Знаете, наверное, за всю свою жизнь до этого я столько не танцевал. Стоило только очередной моей партнёрше упорхнуть куда-то вглубь наполненного народом зала, как меня подхватывала следующая, увлекая в очередной водоворот кружащихся вокруг небольшой сцены пар. Со временем я даже как-то перестал понимать с кем танцую очередной танец, пока в пару ко мне не встала Кайла Магладоновна которая настолько плотно впечаталась в мою бренную тушку, что через некоторое время с начал опасться, что от сих усилий у мня на спине вылезет пара небольших упругих бугорков, кои все это время пытались пробить мой организм насквозь. При этом ведьмочка постоянно что-то болтала, а над нашей вальсующей парой парило с десяток летучих мышей, почему-то одетых в маленькие смокинги. Судя по настроению Кайла собиралась задержаться в моих объятиях надолго, но тут неожиданно откуда-то сверху спикировал потрескивающий разрядами молний огонек, упав к моим ногам юной рыжеволосой девицей в мерцающем струями огня платье.
— Извините, Кайла Магладоновна, но этот танец с нером мой, — с вызовом произнесла юная техномагичка, вызвав у ведьмы гневное фырканье, однако Рейнера в ответ лишь вежливо улыбнулась, как бы невзначай бросив взгляд в сторону стоявшего у сцены ректора, который приветливо и как мне показалось ободряюще улыбнулся в ответ.
Кайла вздохнула и, бросив в мой фейс самый томный взгляд, изобилующий многочисленными намеками, от которого у меня зашевелились не только волосы на голове, удалилась к столу с напитками.
— Нер, не тормозите, — пихнула меня локтем под ребра техномагичка и мне ничего не оставалось как, обхватив ее рукой за тонкую упругую талию, увлечь за собой в мир танца.
Хотя скорее это она меня увлекла, ибо как оказалось танцевала Рейнера просто прекрасно, и я сам не замечая того увлекся, плыв я по волнам музыки и чувствуя, как послушно отзывается на любое замысловатое «па» моя юная партнерша. Забытое чувство, словно такое уже было, танец, веселье и робкий неожиданный поцелуй… Музыка резко смолкла, заставив меня резко остановиться….
— Спасибо, Рей, — выдавил я, отстраняясь и чувствуя, что горло предательски пересохло. — Ты прекрасно танцуешь…
— Но я не она…
— Да, ты не Ирен….извини, надо идти, — улыбнулся я и, пятясь назад, спешно смешался с толпой, направившись к так называемой «учительской зоне».
Вот ведь елки зеленые, палки моченые, наваждение какое-то, такое впечатление, что на какое-то мгновение вновь оказался на том злополучном бале-маскараде, где мы с Ирен….
— Куда-то торопитесь, Ярослав Сергеевич? — наш ректор возник передо мной как Сивка-Бурка перед прифигевшим Иваном.
— Да, я… вот… это… туда… и потом тут… мимо, — пролепетал я и, по-моему, покраснел, чем вызвал у Христофорыча добродушную улыбку (ну прям натуральный добрый волшебник, мудрый, мудрый…).
— В делах любовных иногда бывает трудно и тогда ты сердцем думай, мысль отвергнь, почувствуй духом и найдешь того, кто истинно с тобой готов плести судьбы картину, — не то просто так замысловато сказал, не то продекламировал он какой-то стих и, отчески похлопав по плечу, удалился, заставив меня с идиотски- одухотворённым видом размышлять над свалившейся в мои мозги вселенской мудростью.
— Любо смотреть на идиота, что на драконшу смог залезть, теперь стоит он обалдуем — здесь.
— Ерничаем? — скосив глаза на материализовавшегося рядом Дорофеича, спросил я.
— Сочувствуем, — притворно тяжело вздохнул гном и протянул мне пузатую бутылку с длинным горлышком. — На, хлебни, специальный, подгорный, думаю даже тебя проймет.
