И герцог Алазорский, и граф Танзани, и Вольдемар ошибались, когда размышляли о порядке действий заговорщиков. Полагая, что покушение на короля будет первым, а потом уже захват столицы, в крайнем случае, одновременно, они и готовились действовать исходя из этого. Потому для Алазорского полнейшим сюрпризом оказалось сообщение, что в столице начались волнения и туда вошли части Совета, гвардия взяла под охрану дворец. К чему все идет понял и Артон.
— Не вы ли, герцог, говорили, что пока меня не попытаются убить моей матери и сестре ничего не угрожает?! — раздраженно метался король по палатке.
— Я ошибался, ваше величество, — опустил голову Алазорский, признавая вину.
Артон раздраженно посмотрел на него, потом опустился на стул.
— Надо возвращаться.
— Если мы уйдем, то откроем дорогу для Эриха.
— Герцог…
— Ваше величество, даже если вы захватите столицу…
— Они не посмеют сопротивляться королю!
— Артон…
Король дернул головой и яростно глянул на герцога.
— Ваше величество, — тут же поправился Алазорзский, сообразив, что допустил ошибку и сейчас не время обращаться к королю как к бывшему своему воспитаннику. — Мне кажется, заговорщики этого и ждут. Вы не спасете семью и погибнете сами.
Король уже был далеко не тот горячий юноша, что готов был скакать впереди отряда на белом коне, прошлые поражения многому его научили. Вот и сейчас он внезапно успокоился и принялся задумчиво крутить в руке золотую монету с дырой посередине. Вот она выпала из его рук и повисла на веревке.
— Интересно, как вы думаете, чтобы сделал он?
Герцог сообразил, о ком спрашивает король. И что сказать? Правда? Или то, что ему нужно? Вздохнул, врать точно не стоит.
— Не знаю, ваше величество. Поступки князя трудно предсказать, он очень необычно порой мыслит. Но знаете… перед самым походом он сказал, что примет дополнительно еще кое-какие меры.
— Предлагаете довериться ему? — фыркнул Артон.
— Предлагаю действовать обдуманно. Открыть дорогу Эриху не самый лучший вариант. Даже если удастся отбить столицу, мы понесем потери, после чего Эриху останется просто забрать то, что окажется перед ним.
— Проклятье! — Артон вскочил и снова заметался по палатке. — Что же делать?
— Я отправил своих людей в столицу… пока же ждать, что предпримут заговорщики и, самое главное, уцелеть вам. Пока вы живы, ваше величество, вашей семье ничего не угрожает. А заговорщики… думаю, скоро мы получим от них вести. А пока надо успокоить войска.
Успокаивать армию Артон решил тут же, герцог же приказал увеличить охрану и поставить несколько людей среди солдат. Это и спасло короля — когда один из бойцов вдруг выхватил из-под полы небольшой арбалет и наставил на короля на его руке тут же повис один из гвардейцев. Стрела ушла в землю, а стрелка тут же скрутили.
— Живым его брать! Живым! — вопил герцог Алазорский, но когда он подбежал убийца оказался мертв, а кинжал в его груди ясно показывал причину смерти. — Кто?! — взревел он.
— Ваша милость, — пролепетал один из солдат. — Я думал… он же хотел убить короля…
Дурак или тоже заговорщик? Герцог пристально разглядывал молодого солдата, отчего тот мелко затрясся и, кажется, приготовился упасть в обморок. И ведь не арестуешь прямо сейчас, нельзя войска будоражить, для солдат он ведь в своем праве, короля спасал.
— Идиот! — герцог развернулся и зашагал к королю. Рядом пристроился какой-то гвардеец.
— А ведь кинжал не этого солдата, — прошептал он прежде, чем герцог успел приказать ему убираться. Ленор даже чуть запнулся от неожиданности, но тут же выровнял шаг и покосился на шагающего рядом гвардейца и тут же узнал его — Рин, помощник Танзани, которого тот рекомендовал ему как умнейшего человека, на которого можно положиться.
— Почему так думаешь?
— Ножны не подходят. Вы обратили на них внимания? Не от того кинжала, слишком короткие.
— Тогда…
— Ничего вы не добьетесь. Солдат, скорее всего, запуган собственным офицером. Если прикажете арестовать его, то заставите заговорщиков действовать, тут начнется бойня.
— И что предлагаешь?
— Вечером мы возьмем основных заговорщиков, я как раз сегодня получил все сведения. Ваша задача уберечь короля до вечера. Но если мы потеряем время, то утром уже может быть поздно.
— Я понял.
Короткий разговор закончился как раз, когда герцог подошел к королю и остановился рядом с ним. Артон слегка трясло, и он все еще не мог оторвать взгляда от арбалетного болта, торчащего в земле. Удивительно, как его не затоптали. Но вот он очнулся и оглядел взволнованных солдат, взбудораженную охрану.
— А ну тихо! — рявкнул он.
От неожиданности вокруг воцарилась тишина, передние ряды что-то шептали задним, отчего те тоже успокаивались и вот уже все смотрели на своего короля.
