Думая, как мне склонить на свою сторону ведьмочек брела по коридору в столовую, когда мне преградили путь.
— Ну ты и мерзавка, Вилиас! — яростно прошипели мне в лицо.
Чувство самосохранения у Анами точно напрочь отсутствует. Наслать на нее, что ли, проклятие облысения для профилактики?
— Это твоих рук дело! — магичка ткнула в свое лицо пальцем. — Спелась с лешим, чтобы изуродовать мое прекрасное лицо!
— Владычица Хаоса! Кто смеет так бессовестно порочить доброе имя темной ведьмы?
И вообще не слишком ли она завернула?
— Я тя насквозь вижу Вилиас, так и знай!
Какие мы грозные.
Тут над нашими головами раздалось сообщение от ректора. В котором значилось как именно можно избавиться от последствий вдыхания цветочной пыльцы лараты.
Анами покраснела, видать по тому поводу, что сама не додумалась. Но быстренько взяла себя в руки и продолжила плеваться ядом.
— Знаю я таких как ты. Прикидываешься невинной овечкой, вызывая к себе жалость. А на деле стремишься оказаться в постели влиятельного и богатого наследника.
У меня нервно дернулось веко, но Анами не заметила этого и со злорадством в голосе, продолжила:
— Не надейся задержаться в фаворитках Эларониса слишком долго, убогая. Твои походы в его комнату тебе не помогут.
Как она узнала? Тут же такая неразбериха утром была! Или она подослала кого-то шпионить за Элаем? А что, вполне возможно. Малике не составило труда убедить Эйна «присматривать» за мной.
— Когда начнется отбор на роль жены будущего Владыки, в списке кандидаток не будет твоего имени, а мое уже первое.
В груди неприятно кольнуло. Пришлось постараться, чтобы не выдать своих эмоций. До момента…
— В воспитанницы к лэру Бэлимору ты так же набилась, прикидываясь бедной и несчастной ведьмочкой? Или этот номер прошел с Лимьеном, а его отца ты охмуряла иными способами?
Очнулась я в тот момент, когда на моем запястье сжались сильные пальцы, оградив гадюку Анами от звонкой пощечины. Молясь самой Бездне, чтобы остановившим меня оказался не Элай, иначе со стыда сгорю, я перевела взгляд на стоящего рядом.
— Ли…мьен? — искренне удивилась я появлению сводного братца и его вмешательству.
— Ты чем занимаешь? — хмуро отреагировал маг и сказал то, чего ни я, ни Анами не ожидала: — Если будешь останавливаться, чтобы бросить камень в каждую тявкающую собаку, никогда не дойдешь до цели!
— С-собаку? — взвизгнула магичка, а после ядовито оскалившись, не менее ядовито сказала: — Я была права. Иначе с чего бы нашему Ледяному «принцу» вступаться за какую-то побродяжку?
Лимьен окинул Анами насмешливым взглядом и не скрывая издевки, ответил:
— Наслышан о твоих недавних подвигах Даома. Мидвиду пришлось попотеть, чтобы разгрести бардак, который ты развела своей недалекой головой. Я же всего лишь остановил Арэю от пачканья рук.
— Причем тут мой брат? — прошипела светлая, хотела что-то добавить, но захлопнула рот, с округлившимися глазами переводя взгляд с меня на Лимьена.
— Ты намекаешь, что она…
— Будешь тут стоять и все горячие места рядом с Эларонисом разберут, — ехидно подметил Лимьен.
Анами встрепенулась, вздернула подбородок и опалив нас презрительным взглядом, спешно удалилась по направлению столовой. Мне же идти завтракать расхотелось, да и аппетит пропал.
— Ты зачем это сделал? Анами же ни одного адепта не пропустит. Да что там, она всю академию поставит в известность.
А я ведь так старалась сохранить все в тайне.
— Духу не хватит против меня выступить, — хмыкнул братец, наконец выпустив мою руку. — Мне нет дела знает кто-то правду о твоем происхождении или нет.
Это может тебе дела нет, а Марим еще как есть. Представляю какую истерику закатить женушка лэра Бэлимора. Мне его и впрямь жаль.
— Вот и не вмешивался бы. А то вдруг сестринской любофью проникнусь и буду бегать за тобой с щенячьими глазками и радостным «братик».
— Избавь меня от такого удовольствия, — скривился маг, достал из своей ученической сумки зеленую коробочку и протянул мне.
