса же снова заявилась? Или… стряслась какая-то непредвиденная беда?!
Девушка на миг замерла, раздумывая, как поступить, и в этот момент с громким стуком распахнулись двери, из которых она совсем недавно вышла, и в холл, переругиваясь на ходу, выскочили герцог с секретарём.
Дружки как сумасшедшие пронеслись мимо девушки, даже не заметив её, и стремительно выскочили на крыльцо, забыв закрыть за собою дверь.
О боги, точно случилась какая-то неприятность, если эти два голубка оторвались от своего безобразного занятия, неприязненно вспомнила Милли стройную фигуру герцога, нежно склонившуюся к секретарю.
Девушка на цыпочках торопливо прокралась вслед за ними к распахнутой двери и успела увидеть, как лорды на несколько мгновений застыли на верхней площадке крыльца, всем видом выдавая растерянность и боль, а затем, перегоняя друг друга, бросились по ступеням вниз.
Это было очень странно, и Милли на несколько секунд замерла в нерешительности, не зная, как следует поступить ей, и тут же, обнаружив, что герцог с другом уже возвращаются, в панике метнулась за портьеру.
Они прошли совсем близко от неё, и ошеломлённая травница отлично рассмотрела и странный, пустой взгляд метра, с идиотской улыбкой одной рукой вцепившегося в плечо легко нёсшего его секретаря, а другой пытавшегося достать серёжку из уха лорда.
Но больше всего её потрясло не его детское бульканье и не несчастный вид леди Катренны, убито шествующей следом, а лица лордов, которых она ещё пару минут назад готова была отхлестать по щекам. Ну, или хотя бы напоить одним из тех снадобий, которые мстительные травники подсовывают самым злостным должникам.
Теперь, разглядев неподдельное горе в помрачневших глазах герцога и скорбные складки, залёгшие в уголках твёрдых губ секретаря, Милли вдруг засомневалась в своих выводах. Вспомнилось, как они наперегонки мчались навстречу карете… и вдруг стало стыдно за поспешные выводы. Выходит, лорды не просто так сидели на этом окне, а ждали именно эту карету… И раз леди Тренна приехала с магистром, а сопровождали её гвардейцы Дрезорта, следовательно, герцог точно знал, кого должны привезти?!
И почему-то утешал секретаря… Вот теперь она уверена – то было вовсе не объятие любовника, а жест сострадания. И, стало быть, секретарь почему-то сильнее волнуется за Гизелиуса, если герцог решил его успокоить… кажется, она начинает понимать, откуда взялся этот Кайд. Наверняка это один из учеников или родственников мага… или вполне может оказаться благодарным пациентом, в награду за спасение поступившим на службу к герцогу. И если так, можно понять, из-за чего разобиделся не поехавший на воды Эртрайт – слухи преподносят его как легкомысленного и ветреного парня, обожающего удовольствия и претендующего на постоянное внимание друга детства.
Но тогда получается, она напрасно оскорбила лорда Кайда, обвинив в самом уродливом и низменном, в чем только можно заподозрить мужчину… настоящего мужчину, разумеется. И стало быть, правильно он разозлился… никто не смеет бросать в лордов такими подозрениями, многократно более обидными, если они незаслуженны.
– Разрешите… прекрасная госпожа, преподнести вам эти цветы… как знак нашего глубочайшего почтения… – Настырные гвардейцы толпой стояли перед Милли, и в их вежливых улыбках был дерзкий вызов.
А в руках каждого пышные разноцветные букеты осенних цветов.
Ну как не вовремя… И как они вообще надоели своим негласным соперничеством! Ведь ясно уже, ни Милли, ни Риселла никому из этих вояк совершенно не нужны – просто хочется выяснить, кто из них самый ловкий и удачливый…
И можно не сомневаться, теперь они не отступят… наверняка придумали какую-то новую игру… вон какие хитрые усмешки проскальзывают в нахальных взглядах. А леди Тренна как назло категорически запретила Милли применять свои умения, чтобы раньше времени не привлечь к себе внимание ищеек Совета. Если те начнут копать, то придётся срочно рвать все с таким трудом выстроенные цепочки совпадений… и уходить в один из замков ковена, навсегда отказавшись от всего, ради чего они столько трудились. И ладно бы дело было в ней одной, но подвести столько людей будет просто подло.
Стало быть, придётся взять один из букетов… И неизвестно ещё, какой награды потребует за такое проявление внимания настырный даритель. Как всё-таки иногда плохо быть беззащитной девушкой.