— Как вы все только что видели, меня хотели убить! А в этот момент заговорщики подняли в столице восстание, и вполне возможно моя семья находится уже в их руках…
— Так вперед! Ведите ваше величество и мы…
— Это кто тут такой умный, что лезет вперед своего короля? — герцог Алазорский очень добрым взглядом оглядел говоруна, отчего тот слегка побледнел и отшатнулся, пытаясь затереться в толпе.
— Я рад, что вы разделяете мое негодование! — продолжил Артон. — Надеюсь, я на всех вас могу положиться, и когда придет время, вы послужите мне!
— Конечно!!! — от рева толпы даже в ушах зазвенело.
— В таком случае прошу быть готовыми выступить сразу, как только я прикажу!
Не слушая рева толпы, король вернулся в палатку.
— Не переживай, Ленор, — буркнул он, — я не собираюсь бросаться в атаку. Кажется, ты прав и меня действительно хотят вынудить сделать глупость.
— Ваше величество…
— А, перестань, — Артон устало опустился на стул. — У меня так мало людей, кому я могу по-настоящему доверять. Сейчас не до чинопочитаний. Герцог, я доверяю вам свою жизнь. Что вы посоветуете?
Мальчик взрослеет, подумал герцог. Еще полгода назад Артон ни за что не произнес бы таких слов. Полагаться на кого-то, кроме себя? Никогда.
— Ждать, ваше величество… Артон. Сейчас выиграет тот, у кого окажутся крепче нервы. — И надеется, что королевской семье удастся спастись, Танзани не просто так оставил там своих лучших людей и в случае беспорядков они получили категорический приказ вывести королеву-мать и принцессу из города.
К утру основные заговорщики оказались задержаны и начали давать показания — Рин не церемонился и на титулы арестованных мало обращал внимания.
Хоть в чем-то удалось опередить заговорщиков, хмуро размышлял герцог, слушая доклад помощника Танзани. Рядом сидел хмурый король.
— И Лодерские?
— На них показывали все.
— Эндон?
— Мне жаль, ваше величество… его пророчили в короли…
— Этого…. — герцог покосился на мрачного Артона и продолжать не стал.
— Ленор… скажи, кому верить… Мы же с ним с детства дружили… К тому же он был помолвлен с моей сестрой.
— Прошу прощения, ваше величество, но, кажется, эта помолвка заговорщикам только мешала, потому они и стремились разорвать ее. Ваша сестра не стала бы послушной куклой, а ее права на трон в случае…
— Да продолжайте уже, я понял все. В случае моей смерти именно моя сестра становилась королевой, и это право оспорить никто бы не смог. А им нужна кукла, которой можно управлять.
— Верно, ваше величество. Пока еще не все ясно, основные фигуранты в столице… Здесь не очень важные персоны. И еще… я осмелился задержать герцога Рованьорского, но для ареста мне нужна ваша санкция, ваше величество. Прошу прощения, я превысил свои полномочия.
— Да перестань ты… — Артон поморщился. — Я даю тебе санкцию. Задерживай всех, кого посчитаешь нужным.
— К вам просится герцог Ортоньский…
— Позже. Так что там с заговорщиками? Известно, кто в столице заправляет?
— Да, ваше величество. Командует маркиз Савский, сын герцога Вертонского… но сам герцог в заговоре участия не принимает.
— Ну еще бы. С него, наверное, уже песок сыпется, — буркнул Алазорский. — Какой из него заговорщик?
— А еще вскоре в столицу должны войти войска герцога Нинселького. Кажется, ему доверили казну, на которую он нанял отряды наемников и набрал разного отребья. Опередить его мы не сможем. Однако того, кто все затеял выявить так и не удалось, тут нужно копать уже в столице. Ясно только, что Лодерские, герцог Нинсельский, герцог Ортонский, маркиз Савский пусть важные фигуры, но никто из них на главу заговора не тянет.
— Понятно, — нахмурился Артон. — Известно что-нибудь про Родердон?
— Немного, ваше величество.
Как обычно это бывает, никто сказать не мог из-за чего начались волнения. Только утром город был тих и спокоен, а к обеду уже пылали кварталы бедняков, по улицам сновали отряды стражников, хватая всех подряд, что только подливало масло в костер восстания. Вскоре на улицах появились баррикады, а у восставших откуда-то появились арбалеты, боевые топоры и копья. Пользуясь огромным численным превосходством, очень скоро восставшие вытеснили солдат с окраин и теперь толпы нищих, воров, убийц рванули в богатую центральную часть города — именно там находилась самая большая добыча. Город оказался к такому разгулу грабежей не готов совершенно, тем более все немногие боеспособные отряды отошли на защиту дворца, оставив столицу на разграбление восставшим. По улицам рекой полилась кровь. Ни богатый, ни бедный, ни знатный не могли рассчитывать на снисхождение, если попадался под горячую руку толпы. А ближе к вечеру толпы восставших, демонстрирую подозрительную слаженность действий, окружила дворец, готовясь начать штурм.
