Глава 20

Город изменился на глазах. Он и раньше не выглядел тихим, но сейчас бурлил, шумел и напоминал котел с пестрым пряным варевом. Вокруг кишели приехавшие торговцы, главная площадь превращалась в яркую ярмарку прямо на глазах. Я оценила масштабы и невольно проговорила, чуть повысив голос:

– Не будет лестью, если я скажу, что вы – хороший правитель?

Зейд посмотрел на меня так, точно я сказала глупость, но затем слегка улыбнулся.

– Айна, подобные вещи у хорошего правителя должны быть отработаны до мелочей. Ярмарка приносит в казну хороший доход, но и расходов на нее немало. В дни ярмарки усилено патрулирование улиц. Кстати, я сам хотел поблагодарить вас.

Меня?!

Я посмотрела на него и едва не отпрянула. Несмотря на учтивый тон, глаза у Зейда полыхали янтарным пламенем. И меня едва ли не прожгло насквозь.

– За что? – спросила одними губами, но акиф меня понял.

– За то, что указали на промах с попрошайками, пусть и в несколько своеобразной манере.

Я хмыкнула. Ну да, наорала. Но извините, сам меня вывел из себя.

Дома становились ниже, проще, но по-прежнему чистенькие, аккуратные. Я не заметила здесь трущоб, которые были в любом городе. И не удержалась от вопроса:

– А где селятся все эти попрошайки?

– Селились, – холодно поправил акиф. – Под городом разветвленная сеть катакомб. После посещения вашего, кхм, брата мы их закрыли. Но беспризорники ухитрились найти ходы туда. Теперь все, мои люди постепенно затопят катакомбы. И засыплют там, где нельзя затапливать.

– Выкорчевывать – так полностью, – пробормотала я. – Вы хотите полностью изгнать беспризорников?

– Да. В Игенборге любой может найти работу, пусть даже с минимальной оплатой. Этого хватит на жизнь. А дальше все зависит от амбиций. Тот же ваш знакомый слепой старик, айна. Он мог бы сидеть на площади и просить милостыню, но предпочитает зарабатывать так, как может. Мне понравился его голос.

– А мальчик… – начала было я, но Зейд погрозил мне пальцем.

– Айна, не перебарщивайте. Насчет мальчика я уже сказал. Пусть выбирает после ярмарки: остаться с дедом или пройти обучение в закрытой военной академии. Это неплохой шанс выбиться в люди.

Вскоре город окончательно остался позади. Копыта лошадей ступали по широкой дороге, покрытой каменными плитами. И снова я отметила, что немощеных дорог в Игенборге не было. Разве что узкие тропинки, протоптанные людьми. Они змеились тут и там.

Здесь пахло иначе. Я глубоко вдохнула и на миг снова ощутила себя так, как на башне. Теплый ветер нес запахи цветов, травы, озера…

Наррова корфа мешала сполна насладиться всем этим. Так хотелось сорвать ее, встряхнуть волосами, отдавая их во власть ветру. И пустить лошадь галопом. Только вот в платье, да еще в дамском седле особо не поскачешь. Дома я предпочитала другой костюм для верховой езды.

Игенборг не для меня. Что говорить, если после моря иногда даже родной город казался тесным.

Дорога сделала крутой поворот, небольшая роща закончилась, и я невольно придержала поводья. Открывшаяся картина захватывала дух.

Еще одно поле вейгеллы. Синевато-фиолетовое, колышущееся под ветром. Свежие запахи окружили облаком, зашептали что-то.

Море…

– Кажется, вы искали это? – голос акифа проник в сознание.

Я не пошевелилась. Продолжала сжимать поводья и смотреть на море вейгелл. Мне вдруг открылась природа Игенборга во всей красе: дикая, своеобразная и безумно притягательная. Кажется, я понимаю, почему Зейд любит свою страну.

– Невероятно… – прошептала едва слышно.

