На ночь нас и Лису запирали в камере, куда принесли еще матрасы. Утром Лада уходила к Чаруше, и та гоняла ее целый день. Лиса помогала на кухне и убирала в комнатах. Харольд запретил мне работать на кухне, но разрешил помогать Лисе с уборкой. Как он сказал: «Познакомишься с замком». Из-за того, что в первый день все приняли меня за горбунью, а я не хотела привлекать внимания к рюкзаку, пришлось и дальше носить его за плечами. Харольд дал мне вместо меховых сапог легкие замшевые и тонкий плащ, чтобы я могла прикрыть «горб», и в камере я оставляла только ветровку.
В первый же день, идя по коридору, я налетела на князя, выходящего из комнаты.
– Доброе утро, – сказала я.
Владислав окинул меня удивленным взглядом:
– Слуги без разрешения рот не раскрывают.
– Извините, я в слугах впервые. Просто мама учила меня, что не здороваться при встрече невежливо. Значит, впредь буду невежлива, – заявила я и продолжила путь.
– Стой! – рявкнул он.
Я замерла на месте.
– Повернись!
Исполнила и этот приказ.
– Отныне можешь со мной здороваться, – разрешил Владислав.
Я лишь кивнула и пошла дальше.
Однажды перепутала дверь и попала в библиотеку. Как зачарованная я смотрела на книги, любовно проводя пальцами по корешкам. Взяла одну, рассматривая тиснение на обложке. Это было… как встретить друга во вражеской стране – неожиданно и радостно. И я не услышала, как зашел Владислав.
– Что ты здесь делаешь?
Я подпрыгнула от неожиданности.
– Ошиблась дверью, увидела книги и…
Князь подошел и удивленно уставился на томик в моих руках.
– Да что ты знаешь о книгах? – сказал он свысока.
– Я много читала дома, – ответила коротко.
– Тогда читай! – повелел он, смотря на меня ледяными глазами.
– Не знаю, смогу ли… – запнулась я. Кто знает, какая у них письменность.
Князь презрительно скривил губы.
– Не люблю, когда лгут. Призналась бы сразу, что не умеешь.
Он протянул руку, чтобы забрать книгу, но я открыла ее и принялась читать, местами продираясь через вязь букв:
«В средних и высоких широтах ночью можно видеть световое явление, в Северном полушарии появляющееся обыкновенно на северной стороне небосклона, которое называют северным сиянием».
Я отдала Владиславу книгу и направилась к выходу.
– Стой! Ты куда это? Я тебя не отпускал!
Оглянулась и спокойно ответила:
– Я же сказала, что ошиблась дверью. Мне надо помочь Лисе, – и вышла.
Ладе было тяжело с Чарушей. Она замкнулась и не отвечала на мои вопросы. А Чаруша при наших встречах старалась оскорбить меня, называя уродиной, страшилой, калекой, но меня это мало трогало.
Я была на кухне, когда вошла Лада со слезами на глазах. На ее щеке алел отпечаток ладони.
– Что случилось? – потрясенно спросила я.
– Чаруша ударила меня за то, что вода еле теплая в лохани. Она была горячая, но остыла, пока эта выскочка крутилась перед зеркалом. – Девушка упала на стул, давясь слезами. Потом вскочила. – Мне надо бежать, принести ей горячей воды, а то она меня изобьет.
– Лада, она не первый раз поднимает на тебя руку? – еле сдерживаясь, спросила я.
– Нет, – тихо ответила она.
– Лиса, а тебя Чаруша тоже била? – спросила у подошедшей к нам девушки.
– Да, – со стыдом призналась та.
– Лада, сиди здесь! – приказала я.
Вихрем покинула кухню, пронеслась через комнаты, взбежала по лестнице на второй этаж и влетела в покои Чаруши. Она лежала в лохани, откинув голову, и спиной к двери.
– Ты долго ходишь, тупая овечка! – раздался капризный голос.
Я схватила ее за волосы и окунула с головой в воду. Девица вырывалась и извивалась, но я держала ее крепко. Когда она начала захлебываться, я выдернула ее из воды и запрокинула ей голову.
Глядя в выпученные глаза Чаруши, я с тихим бешенством проговорила:
– Если ты, тварь, еще хоть раз, хоть пальцем дотронешься до Лады или Лисы, я возьму на кухне самый большой нож и вырежу их имена у тебя на лице! Ты меня поняла?!
– Да, – испуганно прохрипела она.
– Не слышу, громче! – Я дернула ее за волосы, еще сильнее запрокидывая голову.