Вот только заговорщики перехитри сами себя. Напрасно они надеялись управлять стихией, маленькая искра превратилась в бушующее пламя неподвластное никому. И у стен дворца схлестнулись две силы — заговорщики, действовавшие под видом восставших, и настоящие бунтовщики, почуявшие силу. Немногие идиоты попытались остановить их, но таких разметали вмиг и вскоре вперед рванула уже толпа жаждущая крови и добычи, которой во дворце обещалось быть много. Бессистемный штурм продолжался всю ночь, а к утру вся площадь перед укреплениями дворца оказалась усеяна трупами, а сами гвардейцы с трудом стояли на ногах. Пусть за каждого своего они забирали пятерых, а то и семерых заговорщиков, но силы уж слишком были не равны.
Маркиз Савский бледный и испуганный носился по стенам, собирая остатки столичного гарнизона, кто успел добраться до дворца и пытался командовать гвардией, которая его откровенно игнорировала. В этот момент во дворце не оказалось ни одного достаточно влиятельного, пользующего общим уважением человека, который смог бы возглавить общую оборону. Вот и получилось, что гарнизоном командовал маркиз, у гвардии был свой командир, у телохранителей королевской семьи свой, а прорвавшиеся дворяне, случайно оказавшие в городе и теперь во дворце спасшиеся от восстания, вообще никому не подчинялись. В этот момент только страх за свои жизни заставил этих людей, обычно презиравших друг друга, сплотиться для отторжения угрозы. В самом же городе исчезла всякая власть, попытка управлять и контролировать стихию провалилась.
Утром штурм начался с новой силой, и здесь уже чувствовалась опытная рука. Маркиз Савский, до этого выглядевший испуганным, словно обрел второе дыхание и казался довольным, хотя ситуация оказалась намного сложнее, чем ночью.
— Ваше величество, нужно немедленно покинуть дворец. Мы не удержим чернь.
Командующий в отсутствии Танзании гвардией барон Лорон хмуро глядел на еще недавно мрачного и испуганно маркиза и гадал с чего это он вдруг так оживился. Не об этом ли говорил Танзани перед уходом? Но приказ своего командира он помнил: никому не доверять безопасность королевской семьи, только своим.
— Может еще помощники обнаружатся, — добавил граф с усмешкой. — Князь точно захочет поучаствовать в заварушке.
— И как нам к этому относиться? — Барон Лорон искренне не понимал отношения своего командира к этому новому герцогу. Мало ли удачливых людей, кого судьба возвела на вершину власти? Но граф почему-то относился к совсем еще мальчишке с заметным уважением. Но вопрос подчиненного заставил его задумать.
— Как решит королева. Я доверяю ее здравомыслию. И будь осторожным с маркизом Савским. Есть у меня подозрения на его счет, жаль только их не хватает для того, чтобы убрать эту угрозу.
Тем не менее, барон Лорон полагал, что даже если Танзани прав, маркиз ничего не предпримет, пока не успокоится бунт. Все они оказались в одной лодке и их жизни крепко связаны. Все же при всем своем опыте, барон был больше солдат, чем придворный и кое-какие детали упускал. Потому для него оказалось шоком, когда солдаты гарнизона вдруг побежали, оголяя часть стены вокруг дворца, куда немедленно устремились бунтовщики. Нехватка сил помешала послать подкреплению — теперь сам дворец оказался единственной защитой, пока же во дворе убивали тех защитников, кто не успел отойти со стен, когда им в спину ударили прорвавшаяся чернь. Чернь? Слишком уж согласовано действовали некоторые отряды. Барон отметил это мимоходом, но задумываться некогда. И вот сейчас маркиз Савский стоял перед ним со своими людьми и призывал срочно выводить королеву и принцессу.
— Барон! — рявкнул маркиз, выведенный из себя молчанием командира гвардии. — Вам не кажется, что мы теряем время? Ваше величество, скажите хоть вы!
— Я целиком доверяю решение барону, — раздался спокойный голос королевы-матери. — Как он скажет, так мы и сделаем.
У маркиза дернулся глаз, но он сумел больше ничем не выдать своих чувств.
— Мы теряем время.
По сути, маркиз прав, но… не выходили у барона из памяти слова графа.
— Хорошо, идем. — Чуть обернулся к своему помощнику и шепнул: — будьте начеку, не нравится мне этот маркиз. Зачем он с собой столько солдат привел, когда защитники нужны у окон и дверей?
Помощник, умница, только чуть склонил голову и растворился среди гвардейцев. Пожалуй, только то, что гвардейцы оказались предупреждены и приготовились ко всему спасло их, когда солдаты гарнизона вдруг напали на них, стоили им выйти из комнаты.
— Маркиз!!! — яростно рычал Лорон, отбиваясь мечом от нападавших. — Я убью тебя, сволочь! Клянусь, доберусь!
Барон Лорон слыл в гвардии лучшим фехтовальщиком, после Танзани, так что неудивительно, что солдаты гарнизона, разленившиеся под командованием маркиза, разлетались от него как кегли. Да и гвардейцы от него не отставали, недаром их граф гонял. Несмотря на солидный численный перевес, гарнизонные солдаты проигрывали. За их спинами стоял бледный маркиз и что-то им кричал, почти перейдя на визг.