– Я иногда приезжаю сюда. – Зейд подъехал так близко, что наши лошади мигом начали обнюхивать друг другу морды и фыркать. – Особенно если день был тяжелый. Но буквально за полчаса силы восстанавливаются, и я понимаю, что за Игенборг стоит сражаться. Что я не зря прошел такой длинный путь к престолу.

– В Игенборге престол не получают по праву наследования?

– Первым на очереди к престолу обычно мальчик-первенец законной жены. Но есть нюанс в виде благословения Предка.

Зейд бросил на меня быстрый взгляд, который ожег даже через корфу, и продолжил:

– Предок аханы в знак своей милости и благодарности за спасение наделил тогда моего Предка особым символом – Знаком, дарующим долгожительство и некоторые способности.

– Знак не обязательно появляется на первенце? – догадалась я.

– Именно, – кивнул Зейд. – Принято считать, что таким образом нам указывают на истинного правителя Игенборга.

– А распри…

– Вы смотрите в точку, айна, – вздохнул Зейд. – Представляете, как обидно первенцу, если Знак появляется у того, кто едва ли не последний в очереди к трону? Особенно если первенец силен, красив и считается лучшим воином Игенборга.

Я сглотнула. Что-то мне подсказывало, что Зейд не был первенцем. Слишком у него ровный голос. Но спрашивать напрямую показалось верхом неприличия. Ага, у акифа в лоб поинтересоваться: «А вы каким на очереди к трону были?» Верх дипломатии, Рин!

– Айна, я знаю, о чем вы думаете.

Мы стояли, чуть сойдя с тропы, и смотрели на море вейгеллы. Оно продолжало колыхаться и притягивать к себе.

– Знак позволяет читать мысли? – полушутя спросила я, хотя напряглась. Не надо мне телепата под боком, мало ли о чем я могу подумать. Например, о том, как плотно охватывает темная ткань костюма широкие плечи акифа. Такие широкие, что, кажется, он может спокойно держать на них целый мир…

Да-да, именно такие мысли мне сейчас больше всего нужны!

– Не читаю, – успокоил меня Зейд. – Просто от вас так и веет любопытством. Видите ли, айна Риналлия, я первенец, но при этом и не являюсь им.

Я постаралась не измениться в лице. Потом осторожно поинтересовалась:

– А это как? Ведь по логике ты или первенец, или нет.

– Иногда с правителями логика принимает несколько изощренные формы. Видите ли, я родился вне брака.

Вот что-то мне не по себе от его откровенности… Но и прервать акифа я не могла. Хотя бы потому, что мне нравилось слушать его низкий спокойный голос, от которого исходила все та же аура власти.

– Моя мать не была благородного происхождения и потому не могла стать первой женой. Дочь торговца, она полюбилась отцу с первого взгляда, и он забрал ее с собой. Она стала фавориткой акифа. Я родился во дворце, но, по сути, внебрачным сыном. Отец смог жениться на любимой лишь через три года. Обязан был взять себе первую жену по выбору родителей из благородного сословия и подождать, пока та родит ему сына. Первенец, рожденный в законном браке, по закону стоял первым в очереди наследования. А вот мое рождение всегда воспринималось в штыки. Наложницам обычно давали специальный отвар, чтобы они не понесли. Но я оказался зачат в первую же ночь. В ночь их встречи.

– И, судя по всему, о вас не знали до поры до времени, – заметила я.

– Тогда были темные времена, – задумчиво произнес акиф, перебирая лошадиную гриву. – Иногда я думаю, что выжил чудом. Иногда – что мне изначально благоволил предок аханы. В какой-то момент покушения стали обыденностью.

– А ваш отец?

Я представила мальчика, который живет среди роскоши, но при этом в постоянной опасности. Небось еще и унижениям подвергали. Ведь рожден вне брака, и неважно, что после его признали. Для правителей такие вещи почему-то необычайно важны. Возможно, повелитель эльфов исключение, но у нас и отношение к детям несколько иное. Из-за низкой рождаемости.

