Мужчины остановились. Ректор оглянулся, нашел меня взглядом и подозвал:
– Мэйс Асси Лир, не могли бы вы помочь нам в затруднительной ситуации?
– Все, что в моих силах.
– Леди требует вашего присутствия. Нам необходимо побеседовать.
– Хорошо, я готова.
Мы с Вороном присоединились к процессии. К моему удивлению, король свернул не на лестницу, а прошел мимо и направился к техническим помещениям первого этажа. Мимо служебной уборной. Тиррина метнула на дверь оживившийся взгляд, но король предупреждающе покачал головой, а его хватка усилилась, судя по тому, как поморщилась девушка.
– Леди, мы ненадолго вас задержим, не стоит прибегать к уловкам. Вам ничего не угрожает, кроме дружеской беседы, – донеслось до моих ушей. – Признаюсь, нам очень нужна ваша помощь.
– Вам? Моя? – удивилась Тиррина.
– Именно ваша, – увещевал государь мягко, как капризного ребенка. – Больше никто не сможет помочь так, как сможете вы. И вы – наша единственная надежда в данной ситуации. Моя надежда. Не хотите узнать почему?
И Тиррина сдалась. Король безупречно разыграл карты, сделав ставку на неуемное любопытство некромантки.
– Вот здесь, пожалуй, будет удобно. Комната отдыха для персонала. – Ректор открыл дверь в уютную комнату с диванчиками и креслами. Между ними разместился низкий круглый стол с красивым букетом и фруктовой вазой. На этажерке у плотно зашторенного окна лежали стопка книг, пачка бумаги и самопишущие перья.
Мы с Тиррой расположились на диване, король и хаор Орияр в кресле напротив. Ректор и Ворон остались стоять, контролируя дверь и окно, на которые тут же был наложен полог тишины.
– Не слишком-то это похоже на доверительный разговор, – усмехнулась метаморф.
– Секретный, леди. А станет ли он доверительным, зависит не только от нас. Доверие – вещь двусторонняя. Я даю королевское слово, что ничто не угрожает вашей свободе, леди Барренс. Снимите обличье, мы должны удостовериться, что не ошиблись.
Метаморф замерла на миг. А потом черты ее лица ужасающе потекли, меняясь, складываясь в новый облик. И через несколько ударов сердца вместо эффектной рыжей красотки рядом со мной сидела хрупкая голубоглазая и белокурая девушка.
– Как вы поняли? – спросила она чуть хрипловатым голосом. Похоже, когда-то сорванным от крика.
– Мы поставили метки на всех конкурсанток, когда им обрабатывали и бинтовали раны, – вместо короля ответил лорд Сириен.
– На вас метки не было, – подтвердил король. – Кроме того, я ожидал вашего появления рядом с мэйс Асси.
– Я знаю и настоящее имя, и настоящее лицо леди Асгерд, – сообщила метаморф. – А мое имя отныне не леди Барренс, а Данира.
– Ваш титул…
– Ах, оставьте, ваше величество. Какой может быть титул у дракона? – Тиррина Данира положила ладонь на стол, и та на мгновение обзавелась черной чешуей и когтями. Не такими огромными, как у настоящего дракона, но впечатляющими. – Я уже не человек.
– Вы человек… Данира, – с жаром возразил Артан. – Ваша душа – человеческая.
– Как вам угодно думать, ваше величество. Какой помощи вы от меня хотите?
Она говорила только с королем, но внимательно изучила всех мужчин. По Дэйтару Орияру ее взгляд скользнул с неприязнью и обидой. Еще бы, он дракона в плену держал. По Ворону – с равнодушием, а вот на лице Сириена ее взгляд задержался, потом несколько раз переметнулся к лицу Артана и обратно. Тоже задалась вопросом, отчего такое сходство?
– По меньшей мере, одна из участниц связана с демонами и сделает все, чтобы устранить конкуренток и выиграть отбор, – объяснял тем временем король. – У нее мощный ментальный щит, наши маги не смогли его сломать. Но ваше искусство, ваша магия метаморфа могут помочь создать ловушку для предательницы.
– Каким образом? И кого вы подозреваете?
– Никаких подозрений, леди. Мы лишь логически вычислили, кто с высокой вероятностью может быть предательницей. Но девушки безупречны, и заподозрить их невозможно. Даже с вашей искусной подсказкой, Данира. В том-то и дело. В длинном списке все претендентки, не успевшие покинуть отбор. В коротком – леди Мартиэра, леди Ежанна и леди Зайна.