Прорвались, барон только и смог, что оставить на руке маркиза разрез, но задерживаться, чтобы добить не стал — некогда. Как ни хочется прибить эту гадину, но у них другая задача. Оставшиеся в живых гвардейцы окружили королеву, принцессу и одну из ее фрейлин, оставшуюся при ней, когда остальных под разными предлогами выпроводили из столицы. Тут, кстати, помогли сами заговорщики, ведь у многих дочери и жены служили при королеве или ее дочери, а зная, что вскоре должно случиться они сами постарались предоставить предлог, чем и воспользовались Танзани и Алазорский. При королеве и Ортинии остались только те, без кого обойтись было уже нельзя, но и тех перед самым бунтом королева отправила за город, якобы готовить летний дворец для них, куда она собиралась вскоре переехать с дочерью. Готовить летний дворец в середине зимы? Но приказ есть приказ и оставшиеся слуги и фрейлины отбыли туда. Только Луна — ближайшая фрейлина и подруга Ортинии отказалась уезжать наотрез. Она быстро разобралась в причинах происходящего и сразу заявила, что никуда не поедет, а если будут продолжать настаивать на ее отъезде, то она всем расскажет об истинной причине происходящего. Пришлось оставить, а Ортиния даже обрадовалась — не так страшно вдвоем перед предстоящими событиями.
— Не пожалей потом, — только и сказала мать дочери, когда да поддержала подругу.
Скорее всего решение королевы и подготовке летнего дворца к их приему ускорило события, заговорщики вполне могли подумать, что их раскрыли и теперь королева собирается оставить столицу. Возможно, из-за этого бунт и вышел из-под контроля, его просто не успели подготовить нормально, но кто теперь это узнает.
И вот теперь гвардейцы быстро уводили королеву, Ортинию и Луну в северное крыло дворца, подальше от шума прорвавшихся в здание бандитов.
— За ними, сволочи! — кричал маркиз Савский, придерживая раненную руку. — Не дайте им уйти! Королеву и принцессу только живыми брать! Слышите! Только живыми!
Дальше его было не слышно. Новая схватка, прорыв, и еще один отряд стражников заступил им дорогу.
Барон устало прислонился к стене. Сзади слышна была погоня, вперед этот отряд, пусть их немного, но гвардейцы уже вымотаны предыдущими боями, да и эти не с мечами, а копьями, полностью перегородив коридор.
— Кажется, пришли, — пробормотал Лорон, но громко выкрикнул другое: — Вперед, гвардия!
Вдруг за спиной выстроившихся стражников показались еще люди и тут же врубились в строй, раскидав их в мгновении ока, длинные копья на этот раз сыграли со стражниками дурную службу — их в узком коридоре быстро не развернешь. По одежде эти напавшие мало чем отличались от остальных бандитов, но действовали с потрясающей эффективностью и слаженностью. Барон не был уверен, что даже гвардия смогла бы их остановить.
Нежданные помощники тем временем уже добили всех солдат и двинулись к ним. Лорон выпрямился и поднял меч, а эти вдруг достали из-за спины взведенные арбалеты. Предводитель махнул барону.
— Быстрее проходите, сейчас ваша погоня появится!
Лорон заколебался, но тут вперед вышла королева и твердо шагнула к выстроившимся оборванцам. Барон дернулся было, но его остановил властный жест королевы.
— Я полагаю, вы от герцога Торендского? — спросила она.
— Да, ваше величество. Милорд велел передать вам эту бумагу, но прошу вас, проходите быстрее.
Королева кивнула.
— Барон, быстрее!
Лорон вбросил меч в ножны и поспешил вперед, уводя и принцессу. Погоня появилась едва они миновали строй людей этого нового герцога. С заговорщиками те церемониться не стали и встретили их дружным залпом и тут же устремились в атаку. Схватка оказалась яростной и молниеносной.
— Удрал сволочь! — командир отряда, пришедшего им на помощь, сердито вбросил меч в ножны. — Савский, скотина, быстро бегает, знает, что не до него сейчас.
Ждать на месте смысла действительно не было и вскоре объединенный отряд двигался по дворцу дальше. На этот раз, вооруженный скорострельными арбалетами, отряд герцога Торендского начинал разбираться с нападающими с расстояния. Когда же враг подходил ближе для рукопашной, то оказывался уже изрядно деморализованным, тем более те, кто не принимал участия в схватке, продолжали отстреливать наиболее ретивых. Быстро, точно, никаких лишних движений. Выучка поражала… как и внешней вид.
— Да не смотрите вы так на одежду, барон, — хмыкнул командир отряда, заметив взгляд гвардейца. — Так проще затеряться в толпе. А кольчуги у нас есть. — Словно в доказательство он постучал себя по груди, где под затасканным и рваным камзолом действительно звякнули кольчужные кольца.
— Мне кажется, вы меня знаете, но я вас нет.
— О, простите. Тир Гирон, командир отряда специального назначения торендского герцогства.
— Специального? — удивился Лонор.
Гирон пожал плечами.
— Даже думать не буду. Так нас герцог обозвал, а кто мы такие, чтобы спорить с ним? — Гирон усмехнулся. — Эльфы, спецназ… у нас и не такие звери водятся. А велит, так и отдельным отрядом куриного десанта станем.
Шедшая рядом принцесса, навострившая уши едва только начался разговор, рассмеялась.
