Баронство Канваль. Пригород Сен-Мар
Яркое бездонное голубое небо беспрепятственно изливало на поверхность планеты теплые солнечные лучи. Редкие белесые облака совсем не портили, а скорее приятно дополняли картину небосвода. Вместе с легким освежающим ветерком, игриво гуляющим над землей, это создавало удивительно приятную погоду с веселым настроением.
Большие металлические помосты выстроились в длинный единый ряд. Слегка примитивные скамьи без всяких дополнительных удобств наглядно демонстрировали, что организаторы имели не слишком много времени для подготовки, но многочисленные жители баронства, в данный момент сидящие на обычных горизонтальных лавках, не выражали никакого недовольства. Что в целом неудивительно – среди приглашенных на главное событие года, а возможно и целого столетия, находились не только изнеженные городским комфортом аристократы, но и обычные фермеры из далеких земель. Молодая правительница решила, что некоторые подданные должны увидеть все лично, приехав сюда – в окрестности единственного на планете города, чтобы позже донести атмосферу великого праздника до своих друзей и знакомых.
Чуть развернувшись, Абигейл попыталась хоть примерно прикинуть, сколько людей сейчас тут собралось.
Поднятые на пару метров над землей, первые скамьи начинали уходить вверх под наклоном около сорока пяти градусов на высоту метров десять, а может и все пятнадцать. Трудно судить отсюда на глаз. Разделенные на секции с отдельными лестницами для каждой, на ровном поле недалеко от Сен-Мар их насчитывалось ровно пятьдесят штук.
Сдавшись, маркиза бросила пытаться точно посчитать, в голове мелькнуло предположение о десяти тысячах.
– Двенадцать тысяч, – как будто подслушав мысли соседки, вдруг заявила зеленоволосая девушка справа. На ней, как и на аристократке рядом, красовалось приталенное платье свободного покроя, выданное из личного гардероба Тисары Канваль. Только разных цветов: у дворянки цвета песчаного пляжа, а у кхайи – темно-синего окраса. – Тут ровно двенадцать тысяч человек.
– Откуда знаешь? – развернувшись, спросила Абигейл.
– Сосчитала, – та в ответ непринужденно пожала плечами, словно для нее не составляло труда окинуть невооруженным взглядом большую толпу и назвать с точностью до одного человека количество людей.
Абигейл вдруг вспомнила, что ее невольная подруга по злоключениям является настоящим пилотом среднего межсистемника гражданского назначения. Наверное, для нее это действительно легко: математические способности и высокий уровень интеллекта для космолетчиков очень важны, без них садиться за штурвал кораблей можно даже и не пытаться.
– Только я не совсем понимаю, зачем собрали столько народа? – продолжила кхайя. – Разве не проще организовать трансляцию по сети в режиме прямого включения с эффектом проекции на дисплей наносети для каждого жителя планеты? Будет то же самое, как если бы они смотрели своими глазами, сидя прямо здесь.
– Приказ молодой баронессы, – неожиданно в разговор двух девушек вмешалась еще одна, сидящая чуть дальше. – Со всех концов баронства съехались представители самых отдаленных фермерских угодий и поселков.
– Зарабатывает популярность, – зеленые глаза, не уступающие в яркости волосам Ионы, понимающе сверкнули. – Хочет оттеснить мужа от власти.
– Сомневаюсь, – Абигейл отрицательно качнула головой. – Я успела немного узнать о местном положении дел – барона Вольфа уважают многие, в том числе и его невеста.
В памяти аристократки сразу всплыл пиратский рейдер: многодневные истязания, потеря надежды выбраться с корабля живой, смирение с судьбой и неожиданное освобождение, принесенное высоким синеглазым воителем, бесстрашно вступившим в бой против злодеев и вышедшим из него победителем. А позже великодушно позволившим жертвам самолично покарать мучителя.
Вспомнив истерзанный труп мертвого капитана Бэрна, Абигейл потрясла головой. Ей до сих пор не верилось, что она вместе с Ионой тогда всаживала в него длинные заостренные куски стали, откуда-то найденные кхайей и сунутые в руки юной дворянки прямо перед выходом на станцию дроидов.
Слегка рафинированная, воспитанная в традициях легкой и беззаботной жизни, она никогда не думала, что когда-нибудь лично убьет человека. Да еще с такой первобытной жестокостью, никак не присущей молодой девушке чуть старше двадцати лет…
– Барон Вольф – герой. Под его командованием баронство отбило атаку герцога Орана, – снова включилась в разговор местная жительница. – Баронесса тоже была там, но все ведь понимают, что именно он вел войска в бой.
– Он наемник Биржи Найма, – раздраженно заметила кхайя. – А значит, у него установлены специализированные военные базы и тренированные боевые навыки и рефлексы. Баронесса при всем желании не смогла бы управлять солдатами, но зато ей хватило смелости находиться рядом с ними во время битвы.
