«Вот это поворотик, поворот», – так и звучало в голове остаток дня.
Я помню, как вышла из комнаты и встретилась взглядом с леди Грин. Увидела ее вытянувшееся лицо, услышала шепот: «Ну конечно же!» Ее фьюрри обнюхивала моего зана, а тот попискивал и пытался увернуться.
– Ким, назад! – скомандовала леди Грин странным тоном.
Фьюрри фыркнула еще раз, смачно облизала моего волшана и уселась у ног хозяйки.
– Килей, за мной.
Снова замелькали коридоры, непривычно пустые. Лишь двое учеников попались по дороге и круглыми глазами проводили меня. Я же просто смотрела перед собой, пытаясь понять, что произошло. Зан обхватил лапами мою руку и что-то довольно ворчал. Пару раз лизнул меня горячим языком, отчего мурашки внутри стали напоминать мягкие звезды.
– Леди Грин, я…
– Помолчите, Килей, вам сейчас с волшаном надо общаться. Да уж, это многое объясняет…
Я открыла было рот и… закрыла. Волшан тыкался лбом мне в плечо и чего-то требовал. Я на ходу опустила взгляд и снова ощутила, как между нами протягивается нечто, что нельзя увидеть. Связь на уровне магии и чувств, желание защитить и показать мир вокруг, дать имя…
«Эсси», – вдруг пронеслось в голове. Я моргнула, а потом почему-то шепотом спросила у леди Грин.
– Они сами подсказывают имена?
– Вы, скорее, должны ощутить, какое имя нравится волшану, – поправила леди Грин и тут же насторожилась. – Килей, вы что, общаетесь с ним?
– Ну… – Я замялась. – Не знаю, просто в голове всплыло имя, и все. Это неправильно?
– Это означает, что мы проморгали вашу истинную магию, Килей. И весьма сильную магию. Одного не понимаю… впрочем, об этом потом.
И снова я прикусила язык.
Что теперь будет? Как отреагируют родители и друзья? Я покрепче прижала к себе Эсси, щекой чувствуя, какая у нее мягкая шерсть. Внутри стало вдруг спокойно. Мы встретились с ней и не расстанемся. Я уже ощущала, как моя магическая аура крепнет и растет. Вот почему у меня так хромала успеваемость по практическим предметам. Я не маг воздуха или воды, моя магия – земля. Один шанс к десяткам тысяч, так как в нашей семье лишь однажды появлялся маг земли.
Дальше все воспринималось как в тумане. Главным казалась лишь Эсси, а остальные служили декорацией. Уже потом я поняла, что подобное состояние нормально для мага, только что получившего волшана. Мы с Эсси знакомились друг с другом на эмоциональном уровне, укрепляли связь. Остальное воспринималось урывками.
Вот мы в кабинете ректора, в окружении взволнованных преподавателей.
– …бумаги на перевод.
– Но почему никто из нас не заметил ее явной тяге к магии земли?
– По бумагам в ее роду нет магов земли и огня, в основном вода, но есть и воздух.
– Дед… – услышала я свой голос точно со стороны, – у деда была магия земли.
И наступила тишина.
– В документах это не отражено, – резко отметил ректор.
– Родители не любят упоминать о нем. – Я отыскала взглядом леди Грин. – Что со мной будет?
– Вы о чем, Килей? – явно удивилась та. – Ваши бумаги мы передадим в Аркано, вы тоже отправитесь туда. Сами понимаете, что с такой магией учиться в Мимамо вы не можете.
– А мои родители…
– Им уже отправили весть. Они скоро будут здесь.
Я вздрогнула.
– Лорды и леди, мы можем все обсудить и без Килей, – сказала леди Грин. – Ей сейчас не до разговоров. Во время слияния с волшаном лучше находиться одной и не участвовать в таких разговорах. С вашего позволения я уведу девочку в комнату.
Я лишь молча последовала за леди Грин. В голове продолжало шуметь, Эсси притихла на руках. Лишь иногда облизывала мне ладонь и что-то урчала. От ее присутствия волнение чуть отступало.
И магия… теперь я отчетливо ощущала ее. Не воду, не воздух, а землю. То, что внутри меня было так долго скрыто, сейчас рвалось наружу.
– Цветы и подземные ручьи, – пробормотала я вдруг тихо. – Вот почему мне удавалось выращивать растения и вытаскивать источники на поверхность. Мне откликалась не вода, а земля.
