Такое озеро было у нас на окраине Клейрона. Сонное, круглое, с прозрачной водой. Его со всех сторон обступили огромные раскидистые деревья, в народе называемые «волосы Аштэ» из-за длинных узких листьев. Они шелестели даже от малейшего ветерка, переливались серебристо-зелеными цветами. Мы с Адрианом часто убегали туда, чтобы позагорать, поплавать в прохладной воде или просто поваляться на траве и поболтать. Оно до сих пор снилось мне, с тех пор как мы вернулись в Аргениум.
И вот теперь будто вернулось прошлое. Только в снежном обрамлении, точно в серебре.
– Как в Клейроне? – тихо спросил Адриан, стоя за моим плечом. Его пальцы накручивали один из моих локонов, выбившихся из-под шапки.
– Точно, – прошептала в ответ.
На другом берегу озера находилось небольшое кафе. Сюда едва слышно долетала музыка, поблескивал купол, который наложили маги огня. Потому посетители могли находиться на открытом воздухе, но при этом не мерзнуть.
Я так засмотрелась, что не заметила, как Адриан отступил назад. А потом мне в спину ударил снежок.
– Ты! – Я обернулась, но лишь для того, чтобы получить другой снежок, уже в плечо.
– Ха!
Адриан сейчас выглядел так, что я просто на миг замерла. Веселый, с растрепанными волосами, в расстегнутом пальто, из-под которого виднелся темно-красный свитер. Снег под его ногами немного подтаял, но лишь слегка.
– Меня?! Снежками?!
Снег точно сам собой вскочил мне в ладонь, ее на миг обожгло холодом. Ох, я забыла перчатки в кармане. Зато снежок получился ровный, красивый. Я с воплем бросила его в Адриана…
И попала точно в лоб. Друг даже отступил на шаг, потом нахмурил густые брови.
– Ты так, да?
– И так! – выкрикнула я задорно.
Снежки замелькали в воздухе, точно мы швыряли их магией. Адриан оказался точнее, зато я лепила быстрее.
– Водница!
– Сдавайся, огневик! – завопила я, вскидывая руку с очередным «снарядом» и… сама не поняла, как очутилась в одном из сугробов. Взвизгнула от неожиданности, зафыркала от снега, попавшего на лицо. А потом услышала смех Адриана.
– Как? – спросила сердито.
Этот несносный маг ухитрился сделать мне подножку и теперь сидел сверху и изображал победителя.
– Слезь, огневик недоделанный.
Я попыталась его спихнуть, но получилось лишь толкнуть руками, и все. Адриан даже не пошевелился.
– Слабачка!
– Кто бы говорил?! Справился с той, кто младше, и доволен?
– Хоть и младше, а дерешься как бешеная.
Адриан мне подмигнул, отчего сердце ухнуло и внутри стало горячо. Словно он применил какое-то огненное заклинание. Чтобы скрыть свои эмоции, я отвернула лицо, притворяясь обиженной. И тут же уловила движение, опять мигом повернулась…
Наверное, он наклонился, чтобы стряхнуть снег с моих волос. Ну или хотел укусить за нос, не знаю. Знаю только, что в тот момент, когда я снова повернулась к нему, наши губы встретились. Всего лишь на секунду, но ее хватило, чтобы дыхание у меня перехватило. Адриан же замер, а потом отодвинулся резко, вскочил и протянул руку.
Глядя на него снизу вверх, я позволила ему помочь мне подняться. А на губах горел случайный поцелуй. Горел так, что казалось, снежинки испаряются еще на подлете.
– Извини, – голос у друга звучал хрипло. – Это вышло… случайно.
– Ага, – проговорила я в ответ, поняла, что получилось глупо, и продолжила: – Вечно я оглядываюсь не вовремя.
Адриан издал короткий смешок и потянул меня за собой со словами:
– Идем отсюда, я хотел показать еще кое-что, а времени не так много.
Я облизнула губы и пообещала себе сохранить этот пусть и случайный, но такой волнующий поцелуй. Это не Леонар с его противными приставаниями и слюнями!
– Да, – у меня голос звучал как-то пискляво. – Идем.
Время и правда начинало поджимать. Оставалось полтора часа до возвращения на площадь, где меня должен был поджидать кучер.
Губы продолжали гореть, сердце стучало где-то в висках, а руки и ноги казались легкими, точно облачка. Я шла и даже не видела, куда наступаю, пока едва не упала. Спасибо Адриану, что поддержал. И не только падение, но и беседу. Заговорил о школе, об уроках, отвлек меня от переживаний.