Я автоматически взял протянутую бутылку, отхлебнул и невольно крякнул от упавшего мне в желудок огненного метеора.
— Вы там её на чем настаиваете, на столетнем помете летучих мышей чтоль? — поинтересовался я, немного отдышавшись и стерев указательным пальцем выступившую из левого глаза скупую слезу.
— Не, из помета не то — слабо и во рту вяжет, — отмахнулся гном. — На грибах она, на сшибальцах.
— А ну если на грибах, да еще сшибальцах… — я вновь отхлебнул и почувствовав напоследок странную сухость на языке с подозрением покосился на гнома, который тут же сделал вид, что ему нужно срочно по делам и, забрав бутылку, исчез в толпе.
Нет, мыши там явно нагадили, хотя вещ действительно ядреная, аж похорошело, на душе спокойнее стало и даже вновь оказавшаяся в переделах моей видимости Кайла Магладоновна неожиданно оказалась дамой вполне даже в моем вкуси… и мышки у неё такие милые… лыбятся своими клычками. Я бочком, бочком, с оглядкой принялся смещаться в сторону ведьмы, но тут музыка резко смолкла, ансамбль местной самодеятельности, что развлекал гостей в течении последнего часа, поспешил ретироваться со сцены и на ней появился Батон. Игривый взмах лапы и вот в их когтях зажат бликующий серебром микрофон.
— Господа, мяу, и дамы, — кот поклонился во все четыре стороны и, поправив немного сбившийся наискось галстук-бабочку, необычно зычным голосом выдал: — А теперь позвольте представить! Единственный раз, проездом, из оттуда — вон туда и затем далее! Золотой соловей Серебренного леса, любимец всех сумречных эльфиек, натуральный блондин…
Так, стоп, не я конечно сам его так обозвал, но, Батон, ты это же не серьезно….не….Я конечно все понимаю… времени не особо много и проще взять уже готовое но… блин… Громкая музыка, взрывы, хлопки петард и на сцене, в дыме, подсвечиваемом разноцветными лучами, появился он… Не, не, не тот, о ком вы подумали. На сцене появился уже знакомый мне эльф, правда на этот раз он был одет в богато украшенный блестками белоснежный костюм, а длинные волосы были собраны в хвост и также равномерно покрыты неким искрящимся составом. Раскинув руки в стороны, словно желая обнять всех юных дев присутствующих в зале, он выдал ослепительную улыбку и, взяв у кота микрофон….
—
Я со всей дури впечатал себя пятерню в лицо и, растопырив пальцы, оглядел зал. А вроде ниче, народу нравится, вон даже некоторые девчонки подпрыгивают и повизгивают в такт. Похоже, кот куда больше меня разбирается в том, что народу нужно… но все же… Я вздохнул. Дорофеич возник рядом, як добрый бородатый фей и молча протянул мне знакомую бутылку, я также молча отхлебнул и, поморщившись, поинтересовался:
— Уверен, что без помета летучих?
— Ну… — гном неопределенно покрутил кистью руки в воздухе и, забрав бутыль, вновь куда-то испарился.