– Госпожа Милли, вас срочно завет её высочество, – холодным, как снега его родины, тоном произнёс из-за спин воинов тот из северян, который представился именем Азарил, и бесстрастно уставился на настырных ухажёров.
– Иду, – кротко опустила глазки переводчица и храбро протиснулась между вынужденными расступиться гвардейцами, хорошо запомнившими слова командира про дружеское отношение к северянам.
– Опять ускользнула… – Самый азартный из кавалеров, горячий черноглазый Бежан, сводивший девушек с ума глубоким, проникновенным голосом, с досадой сплюнул.
Больше всего его бесило, что эта хоть и миленькая, но вполне обычная девица оказалась такой непредсказуемо неприступной. Вот если бы ему удалось уговорить подружек послушать его пенье! Тогда они обе не только брали бы его цветы, но и одаривали певца ласками, Бежан был в этом совершенно уверен.
– Хитрые, как змеи… – провожая взглядом широкую спину северянина, неуклонно следующего за вновь ускользнувшей добычей, разочарованно вздохнул другой и бросил больше не нужный букет на подоконник. – А интересно, куда делась вторая?
– Раз эта в городе… и старик тут… – Ноздри Бежана хищно раздулись. – Стало быть, и вторая отыщется.
– Положи его в гостиной, – твёрдо скомандовала Дорду магиня, едва он взбежал со своей драгоценной ношей на второй этаж, – и прикажи принести сок, бульон… и что-нибудь лёгкое: паштеты, кашки… Гиз со вчерашнего дня ничего не ел.
– Сам сбегаю, – опередил привычно потянувшегося к шнурку Райта герцог, рванувшись к дверям, – так быстрее будет.
Тренна только согласно кивнула: неизвестно, где Зелик нашёл этого секретаря, но парень явно сообразительный и преданный. Вон как расстроился, увидев, в каком состоянии они привезли магистра. Никому не позволил нести, хотя маг на самом деле намного тяжелее, чем кажется с виду. Ну, так ведь не каждый же знает, что под видом сухонького старичка скрывается вполне здоровый мужчина. Очень мужественный… и нежный… И весь этот год ей ужасно не хватало их коротких, но полных страсти встреч. А теперь он зачем-то придумал странную игру в грудничка… и придётся снова таиться и скрывать свои чувства.
А она уже давно не девчонка… ей не украденных тайком торопливых поцелуев хочется, а нормальной, уютной семейной жизни. Своего дома, кухни, где можно будет мирно ужинать вечерами, разговаривая только о своих делах. Да и детей, наконец.
Тренна тяжело вздохнула и в ожидании заказанных блюд села на диван рядом с уложенным в подушки мужем.
– Пфффф! – восторженно фыркнул Гизелиус, бестолково взмахивая руками.
Магиня едва не охнула, когда ладонь магистра, мимолётно скользнувшая по её груди, вовсе не по-детски тиснула тугую округлость, и одарила мужа возмущённым взглядом. Он и в самом деле с ума сошёл?! Но оглянувшись на присутствующих, сообразила, что никто ничего особого не заметил, и снова запечалилась.
Вот именно это ей и надоело… редкие встречи, споры и обязательные расставания. Так хочется быть уверенной, что муж любит именно её, а не романтику тайных свиданий и жизнь, лишённую обыденных забот и обязанностей.
«М-да…» – огорчился магистр, обнаружив, что придуманный им способ утешения жены оказался хотя и очень приятным… и волнующим, но вовсе не развеселил Тренну. Стало быть, нужно быстренько разобраться с подопечными и дать всем указания, а потом можно начинать выслушивать объяснения жены. И… пожалуй, не стоит очень-то вредничать – слишком уж уставшей и вымотанной выглядит она сегодня.
Но сначала придётся дождаться возвращения Дорда и под каким-нибудь предлогом выставить из комнаты Бранта. Капитана гвардейцев магистр пока не желал посвящать в свои тайны.
Герцог торопливо бежал вниз, перепрыгивая через ступеньки, и уже выскочил на площадку, с которой лестница расходилась в две стороны: в холл и в коридор, ведущий к нижней кухне, как заметил нечто, заставившее его резко притормозить.
Внизу, у одного из двух окон, расположенных по сторонам от входной двери, небольшая толпа гвардейцев плотной стеной обступила Милли. Всего человек пять или шесть, но для того, чтобы пригласить девушку на свидание, такой оравой влюблённые обычно не ходят.