Из ее глаз от боли полились слезы.
– Поняла! – взвизгнула она, и я ее отпустила.
Развернувшись, увидела князя, стоящего у двери.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Помогаю Чаруше купаться, – сказала, подходя к нему. – Не буду вам мешать.
– Я пришел к тебе, – сказал мне Владислав и, видя мое изумление, пояснил: – Ты так спешила искупать Чарушу, что была невежлива и не поздоровалась со мной.
– Добрый день! – бодро произнесла я и, посмотрев в окно, за которым было серо и пасмурно, светским тоном добавила: – Сегодня отличная погода.
Уже выйдя в коридор, я услышала голос Чаруши: «Любимый, она меня чуть не убила!» – и холодный ответ князя: «Не выдумывай! Я видел, что она тебя просто купала».
Я вернулась к девушкам.
– Лада, на сегодня ты Чаруше не нужна, отдыхай на кухне. Если она посмеет поднять на тебя руку – сразу скажи мне. – Я взглянула на Лису. – К тебе это тоже относится.
Прошло пять дней как мы попали в замок. Для меня насущным стал вопрос купания. В камере мы освежались водой из кувшина, но от нас уже стало попахивать. Я спросила у Лисы, где она моется. Смущаясь, девушка сказала, что раньше купалась в остывшей воде после Чаруши, а теперь, когда она больше ей не прислуживает, не знает, что и делать. Я пошла к Харольду и обрисовала возникшую проблему. Он задумался. Потом хохотнул и сказал:
– Сходи с этим вопросом к Владиславу.
– Харольд?! – У меня даже слов не было.
– Если хочешь помыться – иди к князю, он сейчас в своем кабинете, – повторил грог непреклонно.
Выбора у меня не было.
Я постучала в тяжелую дверь и вошла. Владислав сидел за столом и перебирал бумаги.
– Что тебе надо? Я не звал тебя.
Я сделала шаг к нему.
– Стой там, от тебя воняет! – сказал он презрительно.
– Вот поэтому я к вам и пришла. Мы целый день работаем, а потом нас запирают в камере. Мыться нам негде и некогда.
Князь откинулся на высокую спинку кресла, разглядывая меня.
– Странно, все остальные до тебя считали, что если от них будет сильно вонять – я их не съем.
– Если от меня будет вонять еще сильнее, то я сама задохнусь и мне уже будет безразлично, сварят меня или зажарят на вертеле. Зачем вы едите людей?
– У них самое вкусное мясо, – просто ответил он.
В комнату вплыла Чаруша, приблизилась к князю и обвилась вокруг него.
– Любимый, она тебе докучает? Позволь, я научу ее манерам и выпорю, – голос был сладкий, но смотрела она на меня злобно.
– Вы стоите друг друга, – с отвращением сказала я и пошла к двери.
– Я тебя не отпускал! – рявкнул князь.
– А я не спрашивала разрешения, – заявила я и покинула кабинет.
Владислав, стряхнув с себя Чарушу, вылетел за мной.
– Это мой дом и мои правила! – заорал он мне вслед.
– А я к вам в гости не напрашивалась! – прокричала, не оглядываясь.
Сзади раздался рев, и князь впечатал меня в стену.
– Я научу тебя уважению! – прошипел он мне на ухо и, схватив за руку, потащил в обеденный зал. – На кухню ее! – приказал он грогам.
Находившиеся там Лада и Лиса, которые убирали со стола, замерли от ужаса.
– Господин, нет! – воскликнула Лада.
– И ты хочешь?! – Он посмотрел на нее убийственным взглядом.
Один из грогов вцепился в мой локоть своими «деревянными» пальцами и потащил на кухню.
– Господин, она пришла из тумана! – заливаясь слезами, закричала Лада.
– Она врет, чтобы ее спасти, – сказала Чаруша, заходя в зал.
– Нет! Посмотрите в сумку у нее за спиной, – убеждала Лада. – Она не из наших земель!
Быстрым шагом князь подошел ко мне и сорвал с меня плащ. Все ахнули, увидев рюкзак. Он снял его с меня, расстегнул и вытряхнул содержимое на стол.
Владислав заинтересовался раскладным ножом, о котором я совсем забыла. Вертя его в руках, он нажал на кнопку, и выстрелило лезвие.
– Кристина появилась из тумана в лесу! – быстро затараторила Лада. – Наши охотники проследили ее следы, которые начинались в середине поляны.
– Она врет! – закричала Чаруша. – В лесу не бывает туманов.