Мне же вновь стало хорошо и в теле такая странно легкость образовалась, что захотелось пуститься в пляс, однако я стойко подавил в себе сьи дурные позывы (одновременно позволив поддаться другим) и вновь начал медленно дрейфовать в сторону Кайлы Магладоновны, но к счастью где-то на полпути был перехвачен Гоймерычем. Судя по его взъерошенному виду и празднично блестевшим глазам, сшибальцы добрались и до него, с чем мы друг друга и поздравили, пожав руки и буквально по-Брежневски рас… Так-с, этот момент пропустим, а заодно возблагодарим того, кто догадался стол для учителей и гостей постарше предусмотрительно установить в самом дальнем и темном углу зала, да ещё и частично прикрыть визуально непроницаемым магическим барьером, ибо, судя по виду собравшихся вокруг него, многие решили отметить выпуск своих чад с размахом. Досконально не помню, что было потом, кажется мы с Гоймерычем спели пару веселых и не очень культурных песен, затем о чем-то спорили с отцом Эрнесты, который вроде как всерьез предлагал мне стать крестником (или как там это у вампиров называется) будущих внуков, опосля говорил еще с парой чьих-то родителей, больше согласно кивая в ответ и поддакивая, а потом сознание как-то резко сделало «чпок» и прояснилось. Нет, совсем я не протрезвел, но шарики и ролики в моем мозгу вновь шустро забегали, пытаясь хоть как-то привести в порядок ползающие в черепушке мыслительные процессы. Я повел глазами в разные стороны и с удивлением поняв, что мы находимся не в зале, а в одном из учебных классов, собрал их в кучу и, с трудом сфокусировав, вопросительно посмотрел на покачивающегося рядом Гоймерыча, одновременно вспомнив, что завуч позвал меня сюда, дабы поговорить о чем-то очень важном.
— Ну и о чем говорить будем? — поинтересовался я. — А то у нас там концерт, дети…
— Все нормально, — решительным жестом успокоил меня завуч. — Там все под контролем и твой кот.
— Вот как раз об этом я и беспокоюсь, — буркнул в ответ я. — Кот — это не только ценный мех…
— Мех… не-не… я не про мех, а про чеху… чепу… тьфу, про чешую твою поговорить хотел, — он шагнул ближе и принялся тыкать указательным пальцем мне в грудь, приговаривая. — Вы превращаетесь в дракона Ярослав Сергеевич, понимаете, в дракона.
— Так я и так частично дракон. Эльфира же что-то там с моим ДНК сделала.
— Не-не, не то, — махнул он рукой. — Совсем не то. О, доска….
Он подошел к доске, взял мел и нарисовал на ней какую-то длинношеюю крякозябру с крыльями.
— Это обыкновенный дракон, — сказал он, постукивая мелком по рисунку, отчего крякозябра стала немного похожа на уродливого жирафа. — А это… — рядом с крякозяброй появилась еще одна, значительно уродливее и явно успевшая кого-то сожрать. — А это вы.
— Я?
— Вы.
— Вылитый, — согласился я и, придирчиво оглядев рисунок, добавил: — Морда правда у меня посимпатичнее, а так похож. Думаю, что удалось вам, товарищ Антиох, увидеть моего внутреннего зверя и все это передать в сиём творении досочного творчества.
— Зря ерничаете, друг мой, — Гоймерыч неожиданно стал как-то подозрительно трезв. — Вы должны понять, что положение довольно серьезно. Скажу еще раз: вы превращаетесь в дракона — в обычного тупого злобного дракона.
— Почему сразу тупого, — немного обиделся я. — Может я буду очень умным и мудрым.
— Возможно, — не стал спорить Антиох, — однако все маг-физиологические модели говорят об обратном… Да и в старинных легендах пара примеров имеется.
— Ясно, значит будем лечиться.
— Не будем.
— Почему? — спросил я, чувствуя медленно подступающую трезвость, которая с укоризненной проглядывала из-за угла мозжечка.
— Потому что лекарства нет. Тут нужна не магия, а наука на уровне магии. Мы конечно направили запросы техномагам, но ответа пока нет, как и от драконьего племени. К тому же, все это делается неофициально, потому как очередные скандалы академии не нужны. Мы еще от того эпизода с похищением не отмылись, а если выяснится, что тут у нас учителя в драконов мутируют…
— И что же мне делать? — спросил я растерянно.
— Не знаю, — развел руками Гоймерыч. — Одно могу пообещать точно, Ярослав Сергеевич, одного вас в беде не оставим… даже если что пойдет не так, обещаю чистую клетку и сытную кормежку.
— Ага, а также элитный зоопарк и юную драконицу.