– Так я и не спорю, – горожанка удивленно посмотрела на Иону. – Я говорю про то, что не будь барона Вольфа на Канваль, мы бы сейчас оказались под властью герцога. Но прилетел он сюда по приглашению баронессы Тисары, а значит, ее заслуга в победе тоже неоспорима.
Девушка с яркими зелеными волосами хотела в ответ сказать что-то ядовитое, но Абигейл, хорошо узнавшая вздорный характер подруги за время нахождения в плену, успела ткнуть ей локтем в бок, призывая не продолжать спор. Иона замолчала, но только на пару секунд, чтобы ехидно заявить то, что она считала чуть ли не кощунственным явлением:
– Он сингариец, а они даже не люди.
– В смысле? – местная с интересом полностью развернулась к собеседнице. – Вроде две руки, две ноги и голова на месте. Да еще и красавчик, каких поискать.
– Это только видимость. Внутри сингарийцы кардинально отличаются от обычного человека. Еще в самом начале жизни, когда плод в матке толком не сформировался, их ученые проводят сложные операции, видоизменяя и перестраивая структуру генома зародыша по заранее спланированной схеме.
– Если бы мне это помогло запросто прикончить двоих деянских воинов, я бы от такого не отказался, – неожиданно в разговор вмешался человек в черно-красном комбезе с другой стороны от маркизы.
– Боги бездны, я окружена идиотами, – девушка из расы кхайя сокрушенно покачала головой. – Да о чем вы говорите? Это попытка изменить естественный порядок мироздания ни к чему хорошему не приведет. И вообще, почему нас посадили здесь, а не куда-то в более приятное место?
Последний вопрос адресовался явно ее подруге слева, но ответила на него горожанка:
– Этот сектор занимают почетные гости: члены экипажа крейсера «Элдридж», жители Сен-Мар, лично участвующие в боях, другие именитые люди. Вы должны гордиться, что вас сюда допустили, мы находимся недалеко от места, где будут сидеть сам барон и баронесса.
– Вы тоже сражались с агрессорами? – с интересом спросила Абигейл, мысленно радуясь, что тема разговора ушла в сторону.
– Да, – вскинутый подбородок при ответе наглядно показывал, насколько молодая женщина гордится своим участием. – Страх и Ужас! Под древний клич наших предков мы до единого истребили чужаков в родном поселении. Я лично всадила нож в сердце вражеского военачальника в городской ратуше. От нашей ярости никто не ушел.
…Тяжелые удары по тонкому изоляционному материалу легкого скафа… белый цвет, окрашивающийся в алые тона… и сбившееся дыхание от многократных замахов самодельным стальным клинком… Воспоминания о казни пирата снова промелькнули перед глазами юной дворянки.
– Смотрите, летят. Начинается, – резким выкриком Иона не дала Абигейл снова погрузиться в пучину тяжелых мыслей.
Развернувшись к ровному полю перед трибунами, выложенному каким-то серым пластиком, маркиза только сейчас обратила внимание на небольшую площадку-возвышенность, находящуюся в сотне шагов перед ними. На ней строго вверх стоял каменный столб метровой толщины и трехметровой высоты.
Черно-красный бот с резкими выступающими углами керратитовой брони плавно зашел на посадку рядом с необычным сооружением.
– Что это такое? – вопрос повис в воздухе на пару секунд, пока все та же словоохотливая горожанка не решила ответить:
– Камень Власти, его принесли сюда со Скалы Власти из центра Сен-Мар. Говорят, такое случилось впервые с тех времен, как основатель баронства установил его там.
– Зачем нужна эта каменюка? – слегка презрительно поинтересовалась Иона.
– Древние традиции, – местная жительница, казалось, совсем не обиделась на оскорбительный тон кхайи. – Лично я тоже считаю, что это все ерунда и глупые суеверия. Могли провести свадьбу по-современному.
Из военного шаттла на землю одновременно ступили двое: мужчина и женщина. Старинный покрой одежды в серебристо-черных тонах нисколько не искажал привлекательности новых правителей мира Канваль. Наоборот, на взгляд Абигейл, длинное платье с весьма открытыми вырезами в разных местах выгодно подчеркивало соблазнительные изгибы фигуры баронессы, а удлиненный камзол со строгим стоячим воротничком чудо как шел плечистому барону.
На первый взгляд они различались даже в движениях: хищная грация стремительных жестов наемника и плавные мягкие повороты благородной аристократки вносили определенный дисбаланс, но одинаковые цвета и похожий дизайн одежды сглаживали этот эффект, создавая иллюзию идеальной пары: высокого голубоглазого блондина и жгучей брюнетки с глазами цвета изумрудов.
– Какие они красивые… – пораженно выдохнула горожанка.
Маркиза молча кивнула в ответ, и корабельный техник с «Элдриджа», сделавший замечание о погибших деянцах, негромко промычал нечто одобрительное. И лишь кхайя еще больше скривила губы, но вслух говорить ничего не стала.
– Странно, я думала, у Семьи Канваль родовые цвета: зеленый и черный. Почему они в черно-сером? – спросила Абигейл.