Дорда не интересовало, откуда тут взялась переводчица, его встревожило совершенно иное. Вид у Милли был хоть и независимый, но её напряжённо выпрямленная фигурка и стиснутые кулачки выдавали беспокойство. Слов гвардейцев герцог не расслышал, но яркие букеты, выставленные ей чуть не в лицо, подтверждали самые неприятные подозрения. Бравые парни, явно обозлённые бесчисленными отказами, похоже, готовы были в своей настойчивости перейти дозволенную грань. И почти силой потребовать, чтобы девушка, наконец, выбрала себе ухажёра.
Герцог колебался всего мгновение, затем, решив, что за пару минут магистру явно не грозит умереть с голоду, осторожно отступил в тень, рассматривая ловеласов. Некоторых он знал, вон ту парочку ухажёров ясно припоминает – слишком часто замечал их фланирующими возле заветной каюты.
А вот этот черноглазый смугляк развлекал их довольно хорошим пеньем, устраиваясь по вечерам на палубе, откуда звуки песен могли донестись до каюты спутниц. Жаль, некому было объяснить ему про наложенные Гизелиусом щиты, не пропускающие к ученицам посторонних звуков. Они с Райтом не собирались их снимать, предпочитая наслаждаться бесплатными концертами соловьём заливавшегося гвардейца, а Брант тогда ещё не был в курсе магических способностей старика. Это теперь он начал что-то подозревать… и явно собирается провести своё расследование.
Как зря они всё-таки ещё раньше не приказали Дрезорту запретить своим людям это развлечение. Но не могли и подумать, насколько это разберёт парней. Значит, нужно будет поговорить с капитаном немедленно, только сначала досмотреть, какую именно каверзу придумали настырные волокиты. Ну и если понадобится, то хорошенько их шугнуть.
Разумеется, вступать с собственными охранниками в драку герцог не собирался. Как бы хорошо он ни владел оружием, с толпой вооружённых воинов ему не справиться, да этого, по счастью, и не требовалось. Дорд давно знал несколько секретов Бранта, с помощью которых тот держал своих парней в строгости, и ему достаточно было только намекнуть на один из них.
Дорду заранее стало весело от одной только мысли о том, как растерявшие свой пыл ухажёры будут с позором отступать с занятых ими позиций. Но особенно приятно было представить, как виновато смутится Милли, когда он освободит её от назойливых преследователей. Наверняка, произнося резкие слова, шустрая девица не предполагала, как скоро ей понадобится его помощь.
Белобрысый верзила северянин, старший брат полупринцессы, появился в самый напряжённый момент и испортил Дорду всё заранее предвкушённое удовольствие от спасения бывшей попутчицы. Милли с видимым облегчением ускользнула из лап развлекающихся гвардейцев, а герцог ещё с минуту стоял на площадке, мрачно прислушиваясь к разговорам раздосадованных парней, потом, вспомнив про бульон и кашки для голодного учителя, развернулся и торопливо побежал в сторону кухни.
Однако, войдя в гостиную во главе отряда лакеев, нагруженных подносами со всевозможной едой, первым делом нашёл взглядом Бранта и сделал тому незаметный знак, приглашая ненадолго оставить это общество. По дороге с кухни Дорд успел придумать, как одновременно упрочить дружбу с капитаном и заставить его слушаться, не прибегая к авторитету мнимого герцога.
Дрезорт вышел из комнаты с видимой неохотой, но первые же слова секретаря заставили его насторожиться.
– Брант… ты предложил мне дружбу… и я это очень ценю, потому и хочу рассказать тебе первому, – с запинкой, словно мучаясь выбором, начал свою речь секретарь, и крепкая ладонь капитана на миг ободряюще стиснула его плечо.
– Ты не пожалеешь о своём решении. В чём дело?
– Те девушки… ученицы магистра… ты же уже понял, как Гиз их оберегает… ради них даже герцога провёл… но Дорд его любит и всё простит… да он уже простил.
– Не тяни… что с ними?
– Ты сам видел, одна нанялась переводчицей к принцессе… – Дорд желал, чтобы капитан как можно полнее прочувствовал всю ценность назойливой Милли. – И, стало быть, теперь находится под защитой закона о дипломатической неприкосновенности.
– Короче, Кайд!
– Твои парни сейчас зажали её в холле… нет, не беги, они не успели её обидеть… но весьма напугали бедняжку. Брат принцессы появился очень вовремя. Мне бы не хотелось рассказывать это Дорду… сам понимаешь, как он сейчас расстроен.