Я прекрасно понимала, что поцелуй, если его так можно вообще назвать, оказался случайным. Но все равно никак не могла успокоиться. И иногда отвечала невпопад. Пока наконец не взяла себя в руки.
– Я люблю артефакторику, – сообщила, когда Адриан со смешком признался, что ненавидит этот предмет. – Но у меня, как всегда, мало что выходит. А так у нас отличный преподаватель. Знаешь, оказывается, артефакторы – очень популярная профессия среди магов.
– Еще бы, – фыркнул Адриан. – Знаешь, почему родители переехали в Аргениум?
Я покачала головой. Семья Адриана хоть и благородных кровей, но очень небогатая. Практически на грани бедности. Была, по крайней мере. Сейчас же я отмечала невольно, что одежда на друге детства недешевая, да и его манеры изменились. Да и тот же дневник, подаренный мне, стоит весьма недешево.
– Вы уехали очень неожиданно, – проговорила тихо. – Я помню, что мы буквально накануне играли на речке с остальной компанией, а утром ты сказал, что вы завтра уже уезжаете.
– Да, – кивнул Адриан.
Он на ходу наклонился и зачерпнул снега в ладонь, подул на него. На моих глазах снежный комок осел, а затем превратился в воду, протек между пальцами. А огненный маг продолжал:
– Мой папа – артефактор. И он все мечтал создать нечто, что позволит нам снова разбогатеть. Мой дед проиграл все состояние, сохранив лишь титул. Но этого было мало. Мы с трудом платили за мою школу, хотя мама и папа работали как могли.
– Он что-то создал?
– О да-а-а! – протянул Адриан. – Он сумел улучшить артефакт погоды.
Я моргнула. Артефакты погоды были весьма популярны и стояли во всех домах, на всех площадях и везде, где только можно. Выглядели они как небольшой шарик, внутри которого всплывали цифры температуры и остальных параметров воздуха. А при сильной непогоде артефакт начинал пищать, предупреждая заранее. Были, наверное, еще какие-то мелочи, но я их не знала. И на погодный артефакт смотрела, только чтобы узнать, холодно сегодня или же обещают потепление.
– Как улучшить? Он с виду вроде бы…
– С виду он остался таким же. Отец занимался не улучшением внешности, он хотел, чтобы артефакт умел предсказывать погоду не на несколько часов вперед, а хотя бы на пару суток. В итоге добился улучшения спустя десять лет! Теперь мы можем узнавать погоду на неделю вперед с точностью до восьмидесяти процентов. Представляешь, как это важно для фермеров и кораблей?
Я представляла, поэтому кивнула и спросила:
– То есть у вас появились деньги после этого и вы решили уехать в Аргениум?
– Отца пригласили работать в Министерство Терралии, в отдел погоды. Да еще и заместителем главного погодного наблюдателя. Резкий карьерный взлет.
– А ты артефакторику ненавидишь, – протянула я задумчиво.
– Терпеть не могу, – кивнул Адриан. – Так же, как и хольдо.
Я с готовностью кинулась уверять его, что изучение этого языка тоже терпеть не могу. В первых классах нередко ревела, не в силах запомнить правила. Слова в хольдо, может, и простые, но нюансы и произношение такие, что после уроков у многих начинала болеть голова.
Так мы и болтали, идя по узкой дороге между заснеженными кустами. В этих местах почти не попадалось людей. Все гуляли в центре, где дома сверкали от магической иллюминации и гирлянд.
А потом мы вышли к небольшому кафе. Всего три столика под тепловым куполом, надпись «Здесь есть горячее какао» и башня. Высокая и явно старинная, с выщербленными тут и там стенами темно-красного цвета, с острой крышей и небольшими узкими окнами.
– Отсюда открывается отличный вид на центр города, – проговорил Адриан.
Он взял меня за руку и потянул в сторону кафе. Пальцы огненного мага, несмотря на отсутствие перчаток, были теплые, почти горячие, в то время как я уже похлопывала руками друг о друга. А тут они вдруг разом согрелись.
– Ты никогда не мерзнешь? – спросила завистливо, хотя уже знала ответ. Адриан в детстве всегда гулял без шапки и перчаток, а ведь тогда он даже еще не получил волшана. А сейчас его сила явно возросла.