– Ходят слухи, что даже герб будет изменен, вместо обычного вернут самый первый и древнейший. А вместе с ним поменяют и родовые цвета, – ответила героиня битвы за Сен-Мар.
– Разве так можно?
Вопрос молодой аристократки повис в воздухе. Что тут сказать? Если вольные барон и баронесса хотят себе новый герб, то кто им может это запретить?
– И что будет дальше? – продолжала расспросы маркиза. В разных мирах Доминиона проводились разные свадебные ритуалы, иногда отличаясь друг от друга самым кардинальным образом.
– Они окропят своей кровью Камень Власти, а потом смешают ее между собой, – ответила жительница единственного на планете города, выступая невольным гидом по ритуалам баронства. – Насколько я знаю, раньше свадьбы баронов проходили намного проще, таких толп народа не собирали, ограничиваясь обычным выходным днем и оплатой нескольких порций выпивки от молодоженов. Настолько масштабных и массовых празднеств с участием простого народа не организовывали. Такое в Канваль первый раз.
Покосившись, Абигейл заметила, что глаза собеседницы возбужденно горят, а она сама с жадным любопытством следит за каждым движением людей внизу.
А вот самой маркизе проводимое действо уже не казалось таким интересным, так что дальнейшее для нее пролетело очень быстро. Недавние тяжелые испытания и психологическая усталость давали о себе знать. Девушке остро хотелось остаться наедине, погрузившись в черную меланхолию горя.
Новоявленные правители что-то делали, потом что-то говорили. Лишь странная ритмичная музыка, внезапно раздавшаяся над полем, заставила ее снова удивленно повернуться к местной жительнице:
– А это что?
Та в ответ лишь непонимающе пожала плечами, она тоже не знала, что будет после того, как жених и невеста поднимутся в центр одной из зрительских трибун и займут свои места.
Баронство Канваль. Пригород Сен-Мар
Гул нарядно одетой толпы, сидевшей на высоких трибунах, как по мановению руки стихает, стоит лишь нам с Тисарой подняться к Камню Власти.
Стюарт Ламонт, опять в тех смешных и одновременно ужасных на вид разноцветных одеждах, уже наверху в ожидании нас. В его правой руке поблескивает короткий ритуальный нож с искривленным лезвием. Он готов окропить старый булыжник нашей с баронессой кровью.
Предстоящий ритуал меня по большей части не пугает. Могу поспорить на что угодно, что порез затянется быстрее, чем я успею произнести короткую клятву. Но один момент вызывает нешуточное беспокойство: смешать свою кровь с аристократкой из Семьи Канваль. Как ни посмотри, но Тисара была обычным человеком, а я в свою очередь уже давно перестал им быть. Что будет, когда черная субстанция, текущая по моим венам, попадет внутрь девушки?
На этот вопрос еще утром ответил сеграст, искин древних метафорфов заявил о семидесятипроцентной вероятности трансформации организма будущей молодой правительницы. Преобразования будут не такие радикальные, как у меня, но геном подвергнется определенным структурным изменениям.
Когда я об этом рассказал Тисаре, честно признавшись, что отличаюсь от рядовых сингарийцев, и предупредив о невозможности точного соблюдения свадебного обряда, к моему безмерному удивлению, она ответила категорическим отказом, настаивая на полноценном исполнении ритуала. Опасность трансформации тела и даже возможной гибели в процессе не испугала ее, а лишь заставила упрямо настаивать на своем. Она не собиралась начинать править со лжи и обмана.
Попытки образумить упрямую девчонку ни к чему не привели. Так что я вынужденно рассказал о возможных проблемах Рао Пармару, решившему остаться на некоторое время на планете, чтобы лично проследить за началом строительства исследовательского медицинского центра. Моложавый ученый, больше трехсот лет от роду, сначала обрадовался незапланированному эксперименту, пока не услышал мое ультимативное требование обязательно сохранить жизнь Тисаре, если вдруг что-то пойдет не так. В противном случае наш договор будет расторгнут.
Светило сингарийской генной инженерии пообещал сделать все возможное и невозможное для того, чтобы баронесса осталась жива. Что, признаться честно, не слишком меня обнадежило, учитывая, как мало пока известно о ДНК-архитектуре Ушедших. Тем более что она у меня переплетена в плотные спиральные завихрения с генами искусственно выведенных хищников с Антары. По словам Пармара, успевшего уже взять первые образцы тканей моего тела, разобраться с клубком измененного генетического строения займет куда больше времени, чем он первоначально планировал.
Мысленно плюнув на дальнейшие переживания, я становлюсь рядом с Тисарой перед серьезным Ламонтом.
На девушке открытое черное платье с изящными серебристыми тонкими линиями, складывающимися в затейливый узор. Волосы собраны в высокую прическу, а изумрудные драгоценности легкомысленно переливаются на солнце. Весьма фривольные разрезы позволяют без проблем наслаждаться красотой длинных стройных ног и высокой подтянутой грудью.