— А вот это уже странно, — я опасливо отступила и с сомнением посмотрела на мага. — Или решил поладить со мной на радость Марим?
— Это от отца.
Я машинально поймала брошенную коробочку, но тут же впихнула ее обратно Лимьену. И не так, чтобы с силой, но маг поморщился так, словно ему правда больно. Отобрав подарок обратно, я быстро отвела край пиджака, увидев проступившую кровь через белую рубашку, прежде чем Лимьен отступил.
— Тебе в лазарет нужно, — просветила светлого, а то вдруг у него чувство боли пропало и со зрением внезапные проблемы начались.
— Это просто царапина.
— Ну, конечно! — я раздраженно закатила глаза. — Вы могучие и «бессмертные» мужчины о любой ране, как о царапине отзываетесь, пока не станет слишком поздно.
— Не суй нос в чужие дела.
— Беру пример со старшего братца, — ехидно заметила.
Под взглядом Лимьена пришлось сдаться. Не мое это дело. В этом он прав. Но отпустить его просто так не могу. А потому, покопавшись в сумке, взяла пузырек целительного зелья. Задумалась, просчитывая дозу, мазнула взглядом по правому боку мага, который тот прикрывал. От царапины столько крови не будет, выходит рана глубокая. Взяла еще один пузырек и вложила в ладонь светлого.
— К вечеру рана заживет. Ингредиенты дорогие и в зельях я дока, так что не брезгуй. Считай платой за передачу подарка, — похлопала я по сумке, куда убрала зеленую коробочку. — Но скажи лэру Бэлимору больше так не делать. Я ничего от него не жду.
Не дожидаясь ответа и пока тот одумается и попытается спихнуть зелья обратно, я шустро сбежала по лестнице и направилась в аудиторию.
Настроение было откровенно паршивым. До приезда в Свободные земли меня мало что расстраивало, а здесь полный набор «радостных» событий.
— Адептка Вилиас! — вырвал меня из размышлений голос профессора Дикамэ.
Седовласый старик в серебристой мантии спешно шел мне на встречу.
— Тьмы и света, профессор, — вежливо поздоровалась я.
— Идете на лекцию? — Дикамэ заложил руки за спину.
Я кивнула.
— Что касается моей лекции. У вас «неуд» адептка.
Пф-ф-ф! Нашел чем удивить. Я другого и не ждала.
— А вот за подачу «удовлетворительно», Вилиас, — довольно покивал профессор. — Ваш метод с иллюзиями, должен признать, не так клонит в сон адептов, как бывалые лекции.
А такого я никак не ожидала услышать.
Старик усмехнулся моему удивлению, пожелал успешной учебы и так же спешно продолжил свой путь. Я в недоумении свой.
Я уж думала меня тут каждый профессор ненавидит просто потому, что я ведьма. А обучать нас сложно. Ибо на все у нас свои взгляды, мнения и решения. И оспорить что-либо мы всегда первые.
Сбавив шаг, так как до лекции добрых сорок минут, я старательно пыталась придумать план, в котором буду пытаться выловить лешего за счет светлых ведьмочек, учитывая, что начало этого самого плана прервала Анами. Но в мыслях некстати всплыли слова этой змеюки.
Что еще за отбор? Невест? Впервые о таком слышу. А может она имела в виду императорский бал, где Элай выберет понравившуюся лиру?
Я и не задумывалась об этом. И совершенно никак не ожидала, что в груди станет тесно и даже больно, услышав слова Анами.
«Подарю ему букет кактусов на свадьбу», — алчно оскалилась я.
Хлопнув себя по щекам и приказав не думать о всяких глупостях, я вошла в аудиторию, где уже находился Эйн.
— Выглядишь так, словно хочешь кого-то убить, — заметил парень, расположившись за партой последнего ряда.
— Я же так старалась это скрыть, — притворно ужаснулась. — Знаешь, их так много, что я теряюсь с кого бы начать, — язвительно продолжила, присев на соседнюю парту. — Ты подготовил доклад?
Ведьмак молча протянул мне свиток. В аудитории мы были одни, так что я смело развернула пергамент, ощутив запах свежих чернил.
— Неоднозначные отношения с Дэйваром Велинтайном. Проявляет большой интерес к Эларонису Митиану… — начала читать я. — Хочешь, чтобы я тебе сделала артефакт, который будет притягивать проклятия как пчел на мед, а не дезактивировать их? — милостиво поинтересовалась, смяв писанину Эйна.