И ощутила на плече руку леди Грин.
– Элизабет, – неожиданно мягко проговорила она, – это наша общая вина, что мы не поняли тип вашей магии.
– Но ведь до получения волшана невозможно угадать.
– Можно прикинуть варианты. Но обычно все же дети получают магию одного из родителей. В девяноста девяти случаях.
Я столько лет мечтала о волшане, но представляла его таким, как у мамы. Сейчас же, держа на руках Эсси, не променяла бы ее ни на какую другую. Она ощущалась родной частичкой. Такая теплая, ласковая.
Леди Грин отвела меня в свой кабинет и оставила там. Я находилась в какой-то прострации, не понимая, что теперь будет. Меня теперь переведут в Аркано? А как быть с экзаменами? Там сдавать? Голова шла кругом.
Мы с Хелен предвкушали, как будем веселиться вечером на празднике в честь получения волшанов. Один из самых главных дней в жизни каждого ученика. А получается, что я не попаду на него. С царящим в обществе отношением к аркановцам моему волшану тут рады не будут.
«Ну и ладно!» – сказала себе. Никому не позволю посмотреть косо на мою Эсси! Ее хотелось оберегать, защищать. Я верила, что мои друзья не изменят ко мне отношения. Даже если я стану учиться в Аркано.
Хотелось пойти к себе и показать Хелен мою малышку. Посмотреть, какая у нее. Почему меня отвели сюда, а не разрешили вернуться в комнату?! Я бы вещи свои собрала, пока документы готовят. Но, непонятно отчего, я продолжала сидеть на месте и ждать, когда хоть кто-то за мной придет. Эсси уснула, свернувшись на моих руках, и мне не хотелось ее будить.
Я и сама почти задремала, убаюканная спокойным дыханием волшана. Время тянулось медленно, после сильного волнения на меня накатила апатия. Мне казалось, что я сижу здесь уже целую вечность.
Звук шагов заставил сесть прямо и взглянуть на дверь. Вернулась леди Грин, и выглядела она очень озабоченно.
– Элизабет, за тобой приехал отец.
– А как же мои вещи? Их теперь в Аркано отправят? – спохватилась я.
– Боюсь, никакой учебы в Аркано не будет. Твой отец против, – вздохнула она.
– Как это?!
– Он требует, чтобы тебя отчислили за то, что ты не сумела сдать экзамены.
Я тряхнула головой в попытке взбодриться. Понять происходящее не получалось.
– Что значит отчислить? А как же Эсси? Нам же надо учиться…
Она посмотрела на меня с жалостью, а потом вытащила из рукава свернутые в трубочку бумаги.
– Возьми. Это подписанные документы на перевод. Твой отец отказался их брать. Но, возможно, он успокоится, и ты сможешь его переубедить. Пусть лучше будут у тебя. Спрячь пока.
Я заторможенно кивнула и взяла листы, засунув их в рукав платья. Что-то мне уже было страшно встречаться с отцом.
– Идем, он ждет тебя, – позвала леди Грин, и я поплелась за ней.
Мы еще не успели дойти до кабинета ректора, как оттуда вышел недовольный папа. Ректор ему что-то говорил, но, увидев нас, замолчал.
– И все же я бы советовал вам еще раз хорошо подумать, – сказал он моему отцу. – У Элизабет большой потенциал, который стоит раскрывать.
– Я сам способен решить, что будет лучше для моей дочери. Надеюсь на конфиденциальность. Не разочаруйте меня.
– Можете не беспокоиться, – ответил ректор, бросив на меня сочувствующий взгляд.
Я же не могла отвести глаз от отца, который повернулся ко мне и смотрел так, как будто я стала самым сильным разочарованием в его жизни.
Его Тьер проскользнул мимо ног, выходя из кабинета, и резко затормозил, плюхнувшись на пол от удивления, когда увидел меня.
– Спрячь это, – скривился от отвращения папа.
Я даже не поняла в первый момент, о чем он, а потом вспыхнула от унижения до самых корней волос. Бережно переложила спящую Эсси к себе на грудь и укрыла мантией.
Больше он ничего мне не сказал, пройдя мимо. Я была настолько подавлена его отношением, что, опустив голову, двинулась следом. В голове мелькнуло, что от меня теперь, видимо, как от дедушки, откажутся, вычеркнув из своей жизни.