– Спасибо, я твой должник, – с чувством выдохнул капитан. – А ты случайно не видел, кто там был?
– Я как раз спускался по лестнице и заметил нескольких: того певца, который развлекал нас на баркасе, рыжего высокого парня – он один такой – и ещё белокурого крепыша… они всегда вместе… Остальных не помню. Их было человек пять или шесть… сам понимаешь, я здесь ещё новичок и всех пока не успел запомнить.
– Ладно, я пойду, все равно тут от меня никакого толку, но если метр придёт в себя, позови, – заторопился капитан.
– Непременно, – серьёзно пообещал герцог и, проследив, как офицер стрелой рванул по направлению к лестнице, вернулся в гостиную.
Лакеев уже не было, леди Тренна, подвязав мужу салфетку, кормила его с ложечки кашкой, а Райт с горестным видом сидел рядом и держал в руках бокал с соком, предусмотрительно отодвигая его подальше, когда маг особенно резко взмахивал руками.
– Куда ты его дел? – отодвинув ложку, деловито поинтересовался магистр, едва Дорд, закрыв дверь, шагнул ближе.
Охнули только герцог с Райтом, остальные – миледи и странные парни, скромно сидевшие на дальнем диванчике, – приняли заявление магистра как нечто само собой разумеющееся.
– Отправил разбираться с подопечными. – Мгновенно сообразив, что магистр опять их провёл, Дорд поджал губы.
Эртрайт в замешательстве глотал налитый для магистра сок, пытаясь не сорваться и не вспылить.
– Это хорошо, теперь запри дверь, мне нужно вам кое-что объяснить. – Магистр говорил строго и отрывисто, как в минуты опасности, и до лжегерцога наконец-то дошло, что дело значительно серьёзнее, чем обычный розыгрыш.
– Тренна, кастуй защиту, Ди, налей мне сока, а то его светлость от радости сам всё выпил. – По приказаниям магистра Райт уяснил главное – в их затею с личинами учитель не собирался посвящать даже жену, и от осознания сложности положения быстро взял себя в руки. Однако от упрёка все же не удержался.
– Извини, Гиз, – произнёс лжегерцог чуть обиженно, – просто мы так беспокоились… и вдруг…
– Знал бы ты, как я тревожился… – Магистр желчно ухмыльнулся, вспомнив брезгливый голос Вестура. – Даже штаны от волнения обмочил. А теперь о главном. Эти парни были у Карзебиота в плену, я думаю, у него припрятаны на них какие-нибудь страшные обвинения, скорее всего, поддельные. Поэтому они в большой опасности и будут жить в соседней со мной комнате. Официально – чтобы лечить и нянчить. Но для вас – так как я собираюсь защитить их всеми известными мне способами.
Ди с Аном только глаза потрясённо вытаращили, ведь ни словечка не было сказано по дороге… откуда же он узнал?!
– Может, тогда лучше отправить их в один из замков? – Тренна нахмурилась. – Там они точно будут в безопасности.
– Во дворце есть шпион… это он услышал разговор охранников про запертого лазутчика и передал своим хозяевам. Они думали, будто спасают одного из своих людей. – Магистр качнул головой. – И я намерен этого шпиона поймать. И не хочу бросать тень на ковен… Сама знаешь, Вестур только и ждёт повода напакостить. Есть некоторые идеи…
– Но во дворце не осталось постоянных слуг… только в нижнюю кухню повара приходят на день, Брант даже охрану отправил в отпуск, – вмешался герцог.
– Когда?
– Сегодня утром разбирался с последними.
– А с вечера тот человек ещё был здесь… – Магистр на мгновение задумался. – Ладно, это я должен обмозговать не спеша. На третьем этаже есть комнаты напротив королевских… там раньше останавливался милорд Агранат. Вы не против, ваша светлость, если я их займу? Достаточно просторно и очень удобный запасной выход… Если они свободны, конечно.
– Разумеется, занимай, – не глядя на брата, кратко разрешил Райт.
Чего уж там, старого лорда нет уже больше года, и не стоит хранить все комнаты в прежнем виде, только душу рвать.
Дорд и не собирался спорить, но сердце вмиг сжало острой болью, которая не стала ни на каплю меньше за прошедшее время. Просто он научился прятать её так далеко, чтобы не вздрагивать от каждого случайного воспоминания или намёка.