– Мой отец в то время был очень занят. Время охот и прочих забав закончилось, на западе Игенборга росла смута среди горных рабочих, с востока через горы пытались прорваться отряды черной нечисти…

Я дернулась: те времена ярко описаны во всех учебниках и летописях. Одна из самых страшных войн в истории Андорры. Черная нечисть явилась из разрыва между мирами, следом за ней пришли высшие демоны, чей мир оказался почти уничтожен. Вместе мы победили, но очень дорогой ценой.

– Когда отец вернулся домой, – продолжал акиф, глядя на вейгеллы, – то узнал, что моя мать таинственным образом заболела неведомой болезнью, придворные целители оказались бессильны, и она умерла. А я остался на попечении первой жены. У которой к тому времени подрастали уже два сына.

– Баллада, – вдруг прошептала я.

Зейд усмехнулся:

– Айна Риналлия, я начинаю бояться вашего ума. Только вот смиренным я не был. И отец никуда нас не отправлял. Более того, спустя месяц после возвращения домой он тоже заболел и скончался. А мне пришлось бежать. Десять лет я прятался, собирал соратников и мечтал вернуться в столицу. Три года бился за трон против двух братьев. Народ встал на мою сторону, когда увидел Знак. Я люблю Игенборг, айна, и мне не хотелось, чтобы мои братья его уничтожили. Один из них оказался слишком кровожадным и мечтал пойти войной на соседние страны. А второй любил золото больше страны. Первого я убил в честном поединке, второй сбежал и погиб где-то в горах.

– А теперь вам придется убить меня за то, что я слишком много знаю? – вырвалось невольно.

Я шутила, конечно, но в каждой шутке… Тем более откровенность от существ столь высокого ранга обычно больше пугает, нежели радует.

– Много? – удивился акиф. – Нет, айна, эту историю знает весь Игенборг. На моей стороне в битве за трон выступал народ, на стороне братьев – армия и те, кто подпевал моим родственникам. Так что особых секретов я вам не раскрыл. А рассказал это для того, чтобы вы лучше меня поняли. Для создания парфюма.

Вот же ж… хитрозадый нарр! И не возразишь!

– Мило, – произнесла я в ответ. – Значит, в наличии тяжелое прошлое, далее – народ вас любит, вы показываете себя хорошим правителем. Правда, судя по всему, в последнее время вам слегка искажали факты о жизни города?

– Это в прошлом, – сухо ответили мне. – Так что, айна, не желаете прогуляться по полю вейгелл? Уверяю – ощущения незабываемые.

То, как он произнес последнюю фразу, каким взглядом смотрел на меня, заставило думать, что акиф имел в виду нечто другое. Я облизнула губы, вновь радуясь, что на мне корфа, спрыгнула с лошади.

Мягкая земля, едва слышное гудение насекомых и ветер, что шевелил ткань корфы. Я сделала шаг, потом другой. Море вейгелл вдруг оказалось со всех сторон. Не удержалась и наклонилась, запуская руки в нежные цветы. Запах, невероятный аромат окутал со всех сторон. Он дурманил, сводил с ума.

И я решила немного сойти…

Выпрямилась, раскинула руки и помчалась через поле, подобно птице. Закрыв глаза, представила на миг, что передо мной колышется синее море и я свободна. Свободна как ветер, что трепал сейчас мою одежду. Я рухнула в цветы, переворачиваясь и устремляя взгляд в небо.

Совсем не ожидала, что почти сразу на меня упадет акиф, в последний момент удерживая свой вес на руках.

– Вы в порядке? Риналлия! – Он сорвал с меня корфу, дотрагиваясь до щеки.

– Да, – ошарашенно произнесла я, разглядывая его лицо, которое было сейчас близко-близко.

