Глава четвёртая
«Принята», — набатом билось в голове. В наличии у себя дара я и не сомневалась, но и подумать не могла, что зачисление в академию настолько меня расстроит. Тут такие перспективы открывались, что предстоящая учёба уже восторга не вызывала.
Самое обидное, что декан словно почувствовала моё состояние, и напоследок сказала, чтобы к воротам и не вздумала соваться, слепок моей ауры будет отослан на пост охраны, и меня никто не выпустит, а вот наказание за непослушание мне точно не понравится. Вот же ведьма!
Так что брела я расстроенная по коридору, судорожно сжимая в руке подписанный ректором формуляр заселения для кастелянши, не видя ничего вокруг. За что и поплатилась.
Народу вокруг много, адепты все время спешат куда-то, не смотрят по сторонам. А я привыкла, что в Васильках меня все обходили. Не дай нарры облезлые, со мной на одной тропке оказаться. Самые слабые почему-то в обморок падали. И даже в этом состоянии отползали подальше.
— Нарр! — выдохнула, когда носом стукнулась о что-то твердое.
— Нарр! — согласились со мной откуда-то сверху.
Я вскинула голову. Ну да, конечно, адепты так под ноги и лезут. Этот оказался выше меня на голову, и сейчас смотрел сверху вниз крайне неприятным взглядом. И взгляд этот становился все более неприятный. Я стрельнула глазами вниз и поняла почему: я наступила ему на ногу, да так и продолжила стоять. Причем мои туфельки, считавшиеся праздничными, смотрелись потрепано рядом с его начищенными до блеска ботинками из темно-коричневой кожи.
— Вы хоть по сторонам смотрите! — сделала я замечание этому высокому и красивому.
— Я? — изумился тот почему-то, аж сверкнул глазами.
Такими синими, прямо как небо в июльское утро. Красивые. Особенно в сочетании с черными волосами, подстриженными коротко, по городской моде. Справа у виска был выбрит затейливый узор.
— Ну не я же! — изумилась в ответ.
Синеглазый хмыкнул и сообщил своему спутнику каким-то подозрительно-веселым тоном:
— В этом году повышенное количество наглых деревенщин.
Его спутником оказался тоже темноволосый парень, но чуть более худощавый, и волосы длинные, заплетенные в косу. Он мне показался гораздо более дружелюбным.
— На себя посмотрите! — возмутилась я, не понимая, почему адепты вокруг ускоряют шаг и смотрят на меня как на полоумную.
— Допускаю, Джарр, — с усмешкой сказал спутник синеглазому, — что эта юная леди специально наступила тебе на ногу, дабы ты обратил на нее свое внимание. Не злись, она по-другому не умеет. Это даже мило.
О, меня впервые «леди» назвали! Стало неожиданно приятно, я даже приосанилась. Всё же первое впечатление правдиво, не зря он показался мне привлекательнее этого… кто так неосмотрительно под ноги попался.
— Зачем он должен обращать на меня внимание? — я всё ещё витала в облаках, и не понимала о чём он.
А потом как поняла!
— Да вы что! — у меня даже кудряшки затряслись от негодования. — Да вы как…посмели! Такое про меня подумать! Я — девушка честная! Как там тебя… Джарр!
— Для друзей Джарр! — огрызнулся синеглазый, глядя на меня так, точно я кучка мусора. — А для тебя, деревенская дурочка, Гадоижэнджеральд Зауронский дель Аби.
Ну-у-у… все понятно. Мне его даже жалко стало. Вот ведь родители какие бывают жестокие. Представляю как мальчик в детстве мучился, потому и стал таким нервным, таким злым. Я вон с ходу ему бы кличку “Гад” придумала. Может, его так и дразнили, вот он и решил соответствовать.
— Ну ничего, ничего, — я едва по плечу его не погладила, — ты не расстраивайся. Наверное, еще и похуже имена бывают. Зато ты красивый.