– Мы ничего там не будем переставлять, – глядя в кубок, проворчал магистр, и только Дорд с Райтом поняли, для кого это было сказано. – Тренна, бери моих новых сиделок и отправляйтесь готовить постель и ванну… где покои Аграната, ты знаешь. А я пока поем и выслушаю рассказ его светлости. Не волнуйся, потом они принесут меня в целости и сохранности.
– Как она тебя отыскала? – едва заперев двери за Тренной и бывшими пленниками, задал Дорд больше всего интересующий его вопрос. – Брант с раннего утра разослал людей по всему городу – и ничего, а она за пару часов нашла.
– Ну, вы же уже поняли, в каком королевстве она служит придворной знахаркой?! – насмешливо осведомился Гизелиус, на миг отрываясь от жареной гусиной ножки, которую он торопливо рвал зубами. Водой его Ди незаметно напоил, а вот еды в подвале не нашлось. – Делайте выводы. В этом городе сейчас имгантских шпионов больше, чем в их столице. А она знает почти всех командиров. Работа у них такая опасная, часто требуется хороший лекарь. Дальше объяснять?
– Не надо, – отозвался Дорд, – и так понятно. Повсюду снуют, вынюхивают и всё знают первыми. Слухи, сплетни… одно слово – профессиональные сыскари. Скажи другое, ты не боишься поселить её тут?! Ведь Тренна может докладывать своей королеве или её людям обо всём, что у нас творится.
– Ой, а у нас уже происходят какие-то особые события? – спросил, заинтересованно подняв бровь, магистр. – Неужели всего за полдня, которые меня не было… Ну, и как много я пропустил?
– Во-первых, мы пригласили пожить во дворце Галирию, – обречённо вздохнув, начал загибать пальцы Райт, – а с ней живут ещё два брата и Милли, твоя… или Тренны ученица. Ещё она, ну, Милли, видела, как я успокаивал Дорда, и мы с ней поругались… потом приезжала Аглесса и завтра с утра снова приедет проведать меня… Ещё Брант пошёл с магом тебя допрашивать а нам ничего не сказал. Только потом признался, когда чуланчик пустой увидел.
– С Милли поссорился я, а сейчас к ней приставали гвардейцы, и я натравил на них Бранта… – Герцогу надоело слушать, как брат пытается взять на себя все их промахи. – И Галирию именно я велел Райту пригласить, но это был приказ леди Тренны. Она передала его через Бранта, они вместе ходили осматривать чуланчик, и после этого он какой-то… пришибленный.
– Всё понятно, – хитровато хмыкнул Гизелиус, медленно допивая сок, – а кто такая Галирия?
– Так принцесса же из Лурдении! – Эртрайт поражённо уставился на учителя и вдруг сообразил, что магистр ничего не знает про северянку. – Рашильда-Зинатра-Галирия.
– Достаточно, – остановил его маг, – знаю. Зинатра – жена одного из знатнейших дворян Лурдении, Тардигара, только в последнее время их род сильно обеднел. Значит, говоришь, принцесса с братьями? Ну, Ратденс уже женат, наверняка приехали Азарил и Даннак. Младший у них ещё моложе Галирии. Вы правильно поступили, их пригласив. Ну а раз они рассказали про своё родство, значит, приняли обязательство защищать этот дом как свой… сколько с ними людей?
– Шестеро, – восхищённо выдохнул Райт, поражённый такими обширными познаниями учителя, – вместе с ними. Но как ты умудряешься?..
– Сижу и читаю историю и хроники, а не те дешёвые романчики, которые ты привозишь из Подгорья. Про несусветно могучих рыцарей, одним пальцем убивающих львов и одним взглядом влюбляющих в себя всех красавиц в каждом попутном городке, – ехидно поддел ученика магистр. – Ладно, пока всё идёт неплохо, не надо паниковать. А то я уж перепугался, думал, вы тут не знаю чего натворили… Всё, я наелся, неси меня, Кайд, в мою комнату, а вы, ваша светлость, захватите поднос с гусем да не уроните по дороге… мои сиделки тоже хотят кушать. Вестур их не очень-то баловал.
– Лучше я лакеев позову, – попробовав ухватить огромный поднос, засомневался Райт, – а сам возьму эту корзинку с хлебом.
– Положи гуся в корзинку, – фыркнул магистр, – ничего хлебу не станет, если накроешь его салфеткой, а в другую руку возьми кувшин – не стоит оставлять еду без присмотра. И вообще возьмите за правило не есть блюд, принесённых с нижней кухни… Скорее всего, придётся и поваров отправить в отпуск, но попозже, когда я сам всё хорошенько обдумаю… Ну, всё взял? Пошли.