Заметив направление моего взгляда, Тисара лукаво подмигивает в ответ. Ее ярко-зеленые глаза в обрамлении густых ресниц озорно блестят на солнце и завораживают своей нереальной красотой. Поневоле на ум приходит вчерашнее вторжение в кабинет: Тисара со Стеллой пришли без предупреждения и с ходу заявили о достигнутом согласии в плане будущих отношений.
Как я понял, инициатором выступила баронесса, знающая о нашей связи с наемницей и не хотевшая возможных ссор и ругани после свадьбы, но и не желающая быть лишь формальной женой, поэтому предложившая решить проблему, как взрослые люди. Если говорить коротко – меня фактически поделили, даже не спрашивая моего мнения, а лишь ставя перед свершившимся фактом. В любой иной ситуации я, может бы, и возражал, но точно не в этом случае…
– Верность и преданность на долгие годы, до самого конца жизни, – сказал Ламонт, при этом делая небольшие надрезы на наших с девушкой руках. – Кровью своей вы подтверждаете права свои.
Одновременно подносим кровоточащие кисти к Камню Власти, алые капли баронессы и черные мои тяжело падают на поверхность старого ритуального обломка скалы.
– Этот мир и этот камень, являющийся плотью от него, принимают своих новых правителей и дают им власть над собой и над всеми живущими на нем. Кровь и планетная твердь сплелись в единой целое. – Направленные микрофоны издалека ловят слова баронского управляющего и разносят по всей округе. Вполне возможно, что даже в городе их будет слышно, настолько громко они звучали.
– Но сегодня это союз не только планеты и нового властителя домена, сегодня это союз двух людей, – при этом старик снова делает надрезы на наших руках в районе вен, быстро соединяя их между собой.
Как только наша кровь соприкасается, Тисара издает мучительный стон, я пытаюсь отдернуть руку назад, но девушка с поразительной силой прижимает ее и не отпускает, хотя по ее лицу видно, что ей больно.
– Кровь к крови! Власть к власти! Да будет так!
Упрямо продолжая держать мое запястье, аристократка из рода Канваль при последних словах вздергивает наши сцепленные руки вверх, одновременно разворачиваясь к помостам со зрителями:
– Во славу предков и потомков!!!
Многие начинают аплодировать, кто-то даже вскакивает со вскинутыми вверх руками. Крики и приветственные возгласы сопровождают нас весь путь, пока мы спускаемся вниз и направляемся на свои места. Людям явно пришлось по душе увиденное зрелище. Только вот это еще далеко не конец, свадебная церемония закончена, но впереди ждало кое-что более интересное.
Два резных кресла с прямыми высокими спинками принимают новых барона и баронессу, Тисара садится, не выдавая эмоций, улыбка сияет на все лицо – она знает, что сейчас ее снимают со всех ракурсов многочисленные голо- и сетевые камеры. Но я-то понимаю, что все это притворство, моя кровь вызвала жгучую болезненную реакцию, которая вряд ли прошла настолько быстро. Помнится, когда в мою рану попала кровь шестилапых хищников с Антары, только чистый лакран смог охладить пылающие вены. Конечно, моя кровь уже не настолько токсична и во многом совсем другая, смешавшаяся с человеческими генами, но все равно ощущения от соприкосновения должны быть болезненными.
– Когда пойдут солдаты, посыпь незаметно на рану, – протягиваю небольшой синтетический пакетик Тисаре.
– Что это? – негромко спрашивает она.
– Лакран, он охладит боль, – отвечаю так же шепотом, едва шевеля губами.
Уже полноправная баронесса крепко сжимает мне кисть в знак признательности, забирая вещество.
Его доставили сегодня ранним утром с борта одного из буксиров Консорциума, тамошний пилот не отказался заработать, продав немного ценного ресурса по умопомрачительной цене.
Наконец в воздухе начинают звучать абсолютно неизвестные слова для местных под ритмичную музыку с далекой Земли:
– Die Waffen – legt an! Die Waffen – legt an!
Что означает на немецком довольно верную фразу, учитывая последние события: «Оружие наготове! Оружие наготове!»
Тяжелая мелодия разносится над толпой, заставляя людей пораженно замереть, а потом удивленно наблюдать, как из-за высокой перегородки с левой стороны трибун появляются марширующие четким шагом солдаты, экипированные в полные бронескафы.
Земля покрыта толстыми пластиковыми квадратными сегментами, закованные в сталь ноги отбивают мощную дробь, идя в синхронном унисоне со звучащей мелодией «Hell March».
Первыми проходят пятьдесят баронских гвардейцев уже в перекрашенных бронекостюмах черно-серого цвета. Огромные массивные фигуры разделены на пять рядов, по десять человек в каждом. Идущий впереди солдат высоко несет знамя с новым баронским гербом: звездное небо и белое схематичное изображение звездолета с мечом позади. Остальные крепко прижимают к груди большие штурмовые винтовки.
– Дук… дук… дук… Die Waffen – legt an!.. Ту-ду-ту-ду-ту… ту-ду-ту-ду-ту…
Продолжается ритмичный перестук.
