Ничего не могу сказать – дела затянули. Столько всего надо было сделать, что самой страшно было.
Начиналась посевная.
Выпустили из тюрьмы мамашу.
Первое, что она сделала, – вымылась. Ваня послушно таскал ведра с водой, пока мадам не оказалась полностью чистой и душистой. В буквальном смысле – духами там воняло так, что мухи на подлете дохли.
Второе – закатила жуткий скандал.
– Я!!! Там!!! А вы!!! Тут!!!
Смысл претензий был в том, что могли бы и заплатить, и взять ее на поруки, и…
Очень хотелось ответить честно – мы отдыхали. Пришлось отвечать дипломатично. Мы очень страдали, но нам этого всего сделать не разрешили. Семья у Карпа богатая, вот к ним и все претензии.
Маман увяла.
Туда она уже претензии предъявила. И синяков понаставили, и зуб выбили, и платье порвали, и рукавицы ей шить не понравилось… Интересно, почему?
И вместо дальнейших выяснений прицепилась к нам с Ариной. Не так сидим, не так глядим, и вообще, почему у нас платья, а у нее ничего нет?
Пришлось плюнуть и выдать деньги на еще одну тряпку. Подозреваю, будет кислотно-зеленая или ядовито-лиловая. Ну и наплевать. Пусть покупает и приезжает в лощину, авось мне вороны за тот год урожай вернут. Неважно, что его не было. Важно, чтобы пугало убрали.
Со мной в лощину маман, кстати, прокатилась. И откровенно удивила здравой мыслью. Что на таком рационе мне много не наработают, хорошо бы хоть булки заказать в добавку…
Ну, булки – это явный перебор. А вот покушать…
Посмотрела я на дневную трапезу, этот супчик скушать-то можно, человек даже химически чистую лапшу-растворяшку может слопать. Но сколько ты на нем действительно протянешь и наработаешь?
Пришлось договариваться с ближайшим трактиром.
Каша, сэр.
В это время ее готовили очень неплохо. Обычная каша с мясом, но от души, стоит не так дорого, разовое питание меня не разорит, а учитывая, что я и сама из того же котла ем, качество гарантировано. А то так с утра до вечера и ноги протянешь. Не бутерброды же с собой таскать? Здесь и сейчас это просто барство.
Пшенка, гречка, перловка, горох…
Ничего, переживем.
В лощине мать скандалить не пыталась. И страшновато, и отец Николай цыкнул. Он же поднял и интересную тему.
Крестины.
А ведь и верно…
Я отлично знала, что Нита ребенка не крестила. Но можно ли его вообще крестить?
И не даст ли малыш какие-то нетипичные реакции? А то уже два раза… Если третий раз он испугается, зашипит на священника, а тот и померши… Или, того интереснее, глазки покажет, зубки, коготки – нас ведь из храма и не выпустят.
Лучше не рисковать.
Пришлось сказать, что крестик на малыше был, дешевенький, деревянный, и пообещать предъявить. А носить…
Как только ребенок соображать будет, так сразу. Вообще не понимаю людей, которые на таких малявок кресты цепляют. Ладно еще куда подсунуть, чтобы и рядом был, и мелкий не добрался. Но ведь веревочка и перекрутиться может, и шею натереть, и зацепиться за что-то…
Да много чего может быть.
Этого не может быть, потому что это Крест?
Не аргумент. Лично для меня вот ни разу.
А крестик пришлось вырезать самой, скрипя зубами и ругаясь. Со священниками вопрос решили так. Если крестик был, стало быть, ребенка крестили. Где, когда… Вопрос времени. Узнаем.
Я только рукой махнула, пусть узнают. А мне не до того, это факт.
Я продолжала работать с семенами.
Мужики продолжали копать и сеять. Уже обработанное, понятно.
Попы искали.
Семья…
Там вроде как все было тихо, но недолго. Аккурат до того момента, как мамаша вечером снова встретила нас накрытым столом. Ненадолго ж ей рукавичек хватило, на какие-то дней десять-двенадцать, точнее не засекала.
– Машенька! Радость-то у нас какая!
– Какая у вас радость? – подозрительно прищурилась я.
– Аришку сватают!
Меня хватило только на набор гласных. Чтобы не выдать весь набор нецензурных. Но кое-как собралась.
Показательно, что Арины дома не было. Опять сбежала? Да, скорее всего. И ни встретить, ни предупредить… Вот поганка! Я бы хоть не ошалела так. Но ненадолго.
– Радость, кто б спорил. А кто сватает?
– Вот, Никифор Иваныч…
Мне предъявили мужика лет сорока-сорока пяти. Ну… Я бы на такое счастье и в семьдесят не позарилась. Волосы пегие, бороденка козлиная, лицо не особо приятное, зубы длинные и желтые, телосложение… Так, среднее.
– И за кого сватаем? – непринужденно осведомилась я. – За сына, за внука?
Оскорбились оба.
– Маша!!! – Это мать. – Придержи язык!!!
– За себя!!! – оскорбился второй людь и встал из-за стола. Оказавшись выше меня на голову. Я поспешила сунуть ребенка Ване, моему бессменному спутнику. От греха…
– Ах, за себя, – пропела я, нежно улыбаясь. – Ну, так поведайте нам, Никифор Иванович, кто же вы такой?
Мужчина огладил бороденку.
– А ты-то кто такая, пигалица, чтобы у взрослых людей ответа требовать? Тебе материнское решение сказали – ты радоваться и соглашаться должна. А не хлебало разевать на уважаемых людей.
Я аж рот открыла.
Не поняла? Это что еще за хамство трамвайное? Или…
Ёжь твою рожь, а ведь мужик в чем-то прав. Материнское слово – закон, она теоретически глава семьи, а мое слово пока не котируется. Да, я веду дела, но формально-то он прав?
А фактически…
Образно объяснить хаму, откуда он на свет выполз, я не успела. Ваня вернул мне малыша и шагнул вперед.