– Почему Зайна? – не выдержала я. – Простите, сир.
– Не извиняйтесь, леди. Ваша родственница по двум причинам. Во-первых, она была в третьей группе на полигоне. Во-вторых, там она лишь слегка повредила пальчик. Такую же травму можно получить, слишком сильно ударив человека, к примеру, секретаршу Карию. В третьих, на ней трехслойный ментальный щит. Поверхностный, как у многих достаточно сильных магов, и глубинный, какой не каждый архимаг способен удерживать. Но есть еще третий слой. Такой щит ставится и удерживается третьей силой, извне. Он не ослабеет даже во сне и в бессознательном состоянии.
– И это пока самый сильный аргумент против вашей сестры, – уточнил Дэйтар Орияр.
– И последнее, – продолжил король. – Именно у нее оказалась термическая травма. Леди Зайна пожаловалась, что заваривала травяной настой во время атаки айэ. Она светлый маг и сама способна подогреть себе воду. Тем же кипятком она обварила атаковавшую ее крапиву, так и спаслась, по ее словам.
– Не последнее, – возразил Сириен. – Есть еще один сомнительный момент. Кто сказал, что вас вызывают в ректорат, леди Асгерд?
– Зайна. Настоящая Зайна.
– Вас никто не вызывал. Она либо солгала, либо кому-то зачем-то понадобилось вас выманить из здания.
По спине пробежал знобкий холодок. Кому и зачем?
– Зайна – приемная дочь герцога, ее нельзя ни арестовать, ни даже полноценно допросить без очень веских оснований, иначе аристократы поднимут вой. – Король явно сожалел, что не тиран. – То же самое относится и к леди Мартиэре. Против нее гораздо меньше аргументов, лишь тот факт, что она не пострадала ни в схватке с демонами, ни при вашей атаке, Данира. А уж княжна Ежанна и вовсе обладает дипломатической неприкосновенностью как посланница суверенного государства. Поэтому нам нужен очень веский недвусмысленный доказательный факт связи предательницы с демонами. Нужно поймать ее за руку.
– Почему вы вернули всех в общежитие? – спросила метаморф.
– Не всех, – ответил ректор. – Полтора десятка наименее пострадавших. В лечебнице есть и тяжелораненые, там нельзя устраивать провокацию. А здесь мы намерены тихо вывести ночью тех девушек, кто не попал в короткий список. Кроме трех названных, в нем остаются еще виконтесса Лебежель и баронесса Жамарис.
– Пятеро. Много.
– Какой-то у вас отбор наоборот, ваше величество, – проворчала я.
Мужчины рассмеялись, и напряжение, витавшее в комнате, резко спало. Даже Тиррина расслабилась и откинулась на спинку дивана. Ее лицо утратило жесткость, линия губ стала мягче, и из железной, хватившей и жизни и смерти леди она превратилась в юную нежную девочку.
– Хорошо. Я согласна. Какой у вас план?
Мы еще час обсуждали план, согласовывали детали, метаморф вносила поправки, всегда к месту.
А под конец, когда мы уже все обговорили и распределили роли, Артан вдруг заявил:
– Я хотел бы сказать вам пару слов наедине… Данира.
– Только в присутствии леди Асгерд! – потребовала она.
Она явно боялась оставаться с королем наедине. И правильно. Незамужний метаморф тоже должен блюсти честь.
– Хорошо, – согласился Артан. – Господа, оставьте нас.
Мужчины, переглянувшись, нехотя подчинились.
Едва за последним из них закрылась дверь, король спросил:
– А вы не хотели бы участвовать в отборе от своего лица, леди Барренс?
– Леди Барренс умерла, – повторила девушка. – Даже если я ошибалась и она еще жива… Совет Ока никогда не утвердит такую королеву. Айэни на троне Риртона? Никогда этого не будет. Потому – нет, ваше величество. Леди Барренс не будет на отборе.
– Только в этом причина? – Король в этот момент напомнил льва, бесшумно крадущегося к добыче. – Леди Асгерд показала мне ваше письмо. Я тронут вашим желанием спасти меня от проклятия, но возможно ли это? И существует ли оно? Моя мать… – Голос короля дрогнул. – Она лишь расхохоталась. Мне кажется, она обезумела, Тири.
Метаморф дернулась, но не стала третий раз вещать, что та Тири, которую знал король, умерла. Лишь глазами сверкнула, и Артан виновато улыбнулся.