В бывших комнатах Аграната были настежь распахнуты все окна, а в очаге гостиной разгорался робкий пока огонь – видимо, таким образом леди Тренна собиралась изгнать застоявшийся дух. Ан, сидя у камина, подкладывал тонкие поленца, Ди шёл навстречу входящим со стопкой свежих простыней.
Едва Дорд переступил порог и дверь за ним захлопнулась, магистр ужом соскользнул с рук друга и шустро устремился в сторону спальни. Однако не успел сделать даже пары шагов, как покачнулся, посерел и вынужден был схватиться за край стола, чтобы не упасть.
Дорд схватил кресло, одним рывком переставил к ногам Гизелиуса и осторожно усадил учителя, с тревогой вглядываясь в его разом осунувшееся лицо. Лишь теперь он до конца осознал, как плохо пришлось в эту ночь магистру, и чувство невольной вины острой болью кольнуло в сердце. Нужно было внимательнее относиться к словам метра и помогать ему, а не развлекаться, наблюдая за выходками гвардейцев. Да и вообще вся ситуация оказалась значительно серьёзнее, чем он предполагал, отправляясь на смотрины невест. Вначале это мероприятие представлялось герцогу сплошным развлечением, хотя и с нежелательным финалом.
– Зелик, я… – Тренна, вышедшая из ванной на звук хлопнувшей двери, опрометью бросилась к мужу. – Что случилось?
– Ничего… – побледневший Гизелиус уже перевёл дыхание, – просто пришлось все силы потратить на защиту от ментального вторжения. И где только Вестур достал такой мощный артефакт, хотел бы я знать?!
– Там же, где берёт все остальные, – отобрал у контрабандистов или подпольных торговцев. Вот только по закону он их должен уничтожать. – Тренна с досадой махнула рукой, усаживаясь рядом с мужем на стул, торопливо подставленный Дордом.
Райт, забывший про брошенную у входа корзинку, уже сидел по другую сторону от учителя, тревожно заглядывая тому в глаза. Он лучше Дорданда понимал, о чём идёт речь, силуэт магистра, раньше казавшийся ученику при особом взгляде на него окружённым слабым свечением, теперь был тёмен, как у обычных людей.
– Он делает копии, – тихо сообщил от камина Ан, – и заставляет своих… работников их заряжать, но мы не могли понять, для чего это нужно, ведь копии были намного слабее и хуже оригиналов.
– Спасибо. – Магиня с признательностью взглянула в сторону парня, похоже, Гиз нечаянно наткнулся на сокровище. – Кстати, Зелик, я поселила твоих… сиделок в кабинете, там, правда, один диван, но они ведь могут спать по очереди. Или можно постелить одному на полу, там есть ковер.
– Не стоит издеваться над парнями, – забыв, что сейчас он не герцог, решительно заявил Дорд и, наткнувшись на предупреждающий взгляд магистра, мгновенно исправил свою оплошность. – Ваша светлость… вы ведь не будете возражать, если мы перенесём в кабинет вон ту кушетку?
– Разумеется, не буду, Кайд, – обеспокоенный оговоркой друга Эртрайт на лету подхватил игру, – и не спрашивай каждый раз моего разрешения. Я уже объяснял, можешь смело распоряжаться такими делами от моего имени, у меня и с невестами головной боли хватает.
– Да, о невестах… – встрепенулась Тренна, занятая пополнением магического резерва мужа. – Брант передал вам мою просьбу?
– Передал, и принцесса уже обживается в гостевых комнатах нижнего этажа, – уверенно сказал Райт, успокоенный словами учителя, что они всё сделали правильно.
– Жаль, что не поселили их здесь, – эти лорды очень неплохая дополнительная охрана, – огорчённо посетовала магиня, – да и Галирия девочка скромная, от неё неприятностей не было бы. Она вполне заслуживает лучшей доли, чем немолодой вдовый князь, за которого отец собирается отдать дочь, если она вернётся домой без жениха.
– То есть вы, миледи, уже заранее назначили для его светлости невесту? – холодно осведомился оскорблённый таким вмешательством в свои дела Дорданд. – Даже не ожидая его выбора?