Я не завидовала другу детства, но мне стало немного грустно. Всего три месяца осталось до моего дня рождения и до инициации. И что потом? А вдруг я окажусь таким слабым магом, что мне и волшана не достанется. А что, такие страшилки ходили среди учеников обеих школ. Пусть и ничем не подкрепленные.
– Не мерзну и другим не даю, – хмыкнул Адриан. – А вот тебе, водница, не мешает выпить чего-нибудь горячего. Держи!
Он купил мне у хозяина кафе – бородатого сонного мужчины – огромную кружку какао. Запах был такой, что я зажмурилась на мгновение, а потом сделала глоток. Обжигающе-сладкий напиток растекся по телу, даря тепло.
Адриан же потащил меня к башне.
– Летом тут всегда полно народу, – рассказывал на ходу. – А зимой вот не любят гулять, говорят, там ветер сильный. А мне нравится.
В башне в первый миг мне показалось еще холоднее, чем на улице. Но горячее какао и не менее горячая рука Адриана почти сразу заставили меня перестать дрожать.
Вверх уходила винтовая лестница с узкими каменными ступенями. Идти пришлось почти в полной темноте, под ногами то и дело что-то шуршало.
– Тут есть мыши? – спросила я шепотом.
– Не знаю, – пожал плечами Адриан. – Кого тут только нет, на самом деле. Говорят, даже призрак какой-то несчастной влюбленной бродит. Которая с этой башни спрыгнула.
После этих слов я перехватила кружку покрепче. Вот только привидений мне не хватало! Я их ни разу не видела, но боялась до писка. В детстве не могла спать одна в комнате, так как думала, что из-под кровати вылезут длинные бледные руки и утащат меня.
Но призраков мы не встретили, так же как и мышей. А вскоре выбрались на крышу башни. Тут оказалась небольшая площадка, со всех сторон огороженная высокими перилами.
Я тут же прижалась к Адриану, так как ветер здесь и правда оказался сильным. Он задувал под пальто, норовил содрать шарф и бросал в лицо снежную пыль.
– Ух ты! – ахнула я, когда отплевалась от очередного порыва со снегом.
Адриан лишь сильнее сжал мне руку, точно соглашаясь с мнением. Вокруг и правда было «вау». Сверкающий снег и огни города – точно драгоценные камни, брошенные на белый бархат.
Откуда-то донеслась музыка, едва слышная, но красивая. Адриан вдруг взял меня за вторую руку и потянул к центру площадки.
– Ты же не идешь на бал, так давай потанцуем здесь.
«Я иду», – хотела сказать, но промолчала. Пусть для него будет сюрприз.
Адриан вел в танце так, точно с детства учился этому. Мы кружились под тихую мелодию, а снег падал сверху, сверкал вокруг. Я запрокинула лицо, чувствуя, как снежинки касаются кожи, тают. Хотелось, чтобы вечер не кончался никогда.
– Лиззи…
Я взглянула на Адриана и поняла, что мы остановились и стоим едва ли не в обнимку.
Звуки вокруг вдруг затихли, даже снег словно замер в воздухе.
– Я не буду извиняться за то, что сделаю сейчас.
С этими словами огненный маг наклонился и коснулся моих губ легким, почти дразнящим поцелуем.
Ладно, иногда я тайком от мамы пролистывала любовные романы в цветных ярких обложках. Они хранились в шкафу, в комнате родителей, и, конечно, трогать их мне было строго запрещено. Там всегда описывался поцелуй как нечто взрывное и такое, от чего в глазах у героинь мелькали звездочки.
Так вот, у меня перед взглядом ничего не замелькало и внутри взрывов не последовало. Просто стало очень хорошо и немного щекотно. Я так и замерла с открытыми глазами. Передо мной подрагивали ресницы Адриана, длинные, как у девушки. А губы горели.
– Лиззи, тебе не говорили, что во время поцелуя глаза лучше закрывать? – поинтересовался друг, чуть отодвигаясь.
– Зачем?
– Затем, – с напускной строгостью ответил Адриан и шепнул: – Ну!
Я прикрыла глаза, чувствуя себя легкой как перышко. Так бы и улетела, но Адриан меня продолжал держать за плечи одной рукой, а вторую запустил в мои волосы. А потом опять поцеловал, уже смелее, заставляя меня вцепиться ему в пальто. Изо всех сил. Так как голова закружилась от нахлынувших эмоций.
Я пыталась отвечать, но, наверное, неумело. Пальцами провела по щеке Адриана, теплой, почти горячей. Такими же оказались и его губы, которые меня согрели моментально.