— Ты просила доклад, я принес, — пожал тот плечами.
— Какие любопытные наблюдения. Ты говорил, что уже отправлял подобное Мали.
— И? — насторожился парень.
— Как и в этом свитке свои мысли излагал?
— Нет. Написал по факту.
— За такой докладик, — покрутила я свиток в руке, — Мали тебя еще с десяток раз бы прокляла. А поскольку первый, как ты утверждаешь, был написан лишь фактами, то есть: ходила туда-то, делала то-то, встречалась с тем-то, значит, Мали тебе доступно объяснила, что ей нужно знать. Но этот доклад ты писал не для нее. Для меня?
Взгляд Эйна ответил куда лучше всяких слов.
— Как тебя понимать?
- Все было бы проще веди ты себя, как и полагается темной ведьме! — огрызнулся Эйн.
— И как же полагается себя вести?
— Сердце и душа принадлежат только тебе!
Знаю, что несмотря на разные взгляды ковенов, у всех есть одно непреложное правило. Сердце и душа принадлежат только тебе. На деле же принадлежат они ковену. Так говорила Малика, ненавистно кривя губы слоило вспомнить о родной обители. Твоя любовь к кому-то не должна быть больше, чем к ковену. Я могу лишь догадываться о том, какие порядки там царят. О том, какой приказ тебе могут отдать верховные. И попробуй не выполнить. Клеймо изгоя будет тебя извечно преследовать. Помощи от своей некогда семьи ты не получишь. Так было с моей мамой.
Я не воспитывалась в ковене в отличие от Эйна. Иса с раннего возраста втолковывала мне обходить тринадцатой дорогой все, что может граничить с ними.
— Так и есть, — спокойно ответила я.
— Разве? Что-то я не заметил на твоем лице хладнокровия, когда Анами заявила, что в отличие от тебя, ее имя будет в списке кандидаток на роль жены Эларониса Митиана.
— Правильно говорил домовой. Болезненный ты.
— Я серьезно!
— А я что смеюсь? И вообще у тебя перерывы бывают? Ты что только вид сделал что ушел, а на самом деле продолжал шпионить?
Мне как-то некстати вспомнились слова Элая: «Ведьмочка, ты разве не знаешь, что у стен есть уши?». Неужто он Эйна имел в виду?
Малика моя наставница, но это не дает ей права отслеживать каждый мой шаг, даже если она думает иначе!
— Эйн не смей больше следить за мной с таким… усердием. Мы не об этом договорились! — старалась не шипеть как могла, но получалось плохо. — Моя жизнь тебя не касается. Она моя. Все поступки и ошибки тоже мои.
— Как знаешь, — фыркнул парень, раздраженно сдув челку со лба. — Пиши уже свой демонов доклад.
Мда-а-а. Тяжелый случай.
Знаю, Эйн хочет помочь. Ведьмаки вообще сложные личности и все как один считают своим долгом наставлять «глупых» ведьм на путь истинный.
Достав лист бумаги, написала для многоуважаемой наставницы о себе короткий доклад, где значилось:
«Все свободное время, кроме лекций, Арэя проводит в библиотеке, изучая артефактику и другие дисциплины или на полигоне, практикуя контроль. С адептами ведет себя сдержанно, мало с кем контактирует. На контакт со мной пошла не очень охотно, но согласилась оказать помощь. Доклады буду писать раз в неделю, чтобы не вызывать подозрений. Если возникнет непредвиденная ситуация, доложу немедленно».
После протянула лист Эйну.
— Перепиши своими словами.
Ведьмак бегло пробежался по строкам, посмотрел удивленно.
— Думаешь она поверит?
— А с чего ей не верить? Я одиночка. Все свое свободное время сидела за стопками книг или тренировалась контролировать магию. Я-то за свою недолгую жизнь практически только и видела болотистый лес, в котором жила. А на мир смотрела через портреты в книгах и корреспонденции. Поездка в Свободные земли была самой огромной в моей жизни, — улыбнулась я, отмахнувшись от жалостливого взгляда парня. — Мали просила сообщать лишь значимые события. Вот и пиши, что таких нет.
— А они есть?
— Нет и это не твое дело, — буркнула я.