– А с чего ты такое решил? – не оборачиваясь, хмуро ответила Тренна. – Ему невесту и без меня есть кому выбирать. Да и Галирии, кроме его светлости, жених вполне может найтись. Вы пока не в курсе, но в городе свободные дома и комнаты уже втрое против прошлогоднего подорожали, а женихи всё едут. Мне ещё повезло, догадалась заранее на особняк заказ послать.
– Как это… женихи?! – взглянув на остолбеневшего Дорда, поторопился спросить Райт. – Ведь приехать должны были невесты?
– Ну и невесты, само собой… – Леди сочувственно вздохнула. – Те, которые сумеют прорваться через границы. Наша королева – женщина решительная, да и советники у неё пронырливые… постарались наставить преград. Вон та же Галирия через перевалы контрабандными тропами пробиралась, в охраняющей горную дорогу крепости объявили карантин – всех впускают и никого не выпускают. Однако не огорчайтесь, все пути не перекроешь, невесты все-таки будут. Не совсем те, кого Багрант приглашал, правители тоже просчитали тонкости и риск этого мероприятия, и не каждый решился послать любимую дочь. Некоторые схитрили: кто самую безнадёжную старую деву снарядил, а кто и строптивую племянницу вроде Цилии вместо родного дитяти отправил. Вот и Галирия приехала вместо полновесной принцессы, хотя у их короля целых пять штук старше её без достойных женихов сидят. Ну а почему сюда женихи слетаются как пчелы на мёд, тоже ясно: выбор для знатных и решительных, но небогатых лордов будет более чем широкий. Я абсолютно уверена, к излёту зимы не одна свадьба сладится.
– Гиз… – подозрительно уставился на учителя Эртрайт, стараясь не смотреть в сторону примолкшего Дорда. – Неужели ты не знал всего этого?
– Знать не знал, но предполагал. – Магистр откинулся на спинку и устало прикрыл глаза. – Но ведь и Багрант совсем не дурак, тоже всё это знает. Потому и дал тебе лучший отряд и во дворце охрану держал в полном составе. Но я думаю, у него есть какие-то свои планы, как ситуацию разрешить, и потом… тебе же, в конце концов, решать, кому предложить свой браслет. Насильно в храм никто не потащит. А если и попытается, то мы тут зачем? Я ведь не зря вместо Эртрайта лорда Кайдинира взять решил… он человек более серьёзный и ответственный.
– Спасибо, метр, за добрые слова. – Дорданд вежливо склонил голову, и леди Катренна снова с одобрением отметила, что, несмотря на скользнувшую в голосе секретаря тонкую иронию, жест получился полным достоинства.
Умеет же Гиз находить надёжных людей, хотя… с его способностями это не так-то и трудно. Вот и парни эти в серых одёжках, похоже, такие же. Нужно будет подобрать им другие костюмы да подумать над личинами на самый крайний случай. И самой постараться проводить здесь побольше времени, хотя она и не может оставить совсем без присмотра Аглессу. А главное – её компаньонку и ещё парочку очень серьёзных личностей. Да и про Вестура не следует забывать. Впрочем, этот и сам теперь о себе напомнит.
– Тренна, мне уже лучше, – решительно поднялся с кресла магистр, прекрасно ощущавший эмоции жены. – Пойду искупаюсь, а ты пока объясни его светлости, к какому источнику они должны ходить, и вообще просвети насчёт местных правил, а Ди с Аном посади перекусить – мы принесли корзину с едой.
– Иди уже, командир, разберёмся, – фыркнула магиня насмешливо, и в её глазах вспыхнуло весёлое лукавство, вмиг сделавшее миледи много моложе и привлекательнее.
Дорд, поднявший в этот момент на неё глаза, едва не поперхнулся от изумления и неясной зависти, какую безошибочно ощущает любой взрослый мужчина при виде симпатичной женщины, влюблённой в другого.
И тут же тоскливо вздохнул: ему самому такое счастье, похоже, не удастся испытать никогда, у всех приехавших сюда невест в головах щёлкали чёрно-белые костяшки абака, подсчитывающие выгоды и потери предстоящего брака, а о любви, похоже, не мечтала ни одна из этих прелестниц.
Почти через час магистр бодрым шагом вышел из ванной, и выглядел он теперь заметно посвежевшим и поздоровевшим. Тёплая вода напрямую поступала в дворцовые купальни из горячего источника, обладавшего целебными свойствами. Восстанавливать здоровье, сидя в такой ванне, было намного легче, и Гизелиус, пользуясь пополненной женой энергией, рискнул задействовать одно из целительных заклинаний.