— Да уж, узнаю герцога, любит он придумать разные словечки.
— А может и не придумывает, может они с его родины.
Оторвавшись от погони, люди немного расслабились, хотя и продолжали поспешно отступать. Гирон огляделся.
— Вы уж меня извините, ваше величество, только ведь мы не знаем, где тут ваши тайные ходы расположены. Нам надо быстрее из дворца выбираться.
— Сюда, — королева свернула в один неприметный коридор, где всем пришлось вытянуться в тонкую цепочку — вдвоем по этому коридору идти еще можно, а вот втроем уже нет. Королева вдруг свернула в нишу, где что-то сделала, раскрыв старую, всю в паутине дверь, которая привела всех в просторную, но заброшенную комнату, кажется здесь сделали склад старых вещей. — Освободите ту стену.
Гвардейцы и люди герцога моментально отодвинули старые сундуки и какие-то доски. Королева подошла по стене и зашарила по камням. Вдруг один из них провалился в стену и в ней открылся выход.
— Постойте… — Барон Лорон оглядел своих изрядно поредевших людей. Почти все были ранены. — Ход ведь выводит в город?
— Да, — королева повернулась к барону и пристально посмотрела на него.
— Ваше величество, — он твердо встретил ее взгляд, — мы будем привлекать внимание. Весь город наводнен бандитами и сейчас идея тира Гирона с их одеждой мне кажется очень мудрой. К тому же вас будут искать во дворце… кто-то должен замаскировать здесь все и увести погоню.
— Барон… — королева нахмурилась, но тот отвернулся.
— Верт, Орнес! — вперед шагнули двое юношей. Одному было лет семнадцать? Второй может на год-два старше. Барон оглядел их с ног до головы и кивнул. — Вы идете с королевой и принцессой. Отвечаете за них головой. Все, я сказал! Это приказ! Уходите скорее, мы должны еще тут все замаскировать.
Гирон некоторое время разглядывал решительный гвардейцев, потом кивнул одному из своих людей. Тот тут же подскочил с объемным, но сразу видно не очень тяжелым мешком, которой тотчас достал несколько таких же нарядов, что были на них.
— Герцог предполагал, — заговорил он, быстро сортируя одежду, — что вывести придется гораздо больше людей, чем двое. Тут с десяток наберется, вы можете надеть. Ваше высочества, а это специально для вас… извините, что одежда мужская, но женщине сейчас в городе гораздо опаснее. Прошу вас переодеться. А для вашей подруги… гм… тоже что-нибудь подберите из мужской одежды.
Ортиния вопросительно посмотрела на мать, дождалась ее кивка, подхватила одежду и скрылась за бочками вместе с Луной, стоявшими у другой стены.
— Ваше величество, прошу вас. Это одежда для вас… Вас под мужчину не замаскируешь, так что… еще раз прошу прощения…
— Не извиняйтесь, господин Гирон. — Королева сохраняла полнейшее спокойствие. — Я все понимаю. Пойду переодеваться.
Выбранные Верт и Орнес оделись прямо тут, просто накинув на себя драные и заляпанные рубашки и плащи прямо поверх доспех, благо огромные размеры одежды вполне позволяли.
— Специально такими шили, — пояснил Гирон на удивленный взгляд барон. — А вы? Почему не переодеваетесь?
— У нас другая задача… погоню все равно нужно увести.
Гирон глянул на барона и спорить не стал, сообразил, что тот все уже решил.
Вот показались принцесса с матерью. Ортиния спрятала свои длинные волосы под бесформенную матерчатую шляпу и сейчас очень походила на мальчишку-подростка из бедняцких окраин, только лицо уж очень чистое. А вот королеву нарядили в бесформенные балахон со специальными вставками, которые очень полнили фигуру. Сейчас королева напоминала пожилую матрону-горожанку, а накинутый капюшон не давал разглядеть лица.
Барон шагнул вперед.
— Ваше величество, ваше высочество, вы позволите взять ваши старые одежды?
Удивленную женщины молча протянули ему платья. Барон оглядел своих людей, выбрал подходящих по его мнению и протянул им платья.
— Надевайте! Вы принцесса и королева, мы вас охраняем. Лурт, только усы свои сбрей.
— Но…
— Я знаю, как ты к ним относишься! Какая тебе разница Там?! — последнее слово барон специально выделил интонацией. — Зато ты исполнишь свой долг.
— Я понял, Лорон.
Лурт вздохнул и достал кинжал. Морщась, он быстро убрал свои роскошные усы, оставив на лице несколько царапин, после чего потянулся к платью. Платье королевы подошло нормально, а вот платье принцессы не налезло.
— Смешно, — прокомментировала происходящее наблюдавшая за происходящим Луна. — И что вы намерены делать ножом?
Выбранный гвардеец хмуро глянул на подругу принцессы и не решился высказать ей то, то хотелось.
— Распорю швы, — кратко пояснил он.
Луна задумчиво покивала.
— Ага-ага. Вас сразу примут за принцессу. В распоротом платье… а ничего, что вы на голову выше ее высочества?
— Госпожа… — начал было барон Лорон, но был остановлен беспечным взмахом руки.