Эйн не ответил, вернее ему помешали начавшие входить в аудиторию адепты, которые шумно переговаривались, рассаживаясь по местам.
Я кожей почувствовала на себе взгляд Анами, подняла голову, обворожительно улыбнулась, с радостью отметив озлобившееся лицо выскочки.
— Внезапно полученная свобода, может слишком сильно опьянить, — приглушенно проговорил Эйн, открыв трактат. — Не делай того, о чем можешь пожалеть.
— Как же узнать пожалею я об этом или нет, если ничего не буду делать? — так же тихо ответила я, делая вид, что погружена в изучение трактата драконоведения и совершенно игнорируя рассерженное шипение Эйна.
— Тьмы и света, адепты! — громогласно поздоровался со всеми куратор Гольман. — Сегодня изучим классификацию драконов.
Меня тут же потянуло в сон. Классификацию я знала досконально, впрочем, по зевающим с правой стороны парням, они тоже. Лиц других просто не представлялось возможным увидеть, ибо сидели спиной. Но уверена, этот раздел должны были знать все.
А куратор гнусавым голосом, начал рассказывать эту самую классификацию, выводя на доске ключевые моменты.
Подперев подбородок рукой, я лениво перелистывала страницы трактата ища для себя что-то новенькое. На моменте, когда Гольман решил окунуться в анатомию горных драконов, я с трудом боролась со сном, ведь мне так и не удалось нормально выспаться. А потом голос куратора стал вдруг каким-то отдаленным.
Со стороны повеял приятный ветерок, наполненный ароматом алых кувшинок, что безмятежно кружили по глади кристально чистого озера. Рядом был уже знакомый величественный белый дракон. В свете луны пластины его чешуи переливались серебром. В раскосых синих глазах читалось беспокойство.
Незнакомка сидела на берегу, опустив ноги в озеро. Я четко ощущала прохладу воды, словно на ее месте находилась я. Но отражение той, кто наслаждался тихой ночью не было видно.
— Они не злые, Лириус, — спокойный мелодичный голос, наполненный печалью.
— Нет, они беспощадны, адептка Вилиас! — послышался отдаленный рык.
Я нахмурилась, пытаясь понять откуда доносился мужской голос.
— Глупенький ты, — укорила незнакомка, всколыхнув обнаженными ступнями тихую гладь озера.
— Г-глупенький? — сказавший это пребывал в откровенном шоке, а дракон явно испытывал иные эмоции. — Они ненавидят чистокровных лишь потому, что сами больше не могут сбросить шкуру дракона. Разве тебе их не жаль? Я хочу стать спасением для подчиненных духами. Ведь здорово, если они снова смогут стать людьми.
— Адептка Вилиас!
Я ойкнула, подпрыгнув на месте и чуть не свалившись на пол, когда на мою парту с грохотом что-то опустили.
Этим чем-то оказался трактат, а швырнувшим его на мою парту куратор, с багровым лицом.
— Тысяча проклятий! Зачем же так пугать? — возмутилась я.
— Кто это тут глупенький?! — свирепо прошипел Гольман.
Я растерянно моргнула, с трудом осознавая ситуацию.
— Когда это мы с вами, Вилиас, перешли на «ты»? И что к демонам вы несли? Спасти? Кого? Подчиненного духом? Вы в своем уме?
Я все так же растерянно моргала, в то время как Гольман казалось мог просто лопнуть от злости.
— Немедленно отвечайте!
— Я заснула, — ляпнула не подумав.
— Заснули?
Да-а-а, стоило продумать ответ. Или вовсе промолчать.
— И вас настиг сонный бред? — совершенно ласковым голосом уточнил кураток.
Скорее очередное воспоминание духа. Но как так? Мы же вернули его в Палату Душ. Тогда почему я продолжаю видеть его воспоминания из прошлого?
— Простите, сама не знаю почему так сказала.
Похоже лунатизм Элая заразен.
— Что необходимо сделать в случае столкновения с подчиненным, адептка Вилиас? — все тем же тоном задал вопрос мужчина.
Закопаться в землю? Но существует большая вероятность, что тебя сожрут во время рытья могилки.
Влезть на дерево? Хотя нет, пока лезть будешь, из тебя сделаю жаркое на дровах.
Притвориться мертвой? А вдруг не побрезгует?
Писать завещание? Впрочем, вряд ли в такой ситуации найдется время и опять-таки тебя сожрут.