Баронская стража идет гордо, твердо впечатывая подошвы металлических ботинок в поверхность земли.
За ними почти сразу появляются наемники, нисколько не уступающие в слаженности движений местным военным. Только окрас бронированных скафов у них красно-черный и знамя впереди с эмблемой отряда «Дети Гнева»: тремя алыми когтистыми росчерками на темном фоне. Именно его сейчас несет Стелла Хатан – лидер десантной секции крейсера «Элдридж». Ее шлем, как и у всех, закрыт, но я знаю, что это она.
Солдат удачи намного больше, чем гвардейцев, – сразу две сотни наемников шагают в мерном грохоте звучащего адского марша.
– Дук… дук… дук… Die Waffen – legt an!.. Ту-ду-ту-ду-ту… ту-ду-ту-ду-ту…
Я уже не сижу спокойно на стуле, а стою у края небольшой площадки, где нам с Тисарой подготовили отдельное место. Девушка тоже не удержалась и встала рядом со мною.
Дошедшие первыми до центра зрительских трибун баронские стражники одновременно чуть поворачивают головы в шлемах в нашу сторону.
Я вскидываю правый кулак к левому плечу – местный жест воинского приветствия вызывает ответную реакцию гвардии:
– Страх и Ужас!!!
Громкий выкрик прокатывает над толпой, слегка искаженный преобразователями внешних динамиков скафов, но заставляя людей на трибунах неосознанно вскочить на ноги и выдохнуть в едином порыве:
– Страх и Ужас!!!
Марш продолжается. Закованные в металл фигуры синхронно печатают шаг под грозную музыку.
За наемниками держит строй недавно созданный Корпус планетарной обороны. Несмотря на то что на них не продвинутая техноброня: закрытые шлемы скрывают лишь верхнюю часть лица, а защитные пластины расположены не по всему телу, они все равно смотрятся сурово и угрожающе. В отличие от гвардейцев, здесь преобладают серые тона со всего несколькими изломанными черными линиями в разных частях солдатских фигур. Пять коробок – десять на десять – проходят монолитным строем, неся в руках скорострельные энергетические винтовки.
– Дук… дук… дук… Die Waffen – legt an!.. Ту-ду-ту-ду-ту… ту-ду-ту-ду-ту…
Слегка скосив взгляд влево, замечаю стоящего чуть ниже Пармара и нескольких сингарийцев. По случаю праздника гости с далекой планеты решили сменить технические комбезы на одеяния более свободного покроя. Что-то похожее на традиционные китайские одежды из куртки и штанов, однотонные, яркие и при этом весьма удобные на вид.
Главный представитель светловолосой расы щеголяет в пурпурном, но сейчас его волнует совсем не его внешний вид: глаза ученого округлились, а рот самым натуральным образом приоткрылся от удивления. Пармар в изумлении слушает необычную музыку и смотрит на бравых воинов, чеканно отбивающих ритм шагов в унисон ошеломляющей мелодии. В подобном шоковом состоянии находятся и все его подчиненные, молча застывшие соляными статуями на своих местах.
Да уж, такой культурной интервенции здесь явно не ожидали. Мои мучения с сеграстом и замковым искином по синтезированию давно слышанного саундтрека из популярной компьютерной игрушки, несомненно, стоили всех затраченных усилий и нервов.
– Дук… дук… дук… Die Waffen – legt an!.. Ту-ду-ту-ду-ту… ту-ду-ту-ду-ту…
Пятьсот воинов Корпуса еще не успевают пройти центр, как на поле выходят перенастроенные контрабордажные дроиды-пауки, вооруженные двумя импульсными пушками. Все та же серебристо-черная раскраска блестит на солнце свежим слоем. Механические щупальца шустро работают, передвигая боевые машины перед зрителями.
За ними почти след в след двигается девять тяжелых беспилотных платформ огневой поддержки штурмовой пехоты. Смахивающие на гусеничные танки, они двигаются по три штуки в ряд, поражая гражданских мощными защитными листами брони и огромными дулами лазерных пушек.
Позади них едут три восьмиколесные платформы с гигантскими плазменными орудиями – те самые трофейные установки, еще один подарок герцога. Их тоже решили задействовать в параде.
Когда гул траков остается позади, музыка смолкает и наступает тишина. Но уже через секунду она прерывается звуком с небес.
Над трибунами на небольшой высоте медленно пролетают в плотном строю пять военно-транспортных ботов наемников в окружении двадцати легких дронов-разведчиков. Черные угловатые корпуса и стремительные обводы серых летающих машин на близком расстоянии даже мне кажутся внушительными, изящными и вместе с тем смертоносными. Зрители не остаются равнодушными, провожая технику уважительными взглядами.
Когда представители местных ВВС скрываются за горизонтом и уже окончательно наступает тишина, народ на трибунах начинает неистовствовать.
Сейчас по сценарию снова должна говорить Тисара, но девушка устало садится обратно, успев мне тихо прошептать:
– Давай ты.
Оглядываюсь слегка назад, замечаю, что законная супруга только сейчас достает пакет с лакраном и начинает осторожно сыпать на рану.