— Я придумала. Ну-ка, дайте мне платье принцессы, я мигом.
Под общими недоуменными взглядами девушка выхватила платье Ортинии из рук гвардейца и скрылась за бочками. Вскоре она вышла одетая в платье, а мужской наряд, в который она переодевалась раньше, несла на руках и сразу отдала его гвардейцу.
— И что это значит? — хмуро поинтересовался барон, хотя сразу все понял.
— Барон, извините, но ваших солдат хоть в платье принцессы, хоть без него даже последний пьяница не перепутает, а вы, как я поняла, хотите как можно дольше задержать погоню. Я же похожа на принцессу, почти одного роста и одинакового сложения.
— Госпожа, вы понимаете, что нам…
— Да, барон! Но у меня, как и у вас, есть свой долг!
Только сейчас до принцессы дошло происходящее.
— Луна, нет! — она кинулась к подруге и попыталась сорвать с нее платье, но была поймана за руки и как ни дергалась, вырваться не получалось — Луна всегда была сильнее ее.
— Принцесса, что вы сейчас хотели сделать? — с усмешкой поинтересовалась она. — неужели опозорить меня, сорвав с меня платье при мужчинах? Чем я провинилась перед вами, ваше высочество?
— Луна! — Ортиния перестала сопротивляться, покраснела от смущения, тут же побелела от злости. Топнула ногой. — Вот всегда ты так! Все вывернешь! Но не смей этого делать! Слышишь?! Не смей! Я… Я приказываю тебе уходить с нами!
Луна осторожно подвела принцессу к входу в подземный ход.
— Извините, принцесса, но это ваш единственный приказ, который я не смогу выполнить. — Она вдруг наклонилась и поцеловала девушку в лоб, после чего толкнула Ортинию к Гирону. — Забирайте ее быстрее.
Принцесса не сразу поняла, что происходит, но когда сообразила, попыталась вырваться, но Гирон держал девушку за руку крепко.
— Пусти! Слышишь, пусти, я сказала! Если не выпустишь, я пожалуюсь твоему герцогу и он отрубит тебе голову!
— Как скажете, ваше высочество. Но пока у меня приказ спасти вас и ее величество, и я буду исполнять его. — Гирон посмотрел на Луну и вдруг чуть склонил голову. Потом передал сопротивляющуюся Ортинию своему солдату и велел уводить ее.
— Мама! — отчаянно закричала девушка, которую упорно тащили в сторону подземного хода. — Прикажи им! Прикажи Луне! Мама, пожалуйста!
— Орти, ты ведешь себя недостойно, — отрезала королева. — У каждого здесь свои приказы и свой долг. Каждый должен его исполнять так, как считает сам. Это выбор Луны и не думаю, что она послушает даже мой приказ. Боюсь, что даже приказ твоего брата ее не остановит.
Луна весело покачала головой.
— Конечно нет. И Орти, чего это ты паникуешь, словно хоронишь меня? Мы еще живы и еще побарахтаемся! Вот выберемся из этой передряги и потом поговорим, кому из нас веселее было: тебе в твоем убежище, или мне, раскидывающей заговорщиков одной левой!
Ортиния слабо улыбнулась и перестала сопротивляться, позволив увести себя. Только у самого входа оглянулась, последний раз посмотрев на подругу. Такой она ее и запомнила: стоявшей с гордо поднятой головой и с широкой улыбкой на лице. И ее беспечный жест на прощание — до встречи.
Следом уже без задержки стали протискиваться остальные солдаты.
— Ваше высочество, — рискнул подбодрить ее один из солдат, — Они люди военные и понимали, что однажды, возможно, им придется умереть, защищая вас. Это их долг. Ваш долг выжить и не дать себя захватить врагам, чтобы они не смогли давить на вашего брата.
Гирону захотелось немедленно прибить утешителя. Лучше бы он молчал. И верно, эти слова только разозлили девушку. Хотя все лучшее ее апатии.
— А Луна тоже военный?
— Орти! — резко оборвала дочь королева. — Идем. Не создавай лишних проблем и не допускай, чтобы оставшиеся погибли напрасно.
— Они еще не погибли!
— Праивльно. А ты уже паникуешь и мешаешь окружающим.
Всю оставшуюся до выхода дорогу из подземного хода Ортиния молчала, только иногда оглядывалась, словно пытаясь увидеть то, что происходит во дворце.
У крепкой дубовой двери Гирон остановил всех и отправил двоих своих людей на разведку. Те вернулись минут через десять, доложив, что ход выводит в старый заброшенный склад, точнее за него.
— Дверь под фундамент замаскирована, потому придется выбираться ползком. А людей в округ нет, тут уже все разграбили. А Рион снаружи остался караулить. На всякий случай.
Гирон задумчиво кивнул, потом очнулся и велел выдвигаться. Ортиния ловко проскользнула в дыру рядом с камнем фундамента, а вот королеву пришлось вытаскивать словно репку, что никак не подняло ей настроение. Выбралось он вся перепачканная и хмурая, но даже словом не позволила высказать недовольство. Сам же Гирон был даже рад этому, ибо в таком виде маскировка приобрела законченный вид. Все-таки они не рискнули предложить королеве грязную одежду, понадеявшись, что в суматохе никто не станет разглядывать одежду очередной банды.