– Что ты делаешь со мной, водница? – его шепот раздался прямо возле моих губ.
Наше дыхание смешивалось в морозном воздухе, улетало вверх.
– Что? – меня хватило только на короткий вопрос.
– Посмотри на меня.
А вот с этим сложнее, да. Я прятала взгляд, пока Адриан не обхватил мое лицо ладонями и не заставил взглянуть на себя.
– Мне тебя здесь не хватало, – сказал он почти беззвучно, но я услышала.
Я теперь услышала бы его на другом конце мира!
В глубине черных глаз Адриана дрожало то, что он сейчас пытался сказать мне поцелуем. Я уставилась как завороженная.
– Мне тебя тоже… не хватало.
Это я сейчас сказала?!
Мне казалось, что мы оба существуем сейчас отдельно от остального мира.
Он. Меня. Поцеловал.
Наверное, именно в тот момент я поняла, что мой друг детства стал чем-то большим.
А он понял?
Мы постояли так еще немного, глядя в глаза друг другу. Снег между нами сыпался густыми хлопьями, оседал на ресницах.
– Водница, надо идти.
В голосе Адриана слышалось сожаление, он даже брови опять нахмурил и посмотрел в сторону главной площади так, точно ненавидел ее.
– Надо, – выдохнула я.
Время поджимало. Быстрый взгляд на гигантскую проекцию часов, что висела над площадью, это подтвердил.
– Мы сможем встретиться завтра? – спросила я, когда мы спустились вниз.
Адриан крепко держал меня за руку, отчего внутри меня все росло тепло. Такое, от которого хотелось прыгать и визжать от радости.
– Завтра бал, водница, – ответил он с тяжелым вздохом. – С утра я обещал матери съездить с ней, забрать драгоценности от ювелира. А потом она меня не выпустит из дома. Ты же знаешь: внешний вид, высшее общество, достойные манеры.
При этом он скорчил такую физиономию, что я не выдержала и рассмеялась, обращая на себя внимание редких прохожих. Но в такой вечер смех слышался часто. Особенная предпраздничная атмосфера рисовала на лицах людей улыбки.
– Точно, бал, – вздохнула я.
– Ты серьезно не будешь на нем, Лиззи? Твой отец занимает не последний пост в Аргениуме.
– Не хочу, – отрезала я, вспомнив Гловера.
Не смогу я пойти на бал с этим напыщенным индюком! Особенно после сегодняшнего свидания не смогу!
– Зато после бала мы обязательно увидимся, – подбодрил меня Адриан.
Он посмотрел вокруг: мы уже вышли на главную площадь, заполненную народом. Тут и там мягко светилась иллюминация, над головой то и дело возникали огненные образы волшана будущего года. Эта традиция пошла с незапамятных времен. Каждый год общим голосованием жителей Терралии выбирался волшан одной из стихий. И становился символом будущего года. На этом очень хорошо зарабатывали продавцы сувениров, игрушек и прочей дребедени.
– Где твоя подруга?
Я огляделась и среди прохожих увидела мелькнувшее пальто темно-голубого цвета. Хелен стояла у выключенного на зиму фонтана и оглядывалась.
– Вон она.
– Тогда иди к ней.
Я замешкалась на пару секунд, а затем развернулась к Адриану и сама, пусть и неловко, поцеловала его. А затем бросилась к Хелен, слыша сзади удивленный возглас Адриана. Сердце колотилось как бешеное, едва не выпрыгивало из груди.
– Лиззи!
– Хелен! – завизжала я, вцепившись в подругу.
Хелен тоже взвизгнула, когда я покружила ее на месте и едва не уронила. Мы плюхнулись на край фонтана, уставились друг на друга.
– Ты чего? – шепотом спросила подруга, поправляя съехавшую набок шапку.
– Я ему нравлюсь!
Приходилось шептать, наклонившись к Хелен. Я не хотела, чтобы подслушали чужие уши.
– Он тебе это сказал?!
– Он меня поцеловал!
Хелен вцепилась мне в руки ледяными пальцами, ее глаза сияли. В этот момент я поняла, что судьба подарила мне настоящую подругу. Которая переживает и радуется вместе со мной.
– Сам?!
– Конечно! – рассмеялась я и тут же осеклась, так как смех вышел немного сумасшедшим. Перед глазами все еще дрожали ресницы Адриана, слышался его тихий прерывистый голос:
«Что же ты со мной делаешь, водница?»