– Вы, любезнейший Никифор Иванович, что-то не поняли. Мать наша, конечно, желает устроить счастье дочери, но глава семьи я. А деньги, из которых и Арине приданое выделяться будет, все у Марии находятся. И слово наше тоже чего-то да стоит. Так что присаживайтесь и рассказывайте, кто вы, откуда…
Никифор посмотрел хмурым взглядом.
Ага, обломись, моя черешня. И не таких ломали. Мне твои взгляды, что слону бахилы.
– Анна Николаевна? – воззвал Никифор.
Мать хлопнула ладонью по столу, вышло неубедительно. Так, куском сала пошлепали по разделочной доске. Отчего доске ни жарко, ни холодно.
– Дети, прекратите!
– Матушка, вы еще вот выпейте, – Ваня улыбался недобро, – успокойтесь. Такие дела в обход главы семьи не решаются, вам ли не знать?
– А не молод ли ты для главы, парень?
– А не стары ли вы для моей сестрицы? – прищурилась я. – Вам, небось, сороковник стукнул, а Аришке и пятнадцати нет. Скольких вы жен похоронили? Трех? Четырех?
– Ты меня еще и оскорблять будешь, соплюха? – налился дурной кровью мужчина.
Но был трезвым и умнее Карпа, а потому шага ко мне не сделал. Сообразительный. Жаль…
– Оскорблять не буду. А узнать все узнаем, – заверила я. – Зайду вот завтра с утра к околоточному, послушаю, какая о вас слава идет, Никифор Иванович, глядишь, и мама раздумает сестренку отдавать.
– Да вы…
– Никифор Иванович даже приданого не хочет! – вякнула мамаша. – А вы, неблагодарные, заботишься о вас, ночей не спишь…
Эх, зарядить бы ей в торец! Да так, чтобы остатки зубов ей проктолог доставал!
Нельзя.
Вместо этого я демонстративно подошла к калитке и приоткрыла ее.
– Никифор Иванович, мы вас не задерживаем. Завтра с околоточным поговорим, тогда и с вами дело порешаем.
Мужчина плюнул, да и пошел со двора.
Мы с Ваней переглянулись. Брат захлопнул калитку и повернулся к мамаше. И был встречен залповым визгом.
И такие мы, и сякие, и немазаные-сухие…
Да ёжь твою рожь!!!
Сколько можно над нами издеваться?
Что в Ваниных, что в моих глазах отчетливо читалась одна и та же мысль: «Убью, паразитка!!!» Жаль, претворить ее в жизнь было нельзя. Нет, ну что это за сюрпризы такие?
Из-за сарая вывернулся Петя, замахал нам… Я посмотрела, кивнула Ване, мол, слушай визги, чтобы не мешалась, дура такая, и нырнула за угол ко второму брату.
– Петя?
– Маш, тут такое дело…
Я слушала и зубами поскрипывала.
Петя с Ариной занимались домашним хозяйством. А еще они начали ходить в школу. Я настояла. Сама поговорила, сама договорилась, сама их чуток по вечерам подтягивала…
Пока мамаша сидела, у нас дома и поспокойнее было.
Где уж этот козлина Аришку углядел – неясно. Но девчонка, только завидев его, сиганула через забор, и поминай как звали. А Петя остался, спрятался и слушал. И мотал на ус…
Уж две-то жены у этого типа точно были. Померли. Детей штук пять. И мамаша его на рынке подцепила. Кажись, у него лавка своя, с обувью… Сапожник он.
Я тоже намотала на ус, но не порадовалась. Если две жены были… Смертность в наше время высокая, это-то понятно. Но… гражданин Иванов, отчего умерла ваша первая жена? Грибами отравилась… А шестнадцатая? Грибы есть не хотела…
Как-то и что-то меня цепляло. Ладно, завтра озадачу нашего околоточного. Но выдавать сестру замуж за такое?
Нет, настолько она мне еще не насолила. И даже если я захочу ее убить – я выберу менее мучительный способ.
Перебьются и маман, и Никифор! Или я их таки прибью!
Арина вернулась вечером. Поздно, когда уже все легли, пришла, поскреблась в дверь.
– Маша… спишь?
Я сняла щеколду и впустила сестрицу.
– Нет. Рассказывай давай…
Арина действительно знала Никифора. То есть его среднего сына, они примерно одного возраста и были. И…
Нет, наверное, когда подкармливают чужих детей – это и неплохо. Когда леденцами на палочке балуют, пряниками… Только вот когда потом за это оплату натурой требуют, это не есть хорошо. А с Ариной так и получилось. Сначала приучили, потом прижать прямо в лавке попробовали, она увернулась, пнула гада куда надо, да и удрала. А мерзавец вот ее не забыл.
Мамаша еще подсуропила… Вот как так получается – у других людей родители нормальные, а мне уже в этом мире вторые достаются сволочи!
Я в задумчивости покусала губы.
– Плохо, Ариша. Плохо…
– Машенька… неужели…
– Да не скули, – махнула я рукой. – Не отдали мы тебя и не отдадим, это понятно. Но проблемы быть могут.
– Какие? – Арина уже кое-чему от меня научилась и понимала, что скулить бессмысленно. Вот конструктивный диалог возможен.
– Если мамаша не успокоится.
Арина сжала кулачки.
– Вот…!
– Поругайся мне, – цыкнула я. – Рот с мылом вымою!
И вымою, даже не сомневайтесь. Я понимаю, что это не ругань, а определение, что оно справедливое, но… мои дети не должны материться.
Ёжь твою рожь! Мои дети…
– Маша, так что делать?
– Завтра иду в околоток. А что до тебя…. Поговорю я с матерью, но… Сама понимаешь.
Арина вздохнула.
– Понимаю…
Если человек – дурак, просто так он не успокоится. Это даже Арине понятно.