Решительно делаю шаг вперед, привлекая к себе внимание камер, заставляя их фокусироваться только на мне, остальным не нужно видеть, чем сейчас занята их правительница:
– Сегодня великий день, – немного высокопарным слогом начинаю речь. – Сегодня не просто день свадьбы очередных властителей домена Канваль, подобных которому в Доминионе сотни и, может даже, тысячи. И не день основания первого человеческого поселения на этой планете. И даже не праздник в честь победы над агрессором Ораном. Нет!
Делаю небольшую паузу. Сейчас меня показывают по всем планетарным каналам и сетям: высокий светловолосый плечистый парень в черно-серебристом камзоле, подбородок вскинут вверх, глаза пылают синим пламенем, голос звучит яростно и мощно…
– Сегодня – день рождения нашей новой Родины! Нового мира! С новыми законами и новыми порядками! Мира, чьи жители будут с гордостью говорить, что они родом с Канваль, даже если судьба их занесет на другой конец галактики. И в тех далеких краях тоже будут знать об этой планете. Знать и уважать! Сегодня мы открываем новую эру в истории. Уже через несколько лет все изменится и преобразится. Настолько, что вы не сможете поверить, что когда-то это была обычная отсталая планета. Да-да. Не стоит обижаться на правду. Сейчас мы всего лишь мелкая песчинка на пляже, где уже лежит великое множество других подобных песчинок. Одинаковых, невзрачных и абсолютно бесценных.
Еще одна пауза. Люди на трибунах замерли, они ловят каждое мое слово. Это не просто завораживает, такой интерес от такого количества людей наполняет каким-то диким восторгом…
– Но это уже не так! Мы не песчинка в груде песка! Сегодня мы начали превращаться в драгоценный алмаз – ценный, идеальный и несокрушимый!!!
Последняя фраза вызывает бурю восторга среди людей. Я поднимаю правый кулак над головой и выдыхаю:
– Во славу предков и потомков!
Тисара успевает встать рядом, обхватив мою руку в стремительном жесте. С трибун доносится единовременный и дружный возглас толпы:
– Во славу предков и потомков!!!
Планета Канваль. Город Сен-Мар
Дальнейшее празднество пошло по обычному сценарию с обильным застольем. По настоянию все той же Тисары основные торжества проходят не в замке, как было до этого раньше, а в самом городе. Все развлекательные заведения, все бары, все кафе забиты людьми, отмечающими день возрождения баронства. И такое происходит повсеместно не только в Сен-Мар, но и по всей планете. Отдаленные поселки, затерянные фермерские хозяйства – все присоединились к гуляниям.
Мы с баронессой и парой сотен достопочтимых граждан, наемников и гвардейцев оккупировали самый большой в городе ресторан. Множество столов, уставленных разнообразными блюдами и напитками, зал богато и красиво украшен многочисленными цветами. Нарядно одетые люди пьют, едят, веселятся и танцуют, почти в каждом тосте прославляя новых властителей домена Канваль. Мне приходится почти непрерывно оборачиваться, поднимая бокал в знак признательности на возгласы поздравлений, несущихся с разных сторон.
Тисара сидит рядом и тоже вынуждена отвечать на пожелания долгих лет счастливой жизни и процветающего правления. Она уже не кривится от боли, кажется, лакран все-таки помог, уняв пылающий жар крови древних созданий. Красивое лицо юной аристократки выражает искреннюю радость – она ждала этого момента всю свою жизнь. Не то чтобы она прямо-таки хотела власти, но всегда была готова к ней.
Через несколько часов меня это начинает выматывать, широкая улыбка постепенно превращается в злобный оскал, а на вновь услышанный тост, прославляющий барона Вольфа, мне начинает хотеться подойти к говорившему и хорошенько ему врезать, перед этим спросив: чего ты молча не жрешь и не ешь, сволочь? Обязательно нужно орать через несколько столов, кретин?
Раздражение поднимается пока глухой волной, но его быстро замечает Тисара.
– Друзья! Мы хорошо провели сегодня время. Праздник Дня Возрождения навсегда войдет в историю баронства Канваль. Мой супруг верно сказал о рождении новой нации и нового мира в Доминионе. Я полностью присоединяюсь к его словам. И желаю вам дальнейшего приятного вечера. Мы же сейчас покинем вас, чтобы немного отдохнуть.
Баронесса встала, ее рука подхватила мою, и мы направились к выходу.
По пути несколько абсолютно невменяемых голосов дают советы по части правильных сексуальных позиций в постели. Их поддерживают дружным смехом другие. Если поначалу публика вела себя более или менее пристойно, не забывая между бокалами вести степенные разговоры, то ближе к вечеру народ уходит в полный отрыв. Грани дозволенного стираются, рамки общения переходят на три-четыре уровня ниже.