В любом случае сожрут!
— Молится богам и приготовиться к смерти, — нервно высказалась я.
— Вам стоит благодарить небеса, что с таким скудным умом вам посчастливилось не столкнуться с подчиненными духами. НЕУД, Вилиас! — проорал Гольман. А я с трудом сдержалась, чтобы уши ладонями не закрыть. — Адептка Даома, просветите нас, что необходимо делать в подобной ситуации?
Анами подскочила на ноги, аккуратным жестом отбросила золотистый локон за спину, при этом не забыв окинуть меня презрительным взглядом.
— Предотвратить ее, — сообщила магичка гордо вздернув подбородок.
Очевидно радовалась, что за мой счет сможет поднять собственную самооценку.
— У подчиненных очень сильный магический фон, его может почувствовать даже тот в ком крохи магии. Ощущая колебания энергии, ты сможешь избежать столкновения.
— Конечно его легко ощутить, — согласилась я в этом с Анами. — Вот только это сработает в местах, где активность энергии не так ярко выражена. А такое окружение мало, где встретишь. Даже сильному магу сложно разделить все ауры на составляющие.
— Вы правы, — раздался у двери голос куратора Митиана. — Ответ адептки Даомы не полный, а ваш, адептка Вилиас, не дает конкретики по дальнейшим действиям.
— Куратор Митиан, эту лекцию провожу я, если вы не заметили, — с недовольством сказал старый маг.
— Отчего же. Ваши отчаянные вопли были слышны на весь коридор, куратор. Я уж решил, вас тут убивают, вот и пришел проверить, — насмешливо ответил дракон, пройдя к кафедре злющего Гольмана. — Простому человеку или малоодаренному и в самом деле остается лишь молиться богам при встрече с подчиненными духами. Жаль, но мало кто знает, а главное понимает, что становится причиной гибели при таких обстоятельствах, — разочарованно покачал головой светлый.
— Нападение, — вырвалось у меня.
Нилмэйн усмехнулся, протянул руку, мол: поясни.
— Встречая противника, превосходящего нас по силе, мы инстинктивно тянемся к оружию и нападаем. Предугадать действия подчиненного духом сложно. Но оно будет очевидным, если атакуешь первым. А учитывая уровень разнящейся силы, исход один — смерть.
— А в этом есть смысл, — выкрикнул Далим. — В корреспонденции «Элькаса» я ни раз натыкался на статьи, где писали об очевидцах, которые выжили после встречи с драконами. Они говорили, что просто окаменели от ужаса, были слишком напуганы, чтобы предпринимать какие-либо действия. И драконы просто проигнорировали их! — бурно жестикулируя руками просветил нас новостями темный.
— Я вроде бы тоже читала о похожем, — задумчиво подтвердила Лина, наматывая на палец каштановую прядь кудрявых волос.
— Но это не значит, что вы не должны быть начеку, — осадил нас Нилмэйн. — Вы обязаны уметь просчитывать ситуацию и действовать исходя из нее. Несколько пространственных скачков могут спасти вам жизнь не только при столкновении с драконами… — тут Нилмэйн замолчал, посмотрел на Гольмана и милостиво произнес: — Куратор, продолжайте.
— Сердечно благодарю, — едко заметил старик.
— Прошу простить мое вмешательство, — в тоне голоса раскаянием и не пахло. — Я посещаю лекции и практики каждого профессора и куратора, — спокойно пояснил дракон, отошел к доске, сложил руки на груди и выжидательно посмотрел на куратора.
Гольман хотел было что-то добавить, но вместо этого уставился на Нилмэйна немигающим взглядом, а потом словно по щелчку весь подобрался, состроил суровую физиономию, суровей просто некуда и четко поставленным голосом, где теперь даже гнусавости больше не было слышно, поучительно заговорил:
— Пространственные скачки отличаются от перемещения в гранях. Во втором случае вы проходите полноценный путь. В первом входите в некую призрачную дверь и за доли секунд переноситесь на несколько метров от точки начального пути. В случае сильных и обученных магов расстояние может варьироваться от десяти до пятнадцати метров. В вашем — всего несколько. Такие перемещения требуют совершенной концентрации, но гораздо меньше резерва, как при хождении в гранях. Однако! — куратор выдержал недолгую паузу. — Одна ошибка может стать фатальной. В том случае, что в призрачную дверь вы войдете полностью, а вот выйти можете без чего-то очень важного. Конечностей, какого-либо органа.