— Ну первое обещать не могу, а вот второе…
Легкий скрип двери заставил нас прерваться и дружно посмотреть в её сторону. Внутрь влетела фея-уборщица, но заметив нас замерла в нерешительности, затем фыркнула, буркнула что-то типа: «шляются здесь всякие, топчут» и вновь исчезла за дверью. Наш разговор меж тем как-то застопорился, и мы решили вернуться обратно к гостям, тем более, что, судя по долетавшим из зала звукам, концерт входил в завершающую фазу.
На входе в зал я вновь попал в притяжение Кайлы Магладоновны, но неожиданно и коварно напавшая на меня трезвость, сняла меня с её орбиты и заставила спешно ретироваться. Причем уходил я зигзагами как подстреленный зая… орел, используя для маскировки местность и подручные средства.
— А теперь финальный номер нашего концерта, где перед вами выступит хор радужных пони-единорогов.
Так, стоп, хор? Какой это хор, там же был один… точнее одна… тьфу-ты не разберешься с этими радужными. Я отпустил пасть бронзового льва, рядом с которым стоял, прикидываясь частью композиции и, со скрипом каблуков, повернулся к сцене. Поняши… раз поняшка, два поняшка, три поняшка, а я четвертую сорв… тьфу-ты это ж про ромушки, точнее ромашки. Пятнадцать рогатых поняш в три ряда. Если принять внимание финал песни на просмотре… Я судорожно сглотнул и медленно, дабы не создавать паники, принялся пятиться в сторону выхода, одновременно отчаянно осознавая, что тупо не успеваю, ибо коники уже дружно выводили мелодичными голосками «про грусть в загоне». Батон возник рядом как всегда неожиданно и, подергав меня за полу пиджака, молча протянул мне темные очки и пару беруш. Так же молча мы понимающе переглянулись и водрузили все это на их законные места. Блеск радуг пробил даже сквозь затемненные стекла очков, а дружный могучий ик вызвал камнепад в далеких горах и массовое осыпание листвы с окружающих деревьев вперемешку с птицами, белками и прочей живностью.
Ну… финал вечера в общем удался… фееричный такой получился… с радугами.
Настроение было на нуле. Я сидел в своей каморке, бездумно пялясь на напольное мозаичное панно с резвящимися в водопаде русалками, что где-то позабыли свои скрепленные верёвочками ракушки, а посему предавались неге на солнышке в совершенно непотребном для учебного заведения виде. Иногда я пододвигал ногой плетеный коврик, дабы скрыть данную картину, а затем вновь его отодвигал, ибо она несколько улучшала и успокаивал поток моих бессвязных мыслей.
Не, к тому факту, что я мутант с драконьими генами, я уже давно привык, да и все вокруг были в курсе, но вот превращаться в ящера, причем реального такого ящера зелененького с хвостиком и пукающего дымком… увольте. Тем более, по словам Гоймерыча, в данном образе умом я блистать не буду и на гармошке явно не поиграю, а учитывая некоторые познания в динозаврах (почерпнутых мною из детских книг с картинками) думать буду отнюдь не головой. Печаль и беда. Я тяжело вздохнул, автоматически почесал как назло зазудевшую шею и покосился на Семеныча, который, видимо чувствуя мое мрачное настроение, усиленно прикидывался обычным цветком.
Входная дверь тихонько хлопнула и класс наполнился знакомыми голосами моих учеников.
— Не, ребят, это было действительно смешно, — басил Гай. — Все как начали икать, а кругом блестки, а все чуть ли не подпрыгивают от икоты.
— Ну да весело, — поддакнул ему Теодор. — Особенно смешно было на девчонок смотреть, как они подпрыгивали там все так бум-бум прыгало… ой.
Судя по сочному звуку хлопка кому-то смачно прилетело в лоб, или еще куда в район физиономии.
В дверном проеме каморки на миг возникла голова Теи и тут же исчезла.
— Ребят, нер здесь, — услышал я её голос, а уже через мгновение в учительской стало тесновато и почему-то совершенно тихо.