Скрипнув зубами, пропускаю все мимо ушей. Обилие алкоголя делает из нормальных людей полных свиней. Уверен на сто процентов, что трезвыми никто и никогда не посмел бы мне сказать такое. Великая пустота, перестрелять бы эту пьянь прямо здесь. Чертовы ублюдки…
Тисара не останавливаясь тянет меня к выходу, уже не обращая никакого внимания на окружающих. Ей тоже стало неприятно здесь находиться.
Ожидающий у входа бот стремительно уносит нас обратно в замок, но еще в полете девушке неожиданно становится плохо, она начинает стонать и кривиться от боли.
«Палмар, срочно возвращайтесь на свой корабль, баронессе плохо, мы летим туда», – сразу же посылаю сообщение по сети. Надеюсь, ученый трезв и сможет адекватно оценить состояние пациентки.
Военно-транспортная машина наемников закладывает крутой вираж, почти на месте разворачиваясь в воздухе. Стремительный режим форсажа направляет шаттл к космопорту, где на площадке стоит сингарийский «Настайкар» с медицинской лабораторией на борту.
Толком не раскрывшиеся створки прогибаются от моего напора быстрее оказаться на улице. Снаружи уже темно, вдали алеет горизонт заката, а воздух заметно похолодел.
Бегу по серому бетону, кажущемуся в сгущающихся сумерках черным, как смоль, руки заботливо держат Тисару, окончательно потерявшую сознание.
Корабельный трап уже опущен, на фоне освещенного проема виднеются несколько человек – должно быть, Пармар успел предупредить членов экипажа о неожиданных гостях.
Ничего не говоря, молча проношусь мимо, несусь по знакомым коридорам, где несколько дней назад у меня забирали образцы ДНК для исследований.
Искомая комната все так же содержит несколько самых продвинутых на данный момент медкапсул в галактике. Тело молодой брюнетки осторожно опускается в одну из них, срабатывает автоматика, захлопывая прозрачную крышку и начиная анализ больного.
– Где Рао Пармар? – яростно спрашиваю в пустоту, не отводя взгляда от женского тела в капсуле.
– Летит, будет через две минуты, – отвечает голос позади.
В помещение стремительно входят двое в белоснежных комбезах, медтехники начинают проверку показаний биосканера и другой аппаратуры.
Через минуту неожиданно на подставке с дисплеем, куда выводилась информация о состоянии пациента, выскочило красное сообщение от кибердока:
«Внимание! Неизвестное изменение организма. Уровень превышает допустимую норму, указанную в исходниках программного пака „Строение человеческого организма“ – 7-го ранга. Рекомендую вызвать специалиста-генетика».
Электронные мозги медицинского искина не справились, он еще не встречал такое и не знает, как это лечить. Что в целом неудивительно.
Задумываюсь буквально на долю секунды в поисках решения. Разум в экстремальной ситуации работает быстро, четко, холодно.
– Дайте мне сетевой доступ к данным обследования, – приказываю светловолосым парням в белом.
Те коротко переглядываются, но потом один из них молча кивает головой. Главный сингариец приказал оказывать мне все возможное содействие и выполнять любые просьбы.
«Кэп, подключись к серверу лаборатории и синхронизируйся с каанром для оценки состояния баронессы. Немедленно!»
«Выполняю».
На внутреннем дисплее наносети начинают мелькать многочисленные окна, вживленный искин вместе с древним имлантом начинают собственный анализ происходящих изменений тела Тисары.
«Началась перестройка ДНК-архитектуры на основе генома носителя. Замечено отклонение от стандартного преобразования. Рекомендуется использование мета-вещества для создания защитного кокона контроля проходящей трансформации», – наконец выносит вердикт серграст.
«Где взять мета-вещество?»
«Синтезированием мета-вещества займется каанр. Рекомендую расположить его как можно ближе к изменяемому объекту».
«Нашел объект, блин, это моя супруга, железяка тупая», – мысленно ругаюсь, не осознавая, что еще нахожусь в режиме диалога с искином.
«Во мне нет ни одного металлического или иного твердого вещества. Я полностью состою из биологически активных искусственно выведенных нервных окончаний».
Еще раз ругнувшись, закрываю канал внутреннего общения. Интересно, все искины метаморфов такие занудные и педантичные?
Подхожу ближе к медкапсуле, открываю крышку, техник рядом пытается что-то сказать, но я злобно гляжу на него, и он отступает назад. Снимаю платье, драгоценности и белье с Тисары, полностью обнажив женское тело. Отбрасываю тряпки в стороны и становлюсь обратно. Закатанный левый рукав обнажает черную поверхность небольшого прямоугольника с маленьким синим кружком в одном из углов.
Рука какое-то время находится без движения, я напряженно гляжу на темный участок кожи, размером со спичечный коробок, ожидая начала операции по синтезированию мета-вещества.
Легкие, почти невесомые серые пряди тонких нитей начинают вылетать неожиданно и сразу целыми гроздьями. Чем-то похожие на паутину, они стремительно заполняют воздух над телом, чтобы почти сразу начать опускаться вниз, быстро опутывая лежащего человека.
Так длится какое-то время, пока Тисара не оказывается полностью скрытой за тончайшей, но при этом абсолютно непрозрачной субстанцией темно-серого цвета.