Елпифидор Семенович встал при моем появлении с большой корзиной разных вкусностей. И даже не поленился мне ручку поцеловать.
– Доброго дня. Балуете вы меня, Мария Петровна.
– Я не балую, я подлизываюсь, – строго возразила я. – И вхожу в доверие.
Шутку оценили. Околоточный браво провел по усам.
– Ну, считайте, получилось. Что случилось-то?
Я честно описала вчерашнюю сцену. Околоточный слушал, потом кивнул.
– Вы посидите, Мария Петровна, я схожу поговорю с кем надо…
«Разговор» затянулся малым не на час. И чтобы не скучать, я принялась обучать Ваню умножать в столбик. Получалось плоховато, голова у парня не под вычисления была заточена. И я не лучший педагог… Ладно.
Хоть как-то… И арифметику с ним повторим.
Околоточный вернулся мрачный.
– И хотел бы вас порадовать, Мария Петровна, да особо и нечем.
Я подняла брови. Мол, вы говорите, а там решим…
– Никешка – мужик гадкий и злопамятный. Четыре раза женат был, больше трех лет ни одна жена с ним не протянула. Последний раз уж вовсе откровенную… простите, девку взял. А теперь, значит… Сестрицу я вашу помню. Если она его…
Рассказ Арины я скрывать не стала, к чему?
– Не забудет?
– И не простит. Ждите пакостей.
– Елпифидор Семенович! – Я молитвенно сложила ручки. – Век за вас Бога молить буду…
Околоточный хмыкнул.
– Сходить – я и так схожу. И намекну кое на что. Но собаку заведите. И чтобы младшие ваши по одному не ходили…
Мы переглянулись с Ваней.
Ну… маман!
И я не выдержала.
– Елпифидор Семенович, мать ведь не успокоится…
– Тут и я вам не помогу, – околоточный развел руками. – Нет у нас таких законов, чтобы супротив дураков… простите. А то б одна половина империи другую посадила. Один государь, поди, и остался бы…
– Вообще никаких? – уточнила я.
– Есть один вариант, но уж очень он… того.
– Излагайте. – тут же вцепилась я.
– Замуж бы вам, Мария Петровна.
Надеюсь, очень уж идиоткой я не выглядела – с открытым ртом и хлопающими глазами. Околоточный усмех нулся.
– Как замужняя дама вы можете и братьев-сестру к себе забрать, и мать окоротить…
– Если б еще найти такого мужа, чтобы я ему понадобилась, – хмыкнула я. – Вы ж понимаете, что это дело несбыточное.
– Могу разве что помолиться за вашу удачу.
Глаза околоточного блеснули.
Кажется, намек я поняла. Вот храм мог бы помочь… Но…
Говорят, не заключай договор с дьяволом и не торгуйся с Богом. Интересно, а с храмом – это как? Ох, не тянет меня проверять это на своей шкурке, она у меня одна.
Оставалось только предупредить Петю с Аришкой и работать.
Ага, напрасно я посчитала всех идиотами.
Никифор прекрасно понял, кто именно главный и кто ему отказал. Маман хоть и бесилась, и ругалась, но мы вчетвером дружно на нее чихали. Сообщая, что извини. Глава дома – Ваня. Деньги у меня. А вы, матушка, не волнуйтесь, а то печенка лопнет. Или селезенка.
С врачебным диагнозом спорить было сложно. А тут еще фельдшер повадился нас навещать. То мимо пройдет, словно бы на вызов, то случайно встретится на улице…
Вот что б ему глаз на Арину положить? Отдала бы и не переживала. Так нет…
А мне он не подходил. Не в княжне и простолюдине дело, просто смерти я хорошему человеку не желала. А ведь рано или поздно, так или иначе…
Наши миры столкнутся. И что будет с моим мужем-простолюдином? Братьев и сестер мне простят, подведут под благотворительность. Но мужа и потерю ходового товара – девственности? Вряд ли. Лучше не рисковать. Бодаться с князем фельдшер может только в русских народных сказках.
Вот и приходилось то уворачиваться, то делать вид, что тупее меня одни березы. Ничего, сойдет.
Месяц прошел спокойно.
Мы посадили все, что требовалось посадить, и теперь я колдовала – иногда и в буквальном смысле – над землей. Менделеев здесь не родился и таблицы своей не составил. Необходимые минералы и удобрения приходилось определять на глаз. Хорошо, кое-что я из курса школы помнила.
Селитра, навоз, перегной, торф… В дело шло все. В основном… Да, с золотарями тоже поговорить пришлось. И торф на болоте нарезать. И…
Мелкие, казалось бы, заботы. Мелкие хитрости. А поди ж ты…
Сложно ли сделать селитру из навоза? Ну, если ты маг земли, то нет. Что нервировало больше всего, так это попы.
Обещанные чертежи часовни я отдала, но крутиться в лощине они не перестали. Не каждый день, но все равно неожиданности раздражали. Меня-то никто об их приезде не предупреждал!
Приезжаешь и не знаешь, будут они там или не будут. Нервирует! Бесит! Но приходится терпеть. Тем более отец Николай подходит каждый раз, заводит разговоры… Хоть ты не ходи!
А Аришка принялась бегать в церковь как на работу. Присматривать мужа. Себе, а может, и мне.
Я только плечами пожала. Пусть бегает, пусть знакомится… Тоже неплохой распорядок.
Школа – церковь – рынок – дом. И никаких гулянок, никаких бегов, никаких сомнительных компаний. Я вот еще ее мордашку в порядок приведу, а то подростковые прыщи девушек не красят. Хорошо хоть, здесь всякой вредной косметики нет.
В том мире у меня была подруга-химик. Ох, она посмеялась в свое время на тему «суперсредств». Читаем состав, и если там присутствуют синтетические углеводороды, не используем. Кто ж добровольно себе на мордочку отходы нефтедобычи намажет?
Кто?
Примерно половина планеты.