– Мамочки-волшаночки! – зашептала Хелен. – Лиз, ты понимаешь, что у тебя теперь парень из Аркано?
– Думаешь, мы встречаемся?
– Ты совсем дуреха? Он твой друг детства, вы с ним гуляете и поцеловались! Конечно!
– Мне не верится! – затрясла я головой.
– Ты завтра идешь на бал? Туда собираются все сливки общества.
Бал… бал! Я понурилась и покачала головой.
– Родители настаивают, но я не пойду, Хелен. Они считают, что я должна отправиться туда с Гловером.
– Бе! – скривилась Хелен. – Он в последнее время ходит так, точно ему сай подпалил любимый пиджак. А твой парень туда собирается?
– Собирается. Но я ему уже сказала, что не иду.
Мы с Хелен не спеша побрели к краю площади. Там останавливались экипажи, и там должен был поджидать нас кучер. Я пока не могла думать связно, шла и глупо улыбалась. Хелен же хихикала и говорила, что у меня дурацко-влюбленный взгляд.
– Гловер – это мерзко, – произнесла она, наконец. – Эх, а классно было бы: ты в новом шикарном платье, с прической. И твой огневик весь такой… жаркий. Вы кружитесь в танце, все смотрят на вас и понимают, какая красивая пара. Из области сказки, да?
– Ага, – согласилась я. – О, вон Марсель подъехал. При нем ни-ни.
Хелен изобразила, как закрывает рот на замок. В экипаже мы мирно болтали про магазины и будущую инициацию, поругали хольдо и посетовали на то, что после каникул прибавится еще два новых урока. А сами переглядывались и едва не срывались на смех. Надеюсь, кучер ни о чем не догадался.
Сначала мы подвезли Хелен до Мимамо. Послезавтра она отправлялась на каникулы, к родителям. Мы обнялись и договорились обмениваться письмами. Подруга, перед тем как выскочить из экипажа, подмигнула мне. Я же вспомнила про ее замечание о дурацко-влюбленном взгляде и заволновалась. А вдруг родители посмотрят на меня и сразу поймут, что я на самом деле делала и с кем гуляла?
Надо срочно что-то сделать с лицом!
Я так старалась выглядеть менее счастливой, что когда влетела в дом, а потом и в гостиную, то мама с отцом едва не подпрыгнули. Они мирно сидели у камина и о чем-то разговаривали. Но при моем появлении замолчали и почему-то стали внимательно разглядывать меня.
– Бет, у тебя все в порядке, дорогая? – осторожно спросила мама.
– Да, все великолепно. Я устала, можно я пойду в комнату?
– Ты поругалась с Хелен? – поинтересовался папа. – У тебя такое лицо…
Я обернулась к зеркалу, что висело над камином. М-да, что-то я перестаралась. С таким лицом на людей нападают, а не домой возвращаются.
– Мы не ругались, – ответила чистую правду. – Просто там были другие ребята, которые вели себя отвратительно. Вот я немного и разозлилась. Очень устала, можно все же пойду к себе?
– Через час ужин, дорогая.
– Да, мам! – прокричала я, уже взбегая по лестнице. И бежала до самой спальни.
И лишь захлопнув дверь, перевела дух и огляделась.
Платье по-прежнему сидело на манекене как влитое. Нежные складки и воздушная ткань едва заметно переливались в приглушенном свете двух небольших светильников. Я не любила спать в темноте, особенно после кошмаров, что стали навещать меня в последнее время.
Рядом с платьем стояло овальное, в полный рост, зеркало. К нему я и подошла. Очень медленно, внимательно глядя на свое отражение.
Многие говорили, что я вырасту в настоящую красавицу. В зеркале я видела чуть спутанные кудри того же темно-рыжего оттенка, что и у мамы. Их всегда приходилось расчесывать, шипя сквозь зубы. Глаза серые, могли бы быть побольше. И эти веснушки на носу! Ни у кого в семье нет веснушек, а у меня постоянно вылезают, стоит попасть под солнечные лучи!
Я повертелась, встала боком. Да уж, худая и ровная, как палка…
Или нет?
Прищурилась, отмечая вдруг то, что раньше ускользало от внимания. Фигура немного изменилась. Я постепенно превращалась из подростка в девушку.
Платье…
Прическа…
Бал в огромной городской зале со сверкающими украшениями и красивой музыкой…
Адриан…