Отец и раньше свысока отзывался о магах земли и огневиках, а теперь у него собственная дочь такая. В душе зрела обида. Он ведет себя как будто я его опозорила. Но не моя вина, что у меня магия такая. А Эсси, она самая лучшая на свете! Мне кажется, я отцовское «это» никогда ему не прощу.
В молчании мы вышли из школы и сели в карету. Я отвернула голову к окну, но когда почувствовала на себе его взгляд, хмуро взглянула в ответ. Просто при мысли, что вдруг и мама поведет себя так же, совсем плохо было. Тогда точно день, который должен был стать самым счастливым, для меня превратится в день разочарования. В своих родителях, а не Эсси, разумеется.
– Ты выйдешь замуж за Гловера, и это больше не обсуждается. Сразу после его экзаменов объявим о помолвке.
Он ожидал возражений, но я молчала. Не то чтобы я хотела замуж. Просто Леонар оказался не таким противным, как я думала вначале. А после расставания с Адрианом мне уже было все равно, с кем меня обручат. Гловер не худший вариант.
– Леонар не против, чтобы я училась, – тихо заметила на это.
– Даже не думай об этом! Ноги моей дочери не будет среди отбросов в Аркано.
– Но папа!
– Я все сказал. Для всех ты не сдала экзамены из-за слабых способностей. Через месяц поедем в Клейрон. Жаль, но раньше дела меня не отпустят.
– Зачем?! – Я вскинула на него удивленный взгляд.
– У меня там остались связи. Запечатаем твою магию по-тихому.
– Что?! – Я в ужасе уставилась на него, неосознанно крепче прижав к себе Эсси. Для мага это самое страшное наказание. Это как потерять часть самого себя, а волшан… не получая подпитки от мага, он же умирает!!!
– Папа, за что? – вырвалось у меня со слезами на глазах.
Мне казалось, что это какой-то кошмар. Решительное выражение лица отца говорило о том, что он не шутит. Всю дорогу домой я давилась рыданиями, сраженная жестокостью самого близкого мне человека.
– Бет, девочка моя, что случилось? – бросилась ко мне мама, когда мы приехали.
У меня зуб на зуб не попадал от истерики, я была не в силах произнести и слова в ответ.
– Не получила волшана? Не переживай, на следующий год…
– Вот! – Я показала ей Эсси, которая уже давно проснулась и елозила у меня под мантией. – Папа х-хочет з-запечатать мне м-магию.
Глаза мамы округлились, и она выпрямилась, взглянув поверх моей головы на отца.
– Элизабет, детка, иди к себе в комнату и успокойся.
Я бросила на нее полный надежды взгляд, но она не сводила глаз с отца.
– Иди!
Вытерев слезы, я послушно пошла к лестнице и стала подниматься по ступенькам, опираясь на перила, как старушка. Настолько морально раздавленная, что не было сил.
– Не здесь, – услышала я голос отца и замедлила шаг. Обернувшись, увидела, как они скрываются за дверями голубой гостиной.
Я не могла оставаться в неизвестности, особенно, когда дело касается моего будущего. Вернулась с середины лестницы и подкралась на цыпочках к дверям гостиной, приложив ухо. Сердце бешено колотилось в груди. Хоть бы никто из слуг не поймал меня за недостойным леди занятием. А вообще, это такие мелочи в сравнении с тем, что меня ждет…
– Ты сошел с ума? – донесся разъяренный голос матери. Она никогда не говорила в подобном тоне с отцом. Всегда учила меня, что воспитанная леди не должна повышать голос, а сейчас буквально кричала на мужа.
– У меня нет другого выбора, – глухо ответил отец.
– Я не позволю калечить моего ребенка!
– Она не только твоя дочь! Я не позволю ей испортить себе жизнь.
– О чем ты?!
– О чем? Я жизнь положил на то, чтобы обелить имя нашего рода! Мой отец все разрушил, связавшись с предателями! Все! И вот, когда король оценил годы верной службы и мы вновь приняты ко двору, моя дочь своей магией напомнит всем о нашем позоре!
– Она-то в чем виновата?