Здесь в ходу были исключительно натуральные средства. Мед, сметана, фрукты-ягоды, разные травы, из реагентов те же бура, сера… Не так эффектно, как памятная мне косметика, но намного более эффективно.
Так, в мелких, но порой даже приятных заботах и проходило время.
Нил рос не по дням, а по часам, вполне прилично держал головку, переворачивался, пытался ползать, безошибочно узнавал мой голос и тянул ручки. Обычный ребенок… наверное. Но очень любимый. Баловали мы его вчетвером. Аришка старалась потискать, Петя варил каши, Ваня вырезал игрушки… В стороне оставалась мать. Стоило малышу попасть к ней на руки, как он начинал орать сиреной. И бороться с этим не представлялось возможным. В итоге мы махнули рукой. А время шло.
Прошел май, наступил июнь и подходил уже к концу… Овощи зрели. Интересно, получится ли у меня собрать два урожая за лето? Надо попробовать.
Редис, горох, укроп, капуста, фасоль, картошка… Это мы уберем. И можно посадить то же самое и второй раз. Шпинат добавить… Спросом будет пользоваться.
А потом и подзимние посадки. Чтобы по весне и с зеленкой быть, с морковкой, с капустой… То, что везде идет. Даже картошку можно два урожая за сезон вырастить. И фасоль…
Руки чесались.
Время шло.
Торф – замечательное удобрение. А в моем случае, когда нацеливаешься снять два урожая в год, нужно подкармливать почву непрерывно.
Да, я знаю, что мне сейчас скажут. Если кто-то решит съездить на болота и нарезать там торф, а потом высыпать на огород… ну-ну.
Развлекайтесь.
Его надо как минимум неделю выдержать. А лучше – больше. И подкармливают им круглогодично, вплоть до того, что рассыпают по снегу. А лучше готовить торфяной компост или вытяжку.
Лучше.
Если ты обычный человек.
А если ты маг земли, у тебя есть все шансы справиться побыстрее. Своими силами. В буквальном смысле.
На семенах я отрабатывала контроль, на удобрениях – мощность. С ними надо обрабатывать большое количество вещества, причем за один раз. Сложно.
На посевах прокачивала видение.
Обычно посадки как? Что-то взойдет, что-то не взойдет, ту же морковку прореживаем без особой жалости, да и не только морковку… А если можно посмотреть, что пойдет, а что нет? Какое растение сильнее, какое слабее, и слабейшее сразу – в перегной?
Я ведь могу ускорить рост, а могу и обратное. Не в семена, нет. Но вытянуть из растения силу и обратить его в тот же компост. В удобрение…
И земле польза, и мне тренировка…
Каюсь, на болоте я тоже прокачивала свою силу. Магия земли – такая штука…
Земля всегда знает, кто и где по ней ходит. Заключенные резали торф, а я прогуливалась неподалеку, делая вид, что рву травы (ну и рвала, конечно, кому как не мне), а сама приглядывалась.
Отрабатывала видение.
Болото…
Сложная штука. Магия земли, магия воды, даже немного магия воздуха, помните, болотный газ? Может быть, всем трем стихиям оно и подчинится. А с одной сложно.
Болото было старым. Жадным, голодным и… несчастным. А еще я очень плохо могла разглядеть, что в нем происходит. Но…
В лесу были лешие, это я уже поняла. Почувствовала. А в болоте? Болотники? Кикиморы? Хотелось бы пообщаться, но волшебные существа разумно держались подальше от магов.
Я привычно прислушивалась и приглядывалась. Каюсь, не просто так.
Болото – это не просто абы что, в болоте может найтись и что-то интересное. Хотя бы выгодное. Нет, не болотные мумии. Но…
Военная техника, к примеру. Или загадочные артефакты. А еще жрецы считали, что болотам надо приносить жертвы, и бросали туда разные приятные вещи.
Сколько стоят археологические находки?
Не знаю, но надеюсь, что-то я получу. Хотя бы приятные бонусы. Плюс десять к общественной жизни, плюс пять к уважению общества…
А еще есть разбойники с их кубышками. И месторождения полезных ископаемых.
Ага, и губозакатывательная машинка…
Но… не догоню, так согреюсь. Ничего не найду, так навыки прокачаю. С тем я и бродила по болотам, возвращаясь время от времени с охапкой травы. Торфяной мох, багульник, сабельник, росянка, аир, водяной перец… Много чего можно набрать, если не боишься за свою шкуру. А сестра удачно договорилась с аптекарем на соседней улице. Мужчина согласился брать всю добычу, еще и порадовался, мол, хорошо. Жаль – мало.
Мы ездили за торфом уже шестой раз, и я постоянно привозила еще здоровые охапки «сена». И гуляла по болоту в свое удовольствие. Это ведь процедура не на час-полтора, это надолго, на весь день.
Впрочем, народ ничего не имел против. Еда-вода с собой были, конвой особо не усердствовал, ну и чего еще надо? Как-то свыклись мы друг с другом за это время.
А я еще пообещала, что после уборки урожая помогу семьям осужденных. Ну да, овощи не бог весть что, но… Кто девяностые прошел, тот помнит. У нас, было дело, вообще только одни овощи на столе стояли, считай, с огорода жили. С тех пор на винегрет смотреть не могу. Вкусный он, конечно, но съела я его в те годы столько, что всему городу хватило бы.
Я приглядывалась к болоту и брела по нему. Медленно, нащупывая своим чутьем дорожки и трясины. Ставила вешки, так, на всякий случай.
Пройти обратно я смогу так же, приглядываясь, а если кому-то понадоблюсь? Да и способности свои лучше не афишировать.
И то чудо, что церковники до сих пор не догадались. Но инерция мышления – страшная вещь. Сказано – женщины магией не владеют… Или владеют, но не применяют. Вот и…
Даже если у меня есть какие-то зародыши, я же их применить не могу. И знаний нет, и базы, и кто ж по доброй воле захочет бесплодным остаться?