— Нер, — наконец после пары минут молчания с решительным видом начала Алана. — Мы все знаем.
— О чем?
— О том, что вы станете драконом.
Я скосил глаза на перетаптывавшуюся на месте суккубу.
— И откуда же?
— Я им рассказала, — с явным вызовом в голосе ответила шагнувшая вперед Рейнера. — Я пошла прогуляться и случайно услышала…
— Случайно?
Я усмехнулся, а юная почему-то техномагичка смутилась, покраснела и отвела взгляд, буркнув:
— Да случайно… я просто гуляла и услышала.
— Ой, нер, вы ведь не магическое создание, а значит станете диким драконом, а они неразумные, — шмыгнула носом Тея, сжимая кулачки на груди. — Мне так жаль, так жаль, но поверьте, мы вас не забудем, будем ходить в гости, кроликов носить. Правда, Глай, у вас же есть ферма кроликов, будем там растить отборных для нера.
Эльфийка удивленно захлопала своими длинными ресницами, но тем не менее согласно кивнула.
— Ребят, вы что несете! — сердито притопнула каблуком Эрнеста. — Нер нам столько раз помогал, а вы кроликов ему собрались носить. Кстати, а почему кроликов?
— Потому что они не только ценный мех, но и два-три килограмма диетического, легкоусвояемого, мяса, — пробурчал я, вздыхая.
— Эм… — вампирша на секунду подвисла, затем мотнула головой и, оглядев друзей насупленным взглядом, бросила: — Нужен план.
— План чего? — не понял Гай.
— Действий, дружище, действий, — ответил вместо Эрнесты Теодор, похлопывая его по плечу. — Нам нужно придумать, как и чем мы можем помочь нашему учителю. Верно, Эрн?
Та молча кивнула.
Все вновь замолчали, порой многозначительно переглядываясь, почесывая в шевелюрах, хмыкая и вздыхая.
— И что, совершенно никаких идей? — выпалила спустя некоторое время Рейнера.
— Похоже, что никаких, — констатировала за всех Алана. — Но вы, нер, не расстраивайтесь, мы что-нибудь обязательно придумаем.
— Спасибо вам, ребят, — натужно улыбнулся я. — Но думаю, что если уж наши «верховные старики» спасовали, то путь у меня один — делать кассу зоопарка.
— Ну вообще-то одна идейка имеется, — неожиданно вмешался все это время молча подпиравший косяк двери Грей.
Все дружно уставились в его сторону, включая заинтересованно навострившего листья Семеныча.
— Арл, не тяни, — подстегнула его Алана. — Говори, что там удумал.
— Глашатай.
— Что глашатай? — удивленно переспросил Гай, переглянувшись с Теодором.
Грей тяжело вздохнул словно от необходимости объяснять, что-то такое, что, по его мнению, и так должно быть известно каждому дураку.
— Вспомните легенды о нашей академии.
— Глашатай… глашатай, — Эрнеста нахмурила лоб, в задумчивости покусывая нижнюю губу и накручивая локон волос на указательный палец. — Не помню ничего такого.
— Я помню, — неуверенно пискнула Глайдриэль. — Кажется там говорилось о студенте, который смог с помощью этого артефакта поговорить со своими родителями в прошлом и стал гномом, так как мать после этого разговора вышла замуж за другого.
— Точно, слышал о такую байку, — закивал головой Гай. — Только там парень в девку превращался, красивую такую, за ней потом весь класс ухлестывал. Ой…
— Ох уж мне эти ваши мужские фантазии, — пробурчала Эрнеста, тыкая виновато хлопающего глазами здоровяка локтем под ребра. — Точнее их отсутствие, всё на девчонках завязано.
— Эрн для меня только ты…
— В любом случае — это всего лишь байка, — подытожила суккуба, с ухмылкой наблюдая за перепалкой влюбленной парочки.