– Но не только я видела, как она вышла из леса, а вокруг нее клубился туман!
– Верните мои вещи! – потребовала я.
– Они останутся у меня, – отрезал Владислав.
– Так вы еще и вор! – ядовито воскликнула я.
– Я верну их, когда изучу! – в ярости ответил князь.
– Тогда пусть она, – я кивнула на Чарушу, – держится от них подальше. Не хочу, чтобы закапала их ядом.
– Ненавижу тебя! – завопила девица. – Я не отдам его тебе!
Она схватила со стола нож и кинулась ко мне. Князь неуловимо быстрым движением перехватил ее руку и стал выкручивать запястье. Чаруша резко развернулась к нему и налетела на нож. С расширенными глазами она осела на пол, на ее животе расплывалось кровавое пятно. Девушка захрипела и через несколько секунд умерла.
В зале повисла тишина.
– На кухню ее, – обыденным тоном приказал Владислав грогам, смотря на тело у своих ног.
– Нет! – отчаянно закричала я.
– Что тебе до нее? – с любопытством спросил меня он.
– Она человек и достойна, чтобы ее похоронили! – воскликнула я и подбежала к телу Чаруши, решив защищать его до последнего.
– Так сама и хорони! – бросил князь и вышел из зала.
Харольд помог нам выкопать могилу недалеко от замка, куда мы положили завернутую в простыню Чарушу. Слез ни у кого не было. Харольд закопал могилу. Так как Лада и Лиса молчали, я произнесла лишь:
– Покойся с миром!
И мы вернулись в замок.
В этот же день меня переселили в гостевую комнату. Я сказала Харольду, что девушки будут жить со мной, но он ответил, что насчет них распоряжения не поступало. Зато мы наконец-то смогли помыться. Попросили одного из грогов принести в комнату лохань, натаскали в нее с кухни горячей воды, искупались и постирали вещи. Повесив их сушиться у камина, завернулись в простыни и развалились на огромной кровати с балдахином.
– Мне жаль, что так вышло с твоей сестрой, – сказала я Лисе.
– Не надо о ней, – тихо проговорила девушка. – Она сама выбрала свою судьбу.
Мы замолчали и лежали, слушая треск поленьев в камине.
– Ты правда девушка из пророчества? – спросила Лиса.
– Не думаю, – ответила я.
– А откуда ты?
– Мой мир совершенно не похож на ваш. У нас большие дома, попирающие небо, машины, самолеты, мы даже летаем к звездам. Сидя в комнате, можем увидеть любой уголок нашей планеты по телевизору.
– Как же ты здесь оказалась? – завороженно спросила Лиса.
– Поехала с друзьями в лес. Он был совсем другой. С осенней опавшей листвой под ногами, с грибами, растущими в нем. Потом налетел густой туман, и я оказалась в вашем лесу, полном снега, из которого вышла к поселению Охотников.
Девушки притихли, переваривая мои слова.
– Что же теперь с нами будет? – тихо спросила Лада.
– Не знаю, – честно ответила я. – Но постараюсь сделать все, чтобы мы выбрались отсюда.
Князь ускакал из замка, и его не было до темноты. Нас с девочками никто не тревожил. К ночи пришел грог и отвел их в темницу, а возле моей двери поставили охрану. Я долго не могла заснуть на широкой мягкой постели.
Утром Лиса принесла мне завтрак, а потом меня пригласили в кабинет к князю. Когда я пришла туда, то увидела за столом Владислава, напротив него в кресле сидел Харольд.
– Значит, ты девушка из пророчества, – проговорил князь, внимательно изучая меня. Моя одежда просохла, и я была в джинсах и свитере. Брать что-то из одежды в гардеробной у меня не было никакого желания.
– Вряд ли.
– Как?! Разве ты не пришла меня спасти? – насмешливо спросил он.
– Не думаю, что вы нуждаетесь в спасении.
– Дети, давайте не будем ссориться, – успокаивающе сказал Харольд, встал и усадил меня в кресло. – Лучше поведай нам свою историю.
Я рассказала то же, что и девочкам вчера вечером. А когда закончила, Харольд и Владислав замерли, глядя друг другу в глаза, и у меня создалось впечатление, что они ведут мысленный разговор между собой. Придя к какому-то решению, князь заявил:
– Ты останешься гостьей в моем доме, но не советую бежать. Жду тебя к обеду.
На этом аудиенция закончилась.