Его взгляд опустился на мои губы. Удар сердца, и он начал целовать меня. Сумасшествие! Все смешалось. Запах нагретой солнцем земли, вейгелл и мужской кожи… «Ему подходит вейгелла», – была моя последняя осознанная мысль. А потом его губы выбили из меня все лишнее, заставив забыть себя. Под действием жадных поцелуев я сразу сдалась в плен. Вцепилась в его плечи, чувствуя, что уплываю. Не было ни прошлого, ни будущего, лишь миг настоящего, когда желание туманит рассудок. Как вспышка, заставляющая забыть обо всем…

– Леди Риналлия! Вы в порядке? Леди Риналлия! – ворвались в сознание слова, возвращая в действительность. К нам спешила моя обеспокоенная охрана, которая во время нашей прогулки тактично держалась на расстоянии.

Зейд отстранился, и я утонула в расплавленном золоте его глаз. Он быстро вернул корфу на место, закрепив ткань, и сел, помогая мне подняться.

– Леди Риналлия… – произнес подоспевший охранник. – Что с вами?

– Все в порядке… Голова закружилась, – даже не соврала я.

Губы горели огнем, а сама я находилась в смятении. Я целовалась с акифом!!! Все это казалось каким-то сном. Что еще хуже – мне понравилось. Он же женат! Я распутница?

С опаской приняла руку Зейда, помогшего мне встать на ноги. Он чуть сжал мою ладонь и нехотя отпустил.

– Как вы?

– Все хорошо, – едва слышно произнесла в ответ, как никогда радуясь, что пылающее лицо скрыто корфой.

Плохо. Очень плохо. Я была выбита из колеи. Теперь вейгелла будет ассоциироваться у меня с ним и сумасшедшими поцелуями. Может, все дело в аромате, который на мгновение свел нас с ума?

Но как я могла таять в руках женатого мужчины?! Или дело в том, что у него много жен? Когда у мужчины не одна жена, а несколько, и сам он имеет большой гарем, то трудно воспринимать его занятым, ведь на самом деле он не принадлежит ни одной из этих женщин.

Я постаралась прогнать дурман в голове и вернуться к делу.

– У вас делают масло из цветков вейгелл? Сегодня, посещая специализированные лавки, я его не видела.

– Делают. Лицензия есть лишь у одной семьи. Я распоряжусь, чтобы вам прислали.

– Спасибо, – ответила я, избегая прямо смотреть на акифа, и мы продолжили прогулку.

Но такое мое поведение не устраивало Зейда. Стоило нам удалиться от охраны, как он удержал меня, останавливая.

– Риналлия, посмотрите на меня. Я оскорбил вас?

– Нет. – Я через силу взглянула на него, выдерживая вопросительный взгляд. – Я не чувствую себя оскорбленной.

Хотя должна. У нас с этим строго, и целовать имеет право лишь жених. Но много лет назад я забыла обо всем в руках Рейна и не жалела ни об одном мгновении, что мы были вместе. А теперь акиф заставил пережить забытые эмоции и дал вновь ощутить себя желанной женщиной. Но Рейна я любила, а Зейд… просто застал меня врасплох.

У нас с ним шансов быть вместе еще меньше, чем было с Рейном. И если тогда я была готова все бросить и остаться рядом с любимым, то сейчас другая ситуация. Я никогда не останусь в Игенборге, и мне не нужен скоротечный роман. Слишком долго и тщательно я собирала себя из осколков и заново училась жить. Пусть я навсегда останусь одна, зато у меня будут любимое дело и моя фирма, которой я себя посвящу.

– Давайте забудем то, что произошло, – сказала акифу, продолжающему на меня пытливо смотреть.

Такое предложение восторга у него не вызвало, и губы упрямо сжались, но я не собиралась больше развивать эту тему. Между нами только бизнес. Я хочу торговать в Игенборге, а от акифа мне нужна лишь лицензия. Не жаркие взгляды, проникающие под кожу. Не поцелуи, лишающие покоя. Он женатый мужчина. С гаремом.