– Мне сложно, видя тебя, принять, что нет больше той Тири, которая носилась по дворцу сломя голову, сметая с пути вазы и пугая чопорных фрейлин, и прибегала ко мне со своими ушибами и царапинами. Я всегда помогал тебе, девочка. Ничего не изменилось. Я готов принять любую твою внешность, любое имя, Данира.
Метаморф резко развернулась ко мне, но я отрицательно качнула головой: я не говорила никому о ее планах.
– Я не готова обсуждать это, мой король. – Она уклонилась от ответа. – Но я поклялась в том, что исправлю все зло, которое причинила вольно или невольно. Только погибших не смогу вернуть… – Ее голос дрогнул и упал до шепота. – Я попытаюсь снять с вас проклятие. И вы можете быть уверены, что на власть и корону я никогда не посягну.
– Жаль. Ты достойна короны.
– Ваша мать хотела, чтобы я стала вашей избранницей, а сама приворожила меня к другому мужчине. Она искусно создавала эмоциональный треугольник, ловушку для вас, для меня. Хотела, чтобы вы возненавидели Дэйтара, а он – вас. Но я избавилась от навязанного влечения к Дэйтару, когда попала в другой мир, а Орияр ей не поддался. Осталось очистить вас от проклятия, и она будет побеждена. Пока вы больны мной, Риата торжествует. Но дело не в этом. Мне все равно, какие чувства она испытывает. Но я не могу не помнить о том, что, когда спадет проклятие, будет чудовищный откат и я стану вам омерзительна.
– Это невозможно.
– Это магический закон Эррива. Сила противодействия прямо пропорциональна силе воздействия. Откат неизбежен. Если я действительно стану вашей тайной или явной супругой, вряд ли мы оба будем счастливы, мой король.
Он помолчал, обдумывая услышанное, а печальные глаза пресветлого короля стали цвета дождя.
– И как ты собираешься снять с меня проклятие?
– Пока не знаю. Не уверена в способе. В любом случае это останется моей тайной.
– Как я узнаю, что оно снято?
– Ты останешься жив после брачной ночи.
Король вскинул взгляд, пристально вгляделся в лицо Тиррины и кивнул:
– Я тебя услышал, Тири. Теперь давай обсудим, где и как тебе прятаться от непосвященных в твою тайну…
На этом прекрасный вечер не закончился.
После ужина, который был разнесен по комнатам, Ворон с моей помощью собрал конкурсанток в холле второго этажа.
– Вас осталось полтора десятка, – сказал суафит. – Я поздравляю вас с прохождением очередного испытания.
– А разве это была не атака диких? – удивились некоторые особо въедливые девицы.
Эрвид Стейр проигнорировал вопрос.
– Те девушки, которые на данный момент вынуждены остаться в лечебнице, исключены из отбора, – заявил он. – По мнению Совета Ока, они оказались слишком слабыми, неспособными защитить себя, а значит, не смогут защитить и детей, если в момент теоретического покушения рядом не окажется стражи. А к покушениям королева должна быть готова в любой момент. Те, кто на вершине власти, – всегда в зоне смертельного риска. Именно этими соображениями руководствовался король и его Совет.
– Но у них же пустяковые ожоги! – ахнула мэйс Дирси, дочь купца и черной ведьмы из разорившихся мелких аристократок.
Ворон кивнул мне, передавая слово, и я выступила на шаг вперед.
– Вы должны знать, мэйс, яд айэ не бывает пустяковым. Но не переживайте. Ваши подруги выбыли из отбора, но останутся в качестве приглашенных гостей и переселятся в темное крыло общежития. Для них закончены испытания и начинается праздник. С завтрашнего дня в школу прибывают лучшие молодые и холостые аристократы магических родов королевства, им даровано право присмотреть себе невесту среди свободных девушек, а девушкам – достойного жениха. Безусловно, основное внимание будет приковано к вам как к достойнейшим. У каждой появится шанс устроить свою судьбу.
Довольные девицы переглянулись и заулыбались. Все понимали, что королева может быть только одна, а остальные, будь они стократ красивее и умнее, получат клеймо неудачницы, как было раньше в истории Риртона. Нет, в глаза им никто не скажет, все-таки войти в полтора десятка лучших из пяти тысяч – это высокая планка, но… Но каждая из них мечтала стать избранницей короля.
Теперь же, если девушки сразу получат выгоднейшие брачные предложения, сплетники откусят себе язык от зависти.