А мысль о том, что меня все это уже не касается…
Инерция мышления. И этим все сказано. Как детская загадка. Что такое – зеленое, висит на стене и пищит? Конечно, селедка. Захотел – покрасил, повесил и пищалку вставил. Вот я пока такая же селедка.
Эти размышления совершенно не мешали мне бодренько топать по болоту. Нил сопел в ухо. Пока он висит у меня на спине, как у африканских женщин, потом я его перевешу вперед, а на спине разместится сверток с травами. Не в руках же нести…
Рюкзак бы изобрести. Но… монополия? Патентное право, отчисления… Я до сих пор не поинтересовалась, как это обставлено здесь. Ладно, будет день, будет пища.
Так я и шла в тот день, время от времени выдергивая интересную траву или просто примечая, что где срезать на обратном пути, когда впереди…
Земля.
Воздух доносит звуки, вода все помнит, но… Земля это делает ничуть не хуже. Можете на природе попробовать лечь, приложить ухо к земле… Все, что движется по земле, она чувствует, ощущает, главное – слушать, а я так и поступала. Слушала и смотрела.
Впереди было… нечто странное. Больше всего это походило на свалку или драку.
Мешанина шагов, выстрелов, криков…
Сходить?
Вообще-то, умный человек обязан держаться от всего этого подальше. И рисковать не стоило бы. И…
Я еще не говорила, что дура и любопытная? А зря…
Что у нас главное?
Маскировка.
Опять магия воздуха? А вот и ни разу! Магия земли тоже вполне подойдет. Воздух – иллюзии, а я ничем таким не занимаюсь. Это как леший в лесу… Слейся с рельефом, и все. Никто тебя не увидит.
Тем более…
Я понимаю, это неприлично, ну и плевать. Видели вы ту дуру, которая поперлась бы на болото в юбке? Если и да, это точно была не я. Давно уже сшили с Ариной на пару. Юбка с запахом, расстегивается одним движением, под ней штаны. Самые простые, полотняные, широкие. Ходить удобно, движений не стесняют, добавляем высокие сапоги – и на любое болото. И все это практичного серого цвета. Шилось-то из дешевой ткани, не на балу форсить.
А сейчас этот серый еще и зелеными пятнами украсился.
Сольюсь с фоном, точно.
Недовольно зашипел за спиной Нил.
Я прислушалась.
Ох ты ёж! В ход пошла какая-то магия, это даже отсюда чувствовалось. И что происходит?
Болота далеко от города, болота отлично поглощают магию, на болотах много чего можно натворить, никто и не узнает…
Идти туда, где проводится некий ритуал?
Нашли кретинку.
Только когда все закончится. Мощность была такая, что тростник дрожал, думаю, моим людям на болоте сейчас в лучшем случае неуютно. Сбежать хочется, уйти… А я ближе к эпицентру, меня больше накрывает. И я маг, я не только чувствую, я еще и стараюсь разобраться…
Как я поняла, впереди, на болоте, происходило жертвоприношение.
Минуты ползли, как беременные мухи, медленно и со скрипом. Но все заканчивается. Вот и это прошло. И люди начали собираться.
Один, второй, они грузились в лодки, уходили от места, которое надолго станет… нечистым. Хорошо, если не проклятым.
Уходили.
Но не все.
Земля подсказывала, я прислушивалась. Два… шесть… четырнадцать человек ушли. Шестеро остались.
И нет. Это не сообщники, это жертвы. Они пока еще живы. Пока… Недолго.
Есть ли рядом с ними охрана?
Нет. Никого не осталось. Эти шестеро лежат и умирают, причем умереть они должны не сразу и не вместе. По очереди…
Один за другим. Я знаю, что так правильно. А когда умрет последний, все равно никто не придет. Надо выждать ровно три дня от сегодняшнего, а уж потом приходить на место ритуала.
Жутковатого.
Я уж молчу, что жертвоприношения здесь преследуются по всей строгости закона, будь ты хоть племянник императора… Хотя нет. В последнем случае тебя судить будет лично дядюшка, но плахи не избежать.
Страшновато.
Но…
Я встала с удобной кочки, на которой пережидала ритуал, и направилась к нужному месту.
Я не ошиблась.
Так все и было, пятеро человек в углах здоровущей пентаграммы, шестой в центре. У всех перерезаны вены на руках и ногах, и не просто так, надо полагать. У всех в какие-то точки тела воткнуты булавки с черными камнями, тоже, наверное, важно. Я смотрела и запоминала.
Тот, кто лежал в центре, повернул голову.
Наверное, некогда это был симпатичный мужчина. Высокий, светловолосый, голубоглазый. Сейчас в осколке человека, залитом кровью, это едва угадывалось. И все же он был жив. В сознании. Боролся до последнего.
Плохо, что я ничем помочь не могу. Если сейчас разомкну контур, от меня и пепла не останется, столько силы варится внутри этой пентаграммы. Шесть смертей… Да тут до луны долететь можно и обратно вернуться.
Запекшиеся губы шевельнулись.
– Ты… кто?
– Местная травница. Мимо проходила, – отчиталась я, не называя имени. Лицо я, кстати, тоже прикрыла. И голос старалась изменить. Юбка у меня была с собой, вот ее я на голову и набросила, прикрывая и себя, и малыша. Выглядело не слишком эстетично, но даже если тут окажется маг воздуха – поди опознай меня.
Самое простое средство чаще всего и самое надежное. А то иллюзии, амулеты, маскировка… Зачем? Тряпкой замотаться получше, и будет тебе счастье.
Подозреваю, что выглядела я как горбатая бабка, ну и ладно.
– Это… хорошо. Помочь можешь?
Я покачала головой.
– Если полезу, тут полболота снесет. И косточек не останется. Не рискну, тут маг нужен.
– До мага я точно не доживу. А нарушить как-то?
Я подумала пару минут.