На улице люди сразу достали из мешков кувшин с паршивым вином, которым и все побрызгали на одежду. Теперь все солдаты благоухали непередаваемым ароматом. И снова ни принцесса, ни королева никак не прокомментировали действия своих спасителей.
По самому городу, вопреки ожиданиям Ортиния, их отряд двинулась не тихо, стараясь оставаться незаметными, а шумной толпой. Кое-кто горланил пьяным голосом портовые песни, остальные шумно обсуждали как наведались в дом одного купца и досадовали, что там уже успели побывать до них. Однако такие же банды, шастающие вокруг, помешали принцессе задать вопрос по поводу такого поведения. Впрочем, заметив, как бандиты вокруг ведут себя точно так же, она и сама сообразила. Их провожали настороженными взглядами, но в основном только потому, что опасались с их стороны нападения. Обнаружив, что большой и шумный отряд идет дальше, все быстро теряли к ним всякий интерес.
— Скоро доберемся, ваше величество, — сообщил Гирон. — Город, к сожалению, сейчас рискованно покидать, к тому же после вашего побега заговорщики наверняка отправят во все стороны поисковые отряды, в городе проще прятаться.
— И сколько вы собираетесь прятаться?
— Пока не подойдет Конрон с армией герцогства, мы уже послали ему сообщение, думаю, он уже выдвинулся.
— Уже? — королева явно удивилась. — Но отсюда до Лариона даже самому быстрому гонцу дня три ехать.
— Будем надеяться, что и враги так же думают, ваше величество, — улыбнулся Гирон. — Пусть считают, что у них в запасе еще недели две, сюрприз будет.
Путешествие по разрушенному и разграбленному городу никому не доставляло никакого удовольствия. Дома с выбитыми дверьми и ставнями, валяющаяся разбитая мебель на улице и трупы… много трупов. Гирон старался оградить дам от такого зрелище, но разве от него спрячешься?
Наконец, миновав какие-то закоулки и дворы, они дошли до приземистого неказистого дома, расположенного в бедняцком квартале. Кстати, относительно целом и даже убитых тут не очень много лежало. Но оно и понятно — что в нем грабить? Сами же бедняки и нищие, когда началась заварушка, рванули в богатые районы в надежде поживиться, а другие банды сюда и не заходили, знали, что брать нечего. Даже дети с женщинами умчались грабить брошенные и бесхозные дома богачей. Из-за этого им и удалось добраться до цели почти незамеченными.
Внутри дом оказался больше, чем виделось снаружи, аккуратная и крепкая мебель, крепкие стены, ставни на окнах, оббитая изнутри железными полосами дверь. С улице же дом выглядел если и не развалюхой, то весьма неказистым.
— Проходите. — Гирон закрыл дверь и задвинул засов. — Ваше величество, ваше высочество, там дальше по коридору комнаты, в них одежда для вас… хотя вам, ваше высочество, я бы посоветовал пока остаться в мужской платье, мало ли что может случиться.
— А если нас тут обнаружат? — забеспокоилась Ортиния, выглядывая в окно сквозь щель в ставнях.
— Надеюсь, наблюдатели снаружи нас заранее предупредят — у нас в городе еще несколько таких баз есть. К тому же этот дом с сюрпризом. Он когда-то принадлежал контрабандистам и тут оборудована прекрасная потайная комната с хорошей вентиляцией и запасом еды. В крайнем случае можно несколько дней, до подхода Конрона отсидеться там.
— Контрабандистам? — У Ортинии не вовремя взыграло женское любопытство. — И они вам отдали свой дом?
Гирон слегка помялся, потом дипломатично ответил:
— Мы сумели с ними договориться. — Ну правильно, не сообщать же, что сейчас большинство этих контрабандистов работают на Крейса.
— Орти, не будем мешать мужчинам, — прервала дочь королева. — Идем в наши комнаты.
Ортиния недовольно нахмурилась, но спорить с матерью не посмела, хотя ей явно хотелось остаться: тут интересней, чем в темных комнатах, ставни ведь не разрешат открыть. К тому же в окружении стольких людей ей легче было справляться с тревогой о подруге, и легче было верить, что все закончится благополучно и что вскоре они встретятся вновь и обсудят это приключение. И тогда можно будет пожаловаться Луне как скучно им тут сиделось в этом запертом доме, из которого их даже на улицу не выпускали, да еще и ставни открывать запрещали. Луна же, наверняка, переживет еще много приключений, как в тех рыцарских книгах, который она так любила читать. И она обязательно ей расскажет о них после того, как все закончится… Обязательно…
Связь, которая позволила Конрону получить информацию о мятеже в столице почти в тот же день, и о которой Гирон не сообщил даже королеве, была банальными голубями. Решив в свое время завести голубиную почту, Володя приказал разыскать в герцогстве всех голубятников и взять их на службу. Собственно голубей, как и других птиц, в этом мире разводили с банальной целью пропитания. С голубями же то удобно, что еду они себе добывали сами, нужно их только выпустить, а потом они обязательно вернутся. Дешево и мясо под рукой. Почему никто не догадался использовать голубей для передачи информации, для Володи так и осталось загадкой. Впрочем, особо гадать он не стал, повелел организовать голубятни во всех значимых городах и замках герцогства, а также на пограничных пунктах. Впрочем, пока все это только строилось, да и опытных голубятников не хватало, потому временно использовали те голубятни, что уже имелись, взяв их под контроль. Пусть не всегда они располагались удобно, но от них все равно ближе до столицы герцогства или того же замка, чем от Родердона. Гирон перед поездкой и получил несколько клеток с голубями из одной такой деревеньке неподалеку от замка. Первого голубя выпустили просто для проверки, а прискакавший гонец подтвердил, что послание получено быстро, проблем не возникло. Во время же мятежа на всякий случай выпустили с небольшими перерывами сразу трех голубей, а потом еще и гонца отправили… на всякий случай. Тем не менее, Гирон верил, что голуби уже доставили весть в замок герцога Торендского и Конрон уже выводит армию в поход. И был совершенно прав.