– Боги и демоны бездны! Невероятно! – Палмар появляется в лабораторном отсеке на заключительных мгновениях, успев заметить последние нити-паутинки, медленно падающие на тело девушки.
– Теперь ждем. – Отхожу назад.
– Что это? – светило науки по генетическим биоинженерным преобразованиям с каким-то детским любопытством заглядывает в глаза, ожидая ответа.
– Мета-вещество, – ответ, как и мне, ничего не говорит ученому, он ждет пояснений, но проблема в том, что я их попросту не могу дать. – Гра Пармар, позже я обязательно скину вам все логи сеграста по экспресс-анализу ситуации с Тисарой. Но сначала хотелось бы убедиться, что с ней будет все в порядке. Идет?
– Конечно, – мускулистый мужчина, по уровню интеллекта считающийся одним из самых умных людей в Содружестве, понимающе улыбается, затем серьезно добавляет: – Уверяю вас, если это серое вещество не поможет, то я с командой сделаю все возможное, чтобы сохранить жизнь вашей супруги. Все, что в наших силах.
– Не сомневаюсь, – я благодарно кивнул.
Сзади послышался шум, повернувшись, вижу входящую Стеллу. Наемница напряжена, выражение тревоги не скрыто обычным равнодушием, привычным на лице короткостриженой блондинки.
– Я же говорила, что не стоит смешивать кровь, – злой голос подтверждает настроение безжалостного лидера десантной секции. Она и впрямь переживает за жизнь Тисары. Неужели успели так сблизиться?
– Это был ее выбор. По части упрямства она многим даст фору, – мой ответ звучит устало. Никакого желания спорить или кого-то обвинять в случившемся нет. – Она хотела этого, зная все возможные риски, тут нет виноватых.
Стелла, ничего не говоря, подходит к капсуле, прозрачная полукруглая крышка, вновь захлопнутая, позволяет хорошо рассмотреть пациента внутри. Точнее, очертания фигуры, покрытой серой массой неизвестного вещества.
– Это надолго?
– Когда летели сюда, я пролежал так около двух суток. Полагаю – примерно столько же, – неопределенно пожимаю плечами. Для меня такое тоже впервые. Кроме себя, других людей я еще не изменял своей кровью.
– Значит, будем ждать, – сингарийка-воительница, еще раз посмотрев внутрь, отошла от массивной белой медкапсулы.
Я решил остаться на борту, разместив внутри охрану из пятерки баронских гвардейцев. Несмотря на соглашение, полностью доверять Пармару я не собирался. Кто знает этого фанатика науки, может, желание заполучить такой лакомый объект для исследований, как Тисара, перевесит все остальное. После Антары, где я провел несколько недель на лабораторном столе доктора Гэлберт, проводившей исследования по заказу корпорации «Филора», доверия к ученым я не испытывал.
Вести дела можно, но обязательно с проверкой и страховкой за спиной в виде парней с мощными импульсными пушками. Такой принцип взаимоотношений мне сейчас нравился больше, чем какой-либо другой.
Несколько часов пролетают незаметно, внешне никаких изменений с Тисарой не происходит, хотя аппаратура капсулы и кибердок регистрируют значительную перестройку генома молодой аристократки, эволюционирующего бешеными темпами.
Пармар возбужден, как никогда. Ученый почти не выходит из отсека, полностью поглощенный реакциями под слоем серой паутины мета-вещества.
– Ваша милость, – вызов от Ламонта приходит неожиданно. Оно идет по степени «ультра», так что волей-неволей приходится отвечать.
– Что?
– Вам нужно срочно прибыть в магистрат, я хотел поговорить об этом несколько позже, но учитывая последние обстоятельства, думаю, лучше это сделать прямо сейчас.
– О чем поговорить? – даже не пытаюсь скрыть, что никакого желания лететь обратно в Сен-Мар прямо сейчас у меня нет. – Что такого важного случилось?
– У нас, точнее у всего домена, через несколько недель начнутся финансовые проблемы, – баронский управляющий отвечает ровным, хорошо поставленным голосом. Теперь я по-настоящему законный властитель планеты и злить меня старик совсем не хочет.
– Подробнее можешь?
– Когда были сожжены плантации почти созревших грез Зуза, в бюджете образовалась очень большая невосполнимая дыра. С учетом уже сделанных выплат ранее и некоторых отсрочек, введенных мною в одностороннем порядке, у баронства пока есть время. Но рано или поздно счета нужно будет оплачивать. Конечно, в основном это внутренние расходы, с ними можно будет подождать, но есть несколько внешних кредиторов, чьи представители вряд ли согласятся на это.
– Я понял, скоро буду, – короткий ответ и разрыв канала связи.
Вот так, вместо уже привычного мордобоя и перестрелок передо мною начинают вставать те проблемы, от которых я бы предпочел держаться как можно дальше. Но, видимо, не судьба. Пока Тисары нет, я полностью отвечаю за планету, а значит, придется лететь.