В контур нельзя входить. Нельзя его нарушать. Нельзя живым существам. Но если б не было оговорок, не было бы и законов.
– Есть один вариант. Но… – Я пригляделась. – Минут двадцать жизни у вас есть. Хотите – расскажите, что тут произошло. В живых остаться все равно не получится, а так хоть отомстите напоследок.
Мужчина скривил губы.
– Чего тут рассказывать? Демидов, с…а!
У меня рот открылся.
– Демидов? Тот самый? Сергей Владимирович?
– Да. Слушай, не перебивай. Может, и тебя послушают…
Рассказ был коротким.
Как известно, за всеми надо приглядывать. Этим и занимается власть. Местная, а вот этот конкретный кадр вообще был слабым магом. Из жандармов.
Внедренный агент.
После происшествия на железной дороге пришлось активироваться и попробовать разузнать, в чем смысл. Что там искали, чего хотели…
Ясно, что Демидов крутил что-то противозаконное, иначе бы не молчал на допросах и не юлил, не выворачивался. А что именно?
Компромат – он в любом веке компромат. И властям всегда пригодятся ниточки, за которые можно подергать крупного промышленника. А промышленникам это не нравится. И шпионов они не любят. Самые страшные секреты – финансовые.
На чем жандарм прокололся, где вляпался, он и сам объяснить не мог. Но Демидов его раскрыл. И вот результат. Повезли на болото, а тут схватили, скрутили… Кое-кого он с собой забрал, но со всеми не справился. Результат?
Ритуал.
Смысл был в том, чтобы после жертвоприношения увидеть… Как бы это лучше выразить? Земные недра изучает геологоразведка. У нас. Здесь – маги земли. Но это сильно зависит от мага.
Как игрушка с батарейкой. Экскаватор, к примеру. Пока заряд есть, он может выкопать небольшую ямку в песке. Кончился заряд – копи силу, то есть ставь новую батарейку…
А еще не везде маги могут пройти. И увидеть не везде могут. И… ограничений тоже хватает. Демидову же нужно было без ограничений.
В старых семьях много всякого… разного. Сработает ли ритуал, жандарм не знал, но итогом должно было стать получение какого-то амулета или артефакта, чтобы указывать, где проходят рудные жилы, где залегают драгоценные камни, где…
Пользоваться артефактом без ограничений может любой человек, даже без магии.
Некромантия? Чернейшая. И крайне неодобряемая обществом. Потому и ритуал проводился на болоте. Подальше от поместья Демидовых, да и болото глушит хорошо.
Почему сегодня? Так Ивана Купала сегодня… Я с тем расчетом и на болото поперлась, в эту пору травы силой наливаются. Торф тоже нужен, но почему бы не совместить цели?
Вот и совпало на мою голову.
Я только головой покачала.
– Кто ж мне поверит?
– Храмов должен. Он знает…
Мужчина стремительно терял силы. Мертвы были уже четверо из пяти. Еще немного, и он не сможет сделать то, что необходимо. Нарушить ритуал.
Я вздохнула.
– Есть одна идея… Демидов не получит свой амулет, но вы все равно умрете.
– Ну?
Идея была проста.
Живой объект не может нарушить контур. А вот неживой… к примеру, мой нож для трав. Остренький… Я могу перебросить его мужчине. А он может сделать с ним что захочет. Убить себя, попробовать освободиться – это снаружи не воздействуешь, только изнутри.
Голубоглазый медленно прикрыл веки.
– Я попробую. Спасибо. Нож?
Я кивнула и принялась отвязывать пояс.
– Не такая я меткая…
Это было как удочку забрасывать в пруд. Примерно с четвертого раза нож упал где надо, и мужчина подгреб его слабеющими пальцами.
– Уходи.
– Как вас зовут?
Как-то я и не спросила…
– Капитан Василий Иванович Бецкой. Так и ответь Храмову, он знает.
И даже не сомневается, что я попаду к генерал-губернатору. Замечательно!
– Прощайте.
В исходе я не сомневалась. И уходила не оборачиваясь. Быстро-быстро. Только что землю попросила спрятать мои следы. Не было здесь никого, вот… А нож или у кого-то из жертв не изъяли, или выпал. Впрочем, если мои предположения верны, тут такой выброс сил будет, что и поляны не останется.
И я спешила изо всех сил.
Я ушла уже шагов на двести, уже скрылась из виду поляна, когда это и произошло. Не на физическом плане, нет. Но в магическом…
Черное солнце вспыхнуло перед глазами. По ушам словно громом ударило, только обычный человек его не услышит, а я вот почувствовала.
И упала на колени.
Заплакал Нил.
Руки оказались умнее головы. Они перехватили малыша и принялись укачивать, а я пока приходила в себя.
М-да…
Возвращаться совершенно не тянуло. Магия земли давала четкий ответ. И что случилось, и как, и что я увижу.
Капитан все же использовал нож по назначению.
Он должен был умирать от кровопотери, а вместо этого он кое-как освободил одну руку, вытащил из себя, сколько смог, булавок и воткнул нож в сердце.
Ритуал он нарушил, справился. Молодец. Но откатом шарахнуло здорово. И спасибо еще, пентаграмма – замкнутый контур. Был бы открытый, меня бы намного сильнее достало.
Только вот что с этим делать?
Ноги тоже оказались умнее хозяйки и понесли меня обратно. Да, явно голова у меня не ведущий орган. Нил постепенно успокаивался на руках. Хороший ребенок, правильный. Ест, спит, гадит. Орет только в случае проблем…
Пентаграмма выгорела дотла. Нож, следы… Кто там теперь разберет. Бесполезно…
Интересно, почувствует ли Демидов? Может… Пожалует обратно? Наверняка. Ноги, ноги, уносите мою попу. И не только мою…
Очень умные у меня ноги.