В гостиной никого уже не было, стало быть, Тренна отправила его друзей пить воду, а спасителей – отдыхать. Впрочем, сидя в ванной, магистр успел о многом поразмыслить и теперь собирался заявить всем о своём решении взять парней в ученики. И сделать это он намеревался в самое ближайшее время, чтобы пресечь всякие тревоги юных магов по поводу своего будущего.
Только не прямо сейчас.
В этот момент его ждала Тренна, и магистр больше не желал откладывать объяснение с нею ни на минуту.
Однако она решила иначе. Маг сразу понял это, едва войдя в комнату и увидев темнеющий на фоне окна силуэт. Какое-то лёгкое одеяние ничуть не скрывало соблазнительной фигуры, а распущенные густые волосы, мягким плащом упавшие на спину, заставили сердце мужчины гулко забиться о ребра.
– Ты уже снял… эту мерзкую личину? – не оборачиваясь, прошептала магиня, и Гиз даже порадовался, что она не видит его ликующую, победную ухмылку, женщины ведь не любят признавать свои поражения.
Впрочем… мужчины не любят этого ещё больше.
Ведь неважно, какие сказаны слова, важно, какие чувства за ними скрываются. А в этом обыденном вопросе слышались и просьба о прощении за ту ловушку, и робкое предложение примирения… и желание немедленно увидеть его истинный облик. И ещё очень многое.
– Сейчас, – хрипло пробормотал магистр, едва справившись с неодолимым желанием ринуться к ней, стиснуть тёплые плечи, зарыться лицом в пахнущие травами волосы.
И только точное знание, что вовсе не этому старику желает взглянуть в глаза любимая женщина, удержало Гизелиуса на месте.
Магистр сделал несколько шагов к постели и, опустившись на край, произнёс пару заветных слов, растворяющих сжимавшую его тело сеть старого заклинания. Несколько сильнейших магистров по личной тайной просьбе короля плели это произведение магического искусства. Во всём мире можно найти всего несколько подобных личин – слишком сложно это заклинание и слишком много сил нужно вложить при плетении. А вот поддерживается оно небольшим количеством магии, тоненькой незаметной струйкой, какую можно найти даже у самого слабого мага.
Плоть, насильно втиснутая в слишком тугую оболочку, отозвалась волной привычной боли, и Гизелиус в который раз с тревогой вспомнил слова одного из магистров, предупреждавшего, что нельзя слишком часто менять личину на истинный облик. Истинное тело, наполненное всё возрастающей по мере совершенствования в профессии энергией, стремится вернуть утраченное пространство, и однажды истончившееся плетение личины может не выдержать. Правда, за последний год он ни разу не прибегал к трансформации… не для кого было. Но уже давно замечал, как с каждым разом все труднее втискивать себя в тело худого старичка после нескольких часов свободы. И не последнюю роль тут сыграл его собственный возраст – заклинание плелось для стройного юноши, едва переступившего порог совершеннолетия.
– Ну? – в нетерпеливом шёпоте Тренны звучали надежда и застенчивость, словно она делала нечто непристойное, прося мужа принять истинный вид.
– Всё… – взглянув в висевшее сбоку зеркало и обнаружив в нём полузабытое отражение моложавого крепкого мужчины с отросшей за год гривой тёмных волос и насмешливым взглядом янтарных глаз, так же шёпотом объявил Гиз.
Женщина порывисто обернулась и в несколько шагов оказалась рядом, тоскующим взглядом всматриваясь в глаза любимого, потом резко попыталась упасть перед ним на колени.
Однако маг ощутил этот порыв заранее и успел поймать жену в объятья, не дав ей прикоснуться к полу.
– Прости… – отчаянно шептала Тренна, безуспешно пытаясь отвернуться от горячих губ, жадно целующих её залитое слезами лицо, – так нужно было…
– Молчи… я понял… не сразу, конечно…
– Правда?
– Да…
– Ты меня простил?
– Нет… но попробую, – услышав в его голосе лукавый намёк, Тренна шутливо шлёпнула мужа по плечу, мимолётно удивившись исчезновению одежды.
– Негодяй…
– Ещё какой… – фыркнул ей в волосы магистр, – зато я тебя очень люблю.
– Правда?
– Самая настоящая.
– И я… так сильно… иногда думала… с ума сойду, брошу всё и побегу…
– Молчи… я знаю… – крепкие губы накрыли рот женщины таким глубоким и требовательным поцелуем, что все остальные проблемы, да и весь мир на время исчезли, растворились в его огне.