— Не совсем байка, — Грей скрестил руки на груди. — Я встречал еще несколько упоминаний об этом артефакте, причем далеко не в сборниках легенд.
— Грей, хватит уже темнить, — встрял в разговор Теодор. — Давай уж прямо: где этот артефакт находится и что он нам даст.
— Что даст? — юноша задумчиво поскоблил кончик своего курносого носа (
— Не, не, не пойдет, — замахал рукой я. — Ребят, в отличие от вас, я читал книги про парадоксы связанные с изменением прошлого и если я и Эльфира…
— Ой, неужели вы сами станете драконицей… — вновь захлопала ресницами Глай. — Мы тогда будем подругами, и я буду стряпать вам тортики.
Все дружно посмотрели на резко покрасневшую эльфийку, а Гай не преминул буркнуть про неуемные фантазии девчонок, с усмешкой косясь на зачем-то уставившуюся в потолок Эрнесту. Я же, представив себя попивающим чай с тортиком, весь такой в золотистой чешуе, с бантиком на голове, который как известно «как прибили, так и держится» (
— Не, не, я не о том. Просто если бы я не встретил Эльфиру, то не обзавелся бы одним вредным котообразным созданием, не познакомился бы с Крисом и вся наша история, скорей всего, сложилась бы по-другому. Например, мы бы не поехали тогда в ту самую поездку….
Я замолчал и многозначительно посмотрел на своих учеников. Наморщили лбы, переглядываются, Эрнеста даже вздрогнула, зябко повела плечами и прижалась к Гаю, да и того явно проняло — кажется поняли.
— Вот то-то и оно, ребят. А ведь ваша легенда не просто студенческий прикол-страшилка, она прямо говорит о том, что не надо заигрывать со временем. Неужели не поняли? Хотя…
Я задумался. А ведь может получиться. Если связаться с кем-то, да хоть с тем же Гоймерычем, или даже Крисом, в то время, когда я был в поездке в свой мир, или, когда только вернулся, то изменится не так много. Главное ведь не давать Эльфире меня сильно кусать, а то ведь это она после моего возвращения перестаралась, чуть не превратив шею в дуршлаг и напичкав меня драконьим геномом по саму маковку. Я быстро рассказал свою идею ребятам и те, обдумав её, так же не нашли особых изъянов. Хотя червь сомнения меня все же глодал, ибо про бабочку на подошве ботинка я помнил прекрасно, но в моем положении: «либо пан, либо… динозёбр в зоопарке», так что выбор не особо чтобы большой.
— И где находится этот оракул? — после недолгого, но очень дружного, мощенья лбов поинтересовался Теодор.
— Где? — Грей хмыкнул. — Вам понравится — на изнанке.
Так-с, приехали. Изнанка — это такая бесконечная лента Мебиуса и искать там что-либо можно до морковкиного заговенья и еще часик, причем вероятность найти стремится к лежащей на боку восьмерке. Впрочем, видимо так думал я один, потому как мои юные маги и магички весело расшумелись, разухабились и похоже… стоп.
— Ребят, вы что решили прям сейчас? — осторожно поинтересовался я.
— А чего ждать-то, — пробасил Гай. — Быстро смотаемся, поищем и вернемся, никто и не заметит. А не найдем сегодня, попробуем завтра. Идемте, нер.
— Да, но…
— Нер, не бойтесь, мы вас защитим, — Гладриэль ласково погладила меня по плечу. — А не получится, то кролики… тортики…
Тортика почему-то захотелось просто дико, прямо как бананов при посещении кабинета Гоймерыча, а если всего вместе… Перед моим мысленным взором возник огромный торт с торчащими из него и почему-то нечищеными бананами, между которыми проглядывали подергивающие кроличьи лапки. Аппетитно, блин…
— Так-с, — я сглотнул набежавшую слюну и резко поднялся. — Чего стоим, ждем — вперед на изнанку…
Легче было сказать, чем сделать. Изнанка — это вещь довольно непредсказуемая. Ну, во-первых, туда почему-то можно попасть только из коридоров академии, во- вторых, даже опытный маг не может точно сказать, когда откроется проход, но в отличие от меня может создать так называемую «ограниченную зону переноса». Если по-простому, то это этакий круг откуда тебя точно перебросит, а не так как меня — невесть откуда и непонятно когда.