А еще по дороге обратно я выдергивала вешки и брала с собой. От греха…
Подтверждая мою теорию, работа шла ни шатко ни валко. Люди ленились, переговаривались… Я понаблюдала издали. И пошла собирать травы. На этот раз неподалеку.
За время обратной дороги с болота, это заняло больше часа, я успела обдумать свои действия.
Самое худшее, что я могу сделать, это вернуться вся встрепанная и пуститься наутек. Не то что до Демидова, до столицы дойдет. Тут два десятка свидетелей… А если все как обычно, люди торф резали, я травы собирала, ну и чего еще надо?
Вечером вернемся…
Где были, что видели? Вот болото и видели. А что, еще что-то было? Так у нас магов нет, чего мы там увидим?
Я прислушалась.
Нет, никто не возвращался. Интересно, почему?
Самое простое объяснение – Демидов и сам не знал, как пойдет ритуал. Но шалун мой женишок, однако, хорошо, что я с ним не связалась. А вышла бы замуж, да потом бы некромантия обнаружилась – вот бы развлечение было! За такое для него бы казнь, а меня в монастырь. И детей в приют, чтобы и следа фамилии не осталось.
Беда одна.
Доказать.
Я сейчас единственный свидетель, даже о следах можно не волноваться. Земля мои следы скрыла, а «взрыв» затер все магические возмущения. Если туда роту магов воздуха нагнать и попробовать увидеть, что произошло, все равно будет без толку. Если только какой-то артефакт рядом оставили…
Нет, вряд ли. При такой силе удара… Электроника тоже в эпицентре ядерного взрыва не выживет.
Я могу чувствовать себя в относительной безопасности, пока не открою рот.
Я могу?
Сложный вопрос.
Ритуал проводился, но из доказательств только мои слова. Чьи именно? Княжны Марии? Мещанки Маши? По-любому придется рассекретиться. И прощай, нормальная спокойная жизнь.
Рассказать только генерал-губернатору? Или вообще анонимку написать? Угу, уже смешно. Магия здесь есть, найдут меня в три минуты, и наработки на такой случай есть. Мигом информация пойдет в народ.
Я размышляла, а руки сами собой выдергивали траву, складывали одну к одной… Аптекарь будет доволен, а нам тоже не лишнее. Деньгами не возьму, а вот лекарствами, как нужда придет, попрошу. Дети часто болеют… Это хорошо, у Нила еще зубки не режутся. Говорят, адское времечко для родителей.
Но засада же!
У меня в руках шикарный компромат на женишка. Убойнейший. Только применить я его не могу.
Мещанке просто свернут шею. Полезная княжна отправится под замок до следующего жениха, выгодного папаше. У него, кстати, все в порядке. Газеты я почитывала, в том числе и светскую хронику, которую скупала мамаша.
Княгиня Горская погибла трагически, при взрыве. Княжна Горская пропала. Князь удалился в свое имение и живет там с детьми почти затворником. Вот и пусть живет. Пусть у него все хорошо будет, только от меня подальше. Не тянет меня к любящему папочке.
Что мне остается делать?
Молчать и выжидать. Любые знания надо применять в нужное время, к собственной пользе, тогда все и получится. А если пытаться вылезти не ко времени…
Подождем. Судьба сама подскажет, что, где и когда…
Ох, Андрей Васильевич, как же мне вас не хватает! Если б вы знали! Вашего совета, помощи, ваших все понимающих глаз…
Узнаю, КТО…
Не убью. Не будет этим тварям легкой смерти.
Богом клянусь – не будет!
Как оказалось, самой удачной идеей было помолчать.
Потому что на следующий день город загудел. Ладно, началось к вечеру, а через сутки уже все и всё знали. И версий было – Холмс повесился бы от зависти. Столько ему отродясь не придумать.
Из болота полезли черти.
На болоте призывали дьявола.
На болоте нашли клад.
На болоте выкопали мумию.
На болоте муж застал жену с любовником, застрелил и утопил, а сейчас вот их нашли.
Магия откуда? Так магией и искали! Только ТСС! А то еще не весь город в курсе.
Нам все эти версии излагала мамаша. С горящими от возбуждения глазами и оглядываясь по сторонам. Я слушала. Нет, ничего близкого к настоящему не было. Ни про Демидова, ни про погибших…
Хорошо это или плохо? Не знаю. С одной стороны, кто ж обывателям правду расскажет?
С другой… Как пели миледи и аббатиса (это была старенькая пластинка с «Тремя мушкетерами», стихи Ряшенцева, только в фильм они, к сожалению, не вошли)…
Вот и здесь. Узнают наверняка и что, и как… А вот КТО?
Мне оставалось только ждать. И отмахиваться. Мол, фасоль сама не вырастет. И репа тоже. И картошка… Какие ритуалы? Куда-чего-зачем? Идите вы, граждане… В брюкву!
Конечно, к Храмову я пробиваться тоже не стала. Дала себе зарок при случае поговорить с генерал-губернатором, но и только. А лезть между жерновами и пытаться засунуть хвост в мышеловку? Нет уж. Без меня, пожалуйста. Маша Синютина своей жизнью вполне довольна.
И так дел по горло.
Скоро первый урожай поспеет.
Собирать – надо. Сортировать – надо. Доставлять надо, продавать тоже надо… В середине лета, правда, спросом пользоваться будет. Но думать надо уже сейчас.
Опять добрым советом сильно помог Елпифидор Семенович.
И артель возчиков присоветовал, конкурентов Перелукиных. И предложил подумать.
Можно, конечно, и на ярмарке торговать. Но ежели договориться с военным или тюремным ведомством, там клиент неприхотливый. И сожрет, и добавки попросит… Старые запасы дно показывают, новые либо закупай и по железке вези, что дешевле их не сделает, либо жди до осени. А вот если я сейчас предложу свои овощи, да по цене чуть ниже оптовой, могут и взять. И даже порадоваться.
Откат, конечно, дать придется, ну так дело привычное.
