- И что теперь делать? - спросила я, открывая глаза.
- Ну бежать уже поздно, да и бессмысленно, - глубокомысленно заявила бабуля. – Ни один ковен нас не примет. Официально. А не официально смысла укрываться у них нет.
- Ба, я не шучу.
- Я тоже.
Вскочила со стула, обошла его и застыла, опираясь о спинку.
- Тут точно какая-то ошибка.
- Если ты репетируешь речь, которую будешь на суде говорить инквизиторам, то выглядит не убедительно. Уверенности не хватает.
- Ба, ну какая уверенность! Я этого не делала. Никого не проклинала. Я даже не знаю, как это делается.
- Ну раз мне уготована роль инквизиции, - проворчала бабуля, завязывая платок узлом, наподобие галстука, взбила волосы и, нацепив на лицо скорбное выражение, гнусавым голосом произнесла: - Подсудимая, вам и не надо знать. Вы проклятийница. Одно искреннее пожелание может убить.
- Ба, - едва слышно прорычала я, сильнее сжимая спинку стула.
- Но-но-но, - пригрозила она, тыча в меня указательным пальцем, - соблюдайте правила и обращайтесь ко мне как положено. Что за фамильярность?
- Хорошо, - вздохнула, решив, что лучше смириться и действовать, как просят, чем спорить. Лишь время терять. – Спешу напомнить, господин самый главный инквизитор, что я всегда блокировала дар. С того самого дня, как он проснулся. А сразу после окончания школы ведьм мне поставили блокирующие печати.
- Которые вы можете снять самостоятельно.
- Временно. - Я выпрямилась, продемонстрировав ей свои перебинтованные руки. – И ненадолго. Печати хоть и снимаются, но не исчезают, разъедая мне кожу.
Но у ба и на это был ответ.
- Этого хватит, чтобы создать проклятие и прицепить его на одного бедного инквизитора.
- Зачем мне это делать? Я его ни разу в жизни не видела, - фыркнула я.
- Ну ты же ведьма. А вы все априори чокнутые.
Этого я уже выдержать не могла.
- Ба, прекращай. Это уже не смешно. Неужели ты думаешь, что кто-то всерьез попытается обвинить меня в создании и использовании нового, никому неизвестного проклятия?
- А почему бы и нет?
- Потому что это не я.
- Но по документам, как раз ты единственная, кто мог это сделать.
- Мы этого не знаем, - буркнула я и застыла, осененная догадкой. – А вдруг я не единственная проклятийница? Вдруг есть другие или другая? И ее также прячут и скрывают от всех?
- Сразу две проклятийницы впервые за пятьсот лет? – недоверчиво произнесла ба. – Не много ли для нашего несчастного мира?
- Может они и раньше появлялись, но это тщательно скрывалось. А есть другие варианты? Мы с тобой знаем, что я этого не делала. Значит это кто-то другой.
Я отпустила многострадальный стул и медленно начала бродить по комнате, пытаясь сформулировать мысль, которая все ускользала.
- Есть, правда, вариант, что я ошиблась и проклятие совсем не новое. Просто я из-за неопытности его не узнала и не разобрала. Может оно такое же древнее, как ведьмина буря?
- Хочешь попробовать разобраться в нем? – догадалась ба, разматывая шаль и вновь расправляя ее на плечах.
Застыв у столешницы, я провела по ней пальцами и согласилась:
- Да. Думаю, это самый лучший вариант.
- Тогда тебе придется встретиться и поговорить с Ридом.
Я кивнула.
- И еще надо будет рассказать ему правду о твоем даре, - продолжила она.
- Думаю, он уже знает… ну или догадывается.
- Какой умный мальчик. И если ты его вылечишь, то это зачтётся тебе на суде, - выдала она новую идею.
- Ба! – возмутилась я. – Ну какой суд?
- Высший инквизиторский. И, поверь мне, он совершенно безжалостен к ведьмам. Сколько невиновных было приговорено им к высшей мере.
- Со мной этого не случится.
- Я знаю, потому что никому не позволю обидеть тебя, Кассандра.
Я подошла к бабуле, крепко обняла ее и поцеловала в морщинистую щеку.
- Все будет хорошо. И раз мы все решили, то самое время отправиться спать. Завтра предстоит тяжелый день… Кстати, а где Белка?
- Летает твоя птичка. Охотится опять. Скоро вернется, - отозвалась ба, похлопав меня по руке. – А нам действительно пора спать.
Я вернулась к себе в комнату, забралась в постель и проспала до самого утра.
Но все опять пошло не по плану.
Стоило мне позавтракать, как к нам в дом, едва не спалив все защитные амулеты, заявилась инквизиция в количестве аж трех мрачных типов в черном.
- Кассандра Холт, - заявил один из них, застыв в дверях.
- Да, это я.
- Пройдемте с нами.
Сердце грохнулось вниз, но я довольно быстро взяла себя в руки.
- Куда?
- А у вас есть ордер? – выдала ба, появляясь из кухни.
- Никакого ордера. Мы просто хотим поговорить с госпожой Холт о том, что произошло позавчера на окраине города, - вежливо отозвался он.
- А что вам не говорится здесь? – не отступала она, готовая защищать меня до последнего. – Зачем понадобилось забирать ее?
- Ба, все в порядке, правда. Не надо нервничать, - вмешалась я, беря с вешалки пальто, шапку и шарф. – Я готова ехать с вами.
- Кассандра, - попыталась вмешать ба.
- Я быстро. Все будет хорошо, - пообещала я, быстро выходя на улицу.
Там у тротуара стояла большая черная машина без опознавательных знаков с затонированными стеклами. В нее меня и усадили, чтобы отвезти в местное отделение инквизиции.
Завели в кабинет с голыми стенами и одним большим зеркалом, предложили чай/кофе и оставили одну.
Я минут десять сидела за столом, глядя в маленькое окошко с кусочком синего неба и просто ждала, прокручивая в голове свою речь, мысленно задавая вопросы и отвечая на них.
А потом дверь открылась.
Увидев входящего, я едва со стула не грохнулась от удивления.
- Добрый день, госпожа Холт, - произнес синеглазый темноволосый мужчина, присаживаясь напротив и положив папку на стол рядом с собой. – Меня зовут Рой Эртан.