И вот значит ребятки мои достали мелки из своих «широких штанин» и принялись заниматься напольным творчеством, за которое феи-уборщицы наверняка вспомнят нас добрым словом. Впрочем, пара глафириных вкусняшек в виде пирогов с яблоками и эти крылатые девчонки пол так натрут, что будут блестеть хлеще батоновых кх-м….в общем хлеще батонового ничегонеделанья. Проблема тут в другом, круг-то магический, а я можно сказать антимагический — не продумали. С другой стороны, академия нет-нет да кидает меня на эту изнанку, так что может как-то сработает…
— Нер, — я вынырнул из своих размышлений о принципах работы магии переноса и вопросительно посмотрел на дергающую меня за полу куртки эльфийку.
Та молча кивнула головой куда-то в темную даль коридора. Ну да, время-то позднее, а некие прижимистые завхозы вечно на лампочках экономят под лозунгом: «Полумрак не темнота, а лишь немного ограниченная освещенность». Так и что она там… Я мысленно выразился крайне нелитературным языком. Знакомая фигура в кожаном доспехе и ястребиной маске глаза которой горели во мраке ярко-красными точками.
— Хранитель, — раздался из-за спины как всегда невозмутимый голос Грея. — Давно никого из них не видел.
— А я еще бы сто лет не видел, — буркнул я, вспоминая недавнюю довольно странную встречу и вновь ощущая возбуждение своих мурашек спешно семенящих в сторону копчика. — Ребята, стойте здесь, я поговорю.
Ага почти получилось… почти. Только я к нему подошел, как нижняя часть моей физиономии взорвалась тупой болью, а сам я буквально «отлетел» назад, скользя ботинками по полированном граниту пола. Вот ведь Жан-Клод Всемдам недоделанный. Я двинул челюстью, которая с громким щелчком заняла свое законное место. И тут мимо меня с диким боевым кличем укушенного в мягкое место Чингачгука пронесся Гай, чтобы через мгновение скользить в обратную сторону в позе оловянного солдатика. Причем «проплывая» мимо он отдал мне честь, улыбнувшись непривычно щербатой улыбкой. Ну тут мой внутренний боевой хомячок проснулся, напялил на голову красную повязку, забил себя лапками в могучую грудь, внутри закипела странная животная ярость, а правый глаз задергался в боевом нервном тике. Не, меня можно хоть в лепешку, но детей… Ну держись клювастый… От нашего столкновения, по-моему, даже окна затряслись, а по коридору пробежала странная дрожь, от которой со стен и потолка посыпалась штукатурка. Я ему по кумполу, а он меня под дых и еще раз, а я ему бац… трах… бумц по дзынь-дзынь (
«Едрена вошь, академия!» — взвопил я мысленно. — «Перемещая давай, причем всех сразу, а то завтра же по всем твоим этажам пробегусь, чтобы у тебя там везде чесалось потом от моего иммунитета. А потом…»
Свет моргнул, точнее моргнула мгла, сменившись на лившееся из окон мягкое освещение, идущее о стоящих в зените двух солнц. Сработало. Я мысленно поблагодарил академию, затем пересчитал глазами учеников (все) и, повернувшись, уперся взглядом в стоявшего рядом Батона. Тот скосил в ответ на меня свой зеленый глаз, хмыкнул, и сунул в рот нанизанную на вилку «могучую» сосиску.
— Ты-то тут откуда? — устало спросил я, облокачиваясь о подоконник.
— Стреляли, — деловито ответил кот, спрятал за спину вилку и, достав оттуда буденовку, напялил её на голову.
Твою ж кису!