Мне заплатят подешевле, запишут подороже, разницу пополам. А главное, договориться, чтобы по осени у меня второй урожай забрали. А чтобы не хранить, надо сразу договариваться, и что, и сколько…
Зачем еще и склады? Собрали, перевезли в тот же день, опять же слух пустить, кому и что ты продаешь. Ну, это он, Елпифидор Семенович, по дружбе обеспечит, там словечко шепнет, тут слушок…
Кому ж охота с некоторыми ведомствами связываться? Это Маше Синютиной бяку сделать несложно, мещанка она и есть мещанка. А службе императорской? Не злоумышление ли тут против государя? Ай-ай-ай…
Понимаете, Мария Петровна?
Околоточный, «во избежание», как он сам говорил, заходил к нам где-то раз в неделю, а то и чаще, пил чай с пирогами, которые мастерски наловчился выпекать Петя, разговаривал с мамашей о погоде…
Маман наряжалась во все самое лучшее, краснела и пыталась стрелять глазами. Получалось так, что мне под стол спрятаться хотелось. А нельзя.
Но Елпифидор Семенович все это тоже насквозь видел и воспринимал с юмором. Мол, бывает, проходит, не переживайте, Машенька. И не таких видали, а и с теми работали.
Я кивала.
Зато мамашины прежние знакомые попритихли. Кому ж рисковать охота? Так зайдешь, выпьешь, побузишь и очнешься уже в околотке. Еще и ногами тебя побьют… Или не ногами, все равно помнить не будешь.
Да и соседи тоже… Пакостить бы можно, но стоит ли нарываться? Вот если у меня ничего не получится, тогда они опять могут полезть. Но…
Урожай был такой, что мне аж приятно было. Пришлось отправляться в тюрьму. Конечно, не просто так, а с бизнес-планом.
Полковник Иванищенков принял меня вполне радушно.
– Мария Петровна, мое почтение.
– Михаил Николаевич…
Я улыбалась. Полковник тоже, а что? Клиент пришел выгодный, платежеспособный, дело с ним иметь можно… Ну так? С чем пожаловали?
Я молча выложила на стол свое предложение.
Овощи.
Цена.
Условия.
Получалось и правда дешево, именно из-за труда заключенных. Хотя включила я все. Вплоть до расходов на откаты. А что? Давала взятки? Компенсируйте!
И все равно получилось чуть не в полтора раза дешевле, чем на рынке. Даже оптом. Пришлось еще чуток накинуть, чтобы вовсе на шею не уселись.
Полковник прочитал предложение. Подумал и дописал свое. Естественно, откат. В целом мне, ему… Я подумала и чуток исправила цифру. В свою пользу.
Торговались мы минуты две, потом пришли к соглашению, и полковник кивнул.
– Везите. Когда сможете?
Я улыбнулась.
– Если еще народ выделите для уборки урожая… Так хоть на той неделе. Пора уж.
Конечно, я получила и народ. И договор.
Аванса не было, да и ни к чему. Взаимовыгодное сотрудничество иногда полезнее, чем разовая выгода.
Итак, уборка урожая. Первого, выросшего в Туманной лощине.
Неделя адовой каторги.
Одно дело – растить, другое – убирать. Хотя и растить тоже сложно. Рыхлить, подкармливать, те же пугала от птиц делать с трещотками… Это люди лощину пока стороной обходили, а зверям и птицам на все чихать. Имели они те страхи в виду.
Работы хватало на всех. А потому по мешку капусты отправлялось по семьям моих работников. Специально собрали, отложили, пусть развозят. Артель возчиков я все же наняла, вот основная масса возов отправлялась к тюремному складу, где мешки принимал, развязывал, проверял и вновь опечатывал прапорщик, неуловимо напоминающий хомяка. И плевать, что тощий и сутулый, видимо, порода такая, завхозовская, отпечаток накладывает.
И был доволен.
Овощи хорошие, качественные, гнилья нет, хоть ты сам вари да кушай… Еще и по осени обещают. Я понимала, что и к его лапкам что-то да прилипнет, но десятку все равно сунула в карман мундира. Тихонько так…
За что и была удостоена поцелуя ручки. И заверений, что «проследим, не сумлевайтесь, барышня».
Вот и ладно.
Уборка длилась неделю, даже больше. И ночами пришлось на всякий случай выставлять караул. Но тишина и спокойствие.
Потом мы перевезли первый урожай, развезли его по домам, и я направилась к полковнику за расчетом.
Со мной честно расплатились, поделив излишки. И я направилась к баронессе.
Пятьсот рублей на благотворительность, много это или мало?
Для меня много. Для баронессы тоже. В этом захолустье, я узнавала, больше двадцатки не дают. И то морду кривят… Мол, нашли с кем возиться, всякое отребье кормить, поить. А тут пятьсот рублей.
Не выпрашивая, не уговаривая, не…
Просто прошу принять.
Меня радушно приняли, поблагодарили, и я пообещала по осени опять – либо деньги, либо урожай, как будет лучше. Баронесса тоже пообещала подумать. И снова пригласила меня на вечер.
Что ж… Дело полезное, я приду.
Платье у меня было. Светло-синее.
И снова…
Нил на ручках, Аришка за спиной, и люди, люди, люди…
Вот и генерал-губернатор прибыл. Поздоровался, поцеловал ручку баронессе, разулыбался.
В том числе и мне. Ну да, не пустобрешка какая оказалась, сказала – овощи, вот и вырастила овощи. И все довольны, и еще будет…
Вопросы, разговоры, светские сплетни… Я уж было и успокоилась, когда это случилось. Нет, не везет мне с вечеринками.
Пошла на бал – там террористы отметились.
Пошла на вечер – змееныш человека убил.
Еще один вечер, так и тут без происшествий не обошлось!
– Демидов, Сергей Владимирович! – объявил мажордом.
Дверь залы медленно начала открываться.
Ёжь твою рожь!