Первым послание прочитал Джером и немедленно отправился разыскивать Конрона. Хотя чего его искать? В последнее время рыцарь повадился в спортивный зал наблюдать за тренировками Аливии, Риолы и Корта, которых обучали нанятые Вольдемаром телохранители. Первое время он, правда, недовольно ворчал, мол не рыцарскому поведению обучают: ножи кидать, драться ими, ногами бить. Потом Аливия ехидно поинтересовалась считает ли уважаемый граф ее и Риолу рыцарями.
— Дам должны их рыцари защищать, — буркнул Конрон, но ворчать перестал, просто взялся за обучение Корта тому, что он считал рыцарским искусством. Но поскольку тот наотрез отказался заниматься вместо тренировок с Аливией и Риолой, то Конрону пришлось ждать, когда они закончат. Джером ворчал по этому поводу, мол дел других нет, но не возражал, Конрон дело свое знал, да и помощники он подобрал толковых, так что собранная армия в особом присмотре не нуждалась.
— Где были те рыцари, когда нас с Кортом похищали, — буркнула в ответ Аливия и отправилась разминаться так, как показывал Володя, а после начинала кидать нож в мишень.
Джером ворвался в зал, сразу привлекая общее внимание, слишком уж возбужденным выглядел.
— Конрон… — Джером осекся, словно только сейчас заметив, что в помещении не один Конрон. Вместо этого просто протянул записку.
Новоиспеченный граф недовольно взял бумажку и мельком глянул в нее.
— Как я понимаю, началось?
— Да. Нужно выступать!
Рыцарь выглянул в окно, оглядел небо и кивнул.
— После обеда выезжаем. Я готовить войска, — развернулся и широкой походкой отправился к выходу.
Размеренная жизнь в замке рухнула моментально. Только-только все вокруг занимались своими делами и вот уже слуги бежали собирать вещи господ, забегали гонцы с приказами, коридоры наполнились офицерами, пришедшими за приказами. Корт носился везде и везде мешался: все ему было интересно. А вот Аливия, обычно первая в любой заварушке, на этот раз необычно тихо стояла в сторонке, откуда и наблюдала за суетой. Риола пыталась отправить ее в комнату, но девочка уперлась, так и простояла до обеда, пока ее не увела графиня Трастимская.
— Чего ты тут как привидение замерла? — поинтересовалась Аника, пришедшая вместе с графиней.
— Смотрю… — буркнула девочка. — Они ведь на войну все собираются… и Володя там… А я тут думаю… Лучше бы я там с Володей была, чем сидеть здесь и мучиться.
Графиня обернулась к девочке, покачала головой, но говорить ничего не стала. А вот после обеда пригласила ее прогуляться по стене. Там привела ее на надвратную башню, откуда было видно, как собирается в поход армия и колонная за колонной уходят по дороге на столицу. Рогнеда приобняла девочку, прижав ее к себе.
— Смотри, — госпожа маркиза. — Дело мужчин воевать, а наше с тобой дело ждать их возвращения и надеяться, что близкие тебе люди вернутся живыми и здоровым.
Аливия промолчала, но смотрела внимательно до тех пор, пока последний солдат не скрылся из вида, хотя и замерзла, благо слуги подсуетились и вынесли теплую шубу на меху.
Подошла Аника и тоже некоторое время смотрела за хвостом войска.
— Знаешь… когда папа уходил в последний поход, я стояла на этом самом месте… Ты не думай, я на тебя не сержусь за… М-да… глупость говорю… Не знаю даже, что хотела сказать.
— Наверное, что ты говорить не умеешь! — вдруг улыбнулась Аливия, хотя в глазах все еще виднелась тревога.
— Сама ты не умеешь! — обиделась было Аника, но тут же усмехнулась. Тревожная атмосфера вокруг исчезла. Рогнеда облегченно вздохнула, еще ссоры Аливии и Аники по поводу отца и брата не хватало.
— Все-все, девочки, — поспешно вмешалась она. — Давайте в дом, а то уже стало холодать. И горячего чая всем обязательно!
Только сейчас Аливия сообразила, насколько замерзла, поежилась и рванула в сторону дома. Аника, ругаясь на неугомонную, помчалась следом.