Друг синеглазого так и согнулся от хохота, пока Джарр стоял и смотрел на меня. Так, точно был не уверен в моем ответе. Причем постепенно в его глазах нарастало нечто, что я бы назвала яростью пополам с жалостью. Так смотрят на юродивых, когда те творят очередную глупость. Вроде как и бесит, но что с дурачка взять.
— Ведьма, — проговорил вдруг Джарр почти ласково. — Ведьма, иди с глаз долой. Чтоб я тебя больше в стенах Академии не видел. Ступай в свою деревню, общайся с коровами.
Между прочим, коровы — животные умные и понятливые. О чем я и сообщила с намеком. А после попятилась, так как синие глаза Джарра вдруг отчетливо сверкнули красным.
— Эй, кузен! — встрепенулся его спутник. — Возьми себя в руки. Деточка, — обратился уже ко мне, — иди отсюда, иди. И постарайся ему правда на глаза не попадаться, он у нас нервный. Юные леди как с ума сошли, стараясь привлечь его внимание, что даже в комнате своей уже не чувствует себя в безопасности, так что женский пол у него вызывает временный нервный тик.
— Вальд, заткнись! Еще не хватало перед каждой расшаркиваться. А ты, — глянул он на меня, — Брысь! Воняй навозом в другом месте. В академии таким не место.
Да дался им всем этот навоз! Надо же, даже брезгливо скривился, словно я могла его запачкать одним своим присутствием рядом.
— И для собственной безопасности не попадайся мне на глаза, я больше не буду столь снисходителен! Неряхи, неловкие дурочки и деревенские пастушки не в моём вкусе, чтобы знала.
И как котенку сказал! Ну знаете! Если до этого я сомневалась, надо ли мне здесь учиться, то после такого оскорбления я не я буду, если нос этому высокомерному красавчику не утру! Внутри меня начал собираться уже привычный горячий ком, который становился все больше и больше.
— Значит, я отвратительна? — уточнила у него.
— Без сомнения!
— Раздражаю одним видом?
— Безмерно! — горячо заверили меня.
Я довольно и широко улыбнулась, отступая в сторону, освобождая ему дорогу.
— Тогда не задерживаю.
На меня странно посмотрели, явно не ожидая такой реакции. А вот наши в Васильках уже знали, что я с такой улыбкой сейчас как пожелаю что-то такое заковыристое, что мало не покажется! Бежали бы, роняя шапки со всех ног. А этот просто пожал плечами, бросив друзьям: «Ещё и дурочка!», и пошёл себе дальше.
Насчёт того, что ему пожелать, я уже знала. Сам сказал, что будет худшим для него наказанием!
— Чтоб тебе каждый день меня встречать! — мстительно бросила ему в спину.
Но ведьминской сущности во мне этого было мало, хотелось ещё чего-то ему каверзного и неприятного пожелать.
— Чтоб у тебя хвост облез и рога обломились! — пожелала от души, но с чистой совестью. Про рога вообще случайно вылетело, сработало недавнее упоминание про коров.
Хвоста у высокомерного Гада не наблюдалось, как и рогов, так что мое проклятие уйдет “в молоко”, а я душеньку отвела. При этом мелькнуло в голове, что лишь бы проклятие не восприняло отсутствующий хвост за другую часть мужского тела. Но мелькнуло и исчезло.
Спина у главного Гада напряглась — услышал, но его спутник Вальд лишь головой покачал, буквально утаскивая своего дружка дальше, а на меня бросил укоризненный взгляд, обернувшись.
Даже неудобно на миг стало, он же меня назвал леди, а я повела себя как крикливая торговка. Так что мне пришлось торопливо удирать за угол. А там уже затерялась среди адептов, слегка заплутала, но по указателям вышла к нужной двери, где сидела мрачная кастелянша-кикимора.
— Еще одна. — вздохнула она, оглядывая меня неприязненным взглядом. — Какой факультет?
— Ведьминский.
— Набрали со всего Асдора. — ворчала кастелянша, вылезая из-за потрепанного безразмерного стола. — А форму где брать? Правильно — шить. Форму им сшей, обувь закупи, комнаты выдели, еще и постельное белье выдай с ванными принадлежностями. А деньги? Где деньги брать, я спрашиваю?