– И еще объявление. Тройка лидеров на сегодняшний вечер. Третье место – леди Зайна, второе место – княжна Ежанна и с большим отрывом на вершине рейтинга – леди Мартиэра.
Моя бывшая однокурсница развернула плечи и вытянула спину стрункой, горделиво оглядев ошеломленную стайку конкуренток.
– Почему Мартиэра? – прошипела Зайна, непроизвольно сжав кулаки. – Чем она отличилась?
– Было использовано право короля даровать своей фаворитке пятьдесят баллов, – улыбнулась я во все зубы. – Насколько известно, его величество неравнодушен к красивым голубоглазым блондинкам, способным удержать «черное марево».
Волосы Мартиэры были далеки от платинового оттенка локонов Тиррины, скорее светло-пшеничные, но нам необходим конфликт, и король решил пожертвовать репутацией беспристрастного судьи. К тому же так ли специально запущенная сплетня далека от истины?
Змеиный шепоток пронесся по прореженным рядам конкурсанток, но Ворон быстро прервал обмен недовольными мнениями:
– Леди и мэйс, еще минутку внимания. Также наш щедрый король милостиво даровал разрешение вернуться на отбор мэйс Кхарите, дочери вождя горного народа кхалс и нашего союзника. Это политическое решение, не ищите в нем справедливости. Но рейтинг мэйс обнуляется.
Горянка поднялась по лестнице и присоединилась к группе конкурсанток, одаривших ее недовольными, а то и злорадными взглядами.
Моей обязанностью было внимательно фиксировать, на чьих лицах проявилось злорадство, и отмечать в блокноте. Будущая королева должна, по меньшей мере, владеть чувствами.
И никто не догадывался, что настоящая горянка уже отправлена сетью порталов в объятия к любящему отцу вместе с щедрыми дарами и подписанным союзным и торговым договором, а вместо Кхариты под ее обликом к участницам присоединилась метаморф.
Выбор образа горянки был не случаен – ее тут никто не знал, девушка оказалась потрясающе скромной и настолько молчаливой, что ее голоса никто еще не слышал, кроме ректора и Ворона, и эти двое уверяли, что Кхарита не была немой. Впрочем, уже не важно.
Пожелав девам доброй ночи, мы разогнали их по своим покоям и запретили выходить до утра. Для экстренной связи с Вороном каждой была выдана крохотная булавка-чеер.
Пожелание доброй ночи было издевательским: для пятерки подозреваемых мы заготовили качественные кошмары.
От плана расселить девиц по двое мы отказались.
Десять девушек были предупреждены, чтобы они были готовы к эвакуации в любой момент, то есть отдыхали одетыми.
Пять девиц пребывали в неведении. Нам осталось дождаться, когда они крепко уснут. А чтобы и для нас никаких сюрпризов не было, Ворон опечатал двери апартаментов снаружи – все, кроме комнаты «горянки».
Когда Ворон закончил, я затащила его к себе, заманив чашкой остывшей чинфы, и взмолилась:
– Эрвид, дай мне два портальных камня. Я знаю, у тебя есть.
– Зачем?
– Боюсь, мой отец при смерти. Я должна его повидать.
– Не выдумывай. Еще два дня назад лорд Сириен с ним разговаривал через мой чеер, и герцог Грайсиер был жив-здоров.
– Но за два дня могло случиться что угодно! Это быстро, начальник. Полчаса, не больше!
– Воспользуйся чеером, который я тебе дал, поговори с ним, если так волнуешься.
– Уже пыталась. Он не отвечает!
Я действительно первым делом, получив чеер из рук Ворона, попыталась узнать, лжет Зайна или нет. Но дух отцовского чеера не откликнулся. Может быть, герцог и знать не желает непокорную дочь и наложил запрет на все мои вызовы? Но ректор говорил, что отец обо мне беспокоился, когда начались убийства в Лайрэне.
– Может быть, он насмерть обижен? – предположил Ворон. – Черные маги не отличаются всепрощением.
– Или смертельно ранен.
– Да кто тебе сказал такое? Почему вдруг сейчас тебе вынь да положь портал в герцогство? Неблизкий путь, между прочим, а у меня заряжены только амулеты для внутренних переходов в школе.
– Зайна сказала. Она случайно увидела меня в истинном облике, то есть Тиррину в моем, и теперь думает, что я где-то здесь прячусь. Помоги мне, Эрвид!
– Если ректор даст разрешение, я дам тебе два портала и даже сам с тобой пойду, чтобы никаких неожиданностей.