Я вовремя одернула себя на моменте, когда воображение начало обрисовывать эту живописную картину.
— Обучение каждого одаренного происходит с ежедневных медитаций, — продолжил Гольман сложив руки за спиной и неспешно прохаживаясь по рядам. — Так было со всеми вами.
Как же! Вспоминать жутко эти демоновы сидения в позе лотоса, которыми меня Иса заставляла заниматься не просто каждый день, а по три раза на день и это когда у нее настроение хорошее было! Я могла часов по десять сидеть не двигаясь, а после со стонами ползти к кровати, ибо ноги затекали с такой силой, что с трудом сдерживала слезы.
— Обучатся пространственным скачкам вам может позволить куратор после оценки вашей способности контроля. И все же к такому методу отступления стоит прибегать в самом крайнем случае, — для пущей достоверности, Гольман назидательно потряс пальцем. — Использование аркана Сильта куда безопаснее и куда эффективнее, учитывая, что каждый адепт будет входить в группу из четырех человек. Два темных эфира, два светлых.
Куратор искоса взглянул на Нилмэйна, тот одобрительно кивнул, принимая все сказанное.
А меня вдруг осенило. Нилмэйн оценивает Гольмана как профессора! Он при ректоре в закрытом крыле выразил свое недовольство по поводу этого злобного хрыча! Так вот к чему такая внезапная перемена поведения. Услышал о проверке и сразу неладное учуял.
— Но ведь и я была права с методом отслеживания ауры! — подскочила на ноги Анами, вперила злобный взгляд в Гольмана.
Нилмэйн вот тоже посмотрел на куратора, выжидательно так посмотрел. Мы в свою очередь вторили последнему.
— Только в случае если обладаете высшим уровнем магии, адептка Даома, — был вынужден признать седовласый маг.
А что-то он не рвался говорить об этом во время выступления Анами. Собирался же принять ее ответ, его лицо говорило именно это! Так бы и было не вмешайся куратор Митиан. Меня ждал бы неуд, а может еще, что похуже, а вот Анами нет.
Недаром мне этот Гольман сразу не понравился! Бездна меня раздери, если я уже сейчас буду позволять ему влиять на мой диплом!
Лекция под надзором куратора Митиана продолжалась еще полтора часа и значительно отличалась от начала, когда Гольман был один. Многие ответы Анами старый маг вынужден был отклонять, дополнять или вовсе игнорировать. Ибо Даома возомнила себя не просто высшим магом, она чуть ли себя в ранг магистра не возвела, считая, что вполне может справиться с тем, с чем справляются сильнейшие маги!
А получая замечания на свои «блистательные» ответы, свирепела, одаривая Гольмана уничижительными взглядами.
— Куратор Митиан, а это правда, что рыцари Лиоса при правлении первого императора заточили дракона Бездны в Нерийских пещерах? — с живым любопытством спросила Лина, когда лекция подошла к концу.
Если кто-то и собирался уйти, то теперь точно передумал. Вопрос Лины показался достаточно любопытным, но куда любопытнее было услышать ответ Митиана.
— Так гласят древние письмена, — улыбнулся Нилмэйн.
Женская половина дружно выдала томный вздох, поддалась вперед, готовая внимать каждому его слову на «радость» Гольмана, который скрипел зубами от пренебрежительного отношения к своей персоне. Ибо профессор тут он, а с открытыми ртами каждое слово ловят мимо проходящего куратора-мальчишки, который вмешался в урок и не дал вдоволь постебаться над бедной мной, да еще и по всей видимости, любимицу Даому заставил опустить на грешную землю.
— В смутные времена этими землями привили драконы. Величественные, могущественные и смертоносные, — с хрипотцой в голосе начал рассказывать Нилмэйн. — Они были низвергнуты богами с небес. Сильнейших из них прокляли человеческим обликом. Их дети были первыми чистокровными кто унаследовал драконью кровь и силу духов их предков, — губ Митиана коснулась легкая улыбка, но она померкла, а история продолжилась: — И этим они разгневали Повелителей. Ниспосланное ими проклятие оказалось даром. Боги Эстимиена и Альвиоса решили не только лишить их возможности оборачиваться людьми, но и истребить всех детей, которых они породили. Тогда древние предложили богам сделку. Взамен на сохранение жизни их детей, они без боя позволят отобрать у них человечность и станут посланниками в землях смертных.