– Вы дадите мне адрес лаборатории, где мне можно будет начать работу? – решила я перевести разговор в деловое русло.

– Работать будете во дворце. Составьте список всего, что надо, и вам оборудуют лабораторию.

– Не нужно таких сложностей. Вы же говорили, что в городе есть производство. Давайте я воспользуюсь их лабораторией.

– Вы упоминали, что хотите создать отдельный аромат из вейгеллы в основе, раскрывающий красоту Игенборга. Мне эта идея нравится. В перспективе нашего будущего сотрудничества хочу создать для вас комфортные условия для работы.

– Для этого мне не нужно работать во дворце, – парировала я. – Дома у меня оборудована прекрасная лаборатория. Я предпочитаю работать там.

– Чем вас не устраивает Игенборг? – скрипнул зубами Зейд.

– В Игенборге я увидела более чем достаточно, прониклась красотой этих земель, ощутила местный колорит. Для работы мне нужны лишь образцы, нет необходимости жить здесь или задерживаться надолго.

– Вы же планировали открыть магазин? – Акиф мрачнел на глазах, а я не понимала, чем вызвана такая реакция.

– Да. Но этим может заняться и мой помощник.

– Считаете, что этот Сирил справится лучше вас?

– Мой настоящий помощник, как только он оправится от травм. Все наброски я для него сделаю, а он уже займется их воплощением. Я же после создания аромата для вас планирую уехать. С продажей товара Сирил справится.

– А если мне не понравится созданный вами аромат?

– Тогда мне тем более будет нечего здесь делать.

– Вот значит как… Одна попытка – и все? Не попытаетесь лучше меня узнать… Понять… Добавить глубины аромату… Просто сбежите? – закипал Зейд, бросая в меня словами, как кинжалами. – Это из-за того, что сейчас произошло? Я вас напугал?

Он остановился, требуя ответа. Я нехотя повернулась к нему. Что ж, если хочет откровенности, он ее получит.

– Нет, не напугали. Но это не отменяет того, что ваше поведение вышло за рамки пристойности. Вы женатый мужчина, я знакома с вашей первой женой. Вы не подумали, как мне смотреть ей в глаза при встрече? Послушайте… – Я тяжело вздохнула, беря себя в руки, ведь не хотела предъявлять претензий. – Я не юная девушка и понимаю, что с вашей стороны это был лишь минутный порыв. Вы не хотели меня оскорбить или предложить непристойность. Поэтому я считаю лучшим забыть случившееся. К моему отъезду из Игенборга это не имеет никакого отношения.

– Вы так снисходительны к мужским «порывам», – ядовитым тоном произнес акиф. – Вам они уже знакомы? Вас целовали раньше?

Меня внутренне передернуло от требовательных ноток в голосе. Он же не думает, что я отвечу?

– А вот сейчас вы меня оскорбляете, – сообщила ледяным тоном.

– Простите, – ему хватило совести извиниться. – Риналлия, хочу объяснить, чтобы вы не переживали насчет моей супруги. В Игенборге свои традиции. У нас допускается иметь три жены. Первую супругу нам выбирают родители, и я был обручен еще с самого детства. Этот выбор неоспорим. К жене я испытываю уважение и благодарен за ту помощь, что она оказывает в управлении гаремом.

Зачем он мне все это говорит?! Я не хочу знать о том, что и к кому он чувствует, меня это не касается. Но у акифа на этот счет было свое мнение, и он продолжил:

– Гарем – это тоже не мой выбор, а традиция. Туда попадают женщины, оказавшиеся без поддержки семьи, и тогда заботу о них берет государство. Бывает, родители присылают свою дочь в надежде, что ей удастся стать моей третьей супругой. Многие девушки благополучно выходят замуж за моих людей. Хаяла отслеживает тех, кто имеет сердечные привязанности, и я не чиню препятствий.