– Тогда открой мне портал в ректорат. Между прочим, могли бы и выдать мне амулеты, мне положено как сотруднику.
– Хорошо. Я подожду тебя здесь, мне нужно отслеживать охранки. Только быстро!
Ворон пожертвовал мне портальный камень и проследил, чтобы проход был открыт в приемную. Да еще и закрыть не дал, пока не убедился, что лорд Сириен у себя. Заботливый. Может, и хорошо, что Эрвид – моя судьба. Вот только… лучше бы он остался мне лишь другом.
– Асси? – удивился ректор, когда я ворвалась в его кабинет. И поправился: – Леди Асгерд?
И диалог с Вороном повторился в точности, в тех же словах. За исключением того, что ректор не отправил меня в вышестоящую инстанцию. В Совет Школы, например. Ну и тон почему-то с самого начала оказался куда выше.
– Почему нельзя? – Под конец я уже почти орала, нависая над ректорским столом, опершись на кулаки. – Всего полчаса!
– Потому что ничего с твоим отцом не могло случиться в королевском дворце! – рявкнули на меня. – Он весь вечер заседает в Совете Ока, насколько я знаю! Поэтому чееры не работают! Хватит паниковать!
– Зайна… дрянь! – прошептала я, враз теряя силы.
Из глаз почему-то брызнули слезы – сказалось напряжение.
Упасть мне не позволили. Каким-то чудом маг, только что стоявший напротив, точно так же опершись о стол и буравивший меня злым взглядом, оказался позади и поддержал, обхватив мою талию. А потом развернул меня к себе лицом и прижал, уткнув мокрым лицом в плечо.
– Хватит. Все хорошо. Ну хватит… Асси.
– Зачем она меня обманула?
– Я с этим разберусь, обещаю.
– Пустите, я скоро задохнусь! – прогнусавила я и попыталась высвободиться.
Меня… приотпустили. Но руки невозможно синеглазого мага по-прежнему удерживали крепко, не давая вывернуться из объятий.
– Не отпущу, – с серьезной миной заявил этот… с хватательными рефлексами. – Пока вы меня не простили.
– За что? – Я так удивилась, что слезы разом высохли.
– За то, что подумал о вас как об обычной холеной аристократке, озабоченной только статусом. Вы совсем другая, иначе не сбежали бы в самую глушь, в нищий Лайрэн.
– Прощаю.
– Отлично. Тогда выходите за меня замуж, леди.
– Что?!
– Ну а как иначе я поверю, что вы меня простили и для вас действительно не важны глупые предрассудки знати?
– Вы никак меня шантажируете, лорд Сириен? – сощурилась я.
– Вам показалось. – Он склонился и захватил мои губы в долгом поцелуе.
Хорошо, что он меня крепко держал, – ноги подкосились, дыхание перехватило, а мысли разбежались, как нежить при виде некроманта.
– Мне нельзя за вас замуж, – выдохнула я, когда он выпустил меня и, тяжело и прерывисто дыша, слегка отодвинулся. – Вы – Энжо, а я – Лиртан. Магия рода моей матери такая же древняя, как и у вашего отца, но она – противоположна. В Энжо торжествует мужское начало, в Лиртан – женское. Я не могу обречь мой род на вымирание, а нашу магию – на забвение.
– Все не так, моя леди. Все совсем не так…
Он не успел сказать ничего больше: на его руке осветился опаловый браслет.
– Лорд Сириен! – раздался голос командира стражи. – Простите, что беспокою, но одна из подозреваемых попыталась вскрыть дверь, а когда не вышло – взломала охранку на окне.
– Сейчас буду, сэр Тинге.
Браслет погас. Лорд провел горячей ладонью по моей щеке, осушая следы слез.
– Мы еще обязательно поговорим об этом, моя леди. Но я скажу сразу: вам будет сложно придумать такую отговорку, чтобы отказать мне.
Я не могла ответить: «Даже если не люблю вас», язык не повернулся бы. Может быть, мое безумное влечение с первой секунды, как я его увидела, нельзя назвать любовью. Но этот мужчина заставлял мое сердце биться чаще, а кровь бежать по венам быстрее. Потому я спросила:
– Даже если моя судьба – другой мужчина?
– Позвольте вам не поверить. Потому что моя судьба – это вы.
Если бы он сказал «потому что я люблю вас»! Если бы… то я, может быть, и поверила, потому что очень хотелось поверить, что духи рода ошиблись.
Но он не сказал. И открыл портал.