Мы съехали из гостиницы сразу же, уносясь в приближающиеся сумерки на угнанном автомобиле. Одном.
Втором.
Третьем.
Четвертом.
Потом был самолет.
Полет куда-то, в попытке догнать убегающую ночь, заброшенный частный аэропорт в лесу. Снова машина, горная дорога, сырой прогнивший домик в горах, спрятанный среди деревьев и… и являющийся исключительно макетом — настоящий дом был внизу. Вырубленный в горной породе. Отгороженный секретным входом и несколькими бронированными плитами стали. Темный, холодный, с единственным окошком, сокрытом от всех троп, и открывающим вид на пропасть. И встретивший меня чувством тихого счастья, потому что первым, что сделал Навьен, подведя меня к этому окну, были его теплые объятия. Его сильные, такие нежные руки, его уверенность и надежность, он.
— Хочешь вина? — спросил вампир. И не дожидаясь моего ответа, продолжил: — Здесь есть бутылки, которым лет по пятьсот, кажется, завалялась даже парочка несколько постарше.
— Ммм, — протянула я, — а тысячелетнее есть?
— Имеется, — усмехнулся Навьен, обняв чуть сильнее, — но, что-то мне подсказывает, что его пить ты откажешься.
Я вздохнула, подбирая какую-нибудь колкость в ответ, но вдруг сказала:
— Не откажусь…
— От вина? — не понял Навьен.
«От тебя»…
— Ладно, пошли бухать, — сказала, решив, что признания явно не по моей части.
И вообще, пропадать так с вином. Тем более если вино коллекционное и древнее, то с таким вообще отлично пропадать можно, шикарно и весело.
Ну, по крайней мере, я так думала.