Звучит красиво, но он ничего не упомянул о наложницах, согревающих его постель. Хотя это не мое дело.

– Мою вторую супругу в последнее время религия интересует превыше всего. Если бы не ее статус, она бы с радостью посвятила себя служению храму.

– Сожалею…

Но не понимаю, зачем делиться со мной личным. Как будто прочитав мои мысли, Зейд пояснил:

– Я это говорю для того, чтобы вы поняли. У нас к выбору третьей жены каждый мужчина подходит ответственно, делая это уже в сознательном возрасте, когда юношеские порывы позади и не путаешь страсть с любовью. Его называют выбором сердца. Я не оскорблю завладевшую моим сердцем женщину недостойным предложением. Она станет моей женой.

Третьей по счету, если быть точной. Но какой реакции от меня он ждет? С трудом подбирала слова, чтобы ответить.

– Мм… Да, Игенборг полон необычных традиций…

Дева Лесная, что я несу!!! Но ничего путного в голову не приходило.

– Риналлия, признаюсь, вы меня восхищаете. Ваш талант в создании ароматов неоспорим. То, как вы о них говорите, завораживает. Ваша предприимчивость, так несвойственная местным женщинам, жажда деятельности – все это привлекло мое внимание. Я бы хотел лучше вас узнать, и все разговоры о скором отъезде огорчают. Сожалею, что не могу лично просить у ваших родителей разрешения за вами ухаживать.

Что?! Ухаживать? Я тут же представила, как моя мама падает в обморок от такого кавалера. Хотела бы я посмотреть, как дважды женатый мужчина с гаремом просит у нее разрешения ухаживать за мной. Хотя не хотела бы. Это был бы кошмар!

– Поэтому прошу его у вас, – закончил свою речь акиф, повергая меня в шок.

– Это лишнее! – выпалила я. Даже на шаг отступила, увеличивая между нами расстояние.

Заметив, как сузились его глаза, замерла на месте, напомнив себе, с кем именно разговариваю. Это же сам акиф, а не простой стражник Зейд! Нужно было срочно брать себя в руки и отвечать, исправляя ситуацию.

– Ваше внимание лестно, но вы, как правитель Игенборга с его богатыми традициями, должны понять меня. Я эльфийка и воспитана иначе, в присущих нашему народу традициях. Да, мы тоже подходим к созданию брака тщательно и не спешим. Долгие помолвки помогают лучше изучить и узнать избранника. Мы делаем свой выбор один раз и навсегда. У нас не принято многоженство или многомужество, а верность между супругами считается обязательной.

– Тогда как вы объясните наличие фавориток при дворе Владыки эльфов?

– Не спорю, бывает иначе. Но сейчас речь обо мне, а я точно не смогу принять иного или согласиться делить внимание супруга еще с кем-то. Поэтому считаю правильным сразу сказать вам об этом и извинить меня за отказ. Прошу отнестись с пониманием к тем традициям, в которых я воспитана. Надеюсь, наши деловые отношения сложатся более успешно. Если же нет, я все равно останусь благодарна вам за уделенное мне время и знакомство с Игенборгом.

Закончив речь, я твердо посмотрела на Зейда. Лучше сразу прояснить ситуацию. Не страшно, что, оскорбившись, он может выставить меня из Игенборга. Лучше потерять деньги, чем свое сердце и свободу.

– Что ж, не буду навязывать вам свое внимание. Разрешение на работу в лаборатории и приказ об оказании содействия вам доставят. Дальше все зависит от вас, – ледяным, отстраненным тоном произнес акиф.

– Благодарю, – склонила я голову.

На этом наша прогулка была завершена. На обратном пути мы молчали. Ни он, ни я не нашли в себе силы поддерживать светскую беседу. Все было сказано, и хотелось лишь поскорее расстаться.