— Жутко, — осипшим голосом выдавила Виолия.
— Это так печально, — поддержала подругу Лина заметно приуныв.
Драконы напрасно приняли проклятие за дар. Я отчего-то была в этом уверена. И была уверена еще в одном. Повелители ждали момента, когда древние получив возможность оборачиваться людьми пустят корни, обретут семьи. И вот тогда то, что они ошибочно сочли за дар и оказалось проклятием. В некоторых случаях близкие нам люди не только придают силы, они становятся нашей слабостью. Насколько бы драконы не были сильны, а против богов им не выстоять. На какие жертвы мы можем пойти ради любимых? Ответ на это знает лишь тот, кто стоит перед таким вопросом, словно на краю пропасти. Для древних этой пропастью стало извечное служение богам, в котором они потеряли человечность и возможность прикоснуться к своим детям.
— Черный и белый драконы единственные из самых могущественных, кто остался в живых, — меж тем продолжил Нилмэйн. — В легенде говорится — рыцари Лиоса заточили черного дракона в Нерийских пещерах, где тот охраняет вход в Бездну. А белый в ледяных горах Эультейма, что соприкасаются с облаками и где находится вход в царство Повелителей.
— Почему же боги так поступили? Это жестоко! — неожиданно гневно выпалила Лина.
Впрочем, ничего странного. В ее жилах течет драконья кровь.
— Адептка Маришь! — рявкнул Гольман, призывая ту остыть и злобный зырк в сторону Нилмэйна. — Куратор Митиан, говорить такое в священных стенах академии возмутительно! Мы обучаем адептов…
— Это всего лишь легенда. Каждый сам решает во что ему верить, — простодушно улыбнулся Нилмэйн, а в следующую секунду улыбке старшего принца любая виверна бы обзавидовалась и именно с ней он меланхолично добавил: — А о том, как именно вы обучаете адептов, мы с вами куратор Гольман, поговорим наедине.
Гольман побагровел, а заметив, как полыхнули золотом глаза дракона — побледнел. Немного подождал и ослабленным голосом сказал:
— Адепты, вы можете быть свободны.
Мы с Эйном обменялись полуулыбками и собирались покинуть аудиторию, когда к нам обратился Нилмэйн:
— Адептка Вилиас, Даома, подойдите.
Хотела было сказать, что упоминание нас в одном предложении меня оскорбляет, но решила промолчать. Уж больно нет желания выслушивать от Гольмана, что такой как мне подобает выказывать уважение знатной дочурке советника Даомы.
— Адептка Даома, ваш уровень магии выше среднего, — начал с непонятного для меня дракон.
А вот Анами гордо кивнула, ее губ коснулась улыбка.
— Я поражен!
Улыбка магички стала шире, а взгляд так и говорил: Видала? Сам старший сын императора поражается тут моим «величеством», а тебе побродяжка самое место в канаве.
— Я неслыханно поражен, что этот уровень остался неизменным с тех самых пор как три года назад, советник Даома хвалился об этом на одном из заседаний.
По мере того как Нилмэйн говорил, улыбка Анами медленно сползала с губ, в то время как лицо покрывалось красными пятнами толи стыда, толи злости.
— Предлагая ту или иную тактику, заклятие, в первую очередь вы должны самолично уметь их выполнять, не говоря уже о ваших сокурсниках. Вы не сможете одолеть врага одним бахвальством, — холодно отрезал Митиан и жестко добавил: — Куратор Гольман, полагаю это будет первый «неуд» адептки Даомы?
— Зачем же сразу «неуд»? — нервно всполошился маг. — Наша задача обучать адептов тому чего они не знают.
— В таком случае, адептка Вилиас также не заслуживает вашей неудовлетворительной оценки, — внезапно произнес Нилмэйн, взглянув на меня.
Мы с Гольманом переглянулись, я, удивленно хлопая ресницами, он, часто моргая, чем собственно пытался унять нервный тик. (1bd23)
— Вы правы, — с плохо наигранным согласием ответил злобный хрыч.
— Можете быть свободны, адептки, — улыбнулся Нилмэйн и уже мне у двери: — Адептка Вилиас, жду вас на крытом тренировочном поле после занятий.
Я кивнула и вышла в коридор, закрыв за собой дверь.