– Вот именно, что ни в чем! Я о ней думаю. Выйдет замуж за Гловера. Дурь из него вышла, и они вроде неплохо стали ладить. Будет посещать балы, приемы. И никто, слышишь, никто, не будет смотреть на нее свысока! Она Килей и достойна самого лучшего. И дети у них будут в своей крови нести нужную магию, для блистательного будущего. Люсиль, я битый час слушал ректора о том, какая сильная у нее магия. Уже сейчас волшан выровнял и усилил ее потоки.
– Разве это плохо?
– Да! В большинстве дети наследуют магию более одаренного родителя. Гловеры хоть и трезвонят всем о своих демократических взглядах, но совсем не будут рады, если наследник родится магом земли. Единственный выход – запечатать ей магию. И тогда у нее будет и положение, и уважение в обществе, а наш союз с Гловерами укрепит наше положение при дворе. Думаешь, многие рады моему возвращению и не завидуют благосклонности короля? Да им только дай повод напомнить о прошлом!
– Но запечатывание…
– Она найдет себя в детях. Меня радовали ее слабые способности. Женщине больше ни к чему. Сама знаешь, что сильных магов призывают на военную службу. А маги земли и огня всегда на передовой. Я не хочу такой судьбы моей дочери.
Зажав рукой рот, чтобы не выдать себя всхлипами, я тихонько отошла от двери и побежала к себе в комнату. Я уже ничего не понимала. Где белое, где черное? Все смешалось. Даже отца ненавидеть не получалось. Собираясь совершить страшное, он, оказывается, заботился обо мне.
Только мне не нужны прекрасные перспективы будущего без Эсси. Не позволю лишить меня ее! С ее обретением я почувствовала себя сильной как никогда. И земля… Я чувствую ее! Теперь даже странно, как я не догадалась сама о своей магии.
Я поднялась к себе в комнату и села на кровать, не зная, что делать. Сняла мантию Мимамо, которая мне больше уже никогда не понадобится. Все произошло так быстро. Еще недавно я ночей не спала, беспокоилась насчет экзаменов, а теперь мне говорят, что не буду учиться. Я потеряла школу, друзей, все, ради чего так много трудилась.
А сколько раз я рыдала в подушку, задаваясь вопросом, что со мной не так? Очень больно чувствовать себя ущербной, при этом ощущая силу внутри и не понимая, почему не получается ее проявить. И ведь дело было не в лени или отсутствии способностей!
Сегодня же мне впервые сказали, что я могу стать сильным магом. Я больше не бездарность, не отстающая, не Килей, у которой не получаются элементарные вещи. Я чувствовала покалывание силы на кончиках пальцев. И родители хотят у меня все это отобрать?!
Эсси перебралась мне на плечо и теперь лежала, уткнувшись головой в основание шеи. Мягкая шерстка щекотала кожу, отвлекая от тяжких мыслей. Я погладила ее и накрыла в защитном жесте рукой, когда раздался стук в дверь.
– Бет, как ты?
– Мама, скажи, что ты не позволишь сделать это со мной! – Я вскочила с кровати, с надеждой глядя на нее.
Но мама отвела глаза, и у меня подкосились ноги. Я рухнула обратно на постель, не желая верить.
– Мама, я выйду за Леонара. И когда стану Гловер, я не брошу на вас тень тем, что являюсь магом земли. Можете забыть обо мне, как о дедушке.
– Бет, не говори ерунды! Ты была и будешь нашей дочерью. А Леонар… Неужели ты думаешь он женится на тебе, если узнает обо всем? Они могут сколько угодно заявлять о равенстве, утверждать, что отстаивают в совете интересы магов земли и огневиков, но породниться решили с нами, считая, что ты водница. Это политика. А лучшей партии, чем Гловер, тебе не найти.
– Так спросите у него самого, какой он хочет видеть свою жену! Уверена, он тоже будет против запечатывания.
– Во-первых, за тебя отвечаем мы. Вы еще не обручены, и у него нет права голоса. А во-вторых, когда дело касается наследников, любой мужчина предпочтет иметь ребенка со своим типом магии.
– Мама, ты понимаешь, что Эсси умрет? – тихо спросила я, убирая руку и показывая свою малышку. Она часть меня, и я уже никогда не стану прежней.
– Мне жаль, Бет.
И все?! Просто жаль?!
– Уходи, – безжизненным голосом произнесла я.
Она шагнула ко мне, протягивая руки, но, натолкнувшись на мой взгляд, опустила их и, пошатнувшись, вышла.