Она уставилась на меня небольшими глазками, так похожими на ряску на болоте. Я подумала и нерешительно ответила:
— У ректора?
— А ректор их сам чеканит. — махнула рукой кастелянша. — Так, идем за мной.
Она открыла дверь в дальней стене комнаты. И мы попали просто в гигантское помещение, сплошь уставленное высокими шкафами с рядами полок. И чистота. Ни тебе пыли, ни тебе запахов старья. Пол под ногами так и сверкал.
— Ничего себе! — искренне восхитилась я.
Кастелянша покосилась и вроде как подобрела немного. Так, на длину птичьей лапки.
— А ты думала. Во всем порядок нужен. Так, значит, ведьминский факультет. Руки подставляй.
Я машинально вытянула их. Кастелянша что-то просипела на своем, родном языке, на миг почудился запах болота. потом мне на руки выпорхнули друг за другом нужные вещички. Я молча смотрела как они этакими гигантскими птицами вылетают с полок. А кастелянша скрипучим голосом перечисляла:
— Форма стандартная женская — одна штука Испортишь — будешь ходить в порченой. Замена — раз в полгода. Плащ летний — одна штука, плащ зимний, подбитый мехом — одна штука. Штаны женс….
— Штаны?! — изумилась я.
Кастелянша вздернула лохматую бровь.
— А ты думала, дорогуша? На боевой маскировке в юбке не побегаешь. Там с вас три пота сойдет, с нашей то леди Дэрин.
— Бо…бо…бо… — начала почему-то заикаться я.
Кикиморе наскучили мои попытки что-то произнести и она продолжила перечислять предназначенное мне богатство. Тут и ботинки, и сапоги, и рубашка к штанам, и перчатки, и постель, и полотенца и еще куча всего. Которая в руках не поместилась, поэтому пришлось подзывать большую коробку. И все перекладывать в нее.
У меня случился ещё один шок. Если это всё останется мне, то в наших Васильках я буду невестой пусть не с самым большим приданым, но уж самым дорогим гардеробом точно!
Вещи, предоставляемые Академией, были все отменного качества, из дорогой ткани. Наверное, не удивительно, ведь здесь в основном учатся дети высших аристократических родов, они привыкли к самому лучшему. Но не я, привыкшая донашивать одежду за старшими детьми. Да мне в наших Васильках все обзавидуются, когда в новой форме увидят!
Что сказать, даже у нашего старосты сапоги в разы хуже, чем выделили мне, а увидев такое тонкое и дорогое бельё его дочери точно удавятся от зависти! А они первые модницы в наших Васильках.
Я даже прикрыла глаза, представляя, как приеду домой вся в обновках и как округляться глаза у моих родных. Воображение же почему-то подкинуло, как папенька с меня спящей стаскивает сапоги и пытается натянуть на свою ногу, братья вытаскивают из дорожной сумки ботинки и тут же дерутся за них, не желая отдавать парный другому, а сестрёнка примеряет на себя мою новую рубашку, и даже матушка примеряется к моей юбке. Бррр…
Нет, уж! Замена формы раз в полгода вроде сказали? Вот раньше я домой даже носа не суну! А раз с этим решила, то и насчёт остального следует поподробнее выяснить.
— Простите, а что вы говорили про боевую маскировку? — обратилась я к кастелянше. — Разве нам и это будут преподавать? Я думала в основном зельеварению учить станут.
— Ты забыла куда поступила, дурында? — насмешливо зыркнула на меня кикимора и гордо произнесла: — Это Академия Боевой Магии имени Великого Вилхджалмера Потрясателя Материков и Осквернителя Чужбин!
— К-к-кого?! — сглотнув, выдавила из себя, потрясённая количеством важных эпитетов и зубодробильным именем основателя. Мне будущее учебное заведение родные озвучили проще: Академия Боевой Магии, а если совсем по-простому — АБМ.