Не зная, чем заняться, я пошла на кухню к девчонкам. Гроги вежливо поздоровались, хотя раньше не обращали на меня внимания. Лады и Лисы не было. «Наверное, убирают в комнате Чаруши», – подумала я и уже хотела отправиться на их поиски, как увидела знакомую серую морду.
– Что, пора обедать? – спросила я пса. Он уже не скалился, а смотрел в ожидании.
Узнав у грогов, что на обед картофель с мясом, я попросила у них порцию и, подождав пока остынет, протянула угощение. Пес подошел к миске и выел все мясо, оставив картофель.
– А у тебя, смотрю, стабильные вкусовые пристрастия, – улыбнулась я и покинула кухню.
Как и предполагала, Лада и Лиса были в бывшей комнате Чаруши. Убирали постель, складывали вещи, драгоценности. Удивительно, но после трагической смерти девушки они выглядели более расслабленно. Из глаз Лады пропало загнанное выражение, да и Лиса уже не выглядела испуганно. А что, мы в замке князя-людоеда среди сотни грогов – и до сих пор целы-здоровы. Жизнь продолжается!
Перед обедом я зашла в свою комнату и увидела на постели роскошное бирюзовое платье с туфельками в тон. Хм, если кто-то решил, что я это надену, то он не в своем уме.
В зал я явилась в своей старой одежде, лишь заплела волосы в косу. Меня ждали, не приступив еще к еде. Князь, посмотрев на мой внешний вид, спросил:
– Разве тебе не принесли платье?
– Принесли.
– Так почему же ты не в нем?
– Оно не в моем вкусе.
– Что ж, разрешаю оставаться в своей странной одежде. В ней я могу любоваться твоими роскошными ногами, – проговорил Владислав.
Я пулей вылетела из зала.
Натягивая платье у себя в комнате, чертыхалась на чем свет стоит.
Вернувшись в зал, я на мгновение замерла, не зная, куда сесть. Князь встал, отодвигая стул по левую руку от себя во главе стола, где раньше сидела Чаруша. Я подошла к Харольду – он занимал место справа от князя.
– Позвольте сесть рядом с вами? – спросила я грога и посмотрела на Владислава: – Прошу меня извинить, но на месте Чаруши у меня пропадет аппетит.
Князь побелел от гнева, если так можно сказать с его серым лицом. Обстановку разрядил Харольд.
– Мне это будет в удовольствие, девочка, – сказал он. – Давно я не находился в обществе красивой девушки.
Все гроги заулыбались и подвинулись, уступая мне место. Мы приступили к обеду.
Потянулись спокойные дни в замке. Моя дружба с Харольдом крепла день ото дня. Частенько мы сидели с ним за партией в шахматы и неспешно разговаривали. Он очень интересовался моим миром, задавая множество вопросов. От него же я узнала, что гроги, кроме живущих в замке, обитают в построенных в лесу хижинах. Они хорошие охотники, чувствуют дичь. Особенно меня поразило их умение работать с деревом. В замке было множество изящных предметов мебели и интерьера, сделанных ими.
С князем же у нас отношения не задались. Однажды он пригласил меня к себе в кабинет и преподнес ожерелье. Все бы хорошо, только я его как-то видела на шее у Чаруши.
– Спасибо! Но я не могу это принять. Та, кто его носила, плохо кончила, – сказав это, я вышла из кабинета.
Обедали и ужинали мы в этот день без него.
С Ладой и Лисой вечерами устраивали посиделки. И из моей комнаты по замку часто разносился веселый девичий смех и визг.
Я подружилась с грогами на кухне и просиживала там часами, наблюдая, как они ловко готовят. Лохматый хитрец, которого я постоянно подкармливала, перестал осторожничать и отзывался на данную ему мною кличку Серый. Однажды я попросила напечь блинов. Демонстративно завернула аппетитный кусок мяса в блин и положила псу на тарелку. Серый посмотрел на меня, потом на тарелку и, сдавшись, съел блин с начинкой. От радости я подскочила к нему и поцеловала в нос. Не знаю даже, кто сильнее опешил от моей выходки: гроги на кухне, которые странно переглянулись при этом, или сам Серый. Больше я не мучила пса и угощала его отборными кусками мяса, а он за это разрешал трепать его густую шерсть.
Отравляло существование только одно – каждую ночь девчонок запирали в камере. В один из дней я смирила гордость и подошла к князю с просьбой перевести их из темницы в комнаты замка.
– Ты не умеешь просить, – язвительно процедил Владислав.
– Я же сказала «пожалуйста»! – возмутилась я.
– Нет! – рявкнул он.
На этом разговор был окончен.