— Не слышала? Эх, ты, из какой глуши к нам вылезла! Гордись и будь счастлива, куда милостью Императора попала. Из этих стен выходят лучшие боевые маги! И даже из такого отребья как ты, будь уверена, здешние наставники вылепят боевую ведьму.
Что-то я невольно поёжилась от такой перспективы. Воображаемая в будущем собственная лавка с травами и настойками ещё раз мигнула горделивой вывеской «Васильки», мигнула и растаяла повторно. Как-то не вязалось между собой «боевая ведьма» и «лавка».
— Да ты не кисни! У вас боевую маскировку будет вести сама Дэрин Заурронская дель Аби, супруга высшего демона Хамсферженвальда Заурронского дель Аби, — подбодрила меня кикимира.
Ох, где-то я уже имя этого рода слышала! Оно поразительно похоже на Гадо… Как-то-Там. Он же тоже вроде Заурронским представился.
— Она демон?! — ахнула я.
— Нет, она эльфийка. Преподавать только пришла, когда его к нам с проверкой направили, вот они здесь и встретились, и такая любовь, такая любовь… — мечтательно и с толикой зависти произнесла кикимора. Потом достала белый платочек и промокнула увлажнившиеся глаза.
— Я слышала, что демоны своих женщин сразу хватают и утаскивают к себе в логово. Больше их никто не видит.
— А наша леди Дэрин не зря преподавала маскировку! — с гордостью просветила меня кастелянша. — Она вернулась и мало того, что экзамен у своей группы приняла, так ещё и преподавала, пока не забеременела.
— Так она недавно родила?!
В голове не укладывалось, что демон свою недавно родившую женщину от себя отпустит и разрешит работать.
— Да нет же, дурында, это давно было. Теперь уже её дети в академии учатся. Старшая дочь уже заканчивает, а сынок на третьем курсе. Весь в папашу! Там стать, глаза…Эх, будь я помоложе хоть лет на сто… — вздохнула она, поправляя причёску. — В общем, леди Дэрин пришла преподавать, как детки поступили. Кто лучше матери преподаст науку маскировки, а её супруг консультирует на занятиях боевой магии.
— П-простите, а как вы сказали их сына зовут? — что-то поплохело мне от дурного предчувствия.
— Гадоижэнджеральд Заурронский дель Аби.
— Вот же гадство! — вырвалось от избытка чувств у меня.
— Ты это, не вздумай его имя исковеркать или неправильно произнести. Для демона нет худшего оскорбления. И даже не мечтай о нём, он на такую как ты даже не посмотрит. За ним такие родовитые красавицы увиваются, говорят даже принцесса… — заикнулась она, но тут же себя оборвала, коротко отрезав: — Не тебе чета!
Я сглотнула, испытывая настоятельное желание присесть из-за ослабевших коленей. Хоть куда, да пусть даже на пол, он здесь чище моей пропылившейся с дороги и не чищенной одежды.
Страшно было представить, что сделает со мной эта эльфийка и высший демон, узнав, что я прокляла их сына.
«Но, может, не всё так страшно?» — с надеждой подумала я. Подумаешь, буду раздражать его своим видом. Всегда может отвернуться, и смотреть в другую сторону, если будем сталкиваться.
— Скажите, а у демонов есть рога? Хвост?
— Конечно! В боевой трансформации.
— Ой, мамочки! — ахнула я, всё же опускаясь на пол как подкошенная.
— Эй, ты чего так побледнела? А ну вставай, болезная! — забеспокоилась она, подавая мне руку. Даже от коробки с вещами освободила, и она сама взмыла вверх над её плечом. — Вот уж не думала, что такая впечатлительная. На вид вроде крепкая девка. Не переживай, эти тренировки боевиков ты не увидишь. Там такой флёр ужаса, что неподготовленные не допускаются. Хочешь водички?
— Д-да, — едва кивнула я, испытывая слабость.
— Скажите, а эти Заурронские дель Аби сильно родовиты?
— Высшие демоны! Да кому я объясняю, — махнула она рукой. — Скажу проще: Аби — означает принадлежность к королевской ветви.
«Мне конец!» — осознала я.